Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. История изучения и теоретические вопросы исследования сложных слов в тюркологии и в кумыкском языкознании 11
1.1. История изучения образования сложных слов 11
1.2. Принципы классификации сложных слов 19
1.3. Лексико-грамматические особенности компонентов сложных слов 24
1.4. Язык- источник компонентов сложных слов 27
1.5. Отличие сложных слов от свободных сочетаний 28
1.6. Отличие сложных слов от фразеологических единиц 31
Глава 2. Образование, структура и семантика сложных слов 33
2.1. Образование парных слов и лексико-грамматический характер их компонентов 34
2.1.1. Образование парных существительных 35
2.1.2. Образование парных прилагательных 40
2.1.3. Образование парных имен действия 47
2.1.4. Образование парных глаголов 47
2.1.5. Образование парных числительных 48
2.1.6. Образование парных местоимений 50
2.1.7. Образование парных наречий 51
2.1.8. Образование парных междометий и звукоподражательных слов 59
2.2. Структура и семантика парных слов 61
Выводы 67
Глава 3. Сложение с подчинительным отношением компонентов. Слитные слова 68
3.1. Слитные слова, образованные сложением разных частей речи 81
3.2. Слитные слова подчинительной модели 73
Выводы. 80
Глава 4. Образование сложных глаголов 81
4.1. Лексико-семантический характер компонентов сложных глаголов 81
4.2. Образование сложных глаголов от глаголов 98
Выводы 107
Глава 5. Образование сложных слов путем лексикализации словосочетаний 109
5.1. Образование сложных слов путем лексикализации словосочетаний без суффиксации 109
5.1.1. Переход предикативных словосочетаний в сложные слова ..110
5.1.2. Переход атрибутивных словосочетаний в сложные слова .112
5.1.3. Переход комплетивных словосочетаний в сложные слова 114
5.1.4. Образование сложных слов путем лексикализации словосочетаний с их аффиксацией 119
5.1.5. Переход устойчивых словосочетаний в сложные слова 123
5. 2. Об орфографии сложных слов в кумыкском языке 123
5.2.1. Орфография сложных слов с сочинительным отношением компонентов 125
5.2.2. Орфография сложных слов с подчинительным отношением компонентов 126
Выводы. 128
Заключение. 129
Список использованной литературы 135
Источники цитированных примеров 146
- История изучения образования сложных слов
- Образование парных существительных
- Лексико-семантический характер компонентов сложных глаголов
- Переход предикативных словосочетаний в сложные слова
Введение к работе
Предмет исследования - образование сложных слов в современном кумыкском языке.
Объектом настоящего исследования являются структурно-семантические особенности сложных слов в современном кумыкском языке.
Известно, что в семантической структуре слова содержится богатейшая информация о системе ценностей человека, начиная с витальных и кончая социальными и культурологическими. Эта информация нередко бывает выражена имплицитно и в таком случае «расшифровывается» лишь путем этимологической реконструкции слова. Однако чаще всего она представлена эксплицитно, как, например, в сложном слове, которое всегда постулирует наличие связи между обозначенными сущностями, вернее, между стоящими за этими обозначениями объектами действительности.
Образование сложных слов является той областью тюркского и общего языкознания, в которой как в фокусе, скрещиваются, взаимодействуют и развиваются словосочетания, собственно, словосложение и словопроизводство. После аффиксации словосложение является наиболее продуктивным способом словообразования, а если учесть, что между словосочетанием и словосложением, с одной стороны, и словосложением и аффиксацией, с другой стороны, существует генетическая связь, то ясно, что от правильного разрешения коренных вопросов словосложения зависит правильное и глубокое изучение вопросов словообразования, разработка которых необходима для улучшения преподавания кумыкского языка в средней и высшей школах и для дальнейших научных исследований в области кумыкского словообразования.
В процессе словосложения в каждом отдельном языке проявляются общие черты, обусловленные генетическим родством с другими языками, и черты национального своеобразия того или иного языка. До сих пор кумыко-
веды утверждали, что существует национальная специфика в области словосложения, но эти утверждения носили не более декларативный характер. Сравнительный анализ показывает, что словосочетанию кумыкского языка в некоторых тюркских языках соответствует словосложение и наоборот. Границы между сочетаниями и сложным словом очень зыбки.
При описании словосложения отношения между входящими в них основами подразделяются на сочинительные и подчинительные (или равноправные и неравноправные) без дальнейшей классификации. Однако на самом деле отношения эти весьма неоднородны. Так, левые основы играют роли разных актантов при правых основах: соответственно, агентивную, контр-агентивную и объектную. Слабая: изученность сложных глаголов в тюркологии в целом, неразработанность единого понятийно-терминологического аппарата и единого подхода к пониманию природы и статуса сложных глаголов, которые позволили бы четко разграничить сходные языковые явления друг от друга, разноречивость мнений лингвистов-тюркологов по поводу сложных слов в тюркских языках, отсутствие комплексных сравнительно-сопоставительных исследований по данной проблеме и в рамках тюркологии, и в рамках языкознания в целом обусловливают актуальность избранной темы.
