Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Категории модальности, времени и вида и их представление в работах отечественных и зарубежных исследователей 9
1.1. Категория модальности в лингвистике 9
1.1.1. Определение и содержание категории языковой модальности 9
1.1.2. Дифференциация видов модальности в отечественной и зарубежной лингвистике 15
1.1.2.1. Виды модальности в работах отечественных исследователей 16
1.1.2.2. Дихотомия корневой и эпистемической модальности в зарубежной лингвистике 22
1.2. Категория времени в лингвистике 31
1.2.1. Определение и содержание категории времени 31
1.2.2. Структура грамматической категории времени 37
1.3. Категория вида 44
1.3.1. Определенней содержание категории вида 44
1.3.2. Структура категории вида 46
Выводы по главе 1 55
ГЛАВА 2. Репрезентация категорий модальности, времени и вида в английских предложениях с модальными глаголами 58
2.1. Модальные глаголы как средство выражения модальности в английском языке 58
2.2. Дихотомия модальностей в английских предложениях с модальными глаголами 66
2.2.1. Взаимосвязь двух видов модальности в диахроническом аспекте 67
2.2.2. Взаимосвязь двух видов модальности в синхроническом аспекте 73
2.2.3. Дихотомия модальностей в формальной семантике 77
2.2.3.1. Дихотомия модальностей в концепции А. Кратцер 77
2.2.3.2. Дихотомия модальностей в концепции А.В. Зеленщикова 81
2.2.4. Синтаксическая репрезентация дихотомии модальностей 85
2.3. Категории времени и вида в английских предложениях с модальными глаголами 97
Выводы по главе 2 106
ГЛАВА 3. Взаимодействие категорий модальности, времени и вида в английских предложениях с модальными глаголами 109
3.1. Понятие «взаимодействия» в языкознании 109
3.2. Краткая характеристика проводимого эмпирического исследования 111
3.3. Модальный глагол MUST 115
3.4. Квазимодальный глагол HAVE ТО 122
3.5. Квазимодальное выражение HAVE GOT ТО 132
3.6. Модальный глагол SHOULD 136
3.7. Модальный глагол OUGHT ТО 147
3.8. Модальный глагол NEED и квазимодальный глагол NEED ТО 153
3.9. Квазимодальный глагол BE ТО 160
3.10. Модальный глагол CAN (COULD) 165
3.11. Модальный глагол MAY (MIGHT) 175
3.12. Модальный глагол WILL (WOULD) 186
3.13. Модальный глагол SHALL 198
3.14. Общие результаты исследования 204
Выводы по главе 3 213
Заключение 216
Литература 218
Источники фактического материала 230
Приложение 232
- Дихотомия корневой и эпистемической модальности в зарубежной лингвистике
- Структура грамматической категории времени
- Взаимосвязь двух видов модальности в синхроническом аспекте
- Краткая характеристика проводимого эмпирического исследования
Дихотомия корневой и эпистемической модальности в зарубежной лингвистике
В современной зарубежной лингвистике традиционным стало противопоставление двух видов модальности - корневой и эпистемическон. Эта дихотомия традиционно иллюстрируется предложениями, подобными John may соте и способными А) выражать возможность прихода Джона, основанную на данном ему разрешении, и интерпретироваться в рамках корневой модальности - John is permitted to come, В) выражать предположение говорящего относительно возможного появления Джона и интерпретироваться эпистемически - Given what I - the speaker - know, it is possible (hat John will come.
Как отмечают И. Депретер и С. Рид, оба вида модальности основываются на понятиях необходимости и возможности, однако, коренное различие между ними состоит в том, что корневая модальность имеет отношение к необходимости или возможности актуализации пропозиции, лежащей в основе высказывания, а эпистемнческая - к необходимости или возможности истинности этой пропозиции с точки зрения говорящего (Depraetere and Reed 2006: 273-274). В общем смысле это противопоставление примерно соответствуют рассмотренной ранее оппозиции объективной и субъективной модальности в отечественном языкознании.
