Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Система управления Колывано-Воскресенского (Алтайского) горного округа в 1747-1871 гг 29
1.1 Организация центрального и местного управления кабинетских заводов Западной Сибири 29
1.2 Характеристика окружной администрации 59
Глава 2 Военно-горный строй как составная часть ведомственной системы управления кабинетских заводов Западной Сибири 69
2.1 Правовые и социальные аспекты военно-горного строя 69
2.2 Ведомственное военизированное подразделение 83
2.3 Ведомственный военный суд и система наказаний 103
2.4 Ведомственная горная полиция 127
Заключение 147
Список использованных источников и литературы 151
Приложения 169
Список принятых сокращений 275
- Организация центрального и местного управления кабинетских заводов Западной Сибири
- Характеристика окружной администрации
- Правовые и социальные аспекты военно-горного строя
Введение к работе
Актуальность темы. Своеобразным пробелом отечественной политической истории является вопрос военизированного государственного управления. Военные методы руководства страной широко использовались авторитарными и тоталитарными режимами XVIII-XX вв., но в разной степени и в отличных друг от друга исторических условиях. Актуальность сравнительного изучения военизации на различных этапах развития русской государственности, её генетических корней, институтов, связей с современными политическими процессами не подлежит сомнению. Общественное сознание россиян ещё не преодолело имперских стереотипов мышления, которые рассматривают этатизацию и милитаризацию жизни социума как наиболее эффективные и действенные способы мобилизации обезличенных людских ресурсов для решения задач национального масштаба. В научном плане изучение истории военизированного управления как одной из форм организации общественной жизни способно существенно расширить наши представления о роли и месте государства, его институтов, властных отношений в конкретной исторической действительности, многообразии практиковавшихся управленческих моделей.
В XVIII-XIX вв. военизация охватила отрасли экономики, обеспечивавшие обороноспособность страны, эксплуатацию важнейших природных ресурсов, финансовые интересы государства и его главы. При этом военизированная модель управления базировалась на господстве сословного строя и принудительных форм труда в экономике Российской империи. В первой четверти XIX в. оформилась система военных поселений. В 1809г1850 гг. были милитаризованы некоторые гражданские ведомства за счет создания военных корпусов. Отчетливый и завершенный вид военизированная система управления приобрела в горно-металлургической промышленности. Военный стиль руководства был представлен в горнозаводских округах Европейской России, Урала, Алтая и Восточного Забайкалья.
В центре нашего внимания - региональный аспект вопроса. Одним из лидеров процесса военизации в отрасли являлся Колывано-Воскресенский (Алтайский) горный округ - обширный промышленный комплекс в Западной Сибири. Его основу составляли Колывано-Воскресенские сереброплавильные заводы, находившиеся с 1747 г. под руководством Кабинета Его Императорского Величества (в дальнейшем Кабинет). Для заведования горнозаводским районом Алтая были созданы специальные органы власти. Примечательная черта сложившейся в регионе системы управления - её военизированный характер. В исторической литературе это малоизученное явление известно как «воєнно горный строй», «военно-крепостной строй», «военно-феодальный строй», «полувоенный строй», «военный режим», «военно-заводской режим», «военно-казарменный режим» и т.д. «Военно-горный строй», на наш взгляд, - наиболее удачный и емкий термин, подчеркивающий своеобразие реального исторического феномена, который определяется наличием следующих компонентов, а именно: военный статус местной администрации и горнозаводского населения; военизированное ведомственное подразделение; военный суд; горная полиция. Его утверждение и функционирование на Колывано-Воскресенских (Алтайских) заводах охватывает вторую половину XVIII - середину XIX в. С одной стороны, военно-горный строй усиливал отдачу от производства драгоценных металлов, с другой - выступал важным регулятором социальных отношений вне производственной сферы.
Объектом диссертационного исследования является военно-горный строй в системе управления Колывано-Воскресенского (Алтайского) горного округа.
Предметом диссертационного исследования стала структура военно-горного строя, его компоненты, связи и зависимости между ними и другими ведомственными, а также общегосударственными органами власти, деятельность военизированных: учреждений на кабинетских предприятиях Алтая.
Историография темы. Прежде всего, в центре нашего внимания оказался важный вопрос, имеющий методологическое значение - государственный строй России XVIII -XIX вв. Не претендуя на исчерпывающее освещение проблемы, обозначим главные направления в её изучении. В обширной и разноплановой литературе государственный строй России чаще всего определялся через термины «самодержавие» и «абсолютизм».1 В формально-юридическом плане эти понятия практически идентичны и подразумевают такую форму правления, при которой вся полнота власти нераздельно принадлежит монарху. При этом в исторической науке за абсолютизмом прочно закрепилось обозначение формы правления, складывавшейся в странах Европы в периоды их перехода от феодального к капиталистическому обществу.
Основы типологии абсолютизма в отечественной историографии заложил Н.П. Павлов-Сильванский, который исходил из представления о значительном сходстве политических и правовых институтов России и Западной Европы. Необходимым условием утверждения российского абсолютизма он считал создание Петром I регулярной армии. Иначе понимал предпосылки становления абсолютной монархии в России М.Н. Покровский, опиравшийся в своих рассуждениях на концепцию торгового капитализма. По его мнению, «видоизменением феодального хозяйства под влиянием товарного хозяйства и был абсолютизм, говоря точнее, бюрократическая монархия».3 М.Н. Покровский в целом исходил из положения классиков марксизма об обусловленности развития государственности (политической надстройки) глубинными изменениями в социально-экономическом базисе общества.
Однако непосредственное влияние на историографию проблемы оказали не взгляды М.Н. Покровского, а высказывания К. Маркса и Ф. Энгельса о том, что абсолютная монархия, будучи последней формой феодального государства, возникла в социальной обстановке исторического и политического равновесия между классом феодалов и формирующейся буржуазией, а также ряд ремарок В.И. Ленина о сущности и этапах эволюции русского самодержавия.4
Тем не менее, проблема абсолютизма стала предметом дискуссии на страницах журналов «История СССР» и «Вопросы истории» в 1968- 1971 гг., что свидетельствовало о попытках пересмотра во многом заданных стереотипов. Особую остроту дискуссии придали статьи А.Я. Авреха, А.Н. Чистозвонова, Н.И. Павленко, М.П. Павловой-Сильванской.
