Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Эсеровское подполье в Сибири в исторической литературе 1920-х-1950-х гг 26
1.1. Становление советской историографии сибирских социалистов-революционеров (1920-е - середина 193 0-х гг.) 26
1.2. Освещение проблемы в публикациях второй половины 1930-х -конца 1950-х гг 63
Глава II. Изучение истории эсеров Сибири в работах 1960-х - 2005 гг. 90
2.1. Советские историки о деятельности сибирских организаций партии социалистов-революционеров (исследования 1960-х-1980-х гг.) 90
2.2. Современная отечественная историография эсеровского подполья в Сибири в начале XX в 124
Заключение 174
Список использованных источников и литературы 180
- Становление советской историографии сибирских социалистов-революционеров (1920-е - середина 193 0-х гг.)
- Освещение проблемы в публикациях второй половины 1930-х -конца 1950-х гг
- Советские историки о деятельности сибирских организаций партии социалистов-революционеров (исследования 1960-х-1980-х гг.)
- Современная отечественная историография эсеровского подполья в Сибири в начале XX в
Введение к работе
Судьба России в начале XX столетия в значительной мере была определена итогами напряженной драматической борьбы, которая шла в ней между социалистическими, либеральными и черносотенно-монархическими партиями. Все они предлагали свои рецепты преодоления социальных катаклизмов, свои социально-политические и экономические концепции развития российского общества.
Научное познание истории политических партий сегодня стало одним из главных направлений освобожденной от односторонних подходов и оценок исторической науки. И это нельзя считать простой случайностью. Современная политическая ситуация наводит на серьезные размышления ретроспективного характера. Именно исторические ретроспекции позволяют более внимательно и ответственно вглядеться в те процессы, которые подвергли серьезному испытанию политические структуры нашей страны в начале прошлого столетия. Поэтому обращение к историческому опыту значительно расширяет горизонты исторического мышления, выводит на новый уровень осмысления прежде фальсифицированных, либо вообще игнорируемых явлений и тенденций. Все это в полной мере относится к партии социалистов-революционеров (ПСР), которая, являясь немарксистской социалистической партией, играла заметную роль в общественной жизни Российской империи.
Изучение истории эсеров неизбежно выводит исследователей на проблему альтернативности развития России в начале XX в. Многие современные историки справедливо задаются вопросом: была ли демократическая альтернатива большевистской власти? В советской исторической науке господствовал тезис об изначальной несостоятельности идеологии и тактики неонародников. Такой категоричный вывод сегодня кажется необоснованным. Достаточно вспомнить некоторые факты:
после падения самодержавия эсеры вместе с меньшевиками пользовались на первых порах значительным влиянием в органах революционной власти - Советах. Популярность партии в народе позволила затем ее представителям войти в состав Временного правительства. Еще более убедительной представляется победа социалистов-революционеров на выборах в Учредительное собрание, проходивших уже после захвата власти большевиками, всеми способами пытавшихся повлиять на благоприятный для себя результат голосования. По стране в целом эсеры получили 58% голосов избирателей, тогда как большевики - 24%, меньшевики - 2,3%, кадеты - 4,7%1. Наибольшей поддержки социалисты-революционеры добились в Сибири - 75%) голосов2. О серьезной боязни эсеров, особенно после мятежа в Кронштадте, свидетельствует громкий политический процесс по делу ПСР, тщательно подготовлен-ный, разрекламированный и проведенный большевиками летом 1922 г. Вывод, следовательно, напрашивается сам собой: предложенная партией эсеров модель социального переустройства России нашла широкий отклик в самых различных слоях общества.
Вместе с тем довольно спорным является утверждение историков М. Хильдермайера и К.Н. Морозова, что эсеровская партия больше других годилась на роль силы, которая могла бы в 1917 г. вывести страну из кризиса при сохранении демократии4. На наш взгляд, предотвратить
Политические партии России: Конец XIX - первая треть XX века. Энциклопедия. М., 1996. С. 82, 270,358,442.
2 Добровольский А.В. Социалисты-революционеры Сибири в конце 1917 - начале
1920 гг. Новосибирск, 1999. С. 9.
3 Морозов К.Н. Судебный процесс социалистов-революционеров и тюремное проти
востояние (1922 - 1926): этика и практика противоборства. М., 2005. 735 с; Судеб
ный процесс над социалистами-революционерами (июнь - август 1922 г.): Подго
товка. Проведение. Итоги: Сб. док. М., 2002. 1007 с; «Сын вольного штурмана» и
тринадцатый «смертник» процесса с.-р. 1922 г.: док. и материалы из лич. арх. В.Н.
Рихтера. М., 2005. 653 с.
4 См. об этом: Кононенко А.А. Современная российская историография Партии со
циалистов-революционеров // Отечественная история. 2004. №4. С. 115.
скатывание страны в «бездну анархии» при соблюдении демократических норм было невозможно. Спасти Россию от катастрофы могло лишь установление сильной государственной власти, способной на самые решительные меры для восстановления порядка. По справедливому мнению исследователя А.С. Ахиезера, умеренные социалисты «не учитывали существование гигантского инверсионного маховика, который швырял Россию из одной крайности в другую. Они погибли, пытаясь задержать революционную волну, сметавшую все на своем пути. Эти партии не могли, в силу своих принципов, следовать к тому полюсу, куда катилась эта волна. Большевизм был исключением»5. Таким образом, ПСР имела свою, альтернативную большевистской социалистическую программу развития России, реализовать которую в сложившихся исторических условиях было, однако, невозможно. В этом и заключалась вся трагичность ситуации.
Всестороннее объективное изучение истории эсеров невозможно без региональных исследований. Важное место в этом смысле принадлежит крупнейшему региону Российской империи - Сибири. Исследование ПСР на сибирском материале, начавшееся в полном объеме сравнительно недавно, дает возможность выявить как общие черты, так и вытекающие из специфики региона особенности организации, идеологии и тактической линии местных социалистов-революционеров.
На современном этапе развития исторической науки наряду с конкретно-историческими исследованиями по указанной проблеме большую роль играет ее историографическое осмысление. Поступательное развитие науки немыслимо без глубокого изучения и творческого использования огромного научного наследия, созданного предшествующими поколениями. Достигнутые результаты не только могут, но и должны быть критически восприняты и осмыслены, что позволит глуб-
5 Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта. В 3-х тт. Т.1. М., 1991. С. 378.
же определить степень изученности проблемы, выявить так называемые пробелы, наметить дальнейшие задачи по ее разработке. Историография может объяснить то, какие факторы (внешние и внутренние) оказывали и продолжают оказывать влияние на процесс накопления исторических знаний по истории эсеров, на расширение проблематики работ, каковы закономерности данного процесса в нашей стране, этапы его развития в прошлом и тенденции современного состояния исторической науки. Именно историографический анализ, будучи своеобразным аккумулятором обширного опыта ученых, во многом способствует созданию новых обобщающих научных исследований. Значение проблемных историографических работ возрастает в переломные исторические моменты, когда одни концепции сменяют другие или существенно их корректируют. Сегодняшняя ситуация характеризуется наличием известного кризиса методологии, в котором оказалась отечественная историческая наука. Отличительной особенностью историографических исследований является то, что они не просто должны фиксировать, что уже сделано и что еще предстоит сделать, а помочь понять, в чем природа данного кризиса и что необходимо предпринять для его преодоления.
Историографические изыскания по сибирским эсерам дают обильный и весьма ценный материал для общей историографии ПСР, обогащая наши представления о развитии исторической мысли. Без разработки региональной историографии невозможно воссоздать целостную картину научного процесса исследования истории партии социалистов-революционеров в начале XX столетия. Все это в конечном итоге и определяет научно-теоретическое и практическое значение рассматриваемой темы.