Под корневой модальностью, таким образом, понимается модальность, квалифицирующая пропозицию как возможную или необходимую и выражающая ряд значений, отражающих суждения говорящего относительно факторов, которые влияют на ее реализацию: 1) значение корневой возможности: реализация пропозиции возможна благодаря наличию определенных не препятствующих этому обстоятельств {John тау come = // is possible for John to come); 2) значение корневой необходимости: реализация пропозиции необходима из-за существования определенных требующих этого обстоятельств {John must come = "It is necessary for John to come"); 3) значение деонтической возможности (разрешения): реализация пропозиции возможна благодаря разрешению некоего деонтического источника (говорящего, иного другого индивида или социальной или правовой нормы) {John may come = "John is permitted to come VI permit John to come"); 4) значение деонтической необходимости (обязательства): реализация пропозиции необходима из-за требования некоего деонтического источника (говорящего, иного другого индивида или социальной или правовой нормы) {John must come = "John is obliged to come VI oblige John to come"); 5) значение способности/умения: реализация пропозиции зависит от способностей и умений агенса {John can drive a car = "It is possible for John to drive a car, because he has the physical and mental abilities to drive a car"); 6) значение волеизъявления/желания: реализация пропозиции зависит от воли и желания агенса {John will do it = "It is possible for John to do it, as he intends to do it"). Под эпистемической модальностью понимается модальность, квалифицирующая истинность пропозиции с точки зрения говорящего и несущая значение предположения разных степеней уверенности: 1) эпистемическая необходимость (предположение с высокой степенью уверенности): That will/must be John = "Given what I - the speaker - know, it is necessary that the proposition It is John is true", That can t be John = "Given what I - the speaker - know, it is necessary that the proposition It is John is not true"); 2) эпистемическая возможность (предположение со средней или низкой степенью уверенности): That may/might/could be John = "Given what I - the speaker - know, it is possible that the proposition It is John is true"). Интерпретация корневой и эпистемической модальности варьируется в работах различных авторов: перечисленные выше модальные значения по-разному группируются (а некоторые даже исключаются) исследователями в зависимости от избранных критериев классификации. Даже сами термины «корневая» и «эпистемическая» модальность, принятые в этой работе, не единственные, применяемые исследователями. За последние два десятилетия было предложено несколько наборов терминов, выделяющих те или иные характеристики указанных модальных типов. В большей степени, однако, терминологическая вариативность касается не-эпистемической модальности. Изначально противопоставление определялось в терминах деонтическая (deontic) и эпистемическая (epistemic) модальности, заимствованных из модальной логики и впервые появившихся в работах Джона Лайонза и Фрэнка Палмера.
В модальной логике принято выделение четырех видов модальности: деонтическая (модальность обязательства: John must go there), эпистемическая (модальность знания: John may be there), алетическая (модальность истинности: John is a bachelor, so he must be unmarried) и экзистенциональная (модальность существования: Lions can be dangerous); кроме того, иногда выделяется динамическая модальность (модальность умения: John сап speak German) (von Wright 1951: 1-28.). Поскольку в языках мира не существует формального грамматического различия между алетической и эпистемической модальностями, а экзистенциональная модальность связана больше с теорией квантификации и относится скорее к местоимениям some, any, all, чем к выражению модальности (Lions can be dangerous = Some lions are dangerous/Sometimes lions are dangerous), наибольшее значение для лингвистики имеет разграничение эпистемической и деонтической модальности.
