Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Британская историография о соперничестве Россини и Великобритании в Центральной Азии 22
1.1. Общее развитие британской исторической и политической мысли, история изучения Центральной Азии британскими учеными и путешественниками и формирование источниковедческой базы для исторических исследований в XIX в 22
1.2. Становление и развитие британской историографии соперничества России и Великобритании в Центральной Азии (конец XIX - первая половина XX вв.) 54
Глава 2. Отечественная историография о соперничестве России и Великобритании в Центральной Азии 116
2.1. Изучение Центральной Азии российскими учеными и формирование источниковедческой базы для исследований в XIX веке 116
2.2. Дореволюционная отечественная историография о соперничестве России и Великобритании в Центральной Азии 131
2.3. Советская историография о соперничестве России и Великобритании в Центральной Азии 178
2.4. Современная отечественная историография о соперничестве России и Великобритании в Центральной Азии 191
Заключение 210
Список использованных источников и литературы 219
- Общее развитие британской исторической и политической мысли, история изучения Центральной Азии британскими учеными и путешественниками и формирование источниковедческой базы для исторических исследований в XIX в
- Становление и развитие британской историографии соперничества России и Великобритании в Центральной Азии (конец XIX - первая половина XX вв.)
- Изучение Центральной Азии российскими учеными и формирование источниковедческой базы для исследований в XIX веке
- Дореволюционная отечественная историография о соперничестве России и Великобритании в Центральной Азии
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В последние годы Центральная Азия привлекает внимание многих политиков и дипломатов, а ведущие мировые державы включились в борьбу за влияние в этом регионе. Распад СССР и образование новых независимых государств в Центральной Азии изменили архитектуру международных отношений в регионе. Многие западные и российские эксперты называют нынешнюю борьбу за энергетические ресурсы Центральной Азии новой «Большой игры», проводя параллели между событиями столетней давности и современностью. Развитие современных международных отношений, политическая и экономическая нестабильность, борьба за влияние в регионе заставляют историков и публицистов обратиться к истории «Большой игры» в Центральной Азии. Главная особенность современной политической ситуации в сердце Азии заключается в том, что новая «Большая игра» ведется не столько между старыми колониальными державами, как это было сто лет назад, сколько между теми государствами, которые ранее не играли большой роли в международных отношениях в Центральной Азии. Многие из них сами только относительно недавно стали проводить самостоятельную политику и пытаются определить свою роль в регионе и мире1. Несмотря на то, что невозможно провести прямую аналогию между событиями, которые имели место более 100 лет назад, и нынешней ситуацией в регионе, изучение исторического опыта все же позволяет сделать обоснованные выводы относительно современных международных отношений в регионе и избежать повторения многих ошибок, которые были совершены в прошлом.
XIX век в британской исторической литературе более известен как викторианская эпоха. Она началась гораздо раньше, чем родилась королева Виктория, и закончилась гораздо позднее, чем она умерла. Однако этот период оказал огромное влияние на развитие современного мира. Одной из главных отличительных особенностей того времени являлось соперничество
1 Smith D.L. Central Asia: a new Great Game? II Military Journal. - 1996. - № 6. - P. 20-38.
России и Великобритании, которое во многом было плодом амбиций империй, до этого разделенных огромными пространствами, а в XIX в. превратившихся в соседствующие державы. Имперский антагонизм являлся отличительной чертой викторианской эпохи, которая на всем своем протяжении сопровождалась активной экспансией европейских держав в странах Азии и Африки, многочисленными войнами, открытыми и тайными конфронтациями. Место империй в мире, их роль в системе международных отношений, усиление оборонной мощи государства и обеспечение его безопасности — вот те проблемы, которые всегда были первостепенными для людей, определявших имперскую политику. В XIX - начале XX вв. эти вопросы не только не утратили своей актуальности, напротив, коренным образом изменившаяся геополитическая ситуация в Европе и в мире, произошедший сдвиг в мировом балансе сил самым непосредственным образом затрагивали интересы крупнейших империй того времени - России и Великобритании и требовали адекватных ответов на новые реалии. Экспансия великих европейских держав, стремительно нараставшая с середины XIX в., вела уже не только к захвату, но и к переделу колониальных владений. В результате завязалось несколько узлов международных противоречий - на Балканах, Ближнем и Дальнем Востоке, в Центральной Азии, ведущую роль в которых играли Россия и Великобритания.
Имперские противоречия конца XIX - начала XX вв. заложили основу многих современных международных проблем на обширных просторах центральной части Евразии. В первую очередь, соперничество России и Великобритании в Центральной Азии оказало определяющее влияние на формирование границ в регионе. Ведь именно в результате ряда соглашений, заключенных между Россией, Великобританией, Китаем, Персией и Афганистаном во второй половине XIX - начале XX вв., большинство межгосударственных границ в Центральной Азии обрело свои нынешние очертания. Во-вторых, соперничество России и Великобритании создало
одну из самых серьезных международных проблем - проблему разделенных народов. Это было связано с тем, что границы, зачастую, были проведены произвольно, исходя из стратегических интересов великих держав и фактически игнорируя этнографическую карту региона. Целые народы (пуштуны, таджики, узбеки), а порой и члены одной семьи оказались разделены межгосударственными барьерами. В-третьих, именно соперничество России и Великобритании способствовало формированию Афганского государства в его современном виде, со всеми положительными и отрицательными аспектами его существования (сепаратизм племен, сложные межнациональные отношения, постоянная борьба за власть между различными группировками). Все эти проблемы до сих пор создают условия для политической нестабильности современных государств Центральной Азии. Поэтому изучение исторических корней соперничества России и Великобритании в Центральной Азии, а также процесса становления и развития отечественной и зарубежной историографии этой темы является крайне важным, в том числе для анализа современных политических процессов в регионе.
Термин «Большая Игра» изначально появился в британской историографии. Впервые он, по утверждению британского востоковеда М. Эдвардса, был введен в научный обиход для обозначения политического и дипломатического противостояния между Россией и Великобританией, борьбы между ними за контроль над Центральной Азией «историком Британской империи Джоном Уильямом Кеем», который нашел это выражение в путевых заметках одного из британских офицеров и путешественников - капитана А. Конолли . Однако широко в западной научной литературе и публицистике этот термин стал использоваться с подачи Р. Киплинга, который в начале XX в. использовал его в своем знаменитом произведении «Ким», посвященому одному из эпизодов тайного противостояния России и Великобритании в Центральной Азии. В
2 Edwards М. Playing the Great Game: a Victorian cold war. L., 1975. P. VII.
дореволюционной отечественной историографии соперничество России и Великобритании в Центральной Азии получило название «среднеазиатский вопрос», введение которого в общественный дискурс приписывают известному генералу М.Д. Скобелеву. Однако наиболее четко понятие «среднеазиатского вопроса» и роль Индии в российской внешней политике были сформулированы в работе известного российского ученого-востоковеда А. Е. Снесарева «Значение Индии в среднеазиатском вопросе»3.
В отечественной историографии термин «Большая игра» начал использоваться для обозначения соперничества России и Великобритании в Центральной Азии лишь во второй половине XX в., когда он перешел из западной, в первую очередь британской и американской, историографии в работы советских историков, посвященные критике исторических концепции так называемых «буржуазных» авторов4. Окончательно термин «Большая игра» утвердился в отечественной исторической литературе лишь в 90-х гг. XX в.
