Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Периферийные морфологические средства выражения побудительной модальности в аварском языке 16
1.1. Понятие функционально-семантической категории побудительной модальности 16
1.2. Средства выражения побуждения в аварском языке . 24
1.2.1. Выражение семантики побуждения временными формами индикатива 28
1.2.2. Выражение побуждения формой сослагательного наклонения 38
1.2.2.1. Ирреальный императив 39
1.2.3. Выражение побуждения вопросительной формой глагола . 41
Глава 2. Императив и прохибитив - ядро побудительной модальности в аварском языке 45
2.1. Императив - доминанта категории побудительности 45
2.1.1. Структура парадигмы повелительного наклонения 48
2.1.1.1. Образование императива длительных глаголов 55
2.1.1.2. Образование императива многократных глаголов 56
2.2. Прохибитив или запретительное наклонение 57
2.3. Функционирование императива и прохибитива в аварском языке 61
2.3.1. Интенсивное или категорическое побуждение 68
2.3.1.1.Приказ 68
2.3.1.2.Команда 70
2.3.1.3 .Требование 71
2.3.1.4.Распоряжение 73
2.3.1.5.Поручение, указание, задание 75
2.3.1.6.Угроза 76
2.3.1.7.3апрет 77
2.3.2.Нейтральный (промежуточный) тип побуждения 78
2.3.2.1.Совет 79
2.3.2.2. Рекомендация, наставление, инструкция, наказ, пожелание, убеждение, увещевание 80
2.3.2.3.Предложение, приглашение, предупреждение, предостережение 86
2.3.2.4.Разрешение, допущение, согласие 88
2.3.2.5.Призыв 89
2.3.3. Смягченный тип побуждения 90
2.3.3.1.Просьба 91
2.3.3.2.Мольба 93
2.3.3.3 .Уговаривание 94
2.3.3 АЗаклинание 95
2.3.3.5.3апретительно-заклинательные формы 95
2.3.4.Частицы при формах повелительного и запретительного наклонений 98
2.3.4.1 .Частица - ха при формах императива и прохибитива 99
2.3.4.2. Частица-я при формах императива и прохибитива... 102
Глава 3. Синтаксические средства, составляющие периферию побудительной модальности 104
3.1. Синтаксические средства выражения побуждения 104
3.1.1. Структурные особенности побудительных предложений 104
3.1.2. Простые побудительные предложения 105
3.1.2.1.Бесподлежащные побудительные предложения 106
3.1.2.2. Бессказуемостные побудительные предложения 107
3.1.2.3. Предложение с опущенным второстепенным членом . 109
3.1.2.4. Полные (двусоставные) предложения 110
3.1.3. Сложные побудительные предложения 112
3.2. Повтор как одно из средств усиления или смягчения высказывания 119
3.3.Обращение в императивных и прохибитивных конструкциях 124
3.4. Выражение побуждения междометиями 130
3.4.1 .Междометия, выражающие запрет 134
3.4.2. Вокативные междометия 135
Заключение 138
Библиография 149
Список условных сокращений использованной художественной литературы 157
- Понятие функционально-семантической категории побудительной модальности
- Структура парадигмы повелительного наклонения
- Рекомендация, наставление, инструкция, наказ, пожелание, убеждение, увещевание
- Повтор как одно из средств усиления или смягчения высказывания
Введение к работе
Объектом исследования является функционально-семантическая категория побудительной модальности в аварском языке и основные грамматические, лексические и лексико-грамматические средства ее выражения.
Цель и задачи исследования. Цель данной работы заключается в исследовании и систематизации морфологических, синтаксических и лексических средств выражения побуждения в аварском языке, определение статуса императива и прохибитива как ядра функционально-семантической категории побудительности, выявление лексико-грамматической синонимии способов выражения семантики побудительности, описание структурных и семантических особенностей побудительных предложений аварского языка. Для достижения данной цели предстояло решить следующие конкретные задачи:
Определить сущность и границы функционально-семантической категории побудительности в современном аварском языке.
Описать и систематизировать основные грамматические способы выражения семантики побудительности, установить их иерархию.
Описать состав парадигмы повелительного наклонения.
Выявить и описать функциональные синонимы императива в аварском языке.
Выяснить, какой из способов выражения повеления наиболее употребителен в современном аварском языке.
Описать формы, выражающие семантику побуждения во взаимодействии с лексикой, обращениями и интонацией.
6 Актуальность исследования. В современной лингвистике особую актуальность приобретает функционально-семантический подход к изучению языковых явлений. Изучение категории побудительности в данном аспекте представляется весьма актуальным по следующим причинам:
1) в аварском языке еще не установлен состав парадигмы повелительного наклонения;
в языкознании не решен вопрос о принадлежности императива к категории наклонения;
не выработаны четкие критерии семантического разграничения императива и оптатива.
4) вопрос о побудительности как о функционально-семантической
категории в аварском языке является на сегодняшний день недостаточно
исследованным, не определена сущность этой категории, не выявлена ее
семантическая структура, не дано системно-комплексного описания основных
средств выражения побудительности.
В данной диссертации предполагается исследовать все эти и связанные с ними вопросы.
Научная новизна предлагаемой работы состоит в том, что здесь, впервые, на материале современного аварского языка системно-комплексному исследованию подвергаются основные средства выражения семантики побуждения. По-новому трактуются некоторые аспекты побудительности, как функционально-семантической категории, реализующейся при помощи разноуровневых языковых средств. Работа представляет первый опыт описания побудительных предложений аварского языка, выявления структурных и семантических особенностей данного типа предложений.
