Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Проблема субъектно-объектных отношений в дагестанском языкознании . 16
Глава 2. Структура простого предложения в аварском литературном языке и в его диалектах 46
2.1. О синтаксических особенностях аварских диалектов. 46
2.2. Грамматическая и семантическая дифференциация структуры предложения в аварском языке . 67
2.3. Типы простых предложений в аварских сказках 75
2.4. Непереходная конструкция предложения в аварском языке. 77
2.5. Семантико-синтаксическая характеристика предложений с глаголами речи в аварском языке 83
2.6. Неполные предложения в аварском языке 91
2.7.Порядок слов в аварском простом предложении. 94
Глава 3. Выражение субъектно-объектных отношений в аварском языке 102
3.1. Определение субъекта и объекта 102
3.2. Категории, выражающие субъектно-объектные отношения в аварском языке (обзор) 105
3.3. Падежное кодирование субъекта и объекта в аварском языке 116
3.3.1. Функции номинатива 119
3.3.2. Функции эргатива 122
3.3.3. Функции генитива. 125
3.3.4. Функции датива 128
3.3.5. Пространственные падежи и превербно-послеложные конструкции. 130
3.4. Глагольная валентность в аварском языке 141
3.4.1. Общая характеристика 141
3.4.2. Переходные и непереходные глаголы и категория объекта в аварском языке 145
3.5. Категория залога в аварском языке. 149
3.5.1. О категории залога в дагестанских языках 149
3.5.2. Категория залога в аварском языке 162
3.5.3. Рефлексив и реципрок в аварском языке 184
3.5.4. Категория каузатива в аварском языке 199
3.6. Синтаксическая роль классно-числовых показателей в аварском языке 212
3.7. Специфика выражения субъектно-объектных отношений в осложненных предложениях 218
3.7.1. Общая характеристика 218
3.7.2. Конструкции временного подчинения 229
3.7.3. Субъектно-объектные отношения в причастии дидой-ских языков 235
Глава 4. Синтаксическая сущность главных членов предложения в аварском языке 247
4.1. Постановка проблемы 247
4.2. Подлежащее в аварском языке 249
4.2.1. Понятие подлежащего и его отношение к понятию субъекта в аварском языке 256
4.2.2. Понятие подлежащего и эргативность 265
4.2.3. Подлежащее и его отношение к дополнению в аварском языке 265
4.3. Соотношение членов предложения с послелогами в аварском языке 272
Заключение 275
Литература 282
Список сокращений 302
- Грамматическая и семантическая дифференциация структуры предложения в аварском языке
- Семантико-синтаксическая характеристика предложений с глаголами речи в аварском языке
- Категории, выражающие субъектно-объектные отношения в аварском языке (обзор)
- Понятие подлежащего и его отношение к понятию субъекта в аварском языке
Введение к работе
В настоящей работе предлагается опыт исследования способов выражения субъектно-объектных отношений в аварском языке и той роли, которую играет в специфике их отражения в структуре предложения категория залога. Выбор подобной темы неслучаен: проблематика субъектно-объектных отношений всегда относилась к основным направлениям лингвистических исследований. Достаточно вспомнить известное высказывание крупнейшего американского лингвиста XX столетия Э. Сепира об универсальности выражения субъектно-объектных отношений: "Ни один из известных нам языков не может от этого увернуться, равно как он не может выразить что-либо, не прибегая к символам для конкретных понятий" [Сепир 1934: 73]. Подобное исследование базируется на основе современной теории эргативности — составной части контенсивной типологии, в рамках которой представляется характеристика структурных компонентов предложения и синтаксических связей между ними.
Актуальность темы исследования. Типологические особенности строения простого предложения в нахско-дагестанских языках постоянно привлекают внимание исследователей — специалистов в области общего, типологического и сравнительно-исторического языкознания. В работах, посвященных исследованию синтаксического строя этих языков ставятся и находят свое решение такие важнейшие проблемы синтаксиса простого предложения, как сущность и определение предложения как основной синтаксической единицы, выделение основных типов предложения в соответствии с их коммуникативными целеуста-новками, выработка критериев определения членов предложения, детальный анализ особенностей синтаксической связи между компонентами предложения, структурная характеристика конструкций предложения и др., что имеет огромное научное значение не только для на- хско-дагестанского языкознания, но и предлагает пути решения многих общелингвистических, в частности типологических проблем.
В то же время специфика выражения субъектно-объектных отношений в структуре нахско-дагестанского предложения до настоящего времени остается слабо изученной стороной синтаксических явлений, что обусловлено, с одной стороны, отсутствием комплексного анализа используемого в работах по данной проблематике материала и, с другой стороны, сложностью самого объекта исследования, требующего вовлекать в орбиту изучения данные нескольких языковых уровней.
Конечно, в последнее время синтаксические исследования дагестанских языков все более выдвигаются на передний план, причем существенно расширяется методика и теоретический аппарат подобных исследований. Довольно большое количество проблем получило более или менее удовлетворительное решение, еще большее число их поставлено и продолжает обсуждаться, а к решению некоторых синтаксических вопросов, ответы на которые необходимы для адекватного описания синтаксиса дагестанских языков, мы еще не приступили.