Степень изученности темы. Изучению сложных слов в общетюркологических исследованиях уделяется определенное внимание. Исследователи кумыкского языка также обращались к данной теме. Однако проблема композитных слов в кумыкском языкознании в достаточной мере не изучена. Так, например, вопросы правописания, типов, моделей, критериев различия сложных слов с другими языковыми единицами остаются спорными, а некоторые из них - даже нерешенными.
Изучение проблем словообразования интенсивно начало развиваться в отечественном языкознании, в том числе и в тюркологии, в 50-е гг. XX века. Всестороннее исследование вопросов словообразования в тюркских языках в целом проводилось Н.А. Баскаковым, Э.В. Севортяном, А.Н. Кононовым,
A.M. Щербаком, А.А. Юлдащевым, М.А. Хабичевым, Ф.А.Ганиевым, А.Исенгалиевой, Н.Оралбаевой, Б.Касымовой и др.
Изучение вопросов словообразования занимает определенное место и в кумыкском языкознании, где имеется ряд исследований, затрагивающих проблемы словообразования в кумыкском языке. К числу таких работ в первую очередь следует отнести «Грамматику кумыкского языка» Н.К. Дмитриева, работы СИ. Бекмурзаевой, Х.А. Махтиева, А.А. Абдуллаевой, З.А.Бийтемировой. В работах названных кумыкских языковедов имеются наблюдения по проблемам словообразования, особенностям образования отдельных частей речи, однако сложные слова, способы их образования и структурно-семантические особенности еще не были предметом специального монографического описания, так что их изучение остается одной из актуальных проблем кумыкского языкознания.
Целью настоящей диссертации является исследование лингвистической природы и структуры сложных слов в современном кумыкском языке и выявление оснований для выделения их в особую языковую единицу.
Для достижения указанной цели в диссертационной работе решаются следующие задачи:
определяется структура сложных слов кумыкского языка;
раскрывается на основе теории сложных слов, разработанной в тюркологии, и лингвистическом материале, полученном в результате анализа различных текстов, специфика сложного слова в кумыкском языке;
обосновывается место сложных слов в системе словообразования кумыкского языка и их отношение к другим видам словообразовательных процессов;
определяются словообразовательные функции компонентов сложных слов;
выделяются признаки, позволяющие отграничить сложные слова от сходных языковых явлений;
- определяются основные структурно-семантические типы сложных слов в системе частей речи современного кумыкского языка.
Научная новизна работы заключается в том, что в работе впервые в кумыкском языкознании на основе глубокого научного анализа с использованием достижений современного языкознания дается структурно-семантическая характеристика сложных слов кумыкского языка, доказывается теоретическая необоснованность тех определений сложных глаголов, которые встречаются в учебниках по кумыкскому языку до настоящего времени, определяются функции компонентов сложных глаголов, а также строго обоснована словообразовательная функция их второго компонента (вспомогательного глагола). Особое внимание уделено словообразовательным возможностям вспомогательного компонента, выявлению всех его свойств и признаков. В диссертации также дана всесторонняя научно-теоретическая характеристика семантики сложных глаголов, выражающих сложные действия, выявлены и проанализированы различия между понятиями сложных и простых глагольных действий. В ней установлены специфические признаки сложных слов, позволяющие отграничить их от других сходных явлений языка. В диссертации теоретически обосновано, что сложные глаголы по своей структуре являются объектом словообразования.
Теоретико-методологической базой исследования послужили труды лингвистов, разрабатывавших проблемы словообразования в различных языках. В основу диссертационного исследования положены идеи и взгляды таких лингвистов, как В.В. Виноградова, Е.А.Василевской, Е.С.Кубряковой, Е.А.Земской, ИС.Улуханова, Н.М.Шанского, Н.А. Баскакова, А.Н. Кононова, Ф.А.Ганиева, А. А. Юлдашева, М.В. Зайнуллина, М.Х.Ахтямова, Т.М.Гарипова и др. Особое значение имели исследования кумыкских лингвистов — Н.К. Дмитриева, Ю.Д. Джанмавова, Д.М. Хангишиева, Н.Х.Ольмесова, К.С.Кадыраджиева и др.
При выполнении диссертационного исследования были использованы монографии, посвященные анализу словообразовательной системы ку-
мыкского языка, академические издания по грамматикам современных тюркских языков, научно-теоретические статьи, словари, материалы конференций.
Методы исследования. Основные методы исследования - описательный, сопоставительный, компонентный и сравнительно-исторический. Применялись достижения современной лингвистики, исследования ученых-тюркологов, посвященные проблемам словообразования существительных, прилагательных, наречий, звукоподражательных слов.
