Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Проблемы словообразования наречий в тюркских языках 10
1.1. Адвербиализация и ее отношение к лексикализации, конверсии и транспозиции 10
1.2. Образование наречий путем лексикализации грамматических форм слов и аффиксации 16
1.3. Образование наречий и разграничение лексикализованных и нелексикализованных грамматических форм слов 41
1.4. Конверсия и адвербиализация словарных форм слов 56
Выводы по первой главе 76
Глава 2. Лексико-семантическая характеристика наречий, имеющих формы падежей и деепричастий 76
2.1. Структурно-этимологический анализ наречий 79
2.2. Разряды наречий по значению 88
2. 3. Словообразование наречий 92
2.3.1. Общие замечания .92
2. 3, 2. Семантико-морфологический способ 96
2.3.2.1. Образование наречий путем изоляции падежных форм 96
2.3.2.1.1. Изоляция форм дательно-направительного падежа 97
2.3.2.1.2. Изоляция форм местного падежа 98
2.3.2.1.3. Изоляция форм исходного падежа 101
2.3.2.2. Образование наречий путем изоляции деепричастных форм 103
2.3.3. Аффиксация 108
2.3.3.1. Общие замечания 108
2.3.3.2. Наречия, образованные от имен существительных 108
2.3.3.3. Наречия, образованные от имен прилагательных 110
2.3.3.4. Наречия, образованные от причастий 112
2.3.3.5. Наречия, образованные от наречий 113
2.3.4. Лексико-семантический способ 114
2.3.5. Словосложение 117
2.3.6. Редупликация 129
Выводы по второй главе 137
Глава 3. Структурно-семантическая характеристика наречий, образованных по конверсии 139
3.1. Общие замечания 139
3.2. Структурные типы наречий, образованных по конверсии 140
3.3. Характеристика наречий, образованных по конверсии, по частям речи 142
3.3.1. Образование наречий от имен прилагательных 142
3.3.2. Образование наречий от основ глаголов 150
3.3.3. Образование наречий от имен существительных 153
3.4. Ряды конверсионных омонимов, содержащие производное наречие 159
3.4.1. Ряды, состоящие из двух слов 160
3.4.3. Ряды, состоящие из трех слов 162
3.4.3. Ряды, состоящие из четырех слов 162
3.4.4. Ряды, состоящие из пяти слов 162
Выводы по третьей главе 163
Заключение 165
Библиография 170
Список сокращении 183
- Адвербиализация и ее отношение к лексикализации, конверсии и транспозиции
- Структурно-этимологический анализ наречий
- Лексико-семантический способ
- Образование наречий от имен прилагательных
Введение к работе
Во многих тюркских языках наречиям посвящены монографии и отдельные статьи. Тюркологи затрагивают наречия в своих исследованиях по словообразованию и в научных грамматиках. Если в первых научных изысканиях наречия квалифицировались как служебные (вспомогательные, подчиненные) части речи, то в исследованиях, появившихся начиная с 60-х годов XX в., они считаются самостоятельной частью речи.
В ряде тюркских языков в той или иной мере изучена адвербиализация -переход других частей речи в наречия.
Однако многие аспекты проблемы наречий и в первую очередь их образования остаются не выясненными. Это, в первую очередь, признаки выделения наречий, так как проблема частей речи в тюркских языках до сих пор не может считаться решенной ни в смысле их состава, ни в отношении самих принципов классификации. Между тем, для тюркских языков наречие тот фокус, в котором скрещиваются различные проекции имен (существительных, числительных, местоимений) и глагола. Отчетливая характеристика адвербиальных лексем неминуемо должна пролить свет на всю проблему о частях речи. Всестороннее изучение наречий, выявление на этой основе их лексико-грамматических особенностей в каждом тюркском языке, анализ путей их образования и происхождения, раскрытие общих закономерностей в формировании этой части речи в разных тюркских языках - все это, на наш взгляд, способствует комплексному рассмотрению адвербиальных лексем.
Одни исследователи основным признаком наречий считают синтаксический, другие - семантический, третьи, которых большинство, - морфологический, синтаксический и семантический, т.е. предлагают комплексный подход. Однако в действительности они руководствуются в основном этимологическим критерием. Это видно из того, что категориальная принадлежность двояко-функционирующих слов определяется ими только этимологически, а устойчивые функции, лексические значения и морфологические свойства их в счет не
5 берутся. Поэтому слова типа ахшы ~ жакшы ~ якши ~ яхши «хороший» и «хорошо», узакъ ~ узоц «даль» и «далеко» квалифицируются ими не как прилагательное и наречие, существительное и наречие, а как прилагательное и существительное. Другие же лингвисты считают такие слова комплексными, синкретичными и называют их «прилагателъно-наречиями» и «существитель-но-наречиями». Третья группа исследователей в подобных словах видит лекси-ко-грамматические омонимы. Следовательно, ни в определении признаков наречий, ни в оценке слов, функционирующих как в значении прилагательных и наречий, так и в значении существительных и наречий, во взглядах тюркологов нет единства.