Исходя из положения об отсутствии равновесия сил дворянства и буржуазии в России XVII - XVIII вв., А.Я. Аврех сделал вывод, что абсолютизм был формой государства предбуржуазного периода, когда возникли только потенциально буржуазные национальные связи. По его определению, «абсолютизм - это такая феодальная монархия, которой присуща в силу её внутренней природы, способность эволюционировать и превращаться в буржуазную монархию».5 Массовой социальной опорой абсолютной монархии в России являлось крестьянство.В своем стремлении объяснить возникновение абсолютной монархии в России, не связывая её с балансом классовых сил дворянства и буржуазии, А.Я. Аврех был не одинок. Подтверждением тому стала концепция А.Н. Чистозвонова о двух типах абсолютизма. К первому он относил англо-французский, ко второму - абсолютизм в Испании и странах Восточной Европы, в том числе в России. А.Н. Чистозвонов полагал, что в отношении последних можно говорить лишь об «абсолютистских формах правления», которые возникали «не из спонтанного буржуазного развития», а насаждались «господствующим классом феодалов при полном отсутствии или крайне слабом развитии элементов капитализма, при одновременном сохранении или насаждении крепостничества».6
Н.И. Павленко, как и В.В. Боровский считал, что особенность российского абсолютизма состояла в том, что он возник на базе противоборства сил дворянства и боярства внутри одного класса - сословия феодалов.7
М.П. Павлова-Сильванская предложила рассматривать русский вариант абсолютизма как результат эволюции самодержавия в виде «азиатских форм правления», сформировавшихся «в борьбе с монгольской империей и её наследниками на базе натурального хозяйства и общинной организации деревни», а затем укрепившихся «в процессе создания поместной системы, закрепощения крестьянства и перехода к внешней экспансии».8 Тем самым она возродила и точку зрения Г.В. Плеханова, который относил русскую государственность к типу восточной деспотии.9
В свою очередь СМ. Троицкий, И.А. Федосов продолжали интерпретировать становление абсолютной монархии в России как следствие зарождения капитализма, формирования класса буржуазии.10
Несомненно, что достаточно широкий спектр суждений участников дискуссии повлиял на разработку проблемы в последующих публикациях.11 С.О.Шмидт, Е.В. Гутнова и Т.М. Исламов полагали, что в Пруссии, Австрии и России, где процесс вызревания капитализма был заторможен, абсолютизм приобрел более полное и длительное развитие, прошел этап «просвещенного абсолютизма». О.А. Омельченко подчеркивал, что изменения государственной системы в сторону абсолютной монархии были оборотной стороной процесса централизации в её завершающей ступени. В первой половине 90-х гг. специалист по истории Древнего Востока И.М. Дьяконов выступил с новой концепцией хода исторического процесса через восемь фаз развития. Он объединил период существования абсолютных монархий в самостоятельную шестую фазу под названием «стабильно-абсолютистского постсредневековья». Для этой фазы впервые были характерны стабильные абсолютистские государства, в пределах которых вьщелялись одна религия и одна национальность как господствующие. Их создание - ответ на типичный для пятой фазы дискомфорт (война всех против всех), от которого страдали, прежде всего, крестьяне, но также горожане и сами феодалы. Важной предпосылкой утверждения абсолютных монархий было эффективное огнестрельное оружие. В определенных территориальных границах абсолютизм поддерживал равновесие между четырьмя классами постсредневекового общества, включая новые классы буржуазии и наемных рабочих. В XVII в. Россия находилась в состоянии фазового перехода. Фактически отсутствовала буржуазия, мануфактуры подчинялись государству.14 Как видим, оригинальные рассуждения И.М. Дьяконова по некоторым позициям опираются на достижения предшественников.
Свой взгляд на проблему государственного строя России высказал Б.Н. Миронов в фундаментальном труде «Социальная история России периода империи (XVIII - начало XX в.)». По его мнению, в XVIII - XIX вв. русская монархия в своем развитии прошла этапы народной (патриархальной), абсолютной сословной патерналистской, бюрократической, правомерной. Эволюция российской государственности носила прогрессивный характер, развиваясь в направлении правового государства. Со временем роль права и закона в регулировании социальных отношений систематически повышалась. Самодержавие являлось самостоятельной политической силой и лидером общества, имея широкую социальную базу. Существенной чертой власти российских монархов был патернализм.15 Позиции Б.Н. Миронова вполне аргументированы и заслуживают пристального внимания специалистов.
Знаток отечественной истории XVIII в. Е.В. Анисимов высказал идею о бессмысленности научной экстраполяции на русскую почву тех форм государственной власти и общественной организации, которые сложились в Западной Европе и традиционно называются абсолютизмом. Е.В. Анисимов считает, что в России конца XVII - начала XVIII в. не было ни «сословий», ни «абсолютизма», а были «служилые люди» и «самодержавие», и знак равенства между парами этих понятий ставить невозможно.
ПриродоЙ самодержавия продолжительное время был взгляд монарха на государство как на свою вотчину.16 Согласно вотчинной концепции русской государственности, в первой четверти XVIII в. Петр I модернизировал прежний государственный строй путем подрыва основного принципа вотчинного государства, а именно патримониального характера власти, которая была продолжением права собственности, и русские монархи являлись одновременно суверенами государства и его собственниками.
Американский исследователь Р. Пайпс развил положения вотчинной теории, уделив большое внимание разложению патримониального строя в России, процессу, по мысли историка, весьма растянутому во времени. Важнейшей особенностью по Р. Пайпсу была способность вотчинного самодержавия трансформироваться в полицейское государство. А.Л. Юрганов выявил связи русской государственности с монгольской системой властвования.19 Основные положения вотчинной концепции были актуализированы в работах автора социокультурной теории истории России А.С. Ахиезера и представителя направления социодинамики отечественной культуры И.В. Кондакова, а также российского и британского историков А.Б. Каменского и Д. Хоскинга.20
Итак, по нашему убеждению, концепция абсолютизма в целом является непригодной для идентификации русской государственности, поскольку её тезис о равновесии классов феодалов и буржуазии как главной предпосылке утверждения абсолютной монархии принципиально не подходит к российской действительности. Это наглядно продемонстрировала дискуссия 1968 - 1971 гг. и в этом состоит её главная заслуга. Вместе с тем, малопродуктивен подход тех авторов, которые связывают установление абсолютизма в России с заторможенным вызреванием капитализма, насаждением крепостничества. Он не раскрывает в полной мере само явление, его природу. Интересна позиция Б.Н. Миронова. Однако исследователь сосредоточил своё внимание преимущественно на выяснении роли и места права в развитии русской монархии, что явно недостаточно для реконструкции феномена. Более убедительна в своих построениях вотчинная теория. Она обращает на себя внимание нацеленностью на анализ отношений власти и собственности как сущностных характеристик государственности России, оставляя при этом простор для дальнейшего, более углубленного изучения проблемы. Основные положения вотчинной концепции были использованы автором диссертационного исследования как методологические установки, помогающие разобраться в природе такого уникального явления в истории России как кабинетские горно-металлургические округа, среди которых по своей значимости для русской монархии выделялся Колывано-Воскресенский (Алтайский) горнозаводской район.
