Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Морфологические особенности именных частей речи поэмы Кутба "Хосров и Ширин" 20
1.1. Имя существительное 20
1.1.1. Категория числа. Экспрессивно-стилистическая и семантическая функции форм множественного числа 21
1.1.2. Категория принадлежности 27
1.1.3. Категория падежа. Именное склонение. Притяжательное склонение. Функционально-семантическое взаимозамещение падежей 30
1.1.4. Категория сказуемости 46
1.2. Имя прилагательное 48
1.2.1. Качественные и относительные прилагательные 49
1.2.2. Степени качества имен прилагательных 52
1.2.3. Словообразование имен прилагательных 53
1.3. Имя числительное 56
1.3.1. Количественные числительные. Нумеративные слова. Значения числительного Ыг. Значения числительныхуе//, jiiz, mirj, tuman 56
1.3.2. Порядковые числительные 63
1.3.3. Собирательные числительные 65
1.3.4. Разделительные числительные 66
1.3.5. Приблизительные числительные 67
1.3.6. Дробные числительные 68
1.4. Местоимение
1.4.1. Личные местоимения. Местоименное склонение
1.4.2. Указательные местоимения
1.4.3. Возвратные местоимения
1.4.4. Вопросительные местоимения
1.4.5. Определительные местоимения
1.4.6. Неопределенные местоимения
1.4.7. Отрицательные местоимения
Глава 2. Морфологические особенности наречия и глагола в поэме Кутба "Хосров и Ширин" 95
2.1. Наречие 95
2.1.1. Разряды наречий 95
2.1.2. Степени сравнения наречий 98
2.1.3. Словообразование наречий 98
2.2. Глагол
2.2.1. Категория лица и числа
2.2.2. Вопросительная форма
2.2.3. Категория залога
A. Основной залог
B. Страдательный залог
C. Возвратный залог
D. Понудительный залог
E. Взаимно-совместный залог
2.2.4. Категория наклонения
A. Изъявительное наклонение. Категория времени
B. Повелительно-желательное наклонение
C. Условное наклонение
2.2.5. Неспрягаемые формы
А. Причастие
B. Деепричастие 175
C. Имя действия 187
2.2.6. Категория статуса 192
A. Формы отрицания 192
B. Формы возможности (невозможности) 194
2.2.7. Категория способа действия 195
Глава 3. Служебные части речи и междометия в поэме Кутба "Хосров и Ширин" 200
3.1. Послелоги 200
3.2. Частицы 206
3.3. Союзы 209
3.4. Междометия 215
Заключение 218
Библиографический список использованной литературы 223
Список условных сокращений 236
Приложение 238
- Категория числа. Экспрессивно-стилистическая и семантическая функции форм множественного числа
- Количественные числительные. Нумеративные слова. Значения числительного Ыг. Значения числительныхуе//, jiiz, mirj, tuman
- Формы отрицания
- Послелоги
Введение к работе
Тюркологическая наука достигла значительных успехов в лингвистическом изучении тюркоязычных письменных памятников, что имеет большое значение как для прослеживания эволюции культурно-исторического процесса отдельных народов, так и для воссоздания истории тюркских языков. В настоящее время имеется довольно большой арсенал научных работ, посвященных исследованию истории тюркских языков вообще, и истории татарского языка в частности. Так, в трудах видных тюркологов (В.В.Радлова, А.Н.Самойловича, С.Е.Малова, Н.К.Дмитриева, Э.Н.Наджипа, В.М.Насилова, А.Н.Кононова, А.К.Боровкова, Э.В.Севортяна, Н.А.Баскакова, А.Зайончков-ского, Э.Р.Тенишева, А.М.Щербака и др.) освещены многие вопросы исторической грамматики тюркских языков. В области исследований по истории татарского языка важно отметить вклад таких татарских ученых, как Л.Заляй, М.З.Закиев, В.Х.Хаков, Ф.М.Хисамова, М.Г.Усманов, Х.Р.Курбатов, Ф.С.Фасеев, Ф.С.Хакимзянов, Ф.Ю.Юсупов, И.Б.Баширова, Ф.Ш.Нуриева, М.М.Нигматуллов, А.Х.Зайнуллина и др. Татароведами изучены те или иные грамматические категории татарского языка по письменным памятникам, а также грамматические особенности отдельных памятников. Таковы, например, труды Я.С.Ахметгалеевой (1979), З.А.Хисамеевой (1980), А.Х.Маннаповой (1982), А.Х.Алеевой (1990), Р.З.Мухамметрахимовой (1990), Г.Б.Шамаровой (1991), Ф.Ш.Нуриевой (1993), Х.Х.Кузьминой (1998), А.И.Исламовой (1998) , Э.Х.Кадировой (1999), А.Р.Халиуллиной (2002) и др.
Актуальность темы объясняется недостаточной изученностью письменных памятников истории татарского литературного языка более раннего периода (XIII-XIV вв.). Данный период истории тюркских литературных языков отмечен, с одной стороны, началом кыпчакизации языка памятников; с другой, татарский литературный язык более позднего периода (XV-XVIII вв.) по своим традициям непосредственно восходит к литературному языку золотоордынского периода, т.е. к письменному литературному языку
XIII-XIV вв., а поэма Кутба «Хосров и Ширин» имеет непосредственное отношение к истории татарского языка.
Исследование языка поэмы Кутба «ХШ»» представляет интерес не только для истории изучения татарского языка и литературы, но также и для истории и языка любого из народов, история которого связана с Золотой Ордой.
Целью данной диссертационной работы является системно-функциональный анализ морфологии произведения Кутба «ХШ», определение его места и роли в истории татарского литературного языка. Данная цель достигалась решением следующих задач:
прослеживание по историческим и филологическим трудам языковой ситуации в XIV столетии на территории Золотой Орды (в частности в Поволжье);
освещение истории изучения памятника;
системно-структурный и функциональный анализ всех частей речи и их грамматических категорий;
установление состава формообразующих аффиксов с объяснением особенностей их функционирования, а также анализ соотношения традиционно-архаичных форм и новаций в языке памятника;
вычленение и определение частотности употребления словоформ, относящихся к различным языковым группам (кыпчакской, огузской, уйгуро-карлукской);
сопоставление данных исследования с языковыми фактами, характерными для памятников тюркской письменности предыдущего исторического этапа и с языковыми особенностями памятников татарского языка более позднего периода, а также с его диалектами.
Научная новизна Диссертация содержит первое в татарском языкознании детальное и системное описание морфологического состава поэмы "ХШ" Кутба с интерпретацией функциональных особенностей всех
1 Дспее «ХШ»
разновидностей словоформ. Подробное исследование морфологических особенностей поэмы, помимо определения характера языка исследуемого памятника, позволило прийти к определенным обстоятельным выводам об особенностях эволюции письменного литературного языка периода Золотой Орды (XIV в.). Результаты исследования показали, что язык «ХШ» содержит в себе кыпчакско-огузскую основу и является одним из вариантов старотатарского литературного языка.