Всестороннее изучение как истории ПСР, так и ее организаций в Сибири, в полной мере развернулось лишь в постсоветский период, что объясняется преобладанием в течение длительного времени интереса к
истории большевистской партии, а также сравнительной узостью источниковой базы исследований. Кроме того, определенные идеологические схемы, существовавшие в исторической науке, не позволяли объективно взглянуть на многие вопросы, связанные с существованием и развитием немарксистского социалистического движения в России. Однако в целом отечественная историография внесла немалый вклад в разработку отдельных сторон проблемы. Условно историографию ПСР можно разделить на несколько этапов: 1) дореволюционный; 2) 1920-е -первая половина 1930-х гг.; 3) вторая половина 1930-х - конец 1950-х гг.; 4) 1960-е - 1980-е гг.; 5) современный. Основные критерии, которые позволяют сделать такое деление, кратко выражаются, во-первых, в изменении концепций и понятийного аппарата и языка науки; во-вторых, в изменении проблематики; в-третьих, в изменении источниковой базы исследований. Такая периодизация напрямую связана с развитием государства, оказавшего огромное влияние на историческую науку. Применительно к изучению сибирских эсеров следует отметить, что разработка указанной темы в дореволюционный период практически не осуществлялась. Данное обстоятельство связано было с недоступностью широкой источниковой базы для научного исследования, с почти полным отсутствием на местах опытных историко-научных кадров. Впрочем, некоторые данные (хотя и весьма фрагментарные) по истории социалистов-революционеров в крае можно встретить в материалах легальной периодической печати того времени, в частности, в журнале «Сибирские вопросы» .
6 Головачев П. Реальные интересы Сибири и крайние левые партии // Сибирские вопросы. 1907. №15. С. 1-7; №16. С. 2-7; М.В. Профессиональные и политические организации в Забайкальской области // Там же. №15. С. 7-16; №16. С. 18-24; №17. С. 7-15; Серебренников И. «Красные» дни в Иркутске // Там же. №20. С. 13-23; №21. С. 11-16; №22. С. 13-18; №23. С. 10-17; №25. С. 6-Ю; №26. С. 6-12; №27. С. 4-9; №28. С. 5-9.
Историографическая разработка проблемы начала осуществляться по мере активизации ее конкретно-исторического исследования. Первые попытки показать развитие отечественной историографии ПСР предпринимались уже в 1920-е гг., в основном в связи с оценкой конкретных трудов, их рецензированием. Широкое распространение получило такое направление, как периодические обзоры литературы по истории революционного движения с уклоном в библиографию. Подобные обзоры публиковались на страницах журналов «Пролетарская революция», «Сибирские огни», «Каторга и ссылка», «Былое», «Северная Азия». Там же появлялись рецензии на работы участников недавних событий, как большевиков, так и эсеров. Кроме того, в 1922 г. был опубликован библиографический обзор литературы о партии социалистов-революционеров, подготовленный С. Ингуловым7. Однако автор ограничился лишь перечислением появившихся публикаций, без критического их осмысления.
В последующем, вплоть до середины 1960-х гг., работы по историографии проблемы в силу известных обстоятельств практически отсутствовали. Историографическое осмысление исследовательской литературы возобновилось лишь по мере роста научного интереса к изучению истории ПСР. Литература 1960-х - 1980-х гг. может быть условно разделена на две группы. В первую из них входят исследования общесоюзного характера. Это в основном обобщающие историографические статьи, обзоры и разделы, имеющиеся в тех немногих монографиях, которые прямо или косвенно затрагивали вопросы истории партии социалистов-революционеров8. В них была заложена схема анализа историче-
Ингулов С. О бурно пожившей и бесславно погибшей партии: (Обзор литературы об эсерах) // Печать и революция. 1922. Кн.8. С. 93-101.
8 Спирин Л.М. Историография борьбы РКП(б) с мелкобуржуазными партиями в 1917 - 1920 гг. // Вопросы истории КПСС. М., 1966. №4. С. 101-108; Гусев К.В., Ерицян Х.А. От соглашательства к контрреволюции: (Очерки истории политическо-
ской литературы по данной теме. Прежде всего следует выделить введение монографии К.В. Гусева, в котором кратко характеризуется отечественная историография ПСР 1920-х - первой половины 1970-х гг. Автор достаточно критически для своего времени оценивал труды советских историков, но вместе с тем отметил общую тенденцию, заключающуюся в «повышении теоретического и научного уровня исследований и расширении круга рассматриваемых вопросов, в более полном использовании ленинского наследия и разнообразных источников»9. Одновременно К.В. Гусев, подводя итоги обзору литературы, констатировал отсутствие как таковой серьезной проработки истории эсеров до 1917 г.
По мере изучения эмпирического материала в последующие годы постепенно накапливался пласт литературы об эсерах. Ощущалась необходимость специального историографического осмысления имеющихся публикаций. Определенную роль в этом отношении сыграл проходивший в 1981 г. в Калинине третий научный симпозиум, внимание участников которого было обращено на теоретические и методологические аспекты истории непролетарских партий России, в том числе и на проблему историографии вопроса.
го банкротства и гибели партии социалистов-революционеров). М., 1968. 448 с; Гусев К.В. Советские историки о крахе партии эсеров // Великий Октябрь в работах советских и зарубежных историков. М., 1971. С. 68-109; Он же. Партия эсеров: от мелкобуржуазного революционаризма к контрреволюции: Исторический очерк. М, 1975. 385 с; Он же. Состояние разработки и задачи дальнейшего изучения истории непролетарских партий России // Непролетарские партии России в 1917 году и в годы гражданской войны: Материалы научного симпозиума. М., 1980. С. 10-29; Лева-нов Б.В. Из истории борьбы большевистской партии против эсеров в годы первой русской революции. Л., 1974. 152 с; Наумов В.П. Место исследований по истории мелкобуржуазных партий России в новейшей советской историографии // Непролетарские партии России в годы буржуазно-демократических революций и в период назревания социалистической революции: Материалы конференции. М., 1982. С. 47-56. 9 Гусев К.В. Партия эсеров... С. 15.
В 1985 г. в журнале «Вопросы истории» была опубликована статья О.В. Волобуева, М.И. Леонова, А.И. Уткина и В.В. Шелохаева, посвященная анализу новейшей на тот период советской литературы по истории политических партий в годы первой российской революции10. Исследователи отметили влияние левоблокистской проблематики на повышение интереса к союзникам большевиков в борьбе против самодержавия, в частности, к партии социалистов-революционеров, впервые обратились к рассмотрению сибирской историографии на примере работ историков М.И. Казанцева и А.Л. Афанасьева. Анализ литературы позволил авторам статьи сделать следующие выводы: необходима корректировка бытовавшего ранее в историографии представления о партии эсеров в первой российской революции как исключительно заговорщической и террористической организации; требуется дальнейшее выяснение форм, объема, основных районов агитационно-пропагандистской и организаторской деятельности ПСР в массах; существует потребность в работе, которая бы обобщила конкретные исследования и рассмотрела все стороны деятельности социалистов-революционеров в 1905 - 1907 гг. В другой статье О.В. Волобуева, В.И. Миллера и В.В. Шелохаева отдельным пунктом выдвигалась «задача проведения региональных исследований, посвященных борьбе политических партий за массы»11. В этой связи обращалось внимание на работы сибирских историков: А.Л. Афанасьева, М.И. Казанцева, А.П. Тол очко о деятельно-
сти эсеровских организаций за Уралом .
Волобуев О.В., Леонов М.И., Уткин А.И., Шелохаев В.В. История политических партий периода первой российской революции в новейшей советской литературе // Вопросы истории. М., 1985. №7. С. 52-67.
