Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Становление и развитие военной картографии в России (1701-1822 гг.) 16
1.1 Организационное оформление военной картографии, 1-й этап ее развития 16
1.2 Роль иностранцев в становлении российской школы картографии, учреждение Генерального штаба - основы для зарождения Военно-топографической службы русской армии, 2-й этап развития военной картографии 30
1.3 Военные реформы конца XVIII - начала XIX в., 3-й этап развития военной картографии 50
1.4 Первые российские триангуляции, 4-й этап развития военной картографии 65
1.5 Дальнейшее развитие организационной и научно-методической составляющих военной картографии, мероприятия по созданию Корпуса топографов русской армии 87
Глава 2. Развитие военной картографии после образования Корпуса I топографов (1822-1866 гг.) 113
2.1 Учреждение Корпуса топографов и Училища топографов, 5-й этап развития военной картографии 113
2.2 Учреждение Императорской военной академии - высшей школы для подготовки офицеров штабов и руководителей военно-топографических съемок 137
2.3 Ф.Ф. Шуберт и его роль в развитии военной картографии (1831-I 1843 гг.) 142
2.4 Фундаментальный «Курс высшей геодезии» (1836-1837) А.П. Болотова и его вклад в общегосударственную и военную картографию./55
2.5 Создание «Военно-топографической карты Западной России в масштабе 3 версты в дюйме», первое обновление съемок начала XIX в.,163
2.6 Образование геодезического отделения Императорской военной академии, 6-й этап развития военной картографии 173
2.7 Научно-технический прогресс в 1850-1860-х гг. и его влияние на повышение качества съемок и картографических произведений,
реорганизации в Генеральном штабе 179
Глава III. Развитие военной картографии в период и после реформирования русской армии (1866-начало 1900-х гг.) 212
3.1 Реорганизации в Военном ведомстве и в Военно-топографической службе русской армии, 7-й этап развития военной картографии 212
Ъ2 Военно-государственные съемки 1860-1870-х гг., обновление трехверстной военно-топографической карты Западной России 219
3.3 Барометрическое нивелирование на отдаленных и малоизученных территориях, его роль в развитии военной картографии, географии 225
3.4 Первые точные и высокоточные нивелирные работы на территории России, их роль в развитии военной картографии и наук о Земле 229
3.5 Положение о Корпусе военных топографов и Военно-топографическом училище 1877 г., 8-й этап развития военной картографии 234
3.6 Военно-топографическая служба русской армии в годы русско-турецкой войны 1877-1878 гг 239
Ъ.1 Корпус военных топографов русской армии и Военно-топографическое училище в 1880-1890-х гг 259
3.8 Работы по высокоточному геометрическому нивелированию территории России, 9-й этап развития военной картографии 276
Глава 4. Картографирование Сибири и Дальнего Востока, военная картография накануне и в период войн начала XX в. (1895-1917 гг.) 293
4.1 Реорганизации в Военном ведомстве и в Военно-топографической службе русской армии в 1898-1904 гг., первое общее уравнивание триангуляции в России 293
4.2 Дальнейшее развитие основных вопросов военной картографии в «Практической геодезии» (1898) и «Топографии» (1904) В.В. Витковского4.3 Роль Военного ведомства в картографировании Сибири и Дальнего Востока 305
4.4 Корпус военных топографов на прокладке Великой Сибирской железнодорожной магистрали 319
4.5 Географическое изучение и картографирование территорий Маньчжурии и Кореи в конце XIX - начале XX в 333
4.6 Военно-топографическая служба русской армии в годы русско-японской войны 1904-1905 гг., 10-й этап развития военной картографии345
4.7 Военная картография накануне и в годы Первой мировой войны 1914-1918 гг 372
4.8 Зарождение аэрофототопографической разведки и аэрофотосъемки для составления топографических карт и планов 39 7
Заключение 424
Библиографический список использованной литературы 428
- Организационное оформление военной картографии, 1-й этап ее развития
- Учреждение Корпуса топографов и Училища топографов, 5-й этап развития военной картографии
- Реорганизации в Военном ведомстве и в Военно-топографической службе русской армии, 7-й этап развития военной картографии
Введение к работе
Общеизвестно, что древнейшая наука география едва ли не со времени своего появления находится в самой тесной связи с практической астрономией, геодезией, топографией и картографией1. Причем картография - наука, включающая теорию, методику и технические приемы создания и использования карт, занимает в географии особое место с того времени, когда в Западной Европе, а позже в России сформировалось математическое направление развития географии.
Основными факторами, сближающими вышеперечисленные науки, являются объекты изучения: поверхность планеты Земля и ее изображение на карте. Причем «карта есть главнейшее орудие для географа. При ее помощи он подготовляет свои исследования, на нее же он наносит полученные результаты, которые, в свою очередь, будут служить ему ступенью для дальнейшего движения вперед... Только при ее помощи он и может обнимать одним взглядом иначе необозримые протяжения, видеть строение рельефа океанического ложа, расположение пластов, слагающих на глубине земную кору, изучать распределение элементов на различных глубинах в Мировом океане, в высотах, в атмосфере... Не существует в географии такого вопроса, который не нуждался бы в карте как необходимейшем пособии...»2.
В то же время карта, как известно, является конечным продуктом картографирования - технологического процесса, в число основных этапов которого до начала XX в. входили: географическое изучение, статистическое описание и обследование района предстоящих полевых работ, астрономо-геодезическое обоснование, развитие высотно-плановых съемочных сетей и топографическая съемка, вычерчивание полевых планшетов, согласование соседних трапеций, составление и издание карт. Поэтому, в настоящей работе при рассмотрении вопросов истории
картографии все составляющие упомянутого процесса исследуются во взаимосвязи с целью выявления закономерностей в их эволюции.
В становлении и развитии отечественной картографии, в ее научно-
методическом обеспечении и инструментальном оснащении, в проведении
работ по картографированию территорий России и сопредельных стран в
XVIII - начале XX в. важнейшую роль играли организации Военного
ведомства (Квартирмейстерская часть (с 1711 г.), Генеральный штаб (1763-
1796, 1827-1917 гг.), Свита его императорского величества по
Квартирмейстерской части (1796-1827), Военно-топографическое депо
(часть, отдел, управление) (1812 -1917 гг.), Корпус топографов (до 1866 г.)
