Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Экстралингвистическая основа даргинской фразеологии в, свете общей теории 10
Глава 2. Национально-культурный компонент в лексике и фразеологии даргинского языка 27
2.1. Национально-культурный компонент в лексике и фразеологии даргинского языка, обусловленный историей и временем 27
2.2. Национально-культурный компонент в лексике и фразеологии даргинского языка, обусловленный особенностью жизнедеятельности этноса 41
2.3. Этнокультурный компонент во фразеологических реалиях даргинского языка, обусловленный своеобразием быта этноса 65
Глава 3 . Этнокультурный компонент во фразеореалиях даргинского языка, восходящих к общедагестанскому лексическому фонду 91
2.1. Фразеологические единицы даргинского языка, имеющие параллели в других родственных языках 91
2.2. Национально-культурная семантика соматической фразеологии даргинского языка 104
Глава 4. Национально-культурный компонент в компаративной фразеологии даргинского языка 125
Заключение 152
Список использованной литературы
- Экстралингвистическая основа даргинской фразеологии в, свете общей теории
- Национально-культурный компонент в лексике и фразеологии даргинского языка, обусловленный историей и временем
- Национально-культурный компонент в лексике и фразеологии даргинского языка, обусловленный особенностью жизнедеятельности этноса
- Национально-культурный компонент в компаративной фразеологии даргинского языка
Введение к работе
Актуальность исследования. Современная лингвистическая наука проявляет повышенный интерес к человеку, к проблемам философско-культурной антропологии и, в частности, к антропоцентризму языка, к национальному своеобразию конкретного языка. Поэтому в поисках новых знаний о даргинском языке, истории, этнографии и культуре даргинцев особое значение приобретает исследование языковой картины мира (ЯКМ) даргинского народа. Актуальность темы заключается в том, что данная проблема в даргиноведении остается пока неисследованной. В даргинском языкознании (да, и в дагестановедении в целом) узловые вопросы, рассматриваемые в работе, не получили сколько-нибудь удовлетворительного освещения; в специальном же плане не ставились вообще.
Даргинская ЯКМ — это ментальный мир даргинца, сформированный за века в сознании даргинца его представлениями о внешнем мире, о его месте в этом мире. Это внутренний мир человека, это то, чем отличается даргинец от представителей других этносов. Это не только отличие даргинца, скажем, от русского человека, от аварца, лезгина, лакца и т.д., это отличие представителя одного даргинского диалекта от представителя другого даргинского диалекта. Для моделирования общей языковой картины мира даргинца принципиальное значение имеет сопоставительное изучение этой проблемы на материале даргинского литературного языка и основных его диалектов: мугин-ского, акушинского, губденского, кубачинского, мекегинского, урахинского, цудахарского и др. Основную часть привлекаемых примеров составляют фразеологические единицы мугинского диалекта, являющегося родным для автора.
В последние десятилетия наблюдается активный процесс обращения народов к своим корням. Анализируются художественные произведения и научные труды, которые воспроизводят национальный образ этноса с этно- дифференцирующими компонентами. Проблемы исследования языков в связи с культурой народа, его историей и мышлением стали более актуальными: «Язык - неотъемлемая и важнейшая часть любой национальной культуры, полноценное знакомство с которой обязательно предполагает не только изучение материальной составляющей этой культуры, не только знание её исторической, географической, экономической и прочих детерминант, но и попытку проникновения в образ мышления нации, попытку взглянуть на мир глазами носителей этой культуры, с «их точки зрения». Сделать это можно не иначе, как узнав язык, на котором говорят представители данного культурного социума». [Корнилов 2003:78].
Актуальность исследования. Современная лингвистическая наука проявляет повышенный интерес к человеку, к проблемам философско-культурной антропологии и, в частности, к антропоцентризму языка, к национальному своеобразию конкретного языка. Поэтому в поисках новых знаний о даргинском языке, истории, этнографии и культуре даргинцев особое значение приобретает исследование языковой картины мира (ЯКМ) даргинского народа. Актуальность темы заключается в том, что данная проблема в даргиноведении остается пока неисследованной. В даргинском языкознании (да, и в дагестановедении в целом) узловые вопросы, рассматриваемые вч работе, не получили сколько-нибудь удовлетворительного освещения; в специальном же плане не ставились вообще.
Даргинская ЯКМ - это ментальный мир даргинца, сформированный за века в сознании даргинца его представлениями о внешнем мире, о его месте в этом мире. Это внутренний мир человека, это то, чем отличается даргинец от представителей других этносов. Это не только отличие даргинца, скажем, от русского человека, от аварца, лезгина, лакца и т.д., это отличие представителя одного даргинского диалекта от представителя другого даргинского диалекта. Для моделирования общей языковой картины мира даргинца принципиальное значение имеет сопоставительное изучение этой проблемы по материалам даргинского литературного языка и основных его диалектов: му- гинского, акушинского, губденского, кубачинского, мекегинского, урахин-ского, цудахарского и др. Основную часть привлекаемых примеров составляют фразеологические единицы мугинского диалекта, являющегося родным для автора.