Материал исследования. Источником фактического материала послужили произведения современной кумыкской художественной литературы, устного народного творчества, различные словари кумыкского языка, картотека, составленная в ходе работы над данной проблемой, использовались также материалы публицистической литературы, периодической печати и опубликованных образцов кумыкской разговорной речи. В качестве иллюстративного материала приводились примеры и из других тюркских языков.
На защиту выносятся следующие основные положения:
образование сложных слов, которое осуществляется тремя способами: а) словосложением; б) переходом словосочетания в сложное слово, т.е. лек-сикализацией; в) переходом словосочетания в сложное слово при одновременной его суффиксации;
сложные глаголы, представляющие самостоятельную группу глаголов кумыкского языка и характеризующиеся семантическими свойствами, которые связаны как с лексическими значениями компонентов сложного глагола, так и синтаксической функцией;
компоненты сложного глагола выполняют словообразовательную функцию;
семантика сложных слов определяется не как простая сумма значений компонентов сложного глагола, а как их синтез;
- среди способов словообразования в звукоподражаетльной подсистеме
кумыкского языка наиболее продуктивны конверсия, аффиксация (преиму
щественно суффиксация), словосложение и редупликация.
Теоретическая значимость исследования обусловливается тем, что монографическое исследование различных аспектов словообразования сложных слов проводится в кумыкском языкознании впервые, дано их теоретическое и научно-практическое обоснование, раскрыта морфологическая и семантическая природа сложных слов. Результаты и выводы могут послужить развитию теории словообразования тюркских языков.
Практическая значимость исследования заключается в том, что результаты, фактический материал, общие теоретические выводы диссертационной работы могут быть использованы при написании учебников и учебных пособий, также при создании словообразовательного словаря кумыкского языка; материалы диссертации могут стать основой для чтения спецкурса по сложным словам кумыкского языка. Результаты настоящей диссертационной работы углубят методику преподавания кумыкского языка в средней и высшей школе.
Апробация диссертационной работы. Основные положения и результаты исследования обсуждались на заседаниях кафедры дагестанских и тюркских языков Дагестанского государственного университета. По ходу подготовки диссертационной работы о перспективах, целях и содержании рассматриваемого вопроса неоднократно делались доклады и сообщения на ежегодных научных конференциях профессорско-преподавательского состава Дагестанского государственного университета.
По теме диссертационной работы опубликованы следующие работы:
Значение глаголообразующего аффикса -ла/ле в кумыкском языке //Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. -Махачкала, 1997.
Актуальные проблемы исследования сложных слов в тюркологии и кумыкском языкознании //Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Выпуск 4-5. -Махачкала, 2003.
Отличие сложных слов от свободных сочетаний //Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Выпуски 4-5. -Махачкала, 2003.
Образование сложных слов путем лексикализации словосочетаний //Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Выпуски 4-5. -Махачкала, 2003.
Сложные слова с подчинительным связями компонентов в кумыкском языке //Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Выпуски 4-5. -Махачкала 2003.
Образование парных слов и лексико-грамматический характер их компонентов в кумыкском языке //Современные проблемы кавказского языкознания и тюркологии. Выпуск 6. -Махачкала 2004.
Структура работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения, библиографического списка использованной литературы и списка цитируемых художественных произведений.
История изучения образования сложных слов
В этом отношении весьма актуальными при изучении сложных слов в кумыкском языке являются работы СМ. Муратова, Т.М.Гарипова, А.А.Юлдашева, Ф.А.Ганиева (см. их работы в библиографии). Можно сказать, они и послужили теоретической и методологической базой нашего исследования.
Словосложение в тюркских языках почти всегда являлось объектом исследования грамматик и специальных трудов. Однако, несмотря на обширную литературу о словосложении, оно еще в достаточной мере не раскрыто, в тюркологии все еще существуют весьма противоречивые мнения и суждения о нем, окончательно не определена его сущность, вследствие чего не все виды сложных слов в грамматиках рассматриваются как результат словосложения и включаются в толковые и переводные словари (СТ 1975, №3: 116-117).
Научная неразработанность словосложения сказывается и на правописании сложных слов. До настоящего времени в кумыкском языкознании отсутствуют научно обоснованные правила орфографии. Большинство исследователей при изучении словообразования останавливается на аффиксальном способе (Махтиев, Бекмурзаева). Это объясняется несколькими причинами.
