Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Фразеология говоров южного диалекта ахвахского языка 17
1.1. Идиомы 29
1.2. Фразеологические выражения 37
1.3. Фразеологические сочетания 42
1.4. Парные сочетания слов 47
Глава II. Грамматическая структура фразеологических единиц 52
2.1. Именные фразеологические единицы 55
2.1.1. Модель «существительное в именительном падеже + существительное в именительном падеже» 56
2.1.2. Модель «существительное в родительном падеже + существительное в именительном падеже» 59
2.1.3. Модель «прилагательное + существительное» 61
2.1.4. Модель «существительное + существительное + причастие».., 66
2.1.5. Модель: «существительное + причастие + существительное».. 67
2.2. Глагольные фразеологические единицы 69
2.2.1. Модель «существительное + глагол» 71
2.2.2. Модель «Существительное + существительное + глагол» 75
2.2.3. Модель «Прилагательное + существительное +- глагол» 76
2.2.4. Модель «Существительное + деепричастие + глагол» 76
2.2.5. Модель «Существительное + наречие + глагол» 77
2.2.6. Модель «Числительное + существительное + глагол» 78
2.3. Адъективные фразеологические единицы 79
2.4. Адвербиальные ФЕ 81
2.5. Междометные фразеологические единицы 85
2.6. Модальные фразеологические единицы 89
Глава III. Язык пословиц и поговорок в связи с общей проблемой фразеологии 90
3.1. Типы предложений пословично-поговорочных ФЕ 100
3.2. Внутренняя структура ФЕ - предложений 103
3.3. Семантические особенности пословиц 105
Заключение 117
Список использованной литературы 124
Приложение 141
- Идиомы
- Фразеологические выражения
- Именные фразеологические единицы
- Типы предложений пословично-поговорочных ФЕ
Введение к работе
Объектом исследования диссертационной работы является системный анализ фразеологических единиц (ФЕ) трех говоров (ратлубского, цегобского и тлянубского) ахвахского языка.
Выбор темы обусловлен тем, что фразеология вышеуказанных говоров до сих пор не исследована и не систематизирована.
Наше исследование - первая попытка выявления структуры и семантики фразеологических единиц южного диалекта ахвахского языка. Для получения относительно полного и объективного представления о системе фразеологических средств языков, исследуемых говоров требуется большой массив надежных данных. В этой связи обращение к различным источникам оказалось не только оправданным, но и неизбежным. Вся работа опирается на концепции ведущих дагестанских языковедов. В частности: А. Г. Караева, С. М. Хайдакова, ЩИ.Микаилова, М. М. Магомедханова, А. Г. Гюльмаго-медова, М.-Ш. А. Исаева, В. М. Загирова, С. К. Сулеймановой и многих других.
В данной работе делается попытка представить предварительные наблюдения над фразеологическим материалом вышеуказанных говоров.
Основные вопросы грамматики ахвахского языка в той или иной степени исследованы в работах 3. М. Магомедбековой 1967), 3. М. Магомаевой (1975), И. А. Ахмедовой (2001). Однако по фразеологии ахвахского языка и, тем более, его диалектов нет монографических работ, публикаций, по которым можно было бы определить место ФЕ в системе этого языка.
Полное раскрытие природы ФЕ не представляется возможным без анализа различных значений соответствующих языковых единиц в соотношении с формами их выражения. Описание закономерных взаимоотношений между семантикой ФЕ и их грамматической структурой,
между значением всей ФЕ и значениями ее отдельных компонентов является важной лингвистической проблемой.
Актуальность темы исследования.
Об актуальности изучения диалектной фразеологии дагестанских языков неоднократно отмечено в специальной литературе: А.Г. Гюльмагомедов (1984: 92); М.М. Магомедханов (1988: 79); М.-Ш. А. Исаев (1992: 88).
Структурно-грамматическая организация и семантика фразеологических единиц южного диалекта ахвахского языка - центральная проблема данной диссертации, которая до сих пор не стала объектом специального исследования. По фразеологии ахвахского языка и его диалектов нет сколько-нибудь серьезных публикаций, по которым можно было бы определить место ФЕ в системе структуры этого языка и его диалектов.
Актуальность темы исследования обусловлена следующими вопросами, имеющими важное значение как для решения проблем фразеологии южноахвахского диалекта, так и для авароведения вообще:
отсутствие научных критериев определения ФЕ южного ахвахского диалекта;
неисследованность структурно-грамматической организации ФЕ (структурно ведущий и смыслообразующий компонент ФЕ; обусловленность количественного и качественного состава ФЕ);
неисследованность внутреннего грамматического строения ФЕ и взаимоотношения между ее компонентами;
необходимость выявления внешней связи ФЕ с членами предложения и способа включения их в состав предложения; функций ФЕ.
выявление и анализ отдельных тематических групп ФЕ («качественная оценка человека», соматические ФЕ, компаративные ФЕ, коранические ФЕ), их место в общей системе фразеологии;
выявление фразеологического соответствия в неродственных языках (кальки, полукальки; интернационал измы; независимо развившиеся заимствования; типологически сложившиеся фразеологические параллелизмы и универсалии);
этнокультурное своеобразие и особенности метафорического переосмысления реалий из области традиционного быта, обычаев, уклада жизни носителей исследуемых говоров.
Главные задачи изучения общей и частной фразеологии, ее структуры и семантики, а также объективных критериев определения ФЕ были сформулированы в трудах В. В. Виноградова, A.M. Бабкина, Ю, А. Гвоздарева, В. П. Жукова, В. М. Мокиенко, Н. М. Копыленко, М. Т. Тагиева, В. Н. Телия, М. Н. Шанского, в том числе и дагестанских (указанных выше). В их трудах ясно осознано, что контекстная реализация ФЕ позволяет полнее и глубже оценивать языковые свойства и потенции, выявить специфику внутренних отношений компонентов ФЕ и характер их внешних связей с другими членами предложения.
Назревшая необходимость решения перечисленных лингвистически актуальных проблем, а также наличие других узловых вопросов южного ахвахского диалекта и его фразеологии, нуждающихся в специальном рассмотрении, обусловили выбор темы нашей диссертации.
