Содержание к диссертации
Введение
Глава I Геральдическая историография в XVIII - начале XX в 27-166
1. Геральдическая литература XVIII в.- 1830-х гг 27-62
2. Развитие русской геральдической историографии в середине XIX - начале XX в 62-112
3. Геральдическая историография в 1908- 1917 гг 112-166
Глава II Советская историография геральдики 167-246
1. Геральдическая литература 1920-1950-х гг 167-203
2. Геральдическая историография в 1960 - 1980-е гг 203-246
Глава III Геральдическая историография Российской Федерации 247-394
1. Эволюция теоретико-методологических основ гербоведения на рубеже XX-XXI в 247-291
2. Археографические аспекты современного гербоведения 291 -321
3. Основные направления геральдических исследований 322-394
Глава IV Теоретические проблемы геральдики в отечественной историографии 395-484
1. Понятие герба в отечественной историографии 395-421
2. Систематизация гербов в отечественной историографии 421-449
3. Понятие геральдики в отечественной историографии 449-484
Заключение 485-496
Список сокращений 497-498
Список использованных источников и литературы 499-661
- Геральдическая литература XVIII в.- 1830-х гг
- Геральдическая литература 1920-1950-х гг
- Эволюция теоретико-методологических основ гербоведения на рубеже XX-XXI в
- Понятие герба в отечественной историографии
Введение к работе
Развитие российской исторической науки последнего десятилетия было противоречивым и неоднозначным. После отказа от единой марксистской парадигмы в условиях смены стереотипов и господствовавших схем, формирования иного исторического сознания ведутся поиски альтернативных методологических подходов, переосмысливаются эпистемологические аспекты исторического знания, выделяются новые направления исследований, которые приобретают компаративный и антропологически ориентированный характер. В такой ситуации существенно обострилась проблема верифицированности теорий и концепций, наиболее ярко проявившаяся через возрастание интереса к источниковедению и специальным историческим дисциплинам, которые долгое время недооценивались в гносеологическом отношении, воспринимаясь исключительно прагматически. Они приобретают фундаментальный статус, способствующий модификации и стратификации знания о прошлом, совершенствованию методологических основ исторической науки. Обретение нового качественного состояния детерминировало имманентные трансформации, характеризующиеся сложными, в отдельных ситуациях противоречивыми интеграционными и дифференциальными процессами.
В литературе было высказано, обосновано и утверждается положение о том, что дисциплины, традиционно носившие обозначение специальных (вспомогательных), в современной гносеологической ситуации являются не элементами некоего комплекса, а самостоятельными отраслями исторической науки,1 и именно в таком контексте следует оценивать их эпистемологические и онтологические аспекты.
Соболева Н.А., Аксенов А.И. Вспомогательные исторические дисциплины: современное состояние и структура взаимоотношений // Исследования по источниковедению истории России (до 1917 г.). М.,1993. С.220-234.
Одновременно стала очевидной диспропорции в развитии конкретных дисциплин. Среди них выделилась группа, эволюционирующая наиболее интенсивно, и группа дисциплин-аутсайдеров, состояние которых пока не отвечает потребностям современного исторического познания и его методологического обеспечения. К числу активно модифицирующихся дисциплин наряду с генеалогией, нумизматикой, фалеристикой относится и геральдика, переживающая в последнее десятилетие период научного и социального ренессанса. В ней произошли фундаментальные и многообразные имманентные изменения: существенно возросло количество и расширилась тематическая стратификация исследований, введены в научный оборот ранее неизвестные источники, расширилось преподавание в высших и средних учебных заведениях, возникли геральдические учреждения и общественные организации, проводятся научные конференции. Активно развивается герботворчество, за последнее десятилетие в Российской Федерации сложилась новая геральдическая система, отражающая в символической форме произошедшие политические процессы: совершенствование функций государственной власти, возрастание роли местного управления и социально-экономической самостоятельности регионов, поиск новых идеологических ценностей. На основе стихийного практического опыта начала 1990-х годов были сформулированы принципы единой геральдической политики, получившие юридическое выражение. Современная геральдическая система стала не только значимым компонентом онтологии социума, но и поводом для дискуссий, экстраполируемых иногда из сферы сугубо профессиональной, научной, в сферу политическую.
Однако до сих пор не полностью преодолено то кризисное состояние, в котором пребываю отечественное гербоведение долгие годы. Развитие его остается преимущественно экстенсивным, для многих публикаций характерен дилетантизм, конъюнктурность, компилятивность, методическое несовершенство. Уровень осмысления геральдических проблем, за редким
5 исключением, отстает от мирового. Усилия по модернизации теоретических и методологических основ гербоведения, избавлению от историографической мифологии, дальнейшей интеграции в процесс познания прошлого пока не смогли коренным образом изменить общей ситуации.
В этом контексте существенную актуальность приобретает изучение геральдической историографии, овладение которой является необходимым условием для совершенствования конкретных исследований, адекватной оценки имманентного состояния дисциплины, обозначения перспектив ее развития. Историография - фундаментальный компонент структуры гербоведения, непосредственно связанный с его теоретико-методологическими основами. Только комплексный, полный и объективный анализ существующих исследований позволяет разрешить комплекс онтологических и эпистемологических задач, стоящих перед дисциплиной: выявить направления геральдической мысли и научные школы, модифицировать понятийно-терминологический аппарат, определить стратификацию геральдического знания, стимулировать трансцендентный диалог с другими областями исторического познания, усовершенствовать методы изучения источников и их археографического освоения. Без историографического обобщения работ невозможно составить объективного представление об истории геральдики.
Глубокий смысл имеет знакомство с литературой для профессиональной подготовки историков в области специальных исторических дисциплин. Интерпретация и критический анализ работ, справочников и публикаций источников, представление о концепциях и структуре дисциплины позволяют студентам правильно оценивать современное состояние гербоведения, использовать геральдические источники в самостоятельных исследованиях, заниматься, в случае необходимости, герботворчеством, т.е. формируют профессиональные навыки в области геральдики.
Сведения об эволюции геральдической мысли способствуют достижению объективного знания о развитии отечественной исторической науки, дают возможность глубже понять процесс познания прошлого. С другой стороны, осмысление гербоведения в широком историографическом контексте выявляет специфические характеристики и закономерности модификации самой геральдической литературы.
К настоящему времени отсутствие всестороннего историографического исследования ощущается чрезвычайно остро и, в значительной степени, стало фактором, сдерживавшим интенсификацию отечественного гербоведения. Неизученность проблемы особенно показательна в контексте осмысления аналогичных разделов других специальных исторических дисциплин.2 Таким образом, анализ историографических аспектов гербоведения приобрел существенную научную актуальность, которая особенно возросла в последние годы.
Важность подобного дискурса определяется также полным отсутствием комплексных исследований в данной области. Многие аспекты гербоведения, в том числе историографические, остаются недостаточно изученными.
Изучение геральдической историографии началось в середине XIX века. В специальном разделе труда А.Б. Лакиера «Русская геральдика» сведения о геральдических учреждениях сопровождались обзором немногочисленных трудов, посвященных гербам.3 Историк однозначно отождествил их появление с развитием геральдики как науки, но поскольку все публикации касались европейского опыта, то в контексте изучения русских гербов, по его мнению, их значение было невелико.
2 Бурков В.Г. Историография отечественных фалеронимов и фалеристики: Учебное
пособие. Л., 1990; Он же. Историографические аспекты отечественных фалеронимов и
фалеристики (1710-1993 гг.): Автореф. дис. ... докт. ист. наук. М.,1995; Голованова МП.
Некоторые аспекты историографии вексиллологических источников (к истории изучения
российских государственных знамен ХУШ-ХГХ вв.) // Источниковедение и историография
в мире гуманитарного знания. М.,2002. С. 171-174.
3 Лакиер А.Б. Русская геральдика // Записки Императорского археологического общества.
Т.7. СПб.,1854. Переизд.: Лакиер А.Б. Русская геральдика. СПб.,1855. Кн.1-2. Сноски на
текст здесь и далее приводятся по последнему переизданию: Лакиер А.Б. Русская
геральдика. М.,1990. С.223-227.
В конце XIX - начале XX в. краткие историографические экскурсы появились в работах Ю.В.Арсеньева, В.Е.Белинского, П.П. фон Винклера, Л.М.Савелова.4 В них отмечалась «большая скудость»5 отечественной геральдической литературы и перечислялись наиболее крупные труды. Ю.В.Арсеньев рассматривал русские исследования в контексте западной историографии, считал их неотъемлемой частью общеевропейского исследовательского процесса. Дуалистический характер гербовников, являвшихся одновременно и источниками, и объектами историографического анализа, отмечался в трудах В.К.Лукомского. Он впервые ввел в научный оборот сведения о ряде геральдических памятников,6 позволявшие оценить их не только с позиций источниковедения, но и историографии.