и Корпус военных топографов (1866-1917)), а также их представители
(офицеры-квартирмейстеры и колонновожатые, офицеры Генерального
штаба, военные геодезисты и топографы, военные инженеры),
участвовавшие в их подготовке профессора и преподаватели
существовавших в то время военно-учебных заведений (школ, училищ,
академий). Благодаря этому на базе общегосударственной картографии
сформировалась ее главная в рассматриваемый период составляющая -
военная картография, в рамках которой крупномасштабное
топографическое картографирование важных в военно-экономическом
отношении территорий выполнялось представителями только Военного
ведомства, как правило, с обязательным составлением географического
(военно-топографического) описания исследуемой территории и
применением двух основных видов съемок: до начала XIX в. так
называемых военных и военно-государственных съемок
(полуинструментальных, глазомерных и опросных) на основе отдельных астрономических пунктов и геометрической сети, с начала XIX в. военно-государственных и государственных съемок (в обоих случаях, в основном, инструментальных) на основе астрономо-геодезической (триангуляции и нивелир-теодолитные ходы) и геометрической сетей, в которых сочетались
как традиционно российские, так и зарубежные методические подходы.
Настоящая работа посвящена исследованию проблем, связанных со становлением и развитием военной картографии в России в период XVIII -начало XX в. Вопросы касающиеся гидрографии, деятельность по картографированию территорий представителями Морского и других ведомств России, мелкомасштабное картографирование, а также издание карт выходят за ее рамки и рассматриваются только по мере необходимости.
Актуальность работы. История картографии России периода XVIII -начало XX в. получила в целом достаточное освещение трудами таких известных ученых, как Л.А. Гольденберг, З.К. Новокшанова, П.П. Папковский, А.В. Постников, К.А. Салищев, СЕ. Фель, Ф.А. Шибанов и др. История же ее важнейшей составляющей - военной картографии -никогда не была предметом специального исследования и обсуждения, хотя ее отдельные вопросы рассматривались попутно в ряде работ, посвященных общим проблемам истории географии и картографии.
Так, в учебнике К.А. Салищева3 имеется три раздела, посвященные отечественной военной картографии. Это, пожалуй, единственная в своем роде работа, где название "военная картография" (правда, без ее определения) упоминается непосредственно и приводится (хотя очень кратко и с "пробелами") история ее развития вплоть до Первой мировой войны 1914-1918 гг. В монографии СЕ. Феля4, посвященной развитию общегосударственной картографии в XVIII в., вопросы военной картографии напрямую не рассматриваются. Однако приведенные в ней факты позволяют уточнить место и роль военной картографии в системе общегосударственной картографии XVIII в. В работе П.П. Папковского5 написанной на основе «Записок Военно-топографического депо», сделана попытка обобщить обширный фактический материал по развитию военной картографии (без упоминания таковой) в период первая половина XIX —
начало XX в. Особую ценность в ней представляет статистика (площади произведенных съемок и построенных триангуляции, количество определенных астрономических и геодезических пунктов, задействованные при этом силы и средства и др.). Однако отсутствие каких-либо выводов явно обедняют этот труд. В перечне обзорных и биографических работ З.К. Новокшановой (Новокшановой-Соколовской)6 показана (хотя и не всегда соответствующая действительности) роль Военного ведомства в картографировании территории России, причем особенный интерес представляет составленная ею летопись выполнения астрономо-геодезических, топографических и картографических работ. Интересные факты, в том числе и непосредственно касающиеся состояния военной картографии на тот или иной исторический период, приведены в биографических очерках A.M. Берлянта, В.В. Вайнберга, В.Н. Ганынина, В.Ф. Гнучевой, О.А. Евтеева, В.А. Есакова, В.М. Картушина, П.Н. Никитина, В.Г. Селиханович, Н.А. Шостьина, в книге Сергеева СВ. и Долгова Е.И. , в работах Г.Н. Тетерина, Л.С. Хренова и Ф.А. Шибанова , в исторических очерках о деятельности Корпуса военных топографов, написанных Ф.Ф. Шубертом, Де-Ливроном, Э.А. Коверским, А.Н. Картыковым, В.В. Витковским и авторскими коллективами9, в юбилейных изданиях, посвященных деятельности Главного и Генерального штабов императорской русской армии10 и др. Однако целостной картины становления и развития военной картографии в них также не просматривается. Более обстоятельно, чем другие авторы, исследовал вопросы военной картографии А.В. Постников11. Особенно глубоко им освещены вопросы научно-методического обеспечения картографирования территорий, обеспечения географической достоверности создаваемых военно-топографических карт, анализ и оценка основных военно-картографических произведений указанного периода и др. Однако
стержнем его историко-картографических работ является все же общегосударственная картография.
Таким образом, все вышеперечисленные работы, как правило, являющиеся значительными по своему вкладу в дело изучения истории отечественной картографии, с точки зрения военной картографии представляют собой всего лишь набор разрозненных сведений, иногда локальных обобщений, которые не дают полного и логичного представления о месте и роли военной картографии в системе общегосударственной картографии и географии, ее становлении и развитии, исторической периодизации.
Анализ этих и других не менее значительных работ по истории картографии XVIII - начала XX в. позволил сделать вывод о том, что к настоящему времени недостаточно изученными являются:
Роль и место военной картографии в системе общегосударственной картографии, основные направления ее развития, концепция использования представителей Военного ведомства при картографировании территорий.
История зарождения, становления и развития организаций Военного ведомства, выполнявших картографирование территорий России и сопредельных государств, их структур и состава, системы подготовки кадров.
3) История географического изучения отдаленных и
малоисследованных территорий, картографирования наиболее важных в
военно-экономическом отношении районов России, театров военных
действий накануне, в ходе и после окончания наиболее крупных войн XIX
— начала XX в. представителями Военного ведомства.
4) История совершенствования научно-методического обеспечения и
инструментального оснащения участников военно-географических
экспедиций, исполнителей военно-государственных астрономо-
геодезических, топографических и картографических работ, участия в этом выдающихся военных деятелей - ученых, педагогов, основателей научно-педагогических школ.
Объект и предмет исследования. Объектом исследования является история крупномасштабного топографического картографирования территорий России и отчасти сопредельных государств, предметом -военная картография в России XVIII - начала XX в.
Цель работы и решаемые задачи. Целью исследования является обобщение и теоретическое осмысление крупной научной проблемы -истории отечественной военной картографии, как целостной научной дисциплины, имеющей важное практическое значение.
Поставленная цель предопределила необходимость решения следующего круга задач:
1) Воссоздание истории зарождения, становления и развития
организаций Военного ведомства России, выполнявших
картографирование территорий, научно-методического обеспечения и
инструментального оснащения их представителей, системы подготовки
кадров.
2) Воссоздание истории географического изучения
малоисследованных и отдаленных территорий (Сибири, Дальнего Востока,
Маньчжурии и Кореи), картографирования их, а также важных в военно-
экономическом отношении районов России и территорий сопредельных
государств накануне, в ходе и после окончания наиболее значительных
войн рассматриваемого периода.
3) Оценка степени использования опыта картографирования
территорий, накопленного Военным ведомством во время войн XIX -
начала XX в., на различных фронтах в период Первой мировой войны
1914-1918 гг., анализ основных технологических новаций в методах
выполнения специальных работ.