Проблема его владельческой принадлежности относится к числу наиболее острых и запутанных в отечественной исторической науке, по которой, то, усиливаясь, то, затихая, в течение нескольких десятилетий идет дискуссия среди специалистов, преимущественно изучающих историю сибирского региона. В целом сложились три точки зрения по данному вопросу: частная, государственная и смешанная собственность.
Представители первого направления (В.И. Шунков, З.Г. Карпенко, С.С. Лукичев, А.П. Бородавкин, А.Н. Жеравина, А.Т. Топчий и др.) рассматривали Колывано-Воскресенский горный округ как частную собственность царствующего монарха (одно время царской фамилии) и относили её к типу помещичьего землевладения.21 Обстоятельную аргументацию эта позиция получила в монографии А.П. Бородавкина. По его мнению, Алтайский горный район - царское имение с характерными признаками майората на базе крепостнической эксплуатации мастеровых и приписных крестьян.22 А.В. Усольцев попытался обнаружить истоки явления в Древнем Риме эпохи принципата и домината.23 Наиболее активным сторонником частнособственнической природы кабинетского хозяйства Западной Сибири является А.Н. Жеравина. Ей принадлежит целая серия содержательных работ по данной теме. Иной точки зрения на проблему владельческой принадлежности округа придерживались М.М. Громыко, Л.М. Горюшкин, Н.А. Миненко и др. Так, М.М. Громыко считала кабинетские земли разновидностью государственной собственности по аналогии сходства социального облика приписной и казенной деревни. По категоричному утверждению Н.А. Миненко никакой частной собственности на Алтае не могло возникнуть, поскольку государство являлось безусловным монополистом материальных ресурсов в Сибири. Ученик Н.А. Миненко М.В. Кричевцев уделил внимание поступлению драгоценных металлов, получаемых на Колывано-Воскресенских заводах, в кабинетскую казну, распределению и использованию этого золота и серебра. Он сделал вывод, что сибирские предприятия принадлежали монарху не как частному лицу или верховному собственнику империи, а как носителю высшей власти в стране.26
Сторонники смешанной концепции .Е. Сорокин и Т.И. Агапова сформулировали тезис о переплетении в кабинетском хозяйстве частновладельческих и государственных начал, черт частного и государственного феодализма.27 Г.П. Жидков в целом согласился с положением о смешанном статусе кабинетского землевладения, но явно сместил акцент в сторону государственных начал. Собственник кабинетских земель по Г.П. Жидкову -корона, монархия как государственный институт. Коронное землевладение - часть системы государственного феодализма. Оно занимало промежуточное положение между казной и уделами, за которыми следовали дворяне - землевладельцы.28 В отличие от Г.П. Жидкова, Ю.С. Булыгин придавал решающее значение частновладельческим началам коронной собственности. Он полагал, что государство не имело прав на эту собственность, «поскольку она была не государственной, а государевой». Обособленная от государственной собственности, она превращалась фактически в безраздельное владение царя, его «вотчину».29 К сторонникам смешанной теории владельческой принадлежности Колывано-Воскресенских заводов следует также отнести В.Б. Бородаева и А.В. Контева. По их мнению, в XVIII в. кабинетские предприятия обладали статусом
Историографию ведомственной системы управления Колывано-Воскресенского (Алтайского) горного округа во второй половине XVIII - первой половине XIX в. мы разделили по тематическому принципу и рассматриваем в трех её аспектах: история центральных учреждений (Кабинет, Берг-коллегия, Министерство финансов); местные структуры власти; военно-горный строй кабинетских предприятий.
В 1911 г. была опубликована работа «200-летие Кабинета Его Императорского Величества», написанная чиновниками этого учреждения. Книга базируется на большом количестве законодательных, делопроизводственных источников и содержит богатый фактический материал о возникновении и динамике развития Кабинета.32 Особую ценность представляют биографические данные о руководителях кабинетского ведомства. Некоторые оценки деятельности Кабинета не потеряли своей актуальности до сих пор. Однако в целом издание отражает официальный взгляд на историю учреждения, его основные задачи и назначение, принципы работы в разные исторические периоды. Значительно менее информативным по истории центрального управления Алтайским горным округом выглядит другое ведомственное издание, посвященное 100-летней деятельности Министерства финансов.33
Попытку создать общий очерк истории всех государственных учреждений за дореволюционный период предпринял уже советский историк Н.П. Ерошкин. В своем труде он уделил внимание и Кабинету. При всей лаконичности изложения в работе встречаются ошибочные суждения, например о том, что Кабинет окончательно утратил свое общегосударственное значение в 1826 г.34 Прав был Г.П. Жидков, считавший это результатом общего невнимания советской историографии к проблемам развития органов государственной власти и управления. Ему удалось несколько компенсировать данный недостаток. Он собрал обширный материал по вопросам руководства Колывано-Воскресенским (Алтайским) горным округом с момента его возникновения до ликвидации кабинетского землевладения в 1917 г. Тем не менее, аспект центрального управления промышленным комплексом Алтая оказался далеко не в центре внимания автора, поскольку он использовался им как аргумент для обоснования взгляда на владельческую принадлежность кабинетских предприятий Сибири.35
В 80-90-е гг. XX в. историография проблемы центральных учреждений по руководству горнозаводским регионом Западной Сибири пополнилась исследованиями Н.И. Павленко, Е.В. Анисимова, М.В. Кричевцева, Е.М. Борблик, Т.Н. Соболевой. Первые два историка достаточно полно осветили начальный период в организации и деятельности
Кабинета, Берг-коллегии.36 Кандидатская диссертация М.В. Кричевцева была посвящена середине - второй половине XVIII в. в истории Кабинета. По мнению автора, особенность Кабинета как ведомства состояла в том, что он принадлежал к разряду не горных, а финансовых учреждений. В результате значительная часть полномочий передавалась в руки местного начальства, и отсутствовал жесткий контроль над его деятельностью. «Слабый центр и сильная местная власть - такова общая схема соотношения потенциалов в системе кабинетского управления», - делает вывод М.В. Кричевцев.37 Т.Н. Соболева обнаружила прообраз Кабинета во второй половине XVII в. - Приказ тайных дел Алексея Михайловича. Оба органа оформились в обстановке военного времени, отражали рост самостоятельности царской власти, усиливая непосредственное участие монарха в управлении страной. Со временем они превратились в хозяйственно-финансовые учреждения.38 Перу Т.Н. Соболевой принадлежит также обстоятельный очерк, посвященный участию Министерства финансов в руководстве горнозаводским комплексом Западной Сибири в 1830-1855 гг.39 Благодаря Е.М. Борблик, была реконструирована канва событий, связанная с передачей и нахождением Колывано-Воскресенских заводов под управлением Берг-коллегии в 1800-1801 гг.40
Несомненную ценность для изучения истории местного управления Колывано-Воскресенского горного округа представляют труды горных специалистов XVIII - XIX вв.: И.Ф. Германа, А.Ф. Дерябина, А.И. Кулибина, а также юбилейное ведомственное издание «Краткий исторический очерк Алтайского округа».41 Эти работы носят во многом характер источников, поскольку основаны на документах первичной отчетности, опубликованных и неопубликованных нормативных актах. Однако нас заинтересовала не только фактическая сторона сочинений, но и первые оценки действовавшей на Алтае административной модели и положения различных групп населения региона.