Итоги развития гербоведения за 1905-1915 гг. подвел известный генеалог Н.П.Чулков в докладе, сделанном 8 января 1915 г. на торжественном заседании, посвященном десятилетию Историко-родословного общества.7 Анализируя геральдические исследования в контексте эволюции генеалогического знания, он определил состояние русского гербоведения на тот момент как «неожиданный расцвет», связанный с возникновением соответствующей кафедры в Московском
4 Белинский В.Е. Русский геральдический словарь. Вып.1-2. СПб.,1912—1913; Савелов
Л.М. Лекции по русской генеалогии. М.,б.г. Сноски здесь и далее даются по
переизданию.: Савелов Л.М. Лекции по русской генеалогии. М.,1994; Арсеньев Ю.В.
Геральдика. М.,1908. Переизд.: Арсеньев Ю.В. Геральдика, М.,2001. Сноски здесь и далее
даются по переизданию: Арсеньев Ю.В. Геральдика. Ковров, 1997.
5 Арсеньев Ю.В. Указ. соч. С. 119; Белинский В.Е. Указ. соч. Вып. L СП. Русская
геральдическая литература признавалась «отставшей от иностранной» и
противопоставлялась последней, «богатой своими историческими атласами,
тяжеловесными словарями, иллюстрированными журналами и очень специальными
учеными исследованиями» (Лукомский В.К. [Рецензия] // ИВ. 1910. № 5. С.717).
6 Лукомский В.К. О геральдическом художестве в России // СП 1911. № 2. С.5-35;
Лукомский В.К., Типольт Н.А. бар. Русская геральдика. Пг.,1915. Переизд.: Лукомский
В.К., Типольт Н.А. бар. Русская геральдика. М.,1996. Сноски далее даются по
переизданию.
7 Доклад Н.ПЛулкова предполагался к публикации в «Летописи Историко-родословного
общества» за 1916 г., но издание прекратилось в 1915 г., и текст стал известен широкой
публике недавно, см.: Н.П.Чулков о русской генеалогии // Российский архив. Т.9. М.,1999.
С.559-573.
8 археологическом институте и с деятельностью двух исследователей -В.К.Лукомского и СНТройницкого.
К 1917 г. работ, касавшихся историографических аспектов русского гербоведения, было немного, и они не давали сколько-нибудь целостного представления о проблеме. Геральдическая историография как самостоятельное направление исследований не сформировалось.
Аналогичная ситуация сохранялась почти весь советский период. Небольшие историографические разделы имелись только в учебных пособиях, общих трудах, посвященных истории исторической науки, а также в немногочисленных работах, касавшихся конкретных проблем. Для большинства из них характерно отсутствие концептуального анализа, обзорность, селективность эмпирической основы. Представления о генезисе и эволюции геральдической историографии были неполными и искаженными.
Исключение составлял доклад В.К.Лукомского, посвященный развитию специальных исторических дисциплин за 1917-1945 гг.,8 в котором давались общие оценки состояния геральдики к 1917 г. Методологическая позиция автора была противоречивой. Признавая несомненные успехи дореволюционного гербоведения в целом, вывод историк делал в нигилистических традициях советской историографии, подчеркивал «классовые вкусы и установки», «социальный заказ», якобы обусловивший научную деятельность геральдистов. Рубежным событием называлась Октябрьская революция, указавшая «тот путь, по которому должно идти впредь развитие геральдической науки». Эти утверждения противоречили реальному положению гербоведения, поскольку именно в советский период его гносеологическое значение официально отрицалось. Полностью игнорировать негативные тенденции было невозможно, но В.К.Лукомский объяснил их влиянием школы М.Н.Покровского, осторожно констатировав,
Лукомский В.К. Обзор трудов по генеалогии, геральдике и сфрагистике за 1917-1945 гг. // Русский родословец. 2001. № 1. С.70-92.
9 что геральдические работы «не всегда находили себе место в современной печати». Сделанное замечание оказалось пророческим применительно к самому докладу В.К.Лукомского, остававшемуся в рукописи до 2001 г.
Догматические трактовки геральдической историографии с позиций марксистско-ленинской методологии нашли наиболее полную реализацию в диссертации АА.Ураносова, посвященной территориальной символике XV-XVII вв. Во введении отмечалось, что геральдическая литература до 1917 г. служила целям «возвеличивания господствующего класса дворян-крепостников, порочна по своей методологии и требует коренной критической переоценки».10 В соответствии с выдвинутым тезисом характеризовались работы Ю.В.Арсеньева, А.Б.Лакиера, Н.П.Лихачева,. И.П.Сахарова, а «значительные успехи в деле изучения русских печатей и гербов»,11 как и полагалось в 1950-е годы, однозначно связывались с советской исторической наукой, хотя и признавалось, что геральдическая проблематика изучается в ней недостаточно.
Гносеологическая реабилитация дореволюционного гербоведения произошла в содержательном очерке В.Л.Янина, сумевшего на волне оттепели 1960-х годов дать геральдическим работам вполне объективную оценку.12 Аналогичная трактовка историографических аспектов давалась в учебном пособии Е.И.Каменцевой и Н.В.Устюгова.13
Целенаправленный интерес к историографическим проблемам гербоведения сформировался на рубеже 1970-1980-х годов. Анализ литературы носил частный характер, был ограничен хронологически или
9 Там же. С.79-80.
10 Ураносов А.А. Русские областные и городские печати и гербы в период образования и
укрепления Русского централизованного многонационального государства (XV-XVII вв.):
Автореф. дис.... канд. ист. наук. М.,1953. С.З.
11 Там же. С.4.
12 Очерки истории исторической науки в СССР. Т.2. М.,1960. С.682-684; Т.З. М.,1963.
С.632-634.
13 Каменцева Е.И., Устюгов И.В. Русская сфрагистика и геральдика: Учебное пособие.
М.Д963. С.17-35; 2-е изд., доп. М.,1974. С.20-35. Историографическая глава восходила к
соответствующему разделу пособия Н.В.Устюгова: Устюгов Н.В. Учебное пособие по
вспомогательным историческим дисциплинам. 4.4. М.,1940. С.3-5.
10 тематически (советские гербы, публикации XVIII в., территориальные символы).14 Трактовки эмпирического материала ориентировались преимущественно на источниковедческие и книговедческие аспекты. Геральдические проблемы нашли отражение в общих работах, посвященных историографии специальных исторических дисциплин.15 В конце 1980-х годов появились исследования о геральдистах, в частности - о В.К.Лукомском.16 В статьях освещалась преимущественно событийная сторона его деятельности, а анализ научных взглядов подменялся пересказом работ^
Отсутствие обобщающих историографических исследований способствовало расширению границ анализа конкретных проблем. Н.А.Соболева, давая характеристику литературы, посвященной территориальным гербам, уделила значительное место эволюции понятий «герб» и «городской герб».17 Аналогичную, но менее удачную попытку предпринял И.В.Борисов, который подменил анализ понятийно-терминологических проблем цитированием дефиниций герба из наиболее известных работ.18
В конце 1970-1980-х гг. досоветская геральдическая литература интегрировалась в контекст общего развития русской историографии XIX -начала XX в., подчеркивалась ее связь с «дворянско-охранительным направлением», тенденциозность концепций, их соответствие официальным
Поцелуев В. А Обзор историографии и источниковедения советской геральдики // Историография и источниковедение. М.,1978. С.52-64; Библиография трудов по отечественному источниковедению и специальным историческим дисциплинам, изданных в XVIII в. М.,1981. С. 125-136; Соболева Н.А. Российская городская и областная геральдика XVIII-XDC вв. М.,1981. С.6-15.
15 Каменцева Е.И. История вспомогательных исторических дисциплин: Учебное пособие.
МЛ 979.
16 Она же. Научная деятельность В.КЛукомского и его роль в развитии вспомогательных
исторических дисциплин // Вспомогательные исторические дисциплины. Вып.17. Л.,1985.
С.343-357. Борисов И.В. Деятельность В.КЛукомского в Москве (1942-1946 гг.) //
Геральдика. Л., 1987. С.26-41. Он же. Об «Эмблематическом гербовнике» В.КЛукомского
// Там же. С.53-55; Пашков А.М. В.КЛукомский и Археологический институт // Там же.
С. 17-25.
17 Соболева Н.А. Указ. соч. С.7-15.
18 Борисов (Ильин) И.В. Родовые гербы России. М.,1997. С.40-44.
доктринам.19 Несмотря на ситуативную ангажированность, такой подход имел принципиальное значение для гербоведения. Оно заключалось не в конкретных, с позиции современной науки спорных, оценках, а в обозначении связей геральдических исследований с направлениями историографии в том виде, как они понимались в советской науке. Аналогичный методологический прием мог быть использован в любой эпистемологической ситуации.
Апогеем осмысления гербоведческого опыта с позиций марксистской идеологии стал очерк В.В .Румянцевой.20 Впервые претендуя на обобщение проблемы, он оказался крайне неудачным по содержанию. Геральдическая историография без достаточных эпистемологических оснований рассматривалась вместе с работами по фалеристике и вексиллологии. В тематическом отношении очерк ориентировался на украинский материал и был селективен, но главное - содержал сомнительные утверждения об «общей методологической несостоятельности буржуазной исторической науки», голословно противопоставлял досоветские и советские работы. Уже в момент издания книги они казались излишне однозначными, а к настоящему времени являются устаревшими.
