Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Становление Александра III как военно-политического деятеля
1. Основные этапы формирования личности будущего императора
2. Цесаревич в Русско-турецкой войне 1877-1878 г 54
Глава 2. Основные направления деятельности Александра III как военно-политического руководителя
1. Поддержание Александром III военно-политических позиций России на международной арене
2. Военно-законодательная деятельность императора
3. Руководство Александром III реорганизацией военно-сухопутного ведомства и Военно-морского флота
Заключение 162
Список источников и литературы
- Основные этапы формирования личности будущего императора
- Цесаревич в Русско-турецкой войне 1877-1878 г
- Военно-законодательная деятельность императора
- Руководство Александром III реорганизацией военно-сухопутного ведомства и Военно-морского флота
Введение к работе
В последние два десятилетия происходит переосмысление истории России, заметно повышается интерес к изучению государственной деятельности целого ряда крупных исторических лиц во властной управленческой вертикали, определявших политический курс страны. Своеобразной точкой отсчета и напутствием здесь служат слова Д.С. Лихачева: «Опасаясь преувеличения роли личности в истории, мы сделали наши исторические исследования не только безличными, но и безличностными»'.
Обращение к функциональному опыту жизнедеятельности видных государственных и военных деятелей позволяет глубже уяснить характер исторических процессов, роль субъективного фактора в общественных преобразованиях. Целая плеяда первых государственных и военных деятелей страны способствовала расширению границ России и утверждению её на международной арене под именем Великой державы. К сожалению, немало из них по прежнему сегодня остаются в исторической тени. В их числе Александр III Александрович [период жизни - 26 февраля (10 марта) 1845 г. -20 октября (1 ноября) 1894 г.], российский император с марта 1881 г.2 Его жизнь и деятельность не только тесно связаны с историческими судьбами Российской империи, но непосредственно определяли и направляли внутреннюю и внешнюю политику страны, военную безопасность.
Актуальность темы исследования, кроме того, определяется следующими обстоятельствами:
Во-первых, тема военно-политической деятельности Александра III еще недостаточно изучена, а ее разработка общественно необходима. В этой связи научные работы, обобщающие государственную деятельность Александра III в единстве ее военно-политических составляющих, приобретают определенную теоретическую значимость и практическую ценность.
Во-вторых, исследование и теоретическое обоснование военно-политической деятельности3 Александра III позволяют осознать его вклад в
1 Лихачев Д.С. Записки и наблюдения. Из записных книжек разных лет. Л., 1989.
С. 64.
2 Военная энциклопедия: в 8 т. М., 1997. Т. 1. С. 122.
3 Под термином «военно-политическая деятельность» диссертант понимает
непосредственные усилия субъектов военной политики по её реализации,
заключающиеся в осуществлении государственных задач, принимаемых планов и
решений в вопросах войны и мира, вооруженной борьбы и военного строительства.
Применительно к изучаемой теме, военно-политическую деятельность Александра III,
концентрировавшего в своих руках все ветви власти, определявшего внутреннюю и
внешнюю политику государства, «верховного вождя» армии и флота можно разделить
на три крупных направления: военно-политическую составляющую
внешнеполитического курса императора; его военно-законодательную деятельность;
вклад императора как «верховного вождя армии и флота» в области военного
строительства. - Прим. авт.
укрепление национальной независимости России, поддержание внешнеполитических позиций страны на геополитической арене, активизацию военно-бюджетного законодательства, реорганизацию армии и флота как самодержца - первого человека государства.
В-третьих, необходимо преодолеть определенную неоднозначность в оценках деятельности Александра III и его вклада в укрепление российской государственности. Существующий здесь спектр мнений, очень часто диаметрально противоположных друг другу, еще требует своего объяснения и систематизации. В научных разработках прошлого его заслуги перед Отечеством нередко принижались, а конкретные, реальные результаты деятельности императора приписывались другим личностям исследуемой эпохи.
В-четвертых, комплексное исследование рассматриваемой темы поможет глубже осмыслить особенности политического, экономического и военного развития России в конце XIX в. - эпохи, в своих сущностных и содержательных началах во многом сходной с современным этапом развития Российского государства.
Степень научной разработанности проблемы
Проведенное изучение источников и литературы, относящихся к цели исследования, показало, что некоторые стороны военно-политической деятельности Александра III в той или иной степени были предметом рассмотрения историков. В отечественной историографии темы диссертации можно выделить три периода.
Дореволюционный период. Он включает исследования, проводившиеся с 80-х гг. XIX в. по октябрь 1917 г. В это время был накоплен значительный фактический материал по проблеме, определена первичная документальная база.
Общая биография, психологический портрет, особенности воспитания и формирования взглядов Александра III нашли отражение в дневниках, воспоминаниях и письмах Д.А. Милютина, А.А. Половцова, Е.А. Перетца, П.А. Валуева, В.Н. Ламздорфа, К.П. Победоносцева, А.А. Берса, В.Ф. Грубе и др.1 Участие императора во внешнеполитической деятельности показано в работе Н.Д. Тальберга2.
В 1996 г. были опубликованы воспоминания дореволюционного русского генерала Н.А. Епанчина3, где цесаревич показан как руководитель
1 См.: Милютин Д.А. Дневники. Т. 1-4. М., 1947-1950; Дневник государственного
секретаря А. Половцова. 1883-1892: в 2 т., 1996; Дневник Е.А. Перетца,
государственного секретаря. 1880-1883. М.; Л., 1927; Валуев П.А. Дневник министра
внутренних дел: в 2 т. М., 1961; Ламздорф В.Н. Дневник. 1886-1890. М., 1926;
Победоносцев К.П. Письма и записки: в 2 т. М.; Пг., 1923; БерсА.А. Воспоминания об
императоре Александре III. СПб., 1900; Грубе В.Ф. Воспоминания об Александре III.
СПб., 1898.
2 См.: Тальберг Н.Д. Очерки истории императорской России от Николая I до царя -
мученика. М., 1995.
3 См.: Епанчин Н.А. На службе трех императоров. Воспоминания. М., 1996. С. 95.