Степень изученности проблемы. Изучение отечественной и британской исторической литературы, посвященной проблеме соперничества России и Великобритании в Центральной Азии имеет достаточно длительную историю. Разнообразные аспекты этого вопроса рассматривались как в отечественной, так и в зарубежной (в первую очередь в британской) исторической литературе.
Почти полторы сотни лет назад в Центральной Азии начался настоящий исследовательский бум. На протяжении более чем 50 лет с середины XIX в. до начала XX в. любознательная читающая Европа с нескрываемым интересом следила за многочисленными гражданскими и военными исследователями, которые, перенося тяготы, лишения и зачастую смертельную опасность, мерили шагами дикие пустыни, определяли вершины гор, описывали растительность и животный мир, а историки по
3 Снесарев А.Е. Индия как главный фактор в среднеазиатском вопросе. СПб., 1906. С IV-V.
4 См., например: Маннанов Б.С. Современная буржуазная историография о некоторых аспектах истории
англо-русских отношений на Среднем Востоке (из истории «Большой игры») // Против буржуазных
фальсификаторов. М., 1983. С. 51-75.
крупицам собирали сведения о жизни народов Центральной Азии. В России и Европе публиковались отчеты экспедиций, печатались статьи, писались книги, проводились дискуссии — ученый мир переживал центральноазиатский научный бум. Постепенно к концу 40-х гг. XX в. интерес мировых держав к региону упал, вместе с ним прекратился и научный бум. Лишь историки продолжали исследования и публиковали свои труды в научных изданиях, известных, в основном, профильным специалистам.
Параллельно с изучением Центральной Азии и различных аспектов соперничества России и Великобритании в регионе шло становление историографических исследований, изучение основных подходов и школ, которые сформировались к тому моменту в отечественной и британской исторической литературе, посвященной «Большой игре» в Центральной Азии.
Первые работы, в которых давались краткие обзоры литературы по изучаемой теме, появились уже во второй половине XIX - начале XX вв.5. Среди них можно выделить работы М.А. Терентьева и А.Е. Снесарева. М.А. Терентьев в своей книге «Россия и Англия в Средней Азии» (1875 г.), которая была посвящена истории политики двух держав в регионе, отдельную главу посвятил анализу зарубежной литературы по данной теме. Особое внимание М.А. Терентьев уделил разбору работ известного британского востоковеда Г. Роулинсона и венгерского профессора А. Вамбери. Суждения Г. Роулинсона М.А. Терентьев оценивал достаточно сдержанно и даже со многими из них соглашался (например, с утверждением, что хотя сейчас Россия не может напрямую угрожать Индии, впоследствии использование «русской угрозы Индии является вполне реальным»). В то же время в отношении А. Вамбери М.А. Терентьев был гораздо более критичен. Он напрямую называл А. Вамбери шарлатаном,
5 Терентьев М.А. Россия и Англия в Средней Азии, СПб., 1875; Макшеев А.И. Исторический обзор Туркестана и наступательного движения в него русских. СПб., 1890; Терентьев М. А., Завоевание Средней Азии, СПб., 1906; Снесарев А.Е. Афганистан. М., 1921.
обвинял в разжигании антироссийских настроений в европейском общественном мнении, открытом непрофессионализме, опровергал его суждения о коварстве России и ее агрессивности по отношению к соседям.
А.Е. Снесарев в своей книге «Афганистан», посвященной истории и военной географии этой страны, так же дает краткий обзор британской литературы по истории соперничества России и Великобритании в Центральной Азии. Среди работ британских авторов он выделял работы А. Гамильтона, которые оценивает очень положительно за солидную источниковедческую базу и серьезный подход автора к написанию книг, и Г. Белью, хотя эта работа была слабее из-за недостатка фактического материала и использования ненадежных источников. А.Е. Снесарев так же подверг критике яркую русофобскую направленность работ Г. Роулинсона и А. Вамбери.
Именно во второй половине XIX - начале XX вв. закладывалась основная проблематика, которая изучалась впоследствии несколькими поколениями историков. Тогда было сформулировано само понятие «среднеазиатского вопроса», постулат о существовании (или отсутствии) «русской угрозы Индии», появились такие понятия как школа «наступательной политики» и школа «искусного бездействия» в британской историографии, были выдвинуты тезисы о формировании «научной границы» в Центральной Азии, о существований (либо о необходимости определения) «буферного пояса» между владениями России и Великобритании и многое другое.
Постепенно по мере накопления знаний о Центральной Азии в России начали появляться работы, которые носили солидный научный характер, так как их авторы имели в распоряжении уже достаточное количество материалов. Многие из них были специально посвящены тем или иным историографическим аспектам соперничества России и Великобритании в
Центральной Азии6. Среди них особо выделяются работы А.Е. Снесарева, который особо высоко оценивал труд Н.А. Аристова «Англо-Индийский Кавказ», однако высказывал сомнение в его практической значимости. «Труды Н. Аристова глубоко интересны, - писал А.Е. Снесарев - так как в них исчерпана до краев вся нужная литература и не упущена из виду ни одна мелочь, но они относятся более к области антропологии и являют собою крупные, но чисто теоретические обобщения. Практической ценности для нас эти труды, к сожалению, почти не имеют»7.
В XX в. тему историографии соперничества России и Великобритании в Центральной Азии затрагивали и общие работы по истории отечественного
востоковедения . В советский период практически каждая крупная работа по истории соперничества России и Великобритании в Центральной Азии содержала достаточно обширный и интересный обзор отечественной и зарубежной исторической литературы по данной теме9. Интересными и содержательными обзорами отечественной и зарубежной историографии всегда отличались работы известного советского ученого-востоковеда, специалиста по Центральной Азии Н.А. Халфина10, которые до сих пор остаются одними их самых серьезных исследований по данной теме.
Во второй половине XX в. стали появляться и специальные работы, посвященные изучению отечественной историографии соперничества России и Великобритании в Центральной Азии11. Одной из таких работ, которая до
6 См.: Снесарев А.Е. Обзор книги Н.А.Аристова «Англо-Индийский Кавказ» // Сведения, касающиеся стран, сопредельных с Туркестанским военным округом. Вып. XXIV. Ташкент, 1901. Снесарев А.Е. Рецензия на книгу: Андогский А.И. Военно-географическое описание Афганистана как района наступательных операций русской армии. СПб., 1908 // Бесплатное приложение к газете «Русский инвалид». 1908. №39. С. 284-286.
Снесарев А.Е. Обзор книги Н.А.Аристова «Англо-Индийский Кавказ» // Сведения, касающиеся стран, сопредельных с Туркестанским военным округом. С. 21.
8 Бартольд В.А. История изучения Востока в Европе и в России. Л., 1925; Крачковский И.Ю. и др. Очерки по
истории русского востоковедения. М., 1953. Лунин Б.В. Средняя Азия в дореволюционном и советском
востоковедении. Ташкент, 1965;
9 Штейнберг Е. Л. История британской агрессии на Среднем Востоке. М., 1951., Юлдашбаева Ф.Х. Из
истории английской колониальной политики в Афганистане и Средней Азии (70-80-е годы XIX в.). Ташкент,
1963, Хидоятов Г.А Из истории англо-русских отношений в средней Азии в конце XIX века. Ташкент, 1969.