Дж. Лайонз определяет деонтическую модальность как «относящуюся к необходимости и возможности действий, выполняемых морально ответственными агентами» (Lyons 1977: 823), а эпистемическую - как «относящуюся к проблемам знания и убеждения» (Ibid.: 793). В теории Лайонза каждая из двух модальностей может быть объективной и субъективной. Так, предложение You must be very careful может иметь четыре интерпретации: 1) объективную деонтическую интерпретацию (Необходимо, чтобы ты был очень внимательным), 2) субъективную деонтическую интерпретацию (Я требую, чтобы ты был очень внимательным), 3) объективную эпистемическую интерпретацию (Относительно того, что известно, очевидно, что ты очень внимательный), 4) субъективную эпистемическую интерпретацию (Я делаю вывод, что ты очень внимательный). При объективных деонтической и эпистемической модальностях говорящий констатирует, что существует некоторый деонтически или эпистемически возможный мир, в котором субъект предложения очень внимателен. Однако если говорящий, произнося это предложение, выступает не просто как сторонний наблюдатель, а выражает свое собственное мнение по поводу того или иного положения вещей или свою волю и наличие полномочий к его осуществлению, эпистемическая и деонтическая модальность будут субъективными.
Структура грамматической категории времени
В приведенном в начале нашей дискуссии определении категория времени относится к морфологии глагола. Действительно, традиционная грамматика при рассмотрении категории времени обращается, прежде всего, к временным глагольным формам, что обусловлено типологическим фактором: в большинстве языков мира показатели времени являются либо аффиксами в глагольной словоформе, либо вспомогательными глаголами (Comrie 1985: 12). Прочие морфосинтаксические средства выражения представлены значительно реже: так, например, в языке вальбири показатели времени представляют собой клитики, стоящие на втором месте в предложении, а в языке гуарани они входят в состав именной группы, образуя так называемое именное время (Ibid).
Следует отметить, что в литературе, посвященной проблеме представления времени в языке, часто говорят о лингвистическом времени, или темпоралыюсти, объединяющем глагольное время и другие средства выражения временных отношений, принадлежащие разным уровням языка. Т.И. Дешериева определяет лингвистическое время (темпоральность) как «совокупность способов выражения средствами языка сущности физического и философского аспектов категории времени» (Дешериева 1975:111) и выделяет в его составе грамматическое (морфологическое и синтаксическое), лексическое и контекстуальное время. Основной компонентой лингвистического времени исследователь признает морфологическое время, выражаемое временными глагольными формами (синтетическими и аналитическими). В качестве второй составляющей грамматического времени выделяется время синтаксическое - совокупность способов выражения синтаксическими средствами языка сущности физического и философского аспектов рассматриваемой категории. Совокупность способов выражения временных отношений с помощью специальной временной лексики относится к лексическому времени. Кроме того, выделяется контекстуальное время, выражаемое средствами контекста и стиля.
В рамках функционально-грамматического подхода темпоральность рассматривается как функционально-семантическое поле, которое в плане содержания выражает локализацию ситуации во времени, а в плане выражения опирается на различные средства языкового выражения времени. Ядро ФСП темпоралыюсти составляют морфологические формы времени, а к периферии относится комплекс синтаксических, лексико-грамматических, лексических и контекстуальных средств выражения темпоральной семантики. Средства выражения темпоралыюсти относятся к разным уровням языка и не образуют однородной системы, однако эти разнородные элементы вступают друг с другом в различные сочетания и взаимодействуют в конкретном высказывании на основе общности семантической функции - темпоральной локализации действия. Структура ФСП темпоралыюсти включает три сегмента -функционально-семантические микрополя настоящего, прошедшего и будущего (ТФГ 1990).
Поскольку категория времени служит для установления темпорального отношения между описываемым положением дел и моментом высказывания и связана с понятиями «я», «здесь» и «сейчас», время является дейктической категорией. Настоящее время показывает, что описываемое положение дел совпадает по времени с моментом речи, прошедшее время - что описываемое положение дел предшествует моменту речи, а будущее время - что описываемое положение дел следует за моментом речи. Многие исследователи для обозначения трех времен используют латинские термины - презепс, претерит и футурум соответственно. Время, определенное относительно момента речи, рассматривается как абсолютное.