боевыми операциями в Русско-турецкой войне (1877-1878 гг.). Автор считал, что именно здесь произошло становление великого князя Александра Александровича как будущего «верховного вождя» русской армии. Усваивая военную науку на данной войне, Александр III понимал, как много значит для боевого духа войск условия быта солдат, довольствие, удобное обмундирование. Бывший командующий Рущукским отрядом знал, что на войне не бывает мелочей.
Свою оценку государственной деятельности императора Александра III дал СЮ. Витте . По его мнению, царь придерживался направления «спокойного либерализма», где государство «живет не эгоистичной жизнью, а жизнью для пользы народа». В то же время СЮ. Витте назвал императора «идеальным казначеем» . При нем укрепилась военно-бюджетная система страны.
Отдельные исследователи попытались рассмотреть деятельность Александра III в различных учреждениях власти и вооруженных сил. К примеру, Н.Е. Волков в отдельной главе «Войско» своего очерка3 показал роль императора в преобразовании высшего военного управления и армейских структур.
К этому же периоду относятся первые попытки обобщения накопленных знаний. В этой связи определенный интерес представляет работа А.А. Шевелева, где автор исследует особенности формирования у князя Александра Александровича необходимых морально-психологических, нравственных и военно-профессиональных качеств в ходе русско-турецкой войны, позволивших ему стать в конечном итоге крупной фигурой в истории Отечества4.
Научные работы дореволюционного периода, отражавшие в основном консервативно-монархические взгляды, обозначили лишь некоторые историографические подходы к проблеме, связанной с военно-политической деятельностью Александра III.
Советский период начался с октября 1917 г. и продолжался до 1991 г. После Российской революции 1917 г. отечественная историческая наука находилась в жестких рамках господствовавших идеологических догм. Резко осуждался внутренний курс и агрессивный характер внешней политики царизма, особенно во времена правления Николая I, Александра III и Николая II. В этой связи до середины 50-х гг. XX в. так и не было издано трудов, представляющих интерес для настоящего исследования. Исключение составляет работа автора русского зарубежья историка Г.И. Чулкова5,
1 См.: Витте СЮ. Воспоминания. М., 2002. Т. 1. С. 415-416.
2 См. там же. С. 415.
3 См.: Волков Н.Е. Очерк законодательной деятельности в царствование
Александра III1881-1894. СПб., 1910.
4 См.: Шевелёв А.А. Цесаревич на войне 1877-1878 гг., его отношение к войне и
военному делу в России. М., 1905.
5 См.: ЧулковГ.И. Императоры. Психологические портреты. М, 1991. С. 275-280.
который считал Александра III «неглупым» правителем, но в то же время видел в императоре «великую тайну инерции» ставшего «вьючным животным, на которое взвалил свою тяжелую идейную ношу Победоносцев»1.
Оценивая чулковские теоретические построения, следует вместе с тем отметить, что они не учитывали сложности драматической внутренней ситуации в стране в условиях антиправительственного социального брожения, объективной потребности усиления централизованных начал во властной вертикали в период «разбалансировки» государственного механизма после его определенного «размягчения» либеральными реформами царя - освободителя.
С середины 50-х годов XX в. в условиях прогресса исторической науки интерес к личности Александра III вновь возрастает. В это время появляются работы, связанные с изучением разных сторон функционирования государственной власти в период правления Александра III.
Тематика Вооруженных Сил России, увязанная с проблемами экономики, внешней и внутренней политики представлена в работе В.П. Костенко, где автор раскрывал комплексную александровскую программу судостроения на 1882-1900 гг., писал о сооружении мощного порта Либава на Балтике2.
Л.Г. Бескровный изучал в контексте политики Александра III вопросы модернизации вооружения, судостроительный бум 80-90-х г. XIX в., техническое перевооружение армии, рост отечественной тяжелой промышленности, металлургических и судостроительных заводов3.
Военно-политические аспекты внутренней политики Александра III рассматривались П.А. Зайончковским (анализ деятельности высших государственных учреждений, правительственного аппарата на местах, политики правительства в области суда, военно-финансовой деятельности учреждений)4.
Подобно черному штампу дана деятельность императора в ряде работ, где характеризуется его внешняя политика как реакционная, критикуются жестокие военные порядки царизма5. Народ, несмотря на «миротворчество», «ненавидел мрачного, угрюмого» Александра III, угнетавшего свою семью и Россию средневековым деспотизмом6.
Таким образом, советская историография, не лишенная идеологических стереотипов, пополнила отечественную историческую науку критическим анализом военно-политической и в целом государственной проблематики,
1 См.: ЧулковГ.И. Императоры. Психологические портреты. М, 1991. С. 276.
2 См.: Костенко В.П. На «Орле» в Цусиме. Л., 1955. С. 15-17.
5 См.: Бескровный Л.Г. Русская армия и флот в XIX веке. М., 1973. С. 42.
4 См.: Зайончковский П.А. Российское самодержавие в конце XIX столетия. М.,
1970. С. 32.
5 См.: История дипломатии Романовых. М, 1991. С. 280 и др.
6 См.: Козлов Ю.Ф. От князя Рюрика до императора Николая И. Саранск, 1992.
С. 307.
связанной с деятельностью Александра III.
Современный период историографии охватывает временной промежуток с 1992 г. по настоящее время. Исследования проблематики настоящей диссертации в рамках обозначенного периода характеризуются прагматичным подходом к оценке результатов военно-политической деятельности Александра III, пересмотром отношения к событиям, происходившим во времена его правления.
Представления о царе-миротворце и людях, оказавших большое влияние на становление его личности, расширяет работа Е.П. Толмачева1. На фоне исторических событий некоторые аспекты деятельности Александра III, связанные в первую очередь с преобразованиями в русской армии, были рассмотрены в трудах О.И. Барковца и А.Н. Крылова-Толстиковича, Ю.А. Голушко, А.А. Колесникова, СВ. Волкова2. Освещению военно-политической деятельности предпоследнего императора значительное место отведено в монографиях А.Г. Бесова «Военная политика России в XIX веке» и А.П. Дегтярева «Деятельность Государственного совета в области бюджетного финансирования и комплектования армии и флота России (1810-1917 гг.)»3. Среди последних работ об императоре, изданных уже в XXI в., наибольший интерес для исследования представляют труды А.Н. Боханова, Н.З. Соломко".
