Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I Категория числа имен существительных 13
1.1. Статус категории числа в свете современных лингвистических исследований
1.2. Структурный анализ категории числа 18
1.3. Семантическая организация категории множественности
1.4. Существительные, имеющие только форму единственного числа 46
1.5. Существительные, имеющие только форму множественного числа 57
ГЛАВА 2 Лексико-грамматические средства выражения семантики множественности
2.1. Экспрессивные способы выражения множественности 58
2.2. Формы множественного числа согласующихся с существительными прилагательных и причастий 65
2.2.1. Формы множественного числа имен прилагательных 67
2.2.1.1. Суффиксальный способ образования форм множественного числа имен прилагательных 69
2.2.1.2. Префиксально-суффиксальный способ образования множественного числа прилагательных
2.2.2. Форма множественного числа причастия 70
2.3. Выражение семантики числа местоимениями
2.3.1. Указательные местоимения в плане их соотнесенности несоотнесенности с именными классами и категорией числа
2.3.2. Выражение семантики числа личными местоимениями 80
2.3.3. Выражение семантики множественности лично-возвратными местоимениями 86
2.3.4. Выражение множественности неопределенными местоимениями 87
2.3.5. Выражение множественности отрицательными местоимениями 88
2.3.6. Выражение семантики множественности определительными местоимениями
2.4. Корреляция чисел среди личных имен
2.5. Выражение категории множественности в структуре глагола
2.6. Лексический способ выражения категории числа 99
2.7. Выражение числа именем числительным
2.7.1. Выражение семантики множественности порядковыми числительными
2.7.2. Выражение семантики множественности собирательными числительными
2.8. Выражение семантики множественности наречиями 105
Заключение
Список условных сокращений
Список использованной литературы 133
- Существительные, имеющие только форму единственного числа
- Префиксально-суффиксальный способ образования множественного числа прилагательных
- Указательные местоимения в плане их соотнесенности несоотнесенности с именными классами и категорией числа
- Лексический способ выражения категории числа
Введение к работе
Семантика множественности выражается в аварском языке различными морфологическими, синтаксическими, лексическими и лексико-синтаксическими средствами. Все эти средства вкупе образуют функционально-семантическую категорию множественности. Языковые средства, выражающие семантику множественности, в аварском языке неравноценны и неоднородны, одни из них имеют регулярное употребление, другие встречаются лишь эпизодически. Некоторые средства языка выражают семантику множественности в чистом виде, другие - лишь уточняют количественные отношения; одни занимают центральное положение в структуре языка, другие - периферийное.
Объектом исследования является функционально-семантическая категория множественности и основные грамматические, лексические и лексико-грамматические средства ее выражения в аварском языке.
Целью данной работы является исследование и систематизация средств выражения семантики множественности в аварском языке, определение статуса множественного числа как ядра функционально-семантической категории множественности, исследование лексико-грамматической синонимии способов выражения множественности, описание структурных и семантических особенностей периферийных средств, выражающих семантику множественности.
Задачи исследования. Поставленная в исследовании цель предполагает решение следующих конкретных задач:
1. Определение сущности и границ функционально-семантической
категории множественности в аварском языке.
2. Исследование и систематизация основных грамматических
способов выражения семантики множественности, установление их
иерархии.
Описание формообразования множественного числа имен существительных.
Описание форм множественного числа согласующихся с существительными прилагательных, причастий и глаголов.
Описание числительных, количественных местоимений, личных местоимений множественного числа, используемых для выражения различных оттенков семантики множественности.
Семантический анализ имен собирательных в аварском языке.
Эти вопросы по мере необходимости рассматриваются в сопоставлении с материалом других дагестанских языков.
Актуальность исследования. В современной лингвистической науке функционально-семантический подход к изучению языковых явлений стал одним из ведущих направлений. Изучение категории множественности в данном аспекте представляется весьма актуальным. Хотя аварский язык в настоящее время нельзя отнести к малоизученным, в нем есть еще незатронутые исследователями области. На сегодняшний день вопрос о множественности как о функционально-семантической категории в аварском языке является недостаточно исследованным: не определена сущность этой категории, не выявлена ее семантическая структура, не дано системного описания ведущих средств выражения множественности. Решению этого круга вопросов и посвящено данное исследование.
Научная новизна предлагаемой работы состоит в том, что в ней впервые на материале современного аварского языка подвергаются специальному системному исследованию средства выражения семантики множественности; по новому трактуются некоторые аспекты множественности. Работа представляет первый опыт описания функционально-семантической категории множественности, реализующейся
при помощи средств вьфажения, относящихся к разным уровням языковой системы.