Цель и задачи нашей работы - определение фразеологических реурсов южного диалекта ахвахского языка; характеристика и классификация фразеологических единиц, выяснение места и роли фразеологии в языке; выявление и описание принципов строения, структуры и семантики фразеологических единиц исследуемых говоров; выявление способов их образования. Достижение этой цели требует постановки и решения ряда конкретных задач:
разграничение ФЕ от других единиц языка;
выявление качественного своеобразия ФЕ;
описание внешних связей фразеологической системы и ее основных линий взаимосвязи с другими структурными уровнями языка;
уяснение внеязыковых факторов, влияющих на формирование смыслового единства ФЕ;
оценка фактов типологических схождений южноахвахско-иноязычных ФЕ;
определение семантической структуры фразеологизмов;
определение степени спаянности компонентов фразеологизмов;
- определение соотношения фразеологизмов к слову, свободному
словосочетанию и предложению.
Материал и источники исследования
Основным источником исследования послужил устный материал говоров южного диалекта ахвахского языка, а также материал имеющихся некоторых письменных источников и фольклора на родственном аварском языке.
Научно-теоретическими источниками работы явились труды известных отечественных и дагестанских лингвистов.
Весь материал собран методом выборки, в основном из устной речи носителей изучаемых говоров, путем калькирования ФЕ, пословиц и поговорок аварского литературного языка.
Методы исследования. Принцип системности является методологической основой данного исследования.
Для установления структурных эквивалентов ФЕ в сфере словосочетаний и семантических универсалий применялся известный в науке метод аппликации.
Для выявления признаков ФЕ южноахвахского диалекта используются в основном описательный и в ряде случаев возможности сравнительного метода.
Комплексно-оппозитивный метод, разработанный профессором А.Г. Гюльмагомедовым, оказался очень эффективным при определении отношений ФЕ с единицами других уровней языка.
Труды по дагестанской фразеологии ММ. Магомедханова, А.Г. Гюльмагомедова, М.- Ш. А. Исаева, С. К. Сулеймановой и других языковедов оказали большое содействие в разработке подходов к решению исследуемых узловых лингвистических проблем.
Такая комбинация методов исследования оказалась весьма плодотворной и научно-объективной.
Для сбора фразеологизмов широко использован и основной - полевой метод непосредственного наблюдения.
Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней впервые специальному анализу подвергаются грамматические и семантические особенности основных структурных типов ФЕ в говорах южного диалекта ахвахского языка в сопоставлении с аналогичными конструктивно-эквивалентными прототипами среди свободных словосочетаний: описаны взаимоотношения компонентов ФЕ в грамматическом и семантическом аспектах; дан структурный и семантический анализ ФЕ исследуемых говоров и обозначен путь исследования в перспективе.
Определены основные формы соотношения нескольких фразео-семантических групп изучаемого диалекта и идентичных фразео-семантических групп русского языка; выявлены национальное своеобразие и межнациональные связи южноахвахской фразеологии; в сопоставительном плане исследованы южноахвахско-дагестанские фразеологические схождения.
Теоретическая значимость исследования состоит в том, что в нем освещаются вопросы, решение которых имеют для науки об ахвахском языке общетеоретическое значение:
а) выработаны основы структурно-грамматического и семантического
анализа ФЕ говоров южноахвахского диалекта и всестороннего их анализа;
б) проведено разграничение групп ФЕ по лексико-семантическим
разрядам, соответствующим различным частям речи;
в) выявлены структурные типы и описаны схемы формальных и
семантических взаимоотношений как между компонентами ФЕ, так и между
ФЕ и предложением;
г) объяснены механизмы трансформации пословиц в ФЕ.
Теоретическая значимость данной работы заключается еще в том, что
материал и результаты исследования фразеологизмов данных говоров могут быть использованы при синхронном структурно-семантическом и сравнительно-типологическом изучении фразеологии других дагестанских языков и их диалектов.
Практическая значимость. Материал и результаты исследования фразеологизмов южного диалекта ахвахского языка могут быть использованы:
а) при составлении спецкурсов и спецсеминаров по лексике и
фразеологии диалектов аварского языка;
б) при составлении различного типа словарей, в особенности
фразеологического словаря ахвахского языка;
в) в исследованиях по истории, этнографии и культуры аварского языка
и его диалектов.
Апробация работы. Основные положения и выводы диссертационного исследования обсуждались на заседаниях кафедры дагестанских языков Дагестанского государственного педагогического университета.
По теме диссертации имеются 4 публикации.
Структура диссертации обусловлена разрабатываемой в ней концепцией и основными принципами и задачами исследования, потребностями их оптимального решения.
Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной научной литературы по исследуемой проблеме, приложения.
История изучения вопроса
Расхождение мнений ученых об объекте фразеологии - одна из проблем не только дагестанского, но и отечественного языкознания.
Собранный нами материал из устной речи носителей исследуемых говоров научно классифицируется, систематизируется впервые в данной работе.
Одна из главных задач исследования фразеологии южного диалекта ахвахского языка - правильное выделение объекта фразеологии, выработка четких критериев определения разрядов тех или других устойчивых словесных комплексов.
Для ахваховедения актуальны все проблемы, связанные с фразеологией в силу того, что ни один из принципиальных и кардинальных вопросов ее до сих пор не исследован.
В науке о фразеологии определились два направления в понимании объекта фразеологии - узкое и широкое.
Представители узкого понимания фразеологии сужают границы фразеологии, оставляя в ее пределах только идиомы (или фразеологические сращения). Такая точка зрения оставляет за рамками фразеологии большое количество ФЕ с мотивированным образным значением (или внутренней формой).
Вторые же в состав фразеологии включают все виды устойчивых словесных комплексов: сложные названия, составные термины, парные и сложные слова, крылатые выражения, цитации, газетные штампы, все жанры паремиологии (афоризмы, пословицы, поговорки, пожелания, проклятия, приветствия) и т.д. Концептуально расходятся мнения отечественных
фразеологов. И.И. Чернышева (1970: 34-43) находит у них следующие точки зрения:
Амосова (1963), Жуков (1978; 1986), Бабкин (1970) и другие считают, что объектом фразеологии является лишь один разряд устойчивых словесных комплексов. Это - семантически преобразованные сцепления слов, соотносимые со словом и его синтаксическими функциями.
Кунин (1986), Райхштейн (1980) и другие расширяют границы ФЕ: объект фразеологии - один разряд устойчивых словесных комплексов -семантически преобразованные сцепления слов, соотносимые как со словом, так и с предложением.
Сторонники широкого понимания объекта фразеологии: Архангельский (1980), Шанский (1985) и другие считают, что объектом фразеологии являются устойчивые словесные комплексы любой структуры с семантическим преобразованием и без такового, но обладающие отдельностью номинации.
Копыленко, Попова (1989: 70-87) настаивают на том, что объектом фразеологии является «сочетаемость лексем». «Сочетаемость лексем - это явление, основанное на сочетаемости соответствующих семем в отвлечении от морфологических и синтаксических особенностей самих лексем» (там же: 70-71).