Проблемы исследования языков в связи с культурой народа, его историей и мышлением в последние годы стали более актуальными. Наблюдается активный процесс обращения народов к своим корням. Анализируются художественные произведения и научные труды, которые воспроизводят национальный образ этноса с этнодифференцирующими компонентами.
Предметом исследования послужили лексические и фразеологические средства даргинского языка, которые содержат национально-культурный компонент и способствуют раскрытию языковой картины мира даргинца. В диссертации фрагментарно исследуются те единицы литературного даргинского языка и диалектов, которые отражают основные реалии даргинского быта, этнокультуры, образа жизни, хозяйственной деятельности.
Цель исследования состоит в выявлении и сопоставительном изучении лексико-семантической структуры национально-культурного компонента в лексике и фразеологии различных диалектов даргинского языка.
Достижению поставленной цели способствует решение следующих задачи исследования: -выявить, извлечь из лексики и фразеологии те единицы даргинского литературного языка, которые выступают носителями национально-культурного компонента и сопоставить их с аналогичными реалиями диалектов даргинского языка; -определить национально-культурный компонент в лексике и фразеологии даргинского языка, обусловленный историей и временем; -установить этнокультурный компонент во фразеологических реалиях даргинского языка, обусловленный особенностью жизнедеятельности и своеобразием быта этноса; -определить этнокультурный компонент во фразеореалиях даргинского языка, восходящих к общедагестанскому лексическому фонду, а также в компаративной фразеологии даргинского языка; -описать национально-культурную семантику соматической фразеологии даргинского языка; -выявленный национально-культурный компонент даргинского языка спроецировать на признаки, характерные для общедагестанской ЯКМ; -определить и описать предметно-понятийные, образные и символические значения национально-культурных реалий в сравниваемых картинах мира даргинского литературного языка и его диалектных единиц; -выявить универсальное и идиоэтническое, отражающее национальное (общедаргинское или диалектное) в соответствующих картинах мира.
Методы исследования обусловлены поставленными в работе задачами: основными из них являются описательный и сопоставительный, включающие, наряду с наблюдением и интерпретацией лингвистического материала, обобщение данных этого материала и его сопоставление. Используется методика количественного и качественного анализа ключевых слов, языковых конструкций и тематических рядов лексико-семантических полей, в которых объединены ключевые слова фразеологизмов.
Теоретической основой исследования являются основополагающие труды ученых, посвященные лексике и фразеологии. Описание формы и содержания фразеологических единиц основано на классической теории В.В. Виноградова, на теории номинации В.Н. Телии, на работах ведущих отечественных и зарубежных ученых (Амосова 1963, Кунин 1964, Архангельский 1964, Апресян 1995, 2004, Баранов, Добровольский 1998, Рахилина 2000, Бабушкин 1998, Болдырев 2000, Васильев 2004, Зайнуллина 2003, Карасик
2004, Гюльмагомедов 1998, Магамдаров 1999, Исаев 1998, Магомедханов 1992 и др.).
Анализ лексико-семантической структуры национально-культурного компонента в лексике и фразеологии даргинского языка проводится в русле достижений современной лингвистики.
Научная новизна диссертации состоит в комплексном описании ранее неисследованных фрагментов ЯКМ даргинца. Впервые предпринята попытка выявления национальной специфики компонентов духовной культуры и изучения языковой картины мира даргинского народа. Определены основные средства лексики и фразеологии языка, которые выступают выразителями национально-культурного компонента; установлено, что национальное своеобразие даргинского слова, образного выражения проявляется не столько в семантике самих языковых единиц, сколько во фразеологических единицах. Выявлены универсальные и дифференциальные свойства восприятия картины мира даргинцев. Языковая картина мира носителей мугинского диалекта сопоставлена с языковым отражением мира других даргинских диалектов, что в результате дает возможность выявления общих и отличительных черт.
Впервые представлен материал по лексике, фразеологии и паремиоло-гии мугинского диалекта, который насыщен лингвистическими фактами, отражающими наиболее важные моменты мугинской истории, экономики и этнографии. На материале даргинской фразеологии подтверждается факт влияния условий хозяйственной и культурной жизни говорящих, профессиональные занятия жителей отдельных регионов на лексический инвентарь языка, которым они пользуются. На примерах проиллюстрировано, как диалектная лексика реагирует на изменения в окружающей действительности, на технические новшества, как в быту, так в хозяйстве и производстве. Установлено, в количественном отношении в даргинском языке на первом месте находятся фразеологические единицы, образованные с участием в стержневой позиции слова уркіи «сердце».