Степень разработанности темы. В дагестанском языкознании на сегодняшний день нет специальных работ, посвященных системно-комплексному исследованию разноуровневых средств выражения побуждения
в аварском языке. В научных трудах ряда авароведов затронуты лишь частные вопросы образовании и функционирования повелительных и запретительных форм.
Методологическая основа диссертации определяется важностью изучения языка с учетом межъязыкового взаимодействия, сложной внутренней взаимосвязи различных структурных уровней и элементов языка, его взаимоотношений с другими видами общественной деятельности.
Научной базой диссертации явились теоретические положения общего и кавказского языкознания о лексико-грамматических полях, о понятийных категориях, модальности и наклонении, выдвинутые в трудах Фердинанда Брюно, О. Есперсена, А.В. Бондарко, А.А.Уфимцевой, Г.Ипсена (G.Ipsen), И.И.Мещанинова, Д.С. Самедова и др.
Теоретическая значимость диссертационной работы состоит в том, что результаты проведенного исследования явятся определенным вкладом в изучение аварского языка, в выявление коммуникативно-прагматического содержания побудительных высказываний, в исследование побудительной модальности как функционально-семантической категории.
Основные положения диссертации будут иметь значение при разработке ряда вопросов теоретической грамматики аварского языка.
Практическая ценность проведенного исследования заключается в том, что основные положения, выводы и фактический материал работы могут быть использованы при составлении учебных курсов современного аварского языка, учебно-методических пособий для студентов и учителей, чтения спецкурсов по грамматике, синтаксису, семантике и теории речевых актов. Материал диссертации будет полезен также при составлении сравнительных и сопоставительных грамматик по дагестанским языкам.
Методы исследования. В диссертации использован комплекс методов и приемов анализа фактического материала в соответствии с поставленной целью и задачами работы. Ведущим является метод лингвистического описания
императивных форм и других способов выражения побудительной модальности в аварском языке. Для установления структурных, семантических, стилистических и прагматических особенностей побудительного высказывания использовались также и статистические приемы функционально-семантического анализа.
Материалом исследования послужили побудительные ситуации и отдельные побудительные высказывания, отобранные методом сплошной выборки из произведений художественной литературы на аварском языке, а также наблюдения над живой речью носителей аварского языка. Во избежание влияния индивидуального авторского стиля на объективность результатов анализа был использован материал различных литературных жанров (романы, пьесы, повести, рассказы, сказки, публицистика, поэзия).
Апробация работы. Основные положения диссертации обсуждались на международной научной конференции «Языки народов мира и проблема толерантности в процессе лингво-культурного взаимодействия в полиэтническом пространстве», на республиканской научной конференции «Языки народов мира и Российской Федерации», опубликованы в тематических сборниках в виде статей и тезисов. Работа по частям и целиком обсуждалась в отделе грамматических исследований дагестанских языков Института языка, литературы и искусства им. Г.Цадасы ДНЦ РАН.
На защиту выносятся следующие основные положения диссертации:
- В аварском языке функционально-семантическая категория
побудительности имеет сложную многокомпонентную структуру,
представленную средствами всех языковых уровней: морфологического,
синтаксического, лексического и словообразовательного.
- Ядро функционально-семантической категории побудительности
составляют императив и прохибитив.
Периферия функционально-семантической категории
побудительности представлена функциональными синонимами императива.
К функциональным синонимам императива в аварском языке
относятся: а) некоторые формы изъявительного наклонения; б) формы
вопросительного наклонения; в) формы масдара; г) формы условного
наклонения глагола; д) ирреальный императив; ж) безглагольные
побудительные конструкции с модальными словами и частицами; з)
экстралингвистические средства.
- В аварском языке представлена форма ирреального императива, в которой сочетаются семантика ирреального наклонения и прагматика императива.
В аварском языке функционирует специализированный оптатив -традиционная форма выражения проклятий и благословений.
Частные побудительные значения в аварском языке представлены тремя основными группами: 1) категорическое побуждение; 2) смягченное побуждение; 3) нейтральное побуждение.
- В рамках побудительных предложений можно выделить: прямо-побудительные, косвенно-побудительные и предложения побуждения к совместному действию
История изучения вопроса. Теоретические проблемы функционально-семантических категорий исследуются в современном языкознании в трудах Фердинанда Брюно (1965), О. Есперсена (1958), А.В. Бондарко (1968; 1991).
В последние десятилетия внимание лингвистов сосредоточено на разработке функциональной модели описания языка, согласно которой языковая система понимается как инструмент мысли и коммуникации, как система средств, служащая какой-то определенной цели. При таком подходе основной языковой единицей становится функционально-семантическая категория, которая базируется на общности выполняемой коммуникативной функции. При этом акцент лингвистического анализа смещается с формальных
и релятивных свойств языковых единиц на их значение и функционирование в речи.
В дагестанском языкознании традиционно основное внимание уделялось исследованию формальных и релятивных свойств языковых единиц. В этом плане различные аспекты выражения семантики побудительности освещались в трудах У.А. Мейлановой (1954), Л.И. Жиркова (1955), Ш.И.Микаилова (1964), Г.Б. Муркелинского (1971),.М.-С. М. Мусаева (1983), Д.С. Самедова (1981), Г.И. Мадиевой (1981), Т.И. Дешериевой (1988), К.К.Курбанова (1988), Р.Г. Эльдаровой (2000), З.М. Маллаевой (2002) и др.