Степень разработанности темы. Специальные работы, посвященные исследованию разноуровневых средств выражения семантики множественности в аварском языке, до настоящего времени отсутствуют. В научных трудах ряда исследователей аварского языка затронуты отдельные вопросы, в частности, образование форм множественного числа имен существительных и прилагательных.
Методологическая основа диссертации определяется важностью изучения языка с учетом межъязыкового взаимодействия, сложной внутренней взаимосвязи различных структурных уровней и элементов языка, его взаимоотношений с другими видами общественной деятельности.
Научной базой диссертации явились теоретические положения общего и кавказского языкознания, выдвинутые в трудах А.С.Чикобава, И.И.Церцвадзе, Г.А.Климова, Ш.И.Микаилова, Г.И.Мадиевой, М.Е.Алек--сеева и др., достижения современной лингвистической теории функционально-семантических категорий, разработанной А.В.Бондарко.
Теоретическая значимость диссертационного исследования состоит в том, что результаты проведенного исследования являются определенным вкладом в изучение аварского языка, в выявление специфики выражения семантики множественности в аварском языке.
Основные положения диссертации могут иметь значение при разработке ряда вопросов грамматической теории вообще.
Практическая ценность проведенного исследования заключается в том, что его основные выводы и фактический материал могут быть использованы при составлении учебных курсов современного аварского языка; учебно-методических пособий для студентов и учителей; чтения спецкурсов по грамматике аварского языка. Материал диссертации может
быть использован для составления сравнительных и сопоставительных грамматик по дагестанским языкам, создания двуязычных, этимо-логических и других типов словарей. Фактический материал может использоваться также на практических занятиях по современному аварскому языку.
Методы исследования. В диссертации использован комплекс методов и приемов анализа фактического материала в соответствии с поставленной целью и задачами работы. Ведущим является метод лингвистического описания форм множественности в аварском языке. Помимо лингвистического описания использовались также статистические приемы функционально-семантического анализа для установления структурных, семантических и стилистических особенностей функционирования категории множественности в аварском языке.
Материал исследования. Задачи, поставленные в данной работе, решались, в основном, на материале аварского литературного языка. Использован также материал разговорной речи, который привлекался для сравнения, особенно в случаях семантико-грамматических расхождений диалектных данных с данными аварского литературного языка.
Апробация работы. Основные положения диссертации обсуждались на международной научной конференции «Языки народов мира и проблема толерантности в процессе лингво-культурного взаимодействия в полиэтническом пространстве», опубликованы в тематических сборниках в виде статей и тезисов. Работа по частям и целиком обсуждалась на заседаниях кафедры дагестанских языков Дагестанского государственного педагогического университета.
На защиту выносятся следующие основные положения диссертации:
- В аварском языке функционально-семантическая категория множественности имеет сложную многокомпонентную структуру,
она охватывает средства, относящиеся к разным уровням языковой
системы: морфологическому, лексическому, синтаксическому,
словообразовательному.
_ - Основным, доминирующим структурным компонентом
функционально-семантической категории множественности является категория числа имен существительных, ядро системы средств выражения множественности. К основным периферийным компонентам функционально-семантической категории множественности в аварском языке относятся:
- формы множественного числа согласующихся с именами
^ существительными прилагательных и причастии;
- формы множественного числа спрягаемого глагола;
многократные и длительные формы глагола; числительные;
количественные местоимения;
личные местоимения множественного числа;
имена собирательные.
Щ История изучения вопроса. Теоретические проблемы функционально-
семантических категорий нашли отражение в трудах Фердинанда Брюно (1965), О.Есперсена (1958), А.В. Бондарко (1968; 1991) и др.
В дагестановедении различные аспекты выражения семантики множественности освещались в трудах Г.Б.Муркелинского (1948), А.Е.Кибрика (1985), Г.В. Топуриа (1985), С.М.Хайдакова (1985), Р.И.Гайдарова (1985), Б.Б.Талибова (1985), М.-С.М.Мусаева (1985) и других.