В упомянутых исследованиях нечетко разграничиваются лексикализован-ные и нелексикализованные падежные и деепричастные формы, что отражено и в словарях; наречия, образованные путем лексикализации падежных форм, и наречия, образованные по аналогии с ними, минуя процесс изоляции собственно падежной формы, в которых падежные аффиксы выступают уже как словообразующие. В них не затрагивается вопрос о возможности развития значений наречий, образованных от грамматических форм слов, и перерастание их в лексические омонимы. В силу этого смешиваются аффиксальный и семанти-ко-морфологический способы словообразования. Не разграничиваются также наречия, образованные путем словосложения, и наречия, образованные путем редупликации, т.е. оба способа квалифицируются как словосложение. Таким образом, нет полной ясности в разграничении способов словообразования наречий, имеющих аффиксы падежей и деепричастий.
В большинстве грамматик и специальных исследований трактуется, что в тюркских языках имеются только обстоятельственные наречия, в некоторых -еще и определительные. О наличии же местоименных наречий в этих языках, что не должно подлежать сомнению, в них вообще не говорится. Следовательно, не до конца решен и вопрос распределения наречий описываемого типа на семантические группы.
Наречия в каждом тюркском языке изучены по существу без сравнения с другими родственными языками. Правда, в некоторых работах предпринята такая попытка, однако сравнения в них носят эпизодический характер. Для установления общих и специфических особенностей образования наречий в тюркских языках нужны сравнительные исследования системного характера.
Помимо всего прочего, не выявлен лексический состав наречий, имеющих формы пространственных падежей и деепричастий, а именно - не разграничены межтюркские, общеалтайские, специфические наречия отдельных тюркских языков, не установлены собственно тюркские и заимствованные наречия.
Адвербиализация, как и аналогичные явления (субстантивация, адъективация и т.п.), непосредственно связана с изменением семантики словоформы. Исследование семантической системы языка, проводимое в разных направлениях современного языкознания и в самых различных аспектах, получило, особенно в последнее время, широкий размах, выдвинувшись на передний край вообще науки о языке. Среди лингвистических типов значений, которыми занимается семантика, существует и словообразовательный тип. Изучение словообразовательных значений приобретает важную роль с точки зрения определения категориальной принадлежности новообразованных языковых единиц на уровне частей речи как наиболее крупных лексико-грамматических классов слов.
Семантическое развитие и обогащение языка обусловливают не только разветвление и усложнение лексических значений, но и переходы слов из одних грамматических разрядов в другие, приобретение ими нового категориального содержания. Этот живой процесс широко распространен также в тюркских языках, и он то и дело обращал на себя внимание в трудах по словообразованию и морфологии, однако не получил до сих пор всестороннего научного освещения.
Вышеизложенные обстоятельства обусловливают актуальность избранной темы диссертации.
Объектом рассмотрения в данной работе является словообразование наречий на материале тюркских языков.
Предмет настоящего исследования - образование наречий путем лекси-кализации и десемантизации падежных и деепричастных форм, а также конверсии в тюркских языках.
Материалом для исследования послужили тюркско-русские словари, толковые словари тюркских языков.
Методологическую основу исследования составили труды известных отечественных лингвистов - В.В. Виноградова, А.И. Смирницкого, Б.А. Серебренникова, Н.К. Дмитриева, А.Н. Кононова, О.С. Ахмановой, Н.М. Шанского, В.А. Звегинцева, Е.К. Куриловича, Э.В. Севортяна, Н.А. Баскакова, А.А. Юл-дашева, A.M. Щербака, Е.А.Земской, М.А. Хабичева, Е.С. Кубряковой, К.М. Мусаева, В.Г. Гак, Ф.А. Ганиева, Ж.М. Гузеева и др. по лексикологии, семасиологии и словообразованию.
Работа написана методом сравнительного описания.
Цель исследования заключается в изучении, анализе и описании способов перехода словоформ различных частей речи в наречия в тюркских языках. Для достижения ее намечено решение следующих задач: определить лексический состав наречий, имеющих формы пространственных падежей и деепричастий; установить общие признаки и специфические особенности адвербиализации в тюркских языках; выделить способы образования наречий, имеющих падежные и деепричастные аффиксы; разграничить наречия, образованные путем изоляции форм пространственных падежей, и наречия, в которых падежные аффиксы выступают как словообразующие элементы; выявить случаи перерастания значений многозначных наречий, образованных от падежных форм имен, в омонимы;
8 раскрыть сущность конверсии и выявить случаи конвертирования других частей речи в наречия. Научная новизна исследования заключается в том, что в нем впервые предпринята попытка сравнительного исследования словообразования наречий в тюркских языках в целом (во всех их группах), а также обоснование образования наречий от грамматических форм слов, кроме общеизвестных семанти-ко-морфологического способа и способа словосложения, еще аффиксальным, лексико-семантическим способами и путем редупликации.
Теоретическая значимость работы состоит в том, что она проясняет ряд вопросов теории словообразования и словоизменения, а также классификации частей речи в тюркских языках.