Таким образом, историографический анализ проблемы свидетельствует, что существующие на момент написания диссертационного исследования научные работы отражают лишь отдельные аспекты деятельности Александра III и не дают целостной и комплексной картины его деяний как великого государственного деятеля. В отечественной историографии лишь фрагментарно рассматривались этапы становления личности, а также отдельные аспекты дальнейшей военно-политической деятельности Александра III.
Важно подчеркнуть, что в послеоктябрьский период прослеживалась тенденция принизить, исказить роль и место Александра III в российской истории второй половины XIX в. Иногда при этом успешно применялась «фигура умолчания» - прием, используемый авторами в случаях, когда им невыгодно упоминать о личности Александра III. В целом же, вне поля зрения исследования остались такие крупные вопросы как: глубокая и всесторонняя оценка вклада Александра III в решение вопросов военного
1 См.: Толмачев Е.П. Александр III и его время. М., 2008. С. 74.
2 См.: Барковец О.И., Крылов-Толстикович А.Н. Неизвестный император
Александр III: Очерки о жизни, любви и смерти. М., 2002; Голушко Ю.А.,
Колесников А.А. Школа российского офицерства. М., 1993; Волков СВ. Русский
офицерский корпус. М., 1993. С. 121,124.
3 См.: Бесов А.Г. Военная политика России в XIX веке. М., 2001; Дегтярев А.П.
Деятельность Государственного совета в области бюджетного финансирования и
комплектования армии и флота России (1810-1917 гг.). М., 2004.
4 См.: Боханов А.Н. Император Александр III. М, 1998; Соломко Н.З.
Александр III Миротворец (1881-1894 гг.). М., 2004.
строительства, проблем армии и флота; анализ его военно-государственной деятельности в положении цесаревича; поддержание императором военно-политических позиций страны в международных отношениях; вклад императора в проработку высшими и центральными учреждениями военно-законодательных вопросов; руководство Александром III военно-бюджетной деятельностью структур власти; военно-управленческая деятельность императора как «верховного вождя армии и флота».
Объектом исследования является историческая личность Александра III - крупного государственного и военно-политического деятеля России второй половины XIX в.
Предметом исследования выступают характер и содержание военно-политической деятельности Александра III - монарха, определявшего государственный курс страны с марта 1881 г. по октябрь 1994 г.
Актуальность научного исследования и далеко недостаточная научная разработанность темы позволили диссертанту определить научную задачу. Она состоит в обобщении разносторонней военно-политической деятельности Александра III в различных государственных сферах, раскрытии характерных черт данной деятельности, извлечении уроков, формировании научно-практических рекомендаций.
Хронологические рамки исследования обусловлены
необходимостью изучить не только собственно военно-политическую деятельность Александра III, но и этапы становления личности, формирования морально-политических, психологических и деловых качеств будущего самодержца Российской империи.
Поэтому исторический отрезок времени, охватывающий 1853 г., когда в 8-летнем возрасте третий ребенок в семье цесаревича великого князя Александра Николаевича приступил к системной учебе, и 1894 г. - год смерти Александра III, по мнению диссертанта, следует рассматривать как единый и взаимосвязанный период, комплексно раскрывающий содержание военно-политической деятельности императора.
Цель исследования заключается в том, чтобы с позиции современных научных представлений, на основе разнообразных источников комплексно исследовать и обобщить основные направления военно-политической деятельности Александра III как российского самодержца и её влияния на развитие императорской России.
Для достижения поставленной цели определены следующие задачи:
- рассмотреть процесс формирования личности императора как
военно-политического деятеля, его участие в военных действиях армии;
проанализировать опыт его деятельности по укреплению военно-политических позиций России на международной арене;
изучить военно-законодательную деятельность Александра III в качестве руководителя Российского государства;
исследовать фактический вклад Александра III в совершенствование Вооруженных Сил, характер и степень решения им проблем армии и флота;
- обобщить практику военно-политической деятельности Александра III в виде соответствующих уроков, выводов, практических рекомендаций и предложений, которые могут быть полезны в современной политической жизни.
Методологической основой исследования стали основные положения теории научного познания, позволяющие рассматривать исторический процесс во всей его многогранности. При написании диссертации автор руководствовался принципами историзма и объективности. Исторический материал рассматривался без заранее подготовленных схем, оценочных суждений и конъюнктурных соображений. Принцип конкретно-исторического анализа позволил исследователю изучить и определить роль Александра III в государственных процессах, происходящих в его царствование, и организации военно-политической защиты национальных интересов России.
В ходе работы над диссертацией автор применял общенаучные методы - анализа и синтеза; обобщения и абстрагирования и другие, а также специально-исторические: синхронический, периодизации, актуализации, ситуационного анализа, ретроспективного подхода. Творческое соединение проблемного и хронологического методов позволило глубоко проанализировать военно-политическую деятельность Александра III. Следует отметить, что применение проблемно-хронологического метода дало возможность исследователю расчленить крупные вопросы, выделив из них более мелкие, но важные составляющие.
Источниковая база исследования представляет собой несколько групп документов и материалов.
Первая группа - архивные документы. Важнейшими из них являются материалы, хранящиеся в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ, ф. 583 «А.А. Половцов»; ф. 677 «Александр III»), позволившие изучить государственную, военную и дипломатическую деятельность императора.
Материалы, содержащиеся в Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА, ф. 1 «Канцелярия Военного министерства»; ф. 36 «Главный штаб») и в Российском государственном архиве Военно-морского флота (РГА ВМФ, ф. 410 «Канцелярия морского министерства», ф. 417 «Главный морской штаб»), позволили рассмотреть деятельность Александра III как военного и военно-морского руководителя.
Автором использовались также документы Российского государственного архива древних актов (РГАДА, ф. 16 «Внутреннее управление», ф. 20 «Дела военные», ф. 60 «Сношения» России с европейскими странами»); Российского государственного исторического архива (РГИА, ф. 565 «Департамент Государственного казначейства Министерства Финансов» и др.), Отдела рукописей Российской государственной библиотеки (ОР РГБ, ф. 230 «К.П. Победоносцев» и др.), анализ которых помог углубить знания отдельных направлений военно-политической деятельности императора. Всего в диссертации использованы
материалы 35 архивных фондов, 24 описи, 105 архивных дел, которые передают информацию об особенностях государственного развития в период царствования Александра Ш. Значительное количество используемых материалов введены в научный оборот впервые.