В авароведении тот или иной аспект данной проблемы исследовался в
трудах П.К.Услара (1889), Л.И.Жиркова (1924; 1936), М.С.Д. Саидова (1956),
Я А.С.Чикобава, И.И. Церцвадзе (1967), Г.И. Мадиевой (1968;1980), М.Е.Алек-
сеева (1988), М.Д.Хангереева (2000) и других. Особый интерес
исследователей привлекал вопрос о категории числа. Наибольшее внимание при этом уделяется структурному анализу показателей множественного числа. Гораздо меньшее внимание уделено семантической сущности категории числа. Именно этому аспекту и уделяется основное внимание в представленной работе.
Еще со второй половины XIX века исследователи аварского языка П.К.Услар (1889) и А.Шифнер (1862) обратили внимание на наличие категории числа в аварском языке, представленной оппозицией форм единственного и множественного чисел. Если данные А.Шифнера вызывают некоторое сомнение, то материал П.К.Услара поражает своей полнотой и достоверностью. Он выделил следующие суффиксы множественности: -ал, -ял, -ул, -дул, -би, -и.
Исторический аспект образования множественного числа у прилагательных и причастий с префиксальным классным показателем в аварском языке исследуется в статье З.Н.Джапаридзе (1964).
Генезису взаимосвязанных грамматических категорий класса и числа уделяется значительное внимание в исследованиях А.С.Чикобава. Конечный сонорный -р в аварских местоимениях дир «мой», «моя», «мое», «мои» и дур «твой» , «твоя», «твое», «твои» по мнению А.С.Чикобава (1942) является окаменелым экспонентом четвертого грамматического класса, поскольку в родственных андийских языках в этих местоимениях представлен суффиксальный классный показатель, ср.: див ими «мой отец», дий нуса «моя невеста», диб кіоту «моя лошадь», дирроківо «мое сердце».
Г.И. Мадиева (1981: 30-35) довольно подробно исследует способы образования форм множественного числа имен существительных и выделяет большое количество суффиксов множественного числа. Она также отмечает, что П.К.Услар смог выделить почти все суффиксы множественного числа в аварском языке (1889:30).
Категория числа, наряду с другими грамматическими категориями, исследуется в монографии М.Е.Алексеева «Сравнительно-историческая морфология аваро-андийских языков» (1988: 35-37). Разнообразие, представленное ныне в аварском языке в образовании множественного числа М.Е.Алексеев сводит к четырем архетипам (-а, -би, -м, -ду). Он полагает, что многочисленные форманты «могут быть представлены как варианты одной и той же единицы», и обнаруживает «четкое распределение аффиксов -дул и -ул: последний встречается после переднеязычных -д, -т, -ml и комплексов согласных» (1988: 35).
Вопросам образования множественного числа имен существительных в карахском диалекте аварского языка (1985) и в близкородственном годоберинском языке (1964) посвящены статьи П.А.Саидовой, которая справедливо отмечает, что «имеющиеся незначительные различия связаны с фонетическими особенностями говоров или отражают частотность того или иного форманта. Например, для собственно карахского говора характерен суффикс множественности -заби, для остальных говоров -зиби, показатель -ил чаще встречается в мукратльском и риссибском говорах» (1985: 101).
В статье Б.М.Атаева (1985) исследуются вопросы выражения множественности личными местоимениями в аваро-андо-цезских языках. Как он отмечает: «В аваро-андо-цезских языках личные местоимения по способу образования форм множественного числа резко отличаются от имен. У личных местоимений указанные формы, как правило, образуются от других корней, у имен корни форм единственного и множественного числа одинаковы. Различение же корней встречается только в порядке исключения (напр. авар, чіужу «женщина» - мн.ч. руччаби). Преобладающим способом образования форм множественного числа у имен в аваро-андо-цезских языках является суффиксальный способ» (1985: 157-158).
Пожалуй, одна из редких работ в авароведении, где исследуется не только структура, но и семантика множественности, это статья Я.Г.Сулейма-нова «О формах ограниченного и неограниченного множественного числа имен существительных в аварском языке» (1985). В результате анализа форм ограниченного и неограниченного множественного числа в аварском языке Я.Г.Сулейманов приходит к закономерному выводу, что «наличие форм ограниченного и неограниченного множественного числа в одном из родственных языков не может быть случайным. Их выявление, хотя бы в нескольких дагестанских языках, и детальное описание даст возможность написать историю образования этих категорий числа не только в дагестанских, но и иберийско-кавказских языках, что имеет значение и для общего языкознания» (1985: 118).
