Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Теоретические предпосылки психолингвистического анализа тендерной и возрастной специфики фрустрационных эмоций в языковом сознании 9
1.1. Специфика соотношения эмоции и сознания 9
1.2. Структура языкового сознания и способы его изучения: психолингвистический подход 20
1.3. Языковая картина/образ мира 34
1.4. Классификация и теории возникновения эмоций 43
1.5. Роль, функция и свойства эмоций 53
1.6. Возникновение и развитие тендерных исследований 59
1.6.1. Специфика тендера в лингвистике 68
1.6.2. Специфика тендера в психологии 75
1.6.3. Специфика соотношения тендера и эмоций 82
Выводы по первой главе 89
ГЛАВА II. Экспериментальное исследование тендерной и возрастной специфики фрустрационных эмоций в языковом сознании 93
2.1. Специфика негативных эмоций 93
2.2. Фрустрационные эмоции 97
2.3. Возрастные особенности подростков и юношей 102
2.4. Принцип описания и анализа материала анкет 108
2.5. Общегрупповые инварианты категориальной структуры сознания молодежи при оценке вербальных знаков фрустрационных эмоций 111
2.6. Возрастная специфика восприятия слов, обозначающих фрустрационные эмоции 118
2.6.1. Инвариантные категории восприятия вербальных знаков фрустрационных эмоций 118
2.6.2. Значения вербальных знаков конкретных фрустрационных эмоций по инвариантным категориям 121
2.6.3. Специфические категории восприятия вербальных знаков фрустрационных эмоций 126
2.6.4. Значения фрустрационных эмоций по специфическим категориям 128
2.7. Половая специфика восприятия слов, обозначающих фрустрационные эмоции 138
2.7.1. Инвариантные категории восприятия вербальных знаков фрустрационных эмоций 138
2.7.2. Значения вербальных знаков конкретных фрустрационных эмоций по инвариантным категориям 141
2.7.3. Специфические категории восприятия вербальных знаков фрустрационных эмоций 145
2.7.4. Значения вербальных знаков фрустрационных эмоций по специфическим категориям 146
Выводы по второй главе 150
Заключение 155
Библиография 159
Приложение 168
- Структура языкового сознания и способы его изучения: психолингвистический подход
- Возникновение и развитие тендерных исследований
- Общегрупповые инварианты категориальной структуры сознания молодежи при оценке вербальных знаков фрустрационных эмоций
- Значения вербальных знаков конкретных фрустрационных эмоций по инвариантным категориям
Введение к работе
Данная работа посвящена изучению специфики эмоций в языковом сознании, в частности фрустрационных эмоций, выявлению их возрастной особенности, а также исследованию влияния тендера на особенности фрустрационных эмоций в языковом сознании.
Исследование проблемы тендерной и возрастной специфики фрустрационных эмоций в языковом сознании неизбежно затрагивает такие проблемы как определение содержания фрустрационных эмоций и языкового сознания, рассмотрение непосредственно структуры языкового сознания, анализ теорий возникновения эмоций, их функций, роли, а также их классификации. Далее следует особо выделить проблему тендера, определяющую специфику анализа эмоций в языковом сознании.
Методологической базой диссертации являются представления о языковом сознании, разработанные в рамках теории деятельности А.Н. Леонтьева, положения о системном характере сознания и значения, развитые Л.С. Выготским, А.Р. Лурией, В.П. Зинченко, дифференциальная теория эмоций К. Изарда, теория фрустрационных эмоций Дж. Дьюи, Э. Клапареда, Л. Фестингера, а также теории таких отечественных авторов как П.К. Анохин, В.К. Вилюнас, Б.И. До-донов, П.В. Симонов.
Объектом диссертационного исследования является языковое сознание носителей русского языка.
Предметом исследования является отношение между осознаваемыми представлениями о фрустрационных эмоциях, выраженных в языке, и половыми и возрастными характеристиками носителей языка.
Целью исследования является выявление и определение представлений
мужчин и женщин разных возрастных категорий о фрустрационных эмоциях на материале речевых овнешнении и выявление тендерных различий в этих представлениях.