Вторая группа источников - документы государственных и военных органов власти (указы, манифесты, своды законов, сборники документов), делопроизводственные документы и др1. Эти материалы способствовали более полному изучению различных аспектов и результатов деятельности Александра III.
Третья группа - мемуары, дневники, воспоминания. В ней имеются ценные сведения фактологического характера, принадлежащие перу людей из ближайшего окружения государя, должностных лиц. Они создают мозаичный портрет Александра III. Но именно то, что каждый из мемуаристов видел и оценивал царя по-своему, придает его облику сложность и объемность2.
Четвёртая группа - эпистолярные источники. Из всех изученных источников особое значение для исследования имеет переписка Александра III с К.П. Победоносцевым3.
Пятая группа - энциклопедические справочники, словари, дающие сжатую и неполную информацию об Александре III и его деятельности4.
Цель, задачи и предмет исследования определили соответствующую структуру диссертации. Она состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников и литературы, приложений.
Во введении обосновывается актуальность темы, показываются степень её научной разработанности, историографическая и источниковая базы, определены объект, предмет, цель, задачи и хронологические рамки исследования, методологические основы, раскрываются научная новизна и
См.: Журнал военных действий Рущукского, в последствии Восточного отряда в войну 1877-78 гг. СПб., 1883; Обзор деятельности Военного министерства в царствование императора Александра III. 1881-1894. СПб., 1903; Обзор деятельности Госсовета в царствование государя императора Александра III. 1881-1894. Всеподданнейший отчет Председателя Госсовета. СПб., 1895; Обзор деятельности морского ведомства за царствование императора Александра III (1881-1894). СПб., 1901 и др.
2 См.: Витте СЮ. Воспоминания. М, 2002. Т. 1; Богданович А.Ф. Три последних
самодержца. Дневник. М., 1990; Валуев П.А. Дневник министра внутренних дел. М.,
1961; Дневник наследника цесаревича великого князя Александра Александровича.
1880 г. СПб., 1995 и др.
3 См.: Письма К.П. Победоносцева к Александру III: в 2 т. М.; Пг., 1923;
Победоносцев и его корреспонденты: в 2 т. М.; Пг., 1923-1924 и др.
4 См.: Военная энциклопедии: в 8 т. М., 1997-2004; Военная энциклопедия / под
ред. Сытина: в 18 т. СПб., 1911-1915; Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и
И.А. Ефрона: в 82 т. СПб., 1890-1907.
практическая значимость работы, формулируются научная задача и положения, выносимые на защиту.
Первая глава - «Становление Александра III как военно-политического деятеля» - состоит из двух параграфов.
В первом параграфе рассматриваются основные этапы формирования личности Александра Александровича в качестве военно-политического и государственного руководителя. Автор прослеживает его путь профессионального становления от великого князя до цесаревича деятельность в качестве наследника престола (после смерти брата Николая).
Во втором параграфе раскрывается активное участие цесаревича, как командующего Рущукским отрядом в ходе Русско-турецкой войны (1877-1878 гг.) (ранее подобных исследований его роли в войне не было).
Вторая глава - «Основные направления деятельности Александра III как военно-политического руководителя» - состоит из трех параграфов.
В первом параграфе рассматривается участие Александра III в отстаивании военно-политических позиций России на международной арене. Диссертант подкрепляет свои рассуждения многочисленными фактами, цифрами, сравнительными данными.
Во втором параграфе обобщается опыт военно-законодательной деятельности императора по изменению правовой и финансово-экономической основ укрепления обороны страны, предпринимается попытка выделить особенности стиля его управленческой деятельности.
В третьем параграфе анализируется руководство Александра III реорганизацией военно-сухопутного ведомства и Военно-морского флота, даются объективные оценки результатов его деятельности.
В заключении автором сформулированы теоретические выводы и уроки, а также вытекающие из содержания диссертации рекомендации и предложения.
В приложении представлены документы, дополняющие необходимую для аргументации диссертанта фактологическую основу исследования. Эти материалы позволят составить более полные представления об исторической личности Александра III и его функциональной деятельности.
Основные этапы формирования личности будущего императора
Часто при создании биографии того или иного исторического персонажа основной предпосылкой работы является убеждение автора в том, что, накапливая в невероятных количествах факты, педантично перечисляя все мало-мальски значимые события, происшедшие с его героем с раннего детства и до последнего вздоха, можно объяснить особенности его характера, взгляд на жизнь и окружающих, понять смысл, казалось бы, необъяснимых поступков. Подобный метод историко-биографического исследования, основанный на постулате «бытие определяет сознание» бывает отчасти верен для первых этапов биографии, - той возрастной категории, что ограничена юношеским возрастом, когда человек только учится читать и писать, получает образование; растет не только физически, но и созревает духовно; когда закладываются его нравственные начала, формируется интеллект, когда он определяет свое место во времени и пространстве. На наш взгляд, фактологическое приращение знаний должно быть органично совмещено с существенными аналитическими положениями по изучаемой проблематике.
Александр III стал императором в тридцать шесть лет. Из них 16 лет он был цесаревичем, готовясь, по словам отца, «меня заступить ежеминутно»1. К этому возрасту даже обычный, средний человек вступает в период зрелости. Император отличался от любого своего подданного уже тем, что на его плечах лежала огромная ответственность перед страной и народом, за который он держал ответ «только перед Богом и самим собой»2.
Подобное тяжкое бремя не могло не сказаться на формировании мировоззрения наследника, его поступках, отношении к окружающим.
Емкий психологический портрет Александра III того периода воссоздал спустя много лет князь В.П. Мещерский: «Государю тогда было 36 лет. Но духовным возрастом он, несомненно, был старше в смысле жизненного закала. Этому закалу много способствовала его жизнь в роли вождя Рущукского отряда во время войны, где, отделенный от семьи в постоянном сосредоточении, он переживал все впечатления один перед самим собою, и затем его тоже одинокая политическая жизнь после войны в те тяжелые годы 79, 80 и 81-й, когда опять-таки в себе самом он должен был таить столько тяжелых впечатлений от слышанной роли зрителя и участника в ходе внутренней политики, где далеко не всегда его голос прямоты и здравого смысла имел силу проводить то, что он считал нужным, и мешать тому, что он признавал вредным...