Период, начавшийся в 1990-е гг., несмотря на количественные изменения, не принес ощутимых результатов в области историографии дисциплины. Большинство связанных с подобной проблематикой исследований было посвящено биографиям геральдистов. Появились работы о Ю.В.Арсеньеве, В.Е.Белинском, А.Б.Лакиере, В.П.Лапчинском,
19 Соболева Н.А. Указ. соч. С.7,9.
20 Вспомогательные исторические дисциплины: историография и теория. Киев, 1988.
С.161-174.
2,Тамже.СЛ64.
22 Голованова МП. Из истории музейного дела в России. Материалы к биографии хранителя Оружейной п&таты Ю.ВАрсеньева // Гербовед. 1997. № 22. С.137-143; Она же. Из истории русских знамен. Деятельность Ю.В.Арсеньева как члена Особого совещания по вопросу о русских государственных национальных цветах // Культурное наследие российской эмиграции, 1917-1940 гг. Kh.L М.,1994. С.468-475; Наумов О.Н. Ю.В.Арсеньев — геральдист и генеалог // Гербовед. 1994. № 5/6. С.17-33; Он же. Ю.В.Арсеньев и развитие вспомогательных исторических дисциплин в России в конце XIX - начале XX в. // ИГ.
12 В.К.Лукомском,26 ШХСахарове,27 бароне Н.А.Типольте,28 С.Н.Тройницком,29 о современных специалистах»30 Эти публикации можно разделить на две группы: первая, наиболее значительная, продолжает традиции 1980-х годов и содержит биографические сведения, не сопровождаемые всесторонним анализом научных взглядов и трудов, вторая, гораздо меньшая количественно, в которой историографический анализ присутствовал. Принципиальное значение для развития гербоведения имела статья о В.К.Лукомском как источниковеде.31 В ней впервые высказывался и подробно аргументировался тезис о приверженности исследователя к позитивистской методологии, и оценка его научному творчеству давалась в соответствующем контексте.
В 1990-е гг. произошла тематическая дифференциация историографических исследований. Изучалось отражение геральдических проблем в творчестве отдельных историков и в периодических изданиях.32
1995. Вып.6. С.4-20; Он же. Юрий Васильевич Арсеньев и его лекции по геральдике // Арсеньев Ю.В. Указ. соч. С.336-361.
23 Он же. «Я фанатически предан своему делу»: Письма геральдиста В.Е.Белинского
М.В.Асееву// Гербовед. 1996. № 12. С.53-55.
24 Соболева Н.А. Об авторе «Русской геральдики» //Лакиер А.Б. Указ. соч. С.371-398; Она
же. Первый русский ученый-геральдист // ВИ. 1991. № 4/5. С. 180-189.
25 Борисов И.В. Владимир Прохорович Лалчинский // Гербовед. 1995. № 7. С.62-68.
26 Каменцева Е.И. Историки об историках // Родина. 1991. №9/10. С.50-52; Она же.
В.КЛукомский после октября 1917 года // Источниковедение XX столетия. М.,1993. С.87-
88; Каменцева Е.И., Наумов О.Н. В.КЛукомский. Жизнь и деятельность. М.,1994.
27 Осокина И.В. Иван Петрович Сахаров и его работы по геральдике // Сборник статей
геральдического семинара ИАИ РГГУ. Вьга.1. М.,2000. С.23-34.
28 Ильина Т.Н. Коллекция барона Н.А.Типольта в собрании ВИМАИВ и ВС // Десятая
Всероссийская нумизматическая конференция. М.,2002. С.307-308.
29 Максименко Л.В. С.Н.Тройницкий // Клио. 1999. № 1. С.302-308; Лебедева Т.А.
Последние годы жизни С.Н.Тройницкого // Наше наследие. 2001. № 57. С.31-32;
Вилинбахов Г.В. Сергей Николаевич Тройницкий. Материалы к биографии // Геральдика.
СП6..2002.С.176-І86.
30 Демидова Н.Ф. Сфрагистика и геральдика в научном творчестве Е.И.Каменцевой//
Гербовед. 1995. Jfe 7. С.9-12; Наумов О.Н., Симонов Р.А. Вклад профессора
Е.И.Каменцевой в развитие вспомогательных исторических дисциплин // ИГ. 1995. Вып.5.
С.4-11; Сметанников И.С., Кулаков В.И. Символистика в научной деятельности
В.А.Дурова// Гербовед. 1998. № 31. С.13-15.
31 Наумов О.Н. В.КЛукомский - источниковед // ОА. 2001. № 2. С. 16-26.
32 Он же. Проблемы геральдики в историко-генеалогическом журнале «Новик» (1934—
1947 гг.) // Гербовед. 1995. № 8. С.41-51; Он же. Геральдика в научном творчестве
генеалога Николая Петровича Чулкова // Там же. 1996. № 9. С. 13 8-146; Он же. Геральдика
13
Было проанализировано несколько конкретных сюжетов,33 дана
историографическая характеристика специализированному журналу
«Гербовед» (как старому, выходившему в 1913-1914 гг., так и современному
одноименному изданию).34 Анализ историографии присутствовал в учебных
пособиях35 и трудах, посвященных конкретным стратам геральдического
пространства. Из последних наиболее примечательна глава в книге «Гербы
городов России», посвященная изучению территориальных гербов в XVIII-
XX вв., и раздел в коллективной монографии о государственном гербе.36 В
последние годы происходило количественное накопление
историографического опыта изучения гербоведения. Однако разрозненные тематически и методологически труды давали лишь фрагментарное представление о происходивших в геральдическом знании процессах и не могли заменить обобщающего историографического исследования.
Анализ основных теорий, концепций и парадигм, существовавших в отечественном гербоведении XVIII - первой половины XX в., был сделан в учебном пособии О.Н.Наумова. В нем опробовалась качественно новая модель историографического исследования отечественного гербоведения, однако рамки учебной литературы и хронологическое ограничение оставили вне исследовательского поля ряд существенных явлений и процессов. Они
в историко-генеалогическом журнале «Новик» (1948-1963 гг.) // Там же. 1997. № 15. С.69-74; Вилинбахов Г.В. Геральдика в работах Н.П.Лихачева // Историческое источниковедение и проблемы вспомогательных исторических дисциплин. СПб.,2002. С.І8-21
33 Наумов О.Н. Понятие «герб» в отечественной историографии // Восьмая Всероссийская
нумизматическая конференция. М.,2000. С.292-294; Он же. Проблема «выездов» в
контексте развития генеалогической и геральдической историографии России // Россия и
зарубежье: генеалогические связи. М.,1999. С.41-42.
34 Он же. «Гербовед» 1913-1914 гг.: указатель содержания // Там же. 1997. № 24. С.109-
111; Он же. Журнал «Гербовед» и русская геральдическая наука// Гербовед, 1913 -1914 гг.
М.,2003. С.3-15; Наумов О.Н., Осмоловский А.О. «Гербовед» (1992-1997 гг.): указатель
содержания // Гербовед. 1997. № 26. С.6-9.
35 Беловинский Л.В. Вспомогательные исторические дисциплины: Учебно-справочное
пособие. М.,2000. С.23-24; Федюк В.П., Данилов А.Ю. Основы геральдики: Учебное
пособие. Ярославль,2001. С. 10-13.
36 Гербы городов России. М.,1998. С.11-40; Герб и флаг России, Х-ХХ вв. М.,1997. С.6-12.
37 Наумов О.Н. Геральдическая историография России: Учебное пособие. М.,2001.
14 нашли отражение в первой части обобщающей монографии того же автора, которая была посвящена досоветскому периоду.38
Историографическое изучение отечественного гербоведения долгое время затруднялось отсутствием полной дисциплинарной библиографии. Предпринимавшиеся в XIX-XX вв.. попытки ретроспективного и текущего учета литературы были непоследовательными и локальными.39 Они не могли заменить полного справочника, который был составлен в процессе работы над настоящим исследованием и вышел в свет в 2003 г.40
Таким образом, историографические аспекты отечественного гербоведения до сих пор изучены недостаточно, методически несовершенно, содержательно локально. Они не стали предметом всестороннего осмысления, в научный оборот не введен ценный эмпирический материал. Геральдическая историография не заняла подобающего места в истории отечественной исторической науки.
Со второй половины XIX в. отдельные работы, касавшиеся русских гербов, появлялись на Западе.41 В них освещалась преимущественно практическая сторона геральдики, приводились только самые общие сведения. Лишь в редких случаях они представляли научную ценность.42 Упоминания о русских и советских гербах имелись также в обзорах мировой геральдики.43 Историографических аспектов иностранные исследователи не касались. С последней четверти XX в. наиболее крупные геральдические
Он же. Отечественная историография геральдики. М.,2003. 4.1.
39 Подробный анализ библиографии геральдики содержится в соответствующих главах
настоящего исследования.
40 Он же. Геральдика: Библиографический указатель отечественной литературы Х\ТП ~
XX вв. М.,2003.
41 Allez d'Arros. L'art heraldique et les titres de noblesse en Russie. Paris,1895; Montalbo L. de,
Astrando A. d*. Heraldique de Г Empire de Russie. Rome, 1906; Zum Russischen Wappen und
Adels Brauchtum II Archiv fur Stamm und Wappenkunde. 1912. № 4. S.51-54.