11 Волобуев О.В., Миллер В.И., Шелохаев В.В. Непролетарские партии России: ито
ги изучения и нерешенные проблемы // Непролетарские партии России в трех рево
люциях. М., 1989. С. 5-20.
12 Там же. С. 14.
Своеобразным подведением итогов развития всей советской историографии партии эсеров (однако, под призмой проблемы борьбы большевиков с ними) стал соответствующий раздел в сборнике историографических очерков «Борьба ленинской партии против непролетарских партий и течений (дооктябрьский период)»13.
В целом, общесоюзная историографическая литература второй половины 1960-х - 1980-х гг. по истории эсеров вызывает к себе двоякое отношение. С одной стороны, нельзя отрицать того вклада, который внесли авторы в дело историографического осмысления истории партии социалистов-революционеров. Большое место в этих работах отводилось характеристике общей атмосферы, существовавшей в исторической науке, ее влиянию на исследователей. Кроме того, они постоянно рекомендовали исследователям обновлять проблематику, использовать новые источники, совершенствовать методику их изучения. С другой стороны, на историографию тех лет влияли теоретический уровень исторической науки, настоятельное требование партийно-классового подхода к оценке исторической литературы. Насаждаемый сверху, этот подход не мог не привести к критической оценке произведений тех историков (в основном, конечно, дореволюционных), чьи взгляды не укладывались в рамки официальной концепции. Негативным явлением было также замалчивание достижений зарубежной историографии в области изучения истории партии эсеров. Сложилось даже специальное историографическое направление по критике «буржуазной» историографии революционного движения в России начала XX в.
Вторую группу историографической литературы представляют исследования регионального характера. Появление их несколько запоздало по сравнению с общесоюзной литературой, что во многом и понятно,
13 Борьба ленинской партии против непролетарских партий и течений (дооктябрьский период): Историографические очерки. Л., 1987. С. 53-71.
так как историографические работы не появляются вдруг, они «вызревают» в процессе развития науки, знаменуя своим выходом качественный скачок, происходящий на определенной ступени количественных накоплений. Некоторые оценочные суждения об исследованиях, в которых так или иначе затрагивалась деятельность сибирских эсеров, содержались в обстоятельных работах Н.В. Блинова, проанализировавшего историографию рабочего движения в Сибири14. В 1978 г. в Томске был издан библиографический указатель по истории промышленности и рабочего класса региона до 1917 г., информировавший в том числе об источниках и весьма немногочисленной литературе по истории местного эсеровского подполья . Вопросы историографии проблемы поднимались также в работах М.В. Шиловского и А.П. Толочко, характеризовавших литературу по истории общественно-политического движения в крае в целом16.
В 1980-е гг. появились первые историографические обзоры, относящиеся собственно к истории сибирских эсеров. Так, историография социалистов-революционеров в годы первой российской революции
Блинов Н.В. Начальный период советской историографии рабочего движения в Сибири // Из истории Сибири. Вып. 14. Рабочие Сибири в период империализма. Томск, 1974. С. 188-218; Он же. Историография рабочего класса дореволюционной Сибири: Автореф. дис... доктора ист. наук. Томск, 1975. 50 с; Он же. Вооруженные восстания 1905 г. в Сибири в советской историографии // Изв. Сиб. отд. АН СССР. Серия общественных наук. 1976. №6. Вып.2. С. 107-114; Он же. К историографии рабочего движения в Сибири (исследования 1935 - 1959 гг.) // Промышленность и рабочие Сибири в период капитализма. Новосибирск. 1980. С. 211-239. 5 Промышленность и рабочие Сибири в эпоху капитализма (1861 - 1917): Библиографический указатель. Томск, 1978. 212 с.
Шиловский М.В. Итоги изучения советскими историками общественно-политического движения в Сибири периода капитализма // Сибирь в прошлом, настоящем и будущем. Новосибирск, 1981. Вып.1. С. 85-89; Толочко А.П. Политические партии и борьба за массы в Сибири в 1907 - 1914 гг. (Современная историография проблемы) // Вопросы историографии революционного движения и социалистического строительства в Сибири. Тезисы докладов научной конференции, посвященной 70-летию Великой Октябрьской социалистической революции. Омск, 1987. С. 33-37; Он же. Политические партии и борьба за массы в Сибири в годы нового революционного подъема (1910 - 1914 гг.). Томск, 1989. С. 10-32.
была представлена в работе А.Л. Афанасьева, для которой характерна взвешенность оценок, объективный анализ достижений и просчетов ис-
ториков . Кратко проанализировав отечественную историографию проблемы, исследователь подробнее остановился на рассмотрении публикаций 1960-х - первой половины 1980-х гг., в частности, работ М.И. Казанцева, МБ. Шиловского, В.В. Кучера, А.А. Каминского и Н.Н. Федотова. По понятным причинам историк оставил в стороне характеристику собственных работ. В целом, публикация А.Л. Афанасьева явилась весьма успешной попыткой осмысления имевшейся литературы по истории эсеров в Сибири. Историографические сюжеты, связанные с деятельностью эсеровского подполья в крае в годы нового революционного подъема, рассмотрел исследователь А.П. Толочко18.
На современном этапе развития исторической науки произошли заметные сдвиги в осмыслении историографии ПСР, чему способствовало не только освобождение большинства исследователей от предвзятых оценок в отношении эсеров, но и увеличение количества самих работ как общероссийского, так и регионального характера. Во всех фундаментальных монографиях историографические введения и главы занимают неотъемлемое место19. Кроме того, историком А.А. Кононенко впервые на основе разнообразных методологических подходов и широ-
Афанасьев А.Л. Советская историография деятельности эсеров в Сибири в период революции 1905 - 1907 гг. // Вопросы историографии и источниковедения Сибири периода капитализма. Томск, 1985. С. 191-202.
18 Толочко А.П. Эсеры и революционное движение в Сибири в 1907 - 1914 гг. (К
историографии и проблематике вопроса) // Россия и социально-экономическое раз
витие Сибири. Тезисы докладов и сообщений зональной научной конференции, по
священной 60-й годовщине образования СССР и 400-летию присоединения Сибири
к России. Тюмень, 1982. Ч. 1. С. 76-78.
19 История политических партий России. М., 1994. 447 с; Леонов М.И. Партия со
циалистов-революционеров в 1905 - 1907 гг. М., 1997. 512 с; Городницкий Р.А.
Боевая организация партии социалистов-революционеров в 1901 - 1911 гг. М., 1998.
239 с; Морозов К.Н. Партия социалистов-революционеров в 1907 - 1914 гг. М.,
1998. 624 с; Политические партии России: история и современность. М., 2000. 631с.
и др.
ком источниковом материале проведен комплексный анализ литературы и процесса изучения рассматриваемой научной проблемы20. Автор выделяет «три основных варианта эсеровской парадигмы», сформулированных отечественными и зарубежными исследователями. Согласно первому «варианту», эсеровская концепция аграрной модернизации России могла привести страну в индустриальное урбанистическое общество, при сохранении традиционной культуры. Противники данного положения считают наоборот, что программа эсеров представляла собой социалистическую утопию, способствующую увеличению индустриально-промышленного и аграрного отставания России от стран Запада. И, наконец, третья точка зрения соединяет в себе черты первого и второго «вариантов»: партия эсеров оценивается и как социально-демократическое реформистское движение европейского типа, и как радикально-экстремистская, деструктивная группа, проложившая дорогу тоталитарному режиму21. А.А. Кононенко отмечает существенный вклад сибирских историков А.П. Толочко, Э.И. Черняка, М.В. Шиловского, СВ.