Но можно ли быть 36-ти лет старше душой своего возраста и быть закаленным к жизненному служению, не пройдя в то же время через известную реакцию разочарования. С характером нового Государя, - и в особенности с его миром главных воззрений на окружающую его жизнь, этот процесс разочарования был неизбежнее, чем в ком-либо ином. В основе его характера крепко были присущи три главные черты - правда, честность и прямота. Не ошибусь, если скажу, что именно благодаря этим трем главным чертам его духовной личности, делавшим ее поистине прекрасною, — разочарование начало проникать в его душу еще тогда, когда она была совсем молода...
Но разочарование это... не влияло на его духовную личность настолько, чтобы вооружить его против людей броней принципиального недоверия или вложить в его душу зачатки апатии...
Натура Александра Второго была совсем иная: она была гораздо сложнее и в то же время замкнутее натуры его сына. В ней были проявления известной хитрости, известного своенравия в отношениях к людям...»1.
Краткий психологический портрета личности изучаемого нами императора, несмотря на определенную тенденциозность воззрений самого В.П. Мещерского, представляет Александра III как взрощенную традиционной русской ду ховной обстановкой крупнейшую фигуру военно-политической жизни России последних десятилетий XIX столетия.
Проведя анализ исторического периода с начала обучения Александра Ш до восшествия на престол, автор выделил два этапа формирования военно-политических качеств личности будущего императора: I этап с 1853г. по 1865 г. Это было время получения базового и военного образования. На протяжение изученного срока проявляются первоначальные черты характера Александра в результате влияния ближайшего окружения род ных, опекунов и преподавателей в духовном и нравственном воспитании. Скла дывается отношение князя к изучению различных общеобразовательных и воен ных предметов1. Формируется собственная система ценностей, определившая его последующую военно-политическую позицию. Александр начинает привле каться к участию в учениях и военных парадах. II этап с 1865г. по 1881 г. Период приобретения Александром первых по литических навыков в управлении государством. В 1865 г. умер старший брат цесаревича Николай Александрович. Юный князь оказался в положении наслед ника престола огромной империи. Именно в этот период происходит переосмыс ление наследником «своей дальнейшей судьбы»2. Принятие присяги в Государ ственном совете, участие в его работах и на заседаниях Комитета министров, са мостоятельная деятельность в комиссии по выработке нового таможенного та рифа послужили хорошей практикой в становлении отличительных качеств бу дущего руководителя.
Одновременно продолжается закрепление и расширение приобретенного цесаревичем политического опыта. Происходит формирование личности Александра Александровича как непосредственного военного руководителя. Командование Рущукским отрядом в русско-турецкой войне, решение вопросов тылового обеспечения, забота о подчиненных и требовательность к командирам, — все это не могло не отложить в будущем царе зерна переосмысления политики и в работе всех министерств и государства в целом как единого механизма в вопросах военного строительства. Решение вопросов Добровольного флота, изучение расстановки сил консерваторов и либералов, борьба с революционным движением формируют в цесаревиче охранительные взгляды и убеждения, проявленные в дальнейшей управленческой деятельности и в выборе политического курса.
Александр Александрович, появившийся на свет 26 февраля (10 марта по новому стилю) 1845 г. стал третьим ребенком в семье цесаревича великого князя Александра Николаевича. До него в этой семье в 1842 г. родилась дочь Александра (прожила всего семь лет), а в сентябре 1843 г. появился сын Николай, первый прямой наследник престола после отца1.
В раннем детстве воспитание и начальное обучение царских детей было одинаковым: все они были на попечении нянюшек-англичанок. Родителей рано начала занимать мысль об образовании и воспитании подрастающих малышей. Цесаревна Мария Александровна (мать Александра) сама руководила первоначальным воспитанием своих детей, но Николаю Александровичу не было и трёх лет, а Александру Александровичу едва минул год, когда к их сестре и к ним уже была приглашена для обучения их первоначальным молитвам, грамоте, чтению арифметике и священной истории наставница, вдова ярославского помещика Вера Николаевна Скрипицына. Разница в годах между детьми не могла не сказываться в качестве восприятия и усвоения первоначальных азов образования. Александр в этом возрасте был непоседливым ребёнком2. В своём письме брату принцу Карлу от 24 января 1849 г. Мария Александровна писала: «Сашка с каждым днем все резвее, он точно начинен весь шалостями, и на лице у него так и нарисовано выражение шаловливости»3.
Цесаревич в Русско-турецкой войне 1877-1878 г
Сам цесаревич объяснял бездействие турецкой стороны так: «Армия, стоящая против нас, по видимому, ждет исхода Шипкинского дела и раньше, чем там не кончится, не тронется в наступление...» . И действительно, как оказалось после войны, турецкий план предполагал именно такое развитие событий.
Состоявшееся 30 июля совещание высшего военного руководства в Беле, где присутствовал и наследник, не принесло новостей. Решено было ничего не предпринимать до прихода подкрепления из России и укреплять занимаемые позиции.
В разгар ожесточенных летних боев на Шипке командующий турецкой восточной армией осторожный Мехмет-Али, ожидая успеха от другого военачальника - Сулеймана-паши, предпочел занять выжидательную позицию. Шипка не сдалась и этот ключевой стратегический пункт был сохранен в русских руках вплодь до общего наступления всей Русской армии. Когда же стало очевидно, что осада Шипки затягивается, Мехмет-Али начал наступление на Рущук-ский отряд. 9 августа 1877 г. Главнокомандующий великий князь Николай Николаевич старший телеграфировал цесаревичу: «Бой у Шипки продолжается до сих пор, хотя несколько приступов отбито; будь готов встретить неприятеля в случае, если он пойдет на тебя. Николай»3.