Теоретическое значение диссертации состоит в углублении и совершенствовании теории национально-культурного компонента, который содержится в лексических и фразеологических материалах даргинского языка. Сопоставительный анализ языковой картины мира даргинца, отдельных концептов в анализируемом материале литературного языка и диалектов, связанных с ментальным миром даргинца, предметов и явлений окружающей действительности, ценностей, важных для него, будет способствовать выявлению универсальных и дифференциальных свойств в членении и категоризации объективной действительности. Универсальные свойства обусловливаются единством человеческого мышления, благодаря единой системе органов чувств человека. Дифференциальные же свойства сопоставляемых языка и его прагматических частей - диалектов, определяются спецификой национально-культурного видения мира, ситуативного поведения, отношения к окружающему природному, предметному, животному и человеческому миру, а также его материальным положением, укладом жизни, бытом, историческими событиями, в которых он принимал участие. Комплексный подход к изучению языковой картины мира даргинца открывает новые перспективы как для специалистов, исследующих лексику и фразеологию родственных дагестанских языков, так и для типологов.
Практическая значимость работы заключается в том, что результаты исследования могут быть использованы для создания общедаргинского и общедагестанского идеографического словаря, необходимого для дальнейших семантических исследований. Результаты работы можно будет применить в вузовских и школьных курсах по даргинскому языку, спецкурсах и спецсеминарах по лексике, фразеологии и языковой картине мира того или иного народа. Они могут быть использованы в составлении учебных и учебно-методических пособий и при написании студентами вузов дипломных и курсовых работ.
Материал для исследования получен в результате выборки из произведений устного народного творчества, художественной литературы на дар- гинском языке, а также фольклора, преданий, легенд, обычаев и табу, обусловленных религиозными представлениями даргинцев. В работе широко привлечен материал мугинского диалекта, других даргинских диалектов. Используется материал, представленный в специальных словарях, монографиях ученых по фразеологии разных языков. Картотека примеров собрана сплошной выборкой материала во фразеологических словарях М.Никамагомедова и М.-Г.З.Магомедова. Использованы также труды дагестанских историков, этнографов и фольклористов, в которых затронуты исследуемые вопросы. На защиту выносятся следующие положения:
В даргинском языке представлена богатая система лексем и фразеологических единиц, способствующих выявлению национальной специфики и языковой картины мира. Языковая картина мира даргинского народа - это ментальный мир представителя этноса, сформированный за века в сознании даргинца его представлениями о внешнем мире и его месте в этом мире.
Основное внимание в работе обращается на выявление лексических средств и фразеологических единиц даргинского языка, которые выступают выразителями национально-культурного компонента. Слова и фразеологические единицы отображают содержание, которое в той или иной мере восходит к условиям жизни носителя языка; национально-культурная семантика наиболее ярко проявляется в образных словах, фразеологизмах и паремиях.
Анализ систем ЯКМ даргинца, его внутреннего ментального мира, предметов и явлений окружающей действительности и ценностей, важных для него, способствует выявлению универсальных и дифференциальных свойств восприятия картины мира даргинцев.
Условия хозяйственной и культурной жизни говорящих, профессиональные занятия жителей отдельных регионов влияют на лексический инвентарь языка, которым они пользуются. Так, если у большинства даргинцев в языке встречаются лексемы и фразеологизмы, связанные со скотоводством, земледелием, садоводством, то в кубачинском диалекте они связаны с ремеслом златокузнеца.
5. Лексика, фразеология и паремиология мугинского диалекта насыще ны экстралингвистическими фактами, отражающими наиболее важные мо менты мугинской истории.
6. Этноокрашенная лексико-фразеологическая система даргинского языка, являясь результатом длительного исторического развития, зафиксиро вала и передает от одного поколения к другому общественно-исторический опыт. Национально-культурная семантика даргинского языка - это продукт истории народа: новые языковые единицы возникали в даргинском языке как результат либо появления новых предметов, либо переосмысления старых понятий, либо влияния других языков.
7. Фразеология, наряду с другими малыми фольклорными жанрами - пословицами, поговорками, загадками, песнями и сказками, является одной из форм традиционной культуры народа. На примерах проиллюстрировано, как диалектная лексика реагирует на изменения в окружающей действитель ности, на технические новшества, как в быту, так в хозяйстве и производстве.
Апробация работы. Основные положения диссертации обсуждались на расширенном заседании кафедры дагестанских языков Дагестанского государственного университета. Отдельные положения диссертационного исследования освещались в докладах на научных сессиях профессорско-преподавательского состава Дагестанского государственного университета и региональных научных конференциях.
Основное содержание исследования отражено в 6 публикациях автора.
Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения, списка использованной литературы, списка источников.
Экстралингвистическая основа даргинской фразеологии в, свете общей теории
Исследование даргинского языка в лингвокультурологическом аспекте на сегодняшний день является одним из перспективных направлений в дар-гиноведении. Данное диссертационное исследование — практически первый шаг в выявлении национальной специфики компонентов духовной культуры даргинцев, изучении языковой картины мира (ЯКМ) даргинского народа.
