Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1 Методологические основы исследования 9
1.1. Фольклорный текст как объект лингвистического исследования 9
1.2. Тексты кумулятивной и рекурсивной структуры в лингвофольклористике 17
1.3. Качественная и количественная характеристика текстов рекурсивной структуры в Сравнительном указателе сюжетов «Восточнославянская сказка» 27
1.4. Классификация сказок рекурсивной структуры и метаязык их
описания 34
Выводы 39
ГЛАВА II Лексические парадигмы в вариантах сказок 41
2.1. Методика выявления лексических парадигм и реконструкции инвариантов сказок 41
2.2. Метод дистрибутивного анализа и его применение при реконструкции инвариантов сказок 48
2.3. Механизм восстановления конкретных вариантов из реконструированных инвариантов сказок 54
2.4. Реконструкция инвариантов сказок и выявление лексических парадигм 57
2.4.1. Лексические парадигмы вариантов сказки «Пение волка» 57
2.4.2. Лексические парадигмы вариантов сказки «Терем мухи» 76
2.4.3. Лексические парадигмы вариантов сказки «Смерть петушка».. 83
2.4.4. Лексические парадигмы вариантов сказки «Петушок вышиб курочке глаз» 91
2.4.5. Лексические парадигмы вариантов сказки «Колобок» 95
2.4.6. Лексические парадигмы вариантов сказки «Разбитое яичко».. 101
2.4.7. Лексические парадигмы вариантов сказки «Звери в яме» 108
2.4.8. Лексические парадигмы вариантов сказки «Коза луплена» 112
2.4.9. Лексические парадигмы вариантов сказки «Лубяная и ледяная хата» .- 120
2.4.10. Лексические парадигмы вариантов сказки «Нет козы с орехами» 126
2.4.11. Лексические парадигмы вариантов сказки «За скалочку -гусочку» 133
2.4.12. Лексические парадигмы вариантов сказки «Волк-дурень» 137
2.4.13. Лексические парадигмы вариантов сказки «Глиняный Иванушка» 142
2.4.14. Лексические парадигмы вариантов сказки «Репка» 149
2.4.15. Лексические парадигмы вариантов сказки «Зимовье зверей». 153
2.5. Уточнение источников 159
2.6. Интерпретация переменных нового отобранных рекурсивных сказок 162
Выводы 174
ГЛАВА III Объединение лексических парадигм разных инвариантов. Проблема построения фрагмента фольклорного пространства 178
3.1. Методика объединения переменных нового разных сказок 178
3.2. Динамическая модель фольклорного текста 182
3.3. Анализ частотности позиционных и лингвистических процедур... 204 Выводы 208
Заключение 211
Список литературы 218
Список условных сокращений 235
Приложение 24(0
Тексты сказок [295'
- Фольклорный текст как объект лингвистического исследования
- Тексты кумулятивной и рекурсивной структуры в лингвофольклористике
- Методика выявления лексических парадигм и реконструкции инвариантов сказок
- Методика объединения переменных нового разных сказок
Введение к работе
Из всех фольклорных жанров сказка является наиболее структурированной и более других жанров подчиняющейся определенным законам. Из всех видов сказок наиболее четкой структурой обладают, так называемые, «кумулятивные» сказки. Это позволяет нам исследовать лингвистические парадигмы структурных элементов этого, одного из наиболее архаичных типов фольклорного текста, в терминологии профессора ВГУ А.А. Кретова, принятой в данной работе, — сказок рекурсивной структуры или рекурсивных сказок.
Актуальность исследования обусловлена необходимостью выявления и систематизации, описания и научной обработки фольклорных текстов рекурсивной структуры. В отличие от литературного текста фольклорный текст не воспроизводится в неизменном виде, каждое его исполнение создает новый вариант. Поэтому лингвистическое обоснование тождества вариантов и предложение теоретически обоснованного метода выявления инвариантов сказок на основе специально созданного метаязыка представляет большой научно-практический интерес для исследовательской и практической деятельности лингвистов и фольклористов.