42 Так, проект печати с гербом РСФСР, обсуждавшийся в Совнаркоме в апреле - июне
1918 г., был впервые опубликован О.Нейбекером в немецком журнале «Герольд»
(Neubecker О. Neues zur sowjetischen Heraldik II Der Herold. Bd.4. Berlin, 1959).
i} Woodcock Т., Robinson J. The Oxford guide to Heraldry. Oxford, 1990. P.30-32; Neubecker O. Heraldik. Luzern,2002. S.37,76-77,126,178-179.
15 труды отмечались в зарубежных изданиях рецензиями и аннотировались.44 В 1992 г. в США был переиздан корпус гербов из опубликованных томов «Общего гербовника дворянских родов». Книга предварялась статьей, в которой излагалась история справочника.45 При изучении отечественного гербоведения зарубежные публикации серьезного значения не имеют.
Исходя из значительной актуальности темы и неудовлетворительного состояния ее дискурса, целью настоящего исследования является полный, комплексный и объективный анализ отечественной геральдической литературы в контексте развития исторической науки. Объектом исследования явилась совокупность историографических источников, на основе которых был выделен ряд актуальных проблем, имеющих существенную гносеологическую ценность как для гербоведения, так и для исторической науки в целом. К ним были отнесены: понятийно-терминологический аппарат, общие и частные систематизации гербов, геральдические концепции, теории, методологические основы и парадигмы исследований, источниковедческое и археографическое накопление эмпирических данных, ключевые проблемы изучения государственной, территориальной и родовой геральдики, историографическое выражение преподавания дисциплины в учебных заведениях. Эти проблемы составили предмет анализа настоящего исследования.
В соответствии с поставленной целью в диссертации был определен следующий комплекс задач:
составить полную библиографию отечественной литературы по
геральдике;
показать эволюцию онтологических понятий дисциплины
«герб» и «геральдика»;
выяснить специфику осмысления геральдической эмпирики
через построение определенных иерархических систем;
^Archivki casopis. 1983. № 33. Ch. S.60-62; Journal of the Russian Numismatic Society.
1998/1999. № 67. P.2; Russian Numismatic Society. 1999. № 3. P.ll-12.
45 Mandich D.R., Placek J. A. Russian heraldry and nobility. Boyton Beach, 1992. P. 1-5.
проанализировать основные этапы, направления, концепции и теории, существовавшие в отечественном гербоведении; выявить и определить гносеологическое значение ключевых проблем конкретных геральдических исследований. Решение указанных задач позволит составить адекватное представление о зарождении, эволюции и современном состоянии отечественной геральдической историографии.
Многообразие поставленных исследовательских вопросов потребовало выбора определенной методологической основы, которая комплексно сочетала бы системный и цивилизационный подходы к изучению объектов. Системный метод позволил в интегрирующей связи рассмотреть взаимообусловленные между собой элементы единой системы, что гносеологически адекватно соответствует специфике историографического исследования, для которого характерна тесная логическая, методологическая, тематическая связь между отдельными публикациями и их взаимное влияние. Системный подход предполагал целостность изучения избранного объекта, а также учет всех тех элементов, из которых данный объект состоит. Для заявленной темы системный метод позволил уделить первенствующее внимание тем процессам и явлениям, которые недостаточно анализировались в литературе: дискретности историографического развития, методологической альтернативности, дискуссионности понятийного аппарата, специфике реализации источниковедческой парадигмы в геральдическом исследовании и др.
Поскольку геральдика зародилась в Западной Европе и была в русской культуре и социуме во многом заимствованным явлением, то при изучении темы неизбежно возникла необходимость осмысления форм диалога национальных культур, предопределившая использование цивилизационного подхода. Он имел существенное значение для анализа историографической реализации формально-иконографических заимствований, проблемного и методического влияния западных работ в период зарождения русской
17 историографии и в эмигрантских публикациях, вопросов самоидентификации русского гербоведения.
При анализе эмпирической основы диссертации использовались традиционные принципы (в частности, историзм) и методы исторической науки: сравнительно-исторический метод, использованный для определения места геральдических исследований в системе отечественных историографических знаний; синтетический метод, позволивший сопоставить концепции, теории и конкретные идеи между собой; статистический метод, давший возможность подтвердить выводы о тенденциях развития гербоведения точными количественными параметрами; герменевтический, способствовавший уяснению и интерпретации сведений конкретных источников и адекватному пониманию геральдических концепций, теорий и методических моделей; критический анализ источников; ретроспективное моделирование концептуальных взглядов геральдистов.
Хронологические рамки работы обусловлены онтологией отечественного гербоведения. Первые труды, связанные с гербами и ставшие объектами анализа в диссертации, появились в начале XVIII в. Последние изученные работы изданы в 2003 г.
Научная новизна настоящего исследования состоит в том, что впервые выполнен обобщающий и всесторонний анализ генезиса, эволюции и современного состояния отечественной геральдической историографии за весь период ее существования никогда ранее не являвшейся объектом самостоятельного дискурса. Исследование обладает методологической новизной, поскольку ряд традиционных историографических понятий («концепция», «парадигма» и др.) при анализе геральдической литературы ранее не использовался. Впервые выделены и комплексно, в контексте развития исторической науки изучены этапы, теории, концепции, парадигмы и направления геральдических исследований. Дискурс был выполнен на
18 основе анализа обширного эмпирического материала (около 3000 работ).46 В диссертационном исследовании введено в научный оборот большое количество неизвестных ранее сведений, в том числе - извлеченных из архивных документов.
В диссертации были конституированы концептуальные основы и парадигмы исследований, проведена их методологическая идентификация. Осмыслена эволюция понятийно-терминологического аппарата и систематизация гербов, проанализировано современное состояние гербоведения. Проведенное историографическое исследование позволило аргументировано дезавуировать некоторые ошибочные положения, бытующие в литературе, избавиться от ряда историографических мистификаций. Исследование способствовало совершенствованию геральдического знания, сделав его более полным и точным. Настоящая работа оказала существенное влияние на стратификацию российского гербоведения, окончательно обозначив выделение геральдической историографии как самостоятельного раздела дисциплины.
Диссертационное исследование восполняет пробел, существовавший в отечественном гербоведении и историографии. Его конкретная информация и выводы могут быть использованы при разработке обобщающих исследований по геральдике, специальным историческим дисциплинам, истории исторической науки, библиографии и книговедению. Большое значение имеет работа для методического и содержательного совершенствования лекционных и специальных курсов в высших учебных заведениях гуманитарного профиля. Полученные результаты (в том числе — уточнение понятийно-терминологического аппарата, источниковедческий анализ гербовников и современного состояния гербоведения) обладают прагматическим потенциалом для герботворчества, для подготовки соответствующих правовых актов и ведения геральдических регистров.
46 В списке использованной литературы не расписывалось содержание геральдических изданий «Гербовед», «Сигнум» и др., а также специализированных сборников, в которых в совокупности опубликовано около 1000 статей.
19 Диссертационное исследование представляет существенный интерес для практической деятельности общественных организаций, занимающихся геральдикой и родственными дисциплинами (генеалогией, фалеристикой), для атрибуционной работы в музейных собраниях и библиотеках.
Изучение геральдической историографии основывалось на широком круге опубликованных и архивных источников. Учитывая историографический характер поставленной проблемы, первоочередное значение имели опубликованные материалы. Среди них - монографии, учебные пособия, публикации источников, статьи в научных и научно-популярных изданиях, энциклопедические и филологические справочники, библиографические списки, рецензии, газетные материалы. Полностью были изучены периодические издания в области геральдики и генеалогии: журналы «Гербовед», «Летопись Историко-родословного общества», «Новик», «Известия Русского генеалогического общества», бюллетень «Сигнум», газеты «Вестник геральдиста» и «Геральдические ведомости».
Использованные материалы относятся к XVIII - началу XXI в., среди их авторов - ведущие специалисты в области геральдики и специальных исторических дисциплин: Ю.ВАрсеньев, А.ПБарсуков, В.Е.Белинский, В.Г.Бурков, Г.В.Вилинбахов, П.П. фон Винклер, Н.Ф.Демидова, МА.Добровольская, С.В.Думин, Е.И.Каменцева, барон Б.В.Кёне, А.Б.Лакиер, В.КЛукомский, А.ПМолявко-Высоцкий, Ю.А.Навроцкий, МА.Орбек, Г.В.Ражнев, В.В.Румянцева, ИЛ.Сахаров, В.Г.Сенютович-Бережной, И.М.Снегирев, Н.А.Соболева, А.В.Соловьев, С.Н.Тройницкий, В.В.Уздеников, А.А.Ураносов, Н.В.Устюгов, А.П.Черных, В.Л.Янин и др.
В качестве источников привлекались работы отечественных исследователей общеисторического, историографического и историко-методологического характера, в той или иной степени, касавшиеся специальных дисциплин. В частности, труды А.А.Введенского,
20 С.М.Каштанова, И.М.Пушкарева, В.И.Стрельского, Л.В.Черепнина и других.