Местное управление Алтая в виде сведений справочного характера, извлеченных из законодательных источников, фрагментарно представлено в «Горном словаре» Г.И. Спасского и работе И.В. Щеглова, посвященной 300-летию присоединения Сибири к России.42
Качественно новый этап в исследовании местного управления связан с трудами П.А. Голубева, Н.М. Зобнина, И.И. Тыжнова. Работа П.А. Голубева привлекает к себе внимание выразительными характеристиками местного звена руководства Алтаем, властных исключительных полномочий его учреждений, сведениями о начальниках заводов.4 Изучая положение мастеровых Алтайских заводов, Н.М. Зобнин на богатом фактическом материале подробно представил карательную функцию кабинетской административной системы, принцип функционирования горных контор.44 И.И. Тыжнов впервые подверг анализу низшее звено местной бюрократии - заводской (горный) разряд служащих.
Заслуга A.M. Лоранского состоит в том, что в своей работе он выделил сюжет местного руководства горнозаводской промышленностью Алтая в самостоятельный раздел. Но по информативности его очерк значительно уступает статьям вышеуказанных авторов. Вместе с тем, в последующих публикациях местное управление кабинетским хозяйством уже не было отдельным объектом исследования. Долгое время данный вопрос затрагивался преимущественно в трудах по социальной и социально-экономической истории региона, выступая их подчиненно-составной частью.47 Устойчивый интерес к личностям некоторых представителей горной администрации
проявлять историки и краеведы, среди которых особого упоминания заслуживают В.В. Данилевский, Н.Я. Савельев, B.C. Виргинский, М.Ф. Розен, А.Д. Сергеев, В.Ф. Гришаев.48
Только в 80-90-е гг. XX - начале XXI в. в историографии вопроса четко обозначилась тенденция, когда предметом изучения стали различные аспекты местной системы управления горнозаводским комплексом Западной Сибири: административно-территориальное устройство округа, участие гражданских властей в руководстве предприятиями, заводские конторы, технические кадры заводов, административные реформы, социальная политика и др.49 Весомый вклад в разработку проблем местного управления внесли А.Н. Жеравина и Е.М. Борблик, акцентировавшие преимущественное внимание на тех звеньях административной системы, которые были обращены к приписной деревне. Но заинтересовавшие нас, исследования Е.М. Борблик, посвященные заводским конторам и алтайскому чиновничеству, выполнены без привлечения широкого круга архивных материалов.50 Анализом практически одних законодательных актов ограничилась О.Е.Баженова при рассмотрении реформы административно-хозяйственной системы
См., например: Виргинский B.C. Иван Иванович Ползунов. 1729-1766. М., 1989; Гришаев В.Ф. Алтайские горные инженеры. Барнаул, 1999; Данилевский В.В. И.И. Ползунов. Труды и жизнь первого русского теплотехника. М.; Л. , 1940; Контев А.В. Первые немецкие специалисты на Алтае // Алтайский сборник. Вып. 18. Барнаул, 1997. С. 24-37; Конфедератов И.Я. Иван Иванович Ползунов. М.; Л., 1951; Моисеев В.А. Материалы к биографии И.Г. Лейбе // История. Карта. Компьютер. Барнаул, 1998. С. 65-71; Розен М.Ф. Очерки об исследователях и исследованиях Алтая (XVII-начало XX в.). Барнаул, 1996; Савельев Н.Я. Сыны Алтая и Отечества: Ч. 1. Барнаул, 1985; Он же. Сыны Алтая и Отечества: Ч. 2. Механикус Иван Ползунов. Барнаул, 1988; Сергеев А.Д. Место и роль И.Б. Леубе в истории Алтайского края // История и культура немцев Алтая. Вып. 1. Барнаул, 1999. С. 37-52; Он же. Слово об И.И. Ползунове (Историко-краеведческая квартология). Барнаул, 1999; и др.
