Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Нормативные акты 1920-х гг. по истории иммиграционной политики Советской России (СССР) 26
ГЛАВА II. Делопроизводственные документы как источник изучения иммиграционной политики советского государства 1920-х гг. 55
ГЛАВА III. Особенности освещения иммиграционной политики Советской России (СССР) в материалах газетной периодики 1920-х гг 91
ГЛАВА IV. Возможности и значение источников личного происхождения для изучения советской иммиграционной политики 1920-х гг. 111
Заключение 135
Список использованных источников и литературы . 146
Список сокращений 164
- Нормативные акты 1920-х гг. по истории иммиграционной политики Советской России (СССР)
- Делопроизводственные документы как источник изучения иммиграционной политики советского государства 1920-х гг.
- Особенности освещения иммиграционной политики Советской России (СССР) в материалах газетной периодики 1920-х гг
- Возможности и значение источников личного происхождения для изучения советской иммиграционной политики 1920-х гг.
Введение к работе
Актуальность исследования. Международная миграция населения -глобальный феномен мировой истории. Этот процесс сыграл многостороннюю роль в развитии человечества, являясь формой его адаптации к меняющимся условиям жизни. В настоящее время международная миграция становится более сложной и разнообразной по форме и содержанию, мотивации и последствиям, требуя адекватного ответа на уровне государственной политики. Развитие интеграционных процессов, соединение стран и континентов в глобальную систему коммуникаций сопровождается увеличением числа мигрантов, а регулирование миграционных процессов рассматривается как предмет межгосударственной деятельности.
Одной из составляющих международной миграции является иммиграция -въезд (вселение) в страну на постоянное или временное проживание граждан другой страны, большей частью с получением нового гражданства1, ставшая нормой существования большинства государств, в том числе современной России. Быстрый рост масштабов иммиграции, противоречивость ее последствий, поиски оснований регулирования иммиграционного процесса актуализировали изучение иммиграционных проблем в их современном проявлении, а также в историческом ракурсе. Не исключение и иммиграционная политика Советской России (СССР).
В отечественной историографии советская иммиграционная политика не является самостоятельным объектом исследования. Более того, объясняя причины отсутствия в современной России целевой и концептуальной четкости в миграционных вопросах, нередко высказывается мнение, что у нее не было какого бы то ни было опыта иммиграционной политики. Исходя из сказанного, данную проблему можно рассматривать как сравнительно новую исследова тельскую область, разработка которой в значительной мере зависит от состояния источниковой базы. В связи с этим представляется научно и практически значимой работа по выявлению комплексов источников, перспективных в применении к ним общих методов группировки, анализа и обобщения, оценки их информационного потенциала и возможностей использования для изучения иммиграционной политики советского государства, в данном случае 1920-х гг. - периода ее становления, целенаправленной разработки и реализации в контексте социально-экономического, политического развития страны.
Источниковедческая составляющая иммиграционной проблематики приобретает значение в более широком междисциплинарном пространстве гуманитарных исследований. Международная миграция и государственная деятельность в этой сфере составляют предметную область разных научных дисциплин. Разработка источниковедческих вопросов позволяет выявить конкретные виды, информационные ресурсы источников в соответствии с дисциплинарными потребностями, а с другой стороны, создает возможности для реализации междисциплинарного подхода к изучению иммиграции как объекта иммиграционной политики.
Степень изученности проблемы определяется уровнем конкретно-исторических исследований по теме с точки зрения состава источниковой базы, источниковедческого анализа с учетом общих тенденций в изучении источников советского периода.
Несмотря на то, что интерес отечественных исследователей к вопросу миграций во всемирном масштабе, иммиграционной политике зарубежных стран налицо, Советская Россия (СССР) является слабоизученным звеном этой проблемы. Соответственно и вопросы ее источникового обеспечения не стали предметом всестороннего анализа.
В отечественной историографии нашли освещение отдельные аспекты иммиграционной проблемы в советском государстве интересующего нас периода 1920-х гг. Можно выделить несколько этапов в их разработке.
В 1920-е - начале 1930-х гг. появлялись работы, посвященные производственной деятельности иммигрантских коллективов, имеющие практический, пропагандистский характер2. Авторы рассматривали предмет своего исследования через призму пролетарской солидарности, вопрос о государственной иммиграционной политике не ставился. Относительно этого периода трудно говорить о систематизации комплексов источников, возможностях работы с текущим делопроизводством, оценки действующего законодательства. В основе этих работ лежали, главным образом, непосредственные наблюдения авторов, не получавшие документальной поддержки.
В 1930-е - начале 1950-х гг. внутриполитическая ситуация в стране (процессы против «шпионов», борьба против космополитизма) предопределила идеологическую неактуальность изучения иммиграционных проблем. При этом имелись возможности для сбора, анализа источников: издавались воспоминания, переписка, распорядительные документы, отражавшие прежде всего деятельность В. И. Ленина в сфере иммиграционной политики.
Во второй половине 1950-х гг. изменилась историографическая ситуация. Формулировались новые задачи, связанные с преодолением сталинизма и критическим осмыслением отечественной истории. В качестве одного из направлений исследований определялись вопросы международных отношений, которые должны были рассматриваться не только как межправительственные отношения, но и через связи революционного и рабочего движений разных стран. В связи с этим проявился интерес к иммиграции в Советскую Россию (СССР).
В конце 1950-х - 1980-е гг. выделились три направления исследований, которые отличались формулировкой исследовательских задач, но в которых так или иначе затрагивались вопросы советской иммиграционной политики 1920-х гг.:
- государственная деятельность В. И. Ленина ;
- внешняя политика советского государства, советско-американские отношения4;
- проблема пролетарского интернационализма; издавались монографии обобщающего характера, освещавшие разные формы помощи зарубежных рабочих Советской России, среди которых выделялась иммиграция5.
На данном этапе исследователями формировалась источниковая база иммиграционной проблематики. Но их возможности были ограничены.
Во-первых, это связано с особенностями функционирования архивов и степенью доступности их фондов. В конце 1950-х - начале 1960-х гг. отмечалась относительно недолгая открытость архивов: если в 1947 г. в читальных залах системы Государственного архивного управления получили доступ к документам немногим более 4 тысяч человек, то в 1957 г. - свыше 23 тысяч человек6. Осуществлялась издательская деятельность научных учреждений, архивов: издавались сборники документов, посвященные истории солидарности рабочих, деятельности иммигрантов в стране. Но в середине 1960-х гг. едва начавшийся процесс обеспечения доступности архивной информации вернулся в прежние рамки.