Даргинская языковая картина мира — это ментальный мир представителя даргинского этноса, сформированный за века в сознании даргинца его представлениями о внешнем мире, о его месте в этом мире. Это и есть так называемый внутренний мир человека, это то, чем отличается даргинец от представителей других этносов. В нашем случае это не только отличие даргинца, скажем, от русского человека, от аварца, лезгина лакца и т.д., это отличие представителя одного даргинского диалекта от представителя другого даргинского диалекта. По нашей концепции, мир мугинца определенно отличается от мира кубачинца, губденца, харбукца, сирагинца, мекегинца, цуда-харца и т.д.
У ЯКМ не может быть наддиалектной формы, она не может быть уни-версализована подобно литературному языку, регламентированному, обработанному, приспособленному к различным функциям. В дагестанской, в том числе и даргинской, действительности представитель каждого отдельно взятого диалекта располагает своим ментальным миром. В общедаргинской ЯКМ диалектный ментальный мир проявляется со всеми общими и различительными особенностями. Поэтому в работе за основу берется ЯКМ мугинца, через призму его взгляда (взгляда жителя селения Муги) на окружающий мир возможно выявление его ментального мира. Соответственно мир мугинца проецируется на мир мекегинца, кубачинца, сирхинца, акушинца, цудахарца и т.д. В результате определения общих и различительных признаков между ними можно говорить об общедаргинской ЯКМ.
Взаимоотношения языка, мышления и этнокультуры - одна из актуальных лингвокультурологических проблем, и она была и является предметом пристального внимания исследователей прошлого и настоящего, таких как В. Гумбольдт, А.А. Потебня, Э. Сепир, Б. Уорф, Д. Хаймс, Л. Вейсгербер, Г. Гольц, Г. Ипсен, П. Гартман, В.З. Панфилов, Б.А. Серебренников, В.Я. Мыр-кин, А. Вежбицка, С.Г. Тер-Минасова и др.
На Кавказе и в Дагестане этими проблемами занимались очень мало. По нашей информации, это автор монографии «Адыгская языковая картина мира» [Нальчик, 2000], доктор филологических наук З.Ж. Бижева, автор кандидатской диссертации «Адъективные сочетания с именами - названиями реалий внутреннего мира в английском и русском языках» [2002] Х.М. Када-чиева; «Концепт света и тьмы в русской и английской языковых картинах мира» [2005] А.Г. Гуревич и т.д. В Дагестане в последние годы обратили внимание на проблему ЯКМ в различных дагестанских языках. Первые публикации по этой проблеме осуществлены в лингвистических сборниках кафедры общего языкознания ДГУ и ДГПУ. Проблемы лингвокультурологических поисков взаимоотношений языка, мышления и этнокультуры находят современное решение в аспекте изучения языковой картины мира.
В настоящее время в отечественном языкознании сложились целые направления в рамках описания языковой картины мира: типологические исследования и исследования отдельных сторон языка. Так, в отечественной семантике развивается направление интегрального воссоздания русской языковой картины мира на основании комплексного (лингвистического, культурологического и семиотического) анализа концептов русского языка в межкультурной перспективе с опорой на научную картину мира. Эти разыскания ученых-русистов, их публикации, естественно, служат ориентиром для начавшихся аналогичных исследований по материалам дагестанских языков.
Повышенный интерес современной науки к человеку, к проблемам фи-лософско-культурной антропологии и, в частности, к антропоцентризму языка не случаен: общество находится на пороге кардинальной смены как научной, так и культурной парадигмы. Это обусловлено, помимо прочих факторов, сближением разных точек зрения на природу сознания и способы концептуализации мира. Поэтому в поисках нового знания исключительное значение приобретает исследование языковой картины мира.
Язык, являясь важнейшим средством человеческого общения, орудием передачи мыслей, одновременно выступает и в качестве зеркала национальной культуры, ее хранителя. Язык - медаль, отчеканенная историей. Языковые единицы, слова и ФЕ фиксируют содержание, которое в той или иной мере восходит к условиям жизни носителя языка. Существует непреложная истина: все, что представлено в языках мира - от мелкой частицы до сложного предложения и многих тысяч самых различных слов - создано человеком.
Тривиально утверждение, идущее еще со времен античности, о том, что основное в науке — это постижение, познание самого человека. Такой же важной следует считать и задачу познания и постижения сущности этноса, его конституирующих принципов.