Основные задачи:
проанализировать современное состояние проблемы языкового сознания, его структуры и языковую картину мира;
сделать обзор теорий возникновения и классификации эмоций;
исследовать проблему роли, функций и свойств эмоций;
сделать обзор возникновения и развития тендерных исследований;
исследовать проблему тендера в лингвистике и психологии;
теоретически обосновать соотношение эмоции и тендера;
верифицировать гипотезу, в рамках которой предполагается выявить наличие возрастных различий при восприятии вербальных знаков фрустрационных эмоций, равную способность мужчин и женщин воспринимать вербальные знаки данных эмоций, а также различие в знаковом (вербальном и невербальном) поведении обоих полов согласно тендерным ролям;
провести эксперимент;
обработать полученные результаты.
В качестве метода исследования был использован модифицированный семантический дифференциал (СД), валидность которого была хорошо показана в ряде диссертаций. Нормативные данные, полученные с помощью данного метода, многократно использовались для внутриязыковых (интракультурных)
и межъязыковых (интеркультурных) сопоставлений. Выявляя категоризацию восприятия фрустрационных эмоций в подростковом и юношеском возрасте, можно определить категориальную структуру сознания молодежи при оценке слов, обозначающих фрустрационные эмоции, а также возрастную и половую специфику их восприятия. Индивидуальные протоколы испытуемых суммировались по двум группам: юноши и девушки разных возрастов [11-15 лет и 16 - 23 года]. Полученные 4 суммарные матрицы данных подвергались обработке методом факторного анализа с последующим вычислением значений для каждого объекта оценивания по каждому полученному фактору по программе статистического пакета SPSS.TaKHM образом, были получены 4 факторных пространства оценки испытуемыми эмоциональных состояний с их конкретными значениями по каждому фактору.
Материал для исследования был получен в результате проведения эксперимента, в котором юноши и девушки характеризовали 14 слов-объектов, составляющих группу фрустрационных эмоций: обида, разочарование, досада, гнев, негодование, возмущение, ностальгия, ярость, исступление, печаль, уныние, тоска, злость, горе - при этом оценивая степень наличия тех или иных качеств, выраженных 27 словами характеристиками, в каждом объекте. Слова-объекты были выбраны с опорой на классификацию эмоций, предложенную Е.П.Ильиным. Качества, характеризующие слова-объекты, были взяты из Ассоциативного словаря, составленного сектором психолингвистики и теории коммуникации Института языкознания РАН. Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующем:
впервые анализируются представления о фрустрационных эмоциях в языковом сознании;
впервые данные эмоции исследуются с позиции тендера;
впервые исследуется сравнительное восприятие фрустрационных эмоций различными по полу и возрасту группами молодежи.
Теоретическая значимость диссертации заключается:
1. в расширении представления о структуре языкового сознания;
2. в определении специфики фрустрационных эмоций в языковом сознании
с учетом тендерного и возрастного факторов.
Практическая значимость диссертации заключается в том, что полученные результаты могут быть использованы:
в дальнейших исследованиях фрустрационных эмоций;
в области тендерных исследований особенностей эмоциональной сферы молодежи;
для пересмотра содержания тендерных стереотипов и ролевых ожиданий;
в возрастной психологии с целью углубления представлений об эмоциональной сфере юношей и девушек юношеского и подросткового возраста.
Работа прошла апробацию на межвузовской научной конференции "Филология в системе современного университетского образования" (Москва, 14-15 июня 2002 г.), на международной научной конференции "Текст: восприятие, информация, интерпретация" (Москва, 27-28 мая 2002 г.), на научно-практической междугородней конференции "Культура. Образование. Язык. Языковое сознание" (Москва, 4 февраля 2003 г.), на международной научной конференции, посвященной 130-летию со дня рождения Д.Н.Ушакова "Русское слово: диахронический и синхронический аспекты" (Орехово-Зуево, 17-19 апреля 2003 г.).
Структура работы: диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, библиографии и приложения.
Во введении даются содержательные и структурные характеристики настоящей работы, ее цель, задачи и методы их решения.
В первой главе обсуждаются основные концепции языкового сознания, образа и картины мира, проблемы эмоций и тендера. Большой раздел посвящен философской и психологической интерпретации понятия значения Л.С. Выготским, А.Н. Леонтьевым, А.А. Леонтьевым, В.Ф. Петренко, а также структурно-аналитической концепции сознания В.П. Зинченко. Не менее обширные разделы посвящены раскрытию содержания понятия эмоции, то есть рассмотрению теорий возникновения, свойств, роли, функций и их классификаций. Важной частью первой главы является анализ проблемы тендера как культурологического понятия с момента зарождения этого термина до современного этапа исследований в лингвистики, психологии и психолингвистики в России. В первой главе анализируются такие основные понятия как языковое сознание, картина мира, эмоция, тендер.