Теоретическая значимость и практическая ценность. Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что системный анализ морфологических особенностей одного из ценных памятников средневековья значительно расширяет представление о грамматическом строе литературного языка периода Золотой Орды, который сыграл огромную роль в становлении татарского письменного литературного языка.
Практическая ценность диссертационной работы состоит в том, что она, будучи одним из составных частей по исследованию истории тюркских литературных языков, в частности татарского, может быть использована при составлении исторической грамматики татарского литературного языка. Полученные при анализе языка памятника общие выводы и богатый фактический материал могут быть использованы на лекционных курсах и практических занятиях по истории татарского литературного языка.
Методологической основой исследования послужили научно-теоретические труды отечественных и зарубежных ученых, таких как А.Н.Самойлович, С.Е.Малов, А.Зайончковский, А.Н.Кононов, Н.А.Баскаков, Э.Н.Наджип, Э.Р.Тенишев, В.М.Насилов, Э.И.Фазылов, А.М.Щербак, В.Г.Гузев, Г.Ф.Благова, Э.А.Грунина, а также татарских языковедов Л.Заляя, М.З.Закиева, В.Х.Хакова, Ф.М.Хисамовой, Ф.С.Хакимзянова, А.Х.Зайнуллиной и др.
Характер работы потребовал применения различных методов исследования. Исследование в основном производилось описательным методом. При определении хронологии, последовательности языковых явлений
был использован сравнительно-исторический метод. При анализе глагольных форм применен статистический метод. Использование всего этого комплекса методов позволило провести довольно подробное изучение языка "ХШ" Кутба в грамматическом аспекте.
Источники исследования. Единственный дошедший до нас список этого произведения хранится в Национальной библиотеке в Париже, в Ancien Fond Turk под № 312. Сохранившаяся копия снята в 1383 г. в Египте, в Александрии, при последних кыпчакских правителях поэтом-кыпчаком Берке Факихом. В диссертационной работе за основу взяты факсимиле рукописи и транскрипция текста на латинской графике, опубликованные польским ученым А.Зайончковским . Все примеры документированы и даны в оригинальной графике на основе арабского алфавита с латинской транскрипцией и переводом. Первая цифра показывает страницу, а вторая - строку факсимильного издания памятника.
Апробация работы. По материалам исследования были сделаны выступления на годичных итоговых научных конференциях ЕГПИ (1999, 2000), КГУ (2000-2003), на региональной научно-практической конференции им. Лобачевского (1-2 марта 2002 года). Отдельные положения диссертации нашли отражение в 5 публикациях.
Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованной литературы и приложения.
Во введении обосновывается выбор темы, аргументируется ее актуальность; определяются цель и задачи, методы исследования, обосновывается научная новизна. Здесь же дается описание языковой ситуации в XIV веке в Поволжье; излагается история изучения памятника.
История каждого отдельно взятого общества - сложное явление. Каждый народ в своем историческом развитии проходит определенные этапы, которые, естественно, определяют дальнейшее их развитие. В истории тюркских народов
1 Zajaczkowski A. Najstarsza wersja turecka Husrav u Sirin Qutba//Prase Orientalistycny. - Warszawa: Panstwowe wydawnictwo naukowe, 1958. - 1.-Tekst, 304+Xls.; 1958. - 11. -Faksimile- IX +238 s.
одним из важнейших и переходных считается период, охватывающий XIII - I пол. XV вв., именуемый золотоордынский период.
В результате монгольских завоеваний XIII в. происходит радикальная перестройка этнической карты Евразии. Поволжье становится политическим и культурным центром обширного государства - Золотой Орды и одним из культурных центров всего тюркского мира.
Золотая Орда, известная также под названием Улуса Джучи и основанная в самом начале 1243 г., была очагом богатейшей цивилизации, представленная классическим симбиозом бывшей кочевой и новой городской культуры.
Историческая литература располагает довольно богатым перечнем
трудов, посвященных Золотой Орде. Так, в трудах отечественных ученых
Б.Д.Грекова, В.Л.Егорова, Г.А.Федорова-Давыдова, А.Ю.Якубовского,
В.С.Малахова, татарских ученых А.Х.Халикова, М.А.Усманова,
Р.Фахрутдинова, Р.Ф.Исламова, Р.М.Амирханова, Г.Г.Хафизова,
А.А.Арслановой освещаются те или иные стороны жизни Золотой Орды.
Ценным является труд русского востоковеда барона В.Г.Тизенгаузена «Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды», изданный в Санкт-Петербурге в 1884 г. и содержащий извлечения из арабских и персидских сочинений.
Процесс создания Золотой Орды сопровождался масштабными перемещениями народов, что привело к преобладанию тюркского кочевого населения, относительно быстро ассимилировавшего пришельцев - монголов. Указанные исторические события, безусловно, не могли не повлиять на этническую историю народов Поволжья и, соответственно, на их этнонимическую номенклатуру (А.Арсланова 1997, 10).
Если этнический мир Золотой Орды в первой половине ее истории - до 50-60-х гг. XIV в. - представлен больше под названием „кипчак" и земли этого государства назывались „Дешт-и-Кипчак" (Степи половецкие), то к концу XIV-начале XV вв. это уже в основном татарский мир: „татары", „татарская земля", „татарские цари", „татарский язык", даже „татарская вера", что зафиксировано
в средневековой историко-географической литературе, притом двух совершенно самостоятельных миров - мусульманского Востока и христианского Запада (Р.Г.Фахрутдинов 1993, 11; 1997,45).
Сложные этнические, так и социально-политические факторы способствовали изменению языковой ситуации Улуса Джучи: создаются новые типы наддиалектного койне, появляются литературные варианты языков. Для обозначения этого периода тюркских литературных языков в науке применяются различные термины: хорезмско-тюркский литературный язык (Э.Р.Тенишев 1979, 81), хорезмско-золотоордынский (А.Зайончковский 1967, 84), золотоордынско-хорезмский или кыпчакско-огузский (Э.Н.Наджип 1975, ч.1, 4), карлукско-хорезмийский или золотоордынский язык (Н.А.Баскаков 1960, 177).
Сложная языковая ситуация этого периода основательно освещена в трудах Э.Н.Наджипа (1975, 1979, 1989). На основе сопоставительного изучения памятников, созданных на территории Золотой Орды, ученый приходит к выводам, что к середине XIV в. на этой территории сформировались два качественно различных литературных языка: I - кыпчакско-огузский литературный язык j-группы тюркских языков, в основе которого лежит язык кыпчакских племен, испытавший влияние одного из языков, вернее диалектов, входящую в огузскую группу тюркских языков; II - огузско-кыпчакский литературный язык z-группы тюркских языков, испытавший сильное влияние уйгурской литературной традиции периода Караханидов (об этом подробнее: Э.Н.Наджип 1975, ч.І, 17-21; 1989, 83). Письменный язык Золотой Орды первоначально развивался под воздействием древнеуйгурского языка и литературного языка Караханидского государства, носителями которых были уйгуры - чиновники монгольских канцелярий. Значит, наличие уйгурских элементов в языке памятников, созданных на указанной территории, вполне обоснованно.