Практическая ценность исследования заключается в том, что материалы его можно использовать в лекционных курсах по сравнительной грамматике тюркских языков; при составлении учебно-методических разработок и пособий для студентов по проблемам тюркской лексикологии и словообразования; при составлении общефилологических словарей тюркских языков. На защиту выносятся следующие положения:
Тюркские наречия, имеющие аффиксы падежей, образованы не только семантико-морфологическим способом и способом словосложения, но и аффиксальным, лексико-семантическим, синтаксико-семантическим (или конверсионным) способами, а также путем редупликации.
Как и у словоформ других частей речи, у наречий, образованных от форм пространственных падежей имен, значения могут расширяться и впоследствии перерастать в омонимы.
Слова, в одинаковой степени употребляющиеся в значении прилагательного и наречия, существительного и наречия одновременно, являются не комплексными словами типа «прилагательно-наречие», «существитель-но-наречие», а лексико-грамматическими омонимами.
9 4. Ряды конверсионных омонимов, имеющие в своем составе производное наречие, в тюркских языках обычно состоят из двух-трех слов, четырех-и пятисловные встречаются редко. Ряды, состоящие из трех слов, чаще замыкаются существительными, а из четырех-пяти слов — служебными словами. Апробация работы осуществлялась в форме сообщений на заседаниях кафедры балкарского языка и литературы, теоретического семинара кафедры «Проблемы карачаево-балкарской филологии», а также в виде докладов на научных конференциях: Северо-Кавказская региональная научная конференция студентов, аспирантов и молодых ученых «Перспектива - 2000» (Нальчик); Региональная научная конференция «Языки и литература народов Северного Кавказа: проблемы изучения и перспективы развития» (Карачаевск, 2001); Вторая межвузовская научная конференция «Региональное кавказоведение и тюркология: традиции и современность» (Карачаевск, 2001); Региональная научная конференция, посвященная 85-летию К.Ш.Кулиева (Нальчик, 2002); Всероссийская научно-практическая конференция студентов, аспирантов и молодых ученых «Перспектива - 2002» (Нальчик). Результаты исследования отражены в 8 научных публикациях.
Структура диссертационного исследования обусловлена вышеуказанными целями и задачами и состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии и списка сокращений.
Адвербиализация и ее отношение к лексикализации, конверсии и транспозиции
Адвербиализация (от лат. adverbium - наречие) - это переход грамматических и словарных форм слов других частей речи в наречия: татар, янадан "снова" (яна "новый"), кочкэ "еле-еле" (кбч "сила"), якында "вблизи" (якын "близкий"), бергэлэшеп "вместе" (бергэлэшеч "объединяться"), кич "вечером" (кичи "вечер"), кар.-балк. бирге "вместе, совместно с ..." (бир "один", башха "отдельно; порознь" (башха "другой, иной"), ойламай "необдуманно" (деепр. обр. от ойла - "думать"), ингирде "вечером" (ингир "вечер"), билип "заведомо" (деепрч. от бил - "знать"), ног. уза к "долг" (узак "долгий"), мун-нан "отсюда" (бу "это, этот, эта"), босына "впустую" (бос "пустой"), кыс-та "зимой" (кыс "зима"), атланып "верхом" (деепр. от атлан - "отправиться") ясырмай "откровенно" (деепр. от ясыр "скрывать что"), башкир, гумергэ "навеки" (гумер "век"), ундан "справа" (ун "правый", тегсндэ "там" (теге "тот"), къыйын "трудно" (къыйын "трудный? ) кумэклэшеп "коллективно, сообща (деепр. от кумэклеш - "сплачиваться, объединяться", кайта "наоборот" (деепр. от кайт - "возвращаться", киргиз, зорго "еле, насилу" (зор "сила, насилие"), кечинде "вечером" (кеч "вечер"), айбай " (деепр. отриц. от ая -"щадить, жалеть"), жакшы "хорошо" (жакшы "хороший"), хакас, иргіде "в старину" (иргі "старый"), пірге "сообща, совместно" (пір "один") толдыра "полно, сполна" (деепр. от толдыр - "заполнять"), тар "тесно" (тар "тесный") и др.
Из приведенных примеров видно, что в тюркских языках наречиями чаще всего становятся формы пространственных падежей имен существительных и прилагательных, реже - местоимений и числительных, словарные формы имен прилагательных, а также имен существительных и глаголов. Однако адвербиализация словарных форм последних двух частей речи очень ограничена. Лексикализация - превращение морфемы, словоформы в отдельное слово» словосочетания - в сложное слово или во фразеологизм. С одной стороны, это явление более широкое, чем адвербиализация, так как она охватывает, кроме адвербиализации, еще адъективацию (переход в разряд имен прилагательных), субстантивацию (переход в разряд имен существительных), прономинализацию (переход в разряд местоимений) и подобные явления. При лексикализа-ции возможны переходы и в служебные части речи междометия, модальные слова: киргиз, болбосо "иначе, в противном случае" - союз (болбосо - отриц. форма условного накл. вспом. глагола бол - "быть", ото "очень" - частица (ото - деепр. от глагола от - "проходить"), окшойт "кажется" - модальное слово (окшойт - 3-е лицо ед.ч, глагола окшо - "быть похожим, походить на кого-что % кар.-балк. кёре "судя по, сообразно с, по" - послелог (кёре - деепр. от глагола кёр - "видеть"), ёзге "кроме" - послелог (ёзге окостеневшая форма дат. древнетюркского ез "лучшая часть, сердцевина, сущность") (ГКБЯ 1976: 287), шашмай "совершенно" - частица (шашмай - деепр. от глагола шаш - "сойти с ума, помешаться", ол себепден "поэтому" - союз (ол себепден - предлож. пад. словосочет. ол себеп "та причина"), жарсыугъа "к сожалению" - мод. слово жарсыугъа - дат. пад. сущ. жарсыу "горе, скорбь", "забота, беспокойство о ком-чём", "проблема"), эшиги! (балк.) "боже!!" (эшиги - притяжат. форма 3-го л. сущ. эшик "дверь").