«Включение в область фразеологии проблем сочетаемости слов вообще разбило бы цельность его объекта, увело бы ее от круга ее непосредственных задач» (Амосова 1966: 68).
Такой подход уводит исследователя от проблем, стоящих перед фразеологией и ожидающих доказательного решения или более углубленной разработки. При фразеологическом исследовании единицей наблюдения является сочетание слов, обладающее специфическими признаками. При исследовании лексической валентности слов единицей наблюдения является слово в различных его значениях или формах (ЛЭС: 559).
Представители узкого и широкого направления исходят из одних и тех же критериев, но они расходятся, когда интуитивно очерчивают границы объекта фразеологии.
Ведущие фразеологи страны, а также исследователи фразеологии дагестанских языков, по-разному характеризуют фразеологическую единицу. Н. М. Шанский считает, что «фразеологический оборот - это воспроизводимая в готовом виде единица, состоящая из двух и более ударных компонентов словного характера, фиксированная (т.е. постоянная) по своему значению, составу и структуре» (1985: 20).
По мнению В. Н. Телия «ФЕ - общее название семантически связанных слов и предложений, которые, в отличие от сходных с ними по форме синтаксических структур, не производятся в соответствии с общими закономерностями выбора и комбинации слов при организации высказывания, а воспроизводятся в речи в фиксированном соотношении семантической структуры и определенного лексико-грамматического состава» (1981: 123),
В. Л. Архангельский характеризует ФЕ как «постоянную комбинацию словесных знаков: предельную и целостную; воспроизводимую в речи: основанную на внутренней зависимости членов; состоящую минимум из двух строго определенных единиц, грамматически организованную по существующим или существовавшим моделям словосочетания или предложения; обладающую единым значением, стабильную в отношении означаемого или выражаемого (1964: 60-64).
«ФЕ - устойчивые в языке и воспроизводимые в речи составные языковые знаки, имеющие самостоятельное значение, соотносящиеся с понятием, состоящим из двух или более слов, из которых хотя бы одно имеет фразеологически связанное значение», - считает Ю. А. Гвоздарев (1988: 48).
В. П. Жуков под фразеологизмом понимает «устойчивую и воспроизводимую раздельно оформленную единицу, состоящую из
компонентов, наделенную целостным (или реже частично целостным) значением и сочетающаяся с другими словами. Фразеологизм начинается там, где заканчивается семантическая реализация его компонентов». (1978; б)-
Дагестанские исследователи черпают все полезное из богатого опыта отечественных лингвистов, стараясь описывать материал своего языка с учетом достижений общей теории фразеологии. Каждый исследователь вносит что-то новое в определение ФЕ. «Фразеология дагестанских языков переживает начальный этап своего становления» - отмечает исследователь лезгинского языка, профессор А. Г. Гюльмагомедов (1990: 3).
На сегодняшний день вопросы фразеологии по дагестанским языкам весьма активно исследуются. О чем свидетельствует целый ряд монографических работ, посвященных проблемам фразеологии дагестанских языков.
Изданы: фразеологические словари и монографии профессора М.М. Магомедханова (1972, 1980, 1982, 1983, 1088, 1990, 1992, 1993 и др.); кандидатская диссертация А.Г. Караева (1969); статьи и кандидатская диссертация М.-Б. Д. Хангереева (1984, 1986, 1993); М.-Г. 3. Магомедова (1980); монографии и статьи профессора М-Ш. Исаева (1981, 1986, 1988, 1989, 1990, 1992, 1993, 1995 и др.); статьи 3. М. Абдурагимовой (1983, 1986); монографии, словари и статьи профессора А.Г. Гюльмагомедова (1972, 1978, 1982, 1984, 1986, 1989, 1990, 1992, 1995 и др.); монография и статьи Н.Д. Сулейманова (1985, 1986, 1987, 1989, 1990 и др.), монография и словарь профессора В.М. Загирова (1976, 1981, 1987 и др.); монография С.К. Сулеймановой (1980); монография А.З. Абдуллаевой (2002); словари и кандидатская диссертация К.Х. Даибовой (1971,1973, 1981) и другие.
Перечисленными фамилиями список дагестанских исследователей, касавшихся вопросов фразеологии, не исчерпывается.
Литература, посвященная исследованию вопросов фразеологии дагестанских языков, свидетельствуют о том, что дагестанские лингвисты также не имеют единого мнения о фразеологичности, т.е. определения ФЕ, данные ими, резко отличаются друг от друга. Так, например, профессор А. Г. Гюльмагомедов дает такое определение: «фразеологизм — это сверхсложная во всех парадигматических формах единица, обладающая воспроизводимостью и актуальностью для носителей языка» (1990: 4). Позже он же пишет: «наибольшее распространение получило мнение, будто фразеологизмы - это образные, эмоционально-окрашенные, изобразительно-выразительные средства языка. Абсолютизировать этот признак ФЕ нельзя, потому что в языке есть образные, экспрессивные, выразительные и изобразительные слова» (он же, 1995: 3). С ним согласны и придерживаются этих критериев и ряд молодых представителей, представляющие фразеологическую школу А. Г. Гюльмагомедова: С. Н. Гасанова (1992); М-Б. Д. Хангереев (1993); 3. М. Абдурагимова (1983); А. Р. Рамалданов (1989); С. Г. Гаджиева (1989) и др.
М.-Г. 3. Магомедов определяет идиоматичность следующим образом: «Идиомы - словосочетания, обнаруживающие в своем синтаксическом строении специфические и неповторимые свойства данного языка» (Магомедов. 1980: 6).
М.-Ш. А. Исаев придерживается мнения А.Г. Гюльмагомедова, который считает, что определение идиомы М.-Г. 3. Магомедова - это определение, «которое содержит признаки, навязанные объекту исследователем» (Гюльмагомедов, 1990; 5). «Во-первых, читателю непонятно, почему идиомы должны содержать специфические и неповторимые в семантическом и синтаксическом строении свойства данного языка. Во-вторых, где же эти признаки в таких единицах даргинского языка, как урхьула хя «тюлень» (букв, «морская собака»), хіули кабикиб «сглазил» (букв, «глаз упал»)...» и другие примеры. «Не реально
же», считает он, «чтобы целая языковая система, целый пласт единиц состоял только из «специфического» и «неповторимого» (Исаев 1995: 11),
Исследователь аварской фразеологии М. М. Магомедханов считает, «что ФЕ характеризуется такими особенностями, как раздельнооформленных и самостоятельных слов; воспроизводимость и целостность образования; наличие образности (экспрессивности); относительное постоянство состава, а также ограничения в размещении компонентов внутри себя, обладающие общенародным значением; использование в предложении обычно в качестве определенных членов, или частей, или же вне состава предложения как самостоятельных устойчивых фраз» (1972: 27). Изучая фразеологический состав аварского языка, М. М. Магомедханов рассматривает фразеологию в широком смысле, т.е. наравне с ФЕ он включает в состав фразеологии: устойчивые словосочетания предикативного характера, пословицы и поговорки, крылатые выражения, афоризмы, пожелания, проклятия.