С тех пор начинается зарождение новых письменных языков, развитие которых привело к образованию сначала локальных вариантов старотюркского
литературного языка (староузбекский, старотурецкий, старотатарский, староазербайджанский, старотуркменский литературные языки). Как полагает Ф.С.Хакимзянов, „в XIV в., в наиболее сложном периоде культурной жизни, когда в отдельных регионах стали зарождаться новые письменно-литературные языки, сложился поволжский вариант тюркского литературного языка. Хотя языковое выражение может быть различным для литературного языка, используемого в различных функциональных сферах, есть все основания полагать, что поволжский тюрки сложился на базе письменной формы общебулгарского наддиалектного койне, но под сильным воздействием и включением письменной традиции караханидско-уйгурского, а позднее -хорезмско-тюркского литературных языков" (Ф.С.Хакимзянов 1983, 19).
В XIV в. в эпоху золотоордынского владычества в Поволжье, Хорезме, Крыму и в отдаленном, но союзном с Поволжьем Мамлюкском Египте были созданы крупные полотна художественной литературы (Средневековая 1999, 71). Так, в 1310-1311 годах в северной части Хорезма Насреддином Рабгузи был написан памятник «Кыссас ал-анбия». В низовьях Сыр-Дарьи поэт Хорезми завершает поэму «Мухаббат-наме» (1353). В Сарае Махмуд ал-Булгари создает произведение «Нахдж ал-Фарадис» (1358). В 1369 году из под пера Хисама Кятиба выходит дастан «Джумджума Султан». Одним из ценных памятников художественной литературы этого периода является поэма «Хосров и Ширин» (1342), „без которого нельзя сделать ни один шаг для представления тюркоязычнои литературы средневековья, в частности литературного процесса Золотой Орды" (Г.Тагирджанов 1979, 96).
«ХШ» Кутба считается вольным переводом одноименного поэтического романа азербайджанского поэта Низами, написанного на персидском языке (Э.Н.Наджип 1966, 80). Других произведений Кутба пока не обнаружено. Наука не располагает также достоверными фактами о месте и времени рождения поэта, об обстоятельствах жизни и смерти. Дошедший до нас единственный список, как было отмечено ранее, хранится в Париже. Эта рукопись была переписана и составлена в 1383 году в мамлюкском Египте, в Александрии,
Берке Факихом. Переписчик - выходец из Поволжья, кыпчак. Он переехал в Египет со своим хозяином Алтунбугой, стал факихом, т.е. законоведом. Кроме своего родного языка владел персидским и арабским языками [...] В конце рукописи имеется 51 бейт автобиографического характера, написанный самим переписчиком (см. об этом подробнее: Х.Миннегулов 1993, 103). Науке также известно еще одно сочинение Факиха - «Иршад ал-мулук ва-с-салатин», переведенное им с арабского на „кипчаксий" язык в 1387 году. Это сочинение по мусульманской юриспруденции в настоящее время хранится в Стамбуле в библиотеке «Айа-Суфия» (см. об этом: Средневековая 1999, 70; Х.Миннегуллов 1993, 104). Когда и какими путями попала в Париж рукопись, сделанная Берке Факихом, науке пока неизвестно.
Считается, что произведение Кутба «ХШ» завершено в 1342 году в Сарае - столице Золотой Орды. Поэма посвящена золотоордынскому хану Тенибеку и его жене. К этому времени, как предполагают ученые (А.Тагирджанов, Э.Н.Наджип, Х.Ю.Миннегулов), Кутб был в почтенном возрасте, так как он уже дает наставления и советы Тенибеку.
Тенибек - сын Узбека, правивший после отца в Ак-Орде, которая находилась в вассальной зависимости от Кок-Орды (Э.Н.Наджип 1966, 81). У Ибн Батутты читаем: „Они /Г.Г. - Тенибек, Джанибек/ единоутробные братья и мать обоих царица Тайтуглы. Имя старшего из них Тенибек. Имя брата его Джанибек. У каждого из обоих отдельная ставка. Тенибек наружностью был одним из красивейших созданий Аллаха. Отец назначил его преемником царства и он пользовался у него влиянием и почетом. Но Аллах не захотел этого. По смерти отца своего он правил короткое время, но был убит за постыдные дела, которые с ним приключились, и воцарился брат его лучше и превосходнее его" (Из глубины столетий 2000, 196). В других же источниках отмечается, что Тенибек был убит своим братом Джанибеком в результате дворцового переворота (см. об этом: Х.Ю.Миннегулов 1993, 103). В соответствии со средневековой литературной традицией роман начинается славословием бога и его пророков. Затем идет славословие в честь шах-заде
Тенибека. Рукопись «ХШ» Кутба состоит из 280 страниц по 42 стихотворные строки на странице и разбита на 90 глав.
Поэма «ХШ» Кутба, будучи написанной в XIV веке, оказалась в числе памятников, представляющих историческое звено между тюркским письменным языком средневекового Поволжья и языком татарской народности, время формирования которого непосредственно связано со временем образования Казанского ханства.
Первые сведения о поэме Кутба в научном мире относятся к 1913 г., когда на страницах периодической печати появилось сообщение о ценной находке в Национальной библиотеке в Париже - рукописи поэмы (об этом подробнее: Х.Миннегулов 1976, 6; 1993, 104). С этого времени начинается изучение рукописи, снятие копий ценного во многих отношениях памятника. Так появилось так называемое направление кутбоведение.
Анализ трудов ученых, посвященных изучению тех или иных аспектов поэмы «ХШ» Кутба, дает возможность подытожить достигнутое в ее исследовании. Отметим, в течение всего этого периода внимание к поэме шло в нескольких направлениях, а именно: в историко-литературном, лингво-текстологическом, лингвистическом и социально-философском направлениях.
Одним из первых, обративших внимание к поэме, является Ф.Кюпрюлюзаде (Kopriiliizade 1926, 358; 1945, 281). Он определил язык поэмы как смешанный огузско-кыпчакский литературный язык XIVb. Золотой Орды. Вопрос о языке освещался и в работах А.Н.Самойловича, который данный памятник рассматривает в аспекте общности языка с «Кысса-и Йусуф» Али и «Мухаббатнаме» Хорезми (А.Н.Самойлович 1928, 6).
Первым специальным филологическим исследованием, посвященным Кутбу и его поэме, является кандидатская диссертация литературоведа А. Тагирджанова «„Хосров и Ширин" Кутба» (1946). Для науки большую ценность представляет его труд «Тарихтан - эдэбиятка», в котором уделено существенное место исследуемому памятнику. Основываясь на результаты исследования (использование слова „сала" вместо слова „авыл", употребление
послелога „ката"; наличие форм „баргу", „кылгу", близость языка Кутба с «Кутадгу билиг» Ю.Баласагунского, изображение жизни и быта народов Поволжья), ученый считает Кутба выходцем из татаро-мишарской среды, этногенез которых связан с племенем искил (ичкил, чигил). (Г.Тагирджанов 1979, 107-109).