Кроме того, адвербиализуются в основном только падежные формы имен существительных, прилагательных и деепричастия, притом очень ограниченно, лексикализоваться же могут не только формы падежей, но и числа (кар.-балк. акъла, киргиз, актар "белогвардейцы" - форма мн.ч. прилагательного акъ (ак) "белый"; карач.-балк. айырыула "выборы" - форма мн.ч. существительного айырыу "выбор", кесекле "простуда" - форма мн.ч. существительного кесек "часть, кусок") и принадлежности (карач.-балк. сюйгеним "возлюбленный, возлюбленная" (сюйгеннм "тот, которого (та, которую) я люблю" - форма принадлежности 1-го л. ед.ч. причастия сюйген "любящий, любящая", казах., кир 12 гиз. карагым "милый мой" (карагым "мое желание смотреть" - форма принадлежности 1-го л. ед.ч. сущ. кара к "желание смотреть"), кар.-балк., ног. барысы "есе (барысы "все они" - форма принадлежности 3-го л. мн.ч. место-им. бары "весь, все", а из неличных форм глагола, кроме деепричастий, еще имена действия кар.-балк., ног. окъуу окуу "учеба" от окъуу окуу "чтение", айтыу "поговорка, легенда" от айтыу "говорение") и причастия (жазыу-чу языушу "писатель" от жазыучу языушу "пишущий", къапхан капкан "западня, капкан" от къапхан капкан "откусивший, укусивший"), а также некоторые личные формы глагола: форма желательного наклонения на -гьын / -гин, -гъун / -гюн, -хун (кар.-балк. тизгин "ряд" от тизгин "чтобы ты выстроил что-л. кого-л. в ряд" тиз "строить в ряд" + -гин, къуугьун "весть о беде, тревога, клич, набат, набатный зов" от къуугьун "чтобы ты гнался за кем-чем" + -гъун, учхун "пепел, искра" от учхун "чтобы ты летал" уч -"летать" + -хун), а также взаимо-совместного и возвратного залогов (кар.-балк., кирг. ойнаш ойнош "любовник, любовница" от ойнаш - "совместно играть, забавляться, резвиться", жалгъан жалган "искусственный", "ложный, лживый" от жалгъан "соединяться, быть соединенным", "прививаться", быть привитым"), С другой стороны, лексикализация уже адвербиализации (равно и субстантивации, адъективации и т.п. явлений), так как при лексикали-зации осуществляется переход в словарные единицы, в том числе и в наречия, только грамматических форм других частей речи, а при адвербиализации, как мы видели выше, в наречия переходят и их словарные формы,
С адвербиализацией, как и с другими подобными явлениями (субстантивацией, адъективацией и т.п.), связана и конверсия в словообразовании - способ образования слов без использования специальных словообразовательных аффиксов, "при которой переход слова из одной части речи в другую происходит так, что назывная форма слова одной части (или его основа) используется без всякого материального изменения в качестве представителя другой части речи" (Кубрякова 1990; 235), например: казах, асыгьыстан - "суетиться, спшить" - асыгьыстан "второпях", башкир, якъшы "хороший" - якъшы "хорошо", киргиз, къаранггъы "темный" - къаранггъы "темнота", кар.-балк. учуз "дешевый" - учуз "дешево" и др.
Некоторые лингвисты (Сошальская 1953: 56-57; Амосова 1956: 86; Ка-ращук 1977: 194-203) считают, что адвербиализация, субстантивация и подобные явления не относятся к конверсии. Это означает, что и конверсия не имеет отношения к ним. Следовательно, между конверсией и адвербиализацией нет связи. Однако абсолютное большинство лексикологов (Левковская 1954; Саф-ронова 1955: 192-193; Иртеньева 1956: 50; Жлуктенко 1958: 64; Загоруйко 1960: 72-73; Аракин 1961: 48; Уфимцева 1968: 122; Абрекова 1974: 41-45; Мешков 1976: 137-142; Сабельникова 1979: 5-6, 79; Ганиев 1985: 31; Гак 1990: 519 и др.) адвербиализацию (равно как и субстантивацию, адъективацию и т.п. явления) включают в конверсию, когда это касается не грамматических, а словарных форм слов. Мы придерживаемся мнения этих лингвистов, поскольку слова, образованные по конверсии, не отличаются от слов, образованных путем адвербиализации (субстантивации, адъективации), так как новые слова в обоих этих случаях образуются без использования специальных словообразовательных аффиксов, путем включения основы или словоформы одной части речи в парадигму слова и соответствующую сочетаемость другой части речи.