Исходя из вышеизложенного, он дает ФЕ следующее определение: «фразеологическая единица - это устойчивое и воспроизводимое словосочетание, состоящее из двух и более раздельно оформленных словесных знаков и грамматически оформленное по имеющимся моделям словосочетаний или предложений» (там же).
Исследователь цахурского языка А. Г. Караев к фразеологическим единицам относит только идиомы, т.е. он является сторонником узкого понимания объекта фразеологии (1969: 5-7). Следуя известной структурно-семантической классификации В. В. Виноградова, А. Г. Караев обнаруживает устойчивые и неустойчивые идиомы в цахурском языке, которые потеряли связь с первичным значением компонентов, а к неустойчивым относит те, которые хоть слабо, но обнаруживают связь с первичным значением компонентов (там же: 18-19).
СМ. Хайдаков различает идиомы и фразеологизмы. Идиомами являются «отдельные слова и целые словосочетания, которые буквально не
переводимы на другой язык» (Хайдаков 1961: 118). К фразеологизмам автор относит «пословицы и поговорки, проклятия и заклинания» (там же: 114-115). Лакские ФЕ С. М. Хайдаков классифицирует «по структуре» и месту их компонентов. При этом он выделяет: 1) единицы, которые в любом контексте сохраняют свою грамматическую форму, фиксированный порядок слов и количество слов (они автором называются «фразеологическими сращениями»); и 2) единицы у «которых один компонент всегда сохраняет свою грамматическую форму и является семантической базой для всего словосочетания» (там же: 115).
Все разногласия фразеологов объясняются поисками метода исследования и наиболее адекватного определения, стремлением к объективности применяемых критериев.
Учитывая вышеизложенное, мы приходим к заключению, что фразеологическая единица южного диалекта ахвахского языка - это устойчивый словесный комплекс (словосочетание), состоящее из двух и более раздельнооформленных словесных знаков, который в результате приобретения одним компонентом переносного, образно-метафорического, фразеологически связанного значения, выражает определенное понятие, которое вытекает из основного и других производных значений, составляющих фразеологическую единицу компонентов.
М. М. Магомедханов, А. Г. Гюльмагомедов, М.-Ш. А. Исаев и другие исследователи внесли огромный вклад в изучение фразеологии дагестанских языков. Тем не менее, следует учесть, что, они еще не решили многих проблем фразеологии. Одной из проблем фразеологии является разработка фразеологии диалектов, которые остаются еще неисследованной областью. Об этой проблеме не раз отмечали в своих работах ведущие дагестанские специалисты фразеологии. М. М. Магомедханов: «Исследование вопросов диалектной фразеологии, основывающиеся на описательном и сравнительно-историческом методах, создание диалектных словарей, которые
способствовали бы обогащению фразеологического фонда и нормированию младописьменных литературных языков - проблема, ожидающая еще своего разрешения» (1988: 79).
А. Г. Гюльмагомедов: «Неразработанными остаются вопросы фразеологии диалектов». Он отмечает в своей статье, как «досадный факт, -полное отсутствие работ, посвященных фразеологической системе многих дагестанских диалектов» (1984: 92).
3. М. Абдурагимова отметила, что: «Описание фразеологии не будет исчерпывающим, если не изучено фразеологическое богатство диалектов» (1983: 53-55).
В нашей диссертационной работе мы согласны с концепциями М. М. Магомедханова, А. Г. Гюльмагомедова, М.-Ш. А. Исаева и других исследователей фразеологии, придерживающихся широкого понимания объекта фразеологии, так как мы подвергаем анализу пословицы, поговорки и парные сочетания.
Наше исследование - лишь попытка дать анализ фразеологии южного диалекта ахвахского языка, выявить лексико-семантические особенности, представить структуру и типы фразеологических единиц исследуемого диалекта. Языковой базой данного исследования послужили: ратлубский (носителем которого является сам автор), цегобский итлянубский говоры.
Выражаем сердечную благодарность нашим родственикам и друзьям,
оказавшим нам помощь и поддержку в подборе фразеологического
материала: Алигаджиевой А. А. (1940г,); Абдулгапурову X. А.
(1942г.)(Ратлуб.); Алиеву A.M. (1937г.); МагомедовоЙ М. Д. (1944г.) (Цегоб.); супругам Нурмагомедовым Ниматулле и Рисалат (Тлянуб).
На защиту выносятся следующие теоретические положения диссертации:
1. Выявление и описание основных структурно-семантических типов ФЕ;
Тематические разряды фразеологизмов;
Определение грамматических структур ФЕ;
Структурный анализ фразеологизмов;
Компонентный анализ фразеологизмов;
Источники образования фразеологизмов исследуемого диалекта.
Идиомы
Анализируя фразеологические единицы говоров южного диалекта ахвахского языка, мы пошли по принципу М. М. Магомедханова, который «в основном» придерживается «семантического принципа классификации» акад. В. В. Виноградова, но не считает «целесообразным отделять фразеологические сращения и фразеологические единства друг от друга, поскольку критерий полной и частичной выводимости значения целого из его частей может оказаться несколько субъективным и будет зависеть иногда от степени образованности, начитанности, сообразительности того или иного человека» (Магомедханов 1972: 38). Помимо этого, он считает, что «прозрачность» и затемненность образа - понятие исторически изменяющиеся» (там же).
Ряд признаков, характерных фразеологическим единицам, почти объединяет фразеологические сращения и фразеологические единства. Например, у фразеологических сращений утрачено прямое значение, но сохранено метафорическое, фразеологическое. Благодаря этому они ничем не отличаются от фразеологических единств.