На сегодняшний день мы можем назвать целый ряд монографий, диссертаций и специальных статей, посвященных актуальным проблемам синтаксиса, отдельных дагестанских языков, в их числе работы А.А. Бокарева, М.М. Гаджиева, М.-С.Д. Саидова, Г.Б. Муркелинского, У.А. Мейлановой, З.Г. Абдуллаева, Б.Г.-К. Ханмагомедова, А.Е. Кибрика, С.К. Сулеймановой, М.-Ш.А. Исаева, СМ. Махмудовой, П.A. Сулеймановой и др. К сожалению, до сих пор нет какой-либо обобщающей работы по синтаксису лакского языка. Кроме того, практически не разработаны проблемы синтаксиса ни по одному из дагестанских бесписьменных языков (исключение составляет цезский синтаксис, которому посвящена монография Р.Н. Раджабова). Да и по другим языкам многие синтаксические положения нуждаются в уточнении и в дальнейшей разработке.
Дагестанская лингвистика может гордиться таким капитальным трудом по исследованию синтаксиса аварского языка, как монография А.А. Бокарева [Бокарев 1949]. Несмотря на то, что со времени ее выхода прошло свыше пятидесяти лет, она, на наш взгляд, до сих пор не потеряла своей ценности. Правда, задача этой книги состояла прежде всего в описании общего синтаксического строя,.уточненном и углубленном последующими поколениями дагестанских синтаксистов (М.М. Гаджиев, З.Г. Абдуллаев, Б.Г.-К. Ханмагомедов и др.). Синтаксическая концепция А.А. Бокарева, сильно повлиявшая на дагестанское языкознание, заслуживает надлежащего внимания и в наши дни.
Разные научные направления и концепции дают разные перечни синтаксических объектов. Наиболее очевидными и бесспорными являются следующие: словосочетание, простое предложение и сложное предложение. Остановимся на каждом из них в отдельности.
Изучению словосочетания в дагестанских языках посвящен ряд диссертаций, статей и монографий (см. работы Б.Г.-К. Ханмагомедова, С.К. Сулеймановой, М.-Ш.А. Исаева, СМ. Махмудовой, П.А. Сулейма-новой, М.И. Магомедова, Р.Н. Раджабова и др.). Вместе с тем каждый автор рассматривает какой-нибудь один класс словосочетаний (в основном именные или глагольные). Неисследованными остались адъективные, наречные, субстантивно-глагольные, наречно-глагольные, гла-гольно-инфинитивные и другие типы словосочетаний.
Система словосочетаний в дагестанских языках очень обширна и сложно устроена. Задача исследователя — в описании и систематизации всех типов словосочетаний.
Простое предложение представляет собой центральный объект синтаксиса во всех современных синтаксических концепциях. Пробле- мам простого предложения посвящены работы М.М. Гаджиева, Б.Г.-К. Ханмагомедова, З.Г. Абдуллаева. Сравнительному исследованию структуры простого предложения аварского и английского языков посвящена кандидатская диссертация У.А. Исламовой. Между тем и в синтаксисе простого предложения дагестанских языков остается много нерешенных проблем.
Первая проблема. Дифференциальным признаком, на основе которого члены предложения традиционно делятся на главные и второстепенные, является вхождение или невхождение в предикативную основу предложения.
В дагестанских языках к главным членам традиционно относят подлежащее, сказуемое и прямое дополнение (объект). Однако в предикативную основу двусоставного предложения (непереходная конструкция) входят только подлежащее и сказуемое как взаимно предполагающие друг друга. В предложениях переходной конструкции три члена предложения составляют конструктивное ядро предложения. Можно ли рассматривать здесь все члены предложения как главные? Анализ дагестанских языков показывает, что не все члены предложения имеют в данной конструкции равный статус главных членов: подлежащим выступает имя в номинативе, которое находит классно-числовое и < личное отражение в глаголе-сказуемом (в тех языках, где эти категории* представлены). Например, в аварском языке имя в номинативе (подлежащее) находится не в односторонней зависимости от глагола-сказуемого, а во взаимосвязи с ним: оно не только зависит от глагола-сказуемого, которое диктует ему его форму (номинатив), но и определяет форму глагола-сказуемого применительно к категориям числа и класса. Глагол-сказуемое получает оформление по этим категориям, отражая в своей форме соответствующие свойства подлежащего. Отнесение подлежащего-имени в номинативе, находящегося во взаимосвязи с глаго- лом-сказуемым, к главным членам оправдано именно тем, что подлежащее участвует в оформлении предикативной основы предложения. Что же касается третьего члена трехсоставного предложения переходной конструкции, то он не находит отражения в глаголе-сказуемом и, следовательно, не может рассматриваться как подлежащее. Имена в эр-гативе, дативе и др. восполняют и конкретизируют семантически неполноценные или неопределенные по своей грамматической семантике главные члены — подлежащее и сказуемое.