Специальная монография «Категория грамматического класса и числа в аварском языке» (2000) и квалификационная работа М.Д.Хангереева содержит, в основном, структурный анализ грамматической категории числа в аварском языке. На основании анализа большого диалектологического материала собственно аварского языка, а также родственных ему языков М.Д.Хангереев высказывает мысль о том, что «существительных, не имеющих оппозиционных форм единственного и множественного чисел в аварском языке в историческом прошлом было гораздо больше, чем сейчас, что демонстрируют многочисленные факты наличия у большинства имен существительных способности выражать категорию числа через классно-числовые показатели. И вместе с тем, формы обоих чисел у ряда существительных возникли из некоей предполагаемой абсолютной формы» (2000: 5).
В авароведении на сегодняшний день нет работ, посвященных специально исследованию функционально-семантической категории множественности. В монографическом плане вопрос выражения семантики множествен-ности на различных языковых уровнях исследуется впервые.
Существительные, имеющие только форму единственного числа
В аварском языке представлены также имена существительные, функционирующие только в форме множественного числа. Как известно, для множественного числа вообще традиционная грамматика выделяет пять семантических типов: 1) дискретное множественное число (это его основное значение); 2) собирательное множество (в аварском языке образуется преимущественно посредством суффикса - заби: гьудулзаби «друзья», гьалмагъзаби «товарищи», гіашмзаби «ученые», хіажизаби «хаджии», къадизаби «кадии», хіафиззаби «хафизы», дибирзаби «дибиры», например: Гьезул гіемерисел рукіана гіалимзаби, хіафиззаби, къадизаби, дибирзаби, . халкъалда гъокьоб ціикікіараб къадру-низам бугел гіадамал. (ХІакьикьат, 215-218:12) «Многие из них были ученые, хафизы, кадии, дибиры, люди, которые пользовались большим почетом в народе»); 3) дистрибутивное множество (означает дисперсионное множество, не локализованное в одном месте (времени), в отличие от простого множественного числа, означающего нахождение более одного денотата в определенном месте (или в определенный момент времени); 4) репрезентативное множество - означает группу лиц, называемому по одному из ее представителей; 5) множественное число величия, вежливости (представлено в русском языке - Вы; в немецком - Sie). Из этих семантических типов в аварском языке функционирую только три: первый, второй и четвертый типы. Причем, четвертый тип имеет весьма ограниченное употребление. Широко представлено дискретное множество и собирательное множество. Вовсе не представлено в аварском языке множественное число ft величия, которое широко распространено, например, в русском языке или в немецком языке. Русскому местоимению «Вы» - вежливая форма и немецкому Sie - в аварском соответствует форма второго лица единственного числа -мун «ты», например: русск. Вы написали письмо? нем. Haben Sie den Brief geschrieben? авар. Дуца кагьат хъванищ! Дуца - форма эргатива от местоимения второго лица единственного числа мун «ты». Имена существительные, употребляющиеся только в форме множественного числа, представлены в аварском языке следующими семантическими группами: 1). Названия некоторых конкретных предметов, такие как: ціадираби «весы», ціороберал «очки», щватаби «чулки, носки», например: ЦІороберал рарал гіалимзабазуль ГІадамаз рикіуна дур ціалдохьаби. (P.XL, 24). «Среди ученых в очках Люди находят твоих учеников». 2). Слова, имеющие форму только множественного числа, заимствованные из русского языка, такие как: шашкаби «шашки», шахматал «шахматы», кагътал (хіалел) «карты (игральные)» и некоторые другие. Среди имен существительных, располагающих только формой множественного числа, в аварском языке нет ни одного слова, называющего одушевленные предметы. Pluralia tantum представлены, в основном, словами, выражающими парность, нечленимость и имеющими вещественно-собирательное или отвлеченно-собирательное значение. В качестве морфологической особенности подобных существительных М.Д.Хангереев (2000: 62) выделяет то, что показатели множественности в этих словах представлены, в основном, продуктивными формантами -ал и -би, например: кагып-ал «карты», ціадира-би «весы». На основании данного факта эти слова могут быть квалифицированы как слова, возникшие в сравнительно позднее время. В аварском языке представлены также слова, имеющие только форму единственного числа, но обозначающие как предметы в единственном числе, так и собирательное множество. Например: гени «груша», гіеч «яблоко», гамачі «камень», ціул «дрова», тіамах «лист», ххер «трава», тіегь «цветок» и некоторые другие. Некоторые из этих существительных могут выражать и ограниченное множественное число. Словам, имеющим как форму ограниченного, так и форму неограниченного множественного числа в аварском языке посвящена специальная статья Я.Г.Сулейманова (1985: 114 - 119). Здесь приводится целый ряд слов, имеющих две формы множественного числа: ограниченного и неограниченного. Это такие слова, как: ссангар «укрепление» - ссангр-ал (несколько укреплений), ссунгр-ул (множество укреплений); гараціці «узелок» -гараціці-ал (несколько узелков), гарціці-ал (множество узелков); чанагъ «сани» - чаиагъ-ал (несколько саней), чангъ-ал, чунгъ-ул (множество саней); хъарахъ «куст» - хъарахъ-ап (несколько кустов), хьархь-ал (множество кустов); гіарахь «стог» - $1арахъ-ал (несколько стогов), г1архъ-ал (множество стогов); къалам «карандаш» - къалам-ал (несколько карандашей), къалм-ал (множество карандашей); гіачіар «телка» - гіачіар-ал (несколько телок), гіучір-ул (множество телок); тіамах «лист (растения)» - тіамах-ал (несколько листиков), тіанх-ал (множество листьев); хъабахъ «тыква» - хъабахъ-ал (несколько тыкв), хъабхъ-ал (множество тыкв); чічіегь «корзиночка» - чічіегь-ал (несколько корзиночек), чічіагь-ал (множество корзиночек).