Объектом изучения в данной работе являются 211 фольклорных текстов, содержащих варианты рекурсивных сказок (кроме русских, по мере необходимости, привлекались для сравнения варианты украинских и< белорусских сказок). Предметом^ исследования являются лексические парадигмы, представленные в этих текстах.
Теоретической основой исследования послужило обоснованное в лин-гвофольклористике представление о том, что в текстах рекурсивной структуры отражается древнейшая форма человеческого мышления, основанная на принципе кумуляции, целью которого является накопление, сохранение и преумножение знаний.
Целью исследования является выявление особенностей и определение наполнения лексических парадигм в текстах рекурсивной структуры на материале русских сказок.
Для достижения этой цели необходимо было решить ряд задач:
Усовершенствовать методы использования метаязыка, который позволяет кратко записать варианты определенного фольклорного инварианта и отличить данный инвариант от других инвариантов сказок рекурсивной структуры.
Создать методику выявления лексических парадигм на основе понятий данного метаязыка.
3.Разработать специальные позиционные и лингвистические процедуры, позволяющие реконструировать инварианты рекурсивных сказок по имеющимся вариантам и синтезировать варианты рекурсивных сказок по реконструированному инварианту.
Провести анализ и интерпретацию лексических парадигм, представленных в рекурсивных сказках.
Построить фрагмент фольклорного пространства рекурсивных сказок и представить в нем динамические модели инвариантов в виде траекторий, вписанных в единую систему координат.
Методологической основой данного исследования являются следующие методы и приемы: методология системной лингвистики (Г.П. Мельников), метод лингвистического наблюдения, метод дистрибутивного анализа, метод математической комбинаторики, приемы построения графов и динамических моделей, статистические и количественные методы.
Материалом для работы послужили 211 фольклорных текстов из шестидесяти восьми источников сказок. Источниками послужили шестьдесят шесть сборников сказок, материалы, полученные по сети Internet, и архив доц. ВГУ А.И. Кретова. Данный фольклорный материал позволяет представить достаточно полную картину русского репертуара рекурсивных сказок.
Примеры из текстов сказок приводятся с сохранением орфографии и пунктуации указанных источников.
Научная новизна исследования заключается в подходе к анализу материала. Использование разработанных в ходе исследования методик выявления лексических парадигм, реконструкции инвариантов сказок при помощи позиционных и лингвистических процедур и построение динамических моделей инвариантов позволяют лингвистически обосновать тождество вариантов одной рекурсивной сказки и сформулировать научно обоснованное доказательство отражения древнейших форм мышления человека в текстах рекурсивных сказок.
Теоретическая значимость исследования определяется тем, что в работе предложен метод выявления инвариантов сказок и апробирован конкретный инструментарий, применимый в исследовательской работе лингво-фольклориста. Можно предположить, что выработанная в исследовании система процедур для реконструкции инварианта и выведения из него конкретных вариантов произведения найдет свое широкое применение, как в фольклористике, так и в работе с языком-художественных литературных текстов, для которых явления варьирования тоже характерны, но не на этапе функционирования, а на этапе становления, переложения-адаптации и перевода.
Практическая значимость работы состоит в том, что ее результаты могут быть использованы в практических и лекционных курсах по русскому языку и языку фольклора.
Широкое применение результаты исследования могут найти в практике преподавания русского языка как иностранного. Рекурсивные структуры соответствуют архаичному типу мышления, который на определённом-этапе развития "резонирует" с типом мышления детей, чем и объясняется большая популярность у них этих сказок, поэтому рекурсивные тексты могут быть очень полезными для изучения на определенном этапе усвоения иностранного языка. На материале рекурсивных сказок может отрабатываться механизм порождения текста на иностранном языке при ограниченном наборе лексики.