Во-первых, в кумыкском языкознании до последнего времени очень сильно чувствуется давление схемы грамматик синтетических языков (особенно русского языка), что выражалось в игнорировании аналитических средств выражения грамматических значений. Исследователи всегда отмечали агглютинативный характер тюркских языков. Другое свойство тюркских языков - их аналитизм, не учитывался абсолютным большинством языковедов. Однако, аналитизм, как показывают факты, в системе и структуре языка играет не меньшую роль, чем агглютинативность. Аналитизм тюркских языков пронизывает всю их грамматическую и словообразовательную систему. Без учета аналитичности строя тюркских языков выводимая грамматическая и словообразовательная схема языков была бы весьма неполной, и многое в их строе невозможно было бы понять (Ганиев 1982: 11). Во-вторых, в тюркологии, как в общем языкознании, нет стройной теории слова. Многие аспекты учения о слове, его структуре спорны, теоретически не решены границы словообразования и словоизменения. Все это привело к тому, что в центре внимания исследователей структуры тюркских слов оказались в основном синтетические слова. Но в кумыкском языке, как и в других тюркских языках, значительную часть словарного богатства составляют аналитические (сложные) слова.
В тюркологии вопрос о структурно-семантической характеристике сложных глаголов рассматривался в работах В.А.Гордлевского, А.Н.Кононова, И.Терентьева (на материале турецкого языка), К.Жубанова, Н.Г.Соуранбаева, А.Архангельского, Б.Касымовой (на материале казахского языка), Х.Байлиева (на материале туркменского языка), Б.О.Орузбаевой (на материале киргизского языка), Дж.Валиди, Г.Алпарова, В.Хангильдина, И.Гиганова, А.Троянского, Ф.А.Ганиева (на материале татарского языка) и Др.
Проблема сложных глаголов была одним из первых освещена Н.К. Дмитриевым в его «Грамматике кумыкского языка». В данной работе он исходил из положения, что сложные глаголы состоят из именной (неглагольной) основы и вспомогательного глагола и являются словообразовательными единицами. В качестве вспомогательных глаголов Н.К. Дмитриев указывает глаголы эт и бол (276). Теория Н.К.Дмитриева получила дальнейшее развитие в исследованиях К.З.Ахмерова, А.А.Юлдашева, Дж.Г.Киекбаева, К.Г.Ишбаева, К.З.Ишмухаметова, М.Х.Ахтямова, М.В.Зайнуллина, Н.Х.Ишбулатова, Э.Ф.Ишбердина и др.
К.Г.Ишбаев считает, что вспомогательные глаголы итеу и булыу активно употребляются в образовании сложных глаголов, а глаголы алыу, би-реу, килеу, курсу, жалыу, галыу употребляются, по его мнению, несколько реже (284). К.З.Ишмухаметов указал, что сложные глаголы могут быть образованы путем сочетания звукоподражательных слов с глаголами, в частности, с глаголами итеу и килеу (55).
В работах Дж.Г.Киекбаева выделены такие вспомогательные глаголы, как итеу, булыу, алыу, куреу, килеу, которые, сочетаясь с именами существительными, образуют сложные глаголы (145). К этому списку вспомогательных глаголов М.В.Зайнуллин и Н.Х.Ишбулатов отнесли еще два глагола: алыу и тушуруу (153).
А.А.Юлдашев впервые отметил, что в тюркских языках первыми компонентами сложных глаголов могут выступать не только именные основы, но и деепричастные формы глаголов. По его мнению, деепричастные формы глагола на -п; -а и вспомогательные глаголы, сочетаясь, образуют сложные глаголы, выражающие сложное глагольное действие (194).
М.Х.Ахтямов к вспомогательным глаголам, которые присоединяются к неглаголам, относит слова итеу, булыу {байрам итеу, вафат булыу и т.д), а к деепричастным формам глагола - такие вспомогательные глаголы как килеу, салыу, барыу и т.д. (152).
Итак, по мнению большей части современных лингвистов-тюркологов структура сложного глагола состоит из основного слова - имя существительное, имя прилагательное, имя числительное, наречие, междометие, звуко- и образоподражательное слово, предикативное слово и инфинитивная форма русского глагола на -ть, или деепричастной формы глагола - и вспомогательного глагола.
Большинство лингвистов считало, что вспомогательные глаголы эт, къыл, бол, юрю, гир, ал, тюш, чыкъ являются вторыми компонентами сложных глаголов, в то время как первыми лексически значимыми компонентами выступают имена существительные, прилагательные, числительные, наречия, а также междометия, звуко- и образоподражательные слова, инфинитивная форма русского глагола на -ть и предикативные слова.