Префиксально-суффиксальный способ образования множественного числа прилагательных
Оппозиция числа не ограничивается противопоставлением «один предмет - много предметов». Форма множественного числа может служить не только для обозначения нескольких однородных предметов, но и для названия одного предмета, состоящего из двух или более частей. В таких случаях выявляется связь категории числа с категорией парности и совокупности. В лингвистике известно мнение, что форма множественного числа для обозначения двусоставных предметов возникло на основе прежнего двойственного числа, которое в славянских языках исчезло позднее, чем в других индоевропейских языках.
В качестве одного из лексико-грамматических способов выражения семантики множественности в аварском языке можно назвать сочетание двух слов с близкими друг другу значениями. Идея множественности в таком случае выражается композитами, в состав которых входят слова с разнообразными коррелятивными отношениями, например: эбел-эмен «родители» (букв, «мать-отец»), рос-лъади «супруги» (букв, «муж-жена»), сордо-кьо «сутки» (букв, «ночь-день»), зоб-ракь «вселенная» (букв, «небо-земля»), гъудул-гьалмагь «друзья» (букв, «друг-товарищ»), хіетіе-квер «конечности» (букв, «нога-рука»), xlyml-хъумур «насекомые» (букв, «червяк-насекомое»), яс-вас «дети» (букв, «девочка-мальчик»), гени-гіеч «фрукты» (букв, «груша-яблоко»), чіар-ххер «сено» (букв, «сорняк-трава»), хвел-рахъин «жизнь» (букв, «смерть-воскресение»), ханжу-ціціам «продукты» (букв, «мука-соль»), рокъи-кьал «сердечные дела» (букв, «любовь-вражда»), даран-базар «торговля», гьумер-кіал «внешность» (букв, «лицо- рот»), квер-гъеж «конечности» (букв, «рука-плечо»), кечі-бакьан «песни» (букв, «песня-музыка»), росу-жамагіат «община» (букв, «село-общественность»), xlemle-квер «конечности» (букв, «нога-рука»), кіал-маці «разговор» (букв, «рот -язык»), гіамал-хасият «манеры» (букв, «характер-поведение»), гіин-бер «осведомленность» (букв, «ухо-глаз») и некоторые другие.