Большую практическую ценность представляют найденные в многочисленных сборниках фольклора и собранные в одном месте 211 текстов рекурсивных сказок, в том числе и ранее не публиковавшиеся. Установлено, что восемь текстов сказок, указанных в Сравнительном указателе сюжетов «Восточнославянская сказка» (СУС, 1979), не являются вариантами указанных сюжетов. Обнаружено 28 сборников сказок, не упоминаемых в Сравнительном указателе, содержащих рекурсивные сказки. В научный оборот вводятся шесть ранее не публиковавшихся текстов рекурсивной структуры из архива А.И. Кретова.
На защиту выносятся следующие положения:
Метаязык описания рекурсивных сказок, предложенный А.А. Кретовым, и специально разработанная в данном исследовании система стандартных преобразований (процедур) позволяют кратко записать множество вариантов одной рекурсивной сказки и выделить лексические парадигмы.
Парадигматический анализ полученного материала, организованного в виде таблиц лексических парадигм, и анализ позиционной сочетаемости переменных нового, учитывающий синтагматические отношения между ними, позволяют реконструировать инвариант рекурсивной сказки.
3.Синтез 132-х вариантов рекурсивных текстов доказывает эффективность выработанных в ходе исследования позиционных и лингвистических процедур для реконструкции инварианта рекурсивной сказки.
4. Представление реконструированных инвариантов рекурсивных сказок в виде динамической модели - траектории сюжетных морфем в сказочном хронотопе, позволяет выявить реликты мифологического сознания, закрепленного в рекурсивных структурах: анимизм, антропоморфизм, тотемизм.
5.Предложенная методика выявления и обобщения лексических парадигм в сказках рекурсивной структуры может послужить основой для упорядочения фольклорного материала на структурном основании и внести уточнения в существующие классификации сказок этого типа.
Достоверность результатов и обоснованность выводов исследования обеспечиваются совокупностью следующих факторов: изучением теории вопроса на базе широкого круга научных публикаций, использованием комплекса разнообразных методов исследования, привлечением большого объема эмпирического материала из авторитетных собраний сказочного фольклора.
Апробация положений диссертации.
Основные результаты диссертационного исследования отражены в 16 публикациях и обсуждались на региональных, всероссийских и международных научных конференциях «Проблемы лингвистической прогностики» (Воронеж, ВГУ, 2006), «Русский язык в современном мире» (Воронеж, ВГАСУ, 2007), «Проблемы изучения живого русского слова на рубеже тысячелетий» (Воронеж, ВГПУ, 2007), «Язык, культура, общество» (Москва, РАН, Институт иностранных языков, 2007), а также на ежегодных отчетных научных конференциях преподавателей кафедры теоретической и прикладной лингвистики ВГУ (2005, 2006, 2007 гг.) и кафедры русского языка ВГТА (2005, 2006, 2007 гг.). Опубликован сборник сказок рекурсивной структуры.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы, списка условных сокращений, использованных в работе, приложений и текстов сказок рекурсивной структуры.
Фольклорный текст как объект лингвистического исследования
Текст представляет собой сложный объект исследования: Из-за многоплановости и многоуровневости своей организации текст «трудно уложить в привычные линейные рамки той лингвистической науки, которая сформировалась на выявлении некоторого корпуса единиц и дальнейшей их классификации» (Бурвикова, 1991, с. 12). Текст является основным, но не единственным компонентом речемыслительной деятельности человека. Важнейшими составляющими ее структуры являются автор текста, его читатель, отображаемая действительность, знания о которой передаются в тексте, и языковая система, из которой автор выбирает языковые средства, позволяющие ему воплотить свой творческий замысел. Этот фактор, а также междисциплинарный статус теории текста, ее связь с целым рядом научных дисциплин являются причиной множественности подходов к его изучению (Бабенко, 2005). Вслед за Л.Г. Бабенко мы выделяем следующие основные подходы к изучению текста.