Во-вторых, сложились идеологические установки в изучении иммиграции, в силу которых из доступных источников отбирался материал, соответствующий общепринятой схеме: исходной посылкой для советских авторов было марксистско-ленинское учение о пролетарском интернационализме. В работах доминировала тема производственной деятельности иммигрантов в советском государстве в 1920-е гг., их роли в восстановлении советского хозяйства. Переходящие из текста в текст сюжеты отвечали политической конъюнктуре (иммиграция 1920-х гг. рассматривалась как прообраз взаимопомощи и экономического сотрудничества стран социалистического содружества), а выводы подтверждались однообразными цитатами из источников (причем недостатком ряда работ является отсутствие ссылок на источники).
Из общей совокупности исследований выделяется работа Г. Я. Тарле «Друзья страны Советов. Участие зарубежных трудящихся в восстановлении народного хозяйства СССР в 1920-1925 гг.»., в которой она обобщила большой объем источников, сосредоточенных в архивах. Целью автора являлось изучение истории интернационального пролетарского движения производственно-технической помощи советской республике, но при этом определялся интерес, хотя и вторичный по отношению к главной теме, собственно к иммиграционной политике государства. В связи с этим в отдельной главе на основе доступных законодательных актов, документов государственных, партийных органов рассмотрена государственная деятельность по решению организационных вопро сов иммиграции, которая сведена автором к однообразной формуле восприятия иммиграционной политики: интернациональный долг советскою государства -пойти навстречу передовым рабочим капиталистических стран, стремившимся переселиться в Советскую Россию (СССР).
Оценивая этап 1950-х - 1980-х гг., отметим региональную специализацию исследований, содержание которых не выходило за сложившиеся рамки . К наиболее изученным относится деятельность иммигрантов на предприятиях
Автономной индустриальной колонии «Кузбасс» . Подобные работы способствовали введению в научный оборот документов региональных архивов.
Тематически из совокупности работ выделяется научно-популярный очерк М. М. Богуславского, Л. Л. Рубанова «Правовое положение иностранцев в СССР». Работа имеет практическое значение, освещает вопросы в соответствии с действовавшим на конец 1950-х гг. законодательством. Однако авторы несколько страниц посвятили периоду 1920-х гг., частично перечисляя нормативные документы, определявшие правовое положение иностранцев в стране в этот период9.
В целом, не отрицая значения накопленного советскими исследователями фактического материала, следует отметить его узость, обусловленную отсутствием тенденции к расширению проблематики, в силу чего накапливался объем нереализованной информации введенных в научный оборот источников. Это связано и с недостатками источниковедческого анализа: сохранялся иллюстративный метод при использовании периодической печати, которая относилась к периферии источникового фонда; законодательные, делопроизводственные документы рассматривались как носитель информации об отдельных фактах, но не как элемент изучаемых событий; в работах не использовались достижения источниковедения в области обработки и анализа массовых источников и т. д. В этой связи привлекают внимание общие принципы, методики изучения источников советского периода, разработанные в 1950-е - 1980-е гг.
Источниковедение истории советского общества получило развитие в 1920-е гг. Основными принципами утверждались классовость, партийность, которые становились критерием отбора, оценки степени достоверности источников10. Во второй половине 1950-х гг. в русле общих изменений была подвергнута критике источниковая база по истории советского периода11. В связи с этим реабилитировались достижения «старой» дореволюционной школы в области методики, техники исследования, которые не относились к идеологической сфере.
В источниковедении советского законодательства центральной проблемой было становление и развитие законодательной системы в первые годы советской власти и роль Ленина в разработке основ советского законодательства. Главное внимание сосредоточивалось на системообразующих законодательных актах, в разряд которых не входили документы по иммиграционным вопросам. Слабый интерес проявлялся к подзаконным нормативным актам, реальное значение которых часто не соответствовало подзаконному юридическому стату су12. С 1970-х гг. наблюдались изменения в оценках нормативных источников:
советское право рассматривалось не просто как совокупность норм, но в связи с правоотношениями, возникавшими в ходе их реализации.
В середине 1950-х гг. активизировалось изучение истории советского делопроизводства13. Разрабатывались методики анализа разновидностей документов, главным образом протокольной документации: интересны общие замечания о степени соответствия текста протокола содержанию заседания, о движении информации и возможностях выявления ее первоисточника14.
В 1960-е гг. получила развитие теория и практика источниковедения массовых источников, что существенно разнообразило приемы анализа комплексов делопроизводственной документации и других источников, в том числе периодической печати15. Но чаще всего периодическая печать использовалась в качестве иллюстрации, а для оценок этого источника были свойственны идеологические перекосы: ее однонаправленность преподносилась как достоинство, подчиненность партии рассматривалась как гарантия достоверности информации16. Методика анализа была ориентирована на структурирование информации по жанрам, хотя в 1980-е гг. периодическая печать характеризовалась и с точки зрения внутреннего единства.
Существенным вопросом источниковедения был вопрос о качестве источников личного происхождения. Сложились два подхода: 1) фактологический: субъективность рассматривалась как недостаток, часто обусловливающий недостоверность этих источников, поэтому они переводились в разряд второстепенных17; 2) культурно-исторический: субъективность рассматривалась как внутренне присущее свойство, отражающее специфику этих источников, позволяющих обратиться к вопросам социальной психологии18. Постепенно заметнее становился второй подход.
Таким образом, в 1950-е - 1980-е гг. при неизменности методологической основы накапливался материал о приемах источниковедческого анализа, который и на сегодняшний день сохраняет свое значение ив определенной степени используется автором диссертации.
К концу 1980-х гг. относится начало следующего этапа в исследовании иммиграционной проблемы. Новая познавательная ситуация открыла возможности для разработки новых подходов к изучению исторических источников, реконструкции исторического прошлого.
Этот период отличается расширением комплекса введенных в научный оборот источников, неоднозначностью подходов к изучению отдельных аспектов иммиграционной политики.
И. П. Щеров в качестве объекта миграционной политики 1914-1922 гг. рассматривает вынужденных мигрантов - военнопленных, беженцев. Основное внимание автор уделяет таким вопросам, как создание государственных миграционных структур, межгосударственное сотрудничество в сфере миграции, социальная и политико-идеологическая работа среди иммигрантов. Это обусловило интерес к международным соглашениям и внутреннему законодательству, материалам отдела пропаганды партийных органов, периодической печати .
Правовые основы иммиграционной политики Советской России (СССР) 1917-1927 гг. стали объектом исследования Ю. Фельштинского. В своей работе он опирался исключительно на опубликованные нормативные акты, при этом допущены неточности в работе с источниками: в ряде случаев цитированные документы не совпадают со ссылками . Качественно отличается работа Г. Я. Тарле, которая также сосредоточила внимание на нормативных документах за период 1917-1921 гг. Автор не ограничивается анализом содержания, обращаясь к вопросам разработки и реализации нормативных актов, высказывая мнение, что стабильная законодательная база для иммиграции в этот период отсутствовала21.