Вторая глава работы посвящена анализу и интерпретации результатов эксперимента, проведенного с двумя разновозрастными группами юношей и девушек. Подробному описанию эксперимента предшествуют некоторые методические заметки, которые необходимы для разъяснения цели, задач и логической структуры эксперимента. Изложены все параметры, факторы, аспекты, которые учтены при организации и проведении эксперимента. Результаты анализа экспериментальных данных изложены избирательно, по принципу новизны содержания и психолингвистического интереса.
Заключение содержит краткое изложение итогов теоретического и экспериментального анализа тендерной и возрастной специфики фрустрационных эмоций в языковом сознании. Описание результатов проведенного эксперимента позволяет сделать некоторые выводы, которые также изложены в заключительной части.
*
Структура языкового сознания и способы его изучения: психолингвистический подход
Развивая логику нашего исследования, после определения содержания понятий сознания [языкового сознания] и эмоции, а также анализа их взаимоотношения, мы переходим непосредственно к анализу структуры языкового сознания и способов его изучения.
В связи с этим следует отметить, что 3. Фрейду принадлежит одно из первых определений структуры сознания, представляющую собой иерархию: подсознание, сознание. Но как отмечает В.П.Зинченко [1991], "значительно более продуктивной является давняя идея Л. Фейербаха о существовании сознания для сознания и сознания для бытия, развивавшаяся Л.С.Выготским. Можно предположить: это не два сознания, а единое сознание, в котором существуют два основных слоя: бытийный и рефлексивный". Однако следует отметить, что одной из наиболее принятых концепций сознания в психолингвистике является концепция деятельностной онтологии сознания, предложенная А.Н.Леонтьевым.
В рамках данной работы языковое сознание будет анализироваться именно с этих позиций. Деятельностный подход к проблеме языкового сознания разрабатывался в работах советских философов — Э.В. Ильенкова, A.M. Коршунова, М.К. Мамардашвили, И.С. Нарского, B.C. Швырева, психологов — и в первую очередь в работах Л.С. Выготского , А.Н. Леонтьева, С.Л. Рубинштейна, А.Р. Лурии, П.Я. Гальперина, В.В. Давыдова, А.А. Леонтьева, О.К.Тихомирова, а также В.В. Столина, В.Ф. Петренко, Б.А. Ермолаева, Е.Ю. Артемьевой, А.Г. Шмелева, психолингвистов - А.А. Брудного, А.А. Залевской, И.А.Зимней, Е.Ф.Тарасова, Ю.А. Сорокина, A.M. Шахнаровича, Т.Н. Ушак$$аэтЕельностная природа человеческой психики, о которой писал Л.С.Выготский, и диалогизм сознания, на который указывал М.М.Бахтин, позволяют нам рассматривать сознание как функциональный орган. "Интериоризации сознания, прорастанию его в индивиде, всегда сопутствует возникновение оппозиции: Я- второе Я. Это означает, что сознание отдельного индивида сохраняет свою диалогическую природу и, соответственно, социальную детерминацию" [Зинченко 1991, с.21].
При рассмотрении сознания как внутренней рефлексии, оно представляется либо как пространство, в котором протекают психические процессы, либо определенным качеством этих процессов, то есть их "освещенностью" в той или иной степени. Тем не менее, под сознанием подразумевалась "имеющая самостоятельное бытие особая сущность, которую можно и должно изучать, отвлекаясь от тех примесей, которые привносятся в него извне: из опыта социальных отношений индивида и его взаимодействия с вещами внешнего мира. Другими словами, метод исследования сознания состоял в очищении непосредственного опыта от любых внешних содержаний..., а получающийся в результате остаток и был искомым чистым сознанием. Однако всякий раз оказывалось, что после такого "выпаривания" интроспекция исследователя упиралась в пустоту, так, что не оставалось ничего другого, как принять за сознание ее самою" [Зинченко 1983, с.14].