Учитывая вышеизложенное мы считаем целесообразным и возможным объединить фразеологические сращения и фразеологические единства под общим названием «идиомы». Например: «сломать слово» (т.е. «порвать отношения») ратл. рекъЫ бухъав, цегоб. реэ бухахъе, тлян. реи бухьергаъе; «как вошь в шубе» (т.е. «надоедливый») ратл. хъабачигг націихьо, цегоб. хъабачагелъ націшьуна, тлян. хъачигелЫ націнхьунукіа; «из шубы пушку делать» (т.е. «прогонять») ратл. хъабачалЫ гіарада гов, цегоб. хъабачалъ гарада гухяъе, тлян. хъачалЫ гарада гу; «с медведем груши есть» (т.е. за опасное дело взяться) ратл. шинкіено махахо къаму, цегоб. шинкіене махахо къамахъе, тлян. шиниге акьіо махахо къамихъе и др.
Указанные идиомы представляют «семантическую единицу, однородную со словом, лишенным внутренней формы» (Виноградов 1947: 23). Входя в идиоматическую связь, отдельные лексические элементы теряют свою самостоятельность. В смысловом отношении идиомы эквивалентны словам, например: «не имеющий задней комнаты» (т.е. чистосердечный, легкомысленный) ратл. хъеды чЫпи гольїав, цегоб. хъедун чіила улъав, тлян. хъеды чіила гульїав; «звезды считать» (т.е. «бездельничать») ратл. решенакьи ціван ацав, цегоб. решенахъе цїандир малъахъе, тлян. решенахъе ціван мальерихье; «козам подняться в гору» (т.е. «быть пьяным») ратл. ціани бечага рехьеківара, цегоб. ціунай бечага рахънехь, тлян. ціунальнхьунакіа бечага вахънерихъе; «дню сгореть» (т.е. «бездельничать») ратл. жо чіав, цегоб. жобо чіахье, тлян. жо чіайхь.
Значение идиома не выводиться из значений его компонентов. Идиома представляет собой отношения целого к частям: «поднять день» (т.е. исполнить долг) ратл. жо гьерчіу, цегоб. жобо гьерчіахье, тлян, жо гьерчіерихье; «заглянуть вовнутрь» (т.е. вникнуть в суть) ратл. геліа зев, цегоб. геліа захъе, тлян. гиліи зерихъе; «человек с большой калиткой» (т.е. чванливый, высокомерный человек) ратл. кьіило инкіав жіва, цегоб. кьіилу инкіа иківа, тлян. кьіилу иикіа иківа; «вызывать головную боль» (т.е. надоедать, докучать) ратл. мирар бокьіайтіу, цегоб. мирар ботітіахье, тлян. мирар ботіутіерихье; «сердцу сгореть» (т.е. сожалеть) ратл. раківа чіав, цегоб. раківа чіаихь, тлян. раківа чіарихье; «глаз закрыть» (т.е. отступать) ратл. кіегьа рукъу, цегоб. кіегьа букъанхъе, тлян. кіегьа букъерихъе; «завязать глаз» (т.е. обманывать) ратл. кіегьа кіарю, цегоб. кіегьа кЫимахъе, тлян. кіегьа к1арерихъе.
В условиях семантической целостности отношения между компонентами перестают быть существенными, формализуются, иногда полностью исчезают. В исследуемых нами говорах идиомы образны, что отличает их от омонимических свободных сочетаний слов. Например: «играть на скрипке» (перен. «проявлять слабость к чему-либо») ратл. чагъана бельїу, цегоб. чагъана бельїахье, тлян. чагъаиа бильїерихье; «взять глазом» (перен. «облюбовать, сделать выбор») ратл. кіегьоде беху, цегоб. кіегьа бахъе, тлян. кіегьайде бехахъе; «привести в ветхость» (перен. «унижать») ратл. ииж-ите гов, цегоб. инжит гвахъе, тлян. инжит гу; «заглянуть вовнутрь» (перен. «вникнуть в суть») ратл. геліа зев, цегоб. unla гьандехьахъе, тлян. гиліа зерихъе; «лезвием ножа» (перен. «насилу, с трудом, едва») ратл. бешуналіи кьіеподе, цегоб. бушуналі эль, тлян. бушуналЫ элъ; «драть за уши» (перен. «наказать») ратл. гьанде бирисов, цегоб. гьаиде бирисахье, тлян. гьанде бирису; «затянуть уздечку, взять под уздцы» (перен. «обуздать, усмирить») ратл. чічіолохьан къинав, цегоб. чЫ1олохъоло кШимахъе, тлян. ч1ч1олохъоло къинерихъе и др.
Эти фразеологические единицы одинаково возможны и как идиомы и как свободные сочетания слов. В одном случае эти единицы употребляются как переносные выражения, а в другом - в своих прямых, номинативных значениях. «Основанием этой образности служит метафоризация свободного словосочетания, его семантического переосмысления, а главная причина для такого обобщения - это ассоциация представлений», - отмечает М. М. Магомедханов (1972: 40).
Анализ идиом показывает, что они не создаются по каким-то особым правилам сочетаемости слов, а развиваются из готовых «свободных оборотов речи, полных по составу, нормальных по грамматическому строю, прямых по значению» (Телия 1966: 80). В плане семасиологии, процесс формирования и становления идиом тождественен процессам создания новых слов. Здесь наблюдается смысловой отрыв новой единицы от ее опорных элементов, (сравним: ратл. - кіегьа кіарю, цегоб. - кіегьа кікїимахьг, тлян. - кіегьа кіарехье «завязать глаза» и переносное значение «обманывать, пускать пыль в глаза» ратл. - инжите гов, цегоб. - инжит геахъе, тлян. - инжит гвехъе; «привести в ветхость» и переносное «унизить, презирать» ратл. -чічіолохьан къинав, цегоб. - чічіолохьоло кЫимахъе, тлян. ч1ч1олохъкъинерихъе; «взять под уздцы» и переносное «обуздать, усмирить» и т.д.).
Фразеологические выражения
Под фразеологическими выражениями понимаются устойчивые сочетания слов, воспроизводимые в речи и способные выступать в качестве самостоятельных предложений или определенной частью этих предложений. «дом пришельца на краю аула» ратл. апаракіесуб чіили гьаны бакьіихье, цегоб. апаракіасу чіила гьане бат1алъхъе, тлян. апаракіасу чіила гьане бат!алъиге; «у кого карман полон денег, у того и виноград в горах вырастет» ратл. арчи годала бечакьіа ахъЫла бижидаба, цегоб. гіарчитль чапта бичіасе, бечеге ахла бекъЫ, тлян. гіарч гудалъа бечагла ахъЫ бижи; «что пользы выгонять телят с поля, когда на посевах пасутся буйволы» ратл. хъ1уриги гамушала ре ссе, чехів реха соравге, цегоб. хьіура хіайванала ссорехъ чехіилі раха ссорабага, тлян. хьіури гамуш рехтихь чихіи макъа; «за кувшин отвечает тот, кто держит его заручку» ратл. анківа бихьедасве охьвида дадылЫ жаваби, цегоб. анківа бихьасе ухьи дадилі жаваб, тлян. анківа бехьедасе ухьи дадылЫ жаваб; «если не суждено попасть в рай, то в ад точно попадешь» ратл. гіаржанальигай бахьвильїала, жужжах1елъигай бахьвира, цегоб. гіаржанальа хьвалъа жужжахіальа хьви, тлян. гШржаналъига хьвальїала жужжахіе хьвида.