В работах региональной направленности прослеживается интерес к социально-психологическим аспектам иммиграции, но они не рассматриваются как составляющая иммиграционной политики. Отметим работу Е. Л. Кривошеевой, в которой автор показала возможности биографического подхода к изучению иммиграции22. Вопросы производственной и социальной адаптации иммигрантов в Кузбассе в 1920-е гг. рассмотрены в диссертациях JI. Ю. Галкиной, О. Ю. Давлетшиной . Внимание С. В. Журавлева привлекла группа имм и гран-тов, работавших в 1920-е - 1930-е гг. на Московском электрозаводе . В указанных работах сочетаются подходы биографической истории, истории повседневности, что обусловило интерес к документам, в которых содержатся персональные данные об иммигрантах, к источникам личного происхождения.
Что касается общих тенденций развития источниковедения, то нами учитываются следующие положительные моменты. Источники советского периода стали рассматриваться на равных условиях с источниками разных эпох, стран, пересматриваются критерии оценок источников, некогда аксиоматичные утверждения об абсолютной достоверности советской статистики, периодической печати и т. д. Предлагаются неоднозначные подходы к источниковедческому анализу и синтезу, учитывая опыт разных дисциплин, традиции источниковед-ческой культуры . В свою очередь, это позволяет эффективно решать источниковедческие задачи применительно к конкретному материалу.
В целом, оценив совокупность исследований, можно констатировать, что общее стремление к междисциплинарному взаимодействию источниковедения, истории слабо проявляется применительно к иммиграционной проблематике. В силу тематической ограниченности сформированная источниковая база не является полной для исследования разных составляющих иммиграционной политики. Однообразие применяемых исследователями методов источниковедческого анализа (чаще всего игнорировались возможности количественного анализа, специфических психологических, правоведческих и других методов) позволяет предположить, что информационный потенциал выявленных источников не реализован в полной мере.
Исходя из сказанного, представляется актуальным проведение комплексного источниковедческого исследования, направленного на формирование источниковой базы, определение ее информационной насыщенности, что позволяет выявить новый конкретно-исторический материал и обозначить круг исследовательских проблем.
Объектом исследования являются источники по истории иммиграционной политики Советской России (СССР) 1920-х гг.
Предметом исследования является комплекс письменных источников, представленный нормативными актами, делопроизводственными документами, источниками личного происхождения и газетной периодикой.
Изучение этих источников направлено на выявление их свойств: назначение, способы функционирования, особенности информационного поля.
Учитывая общегосударственный характер иммиграционной политики и ее внешнеполитическую составляющую, можно сказать, что место хранения письменных источников характеризуется широкими территориальными рамками. Автор диссертации ограничивается источниками, сосредоточенными в российских центральных архивах и библиотеках, региональных архивах - ГАКО, ГАНО, ЦДНИТО. Выбор этих трех региональных архивов определяется тем, что в их фондах сосредоточены материалы, которые позволяют учесть конкретные региональные аспекты реализации иммиграционной политики на примере иммиграционного потока в Кузбасс. Исходя из такого принципа, были избраны и региональные газеты для изучения их информационных возможностей.
Хронологические рамки исследования определяются с учетом особенностей объекта исследования. Критерием в данном случае является не столько выявление качественного своеобразия определенного исторического периода, отраженного в источниках, а время возникновения источников: 1920-е гг. -нормативные, делопроизводственные документы, отложившиеся непосредственно в ходе разработки и реализации иммиграционной политики, а также периодическая печать, отразившая данный процесс; 1920-е - 1970-е гг. - источники личного происхождения, для которых характерна временная отдаленность от описываемых событий.
Цель и задачи исследования. Автор диссертации поставил своей целью установить источниковые возможности изучения иммиграционной политики Советской России (СССР) 1920-х гг.
Для достижения цели предполагается решить ряд задач:
- выявить и систематизировать источники, содержащие сведения по истории советской иммиграционной политики 1920-х гг.;
- рассмотреть назначение, условия происхождения источников (нормативных актов, делопроизводственных документов, газетной периодики, источников личного происхождения), обусловливающие специфику отражения в них иммиграционной политики;
- установить информационный потенциал выявленных источников;
- обозначить круг проблем иммиграционной политики, которые могут быть изучены на основе сформированной источниковой базы.
Методологической основой исследования являются принципы историзма и системного подхода.
Опираясь на принцип историзма, автор рассматривает источники как продукт целенаправленной деятельности человека в контексте конкретно исторических условий. В этой связи учитывается взаимосвязь объективных и субъективных условий: функциональное назначение источников, своеобразие времени их возникновения, социальное и личностное влияние.
В соответствии с принципами системного подхода источники рассматриваются как целостная совокупность, состоящая из отдельных видов, разновидностей, характеризующихся определенными свойствами и информационными связями. Это позволяет, во-первых, обозначить общие приемы, способы изучения совокупности источников, отдельных их видов. Во-вторых, учитывая информационные связи источников, определить круг вопросов иммиграционной политики, нашедших в них отражение.
Изучение совокупности разнообразных по происхождению и содержанию источников обусловило междисциплинарный подход (междисциплинарные связи с архивистикой, библиографией, статистикой, социальной психологией, государственно-правовыми науками, текстологией).
Для решения исследовательских задач применяется комплекс методов.
На этапе выявления и отбора источников, установления их авторства и времени возникновения применяются предметный, биографический, хронологический приемы, приемы архивной эвристики.
Для решения задач общей характеристики состава источников, выявления их общих свойств эффективен структурно-функциональный анализ, по результатам которого источники классифицировались.
Для раскрытия причин и условий возникновения источников применяется историко-генетический метод позволяющий показать связь источника с той исторической реальностью, в процессе функционирования которой он был создан.
Анализ информационных возможностей источников включает ряд приемов. Формулярный анализ используется при изучении структуры источников. Текстологический анализ позволяет рассмотреть компоненты текста источников, типы высказываний, стереотипные выражения, что привносит элемент со циально-психологического анализа. Логико-содержательный анализ позволяет последовательно анализировать объем информации одного источника и их совокупности, установить логические противоречия в тексте источников. Используется сравнительный анализ для установления достоверности источников, которая зависит от особенностей (индивидуальных, типичных) фиксирования информации. Наличие нормативных источников в составе источниковой базы требует применения историко-юридического анализа - установление конкретных норм и степени эффективности правоприменительной практики. Для изучения анкет (вычисление средних величин, долей признаков) используется выборочный метод, который позволяет результаты выборочной обработки переносить на совокупность источников с учетом предельных ошибок. Контент-анализ применяется в исследовании газетных материалов (вырабатывается система признаков, раскрывающих содержательную суть материалов прессы, которая создает основу для последующего измерения посредством счета). Для выявления и оценки меры связи признаков анкет, газетных материалов вычисляются коэффициенты связи (коэффициенты Крамера, Райского). В ходе обработки первичной информации сведения группируются в виде вариационных рядов, таблиц.