Макарчука в развитие историографии ПСР на региональном уровне . В целом, в отличие от советских историков, современные авторы значительное внимание уделяют характеристике дореволюционной историо-
Кононенко А.А. Отечественная историография Партии социалистов-революционеров новейшего времени // Вестник Тюменского госуниверситета. 2002. №2. С. 46-50; Он же. Партия социалистов-революционеров в 1901 - 1922 гг. Проблемы историографии. Тюмень, 2004. 288 с; Он же. Партия социалистов-революционеров в региональной историографии середины 1950-х - конца 1980-х гг. // Тюменский исторический сборник. Вып.УП. Тюмень, 2004. С. 32-39; Он же. Советская историография Партии социалистов-революционеров (1960-е - конец 1980-х гг.). Региональный аспект // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. 2004. №1. С. 67-72; Он же. Современная российская историография возникновения партии эсеров // Вестник Тюменского госуниверситета. 2004. №1. С. 14-17; Он же. Современная российская историография Партии социалистов-революционеров // Отечественная история. 2004. №4. С. 112-120; Он же. Историография создания и деятельности Партии социалистов-революционеров в 1901 - 1922 гг.: Автореф. дис... доктора ист. наук. Тюмень, 2005. 42 с.
21 Кононенко А.А. Историография создания и деятельности Партии социалистов-
революционеров в 1901 - 1922 гг.... С. 41.
22 Там же. С. 32-34.
графии партии социалистов-революционеров, дают объективные оценки различным этапам развития советской исторической науки, подробно анализируют западную историографию. В новейших публикациях по «горячим следам» дается оценка современному периоду изучения проблемы.
В той или иной мере указанные тенденции нашли свое проявление и в историографических работах исследователей сибирского региона. В 1990 - 2004 гг. в свет вышел ряд статей А.И. Соколова, А.П. Тол очко, СВ. Новикова, Н.П. Курускановой, Е.Г. Зелевой, А.А. Циндика, Г.А. Ноздрина, О.Ю. Сорокиной, авторы которых предприняли попытки подвести итоги изучению сибирских организаций ПСР и показать не-решенные проблемы . Все эти работы, позволяющие в определенной
Новиков СВ. Эсеровское подполье Сибири (1907 - февраль 1917 гг.) (Современная литература) // Вопросы историографии и общественно-политической истории Сибири. Омск, 1990. С. 62-64; Соколов А.И. Большевики и мелкобуржуазные партии в Сибири в период революции 1905 - 1907 гг. (К историографии проблемы) // Вопросы историографии и общественно-политической истории Сибири. Омск, 1990. С. 27-29; Он же. Большевики и мелкобуржуазные политические образования в Сибири межреволюционного периода (к историографии проблемы) // Проблемы классовой борьбы и общественного движения в Сибири в дооктябрьский период. Омск, 1992. С. 154-165; Толочко А.П. К вопросу об изучении в советской историографии непролетарских партий в Сибири в годы нового революционного подъема (1910 -1914 гг.) // Проблемы источниковедения и историографии Сибири дооктябрьского периода. Омск, 1990. С. 122-130; Курусканова Н.П. К вопросу об изучении в современной литературе истории эсеровских организаций в Западной Сибири в годы первой российской революции // Научная конференция памяти Н.М. Ядринцева. Секция: проблемы отечественной истории. Омск, 1992. С. 53-55; ЗелеваЕ.Г. К вопросу об изучении в современной отечественной историографии местных организаций эсеровской партии в период реакции (1907 - 1910 гг.) // Проблемы социально-экономического развития и общественной жизни России (XIX - начало XX вв.). Омск, 1994. С. 97-104; Она же. Эсеровские организации Сибири в 1907 - 1910 гг. (историография и источники) // Русский вопрос: история и современность. Материалы докладов Второй всероссийской научной конференции. 4.1. Омск, 1994. С. 167-169; Циндик А.А. Историография деятельности эсеров Западной Сибири (1905 - февраль 1917 гг.) // Исторический ежегодник. Омск, 1997. С. 24-31; Он же. К историографии вопроса о военной и боевой работе революционного подполья в Западной Сибири в 1907 - 1914 гг. // Проблемы историографии, источниковедения и исторического краеведения в вузовском курсе отечественной истории. Омск, 2004. С. 55-60; Ноздрин Г.А. Дискуссионные проблемы истории сибирских организаций партии социалистов-революционеров // Сибирь на этапе становления индустриаль-
степени сформулировать новые задачи и наметить пути дальнейшего развития историографии эсеровского подполья, носят, тем не менее, по-преимуществу очерковый характер. Исключением в этом смысле является монография А.П. Толочко «Современная отечественная историография партийно-политического движения в Сибири в начале XX века», в одной из глав которой подробно характеризуются основные тенденции изучения местных эсеровских организаций в отечественной историографии 1985 - 2000 гг.24
Таким образом, в имеющейся литературе содержится общая оценка
уровня разработки истории сибирских социалистов-революционеров,
выявлены отдельные достижения и пробелы исследовательской дея
тельности. Однако в своей совокупности существующие изыскания еще
не дают целостной картины историографического осмысления эсеров
ского подполья в крае в начале XX столетия, что свидетельствует о не
обходимости специальной разработки указанной темы.
Объектом диссертационного сочинения является вся совокупность опубликованных и неопубликованных (хранящихся в архивах) историографических источников, отражающих взгляды отечественных историков на историю эсеровского подполья в Сибири в начале XX в.: монографии, статьи, материалы научных конференций, сборники документов, воспоминания, исторические хроники, очерки истории революционного движения, библиографические указатели. Предметом исследования избраны мыслительные конструкции историков, их методологические ориентации, интеллектуальный инструментарий и понятийный
ного общества в России (XIX - нач. XX вв.): К 75-летию чл.-кор. РАН Л.М. Горюш-кина. Новосибирск, 2002. С. 127-129; Сорокина О.Ю. Эсеры в Сибири в годы первой мировой войны (К историографии и проблематике вопроса) // Актуальные проблемы отечественной истории XVIII - XX вв. Омск, 2002. С. 118-123. 24 Толочко А.П. Современная отечественная историография партийно-политического движения в Сибири в начале XX века. Омск, 2001.140 с.
аппарат, идиоматический словарь, отношение к источниковедению, а также обращение и манипуляции с материалами источников.
Цель диссертации заключается в раскрытии закономерностей и особенностей возникновения и развития отечественной историографии эсеровского подполья в Сибири в начале XX в., выявлении основных идей и концепций, выработанных историками. Для достижения этой цели ставятся следующие конкретные исследовательские задачи:
Во-первых, рассмотреть уровень и особенности организации научных исследований применительно к сибирскому региону. Это создание и функционирование учреждений исторического профиля, кадровый состав преподавателей и их профессиональная подготовка, влияние идеологических установок правящей партии на историческую науку, в частности, на формулирование теоретической концепции отечественной истории, складывание источниковой базы и обеспечение доступа исследователей к ней, совершенствование методов работы с источниками, а также формы исследовательской работы историков.
Во-вторых, проанализировать складывание и развитие концепций и связанной с ними исследовательской проблематики по истории ПСР.
В-третьих, определить основные этапы изучения проблемы, их содержание и особенности.
В-четвертых, на основе всестороннего анализа историографии проблемы выявить нерешенные и дискуссионные вопросы, обозначить пути дальнейшего изучения истории сибирских эсеров в свете современных требований и возможностей, открывающих новейший этап в развитии ч исторической науки.
В исследовании рассматриваются работы как регионального, так и общероссийского характера, прямо или косвенно затрагивающие проблемы истории социалистов-революционеров в Сибири, которая включала в себя по дореволюционному административному делению То-
больскую, Томскую, Енисейскую, Иркутскую губернии, а также Забайкальскую, Якутскую и частично Акмолинскую области (Омский уезд).
