Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Теоретические основания анализа концепта self-reliance 'полагание на самого себя в аспекте контакта американской и русской лингв окультур .
1.1. Понятие языкового контакта и направления контактологического анализа 14
1.2. Контексты языкового контакта как взаимодействия языков и культур . 21
1.3. Концептуальное заимствование как вид языкового контакта 26
1.4. Параконцептуальное заимствование как вид концептуального контакта 37
1.5. Понятия «тождества», «замещения» и «включения» как операциональные понятия анализа трансляции инообразования в язык-реципиент 41
1.6. Заимствования как элементы интеркультуры 47
Выводы по первой главе 56
Глава II. Сравнительный анализ американской и русской лингвокультур с точки зрения позиций концепта self-reliance 'полагание на самого себя' .
2.1. Позиция концепта Self-reliance в американском этнолингвокультурном сознании 58
2.1.1. Концепт Self-reliance в американской концептосфере: структура и содержание 72
2.1.2. Фразеологическая репрезентация концепта Self-reliance в американском варианте английского языка 89
2.2. Идиома self-made man как параметрический маркер национально-культурного сознания 100
2.2.1. Идиома self-made man как знак американской культуры и языка 103
2.3. Русская лингвокультура: базовые культурные концепты 108
2.4. Статус концепта Полагание на самого себя в русской концептосфере 111
Выводы по второй главе 116
Глава III. Трансляция идиомы self-made man как формы параконцептуального заимствования .
3.1. Хронологические параметры трансляции идиомы self-made man в русскую лингвокультуру 118
3.1.1. Контекст введения идиомы self-made man в русскую лингвокультуру 124
3.2. Функционирование идиомы self-made man в современной русской лингвокультуре 135
3.2.1. Параметры позиции идиомы self-made man в современном русском языке 147
3.2.2. Диагностирование аксиологических параметров образа self-made man в современной русской лингвокультуре по данным ассоциативного эксперимента 162
Выводы по третьей главе 168
Заключение 170
Список использованной литературы 174
Список использованных словарей и их условные
Сокращения 195
Список источников примеров и их условные обозначения
- Контексты языкового контакта как взаимодействия языков и культур
- Позиция концепта Self-reliance в американском этнолингвокультурном сознании
- Идиома self-made man как знак американской культуры и языка
- Хронологические параметры трансляции идиомы self-made man в русскую лингвокультуру
Введение к работе
Диссертация посвящена анализу условий и сущности переноса явного этнокультурного знака в инокультуру и динамики его языкового существования в контексте принимающей лингвокультуры.
Изучение аспектов и проблем введения и ассимиляции знаков иного языка в язык-реципиент имеет давнюю традицию и развивалось, в основном, в русле лексикологических исследований как разного рода заимствования, способствующие обогащению лексического состава языка в эволюционных процессах во времени и пространстве. Сравнительно-исторические аспекты анализа, ориентированные на выявление фактов и факторов генезиса языков, выявили важнейшую роль языковых контактов для внешней и внутренней истории языков.
В современных условиях глобализации формируется новый подход к определению явления заимствования как к сложному процессу введения в инокультуру определенных квантов «чужого» знания и оценки; обосновывается необходимость различать в ряду заимствований отдельные виды по их глубинной семантической природе, а именно заимствования концептуальные, параконцептуальные и бесконцептуальные как «продукты диалогового взаимодействия этнолингвокультур» [Привалова, 2005, c. 9]. Изучение фразеологического выражения self-made man как заимствования позволяет осуществить специальный анализ восприятия и адаптации концептуально насыщенного знака воздействующей культуры: «хронотопа» произошедшего языкового взаимодействия, условий, контекста, факторов переноса знака–этнолингвокультурного маркера, способа его переноса и характеристик его языкового существования в параметрах целостного лингво-культурно-когнитивного пространства.
Актуальность выполненной работы обусловлена возрастающим интересом к исследованию взаимодействия языков и культур в современном, все более «глобализирующемся» мире; вариативности процессов и результатов контактирования языков, дистанционно расположенных, характеризующихся явно выраженным своеобразием лингвокультур, проявляющихся в их асимметрии. Актуальным также является проблема адаптации языковых единиц языка-источника в новой этнолингвокультурной среде. Перспективным является изучение репрезентации образа человека в условиях кросс-культурного взаимодействия.