Для обобщения результатов анализа отдельных сторон источника, отдельных комплексов информации используется метод синтеза.
Изучение обозначенного объекта осуществляется в соответствии с методикой источниковедческого исследования, которая включает ряд процедур: изучение условий и обстоятельств происхождения источников, установление авторства, интерпретация (установление авторского смысла) и анализ содержания источников.
Источниковая база исследования. Источниковедческая специфика диссертации обусловила деление источников по их месту в исследовании: основная часть источников является объектом исследования, другая часть служит информационной базой для изучения условий происхождения и функционирования объекта исследования.
В работе анализируются опубликованные и неопубликованные источники, которые в соответствии с видовой классификацией делятся на 4 вида: нормативные, делопроизводственные источники, газетная периодика и источники личного происхождения26.
Использованные в диссертации нормативные документы издавались непосредственно в 1920-е гг. Во-первых, они представляют собой правовую основу регулирования иммиграции в страну (постановления, инструкции СНК, СТО, КомСТО, ЦИК, НКИД, регламентирующие порядок, условия въезда, критерии отбора иммигрантов), взаимоотношений советского государства и иммигрантов (нормативные документы, устанавливающие порядок предоставления советского гражданства; внутреннее законодательство, регулирующие права и обязанности иностранцев; международные соглашения, затрагивающие вопросы правового положении иностранцев). Во-вторых, эти источники содержат предписания относительно принципов составления и действия конкретных документов: КЗОТ РСФСР 1922 г. устанавливает правила заключения трудовых договоров; декрет о печати от 10 ноября 1917 г., Конституция РСФСР 1918 г. устанавливают общие правила функционирования периодической печати.
Часть использованных нормативных источников опубликована: документы, систематизированные в Собрании узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства РСФСР (далее СУ РСФСР), Собрании законов и распоряжений рабочего и крестьянского правительства СССР (далее СЗ СССР). Имеются тематические сборники документов . Неопубликованные источники сосредоточены в архивных фондах, перечисленных ниже.
Большая часть источниковой базы представлена делопроизводственной документацией в составе организационно-распорядительных, отчетных, учетных документов, протоколов, переписки, информационно-справочных материалов. Эти источники возникли в разных управленческих системах, на разных этапах управления, но они характеризуются содержательными взаимосвязями, отражая процесс разработки и реализации иммиграционной политики. Делопроизводственные источники незаменимы и для решения вопросов источниковедческого анализа, поскольку они отражают утверждение соответствующего документного обеспечения процесса управления (установление формы, порядка составления, функционирования документов), содержат сведения о правилах деятельности периодических изданий, о разработке и принятии нормативных документов. Среди делопроизводственных источников имеется переписка исследовательских учреждений, архивов с «потенциальными» мемуаристами, которая отражает специфику происхождения мемуарных источников.
Основная часть делопроизводственных источников сосредоточена в архивных фондах:
- Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ): фонды Постоянной комиссии Совета Труда и Обороны по трудовой сельскохозяйственной и промышленной иммиграции и эмиграции (ф. Р-364), Наркомата труда РСФСР (ф. Р-382), СНК РСФСР (ф. Р-130, ф. А-259), СТО при СНК РСФСР (ф. Р-6751) и СТО при СНК СССР (ф. Р-5674);
- Российский государственный архив экономики (РГАЭ): фонд ВСНХ РСФСР и СССР (ф. 3429);
- Российский государственный архив социально-политической истории (РГЛСПИ): фонды ЦК партии (ф. 17, оп. 3 - Политбюро), секретариата В. И. Ленина (ф. 5, оп. 1 - материалы управделами СТО Горбунова), фонд «Протоколы СНК СССР» (ф. 19).
Внимания заслуживает фонд 515, в состав которого входят материалы Коммунистической партии США, а также документы массовых организаций США, в том числе Общества технической помощи Советской России (ОТПСР). Появление этих материалов в архиве связано с деятельностью Коминтерна;
- Государственный архив Новосибирской области (ГАНО): фонды Сиб-ревкома, Сиббюро ЦК РКП(б) (ф. Р-1), Сибирского краевого комитета ВКП(б) (ф. П-2), Сибирского краевого Исполнительного комитета (ф. Р-47), Сибпром-бюроВСНХ(ф.Р-918);
- Центр документации новейшей истории Томской области (ЦДНИТО): фонд Томского губкома РКП(б) (ф. 1);
- Государственный архив Кемеровской области (ГАКО): фонды Кемеровского горкома КПСС (ф. П-15), Кузнецкого окружкома партии (ф. П-8), Щег- ловского укома партии (ф. П-47), Автономной индустриальной колонии «Кузбасс» (ф. Р-80), Московского представительства АИК (ф. Р-81), производственного объединения «Сибуголь» (ф. Р-92).
Материалы в архивных фондах распределены, как правило, по структурно-хронологическому принципу. В большинстве случае это подлинные документы и заверенные копии, представленные в машинописном, рукописном вариантах. Часть документов центральных архивов за 1920-е гг. микрофильмирована в целях их сохранности.
В работе используются и опубликованные делопроизводственные источники. Выявленные сборники документов, отдельные документальные подборки представляют собой тематические издания, которые подготовлены на основе изучения широкого круга архивных фондов и вносят вклад в освоение инфор мационных ресурсов источников.
С 1920-х гг. Партиздат, а затем государственное издательство политической литературы осуществляли публикацию материалов, которые отражали деятельность В. И. Ленина (Ленинские сборники , собрания сочинений В. И. Ленина).
В конце 1950-х - начале 1960-х гг. были изданы сборники документов, по-священные истории солидарности международного пролетариата .В 1961 г. в журнале «Исторический архив» были опубликованы архивные материалы, сгруппированные по двум темам - сельскохозяйственная иммиграция (документы из фондов ЦГАОР СССР)30; образование и деятельность АИК (документы из фондов ЦПЛ ИМЯ)31.
Государственный архив Кемеровской области подготовил к изданию архивные документы. В 1960-е - 1970-е гг. были изданы два сборника: «Кузбасс в период восстановления народного хозяйства. 1920-1926» , «С Лениным в сердце»33; содержат они документы, сосредоточенные в фондах ГАКО и ГАНО, а также ранее опубликованные документы центральных архивов.
В 1990-е гг. были опубликованы сборники документов по экономическим отношениям России и США в первой трети XX в., подготовленные Институтом всеобщей истории РАН34. В сборнике представлены материалы из государст венных архивов, а также ряда областных архивов России.
Один из видов источников представлен источниками личного происхождения. Это опубликованные воспоминания о В. И. Ленине А. М. Аникста, Я. И. Гиндина Л. К. Мартенса, С. Рутгерса, Т. Баркера35, принимавших непосредственное участие в разработке и реализации иммиграционной политики. Отметим и опубликованную переписку бывшего иммигранта А. Стрейка36.