4) Выявление концепции использования представителей Военного ведомства при картографировании территорий, определение исторической периодизации становления и развития военной картографии в Росссии.
5) Оценка степени влияния зарубежного опыта, научно-технического прогресса на становление и развитие военной картографии, крупномасштабного топографического картографирования на развитие обзорной (мелкомасштабной) картографии России в период XVIII - начало XX в.
Научная новизна диссертационной работы. Научная новизна работы, по мнению ее автора, состоит в самой постановке проблемы изучения и воссоздания истории становления и развития военной картографии в России в XVIII - начале XX в., в изучении становления ее как науки, в выявлении ее роли и места в системе общегосударственной картографии, в оценке степени влияния научно-технического прогресса и зарубежного опыта на развитие российской военной картографии.
На защиту выносятся:
1) Определение военной картографии как науки, ее роли и места в
системе общегосударственной картографии, исторической периодизации
развития военной картографии в России (XVIII - начало XX в.).
2) Анализ организаций Военного ведомства, выполнявших
картографирование территорий в период XVIII - начало XX в., системы
подготовки кадров для них.
Анализ отечественной и зарубежной традиций картографирования территорий, используемых Военным ведомством, их становления, взаимовлияния и развития в России в XVIII - начале XX в.
Воссозданная история картографирования театра военных действий в ходе и по окончании русско-турецкой войны 1877-1878 гг., оценка ее влияния на развитие военной картографии.
5) Воссозданная история топографо-геодезического обеспечения
прокладки дальневосточной ветви Транссибирской железнодорожной
магистрали и Китайско-Восточной железной дороги в 1895-1903 гг.
6) Воссозданная история географического изучения и
картографирования территорий Маньчжурии и Кореи в период середина
1800-х гг. - 1904 г., картографирования Маньчжурского театра военных
действий в ходе и по окончании русско-японской войны 1904-1905 гг.,
оценка влияния результатов работ на развитие военной картографии.
7) Анализ степени реализации опыта картографирования различных
театров военных действий, накопленного представителями Военного
ведомства в ходе войн XIX - начала XX в., на различных фронтах Первой
мировой войны 1914-1918 гг., основные методические и технологические
новации, обогатившие военную и общегосударственную картографию.
Основные источники исследования. Документы из фондов Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА) и других центральных российских архивов, из открытых фондов архивов Генерального штаба Вооруженных Сил Российской Федерации (ГШ ВС РФ) и Топографической службы (ТС) ВС РФ, а также публикации, ставшие в настоящее время библиографической редкостью, из фондов Государственной публичной библиотеки, работы видных отечественных историков географии и картографии. Большинство из используемых источников ранее (с точки зрения военной картографии) в комплексе не анализировалось.
Апробация и практическое применение работы. Тема диссертации утверждена Ученым советом Института истории естествознания и техники им. СИ. Вавилова Российской академии наук. По теме автором опубликованы две книги (в соавторстве), более 50 научных статей (самостоятельно и в соавторстве), сделано четыре доклада на международной и ведомственных конференциях. Кроме того, отдельные
вопросы диссертации освещены в трех книгах, написанных в соавторстве, а составленные и отредактированные соискателем историко-географические карты территории России периода XVIII - начало XX в. включены в одну книгу и в энциклопедический справочник. На защиту же вынесены только те вопросы, которые разработаны в указанных публикациях лично автором настоящей работы. Результаты проведенных исследований нашли применение в учебном процессе на геодезическом факультете в Военно-инженерном университете и в его Санкт-Петербургском филиале (бывшем Санкт-Петербургском высшем военно-топографическом командном училище). Они могут быть использованы также при подготовке научных трудов и учебников для ВУЗов по военной истории, истории ТС ВС РФ, военной географии, истории картографирования России и сопредельных с ней государств, соответствующих энциклопедий и словарей-справочников.
Методы исследования. В качестве основных использованы историко-логический и сравнительно-исторический методы исследования.
Структура и объем работы. Диссертация состоит из введения, четырех глав, заключения и отдельного приложения.
В первой главе исследуются начальные (1-4-й) этапы становления и развития военной картографии в России (1701-1822 гг.): организационное оформление военной картографии и зарождение топографического обеспечения войск; роль иностранцев в становлении российской школы картографии; учреждение Генерального штаба - основы для зарождения Военно-топографической службы русской армии; результаты военных реформ конца XVIII - начала XIX в.; первые российские триангуляции; развитие организационной и научно-методической составляющих военной картографии.
Вторая глава посвящена анализу последующих (5-6-го) этапов развития военной картографии (1822-1866 гг.), связанных с
реорганизациями в Военном ведомстве (учреждение Корпуса топографов и Училища топографов, учреждение Императорской военной академии — высшей школы для подготовки офицеров штабов и руководителей военно-топографических съемок, а затем геодезического отделения при ней и др.). Здесь же рассматриваются: роль Ф.Ф. Шуберта - выдающегося геодезиста и картографа - в развитии военной картографии; фундаментальный «Курс высшей геодезии» (1836-1837) А.П. Болотова и его вклад в общегосударственную и военную картографию; зарубежные и отечественные научно-технические достижения (1850-1860) и их влияние на повышение качества съемок и создание картографических произведений.
В третьей главе исследуются последующие (7-9-й) этапы развития военной картографии в период и после реформирования русской армии (1866 - начало 1900-х гг.), сопутствующие этому реорганизации в Военном ведомстве, сделан анализ произведенных военно-государственных съемок и рекогносцировок 1860-1870-х гг., методов развития высотного обоснования и оценке их роли в развитии военной и общегосударственной картографии, географии и других наук о Земле. Воссоздана история топографического обеспечения войск и картографирования территории Европейской Турции накануне, в период и по окончании русско-турецкой войны 1877-1878 гг.
Четвертая глава посвящена исследованию завершающего (10-го) этапа развития отечественной военной картографии в эпоху существования императорской русской армии. В этой главе рассматриваются деятельность чинов Корпуса военных топографов при географическом изучении и картографировании территорий Сибири и Дальнего Востока России, Маньчжурии и Кореи, на прокладке Великой Сибирской железнодорожной магистрали в конце XIX - начале XX в., анализируется состояние военной картографии и уровень топогеодезической подготовки
вероятных театров военных действий накануне русско-японской войны
1904-1905 гг. и Первой мировой войны 1914-1918 гг., степень и характер
развития военной картографии в ходе и по окончании этих войн. При этом
особое внимание уделено исследованию процесса зарождения
аэрофототопографической разведки противника и на ее основе -
аэрофотосъемки местности, предназначенной для составления
топографических карт и планов, ознаменовавшей впоследствие радикальный переворот в топографо-геодезическом производстве России.