Объектом исследования является содержание и функции идиомы self-made man и её формальных вариаций в структурах русского языка. Данная идиома рассматривается как заимствованный репрезентант американского концепта Self-reliance. Другие, парадигматически связанные с исследуемой идиомой фразеологические единицы американского варианта английского и русского языков, привлекаются как фон для реализации сопоставительного анализа.
Предметом настоящего исследования является трансляция фразеологических единиц–репрезентантов концепта лингвокультуры–источника в иную лингвокультуру как один из способов взаимодействия лингвокультур в условиях асимметрии аксиологического характера на примере контакта русской и американской лингвокультур.
Целью диссертации является установление характеристик процессов трансляции, включения и функционирования идиомы концептуального содержания в инокультуре в условиях аксиологической асимметрии контактирующих лингвокультур.
Для достижения цели данного исследования ставятся следующие задачи:
-
уточнить базовые теоретические положения и подходы для исследования видов, форм и способов взаимодействия языков и культур;
-
произвести комплексный анализ явления заимствования как вида контакта лингвокультур, имеющего дифференцированный характер и получающего экспликацию в принимающем языке;
-
определить сущность трансляции параконцептуального заимствования как вида заимствования, происходящего через его включение в концептосферу лингвокультуры-реципиента;
-
установить корпус фразеологической репрезентации концепта Self-reliance ‘Полагание на самого себя’ в англо-американском и русском языках и провести компонентный и структурно-семантический анализ его компонентов;
-
описать структуру и содержание концепта Self-reliance в американской лингвокультуре; выявить его значимость для американской лингвокультуры;
-
установить аксиологическую позицию идиомы self-made man в американской лингвокультуре;
-
уточнить основные характеристики русской лингвокультуры, её основные ценностные доминанты и определить позицию в ней концепта Полагание на самого себя;
-
определить основные характеристики процесса трансляции фразеологизма self-made man в русскую лингвокультуру в хронологических и дискурсивно-аксиологических параметрах;
-
выявить и систематизировать показатели дискурсивно-концептуального потенциала идиомы self-made man в его употреблениях в русском языке.
Методы исследования. Для достижения цели и поставленных задач были использованы методы концептуального, интерпретативного и контекстуального анализов, анализ словарных дефиниций, компонентный анализ, структурно-функциональный и функционально-семантический анализ, метод ассоциативного эксперимента, сравнительно-сопоставительный метод, этимологический анализ.
Теоретической базой диссертационного исследования послужили работы отечественных и зарубежных лингвистов, посвященные аспектам семиотизации образа человека [Апресян, 1995; Арутюнова, 1999], языковой концептуализации и аксиологическому анализу выражения в языке бытия человека и общества [Карасик, 2002, 2005; Кубрякова, 1994, 2004; Лихачев, 1994, 1997; Лотман, 2000; Степанов, 1997]; исследованиям в области лингвокультурологии [Воркачев, 2003, 2004], лингвоконтактологии [Нерознак, 1991; Прошина, 2005], межкультурной коммуникации [Верещагин, Костомаров, 1990; Тер-Минасова, 2000], теории заимствований [Володарская, 2002; Крысин, 2000, 2002; Розенцвейг, 1972; Хауген, 1972], русской и английской фразеологии [Ковшова, 2006, 2009; Кунин, 1972, 1996; Телия 1996], страноведению США [Devos, 1998; Fisher, 1989; Saul, 1996; Wyllie, 1954].
Материалом исследования послужили фразеологические единицы–репрезентанты концепта Self-reliance ‘Полагание на самого себя’, отобранные методом сплошной выборки из англоязычных и русскоязычных фразеологических, толковых, энциклопедических, этимологических словарей, двуязычных фразеологических словарей (в количестве 43). Для исследования контекстов употребления фразеологических единиц, особенно идиомы self-made man, были извлечены примеры из произведений русскоязычных и американских англоязычных авторов, а также текстов публицистического характера, размещенных в Интернете, общим объёмом около 16500 стр.
Научная новизна работы состоит в том, что в исследовании уточняется понятие параконцептуального заимствования и впервые прослеживаются закономерности включения знака иной ментальности в условиях контакта пространственно дистанцированных, концептуально дифференцированных и ценностно различно ориентированных лингвокультур на примере трансляции репрезентанта ядерного концепта телеономного статуса из лингвокультуры-источника в лингвокультуру-реципиент.
Теоретическая значимость диссертации заключается в дальнейшем развитии положений современной лингвоконтактологии, в определении специфики заимствований различного типа языковых знаков как одного из контактных явлений, в выявлении факторов лингокультурного диалога и в систематизации фактов и процессов, характеризующих функционирование включенного в иную лингвокультуру знака параконцептуального статуса.