Образование парных существительных
В современном кумыкском языке наблюдаются следующие типы образования парных существительных, каждый из которых имеет свои модели. Тип «существительное + существительное» Модель «существительное в основной форме + существительное в основной форме»: дос-ювукъ (дос «друг» + ювукъ «близкий, родственник»), абур-сый {абур «уважение» + сый «уважение») «уважение», авул-хоншу (авул «аул» + хоншу «сосед») «соседи», ягъ-намус (ягъ «совесть» + намус «совесть») «совесть», агъа-ини (агъа «старший брат» + ини «младший брат») «братья». Компонентами данной модели парных существительных могут быть корневые (а) и аффиксальные (б) слова: а) .. .Гъар гюн эртен хадира толгъан йымырткъа, тююнге чырмалгъан алма-гъармут алмаса, бажарылмай эди (И.Керимов 1988: 13) "Не получалось не брать домой каждое утро миску, полную яичками, а также яблоки и груши, завернутые в матери ал». Маржанны акъырагъанына авул-хоншу жыйрылды (У.Мантаева 1995: 12) "На крики Маржаны собрались соседи"; б) Озокъда, абам сав болгъан буса, мени кёрюкню артына ашсыз-сувсуз ташлап къоймас эди (У.Мантаева 1995: 11) "Ко нечно же, если бы была жива моя мать, она без хлеба и воды не бросила бы меня за печкой". Гъалиге ону яшы-башы ёкъ (И.Керимов 1988: 23) «Пока у него нет детей». Бираздан дирек тор иржайып, къолларын бирин-бирине ишый эди (И.Керимов 1988: 34) «Через некоторое время директор, улыбаясь, протирал руки». Модель «притяжательная форма существительного на -ы (-сы) + существительное на -ы (-сы): яшы-къарты «стар и млад», арты-алды «конец-начало», яшы-юшу "детвора", уланы-къызы "мальчики и девочки", гечеси-гюню "днем и ночью".
Эри-къатыны, кьарты-уллусу, яшы-юшу булан исси къайырны уьстюнде сжёткалар йимик сойралгъанлар (У.Мантаева 1988: 25) "Мужчины и женщины, старики и старшие, детвора, как се-летки, лежат на теплом песке"; Юрюй булар, буту-къолу бек талып,
Талса да, тек сансымашар къыйынны... (Ш.Альбериев: 65). "Идут они, руки, ноги уставшие,
Но, несмотря на усталость, не признавая трудности...". Компоненты таких имен равноправны, независимы друг от друга, находятся в сочинительной связи друг с другом и по своему значению выражают различные оттенки: агъа-ини «братья» (агъа «старший брат» + ини «младший брат»)»; ата-ана «родители» (ата «отец» + она «мать»); уъй-эшик «очаг» (уъй «дом» + эшик «дверь»); аш-сув «еда» (аш «хлеб» + сув «вода»); къатын-къыз «женский пол» (къатын «женщина» + къыз «девушка»); авул-хоншу «жители»; оъпке-бавур «ливер, легкие»; ётел-тумае «кашель», таныш-билиш «знакомые»; гёлек-шалбар «шаровары» (гёлек «рубашка» + шалбар «брюки»); баш-какич «туш животного» (баш «голова» + какич «нога»).
«Сиз чи агъа-ини йимик эдигиз», - деди ол (М. Ягьияев) «Вы же как братья были», - сказал он». Ол юртгъа, ата-анасыны янына бара жен (З.Атаева) «Оказывается, он ездил в селение к родителям». Ону аривлюгюн гюллемейген бир къатын-къыз да ёкъдур "Наверное, нет ни одной женщины, которая бы не завидовала ей" (З.Атаева). Модель «существительное + слово-эхо»: китап-митап «книги», зат-мат, "вещи", такси-макси "такси", къыз-мыз «девочки»; эт-мет «всякое мясо», акъча-макъча «всякие деньги». Второй компонент, как правило, в речи отдельно не употребляется, ибо в языке нет самостоятельных слов митап, мат, мыз, мет, макси, макъча и т.д. У этой модели свои и очень четкие правила образования. Рифмующийся компонент в кумыкском языке чаще принимает фонему «м», если слово начинается на гласный: акъча-макъча «всякие деньги», зат-мат "вещи", эт-мет «мясо».
Если слово начинается на согласный, то фонема «м» заменяет первую букву рифмующегося элемента: зат-мат "вещи", китап-митап «всякие книги», гиши-миши «всякие люди», сют-мют «всякое молоко». Они используются для придания речи эмоциональной окраски.
Повторы с фонетическим изменением второго компонента: къарт-къурт «всякий старик», айтды-къуйтду «сплетни», яш-юш "дети", халта-хулта «всякая зелень». Второй компонент сложного слова может принимать словоизменительные аффиксы:
Къарт-къуртлар дюнъядан гетсе, булагъа сабан салажакъ ким жен, шону ангпап болмай тураман (Ш.Альбериев). «Не могу понять, если старики уйдут с этого мира, то кто будет обрабатывать землю». Сайит де колхозда ишлеп юрюсе, айтды-къуйтдулар сёнюп къалар деп умут эте эдим (««Дослукъ»» 1959: 26) «Думал, что сплетни прекратятся, если Сайд будет работать в колхозе». Гюллер десенг... Би-зин оъзен бойдагъы чечек ачгъан халта-хулта къайдагъы (М. Атабаев) «А цветы ... Эта разная зелень, которая цветет у нашей речки». Ярты-юрту етти класны да битдирип, юрт Советни секретарыман, - деп юрюй (У.Мантаева) «Еле-еле окончив семь классов, ходит, называя себя секретарем сельсовета». Тюрлю-тюрлю халта-хулталар къалын лыкъда сийрек (Б.Атаев 1985: 8) «Всякая зелень в густой траве тоже редко встречается». Парные имена существительные, ни один компонент которых самостоятельно не употребляется и в сложении чаще обозначают названия действия или результат действия: зангур-зунгур «звонок»; шибир-гюбюр "сплетни", шарт-шурт «голоса», талам-такъыш «беспорядок».