Примечания
Практическая астрономия - учение об астрономических инструментах и способах определения из астрономических наблюдений времени, географических координат и азимутов направлений. Подразделяется на геодезическую астрономию, в которой разрабатываются методы использования результатов астрономических наблюдений для геодезических и картографических работ, а также на мореходную и авиационную.
Геодезия - система наук об определении формы и размеров Земли и об измерениях на земной поверхности для отображения ее на картах и планах. Подразделяется на астрономо-геодезию, изучающую фигуру и гравитационное поле Земли, а также теорию и методы построения опорной геодезической сети, прикладную геодезию и др.
Топография - наука, занимающаяся географическим и геометрическим изучением местности путем проведения съемочных работ (наземных, воздушных, космических) и создание на их основе топографических карт.
Картография - наука, включающая теорию, методику и технические приемы создания и использования географических карт, глобусов, карт Луны, планет, звездного неба и т.д. Подразделяется на картоведение, математическую картографию, проектирование и составление карт, историю картографии. Различают геологическую картографию, почвенную картографию, экономическую картографию и др.
2 Шокальский Ю.М., 1946.
3 Салищев К.А., 1948.
4ФельС.Е., 1960.
5 Папковский П.П., 1983.
6 Новокшанова З.К., 1957, 1958,1961; Новокшанова-Соколовская, 1967.
7 А.М. Берлянт, 1982, 2001; Никитин В.Г., В.В. Вайнберг, 1956; В.Н. Ганышш, 1957,
1960; В.Ф. Гнучевой, 1946; О.А. Евтеева, 1950; В.А. Исакова, 2002; В.М. Картушин,
1956; П.Н. Селиханович, Н.А., 1956, 1957, 1958, 1961; Шостьин Н.А., 1956; Сергеев
СВ., Долгов Е.И., 2001.
8 Тетерин Г.Н., 2001; Хренов Л.С., 1987; Ф.А. Шибанов, 1971,1981.
9 Шуберт, 1837; Де-Ливрон, 1881; А.Н. Картыков, 1910; Э.А. Коверский, 1896; В.В.
Витковский, 1898,1904,1927; Исторический очерк деятельности КВТ, 1872,
10 Глиноецкий Н.П., 1883, 1894; Столетие Военного министерства, 1902,1910.
11 Постников А.В., 1983,1989,1996,1998,200,2001,2002.
Организационное оформление военной картографии, 1-й этап ее развития
Русский царь Петр I (1672-1725) в своей деятельности по преобразованию Российского государства, созданию регулярной армии и военно-морского флота одно из важнейших мест отводил географии и, в частности, картографии. Более того, именно в петровский период истории России «началось более или менее правильное изучение страны, и картография русская получила научное основание»1. Так, уже в самом начале царствования Петру I стало очевидно, что простейшие способы съемок местности с глазомерной ориентировкой по странам света и с расчетом расстояний по времени движения, ранее лежавшие в основе составления «чертежей», не могли уже полноценно удовлетворять требования практики . Это побудило его изучить зарубежный опыт, носители которого по его «высочайшему соизволению» в массовом порядке стали приезжать в Россию. Например, в 1697 г. корабельный мастер голландец Питер Бергман - будущий автор нескольких российских карт - вместе с французом генерал-инженером Антонием де Лавалем, произвел съемку пристани под г. Полтавском, реки Дона от Полтавска до Азова и всех донских устьев, сделав промеры глубин дна. Первой инструментальной съемкой, давшей богатый материал для издания речного атласа и историко-географического описания к нему, была съемка в 1699 г. реки Дон от Азова до Воронежа3. Эту работу под наблюдением царя Петра I выполнял вице-адмирал Корнелий Крюйс (1657-1727) — приглашенный на российскую службу норвежец, до этого боцман в Голландии - знаток морского дела, в том числе съемки и составления карт4. Методику этой съемки позже изложил сам К.Крюйс в корабельном журнале судна «Отверстые ворота», где, в частности, отмечалось, что «от места до места примечал, ширину мест описал и еже получасно грунт диплотом и тонким линем, компасом и минутною склянкою расчислил, дабы подлинное положение и расстояние [реки] измерить, а то-есть самое надежное и точнейшее средство к познанию грунтов и на каких румбах реки лежат»5. Все полученные цифровые данные заносились в журнал наблюдений. Там же изображался абрис с глазомерной зарисовкой (кроки) местности и письменными пояснениями того, что нельзя было выразить графически6.
Результаты этих съемок, имеющих военное предназначение, были изданы в Амстердаме в 1703 г. в виде атласа под названием «Прилежное описание реки Дону или Танаиса, Азовского моря или езера Меотского, Понта Евксинского или Черного моря...» . Этот атлас, включавший 17 карт с надписями на русском и голландском языках и пояснительным текстом на голландском языке, имел в свое время большое научно-практическое значение и стал одним из характерных показателей состояния русской картографии на первой ступени ее нового развития.
В 1699 г. голландцем И.Тессингом (16??-1701) была издана карта Западной и Южной России на русском и латинском языках. Составил ее Я.В. Брюс (1670-1735) - сподвижник Петра I, один из государственных деятелей петровского времени. В ее основу были положены маршрутные съемки, выполненные генерал-майором Ю.А. Менгденом в районах передвижения русских войск8. В 1700 г. была изготовлена одна из первых военных карт крупного масштаба (100 саженей в дюйме9) -«Геометрическая карта г. Нарвы»10.
Позже появились результаты картографических работ и самого Петра I : карта «Восточная часть Палус-Меотис и ныне называется Азовское море...» (1701) и «Новая карта от всего моря Полес и Меотис от Азова до Керчи...» (1702)12.
Однако перечисленных съемок и карт, предназначенных для решения новых государственных задач, было явно недостаточно. Для этого требовались планомерные съемки если не всей территории страны, то, по крайней мере, наиболее важных в военно-экономическом отношении районов, а для их организации и осуществления необходимы были образованные кадры - съемщики, которых в России в то время еще не было, да и готовить их было негде и некому.
Первый опыт использования на съемках иностранных служилых людей был поучителен и с 1697 г. Петр I стал посылать за границу своих стольников «для научения морского дела». Так, в том же году в разные страны был отправлен 61 человек: в Англию и Голландию - 22, Италию -25, Венецианскую республику - 14. С того же времени на учебу за границу стали посылаться и дети знатных русских фамилий, в том числе и для того, чтобы «знать чертежи или карты» и научиться составлять их . По некоторым оценкам за границей в 1697-1724 гг. прошли обучение 776 человек14.
По возвращении на родину, все, в том числе и изучившие морское дело (навигаторы), экзаменовались, как правило, самим Петром I. Тот скоро определял их уровень знаний: способные тут же производились в офицеры (подпоручики и даже в поручики), средние назначались шкиперами и подштурманами, недоучки определялись на работу простыми матросами. Знающие съемку зачастую отправлялись в экспедиции «для описания и съемок русских земель и для гидрографических работ на морях»15.