Однако «человечность» отдельно взятого языка, в данном случае даргинского, имеет свою специфику, обусловленную тем своеобразием, которым отличается именно даргинский этнос, его этнокультура, история от аналогичных этнодифференцирующих компонентов, принадлежащих другим этносам. Этническая характеристика типичного представителя даргинского этноса, в определенной степени приложима и к его языку. Даргинский язык отражает картину мира древнего даргинца: его мировидение, этику, оценки, принятые в этом этносе, образ мышления, ценности... вплоть до своеобразия окружающей его природы. Реалии языка создают национальный образ мира, который понимается как диктат национальной природы в культуре. Г. Га-чев пишет: «В ядре своем каждый народ остается сам собой до тех пор, пока сохраняется особенный климат, времена года, пейзаж, национальная пища, этнический тип, язык - ибо они непрерывно питают и воспроизводят национальные склады бытия и мышления» [Гачев 1988: 429]. Национально-культурная семантика присутствует на всех уровнях языка: в грамматике, синтаксисе, фонетике, но наиболее ярко она проявляется в образных словах, фразеологизмах и паремиях. Существуют достаточно общие принципы, в соответствии с которыми сознание человека, антропоцентрическое по своей природе, организует непредметную действительность по аналогии с пространством и временем мира, данного в непосредственных ощущениях. Таким образом, отдельные единицы языка со временем превращаются в ключевые культурные концепты, в которых актуализируется этнический менталитет и консервируются особенности стиля мышления даргинцев как образа культуры, являющегося одним из аспектов его духовной жизни.
Национально-культурный компонент в лексике и фразеологии даргинского языка, обусловленный историей и временем
Относительно обычаев и традиций своих предков мугинцы - очень консервативное общество, впрочем, как и все даргинцы и дагестанцы. Они ратуют за то, чтобы сохранить в неизменном виде традиции, считающиеся исконно мугинскими. Поэтому мы можем сказать, что обычаи и традиции горцев относительно неизменны, и не свободен человек ни от гор, ни от людей, ни от совести.
Верховный судья в горах, и это отражено в фольклоре мугинцев и всех остальных даргинцев, - народ. Слово народное почитаемо, оно справедливо и обсуждению не подлежит. Приведем пословичные фразы, оправдывающие и идеализирующие все решения односельчан — джамаата. Они записаны в селении Муги, однако отметим, что многие из них являются общедаргинскими, поэтому для удобства и единообразия тексты переведены на даргинский литературный язык.
Многовековой опыт совместной жизни по единым требованиям помог выжить малым этносам, благодаря единой этноэкологии, народ сохранил свою этнокультуру. Все это нашло своеобразное отражение в этнолексике, фразеологии и паремиологии даргинцев. А понятия «народ», «односельчане» выступают в этих единицах языка смыслообразующими основами ФЕ и па-ремиологических образований, возникших на этой основе.
Стабильность гор, незыблемость в соблюдении традиций, привязанность к своему обществу, селу, роднику, мечети, т.е. любовь к очерченной родиной территории, являются принципами, входящими в жизнь горца, в его душу. Они составляют основу идеологии, влияют на психологию, на поступки и проступки мугинца, определяют его образ художественного и логического мышления. Поведение, этикет порождали речевые стереотипы, отражающие этноособенности отдельно взятого аула и даже целого этноса. И, неудивительно, что в этноокрашенной лексике, фразеологии и паремиологии особое место занимают слова и словесные комплексы, где смысловым и структурообразующим центром выступает слова мер «место», хіерируси мер «место проживания» и ватіан «родина».
Мер «место» — слово в даргинском языке многозначное. Оно является многозначным и в русском языке. В русском языке, например, по словарю СИ. Ожегова [Ожегов 1957: 339], используются 7 лексических значений и 6 фразеологических значений. По этому же словарю, но более позднего издания, [Ожегов 1991: 350] в русском языке это слово имеет 9 лексических и 10 фразеологических значений. В даргинском языке ФЕ с компонентом мер «место» многочисленны, впрочем, как и в других родственных дагестанских языках. И семантика этого слова гораздо шире, чем, например, в русском языке. В даргинском языке понятие «место» представляется вместилищем таких жизненно важных концептов, как родина, место рождения и проживания, определенное пространство, которое кем-то занято или может быть занято место, где происходит какое-то действие, участок на земной поверхности, местность и др. Все эти значения передаются одним словом мер «место» в различных контекстах. Однако многозначность слова мер в даргинском языке наилучшим образом проявляется именно в многочисленных этноо-крашенных фразеологических единицах этого языка, и семантика таких ФЕ очень богата. Наши наблюдения показали, что число понятий, выражаемых фразеологизмами со словом мер «место» в качестве компонента ФЕ, в десятки раз больше, чем число понятий, выражаемых полисемичной лексемой мер.