В авароведении тот или иной аспект данной проблемы исследовался в трудах П.К. Услара (1889), Л.И. Жиркова (1924; 1936), М.С.Д. Саидова (1956), А.С.Чикобава и И.И. Церцвадзе (1967), Г.И.Мадиевой (1968; 1980), Д.С. Самедова (1981; 1995), М.Е.Алексеева (1988), Маллаевой З.М. (2002) и др. Особый интерес исследователей привлекал вопрос о категории императива. Наибольшее внимание при этом уделялось структурному анализу, гораздо меньшее внимание уделено семантической сущности категории побуждения. Именно этому аспекту и уделяется основное внимание в представленной работе.
Разработка вопросов выражения побудительной модальности в аварском языке нельзя отделить от вопросов исследования категории наклонения. Способы и средства выражения семантики побуждения - один из неисследованных вопросов грамматики аварского языка. На сегодняшний день даже не установлено точное количество наклонений, представленных в аварском языке, мнения авароведов по этому вопросу существенно расходятся. Нет единого мнения и по вопросу выделения формантов повелительного наклонения. Расходятся мнения авароведов также по вопросу квалификации прохибитива: является ли прохибитив самостоятельной грамматической категорией или это отрицательная форма императива.
Первое описание грамматических форм повелительного наклонения наиболее употребительных глаголов содержится в монографии П.К. Услара
11 (1889) «Аварский язык». U.K. Услар (1889: 127-132) выделяет в аварском языке шесть наклонений: неокончательное, изъявительное, условное, условно-желательное, повелительное и желательное.
Л.И. Жирков (1936: 155-159) различает пять наклонений:
долженствовательное, условное, желательное, вопросительное, повелительное.
Такое же количество наклонений, как и у П.К. Услара, только по другой
классификации выделяет Ш.И. Микаилов (1964). Согласно Ш.И. Микаилову
(1964: 68-78), в аварском языке функционируют следующие наклонения:
долженствовательное, изъявительное, условное, повелительное,
вопросительное и наклонение намерения.
М.-С.Д. Саидов (1967: 778-782) выделяет на одно наклонение меньше: изъявительное, представленное четырьмя временами, повелительное, сослагательное (с формами со значением условности и со значением желательности) и вопросительное наклонение, внутри которого выделяется форма со значением риторического вопроса с частицей - дай.
Г.И. Мадиева (1981: 122- 127) также выделяет четыре наклонения с подгруппами: изъявительное, повелительное с повелительно-желательной и повелительно-отрицательной формами, условное с условно-желательной формой и вопросительное. Меньше всех наклонений выделяют М.А. Абдуллаев и Я.Г. Сулейманов (1965: 135): изъявительное, повелительное и условное.
М.Е. Алексеев (1988: 59-63) выделяет в аварском языке пять наклонений: индикатив (изъявительное наклонение), императив (повелительное наклонение), прохибитив (запретительное наклонение), интеррогатив (вопросительное наклонение) и сослагательное (или условное) наклонение. Наибольшее количество наклонений в аварском языке выделяет З.М. Маллаева (2002). Учитывая мнения предшественников и, основываясь на анализе языковых фактов, в монографии З.М. Маллаевой (2002: 11-59) выделяются следующие наклонения: повелительное, желательное, запретительное, вопросительное, сослагательное, уступительное, целевое и изъявительное. В этой же монографии специально исследуется и повелительное наклонение. В
авароведении имеется также ряд статей, посвященных данной теме. Категории наклонения в аварском языке посвящены статьи Д.С. Самедова (1981) «К вопросу о категории наклонения в аварском языке» и М.Х. Шаховой (1995) «К вопросу о категории наклонения в аварском литературном языке».
Общее количество выделяемых всеми исследователями аварского языка наклонений доходит до тринадцати, из которых только четыре (изъявительное, повелительное, условное и частично вопросительное получили всеобщее признание.Самедов Д.С. в статье "К вопросу о категории наклонения в аварском литературном языке"выделяет новые (дополнительно к уже признанным) формы наклонений: дубитатив {хіалтіападай "интересно, проработал ли"), конъюнктив (вачіаравани "если бы приходил"), поссибилатив или вероятностное наклонение {еачіун ватила, "пришел, наверное") (1981: 108 -110).
В дагестановедении нет общепризнанных критериев выделения
наклонений. Подобную картину трудностей в разграничении наклонений и
различных глагольных образований в даргинском языке заметил М.С. Мусаев.
Он выдвигает следующий критерий разграничения наклонений: "... прежде
всего, необходимо выяснить, чем является (частицей или словоизменительной
морфемой) элемент, носящий модальное значение. Если такой элемент
свободно сочетается и с другими глагольными формами, не выбирая для себя в
качестве исходной ту или иную основу или словоформу, то он является скорее
частицей, чем словоизменительной морфемой. Следовательно, конструкции с
таким элементом нельзя считать словоформами наклонений, ибо последние,
будучи морфологической категорией, должны выражаться
словоизменительными морфемами (= окончаниями и т.д.), а не частицами» (Мусаев, 1983:52).
Отдельным наклонениям аварского языка посвящены публикации З.М. Маллаевой: «Императив в аварском языке» (IX Международный коллоквиум' Европейского общества кавказоведов. Махачкала, 1998); Вопросительное наклонение в аварском языке (Международный симпозиум, посвященный 100-
летию А.С. Чикобава Тбилиси, 1999); Запретительное наклонение (прохибитив) (Материалы Всероссийской научной конференции «Актуальные проблемы общей и адыгской филолгии». Майкоп, 2001).