А.Н.Леонтьев справедливо указывал на отсутствие перспектив исследования индивидуального сознания вне его связей, как с конкретным бытием человека, так и с общественным сознанием. В деятельностной концепции недостатки классической теории преодолеваются и выражаются в положении о строении сознания, в котором значение и смысл являются двумя главными образующими. Понятие смысла подчеркивает, что "индивидуальное сознание несводимо к безличному знанию, что оно, в силу принадлежности живому субъекту и реальной включенности в систему его деятельностей, всегда страстно..., что сознание есть не только знание, но и отношение. Понятие значения фиксирует то обстоятельство, что сознание человека развивается не в условиях робинзонады, а внутри некоторого культурного целого, в котором исторически кристаллизован опыт деятельности, общения и мировосприятия, который индивиду необходимо "присвоить". Иначе говоря, понятие смысла выражает значения - подключенность этого сознания к сознанию общественному" [там же, с. 15].
В отечественной психологии сознание понимается как функциональный орган, который является стержнем духовной целостности организма и в связи с этим обладает такими дополнительными свойствами как рефлексивность, спонтанность, диалогизм, помимо присущим ему реактивности, чувствительности и эволюционности и выполняет отражательную, порождающую [креативную], регулятивно-оценочную функции [Зинченко 1991].
Рефлексия - это ядро сознания, так же как эмоции — ядро личности. Рефлексивную функцию, характеризующую сущность сознания, В.П.Зинченко выделяет в качестве основной. В связи с этим перед нами возникает вопрос о её доступности научному познанию. "Здесь возможны два способа обращения с ней, - пишет Зинченко, - можно либо отстраниться от нее, либо попытаться ее опредметить. В первом случае есть опасность утраты ее как предмета исследования и изучения, во втором - опасность неадекватного опредмечивания" [там же, с. 19]. С целью предупреждения возможных ошибок при обращении с данной функцией целесообразно будет использовать "естественные" проявления сознания в деятельности, речи, то есть когда опредмеченность сознания представляется бесспорной.
Итак, в структуре сознания вслед за А.Н.Леонтьевым В.П.Зинченко выделяет два слоя: бытийный и рефлексивный. Вопрос о составляющих эти слои элементах восходит к идее А.Н. Леонтьева о трех "образующих" сознания: чувственной ткани образа, значении и смысла. Добавив к ним биодинамическую ткань действия, В.П.Зинченко получает двухуровневую структуру сознания. "Бытийный слой образуют биодинамическая ткань живого движения и действия и чувственная ткань образа. Рефлексивный слой образуют значение и смысл" [там же, с. 19].
Исходя из представления о знаковой природе человеческой психики термин "значение" в психолингвистической традиции в одних случаях употребляется как значение слова, в других относится к содержанию [множеству содержаний] общественного сознания, усваиваемого индивидом. Понятие значения фиксирует то обстоятельство, что сознание человека развивается не изолированно, а внутри культурной целостности, в которой сконцентрирован опыт деятельности, общения и мировосприятия, основываясь на котором, индивиду необходимо не только усвоить, но и построить свой собственный опыт. Существуют разные виды классификации видов значения. В качестве одной из особенно важных, В.П.Зинченко [1991], выделяет следующие виды значения: "операциональные, предметные, вербальные. Операциональные значения связаны прежде всего с биодинамической тканью, предметные — с чувственной, вербальные — преимущественно со смыслом". А.Н.Леонтьев рассматривает значение как реальную психологическую "единицу сознания" и как форму сознания, что подразумевает осознание индивидом своего - человеческого - бытия.
Понятие смысла, выражая взаимосвязь между индивидуальным сознанием и бытием, в равной мере имеет отношение и к сфере сознания, и к сфере бытия, а понятие значения обозначает включение индивидуального сознания в систему общественного сознания, в культуру.
Возникновение и развитие тендерных исследований
Разноаспектный анализ эмоций, приведенный в предыдущих разделах, дает нам основание перейти к анализу эмоций с позиции тендера, что представляется нам необходимым, следуя логике исследования проблемы данной диссертационной работы. Анализ эмоций непосредственно с позиции тендера предполагает знакомство с самим понятием тендера и тендерных исследований, что, в свою очередь, и составляет содержание данного раздела.
В русле философской и общегуманитарной мысли конца XX века была по-новому сформулирована проблема взаимоотношения полов.
В настоящее время существует несколько концепций тендера. Это можно объяснить как сравнительной "молодостью" тендерного подхода, так и сложностью самого явления.