10 Халфин Н. А. Политика России в Средней Азии (1857-1868). М., 1960, Халфин Н.А. Присоединение
Средней Азии к России (60-90-е гг. XIX в.). М., 1965
11 Мартиросов С.З. Англо-русские противоречия в Средней Азии в дореволюционной и советской
исторической литературе. Ашхабад, 1962, Ахмеджанов Г.А. Советская историография присоединения
Средней Азии к России. Ташкент, 1989.
сих пор не потеряла своего значения, является опубликованная в 1962 г. работа С.З. Мартиросова по историографии англо-русского соперничества в Центральной Азии. В этой монографии рассматриваются труды дореволюционных и советских исследователей, анализируется состояние источниковой базы по проблеме, степень изученности данной темы. Анализируя труды дореволюционных авторов по истории англо-русского соперничества, С.З. Мартиросов упрекает их в тенденциозности, следованию официальной доктрине, идеализации колониальной политики России в Центральной Азии. Однако с точки зрения фактического содержания работы дореволюционных историков в оценке С.З. Мартиросова представляют большую научную ценность. Выполненный С.З. Мартиросовым обзор дореволюционной историографии нельзя считать достаточно полным, так как исследователем рассматривались лишь частные вопросы, видение историками перспектив- англо-русских отношений, мотивы продвижения России вглубь Центральной Азии. Вывод о тенденциозности этих трудов без анализа методологии их авторов представляется необоснованным. Большое место С.З. Мартиросов уделил изучению советской историографии. Он разделяет выводы известного советского историка А.Л. Попова о связи противоречий между Россией и Великобритании в Центральной Азии с их борьбой на Ближнем Востоке.
Особое внимание С.З. Мартиросов уделил разбору работ Н.А. Халфина. Последний был обвинен в приукрашивании деятельности российского правительства и отдельных царских чиновников в Центральной Азии. Эти недостатки являются, по мнению С.З. Мартиросова, следствием влияния на Н.А. Халфина источников, привлеченных ученым к своим исследованиям. Проанализировав ранние труды ученого, С.З. Мартиросов отметил, что политика России и Великобритании в Центральной Азии рассматривались Н.А. Халфиным без учета их противоречий в этом регионе. До сегодняшнего дня работа С.З. Мартиросова остается практически единственной крупной специальной работой по дореволюционной и
советской историографии соперничества России и Великобритании в Центральной Азии. Автором были рассмотрены наиболее известные труды отечественных и зарубежных исследователей среднеазиатского вопроса. Однако работа С.З. Мартиросова имеет ряд недостатков: автор не выделил этапы становления отечественной историографии соперничества России и Великобритании в Центральной Азии, не затронул многие дискуссионные вопросы темы, учел далеко не все исследования по истории «Большой игры».
В 80-х — начале 90-х гг. XX в. в советской историографии появилось несколько интересных работ, посвященных исследованию становления и развития британской историографии соперничества России и Великобритании в Центральной Азии . Наиболее интересными являются две монографии: «Великобритания на Среднем Востоке XIX - начало XX вв.: анализ внешнеполитических концепций» (автор - Жигалина О.И.) и «Политика Великобритании и США на Среднем Востоке в английской и американской историографии (очерки)» (авторы - Кожекина М.Т., Федорова И.Е.). Авторы этих работ, опираясь на широкий спектр источников и литературы, анализировали развитие британской и американской историографии соперничества России и Великобритании с начала XIX в. до 80-х гг. XX в.
В работах О.И. Жигалиной анализируются существовавшие в Британской империи внешнеполитические концепции в Центральной Азии, показана борьба в британских правящих кругах по вопросам колониальной политики на Востоке. О.И. Жигалина в своей монографии выделила четыре основных этапа развития британских концепций политики в Центральной Азии в XIX — начале XX вв. Первый этап (первая треть XIX в.) был этапом
12 Жигалина О.И. Английская историография конца XIX века о политике Великобритании в Иране и Афганистане // Ближний и Средний Восток: экономика и история: сб. статей. М., 1983. С. 226-245; Хидоятов Г.А., Маннанов Б.С. Против фальсификации исторического значения присоединения Средней Азии к России // Против буржуазных фальсификаторов. М., 1983. С. 38-50; Маннанов Б.С. Современная буржуазная историография о некоторых аспектах истории англо-русских отношений на Среднем Востоке // Против буржуазных фальсификаторов: сб. статей. М., 1983. С. 51-75; Жигалина О.И. Великобритания на Среднем Востоке XIX - начало XX в.: анализ внешнеполитических концепций. М., 1990; Кожекина M.T., Федорова И.Е. Политика Великобритании и США на Среднем Востоке в английской и американской историографии (очерки), м., 1989.
становления и зарождения британской «оборонительной» концепции в Центральной Азии. Именно тогда впервые были сформулированы тезисы о «русской угрозе» Индии, «агрессивности» Российской империи и «оборонительной» политике Великобритании в регионе. Второй этап (30-40-е гг. XIX в.), по мнению О.И. Жигалиной, был этапом зарождения концепции «закрытой границы» или «искусного бездействия», которые во многом являлись результатом событий вокруг первой англо-афганской войны (1838-1842 гг.). Третий этап (60-70-е гг. XIX в.) был периодом перехода к «наступательной политике», к активизации британской экспансии в Персии и Афганистане, которая привела ко второй англо-афганской войне (1878-1881 гг.). Автор тесно связывала борьбу различных школ и подходов вокруг вопроса о методах британской политики в Центральной Азии в 60-80-х гг.
XIX в. с внутриполитической борьбой между либералами и консерваторами в
британском парламенте. Четвертый этап (конец XIX - начало XX вв.), по
мнению О.И. Жигалиной, стал периодом сближения позиций сторонников
различных школ и формирования общей так называемой «средневосточной»
концепции британской политики в Центральной Азии. В целом работа
написана живым доступным языком, в ней присутствуют интересные
биографические сведения о британских авторах.
М.Т. Кожекина и И.Е. Федорова в своей работе анализировали британскую и американскую историографию (до 80-х гг. XX в.) политики Великобритании и США в Персии и Афганистане, а так же основные подходы к оценке и концепции осуществления британской политики в Центральной Азии . В данной монографии была предложена другая хронология развития британской и американской историографии соперничества России и Великобритании в Центральной Азии. Были выделены три этапа: первая половина XIX в., вторая половина XIX - начало
XX вв. и 20-80-е гг. XX в. Первый этап был этапом накопления информации
13 Кожекина М.Т., Федорова И.Е. Политика Великобритании и США на Среднем Востоке в английской и американской историографии (очерки). М., 1990.
о Центральной Азии и становления источниковедческой базы для
дальнейших исследований. Именно на этом этапе были заложены
идеологические основы школ «наступательной политики» и «искусного
бездействия». На втором этапе (вторая половина XIX - начало XX вв.) были
окончательно сформулированы основные постулаты двух вышеупомянутых
школ, которые начали реально влиять на осуществление британской
политики в Центральной Азии. В конце XIX в. разногласия между
различными школами были преодолены, и они заложили основы новой
«геополитической концепции» центральноазиатской политики
Великобритании. Третий этап (20-80-е гг. XX в.) - этап становления и развития современной британской и американской историографии. Особое внимание авторы уделили критике работ современных зарубежных авторов, обвиняли их в необъективности, тенденциозности, одностороннем взгляде на проблему соперничества России и Великобритании в Центральной Азии. Критике подверглись заявления британских и американских авторов об исторических корнях «агрессивных планов» Советского Союза на Ближнем Востоке и в Центральной Азии. Кроме этого, М.Т. Кожекина и И.Е. Федорова отрицали существование «русской угрозы Индии», о которой говорили зарубежные авторы.