Часть выявленных источников личного происхождения сосредоточена в архивных фондах. В РГАСПИ находятся на хранении материалы С. Рутгерса - деятель международного рабочего движения, главный директор АИК в 1922- 1926 гг. (ф. 626). В составе фонда имеются воспоминания С. Рутгерса о международном рабочем движении, личная переписка, разные материалы биографического характера. Среди документов Коммунистической партии США, сосредоточенных в упомянутом фонде 515, имеются личные документы Б. Хейвуда - член Коммунистической партии США, один из лидеров профсоюза «Индустриальные рабочие мира», который проявлял активный интерес к иммиграции в советское государство. Возможности расширения состава источников личного происхождения представляют и региональные архивы. В частности, в ГАКО сосредоточен фонд «Воспоминания о гражданской войне и восстановлении хозяйства в Кузбассе» (ф. П-483), который оформился в 1960-е гг. В фонде представлены не только собственно воспоминания, но и эпистолярные источники, биографические материалы об авторах.
Еще один вид источников представлен газетной периодикой, которая являлась одним из средств реализации государственной политики. Источниковедческие вопросы обработки, анализа информации, установления информационных возможностей рассматриваются на примере газет «Правда», «Советская Сибирь» (Новониколаевск [Новосибирск]), «Знамя революции» (с октября 1921 г. «Красное знамя»; Томск), «Кузбасс» (Ленинск [Кольчугино]). Анализ региональных газет является необходимым условием всестороннего исследования иммиграционной политики, которая имела общегосударственный характер, а реализовывалась в конкретных региональных условиях. Поэтому и региональные газеты занимали определенное место в системе реализации иммиграционной политики, реагируя на иммиграцию, оценивая ее возможности и последствия.
Отметим журнал «Пролетарская революция», на страницах которого отражены условия происхождения мемуарных источников, поскольку публиковались статьи, часто служащие организационным началом при написании воспоминаний.
В целом анализ совокупности выявленных источников позволяет установить состав, состояние источниковой базы, ее информационные возможности для изучения советской иммиграционной политики 1920-х гг.
Научная новизна диссертации определяется тем, что в ней предпринят комплексный, всесторонний анализ источниковой базы исследования малоизученной иммиграционной политики советского государства 1920-х гг.
В диссертации с учетом назначения и условий происхождения выясняются особенности отбора и фиксирования информации в источниках, определяющие степень их достоверности.
С позиции системного подхода проводится обобщающий анализ информационных возможностей источников, их информационных связей, позволивший выявить общие тенденции в отражении иммиграционной политики, которые включают текстологические, структурные, тематические характеристики содержания источников.
Применительно к конкретной совокупности источников апробированы видовые методики источниковедческого анализа. Впервые предпринят количественный анализ анкетных, газетных материалов с целью повышения информативной отдачи этих источников для изучения имхмиграционной политики; проведена работа по выявлению терминологии источников, речевых стереотипов; рассмотрены информационные ресурсы слухов как части некоторых источников; выявлен социально-психологический компонент информации источников и т. д.
Оценивая информационный потенциал источников, автор установил возможности использования выявленной информации, обозначил круг проблем иммиграционной политики, которые могут быть изучены на основе сформированной источниковой базы.
Практическая значимость. Материалы диссертации могут быть использованы для исследования иммиграционной проблематики, учитывая обозначенный состав источниковой базы, выработанные методические приемы источниковедческого анализа, выявленные информационные возможности источников. Также материалы могут быть использованы при подготовке специальных курсов по источниковедению и миграционной тематике.
Апробация работы. Диссертация обсуждалась на заседании кафедры новой, новейшей истории и международных отношений Кемеровского государственного университета. Ее основные положения были изложены в докладах на международных, всероссийских, региональных конференциях (Кемерово 2001 г., 2003 г.; Пермь 2002 г.; Екатеринбург 2003 г.; Новосибирск 2003 г., 2004 г.).
Структура диссертации. Диссертационная работа состоит из введения, четырех глав, в каждой из которых автор решает конкретные исследователь ские задачи применительно к видовым комплексам источников, заключения, списка использованных источников и литературы, списка сокращений, двух приложений.
Нормативные акты 1920-х гг. по истории иммиграционной политики Советской России (СССР)
Нормативные документы - законы и подзаконные акты - занимают прочные позиции в исследовании сферы государственной политики, являясь, с одной стороны, формой ее реализации, с другой стороны, устанавливая ориентиры для политики.
Регулирующая роль нормативных документов дифференцируется и конкретизируется применительно к разным направлениям государственной политики, определяя задачи и порядок функционирования государственного механизма, отношения между органами государства и личностью, права и обязанности граждан и гарантии их осуществления и т. д.
Выделяется комплекс нормативных актов, составлявших правовую основу иммиграционной политики, направленной на включение иммиграционного процесса в сферу государственного регулирования, создание легального, контролируемого иммиграционного пространства. В советском государстве процесс формирования системы законодательства мыслился с позиций принципиального отказа от предшествующего законодательства и противопоставления «буржуазного права» прогрессивному «пролетарскому праву».
Состояние советского законодательства, в том числе 1920-х гг., характеризуется нарушением границ между законами и другими нормативными документами, поскольку наблюдалось слияние законодательной и исполнительной власти. В соответствии с Конституцией РСФСР 1918 г. издавать законы имели право Всероссийский съезд Советов, ВЦИК, СНК (статьи 31, 38, 49)1. По Конституции СССР 1924 г. таким правом наделялись съезды Советов СССР и рес 27 публик, союзный и республиканские ЦИК и СНК (статьи 17, 29, 38)2. Кроме того, законодательными функциями наделялись отдельные наркоматы, общеобязательные нормы издавал СТО, действовавший с 1920 г. на правах комиссии СНК. Таким образом, нарушался принцип верховенства закона над ведомственным нормотворчеством. Принятые ведомственные нормативные документы могли подменять законодательные вюрмы, становясь первичным регулятором. Кроме того, отсутствовала устойчивая терминология в наименовании нормативных документов, в частности постановлением именовались и законодательные, и подзаконные акты.
Исходя из структуры системы законодательства как совокупности нормативных актов, законы рассматриваются во взаимосвязи с подзаконными нормативными актами, принятыми в установленном порядке компетентными государственными органами, содержащими предписания общего характера, разъясняющими механизмы применения конкретных норм в отдельных случаях. Среди законов выделяется конституция как основной государственный закон, на основе и во исполнение которого издаются иные законы и подзаконные акты.