Для всех них базовым положением является различение понятий пол [sex] и тендер [gender]. Пол - это термин, который обозначает те анатомо-биологические особенности людей, на основе которых люди определяются как мужчины или женщины. Его употребляют только в отношении характеристик и поведения, что следует непосредственно из биологических различий между мужчинами и женщинами. Тендер - это социальное деление, часто образованное на анатомическом поле, но не обязательно совпадающее с ним. Таким образом, социологическое использование термина может отличаться от повседневного [ПС, с.231].
Несмотря на то, что тендер не является лингвистической категорией, но в существенной мере его содержание может быть выявлено путем анализа структур языка. Именно внелингвистическии статус тендера определил некоторое своеобразие его изучения. Во-первых, тендер сам может являться объектом исследования, как в отдельных науках, так и в междисциплинарной парадигме. Во-вторых, отдельные сферы науки, в частности, психолингвистика, могут осваиваться в аспекте тендера. Объектом в данном случае будет языковое сознание представителей, а предметом становится тендерное измерение соответствующей сущности.
Исходя из того, что тендер выступает в роли компонента коллективного и индивидуального сознания, его следует рассматривать как "когнитивный феномен, проявляющийся как в стереотипах, фиксируемых языком, с одной стороны, лицами определенного пола, с другой, - испытывающих определенное давление аксиологически не нейтральных структур языка, отражающих коллективное видение тендера" [Кирилина 1999, с.30].
Также необходимо заметить, что такие понятия как мужественность и женственность [маскулинность/феминность] составляют тендерную терминологию, которые в большей мере обусловлены культурной традицией, а не являются только лишь следствием действия природных факторов, что дает нам право рассматривать их как культурные концепты. "Если пол осмысляется в категориях "мужчина" и "женщина", то тендер — в терминах "мужественность" [мужское начало] и "женственность" [женское начало]" [Рябов 1997, с.6]. Однако метафоричность этих понятий лежит в основе их сложности и неоднозначности, корни которой находятся в мифологическом мышлении. Мужественность и женственность соединяют в себе единство противоположных начал.
Традиционное полярное членение тендерных ролей может выступать базисным и конституируемым по принципу бинарных оппозиций: верх — низ; свет - тьма; правое - левое. Во многих философских системах также мы обнаруживаем ряд полярных понятий: природа — культура; активность — пассивность; логика - эмоции; содержание - форма, происходящих из мифологического сознания. Образ мирового древа, разделяющий универсум, выступает как первичная смысловая ось, проводимая первобытным сознанием в семантическом пространстве и служащая обозначением пограничной линии, в том числе, и в сфере тендерных отношений. Мужское и женское изначально рассматриваются как противоположности, имеющие вселенский, глобальный характер и отражающие противоборство двух фундаментальных смыслоформирующих принципов универсума [ян и инь - в древневосточной духовной традиции]. Подобное восприятие мужского и женского начал как двух противопоставлений приводит и к разведению всех [начиная с биологической] областей жизнедеятельности человека и появлению двух сосуществующих отдельно друг от друга реальностей, или миров, - мира мужчин и мира женщин.
Справедливо отмечает А.В. Кирилина, что " половой диморфизм, имеющий место в реальности человеческого существования, все же рассматривается сквозь призму мужественности/женственности. Каждому из полов приписывается набор соответствующих качеств, играющих важную роль в создании прототипа мужского и женского в общественном и индивидуальном сознании" [Кирилина 1999, с.91].
Из вышесказанного мы приходим к выводу, что мужественность и женственность являются важными атрибутами общественного сознания. Являясь универсальными, так как они присутствуют в каждой культуре, концептами, они вместе с тем содержат в себе и определенную специфику, присущую данному обществу. Согласно идее Ю.Д. Апресяна, "специфические коннотации неспецифических концептов - это источник знания о наивной картине мира, запечатленной в языке, помогающей открыть "стереотипы" языкового и более широкого культурного сознания. Каждый естественный язык отражает определенный способ восприятия и организации [= концептуализации] мира. Выражаемые в нем значения складываются в некую единую систему взглядов, своего рода коллективную философию, которая навязывается в качестве обязательной всем носителям языка" [1995, с.350]. Таким образом, мы можем рассматривать "мужественность" и "женственность" как культурные концепты общественного сознания, которые являются составной частью концептуальной системы личности. Приступая непосредственно к рассмотрению тендерных исследований, следует отметить, что как сформировавшееся направление они возникают в 1980-е годы в США и Западной Европе. Специфику развития тендера, а именно соотношения категории маскулинности и фемининности в русской культурной традиции определили три основных фактора: язычество, православие и западная культурная традиция.