В изучении памятника велика заслуга татарского ученого Х.Усманова. В 1962 году в журнале «Совет эдэбияты» он публикует статью, посвященную 60-летию создания поэмы «Хосров и Ширин». Особенно ценно его двухтомное издание, в котором содержится весь текст парижской рукописи на арабской графике. Ученым составлена книга „Источники древнетюркской и татарской литературы" (1981), где рассматриваемому памятнику также уделено достаточное внимание.
Ценные сведения о поэме содержатся в трудах татарского литературоведа Х.Миннегулова. В 1976 году им опубликовано учебное пособие для студентов «Котб ижаты» («Творчество Кутба). В книге «Татарская литература и Восточная классика» (1993), посвященной анализу взаимосвязей татарской и восточной литератур, наряду с другими произведениями уделено немалое внимание сравнительному исследованию произведений Низами и Кутба. В 2003 в журнале «Мирас» (№1) ученый публикует статью, посвященную 660-летию создания поэмы «Хосров и Ширин» Кутба. Поэме посвящены и другие труды ученого (1992-2003).
Творчество Кутба основательно освещено и в трудах татарского литературоведа проф. Н.Ш.Хисамова. Отмечая ценность творчества Кутба, проф. Н.Хисамов пишет: „Великая заслуга Кутба перед тюркской поэзией состоит в том, что он сделал достоянием тюркских читателей энциклопедические достижения Низами, его художественный опыт высокой пробы и гуманистические идеи. В то же время тюркский поэт энергично проявил творческую самостоятельность. Сюжет поэмы Низами, таким образом, и в области идейной трактовки, и в области бытовых реалий, и в области поэтики приобрел местный тюркский колорит " (Средневековая 1999, 78).
Ценным является труд Р.Ф.Исламова «Алтын Урда Ьэм Мэмлуклар Мисыры: язма мирас, мэдэни багланышлар» / «Золотая Орда и Мамлюкский Египет: письменное наследие и культурные взаимосвязи, в которой систематизируются письменные памятники периода Золотой Орды и Мамлюкского Египта. В работе наряду со многими памятниками средневековья рассматривается и исследуемый нами памятник «ХШ» Кутба, дается история его изучения (Р.Ф.Исламов 1998, 41-48).
Мировоззренческой проблематике средневековых памятников посвящена отдельная глава в книге Р.М.Амирханова «Очерки истории татарской общественной мысли», где наряду с памятниками «Нахдж ал-фарадис» М.Булгари, «Гулистан бит-тюрки» С.Сараи анализируется и исследуемый памятник «ХШ» Кутба. По его мнению, „этот литературный памятник в наибольшей степени отражает уровень развития и проблематику философской мысли периода Золотой Орды, является наиболее характерным примером своеобразного синтеза двух основных течений татарской общественной мысли средневековья - рационалистического, философски ориентированного осмысления мира и человека с внерациональным, интуитивным способом его постижения как сокровенной тайны Бытия" (Р.М.Амирханов 2000, 67).
В коллективном труде «Борынгы татар одэбияты» (1963) имеется небольшая статья, посвященная анализу памятника. В „Антологии татарской поэзии" (1992) дан сокращенный вариант поэмы. Первый том шеститомника „История татарской литературы" (1984) содержит отдельную статью, посвященную Кутбу и его памятнику.
Творчеству Кутба и его произведению уделено немалое внимание и в трудах узбекских литературоведов, таких как Х.Хамидов (1962), Ж.Шарипов (1965), С.Эркинов (1985). Поэмы «ХШ» Кутба и Низами подвергнуты сравнительному анализу в диссертации М.А.Ганиханова (1994).
В лингвистическом изучении самой ранней версии «ХШ» особо следует отметить труды известного польского ученого академика А.Зайончковского. Он является автором факсимильного (1954) издания поэмы, где раздел за разделом
сличил перевод Кутба с персидским оригиналом Низами. „Более детальное сличение тюркоязычного «Хосрау и Ширин» Кутба с персоязычной поэмой Низами не по заглавиям разделов, а по содержанию всего поэтического романа, ясно показывает, что его канва и развитие сюжета остаются такими же, как в персидском оригинале, но в процессе перевода было внесено столько изменений, что роман на новой почве фактически превратился в «назира», т.е. в ответ на роман Низами. [...]. Роман Низами содержит 7000 бейтов и написан по типу месневи размером хазадж. Кутб, сохраняя форму стиха и размер шестистопного укороченного хазаджа (и—|и—|и~) сократил роман до 4700 бейтов" (Э.Н.Наджип 1979, 37). В 1958 г. А.Зайончковский публикует транскрипцию на латинской графике, факсимиле текста, а в 1961 г. - словарь тюркской части лексики поэмы. Словарь имеет предисловие, в котором даются имеющиеся сведения о поэте и принципы построения словаря. По мнению Э.Фазылова, при обработке лексического материала А.Зайончковским допущены некоторые неточности, а именно, имеющиеся тюркоязычные слова, характерные для языка поэмы, остались вне поля зрения составителя словаря, такие как, aja'ладонь' (16а4), artynca 'за' (11361), bat- 'идти ко дну' (110620), bes 'пять' (117610), Ъигип 'нос' (49al), dagtil 'не' (2463), keri 'назад' (93а10), taq- 'присоединять' (75а8) и др. (см. об этом: Э.Фазылов 1971, 304-310).
Велика заслуга в изучении памятника крупного ученого-исследователя тюркских литературных памятников средневековья Э.Н.Наджипа. На материале «ХШ» Кутба им составлен I том «Историко-сравнительного словаря тюркских языков XIV века» (1979). Это фундаментальное исследование посвящено основательному анализу лексического состава и отчасти морфологических особенностей памятника «ХШ». Языковые особенности исследуемой поэмы отражены и в других статьях ученого (1957, 1966, 1989).
Языковые особенности поэмы рассматриваются в книге турецкого ученого Hacieminoglu N. «Kutb'un Husrev u $irin'i ve dil hususiyetleri» (2000). Работа содержит краткий грамматический очерк и анализ лексического состава
памятника. В одной из других работ ученый отмечает, что в тексте преобладают чагатайские элементы (1992).
Труды татарского ученого проф. В.Х.Хакова содержат ценные сведения о стилистических особенностях языка поэмы (1972, 1993). В статьях Х.Р.Курбатова освещаются вопросы стихосложения «ХШ» (1984, 1988).