Лингвоцентрический подход, логика которого основана на изучении функционировании языковых единиц и категорий в условиях художественного текста. Предметом рассмотрения при этом подходе являются фонетические, лексические, грамматические, стилистические единицы и категории (см. работы Григорьева, 1979, Новикова, 1988, Ларина, 1974). Возможности данного подхода реализуются в выявлении функциональных свойств тех или иных единиц, описании стиля определенного автора.
Текстоцентрический подход основан на представлении о тексте как результате и продукте творческой деятельности. Текст рассматривается как целостный завершенный объект исследования (см.: Золотова, 2003, Ковтунова, 2002). Аргументированный, последовательный анализ текста в полном объеме его категорий продемонстрирован в монографии И.Р. Гальперина «Текст как объект лингвистического исследования» (Гальперин, 2004), в работе З.Я. Тураевой «Лингвистика текста» (Тураева, 1986).
Антропоцентрический подход связан с интерпретацией текста в аспекте его порождения и восприятия, в аспекте его воздействия на читателя и в деривационном аспекте. В рамках этого подхода в зависимости от фокуса исследования выделяются следующие направления изучения текста:
1) Психолингвистическое направление, которое опирается на представление о тексте как о двуедином процессе порождения/восприятия, лежащем в основе коммуникативной деятельности. Порождение и восприятие текста — это две стороны его динамической природы. Исследование теста со стороны говорящего (автора) и слушающего (читателя) является динамическим, потому что имеет целью раскрытие психологических механизмов текстообра-зования. Модели порождения текста изучены в работах Л.С. Выготского, А.А. Леонтьева, А.Р. Лурия. Проблемам восприятия текста посвящены работы Н.И. Жинкина, И.А. Зимней, А.А. Леонтьева, А.И. Новикова, Ю.А. Сорокина.
Важным фактом для нашего исследования явился результат лингвистического эксперимента, который проводился Л.В. Сахарным в рамках психолингвистики. Ученый предложил испытуемым восстановить полное содержание сказки «Курочка Ряба», опираясь на 6-8 слов. Результаты эксперимента подтвердили его предположения о том, что текст хранится в памяти в наборе ключевых слов, которые затем эксплицируются при его воспроизведении. При воспроизведении текста также важным является его синтагматич-ность, то есть соположение его элементов. В работе Л.Г. Бабенко и Ю.В. Ка-зарина отмечается; что «текст - это определенная схема, замкнутая- структу pa, которая включает такие компоненты, как экспозиция, тело, развязка. По правильности воспроизведения, как выявили психолингвистические исследования, на первом месте находится экспозиция, на втором — развязка, на третьем - развертывание. При пересказе текста наблюдается его модификации: 1) возможно свертывание текста с частичной утратой его элементов и потерей информации; 2) иногда изменяется содержание элемента текста (перифраза, изменение информации); 3) развертывание текста» (Бабенко, 2005, с.20). В своей работе мы опираемся на эти выводы.
2) Прагматическое направление рассматривает текст как сложный речевой акт, который осуществляется с определенными намерениями и целями и в котором используется комплекс языковых средств и приемов воздействия на адресата (Бабенко, 2005, с.20). Основанием подобного подхода к анализу текста является тот факт, что «языкотворчество по самой своей природе социально-действенно» (Кузнецов, 1990, с. 109). В1 современной лингвистике накоплен опыт анализа конкретных текстов, выполненного в этом направлении (см. работы О.Б. Сиротининой, И.Н1 Борисовой). Прагматический подход позволяет увидеть то, что даже письменный литературный" текст является действием, которое связывает участников литературной- коммуникации - автора и читателя.
3) Важным для нашего исследования является деривационное направление изучения текста. Содержанием термина- «деривация» является понятие производности. Теория деривации, выявляющая, универсальные законы порождения слова, предложения и текста, разработана в исследованиях Е.С. Кубряковой, Л.С. Мурзина, Е.А. Земской. По мнению Л.М. Мурзина (Мурзин, 1984) в основе текстообразования лежат процессы мышления. Образовать текст - это значит образовать мысль, так как мысль, заключенная в тексте, составляет его глубинный уровень, содержательную основу. Именно на этом уровне закладывается будущий фундамент текста, и действуют универсальные законы его построения.