Шу кир периште, шу зунгур-зунгур ярамас хари (К. Абуков) «Это грязное чучело, этот звон не подойдет». Хапарсыз турмасанг, не де бар мунда: шарт-шурт тавушлар токъ-тавсуз бола (Аткъай) «Если не будешь осторожным, что хочешь бывает здесь: без конца звучат разные голоса». Ону гъакъында токътавсуз шибир-гюбюр юрюле (Аткъай) «О нем постоянно ходят слухи». Значения некоторых компонентов этимологически восходят к самостоятельным словам или может быть установлено по данным других родственных языков. В таких случаях сохранились следы взаимодействия различных племен в далеком прошлом, а возможно, что они составляют собственно кумыкские слова, вышедшие в настоящее время из самостоятельного употребления.
Парные имена существительные, у которых один компонент не имеет самостоятельного значения, встречаются довольно часто. Незначимый компонент придает значимому оттенок уменьшительности или пренебрежения. Чаще первый компонент является значимым: увакъ «мелочь» увакъ-тюек «всякая мелочь», савут "посуда" савут-саба "посуда", эсги-пусгъу «тряпье», гъуя-гъарай «вопль», нас-нус «грязь».
Лексико-семантический характер компонентов сложных глаголов
На основе словосложения, т.е. основосложения, при сочетании имен существительных с вспомогательными глаголами эт, къыл, бер образуются сложные глаголы: гъюрмет эт- «уважать», ремонт эт «ремонтировать», жавап бер- «отвечать», намаз къыл- «молиться» и т.д. Сложные глаголы, образованные по типу «имя существительное + вспомогательный глагол эт-», бывают со связанным первым компонентом и несвязанным (независимым) первым компонентом. Связанными называются такие, первый компонент которых в кумыкском языке не встречается в свободном виде и не имеет самостоятельного лексического значения, и всегда употребляется только в сочетании со вспомогательным глаголом эт-: исбат эт- «доказать» (исбат самостоятельного употребления не имеет), къабул эт «принимать» (къабул самостоятельного употребления не имеет). Например:
Алимсолтан оъзгелерден артыкь гёрюнме къаст эте (К. Абу-ков 1989: 30) «Алимсолтан старается чаще показаться, чем остальные». Ялгъан айта бусам, ерге гирейым! — деп яш ант эте (Б. Атаев 1985: 4) «Если я вру!-сказал мальчик, чтобы я сквозь землю провалюсь». Микаил Петрович ону алдында сабур болма къарай (М-С. Ягьияев: 1981) «Микаил Петрович перед ней старается быть спокойным». Несвязанность объясняется тем, что первый компонент сложных глаголов может употребляться и самостоятельно: хабар эт- «извещать», душман бол- «стать врагом», ант эт- «клясться». Например:
Къазанма сююп адамлар альт барагъанына шофер мюкюр-люк этген. (И. Керимов 1985: 93) «Он признался в том, что забрав людей хотел заработать». Магъаммат дагъы артыкь тамашалыкъ этмей (И. Керимов 1985: 99) «Магомед больше не удивляется». Шамхал шону башындан ахырына ерли ор-такъчылыкь этди. (М. Абуков: 1986.8) «Шамхал участвовал от начала до конца». Фашистлеге бир гиччинев себеп де таман-лыкъ эте (М. Абуков 1986: 66) «Фашистам достаточно и маленькой причины». Гъали сагъа савбол этме сюемен (Гь. Да-вудов 1984: 62.) «Сейчас хочу с тобой попращаться». Ону къабул этме тюше (М.Абуков 1986: 147) «Его следует принять». Яш борлалар емиш берме башлагъаны беш йыллар бола (Гь. Давудов 1984: 84) «Молодые виноградники уже пять лет дают урожай». Имена существительные в составе сложного глагола могут быть непроизводными, производными, сложными. Производные существительные обычно бывают с аффиксами -лыкъ, а сложные - парными. Основами производных существительных на -лыкъ являются: 1) исконно кумыкские слова: башчылыкъ этме «руководить», къурдашлыкъ юрютме «дружить»; 2) слова, заимствованные из русского и др. языков: контроллюк этме «контролировать», штраф этме «оштрафовать», къарар чыгъарма «решить» и т.д. Примеры из художественных произведений:
Ол узакъ ишлемежегине шюкюрлюк эте (А. Аскерханов) «Он благодарит аллаха за то, что так долго работал». Булар да аз-лыкъ эте, дагъы да заказ берме сюебиз (Гь. Давудов 1984: 84) «И этого мало, хотим еще заказать». Кирпиклерине къонагъан къар гезлерин айлана якъны герме пуршавлукъ эте (М-С. Ягь-ияев 1984: 93) «Снег на ее ресницах мешает увидеть все окружающее». Ол ёлдашына бир автомат савгъат эте (М. Абу-ков: 1986: 81) «Он дарит другу какой-то автомат». Тынглавчу-лар иржая, икрам эте (М. Абуков 1986: 127) «Слушатели улыбаются и соглашаются» Шо да гъалы—гъавкъаты битген есирлеге гюч эте (М. Абуков 1986: 91) «И это мешает обессилевшим заключенным». Иногда основы сложных существительных сочетаются между собой как синонимы: сый-гъюрмет этме «уважать», гъисап-сорав алма «спрашивать», дос-ювукъ болма «стать близким» и др.