Вторая проблема касается соотношения понятий "подлежащее" и "субъект". В дагестанских языках существуют противоречивые точки зрения относительно дефиниций терминов "подлежащее" и "субъект". Например, И.И. Мещанинов различает в аварском языке пять разных падежей подлежащего — номинатив, эргатив, датив, посессив и локатив, исходя из того, что падеж подлежащего зависит от заложенного в глагол содержания. Такого же принципа определения подлежащего придерживаются также Л.А. Бокарев, М1М.Хаджиев, М.-С.Д. Саидов, F. Шарашидзе, К. Эбелинг др. Все указанные выше падежи являются субъектными, так как не подлежащее стоит в эргативе, дативе, посесси-ве и др., а носитель или производитель действия, т.е. субъект.
Подлежащее и субъект относятся.к разным уровням предложения, следовательно, их нельзя отождествлять. Таким образом, формой выражения подлежащего является, только имя в номинативе, с которым координируются классно-числовые показатели глагола-сказуемого. В дагестанских языках главная из специфических черт подлежащего — в задаваемой им необходимости координации с глаголом-сказуемым. Даже в, потенции этой способностью не наделен ни один из выразителей субъекта — факт несомненно интересный и заслуживающий дальнейшего изучения. Это формальное своеобразие глубоко симптоматично и в семантическом отношении, так как координация всегда указыва- ет на отнесенность признака к его непосредственному носителю. Следовательно, подлежащее как компонент предложения противопоставлено другим выразителям субъекта и по грамматическому значению, и по роли в структурной организации предложения.
Третья проблема. В дагестанских языках еще окончательно не исследованы особенности сложного предложения во многих его аспектах, несмотря на работы А.А. Бокарева, М.М1 Хаджиева, З.Г. Абдуллаева, Б.Г-К. Ханмагомедова, а также Д.С. Самедова, исследовавшего сложное предложение в аварском языке в сопоставлении с русским. Конкретно не определен статус причастных, деепричастных, масдарных конструкций и их функции в составе сложного предложения. До сих пор нет обобщающей работы по синтаксису сложного предложения дагестанских языков.
Четвертая проблема. Продолжает оставаться актуальной теория эргативности. Понятие "эргативный строй языка" говорит о том, что вся система языка характеризуется определенными признаками эргативности. Однако вопрос о том, что же из себя представляет эргативный строй языка, остается нерешенным по целому ряду уровней.
На наш взгляд, эргативность представляет собой один из структурных элементов; языка.. Эргативность может быть выражена лишь фактами двух языковых уровней — морфологического (словоизменительная структура) и синтаксического (структура словосочетания и предложения).
Когда речь идет о функциях эргатива, должны быть, вероятно, четко разграничены семантический и синтаксический аспекты его функционирования. Без разграничения названных аспектов невозможно установить подлинную природу данного падежа, так как по ряду признаков, в частности по характеру связи с глагольным процессом, не всякий субъект эргатива может быть квалифицирован как подлежащее.
Это обстоятельство приходится подчеркивать в связи с развивающейся в теории эргативности тенденции квалифицировать всякий субъект эргатива в качестве подлежащего, отождествления "субъекта эргатива" и "подлежащего эргатива"! Кроме того, в качестве подлежащего квалифицируется не только всякий субъект эргатива, но и всякий субъект косвенных падежей - датива, генитива, локатива и т.д.
Пятая проблема. Речь идет о категории залога; в системе эргативности. Как известно, в теории эргативности большинством специалистов принята версия; о залоговой нейтральности эргативной конструкции, хотя указанной версии предшествовали или сопутствовали разного рода теории о пассивности или активности этой же конструкции.
Изучая чеченский и аварский языки с классным спряжением глагола, П.К. Услар впервые выдвинул версию об отсутствии в данных языках глаголов действительного залога. По мнению П.К. Услара, глаголы здесь носят характер страдательного или среднего залога. В последующих исследованиях эта мысль была предана забвению. Классный глагол в этих языках относится в структуре предложения к имени в номинативе. Косвенные падежи, в их числе и эргатив, не могут отразить в глаголе свою категориальную субстанцию. Такие косвенные падежи, которые не имеют в глаголе отражения своей категориальной субстанции, синтаксически могут быть квалифицированы только как второстепенные члены.
Подлежащим в названных языках может быть лишь номинатив. Однако номинативность эргативных языков существенно отличается от номинативности номинативных языков.
Таким образом, ни классный, ни классно-личный глагол в принципе не может быть нейтральным в залоговом отношении.
Шестая проблема. Синтаксис диалектов и их роль в формировании синтаксической структуры литературных языков.
Недостаточная изученность синтаксиса диалектов относительно других уровней языка неоднократно отмечалась в лингвистической литературе. По-видимому, это не случайно. Очевидно, кроме субъективных факторов (малой изученности), есть и чисто объективные причины: изменения в синтаксисе происходят гораздо медленнее, чем на других уровнях языка. Отсюда — и меньше черт различий в синтаксисе диалектов. Элементы, общие для всех диалектов, значительно преобладают над частными, различительными. Однако, совпадая в своих основных чертах, синтаксические структуры диалектов дагестанских языков имеют также существенные различия. Так, наблюдаются тенденции утраты диалектных черт под воздействием литературного языка, а также в результате влияния русского языка, в других диалектах сохранились архаичные синтаксические конструкции. Кроме того, произошли определенные изменения в ходе развития языка. Задача выявления общих и частных закономерностей междиалектных взаимодействий представляет собой необходимый этап в изучении синтаксиса диалектов дагестанских языков.