В 90-е - начале 2000-х гг. историографические аспекты в изучении «Большой игры» практически не рассматривались. В этот период времени вышло лишь несколько, работ по данной тематике С.Н. Брежневой, А.В. Кузьминова, Н.В. Терентьевой14. Так в своей работе А.В. Кузьминов рассматривает эволюцию в советской историографии подходов к оценке мотивов присоединения Центральной Азии к Российской империи. В своих выводах А.В. Кузьминов в основном опирается на работы британских и
14 Брежнева С.Н. Присоединение Средней Азии к России: историографический аспект. Вестн. Волж. ун-та им. Татищева. Серия История. 2000. Вып. 2. С. 122-136; Кузьминов А.В. Изменение представлений об истории присоединения Средней Азии к России в советской историографии как проблема отношений «центра» и «периферии» // Диалог культур: материалы конференции [Электронный ресурс]. - Электронные дан. - Режим доступа: kuzminov.html, свободный; Терентьева Н.В. К историографии англо-русского противостояния на Среднем Востоке в первой половине XIX в. // Россия и международные отношения в Центральной Азии: Сб. научных статей. Барнаул, 2000.
американских авторов. Автор в целом соглашается с выводами зарубежных историков и выделяет три этапа развития советской историографии «Большой игры»: 20-е — начало 30-х гг. XX в., конец 30-х — начало 50-х гг. XX века и 50-80-е гг. XX в. Каждый из этих этапов характеризовался эволюцией взглядов на англо-русское соперничество в Центральной Азии от концепции «абсолютного зла»» М.Н. Покровского через концепцию «меньшего из зол» А.Л. Попова к концепции «добровольного присоединения» Центральной Азии к России.
Историографическая рефлексия в современной отечественной исторической науке заметно активизировалась после 2001 г., когда резко изменился баланс сил в Центральной Азии и на Ближнем Востоке, что вновь привлекло внимание исследователей к изучению темы «Большой Игры», в том числе и с точки зрения историографических аспектов. В этот период вышли работы А.В. Постникова, С.Н. Брежневой и других15.
Вышеперечисленные работы затрагивают многие аспекты становления и развития отечественной и британской историографии соперничества России и Великобритании в Центральной Азии, в изучение которых отечественные авторы внесли значительный вклад. Это было обусловлено тщательным и качественным изучением всех сторон проблемы: были привлечены самые разнообразные источники, обработана масса литературы, сделаны принципиальные и важные выводы. Однако общие работы по рассматриваемой тематике большей частью были изданы, в лучшем случае, 20 лет назад, что автоматически снижает актуальность части выводов, требует выработки нового подхода к самой проблеме и критического отношения к выдвинутым ранее тезисам. В отечественной историографии
15 Постников А.В. Схватка на «Крыше мира»: политики, разведчики, географы в борьбе за Памир в XIX века. М., 2005. С. 26-42; Брежнева С.Н. Присоединение Туркестана к России: дискуссионные проблемы дореволюционной и советской историографии. Тольятти, 2004; Брежнева С.Н. Проблема присоединения Средней Азии к России в отечественной историографии 1920 - 1950 гг. // Отечественная история. 2005. № 1. С. 147-154; Брежнева С.Н. Дискуссионные проблемы современной историографии вопроса о присоединении Туркестанского края к России. // Известия Самарского научного центра РАН. 2005. № 2; Брежнева С.Н. Основные направления англо-американской историографии проблемы присоединения Туркестана к России // Известия Самарского научного центра РАН. Спец. выпуск «Наука - промышленности и сервису». Вып. 2. 2006.
недостаточно работ, посвященных сравнительному анализу отечественных и британских концепций политики в Центральной Азии и определению степени их влияния на реальную политику в регионе.
Объект и предмет исследования. Объектом данного научного исследования являются труды отечественных и британских ученых, которые занимались изучением Центральной Азии и соперничества России и Великобритании в регионе. Предметом - основные концепции, теории, подходы к проблеме соперничества России и Великобритании в Центральной Азии, содержащиеся в данных работах.
Цель и задачи исследования. Цель настоящего диссертационного исследования - выявление основных концепций, теорий и подходов к соперничеству России и Великобритании в Центральной Азии, определение их значения и места в отечественной истории внешней политики. Задачи работы:
Выделить основные этапы развития отечественной и британской историографии соперничества России и Великобритании в Центральной Азии.
Сравнить основные концепции и подходы к изучению проблемы соперничества России и Великобритании в Центральной Азии в отечественной и британской историографии.
Проанализировать степень взаимного влияния концепций и подходов к реализации политики ведущих мировых держав в Центральной Азии, выдвинутых отечественными и британскими исследователями, а так же их значение в управлении реальными политическими процессами в Центральной Азии.
Хронологические рамки исследования относятся к периоду с начала XIX в. до начала XXI в. Такая сравнительно широкая хронологическая база исследования дает возможность проследить развитие отечественной и британской историографии «Большой Игры» начиная с первых российских и британских исследовательских экспедиций в Центральной Азии и заканчивая
самыми последними историческими исследованиями, опубликованными в 2007 г.
Географическое понятие «Центральная Азия», используемое в данной работе в основном опирается на терминологию, которая использовалась в XIX - начале XX века, преимущественно, в британской историографии (Central Asia). В настоящем исследовании под Центральной Азией понимается территория, которая в конце XIX - начале XX вв. включала в себя Хивинское и Кокандское ханства, Бухарский эмират, Персию, Афганистан и западные провинции Китая (Синьцзян и Тибет). Таким образом, за основу были взяты в первую очередь политический и географический принципы, что обусловлено самой целью и предметом исследования.
Методологические основы исследования. Исходя из классификации основных методологических концепций, распространенных в отечественной историографии, в качестве теоретической основы диссертационного исследования был выбран цивилизационный подход. Применение данной методологической концепции обусловлено следующими принципами: автор данного исследования разделяет мнение о том, что процесс развития человеческого общества является единым для всех стран и обществ, но имеет разную интерпретацию (например, институциональную), которая может зависеть от культурных, экономических, исторических и других особенностей общества, от особенностей его мировосприятия. Таким образом, этот процесс протекает не изолировано в каждом отдельном обществе, а в контексте аналогичных процессов в других странах, в форме взаимодействия и диалога.
Также теоретико-методологическую основу работы составили принципы историзма, научной объективности и целостности. Применение принципа историзма позволяет рассматривать предмет исследования во взаимосвязи с объективными процессами, происходившими в истории, более систематизировано проследить эволюцию понимания и интерпретации
соперничества России и Великобритании в Центральной Азии в контексте развития обеих стран, выявить особенности процесс накопления знаний. Принцип научной объективности стал основой комплексного источниковедческого и историографического анализа привлекаемых исторических источников.
Опираясь на принцип целостности, автор рассматривает историографию в целом, а ее отдельные периоды и направления как систему взаимосвязанных элементов исторического знания, причин, определяющих их изменения, и влияния, которое они оказывают на общественное сознание и политическое и историческое развитие.