Вспомогательные глаголы эт- и бер- сочетаются 1) с исконно кумыкскими основами: ант этме II ант берме «обещать», билим берме «давать знания»; 2) с арабо-персидскими: ишара этме «намекать», салом берме «приветствовать» и 3) со словами, заимствованными из русского или араб ского языка и через них: команда берме «командовать», звонок этме «звонить». При этом вспомогательные глаголы эт и бер образуют сложные глаголы от существительных со значением "совершить то действие, что выражено первым компонентом". Например:
Дав битген сонг отчет берме герекмен. (М. Абуков 1986: 10) «После войны я должен дать отчет». Къашларыбызны тюйме де, пашман болма да себеп ёкъ (М. Абуков 1986: 39) «Нет причины нам хмурить брови». Рассмотрим сложные глаголы и их структурные особенности, которые образованы лексикализацией словосочетания, т.е. переходом словосочетания в сложный глагол: геч болма «опаздывать», эсге алма «вспоминать», къол салма «расписаться», ял алма «отдыхать», штраф салма «штрафовать», ёл берме «уступить» и т.д.
Дагъы да беш метр ёл алма болса машин гете (Гь. Давудов: 1984. 10) «Если ещё пять метров дороги осилим, машина поедет». Сагъа къатын алма заман гелген (Гь. Давудов: 1984. 12) «Тебе пора жениться». Басирни ял алма чакъы заманы болмай (Гь. Давудов: 1984. 51) «У Басира не бывает времени отдыхать». Ол бизин гёргенде шат болма къарады (И.Хамав: 1971) «Он, когда нас увидел, хотел показаться счастливым». Сен де насипли болуп яша (Давудов: 1986) «Ты тоже живи счастливо». Основное слово - имя прилагательное. Имена прилагательные в составе сложных глаголов, в том числе с вспомогательными глаголами эт- и бол могут быть производными, оформленными аффиксами -лы: насипли болма «быть счастливым», онгайлы этме «сделать удобным», шат болма «быть радостным». Вышеприведенные сложные глаголы имеют следующие значения: "превращать в то или делать таким в соответствии со значением производящей основы", "подвергать тому или подвергать воздействию того, что означает производящая основа", "снабжать тем, что означает производящая основа".
Переход предикативных словосочетаний в сложные слова
Лексикализация предикативных словосочетаний наблюдается в именах собственных, топонимах и антропонимах, в названиях растений, возникших в давние времена. Так образовались, например, антропонимы Улангерек улан «мальчик», герек «нужен» Къыстаман къыз «девочка» таман «хватит» Эртувгъан эр «мужчина», тувгъан «родился».
Первым компонентом таких сложных слов, как правило, выступают имена существительные, вторым компонентом - глаголы. Встречается и обратный порядок слов: первым компонентом таких сложных слов выступают глаголы, вторым - существительные: Токътархан токътар (буд. вр. гл. токътама - «остановиться») + хан, Оълмесхан оълме (буд. вр. гл. оълме «умереть») + хан. Это говорит о том, что в древнем состоянии языка место предиката, по-видимому, было или в начале словосочетания или вообще нефиксированным.
Модель «существительное в именительном падеже + глагол этме- «делать»: къаст этме «стараться, намаз этме «молиться», регистрация этме «регистрировать», къуллукъ этме «помогать» mac этме «потерять», къабул этме «принимать». Ол ончакъы олай кант этмей? (М-С. Ягьияев). «Он так сильно не жалуется». Ону пикруларын эсплуатация этмек нечик затдыр! (Э.Манов) «Что значит эксплуатировать его мысли?» Модель «существительное в именительном падеже + глагол бол»: ярыкъ болма «светать», къарангы болма «темнеть».