По-прежнему на русскую службу охотно принимались иностранцы, в том числе и в качестве учителей-наставников. Так, в 1698 г., будучи в Лондоне, Петр I пригласил в Москву для преподавания в предполагаемой к открытию мореходной школе профессора математики и геодезии Эбердинского университета Генри Фарварсона. В помощь ему были наняты еще два англичанина - Стефан Гвин и Ричард Грейс, «знающих навигацию»16.
В 1689-1701 гг. в ходе военных реформ, проводимых по инициативе Петра І, в Москве были открыты артиллерийская, пехотная и инженерная школы, в которых учащимся давали элементарные знания и некоторые навыки выполнения съемки17, рекогносцировки и описания местности исключительно для военных целей.
Более подготовленными для выполнения съемок и производства простейших геодезических измерений были выпускники открывшейся по царскому указу от 14 января 1701 г. Московской математико-навигацкой школы, которые не являлись военными, но, тем не менее, готовились для «государевой службы», что не исключало их использования также для решения задач в интересах создаваемых регулярной армии и военно-морского флота.
Тем же царским указом назначались и будущие преподаватели школы: «Во учителях же тех наук быть Английские земли урожденным: математической - Андрею Данилову сыну Фархварсону, навигацкой — Степану Гвыну да Рыцарю Грызу»18 (Г.Фарварсон, С.Гвин и Р.Грейс, названные на русский манер - Гл.). Несколько позже в качестве преподавателя математики в школу был приглашен выпускник Московской славяно-греко-латинской академии Л.Ф. Магницкий (1669-1739) - автор специально написанного для школы первого русского учебного пособия «Арифметика, сиречь наука числительная» (1703), почти половину которого составляют сведения по астрономии и геодезии19.
В школу принимали юношей «добровольно хотящих, иных же паче и со принуждением» самого разного сословия: от представителей знатных родов до солдатских детей. Однако «добровольно хотящих» оказалось немного. Так, в год открытия школы в нее поступили всего четыре ученика и только после того, как были приняты меры принуждения, ее удалось укомплектовать. К лету 1702 г. в Навигацкой школе обучалось 180 человек в возрасте от 19 до 25 лет, а к январю 1703 г. - насчитывалось уже 300 человек (по другим источникам менее 200 ).
Впрочем, об этой школе довольно обстоятельно изложено в различных публикациях, в том числе и в монографии СЕ. Феля , в очерках по истории картографии Ф.А. Шибанова и др. Кстати, Ф.А. Шибанов довольно критически оценил упомянутую работу СЕ. Феля и аргументированно высветил ее недостатки, которые учтены автором при написании настоящей работы. Так, опираясь на многочисленные архивные источники, он вполне справедливо опровергает «формулу» СЕ. Феля, согласно которой «навигацкая школа являлась колыбелью русской геодезии и картографии XVIII века»24, поскольку геодезистов она не готовила25, а картография как учебная дисциплина в ней не преподавалась26.
Учреждение Корпуса топографов и Училища топографов, 5-й этап развития военной картографии
Принятые к концу 1810-х гг. меры по части организационного и технического укрепления Военно-топографического депо, однако, не обеспечивали ускорения темпов создания достаточного для Военного и других ведомств количества точных топографических карт, созданных на геодезической основе. Между тем необходимость в них возрастала. Для выполнения тригонометрических, а на их основе топографических съемок обширных территорий требовалось большое количество хорошо подготовленных геодезистов и съемщиков, в которых постоянно ощущался острый недостаток. Так, при формировании съемочных партий для съемки Виленской губернии в 1819 г. выяснилось, что «из 25 офицеров, назначенных на съемку, только 5 офицеров Квартирмейстерской части вполне знали съемку и черчение по системе Лемана, остальные же были весьма слабы в топографической практике. Между тем генерал-квартирмейстер 1-й армии [генерал М.Н. Гартинг] предписал [К.И.] Теннеру, чтобы он ежегодно отсылал обратно в штаб 5 офицеров, которые хорошо ознакомились с производством съемки, а взамен им из штаба будут присылаться другие. Такое распоряжение имело целью образовать при штабах опытных офицеров Генерального штаба, которые были бы вполне знакомы с производством съемки...». В порядке некоторой компенсации К.И. Теннеру было разрешено отобрать из Рижского военно-сиротского отделения 15 способных воспитанников, обученных чертежному делу. На съемке «они сделали некоторые успехи, а. потому в следующем году им было выбрано еще 20 воспитанников из Киевского военно-сиротского отделения» . Важно отметить, что этот почин К.И. Теннера помог наметить пути создания специальной военной организации для производства съемок с минимальными затратами на ее содержание. Более того, по некоторым подсчетам ежегодные сбережения казны могли составить сотни тысяч рублей ассигнациями2.
Имеющийся к тому времени опыт использования кантонистов для съемки и черчения показал, что «они могут быть с пользою привлечены к этому делу. Поэтому князь [П.М.] Волконский, решась применить этот способ в более обширных размерах, поручил генералу [Ф.Ф.] Шуберту разработать проект образования Корпуса топографов , комплектуемого воспитанниками военно-сиротских отделений в качестве исполнителей съемочных работ. Разработанный проект Положения о Корпусе топографов был одобрен князем П.М. Волконским и удостоился высочайшего утверждения 28 января 1822 года»4. При учреждении Корпуса топографов первым его директором был назначен начальник 3-го отделения Военно-топографического депо генерал-майор Ф.Ф. Шуберт.
28 января 1822 г. - день «высочайшего» утверждения «Положения о Корпусе топографов» - и поныне считается днем основания Корпуса военных топографов русской армии5. Полностью содержание этого важного документа приведено в приложении 2. Здесь же отметим, что согласно положению Корпус топографов предназначается для выполнения военных и государственных съемок; комплектуется офицерами, имеющими «линию производства» и «положение» такие же, как и офицеры Квартирмейстерской части, а также лучшими кантонистами, по прохождению службы и даже по форме одежды имеющими много общего с колонновожатыми в Квартирмейстерской части; постоянный штат корпуса не определен; впервые в русской армии официально вводится звание топограф; офицер корпуса должен хорошо знать теорию и уметь производить необходимые астрономо-геодезические работы; топограф мог быть произведен в офицеры, как правило, не ранее двенадцати лет «беспорочной службы» в унтер-офицерском звании, как исключение -через восемь; при корпусе учреждается училище, в котором все предметы обучения преподаются офицерами Квартирмейстерской части или Корпуса топографов. В целом же, как отметил автор истории Корпуса военных топографов капитан Н.В. Соколов (1831-1871), «образцом при... составлении [«Положения о Корпусе топографов»] послужили, в низшей его градации, колонновожатые, существовавшие еще до учреждения корпуса..., а в высшей - Квартирмейстерская часть»6.