В качестве прикладных методов были использованы сравнительно-исторический метод: основными критериями сравнения являются мотивы, цели исследователей программы, установки и ценности, характерные для данной культуры, условия работы (наличие и доступность источников, политические, экономические, общественные условия), методология, тематика исследований; системно-структурный метод и метод периодизации, методы ретроспективного и перспективного анализа историографических источников.
Работа выполнена как историографическое исследование. Поэтому для раскрытия проблемы применялись общие принципы историографического анализа: выяснение проблематики исторических трудов; анализ источниковедческой базы и методов работы историков; определение способов распространения исторического познания. Страноведческий принцип положен в основу структуры глав диссертации. В основу структуры разделов положен хронологический принцип.
В качестве методологической основы диссертационного исследования так же была использована совокупность общенаучных и частнонаучных методов познания. Из общенаучных методов были использованы анализ и синтез. Анализ помогает познать частные элементы, рассмотреть труды отдельных ученых, их содержание, основные концепции, выдвинутые этими
авторами, и выводы, сделанные в их работах. Синтез позволяет выявить общие тенденции в развитии «Большой игры», увидеть целостную картину событий во все ее многообразии. Кроме этого, в работе был использован системный подход и сравнительный метод. Системный подход позволяет определить место каждого автора, того или иного научного направления в общем развитии исторической науки и международных отношений в регионе. Сравнительный метод использовался с целью выявить общие места, схожие черты и основные общие тенденции в работах отечественных и зарубежных авторов, изучавших Центральную Азию и проблему англорусского соперничества в регионе.
Источники:
Исторические труды:
Для достижения поставленных задач были рассмотрены многочисленные исторические труды отечественных и британских ученых, посвященные изучению Центральной Азии и англо-русскому соперничеству в регионе.
Среди наиболее значимых исторических трудов по теме имперских противоречий в мире и соперничества России и Великобритании в Центральной Азии можно выделить работы Г. Роулинсона, Ч. Мак-Грегора, Э. Дж. де Ласи, Д. Уркварта, Дж. Макнила, Дж. Сили, Дж. Кемпбелла, Д. Булджера, Дж. Керзона, Ф. Янгзахбенда, М.А. Терентьева, М.И. Венюкова, Ф.Ф. Матртенса, А.Е. Снесарева и других16.
Кроме исторических трудов в данном диссертационном исследовании были использованы труды непосредственных участников тех или иных
16 Rawlinson Н. England and Russia in the East. L., 1875; MacGregor СМ.. The Defence of India. Simla, 1884; de Lacy E.G. The Designs of Russia. L., 1828; de Lacy E.G. On the Practicability of an Invasion of British India. L., 1829; Urquhart D. England, France, Russia and Turkey. L., 1834; Urquhart D. England and Russia. L., 1835; McNeill J. (anon.) Progress and Present Position of Russia in the East. L., 1836; Сили Дж., Крэмб Дж. Британская империя. М., 2004; Argyll G. The Afghan Question from 1841 to 1878. L., 1878; Bougler D. Central Asian Question. Essays on Afghanistan, China and Central Asia. L., 1885; Curzon G. Persia and the Persian Question. 2 vols., L., 1892; Curzon. G. Russia in Central Asia in 1889 and the Anglo-Russian Question. L.-NY., 1889; Younghusband F. India and Tibet. L. 1910; Терентьев М.А. Россия и Англия в Средней Азии, СПб., 1875; Венюков М.И. Опыт военного обозрения русских границ в Азии. Вып. 1. СПб., 1873; Мартене Ф.Ф. Россия и Англия в Средней Азии, СПб., 1880; Pottinger Н. Travels in Beloochistan and Sinde. L., 1816; Снесарев А.Е. Индия как главный фактор в среднеазиатском вопросе. СПб., 1906; Куропаткин А.Н. Задачи Русской армии. СПб., 1910.
событий «Большой игры» в Центральной Азии в виде мемуаров, отчетов о путешествиях, материалов экспедиций, научных докладов секретных докладных записок, которые характеризуют те или иные исторические события и отношения к ним авторов.
В этой группе источников особое внимание следует уделить работам Р. Вильсона, Г. Поттинджера, Дж. М. Киннейра, А. Конолли, А. Бернса, Дж. Аббота, Р. Шекспира, Р. Берслема, У. Муркрофта, Г. Белью, Г. Хейворда, Д. Форсайта, М.Д. Скобелева, А.Н Куропаткина, Н. Муравьева, Н.П. Пржевальского, Б.Л. Громбчевского, Д.А. Милютина и многих других17.
Достаточно полное представление о содержании внешней политики России и Великобритании дают официальные документы:
Межгосударственные договоры и соглашения. Тексты источников содержаться в публикациях документов, таких как «Документы внешней политики СССР», «Сборник договоров России с другими государствами», «Советско-иранские отношения в договорах, соглашениях и конвенциях» и другие .
Документы органов государственной власти и государственного управления. Официальные документы министерств иностранных дел Российской и Британской империи содержаться в сборниках: «Афганское разграничение. Переговоры между Россией и
Wilson R.A Sketch of the Military and Political Power of Russia in the Year 1817. L., 1817; Записка генерал-адъютанта М.Д. Скобелева о походе в Индию. // Военная энциклопедия. СПб., 1912. Т. X. С. 618-621; Kinneir, J.M., Geographical Memoir of the Persian Empire. L., 1813; Kinneir, J.M., Journey through Asia Minor, Armenia and Koordistan in 1813-1814. L., 1818; Conolly A. Journey to the North of India. Overland from England. Through Russia, Persia and Afghanistan. Vol. 1-2, L., 1838; Burnes A. Travels into Bokhara, a Journey from India to Cabool, Tartary, and Persia in 1831-33. Vol. 1-3., L., 1834; Burslem R. A Peep into Turkistan. L., 1846; Burslem R. A Peep into Turkistan. L., 1846; Bellew H.W. Journal of a political mission to Afghanistan in 1857, under major (now Colonel) Lunsden; with an account of the country and people. L., 1862; Hayward G. Journey from Leh to Yarkand and Kashgar, and Exploration of the Sources of the Yarkand River. Dec. 13, 1869. II Journal of the Royal Geographical Society, № XL, 1871; Forsyth T.D. Report of a Mission to Yarkand in 1873. Calcutta, 1875; Муравьев H.H. Путешествие в Туркмению и Хиву в 1819 и 1820 годах, Гвардейского генерального штаба капитана Николая Муравьева, посланного в сии страны для переговоров. Ч. 1-2. М., 1822; Путешествия Н.М. Пржевальского в Восточной и Центральной Азии. Обработаны по подлинным его сочинениям M. А. Лялнной. СПб. 1891; Экспедиция капитана Б.Л. Громбчевского на Памиры. // Известия Императорского Русского Географического общества. Т. 25. Вып. 5, 1889; Громбчевский Б.Л. Доклад о путешествии в 1889-1890 гг. (с картой). // Известия Императорского Русского Географического общества. Т. 27. Вып. 2, СПб., 1891; Милютин Д.А. Дневник. Т. 1-2, М., 1947.