Кроме перечисленных выше, в теоретическом и практическом плане представляются очень значимыми следующие проблемы по синтаксису дагестанских языков:
Порядок слов в предложении и интонация.
Актуальное членение предложения.
Отсутствие теоретических работ в области синтаксиса, что способствует отставанию исследования данного раздела языка.
Имеющиеся некоторые научные работы, учебники и учебные пособия по синтаксису не отражают в достаточной степени своеобразия синтаксиса дагестанских языков, следуя, как правило, традициям исследования индоевропейских языков.
Безусловно, в синтаксисе дагестанских языков значительно больше синтаксических проблем, чем здесь названо. Надеемся, что будущие исследования по синтаксису будут эффективными и внесут свой вклад в развитие дагестанских языков.
Основной целью настоящего исследования является изучение структуры простого предложения аварского языка и взаимоотношений его компонентов в связи со способами выражения субъектно-объектных отношений, его основных конструкций в аспекте проявления категории залога. При достижении этой цели решались следующие более частные задачи:
Исследование сущности простого предложения в аварском языке, выделение его дифференциальных признаков в сопоставлении со смежными структурами.
Определение границ минимальной предикативной основы простого предложения.
Рассмотрение конструкций простого предложения в типологическом аспекте в связи с проявлением категории залога.
Установление критериев иерархии членов предложения, в особенности в аспекте оппозиции его главных и второстепенных членов; определение подлежащего и дополнения.
Классификация: способов синтаксической связи и синтаксических отношений между компонентами и членами простого предложения.
Научная новизна работы заключается прежде всего в выборе аспекта исследования субъектно-объектных отношений: комплексное изучение этой проблемы в работе предлагается с точки зрения функционирования в аварском языке категории залога, до сих пор не выделявшейся на материале аварского языка, хотя отдельные фрагментарные суждения* по данному вопросу в литературе по аварскому языку имеются. Таким образом, в настоящей работе впервые в исследовании синтаксиса аварского языка всесторонне изучены структурные и коммуникативные способы выражения субъектно-объектных отношений, предложена их классификация, подробно проанализированы условия реализации каждого из рассмотренных способов.
Теоретическая и практическая значимость данной диссертационной работы вытекает из того,.что в теоретическом отношении анализ строения способов выражения субъекно-объектных отношений в рамках простого предложения-вносит определенный вклад в первую очередь в сопоставительное и типологическое изучение синтаксиса кавказских языков, в определение специфики их синтаксического строя, которая исследовалась до настоящего времени без учета функционирования в этих языках категории залога. Проведенный в диссертации комплексный анализ проблем, связанных с конструктивными особенностями различных способов выражения субъекно-объектных отношений, (отчасти с сопоставлениями аналогичных средств в языках различного строя), тесно связан с особенностями выражения главных членов предложения, своеобразием выражения в них синтаксических отношений и связей компонентов предложения, предполагает восполнение имеющегося до настоящего времени пробела в исследовании синтаксиса аварского и в некоторой степени других нахско-дагестанских языков, обогащает методику типологического и сопоставительного синтаксиса результатами, полученными на основе применения новых концепций.
Результаты исследования могут послужить основой для типологического обобщения итогов изучения синтаксиса простого предложения родственных и иных языков Северного Кавказа. На наш взгляд, существенное значение эти результаты могут иметь для такой сравнительно новой области лингвистики, как функциональная типология.
Практическое применение результаты анализа субъектно-объектных отношений в аварском синтаксисе найдут как при составле- ний научных, вузовских и школьных грамматик и программ (особенно в той части, которая касается синтаксиса простого предложения), так и в качестве вспомогательного материала для учителей современного аварского языка, для работников национальных средств массовой информации, в т.ч. редакторов, журналистов и др.
В; качестве анализируемого материала исследования в работе использована современная аварская художественная литература, произведения устного народного творчества, периодическая печать и живая разговорная речь. Хотя исследование синтаксического строя различных жанров фольклора считается одним из важнейших направлений исследования языка устного поэтического творчества, паремиологический фонд аварского языка до настоящего времени не был исследован в этом аспекте.
Приемы и методы исследования, используемые в работе, обусловлены спецификой исследуемого материала. В работе использовались классификационный метод, оппозитивный метод, метод моделирования и другие методики.
Следует особо выделить используемые в данном исследовании типологические методы, особенно эффективные в тех случаях, когда предлагаемый анализ касается материала иных языков различной генетической принадлежности. В меру необходимости в работе используются приемы и способы анализа, применяемые в работах по контра-стивной лингвистике. Сопоставительный метод опирается в настоящей работе как на схему "от формы к содержанию", так и на схему "от содержания к форме".
Апробация и публикации. Диссертационная работа обсуждена и рекомендована к защите в отделе грамматических исследований дагестанских языков Института языка, литературы и искусства им. Г. Цада-сы Дагестанского научного центра РАН и на кафедре русского языка с курсом подготовительного отделения Дагестанской государственной медицинской академии. Основные положения работы отражены в монографии автора "Субъектно-объектные отношения и категория залога в аварском языке". - М., 2003 (14,5 п.л.). Вышло из печати более 50 публикаций по теме исследования. Результаты исследования были изложены в докладах на различных научно-практических конференциях по проблемам иберийско-кавказских языков в Москве, Тбилиси, Махачкале и др.