Если исходить из семантико-лексических отношений между коррелятивными словами, которые образуют композиты со значением неоднородного множества, то можно выделить несколько типов композитов. 1. Композиты, находящиеся в синонимичных отношениях: гьудул гьалмагъ «друзья», xlyml-хъумур «насекомые», гъава-бакъ «погода» (букв, «воздух-солнце»), гени-гіеч «фрукты», кеч1-бакъан «песни» (букв, «песня музыка»), чіар-ххер «сено» (букв, «сорняк- трава»), и т.д. Например: Хирияб гьотіодейила xlyml-хъумур унеб. (Кици). «На лакомое дерево-то и идут насекомые». РекІкІ буго гьесул рекіель - дагіба-кьецц бекьулев вуго гъев. (Имамат, 18). «Коварство у него в душе - ссору сеет он». Малълъа-хъвайал ккола чирахь, дарсал ккола канлъи, гіакьлу ккола гіумруяльул нух. (Имамат, 19). «Нравоучения - это свеча, уроки - это свет, ум - это жизненный путь». Ахіи-хіур гіемерай, черхх кквезе кіоларей; гьелъул хіатіал жиндирго рокъор рукіучаро. (Имамат, 19). «Крикливая (букв, «крик-шум много имеющая»), не управляющая своим телом, она никогда не бывает дома (букв, «ее ноги у себя в доме не бывают»)». ЧІанкІае бокьулаан халкъалъул махсара, кечі-бакьан. (Шахтаманов, 120). «Чанка любил шутки народа, песни». Гъев вукіана Махімудил гьудул-гьалмагъ Игъалиса ХІайбуллагьил ШейхмухІаммад. (Шахтаманов, 162). «Это был друг Махмуда сын Хайбулы -Шейх-мухаммед из Игали». 2. Композиты, находящиеся в антонимичных отношениях: рос-лъади «супруги», (рос «муж», лъади «жена»), эбел-эмен «родители», (эбел «мать», эмен «отец»), сордо-къо «сутки», (сордо «вечер», къо «день»), яс-вас «дети», (вас «мальчик», яс «девочка»), рокьи-кьал «любовные дела», «сердечные дела», (рокъи «любовь», кьал «война»), хвел-рахъин «жизнь и смерть» {хвел «смерть», «умирание», рахъин «восресение») и т.д. Синонимические парные сочетания охватывают самые разнообразные семантические пласты, а антонимичные парные сочетания - это, в основном, термины родства и свойства, которые представлены композитами, выражающими неоднородное множество. В данных композитах в коррелятивных отношениях находятся слова с оппозицией значений по полу. В эту же группу композитов, компоненты которых по отношению друг к другу являются антонимами, помимо терминов родства и свойства входят еще несколько примеров со значением неоднородного множества, такие как: сордо-кьо «сутки», гени-гіеч «фрукты», гьава-бакъ «погода», зоб-ракъ «вселенная» и некоторые другие. Аналогичный способ выражения множественности реализуется сочетанием слова с фонетически похожим на него словом (где первая буква заменена буквой м\ которое самостоятельно не употребляется. Например: гіеч -меч «фрукты» (гіеч «яблоко», меч - слово-отзвук), пихь-мичі «фрукты-овощи» {пихь «фрукты», мичі - слово-отзвук), чед -мед «еда» (чед «хлеб», мед - слово-отзвук) и т.д. 3. Композиты, находящиеся в соотношении части и целого, например: гьумер-кіал «внешность» (букв, «лицо- рот»), квер-гъеж «конечности» (букв, «рука-плечо»), росу-жамагіат «община», «жители села» (букв, «село-общественность»), хіетіе-квер «конечности» (букв, «нога-рука»), кіал-маці «разговор» (букв, «рот - язык»), гіамал-хасият «манеры» (букв, «характер-поведение»), гіин-бер «осведомленность» (букв, «ухо-глаз») и некоторые другие. Как видим, здесь много соматизмов, характеризующих, в основном, внешность человека.
Указательные местоимения в плане их соотнесенности несоотнесенности с именными классами и категорией числа
Указательные местоимения наряду с личными и вопросительными местоимениями исследователи относят к важнейшим разрядам местоименных слов, поскольку они по многим своим особенностям занимают центральное место среди всех типов дейктических слов. Немалую роль при этом играет и то обстоятельство, что перечисленные разряды местоимений располагают в языках своими самостоятельными лексически обособленными формами, уже получившими статус местоимений. Как указывает К.Е.Майтинская, указательные, личные и вопросительные местоимения «в виде вполне абстрагированных слов выявляются почти во всех языках мира, и лишь в порядке исключения встречаются языки, в которых подобные слова находятся в стадии становления» (Майтинская, 1969:61). Аварский язык, как и все остальные дагестанские языки, не входит в это исключение. Он обладает достаточно хорошо развитой системой слов, несущих дейктическую функцию и причисляемых исследователями аварского языка к категории указательных местоимений.