Практическая значимость исследования заключается в том, что её основные положения и выводы могут быть включены в теоретические курсы по теории межкультурной коммуникации, социолингвистике, лексикологии английского и русского языков, теории и практике перевода, интерпретации текста, лингвоконтактологии, лингвокультурологии, страноведению; в научно-исследовательскую работу аспирантов, а также при написании курсовых и дипломных проектов.
На защиту выносятся следующие положения:
-
Параконцептуальное заимствование представляет собой вид контактного явления – концептуального заимствования, происходящий путем включения знака иной ментальности в концептосферу принимающей лингвокультуры в условиях концептуальной приемлемости, но в векторе аксиологической асимметрии взаимодействующих этнолингвокультур. Трансляция концептуально насыщенного знака иного языка и культуры свидетельствует о его востребованности в актуальных процессах означивания в коммуникативном пространстве для продвижения особо значимых смыслов момента времени. Данный вид заимствования объективирован знаком-контактемой, предъявляющей или активизирующей концептуальную схему-скрипту, определенным образом организующую поведение человека и позволяющую интерпретировать поведение других людей и, тем самым, призванную повлиять на ориентацию процессов осмысления и означивания в принимающей лингвокультуре.
-
Воздействующая сила контактемы как знака параконцептуального заимствования зависит от его позиции в концептосфере исходной этнокультуры, коннотативной насыщенности семантического содержания, привлекательности и своеобразия представляемого чувственно-наглядного образа, что способствует сохранению контактемой свойства служить аллюзией к исходной лингвокультуре и его исходным концептуально-аксиологическим параметрам.
-
Идиома self-made man представляет репрезентативный пример параконцептуального заимствования в русском языке, позволяющий проследить закономерности диалогического контакта пространственно дистанцированных и концептуально дифференцированных лингвокультур. Трансляция данной идиомы связана с предъявлением, восприятием и включением в русскую лингвокультуру иного способа ценностного осмысления образа человека и сопровождается интенсивными процессами понимания данного образа и модификацией в его употреблении в контексте установления истинных ориентиров и характеристик образа человека.
-
Идиома self-made man занимает ключевую аксиологическую позицию в американской лингвокультуре, является репрезентантом её ядерного концепта Self-reliance ‘Полагание на самого себя’ и обладает телеономным статусом. Её семантическое содержание отражает концептуализацию опыта успешного выживания и индивидуально-личностного самоутверждения человека в историческом, социокультурном и идеологическом контексте зарождения, формирования и развития американского общества. Семантически данная идиома как «знак языка и культуры» [Телия, 1996] выражает целостный образ человека успешного, характеризующегося такими облигаторными признаками-чертами, как «опора только на собственные силы», «независимость», «целеустремленность в достижении материальных ценностей», «усердный труд», «прагматизм и рационализм», «самореализация», «вызов судьбе».
-
Фразеологическая и паремиологическая репрезентация концепта Self-reliance ‘Полагание на самого себя’ в принимающей русской лингвокультуре показывает его достаточную представленность в концептосфере, но более специфицированное семантическое содержание и периферийный статус по отношению к ядерному концепту Cоборность, что свидетельствует об аксиологической разнице в осмыслении образа человека в параметрах диалога двух контактирующих лингвокультур.
-
Модификация употребления идиомы self-made man и её речевых форм характеризуется эволюционными сдвигами в употреблении, сужением её концептуального содержания и варьированием телеономного статуса. В момент включения в русскую лингвокультуру её употребление обусловливается востребованностью индивидуально-личностной активности человека в обществе и носит характер «экземплификации», предписывающего образа-примера для подражания. В последующем периоде времени её употребление сводится до оценочно результативного или иронично-оценочного значения; в настоящее время наблюдается определенная валоризация телеономного содержания в употреблениях данной идиомы. В процессах освоения в русской лингвокультуре особо важное значение приобретает грамматическая модель идиомы, дающая возможность краткого и, в то же время, вариативного формулирования образа человека успешного.