Структурно-этимологический анализ наречий
Хотя и принято считать, что наречие в тюркских языках является "...относительно новой категорией, в недалеком прошлом слабо дифференцированной с именами существительными и прилагательными" (Баскаков 1952: 218), оно как одно из конкретных средств выражения мысли бытовало на довольно ранней стадии развития этих языков. Об этом свидетельствуют памятники древнетюркской письменности, в которых обнаруживаются довольно разнообразные по форме и значению типы наречий, показывающие то, что они, как и другие знаменательные слова, являются древней языковой категорией. В этих памятниках встречаются наречия - изолированные формы особенно да-тельно-направительного, местного, частично и исходного падежей имен: 1) илгарю "впереди", бергарю "на юг, к югу", къурыгъару "позади", ичра "внутри", татра "снаружи", авгар "домой", Йогарю "высоко", "вверх" и др.; 2) анта "там", "тогда", бунта "здесь", башынта "наверху", тбпасинта "сверху", йазынта "весною" др.; 3)къантан "откуда", антан "оттуда" и др. (Малов 1951; 1952).
Развитие и совершенствование лексики тюркских языков в области наречий, в том числе и наречий - изолированных форм падежей имен, шло самыми разными путями, одни формы отмирали, другие возрождались. В современных тюркских языках значения указанных падежей передаются в большинстве случаев другими формами этих же падежей имен, в результате употребления потерявшими свои первоначальные значения и приобретшими значения наречий, например: -гъа (-га)/ -ге (-гэ), -на/-не, -нга (-н/а) / -нге (-Hje); -да (-та/-де (-те), -дан (-тан) /- ден (-теп), -нанАнен и др. Видоизменилась не только аффиксальная, но и корневая часть подобных наречий. Например, в древнетюркской наречии авгарю "домой" корень ав "дом" в современных тюркских языках преобразился в ой уй юй уй — уьй. Имеют место и такие случаи, когда на месте первоначальных форм и основ, передающих наречное значение, в современных языках появились новые формы, не похожие на прежние. Например, значения понятий "справа" и "слева" в древнетюркских памятниках передавались словами бернйа и йыргьару. В современных тюркских языках эти значения передаются совершенно отвлеченными понятиями онгда оцдо унда "на правой стороне ", солда солдо сулда Ьулда "на левой стороне".
Хотя, как показывают данные древнетюркских памятников, форма да-тельно-направительного падежа -гъары, -къары, -кери, -ра/ -ре и была самой распространенной формой передачи наречного значения, развитие ее не было продуктивным: она употреблялась в незначительном количестве слов. Тем не менее определенный слой наречий с этими аффиксами сохранился в словарном составе каждого тюркского языка, что свидетельствует об устойчивом бытовании этой группы слов с древнейших времен. Больше всего следы данной формы сохранились в алтайском языке, в котором, кроме межтюркских тескери тискэре тескарн "наизнанку", "обратно") "шиворот-навыворот", ичкери ичкар ичэр ишкери "внутрь", тышкары тыс ары - тышхары "пару-оку"у ары "туда", бери "сюда", учкары - учхара ушкары "вскользь", "необдуманно", огьары жогору - жо ары юхары жу ури — Йогаррых "вверх", илгери - илери "вперед", "впереди", "раньше, прежде", встречаются еще такие наречия как йаскары, даскары "весной", "к весне", кюскары "осенью", "к осени", кедери "подальше, вглубь", эпгиргери "вечером", кышкары "зимой" и др.
Следы наречий - изолированных форм пространственных падежей современных тюркских языков обнаруживаются не только в древнетюркских, но и в древнемонгольских и тунгусо-маньчжурских памятниках, сохранившихся в алтайских языках: нанайск. эрдэ "рано" (ср. соврем, тюрк, эрте эртте - иртэ), др. - монг. teHte, маньч. tenefle, tejtp "там" (ср. соврем, тюрк, тигинде теген-дэ "там"). Эти факты говорят о древности данного типа наречий, что он суще 81 ствовал еще в алтайскую эпоху, т.е. до распада алтайских языков на тюркские, монгольские и тунгусо-маньчжурские языки.
Дальнейшее пополнение и совершенствование лексической и грамматической структуры наречий описываемого типа связано с расширением сферы их употребления. Появились многочисленные образования, которые выделились из общего фонда лексики тюркских языков в значении признака действия или признака признаков. Они возникли путем лексикализации форм пространственных падежей и деепричастных форм глагола в обстоятельственной функции (алга алгьа алга "вперед", "вначале", "сначала", мындан мундан -муннан моннан "отсюда", мунда мында бунда "здесь", жайда яйда "летом", башдан бастан баштан "сначала", ойнап уйнап "в шутку, шутя"), минуя процесс изоляции собственно падежных форм, по аналогии с наречиями - изолированными падежными формами, т.е. путем аффиксации жаш-лыкъдан яшлыктан "по молодости, по неопытности", ёргеден ойдотон "сверху , тюште тушто туьсте "в полдень", унламастан ойлобостон "невзначай", кайтадан кайтанан "снова, заново, повторно"), аналитическим способом путем сложения слов (жылдан-жылгъа елдан-елга йылдан-йыл "из года в год \ ойнап-кюлюп уйнап-колеп ойноп-кулуп "шутя", анда-мында онда-мунда - тегендэ-монда "там-сям, местами", "изредка, редко") и др.