Тексты кумулятивной и рекурсивной структуры в лингвофольклористике
Существование в фольклоре произведений, которые имеют особую структуру, организованную повторением структурных элементов сюжета, было отмечено учеными-фольклористами давно. В 1915 году ученые И. Больте и Г. Поливка впервые употребили термин accumulative story (кумулятивные рассказы) для выделения из множества сказочных текстов, таких в которых персонажи или их действия как бы нанизываются, образуя цепь. В этих сказках основным является прием неоднократного повторения, часто почти дословного, отдельных слов, предложений или даже групп предложений и целых эпизодов. Американский ученый С. Томпсон, перерабатывая и переводя на английский язык указатель сказок А. Аарне, выделил кумулятивные сказки из раздела сказок о животных и предложил для-них 200 номеров, из которых им было заполнено только 22 номера. Профессор Н.П. Андреев перевел этот указатель на русский язык и определил для них один- общий номер, который озаглавил «Кумулятивные (цепные) сказки разного рода» (Амроян, 2005, с. 10-11). В 1979 г. в Ленинграде был опубликован «Сравнительный указатель сюжетов. Восточнославянская сказка» (СУС, 1979), но в нем не было выделено ни специального раздела,- ни отдельного номера для кумулятивных сказок.
Во многих исследованиях, учебниках и пособиях по устному народному творчеству кумулятивные сказки рассматриваются либо в ряду сказок о животных, либо как их разновидность, обладающая особой, цепной композицией. В большинстве случаев исследователи, причисляя кумулятивные сказки к сказкам о животных, указывают на их особые признаки, которые они видят в своеобразных принципах композиционного построения. Пристальное рассмотрение кумулятивной сказки позволяет обнаружить в ней целый ряд специфических жанровых признаков.
Прежде всего, кумулятивная сказка составляет особую группу генетически. Она восходит к совершенно иным, нежели сказка о животных, историческим корням. Впервые попытку выявить историческую основу, на которой могла возникнуть эта сказка, предпринял И.И. Толстой в статье «Обряд и легенда афинских буфоний» (Толстой, 1966, с.80-97). Он связывает возникновение кумулятивной формы с древнейшим обрядовым действием, который отражает способ мышления через опосредствующие звенья. Широко сопоставляя античное искусство с русским фольклором, сравнивая легенды афинских буфоний с русской народной сказкой, И.И. Толстой находит в них черты сходства, которые объясняются тем, что «на одинаковых стадиях развития у разных народов, создаются сходные формы культуры» и отмечает, что кумулятивная сказка восходит к древнейшим стадиям человеческой культуры (Толстой, 1966, с.97). Он выделяет кумулятивную структуру античного сказания, относя ее к мотивированному, а не случайному типу нарастания. Такого именно, при котором действие нового персонажа всякий раз обуславливается поведением действующего лица в предшествующем эпизоде и где вся \ цепь эпизодов образует, таким образом, причинный ряд (Толстой, 1966, с.94). И.И. Толстой указал, что обряд афинских буфоний строился по принципу кумуляции: убивали быка, а затем вина за его убийство последовательно перекладывалась с одного участника на другого, пока не переносилась на топор, который и подлежал наказанию.