Апробация исследования проходила в ходе семинаров при кафедре перевода, переводоведения и межкультурной коммуникации Иркутского государственного лингвистического университета; на региональной конференции молодых учёных ИГЛУ (26 февраля 2003г.); на международном семинаре-совещании, проводимом в рамках IV Байкальского экономического форума (Иркутск, 21-23 сентября 2006г.); на международном научно-практическом семинаре ИГУ (15 ноября 2006г.); на международной научной конференции под эгидой МАПРЯЛ, РОПРЯЛ в рамках «Дней русской словесности в Иркутске» (17-19 сентября 2008г.); на научно-методологическом семинаре «Современные научные парадигмы в лингвистике: проблемы, методы, возможные решения» ИГЛУ (3 декабря 2009г.). По теме диссертации имеется 9 публикаций общим объемом 3,5 п.л., в том числе 2 статьи в ведущих рецензируемых научных изданиях.
Объем и структура работы. Диссертационное исследование объемом 219 с. состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы, включающего 218 наименований, приложений.
Контексты языкового контакта как взаимодействия языков и культур
В данной классификации обращает на себя внимание случай шестой, описанный как случай дистантного взаимодействия культур, осуществляющийся путем знакового обмена. При этом следует предусмотреть более широкую трактовку понятия «письменности», включив в данное понятие восприятие инокультурного знака как включенного в некоторый текст: текст печатный, книжно-журнальный, либо текст, переданный по каналам телекоммуникации. При такого рода дистанцированном опосредованном взаимодействии представителей разных языков и культур как одном из важных современных контекстов языковых и культурных контактов, значимую роль играют, наряду со знакомством, чтением печатных текстов художественной или специальной литературы, также такие информационные ресурсы как масс-медия, электронные и мультимедийные средства. Данный тип контекста межкультурного взаимодействия, реализующийся посредством текстов и путем знакового обмена, создает оптимальные условия для восприятия и понимания различного рода знаковых образований, значение которых выявляется и уточняется в условиях диагностирующих, привлекательных для восприятия и достаточно объемных контекстов. Особо важную роль следует придать данному типу контекста для восприятия устойчивых знаковых образований прецедентного характера для данной культуры, в том числе образных фразеологических образований [Караулов, 1986]. Восприятие фразеологических образований в письменно-текстовом контексте восприятия знака иной культуры и языка в этой связи следует рассматривать как одну из наиболее значительных форм языкового контактирования.
При исследовании контекстов взаимодействия двух или нескольких языков учитываются условия, факторы, обстоятельства коммуникации, приводящие к трансляции знаков. К числу важных факторов и обстоятельств относятся исторические, географические, социальные характеристики диалоги-рующих таким образом языков и культур. Язык как неотъемлемая часть культуры, отражающая результаты человеческой деятельности в разных сферах, постоянно подвержен воздействию других языков прежде всего посредством лексических, фразеологических заимствований, поскольку «потребности общения заставляют говорящих на одном языке вступать в непосредственный или опосредованный контакт с говорящими на соседних и культурно доминирующих языках» [Сэпир, 1993, с. 173].
Взаимодействие, взаимопроникновение языков происходит в определенное историческое время посредством контакта носителей языков и культур. В истории любого языка выделяются фазы заимствований, характеризующиеся как некий этап развития языка, в который заимствовались слова и выражения из определенного языка. Диахронически фаза представляет собой временной процесс, охватывающий определенные этапы в истории народа и связанный с переломами или подъемами в политической, экономической, культурной, социальной сферах жизни народа. В диахроническом аспекте важным является возможность разного развития языковых единиц в естественной эволюции, как в языке-источнике, так и языке-реципиенте.
Одним из наиболее ярких и эксплицированных проявлений видов языковых контактов является заимствование. В истории русского языка мощный поток иноязычных и инокультурных заимствований, а также инокультурных ценностей хлынул в Петровскую эпоху «переориентации России на культурный опыт Западной Европы» [Богданов, 2006, с. 17]. Расширение зоны языкового контакта и, как следствие, внедрение в русскую речь многочисленных нововведений было вызвано необходимостью преобразований социально-общественного, политического, промышленно-экономического порядка.
Контакт между русской и американской культурами представляет особый интерес для анализа аспектов концептуального межъязыкового взаимодействия пространственно дистанцированных и генетически не родственных языков и культур. Знакомство отдельных представителей русской культуры с американской действительностью относится к отдаленным историческим временам, но собственно контакт языков и культур происходит в новое время и развивается в течение XIX-XX вв. В конце XVIII в. завязались научные и культурные связи между академической элитой Российской империи и американскими исследователями. Интерес Америки к России, ее культуре, истории и экономике был следствием нормализации дипломатических отношений между двумя странами в начале XIX в. [Болховитинов, 1966; Пивоваров, 2007; Сучугова, 2004; LaFeber, 2002; Saul, 1996]. Особенно активно контакт развивается в послевоенные годы и приобретает все более интенсивный характер в современных условиях мировой глобализации, «глобальной взаимозависимости».