В язычестве древних славян четко просматривается связь с широким почитанием материнских культов. Б. Рыбаков отмечает 3 основных этапа в развитии язычества. Первый этап - упыри и берегини. На втором этапе поклонялись Роду и роженицам. Род - божество, связанное с водой, небом и молнией. Он отвечает за все три мира: верхний - небесный, средний - мир человека и природы и нижний [Шуклин В.В. 1995, с.39]. Т.А. Рубанцова в своей статье "Философия феминизма и культура" отмечает, что на данном этапе антитеза мужского - отрицательного и женского - положительного не присутствует. Род и роженицы играют немалую роль в жизни славянина, они оба важны.
На третьем этапе славяне молились Перуну, он - бог войны, грозы, грома. Из женских имен данного периода времени до нас дошла Мокошь - богиня счастья, Лада - богиня брака и Леля, олицетворяющая весеннюю зелень, расцвет и обновление природы [1981, с. 33-68]. Все социально-значимые роли играют мужские божества, в противоположность женским, которые были ответственны за домашний очаг, их влияние на социальное пространство сужено до предела.
Общегрупповые инварианты категориальной структуры сознания молодежи при оценке вербальных знаков фрустрационных эмоций
Вторая инвариантная для всех подвыборок испытуемых категория объединяет следующие характеристики: ужасный — наводящий ужас, очень страшный; крайне тяжелый, мучительный; причиняющий страдания; поражающий воображение, потрясающий; очень сильный по степени проявления, превышающий обычную меру, обычную норму; скверный, отвратительный [т. 16, с.379]; убийственный — причиняющий, вызывающий смерть; губительный, смертоносный; невыносимо тяжелый, мучительный или вредный для кого-либо; слишком сильный по действию, проявлению; разящий, уничтожающий; чрезмерно большой, ошеломляющий своей величиной, своим количеством; преувеличенный, чрезмерный в каком-либо отношении [т. 16, с. 46-48]; страшный - вызывающий, внушающий чувство страха; пугающий своим безобразным видом, громадными размерами; уродливый, отвратительный; опасный, вызывающий чувство страха своей опасностью; вызывающий тяжелое чувство, потрясающий своим трагизмом; тягостный, удручающий; причиняющий страдание, мучительный; очень большой, значительный по силе, глубине, интенсивности проявления [т. 14, с. 1016]; смертельный — имеющий своим последствием смерть, приводящий к смерти; такой, который может привести к гибели, грозящий гибелью; крайний, предельный в своем проявлении; очень сильный; относящийся к смерти, сопутствующий смерти, умиранию [т.13, с. 1350]. Данный набор характеристик описывает крайне неприятное, губительное, крайнее, чрезвычайное, грозящее гибелью, предельное в своем проявлении состояние, что соответствует определению Агрессии - действий, которые мотивируются страхом или фрустрацией, стремлением добиться признания собственных идей или осуществления собственных интересов. Согласно фрустрационно агрессивной гипотезе агрессия всегда является реакцией на фрустрирующую ситуацию, то есть является индикатором какой-то предшествовавшей фрустрации.
В психологии существуют две основные влиятельные точки зрения в области исследования агрессии: согласно одной из них агрессия - это форма поведения, определяемая врожденными инстинктами и побуждениями, согласно другой - агрессия, как и другие формы поведения, приобретается в результате индивидуального опыта. Существует и третья, промежуточная, точка зрения, соединяющая побуждение и приобретение, - гипотеза о фрустрации-агрессии.
В начале XX столетия У. Мак-Дугалл [William McDougall, 1908] в своей работе "Введение в социальную психологию" писал, что целый спектр поведения человека, включая враждебное и агрессивное, находится под контролем 18 различных инстинктов. Тем не менее, предположение о том, что за враждебным поведением кроется инстинкт враждебности, не помогает нам объяснить такое поведение. Место инстинкта заняли, с одной стороны, психоанализ, а с другой - этология, и они стали наиболее влиятельными теоретическими воззрениями, особенно когда речь идет о расхожих идеях по поводу причин агрессии.