Следует отметить вклад в изучение языка поэмы казахских ученых. Так, диссертация Б.Сагындыкова посвящена сравнительному анализу лексики тюркоязычных памятников XIV века, где наряду с поэмой «Хосров и Ширин» Кутба анализу подвергается «Мухаббат-наме» Хорезми и «Гулистан бит-турки» Сейфа Сараи (1977). „Лексика ХШ в значительной мере отличается от лексики двух других памятников, а именно от Мн и Г. Тюркская часть его лексики носит более разнодиалектный характер, кроме того содержит значительное количество слов, присущих лишь одному какому-нибудь диалекту тюркских языков» (Б.Сагындыков 1977, 16). Отдельные языковые аспекты вышеназванных письменных памятников, т.е. «ХШ» Кутба, «Мн» Хорезми и «Г» Сейфа Сараи, стали объектом исследования А.Керимова, тема кандидатской диссертации которого - «Словообразовательные аффиксы в языке памятников тюркоязычной литературы XIV века» (1979). В данной работе выявлены все значения и смысловые оттенки исследованных аффиксов, а также установлены особенности аффиксов словообразования в языке каждого памятника в отдельности с объяснением причин этих явлений. Язык поэмы в определенной степени изучен казахским языковедом А.М Ибатовым, который является составителем «Словаря „Хосров и Ширин" Кутба» (1974). Ученый является также автором книги «Морфологическая структура слова (Язык письменных памятников XIV в.)», где наряду с произведениями средневековья «Гулистан» С.Сараи, «Мухаббат-наме» Хорезми, «Нахдж ал-Фарадис» М.Булгари, анализу подвергнут и рассматриваемый «ХШ» Кутба (1983). Специальное исследование М.Б.Сабирова посвящено реликтовым формам в языке памятника (1995).
В изучение языка поэмы внесли лепту и узбекские языковеды, такие как Э.Фазылов (1966-1971), Ш.Шукуров (1974), которые памятник рассматривают на более широком фоне среднеазиатско-хорезмийских памятников. В 1973 году в Ташкенте издана книга «Хорезмийские памятники», которая содержит узбекскую транскрипцию поэмы «ХШ», выполненную Э.И.Фазыловым.
Поэме уделяется внимание и в трудах французского ученого Е.Блоше, по мнению которого поэма написана на казанско-татарском языке (см.: Х.Ю.Миннегулов 1993, 103).
Полный перевод поэмы "ХШ" Кутба на татарский литературный язык осуществлен Р.Г.Ахметзяновым, который опубликован в журнале "Мирас" (1992, №5-1993, №5).
Как показывает историографический анализ, поэма Кутба в научной литературе получила определенное освещение. Несмотря на обширность литературы по творчеству Кутба и его поэме, морфологический строй памятника в структурно-функциональном плане подробно и системно не был изучен, поэтому целостное изучение словоформ языка «ХШ» остается важным и значимым для истории татарского литературного языка.
В первой главе диссертационной работы исследуются именные части речи: имена существительные, прилагательные, числительные и местоимения.
Вторая глава посвящена исследованию наречий и глагольной системы памятника. В этой главе подробно анализируются спрягаемые и неспрягаемые формы глагола в языке исследуемого памятника, дается их статистическая характеристика.
В третьей главе рассматриваются служебные части речи исследуемого памятника, такие как послелоги и послеложные слова, частицы, союзы. Здесь же анализируются особенности употребления междометий в тексте.
Заключение содержит краткие выводы исследования.
В приложении даны указатель формообразующих аффиксов, зафиксированных в "ХШ", и фрагменты факсимиле памятника.
Категория числа. Экспрессивно-стилистическая и семантическая функции форм множественного числа
Категория числа - одна из характерных особенностей имени существительного. Аффиксы числа могут принимать также и субстантивированные слова.
Категория числа базируется не только на семантике слова, но и на общей структуре грамматики, которая веками складывалась по внутренним законам развития языка. Единственное число выражается без специального грамматического оформления, то есть нулевой формой.
Значение категории единичности в языке поэмы выражается следующими способами: 1 .Семантический способ категории единственности выражается в тех словах, которые по своей семантике передают абсолютное значение единичности. Сюда относятся собственные имена: а) имена людей: JUA Zamila Жамиля (6v/18), JS Savur Шавур (28v/7), oLolc Osman Осман (5v/4), GJ H Sirin Ширин (60v/20); б) клички животных и птиц: »AJ- Sabdiz Шабдиз (14v/21), O SJS Gulgun Гулгун (16r/17), 0 9$ -SIA& Humaj qus птица Хумай (24v/2); в) географические названия: Ch bo Madajin Медаин (30r/13), ul jl Iran Иран (33v/2), Оэ рг Zajxun Аму-Дарья (57r/20); o r Сіп Китай (13r/6). 2.Морфологический способ. В рассматриваемом тексте «ХШ», как и в современном татарском языке, значение единственности передается прибавлением аффиксов принадлежности I, II, III лица единственного числа. Употребление морфологического способа единственности в памятнике иллюстрирует таблица: osbu tay etaginda ongur bar у подножья этой горы есть пещера (14v/15) Значение множественности является неотъемлимым элементом содержания имени существительного. В тюркских языках, как известно, многие слова, формально употребляемые в речи в единственном числе, передают значение множественности. Из языка памятника к данной категории относятся слова: Ljl агра ячмень (96v/5), «_SIJUCJ buydaj пшеница (96v/5), O J$J bulut облако (19r/18) и др. Известно, что морфологический способ является основным грамматическим способом выражения множественности. Категория множественного числа в системе субстантивного имени в тюркских языках представлена высокочастотным аффиксом -lar/-lar. «Размеры его употребления, особенности дистрибуции и характер выражаемых значений таковы, что можно с уверенностью говорить о нем как о морфологическом элементе, прошедшем длительный путь развития и бесспорно присутствовавшем в тюркском праязыке» (А.М.Щербак 1977, 83).
В тюркских языках аффикс -lar характеризуется многовариантностью. По данным некоторых ученых (См: А.Д.Данияров 1955, 10), в отдельных современных тюркских языках его фонетические варианты исчисляются от 2 до 16, общее же число их доходит до 22.
В языке памятника «ХШ» этот аффикс представлен двумя фонетическими вариантами -lar/-lar. Примеры: j\lcb baglar сады (12г/12), J\JJ$J juzlar лица (2v/17), j J Ujj naqqaslar художники (13r/6), J\JOJ5L xikajatlar рассказы (93v/l), j\LcU taylar горы (21v/17) и др.
Существующие в современном татарском языке фонетические варианты -паг/-паг (после носовых согласных м, н, ц) в языке памятника не зафиксированы: JVA»JJ nadimlar слухи (94v/ll), _ДЬІл- і;: dusmanlar враги (53v/7), j\bbl aranlar люди (12r/9), ДІІЛІхзІ oylanlar юноши (52v/2), J\Lf5l aginlar посевы (50v/10) и др. Как считают некоторые тюркологи (А.Н.Кононов, Б.А.Серебренников, Н.З.Гаджиева), в тюркских языках в древний период существовало так называемое двойственное число и показателем этой категории был аффикс -z. Исходя из данной гипотезы, можно предположить, что слова ул±\ ayuz рот (2v/17); J$J JUZ лицо (2v/12), j kiiz глаз (39r/8), зафиксированные нами в языке «ХШ» - следы этого явления. В настоящее время эти аффиксы слились с корнями слов и потеряли значение множественности. Одним из основных способов выражения множественного числа является также синтаксический способ. В памятнике «ХШ» он осуществляется несколькими путями:
1) сочетанием имени существительного с именем числительным. В таких случаях определяемое существительное, как правило, употребляется в форме единственного числа: a) Jl «-SJUJO mirj аР тысяча хитростей (17г/4); б) jiuul Oj y tort es четыре товарища (116v/4); в) JJX 3 j$i$\ otuz tis тридцать зубов (90r/2); г) іЬІ J J juz ahu сто газелей (12v/16) и др.