Модель «прилагательное + глагол бол-»: къарт болма «состариться», исси болма «согреться», сав болма «выздороветь», уллу болма «взрослеть», пашман болма «грустеть». Шо гиши къакъашуралы болма герек (И. Хамав: 1967) «Тот человек должен быть какашуринец». Сложные глаголы, превратитившиеся в фразеологизмы: ичи бушмакъ «волноваться», жаны гетмек «испугаться», загърасын алмакъ «испугать», ачыву чыкъмакъ «злится», гёзю тюшмек «понравиться», гёнгю чыкъмакъ «разочароваться», гъакъылдан таймакъ «сойти сума», эсге тюшмек «вспомнить», хошу гелмек «интересоваться», юрегин ярмакъ «огорчать», гёнгюн алмакъ «обрадовать», сёз тиймек «получить замечание», къашларын тюимек «сердиться», хундузун чыгъармакъ «поколотить», гёнгю кюлемек «насмехаться». Сложные глаголы, образованные от деепричастия: альт гет «уйти», алып гел «прийти», альт бер «взять», язып бер «написать», берип гет «отдать». В качестве первого компонента таких сложных слов могут выступать глаголы повелительного наклонения, изъявительного, условного и сослагательного наклонения и т.д. В кумыкском языке наблюдаются следующие типы перехода предикативных словосочетаний в сложные существительные. В кумыкском языке особенно часто происходит лексикализация словосочетаний типа «прилагательное + существительное» и «числительное + существительное». Тип «прилагательное +. существительное» В современном кумыкском языке имеется большой пласт сложных существительных, возникших от атрибутивных словосочетаний этого типа: акъсакъал акъ «белый» + сакъал «борода» - акъсакъал «ксакал»; акъчечек «ромашка» акъ «белый» + чечек «цветок»; къаракъуш «орел» къара «черный» + къуш «птица»; алъякъ «передняя сторона» ал «передняя» + якъ «сторона»; акъкъатыкъ «молочные продукты» акъ «белый» + къатыкъ «приправа»; акътерек «осина» акъ «белый» + терек «дерево»; узунаякъ «длинноногий» - узун «длинный» + аякъ «нога»; къарагёз «черноглазый» къара «черный» + гёз «глаз»; акъпейил «простодушный» акъ «белый» + пейил «самомнение». Примеры: Инден элли-алтмыш метр арекде бир уллу акътерек бар. (М.Абуков) «В метрах пятидесяти-шестидесяти от берлоги есть большая тополь». Бир гиши орманлыкъда къаракъушну баласын табуп, уъюне альт гелген (У.Мантаева 1976: 29). «Один мужчина в лесу нашел птенец орла и принес домой». Тип «числительное + существительное» В настоящее время этот прием иногда используется для образования терминов, например: дёртмююш «четырехугольник» дёрт «четыре» + мююш «угол»; уъчмююш «трехугольник» уъч «три» + мююш «угол»; сеги-заякъ «осьминог» сегиз «восемь» + аякъ «нога»; алтыагъач «шесть дерево» (название хутора) алты «шесть» + агъач «дерево»; бешавуз «пять ртов» беш «пять» + авуз «рот»; уъчаякъ «тринога» уъч «три» + аякъ «нога»; дерт-гёз «четыре глаза» дёрт «четыре» + гёз «глаза»; еттиюлдуз «семь звезд» етти «семь» + юлдуз «звезда», Уъчгент уьч «три» + гент «село». Англадынг чы кагъызда не язылгъанны, - деп Халит уъчгюл белгилени алып Къазанбекге берип, оланы орнуна шалбарыны кьынындан чыгъарып эки дёртгюл белги такъды («Дослукъ») «Ты же понял, что написано в письме», - сказал Халит, передав трёхугольные отметки Казанбеку, вместо них он вытащил и повесил четырехугольные отметки из кабуры своих штанов». Как видно из примеров, сложные существительные имеют соотносительные словосочетания, и можно предложить, что получены путем лексика-лизации этих словосочетаний. Иногда бывает трудно определить способ образования сложных слов данного типа: то ли получены путем лексикализа-ции словосочетания, толи путем словосложения соответствующих компонентов. Трудность усугубляется еще тем, что сложные слова данной модели в большинстве случаев возникли в глубокой древности, поэтому очень сложно установить, были ли в ту пору соотносительные им словосочетания. Тем не менее, поскольку в настоящее время данные сложные слова имеют соотносительные свободные словосочетания или по крайней мере такие сочетания не чужды языковому созданию, приходится допускать их наличие в пору образования соотносительных им сложных слов. Как вытекает из природы данного типа сложных слов, их компоненты должны- писаться вместе: къаракъуш, акъсакъал, уъчмююш. Смежное написание компонентов орфографически показывает лексикализацию словосочетания.