Сведения опубликованных источников органически дополнялись архивными материалами, которые целесообразно разделить на несколько групп в соответствии с видовой принадлежностью, широко принятой в источниковедении: творческие работы и подготовительные материалы к ним; делопроизводственные материалы; переписка. Неопубликованные источники хранятся в личных фондах геральдистов Ю.В.Арсеньева,48 В.К.Лукомского,49 И.П.Сахарова,50 библиографов и книговедов В.Я.Адарюкова,51 У.ПИваска,52 Д.В.Ульянинского,53 историков князя М.А.Оболенского,54 генеалогов Л.М.Савелова,55 Н.ПЛулкова,56 а также в фондах архивов57 и учебных заведений.58 Работа по изучению материалов проводилась в Российском государственном архиве древних актов, Российском государственном архиве литературы и искусства, Государственном архиве Российской Федерации, Российском государственном историческом архиве, Центральном историческом архиве г. Москвы, Центральном муниципальном архиве г.
47 Стрельский В.И. Основные принципы научной критики источников по истории СССР. Киев, 1961; Введенский А.А. Вспомогательные исторические дисциплины в работе архивистов // Вестник архивоведения. 1962. № 2. С.28-31; Пушкарев Л.Н. Классификация русских письменных источников по отечественной истории. М.,1975; Каштанов СМ. К вопросу о классификации вспомогательных исторических дисциплин // Перестройка в исторической науке и проблемы источниковедения и специальных исторических дисциплин. Киев, 1990. С.75-77; Он же. О типе Русского государства в XTV-XVI вв. // Чтения памяти В.Б.Кобрина «Проблемы отечественной истории и культуры периода феодализма». М.,1992. С.85-92.
Отдел письменных источников Государственного исторического музея (далее ОПИ ГИМ). Ф.43; Российский государственный архив древних актов (далее РГАДА). Ф.1254.
49 Российский государственный исторический архив (далее РГИА). Ф.986.
50 Отдел рукописей Российской государственной библиотеки (далее ОР РГБ). Ф.268.
51 Российский государственный архив литературы и искусства (далее РГАЛИ). Ф.689.
52 ОР РГБ. Ф.783.
53 Там же. Ф.507.
54 РГАДА. Ф.395.
55 Государственный архив Российской Федерации (далее ГАРФ). Ф.6091.
56 Отдел рукописных фондов Государственного литературного музея (далее ОРФ ГЛМ).
Ф.230.
57 РГАДА. Ф.337.
58 Центральный исторический архив г. Москвы (далее ЦИАМ). Ф.376; Центральный
муниципальный архив г. Москвы (далее ЦМАМ). Ф.535.
21 Москвы, в отделах рукописей Российской государственной библиотеки, отделе письменных источников Государственного исторического музея, отделе рукописных фондов Государственного литературного музея. Необходимо отметить, что во время подготовки диссертации многие источники были автором опубликованы.
Творческие работы и подготовительные материалы к ним. К этой группе источников отнесены рукописи опубликованных, неопубликованных и незавершенных исследований по геральдике, а также материалы лекционных курсов. В частности, статьи И.К.Антошевского, В.К.Лукомского, князя М.А.Оболенского, И.П.Сахарова,59 лекционные курсы Ю.В.Арсеньева, Н.В.Устюгова, Н.ПЛулкова.60 Эти источники позволили расширить представления об историографической ситуации определенных периодов, выяснить приверженность авторов к определенным концепциям, проследить их участие в дискуссиях и эволюцию научных взглядов. Так, незавершенная статья директора Московского главного архива Министерства иностранных дел князя М.А.Оболенского о гербе города Каменец-Подольска свидетельствует, что он поддержал тезис А.Б.Лакиера о древности русских городских гербов.61 Записка В.К.Лукомского о составе и истории собственной коллекции, погибшей в 1942 г. в блокадном Ленинграде, была написана в 1944 г. и позволяет представить источниковедческую основу исследований геральдиста.62 Статья известного историка И.П.Сахарова о государственном гербе63 органически дополняет положения и выводы, содержавшиеся в работе о московском всаднике.64
59 РГАДА. Ф.395. Оп.1. Д.88. Л.1-10; Ф.1254. Д.643. Л.1-37; РГАЛИ. Ф.2338. Оп.1. Д.513.
Л.1-10; РГИА. Ф.986. Д.36. Л.7-12; Д.44. Л.16-2; Д.78. Л.1-49 об.; ОР РГБ. Ф.268. К.1. Д.8-
10.
60 ОПИ ГИМ. Ф.43. Д.25. Л.54-290; РГАДА. Ф.1254. Д.649. Л.3-35; ОРФ ГЛМ. Ф.230.
Д.71. Л. 1-21. Определенное значение при изучении истории гербоведения имеют также
лекции НЛЛулкова по сфрагистике: ОРФ ГЛМ. Ф.230. Д.70. Л. 1-48 (подготовительные
материалы - Л.49-85); ЦМАМ. Ф.535. Оп.1. Д.42. Л. 16-70.
61 РГАДА. Ф.395. Оп.1. Д.88. Л.2.
62 РГИА. Ф.986. Д.78. Л.1-49 об.
63 ОР РГБ. Ф.268. К.1. Д.10. Л.1-І8.
64 [Сахаров И.П.] Записки о русских гербах. 1.Московский герб. СПб., 1856.
В личных фондах сохранились материалы лекционных курсов Ю.В.Арсеньева в Московском археологическом институте, читавшегося в 1907-1918 гг., и Н.П.Чулкова в Историко-архивном институте, в записи 1933 г.65 Существенный интерес представляет рукопись Ю.В.Арсеньева, позволяющая выяснить эволюцию курса, который подвергся значительным изменениям и дополнениям. Лекции Н.П.Чулкова остались не опубликованными.66 Сохранившийся текст позволяет сделать вывод о продолжении дореволюционных геральдических традиций и о влиянии (благодаря составленной лектором и утвержденной официально программе) на последующее преподавание геральдики в России.
Неопубликованные труды глубоко интегрированы в
историографический процесс, являются его неотъемлемым компонентом. Их изучение имеет важное гносеологическое значение, способствуя достижению более полного геральдического знания.
Делопроизводственные материалы. С предыдущей группой источников тесно связаны делопроизводственные материалы, поскольку в ряде случаев только субъективные обстоятельства помешали их публикации. Это в полной мере относится к стенограмме заседания Ученого совета Историко-архивного института, посвященного памяти В.К.Лукомского (1946 г.).67 Тексты сделанных на нем известными историками А.И.Андреевым, И.Л.Маяковским, Л.В.Черепниным докладов планировалось опубликовать в сборнике трудов В.КЛукомского, изданию которого воспрепятствовала цензура. Между тем, выступления содержали подробные биографические данные и оценку творчества геральдиста, не утратившие значения до сих пор.
Для уточнения биографических сведений привлекались личные материалы, сохранившиеся в фондах различных учреждений, в частности -
65 Программы курсов: РГАДА. Ф.1254. Д.642. Л.1-2; ОРФ ГЛМ. Ф.230. Д.365. Л.1-5.
Сохранились также наглядные материалы (рисунки гербов), использовавшиеся при
чтении лекций.
66 Подготовительные материалы: Там же. Д.71. Л.22-52. Программа: Там же. Д.69. Л.7-10.
67 ЦМАМ. Ф.535. Оп.1. Д.328. Л.2-42.
23 дела Ю.В.Арсеньева и В.П.Лапчинского68 из фонда Московского археологического института, преподавателями которого они являлись. В них кроме прошений, приказов и тому подобных делопроизводственных документов имеются списки трудов (в том числе и неопубликованных), помогающие полнее представить проблемное поле геральдической историографии.
Для более полного анализа историографического процесса в необходимых случаях использовались рукописные гербовники, в частности привлекался источник, известный в литературе как гербовник князя М.М.Щербатова (1775 г.), представляющий, по сути, делопроизводственный документ - доклад Сенату.69
К группе делопроизводственных материалов относится стенограмма защиты кандидатской диссертации А.А.Ураносова.70 Кроме краткого изложения содержания исследования в ней приведены выступления оппонентов — профессора А.В.Чернова и нумизмата Г.Б.Федорова, вступивших в полемику по ряду конкретных положений исследования.
Информация делопроизводственных материалов в отдельных случаях является уникальной. Единственные обнаруженные пока сведения о геральдисте В.Е.Белинском содержатся в анкете, заполненной им в 1920 г.
для Литературного отдела Наркомата просвещения.
Переписка. Важное место среди архивных источников занимает личная переписка геральдистов и их коллег (Ю.В.Арсеньева, Б.А.Еловского, барона Б.В.Кёне, А.Б.Лакиера, В.КЛукомского, Ю.АНавроцкого, С.Н.Тройницкого, Д.В.Ульянинского, М.Т.Яблочкова и др.).72 В письмах содержится обширный
ЦИАМ. Ф.376. Оп.2. Д.10, 79. Часть документов Ю.В.Арсеньева оказалась в деле его племянника В.САрсеньева (Д.9. Л.12), в частности - представление к чину действительного статского советника, в котором отмечалось, что лекции по геральдике «внесли крупный вклад в археологическую науку».
69 РГАДА. Ф.20. Оп.1. Д.269. Л.2-12 об.
70 ЦМАМ. Ф.535. Оп.1. Д.736. Л.24-42.