Вопрос о категории побудительной модальности в аварском языке частично рассматривался в квалификационном исследовании М.Х.Шаховой (1998).
Наиболее полный анализ повелительных форм представлен в трудах З.М. Маллаевой (1998; 2002). В монографии, посвященной грамматическим категориям аварского языка, З.М. Маллаева отмечает, что особенности формообразования императива связаны с семантикой глагола (переходность \ непереходность) и типом основы (основа на гласный \ основа на согласный) (2002: 22).
Различается не только количество выделяемых разными авторами наклонений, но и способы их формообразования. Однако, все авароведы, как видим, выделяют императив как самостоятельное наклонение. На это следует обратить особое внимание, учитывая тот факт, что в лингвистике довольно активно дискутируется вопрос о правомерности включения императива в разряд наклонений. Отдельные исследователи не рассматривают императив в качестве наклонения по той причине, что он отличается от остальных косвенных наклонений как формально, так и содержательно. Повелительное наклонение, действительно, отличается от других наклонений, прежде всего, тем, что оно не выполняет коммуникативной функции, как все остальные наклонения. Как отмечают А.П. Володин и B.C. Храковский (1977: 52-53), императив не требует ответной речевой реакции, выражая только побуждение к действию.
Выражение семантики побуждения далеко не исчерпывается
императивом. Для этой цели применяются разнообразные средства
грамматического и лексического уровня, призванные выражать общее значение
побуждения и связанные между собой определенными отношениями.
Совокупность взаимодействующих и взаимосвязанных лексико-
грамматических средств образуют функционально - семантическую категорию побуждения.
Попытки объединить при исследовании языка грамматические и лексические факты производились различными лингвистами уже давно. Можно выделить две тенденции, в зависимости от того, какой путь избирался исследователем: от мыслительных категорий к языковым формам и, наоборот -от форм к мысли. Исследование языка с точки зрения функционально-семантических категорий имеет не только теоретическое значение, но большое практическое значение, т.к. такой подход к языку соответствует естественным условиям речевого общения, когда грамматические и лексические средства используются в синтезе, в их неотъемлемой связи, так что одни дополняют, усиливают или заменяют другие.
Объем и структура диссертации. Общий объем исследования 174 страницы машинописного текста. Работа состоит из введения, 3-х глав с выводами к ним, заключения, списка использованной научной литературы и списка художественных источников иллюстративного материала.
Во введении обосновывается актуальность выбранной темы, формулируются цель и задачи работы, определяются методы и источники исследования, раскрывается научная новизна работы, ее теоретическое значение и практическая ценность, формулируются положения, выносимые на защиту.
В первой главе «Периферийные морфологические средства выражения побудительной модальности в аварском языке» определяются понятия модальности и наклонения, содержится анализ различных точек зрения на категорию модальности и категорию императива, систематизируются грамматические и лексические средства выражения побудительной модальности, исследуются морфологические средства составляющие периферию побудительной модальности в аварском языке.
Во второй главе настоящего исследования «Императив и прохибитив — ядро побудительной модальности в аварском языке» анализируются категории,
составляющие ядро побудительной модальности в аварском языке - императив и прохибитив. В данной главе содержится подробный анализ различных оттенков значений форм побудительности и запрещения, выражаемые императивом и прохибитивом. Здесь же исследуются и частные значения побуждения в аварском языке
В третьей главе анализируются различные синтаксические средства, составляющие периферию побудительной модальности в аварском языке. Категория побудительности характеризуется разнообразием периферийных компонентов, которые в зависимости от их семантической нагрузки находятся в различной степени отдаленности от ядерного компонента. В данной главе исследуются также грамматические синонимы императива, дополняющие и уточняющие выражение побудительной модальности.
В целом в работе исследуется семантическая структура
функционально-семантической категории побудительности. Проведенный нами анализ фактического материала позволил выделить большое количество семантических разновидностей побуждения, которые объединены на основе семантической общности в несколько групп.
В заключении подводятся основные итоги проведенного диссертационного исследования, даются краткие обобщающие выводы, очерчиваются перспективы дальнейшей разработки проблемы.
Понятие функционально-семантической категории побудительной модальности
По вопросу о природе и содержании категории модальности в современной лингвистике нет однозначного мнения. Разные лингвисты подразумевают под модальностью широкий круг явлений, далеко не однозначных как в смысловом отношении, так и по средствам выражения. Традиционное определение модальности как категории, выражающей отношение содержания высказывания к действительности с точки зрения реальности-нереальности, носит довольно расплывчатый и неопределенный характер. По этой причине вопрос о границах и содержании модальности разные исследователи решают по-разному. На это уже обращалось внимание в специальной литературе: «Трактовка модальности в современной лингвистике необычайно широка, к тому же трудно найти двух авторов, которые понимали бы модальность одинаково. Различия в понимании модальности сказываются, в частности, в том, что объем этого понятия, и охват ими языковых явлений не совпадают в концепциях разных авторов» (ТФГ: 67).
В данной работе мы придерживаемся мнения тех исследователей, которые рассматривают категорию модальности как устанавливаемое говорящим отношение содержания высказывания к действительности по доминирующему признаку реальности-нереальности. В основе нашего понимания наклонения также лежит традиционное определение модальности, согласно которому, наклонение — грамматическая категория глагольной модальности, содержанием которой является оценка характера связи между действием и субъектом с точки зрения говорящего лица или воля говорящего к осуществлению или отрицанию этой связи. Функционально-семантическая категория побудительности рассматривается в нашей работе как система разноуровневых языковых средств, выполняющих в речи единую семантическую функцию—побуждение адресата к действию.