Таким образом, причиной наступательных действий турецких частей против позиций цесаревича послужили их неудачные попытки пробиться через Шипкинский перевал. 19 августа со стороны турков была произведена разведка боем нападением на авангардные части 13-го корпуса генерала А.Ф. Гана. На другой день после вышеназванной вражеской активности Александр Александрович писал домой: «Вчера было горячее дело у деревни Карахасанкиой, которую мы занимали передовым нашим отрядом уже несколько недель. Генерал Леонов с отрядом пехоты и кавалерии молодецки держался и 6 раз деревня переходила из рук в руки, но, наконец, должен был отступить... У него было всего 4 тысяч, а турок — до 12 тысяч и, несмотря на это, он продержался 11 часов и подобрал всех раненых, которых было 270 человек, и убитых - около 130...» . Александр Александрович горел желанием немедля контратаковать турок и вернуть потерянную позицию, но из Ставки строго- настрого было приказано только обороняться.
В начале июля отряд цесаревича насчитывал около 70 тысяч человек, а к концу августа сильно поредел в связи с передислокацией частей его войск под Плевну. К тому же был почти на 100 верст растянут по фронту, который турки могли неожиданно прорвать в любой точке.
20 августа разведчики сообщили командующему Рущукским отрядом, что Мехмет-Али с главными силами движется к селению Кацелово, на правом берегу Кара-Лома, стремясь разгромить александровский 13-й корпус раньше, чем к нему на подмогу сможет успеть 12-й корпус великого князя Владимира Александровича. Турецким авангардом руководил дивизионный генерал Фауд-паша, имевший в распоряжении свыше пятидесяти двух кавалерийских эскадронов2.
Цесаревич в сопровождении начальника штаба Ванновского, генерал-лейтенанта барона А.Ф. Дризена и начальника 33-й пехотной дивизии генерал-майора А.А. Тимофеева побывал на передовых линиях. Селение Кацелово занимало левый фланг позиции, а в центре, на левом берегу Кара-Лома, находилась деревня Аблово (см. Приложение 3).
24 августа, с самого утра, у местечка Аблово началась артиллерийская дуэль. Войска Мехмета-Али пошли в атаку на подразделения цесаревича. Турки перешли Кара-Лом и рассыпались по виноградникам, часть из них вошла в Аблово, с высот которого открыла интенсивный ружейный огонь, отрезав русским батальонам путь для отхода3.
Русские батареи картечью и гранатами попытались выбить турок, но те успешно укрывались в виноградниках. Положение становилось критическим. В этот момент генерал-майор Тимофеев, обнажив шашку, поднял цепи Бессарабского полка, увлекая их в отчаянную атаку. Несколько рот Копорского полка в штыковой атаке смяли противника, а артиллерия сосредоточила огонь по переправе1.
В донесении о бое 24 августа генерал-лейтенант барон Дризен одержанную победу полностью приписывал «стойкости и храбрости офицеров и солдат, которые дрались против в четыре раза сильнейшего врага под начальством турецкого главнокомандующего Мехмета-Али-паши, численность войска которого доходит до 60 таборов пехоты, с 60 орудиями, двух тысяч черкесов и нескольких полков кавалерии»2.
На поле кровопролитного боя осталось 53 русских офицера и 1248 солдат3. На следующий день в селении Копровица Александр писал в письме к жене: «Вчера провел я ужасный день и никогда его не забуду...» .
Однако, остановив противника под Аблово, цесаревич не мог не понимать, что турецкая армия продолжает оставаться серьезной силой. Если бы Мехмет-Али предпринял попытку ударить в центр наших позиций, то прорыв противника оказался бы неминуем, и тогда перед ним открывалась бы прямая дорога к Шипке. В этих условиях цесаревич принимает непростое решение об отступлении. Войскам предстоял сложный фланговый маневр5.
К ночи 24 августа в штаб Александра Александровича стали поступать тревожные сообщения, что турки прорвали центр русских позиций и находятся в местечке Широко. Войска 12-го корпуса великого князя Владимира Александро-вичабыли отрезаны от цесаревича. Неутешительные сведения привез адъютант и от генерала Дризена, прочно застрявшего в ущелье среди лазаретных повозок.
Таким образом, на пути стотысячной турецкой армии оказался лишь штаб командующего Рущукским отрядом, без войск, лишь с небольшим казачьим конвоем1.
На экстренном совещании каждый из штабных офицеров предлагал свое решение проблемы. Граф И.И. Воронцов-Дашков советовал командующему срочно отправиться в 13-й корпус. П.С. Банковский, беспокоясь о судьбе великого князя, предложил более безопасный путь на юг, навстречу отряду генерала А.Ф. Гана. Выслушав все точки зрения, Александр Александрович спокойно заметил, что предложения касаются только того, что делать именно ему. А о войсках как будто забыли. Цесаревич распорядился немедленно прекратить пустые разговоры и начать заниматься делом. В первую очередь Александр потребовал внимательно проверить полученные ночью сведения, разослав по всем направлениям разъезды во главе с адъютантами2.
Александр Александрович оказался прав: панику посеяла банда черкесов, грабившая отставших солдат. Вскоре в Копровицу подошли и войска барона Дризена, который, отступая с позиций, оставил там разъезды казаков, запаливших множество костров. Турки, смущенные таким количеством бивуачных огней, не решились на ночную атаку, дав возможность Дризену расчистить дорогу и в полном порядке совершить сложный маневр3.
Организованное передвижение, проведенное русскими войсками под Аб-лово, не было простым отступлением воинских частей, потерпевших поражение. Напротив, военоначальник, выигравший тяжелый бой, отходил, чтобы, соединив все свои ресурсы, с новой силой противостоять более многочисленному противнику. Как и при всяком отступлении, на долю войск выпало немало трудов, бессонных ночей и голодовок.
Военно-законодательная деятельность императора
Тем самым, вопрос сводился для Александра III и его соратников к роковому «быть или не быть» России. И это была борьба с Западом во всех его обличьях не жизнь, а на смерть. Она требовала соответствующих крайних методов, присущих скорее военному, чем мирному времени: предельное акцентирование патриотизма, унификация многих сфер жизни, насильственные депортации и т.д.
Выделим еще несколько военно-политических факторов, побуждавших Александра III к жесткой унификаторской национальной политик.