14 мая 1822 года было объявлено дополнение к «Положению о Корпусе топографов» , в котором подробно излагались принципы организации подготовки чинов корпуса в С.-Петербургском Училище топографов (см. приложение 3). Как следует из его анализа, требования к учащимся были достаточно высокими, а уровень их образования предполагался быть не ниже выпускников Училища колонновожатых.
В первый год в Корпус топографов было зачислено 9 офицеров и 144 кантониста8. «Если с зачислением этих лиц в топографы правительство не приобрело еще настоящих съемщиков, то получился весьма хороший материал для образования их; благодаря же тесному слиянию корпуса... с Генеральным штабом (в то время официально называемому Свитой е. и. в. по Квартирмейстерской части. - Гл.), в котором в то время находилось... много офицеров с хорошим математическим образованием и вполне опытных в производстве съемок, получилась возможность дать молодым топографам отличных руководителей, которые в короткое время выработали из них... хороших съемщиков. Тесное слитие Корпуса топографов с Генеральным штабом дало также возможность снабдить корпус... отличными офицерами, переводом их из Генерального штаба, что сразу поставило офицеров корпуса в весьма почетное положение и этим привлекло в корпус опытных и хорошо подготовленных офицеров из других родов войск: артиллерии, военных инженеров, инженеров путей сообщения, Корпуса флотских штурманов и т.п."9.
22 октября 1822 г. в помещении Главного штаба, располагавшегося на Дворцовой площади в С.-Петербурге, было торжественно открыто Училище топографов10. В том году из числа топографов, состоявших при Военно-топографическом депо, 20 человек было зачислено в 1-й класс Училища топографов и 17 - во второй»11. Первый выпуск из училища в количестве 12 топографов 1-го класса (принятых в 1822 г.) с производством в прапорщики состоялся в 1825 г., второй - в 1827 г. До 1832 г. особых изменений в Училище топографов не происходило .
Учреждение Корпуса топографов «принесло государству огромную пользу, дав возможность, в относительно короткое время, собрать о нашем отечестве самые точные географические и топографические сведения, и эта заслуга вполне принадлежит князю [П.М.] Волконскому...»13, ему же, а никому иному14, «принадлежит [и] честь учреждения Корпуса военных и окончательного установления правильного производства съемок на основаниях, выработанных наукою»15. Учреждение корпуса и училища «имели самые полезные последствия. Едва прошло четыре года со времени основания сего корпуса, как уже на всех государственных съемках, основанных на постоянных правилах, были отличнейшие съемщики..., и работы начали подвигаться вперед с величайшим успехом»16.
6 июня 1822 г., были утверждены разработанные генерал-майором А.И. Хатовым - членом Военно-ученого комитета (с 1820 г.) и генерал-лейтенантом К.Ф. Толем (1777-1842) - генерал-квартирмейстером Главного штаба, начальником Училища колонновожатых (1815-1824), единые «Условные знаки для употребления на топографических, географических и квартирных картах и военных планах...»17, представляющие собой инструкцию, составленную на основе обобщенного опыта картографирования территории страны офицерами
Квартирмейстерской части. «Условные знаки...» были гравированы и отпечатаны в ВТД в том же году, но многие из них сохранились на отечественных топографических картах вплоть до 1940 г., а некоторые - и на современных отечественных крупномасштабных топографических картах18.
Следует отметить, что «Условные знаки...» (1822), особенно в их сочетании, создавали впечатление местности, видимой с высоты птичьего полета. Этому немало способствовало оттенение контуров населенных пунктов, берегов рек и даже отдельных борозд на пашнях при условном освещении с севера-запада. Рельеф, выполненный в штрихах по системе Лемана, также помогал наглядному и пластичному изображению ландшафта. Современные топографические карты в этом отношении, пожалуй, уступают своим предшественницам 1820-х гг.
Новые «Условные знаки...», кроме стандартных начертаний и обозначений географических объектов на топографических картах, давали и их классификацию в зависимости от масштаба и детальности содержания. Так, в них выделялись следующие виды карт: 1) топографические карты масштаба одна верста в дюйме; 2) хорографические карты масштаба две версты в дюйме; 3) семитопографические (полутопографические) карты масштаба три версты в дюйме; 4) специальные карты масштаба пять верст в дюйме; 5) генеральные карты масштаба 10-20 верст в дюйме. Приведенная классификация была принята в качестве основной в отечественной картографии XIX в.19 В то же время на практике карты нередко именовались топографическими картами крупного (1-2 версты в дюйме), среднего (3-5 верст в дюйме) и мелкого (10-20 верст в дюйме) масштабов.
21 мая 1822 г. начальником Главного штаба была утверждена «Инструкция к составлению маршрутной карты», составленная К.И. Теннером для выполнения работ в Виленской губернии . Она была знаменательна тем, что некоторые ее положения имели значение не только для картографирования маршрутов, но и для так называемого общетопографического картографирования. Согласно этой «Инструкции...», маршрутная карта должна быть масштаба три версты в дюйме, содержать информацию, необходимую для оценки тактических свойств местности, а также некоторые экономические характеристики, позволяющие составить представление о возможности снабжения войск провиантом и фуражом в том или ином районе, отображенном на карте. В ней приводились также дополнительные (к основным, издания 1822 г.) условные знаки, предназначенные для маршрутных карт указанного масштаба21.
В 1824 г. для обучения офицеров Квартирмейстерской части астрономии был «приглашен профессор Дерпского университета Штруве (В.Я. Струве (1793-1864) - выдающийся астроном, создатель школы русских астрономов и геодезистов, директор Пулковской астрономической обсерватории (1839-1862). - Гл.)... и с того времени уже постоянно отправляются в Дерпт желающие обучаться сей науке офицеры как Генерального штаба, так и Корпуса топографов. Каждый курс продолжается два года, по окончании оного офицеры командируются на тригонометрические съемки... »22. Занятия в университете велись только на немецком языке23.
В числе первых учеников профессора В.Я. Струве были Генерального штаба капитан М.П. Вронченко (1802-1855) - недавний выпускник Училища колонновожатых (1822), будущий известный геодезист и географ, начальник Новороссийской и Приволжской триангуляции (1848-1855), генерал-майор, и Генерального штаба капитан К.Д. Оберг (ок. 1800-1849) - выпускник Финляндского кадетского корпуса (1821), также в будущем известный геодезист, начальник триангуляции Крыма, Калужской, Тульской Орловской, Черниговской, Полтавской и Курской губерний (1836-1849), полковник. Их фамилии увековечены на медали «В память 50-летия КВТ» за особые заслуги перед КВТ24.