Данные ниже пословичные и фразеологические примеры, взятые из фольклора и художественной литературы даргинцев, показывают большой разброс семантики ФЕ со словами мер «место» и ватіан «родина» в стержневой позиции. В собранной нами картотеке выражений со словом мер «место» с отличными от других семантическими оттенками около ста. Обращает на себя внимание тот факт, что ФЕ и пословицы с этими словами в даргинском языке выражают самые сокровенные чаяния народа, его самые святые чувства. Жизненно важные понятия для горца в языке передаются прямо или косвенно с помощью понятиия мер «место», которое, в свою очередь, органически связано с местной природой, обычаями, ценностями, принятыми в этом обществе. Одним словом, в языковой картине мира горца слова мер «место» и ватіан «родина» занимают особое место, и это, несомненно, обусловлено внешними, т.е. экстралингвистическими факторами.
Примеры со словом мер «место», извлеченные из фольклорной фразеологии даргинцев: Мер агара букв, «нет места» а) нет возможностей, б) нет юридического или морального права, в) кому-то не место среди определенных людей, г) нет свободных должностей, д) не было причины, повода, средств и др.; противоположные приведенным значения (и в том же количестве) может выразить антонимичная ФЕ: мер леб (саби, биуб) букв, «место есть является, было»; ровно два раза больше выражений обнаруживается при тех же фразеологизмах в каузативной форме). Мер буцес (сунела, урхіла) букв. «Место занять / держать (свое, чужое)» а) Вести достойный образ жизни: иметь доходную специальность, хорошую должность, уважение, б) знать свое место, не позволять себе лишнее, в) занять должность, соответствующую своему уровню, знаниям, опыту, г) занять место, должность, которое по праву должно принадлежать другому и др.]. Бурее мер агарли дахъал {хапал, вайтіа, гіясили, язихъли) букв. «Настолько много (большой, плохой, разозлившись, являясь жалким), что сказать место не остается» [Что-то в количественном отношении безмерно много (много, крупно, плохо, больно, обидно, зло и т.д.)]. Сумела мер балу си (рурси) букв. «Свое место знающая» [«Скромная, умная, соблюдающая обычаи, строгая к себе девушка»]. Мер э/сагабарес «Заиметь у окружающих авторитет, уважение, хорошо знать свою работу, быть полезным человеком» [букв. «Место украсить»]. Мерла адам «авторитетный и из хорошего рода местный человек» [букв. «Места / местный человек»]. Мерличиб мер агарли букв.
Национально-культурный компонент в лексике и фразеологии даргинского языка, обусловленный особенностью жизнедеятельности этноса
Понятия служат базой человеческого мышления, независимо от того, носителями какого языка они являются. Необходимо при этом строго различать экстралингвистические понятия и интралингвистические значения. «Только те понятийные элементы становятся компонентами языкового значения, которые непосредственно связаны с определенной номинацией. Такая связь понятийного содержания и словесной оболочки обусловлена отражающим субъектом, номинатором, имеющим определенный социальный опыт» [Гак 1976: 73-925]. Это означает, что на связь понятия с языковым значением накладывается особый, индивидуальный и субъективный в национальном плане отпечаток. Другими словами, представление понятийного ядра (микроструктуры отражаемого предмета) проецируется через призму субъективного сознания, которое выступает как отражение объективной «жизненной сферы» целой нации, этноса и т.д.
Факты даргинского языка показывают, что в сферу его внимания чаще всего попадают собственно-внешние, корпусные параметры: объем, величина, ширина, длина, а также функции, роль, место и значение этого предмета в жизни человека. Так, например, такой предмет, как тіерхьа «палка» для носителей русского языка представляется как предмет женского рода, по своей форме - срезанный тонкий ствол или толстая ветка дерева, без сучков, используемая как опора при ходьбе и для других надобностей, а также вообще предмет такой формы. Со словом «палка» в русском языке имеется целый ряд фразеологизмов, Например:
Палка о двух концах («то, что допускает и хороший и плохой исход, что может повлечь за собой и положительные и страдательные последствия»); Палка плачет» кто-либо заслуживает того, чтобы его побили);
Вставлять палки в колеса («намеренно мешать»); Елки-палки [«выражение досады, восхищения, недоумения и т.п.»]; Из-под палки [«по принуждению, под страхом наказания, не по своей воле делать что-либо];
Перегибать палку [«впадать в излишнюю крайность в поступках, поведении, делах и т.п.»]. [ФСРЯ: 308].
Для носителей любого диалекта даргинского языка (да и любого дагестанского языка) тіерхьа «палка» внешне такой же предмет, что и для русского человека, - срезанный тонкий ствол или толстая ветка дерева, без сучков, используемая как опора при ходьбе, а также в качестве чабанской ярлы-ги и т.п. Эти функции обыкновенной палки, ее роль в жизни пастуха (не только внешние параметры) послужили толчком к образованию целого ряда фразеологических единиц, семантика которых отлична от фразеологизмов русского языка с этим же словом в качестве смыслового и структурообразующего центра в составе фразеологической структуры.