71 ОР РГБ. Ф.81. К.13. Д306. Л1-2 об.
72 РГАДА- Ф.395. Оп.1. Д.112. Л.1-17 об.; Д.213. Л.1-13; Д.220. Л1-2 об.; Д.294. Л1-6;
Д.556. Л.1-4; Д.628. Л1-2; ОР РГБ. Ф.329.ГУ. О. Д57. Л.1-4; Ф.369. К.10. Д28. Л1;
24 материал о личных и научных контактах, о собирании коллекций и источников для исследований, о научно-организационной деятельности, о результатах геральдических изысканий, о нереализованных научных планах. В отдельных случаях подобные документы представляют собой мини-исследования. Так, в письмах В.К.Лукомского В.С.Арсеньеву, относившихся к 1926-1928 гг., излагались итоги иконографического изучения герба Арсеньевых и высказывалась гипотеза о происхождении герба Нарышкиных.73 В письмах того же автора Д.В.Ульянинскому (1916-1917 гг.) упоминалось о работе над статьей, посвященной гербам императорской семьи, которая должна была стать третьей частью к опубликованным исследованиям о гербах потомства Гланды Камбилы и Дома Романовых.75 Переписка представляет существенный интерес для изучения историографических аспектов гербоведения.
В отличие от опубликованных источников архивные материалы распределены неравномерно в хронологическом отношении. Основное их количество относится ко второй половине XIX - первой половине XX в., что детерминировано интенсивностью исследований на рубеже XIX — XX в., отсутствием доступа к документам второй половины XX в., находящихся пока на ведомственном хранении или в частной собственности.
Архивные материалы, касавшиеся гербоведения, сохранились не полностью. Утрачена значительная часть документов В.К.Лукомского (в том числе вся переписка и многие неопубликованные труды), далеко не полон
Ф.434. К.4. Д.86. Л. 1-2; Ф.507. К. К Д.2. Л. 1-1 об.; Д.5. Л. 1-3; К.5. Д.9. Л. 1-5; Д. 10. Л.1; Ф.783. К.6. Д.6. Л.1-4; Д.67. Л.1-5 об.; РГАЛИ. Ф.689. Оп.1. Д.169. Л.1-16; Д.201. Л.23-23 об.; ОРФ ГЛМ. Ф.230. Д.282. Л.1-9; Д.429. Л.1-1 об.; ГАРФ. Ф.6091. Д.53. Л.8; Д.20. Л.4-4 об.; ОПИ ГИМ. Ф.43. Д.35. Л.140-165 об. 73Тамже.Л.141-145об.
74 ОР РГБ. Ф.507. К.1. Д.5. Л.1-2.
75 Лукомский В.К. Герб рода Романовых // Летописный и лицевой изборник Дома
Романовых. Вып.1. М.,[1913]. С.109-113; Он же. Гербы потомства Гланды Камбилы // Там
же. Вып.2. М.,[1915]. С.113-121.
25 фонд Ю.В.Арсеньева, отсутствуют комплексы личных материалов А.Б.Лакиера, П.П. фон Винклера, В.Е.Белинского и др.76
Тем не менее, сохранившаяся, выявленная, проанализированная в настоящем исследовании совокупность архивных материалов дополняет информацию опубликованных источников и способствует более глубокому и верифицированному ее пониманию.
Комплексный критический анализ всей совокупности источников, касающейся геральдической историографии, дает возможность полностью разрешить поставленные в диссертации задачи.
Структура исследования опирается на тематически-хронологический
принцип. Изложение эмпирического материала обусловлено хронологически:
в первой главе рассматривается историография до 1917 г., во второй -
советская литература, в третьей - современная, к которой отнесены работы,,
выходившие в свет с начала 1990-х гг. Аналогична структура отдельных глав.
Зарождение историографии в XVIII в. - 1830-е гг. раскрывается в первом
параграфе первой главы, ее эволюция в середине XIX — начале XX в. - во
втором, а характеристика особенно насыщенного исследованиями периода с
1908 по 1917 гг. - в третьем. Анализ советской историографии разделен на
два параграфа. В одном осмысливаются основным тенденции советской и
эмигрантской литературы 1920-1950-х гг., в другом - геральдические
исследования 1960-1980-х годов. В третьей главе материал распределен в
соответствии с важнейшими направлениями современных изысканий:
эпистемологические проблемы, включающие характеристики
источниковедческих и формально-геральдических компонентов; археографическая составляющая геральдического знания, непосредственно связанная с эмпирическим наполнением исследовательского поля; ключевые направления конкретных исследований, подводящие итоги анализу различных страт геральдического пространства (государственной,
К сожалению, автору было отказано в ознакомлении с фондом Л.М.Савелова, хранящемся в отделе письменных источников Государственного исторического музея.
26 территориальной, корпоративной, частной). В четвертую главу выделены имеющие особое онтологическое и эпистемологическое значение понятийно-терминологические и стратификационные проблемы. В первом параграфе раскрывается эволюция понятия «герб». Сущность концептуальных построений в гербоведении отражает систематизация геральдического пространства, проанализированная во втором параграфе. Содержание и интерпретация сущности герба в значительной степени обусловило истолкование термина «геральдика», которому посвящен третий параграф.
Структура настоящей работы обусловлена внутренней логикой последовательного изложения эмпирического материала, а также сформулированными задачами. Она соответствует принципам историзма, требующего рассматривать явления и процессы в хронологической последовательности и на основании полной совокупности источников.
Состояние историографического раздела является приоритетным показателем степени развития любой дисциплины, отражает имманентно происходящие процессы и наиболее значимые факторы, определяющие ее дальнейшую эволюцию. Оценка ситуации зависит от степени корреляции проблемно-логического поля дисциплины логике развития научного познания в целом. Применительно к теме настоящего исследования подобная проблема выражается в вопросе об адекватности отечественной историографии геральдики тем онтологическим и гносеологическим параметрам, которые детерминировались потребностями эволюции исторической науки в XVIII - начале XXI в.
Геральдическая литература XVIII в.- 1830-х гг
Зарождение геральдической историографии в России произошло позже, чем в других европейских странах, в которых уже в XVI - XVII вв. появилось значительное количество сочинений о гербах. С другой стороны, период генезиса оказался растянут хронологически, заняв весь XVIII в. и первую треть XIX в.
Такая длительность была детерминирована специфическими условиями генезиса. Геральдическое пространство России складывалось медленно, неравномерно, а постепенно усиливавшееся влияние на этот процесс государства, видевшего в гербах элемент социальной политики, придавало ему характер кампании. Полноценному осмыслению долгое время препятствовала малочисленность гербов. Только когда их совокупность достигла определенных количественных параметров и семантико-иконографического разнообразия, стали возможны аналитические процессы. В отличие от Запада, где сначала сложилось геральдическое пространство и лишь затем появились первые научные работы, в России герботворчество и попытки осмысления гербов происходили одновременно.
Другим фактором, повлиявшим на состояние геральдической литературы в начальный период, стала потребность российской геральдики в практических руководствах и научных трудах. На русском языке они отсутствовали, и возник парадокс: геральдических работ не было потому, что имелось недостаточное количество гербов, а составление гербов затруднялось отсутствием необходимой литературы. Преодолеть такое противоречие отечественное гербоведение смогло только в середине XIX века. До того момента единственный выход из ситуации заключался в рецепции не только семантико-иконографической модели герба, но и имевшихся западных сочинений в готовом, не приспособленном к специфике российских условий виде. Хронологические константы зарождения геральдической историографии в России трактовались по-разному. Одни исследователи связывали появление геральдической литературы с деятельностью приглашенного из Австрии герольдмейстера Лаврентия Хурелича (Курелича), который составил сочинение о родословии русских царей, украшенное гербами их дальних родственников - европейских монархов.1 Другие — с геральдическими трудами, переведенными с европейских языков во второй половине XVII в. для практических нужд Посольского приказа в связи с необходимостью разбираться в гербах и печатях европейских государств. Третьи - с Большой государственной книгой 1672 г., известной как «Титулярник». Эта роскошно оформленная рукопись содержала наряду с общими историческими сведениями, портретами правителей и патриархов, рисунками гербов европейских государств изображения 33 территориальных эмблем России.
Перечисленные точки зрения нельзя признать обоснованными. Рукописные переводы западных работ, бывшие по существу внутренними документами дипломатического ведомства, не являлись частью собственно русской историографии. Гербы в трудах Лаврентия Хурелича и «Титулярнике» - элемент художественного оформления, а не предмет целенаправленной кодификации или изучения. К тому же статус русских изображений «Титулярника» не очевиден. Их нельзя признать в полной мере ни эмблемами, ни гербами: они сочетают формальные признаки и тех, и других,4 поэтому могут быть определены только как изображения переходного типа, своего рода «протогербы». Аналогичное явление встречалось в европейской геральдике периода генезиса и типологически представляется вполне закономерным. Гербы формировались на основе широкого круга уже бытовавших в социуме эмблем и символов, но специфические правила их составления возникали постепенно, и был необходим период, когда они опробовались на практике. Визуально подобные процессы проявлялись в переходных изображениях, которые нашли отражение в «Титулярнике», подтверждая, как минимум иконографически, что период становления русской геральдики пришелся на вторую половину XVII в.