Структура и объем работы. Диссертация представляет собою рукопись из 302 страниц машинописи, которая включает в себя оглавление, введение, четыре главы, заключение, список использованной литературы и список сокращений.
Грамматическая и семантическая дифференциация структуры предложения в аварском языке
Структура предложения определяется, как правило, совокупностью отношений зависимости между его компонентами. Семантическая и грамматическая организации предложения неразрывно связаны между собой: в основе семантической структуры предложения прежде всего лежит совокупность выражаемых им грамматических значений. Описание организации синтаксических структур и отношений в предложении дает наиболее полное представление о синтаксисе языка.
И.П. Распопов выступал против попыток разобщенного рассмотрения семантической и грамматической структуры, предложения: "Такой подход расходится с общепринятым пониманием грамматики и ее категорий, каждая из которых обладает, как известно, своей собственной семантикой" [Распопов 1981: 95].
Следовательно, семантическая структура предложения представляет собой такую структуру, которая организуется в первую очередь грамматическими средствами. В речевой цепи предложения связаны между собой по смыслу. В структурном же отношении они остаются совершенно независимыми. При этом необходимо отметить, что семантическая структура конкретного предложения как отдельного речевого произведения не исчерпывается совокупностью передаваемых им грамматических значений. Показательны в этом отношении предложения, одинаковые с точки зрения общего набора грамматических значений и даже одинаковые по лексическому составу, но отнюдь не одинаковые с точки зрения передаваемого ими коммуникативного содержания. Например: 1) Эмен вихъулев вас вуго букв, "отца видящий сын есть" и Вас вихъулев эмен вуго букв, "сына видящий отец есть"; 2) Эбе-лалъ горде чурулеб буго. Эбелалъ горде чурулеб буго "Мать стирает рубашку".
Содержательную сторону предложения можно рассматривать двояко: с точки зрения плана выражения (синтаксиса) и с точки зрения плана содержания (семантики).
Из примеров явствует, что семантическая организация предложения предопределяет лексическое наименование компонентов передаваемой ситуации. Кроме того, предполагается грамматическое обозначение того "места", которое занимает каждый компонент в выражаемой схеме коммуникативных связей.
Следует обратить особое внимание на смысловую организацию разнооформленных предложений; общее содержание которых обращено к обозначению одной и той же реальной ситуации. Например: 1) Рукъ чіобого буго "В доме пусто" - ЧІобогояб рукъ "Пустой дом"; 2) Васас тіехь ціалулеб буго "Мальчик книгу читает" (букв. "Мальчиком книга читаемая есть") - Вас тіехь ціалулев вуго "Мальчик книгу читает" (букв. "Мальчик книгу читающий есть"). Очевидно, что семантическая структура таких предложений неодинакова, как неодинаковы их грамматическое оформление, синтаксические позиции, в которых употребляются отдельные слова. В ряде случаев при переводе с аварского языка на русский или наоборот приходится заменять одну структуру другой, поскольку проблема перевода заключается именно в том, чтобы передать содержание переводимого предложения посредством иной структуры. Важно подчеркнуть при этом, что причина возможности семанти-ко-грамматических различий при реальном тождестве обозначаемых ситуаций зависит от характера взаимоотношений между предметами и явлениями объективного мира. Так, в первой паре приводимых выше примеров предмет, с которым связан ситуативный признак (рукъ "дом"), обозначается то как место, где проявляется признак, то как непосредственный носитель этого признака. И для того и для другого осмысления связи между предметом и признаком, несомненно, есть реальные основания. Аналогично во второй группе примеров субъект действия оформлен то именем в эргативе (васас), то именем в номинативе (вас). Объект же, на который направлено действие, в обоих предложениях оформлен именем в номинативе (тіехь). Грамматическая семантика каждого из приведенных предложений вполне созвучна характеру ситуации и адекватно передает ее в соответствующем контексте. Возможность образования таких конструкций свидетельствует о достаточно высоком уровне развития самой языковой системы, позволяющей в различных моделях выражать тождественные ситуации. Здесь важно подчеркнуть, что определяющую роль в семантической структуре предложения безусловно играют выражаемые им грамматические значения. А.С. Чикобава писал: "В эргативной конструкции в один узел сплетаются особенности склонения имен и спряжения глагола. Эрга-тивная конструкция во многом определяет грамматическую структуру соответствующего языка" [Чикобава 1961: 130]. Для дифференциации грамматических и семантических категорий важнейшее значение имеет характер координации глагола с субъектно-объектными актантами. Так, в аваро-андо-цезских языках глагол спрягается лишь по категории грамматического класса, в даргинском, лакском и табасаранском — как по классу, так и по лицу, а в лезгинском и агульском языках глагол не спрягается ни по классу, ни по лицу. Следовательно, валентные свойства глагола в дагестанских языках неоднородны. В аварском языке, как ив других языках, минимальной и главной единицей общения является предложение с его двумя, планами — планом содержания и планом выражения, представляющими, по существу, форму и содержание как категории диалектики. В дагестанских языках синтаксические структуры предложений различны, ибо в них заложены основания их национальной специфики. Известно, что в аварском языке подлежащее и сказуемое составляют предикативное ядро, фундамент предложения. В структурном плане любое предложение состоит из главных (чаще из двух и реже из одного) членов - подлежащего и сказуемого, и второстепенных, которые детерминируют либо подлежащее и вместе с ним образуют состав подлежащего, либо сказуемое, образуя с ним состав сказуемого.