49 См., например: Баженова О.Е. «Чтоб можно иметь искусных и надежных горных офицеров...»: Об обеспечении опытными горными офицерами заводов и рудников Колывано-Воскресенского округа // Гуляевские чтения. Вып. 1. Барнаул, 1998. С. 253-257; Борблик Е.М. Территориально- административное устройство Колывано-Воскресенского горного округа в XVIII в. // Вопросы истории дореволюционной Сибири. Томск, 1983. С. 25-35; Она же. Участие сибирской администрации в управлении ведомством Колывано-Воскресенских заводов в 1747-1779 гг. // Проблемы истории дореволюционной Сибири. Томск, 1989. С.43-54; Борблик Е.М. Чиновничество Алтая во второй половине XVIII века: служба и жизнь // Алтайский сборник. Вып. 16. Барнаул, 1995. С. 189-195; Ведерников В.В. Горные инженеры Колывано- Воскресенских заводов (1747-1828 гг.) // Известия АГУ. 1998. № 3. С.27-33; Жеравина А.Н. Очерки по истории приписных крестьян... С. 48-74; Контев А.В. 250 лет со дня прибытия в Барнаульский завод Канцелярии Колывано-Воскресенского Горного начальства // Барнаульский хронограф. 1998. Барнаул, 1997. С. 7-11; Соболева Т.Н. Об управлении городами и горнозаводскими поселками Колывано-Воскресенского (Алтайского) горного округа в первой половине XIX в. // Города Алтая (Эпоха феодализма и капитализма). Барнаул, 1986. С. 94-113; Она же. Причины и предпосылки административных реформ в кабинетском районе Западной Сибири во второй половине XVIII - XIX вв. // Актуальные вопросы истории Сибири. Барнаул, 2002. С. 151-154; Она же. Управление горнозаводским хозяйством Кабинета на Алтае в XVIII - первой половине XIX в. // управления Кольпзано-Воскресенских заводов в 1779-1783 гг.51 Вместе с тем, вызывает серьезные возражения содержание публикаций А.В. Усольцева. Так, в его статье, затрагивающей пенсионное обеспечение служащих кабинетских заводов, содержатся ошибочные утверждения о распространении уже в 1806 г. «Проекта Горного положения» на Колывано-Воскресенские предприятия, а также неизменном ограничении пенсионной суммы в 10 тыс. рублей.52 В другой своей публикации А.В. Усольцев безосновательно оценивает арестантскую роту Барнаула как место, где не унижалось чувство человеческого достоинства рабочих Алтайских заводов.53
В 1997 г. в свет вышла работа Т.Н. Соболевой и В.Н. Разгона «Очерки истории кабинетского хозяйства на Алтае (вторая половина XVIII - первая половина XIX в.)». Исследование носит обобщающий характер. В нем впервые в историографии дана целостная картина местной системы управления горнозаводским районом Алтая, прослежены истоки возникновения многих местных учреждений, представлены основные периоды в административном развитии округа, выявлены связи региональной истории с общероссийскими политическими процессами.54
Одним из заметных последних трудов по административной истории региона стало диссертационное исследование В.В. Ведерникова о горных инженерах Колывано-Воскресенского (Алтайского) горного округа в 1747-1896 гг. В центре внимания автора оказалась кадровая политика Кабинета и Министерства финансов. В.В. Ведерников предпринял попытку системного анализа социальной общности горных инженеров, служивших на Алтае. Тем не менее, работа молодого исследователя не лишена отдельных недостатков. Например, явно завышенными выглядят сведения о численности штаб-офицеров, что стало результатом ошибочного причисления к штаб-офицерским чинам служащих 9 класса.55 Полностью отсутствует информация об эволюции горного чинопроизводства и руководящем составе кабинетских заводов, его персоналиях.
Большое значение для сравнительно-исторического изучения административной системы кабинетских предприятий Западной Сибири имеют труды исследователей истории управления горно-металлургической промышленностью Европейской России,
Баженова О.Е. Реформирование административно-хозяйственной системы
Фрагментарно в исторической литературе представлен вопрос военно-горного строя. Среди дореволюционных и советских историков не сложилось единого мнения о времени утверждения военно-горного строя на Колывано-Воскресенских предприятиях, но их объединяет расхожий тезис о единовременности его введения, которое чаще всего датировалось периодом правления первого командира заводов А.В. Беэра (1747-1751) или временем подписания императрицей Елизаветой Петровной доклада управляющего Кабинетом А.В. Олсуфьева в январе 1761 г. При этом военно-горный строй интерпретировался как эффективное средство внеэкономического принуждения горнозаводского населения. Неслучайным поэтому выглядит тот факт, что до недавнего времени он рассматривался не как явление российской государственности, а как аспект проблемы правового и материального положения, тяжелых условий существования мастеровых и работных людей. При этом подчеркивался крепостной статус работников
См., например: Балагуров Я.А. Олонецкие горные заводы в дореформенный период. Петрозаводск, 1958; Дашкевич Л.А. Социально-правовое положение технических кадров горных заводов Урала в первой половине XIX в. // Власть, право и народ на Урале в эпоху феодализма. Свердловск, 1991. С. 151-164; Она же. Социальная политика горного ведомства на Урале в первой половине XIX в. // Уральский исторический вестник. № 5-6. Екатеринбург, 2000. С. 300-312; Дашкевич Л.А., Корсунова С.Я. Техническая интеллигенция горнозаводского Урала. XIX век. Екатеринбург, 1997; Железкин В.Г. Патернализм в государственной горнозаводской промышленности Урала в XIX в. // Металлургические заводы и крестьянство: Проблемы социальной организации промышленности России и Швеции в раннеиндустриальный период. Екатеринбург, 1992. С. 95-101; История Урала с древнейших времен до 1861 г. М., 1989. С. 295-298; Клер Л.С. Органы управления горнорудной промышленностью Восточного Забайкалья в XVIII - начале XX веков // Государственно-правовые институты самодержавия в Сибири. Иркутск, 1982. С. 12-24; Корепанов Н.С. Уральское горное управление в XVIII - начале XX в.: исторический опыт // Уральский исторический вестник. № 3. Екатеринбург, 1996. С. 215-229; Тулисов Е.С. История управления горнозаводской промышленностью Урала на рубеже XVIII и XIX веков. Екатеринбург, 1999; Шкерин В.А. Государственное управление уральским горнозаводским регионом в XVIII- первой половине XIX в. // Уральский исторический вестник. № 3. (Региональное развитие России). Екатеринбург, 1996. С. 70-79; и др. кабинетских предприятий Алтая. Истоки этой традиции восходят к работам Н.М. Зобнина, В.И. Семевского, И.И. Тыжнова. По нашему убеждению, более перспективным представляется подход тех авторов, которые видят кабинетских и казенных мастеровых как особые сословные группы, занятые исполнением государственной службы.58 Определение работников Колывано-Воскресенских (Алтайских) заводов как разновидности крепостного населения представляется корректным лишь в универсальных дефинициях крепостничества, предложенных Б.Н. Мироновым.5
Тем не менее, справедливо замечание В.А. Шкерина, что «одного критерия изменения положения рабочих ни для определения времени установления военного режима, ни тем более для его всестороннего описания недостаточно. Это явление гораздо более многогранное».60 Странно, однако, что уральский историк не включил в приводимый им перечень атрибутов военно-заводского режима военный суд. Между тем, вопрос военного суда принадлежит к числу актуальных проблем. Самые общие аспекты военного судоустройства и процесса затронуты в работах историко-правового плана.61 Второй блок литературы составляют публикации по истории региона. Нельзя не упомянуть исследования Ю. Гессена о формировании военного суда на золотых приисках Сибири. Полнотой информации отличаются исследования И.И. Тыжнова и особенно Н.М. Зобнина. Последним был проанализирован большой объем военно-судебных дел Салаирской комиссии военного суда. Тем не менее, уделив основное внимание негативным моментам «военно-крепостного строя», он не учел важные регулирующие начала XX в. М., 1989. С.112,118; Рабочий класс Сибири в дооктябрьский период. Новосибирск, 1982. С. 63; Рабцевич В.В. Правовое положение промышленных работников Сибири в 80-х гг. XVIII - первой половине XIX в. // Промышленность Сибири в феодальную эпоху (конец XVI -середина XIX вв.). Новосибирск, 1982. С.107-125; Романов В.В. Горная промышленность Рудного Алтая в период разложения и кризиса феодализма: Автореф. дис... канд. ист. наук. Новосибирск, 1968; Семевский В.И. Из истории обязательного горного труда в Сибири. Мастеровые на кабинетских золотых промыслах в 1830-1861 гг. Иркутск, 1897 ; Тыжнов И.И. Указ.соч.; и др.