Собирая для данной работы фразеологический материал, мы руководствовались методической установкой известного специалиста по дагестанской фразеологии, что «исследователь не должен оставаться равнодушным к легендам, лежащим в основе тех или иных выражений» [Гюльмагомедов 1990: 265]. Очень точно и справедливо заметил X. Касарес (цитируется по Гюльмагомедову 1990: 27), «исчезнувшие предания, искореняемые предрассудки, обряды, обычаи, народные игры, пришедшие в упадок ремесла, соперничество между деревнями, ничтожные события, памятные в жизни лишь одной деревни или одной семьи, вся психология, вся частная и общественная жизнь, вся неподдающаяся учету история наших предков оставляли след в этих эллиптических формулах, которые были отчеканены и оставлены в наследство потомкам» [Касарес 1958: 258]. Конечно же, очень важно записать их как можно скорее, и это «является срочной, настоятельной и неотложной задачей, так как с каждым днем между нами и этим миром опускаются все новые завесы непонимания» [Там же].
В этой связи отметим, что особенно тревожное положение создалось в нашей республике. Оно обусловлено проводившейся в 60-70-х годах XX в. политикой переселения жителей горных аулов в плоскостные районы, в результате чего образовались населенные пункты со смешанным населением.
Как известно, в плоскостной зоне Дагестана почти нет населенных пунктов, где бы проживали представители только одной национальности. Это, естественно, привело к забвению многого из того, что было характерно для их речи до переселения. Нынешнее молодое и среднее поколение многих районов республики именно по этой причине знает мало или вовсе не знает каких-либо преданий, легенд, связанных с теми или иными крылатыми выражениями. «Знание преданий, легенд, притч, связанных с тем или иным выражением, не только проливает свет на исчезнувшие, не сохранившиеся реалии быта, истории народа, но и помогает лучшему осмыслению значения, содержания ФЕ. А это, в свою очередь, отражается на употреблении и функционировании ФЕ» [Гюльмагомедов 1990: 27].
Иллюстрируя свою мысль о необходимости знать предания и легенды, связанные с тем или другим фразеологизмом, А.Г. Гюльмагомедов для примера ссылается на работу М. А. Исаева, в которой исследователь пользуется такими преданиями, и приводит такую цитату из его работы: «В речи меке-гинцев активно функционирует фразеологизм Ергала тіерхьа тіашси «Тот, на ком остановилась палка, указывающая на очередность». Это выражение имеет несколько значений, а основных же - два. Первое значение: «сын или дочь в семье, кому по возрасту время обзавестись семьей». Второе: «тот, чья очередь пасти общественный скот (отару овец или стадо коров)» [ Гюльмагомедов 1990: 27].
Из этой же работы мы узнаем, что первоначально это выражение имело прямой смысл, обусловленный своеобразной жизнью внутри локализованной общности «боевой крепости». Нам удалось выяснить, что у древних меке-гинцев, живших строгими порядками «боевой крепости», существовала специальная палка, символизирующая власть. С ней был связан обычай, согласно которому специальная палка, прислоненная к воротам того или иного хозяина в древности, означала, что настала очередь мужчин этого дома нести караульную службу у ворот крепости. Это значит, что к этому мужчине есть определенное внимание, что свидетельствует о том, что он на виду.
Национально-культурный компонент в компаративной фразеологии даргинского языка
Компаративная фразеологическая единица [КФЕ], структурно организованная на базе традиционного народного сравнения или устойчивого сравнительного оборота, является одним из самых распространенных приемов образной речи не только у даргинцев, но и у всех народностей Дагестана. В научной литературе отмечается, что сравнение является также «одной из древнейших форм мышления - мышления при помощи конкретных образов, а не абстрактных понятий» [Васильев 1986: 14]. А.А. Потебня, например, видел в сравнении первичную форму мышления: «... мы не можем себе представить первоначального положения иначе, как в виде сравнения (или сближения) двух самостоятельно сложившихся чувственных образов» [1969: 64]. По мнению другого исследователя, «сравнение есть основа всякого понимания. Все в мире мы узнаем не иначе как через сравнение...». [Ушинский 1949:332].
Познавательная роль сравнения высоко оценивалась во все времена. В деле познания окружающего мира сравнение одного предмета с другим выступает одним из наиболее мощных средств: «Весь прогресс теоретической половины человеческих знаний о внешней природе... достигнут, в сущности, сравнением предметов и явлений по сходству» [Серебренников 1970: 29]. Сравнивая или сопоставляя два предмета или явления действительности и их признаки или действия, автору произведения или говорящему удается дать гораздо более точное образно-эмоциональное определение, ярче выделить сравниваемый объект, его основные качества или свойства, сосредоточить внимание слушателя или читателя на его основных внешних характеристиках. Даргинская КФЕ в структурном плане многолика и ряд ее признаков обусловлен контекстом, в котором она употребляется. От контекста зависит ее как мотивирующая, так и деривационная база. Но в любых текстах, ситуациях и стилистических приемах употребления КФЕ наличествуют или подразумеваются постоянные и обязательные для ее структуры четыре элемента: а) что сравнивается (или предмет сравнения); б) с чем сравнивается (или эталонный «образец»); в) признак, служащий для сравнения; г) формальный показатель сравнения.