29 апреля 1825 г. генерал-квартирмейстером Главного штаба и одновременно начальником Корпуса топографов был назначен "вновь определенный на службу из отставки" генерал-майор А.А. Адеркас -участник ряда военных кампаний, руководитель нескольких съемок, уволенный со службы по болезни в 1812 г. К сожалению, "продолжительное пребывание в отставке и болезненное состояние делали его непригодным для занятия столь важной и ответственной должности"26.
Здесь следует отметить, что реформы и усовершенствования, произведенные в царствование императора Александра I, коснулись всех частей военной системы России, «но из них быстрее других двинулась вперед Квартирмейстерская часть, совершенствуемая по образцу наполеоновского Генерального штаба... Она сослужила великую службу армии и России..., получила прекрасную организацию». Однако позже, «с вступлением военной системы государства на путь расстройства... Квартирмейстерская часть не могла удержаться (в одиночку) на пути правильного развития и также начала расстраиваться»27.
Реорганизации в Военном ведомстве и в Военно-топографической службе русской армии, 7-й этап развития военной картографии
31 декабря 1865 г. состоялось объединение Главного управления Генерального штаба (с того времени Генеральный штаб постоянного штата не имел1) и Инспекторского департамента в новую организацию под старым названием Главный штаб (в военно-исторической литературе его еще называют новый Главный штаб) . При этом Военно-топографическая часть Главного управления Генерального штаба была выделена «в особое учреждение, названное Военно-топографическим отделом Главного штаба (с 24 декабря 1866 г. — Гл.). Главный штаб был вверен начальнику Главного штаба, генерал-адъютанту графу Гейдену... Военно-топографический отдел... с Военно-топографическим училищем и Корпус военных топографов [были вверены] начальнику Военно-топографического отдела с подчинением последнего начальнику Главного штаба... При этом были упразднены: должности генерал-квартирмейстера и дежурного генерала и Главный штаб е. и. в.
24 декабря 1866 г. было «высочайше» утверждены положения «1) О Корпусе военных топографов, 2) О Военно-топографическом училище и 3) О военных художниках по граверной и фотографическим частям»4, разработанные под непосредственным руководством военного министра генерал-адъютанта Д.А. Милютина в рамках военных реформ российских вооруженных сил, проводимых по его инициативе и программе5.
В соответствии с этими руководящими документами была проведена существенная реорганизация ВТС русской армии. Так, по сравнению с «Положением о Корпусе топографов» (1822), новым положением изменялось не только его наименование, но и назначение: «Корпус военных топографов предназначается для производства военно-топографических съемок и обозрений, как в военное, так и в мирное время и вообще для необходимых Военному ведомству геодезических и картографических работ». Для сравнения напомним, что в 1822 г. Корпус топографов утверждался «с тою целью, чтобы успешно могли производиться съемки государственные во время мирное и обозрение мест в тылу армии в военное»6.
Таким образом, с 1866 г. (а не с 1877 г., как утверждается авторами некоторых публикаций) деятельность Корпуса топографов, а, следовательно, и ВТС русской армии, была в официальном порядке ограничена решением специальных задач только в военных целях. Заметим, что автору настоящей работы удалось установить статью-первоисточник по упомянутому вопросу. Ее написал И.А. Иверонов (1867-1916) - видный геодезист и астроном, выпускник Межевого (Константиновского) института (1887), затем в нем преподаватель, одновременно профессор (1894) и директор Московского сельскохозяйственного института (1908) . «С 20-х до 70-х годов 19 столетия обязанности вести государственные съемки лежали на Корпусе военных топографов. Это пол столетие было расцветом работ, - писал он в 1897 г. - Положением 1877 года было установлено, что корпус назначается для производства работ для Военного ведомства. Сообразно с этой суженной целью был рассчитан состав корпуса и отпуск средств. Таким образом, Военное министерство, державшее в прошлом в своих руках судьбы русской картографии, не стало искать средств продолжить это важное дело...»8. Это неверное утверждения получило отражение в работах историков картографии XX в. Например, К.А. Салищевым отмечается, что «с 1877 г. деятельность Корпуса военных топографов была ограничена работами, необходимыми Военному ведомству. Снимая с корпуса... заботы по государственному картографированию страны, правительство не нашло нужным поручить эти обязанности другому ведомству...» ; З.К. Новокшановой-Соколовской - «Военное ведомство в 1877 г. реорганизовало деятельность Военно-топографического отдела Главного штаба, ограничив ее лишь работами, необходимыми для военных нужд. Это обстоятельство отрицательно сказалось на картографировании России, так как обязанности по производству общегосударственных съемок не были переданы какому-то другому, определенному учреждению»10; В.И. Вернадским - «В 1877 году функцией Военного министерства было признано лишь составление карт, имеющих военное значение, а общая съемка России и забота о правильной географической ее карте не должны были впредь входить в его обязанности»11. Однако на практике вплоть до 1917 г., как это будет показано ниже, чинов Корпуса военных топографов (КВТ) будут по-прежнему привлекать к работам государственного значения, ибо в число «необходимых Военному ведомству» входили почти все основные астрономо-геодезические и картографические работы того времени, которые прежде, по определению К.И. Теннера в его «Мемуаре...» (1826) , назывались «большими военными государственными съемками». Далее, «Положением...» (1866) упразднялись существующие «роты топографов» и вместо них образовывались «топографические команды», которые впоследствие стали называться «съемками», «триангуляциями» и «рекогносцировками». КВТ, находясь в ведении начальника Главного штаба, с того времени управлялся «особым начальником на правах начальника дивизии», звание начальника корпуса соединялось «со званием начальника Военно-топографического отдела Главного штаба». Кстати, в настоящее время совмещаются должности начальника Топографической службы Вооруженных Сил Российской Федерации (ВС РФ) и начальника ВТУ Генерального штаба ВС РФ13. Училище топографов, получив новое наименование - Военно-топографическое училище - отныне предназначалось не только для подготовки съемщиков, как это было прежде, но и «для образования руководителей топографических съемок и производителей геодезических работ»14.