К периоду 1920-х гг. сформировалась устойчивая структура нормативных документов, включающая следующие элементы: - название документа, которое позволяет определить предмет регулируемых отношений; - наименование органа, принявшего документ; - дата принятия документа; - преамбула - вводная часть, в которой излагаются мотивы принятия документа (формулируется не во всех документах); - нормативное содержание документа; - заверительная подпись. Выявленные документы не вызывают проблемы подлинности (представлены оригиналы в архивных фондах, публикации нормативных документов), датировки (дата указывается в документе; как правило, по указанной дате подписания определяется вступление в действие законодательных актов; ведомственные инструкции, циркуляры вступали в действие по мере поступления адресату).
Комплексный анализ законов и подзаконных актов обусловлен как тематической взаимосвязью ряда нормативных документов, так и функциональным различием: в одном случае, документ устанавливает, изменяет, отменяет норму, в другом - обеспечивает практическое осуществление нормы. Иначе говоря, закон, прежде всего, декларирует принципы, а их практическое воплощение регулируется подзаконными актами, которые, кроме того, позволяют установить структурные связи в системе реализации общепринятых норм, содержание этих связей, направления работы по утверждению правовой основы государственной иммиграционной политики. Поэтому целесообразно выделять отдельное звено взаимосвязанных законов и нормативных подзаконных актов как самостоятельной системы.
Комплекс нормативных документов дает возможность целостно оценить состояние и уровень развития иммиграционного законодательства. Но в данном случае отмечается ограничение, связанное с вопросом репрезентативности нормативных источников. Отсутствие строгого учета нормативных актов затрудняет реальную оценку и анализ динамики системы законодательства в области иммиграции. Выявить наличие или отсутствие пробелов в законодательной базе в некоторой степени позволяет сравнительный анализ нормативных источников. Нередко в самих документах имеются упоминания, которые дополняют реконструируемую систему законодательства. В подзаконных нормативных актах имеется, как правило, ссылка на закон, в исполнении которого они приняты. Вновь принятый закон может содержать ссылку на более ранний закон, нормы которого изменяются или отменяются. Например, в постановлении СНК РСФСР «О Постоянной комиссии СТО по урегулированию сельскохозяйственной и промышленной иммиграции» от 28 ноября 1922 г. упоминается постановление СТО РСФСР «О мерах к урегулированию иммиграции» от 10 мая 1922 г., которое регламентировало въезд иммигрантов в страну под руководством подотдела промышленной иммиграции при ВСНХ3. Ив данном случае нормы упомянутого постановления СТО отменялись в связи с организационными изменениями в системе регулирования иммиграции.
Работа с нормативными источниками не ограничивается вопросом их количественной представительности. Не меньшее значение приобретают качественные характеристики. Имеется в виду вопрос о степени адекватности отражения нормативным актом потребностей общества (оценка нормы права в контексте конкретно-исторических условий), о степени эффективности его исполнения и действия. Следует учитывать, что закрепление нормативными документами тех или иных предписаний не означает, что они автоматически будут реализованы - применены соответствующими государственными органами, использованы в данном случае иммигрантами. Изучение правоприменительной практики отражает наличие или отсутствие разрыва между декларированными и реально осуществляемыми нормами, предписаниями. Этот вопрос требует привлечения иных видов источников.
Делопроизводственные документы как источник изучения иммиграционной политики советского государства 1920-х гг. 55
Один из видов источников представлен многочисленной и разнообразной делопроизводственной документацией, основная часть которой сосредоточена в архивных фондах. Нами рассматриваются материалы центральных и региональных архивов.
При выявлении источников в архивах главным ориентиром являлись функции, компетенция, время деятельности фондообразователей, а также их взаимосвязи.
Иммиграционная политика - явление разнообразное и включает широкий круг правовых, организационных, финансовых вопросов, которые в разной степени входили в компетенцию различных государственных и партийных органов:
1) центральные государственные и партийные органы, в ведении которых находились непосредственно вопросы иммиграции, а также вопросы внутренней и внешней политики, связанные с иммиграцией: СНК, СТО, Постоянная комиссия СТО по урегулированию сельскохозяйственной и промышленной иммиграции и эмиграции, НКТ, НКИД, НКВД, НКФин, НКЗем, НКПС, НКВТ, ГПУ, ЦК партии, которые являются фондообразователями центральных государственных архивов.
2) местные государственные и партийные органы, в ведении которых находились вопросы управления внутриполитической жизнью общества, частью которого на разный период времени становились иммигранты. Эта группа источников рассматривается на примере документов Сибревкома и Сиббюро ЦК РКП(б), Сибкрайкома партии, Сибпромбюро ВСНХ, Сибкрайисполкома, (ГАНО), Томского губкома РКП(б) (ЦДНИТО), Щегловского укома, Кузнецкого окружкома партии (ГАКО).
Неотъемлемой частью государственной иммиграционной политики явля 56 лась проблема трудоустройства иммигрантов. Исходя из этого, в состав источ-никовой базы следует включать материалы предприятий, на которых работали иностранцы. В данном случае рассматриваются фонды АИК «Кузбасс» и ее Московского представительства, производственного объединения «Сибугль», сосредоточенные в ГАКО.
Отдельную группу представляют материалы Общества технической помощи Советской России (США) и Коммунистической партии США (РГАСПИ, ф. 515). Естественно, эти документы рассматриваются нами в контексте иммиграционной политики Советской России (СССР).
Выявленная делопроизводственная документация возникла в ходе практической деятельности указанных государственных и партийных органов, предприятий и т. д. при выполнении ими своих, прежде всего, управленческих функций (регулирование иммиграции, выработка социально-экономической, политической стратегии развития государства, управление общественным сознанием и поведением, управление производственным процессом). Таким образом, назначением делопроизводственных документов является обслуживание процесса управления, а зафиксированная в них информация отвечает требованиям управления, который проходит несколько этапов: постановка цели, организационная работа по их достижению, учет результатов. Поскольку отмечается зависимость между процессом управления и его документным выражением, то разные его этапы получают соответствующее документное обеспечение.
В целом выделяются следующие разновидности делопроизводственной документации в соответствии с их назначением:
I. Организационно-распорядительная документация: - организационная документация определяет порядок деятельности, структуру, задачи, методы исполнения, взаимоотношения предприятий, организаций, органов власти и т. д. (договоры, уставы, положения, правила); - распорядительная документация связана с организационной документацией и фиксирует порядок реализации управленческой деятельности (приказы, резолюции, циркуляры, инструкции)1;
2. Протокольная документация, назначение которой - фиксировать ход обсуждения вопросов, рассматриваемых на заседаниях, совещаниях и т. д.;
3. Отчетная документация представляет собой обзор и анализ деятельности организаций, предприятий и т. д. за определенный период времени (отчеты, обзоры, доклады). В этой же группе мы рассматриваем статистические материалы;
4. Учетная документация - специально разработанные документы для регистрации фактов, людей и т. д. в соответствии с общими правилами (анкеты, учетные карточки, регистрационные книги и т. д.);
5. Деловая переписка, отражающая текущую деятельность предприятий, организаций и т. д.