2) сочетаниями слов, выражающих понятие множественности кдЪ много , asry много , okiis много , artuqsy лишний : a) j\Ju\Lcc)l 5 l asry oylanlar многие юноши (52v/2); б) j ChO vs kob ojunlar много игр (98v/4); в) JM$$$\ jj ioj okiis taqsir много вины (4г/5); г) K3 J O9 juaS$jjl artuqsy fuzulluq излишние преимущества (82v/9) и др. 3) сочетаниями с определительными местоимением qamuy все , типса все , Ъагса все . Примеры: a) vU I 3 3 qamuy asbab все вещи (20v/19); б) JJSJJJMJ S $ s qamuy qullarynyz все ваши рабы (63г/19); в) v3jU_iil Ь 3$л munca islari все друзья (15г/3); IS JJ 1 JJ J\J,_SO -SJI ub zan alyucylar barca birga все убийцы (15r/14) и др. 4) в синтагме парно-повторных слов. По мнению проф. Н.К. Дмитриева (см. об этом: ИСГТЯ 1956, 74), способ выражения категории множественности парными словами является самым архаичным. Примеры из исследуемого памятника: a) LUOJLJIJJI \3j\Jti JLo malawarqa aldanylsa если он соблазнится богатством (63v/4); б) JU JOS O5JI VHV - sacyb altun-ktimtis осыпав золотом и серебром (63г/21) и др.
Количественные числительные. Нумеративные слова. Значения числительного Ыг. Значения числительныхуе//, jiiz, mirj, tuman
В тексте памятника «ХШ» мы выявили нижеследующие способы образования имен прилагательных.
Наиболее продуктивным является аффикс -lyy, который в памятнике встречается в восьми фонетических вариантах {-luq/-luk, -lyy/-lig, -lyq/-lik, -luyf-liig); передает значение обладания тем, что выражено производящей основой. Примеры: iSj y ( Jgjjl azyylyg bori волк с выступающими клыками (103г/3); /XJS g-JLbl $J bu atlyy kim кто этот всадник (93v/2); JJJ\ З) tuzluy as соленая пища (102v/7). Указанные аффиксы образуют также относительные прилагательные со значением, указывающим на отношение к чему-либо или на принадлежность: . - loc l ucmaxlyq (58r/16); V-SLJJJI ellig житель страны (25v/3). В поэме параллельно с -lyy, употребляется также форма с аффиксом -1у, который активно функционирует и в современном татарском языке. В поэме представлена в четырех вариантах: -lyf-li, -hiZ-lti. Указывает на наличие определенного предмета или признака, выраженного производящей основой: їЗДи ijJSjl arkli tarjry всемогущий бог (107v/19); LJSKJ O murjlyny печального (человека) (57v/15); jj$ jdSj S korkli surat красивый рисунок (65г/1).
В изучаемом памятнике многие основы одинаково часто употребляются с увулярным -у (-q) в ауслауте - -lyy, так и без него - -1у. Например, JS JJJ jJbb tatly sakar сладкий сахар (38r/ll); Jb gJbb tatlyy ЬаГ сладкий мед (39v/13); jj. Jj J turlu izzat разные почтения (27v/5); j yL V- SJJSJ turlug zanavar разные животные (101v/8); KSJ9 IJVJJLJ 3СІ ayu ШИ qary острый на язык старик (68v/3); KJ JUS SJ1JJ tillig kisi языкастый человек (64r/20); s\j\ ,_5Jj_5\lSa LuoJLs mimlyny azad qylsa если освободит печального (57v/15); езіі л L»3 jl l_5vjuo3js az qyjna murjluy oztimni поменьше мучай меня печального (66r/10).
В изучаемом тексте активно представлены составные имена прилагательные, большинство которых обозначает физическую и психологическую характеристики человека: ±и gJo-йлО $J tSLuil ъ/муп L» ( Jj -uj «-S JS JSr! Jana Marjamdin anyrj bu syfatlyy bir oyly bar erdi Sirvija atlyy asak magzy jemis bir qaty kozliig bagajat xira juzsoz асу sozliig от Марьям был у него сын с такими качествами: ел мясо осла, сам с неприятным глазом, очень мрачной внешности и злобный на язык (108v/6,7); JjLiuosj 3Js 3 1+9 ozurj jumsaq qylyqlyq у тебя мягкий характер (88v/14); S$)J$J S\ aj juzlug луноликая (18v/10); 5 ,3 - jaman xulqluq человек с плохим нравом (78r/2); JJ 9) 49J3I uzun bodluy qyz высокорослая девушка (75v/9). Аффикс -syz (siz, -suz/siiz) образует прилагательные, обозначающие отсутствие того, что выражено производящей основой: LUJ JI J- O /yjS kim davlatsiz ersa у кого нет богатства (74r/15); 1_х_ 1 J\J XJUULJLJ tilsizlar anda там находятся немые (79r/5); ,Ju\ JJUJJ$J tuzsuz (as) суп без соли (102v/7). В памятнике зафиксировано употребление аффиксов -уу (-gi/-qy/-ki), которые образуют прилагательные со значением времени и места: jodcp l Abb vS3 sio t_sv9b ..j.. .) iiciinci safdaqy ma ruf bajlar jana tortinci safdaqy cyyajlar в третьем ряду богатые, а в четвертом -бедные (73r/14); JdjjS L» bajaqy qyzlar прежние служанки (32v/ll); ISLuj JSr? 1 иУ ЬрД- з \-AJJLUJ saryb koskindaki aj jiizlularinga окружив луноликих, находящихся во дворце (22v/16); \SSLUD ЧІІЗ- З ondunki safda в переднем ряду (73г/13). Отметим зафиксированные непродуктивные аффиксы, образующие имена прилагательные, это - -sul, -aj, -sy. Примеры: joqsul бедный от joq отсутствие : J JUOS J O$- JJ3J$S SO o uS lp qaraqcydyn ne qorqsun joqsul зачем бедняку бояться вора (58r/3); kticaj трудный, тяжелый от кис сила : Lpuul t5b 5 kucaj is трудное дело (25v/17); artuqsy излишние от artuq больше : J JJ() 9 JOUOS JJI artuqsy fuzulluq излишние преимущества (82v/9). Изучение имен прилагательных по лексико-семантическим группам показало, что многие прилагательные используются автором для придания тексту эмоционально-экспрессивной окраски, что достигается применением синонимичных и антонимичных пар, а также употреблением прилагательных в прямом и переносном значениях. Особенность данной части речи в памятнике заключается в том, что параллельно употребляются основы с увулярным -у (-q) в ауслауте, так и без него. 1.3. Имя числительное Имена числительные в тюркских языках являются самостоятельной частью речи и отличаются от других частей речи: 1) в семантическом аспекте, показывая количество и порядок предметов; 2) в морфологическом -присущими только им специфическими аффиксами; 3) в синтаксическом -подчинение определяемого существительного в единственном числе. Все тюркские языки, независимо от лексических различий, содержат одинаковую систему числительных. В исследуемом памятнике «ХШ» представлены следующие разряды числительных: количественные, порядковые, собирательные, разделительные, приблизительные, дробные. Количественные числительные Все названия имен числительных в «ХШ» являются общетюркскими, большинство которых фонетически совпадает с аналогичными числительными древних и средневековых памятников, за исключением некоторых случаев. Названия единиц: _ J, bir один, JVIJI iki два, э1 tic три, Oj$j tort четыре, U UJJ, JUXJ bes пять, 4_$оЛ alty шесть, jvijj jeti семь, J$9$J toquz девять. Названия десятков: ugl on десять, jaj u, jigirmi двадцать, j s otuz тридцать, SAA el(l)ig пятьдесят, J JULOJJ] altmys шестьдесят, J\I »,. jetmis семьдесят, uL»t5L»i» saksan восемьдесят. Названия высших разрядов: J$J jiiz сто, Sjuuo mirj тысяча, ulo i tiiman десять тысяч, ulocp J$J jiiz tuman миллион.