Семантико-синтаксическая характеристика предложений с глаголами речи в аварском языке
Как известно, структура предложения представляет собой построение, обладающее не только грамматической, но и информативной завершенностью. При определении семантической структуры предложений с глаголами речи глагол-сказуемое рассматривается как структурно-семантическое ядро предложения. Кроме того, семантическая структура предложения устанавливается не только на основе лексикографического истолкования глагола, но и на основе анализа именных актантов предложения. При выделении синтаксических структур, выражающих речевой процесс, следует учитывать в первую очередь глаголы типа абнзе "сказать", кіальазе "говорить", бицине "рассказывать", лъазабизе "сообщать" и др., которые традиционно квалифицируются как глаголы речи.
В неопределенно-личных предложениях, где субъект речи, выраженный эргативом, отсутствует, нередко встречается форма со значением места, называющая источник информации: Годекіанир рицунаан кепал харбал Годекан-ЛОК-МН МН-рассказывать-НАСТ-ПРОШ веселый-МН история-МН-НОМ На годекане рассказывали веселые истории. В предложениях с глаголами речи неназванными, невыраженными могут быть также адресат речи, объект речи либо оба компонента. Предложения с невыраженным смысловым компонентом можно считать синтаксической конструкцией. Пропуск имени адресата или объекта связан с особым представлением события речи, а именно с несущественностью или невозможностью указания на один из этих компонентов. При такой интерпретации события речи внимание акцентируется на субъекте и объекте, на субъекте и адресате или только на самом речевом действии субъекта. С семантической точки зрения невыраженные субъект и адресат квалифицируются как неопределенные в противоположность определенным субъекту и адресату, если они выражены. Семантика предложения — многоаспектное понятие, включающее такие признаки, как смысловые компоненты, называющие и характеризующие участников события и его обстоятельства, а также характер отношений между участниками событий. Кроме того, определяя семантику предложения, необходимо учитывать характер лексического наполнения структуры. При выявлении семантической стороны предложения учитывается конкретное событие, ситуация действительности, описывается определенное положение вещей объективного мира. И всё это получает отражение в семантической организации предложения в виде набора определённых смысловых компонентов, называющих участников (субъект, объект) и обстоятельства (причина, место, время и т.д.) этого события, а также компонента, указывающего на характер связывающего их отношения (предикативный признак). В данном разделе мы рассматриваем лишь структуру предложений с глаголами речи. Как известно, глагол-сказуемое является структурно-семантическим ядром предложения. Он не только определяет формальное строение, но и выражает общие семантические свойства предложения. Это позволяет опираться на семантические свойства глаголов. Выделение глаголов речи осуществляется параллельно с анализом структуры предложения. Таким образом, выделение и анализ структуры предложения и выделение глаголов речи взаимообусловлены. Описание глаголов речи, как и глаголов других семантических классов, должно базироваться на анализе структур предложений, в которых данные глаголы употребляются. Это даёт объективный критерий для их классификации и описания многих семантико-синтаксических свойств. Максимальное число компонентов в ядерных предложениях с глаголами речи равно четырём. Один компонент называет действие речи (для этого служат предикаты — глаголы, речи) и три компонента соответствуют трем участникам речевого акта: субъекту, адресату и объекту речи. Например: КІудадаца лъималаземаргъаби рицана Дедушка-ЭРГ ребенок-МН-ДАТ сказка-МН-НОМ МН-рассказать-ПРОШ Дедушка (эргатив) детям (датив) сказки рассказал В данном предложении субъект речи - это рассказывающее лицо, инициатор речи {кіудадаца). Объект речи — компонент, называющий то, что говорит субъект (маргьаби). Адресат — это лицо, к которому обращена речь субъекта (лъималазе). Здесь адресат оформлен именем в дативе. Действие названо глаголом речи (рицана). Самым активным участником события является субъект речи (кіудадаца). Грамматическое: положение субъекта проявляется в TOMJ что он выражается в предложении формой эргатива и не находит своего отражения в классно-числовых показателях глагола. Глагол речи рицана своим префиксальным классно-числовым показателем р- координируется с объектом маргъаби. Субъектом речи может быть только человек. Иногда субъекты речи могут называть существительные, не имеющие значения конкретного лица, а выражающие это значение метонимически: I) существительные, называющие органы произношения (кіал "рот", кіутіби "губы"):
Категории, выражающие субъектно-объектные отношения в аварском языке (обзор)
В; аварском языке среди категорий, имеющих непосредственное отношение к выражению субъектно-объектных отношений, следует назвать категории падежа и класса. Первую категорию представляют субъектно-объектные актанты, а вторую — глагольные (отглагольные) формы. Субъект и объект в аварском языке могут выражаться различными падежными формами. "Своеобразие падежей субъекта и объекта в эрга-тивной конструкции обусловлено исторически своеобразием переходного глагола" [Чикобава 1980 : 32-33]. В предложениях субъектно-объектные отношения выражаются не только категорией переходности/непереходности, но и категорией залога, о чем будет сказано ниже. Как известно, глагол в дагестанских языках, в частности в аварском, выполняет роль организующего центра предложения, вершины, к которой сводится в конечном итоге вся сеть последовательно разветвленных синтаксических связей. Однако существует и обратная зависимость: субъектно-объектные отношения оказываются столь важными для собственно лексической семантики глагола, что последняя может быть системно описана на основе первых. Основной объем функционального синтаксиса;глагола,.его взаимоотношений с субъектно-объектными актантами покрывается категориями переходности/непереходности и залога, тесно связанными между собой.