В данном исследовании при определении модальности мы придерживались концепции академика В. В. Виноградова (1950) , которым были разработаны теоретические основы категории модальности. Тем более, что взгляды В.В. Виноградова на модальность обнаруживают связь и не противоречат взглядам И. Риса, В. Матезиуса и A.M. Пешковского. В.В. Виноградов рассматривает модальность как устанавливаемое говорящим, отношение содержания высказывания к действительности по доминирующему признаку реальности - нереальности. Он считает модальность наряду с категориями лица и времени как одну из синтаксических единиц, в которых выражается и конкретизируется категория предикативности. Более того, В.В. Виноградов выдвигает модальность на первое место, он пишет, что «отношения сообщения, содержащегося в предложении, к действительности, - это есть, прежде всего, модальные отношения» (1950: 268).
В сфере понятийных категорий, как правило, различают две разновидности модальности - объективную и субъективную. Впрочем, некоторые исследователи находят такое деление необоснованным. Так, Т.И. Дешериева (1988: 39) находит вообще неоправданным деление языковой модальности на объективную и субъективную. Известное мнение, что «элемент субъективности наличествует во всех компонентах семантики модальности, поэтому деление модальности на объективную и субъективную некорректно. Ограничение модальности рамками реальности \\ ирреальности, названного в суждении действия, лишено принципиальной основы, поскольку является объектом гносеологии» (Дешериева, 1988: 46) Тем не менее, данная точка зрения все еще находит своих последователей. Не подвергая сомнению факт отсутствия строгого разграничения между объективной и субъективной модальностью и наличие определенной взаимопроницаемости двух этих систем, мы придерживаемся мнения тех исследователей, которые признают правомерным разделение на объективную и субъективную модальность. Системы объективной и субъективной модальности взаимопроникаемы, между ними нет непроходимой стены, но объективная и субъективная модальности реализуются посредством различных грамматических средств и несут различную функциональную нагрузку. Верно также, на наш взгляд, замечает В.З.Панфилов (1982: 164), что «для многих лингвистов (и логиков) бесспорно модальными являются два типа значений: объективная (онтологическая) и субъективная (пресуппозитивная) модальности. Первая из них отражает характер объективных связей, наличных в той или иной ситуации, на которую направлен познавательный акт, а именно связи возможные, действительные и необходимые. Вторая выражает оценку со стороны говорящего степени познавательности этих связей, т.е. она указывает на степень достоверности мысли, отражающей данную ситуацию, и включает проблематическую, простую и категорическую достоверности. Фиксируя оценку со стороны говорящего степени познанности отражаемых в мысли связей объективной действительности, субъективная модальность наряду с направленностью познавательного процесса характеризует его субъективную сторону».
Объективная модальность - это обязательный атрибут предложения как предикативной единицы, поскольку она выражает отношение сообщаемого к действительности в плане реальности \\ ирреальности и выражается, главным образом, посредством глагольного наклонения. Объективная модальность реализуется преимущественно на морфологическом уровне. Она тесно связана с категориями глагольного времени и лица. В аварском языке объективная модальность реализуется посредством категорий глагольного времени и грамматического класса. Категория грамматического лица в аварском литературном языке не представлена.
Объективная и субъективная модальность имеет не только различный семантический объем, но и разные формы выражения. Субъективная модальность выражается разнообразными языковыми средствами, они охватывают все уровни языка — это: модальные слова, модальные частицы, междометия, интонация, порядок слов и т.д. Семантический объем субъективной модальности также гораздо шире семантического объема объективной модальности. Значения, составляющие содержание категории субъективной модальности, также неоднородны и требуют упорядочения. Многие из них не имеют непосредственного отношения к грамматике. Смысловую основу субъективной модальности образует понятие оценки в широком смысле слова, включая не только логическую (интеллектуальную, рациональную) квалификацию сообщаемого, но и разные виды эмоциональной (иррациональной) реакции (ЛЭС, 1990: 303).
Структура парадигмы повелительного наклонения
Ядро системы средств выражения побудительности составляют императив и прохибитив. Императив - это одна из древнейших языковых универсалий. Традиционно императив включается в число косвенных наклонений. Так, И.Б. Долинина трактует императив как одно из косвенных наклонений, в силу того, что в семантическом плане он как бы переводит действие, называемое глаголом из области объективной реальности в область субъективной реальности — желаемой, каузируемой (Долинина, 1992: 276).
Эту точку зрения разделяют не все языковеды. Некоторые из них исключают повелительное наклонение из сферы категории наклонения, исходя из его содержательного и функционального своеобразия. В отличие от всех других наклонений, императив не коммуникативен. Он не требует ответной речевой реакции, выражая только побуждение к действию (см.: Володин, Храковский, 1977: 52-53). Также В.В. Виноградов (1972: 470) полагает, что «...повелительное наклонение находится на периферии глагольной системы и стремится от нее отпасть, так как его притягивают междометия». В.Г. Гак (1979: 89) считает французский императив «особой синтаксической формой употребления индикатива» в предложении с побудительным значением, а не особым наклонением. Г. Гийом, одним из первых выдвинувший эту точку зрения, назвал императив «речевым», а не «языковым» наклонением» (Guillaume, 1929:1). Как видим, по вопросу о квалификации императива нет единства мнений среди языковедов.