Хронологические границы работы охватывают весь период изучения истории сибирских эсеров, начавшийся в 1920-е гг., когда в научных и популярных изданиях появились первые оценочные суждения относительно местных неонародников, и продолжающийся по настоящий день. При этом анализируется литература, отражающая деятельность социалистов-революционеров в крае от времени их организационного оформления в ПСР до февраля 1917 г.
Современный этап развития отечественной историографии, характеризующийся снятием идеологических ограничений на рассмотрение многих проблем и плюрализмом мнений, позволяет по-новому взглянуть на методологические принципы историографической работы. Особый интерес в этом плане вызывает постпозитивистская концепция развития науки, наиболее ярко представленная в книге американского исследователя Томаса Куна «Структура научных революций»25. Анализируя проблему истории науки, Т. Кун использует такие понятия, как «научная революция», «нормальная наука» и «парадигма».
Основные положения данной концепции, позволяющие лучше понять феномен советской историографии ПСР, кратко можно свести к следующему. Первостепенным компонентом науки, объясняющим весь ход ее развития, является не эмпирический уровень, а теория (обозначаемая специальным термином «парадигма»). Данная теория выступает на этапе «нормальной науки» для научного сообщества по преимуществу в качестве методологического образца и, следовательно, играет решающую роль в организации научного исследования. В результате никакого непредвзятого отношения ученого к явлениям не происходит (так называемый «здравый смысл» не срабатывает) - видение факта
25 Кун Т. Структура научных революций: Пер. с англ. М., 2001. 606 с.
обусловлено парадигмой, базовой теорией (в частности, марксистско-ленинским учением в советской историографии). Историк обращает внимание на те явления, которые вписываются в существующую принятую парадигму. Новое знание поэтому носит не качественный, а количественный характер: очередные исторические факты оказываются лишь дополнительной иллюстрацией. Причем научное сообщество тщательно отслеживает, насколько тот или иной ученый реализовывает в своих трудах стандарты заданной теории - все его попытки обратиться к другим предметным областям будут вызывать весьма критическое отношение. Сама же парадигма, находясь под жесткой защитой, оказывается за пределами научной критики: принципы, лежащие в ее основе, анализу не подвергаются. Парадигма существует в виде догмы. Выявить теоретическую ориентацию исследователя позволяет историографический анализ.
Коренные изменения, означающие своего рода парадигмальную ломку, происходят на этапе «научной революции». Различают два противоположных подхода к пониманию механизма смены парадигм (ин-тернализм и экстернализм). В первом случае рассматриваются внутри-научные факторы изменений, когда постепенное накопление фактов приводит к пересмотру общепринятой теории. Во втором (разделяемом постпозитивистами) решающая роль в «научной революции» признается за вненаучными факторами: социокультурными, политическими, экономическими и другими. Таким образом, постпозитивистские взгляды на историю науки, являясь не просто каким-то оторванным от реальности абстрактным построением, а выражающие подтверждаемые на примере советской историографии конкретные знания, во многом помогают изначально более квалифицированно подойти к анализу проблемы.
Помимо вышеизложенной концепции в диссертации учитываются не противоречащие ей важнейшие принципы и методы научного иссле-
дования. Одним из основополагающих и традиционных принципов является историзм, используемый как сторонниками марксистской методологии, так и приверженцами иных методологических систем. В применении к историографии он означает необходимость рассмотрения исторической науки как порожденной условиями исторического развития общества. Поэтому при изучении исторического произведения всегда необходимо выяснить, во-первых, потребности общественной жизни, заставившие обратиться к изучению прошлого, во-вторых, проанализировать уровень развития исторической науки в тот период времени, то есть определить те возможности, которыми располагал исследователь, в-третьих, сопоставить этот уровень с уровнем предшествующего этапа, чтобы зафиксировать прогресс в исследовании проблемы. Однако далеко не все познается только с помощью исторического подхода. Многое становится понятным, когда рассматриваемое произведение анализируется как составная часть реальности в определенный момент времени. В этом случае историограф может применить логический принцип, или, говоря по-современному, системно-структурный анализ. Он направлен на выяснение места указанного произведения в ряду ему подобных, появившихся в одно и то же время. Логический подход помогает взглянуть на историческое произведение не изолированно, а как на часть целого в определенный промежуток времени, и, как часть этого целого, оно может выполнять иные функции, чем рассмотренное изолированно.
Важную роль в историографическом познании играет принцип ценностного подхода, когда особо выделяются те идеи, положения и явления в прошлом, которые имеют значение для новейшего этапа развития историко-научных знаний.
Не исключается и применение элементов классового подхода, что означает следующее: любое историческое произведение выполняет важнейшие идеологические функции, и в этом смысле слова всегда
служит интересам какой-либо политической силы. Поэтому необходимо выяснить очевидные (прописанные) и скрытые (не декларируемые открыто) интересы, отстаиваемые автором исторического исследования.
Наряду с мировоззренческими принципами, в работе используются основные методы научного осмысления, под которыми понимается совокупность мыслительных приемов и способов изучения прошлого (в данном случае прошлого исторической науки). Сравнительно-исторический метод позволяет проводить необходимые сравнения различных концепций с целью выявления их общих черт, особенностей, самобытности и степени заимствования. Хронологический метод помогает вскрыть закономерности накопления и углубления историографических знаний, так как ориентирует исследователя на анализ последовательного движения научной мысли, смену концепций, взглядов и идей. В свою очередь проблемно-хронологический метод позволяет расчленить более или менее широкую тему на ряд узких проблем, каждая из которых рассматривается в хронологической последовательности.
Особую важность имеет метод периодизации, который направлен на выделение отдельных этапов в развитии исторической науки с целью обнаружения ведущих направлений научной мысли, выявления новых элементов в ее структуре. Интересен также метод перспективного анализа, определяющий перспективы направления, темы, проблемы будущих исследований на основе анализа достигнутого современной наукой уровня и при использовании знания закономерностей развития историографии. Для решения поставленных задач можно использовать и метод соотношения общего и отдельного (особенного), используемый для анализа совокупности историографических фактов, что позволяет судить о приращении знаний по изучаемой проблеме. Когда исследователь выявляет в историческом произведении «новое знание», то на основе сопоставления его с общим уровнем науки в данный момент он
может говорить либо о заметном сдвиге в изучении проблемы, либо о своеобразном исследовательском «прорыве» в новое знание.
В работе используются самые разнообразные историографические и исторические источники. К первым относятся монографии, очерки, брошюры, авторефераты диссертационных работ, статьи, опубликованные доклады и сообщения конференций, рецензии, мемуары, учебники, энциклопедии, в любой степени касающиеся рассматриваемых проблем. По характеру они представляют собой научную, научно-популярную, мемуарную, биографическую, краеведческую, публицистическую, учебную и справочную литературу. По своему содержанию привлеченные историографические источники, помимо разграничения их на труды общероссийского и регионального масштаба, можно разделить на несколько групп. Во-первых, конкретно-исторические исследования по истории партии социалистов-революционеров в целом. В них рассматриваются проблемы образования и деятельности партии эсеров в начале XX в., анализируются концептуальные основы эсеровского подполья. Вторую группу составляют публикации, посвященные отдельным аспектам истории ПСР, например, издательской деятельности партии, анализу тактической линии, разработке теоретических вопросов, сюжетам, связанным с практической деятельностью организаций среди различных слоев населения, а также исследования, ограниченные временными и территориальными рамками. Историографические источники данной группы, представленные работами М.И. Казанцева, А.Л. Афанасьева, А.П. Тол очко, СВ. Макарчука, Н.П. Курускановой и других историков, наиболее глубоко и полно раскрывают отдельные вопросы темы и в конечном итоге способствуют достижению главной научной цели - созданию широкого культурно-исторического полотна, центральной частью которого является концептуальное осмысление роли и значения сибирских эсеров в истории России. Третью группу представ-
ляют публикации по истории общественно-политического движения, а также политической ссылки в Сибири. Длительное время в данной группе доминировали работы по истории социал-демократических организаций, история эсеров в лучшем случае излагалась лишь попутно. Четвертая группа историографических источников представлена учебными пособиями (например, М.В. Шиловского), которые в совокупности закладывают первичные знания об эсерах, формируют представления и оценки о ПСР.