функции военного суда в судебно-правовой сфере. Кроме того, Н.М. Зобнин не привлек материалы других военно-судных комиссий, не рассмотрел социальный статус подсудимых, кадровый состав учреждений. Предложенная им номенклатура военно-судебных дел носит неполный и нерасчлененный характер по многим видам преступлений. Н.М. Зобнин высказал точку зрения, согласно которой в 1761 г. была учреждена постоянная Барнаульская комиссия военного суда, где судилось преимущественно крепостное горнозаводское население.63 Основные положения статьи Н.М. Зобнина получили широкое распространение в советской исторической литературе и не вышли за рамки сведений, предложенных дореволюционным историком.
Что касается других компонентов военно-горного строя, то в самом общем виде они были представлены в статье З.Г. Карпенко.64 Работа Л.Е. Шепелева содержит информацию об истории горного мундира.65 Вместе с тем, в специальных исследованиях историков российских вооруженных сил О.Г. Леонова, И.Э. Ульянова, Ю.А. Фабрики о ведомственном военизированном формировании горнозаводского района Западной Сибири не сказано ни слова.66 Некоторые аспекты военизированной системы управления кабинетских заводов нашли отражение в статьях А.А. Малолетко, но в полном отрыве от самого явления военно-горного строя. В соавторстве с A.M. Малолетко вышеуказанный исследователь опубликовал работу, претендующую на комплексное рассмотрение ведомственных силовых структур Алтайского горного округа. Это сочинение томских историков следует признать неудачным. Прежде всего, вызывает недоумение объем материала, посвященный военизированному подразделению Колывано-Воскресенских заводов - 13 страниц из 218. При этом затронутыми оказались второстепенные и малозначительные сюжеты, в то время как многие важные моменты темы (например, источники комплектования военного формирования) остались вне поля зрения авторов. Сведения А.А. и A.M. Малолетко о горной полиции носят в значительной степени компилятивный характер. Следствием слабого источниковедческого анализа стали многочисленные фактические ошибки.
Малолетко А.А., Малолетко A.M. Воинство Алтайского горного округа (1726-1917). Томск, 2001.
Непосредственное отношение к горной полиции имеет вопрос правового статуса Барнаула в XVIII - первой половине XIX в., вызывающий неподдельный интерес местных историков и краеведов.69 В преддверии 200-летнего юбилея Министерства внутренних дел увидело свет ведомственное издание, посвященное истории руководящего состава правоохранительных органов Алтая, в том числе барнаульской горной полиции.70 Однако, предложенный А.И. Кобелевым и Н.Д. Потаповым перечень управляющих, полицмейстеров и городничих Барнаула является далеко не исчерпывающим. Кроме того, данному исследованию не удалось избежать компилятивных заимствований и явных фактических неточностей, что свидетельствует в целом о любительском уровне проделанной работы.
Наиболее успешные попытки преодоления одностороннего подхода к учреждениям военно-горного строя предпринимались Т.Н. Соболевой.71 В её заслугу следует поставить также самое полное освещение периода ликвидации военизированных управленческих структур в Алтайском округе.72
Подводя итоги историографическому обзору, следует отметить, что военизированная система руководства горнозаводскими предприятиями Кабинета в Западной Сибири ещё не выступала в качестве объекта специального исследования. Эта тема не имеет богатых историографических традиций. Вопрос военно-горного строя относится к числу слабоизученных проблем по сравнению с другими сюжетами управления Колывано-Воскресенского (Алтайского) горного округа. И это несмотря на наличие значительных массивов документальных источников по данной теме. В то же время, в историографии остался не представленным целый спектр вопросов местного управления кабинетскими заводами Западной Сибири: персональный состав руководителей основных учреждений округа, их социальное и служебное положение, чинопроизводство; анализ категорий горных и статских чиновников, низовой администрации; время учреждения заводских (горных) контор и других властных органов, детальная характеристика ряда административно-хозяйственных структур.
Относительно полно в исторической литературе освещены лишь такие аспекты проблемы военно-горного строя как правовое положение мастеровых и работных людей, карательная функция военизированной системы управления, милитаризация центрального звена руководства горно-металлургической промышленностью Алтая в первой половине XIX в., упразднение военного режима. В историографии отсутствует четкое представление о времени утверждения военизированной организации управления на Колывано-Воскресенских заводах. Среди историков сложился несколько односторонний взгляд на данное явление как средство внеэкономического принуждения работников кабинетских предприятий к выполнению трудовых повинностей. Настоящее диссертационное исследование и призвано заполнить имеющиеся существенные пробелы в изучении темы и пересмотреть некоторые устоявшиеся историографические оценки.
Цель и задачи исследования. Цель диссертационной работы состоит в том, чтобы раскрыть сущность военно-горного строя, показать процесс его формирования и функционирования в зрелых, завершенных формах, а также деятельность присущих ему институтов на кабинетских предприятиях Западной Сибири.
Для достижения поставленной цели необходимо выполнить следующие задачи:
1. Представить эволюцию организации центрального и местного управления Колывано-Воскресенского (Алтайского) горного округа, в рамках которой функционировал военно-горный строй.
2. Охарактеризовать социальное и служебное положение различных групп окружной администрации, в том числе представить тот персонал, который обслуживал военизированные учреждения.
3. Определить время утверждения и упразднения военно-горного строя на Колывано-Воскресенских (Алтайских) заводах, а также период полноценной деятельности его структур.
4. Выявить общие черты милитаризации гражданских ведомств Российской империи, которые оказали влияние на процесс военизации внутри кабинетского округа.
5. Рассмотреть правовые и социальные аспекты явления: военизацию юридического статуса горной администрации и работников кабинетских предприятий; адресные меры компенсации, направленные на поддержание социальной стабильности в промышленных центрах Алтая.
6. Осуществить реконструкцию всех элементов военно-горного строя: ведомственного военизированного подразделения, военного суда и системы наказаний, горной полиции.