Известный собиратель и исследователь фольклора А.И. Никифоров в своей работе «Народная детская сказка драматического жанра» (Никифоров, 1928) основным принципом подхода к выделению особого жанра в сказочном материале выбрал сочетание структурных особенностей текста и условий и характера его исполнения. Ученый отметил, что некоторые сказки, которые отличаются простым сюжетом, не только имеют своеобразную форму, но и исполняются особым образом - «театрализованным сказом». Сказкам такого типа свойственна и особая композиция, которая основана на принципе повторяемости элемента сюжета, который А.И. Никифоров назвал «сюжет ная морфема»: «самая сущность сказки как раз в многократном повторении одной и той же сюжетной морфемы» (Никифоров, 1928, с.58). В этом случае повторяющиеся мотивы способствуют раскрытию основной идеи сказки. «В рассматриваемой группе сказок, - писал А.И. Никифоров, - повторение элемента — органическое свойство структуры самого сюжета. Если не будет повторных действий (встреча, мена и т.п.), то невозможна и самая сказка. Сюжет немыслим без повторений» (Никифоров, 1928, с. 55).
В исследовании «Русское народное поэтическое творчество» (1954) под редакцией профессора П.Г. Богатырева в разделе, посвященном сказкам о животных, отмечается существование сказок очень простых и несложных по своей композиции, большую роль в которых играет повторяемость одного основного эпизода. Такие сказки, построенные на нарочитом подчеркивании этого приема, в котором повторение дается с все возрастающим наращиванием аналогичных мотивов, в данной работе называются «цеповидными» или «комулятивными». Стиль и содержание подобных сказок объясняется их связью с древним мифотворчеством и с их бытованием в качестве детских сказок (Русское народное поэтическое творчество, 1954, с. 243).
В работе Н.И. Кравцова и С.Г. Лазутина, посвященной проблемам теории фольклора «Русское устное народное творчество» (1977), все сказки разделяются на три жанровые разновидности - сказки о животных, сказки волшебные и сказки социально-бытовые. В разделе «Поэтика сказок о животных» уделяется внимание их структуре. Исследователи отмечают, что структура сказок о животных довольно проста. Основой их композиции служит строение сюжета, и в зависимости от хода действия распределяется и весь повествовательный материал. Самой примечательной особенностью строения такого типа сказок, по мнению ученых, является нанизывание эпизодов и весьма типичной структурой для сказок о животных оказывается «комуля-тивная» или цепочечная структура.
Методика выявления лексических парадигм и реконструкции инвариантов сказок
При сравнении между собой записей разных вариантов одной сказки рекурсивной структуры, бросаются в глаза и их различие, и их сходство, поэтому важно изучить варианты и в том и в другом отношении. Согласно утверждению В.П. Аникина, качество фольклорного произведения выясняется не только по своеобразию отдельной записи, полученной от отдельного человека, но и по сходству записей, сделанных от разных лиц. «Мы многих записей не знаем, но, если располагаем хотя бы их некоторой полнотой, должны в первую очередь проследить за чертами сходства в них. Так следует поступать в случаях, когда мы претендуем на постижение смысла и характера фольклорного произведения как народного» (Аникин, 2004, с.49). Только по совокупности вариантов мы можем составить себе понятие об отдельном фольклорном произведении и его традиции.
С помощью Сравнительного указателя сюжетов «Восточнославянская сказка» и других доступных источников мы выделили пятнадцать сюжетов сказок, имеющих рекурсивную структуру, и нашли определенное число вариантов, достаточное для адекватного представления характера каждого сюжета: 1) «Пение волка» - 29 вариантов; 2) «Терем мухи» - 20 вариантов; 3) «Смерть петушка» - 15 вариантов; 4) «Петушок вышиб курочке глаз орешком» - 7 вариантов; 5) «Колобок» - 18 вариантов; 6) «Разбитое яичко» - 12 вариантов; 7) «Звери в яме» - 13 вариантов; 8) «Коза луплена» - 24 варианта; 9) «Лубяная и ледяная хата» - 9 вариантов; 10) «Нет козы с орехами» - 13 вариантов; 11) «За скалочку - гусочку» - 7 вариантов; 12) «Волк-дурень» - 12 вариантов; 13) «Глиняный Иванушка» - 11 вариантов; 14) «Репка» - 4 варианта; 15) «Зимовье зверей» - 17 вариантов.