Дискуссионным является мнение исследователя СП. Исачкина, что в историографическом исследовании документальным источникам при-надлежит вспомогательная роль . Наоборот, конкретно-исторические источники формируют не только собственное понимание того или иного вопроса, но и действительно научное представление об изучаемой проблематике, несут дополнительную информацию о возможностях исторической науки на разных этапах своего развития. Они позволяют избежать неточностей, а порой и фальсификации недобросовестно изложенного в исторических исследованиях фактического материала. В этих целях были задействованы фонды 14 (Омское городское полицейское управление), 25 (Омская судебная палата), 33 (Прокурор Омского окружного суда), 190 (Прокурор Омской судебной палаты), 270 (Омское жандармское управление), 438 (Коллекция прокламаций, листовок и воззваний) Государственного архива Омской области (ГАОО), фонд 19 (Истпарт) Центра документации новейшей истории Омской области (ЦДНИОО), фонд 3 (Томское губернское управление) Государственного архива Томской области (ГАТО), фонд 4204 (Коллекция документов по установлению советской власти) Центра документации новейшей истории Томской области (ЦДНИТО). Учитывались также опубликованные
26 Исачкин СП. Историография сибирской социал-демократии 1907 - 1917 гг.: Ав-тореф. дис... доктора ист. наук. Омск, 2004. С. 9.
сборники документов и материалов, хроники революционного движения. Среди исторических источников следует различать документы центральных учреждений ПСР и ее сибирских организаций, материалы делопроизводства центральных и местных органов государственной власти, материалы личного происхождения (мемуары, эпистолярные источники). Комплексное использование всех перечисленных групп исторических источников позволяет сравнить и проверить авторские суждения, факты, выводы, дополнить историографическое исследование редкими и малоизвестными подробностями, существенно расширить представления о процессе становления исторических знаний по заявленной проблеме.
Научная новизна диссертационного сочинения состоит в том, что в нем впервые в отечественной исторической литературе предпринята попытка всестороннего анализа проблем развития историографии эсеровского подполья в Сибири в начале XX в. В отличие от предшествующей литературы в качестве объекта исследования избраны работы историков за весь период изучения социалистов-революционеров в крае, расширена проблематика исследования, в частности, за счет анализа публикаций по вопросам издательской деятельности эсеров, работ биографического характера. Впервые в комплексе рассматривается воздействие внутренних и внешних факторов и условий на интенсивность научных исследований, их методология и организация, выявляются изменения источниковой базы работ на разных этапах изучения истории местного эсеровского подполья. С современных позиций и с учетом новых подходов к теме характеризуется развитие концепций и проблематики по истории сибирских неонародников. Проведенный анализ значительного массива историографических и исторических источников позволяет выявить тенденции в изучении отдельных вопросов темы, оце-
нить степень их изученности и обратить внимание исследователей на спорные или слабо разработанные проблемы.
Основные положения и выводы диссертационного исследования были представлены на V региональной научно-методической конференции «Проблемы историографии, источниковедения и исторического краеведения в вузовском курсе отечественной истории», посвященной 30-летию исторического факультета Омского государственного университета (2004), IV Международной научной конференции «Степной край Евразии: Историко-культурные взаимодействия и современность», посвященной 170-летию со дня рождения Г.Н. Потанина и Ч.Ч. Валихано-ва (Омск, 2005), Всероссийской научной конференции «Сибирское общество в период социальных трансформаций XX в.» (Томск, 2005). Практическая значимость диссертации заключается в возможности применения ее материалов и выводов в научной работе при подготовке обобщающих трудов, посвященных истории и историографии сибирских эсеров, общественно-политического движения в крае в целом, в учебном процессе при разработке соответствующих разделов лекционных курсов по историографии истории Сибири, специальных лекционных курсов и семинаров по данной проблематике.
Становление советской историографии сибирских социалистов-революционеров (1920-е - середина 193 0-х гг.)
В начальный период советской историографии изучение истории партии эсеров обуславливалось не столько научной значимостью проблемы, сколько потребностью повседневной идеологической борьбы. Многие большевистские лидеры видели в эсерах самых политически значимых и потому опасных оппонентов. В.И. Ленин прямо указывал, что среди контрреволюционных сил социалисты-революционеры заняли первое место. По его поручению был подготовлен план работы ВЧК на вторую половину 1921-го и первую половину 1922 г., предусматривавший «доликвидацию» партий эсеров и меньшевиков1. Выполняя намеченный план, 28 декабря 1921 г. по докладу Ф.Э. Дзержинского ЦК РКП(б) постановил: «а) предрешить вопрос о предании суду Верховного трибунала ЦК партии социалистов-революционеров; б) поручить комиссии в составе тт. Дзержинского, Каменева и Сталина определить момент опубликования»2.
В феврале 1922 г. В.И. Ленин направил народному комиссару юстиции Д.И. Курскому письмо, в котором в качестве одной из мер борьбы против эсеров предлагалась «обязательная постановка ряда образцовых (по быстроте и силе репрессии, по разъяснению народным массам, через суд и через печать, значения их) процессов в Москве, Питере, Харькове и нескольких других важнейших центрах...»3. Это ленинское указание нашло свое воплощение в начавшемся в июне 1922 г. в Москве процессе над 34 членами ЦК и другими руководителями ПСР.
В подготовленных отделом агитации и пропаганды ЦК РКП(б) тезисах «К процессу правых эсеров» и опубликованных материалах процесса была дана сжатая характеристика основных этапов истории партии социалистов-революционеров, оценка теоретических взглядов и тактической линии эсеров, приведен большой фактический материал об организованных ими «контрреволюционных мятежах и заговорах», о сотрудничестве с «международной реакцией»4. Данные тезисы и документы, обладавшие большой силой идеологического воздействия, призваны были помочь большевикам ликвидировать партию эсеров как фактор политического влияния и оправдать в глазах общества проводившиеся в ее отношении репрессии. Именно тогда появились первые признаки тенденциозной характеристики ПСР, результатом чего являлась критика вместо понимания. В итоге даже такие откровенные слова Г.Е. Зиновьева о том, что «нужно только, чтобы Советская власть знала, когда, кого, где, при каких обстоятельствах расстреливать»5 не вызывали серьезных возражений.
Во многом для достижения тех же целей в начале 1920-х гг. появились работы А.В. Луначарского, В.А. Быстрянского, В.Н. Мещерякова, Ю.М. Стеклова, М.Н. Покровского, Н.Н. Попова6. С первых страниц своих брошюр авторы объявляли, что клеймят предателей народных интересов, затем в популярной форме излагали историю этой мелкобуржуазной партии с момента возникновения и до победы пролетарской революции, стремясь показать закономерность ее политического банкротства. Ложному, бессодержательному, фатально обреченному на провал псевдосоциализму эсеров, как заявляли они, противостоит единственно правильное учение пролетарского социализма; набору нелогичных, несообразных, принципиально вредных порывов - безупречная во всех проявлениях тактика партии Ленина. Деятельность сибирских организаций ПСР в данных брошюрах практически не освещалась.