Хронологическими границами диссертационного исследования является промежуток времени с 1747 по 1871 г. Исходная грань - год взятия предприятий А.Н. Демидова в ведение Кабинета, по инициативе которого началась военизация местных -учреждений Колывано-Воскресенского горного округа. Конечная дата - ликвидация последнего элемента военно-горного строя Алтайского горнозаводского батальона. В этих временных пределах рассматривается процесс утверждения, полноценной деятельности и упразднения военизированной системы управления горнозаводским комплексом Западной Сибири.
Территориальные рамки диссертации очерчены границами Колывано-Воскресенского (с 1834 г. - Алтайского) горного округа. Он принадлежал к разряду ведомственных территориальных образований и входил в состав более крупных административных единиц Сибири в соответствии с общегосударственным районированием. В 1747 - 1763 гг. округ - составная часть Тобольской провинции Сибирской губернии; в 1764 - 1782 гг. - Тобольской губернии, в пределах которой с 1779 г. существовала Колыванская область, куда практически полностью влился кабинетский округ. С 1782 - 1783 гг. он входил в состав Колыванского наместничества, включавшего одну Колыванскую губернию, переименованную из Колыванской области. С ликвидацией в 1796 г. Колыванской губернии округ целиком отошел к Томской области Тобольского наместничества (с 1798 г. - Тобольской губернии). В 1804 г. он влился в состав Томской губернии.73 С конца XVIII в. Колывано-Воскресенский (Алтайский) горный округ охватывал пространство, на котором расположены следующие современные административные единицы: Алтайский край, республика Алтай, большая часть Новосибирской и Кемеровской областей, незначительное пространство юга Томской области, западные районы республики Хакасии, северные территории Восточно-Казахстанской области государства Казахстан.
Методологические основы исследования. Теоретической основой диссертационного исследования стала вотчинная концепция русской государственности. Долгое время природой самодержавия был патримониальный характер власти российских монархов, их взгляд на государство как свою вотчину. В XVIII - первой половине ХГХ в. вотчинное государство в России находилось в стадии разложения. Под воздействием европейских политических теорий и экономических соображений российская монархия постепенно отказывалась от своих исключительных прав на власть и собственность в стране. Один из результатов процесса разложения патримониального государства -оформление коронной (императорской) собственности на Колывано-Воскресенский (Алтайский) и Нерчинский горнозаводские комплексы, ставшие экономической базой русской монархии. В коронной собственности переплелись черты частной и
Соболева Т.Н., Разгон В.Н. Указ.соч. С. 22-23. государственной. На территории горных округов Сибири император осуществлял права собственника и главы государства.
Военизированная система управления на Алтае - итог государственной политики в регионе в условиях господства принудительного труда в кабинетском горнозаводском хозяйстве. Её установление на Колывано-Воскресенских заводах выглядит довольно сложным и противоречивым процессом. На его начальном этапе военно-горный строй -полифункциональное явление. При этом функция внеэкономического принуждения не являлась главной при его характеристике. Она стала заметной в 80-90-е гг. XVIII в. и включала в себя неравнозначные по своей сути компоненты. Прямое насилие над личностью работника сочеталось с попечительным отношением к нему с целью максимального извлечения выгоды от его эксплуатации в процессе производства драгоценных металлов. Кроме того, военно-горный строй выступал как важный регулятор социальных отношений в административно-правовой и судебной сферах.
Методами диссертационного исследования стали историко-генетический, сравнительно-исторический, историко-системный, количественный анализ.74
Суть первого метода состоит в последовательном раскрытии свойств, функций и изменений изучаемой реальности в процессе её исторического движения. По своей природе генетический метод является аналитически-индуктивным, а по форме выражения информации - описательным. С его помощью удалось установить причинно-следственные связи между элементами военно-горного строя и вышестоящими органами власти, выявить этапы и закономерности в развитии интересующего нас явления.
Сравнительно-исторический метод основывается на сравнениях и является важным и неотъемлемым свойством научного познания. Объективная основа для сравнения -прошлое как повторяющийся, внутренне обусловленный процесс. Многие явления сходны и отличаются лишь пространственно-временной вариацией форм. В процессе сравнения открывается возможность для объяснения исторических фактов, раскрытия их сущности. Применение сравнительно-исторического метода позволило выявить общие и особенные черты моделей управления, действовавших в казенной и кабинетской горнометаллургической промышленности, их военизированных структур, а также полифункциональную направленность компонентов военно-горного строя.
Задача историко-системного метода дать цельную комплексную картину прошлого через изучение структурных характеристик исторических объектов. Под структурой следует понимать совокупность функционально связанных между собой элементов,
См.: Аникеев А-А. Проблемы методологии истории. Курс лекций. Ставрополь, 1995. С. 97-105; Ковальченко И.Д. Методы исторического исследования. М., 1987. -24 связей и зависимостей, составляющих внутреннее строение объекта. Структуру объекта характеризуют: количество и качество составляющих, порядок их расположения и характер зависимости между ними. Понятие «динамизм системы» означает, что в ней протекают процессы, т.е. имеет место изменение структурных элементов и связей между ними, которое постепенно переводит систему из одного состояния в другое. Процесс развития реализуется в качественных изменениях структуры, что связано с возникновением новых структурных составляющих объекта - элементов, связей, зависимостей. Историко-системный метод использовался нами в виде структурно-функционального анализа военно-горного строя как составной части ведомственной системы управления кабинетских заводов.
Количественный анализ заключается в выявлении и формировании системы численных характеристик изучаемых явлений и процессов. При структурировании и обработке количественной информации нами использовались возможности электронных таблиц Microsoft Excel с применением статистических методов аналитической группировки (агрегирование данных по формализованным признакам) и временных изменений и колебаний (ряды динамики).
Источниковая база исследования. Диссертационное исследование базируется на опубликованных и неопубликованных источниках законодательного, делопроизводственного характера, материалах личного происхождения и горнозаводском фольклоре.
Законодательные источники были извлечены нами из первого и второго выпусков Полного собрания законов Российской империи, Сводов законов Российской империи за 1842 и 1857 гг., 4-го тома издания «Российское законодательство X - XX веков» и преимущественно четырех фондов (1, 2, 163, 169) Центра хранения архивного фонда Алтайского края (ЦХАФ АК). Это высочайшие, именные, сенатские указы, распоряжения и инструкции Кабинета, указы о штатах, учреждения, уставы и др. Они формируют самое общее представление об административной системе управления, содержат важную информацию о правовом статусе горной администрации и работников предприятий, главных направлениях политики в регионе.