Д.А. Штелинг так же рассматривает формы императива вне грамматической категории наклонения (1973: 68). Он указывает на то, что традиционная схема трех наклонений в русском языке полностью игнорирует назначение и семантику форм императива, «затемняет их сущность, так как при этом ставятся в один ряд качественно различные формы, входящие в различные и даже взаимоисключающие друг друга среди языковой системы». Качественное отличие императива от других форм наклонения он видит в следующем: 1) императив употребляется в тех высказываниях, которыми выражается воля говорящего, аппелятивная функция языка, но никакая информация о действительности не передается; 2) императив функционирует не как категория глагола - сказуемого, так как эта форма «лишена характерных для сказуемого категорий, и, прежде всего, форм категорий времени и наклонения»; 3) «...глагольные формы императива ... противопоставлены особым грамматикализованным формулам побуждения, а не формам слова» (Штелинг, 1973: 68-69). Учитывая все эти отличия императива от других форм глагольного наклонения, Д.А. Штелинг ставит формы повелительного наклонения в ряд с обращениями и междометиями.
Такой взгляд на категорию повелительного наклонения нам представляется несколько утрированным. Более убедительным мы находим аргумент Т.И. Дешериевой (1988: 51), что «непризнание за императивом статуса наклонения, как и выведения некоторыми лингвистами из сферы модальности изъявительного и \\ или вопросительного наклонений, - это следствие либо исключения из модальности целевой коммуникативной установки говорящего (или пишущего), либо сведения формальной логики к традиционной, предмет изучения которой - суждения-сообщения. А между тем, современная формальная логика, включающая в себя модальную и являющаяся частью логики диалектической, считает суждение-побуждение и суждение-вопрос столь же обоснованным, как и суждение-сообщение. Указывая на обособленность императива от других глагольных форм, академик В.В. Виноградов (1972: 469) также отмечал, что "кроме особенностей морфологического строя повелительное наклонение отличается экспрессивностью, аффективностью своих грамматических значений. В категории повелительного наклонения экспрессивные смысловые оттенки господствуют над отвлеченными, интеллектуальными значениями форм». Именно преобладание экспрессивных элементов в категории императива и определяет столь большое значение интонации в образовании императивных форм. Этим, следует полагать, объясняется и своеобразие императивных конструкций. Характеристика, данная В.В. Виноградовым (1972: 469) особенностям интонации русского императива, вполне применима и в отношении императива аварского языка: «Повелительное наклонение, выражая волю говорящего, побуждающую собеседника стать производителем, субъектом какого-либо действия, принадлежит к эмоционально - волевому языку и характеризуется особой интонацией. Эта интонация сама по себе может превратить любое слово в выражение приказания. В системе повелительного наклонения эта интонация является органической принадлежностью императива. Вне этой интонации повелительного наклонения не существует». На важную роль интонации в передаче различных оттенков побуждения указывал и A.M. Пешковский (1956: 207): «...специальные оттенки создаются в нем (в повелительном наклонении) исключительно интонационными средствами. Собственно говоря, формы иди, идите и т.д., взятые вне интонации, равно способны выражать и приказ, и просьбу, и совет и т.д.».
Как указывает Н.Р.Добрушина, «своеобразие императива отмечается почти исследователями, хотя формулируется по-разному» (1999: 380).
Несмотря на наличие в лингвистической литературе различных мнений о функциональной однородности повелительного наклонения со средствами выражения эмоционально-волевой сферы, мы в нашей работе следуем традиционной точке зрения, рассматривая императив как глагольную форму, которая может передавать определенной совокупностью форм значения побудительной модальности.
Императив относится к одной из древнейших языковых универсалий и представлен во всех известных языках. Во многих языках повелительное наклонение совпадает с основой глагола, это еще одно свидетельство о древности происхождения инфинитива.
Рекомендация, наставление, инструкция, наказ, пожелание, убеждение, увещевание
К нейтральному типу побуждения относятся и призывы. Призыв -вид побуждения, адресованный отдельным лицам или массовому слушающему - коллективу, народу. В основном употребляется для достижения высоких и важных целей. Произносящее соответствующее высказывание - лицо, наделенное особыми полномочиями или моральным правом высказываться по соответствующему поводу.