Большое влияние на советскую историографию проблемы оказали многочисленные работы вождя большевиков В.И. Ленина. По сведениям современного историка В.В. Ишина, только в Полном собрании сочинений имеется свыше трехсот работ, охватывающих весь период существования ПСР и все стороны ее деятельности, в том числе: свыше 90 работ, написанных им до 1905 г., около 70 - в годы первой российской революции и более 100 - до 1917 г. Можно, естественно, спорить, высказывать свое мнение о тех или иных выводах, сделанных В.И. Лениным, но не обращать внимание, обходить их при научном исследовании истории социалистов-революционеров нельзя. В ленинских трудах с классовых позиций марксистской теории раскрыты истоки, содержание эсеровской программы, подробно проанализирована тактическая линия партии, показаны место и роль ее в расстановке политических сил России8. Рассматривая деятельность ПСР, В.И. Ленин говорил об эсерах как о непримиримых врагах большевиков, противниках революции, или, в лучшем случае, показывал лишь их слабые стороны. Вместе с тем большевистский лидер признавал за партией эсеров выражение интересов многомиллионного российского крестьянства, не исключал возможности совместных действий РСДРП и ПСР в общей борьбе против самодержавия. Однако, к сожалению, данная сторона вопроса уже тогда, на фоне политического процесса, была проигнорирована большинством советских авторов. В целом, ленинские представления об эсерах в отечественной историографии подверглись основательной разработке9, в силу чего мы полагаем возможным ограничиться вышеизложенными тезисами.
Освещение проблемы в публикациях второй половины 1930-х -конца 1950-х гг
В развитии отечественной историографии партии социалистов-революционеров период второй половины 1930-х - конца 1950-х гг. занимает особое место. По степени продуктивности его нельзя сравнивать ни с предыдущим, ни тем более с последующими этапами. Однако для исследователей, серьезно занимающихся вопросами историографии, время, когда проблема как таковая практически не изучалась, должно быть не менее интересно, чем, например, современный этап. Дело в том, что отсутствие информации, т.е. откровенное замалчивание и вообще фальсификация исторических фактов, также является важным историографическим аспектом. Ведь суть вещей порой содержится не в том, что было сказано, а в том, что не было сказано по тому или иному поводу.
В рассматриваемый период количество работ, связанных с изучением истории эсеров, заметно сократилось. Это объяснялось прежде всего еще более усилившимся тотальным господством официозных идеологических догм в исторической науке, нашедших свое законченное воплощение в «Кратком курсе истории ВКП(б)». Внимание историков было обращено преимущественно на рассмотрение деятельности большевистских организаций и классовых выступлений российского пролетариата, поэтому история ПСР затрагивалась лишь отрывочно, чаще всего ограничиваясь констатацией какого-нибудь факта. Большая часть документов этой партии, трудов ее теоретиков и лидеров оказалась в спецхранах советских библиотек и архивов, а публикация эсеровских материалов была строго запрещена. Единая суть народничества была отчеканена в формуле: «злейший враг марксизма». Партию эсеров лишили малейших намеков на прогрессивность и представительство интересов народа, ее тактическую линию провозгласили одной из основных причин поражений и неудач освободительного движения. Во множестве статей, брошюр и книг воспевалось победоносное ниспровержение народничества. Цитаты заменяли доказательства, ярлыки - факты, которые также зачастую подгонялись под общую схему.
Процессы узурпации научной мысли и общественного сознания в целях дальнейшего возвышения личности И.В. Сталина и укрепления созданной им системы ярко проявились уже к середине 1930-х гг. Деформации исторической науки способствовали постановления партии 1934 - 1936 гг. по истории и историческому образованию, ставшие своеобразным рубежом в развитии отечественной науки, после чего в повседневную практику вошло перечеркивание достижений научной мысли, шельмование кадров. Началось активное выхолащивание трудов ученых, важнейшие центры исторической науки, в том числе и Истпарт, перестали существовать86.
История сибирских эсеров в этот период тем более специально не изучалась. В опубликованных работах, посвященных проблемам революционного движения в Сибири в начале XX в., нашли отражение лишь отдельные факты и эпизоды участия эсеров в происходивших событиях, преимущественно в связи с показом борьбы большевиков против непоследовательности и тактического авантюризма социалистов-революционеров. Изменился сам характер издаваемых публикаций: на первом месте по численности теперь находились исследовательские и научно-популярные краеведческие труды историков, мемуары же постепенно сошли на нет. Выводы историков, как и прежде, были значительно шире конкретного материала. В литературе установилась по сути дела единая оценка эсеров, тождественная или очень близкая к той, которую ранее давали Н.Н. Баранский, Б.З. Шумяцкий, М. Мишин и ряд других авторов.
На протяжении всего периода можно выделить две волны публикаций работ по истории революционного движения в Сибири. Первая волна пришлась на 1939 - 1940 гг., после чего последовал продолжительный перерыв в изучении проблемы в связи с началом в 1941 г. Великой Отечественной войны. Вторая - на середину 1950-х гг., когда в стране широко отмечалось 50-летие первой российской революции. Основная масса исторических трудов, как и в предыдущий период, сосредотачивалась на событиях революции 1905 - 1907 гг.
На рубеже 1930 - 1940-х гг. определенный вклад в разработку проблемы внесли М.К. Ветошкин, В.И. Дулов и Ф.А. Кудрявцев, А. Миль-штейн и некоторые другие исследователи87. Признанным авторитетом пользовались работы М.К. Ветошкина, существенно повлиявшие на тогдашнее поколение историков. Практически все монографии этого исследователя, издание которых имело место в последующие 10-15 лет, представляли собой расширенные варианты или, наоборот, сжатые популярные очерки книги, опубликованной им в 1939 г. (некоторое ис-ключение составляет лишь монография о Читинском восстании) . Поэтому и без того редкие оценки сибирских социалистов-революционеров на протяжении почти двух десятилетий дублировались автором без изменений.
Советские историки о деятельности сибирских организаций партии социалистов-революционеров (исследования 1960-х-1980-х гг.)
Советские историки о деятельности сибирских организаций партии социалистов-революционеров (исследования 1960-х - 1980-х гг.) В условиях изменившейся после XX съезда КПСС идеологической атмосферы, когда на официальном уровне был признан тезис о многовариантных путях перехода к социализму, в исторической науке начался третий период советской историографии партии социалистов-революционеров, продолжавшийся вплоть до конца 1980-х гг. «Оттепель», сигнализировавшая о возможности обращения к этой «опасной» теме, позволила историкам перейти к постепенному преодолению упрощенной догматической парадигмы «Краткого курса». Причем этот пересмотр шел под флагом ренессанса ленинских идей. Было опубликовано значительное число однообразных по названию и сходных по содержанию статей о критике или борьбе В.И. Ленина, большевиков с эсерами1. Уничижительно-отрицательные оценки, характерные для предшествующего времени, были смягчены, говорили о некоторых прогрессивных элементах в программе эсеров.
Вместе с тем усилиями ряда исследователей - К.В. Гусева, В.Н. Ги-нева и некоторых других - появились работы, в которых история социалистов-революционеров рассматривалась не под рубрикой «борьба большевиков против...», а как самостоятельный и полноценный объект исследования . Особая заслуга в этом смысле принадлежала историку К.В. Гусеву. Он вновь, после долгого перерыва, ввел в литературу понятие «левого крыла буржуазной демократии» и оценочные заявления о наличии некоторых положительных элементов, в узко ограниченных рамках, в программе и, в меньшей мере, тактике эсеров.
После этого партию социалистов-революционеров, как правило, перестали обвинять в предательстве интересов народа, в прислужничестве буржуазии, признали наличие некоего общего основания для совместных временных выступлений марксистов с ними в «буржуазно-демократической революции» . В конце 1960-х - начале 1970-х гг. большинство авторов стали считать эсеров составной частью революционно-демократического лагеря. Результаты этого процесса были закреплены в посвященной социалистам-революционерам главе изданной в 1984 г. обобщающей коллективной монографии4.