По происхождению наречия - изолированные формы пространственных падежей имен выступают в двух видах. К первому относятся наречия, которые с точки зрения современных языков представляют собой слова, неразложимые на отдельные морфемы, т.е. первообразные наречия. Однако, по признанию многих исследователей, "наречия, неразложимые с точки зрения современного языкознания, исторически были производными" (Шукюров 1966: 137). У некоторых из них корневая или аффиксальная части в современных языках отдельно не употребляются или употребляются в совершенно ином звучании. Например, в наречии огьары - жогору - юхары - жукары корневая часть о - жо ю отдельно не употребляется, а аффикс -гъары, -гору, -хары звучит иначе, чем в древнетюркском языке, ср. -гъаруАгарю. В ряде же слов, как уже указывалось, этот аффикс в современных языках употребляется с усечением элемента -ру/-рю\ ср. авгарю и юйге - ойгэ — уйго уига.
Лексико-семантический способ
Известно, что в слове как наиболее подвижном элементе языка лексическое значение "находится в состоянии беспрерывного изменения", будучи тесно связано "с историей народа и развитием самого языка" (Звегинцев 1957: 123). Непрерывное изменение семантики слова объясняется в первую очередь тем обстоятельством, что слово как центральная единица языка является реальным воплощением мысленного содержания и одновременно орудием познания мира действительности. И не случайно в основе различных видов метафорических, метонимических, функциональных переносов или генерализации и индивидуализации значений "лежат формально-логические закономерности мышления" (Гак 1971: 82). Эти семантические изменения и составляют процесс развития многозначного слова, в результате чего некоторые его значения нередко обособляются, В последнем случае речь уже идет о лексико-семантической деривации "как особом типе словообразовательных процессов" (Апресян 1974: 187),
Следовательно, с помощью лексико-семантического способа словопроизводства новые слова образуются в результате изменений в смысловой стороне уже существующей в языке лексической единицы, "формирования омонимов путем распада одного слова на два" (Виноградов 1975: 158) или более (Шанский 1959: 133; Тихонов 1981: 167). Процесс формирования слов-омонимов, а значит, и образования новых слов проявляется в языке в силу того, что лексическая единица, получая какое-либо новое смысловое значение, продолжает обычно употребляться и со своим старым значением.
Следовательно, лексико-семантический способ словообразования заключается в том, что разные значения одного и того же слова превращаются в разные слова. Расщепление слова на два слова-омонима протекает постепенно. Между моментом существования однозначного слова и моментом появления в языке на его базе двух лексических единиц омонимического характера наблюдается два посредствующих звена - переносное употребление слова, а затем его переносное значение. Поскольку образование семантических омонимов - процесс постепенный, длительный, оно предполагает "промежуточные явления между многозначностью и омонимией" (Новиков 1987: 53; см. еще Шмелев 1990: 345). Поэтому, естественно, во многих случаях "...можно говорить о процессе омонимизации значений слова, когда они уже не обнаруживают прочной, регулярной связи, но еще не стали настоящими омонимами" (Новиков: там же). С нашей точки зрения, значения татарского, кумыкского и ногайского наречия бердэн бирден 1) ""разом, враз, сразу, все сразу, все вместе, в один прием"; 2) "вдруг, внезапно, неожиданно" находятся в процессе омонимизации. Между значениями карачаево-балкарского наречия чапханлай 1) "бегом"; 2) "мигом, моментально", смысловая связь также обособлена, но еще не нарушена: бегом - "посредством бега" - обозначает способ протекания действия; мигом, моментально - "очень быстро, сразу, мгновенно 1 - обозначает образ протекания действия с временным оттенком. Следовательно, и эти понятия не представляют вполне самостоятельных слов. Что касается значений "там" и "тогда", выражаемых киргизским, ногайским и карачаево-балкарским наречием анда, то между ними смысловая связь уже утрачена: первое - наречие места, второе - соотносительное слово. Ср. в контексте: Бир аягъынг - анда. бир аягъынг -мында "Чтобы одна нога там, другая здесь " (КБРС) и Дерсге кеч болуп бар да, анда кёрюрсе кюнюнгю! (Теп-пеланы А.) "Вот опоздай на урок, тогда увидишь, что тебе будет!" Смысловая связь значений татарского слова алда "впереди" и "раньше" также нарушена: первое показывает место, второе - время. Ср.: У л арада алда буре л эр улаган, кабан дунгузлары мыркылдаган бик ямын тавышлар эшетелэ башлады (М.Гали) "Впереди были слышны, страшные звуки: вой волков, хрюканье диких свиней " и Чуртан Халикъ ботен кешедэн алда гаризасын сузды (Ш. Камал) "Чуртан Халик раньше всех протянул свое заявление ". Подобный же разрыв связи обнаруживается между значениями карачаево-балкарского наречия алайына "даром, бесплатно, безвозмездно" и "вдруг, внезапно, неожиданно", хотя оба они и обозначают образ действия, и киргизский илгери "вперед, впереди" и "раньше, прежде". Къонакъ бизге тюрлю-тюрлю илляула келтириучю эди хакъсыз, алайына (Отарланы К.) "Конак привозил нам разные игрушки даром, бесплат- но" и Алайына ат, элгенип, бир жанына секиргенди (Кациланы X.) "Вдруг конь испугался и шарахнул в сторону"; Уккан эмессинерби? Мен силерге "Илгери баскыла" дедим го(И. Шакенов) "Вы не слушали что ли? Я же вам говорил "Выступайте вперед\" и Илгери бул жерлерди кал мак босып алган экен (фольк.) "Раньше эти места были захвачены калмыками". Во всех приведенных трех случаях имеем дело с нарушением прежней метафорической связи между значениями слов и обособлением их в отдельные слова, т.е. с распадом полисемии и появлением омонимов. Тем не менее в соответствующих словарях (КБРС, 1989, ТРС, 1966, НРС, 1963) они квалифицируются как полисемия.