В каждом конкретном языке преобладает определенный способ выражения субъектно-объектных отношений. Например, в кабардино-черкесском языке многочисленные аффиксы глагольной словоформы указывают на субъектно-объектные члены предложения, тем самым устанавливая синтаксическую связь между ними: Сы/п/о/плъэ "Я его ожидаю". При отсутствии же падежных аффиксов порядок расположения членов предложения является одним из основных синтаксических способов передачи субъектно-объектных отношений. Порядок слов.приобретает грамматическую значимость в предложениях, где употребляется несколько членов синтагмы с одинаковой формой, например: Дадэ нанэ нэгъудж притащ "Дедушка бабушке очки дал " [Таов, Хутежев 1998 : 138-19] .
Как отмечал А.С. Чикобава, «в горских ибер.-кавказ. языках (абхаз.-адыгских, нахских, дагестанских) от переходных глаголов системно-страдательный залог не образуется (можно говорить лишь о зачатках «пассивности» в отыменных глаголах" [Чикобава 1981: 14].
В связи с характеристикой субъектно-объектных отношений встает вопрос о способе соотношения между участниками "глагольного действия" (актантами), с одной стороны, и членами предложения — с другой. Если количество и характер актантов определяется семантикой глагола, то состав членов предложения — семантикой и структурой последнего.
В зависимости от семантики глагола (состояние, процесс или действие) число его семантических актантов может меняться от одного до четырех-пяти. Что касается предложения, то здесь основную роль играет взаимоотношение между подлежащим и сказуемым, поскольку характерной особенностью предложения является предикативность, а сущность предикации заключается "в приписывании того или иного признака какому-то предмету, субстанции" [Золотова 1974: 83].
Как известно, в аварском языке представлена развитая; система падежей. Сочетаемость инфинитных форм с именами, оформленными различными падежными формами, определяется не только характером отглагольных форм, но и семантикой сочетающихся с ними имен. Здесь важное значение имеет валентность глагола или инфинитной формы. "Под содержательной валентностью глагольного значения мы понимаем способность данного глагола сочетаться с именами в той или иной субъектно-объектной функции" [Кацнельсон 1972: 47]. В функции субъекта и объекта выступают имена существительные, местоимения и субстантивированные части речи. Глагол и инфинитные формы глагола (причастие, деепричастие, масдар и инфинитив) изменяются по классам и числам. По лицам же аварский глагол и инфинитные формы глагола не изменяются. Основа инфинитной формы глагола называет действие и его характер, в то время как классно-числовые показатели осуществляют их координацию с субъектом и объектом или с одним из них (в зависимости от структурного типа конструкций). Однако по классам и числам изменяются не все глаголы, а только те, которые имеют в своем составе классно-числовые показатели. Категории класса и числа по своему грамматическому содержанию довольно близки. Они выражают грамматическое взаимоотношение имени и инфинитных форм в конструкции, в частности, синтаксическую связь субъекта и объекта с инфи-нитными формами.
Как отмечает Г.А.Климов, в нахско-дагестанских языках "принадлежность имени существительного к какому-либо классу, как правило, не маркируется..., но отражается в характере согласования синтаксически связанных с ним глагола, прилагательного, части местоимений и т. д. посредством соответствующих классных компонентов в словоформах последних" [Климов 1986: 103]. В аварском языке категория грамматического класса во всех инфинитных формах глагола выражается префиксально, а в причастиях — еще и суффиксально.
Следовательно, причастие с помощью префиксального и суффиксального классных показателей может выразить грамматические классы двух имен - субъекта и объекта. Например: оц бичарав чи "человек, продавший быка". Префиксальный классный показатель причастия б-выражает грамматический класс объекта действия оц, а суффиксальный классный показатель -в — грамматический класс субъекта действия.
Понятие подлежащего и его отношение к понятию субъекта в аварском языке
Одной из важнейших задач синтаксического анализа; предложения, как известно, является всесторонняя характеристика входящих в него членов предложения. В аварском языке член предложения может быть выражен одним словом или целой группой слов, обозначающих единое понятие. Так, например, если в предложении Васас тіехь боса-на "Мальчик взял книгу" каждый член выражен отдельным словом и предложение имеет столько членов, сколько в нем слов, то в предложении Васас столалда mlaca mlехъ босана "Мальчик со стола взял книгу", состоящем из пяти слов, мы имеем четыре члена, так как для выражения одного из і них использованы два слова — имя в локативе Г серии столалда и послелог mlaca. Следовательно, член предложения может быть выражен не только одним словом, а двумя и более словами, обозначающими одно понятие и отвечающими на один вопрос.