Во-первых, военная угроза со стороны Германии на западной границе. Ее агрессивные планы не составляли секрета для русского императора. Известно, что руководители германского генштаба Мольтке и Вальдерзее настаивали в 1880-х гг. на превентивной войне против России, «пока Германия располагает военным превосходством»2.
По всем правилам конспиративной науки проводилась Германией и Австро-Венгрией шпионская и подрывная работа на прилегающих к западной границе территориях Российской империи. В феврале 1893 г. киевским жандармским управлением (в ведении Корпуса жандармов находились в то время вопросы контрразведки и государственной безопасности) была раскрыта разветвленная шпионская сеть, охватывавшая запад и юг России. Масштабы подпольной организации, созданной на рубеже 80 - 90-х гг. австрийскими агентами, поражают даже сегодня. Шпионы и диверсанты вербовались преимущественно из лиц польского происхождения, которые принимали присягу на верность «австрийскому императору - королю всех славян», с целованием креста и Евангелия добных разведчиков в Привисленском крае и в малороссийских губерниях было обнаружено поименно 5 тысяч человек. Завербованные ими агенты должны были в час «икс», то есть в момент объявления войны, совершать диверсии на железнодорожных путях, портить мосты, пускать под откос поезда, поджигать склады продовольствия и фуража1.
Император, его высшие сановники вполне отдавали себе отчет в нависшей перед страной опасности и неустанно добивались внутреннего сплочения и предельной мобилизации правящей элиты. Все домашние разногласия, полагал Александр III, должны были умалиться перед лицом угрозы извне. Когда в мае 1885 г. военный министр Ванновский и варшавский генерал-губернатор И.В. Гурко (имевший польские корни) повздорили и оба подали прошения об отставке, государь их прошения оставил без удовлетворения, призвав и того, и другого исполнять свой долг.
Вторым военно-политическим фактором можно назвать рост значительного количества иностранных поселенцев в пограничных российских районах -выходцев из Австрии, Чехии, Германии и других стран. Это не могло не рассматриваться Александром III как угроза национальной безопасности России2. Несколько сотен тысяч иностранных подданных (в основном германских и австро-венгерских) завладели к 80-м гг., например, в Царстве Польском до 1/10 земельной территории края (в некоторых пограничных уездах в руках иностранцев находилось до 45 % земель). Все это, разумеется, в случае войны явило бы собой «пятую колонну» с готовой инфраструктурой и кадрами коллаборационистов. Киевский генерал-губернатор писал Александру III: «Россия никак не может видеть в иностранных поселенцах надежный элемент в борьбе за свою самостоятельность, и нельзя не страшиться того, что мирно отвоевывая путем колонизации обширные пространства, Германия и Австрия в случае разрыва при необеспеченности нашей границы, найдут среди нас готовое верно служить им для них родное население»3. Александр III повелел ведомствам военному, внутренних дел, госимущества, иностранных дел разрешить эту проблему как можно скорее. При крепостном строительстве он считал нужным переселять жителей, проводил политику обрусения западных губерний империи. В результате работали специальные комиссии, принимались законы, ограничивающие права иностранцев по месту жительства вне городов и приобретению имущества, земли без принятия российского подданства1. Так, в 1887 г. принимается закон, запрещавший иностранцам приобретать и арендовать недвижимую собственность в 10 губерниях Царства Польского и 11 русских западных губерниях (Виленской, Ковенской, Гродненской, Бессарабской, Киевской, Подольской, Волынской, Минской, Витебской, Курляндской и Лифляндской), причем последние четыре губернии включены были в список по настоянию Военного министерства2.
Высшие и центральные властные структуры всячески поощряли переселение иностранных колонистов вглубь России, обязывали их принимать русское подданство. Например, по поводу предложения во всеподданнейшей записке варшавского генерала-губернатора И.В. Гурко поставить условием приобретения земель в Царстве Польском принятие русского подданства, Александр III вынес резолюцию: «Это необходимо. Что же касается иностранцев, не принявших еще русского подданства, то их надо обязать в известный срок или перейти в подданство России, или выселиться из края»3.
Вступая на престол, Александр III мог чувствовать себя достаточно подготовленным к тому, чтобы, по словам В.П. Мещерского, «все споры русского с нерусским решить навеки в окраинах нашего несчастного отечества», и прежде всего - в прибалтийской окраине4. Отношение нового императора к остзейскому вопросу, его представления о целях и методах русской политики там определились еще в бытность его наследником. средств, который император готов был применить немедленно для противостояния Западу, германскому «Drang hach Osten» в целях окончательного закрепления Прибалтики за Россией.
Бурные события 1881 г. помешали Александру III сразу взяться за разрешение этих проблем, но уже в январе 1882 г. первый шаг в этом направлении был сделан. «По докладу графа Игнатьева и Набокова - записал 20 января 1882 г. в своем дневнике государственный секретарь Е.А. Перетц, - посылается в Прибалтийский край сенаторская ревизия. Ревизующим сенатором назначен Н.А. Манасеин, ненавидящий баронов. Ревизия эта будет иметь, по всей вероятности, серьезные последствия для края...» .
Александр III внимательно следил за ходом ревизии. Наезжавший в Петербург Манасеин докладывал обстановку сначала императору и только потом всем заинтересованным министрам. Принимая Манасеина уже после окончания ревизии в ноябре 1883 г., государь благодарил его, назвав «продолжателем работ Самарина»2.
Манасеин в рапорте о результатах ревизии помимо огромного фактического материала, обличающего «засилье» немцев и доказывающего необходимость уничтожения остзейских привилегий и водворения общеимперских институтов в Прибалтике, формирует определенные теоретические принципы обрусительной политики: народное образование («введение русского языка в возможно широких размерах во всех учебных заведениях наших окраин»), распространение православия, обеспечение контроля над административными рычагами и т.д.