Повышение внимания к истории политических партий (в том числе и к деятельности ПСР) в те годы было обусловлено помимо внутрина-учных причин и смягчения идеологической атмосферы в стране также целым рядом взаимозависимых внешних обстоятельств. Во-первых, в условиях все новых достижений Советского государства значительно актуализировался исторический опыт КПСС, в связи с чем более основательному изучению подверглось и отношение большевиков к «непролетарским» партиям. Во-вторых, перед отечественной исторической наукой в годы «холодной войны» остро стояла задача разоблачения так называемых «буржуазных фальсификаторов истории». Во многом тот факт, что западные историки тактику большевиков по отношению к эсерам выдавали за войну на уничтожение, заставил отечественных исследователей в целях опровержения данного положения повысить интерес к проблеме союзников и противников пролетариата на буржуазно-демократическом этапе революции. В-третьих, расширение научного изучения проблемы было вызвано координационной деятельностью Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС, выступлениями в печати и на конференциях видных советских историков . Определенный интерес к теоретическим и методологическим аспектам вопроса, например, проявился в ходе проведения в 1981 г. в Калининском университете третьего всесоюзного научного симпозиума по истории непролетарских партий в России в начале XX в.6
В результате, в 1960-х - 1980-х гг. был сделан значительный шаг вперед в разработке истории ПСР, накоплен большой фактический материал. Несомненный интерес представляла сама попытка постановки проблемы в широких тематических и хронологических рамках. Однако, несмотря на заметные позитивные сдвиги, многие упущения и ошибки перешли в исследования этого периода из работ предыдущих лет. По-прежнему лидирующим направлением в советской исторической науке продолжала быть история большевистских организаций. Идеология довлела: методологический багаж у авторов оставался прежним, что не могло не приводить к тиражированию традиционных историографических схем. Трепетно сохранялась в научных публикациях вместе с большевистской аргументацией и их публицистическая стилистика, клеймящая эсеров как «мелкобуржуазных говорунов», «примазавшихся элементов», «авантюристов». По справедливому замечанию современного историка М.И. Леонова, основные «усилия были направлены на то, чтобы представить миросозерцание эсеров изначально ложным, а деятельность - фатально обреченной на постоянные ошибки и конечный провал»7. Систематическое изучение всего комплекса фактов при такой ситуации, естественно, не являлось правилом. Напротив, под схему подбирались единичные, зачастую препарированные факты. Кроме того, характерно было некритичное отношение к большевистским источникам, цитирование которых, наряду со ссылками на произведения В.И. Ленина и даже, в ряде случаев, многотомную «Историю Коммунистической партии Советского Союза», выступало в качестве наиболее весомого и бесспорного аргумента. Большинство исследователей уже по инерции и в какой-то степени добровольно продолжали смотреть на ПСР глазами большевиков и их вождя. Но в то же время, в ряде публикаций к концу 1980-х гг. явственно проявилась новая тенденция рас 7 Леонов М.И. Партия социалистов-революционеров в 1905-1907 гг. М., 1997. С. 12. смотрения социалистов-революционеров с опорой на широкий и разнообразный круг невостребованных до тех пор архивных и раритетных опубликованных источников .
Во многом в том же русле шло развитие и региональной историографии партии эсеров . Однако, в различных регионах страны уровень ее развития был довольно неравномерный. Исследователи сибирского региона, например, несколько отставали в этом плане от изысканий уральских историков, результатом которых стало появление ряда основательных научных работ, в частности монографии И.С. Капцуговича. И все же, пусть и с некоторым запозданием, сдвиги в изучении эсеровского подполья в крае в начале XX в. нашли свое проявление и в сибирской историографии.
Современная отечественная историография эсеровского подполья в Сибири в начале XX в
Качественно новый этап в изучении истории ПСР в целом и ее сибирских организаций в частности начался в 1990-е гг. в связи с изменением общественно-политической ситуации в стране. Сам факт значительного увеличения количества посвященных эсерам научных работ за последние пятнадцать лет свидетельствует о возросшем интересе к данной проблематике. Еще более важным показателем является вовлечение в научный оборот широкого круга самых разнообразных источников, а также свобода авторов в концептуальной оценке проблемы. Был сделан большой шаг вперед в постановке ранее малоизученных вопросов, что способствовало активизации изучения истории социалистов-революционеров в центре и на местах.
Уход в прошлое установленного в 1917 г. советского режима аккумулировал повышенное внимание всего общества к истории последнего периода Российской империи и, естественно, к политическим оппонентам большевиков. Закономерно был поставлен вопрос об альтернативных путях и упущенных возможностях развития государства. Интерес к эсерам был связан также с процессом демократизации и возрождения многопартийной системы в стране. В результате увидело свет значительное количество посвященных различным аспектам истории социалистов-революционеров публицистических и научных статей, осуществлена публикация большого круга документов ПСР, воспоминаний знаменитого эсера-террориста Б.В. Савинкова, партийного лидера-теоретика В.М. Чернова, писем «короля провокаторов» Е.Ф. Азефа. Акценты при этом явно сместились в сторону симпатий к оппонентам большевизма. Наиболее ярко данные тенденции проявились в публицистике, но в той или иной мере, по словам историка А.А. Кононенко, были характерны и для постсоветской историографии в целом88.
В условиях отхода от догм марксистской схемы были предприняты успешные попытки издания энциклопедий и учебных пособий о политических партиях начала прошлого столетия. Итоги научных поисков нашли свое выражение в таких трудах, как «Политическая история России в партиях и лицах», «История политических партий России», «Политические партии России. Конец XIX - начало XX века. Энциклопедия» и в некоторых других публикациях89. В них проблемам истории ПСР были посвящены довольно объемные и фактологически насыщенные статьи, авторы которых привлекли и использовали широкий круг опубликованных и архивных источников. Причем отдельные статьи могут служить образцом при работе над составлением справочных изданий подобного рода. Нельзя не отметить и стремление исследователей адаптировать сложный, многосторонний процесс истории эсеров для студенческой аудитории.
Весьма показательно для современного периода историографии проблемы появление фундаментальных монографий М.И. Леонова, К.Н. Морозова, Р.А. Городницкого и ряда других исследователей91. Работы указанных авторов посвящены слабоизученным ранее этапам и аспектам истории ПСР и свободны от различного идеологического давления, что придает им особую научную ценность. По широте охвата и глубине постановки проблем, количеству привлекаемых документов и качеству их обработки, наконец, по используемым методологическим подходам эти книги резко выделяются на фоне всех предшествующих трудов по истории эсеровской партии. Без всякого преувеличения можно сказать, что данные публикации, будучи результатом напряженной и кропотливой исследовательской работы их авторов, являются основополагающими новой, качественно иной отечественной историографии и археографии ПСР. И дело не только в том, что в новейших исследованиях получили детальное освещение такие вопросы, как идеология, программа, тактика, организационные основы, численность и социальный состав партии эсеров, различные направления ее деятельности в массах, отношения с революционными и либеральными партиями и союзами и т.п. Не менее важным является и переосмысление многих прежних оценок и суждений, что стало возможным благодаря отказу историков следовать заранее заданной схеме, их стремлению делать выводы на основе анализа конкретных фактов и реалий. При этом заметно обогатилась источ-никовая база работ, прежде всего за счет вовлечения в научный оборот документов и материалов самой партии социалистов-революционеров, значительная часть которых к настоящему времени уже опубликована92.
В последние годы на фоне известных событий стремительно возрос интерес к проблеме революционного экстремизма, истории террористического движения в целом, большую популярность приобрели отдельные аспекты боевой деятельности партии эсеров. В результате наиболее изученной оказалась история Боевой организации ПСР и провокаторской деятельности одного из ее руководителей Е.Ф. Азефа93. Причем можно говорить и об определенном влиянии на актуализацию проблем революционного террора современной западной историографии94.