Границы момента речи трактуются в лингвистической литературе по-разному: момент речи может приравниваться к нулевой точке на оси времени (Смирницкий 1959), к понятию настоящего в собственном смысле слова (Кржижкова 1962), к моменту произнесения (Слюсарева 1986), к моменту коммуникации (Штелинг 1996). С одной стороны, момент речи представляет собой нечеткую границу с точечной локализацией, которая постоянно смещается вправо по оси времени. С другой стороны, момент речи может расширяться и приобретать определенную длительность, которая представляется в виде отрезка, объединяющего планы прошлого и будущего.
Отдельного внимания заслуживает дискуссионный вопрос о том, является ли функцией категории времени именно темпоральная локализация описываемого положения дел. В приведенном ранее определении из «ЛЭС» отражено представление о том, что категория времени призвана помещать ситуацию, о которой говорится в предложении, относительно момента речи. Однако под влиянием получившей широкое распространение модели времени Г. Райхенбаха , основанной на соположении трех точек - времени высказывания, времени события и точки отсчета - появилось альтернативное мнение: грамматическое время показывает не соположение времени события и времени высказывании, а соположение времени высказывания и точки отсчета. При таком подходе времена размещают во времени не саму описываемую ситуацию, а точку отсчета (Michaelis 2006: 221), а функцией категории времени является не темпоральная локализация описываемого положения дел, а темпоральная референция к моменту или интервалу времени, определенного относительно момента речи (Лайонз 2003: 329). Точка отсчета может совпадать с моментом речи, предшествовать ему или следовать за ним. Если точка отсчета отлична от момента речи, то локализация описываемой ситуации относительно этой точки называется относительным временем. Некоторые исследователи вслед за P.O. Якобсоном для обозначения относительного времени используют термин таксис. Относительное время также указывает на предшествование, одновременность или следование, однако, в отличие от абсолютного времени, не имеет дейктического компонента, поскольку точкой отсчета в этом случае является не момент речи, а некоторая иная эксплицитно или имплицитно заданная контекстом ситуация.
Таким образом, грамматическая категория времени может рассматриваться как проходящее через призму сознания мыслящего субъекта отражение в языке объективного времени и средство темпоральной референции описываемого положения дел. В зависимости от того, является ли эта референция дейктической (определенной относительно момента речи) или недейктической (определенной относительно отличной от момента речи точки отсчета), различают соответственно абсолютное и относительное время. По типологическому параметру грамматическая категория времени в большей степени (но не исключительно) относится к морфологии глагола, при этом она входит в более широкую категорию темпоральное (лингвистического времени), объединяющую время глагольное и другие разноуровневые языковые средства выражения временных отношений. Далее мы рассмотрим структуру категории времени на основе анализа двух лингвистических моделей, получивших наибольшее распространение в современных описаниях временных систем естественных языков.
Взаимосвязь двух видов модальности в синхроническом аспекте
На синхроническом уровне взаимосвязь двух видов модальности в семантике модальных глаголов объясняется либо как проявление полисемии (или омонимии, в зависимости от того, как тот или иной автор решает проблему многозначности лексических единиц в языке) или как результат прагматически обусловленного расширения единого значения моносемантического модального глагола.