18 Документы внешней политики СССР, Т. 1, М., 1957; Сборник договоров России с другими государствами. 1856-1917. М., 1952; Советско-иранские отношения в договорах, соглашениях и конвенциях. М., 1946
Великобританией 1872-1885 гг.», «Присоединение Туркмении к России», «Русско-индийские отношения в 1900-1917 гг.», «Русско-индийские отношения в XIX веке»19. Материалы Индийского разведывательного департамента содержатся с серии сборников: «Пограничные и
зарубежные экспедиции из Индии» . В связи с недоступностью
материалов британских колониальных архивов для исследования,
основная часть этой группы источников была взята из приложений к
различным историческим исследованиям, например, в работах П. Сайкса
(первая и вторая англо-афганские войны), Г. Моргана (Меморандум
Вице-короля Индии Дж. Лоуренса), А.В. Постникова (документы по
«Памирскому вопросу») и других21.
Кроме этого, в исследовании были использованы статьи и публикации
в периодических научных изданиях, в которых публиковались отчеты о
поездках и путешествиях в Центральную Азию, различные доклады по
военным и политическим вопросам. Из англоязычных изданий были
использованы газеты «The Times» и «The Daily Telegraph», журналы
«Edinburgh Review», «Economist», «Journal of the Royal Geographical Society»,
«Proceedings of the Royal Geographical Society», «Geographical Magazine»,
«The Geographical Journal», «Bulletin of the School of Oriental and African
Studies» и т. д. Из русскоязычных - газеты «Новь», «Русский инвалид»,
«Нева» и «Голос Правды», журналы «Сборник географических,
топографических и статистических материалов по Азии», «Записки
императорского русского географического общества», «Известия
Императорского общества любителей естествознания, антропологии и
Афганское разграничение. Переговоры между Россией и Великобританией 1872-1885. СПб., 1886; Присоединение Туркмении к России: сб. документов. Ашхабад, 1960; Русско-индийские отношения в 1900-1917 гг.: сб. архивных документов и материалов, М., 1999; Русско-индийские отношения в XIX веке: сб. архивных документов и материалов. М., 1997.
20 Frontier and Overseas Expeditions from India I Materials compiled by the intelligence branch division of the chief
of the staff army head quarters. Vol. I-VI, Simla - Calcutta, 1907-1911.
21 Sykes P. A History of Afghanistan. Vol. 1-2., L., 1940; Morgan G. Anglo-Russian Rivalry in Central Asia: 1810-
1895. L., 1981; Постников А.В. Схватка на «Крыше мира»: политики, разведчики, географы в борьбе за
Памир в XIX века. М., 2005.
этнографии», «Известия Императорского Российского Географического Общества» и многие другие.
Апробация результатов исследования
Основные положения и выводы исследования были представлены в выступлениях автора на межрегиональных и международных конференциях в Томском государственном университете (2005 и 2006 гг.), Томском политехническом университете (2005, 2006, 2007 гг.) и Томском государственном педагогическом университете (2006 г.).
Общее развитие британской исторической и политической мысли, история изучения Центральной Азии британскими учеными и путешественниками и формирование источниковедческой базы для исторических исследований в XIX в
Первые два десятилетия XIX в. были важным этапом в расширении колониальных владений Британской империи. Лишившись своих богатейших колоний в Северной Америке, в конце XVIII в. Великобритания приступила к строительству так называемой «Второй колониальной империи» на Востоке, сердцем которой была Индия. В конце XVIII в. Ост-индской компании удалось окончательно вытеснить из Индии своих основных европейских противников — французов, а к началу 20-х гг. XIX в. после победы в трех англо-маратхских войнах англичане смогли устранить последнего внутреннего конкурента, который мог бросить вызов их господству в Индии, - конфедерацию маратхских княжеств.
Устранив соперников, Ост-Индская компания создала сложную систему управления подконтрольными индийскими владениями. Территория, подвластная компании состояла из двух частей: одна - так называемая Британская Индия, в составе Бенгальской, Бомбейской, Мадрасской и созданной позднее в 1834 г. Северо-Западной провинции — находилась под прямым управлением колониального аппарата во главе с генерал-губернатором, другая - под властью индийских князей, которые находились под протекторатом английских властей. Деятельность Ост-Индской компании была подчинена специальному контрольному совету во главе с председателем, который впоследствии стал министром по делам Индии. На протяжении последующих более чем ста лет Индия являлась ключевым звеном Британской колониальной империи, «жемчужиной британской короны». «Из Индии, этого самого великолепного владения, когда-либо полученного путем завоевания, мы можем почти неограниченно черпать богатство и силу» - так оценивалось британской прессой место и роль Индии в империи .
Важным элементом общественной жизни в Великобритании, на фоне которого на протяжении всего XIX в. разворачивались события «Большой игры», была русофобия, которая начала распространяться в британской военно-политической элите, а позднее и в широких слоях общества с первой трети XIX в. Первые ростки британской русофобии появились в конце XVIII в. Важным рубежом в англо-русских отношениях стал «Очаковский кризис» в 1791 г., когда интересы России и Великобритании впервые столкнулись в вопросе раздела европейских владений Османской империи, которая рассматривалась британским правительством как буфер на пути русской экспансии на Восток. Именно «Очаковский кризис» заложил основу англорусских противоречий на Балканах и Ближнем Востоке в XIX в.23. Однако, британская русофобия все же была преимущественно продуктом факторов, которые определяли события в Великобритании и на континенте в первые годы после окончательного поражения Наполеона. Курс политического и экономического развития Великобритании в первые годы после наполеоновских воин, интеллектуальная атмосфера того времени, цели британской внешней политики - были той плодородной почвой, на которой активно росли антирусские настроения. Развиваясь первоначально, как антипатия и недоверие к России, русофобия в XIX в. постепенно превратилась в основной элемент британского взгляда на внешний мир .
Первым русофобом, открыто начавшим антироссийскую кампанию, стал генерал Р. Вильсон (1777-1849 гг.). Он был известен своим участием в Отечественной войне 1812 года в качестве официального британского представителя при действующей русской армии. Затем принимал участие в заграничных походах русской армии в Европе. В 1817 г. Р. Вильсон выпустил несколько книг о России и Отечественной войне 1812 года. Среди них в свет анонимно, хотя в авторстве Вильсона никто не сомневался, вышла книга «Описание военной и политической мощи России в 1817 году»25. В ней автор утверждал, что воодушевленная своим могуществом Россия планирует выполнить предсмертное завещание Петра Великого и завоевать весь мир. Первой целью русских должен стать Константинополь, после этого должен был прийти черед Индии. В поддержку своего тезиса Вильсон указывал на укрепление вооруженных сил России и расширение русских владений на запад, юг и юго-восток . Однако до конца 20-х гг. XIX в. Россия, которая ещё недавно выступала в качестве британского союзника по антинаполеоновской коалиции, не воспринималась британским обществом как противник. Несмотря на укрепление русских позиций в Закавказье, британское влияние в Персии оставалось достаточно сильным, подтверждением чему служил англо-персидский договор 1814 года, к тому же экономическое состояние Российской империи в то время оставляло желать лучшего. Поэтому русофобская позиция Р. Вильсона не встретила понимания и поддержки в британском обществе.
Пока основным соперником Великобритании в колониальной борьбе была Франция, отношения первой с Россией строились на основе «естественного союза». Однако после изгнания французов из Индии, укрепления власти Ост-индской компании и окончательного разгрома Наполеона «естественное» союзничество
Становление и развитие британской историографии соперничества России и Великобритании в Центральной Азии (конец XIX - первая половина XX вв.)