Формы отрицания
Аффикс -па/ -ба -ма - общетюркское средство выражения глагольного отрицания и бесспорно один из древнейших морфологических элементов, сохраняющий свой внешний облик на протяжении большого периода времени на всей территории распространения тюркских языках (А.М.Щербак 1981, 97).
В исследуемом памятнике -та, как и в современном татарском языке, присоединяется к глагольной основе после залоговых аффиксов и стоит перед показателями времени и наклонения. Встречается во всех глагольных формах, за исключением имён действий, причастий на -asy. Обратимся к примерам: juluqmadym не встретил (93v/16), kormamis не видел (29r/5), ajmayan не говорил (7г/20), baqma не смотри (4r/14),jasurmarj не скрывай (15v/19), gam bolmacy не горюй (49v/5), агат qylmayam не остановлюсь (14г/16), ajmayajman не скажу (100r/19), tutmayyl не держи (110v/5), syzyyrmayajyn (kozda jayym) не пролью слёзы (68v/17), asyqmalyn не торопитесь (42v/10), kirmasu, surmdsunldr пусть не заходит, пусть не пасут (9v/7), tabmasaman если не найду (14v/2), ajmasam если не скажу (lllv/2), sondiirmaginca пока не потухнет (14г/18) и др.
Формант -maz/-maz образует формы настоящего-будущего времени, причём в пяти случаях употреблён аффикс -masl-mds: tabmazman не найду (57г/12), olmazsan не умрёшь (49v/15), cdwriilmdz не будет вертеться (3r/15), bilmdzbiz не знаем (32r/8), tabmaz erdi не находил (36v/2), bilmdz erdilar не знали (51г/12), tilin temazlar несдержанные на язык (Юг/11), otmdz soz никчемные, пустые слова (10v/4); tanymas не узнает (34r/9), qojmas не оставит (39r/19), tukdnmds не кончится (31v/15), altunculuq etmds ие будет ювелиром (52r/16), kelmas не придет (56v/5).
Формант деепричастия на -уупса, присоединяясь к аффиксу -та, помимо -тауупса, образует ещё одну отрицательную форму, которая в «ХШ» засвидетельствована один раз: almajynca пока не получит (101v/l). В современном татарском языке отрицательные деепричастные формы в своем составе имеют показатели -мый/-ми или -мыйча/-мичэ: бармыйча, китмичэ (Татарская 1997,98).
Следующий способ образования отрицательной формы осуществляется с помощью служебного слова па. Форма с этим показателем служит для усиления эмоциональности. Сказуемое в таких предложениях употребляется в положительной форме. В исследуемом памятнике отрицание со служебным словом па встречается спорадически. Примеры: б) сн.± + I JS- S- JS .Л&іІ AAJJ ne suw anlar ozi sondiirkanindin ни вода не поймёт, что потушено самой же (2v/7) в) cJL V_SO IjjlaLs CSJJI JL CJI ne alat bar idi qylyanda ne xilat когва сотворил он, не было ни орудия, ни материала (3v/5). Как отмечает A.M. Щербак, относительно большая распространенность отрицательного союза на...на (ср.: ст. - узб. Не киши ана охшар не ол кішіга "ни человек не похож на него, ни он на человека", азерб. на ja3ip на oxyjyp ни пишет, ни читает") объясняется длительными и интенсивными контактами с нетюркскими языками (А.М.Щербак 1981, 97). Категория возможности совершения действия (модальность возможности), выражающая, как правило, субъективную возможность совершения действия, образуется сочетанием знаменательного глагола в форме деепричастия с глаголом ЬИ-. В «ХШ» представлен одним примером: может отличить зло от добра (87г/2) Форма невозможности также представляет собой сложновербальную конструкцию «деепричастие на -а, -и смыслового глагола + спрягаемый глагол bil в отрицательной форме»: Употребление в качестве вспомогательного глагола ЬИ- в «ХШ» следует рассматривать как огузскии элемент, т. к. данный глагол выступает в языках огузской группы (см.: А.М.Щербак 1981, 99). В современном татарском языке основными формами, выражающими значение возможности, невозможности, являются конструкции -а/-й + ал-, -п + бул (Татарская 1997, 235-236). В тюркских языках, начиная с древнейших письменных памятников, выделяется группа различных по своей семантике глаголов, которые обычно определяются как вспомогательные (или служебные) и используются для модификации глагольного действия. Аналитические глагольные формы, образуемые сочетанием деепричастной формы «основного» глагола и разнообразных форм этих глаголов-модификаторов являются ведущим и продуктивным (в сравнении с аффиксацией) средством морфологического выражения различных способов действия (Д.М. Насилов 1976, 161). Количество вспомогательных глаголов, образующих категорию способа действия, в разных языках не одинаково и колеблется в пределах от 15 до 30. Так, Д.М.Насилов в результате обзора специальных исследований, словарей и грамматик счел возможным выделить в древнетюркских памятниках 20 вспомогательных глаголов, в каракалпакском и узбекском языках - 27, в татарском - 29, в тувинском и якутском - около 20, в турецком - около 15 (А.М.Щербак 1981, 135). В исследуемом памятнике в роли модифицирующих выступают нижеследующие глаголы.