В литературе, посвященной исследованию омонимии и словообразования в тюркских языках, вопрос о многозначности изолированных грамматических форм, в том числе и форм падежей и деепричастий, и возможности расхождения значений таких многозначных форм, т.е. утраты ими общих семантических элементов, не рассматривается. Объясняется это, по всей вероятности, недостаточной изученностью лексико-семантического способа словообразования в русистике. Как совершенно правильно отмечает В.Н.Прохорова, "...этот исконный для русского языка, продуктивный для всех этапов его развития способ недостаточно изучен, в том числе для настоящего периода, лингвисты уделяют ему мало внимания по сравнению с другими способами словообразования" (Прохорова 1980: 32).
Образование наречий от имен прилагательных
Адвербиализация имен прилагательных является самым продуктивным способом образования наречий в исследуемых языках. Значительную часть наречий здесь составляют именно наречия, образованные от имен прилагательных по конверсии.
Говоря о конверсионных отношениях имен прилагательных, следует отметить, что подавляющее большинство их переходит в наречия, лишь незначительная их часть может переходить в имена существительные, местоимения, модальные слова, послелоги и частицы.
Адвербиализированные имена прилагательные в основном являются наречиями образа действия: таза тэзэ "чистый, аккуратный", "натуральный без примесей", "честный, правдивый" (перен.) - "чисто, аккуратно", "честно, правдиво", ахшы йахшы жакшы яхшы - жаксы "хороший" - "хорошо", узакъ узак озак, озак "далекий, долгий, продолжительный" - "далеко, долго", жакын якын йакьін "близкий" - "близко", аман жаман йаман яман "плохой, дурной, нехороший" - "плохо, дурно, нехорошо", терен терец тирэн "глубокий" - "глубоко", сак "осторожный, бдительный" - "осторожно, бдительно", кысха — кыска кьіск;а "короткий; краткий" - "коротко", "кратко", каты катуу катты каты "твердый, крепкий", "крепкий, синь-ныи , резкий, груоыи - твердо, крепко , крепко, сильно , резко, грубо и ДР Жакшынын, озу блсо да, созу блбойт (погов,) "Хороший умирает, но слово его не умирает "; -И-и-и, айнанайын, сен барындан жакшы окъуйт турбайсынбы! (С.Мергенов) "Ой, молодец, ты, оказывается, учишься лучше всех!"; Яма и юлдаштан таяк, якшы (поел.) "Палка (посох) лучше, чем плохой спутник"; -Ай яктысы бигрэк матур, Ник чыкмайсын урамга, Кеше яман сойли, диеп, сылу, жаныем, уйланма (Э.Айдар) Лунный свет красивее [чем солнечный], почему не выходишь на улицу, не думай, красавица, не думай, что кто-нибудь тебя обидит"; Сакъ юйюне сау барыр (погов.) "Осторожный человек дойдет до дома невредимым"; -[Юсюп Наурузгъа: ] Сакъ жюрю, жаш: орамла гызыхдыла (Зокаланы 3.) "[Юсюп Наурузу:] Езди осторожно, сын: на дорогах гололед ". Лишь некоторые из таких наречий указывают на меру, степень и место, направление действия: къысха кыска кьіска "короткий" - "коротко", узун узын — озын "длинный", "долгий - "длинно", "долго", узакъ озак озак, узок, — узаг "далекий, дальний" - "далеко") жууукъ йовукъ "близкий, ближний" - "близко" и др. Сёзюнг къысха болсун, къолунг уста бол су н! (поел.) "Да будут твои речи короткими, а руки умелыми!"; Ол кюн Азнор чачын къысха къыркъ-дырып келген эди (Шауаланы X.) "В тот день Азнор коротко постригся "; Салыр очен озын буразналар, Тракторлар сафка тезелэ... (Ш.Модэррис) "Чтобы проложить длинные борозды, Трактора вястраиваются ряд"; -Гэгыйм белэм Шадинэ шактый озын сайлэделэр (Ш.Камал) "Нагима и Ма-дина довольно беседовали"; Жакын жол менен эмне учун бардынар? (С.Орусбиев) "-Почему вы не пошли по ближнему пути? "; -Уртматтуу мей-мандар, устолгЙ жакын олтургула! (Ю.Жусупов) "-Уважаемые гости, садитесь к столу ближеі" В образовании наречий по конверсии более продуктивны следующие семантические группы прилагательных: 1 .