Для анализа данных процессов устанавливающегося межкультурного диалога представляется целесообразным уточнить понятия «американский вариант английского языка» и «американская культура». Американская культура являет собой самостоятельный феномен, фундамент которого был заложен в колониальный период. Она представляет собой «некую новую формацию культуры, ее новый вид, благодаря своей мультикультурности, т.е. разнообразию этнокультурного и этноконфессионального состава, с одной стороны, и развитию новых технологий и крупным капиталовложениям - с другой» [Филимонов, 2003, с. 13]. Множество разных культур, слившись в единое целое в процессе постоянного взаимодействия и исторического развития, образовали новый тип американской культуры со своим мировидением и миропониманием [Fisher, 1989]. Поэтому «американскую культуру эвристич-но рассматривать в рамках диалогового подхода и в культурологии, т.е. как результат встречи культур. Диалоговый подход интересен тем, что позволяет увидеть культуру с точки зрения ее поэтапного формирования, где каждый этап — это результат ее столкновения с другими культурами, а значит, их взаимодействия друг с другом и сформировавшимися в связи с этим опытом особенностями» [Молодцова, 2009, с. 201]. Это позволяет характеризовать американскую культуру как «лоскутную», «мозаичную», а саму страну как «плавильный тигель» (melting pot) - место, где иммигранты «переплавлялись в единую американскую нацию» [Томахин, 1999, с. 306].
Позиция концепта Self-reliance в американском этнолингвокультурном сознании
Концепт Self-reliance является единицей американского сознания, отражающей лингвокультурный опыт в форме той или иной информационной структуры и служащей «своего рода ключом к пониманию каких-то важных особенностей культуры народа, пользующегося данным языком» [Шмелев, 2002, с. 11]. Он отражает менталитет американского этноса, поскольку он сформирован культурой и историей данного народа, т.е. является национальным по духу.
Условием формирования и становления данного концепта является исторический, социальный, общественно-экономический опыт, накопленный обществом на протяжении его эволюции. Его центральным содержанием является ценность, формирование которой как национальной восходит к временам первых поселенцев Нового Света - эмигрантов из Англии, Шотландии, Ирландии, Германии и других европейских стран. В период колонизации, который начался в 1600 и закончился примерно в 1890 гг., в поисках лучшей жизни некоторые из них нашли те условия, которые позволили им пройти жизненный путь «from rags to riches» (от нищеты к богатству). Сама история жизни нации стала основанием для утверждения этой ценности как базовой в условиях нужды, потребности в земле в варварскую эпоху истории: «Жизнь в 1676г. была тяжелой. Это было время истинной нужды, настоящей бедности. ...Все тогдашние источники указывают на то, что огромная масса людей находилась в очень стесненном материальном положении» [Уошберн цит. по: Говард, 2006, с. 59]. Сначала она существовала как необходимость, для того чтобы выжить, не умереть с голода, поэтому начальный этап формирования американской ценности можно охарактеризовать как выживание, survive. В дальнейшем она получила то содержание материального личного обогащения, успешного карьерного роста, которое составляет неотъемлемую и основную часть таких концептов, как Американский характер, Американский дух, Американская мечта, Американский образ жизни. В своем интегральном содержании данные концепты представляют грани единого образа человека успешного. Важнейшей особенностью американского общества уже на ранней стадии его развития было то, что человек мог с большим успехом, чем в Старом Свете, пользоваться результатами собственного труда и предприимчивости. Образы поселенца и первопроходца, «человека границы» (the frontiersman) - «те неповторимые образы, возвращенные миру Новым Светом и закрепленные в шедеврах его культуры» [Вайль, 1991, с. 56], служат для американцев идеализированным примером функционирования таких поощряемых правительством ценностей, как личная свобода, равенство, справедливость.
Несомненно, большое влияние на формирование ценностей и убеждений американцев оказал протестантизм, основные догматические положения которого были сформулированы крупнейшими протестантскими теологами XVI в. - основателями протестантизма - Martin Luther (М.Лютером), John Calvin (Ж.Кальвином), Huldrych Zwingli (У.Цвингли).