Члены предложения, как правило, делятся на главные и второстепенные. В русской грамматике, а также в грамматиках целого ряда других языков к главным членам предложения относятся два члена — подлежащее и сказуемое, а остальные (определение, дополнение и обстоятельство, которые, в свою очередь, делятся на подгруппы) считаются второстепенными членами. В аварском же языке, как и в других кавказских языках, к главным членам принято относить наравне с подлежащим и сказуемым также и прямое дополнение (объект).
Подлежащее, прямее дополнение и сказуемое являются основой типичного двусоставного непереходного или трехсоставного переходного простого предложения аварского языка. Они являются организующими центрами предложения, с их помощью выражается основная мысль и суждение в предложении. Те члены предложения, которые поясняют, дополняют или определяют главные члены предложения, называются второстепенными членами предложения. Предложения же, в составе которых имеются второстепенные члены, называются простыми распространенными в отличие от простых нераспространенных, состоящих только из главных членов предложения.
Проблема членов предложения имеет как теоретическое, так и практическое значение; В членах предложения; в их связях и отношениях реализуется структура и семантика предложения; Свою синтаксическую роль слово выполняет в определенной конструкции, например слово багіараб "красный! может быть определением, так как имеет формы класса, числа и падежа; слово вачіана "пришел" — сказуемым, так как имеет формы класса, числа, времени, наклонения и т.д. Необходимо отметить, что не всегда легко определить тот или иной член предложения: у одного слова может быть два значения, друroe выражено фразеологизмом, а третье, возможно, вообще не является членом предложения. В настоящее время в лингвистике сложилась точка зрения, согласно которой предложение рассматривается как сложная синтаксическая структура, имеющая три стороны — формально-грамматическую (конструктивную), семантическую (смысловую) и коммуникативную. В зависимости от конкретного аспекта исследования на каждом из указанных уровней предложения выделяются свои, свойственные только ему компоненты: на семантическом — субъект, объект, предикат; на формально-грамматическом — подлежащее, сказуемое, прямое дополнение (объект); на коммуникативном — тема и рема. Соответственно, при анализе предложения следует четко разграничивать эти понятия.
В последние годы, в специальной литературе было показано, что подлежащее является комплексным понятием, которое не только служит для дифференциации семантических ролей в структуре предложения, но также "устойчиво коррелирует с некоторыми значениями, относящимися к различным когнитивным сферам". Например, подлежащее часто сообщает известную информацию (данное), в то время как прямое дополнение— новую. Интересным свойством подлежащего оказывается сопряженность с именами, обозначающими одушевленных участников, особенно людей, а среди них - с именами участников речевого акта и др. Все же мы полагаем, что подобные свойства указывают не на подлежащее как концепт грамматической структуры предложения, а на сущности, относящиеся к иным понятийным сферам.
В І аварском языке существуют противоречивые точки зрения относительно подлежащего, сказуемого, прямого дополнения; (объект), способов их выражения и грамматических связей между ними. И. И. Мещанинов писал: "В аварском языке выделяются пять построений предложения с разными падежами подлежащего: вац рокъове вуссана "брат домой вернулся" (подлежащее вац в абсолютном-именительном падеже), вацас хур бекъана "брат поле пахал" (подлежащее вацас в творительном падеже), вацасе жиндирго лъимер бокьула "брат любит своего ребенка" (подлежащее вацасе в дательном падеже), вацасда жиндирго вас вихъана "брат видел своего сына" (подлежащее вацасда в местом падеже покоя), вацасул вас вуго "брат имеет сына" (подлежащее вацасул в родительном падеже)" [Мещанинов 1967: 48].
Как видно из примеров, И.И. Мещанинов различает в аварском языке пять разных падежей подлежащего — номинатив, эргатив, датив, посессив и локатив исходя из того, что "падеж подлежащего зависит от заложенного в глагол содержания. Этим объясняется постановка подлежащего в разных падежах" [Мещанинов 1967: 48-49]. Все эти падежи, по нашему мнению, являются субъектными. Они тесно связаны с лек-сико-грамматическими формами глагола, однако при этом не могут быть квалифицированы как формы подлежащего.
Отождествление субъекта и подлежащею встречается и в исследованиях по другим языкам. По этому поводу М.М. Гухман писала: "Нередко можно встретить утверждение, что подлежащее в.том или ином языке стоит в творительном, дательном, родительном падежах: подобные утверждения являются результатом: подмены единиц одного уровня единицами другого уровня. По сути дела не подлежащее стоит в творительном, дательном, родительном падежах, а носитель или производитель признака" [Гухман 1972: 26], т.е. субъект. Следовательно, нельзя отождествлять субъект и подлежащее, относящиеся к разным уровням предложения. В аварском языке субъект совпадает с подлежащим лишь в номинативе.