Методика выявления лексических парадигм была выработана на основе проведенного анализа двухсот одиннадцати текстов рекурсивной структуры.
Под лексической парадигмой понимается множество переменных нового, представленное в вариантах одного инварианта сказки, характеризуемое тождеством позиции и дистрибуции сюжетной морфемы.
Наиболее показательными, с точки зрения доказательства лингвистического тождества вариантов и определения инварианта каждого исследуемого сюжета, являются структурные элементы «экспозиция» и «переменная нового». В экспозиции определяется пространство и место действия сказки, выясняется причина взаимодействия всех сказочных персонажей. В переменной нового заключена информация, отличающая данную сюжетную морфему от предыдущей.
Мы определили последовательность появления этих элементов в каждом из вариантов, обобщив их в таблице. Исследовав все сюжеты, мы получили пятнадцать таблиц лексических парадигм переменных нового для каждого из пятнадцати сюжетов, число вариантов которых колебГоризонтальная строка таблицы представляет собой конкретный вариант сказки, где отражена последовательность появления, переменных нового. Данная строка в отдельных таблицах может содержать от 7 до 30 звеньев, в зависимости от количества представленных структурных элементов сказки в отдельном варианте. Цифра рядом с переменой (например, орех2) обозначает порядок появления элемента в сказке (переменная нового орех появляется во 2-ой СМ). Первым элементом в каждой строке является структурная часть экспозиции, которая в дальнейшем воспроизводится в сюжетной морфеме и связывается (через предикат или более сложной цепью опосредовании) с переменными нового (например, РепкаО, за которую берётся ДедкаІ). Этому элементу присвоена нулевая позиция.
По вертикали в каждой таблице представлены лексические парадигмы, характерные для всех вариантов данной сказки. Анализ наполнения лексических парадигм и отношений, в которых находятся переменные нового всех вариантов, позволяет определить инвариант каждой конкретной сказки.
Под инвариантом мы понимаем такой реконструируемый вариант сказки, который максимально полно отражает лексическое содержание парадигм всех вариантов определенной сказки и позволяет минимальными средствами объяснить максимальное количество фактов в исследуемых вариантах. Одним из требований, предъявляемых к инварианту, является возможность выведения из него всех (или подавляющего большинства) известных- вариантов с помощью строго фиксированного набора стандартных преобразований (процедур).
Анализ каждой цепи и построение инварианта конкретного сюжета осуществляется в три этапа. На первом этапе сопоставляются цепи по форме, то есть, определяются цепи, в которых совпадают начальные звенья — структурные элементы экспозиции, которые взаимодействует с переменными нового при дальнейшем развитии сюжета. Характерно, что экспозиция сказки рекурсивной структуры очень проста и практически одинакова для всех вариантов. Те тексты, экспозиция которых не соответствует этому положению, при дальнейшем анализе лексического наполнения парадигм переменных нового, не подтверждают свое соответствие инварианту исследуемого сюжета.
Подтверждением данного утверждения является вариант «Волки воют» рекурсивной сказки «Пение волка» (полный текст сказки см. в Приложении, вариант №23, Никифоров, 881), ссылка на который есть в Сравнительном указателе сюжетов «Восточнославянская сказка» (СУС, 1979, с.80). Сюжет сказки: волк,,узнав, что у старика есть большое хозяйство, песней выманивает у него одного за другим животных (овцу, курочку, телку), пытается съесть старуху.
В экспозиции сказки «Волки воют» нет волка, который, узнав о большом хозяйстве старика, просит отдать ему какую-то его часть. Сюжет данной сказки начинает развиваться с того, что девушка Аннушка пошла в лес за ягодами и заблудилась. Сначала мать, отец и братья-последовательно зовут ее домой, а затем, когда они перестают ее звать, Аннушка приходит и просится домой сама, при этом она рассказывает о волках, которые страшно воют и хотят ее съесть. лется в интервале от 4-х до 29-ти вариантов.