В дагестанских языках за редким исключением нет особых форм личных местоимений третьего лица. В большинстве дагестанских языков функцию личных местоимений третьего лица выполняют указательные местоимения. Так обстоит дело и в аварском языке. В аварском языке представлена пятичленная система, охватывающая все виды плоскости. Горизонтальная плоскость обслуживается тремя указательными местоимениями: гьаб «этот (в сфере говорящего, на одинаковом уровне с ним)»; гъеб «этот/тот (на одинаковом уровне с говорящим, в сфере слушающего)»; доб «тот, на одинаковом уровне с говорящим, вдали как от говорящего, так и от слушающего». Вертикальная плоскость обслуживается двумя указательными местоимениями: гьоб «тот (вдали от говорящего, ниже его по уровню), лъоб «тот (вдали от говорящего, выше его по уровню)». Каждая из этих указательных местоимений располагает также синонимичной формой: гъаб (аб) «этот (рядом)», гьеб (эб) «этот/тот (в некоторой отдаленности)», гьадаб (доб) «тот (вдали от говорящего и слушающего, на одинаковом уровне с ними)», гьагъаб (гъоб) «тот (ниже уровня говорящего, вдали от него)», гьалъаб (лъоб) «тот (выше уровня говорящего, вдали от него)». Морфологическая структура указательных местоимений проста и прозрачна. Структурный элемент гъ- указывает на наличие предмета или лица, о котором идет речь в поле зрения: гъаб «этот (видимый)» - аб «этот (невидимый)», гъадаб «тот (видимый)» - доб «тот (невидимый)» и т.д. Гласные элементы -а-, -е-, -о- указывают на пространственное расположение по горизонтали: -а- - «рядом», -е- - «немного отдаленно от говорящего», -о-- «совсем отдаленно от говорящего». Согласные элементы гъ- и лъ-указывают на вертикальное расположение объекта от говорящего: гъ- -«ниже уровня говорящего», лъ- - «выше уровня говорящего». Финальный элемент -б является переменным классно-числовым показателем: гъа-в вас «этот мальчик» (-в - указывает на 1 гр.кл. единственного числа); гъа-й йас «эта девочка» (-й - указывает на 2 гр.кл. единственного числа); гъа-б кето «эта кошка» (-6 - указывает на Згр.кл.единственного числа); гъа-л лъимал «эти дети» (-л - указывает на множественное число одинаково для всех трех грамматических классов).
В аварском языке встречаются также местоимения, в которых содержится двойное указание на грамматическое число и класс; это такие местоимения как: гъабаб «именно тот, что ближе ко мне (говорящему) единственного числа третьего грамматического класса», гъебаб «именно тот, что ближе к тебе (слушающему) единственного числа третьего грамматического класса»; добаб «именно тот, что дальше от говорящего и слушающего, единственного числа, третьего грамматического класса»; гьавав «именно тот, который ближе ко мне (говорящему) единственного числа первого грамматического класса», гъевав «именно тот, который ближе к тебе (слушающему) единственного числа, первого грамматического класса» и так далее. Такие же местоимения представлены и формами множественного числа, например: гъалал «именно эти, множественного числа, в сфере говорящего»; гьелал «именно те, что в сфере говорящего и слушающего, множественного числа»; долал «именно те, что вдали как от говорящего, так и от слушающего, множественного числа». Эти местоимения содержат в своем составе двойное указание и по смыслу соответствуют сочетаниям указательной частицы гьале «вот этот» и гьеле «вон тот» с соответствующими местоимениями: гьале гъаб = гьабаб «именно этот», гьеле гъеб = гъебаб «именно тот», доле доб = добаб «вон тот» и т.д. Например: Гьале гъаб буго дир къалам. «Именно этот мой карандаш». Гьеле гъеб буго дир къалам. «Именно тот мой карандаш». Гьеле гьелруго дир къалмал. «Именно эти мои карандаши». Доле дол руго дир къалмал. «Именно те мои карандаши». Гьелал росе! «Возьми те, что рядом с тобой». Долал росе! «Возьми те, что дальше от тебя» и т.д.