Документы обычно имеют прямое указание на их разновидность, характеризующуюся определенной формой и атрибутами.
Состояние и количество выявленных источников данного вида непосредственно зависит от структуры государственного аппарата, отдельных учреждений, предприятий и уровня развития делопроизводства в 1920-е гг.
Усложнение государственного аппарата приводило к увеличению объема документов. В частности, в 1922 г. при сохранении иммиграционных отделов ВСНХ, Наркомата труда был создан специальный государственный орган для координации работы в сфере трудовой иммиграции - Постоянная комиссия СТО по урегулированию сельскохозяйственной и промышленной иммиграции. Кроме того, широта источниковой базы обусловлена особенностями развития государственно аппарата на основе сращивания партийно-государственных структур и распространения на партию функций госаппарата.
Построение нового государственного аппарата сопровождалось изменением системы делопроизводства. Но в начальный период это находилось в основном на уровне понимания необходимости создания единой эффективно действующей делопроизводственной системы. Практическая деятельность сводилась к решению частных вопросов, стройной системы законодательства по вопросам делопроизводства разработано не было.
Такая ситуация накладывала отпечаток на работу государственных, партийных органов, предприятий по документированию своей деятельности. Отсутствие принципов организации точного и полного документирования деятельности, устойчивых форм документов потенциально могло быть причиной пробелов в документах, системах документации, которые служат источниковой базой исследования.
С точки зрения информационных возможностей рассматривается как отдельный делопроизводственный документ, так и комплексы документов (взаимосвязанные системы документов внутри одной разновидности и совокупность всех разновидностей делопроизводственных документов), которые возникли в разных сферах и на разных этапах управления и позволяют проследить процесс разработки и реализации иммиграционной политики.
Использование комплекса делопроизводственных документов разных структур государственно-партийного аппарата позволяет выявить содержательные взаимосвязи источников, отражающих разные стороны иммиграционной политики в рамках компетенции и относительно периода существования конкретных государственных и партийных органов.
Особенности освещения иммиграционной политики Советской России (СССР) в материалах газетной периодики 1920-х гг
Среди исторических источников значительное место занимает периодическая печать (долговременные издания, выходящие через определенный промежутки времени) - одно из средств массовой информации, которое до середины XX века играло доминирующую роль. Самая распространенная в 1920-е гг. форма прессы1 - газеты, которые отражают разные стороны государственной деятельности, общественной жизни.
В данном исследовании автор ограничивается отечественной газетной периодикой 1920-х гг. Учитывая особенности развития газетной периодики (унифицированная среда ее функционирования), были избраны четыре газеты общегосударственного и регионального уровня с тем, чтобы рассмотреть приемы выявления, анализа содержащейся в них информации, оценить их информационные возможности.
Среди центральных изданий в 1920-е гг. ведущее место занимала «Правда» (центральный печатный орган партии). Она являлась самой распространенной и влиятельной газетой. Изначально главные направления в освещении проблем в «Правде» являлись руководящими для всех газет, хотя каждое издание в соответствии со своей спецификой выделяло разные аспекты.
Исследование региональных газет является необходимым условием всестороннего исследования иммиграционной политики, имевшей общегосударственный характер, а реализовывавшейся в конкретных региональных условиях. Региональные газеты занимали определенное место в системе реализации государственной политики, в том числе иммиграционной политики, оценивая ее возможности и реагируя на иммиграцию в регион. В данном случае для решения источниковедческих задач были выбраны региональные газеты в связи с иммиграцией в Кузбасс:
Далее под общим понятием «пресса» имеется в виду газетная периодика. - газета общесибирского значения - «Советская Сибирь» (Новонико лаевск [Новосибирск]). Это ежедневная газета, которая издавалась с 1919 г. и являлась печатным органом Сибревкома и Сиббюро ЦК РКП(б) (позже - Сиб-крайкома партии); - газета «Знамя революции», которая в октябре 1921 г. была переименована в «Красное знамя», являлась печатным органом Томского губернского комитета партии. Газета издавалась с 1917 г. (Томск); - газета «Кузбасс» являлась печатным органом райкома партии, райкома горнорабочих (в первой половине 1920-х гг.); издавалась она с 1922 г., первоначально номера выходили 2-3 раза в неделю, с 1924 г. - ежедневно (Ленинск [Кольчугино]).
Пресса, будучи элементом общественно-политической системы, представляет собой яркий продукт эпохи, который несет на себе отпечаток времени. Поэтому для адекватной оценки данного вида источника требуется анализ условий его формирования, развития в конкретный период времени и в конкретном обществе.
Советская пресса в 1920-е гг. существовала в условиях становления государственной (партийной) монополии контроля над средствами массовой информации, что означало их зависимость от партийно-советских органов. Газета изначально являлась предметом пристального внимания со стороны новой власти. Одной из первоочередных задач было изменение статуса периодической печати, ее места в общественном организме.
Началась активная работа по созданию «новой» газеты, которая соответствовала бы условиям функционирования общества, а также способствовала бы становлению и укреплению нового государства. 10 ноября 1917 г. был издан декрет о печати, который в законодательном порядке предусматривал ограничение свободы печати на период до упрочения нового порядка: «Как только новый порядок упрочится, всякие административные воздействия на печать будут прекращены, для нее будет установлена полная свобода в пределах ответственности перед судом, согласно самому широкому и прогрессивному в этом отношении закону»2. Декрет провозглашал меры против контрреволюционной печати, что на практике превращалось в борьбу за преодоление общественно-политической дифференциации прессы. Неопределенность же сроков действия декрета открывала государству для этого неограниченные возможности.
В статье 14 Конституции РСФСР 1918 г. законодательно закреплялся классовый характер прессы, соответствующий общественному строю3.
В качестве определения прессы было принято высказывание Ленина о газете как коллективном пропагандисте, агитаторе и организаторе4. Эти слова переносились в официальные партийные документы; в частности в резолюции «О партийной и советской печати», принятой на VIII съезде РКП(б) в 1919 г., была сформулирована такая дефиниция: «пресса является могучим орудием пропаганды, агитации и организации, незаменимым средством воздействия на самые широкие массы»5.
Подобное определение сфокусировано на функции идеологического воздействия государства на массы и формирования общественного мнения. Любая газета в любом обществе имеет своей задачей оказать влияние на читателя в нужном направлении. В советском государстве это усугублялось однородностью идеологического пространства. Все население было подвергнуто коммунистическому просвещению (в данном случае мы не оцениваем степень эффективности советской пропаганды). Французский писатель А. Жид, после возвращения из СССР в 1936 году, по этому поводу писал: «Каждое утро «Правда» им сообщает, что следует знать, о чем думать и чему верить. И нехорошо не подчиняться общему правилу. Получается, что, когда ты говоришь с каким-нибудь русским, ты говоришь словно со всеми сразу. Не то, чтобы он буквально следовал каждому указанию, но в силу обстоятельств отличаться от других он просто не может»6.