Вторая половина XIX в. явилась чрезвычайно драматическим периодом в истории британской внешней политики в мире, и в частности в Центральной Азии, а также важным переломным этапом в развитии противоречий Великобритании и России в этом регионе. Крымская война 1854-1856 гг. и Сипайское восстание 1857-1858 гг. в Индии оказали значительное влияние на состояние международных отношений в регионе и заставили британских авторов обратить свое пристальное внимание на изучение роли Индии в Британской империи, англо-русского соперничества, целей и задач британской политики в Центральной Азии. Именно во второй половине XIX в. на фоне все более обостряющегося соперничества двух великих держав - России и Великобритании, и происходило становление британской историографии «Большой Игры», что отразилось на работах британских авторов того времени. В 1857-1858 гг. в Индии разразилось Великое Сипайское восстание - крупнейшее антианглийское выступление за все время существования Британской Индии. В результате этого восстания, которое поставило под угрозу власть англичан в Индии, система управления Индий была реформирована. Ост-Индская компания была ликвидирована, должность генерал-губернатора упразднена, английская королева Виктория была объявлена королевой Индии, а вся реальная власть была сосредоточена в руках вице-короля. События в Индии стали причиной того, что в британском обществе усилилось внимание к вопросам колониальной политики, так как англичане рассматривали Индию как ключевой элемент Британской империи. «Индийская империя (британские владения в Индии - прим. А.Д.) подобна Римской в момент наибольшего расширения», поэтому «Индию можно... поставить наряду с европейскими государствами» . Значительное влияние на развитие британской историографии соперничества России и Великобритании в Центральной Азии оказало и общее состояние исторической науки в Европе в целом и в Великобритании в частности. В истории как науке в то период господствовала либеральная или как ее ещё называли викторианская историческая традиция. В соответствии с ней исторический процесс представал как поступательное восхождение общества и государства по ступеням прогресса в ходе борьбы старого с новым, как неуклонное расширение цивилизации, демократии и индивидуальной свободы. В рамках этой концепции развивалась теория «бремени белого человека», которая подразумевала просветительскую миссию европейских народов, которые должны были нести отсталым народам Азии достижения современной, цивилизации и культуры. Эту концепцию в той или иной степени разделяли все историки различных направлений в историографии того времени. Кроме этого во второй половине XIX в. продолжалось, создание, становление и развитие специализированных научных организации, которые занимались исследованиями проблем внешней и колониальной политики. В это время изучением британской политики в Центральной Азии начинают заниматься ученые в Кембриджском и Оксфордском университетах. В первой половине XIX в. в этих университетах кафедры новой истории ощущали нехватку преподавателей по истории стран Востока. Со второй половины XIX в. здесь уже были налажены изучение истории стран Востока и публикация трудов ориенталистов. Учитывая важность изучения британской колониальной политики на Востоке, в 80-х гг. XIX в. в Оксфорде была создана кафедра колониальной истории, а при Лондонском университете была открыта школа по изучению Востока. Впоследствии проблемами Востока стали заниматься во многих крупных университетах Великобритании. Колониальная политика все шире обсуждалась в научных учреждениях, прежде всего занимавшихся изучением Востока, таких, как Азиатское общество и Королевское географическое общество. В 60-е годы
XIX в. были организованы новые научные востоковедческие общества -как в Великобритании, так и в Индии. В 1868 г. в Великобритании был создан Королевский колониальный институт, состоявший под председательством принца Уэльского. Институт представлял собой общество пропаганды идей колониализма, в его рамках была собрана солидная колониальная библиотека, он оказывал поддержку разведывательным миссиями и исследовательским экспедициям, сотрудники института устраивали лекции и издавали брошюры с целью вызвать в публике интерес к различным частям обширной британской колониальной державы. В 1886 г. Королевский колониальный институт был переименован в Имперский институт, который играл важную роль в реализации британской внешней и колониальной политики. В конце 60-х гг. XIX в. в Британской Индии была создана Ассоциация Восточной Индии. Большое место в деятельности этих организаций занимали проблемы англо-русских противоречий в Персии и Афганистане. Наиболее активно обсуждение методов британской политики в Центральной Азии велось в Королевском географической обществе, которое в 60-70-е гг. XIX в. возглавлял известный ученый-востоковед Г. Роулинсон, одновременно являвшийся директором Королевского азиатского общества. С обществом были связаны такие авторитеты в области британской политики в Центральной Азии, как Р. Мурчисон, Дж. Вуд. Д. Булджер, Дж. Маллесон, С.Д. Литтледед, Ф.Е. Янгхасбенд и многие другие. Это были ученые, вышедшие из числа офицеров и чиновников, долгое время находившихся на службе Ост-Индской компании. Попадая в Индию или сопредельные с ней страны, они занимались изучением Востока, его языков, обычаев, привычек, быта, истории, географии, религии. Британское правительство в Индии активно поощряло эти интересы и активно выступало в качестве организатора научных исследовательских экспедиций в Центральной Азии.
Изучение Центральной Азии российскими учеными и формирование источниковедческой базы для исследований в XIX веке
Своеобразие геостратегического положения Российской империи, занимавшей громадные пространства в Европе и Азии, отсутствие четко выраженных естественных границ, вынужденное соприкосновение на протяжении веков с достаточно агрессивными соседями, большой процент малопригодных для интенсивной экономической деятельности земель - все это во многом определяло ее внешнеполитические интересы и влияло на формирование концепции внешней политики. Отстаивая независимость и общенациональные интересы, борясь за выход к морям и океанам на северо-западе, юго-западе и востоке, за сухопутные торговые пути, осваивая Сибирь, Дальний Восток и Центральную Азию, Россия веками создавала мощную империю.
Место России в мире, ее роль в системе международных отношений, усиление оборонной мощи государства - вот те проблемы, которые всегда были насущными для руководителей государства. Во второй половине XIX -начале XX вв. эти вопросы не только не утратили своей, напротив, коренным образом изменившаяся геополитическая ситуация в Европе и в мире, произошедший сдвиг в мировом балансе сил самым непосредственным образом затрагивали Россию и требовали адекватных ответов на новые реалии.
Важное место в определении границ объектно-предметной области и выработке подходов к пониманию природы «Большой Игры» в Центральной Азии и её места в системе международных отношений занимает дореволюционная отечественная историография. Отечественные путешественники, разведчики, гражданские и военные чиновники во второй половине XIX - начале XX вв. сделали огромный вклад в процесс накопления знаний о Центральной Азии, в изучение истории, этнографии, географии, международных отношений в регионе. На протяжении более чем 100 лет они изучали Центральную Азию с военной и научной точек зрения.
Отечественные исследования Центральной Азии в первой половине XIX в. не носили системный характер, так как до середины XIX в. политика России в регионе не носила стратегический характер, а была направлена на решение тактических задач: защиты границы и торговых путей. Поэтому не было необходимости в обширных исследованиях. Однако это не означает, что российские исследователи совершенно игнорировали Центральную Азию. Так, в 1803 - 1804 гг. поручик Н. Гавердовский прошел путь от крепости Орской на Урале к Сырдарье, затем отряд казаков под командованием А. Мамедьярова в 1811 г. совершил путешествие в Коканд через реки Сарысу и Чу, побывав в Туркестане и Ташкенте; сибирский казак переводчик А. Путимцов в том же году достиг Кульджу; пограничный переводчик Ф. Назаров в 1813-1814 гг. пересек Ферганскую долину.