Н. М. Шанский отметил основное свойство, которое делает схожими фразеологические выражения с устойчивыми сочетаниями слов и отличными от свободных сочетаний, заключающееся в том, что «в процессе общения они не образуются говорящим заново, как последние, а воспроизводятся как готовые единицы с постоянным составом и значением» (1985: 62). Отличительной чертой фразеологических выражений от других фразеологических единиц является отсутствие в своем составе слов с ограниченной сочетаемостью. Надо отметить, что и замена слов в них невозможна, что сближает их с идиомами. Фразеологические выражения имеют относительное постоянство грамматической формы и лексического состава. Они очень общеупотребительны. Значение всего выражения образует сумма значений его компонентов.
В составе ФЕ южноахвахского диалекта можно выделить две группы: коммуникативную и номинативную. Фразеологические выражения коммуникативного характера это в основном предикативные словосочетания, по структуре соотносительные с предложением и занимают значительное место не только в изучаемых нами говорах, но и в дагестанских языках, в частности во фразеологии аварского языка. К данной группе относятся пословично-поговорочные выражения, крылатые слова, речевые формулы, эмоционально-окрашенные выражения (проклятия и заклинания, пожелания). «Указанный тип выявляет способность выступить самим и как самостоятельные предложения, являясь готовым ответом на многие явления природы и окружающей действительности» (Магомедханов 1972: 52). Например, пословицы и поговорки; «своя земля - родная мать, чужая - мачеха» ратл. иліебда унси-иля, жіоб yncu-wiblawia, цегоб. иліебда уис - иля, икіуб уис - знльїеда ила, тлян. иліебда унси - иля, икіуб унси - анльїеда ила; «хоть весь мир обойдешь, а рай только дома найдешь» ратл. дунял сорелала, гіаржан чіилаги бичина, цегоб. думал сорлъалал алжане чіила бичи, тлян. дунял сорельїала алжап чіилаге бичин; «десять раз отмерь, один раз отрежь» ратл. Ачіачіе бача чебчіе бокьва, цегоб. Ачіада макьилъе бача чеб макъилье букъа, тлян. Акьучіи бача чеб микълъе букъа; «чем мерка денег, лучше умный совет» ратл. сахіе арчиліильуньї гіакьлойліи рекъЫ шой, цегоб. сахіе гіачильгун гіакьлолі мирар шо, тлян. сахіе бичіаб гіарчигун гіакьлойлі реи чіикьаб гуда и др.
Крылатые выражения: «метла адатов» ратл. гіадатзлабиліи мищо, цегоб. гіадатьті мищо, тлян. гіадатейліи мищо; «красивое слово и железные двери откроет» ратл. решедаб рекьіилоде рачіимиххиліи инціола ахайда, цегоб. бецендаб реэлъе рачімиххилі инціола axe, тлян. бецендаб реэлъ рачімиххиліи инціо ахида; «ешь любовь, а песней запивай» ратл. рокьи къама, никва ціара, цегоб. рокъ къама, никва ціара, тлян. рокъи къая, никва ціария; «ум головы - красное золото» ратл. мирарліи акъло - гьиридаб мищиды, цегоб. мирарулі гіакьло -гьире мищи, тлян. мираруліи гіакьло - гьиреб миши и др.
Речевые формулы: «между нами говоря» ратл. Шехъеда иліебда хабари, цегоб. иліегеда акьаге, тлян. илкхъеда зліебда хабар; «по правде говоря» ратл. битіе бачанла, цегоб. бетіехь бачанлъа, тлян. бетіе рачаилъа; «как ни хочется» ратл. чукьіунда кикьіунльильїалала, цегоб. чууина китіунльальїала, тлян. аштуула китіунльальїала; «если угодно аллаху» ратл. Алласве хьваре биччанла, цегоб. Ачласе хьорихь бичанлъа, тлян. Алласе хъорехь бичанлье и др.
В номинативную группу объединяются фразеологические выражения идентичные лишь с частью предложения, они выступают в качестве словесной формы того или иного понятия и «подобно словам, выполняют в языке номинативную (т.е. назывную) функцию» (Шанский 1985: 63).
К фразеологизмам данного типа относятся в основном, составные названия и термины, которые выступают как готовые, воспроизводимые понятия: «Чародинский район» ратл. чіарадаліи райун, цегоб. чіарада район, тлян. чіаралаліи райун; «Гуниб-гора» ратл. Гьуниге беча, цегоб. Гьунильге беча, тлян. ГьуниблЫ беча; «сельское хозяйство» ратл. гьаналіи магіишате, цегоб. гьаналі магіишате, тлян. гьаналіи магіишате; «общее собрание» ратл. жамагіателіи сормани, цегоб. жамагіате собрани, тлян. жамагіателіи собраны и др.
Именные фразеологические единицы
Именные ФЕ являются одним из многочисленных разрядов фразеологического фонда южных говоров ахвахского языка. ФЕ с существительным в стержневой позиции имеют большое разнообразие,
реализованное в виде моделей в конкретных конструкциях. Кроме существительных, дополнительными компонентами могут быть: прилагательные, причастия. По своему значению они входят в различные тематические группы и обозначают: характеристику человека; одушевленные и неодушевленные предметы; отвлеченные понятия. Об этом было изложено выше. Анализу подвергаются лишь достаточно активные модели, что вполне достаточно для выяснения принципов внутренней организации ФЕ и их основных грамматических и семантических характеристик.