Сторонники полисемантического подхода в доказательство своей точки зрения обычно приводят следующие доводы: 1) существуют предложения, допускающие двоякую интерпретацию, в которых вне контекста невозможно определить, какой вид модальности передает модальный глагол. А поскольку обе интерпретации не могут сосуществовать, следовательно, мы имеем дело с двумя обособленными значениями полисемантичного глагола. 2) Модальные глаголы в корневом и эпистемическом значении имеют разные объекты: если модальный глагол выражает корневую модальность, его модальность направлена на описываемое событие, а при эпистемическом употреблении - на всю пропозицию. Так, в предложении John may соте модальный глагол тау в корневом значении показывает, что действие соте разрешено, а в эпистемическом значении - что пропозиция «Джон придет», с точки зрения говорящего, истинна. Эти два значения принадлежат к разным уровням абстракции и свидетельствуют о многозначности модального глагола. 3) Предложения с модальными глаголами можно перефразировать двумя разными способами, причем способ перефразирования будет зависеть от типа модальности (John may come = "It s possible for John to come" при корневом значении, "It s possible that John will come" - при эпистемическом), что возможно только в случае полисемии. 4) Передавая корневую и эпистемическую модальность, модальные глаголы по-разному взаимодействуют с отрицанием: в корневом значении возможно употребление как сап I, так и mustn 7, а в эпистемическом - только сап 7 (Не сап 7 walk = It is not possible for him to walk , He mustn 7 walk - It is necessary for him not to walk; He mustn 7 be a liar -He can 7 be a liar — It is not possible that he is a liar/It is necessary that he is not a liar ). 5) Значения модальных глаголов различаются не только при передаче двух разных видов модальности, но и внутри одного типа (например, глагол сап может передавать и значение способности (You can dance), и значение разрешения (You can dance, I don t mind); глагол must может выражать и совет (You must go to Paris some day), и обязательство (You must do that now, I insist). Полисемия как способ толкования природы совмещения корневой и эпистемической модальностей в модальных глаголах представлена в работах Дж. Лича, Ф. Палмера, Дж. Коутс и других. Дж. Лич рассматривает наиболее типичные значения модальных глаголов английского языка и выделяет, например, три значения глагола сап: 1) способность {I сап resist everything except temptation), 2) разрешение {You can smoke in this room = You are allowed to do it), 3) возможность {Even drivers can make mistakes), и три значения глагола may: 1) разрешение, данное говорящим {You may smoke in this room = You are permitted to do it by me), 2) возможность {Careful, that gun may be loaded), 3) благословение, проклятие {May God grant you happiness!) (Leech 1971: 67-71). Как видно из примеров, Лич описывает корневые и эпистемические значения как отдельные значения многозначного глагола. Работа Дж. Лича появилась раньше трудов Лайонза и Палмера, в которых активно стали использоваться термины «корневая» и «эпистсмическая» модальность, поэтому два вида модальности он не противопоставляет. Однако он замечает, что возможность, выражаемая глаголом сап, отличается от возможности, передаваемой глаголом may: сап выражает возможность идеи (т.н. теоретическую возможность), a may - возможность факта (т.н. фактическую возможность). Оппозицию фактической и теоретической возможности Лич иллюстрирует следующими примерами: Подобное противопоставление описывается и для пары must и have to, выражающих фактическую и теоретическую необходимость соответственно (Ibid.: 75-77). Ф. Палмер, описывая в своей работе возможные значения каждого модального глагола (и сравнивая значения разных глаголов), выделяет, например, шесть значений модального глагола will: 1) эпистемическая вероятность (77га/ will be John); 2) динамическое волеизъявление {John won t meet Mary); 3) настойчивость {He will act the fool - в ударной форме); 4) темпоральное значение будущего {It ll rain tomorrow); 5) темпоральное значение характерного повторяющегося действия {She will sit therefor hours doing nothing); 6) умозаключение {a - при выражении вневременных истин: Oil will float on water, б - при выражении дедуктивных выводов: Bill is John s father. And John is Tom s father. So Bill will be Tom s grandfather.) (Palmer 1974: 104-113, 135). И снова, эпистемическое и корневые значения модального глагола представлены как лексико-семантические варианты.
В своей работе, посвященной семантике модальных глаголов, основанной на исследовании корпуса, Дж. Коутс выделяет для каждого модального глагола набор значений и представляет ігх в форме так называемого «размытого мноэюества» (fuzzy set): оно состоит из центральной части -ядра, окруженного каймой (skirt), внешняя грань которой является периферией. Ядро составляют значения модального глагола, которые раньше других усваиваются детьми и обычно ассоциируются у носителей языка с данной звуковой формой. Ядро обладает определенным набором черт, характерных для стереотипного значения того или иного модального глагола. Количество этих прототипичных черт постепенно уменьшается при движении от ядра к периферии, где находятся значения, меньше всего ассоциируемые с данным модальным глаголом (Coates 1983: 13).