Протестантизм, для которого характерны отрицание слабости и поощрение самосовершенствования, способствовал быстрому экономическому росту западных стран, в отличие от господствующего ранее католицизма. М.Вебер, сравнивая материальный уровень в протестантских и католических семьях, обнаружил, что у протестантов он существенно выше. В своей знаменитой книге «Протестантская этика и дух капитализма» М.Вебер попытался объяснить, почему ценности и нормы, прививаемые аскетическим кальвинизмом, одним из направлений протестантизма, стали более эффективным стимулом для предпринимательства, накопления капитала, чем ценности, культивируемые католицизмом. Он видит причину именно в рациональности и труде — добродетелях протестантской этики: «католик спокоен, ему не при сущи амбиции, его главная ценность - это безопасная, спокойная жизнь без притязаний на высокий доход, нежели жизнь, полная риска и волнений, которая может принести богатства и почести. Исходя из известной пословицы «either eat well or sleep soundly» (либо есть вдоволь, либо спать спокойно), протестант выбирает есть вдоволь, а католик - спать спокойно» [Weber, 2002, с. 5]. «Дух капитализма», по определению М.Вебера, это сущность, которая находит свои корни в протестантской вере и лежит в основе экономической системы, доминирующей в мире.
Концепт Self-reliance, так или иначе, находит свое воплощение в таких доктринально-социологических учениях, как «Self-reliance» Ральфа Эмерсона [Ralph Waldo Emerson, 1841], «социальная и экономическая мобильность» Питирима Сорокина [Pitirim Sorokin, 1959], «позитивное мышление» Нормана Пила [Norman Vincent Peale, 1996], «проповедь богатства» Эндрю Карнеги [Andrew Carnegie, 2006].
Понятие «self-reliance» и его содержание были раскрыты в одноименном эссе философа и писателя Р.Эмерсона [Ralph Waldo Emerson, Self-reliance, URL: http://www.emersoncentral.com/selfi-eliance.htm (дата обращения: 15.11.2009)]. Данная работа на русском языке имеет несколько вариантов перевода: «надежда на себя» [Томахин, 1999, с. 451], «самодостаточность» [Неприкосновенный запас, 2000, №2], «доверие к себе» [URL: http://www.slo-vopedia.com/14/221/1021445.html (дата обращения: 25.11.2008)], «уверенность в себе» [Р.Чалдини, Психология влияния, URL: http://www.azps.ru/hrest/88/ 1167542.html (дата обращения: 18.03.2008)]. Лейтмотивом этого эссе является призыв человека к действию, «он может и должен разогнуться, в доверии к самому себе рождаются новые силы». «Опора на собственные силы» продвигает человека к богатству и счастью; если он поставил перед собой цель, вложил душу в свой труд, он получит чувство удовлетворения от результата своего труда в виде материального богатства, успеха, карьерного роста и т.д.: «Не who knows that power is inborn, that he is weak because he has looked for good out of him and elsewhere, and so perceiving, throws himself unhesitatingly on his thought, instantly rights himself, stands in the erect position, commands his limbs, works miracles; just as a man who stands on his feet is stronger than a man who stands on his head» [Emerson, URL: http://www.emersoncentral.com/selfreli-ance.htm (дата обращения: 15.11.2009)].
Идиома self-made man как знак американской культуры и языка
Современное лингвокультурологическое исследование фразеологизмов рассматривает последние на стыке двух семиотических систем - языка и культуры [Алефиренко, 2002; Добровольский, 1997; Ковшова, 2009; Телия, 1996 и др.] и ставит своей целью «выявить во фразеологизмах как языковых знаках репертуар воплощенных в их содержание и форму культурных смыслов, выделить те средства и способы, на основе которых возможна интерпретация фразеологизмов в контексте ку льтуры, и на этой основе определить их роль как знаков «языка» культуры» [Телия цит. по: Ковшова, 2009, с. 11]. По мнению И.В. Приваловой, единицы фразеологического и паремиологическо-го фондов являются ярким примером тождества «знак языка — знак культуры» [Привалова, 2005, с. 9].
Идиома self-made man представляет собой сжатую знаковую образную структуру, за которой скрывается концепт Self-reliance. На том основании, что знак воплощает в своем образном содержании культурно-значимые черты мировидения [Телия, 1996, с. 247], отражает воззрения народа, идеологию своей эпохи [Маслова, 2001, с. 43], идиома self-made man является знаком культуры.