В зависимости от количества компонентов именные ФЕ можно делить на 2 группы: двухкомпонентные и многокомпонентные. Наиболее многочисленным является группа двухкомпонентных ФЕ. Двухкомпонентные по признаку морфологического разряда сочетающихся членов подразделяются на 4 структурных типа: 1) Существительное в именительном падеже + существительное в именительном падеже; 2) Существительное в родительном падеже + существительное в именительном падеже; 3) Прилагательное + существительное; «Модель - общедагестанская обусловлена способностью имени существительного выступать в роли определения» (Исаев 1995: 206). Разговорно-просторечная сфера - основная сфера их употребления. В этом плане именительный падеж южных говоров ахвахского языка адекватен формальным синтаксическим особенностям именительного падежа родственных дагестанских языков, в частности аварского языка. Исследователь аварского языка С. К. Сулейманова отмечает: «Семантические особенности аварского именительного падежа существительных, и их способность сочетаться с именем существительным в именительном падеже накладывает свои ограничения на характер синтаксической связи в словосочетании. Так, на первый взгляд, такую связь можно назвать примыканием, поскольку связь между зависимым и главным компонентами формально не выражена, поэтому по формальным признакам трудно определить отношения зависимости. В таком случае в роли формального признака выступает порядок слов, и связь приобретает подчеркнутый семантический характер (1980: 50).
Именительный падеж исследуемых говоров наиболее абстрактный по своему значению. Он «несет семантику номинации предмета или определенного состояния, действия признака. Поэтому для данного вида словосочетаний, в которых в роли зависимого компонента выступает именительный падеж имени существительного, в основном характерны предметно-определительные и собственно определительные отношения» (там же).
Существительные в данной модели по своей семантике равноправны. Є другой же стороны, они «различаются степенью синтетичности значения: в одних случаях препозитивный компонент играет квалифицирующую роль и выступает как бы определением постпозитивного компонента, выступающего грамматически опорным словом. В других случаях сочетание равноправных компонентов образует понятие с собирательным значением. В первом случае значение ФЕ аналогично, а во втором - синтетично» (Гюлъмагомедов 1990: 11), например:
1) «землятресение» ратл. дунял икьівабери, цегоб. дуиял игьаддер, тлян. дунял игьабехъи; «каракулевая шапка» ратл. мухари тіоле, цегоб. бохор тіоле, тлян. мухари тіоле; «доброта» (дословно «белизна лица») ратл. хамахул башилъери, цегоб. гъамаал башилъи, тлян. рижилолъи башилъери; «базарный сбор» ратл. базар хіакье, цегоб. базарлъ хіакьи, тлян. базар хіакье; «злополучный час» ратл. ахир замапа, цегоб. ахир замана, тлян. ахир замана. 2) «болезнь» ратл. бокьіер-чіа, цегоб. ротіер-чіа, тлян. рокьіер-чіа; «знакомство» ратл. лъай-хъвай, цегоб. лъай-хъвай, тлян. лъай-хъвай; «горе и радость» ратл. къварсшъери-къ1емерлъери, цегоб. къваралъгр-тіемельльер, тлян. къваралъерла-т1емеллъела и др.
«Предмет, обозначенный именем существительным в именительном падеже в роли определяющего компонента, выступает как «идеальный представитель признака», который необходимо выразить» (Сулейманова 1980: 53). Такое употребление существительного в Им. п. в функции зависимого компонента представляет собой один из способов выражения относительного признака.
Существительные данной модели имеют строгий порядок следования компонентов, где перестановка недопустима. Это закономерно для многих дагестанских языков. Но существительное, стоящее на втором месте, может изменяться по числам и падежам, а препозитивное существительное при этом остается неизменным, например: «каракулевой шапки», «каракулевой шапке», «каракулевые шапки» тлян. мухари тіалегун, мухари тіалелі, мухари тіалелал; «всей семьи», «от всей семьи», «все семьи» тлян. хъизам-чІилалі, хъизам-ч1илагуи, ратл. мухари тіалегун, мухари тіалиліи, мухари т\алердири\ цегоб. бохор тіалегун, бохор тіалелі, бохор тіалелал; ратл. хьизан-чіилаліи, хьизан-чігиіагун, хъизан-ч1илабщ цегоб. хъ изам- ч Іилаліелі, хъизам-ч Іилагуя, хъизам- ч Ылалал; хъизам-ч Іилалал;
Очевидно, что существительные «мухари», «хъизан» сохраняют грамматическое постоянство. «ФЕ указанной модели выполняют назывную функцию» (Магомедханов 1972: 100).
Модель «существительное в родительном падеже + существительное в именительном, падеже» Данная модель также продуктивна и является одной из многочисленных. В структурно-семантическом плане она представляет собой сочетания из стержневого существительного, стоящего всегда на втором месте и зависимого от него существительного, выступающего на первом месте. «Грамматически выраженной связи между компонентами нет, связь только смысловая, обусловленная в большинстве случаев внеязыковой действительностью; семантика почти каждой конструкции этноокрашена» (Исаев 1995; 35). Например: «малярия» (дословно «огня болезнь») ратл. чіаліи бокьіери, цегоб. чіаліи pomlep, тлян. чіалі рокьіер; «кровный враг» (дословно крови враг) ратл. гьинліи тушманы, цегоб. гьинлі тушбане, тлян. гьинлі тушманы; «молочный брат» (дословно молока брат) ратл. сиотліи ваци, цегоб. сивулъ вац, тлян. суииліи вац; «отрава., зелье» (дословно «любви трава») ратл. рокьилоліи жоми, цегоб. рокьилъ жуми, тлян. рокьилолі жоми; «воров ночь» (т.е. «темная ночь») ратл. ціогьоралоб ральїа, цегоб. кікіориялу ральа, тлян. кікіороліральїа.
Типы предложений пословично-поговорочных ФЕ
Пословицы и поговорки говоров южного диалекта ахвахского языка со структурой предложения модно разделить на 2 типа: 1) простые, 2) сложные.