В такой ситуации сообщение информации было не целью, а средством для ее достижения: распространялась официальная информация, которая способствовала внедрению государственной идеологии в сознание массового читателя. В этой связи немаловажное значение приобретала проблема языка прессы, поскольку доступность изложения материала в значительной мере обеспечивала эффективность реализации газетой своей функции. Лингвистам поручалось изучение социальной дифференциации языка, а рекомендации исследователей внедрялись в журналистскую практику. Проводились исследования непосредственно в направлении языковой характеристики прессы, ориентированные на изучение синтаксических явлений, мешавших восприятию текста, а также установление степени соответствия лексики газетных материалов словарному опыту конкретной читательской аудитории7.
Возможности и значение источников личного происхождения для изучения советской иммиграционной политики 1920-х гг. 111
В ходе работы с архивными фондами, а также опубликованными источниками были выявлены источники личного происхождения в составе мемуарных источников и личной переписки.
Интерес к мемуаристике как виду исторических источников возник в середине XIX века, когда произошло осознание значимости мемуаров для исторического познания и включение в их целевую установку расчета на будущего историка (мемуары приобретают статус исторического свидетельства).
В основе воспоминаний лежит непосредственное впечатление автора, воспроизводимое через определенный промежуток времени от описываемых событий. В силу специфики памяти часть полученной информации утрачивается. И дело не только во времени, отделяющем человека от события, факта, но и в характере этого факта, его значимости для человека. Кроме того, информация остается не в первозданном виде, а обрабатывается, видоизменяется под влиянием последующей деятельности человека.
Данное обстоятельство определяет специфику мемуаров как исторического источника, а именно, их субъективность. Нами субъективность рассматривается как внутренне присущее свойство мемуарных источников, выражающих личный опыт человека. Требование объективности от мемуариста означает отказ от собственно мемуаров, в которых информация подается на основе личного опыта автора, через призму его личных взглядов. В этом смысле данный источник, как никакой другой, несет в себе двойную информацию: с одной стороны, через сознание автора отражает факты, события и т. д., а с другой - непосредственно характеризует автора.
Кроме того, картина, созданная мемуаристом, - это не только порождение личных качеств автора, но и культурно-исторического контекста. Мемуарист не может остаться в пределах изложения личных впечатлений и опыта. Индивидуальное видение отражает особенности эпохи, общественное мировоззрение. Причем иногда - это вынужденное соединение, иногда - органическое переплетение, когда автор действительно разделяет господствующее в обществе мнение. Это замечание имеет непосредственное отношение к вопросу о степени тенденциозности источника. Мемуары могут оказаться тенденциозными либо неосознанно - из-за укоренившихся убеждений автора, в том числе обусловленных стереотипами времени, либо намеренно, чаще всего по идеологическим, политическим соображениям. Таким образом, проблема возникновения и функционирования мемуарных источников связана с субъективными (особенности памяти, психического склада конкретного человека, целевая установка автора) и объективными (влияние исторической обстановки на автора в выборе объекта описания, оценках) факторами, которые необходимо учитывать при определении степени достоверности или недостоверности данной группы источников.
В советском источниковедении особое значение придавалось воспитательной функции мемуаров - решение задач коммунистического воспитания. В этом случае мемуары призваны были показать силу идей Коммунистической партии, которые мобилизовали народ на борьбу за великие цели построения коммунизма в стране1. Хотя превращение мемуаров в фактор идейно-политической борьбы отмечалось относительно XIX века2.
Такой подход накладывал некоторые негативные отпечатки на мемуары: 1) идеологическая заданность, которая обусловила стандартизацию в характеристиках людей, событий. При таком подходе часто данные памяти под 113 гонялись под заранее составленные схемы, что естественно ограничивало мемуариста;
2) выбор тем, набор сюжетов зависел от идеологических установок. Чаще всего объектом воспоминаний были «ключевые» события в истории советского общества (Октябрьская революция, гражданская война, восстановление народного хозяйства), личность вождя. В целом, тематика отражала вопросы, считавшиеся подходящими для всеобщего внимания. Особенно это очевидно в воспоминаниях, которые создавались не по личной инициативе автора, а по заказу какого-либо учреждения, организации. В этом случае автору предлагались вопросы, на которые он должен был ответить.
Таким образом, проявлялось унифицирующее влияние среды на мемуариста.
Рассматриваемые источники представлены опубликованными (воспоминания о В. И. Ленине А. М. Аникста, Я. И. Гиндина и Л. К. Мартенса, «Встречи с Лениным» С. Рутгерса3, воспоминания Т. Баркера «Lenin Inspired Us. Veteran s reminiscences»4) и неопубликованными (воспоминания А. И. Прейкшас, Т. А. Каркавиной, сосредоточенные в ГАКО5) воспоминаниями.
Авторы указанных воспоминаний не случайные наблюдатели, а непосредственные участники событий. Среди них есть государственные деятели, которые участвовали в разработке и реализации на практике принципов иммиграционной политики.
А. М. Аникст занимал должности заместителя наркома труда и председателя Главкомтруда; после объединения этих ведомств в единый Наркомат тру 114 да в 1921 г. он сохранил свою должность заместителя наркома. В компетенции данного ведомства находились вопросы состояния рынка труда, поэтому его сотрудники привлекались к решению задач, связанных с иммиграцией. Еще в 1920 г. А. М. Аникст вел переговоры с германским переселенческим союзом «Ост» о переселении в РСФСР рабочих6. Его доклады зафиксированы в протоколах СНК, СТО, Политбюро ЦК партии, он неоднократно выступал с законодательными инициативами в области регулирования иммиграции.
Я. И. Гиндин в описываемый им период также являлся сотрудником НКТ, ВСНХ, а также членом Малого Совнаркома. Л. К. Мартене в 1919-1921 гг. находился в качестве представителя правительства РСФСР в США. За время своего пребывания в Соединенных Штатах он активно участвовал в организации Общества технической помощи Советской России, которое станет организующим звеном в процессе иммиграции в Советскую Россию. В 1921 г., после возвращения из США, Л. К. Мартене был привлечен к работе в президиуме ВСНХ, а также подотделе промышленной иммиграции ВСНХ в должности заведующего, что нашло отражение в документах этих структурных единиц7. Компетентность Л. К. Мартенса высоко оценивалась, и в ряде случаев его мнение имело решающее значение. Среди авторов воспоминаний есть иностранцы, проживавшие в СССР в 1920-е гг. Самый известный из них - С. Рутгерс.