Ххирияв гьудул, вилъа иижгун цадахъ! «Дорогой друг! Присоединяйся к нам!» Особая эмоциональность присуща призывам, в которых выражается резко негативное отношение к чему-либо, и соответственно, желание решительных перемен. Итак, нейтральная разновидность побуждения включает в себя такие прагматические варианты как совет, рекомендация, инструкция, убеждение, наставление, увещевание, предложение, предупреждение, предостережение, приглашение, разрешение, допущение, согласие, призыв. Доминантой семантического содержания нейтрального побуждения можно признать направленность побуждения в пользу адресата, независимость его от говорящего и свободный выбор адресатом реакции: совершить или не совершить действие. Выполнение нейтрального побуждения предопределяется, прежде всего, желанием адресата, его заинтересованностью в реализации действия и осознанием его полезности для себя, а также определенной объективной необходимостью действия. Кроме того, к выполнению действия приводят определенные усилия со стороны говорящего. Например, в ситуациях совета, рекомендации и т.п. говорящий стремится объяснить, обосновать свое волеизъявление. Вилъа жаниве, мажгитлъидал гьаб. Хинлышее, чай гьекъелеб. (Шахтаманов, 88). Заходи, ведь это мечеть. Отогреешься, чаю попьешь. Смягченному типу побуждения свойственна большая интенсивность побуждения и эмоциональность. Сюда относятся такие виды побуждения, как: просьба, упрашивание, мольба, заклинание. Данные разновидности речевых актов менее категоричны, чем интенсивный и нейтральный типы. Возможно, это обусловлено тем, что в средствах выражения смягченного типа побуждения содержится косвенное признание того, что выполнение действия полностью зависит от адресата. Именно адресат заинтересован в выполнении действия. Слушающий может выполнить или не выполнить просьбу говорящего по своему усмотрению и желанию. Это объясняет снижение императивности у данных видов побуждения. Например: Дує мустахіикьаб хъулухъалдаса гьоркьегіан хъулухъалда чіа! «ТІаде ваха» - ян аби льикі, «гъоркье лъугьа» - ян абиялдаса. «Занимай пост ниже того, который ты заслуживаешь! Лучше пуст тебе скажут «поднимись!», чем «спускайся!». Дун льикі гьечіого йиго, бетіерги унтулеб буго. Дозда бичічіила, мунго а гьепиве, дун рокьой иикіина, льикі хіалхьиги гьабун разиго тіад вуссилее ватила мунги. (Гьудуллъи, 74). «Я себя неважно чувствую, и голова что-то болит. Они поймут, ты сам иди туда, надеюсь ты там хорошо отдохнешь и вернешься довольным». В данном случае имеет место использование говорящим механизма снижения императивности в целях достижения коммуникативного эффекта. Значения «смягченного побуждения» сопровождаются богатым разнообразием эмоционально-экспрессивных и стилистических оттенков.Наиболее распространенным типом выражения смягченного побуждения является просьба. По мнению большинства исследователей семантики побуждения именно просьба является центром семантико-прагматического поля побудительности. Просьба применяется значительно чаще, чем другие виды побуждения. Просьба - это выражение желания говорящего, чтобы слушающий совершил то или иное действие. Например: Дун те СултІан-АхІмад-хан, -ан абуна Аммалатица. — Нух жеги халатаб буго, дирин абуни рухі льугіулеб буго. Дида аскіов чіани, мун гіадада хвезе вуго. Хал гьабе, нильеда тіад сверулеб буго ціум. Льолда лъалеб буго дир рухіжиндир квачазукъ бахьизе букіин. (Гьудуллъи, 47) «Оставь меня Султан-Ахмед-хан, -сказал Аммалат. - Путь еще долог, а мои силы на исходе. Если ты останешься со мной, пропадешь. Посмотри, над нами летает орел. Он знает, что я умру в его когтях». Основной отличительной особенностью просьбы является то, что слушающий не обязан положительно реагировать на побуждение говорящего, то есть выполнять его или соглашаться выполнить. Это обстоятельство определяет речевые стратегии говорящего. По мнению А.В. Разгуляевой (19994: 13), поведение говорящего в просьбе включает два вида стратегий: с одной стороны, он заботится о своих интересах и стремится добиться от слушающего выполнения действия, с другой стороны, согласно принципу вежливости, он должен учитывать интересы слушающего и не ограничивать его свободу. Характерной особенностью предложения, содержащего просьбу в аварском языке, да и вообще во всех дагестанских языках, является употребление разнообразных модальных частиц и модальных слов. В подавляющих случаях эти модальные частицы и модальные слова соответствуют в русском языке слову «пожалуйста»: Кье-ха гьудул, гьеб кагъат дихъеги! «Дай, пожалуйста, друг, это письмо и ко мне!». Пенекке-я дихъ рахімуял гіадамал. (Шахтаманов, 90). «Пожалуйста, послушайте меня добрые люди». Гъая, Буціраса гьалбаці, бице-я, кинаб жаваб гьоболасе кьураб гьев гіакьилав чияс? (Шахтаманов, 29). «Ну-ка лев из Буцра, расскажи-ка, какой ответ дал кунаку этот умный человек?». Воре, кечі биччан те - ян хъудана гьоціир. (Шахтаманов, 13). «Давайте, спойте песню, раздались голова на площади». Часто такие просьбы сопровождаются пожеланиями добра: сахлъи кьейги! «да будь ты в здравии!», счастья: тапихі кьейги\ «да будешь ты счастлив!» и т. п. Например: ТалихІ кьейги дир гьобол, гъанже решпгіине вилъа. (Имамат, 42). «Да будешь ты счастлив кунак, зайдем теперь ко мне».
Повтор как одно из средств усиления или смягчения высказывания
Повторы относятся к одним из самых распространенных средств усиления выразительности высказывания. Исследуя стилистические функции повтора, М.М. Халиков характеризует повтор как «важнейшее средство создания речевой экспансии. Его стилистико-выразительные функции многообразны. Повторы чрезвычайно разнообразны и сточки зрения возможностей их структурно-синтаксического воплощения. Многие виды повторов возникли в обиходно-разговорной речи» (Халиков, 1997: 131). Очень часто повторы встречаются также и в побудительных предложениях аварского языка. Здесь повторы выполняют функцию выражения степени интенсивности побуждения.