Например, ядерное значение модального глагола сап — способность, поскольку если мы обратимся к носителю языка с просьбой привести пример предложения с этим глаголом, то, скорее всего, получим предложения, подобные / can read, She can swim и т.д. Периферийное значение сап - возможность, так как оно реже всего ассоциируется у носителей языка с данным модальным глаголом. Характерными прототипичными ядерными чертами будут: 1) одушевленный субъект, выполняющий агентивную функцию, 2) комплемент в форме глагола, выражающего физическое действие, 3) возможность действия обусловлена внутренними качествами субъекта. Все эти черты можно найти в предложениях, где сап выступает в ядерном значении способности, но они почти не встречаются в предложениях, где у сап периферийное значение возможности (Ibid.: 14). Для глагола must выделяется два ядерных значения - корневое (долженствование с высокой степенью субъективности, представленное в предложении «You must play this ten times over», Miss Jarrova would say, pointing with relentless fingers to a jumble of crotchets and quavers.) и эпистемическое (умозаключение с высокой степенью уверенности - That place must make quite a profit for it was packed out and has been all week). Каждое из этих ядерных значений будет иметь свою полевую структуру с каймой и периферией, обладающими наименьшим числом прототипичных черт и реализовать значения необходимости с низкой степенью субъективности или логического вывода для корневого и эпистемического must соответственно (Ibid.: 31-38).
Краткая характеристика проводимого эмпирического исследования
На синхроническом уровне взаимосвязь двух видов модальности в семантике модальных глаголов объясняется либо как проявление полисемии (или омонимии, в зависимости от того, как тот или иной автор решает проблему многозначности лексических единиц в языке) или как результат прагматически обусловленного расширения единого значения моносемантического модального глагола.
Сторонники полисемантического подхода в доказательство своей точки зрения обычно приводят следующие доводы: 1) существуют предложения, допускающие двоякую интерпретацию, в которых вне контекста невозможно определить, какой вид модальности передает модальный глагол. А поскольку обе интерпретации не могут сосуществовать, следовательно, мы имеем дело с двумя обособленными значениями полисемантичного глагола. 2) Модальные глаголы в корневом и эпистемическом значении имеют разные объекты: если модальный глагол выражает корневую модальность, его модальность направлена на описываемое событие, а при эпистемическом употреблении - на всю пропозицию. Так, в предложении John may соте модальный глагол тау в корневом значении показывает, что действие соте разрешено, а в эпистемическом значении - что пропозиция «Джон придет», с точки зрения говорящего, истинна. Эти два значения принадлежат к разным уровням абстракции и свидетельствуют о многозначности модального глагола. 3) Предложения с модальными глаголами можно перефразировать двумя разными способами, причем способ перефразирования будет зависеть от типа модальности (John may come = "It s possible for John to come" при корневом значении, "It s possible that John will come" - при эпистемическом), что возможно только в случае полисемии. 4) Передавая корневую и эпистемическую модальность, модальные глаголы по-разному взаимодействуют с отрицанием: в корневом значении возможно употребление как сап I, так и mustn 7, а в эпистемическом - только сап 7 (Не сап 7 walk = It is not possible for him to walk , He mustn 7 walk - It is necessary for him not to walk; He mustn 7 be a liar -He can 7 be a liar — It is not possible that he is a liar/It is necessary that he is not a liar ). 5) Значения модальных глаголов различаются не только при передаче двух разных видов модальности, но и внутри одного типа (например, глагол сап может передавать и значение способности (You can dance), и значение разрешения (You can dance, I don t mind); глагол must может выражать и совет (You must go to Paris some day), и обязательство (You must do that now, I insist).
Полисемия как способ толкования природы совмещения корневой и эпистемической модальностей в модальных глаголах представлена в работах Дж. Лича, Ф. Палмера, Дж. Коутс и других.