Следует также подчеркнуть, что геральдическая литература не могла возникнуть ранее времени, когда в России появились и распространились сами гербы, а это произошло только ко второй четверти XVIII в.
Зарождение геральдической историографии произошло во второй четверти XVIII в., когда вышли в свет работы, непосредственно посвященные гербам. Эмблематические издания появились несколько ранее, в начале столетия, но причислять их к геральдической литературе нельзя. Опубликованные в них эмблемы могли служить и часто служили источниками для составления гербов, но это свидетельствовало только об источниковедческой связи между двумя явлениями, а не об их тождестве.
Первым и самым известным отечественным изданием, посвященным эмблематике, стали отпечатанные в 1705 г. в Амстердаме по инициативе Петра I «Символы и эмблемата». Книга включала 840 эмблем с текстом на основных европейских языках в том числе русском.5 Значительная часть изображений была заимствована из эмблематического сборника Д. де ля Фея, (1691 г.), который в свою очередь опирался на более ранние аналогичные издания, в частности на сборник эмблем, девизов, медалей, иероглифических фигур и монограмм мастера гравера Н.Варьена 1685 г. Таким образом, «Символы и эмблемата» вобрали европейские эмблематические традиции XVII в. и как нельзя лучше соответствовали ориентации на европеизацию русской культуры. Эмблемы из издания широко использовались для украшения церемоний, составления военных знамен и городских гербов, а также при издании других русских книг по эмблематике (например, «Эмблемата духовного»).
Геральдическая литература 1920-1950-х гг
После событий октября 1917 г. гербоведение, как и русская историческая наука в целом, разделилось на две ветви: советскую и эмигрантскую. Каждая из них, с одной стороны, являлась продолжением прежней линии развития геральдического знания, но с другой - обладала рядом специфических характеристик, позволяющих четко различать два направления.
В Советской России, а затем в СССР, полноценное изучение геральдики было затруднено, чему препятствовали, в первую очередь политические и идеологические обстоятельства. Гербы устойчиво ассоциировались с уничтоженным монархическим строем, с определенной системой государственной власти, с упраздненной социальной иерархией. Негативное отношение к гербам определяло оценку познавательных возможностей гербоведения как научного знания. Наряду с некоторыми другими дисциплинами (генеалогией, фалеристикой) оно было отвергнуто официальной наукой как не имеющее никакой ценности для марксистского понимания прошлого, для исторического материализма.
На протяжении 1920-1930-х гг. ситуация в гербоведении постепенно ухудшалась. Геральдические исследования угасали, количество специалистов уменьшалось: одни (Ю.В.Арсеньев) - скончались, другие (С.Н.Тройницкий) — отошли от изучения «неперспективной» и даже опасной темы, третьи (П.П. фон Винклер, барон Н.А.Типольт) — эмигрировали. В 1921 г. неудачную попытку выезда заграницу, фактически - в эмиграцию, предпринял В.К.Лукомский.1 Практически отсутствовала возможность геральдических исследований. В 1920-е гг., когда тоталитарная система не сформировалась окончательно, и влияние идеологии на науку не было еще всеобъемлющим, геральдические публикации иногда попадали в печать, но в 1930-е гг. гербоведение фактически превратилось в «дисциплину умолчания». Даже в изданиях, посвященных специальным историческим дисциплинам, гносеологические возможности геральдики фактически отрицались. Показателен в этом отношении сборник «Вспомогательные исторические дисциплины», изданный Академией наук СССР в 1937 г.,2 в котором геральдика была даже не упомянута, хотя статью о дисциплине заказывали В.К.Лукомскому. Однако написанная и принятая к печати она в последний момент была отвергнута.3
Не менее наглядно свидетельствует о происходивших процессах история единственного в стране учреждения, занимавшегося геральдикой -Гербового музея, созданного В.КЛукомским в апреле 1918 г. на основе музейных и архивных собраний Департамента герольдии. Задуманный как серьезный научный проект, он не смог выполнить все поставленные задачи, поскольку постоянно находился на грани закрытия. Уже в 1921 г. началось сокращение штатов. В феврале 1922 г. В.КЛукомский писал искусствоведу В.Я.Адарюкову: «У нас сейчас мания сокращения штатов, в музее - 4, к ноябрю сократили до 3-х... А теперь уволили всех, за исключением меня».4 Оставшись в одиночестве, В.К.Лукомский, продолжал обширную научную работу, однако ущемление музея продолжалось, часть его коллекций была изъята и передана в другие хранилища. В 1931 г. его преобразовали в Кабинет вспомогательных исторических дисциплин, который после нескольких реорганизаций в 1940 г. был окончательно ликвидирован.
В 1920-1930-е гг. предпринимались настоятельные попытки для сохранения геральдики как сферы научного познания. Они локализовывались в нескольких направлениях.
В начале 1920-х гг. появились публикации, авторы которых пытались популярно разъяснить значение гербов, указывали на отсутствие их связи с конкретным социально-экономическим строем, на их «внеклассовый характер».5 Предлагалось изменить смысл герботворчества, ввести новые «гражданские» гербы, отражающие не социальную иерархию, а символически показывающие «родовые признаки», «стихию рода» и индивидуальные начала в нем.6 Подобные предложения никакого отклика и практического продолжения не имели. Институт герба слишком тесно и однозначно ассоциировался с дворянством.
Гарантии сохранения гербоведения виделись в другом, в его практическом значении для музееведения и архивоведения, для изучения различных областей истории искусства и культуры. В 1920-е гг. особенно востребованной оказалась источниковедческая концепция, хотя и в методически урезанном виде.. Историография советского периода абсолютизировала материальную сторону гербов, т.е. их связь с предметами, с носителями, на которых они изображены. Акцентирование этого мыслилось как оправдание и основание продолжения геральдических исследований. Гербоведческие работы маскировались музейной проблематикой, касались не гербов как таковых, а их носителей, особенно часто - печатей и экслибрисов.
Наибольшее распространение получили исследования о русских книжных знаках, на которых гербы использовались довольно часто. Основу экслибристического направления исследований заложил труд У.Г.Иваска,8 последний том которого вышел в свет в 1918 г. В нем содержалось значительное количество рисунков гербовых экслибрисов русского дворянства. Геральдическая проблематика занимала большое место в «Трудах Ленинградского общества экслибрисистов»,9 где регулярно помещалась хроника заседаний с изложением докладов, в которых много внимания уделялось атрибуции гербовых знаков. Кроме того, в издании публиковались работы В.К.Лукомского, информировавшие не только о установлении принадлежности экслибрисов, но и их автора - известного русского гравера Н.И. Уткина.10 Обширный экслибристический материал подвергся обобщению. В.К.Лукомский напечатал указатель анонимных гербовых знаков, состоявший из 180 рисунков,1 что значительно облегчало их идентификацию для всех исследователей.
Попытку оценить экслибрисы в источниковедческом отношении предпринял В.С.Савонько.12 Он предложил систематизацию гербовых экслибрисов, основанную преимущественно на критерии принадлежности. Книжные знаки были разделены на пять групп: 1) без указания имени владельца; 2) с указанием инициалов или монограммы владельца; 3) с указанием имени, отчества и фамилии владельца; 4) с указанием полного имени владельца и словами в роде «Из библиотеки», «Из собрания»; 5) «декоративные экслибрисы, где герб не главная фигура, а лишь один из элементов изображения, орнамента».
Эволюция теоретико-методологических основ гербоведения на рубеже XX-XXI в
К началу 1990-х гг. отечественное гербоведении требовало серьезных имманентных изменений, было необходимо адекватное определение роли и места геральдической информации в историческом исследовании. В конце XX - начале XXI в. гербоведение вступило в период всестороннего теоретико-методологического и структурного обновления.
Историографически многие процессы отражались опосредованно. Публикаций, посвященных анализу теории гербоведения, в количественном отношении насчитывалось немного, хотя по сравнению с советским периодом наличествовал их устойчивый рост. Однако многочисленность, методическая и тематическая разнородность исследований позволяют выявить совокупность эпистемологических и методологических проблем, определяющих уровень современного геральдического знания.
Характерной чертой гербоведения на рубеже XX — XXI в. оказалось существенное методологическое разнообразие и даже противоречивость. Отсутствие идеологического диктата, расширение проблемного поля, осмысленный поиск новых парадигм исследования обусловили развитие тех методологических оснований, которые на протяжении XX в. проявлялись стихийно и эпизодически. Обращение к дореволюционным и зарубежным моделям познания (применительно к последней особо следует отметить влияние французского геральдиста МЛастуро)1 способствовало усвоению соответствующих теоретических основ и методического инструментария. Уровень рецепции был вариативен: от поверхностного заимствования внешних форм и цитирования до глубокого проникновения в суть подхода, позволявшего синтезировать новое знание.