Согласно исследованиям М.Л. Ковшовой, обосновавшей лингвокульту-рологический подход к исследованию семантики и прагматики фразеологизмов, фразеологизм «выполняет как собственно языковую, так и культурную функции: образно описывает происходящее в действительности и одновременно с этим транслирует выработанные в культуре представления, установки, смыслы, «пробужденные» фразеологическим образом» [Ковшова, 2009, с. 42]. Языковой знак self-made man, выполняя функцию знака культуры, представляет одну из доминирующих установок американской лингвокультуры, код ценностных ориентиров, расшифровка которого выводит на экстралингвистические знания. Он эксплицирует особенности американской ценностной картины мира, представленной такими параметрами как «self-reliance», «self-help concept», «control over the environment», «American way», «American dream», «individualism», «future orientation», «acquisitiveness» [Привалова, 2005, с. 211].
Как знак языка и культуры данная идиома в своей семантике содержит культурный смысл, который обусловливает его культурную коннотацию. Культурная коннотация — это то «связующее звено между значением единиц естественного языка и пространством культуры» [Ковшова, 2009, с. 11]. В его значение «вплетены» этнокультурные представления о качествах и идеальных чертах человека успешного, о способах его самореализации и продвижения. Рассмотрим данную идиому как знак языка, с одной стороны, и как знак культуры, с другой.
Первое употребление идиомы self-made man зафиксировано в 1832г. в американском варианте английского языка [OED].
Идиома self-made man представляет собой устойчивое языковое выражение, по типологии В.В. Виноградова, фразеологическое единство - мотивированное выражение с единым целостным значением, возникающее из слияния значений лексических компонентов. Оно сложное по своему денататив-но-сигнификативному содержанию, референциально отсылает не к конкретному, но «собирательному» феномену, имеющего характер образного «конструкта». В американском лингвокультурном сознании данная идиома получает единое интегральное значение оценочно-дескриптивного характера человека - «a man who has become successful without help of some other people» [MEDAL, 2003, с 1287]. Ее значение - «человек, обязанный всем самому себе; человек, самостоятельно выбившийся в люди». Имеется в виду, что кто-либо благодаря собственным усилиям, трудолюбию, воле добился успеха в какой-либо сфере деятельности. Значение идиомы включает в себя одновременно и характеристику, и деятельность, и поведение человека.
Анализ дефиниций, представленных в разных толковых словарях [Oxford Advanced Learner s Dictionary; Webster Dictionary; Roget s 21st Century Thesaurus и др.], например: Successful in life through one s own efforts; successful in spite of having begun one s career without money, rank, or influential friends [Hornby, 1992]; A man who is rich and successful as a result of his own work and not because his family had a lot of money [CIDI] позволяет выделить следующие компоненты содержания self-made man. Во-первых, нулевой старт человека выражается в бедственном состоянии, выходе из низкого сословия, исключающий получение наследства, помощь богатых родственников, отсутствие внешней помощи, поддержки и т.д. Во-вторых, обязательные условия для «создания самого себя» - это усердный труд, упорство, воля, ответственность, рациональность, т.е. деятельность, которая регулирует отношение человека к успешности и осмысленности собственного Я в социуме, его стремление. В-третьих, это стремление к реализации своего внутреннего потенциала обусловлено реализацией поставленной цели, будь то материальное обогащение, обладание властью, достижение высот в выбранной профессии и т.д., что также раскрыто в следующем отрывке: «Self-made теп [...] are the men who owe little or nothing to birth, relationship, friendly surroundings; to wealth inherited or to early approved means of education; who are what they are, without the aid of any of the favoring conditions by which other men usually rise in the world and achieve great results» [Douglass, 1859, p. 549, 550].