Методика объединения переменных нового разных сказок
Мы проанализировали 211 текстов рекурсивных сказок и для каждой сказки реконструировали свой инвариант. Все инварианты были обобщены в таблице. Названия сказок мы обозначили номерами и приняли следующие соответствия: 1. «Пение волка»; 2. «Терем мухи»; 3. «Смерть петушка»; 4. «Петушок вышиб курочке глаз орешком»; 5. «Колобок»; 6. «Разбитое яичко»; 7. «Звери в яме»; 8. «Коза луплена»; 9. «Лубяная и ледяная хата»; 10. «Нет козы с орехами»; 11. «За скалочку - гусочку»; 12. «Волк-дурень»; 13. «Глиняный Иванушка»; 14. «Репка»; 15. «Зимовье зверей».
Порядок следования сюжетных морфем в конкретном инварианте представлен в горизонтальной строке таблицы.
Мы выделили переменные нового, выражающие структурные элементы инвариантов и их лексические парадигмы характерные для инвариантов рекурсивных сказок. Несмотря на некоторое различие в функциях и позициях, переменных нового разных инвариантов, их соотношение с внеязыковой действительностью и принадлежность единому фольклорному пространству дает нам право объединить их на базе экстралингвистического сходства.
Сопоставив лексические парадигмы инвариантов, мы выбрали из них наиболее нейтральные лексемы, подходящие для обозначения конкретной переменной среди других множеств. Были выделены следующие лексемы и лексические парадигмы: 1) переменная нового «волк»: волк —волки; 2) переменная нового «медведь»; 3) переменная нового «баран»: баран — овца; 4) переменная нового «лошадь»; 5) переменная нового «собака»; 6) переменная нового «девушка»: девушка— внучка; 7) переменная нового «баба»: баба - бабушка — старуха; 8) переменная нового «дед»: дед - дедушка; 9) переменная нового «поп»; 10) переменная нового «попадья»; 11) переменная нового «дом»: дом — теремок; 12) переменная нового «мышка»; 13) переменная нового «лягушка»; 14) переменная нового «заяц»; 15) переменная нового «вода»: вода -река; 16) переменная нового «дерево»: липа - орешник — береза; 17) переменная нового «корова»: бык — корова; 18) переменная нового «сенокосы»: сенокосы — сенокосцы; 19) переменная нового «дровосеки»; 20) переменная нового «курица»: курица - курочка; 21) переменная нового «петух»: петух — петушок; 22) переменная нового «коза»: коза — козы — козел; 23) переменная нового «пастухи»; 24) переменная нового «свинья»; 25) переменная нового «колобок»; 26) переменная нового «лиса»; 27) переменная нового «веник»; 28) переменная нового «ветер»: ветер — буря; 29) переменная нового «люди»; 30) переменная нового «огонь»; 31) переменная нового «дубина»; 32) переменная нового «лапоть»; 33) переменная нового «парень»; 34) переменная нового «клубок»; 35) переменная нового «репка»; 36) переменная нового «гусь»;
Самой частотной переменной, которая встречается в десяти инвариантах рекурсивных сказок, является переменная нового волк. Переменные нового баба и девушка встречаются в семи инвариантах. Переменные нового дед, петух, заяц, медведь, курица встречаются в пяти инвариантах; лиса, коза, баран - в четырех. В трех инвариантах мы находим переменные нового корова, собака, мышка, дерево. По два раза появляются в инвариантах рекурсивных сказок переменные нового сенокосы, дровосеки, лошадь, свинья, дом, вода и ветер. Остальные переменные появляются только по одному разу (статистику появления переменных нового в инвариантах см. в Приложении, в Таблице 2).
Данные, учитывающие статистику появления отдельной переменной нового относительно количества других переменных, были организованы в таблицу, объединяющую лексические парадигмы всех реконструируемых инвариантов (см. Приложение, Таблица 3).
Похожие диссертации на Лексические парадигмы в текстах рекурсивной структуры : на материале русских сказок