Лексический способ выражения категории числа
Противопоставление форм числа вообще относится к наиболее характерным чертам личных местоимений. Как отмечал В. Шмидт (Schmidt W,1926: 59) , « ... именно личные местоимения в силу специфики своей семантики были той областью языка, где впервые возникла оппозиция по признаку числа. Впоследствии эта категория получила все более широкую сферу охвата, распространяясь на все имена». Значение числа личных местоимений неоднократно привлекало к себе внимание исследователей. В научной литературе отражены в основном две точки зрения по данному вопросу. Согласно первой, которой придерживался еще Ф.Бопп (Ворр F, 1972), множественное число личных местоимений не так соотносится с единственным числом, как, например, множественное и единственное числа у существительных. Пытаясь объяснить причину расхождения в корнях местоимений единственного и множественного числа, многие исследователи высказывали предположения, что взаимоотношение личных местоимений разных чисел имеет свою особую специфику, отличную от специфики подобных взаимоотношений у имен существительных. Так, С.Ф. Самойленко (1959: 19) полагает, что "категория числа в местоимениях приобретает несколько иное значение, чем эта же категория в именах существительных: местоимения (мы) и (вы) нельзя рассматривать как множественное число от я и ты, так как они указывают не на многих я и ты, а на лицо говорящего совместно с другим лицом или лицами (мы) или на лицо собеседника совместно с другим лицом или лицами (вы)". Согласно другой точке зрения особого различия между числом существительного и числом местоимения нет. Так, И.Р. Исаченко (1961, с.42) считает, что слово книги означает "одна книга и еще другие книги", а местоимение типа мы имеем такую семантику: "говорящее лицо и еще другие лица".
Личные местоимения аварского языка характеризуются большим проявлением форм категории числа. В личных местоимениях аварского языка могут различаться не только единственное и множественное числа, как у имен существительных, но имеется и такая специфическая, присущая лишь местоимениям первого лица множественного числа, так называемая категория инклюзива -эксклюзива: ниж "мы (без вас)" и нилъ "мы (с вами)".
В отличие от некоторых дагестанских языков, в которых формы личных местоимений множественного числа образуются или морфологически (путем присоединения различных формообразующих суффиксов к соответствующим формам единственного числа), например, дар. ну "я" - ну-ша "мы", xly «ты» - хіу-ша «вы» или изменением основы, например, будух. вын «ты» - вин «вы», для аварского языка характерен лексический способ образования форм числа в личных местоимениях, например: дуй «я» - ниж (экскл.), нилълъ (инкл.) «мы», мун «ты» - нуж «вы».
Основная роль, выполняемая местоимениями - это участники речевого акта. В ряде случаев имеет место более точная характеристика, прежде всего бывает необходимо указать является ли данный участник речи индивидуальным (одно лицо) или коллективным (несколько лиц). Коллективный характер участников речевого акта обозначается с помошью граммем числа. В ряде языков возможны и более точные данные относительно участников речевого акта, это те языки, в которых представлена категория инклюзива/эксклюзива. Данную семантику можно передать с помощью граммем инклюзивности. Категория числа различает на множестве участников речевого акта те же две или три граммемы, что свойственны и множеству обычных существительных: «единственное число», «двойственное число», «множественное число». В системе местоимений граммема двойственного числа встречается намного чаще, чем у существительных. Во многих языках, как известно, местоимения - это единственный класс лексем, различающих двойственное число. В этой связи В.А.Плунгян отмечает: «Семантика числовых граммем у местоимений имеет некоторую специфику; так, комбинации граммем 1 ДВ (двойственное число - М.Меджидов) соответствует значение «говорящий и другое лицо»; комбинации 1 МН (множественное число - М.Меджидов) - значение «говорящий и несколько других лиц»; комбинации 2 ДВ - как значение «два адресата», так и значение «адресат и другое лицо» и т.п. Иначе говоря, значение несингулярных личных местоимений может быть (а в первом лице регулярно бывает) несимметричным: оно устроено не по принципу «X в количестве п», а по принципу «группа из лиц X и других лиц в количестве п» (Плунгян, 2003: 256).
Исходя из этой специфики, ряд лингвистов не признает тождества местоименного и субстантивного множественного числа. Данную точку зрения В.А.Плунгян (2003: 256) характеризует как слишком радикальную и не видит оснований для отрицания тождества местоименного и субстантивного числа по следующим трем причинам:
1. Во-первых, значение лексем типа вы может вполне соответсвовать стандартному значению множественного числа.
2. Во-вторых, для семантики граммам числа вообще типичны подобные семантические модификации, обусловленные контекстом. Чаще всего это имеет место в тех ситуациях, когда количественная интерпретация невозможна. А таких ситуаций довольно много. 3. В-третьих, сам способ формального выражения числовых противопоставлений у существительных и местоимений не так уж редко бывает сходным или даже тождественным.
Более точное выражение состава участников акта речи посредством категории инклюзивности происходит, главным образом, за счет того, что дополнительно сообщается, входит ли в состав коллективного первого лица также и второе. Если инклюзивность применяется ко второму лицу, что бывает значительно реже, то уточняется, соответственно, входит ли в состав коллективного второго лица также и третье.