Перманентное методологическое основание отечественного гербоведения - позитивизм - в конце XX в. начало утрачивать значение универсального метода познания, вытесняясь культурологическим подходом. Его развитие в начале 1990-х гг. стимулировал не столько поиск новой методологии геральдического знания, сколько интерпретация дореволюционных гербов как неотъемлемого, в значительной степени самостоятельного компонента национальной истории и культурного достояния, даже предмета «общенародной гордости». Однако очень быстро, в связи с признанием гносеологической ценности гербов, этот тезис приобрел сугубо научный смысл. Признание культурологического статуса за геральдическим пространством требовало формулировки соответствующих методологических оснований анализа. К настоящему времени культурологическое осмысление эмпирического материала опробовано применительно ко всем разделам дисциплины - государственной, территориальной, родовой геральдике. Были получены познавательно ценные результаты, которые позволили раскрыть новые аспекты конкретной информации и достичь более глубокого понимания сущности явления. В трудах В.И.Новикова, Г.В.Ражнева и других исследователей с позиций культурологической методологии анализировался российский двуглавый орел, а в работах А.П.Черныха — территориальная и родовая геральдика средних веков.4
В геральдических исследованиях, посвященных конкретным сюжетам, сложилось определенное информационно-методологическое противоречие: историки, как правило, не вполне представляли суть культурологического дискурса, и их приверженность соответствующей методологии в значительной степени оставалась декларативной, а культурологи недостаточно владели эмпирическим материалом, допускали грубые фактические ошибки, терминологические неточности и семантические искажения, невольно мифологизируя геральдическое пространство. Несмотря на эти недостатки, историография последних лет продемонстрировала эпистемологическую преемственность культурологической парадигмы в гербоведении. Ее распространение обусловило попытки проанализировать проблему на ином, более обобщенном уровне. В работах Е.В.Склизковой, Е.В.Груздова, СВ.Синеева5 заявлялось о познании культурологической сущности герба как такового или национальных геральдических пространств. В частности, Е.В.Склизкова защитила диссертацию, посвященную сравнительным характеристикам отечественной и английской геральдических систем.6 Сама постановка проблемы представляется неожиданной, поскольку влияние английского опыта на русскую геральдику никогда не было особенно ощутимым. Следовательно, речь шла о компаративном анализе практически изолированных традиций, что могло обеспечить объективность выявления культурологических характеристик и закономерностей. Работа Е.В.Склизковой стала первым в отечественной историографии случаем защиты диссертационного исследования по геральдике на соискание степени в области не истории, а культурологии.
Однако значение работ Е.В.Склизковой снижено вторичностью содержания и схематичностью анализа. Некоторые из них фактически являлись пересказом лекций Ю.В.Арсеньева, работ английских авторов (G.Brault) и некоторых справочных изданий. В предисловии к брошюре с многообещающим названием «Геральдика как феномен культуры» Е.В.Склизкова прямо признавала, что «основой для нее [главы. О.Н.] послужили исследования Ю.В.Арсеньева», а второй раздел «во многом основан на британских исследованиях и является реферативным переводом с английского».8 Что же касается аналитического компонента, то он свелся к достаточно тривиальным утверждениям, что геральдика -«культурнозначимый институт», имеющий отношение к диалогу культур и их преемственности, что гербы предназначены для идентификации на индивидуальном и групповом уровнях и передачи информации, «представляют собой новое, второе имя».9 Обстоятельный и подробный анализ геральдики в культурологических категориях отсутствовал.
В методологическом отношении гораздо больше для отечественного гербоведения давали исследования известного медиевиста А.П.Черныха. Будучи посвящены конкретным сюжетам, они вскрывали сущность, анализировали онтологию и стратификацию явления, то есть касались комплекса фундаментальных проблем, имели глубокий теоретико-методологический смысл. А.П.Черных предложил качественно новое понимание роли и места института герба в средневековой культуре, видя в нем всего лишь одну из страт эмблематической среды, которая интерпретировалась как сложное социокультурное пространство, состоящее из совокупности взаимодействующих компонентов. В соответствии с таким тезисом, причиной упадка городской геральдики, например, он считал исчезновение «некоторых специфических условий функционирования, которым обязаны многие формы средневековой культуры».10
В культурологических изысканиях существенное значение приобрел тезис о знаковости как фундаментальной характеристике геральдики. Он был органически связан дефинициальными обозначениями герба как знака. Следствием методологической установки стало признание правомерности экстраполяции методов исследования, используемых в семиотике, на гербоведение.
Интенсивность культурологического дискурса применительно к геральдике на протяжении 1990-х гг. изменялась. Она заметно возросла в конце десятилетия. К настоящему времени сложилась ситуация, в которой при недостаточной количественной частотности собственно культурологического изучения геральдики, во многих работах механически повторяется схоластическая, часто никак не связанная с конкретным содержанием и выводами, формула о культурологическом характере дисциплины.
Понятие герба в отечественной историографии
Комментарии по содержанию являются неотъемлемым элементом критически подготовленной геральдической публикации независимо от того, положен в основу архивный источник или печатный текст. Необходимы они для изданий не только научного, но и популярного типа, поскольку геральдическое знание носит узкопрофессиональный характер даже в пределах исторической науки, и пояснениях нуждаются как многочисленные любители гербов, так и историки. Отсутствие в большинстве современных публикаций четкой адресации создало трудности при определении степени необходимого комментирования. В данном случае возможны различные подходы, но представляется целесообразным, чтобы предпочтение отдавалось расширенным пояснениям.
Указатели как элемент публикации в современном гербоведении присутствуют эпизодически. Это связано, во-первых, с преобладанием незначительных по объему публикаций, не требующих такого справочного аппарата, а во-вторых — с факсимильным способом воспроизведения тех трудов, для которых он необходим. В последнем случае сохранялись авторские указатели. Если текст передавался не факсимильно, и указатели требовали дополнительной работы, они могли исключаться. Так произошло в публикации книги А.Б.Лакиера, в переиздании которой именной указатель не был сохранен, что значительно осложнило поиск необходимой информации.191 При публикации «Гербоведа» были соединены два именных указателя (к 1913 г. ик 1914 г.), завершавшие каждый год существования журнала. Они были проверены, унифицированы и дополнены. Такой подход позволяет более эффективно осуществлять поиск, поскольку один род или лицо могли упоминаться в обоих указателях, а в публикациях все сведения были соединены.
Указатели к геральдическим публикациям имеют специфику. Наряду с традиционными - именным, географическим и предметным - встречались различные перечни гербов (иногда - отдельных разновидностей, например, указатель польских гербов)193 и эмблем. Систематизируя эмпирическую среду, указатели приобретают существенное значение в контексте геральдического исследования.
Информационный инструментарий в геральдической публикации должен быть максимально полным и удовлетворять всем требованиям современной археографии, однако на практике в 1990-е гг. состав его элементов в конкретных случаях оказался непоследователен, часто неполон и зависел от субъективных обстоятельств. Тезис о необходимой системности в гербоведение интегрирован слабо и остается требованием трансцедентного порядка.
Оживление в последние годы публикационной работы в сфере геральдики не осталось без внимания в археографической литературе. Появились попытки осмыслить эту связь в системе «археография -геральдика». Их предпринял Г.И.Королев, много лет занимающийся теорией и историей археографии, а в последние годы выступивший с рядом геральдических работ. Первоначально он обратился к геральдическому знанию как к источнику эмпирических примеров в контексте эдиционного разнообразия.194 В более поздних работах, основываясь на изучении как национального, так и зарубежного опыта,195 он осмыслил специфику геральдических публикаций. Особое внимание привлекла проблема точности публикации,196 понимаемая им как точность воспроизведения визуального ряда. Предпринятый анализ имел глубокое значение не только для совершенствования методических приемов, для более четкого осознания сущности археографической практики в гербоведении, но и способствовал развитию междисциплинарного диалога, полноценному включению геральдических публикаций в общеисторический публикационный поток, в систему археографического пространства.
Одним из следствий активизации эдиционного освоения геральдических текстов стало возрождение дисциплинарной археографии как четко идентифицируемого, вполне самостоятельного раздела гербоведения, который выполняет важнейшую функцию - введение в научный оборот критически подготовленных для осмысления эмпирических данных, благодаря чему совершенствуется информационное пространство геральдического знания. За более чем десятилетний период выполнена значительная археографическая работа, которая уже оказывает заметное позитивное влияние на содержание, проблемную ориентацию и распространение геральдических исследований.
К настоящему времени в основном завершено осуществление стихийно возникшей, организационно неоформленной, но последовательно воплощенной в жизнь программы по переизданию дореволюционных трудов. Проявляется постоянный интерес к публикации эмигрантских и оставшихся в рукописи советских работ. В жнейшим начинанием стало систематическое издание переводов средневековых трактатов. Константным элементом общественно-политической жизни является публикация современных законодательных актов, касающихся государственной, региональной и корпоративной символики, которая закладывает надежный источниковедческий фундамент для пролонгации исследований.
Однако методическая неустойчивость эдиционного пространства, ненаучный характер освоения ряда ценных материалов, сильная зависимость уровня публикации от субъективных факторов свидетельствуют о противоречивости происходящих процессов, о необходимости совершенствования геральдической археографии.
Модель геральдической публикации полностью не сформировалась. Развитие дисциплинарной археографии сдерживалось тем, что в последние годы не появилось крупных публикаций источников, в которых своеобразие было бы продемонстрировано в полном объеме. К настоящему времени это единственный недостающий компонент для полноценного функционирования геральдической археографии как научного знания и исследовательской системы.