Послелоги
К послелогам относят морфологически неизменяемые слова, стоящие в постпозиции к имени (в том числе к именной форме глагола) и обусловливающие падежное оформление этого имени (СИГТЯ 1988, 491).
В «ХШ» Кутба послелогов и послеложных слов довольно много, которые представлены как в соответствии с нормами современного татарского литературного языка (ara, arasynda, artynda, astynda, asa, basqa, qarsu, icindd, kord, sorj, taba, iistindd, iiciin), так и в отличие от него (icra, кідіп, mdrjiz, mdtjizlig, ong, ozd, ozgd, sari/sary, sirjaru, sorjra, tabarn, tig, tigra/tigru, jaylyy, jary/jaru). asa через Lil J)J\J J\JL5)IJ I-SJJLS -JUUJ, jetib kaldi jazylar taylar asa приехал спустя несколько лет через равнины, горы (14v/5). baru/ beru с выражает исходный пункт в пространстве и во времени: а) jljb $J iSbj$9 /XJ5 э Ь QJAJI j s s andyn baru kim qurdy bu bazar с тех пор, как устроил базар (76v/20); 6)JJJULOJ 1J CHJ- -C Э І РЧ Jj s osol kiindin beru aqlyn jeturmis с того дня потеряла разум (19v/4); в) « JL LAJOC. $J 3 v СИ.- чч ч bu ysqyrj bolmysyndyn beru с тех пор, как я полюбил (65v/10); г) IJOQJ -A ІІЬ_ 9 $jju yjjijuj-i ix+njgZ Sirinni kormisindin berii Farhad с тех пор, как Фархад увидел Ширин (68г/8); д) jO L o-J Р$ 3J . IX- I LPS I3 JIJI os andyn baru kim Ermanga Savurny iddi с тех пор, как Шавура отправили в Армению (22v/2). basqa без, кроме обозначает, что предмет, названный словом, предшествующем послелогу, отделяется от других аналогичных предметов: ,jii P" VSJS tjvJ LoJ La_ iu QJ J I alardyn basqa bolmaqny koriib hos предпочел остаться без них (30v/14). bilal birla с в исследуемом памятнике эти послелоги выражают комитативное, инструментальное, обстоятельственное значения: а) b I_SOJ C jlgjjj Іо з garibni tas bila olturma zinhar остерегайся, не убивай пришельца камнем (65v/14); б) J$L S\ , ОЭ Я о лі с jv S gahi israt bila ozin awytur иногда забавляет себя пиром (46v/17); в) \L» омліле boS J3I LS J JS JJJ olturdy ol keca israt bila hos тот вечер провёл в пиру (Юг/2); АІ9 IJJ JO LUOL /XJS \)JJJ qatyylyq birla kim tirilsa munda кто будет тут жить, проявляя жестокость (50r/14), &с Lujjl SM+- UJ \J_ JJ ,_иЬ ubeS qacan tas birla syndy ersa gavhar когда жемчуг был разбит камнем (5r/9); \)JJJ vJxjb SJUJ\J$9 Сн ЬэЭ ьн Ьсл quralyrj tarj birla mazlis qurayyn давайте устроим пир на рассвете (94г/19). ісга в obi uSl «»1Д Л5 6 JI «-SL»b _ JJ J k-j b tabibluq ber nan і era kizlig aj sah лечение скрывается в одной вещи о шах (107v/6) kebi словно, как выражает сравнение. Представлен единственным примером: K VJ JUJ {_s S кЗэ\ сн- \SJJ b V_JJJL catyb jaeg qasyn oq kibi sozlab выгнув брови, как лук, натянув их, как стрелы (42v/14). кідіп/ кедіп после a) j$JI oij P ЗЫ сн- -Д «- 3J Цэ Р jtoJ- j jol QJJUJJ3 узд ц any bilmaz kim ol Iusufda kidin fyraq nuryn alur Ia qub kozindin он не знал, что после (потери) Юсуфа, разлука возьмёт свет очей Якуба (ЗЗг/4); б) QjjLcVbb JJJ OJSJS «.SJUOJI IJJJ I os imdidin кебіп bel baylayajyn вот после этого примусь за дело (57г/1); в)/х л J±u\ vs СН- \ и ч 3& tuzulmisda кебіп kob is muhkam после того, как множество дел установится (86г/15); г) UJSJS QJJUJJUJOJI J 5 ijvJOL j zihanny xaq jaratmysdyn кебіп после того, как бы сотворил свет (113v/5). кдга согласно, в зависимости ; зафиксирован 1 раз: J JUJ S bi l jyxJS ,_sviSbl kilimunga kora kosiil ajaqny ноги протягивай согласно своей постели (52г/15). marjiz/marjizlig словно, подобно . Передает значение сравнения: SJ$- UJ J\LCL C50;\LJ SJJ ДІЛ O JUJST sozi awsun manizeg tillarni baylar слова ее, как, чародей приковывают язык (12v/2); JLOJ J Lxuib j$S AJUO U S SVSISOJ jarjaqy kiin maniz koz baqsa bolmaz ее щеки, как солнце - больно смотреть (8v/l 1); с Л jjo LUJ3 Дн 0 it manizlig qavsa тап если прогоню как собаку (56r/13). orj кроме ulljol KJJJUI Зч- э «3 W э CH.-is L4 9 umuncdyn од joq os bu iska imkan нет возможности для этого дела, кроме как надежда (21 v/12); jLoiL» JVJUJIIJJ SJ$\ і ?- 1 «-5 ?l tilamaz erdi andyn од jegasi не хотела ничего, кроме этой еды (59r/17); J)$J / $$$)\ IAJ J J &$\ ОР Э vafadyn од bu jolda azuqum joq кроме верности, на этом пути нет для меня иной пищи (83v/16). otru из-за, вследствие JJL» ОІ э uL /х Э-Кэ СИ. и э s andyn otru kim zan u zihan san из-за этого ты и душа, и весь мир (6r/4); J\JLUULU vcg J$)$J JJ$\ QJJLUSJC bolur kiin tesalar korkindin otru из-за красоты ее можно назвать солнцем (18v/2); l_p juu (р $jj$\ ІІІСМ «-Ы / Ч$ кіт ol savdadyn otru tuty sahra из-за этого горя он направился в пустыню (62v/15); $у$\ QJAJI ,JU$\ QALUJS ,Jub $J Qja os andyn otru man tas kasarman вот поэтому я раскалываю эти камни (65г/19). uza/uzra на, к, в : cidtj о\$ \j$\ CJL J LS JC I oturdy taxt uza sah zuvan baxt сел на трон благородный шах (27r/14); v_S,l bJb /хД \j$\ u jL о\Ь jylan bar ganz uza ham balda агу в сокровищнице есть змея, а в меде пчела (46г/10); Оис л1 jj$\ uL j i j CJJSS J3I ol fikrat bolur zan iizra mixnat ибо думы приносят страдание душе (14r/14); c i J JJJ culuLi \j$\ olioa VSJS qurub cimkan uza sahana xos taxt на поляне воздвигли царский трон (27г/14).