Руководство Александром III реорганизацией военно-сухопутного ведомства и Военно-морского флота
Опубликованная «Московскими ведомостями» критика была подхвачена Александром III, который не преминул высказать свое недовольство военному министру2. Реакция Ванновского оказалась незамедлительной. Уже 31 октября 1884 г. министр отправил царю «докладную записку», в которой указывалось, что идея реорганизации военно-учебных заведений принадлежит не ему, а великому князю Михаилу Николаевичу, когда последний возглавлял комитет по военной школе3. Пункт за пунктом Ванновский, опровергая критические положения статьи в газете, указывал, что были введены новые программы преподавания предметов (1882 г.), создана особая комиссия для пересмотра действующих постановлений о военных гимназиях (1882 г.), выработаны новые правила приема в кадетские корпуса и основания для новой платы за обучение (1882 г.), пересмотрен бюджет военно-учебных заведений4.
В период царствования Александра Ш потребность в офицерских кадрах резко увеличилась в связи с подготовкой резерва рядового состава для развертывания массовой армии. В 1880 г. в армии находилось 34917 генералов и офицеров, в 1885 г. - 30655, в 1890 г. - 33545, в 1895 г. - 36568. Несмотря на рост количества офицеров, благополучие было кажущимся. Так, например по штатам военного времени на 1 января 1881 г. недоставало около 14 тыс. чел. Не улучшилось положение и к концу его царствования. Дефицит в кадрах составил почти 12 тыс. офицеров.
Таким образом, численность офицерского корпуса за годы правления Александра III увеличилась почти на две тысячи человек. В целях поднятия престижа офицерского корпуса чительном увеличении содержания ротных и эскадронных командиров . Так, выплата столовых денег командиру роты с 300 рублей в месяц в 1881 году к 1887 г. увеличилась до 666 руб.; младший офицер вместо 96 руб. стал получать 183 рубля «столовых». Размер пенсии подполковника возрос с 419 руб. до 860 рублей2. Военный министр докладывал императору: «Данное повышение коснулось действительных тружеников, она поставила этих первых в иерархической лестнице, ответственных во всех отношениях начальников в довольно обеспеченное материальное положение и, несомненно навлекает ободряющим образом и на всех младших офицеров, для коих после ротного командира будет отныне считаться не только ответственным, но и привлекательным»3.
Таким образом, можно сделать вывод, что одновременно с высоким уровнем профессиональной подготовки император стремился дать офицерам достойное денежное содержание.
Император предполагал, что развертывание массовой армии могло быть обеспечено лишь путем создания офицерского запаса. Решение о офицерском запасе было принято в 1882г.4 Однако число лиц, подлежавших учету в запасе, оказалось небольшим (2960 чел.). Вот почему в 1886 г. император утвердил «Положение о прапорщиках запаса», которое распространялось на лиц, пользующихся льготами по образованию. Эти офицеры должны были состоять в запасе 12 лет и проходить за это время учебные сборы. Первый сбор 311 запасных прапорщиков был проведен в 1890 г., второй - в 1892 г. на 754 чел., третий - в 1893 г. на 645 чел5. В дальнейшем сборы проводили почти ежегодно. Эти меры позволили создать обученный запас младших офицеров и к 1894 г. их числилось 3249 чел.
Все это свидетельствует о том, что социальная политика правительства входила в противоречие с потребностями армии. Нужно было открыть доступ в офицерский корпус представителям других сословий. Делалось это медленно, с оглядкой на благонадежность, при активном противодействии консервативных сил в главе с обер-прокурором Синода К.П. Победоносцевым. Результат такой политики обернулся в войнах начала XX в. катастрофической нехваткой офицеров при развертывании многомиллионной армии.
Так обстояло дело с обер-офицерскими кадрами. Несколько иная картина наблюдалась с кадрами штаб-офицеров. Вакансий по этой категории в армии было значительно меньше. Армия была переполнена офицерами старших возрастов, так как служба в обер-офицерских чинах продолжалась от 25 до 30 лет. Поэтому подавляющее число командиров рот (до 70 %) было в возрасте от 40 до 50 лет. Это обстоятельство должно было учитывать Военное министерство при составлении мобилизационных планов. При сложившейся ситуации в запасе недоставало штаб-офицеров. Вот почему в царствование Александра III встал вопрос о возрастном цензе. Однако разрешился он только в 1899 г., когда были введены «Временные правила о предельном возрастном цензе для состоящих на службе генералов, штаб- и обер-офицеров».
Офицеров армии готовили общевойсковые военные и юнкерские училища, предназначенные для получения военного образования вольноопределяющимися и выпускниками гражданских средних учебных заведений.
Помимо общевойсковых учебных заведений в Русской армии существовали специальные военные училища, выпускавшие высококвалифицированных офицеров артиллерии, инженерных войск и специальных родов службы (топографической, юридической).
Высшее воинское образование, необходимое для подготовки командиров крупных частей и специалистов штабной службы, наряду с Академией Генерального штаба давали специальные академии и офицерские школы. Для поступления в академии необходимо было сдать достаточно сложные вступительные экзамены. Требования, предъявляемые к слушателям академий, были настолько высоки, что многие не могли закончить курс обучения: за 1881-1900 г. из академий было отчислено 913 человек . Ежегодный выпуск военных академий, дававших Русской армии большинство командиров бригад, дивизий, корпусов, начальников штабов, колебался от 114 до 143 человек.
Наряду с трудностями в комплектовании обер- и штаб-офицерами существовала и другая трудность, касавшаяся обеспечения армии унтер-офицерами. На протяжении всего царствования Александра III в войсках не было необходимого количества унтер-офицеров.
Уже во всеподданнейшем докладе по Военному министерству за 1882 г. Ванновский указывал, что привлечение на сверхсрочную службу унтер-офицеров до сих пор не дало каких-либо заметных результатов и число их едва составляет 25 % их положенного штата2. В 1882 г. вследствие отсутствия унтер-офицеров-сверхсрочников Военное министерство задержало унтер-офицеров, состоявших на действительной службе, вопреки закону еще на один год3.
Генерал А.Ф. Редигер, которому Ванновский поручил разработать вопрос о создании особых унтер-офицерских школ, в своих «Воспоминаниях» рассказывал, что он высказался против создания этих школ, «так как сначала надо улучшить положение сверхсрочных, чтобы состоявшие уже на службе оставались служить сверх срока ...» . Кроме того, Редигер тут же говорит и о второй мысли, высказанной им по поводу унтер-офицеров, лучших из которых можно было бы производить в офицеры, что, естественно, стимулировало бы желание остаться на сверхсрочной службе.