Простые предложения в свою очередь подразделяются на повествовательные и побудительные. Повествовательные предложения в основном имеют утвердительную семантику, например: «быстрая вода до моря не доходит» ратл. Гкдегіиладаб лъен ральаліа бехъика, цегоб. Педегіенаб лъен ральаліа баака, тлян. Педегіилаб лъен ральаліа байка: «голодная курица и во сне пшеницу видит» ратл. макварчедаб гіеяківала микьелїи мугьа гъаригвида, цегоб. моквочаб гіенк/волье микьеліла мугь гьагви, тлян. маквочаб гіинкіольиге тіошел микьелїи бичин; «ум сильнее силы» ратл. къубатигун гіакьло бищида, цегоб. къубатгун гіакьло бищи, тлян. къубателъигун гіакьло бишаб гудия; «за высохшим деревом не ухаживают» ратл. букьудаб рушольїа хъатыр гвайкаба, цегоб. букъа рушалъе хъатыр гвийкаб, тлян. букьаб рушалъа хъатыр гвикаба; «красивое слово и железные двери открывает» ратл. решедаб рекьіилоде рачіимихиліи инціола ахайда, цегоб. бецендаб эльлъе рачімихиль инціола axe, тлян. берциндаб реилъе рачіимихиліи инціола ахи и др. Побудительные предложения выражают побуждение совершить то или иное действие или запретить какое-либо действие: «Не ври, даже себе на пользу» ратл. гьебесоро бачунге дульїада шодалъала, цегоб. гьересал бачомага дулъ1еда шодалълъе, тлян. гъереси бачанге дулъада шодалъхъела; «не увеличивай малое» ратл. инкШваб чула инкіавге, цегоб. инкЫваб чулалалъе инкіаб гуябага, тлян. инкШваб чуя инкіамаге, «с медведем груши не ешь» ; ратл. шинкіено махахо къамуге, цегоб. шинкіене махахо къамабага, тлян. шимикіинакьіо гіече къамаге «с яблони груши не собирай» ратл. гіечеліи рушокьіавни махахо бушавге, цегоб. гіечелі рушальїкьіаиаха махохо бушабага, тлян. гіечелїи рушакьІамага махахо бушанге; «не суй палку собаке в пасть» ратл. хвайге кьіелоге чіули къинавге, цегоб. хеайге элёге чіуль къипабага, тлян. хвайлЫ эльлъига чіули къиианге и др. В количественном отношении повествовательные предложения представлены более богато, чем побудительные. ФЕ со структурой сложных предложений можно делить на сложносочиненные и сложноподчиненные, части которых соединяются между собой с помощью различных средств. Этими средствами выступают союзы, союзные слова и интонация: а) союзы и союзные слова: «Весь мир обойдешь а рай дома найдешь» ратл. дупял сорелала, гіаржан чїгілаге бичинда, цегоб. дупял сорльіалал алжан чіилаги бичии, тлян. дунял сверилъалала алжан чіилаги бичи; «чужой дом хвали, а живи в своем» ратл. жіоб чіили бетця, дубда чїгілаге вугъубе, цегоб. жіоб чЫля бетця, дудда чіилальгелі вугъба, тлян. жіуб чіили бетце, дудалълъи вугъа; «если сходу не взять быка за рога, то, когда он убегает не удержишь и за хвост» ратл. бекьіукіуда акіатіи бихьилъ1ала, бокьіункіу карліи бихьу бекъика, цегоб. баукіалье гіакіат бихьальїа бакьіункалье катлі бихъка, тлян. инчіисигида гіуичаліи гіакіат їй бихьалъа, хедунелъа карліи хьехье захімальилай; «если есть голова, шапка найдется» ратл. мирар годола, тіалела бекьіида, цегоб. мирар ульїа, тіалела бичи, тлян. мирар гудальа тіоле бичи; «много знай, но мало говори» ратл. богъо бекьіабе, пападаб бачча, цегоб. инкіахьеда бааба знчіеда бача, тлян. инкіахіеда баэя анчеда бачи. б) интонация: «расскажет мама - права; расскажет папа - прав» ратл. пледе бачуикіу -шія uumledau; имоде бачункіу - има витіедав, цегоб. иле жьагев - ила етіаикьихь; йме экьагев гша ветіавкьихь, тлян. wia бачунк1елъе - ила битіай; имо бачункіелье - има витіав; «друга бойся, врага не бойся» ратл. гьудулсугун льіибабе, тушмансугун лъЫбуге, цегоб. гьудулсгун льіиба, тушмансугун льіибабага, тлян. гьудулсугун льіба тушманесугун льбанга; «ветер не дунет, солома не шевельнется» ратл. мине пуйльїе, шума икьїобика, цегоб. льель пуялъи, шума игьадка, тлян. лъел кьваралъа шума игьабика; «пчела на цветок садится, муха - на стену» ратл. пера гигилекьіа бугъвида, тїьттіьг къеидоге бугъвида, цегоб. перо цщгет!агъа т1ы, тіьінтіьі кьиндатіагьа т\ы, тлян. перо гигилкьіа кіуси тіинтіи къиндаге бигъи; «ешь в меру, работай соревнуясь» ратл. ракъи окаие, шалагъинай михебе, цегоб. ракъекЫй инкоба, шалагьнетіе михеба, тлян. инква гіаигеде миха шалагъинахъе.
Во ФЕ со структурой сложных предложений можно отметить частое употребление причастного оборота: «несказанное слово - драгоценности сказанное - пущенная стрела» ратл. жьильїе бесседаб рекьіи - хазиыа, экъедаб рекъЫ - орціодаб ч1ёны, цегоб. иліаса мищи хъеда тіамасуб пахь, тлян. экъаб реи тубегилихъи, зкьильїаб хирабреи; «Аллах тоже любит удобренное поле» ратл. Алласульїала хъури кила бехедаб кикьіундаба, цегоб. Алласлъкла китЫ килаха хъур, тлян. Алласльїала китіи чіиихь кьачіалабхъур; «грязь клеится на ходячие ноги» ратл. боліоліедаб шункітоге тччатара шинида, цегоб. боліа шункіилоге тчатара шини, тлян. боліульїаб шункіилоги тчатара шини; «за высохшим деревом не ухаживают» ратл. букъудаб рушолъШ хъатыр гвайкаба, цегоб. букъа руишлъе хъатыр гвийкаб, тлян. букъаб рушалъа хъатыр гвикаба; «не посеянного весной - зимой не найдешь» ратл. рииба ч1ибипъ\аб цибара бичиика, цегоб. рииба чіибальїаб цибара бичиика, тлян. рииба чіальїа циара бичиика; «оставленного не найдешь, ушедшего не вернешь» ратл. бокьіандаб бичиика, бессадаб бекъЫка, цегоб. бутїам бичиика, бедаб баака, тлян. бехтаб чула бичинкея ботіан чула бехадеика; «не терпяший голода, не стерпит и сытости» ратл. макварчер хїохьолайкасве бечіерала хіохьолайкаба, цегоб. мокочер хвахье бажалекасе вичіелла хьахъе, тлян. маквачалъа хіохьолойкасе бичі ер хіохьолайка. Причастия в предложениях служат для убеждения слушателя в том, что тот факт, о котором сообщается, имел место или может иметь и для предупреждения его. «Особенно отчетливо оттенок декларативности выступает в различных пословицах и поговорках, поскольку они имеют своей целью внушить какую-нибудь общепризнанную истину. Именно поэтому здесь особенно обычны причастные формы сказуемого» (Саидов 1954: 104).