Прилагательные, обозначающие нравственно-интеллектуальные признаки человека: тели дели тилэ дэли "сумасшедший, ненормальный", "глупый" - "глупо", батыр - ботир баатыр "отважный, храбрый, мужественный, бесстрашный" - "храбро, смело, отважно, мужественно", жигер "энергичный, активный, деятельный" - "энергично, активно", акъыллы акылдуу агыллы "умный" - "умно", акьылсыз агылсыз "глупый, неумный" - "глупо, неумно", эсли исле — эстуу "смышленный, сметливый, догадливый", "умный" - "умно", сабыр сабур "терпеливый, спокойный"- "терпеливо, спокойно", оюмсуз "необдуманный, неразумный, опрометчивый" - "необдуманно, непродуманно, неразумно" и др. Тели кесин сормай танытыр (логов.) "Дурак себя без просьбы покажет ". -Э киши, айыпды къартлыгьынгда былай тели селеширге! (Токъ-умаланы Ж.) "Супруг, тебе должно быть стыдно на старости лет говорить такие глупости!"; Госман Ьич тэ кызмыйча гажэп ачык, сабыр жаваплар бирэ торды (Г.Ирахимов) "Госман совсем не злился, отвечал совершенно четко, спокойно". -Сабыр гына кбтеп тору "Терпеливо ждать" (ТРС 1966); Батырдан ушкок да къоркъады (погов.) "Смелого пуля (букв, ружье) боится". -Лсхатны кёргенлей, Нанаш батыр сёлешип башлады (Залиханланы Ж.) "Увидев Асхата, Нанаш стал говорить смело ". 2. Прилагательные, обозначающие признаки пространства и места: жуу-укъ ювукъ "близко связанный с кем-чем" - "близко", къысха - кыска І$ЬІСКІ цискр - къысгъа "короткий", "близкий", "частый", "близкий (о родст-Bet отношениях)", "быстрый, скорый" - "коротко", "часто", "близко (о родстве, отношениях)", "быстро, скоро", тар "узкий, тесный", "узкий, жмущий, стесняющий движения (о платье, обуви)", "расположенный совсем близко друг к другу, плотно", "трудный" (перен.) - "узко, тесно", кенг киц гёнг "широкий", "раздольный, привольный" (перен.) "чужой; чуждый" (перен.) -"широко", чекисз чиксез шексиз "безграничный, беспредельный, безмерный" - "безгранично, беспредельно, безмерно", терен — тирэн терен, "глубокий" - "глубоко", алаша аласа "низкий" - "низко", узакъ узаг - озак озак - узок "далекий, дальний, далеко" и др. Аяк киемец кысса (тар булса), ДОНЬЯНЫЕ кицлегеннэн ни файда (йогов.) "Какое удовольствие от того, что мир просторен, если у тебя обувь жжет"; -Тукай... татар фольклор байлыгыннан шигьри ижатында кин файдаланды (Г.Нигъмжти) "Тукай... широко использовал фольклорное богатство татар в своем стихотворном творчестве"; Ала узакъ жолоучулукъ-гъа атланнган эдиле (Байрамукъланы X.) "Они отправились в дальнее путешествие". -Отну къатындан узакъ кетерге къоркъабыз (Чотчаланы М.) "Мы боимся уходить далеко от костра". 3. Прилагательные, обозначающие внешние качества: ариу аьруьв арив аруу "красивый, миловидный; изящный", "чистый, незагрязненный, незапачканный" (перен.), "приятный" (перен.) - "красиво, изящно", "чисто" (пе-рен.) "хорошо, отчетливо, ясно", жагьымлы жагымдуу — ягымлы "приятный, привлекательный, симпатичный", "ласковый, приветливый" - "приятно", "ласково, приветливо", сюйдюмлю суйкумдуу сойкемле ЬоЙкбмлб сюйкюмлю "симпатичный, миловидный, приятный, обаятельный" - "обаятельно; нежно", чырайлы чиройли - шырайлы чырайлуу "красивый, симпатичный" - "красиво, симпатично", кар.-балк. ушагъыулу "приятный, обаятельный, симпатичный", "опрятный" - "опрятно", ушагъыусуз ошав-суз ушатмайгьан "неприятный", "неопрятный", "неприличный, безнравственный" (перен.) - "неприятно", "неопрятно", "неприлично, безнравственно", эриши эрши "некрасивый; безобразный; невзрачный", "плохой, грубый" (перен.) "сильный; свирепый" (перен.) - "некрасиво, безобразно", "плохо, грубо" (перен.), "сильно, свирепо" (перен.); субай исбайты "стройный изящный, грациозный", "лицемерный; льстивый" (перен.) - субай "стройно, изящно", "лицемерно" (перен.) и др.