В этом проявляется активная позиция говорящего, так как неоднократное дублирование побуждения-стимула выступает как одно из эффективных стилистических средств, способствует раскрытию и реализации основного намерения коммуниканта. А в особо эмоциональных высказываниях императивная форма может повторяться более двух раз, например: ЦІале, ціале, дуцаго ціале гьеб кагъат! «Читай, читай, сам читай это письмо». Вачіа, еачіа, хехго вачіа жаниве» «»Иди, иди, быстро иди домой. ЧІа-я, чіа-я, цолахізатальгилъалхъе-я, ...(Гьудуллъи, 78). «Постой-ка, постой-ка, подожди-ка минутку, .... В последних двух случаях повтор указывает еще и на необходимость незамедлительного выполнения действия. Многократное повторение повелительного наклонения с постепенным усилением (возрастанием) побудительной интонации способствует усилению интонационно-смысловой напряженности побуждения. Повторение формы императива более трех раз, как правило, не употребляется. По наблюдениям М.М. Халикова «фигура градации состоит, как правило, из трех элементов. Увеличение перечислительного ряда до четырех и более элементов сопряжено с риском превращения фразы в громоздкую конструкцию, а два элемента могут оказаться недостаточными в плане реализации самого приема и, соответственно, в плане выразительности эффекта» (Халиков, 1997: 126). Правда, использование повтора одних и тех же форм императива можно отнести к стилистическому приему градации с определенной долей натяжки, лишь учитывая степень нарастания интонации побуждения. Прием градации, как известно, содержит в своем составе перечислительный ряд, члены которого располагаются в такой последовательности, что при их чтении возникает ощущение постепенного нагнетания или ослабления какого-либо семантического признака. Стилистическая фигура градации представлена двумя разновидностями: 1) восходящая градация (климакс) и 2) нисходящая градация (антиклимакс). Восходящая градация (или климакс) часто встречается в поэзии, особенно часто - в народных песнях, например: Байги, бечед чваххун ціад Чабхилъан щц баккизе. Чеаххайги, Аллагь гонгал ГІорал —льарал ціикікіине. (Халкъ.: 8) «Пусть льет боже, ливень Чтоб из-под камушек появился ручей, Пусть Аллах льет из желоб Чтоб увеличились реки». При климаксе признак, релевантный для данного сообщения постоянно нарастает {байги - чваххайги). Антиклимакс также встречается в побудительных и запретительных предложениях в аварском языке. При антиклимаксе признак, релевантный для данного сообщения, постепенно убывает. Например: Дагьлъуге, гьитіинльуге, гіиссинльуге гіадамал! (Р.ХІ,1:48) «Не будьте малыми, мелкими, мизерными люди!». Часто повтор императивной формы используется для привлечения внимания: Баче! Баче! Дихъе гьанибе! «Приведи! Приведи! Сюда ко мне!». Наиболее распространенный повтор в повелительных предложениях аварского языка - это хиазм. Хиазм представляет собой «повтор некоторой синтаксической конструкции с взаимопротивоположным расположением элементов подобия» (Халиков, 1997: 130). Хиазм - это одно из распространенных средств, усиливающих синтаксическую выразительность аварской речи, например: ТІегьай, гпіегьай, рий дир гіумруяльул, Полохъанлъиялъул боркье, боркье бакъ. (Адалло: 17). «Цвети, цвети, лето моей жизни, Молодости сияй, сияй солнце». Довольно часто в повелительных предложениях встречается также простой повтор: Рахъа, рахъа гіолохьаби, как базе заман щун бугин. «Вставайте, вставайте ребята, настала пора молитвы». Довольно распространенной формой экспрессивного синтаксиса современного аварского языка является анафора. Анафора или единоначатие -это повторение некоторого элемента текста в начале или в конце непосредственно следующих друг за другом высказываний, например: Поде, гіоде дир ціодор ГІанаби багіарльнзе, Поде, гіоде дир гьитіин «Плачь, плачь, моя умница Чтоб щеки покраснели, Плачь, плачь, моя маленькая Начальная позиция в структуре высказывания стилистически выделена. Анафорический повтор слова или словосочетания подчеркивает его коммуникативно-смысловую значимость. Кроме того анафора выполняет в аварском стихе ритмообразующею функцию. Стилистически выделена так же конечная позиция. Повторение слова или словосочетания в конечной позиции следующих друг за другом высказываний или стихотворных строк называется эпифорой. Гьарщун байги, щущан байги, Щуго къоялъ тіадчіун байги. Пачи чвахун, чуялричун Байги, Аллагь, чваххунціад! (Халкъ.: 12). «Пусть льет сильно, пусть льет, как из ведра, Пусть льет пять дней подряд. Намочив коров и коней Лей, Аллах, ливень!». Встречается в аварском языке также и кольцевой повтор побудительных форм: Босе, дир вас, расги нечечіого босе! «Возьми, сынок, нисколько не стесняясь, возьми!». Кье, гьудул, дихъе гьеб тіехь, цо бер чівазе гіаги кье! Дай, друг, мне эту книгу, хоть одним глазом глянуть, дай! По принципу кольцевого повтора построены многие аварские пословицы и поговорки. Повтор также встречается в поэтических произведениях и, также как и местоимение-подлежащее, служит для сохранения ритма и формы произведения, а также для акцентирования внимания на содержании волеизъявления. В рамках малого контекста повтор может быть представлен и синонимами (узуальными или окказиональными), например: Вила, тіагіа, mlypa дида ццевесса! «Потеряйся, исчезни, сгинь с глаз моих!». Иногда повторы могут встречаться и в сочетании с уточняющим словом, например: Доле магъилъ хіанчіи ахіделел руго ХІалтІалтІеян, хіалтіеян, ківахі тун хіалтіеян. (Р.ХІ., 53). «Вон птицы в поле поют Работайте - мол, работайте, работайте без устали!» В целом же, повтор императивных форм в побудительных конструкциях в аварском языке служит средством передачи интенсивности побуждения. Повтор усиливает или смягчает категоричность побуждения, подчеркивает заинтересованность говорящего в реализации действия. Различные виды повторов применяют так же для передачи внутреннего эмоционального состояния говорящего.