В рамках психоанализа Фрейд первым развил концепцию об агрессии как служанке "принципа удовольствия". Агрессия рассматривалась как реакция на фрустрацию, которую личность потерпела "в поисках удовольствия", или как удовлетворение либидо [сексуальной энергии жизненного инстинкта]. Фрейд считал, что первоначальной функцией инстинкта является снятие "напряжения потребностей". Потребность разрушения вызывает напряжение, которое снимается агрессивным поведением, но заново появляется в "спокойный", неагрессивный период, поэтому Фрейд считал агрессию человека неизбежной.
Альтернативным подходом к агрессии как инстинкту является этологиче-ский подход, постулирующий существование инстинктивной агрессивной энергии. Агрессия является врожденной бихевиоральной предрасположенностью, появляющейся в результате естественного отбора; как и другие предрасположенности, агрессия увеличивает шансы выживания и сохранения рода. В каждом индивиде кроется потенциал энергии специфического поведения [например агрессии], который автоматически накапливается. Вероятность и интенсивность агрессивного поведения зависят от реальной силы этого потенциала [Lorenz, 1963].
Авторы гипотезы фрустрации-агрессии отвергали концепции инстинкта смерти и особых врожденных инстинктов как побудительных причин агрессии. Гораздо больше они опирались на старые идей Фрейда. Согласно их энергетической модели агрессии, предполагается, что не врожденные факторы заставляют личность действовать агрессивно, а побудительные мотивы, вызванные фрустрацией. Под фрустрацией они подразумевали такое положение, когда достижение цели заблокировано, в то время как агрессия — это действие, нацеленное на причинение вреда другому организму. Эти две идеи привязаны к следующим утверждениям: фрустрация ведет к той или иной форме агрессии; агрессия всегда является следствием фрустрации.
Агрессия не всегда направлена на причину фрустрации. Цель агрессии может смещаться, одна форма реакции на фрустрацию может заменяться другими. Целевое смещение и изменение реакции являются формами переноса агрессии. Эта концепция заимствована из психоанализа: агрессия, направлена ли она на какую-нибудь цель или смещена, разряжает агрессивную энергию, выработанную фрустрацией.
После критических замечаний авторы фрустрацию стали считать лишь стимулом иерархии возможных реакций человека. Тем не менее, агрессия рассматривалась как доминирующая реакция на фрустрацию [Miller, 1941]. Таким образом, фрустрация подготавливает поле для агрессии, но будет ли она выражена собственно в поведении - зависит от дополнительных обстоятельств.
Значения вербальных знаков конкретных фрустрационных эмоций по инвариантным категориям
В результате исследования были выделены две инвариантных доминирующих категории восприятия слов, обозначающих фрустрационные эмоции: Меланхолия [удрученное переживание]; Агрессия [результат фрустрации]. 1. Наряду с инвариантными были выделены категории Отчаяния [переживание безысходности] и Раздражения [проекция негативной реакции социума на проявление эмоций]. Структура категоризации в подростковом и юношеском возрасте оказалась очень схожей, так как эти возрастные категории объединяет общее понятие развития и его кризисов в период взросления. Однако следует отметить наличие возрастных различий в категориальной структуре, которые основываются на разнице в психологическом созревании юношей и подростков. Так, например, в качестве основных новообразований подростков мы выделяем чувство взрослости [младший подростковый возраст], "Я- концепцию" [старший подростковый возраст], теоретическое рефлексивное мышление, интеллектуализацию восприятия и памяти, личностную рефлексию, гипертрофированную потребность в общении со сверстниками. У юношей - самоопределение [старший школьный возраст], дифференциацию способностей, ориентацию на будущее, формирующееся мировоззрение, нравственную устойчивость поведения, а в качестве центрального новообразования — окончательное самоопределение, позволяющее начать утверждать себя в жизни. Данные возрастные различия в категориальной структуре оказались следующими: В восприятии подростков в отличие от юношеского возраста состояние Меланхолии во многом является результатом попадания ими в ситуацию вынужденного одиночества [брошенности]. Это вполне объясняется кри зисом подросткового возраста, когда потребность казаться взрослым про тиворечит реальной несамостоятельности личности, что провоцирует конфликты со взрослыми из-за разницы жизненного опыта. Прежде все 151 го, они происходят в период взросления из-за отсутствия четких этапов перехода от детской зависимости к взрослой независимости, отсутствия определенных правил, структурирующих