В целом российские исследователи Центральной Азии первой половины XIX в. мало внимания уделяли полноценному научному изучению Центральной Азии. Такие известные путешественники, как Н.Н. Муравьев (в 1819 г.); А. Негри (1820 г.); Э.А. Эверсман (в 1820 и 1825 гг.); Никифоров (в 1841 г.); Г.И. Данилевский и Ф.И. Базинер (в 1842 г.); А.И. Бутаков (в 1848-1849 гг.), ограничивались изучением районов, в основном прилегавших к Каспийскому морю, хотя некоторые посещали и восточные районы Центральной Азии (так Г.С. Карелин в 1840 и 1845 гг. посетил Алтай, Тарбагатай и Джунгарию). Большинство из этих путешественников по итогам своих поездок опубликовали интересные работы, наполненные богатым материалом по географии, этнографии, истории, экономике и военном деле стран Центральной Азии229.
В это время вышли в свет и многочисленные обобщающие географические труды о Центральной Азии (Г.С. Карелин, Э.А. Эверсман, А.К. Тимофеев, А. Левшин, H.B. Ханыков, А. Леман и др.), которые затрагивали главным образом равнинные степные и пустынные пространства Центральной Азии, расположенные рядом с российскими рубежами . Наибольшей полнотой выделяется среди них труд Н.В. Ханыкова «Описание Бухарского ханства», явившийся результатом наблюдений автора во время его путешествия в Бухару и Самарканд в 1841 - 1842 гг. и обобщения накопленных его предшественниками знаний о Центральной Азии231.
В дальнейшем до начала 70-х гг. XIX в. систематических исследований Центральной Азии не предпринималось, а отдельные исследования проводились лишь в рамках различных дипломатических миссий или военных походов, результаты которых по вполне объяснимым причинам были опубликованы гораздо позднее . В конце 60-х гг. XIX в. русские войска неожиданно ворвались в Центральную Азию, разгромили войска Кокандского ханства и Бухарского эмирата, заняли Ташкент и создали в 1867 г. на вновь присоединенных землях Туркестанское генерал-губернаторство. После этого англичане, обеспокоенные продвижением России в регионе, выступили с инициативой начать переговоры с целью обозначить южною границы сферы российского влияния. Однако обе стороны не обладали достаточной информацией о территориях, которые являлись предметом данных переговоров. Поэтому и Россия, и Великобритания стали обращать значительно больше внимания на изучение районов Центральной Азии, расположенных между владениями двух держав. Пристальный интерес к этим районам был актуален и в связи с необходимостью завершения территориального размежевания России с Китаем
Дореволюционная отечественная историография о соперничестве России и Великобритании в Центральной Азии
Становление отечественной историографии проходило на фоне продолжающегося противостояния России и Великобритании достигшего своего пика в конце 70-х - середине 80-х гг. XIX в. Это отразилось на работах дореволюционных отечественных авторов того времени. До середины XIX в. политика России в Центральной Азии не носила стратегический характер и была ориентирована на решение тактических задач: обеспечения безопасности границ и торговых путей . В отличие от России Великобритания гораздо раньше осознала стратегическое значение Центральной Азии, в первую очередь для укрепления власти над своей крупнейшей колонией - Британской Индии и её защиты от посягательств других великих держав. Особое внимание англичане уделяли Афганистану, расположенному непосредственно на северо-западной границе Индии и игравшему роль своего рода естественного буфера, отделявшего полуостров Индостан от беспокойных соседей с северо-запада. Поэтому «...период от начала Египетской кампании (Наполеона — прим. А.Д.) до 60-х годов прошлого столетия (XIX века — прим. А.Д.), проникнут стремлением Англии захватить Афганистан в сферу своего политического влияния. Такой захват сводился ...к двум главным целям: иметь своего представителя при эмире и лишить Афганистан права сноситься с иностранными государствами... Что касается России, то... за это период относительно Афганистана у нас никакой политической идеи не создалось...».256
Переломным рубежом в формировании политики России в Центральной Азии стали 50-60-е гг. XIX в. Поражение в Крымской войне (1853-1856 гг.) заставило царское правительство временно отказаться от активной политики на Балканах и Ближнем Востоке и уделить больше внимания укреплению своих позиций на Дальнем Востоке и в странах
Центральной Азии. «Крымская война главным образом и выявила смысл наших будущих походов к Индии, т.е. вскрыла существо среднеазиатской проблемы. Хотя было ясно, что мы в Средней Азии еще слишком слабы и вести наступательных операций против Индии не можем, но уже важно было теоретическое или пока кабинетное сознание, что дорога к восстановлению нашего международного равновесия с Англией пролегала по Средней Азии, а не направлялась, как раньше, к Средиземному морю и, что пока далеким фонарем, освещающим этот крупный путь, была Индия ... Проекты (похода в Индию - прим. А.Д.) Чихачева или Хрулева .. .показывают определенное и реальное направление политической мысли России по отношению к Средней Азии; они показывают, что со времени Крымской кампании перед Россией встала более конкретная и реальная проблема. Что эта проблема была реальна, это подтвердили шестидесятые и семидесятые годы наших завоеваний в Туркестане. Постепенно, как колосья под косой, падают Ташкент, Хива, Самарканд, Бухара, Коканд. Никогда еще в Средней Азии мы не достигали таких быстрых и ярких успехов»259.
Действительно в середине XIX в. сложились условия для успешного наступления в Центральной Азии. К началу 50-х гг. XIX в. было завершено покорение казахских степей, и русские войска вышли на рубежи Центральной Азии (в 1853 г. была захвачена кокандская крепость Ак-Мечеть, а в 1854 г. была основана крепость Верная). К тому же во второй половине XIX в. многие военные, политические и общественные деятели начали отстаивать идею активной российской экспансии в Азии. Подобные настроения особо усилились после поражения в Крымской войне, вызвавшего в российском обществе определенное разочарование в Европе и европейцах. Европа стала рассматриваться, как враждебная и не желающая смириться с российским величием, поэтому предлагалось обратить свои взоры к Азии, в том числе и к Центральной Азии, чтобы реализовать свой цивилизаторский потенциал. Все это происходило на фоне усиления англофобских настроений в российском обществе. Англофобия присутствовала в России и до Крымской войны , а после поражения национальное унижение породило в российском обществе серьезные настроения реванша. Великобритания однозначно стала восприниматься как главный противник, который сопротивлялся восстановлению мощи России. Именно эти общественные настроения в значительной мере повлияли на то, что большинство отечественных авторов 50-60 гг. XIX в., рассуждая о внешней политике, говорили, что столкновение России с Великобританией неизбежно, а «любой открытый конфликт с Великобританией повлечет за собой поход русских войск в Индию»261. По мнению российских политических и общественных деятелей того времени, «поход в Индию есть единственное средство России в войне с Англией» . Успешное проведение военных операций российской армией на центрально-азиатском направлении, по мнению отечественных авторов, должно было лишить английское командование возможности перебросить на европейский фронт значительные воинские подразделения из состава англо-индийской армии