Дж. Лич рассматривает наиболее типичные значения модальных глаголов английского языка и выделяет, например, три значения глагола сап: 1) способность {I сап resist everything except temptation), 2) разрешение {You can smoke in this room = You are allowed to do it), 3) возможность {Even drivers can make mistakes), и три значения глагола may: 1) разрешение, данное говорящим {You may smoke in this room = You are permitted to do it by me), 2) возможность {Careful, that gun may be loaded), 3) благословение, проклятие {May God grant you happiness!) (Leech 1971: 67-71).
Как видно из примеров, Лич описывает корневые и эпистемические значения как отдельные значения многозначного глагола. Работа Дж. Лича появилась раньше трудов Лайонза и Палмера, в которых активно стали использоваться термины «корневая» и «эпистсмическая» модальность, поэтому два вида модальности он не противопоставляет. Однако он замечает, что возможность, выражаемая глаголом сап, отличается от возможности, передаваемой глаголом may: сап выражает возможность идеи (т.н. теоретическую возможность), a may - возможность факта (т.н. фактическую возможность). Оппозицию фактической и теоретической возможности Лич иллюстрирует следующими примерами:
Подобное противопоставление описывается и для пары must и have to, выражающих фактическую и теоретическую необходимость соответственно (Ibid.: 75-77).
Ф. Палмер, описывая в своей работе возможные значения каждого модального глагола (и сравнивая значения разных глаголов), выделяет, например, шесть значений модального глагола will: 1) эпистемическая вероятность (77га/ will be John); 2) динамическое волеизъявление {John won t meet Mary); 3) настойчивость {He will act the fool - в ударной форме); 4) темпоральное значение будущего {It ll rain tomorrow); 5) темпоральное значение характерного повторяющегося действия {She will sit therefor hours doing nothing); 6) умозаключение {a - при выражении вневременных истин: Oil will float on water, б - при выражении дедуктивных выводов: Bill is John s father. And John is Tom s father. So Bill will be Tom s grandfather.) (Palmer 1974: 104-113, 135). И снова, эпистемическое и корневые значения модального глагола представлены как лексико-семантические варианты.
В своей работе, посвященной семантике модальных глаголов, основанной на исследовании корпуса, Дж. Коутс выделяет для каждого модального глагола набор значений и представляет ігх в форме так называемого «размытого мноэюества» (fuzzy set): оно состоит из центральной части -ядра, окруженного каймой (skirt), внешняя грань которой является периферией. Ядро составляют значения модального глагола, которые раньше других усваиваются детьми и обычно ассоциируются у носителей языка с данной звуковой формой. Ядро обладает определенным набором черт, характерных для стереотипного значения того или иного модального глагола. Количество этих прототипичных черт постепенно уменьшается при движении от ядра к периферии, где находятся значения, меньше всего ассоциируемые с данным модальным глаголом (Coates 1983: 13).
Например, ядерное значение модального глагола сап — способность, поскольку если мы обратимся к носителю языка с просьбой привести пример предложения с этим глаголом, то, скорее всего, получим предложения, подобные / can read, She can swim и т.д. Периферийное значение сап - возможность, так как оно реже всего ассоциируется у носителей языка с данным модальным глаголом. Характерными прототипичными ядерными чертами будут: 1) одушевленный субъект, выполняющий агентивную функцию, 2) комплемент в форме глагола, выражающего физическое действие, 3) возможность действия обусловлена внутренними качествами субъекта. Все эти черты можно найти в предложениях, где сап выступает в ядерном значении способности, но они почти не встречаются в предложениях, где у сап периферийное значение возможности (Ibid.: 14). Для глагола must выделяется два ядерных значения - корневое (долженствование с высокой степенью субъективности, представленное в предложении «You must play this ten times over», Miss Jarrova would say, pointing with relentless fingers to a jumble of crotchets and quavers.) и эпистемическое (умозаключение с высокой степенью уверенности - That place must make quite a profit for it was packed out and has been all week). Каждое из этих ядерных значений будет иметь свою полевую структуру с каймой и периферией, обладающими наименьшим числом прототипичных черт и реализовать значения необходимости с низкой степенью субъективности или логического вывода для корневого и эпистемического must соответственно (Ibid.: 31-38).