ослабление родительской власти. Именно в фазу перехода от детства к юности, психологического и социального различия между родителями и детьми, из-за перегрузок и напряжения как результата социальных и культурных перемен мы переживаем трудности в общении с подростками. В этом случае актуализируется бессознательный страх быть брошенным, отвергнутым, непонятым и не принятым близкими людьми. В юношеском возрасте категория Одиночества выделяется в самостоятельную категорию сознания, что связывается с необходимостью активизации ценностно-ориентационной деятельности, проявляющейся в развитии самосознания, что, в свою очередь, подразумевает осознание своих психических качеств и самооценку. Характерным для юношей становится самонаблюдение, рефлексия, стремление путем сравнения с окружающими "познать себя", т.е. одиночество дает возможность осмыслить свое предназначение в обществе, сформировать отношение к окружающему миру и представление о самом себе. В подростковой выборке была выделена самостоятельная категория Депрессии. В качестве причин которой мы рассматриваем кризис идентичности и авторитетов, переживание отчуждения, нарушение оценки своего физического облика, эгоцентризм, обусловленный физиологическими особенностями периода взросления, противоречие взрослого с представлением подростка о степени собственной взрослости и его претензиями на новые права, конфликты со сверстниками, разочарование в общении и дружбе с друзьями или ее отсутствие, завышенная или заниженная самооценка, а также психологический дискомфорт, связанный с физиологиче 152 скими перестройками организма и отсутствие гармонии в восприятии себя. 2. Половая структура категоризации оказалась практически тождественной. Здесь также наряду с инвариантными категориями были выделены категории Отчаяния и Раздражения, которые имели свои специфические особенности. Категория Агрессии у девушек имеет более ярко выраженный оценочно-негативный статус в сознании. Категория Отчаяния у девушек имеет более депрессивный характер. Категория Раздражения у юношей имеет более явный оценочно-негативный статус в сознании. Согласно данным, полученным в нашем эксперименте, доминирующей эмоцией при восприятии вербальных знаков фрустрационных эмоций у юношей является обида, а у девушек — печаль. Данный результат служит подтверждением равной способности обоих полов воспринимать вербальные знаки фрустрационных эмоций. Вопрос в том, какие эмоции юноши выражают, а какие пытаются скрывать как противоречащие традиционной мужской роли. Так, например, слово исступление в восприятии юношей в отличие от девушек, способствует появлению состояния Раздражения у окружающих, так как исступление есть крайнее проявление сильного возбуждения с потерей самообладания, что и провоцирует Раздражение с точки зрения юношей. А для девушек, например, категория Агрессии имеет более ярко выраженный оценочно-негативный статус в сознании, так как и у мужчин, на эмоции женщин влияют традиционные тендерные роли, предписывающие женщинам уязвимость, ранимость, отрицательное отношение к агрессии. Полученные в нашем эксперименте результаты верифицируют наличие половых различий на уровне эмпатической и эмоциональной экспрессии.
Таким образом, хотя мужчины и женщины одинаково воспринимают вербальные знаки фрустрационных эмоций, различие между этими эмоциями на уровне эмпатической и эмоциональной экспрессии все же существует. И оно может быть найдено по линии различия между их ожидаемыми тендерными ролями.
В результате исследования были четко определены слова, восприятие которых у молодежи связывается исключительно с категорией Меланхолии: тоска, печаль, уныние, обида, разочарование. Наиболее глубоко из них воспринимается слово обида. При этом оценка этих слов не является абсолютно тождественной в различных группах испытуемых. Во всех подвыборках испытуемых за исключением группы юношей, которые в силу своих возрастных новообразований, необходимости расставаться со своими юношескими иллюзиями и нереальными мечтами, меняющимся мировосприятием, терпимее относятся к проявлению данных эмоций, а слово печаль является раздражающим только в глазах подростков. Это объясняется спецификой данной эмоции, а именно внутриличностный характер ее переживания, порой даже не выраженный вербально, что исключает участие подростка в процессе переживания и устранения причин, вызвавших ее, т.е. не позволяет проявить себя подростку и оказать действенную помощь. Иными словами, в этих понятиях в восприятии молодежи содержится далеко не полная синонимия. Каждое из них имеет самостоятельный статус в сознании различных половозрастных групп и связан с другими лишь по отдельным семантическим векторам.