Наличие всех четырех элементов - свидетельство о структурно полном сравнении. Например, часто используют выражение: Балуй някъван багаласи унра «Сосед, полезный, как правая рука». Главные элементы этого сравнительного оборота - предмет (что сравнивается) и эталонный «образец» (с чем сравнивается) - это, соответственно, унра «сосед» и балуй някъ «правая рука». А признак, который послужил основанием для сравнения - это балуй някъла багаладеш «полезность правой руки» (априорная истина). Формальным показателем в этой сравнительной структуре служит частица -ван. С частицей -ван употребляется слово, которое выступает выразителем образца или объекта сравнения признака другого предмета. Выразителями сравнительной семантики могут выступать в таких оборотах и другие частицы и послелоги, в частности, -гъуна, -цад, -кьяйда, тяхіярли и др.
Приведенный выше пример - образец даргинского традиционного сравнительного оборота, в котором все четыре структурно элемента представлены эксплицитно. Нередко, в зависимости от семантики, семантического статуса и стилистических функций сравнительного оборота, некоторые элементы, а именно предмет сравнения и признак, служащий для сравнения, могут быть представлены имплицитно, т.е. будут подразумеваться. В любых контекстах, в любой структуре и статусе эксплицитно должно быть представлены эталон и формально-грамматический показатель сравнения. «... единица КФЕ, в которой имплицирован один или два из четырех элементов, назовем неполносоставной, а та, в которой эксплицированы все четыре элемента, - полносоставным.
Полносоставные структуры характерны для повествовательной прозаической речи. Это привычные, традиционные сравнения, которые нельзя считать фразеологизмами. Но они служат как мотивационной, так и деривационной базой для образования подлинно идиоматических выражений.
То, что сравнивается, или, другими словами, субъект сравнения (семантический субъект действия), не может входить в состав обязательных компонентов базовой структуры тех синтаксических образований, которые субстантивируются, метафоризируются, переосмысляются. Семантический субъект не может быть постоянным компонентом, так как он предполагает наличие конкретного лексического содержания, как, например, в случае с простыми сравнительными оборотами. У лексикализованных, «окаменевших», идиоматических структур нет и не может быть постоянного семантического субъекта действия - это общее правило, которое одинаково относится ко всем даргинским фразеологическим единицам, возникшим на базе свободных словосочетаний и сравнительных оборотов.
В базовую структуру КФЕ не входит в качестве обязательного компонента и слово, выражающее признак: в процессе переосмысления оно выпадает из состава базовой структуры КФЕ и выносится за ее рамки. В тексте оно чаще всего имплицировано, но безошибочно подразумевается. В семантике КФЕ этот компонент обязателен и играет ведущую роль в формировании структуры. При извлечении из семантической структуры подразумевающего признака или непонимание его приводит к разрушению, дефразео-логизации конструкций.
Формально-грамматическая модель КФЕ в основном двучленна, другие же компоненты - третьи,четвертые - в составе конструкции имеют структурно и семантически нулевые позиции и в образовании и функционировании КФЕ практически не участвуют. Из всех структурных типов фразеологических единиц даргинского языка КФЕ - результат процесса, осуществленного по моделям.
Источником, откуда даргинцы черпают свои сравнения, является окружающий их мир - люди, животные, звери, природа, быт, исторические события. Даргинский язык в фольклоре, в особенности в поэтическом, - витиеват, насыщен аллегориями, эпитетами, метафорами, сравнениями. Для речи горцев характерны красноречие, остроумные обороты, каламбуры. Сравнение — активный художественный прием в фольклоре даргинцев, встречается довольно часто. Немало и фразеологизмов, образованных при метафорическом переосмыслении сравнительных оборотов, утративших свою первоначальную образность. Семантика таких ФЕ обозначает уже понятия, а не представления. Например: Канира къакъраван букв. «Словно живот и спина» («Дружно, взаимопонимая, любя и уважая»); Бухъмуйлизиб милякъван букв. «Как червь в курдюке» («Очень хорошо; как душе хочется»); ціаличи вакіибсиван букв. «Словно за огнем приходили» («Быстро, немедленно»). Такие КФЕ становятся единицами языка. Многие из них вступают в синонимические отношения со словами. «Надо полагать, переход свободного словосочетания или предложения сравнительного типа во фразеологизм прежде всего обусловлен актуальностью их содержания в определенную эпоху, кроме того, зависит от точности сравнения» [Федоров 1969: 21]. При этом, естественно, обогащаются экспрессивно-выразительные средства языка.