Хронологические параметры трансляции идиомы self-made man в русскую лингвокультуру
Заимствование и функционирование идиомы self-made man обусловлено фразеологической лакунарностью, представляющей собой «отсутствие межъязыкового фразеологического соответствия» [Зимина, 2007, с. 10] в русском языке. Наличие лакуны, «пустого места» или незаполненной позиции, предрасположенной к ее смысловому заполнению в коммуникативных процессах» (Ibid), спровоцировало активизацию и адаптацию контактемы self-made man, которая в момент ее предъявления и введения в дискурс «заполняет пустое место» в языке-реципиенте, будучи востребованной «духом времени» (термин Ю.Хабермаса), духом социально-экономических и ценностных преобразований. Установление текстовых источников первых употреблений данной идиомы в открытом публичном коммуникативном пространстве, в структуре публицистических текстов, однозначно показывает, что ее функционирование и начало процессов ее трансляции - восприятия и понимания -происходит не на современном этапе массового англо-американского заимствования, а в начале XX в., примерно в 30-е гг., в условиях хронотопа, характеризующегося значительной перестройкой существовавшего ранее общественного уклада и революционными преобразованиями, происходящими во время, сжатое плотностью происходящих событий, но пролонгированное по своему влиянию и последствиям для будущего общества. Обобщение полученного нами эмпирического материала позволяет сделать наблюдение, касающееся определенной хронологизации в эволюции языкового существования данной идиомы в русской лингвокультуре. Если отталкиваться в выведении хрологизационной линии в употреблении данной идиомы от первых, относительно разрозненных и окказиональных ее употреблений в специальных текстах, приведших к первичному ознакомлению с ней читающей публики, затем отметить момент ее акцентированного введения авторитетным для массового читателя автором в коллективный узус именно в 30-е гг. XX в. и затем выделить характеристики ее языкового существования в течение дальнейшей социально и ценностно меняющейся эволюции общества, то следует утверждать, что в хронологическом эволюционном плане данная идиома «прошла» три условных этапа вхождения и включения - ассимиляции в русскую лингвокультуру: от начала XX в. к советскому периоду; далее в течение советского периода и далее к периоду с 1990-х по настоящее время, что можно схематично изобразить следующим образом (схема 1). выделяемые таким образом этапы трансляции данного знака иной мен-тальности - носителя концептуально и аксиологически значимого образа человека, могут быть охарактеризованы на основе анализа условий и обстоятельств процессов ассимиляции, а также сущности процессов заимствования как включения и понимания данного знака на материале репрезентативных текстов выделенных периодов, составляющих контексты для определения значения рассматриваемой идиомы. Данный анализ позволяет установить динамику процесса заимствования и обобщить основные особенности употребления изучаемого особого типа знака на понятийной основе хронотопа и в параметрах контекстуального анализа. Уточним, что под контекстом понимается фрагмент текста или общей речевой ситуации, включающий избранную для анализа единицу или ее эквивалент и достаточный для определения значения этой единицы [Торсуева, 1998, с. 238].
Прежде чем рассмотреть параметры введения и включения идиомы self-made man в русскую лингвокультуру, рассмотрим ее содержательную структуру в американской лингвокультуре на момент введения - начала ХХв. - на основе репрезентативных контекстов. Отметим следующие компоненты скрипта образа человека успешного в его соотношении с американским линг-вокультурологическим концептом Self-reliance: Достижение успеха. Целевой смысложизненный компонент успеха раскрывается по связи с базовыми ценностями материального благосостоя ния, индивидуального успеха в обществе, усердного труда. Целью self-made man является успех, материальным воплощением которого являются деньги, что подтверждается следующими репрезентативными контекстами: Ни одно другое понятие не имеет в Америке столь универсально созвучного отожде ствления успеха процессу делания денег [Merton, цит. по: Согомонов, 2005, с. 113]. Материальное богатство является стимулом для вертикальной социальной мобильности. Материальное обогащение поощряется протестантскими проповедниками, которые заявляют, что «you ought to get rich...it is your Christian and Godly duty to do so» [Kearny, 1984, с 43]. Ф.Дуглас (1818-1895), видный политический деятель, в своей лекции «Self-made man» подчеркивает важность труда как необходимое условие для достижения успеха: «there is nothing good, great or desirable, that does not come by some kind of labon или «Work! Work! Work!» [Douglass, 1859, с 555, 556]. Модально-регулятивный компонент: чтобы быть успешным, нужно быть самостоятельным, динамичным, энергичным, трудолюбивым, предпри имчивым, прагматичным, независимым. Нравственный императив достижения успеха побуждает человека к активному воплощению данного идеала, который существует в мотивационных структурах личности. В языке побуждения человека к активности, опоры на собственные силы эксплицируются в следующих установках и пословицах: - do your own work — делай свою работу сам; - think for yourself— думай самостоятельно; - the buck stops here — нельзя переложить ответственность на другого; - don t just stand there, do something — действуй, не топчись на месте, невзирая на серьезность ситуации [Виссон, 2005, с. 39, 69, 70]; - Every tub must stand on its own bottom; - God is God but don t be a clod; - God (Heaven) helps them that help themselves Модельный компонент. Выражение self-made man представляет некую модель, пример для подражания, что основано на нормативной характе-ризации данным выражением людей успешных в данной культуре. В контекстном употреблении идиома приобретает эффект «экземплификации», указания на данное лицо как пример реального и одобряемого конвенционально воплощения человека истинно успешного, успешной самореализации человека в обществе.