Кроме того, с целью «поднять уровень научного образования» в КВТ в 1866 г. были сделаны следующие нововведения: «1) Офицеры, окончившие курс геодезического отделения Николаевской академии Генерального штаба и практический курс Пулковской обсерватории включены в Корпус [военных] топографов15. Они составили особый разряд офицеров корпуса с наименованием их геодезистами. 2) Значительно усилены программы Военно-топографического училища и установлен более рациональный порядок в приеме воспитанников (с 1864 г. последние стали именоваться юнкерами16. - Гл.). 3) Для укомплектования нижних чинов корпуса определено выпускать воспитанников топографического класса Военно-чертежной школы топографами унтер-офицерского звания, а вольноопределяющихся, выдержавших установленный экзамен, принимать в службу в корпус учениками и, по приобретении ими познаний в черчении и съемке, переводить на вакансии в топографы унтер-офицерского звания. 4) Учрежден новый разряд чинов под названием классных топографов (согласно Табелю о рангах чины 7-14 классов17, что соответствовало военному и гражданскому чинам: подполковник, надворный советник - прапорщик, коллежский регистратор. - Гл.). 5) Для производства топографов унтер-офицерского звания в офицеры или первый классный чин установлены следующие сроки выслуги: для дворян - 2 года, для лиц не обязанных рекрутской повинностью - 4 года, а для обязанных... - 6 лет. 6) Для производства в офицеры Корпуса [военных] топографов, сверх выслуги срока, непременным условием поставлено окончание курса в Военно-топографическом училище; в офицеры же армии топографы за военные отличия могут производиться и без экзамена. 7) Для производства в классные топографы поставлено требовать производства съемки на пространстве не менее 100 кв. верст и выдержании экзамена по особой программе... сверх знания геодезии... Топографы, не могущие выдержать экзамена по приведенной программе, могут быть произведены в классные топографы по выслуге 8 лет и по выдержании экзамена по той же программе, по которой определяются вольноопределяющиеся учениками в корпус, с добавлением геодезии»18.
Окончившие Военно-топографическое училище по 1-ому разряду выпускались подпоручиками, по 2-ому - прапорщиками, по 3-ему — классными топографами19.
Одновременно был утвержден постоянный штат КВТ. «Для определения числа чинов предложено было дать средства Военному ведомству производить одновременно 3 съемки, 3 триангуляции и 3 рекогносцировки. Кроме того, положено было иметь чинов корпуса при Военно-топографическом отделе Главного штаба, при окружных штабах и при некоторых военных управлениях... Для скорейшего собрания точных сведений об отдаленных окраинах России, сверх Кавказского топографического отдела (который был приказом военного министра от 14 апреля 1867 г. преобразован. — Гл.), учреждены были (тем же приказом. -Гл.) таковые же при Оренбургском, обоих Сибирских (Западно-Сибирском и Восточно-Сибирском. - Гл.) и Туркестанском военных округах (создан в 1868 г. - Гл.). Всего по штату корпуса... положено было иметь: 6 генералов, 33 штаб-офицера, 156 обер-офицеров, 170 классных топографов, 236 топографов унтер-офицерского звания и 42 ученика»23. Итого, не считая учеников, по новому штату состав ВТС не должен был превышать 601 человек.
«Устроив корпус... на новых началах, правительство дало ему средства производить работы в весьма широких размерах, так что можно [было] надеяться, что в непродолжительном времени собраны будут достаточно точные сведения не только о Европейской России, но и о самых отдаленных окраинах»24.
Военно-топографическое училище, состоящее из двух классов: старшего и младшего (со сроком обучения по одному году в каждом классе), общей численностью в 40 человек, «новым положением, введенным в действие с 1-го августа 1867 года,... заняло то место среди военно-учебных заведений, которое ему приличествовало по требовавшимся от воспитанников оного знаниям в математике и специальных предметах. Для того же, чтобы выпускаемые из училища офицеры могли самостоятельно разрабатывать разные вопросы, касающиеся их специальности, обргіазование это [было] дополнено введением в курс: интегрального исчисления; физики...; физической географии, с обращением особого внимания на строение рельефа суши; статистики; законоведения; военного искусства и иностранных языков: французского и немецкого с обязательным изучением одного из них по желанию учащихся. С введением в курс училища поименованных предметов оно встало в разряд специальных военных училищ и приобрело все права, сим училищем присвоенные"25.
Следует заметить, что двухгодичное обучение должного усвоения таких дисциплин как интегральное исчисление и астрономия не давало и потому по ним достигались "наименьшие успехи". Тем не менее, по новой программе с 1868 г. по 1871 г. включительно из училища было выпущено 60 человек, "из них 32 подпоручиками, 24 прапорщиками и 4 классными топографами с чином 12 класса. В числе их находились из бывших топографов училища и со съемок 44 и из воспитанников средних учебны заведений 16..." .
В 1867 г. было учреждено Картографическое заведение ВТО Главного штаба, в состав которого первоначально вошли чертежная, гравировальная, печатная и фотография. В нем были сформированы редакции карт для создания крупных картографических произведений определенного масштаба или на определенную территорию . С того времени весь процесс создания топографических карт для Военного ведомства был сосредоточен в этой организации. Указанное нововведение облегчило координирование топографических съемок, составление, гравирование и издание карт . Это Картографическое заведение явилось прямым предшественником современных картографических фабрик и научно-производственных объединений картографического профиля.
В 1868 г. было «высочайше» утверждено «новое «Положение о полевом управлении войск в военное время», на основании которого начальник штаба армии был обращен в ближайшего помощника главнокомандующего по всем отраслям управления армиею... Должности генерал-квартирмейстера и дежурного генерала были и здесь упразднены, а взамен их при начальнике штаба был положен помощник.
К общему составу полевого штаба были причислены Военно-топографический отдел, в котором сосредоточивали все топографические и статистические сведения о театре войны и штаб-офицер над вожатыми, заведывавший проводниками и сбором сведений о неприятеле...
Полевое управление отдельного корпуса составлялось из тех же отделов и частей и имело те же предметы ведения, как и полевое управление армии, а состав управлений отрядов определялся по усмотрению главнокомандующего...
Вообщем главнокомандующий и его начальник штаба были завалены массою дел, отвлекавших внимание от главной задачи - вождения армии... [Военный министр генерал-адъютант Д.А. Милютин] в первом же совещании [особой комиссии], указав "преобладание математического и геодезического направления в прежнем Генеральном штабе" так охарактеризовал "чего еще недостает в приготовлении академических офицеров к предстоящей службе"..: учреждение должностей начальников ивизионных штабов потребовало от назначаемых в эти должности офицеров Генерального штаба известной подготовки к административной деятельности и знакомства с внутренним бытом войск... От офицеров Генерального штаба правительство требует основательного ознакомления со всем механизмом внутреннего войскового управления. Вместе с тем офицеры эти должны, как и прежде, обладать сведениями по части топографической и тактической. Военные съемки и обозрения всегда будут входить в прямую обязанность офицеров Генерального штаба... Основным положением для всего академического преподавания было постановлено, что прямое назначение академии состоит в приготовлении офицеров к службе в Генеральном штабе..." . Следствием этого стали новые "высочайше" утвержденные положения Военного совета "О правилах приема в 1868 году офицеров в Николаевскую академию Генерального штаба и в геодезическое отделение" (22 февраля 1868 г.) и "О Николаевской академии Генерального штаба" (2 марта 1868 г.) .
6 марта 1869 г. была закрыта Военно-чертежная школа и взамен ее учреждались прогимназия и Юнкерское училище32.