Важная особенность законодательных актов изучаемого периода - юридическое несовершенство, противоречивость, неопределенность многих из них. В этой связи значимость законодательных материалов как исторического источника определяется степенью действенности правовых норм. Необходимый прием исследования -сопоставление их с практикой применения.
-Делопроизводственная документация Центра хранения архивного фонда Алтайского края стала главным видом исторического источника для достижения цели и решения задач исследования. Использование материалов центральных архивов, прежде всего Российского государственного исторического архива (РГИА), было признано нецелесообразным по следующим причинам. Во-первых, ЦХАФ АК является средоточием огромных массивов первичных делопроизводственных документов, аналога которым нет в архиве Санкт-Петербурга. На их выявление и обработку потребовалось несколько лет кропотливой работы. Во-вторых, большая часть документов РГИА дублирует местные дела. Поэтому на данном этапе исследования потенциал ЦХАФ АК оказался более чем достаточным для достижения цели и задач диссертации.
Делопроизводственная документация ЦХАФ АК представлена материалами Канцелярии Колывано-Воскресенского горного начальства (Ф. 1), Горной экспедиции Колыванской губернии (Ф. 169), Алтайского горного правления (Ф. 2), Барнаульской (Ф. 24), Змеиногорской (Ф. 25), Салаирской (Ф. 23) военно-судных комиссий, Змеиногорской горной конторы (Ф. 60). Из делопроизводственной документации нами были использованы следующие группы источников: подзаконные нормативные акты (распоряжения местных органов власти); служебная переписка (рапорты, доношения, отношения, сообщения и пр.); протоколы заседаний Канцелярии горного начальства и Горного правления; документы административного учета (различные табели и ведомости); судебно-следственные материалы военно-судных комиссий и горной полиции; формулярные списки. Официальный характер делопроизводства обусловил высокую степень достоверности информации.
Все перечисленные группы делопроизводственных материалов можно назвать типичными, так как они имели устойчивый формуляр. Последние два вида - массовые источники. Задача исследователя состоит в извлечении из делопроизводственных документов прямой и косвенной информации об изучаемом объекте. В целом информативная нагрузка делопроизводственных материалов очень велика. Они содержат обширный фактографический материал о структуре, задачах, назначении, адресной направленности, принципах функционирования местных учреждений и институтов военно-горного строя. Документы делопроизводства принципиально дополняют и корректируют содержащуюся в законодательных источниках информацию, наполняют конкретным содержанием обрисованный в нормативных актах эскиз военизированной административной системы.
Особый интерес представляют формулярные списки и судебно-следственные дела. В настоящем диссертационном исследовании представлено более 2000 формулярных списков. Они характеризуются массовостью, однородностью, сопоставимостью, достоверностью сведений и являются важным источником для изучения социальных и служебных качеств местной администрации, служащих ведомственного военизированного подразделения, членов военных судов, руководителей горной полиции. Вместе с тем, в процессе работы с формулярными списками мы выявили их три основных недостатка:
1) отсутствие в формулярах 60-80-х гг. XVIII в. ретроспективной информации о прохождении службы горными офицерами;
2) не всегда полная регистрация исполнявшихся горной бюрократией должностных обязанностей и поручений в списках конца 80-х гг. XVIII - первой половины XIX в.;
3) противоречивость некоторых данных о социальном происхождении служащих. Для всестороннего изучения ведомственных судебных и полицейских учреждений нами было использовано более 7000 военно-судных и следственных дел. Они отличаются неоднородным составом и представлены: записями допросов и очных ставок, повальных обысков (в целях проверки благонадежности подследственных лиц); экстрактами (выписками с кратким содержанием дел); приговорами (сентенциями, мнениями); решениями вышестоящих инстанций; экзекутериальными листами об исполнении телесных наказаний. Среди всей судебно-следственной документации сентенции и мнения выделяются внешним оформлением: узорчатым обрамлением в виде плетеного шнура. При комплексном использовании военно-судных и следственных материалов исчерпывающе раскрываются принципы организации учреждений, их состав, вопросы компетенции, номенклатура рассмотренных дел, социальное и служебное положение подсудимых, нюансы судопроизводства, сама деятельность военного суда и горной полиции.
В качестве программного средства для обработки данных формулярных списков и судебно-следственной документации использовались возможности электронных таблиц Microsoft Excel, которые позволили оптимизировать процесс анализа информации.
Microsoft Excel - функциональное прикладное программное обеспечение, направленное на удовлетворение определенных потребностей исследования. С его помощью была создана база данных (массив информации, состоящий из таблиц, где данные упорядочены по какому-либо признаку). Обработка данных вышеуказанных видов массовых источников осуществлялась по следующим этапам:
- сбор, выборка данных по формализованным признакам (социальное происхождение, служебное положение, чины, виды преступлений и т.д.). С целью повышения эффективности анализа архивных материалов была образована база данных, содержащая только ту информацию, которая соответствует задачам исследования. Заполнение базы данных релевантной информацией, т.е. удовлетворяющей определенным информационным запросам, позволило избежать информационного шума (избыточности) и оптимизировать процесс решения поставленных задач;
- хранение, накопление, сосредоточение релевантной информации в базе данных по вышеуказанным формализованным признакам;
- агрегирование (группировка расчетных данных по заданным промежуткам времени с помощью сводных таблиц для исследования динамики процессов);
- синтез (объединение данных из разнородных источников);
- поиск и сортировка. Excel выступает как информационно-поисковая система, обеспечивающая полноту и точность при выполнении запроса пользователя;
- модификация (редактирование, изменение данных);
- вычисление (суммирование, процентное соотношение);
- подготовка информации для анализа: сводные таблицы, диаграммы, рисунки. В Microsoft Excel выходная информация формируется как результат запроса пользователя к базе данных согласно поставленным задачам исследования.
Источники личного происхождения представлены записками путешественников (П.С. Далласа, И.П. Фалька, К.Ф. Ледебура и др.), мемуарами (А.О. Дюгамеля, П.П. Семенова-Тян-Шанского) и рукописными материалами (Г. Веймарна, Н.С. Гуляева, П.О. Чупина), хранящихся в фондах Р-1736 и 163 ЦХАФ АК.76 При наличии ценных и уникальных свидетельств об административной истории округа, запоминающихся характеристик местного чиновничества, основанных на личных наблюдениях, эти источники не лишены фактических неточностей. Например, к ним относится ошибочное утверждение И.П. Фалька, что в 1749 г. Канцелярия горного начальства была переведена из Колывани в Барнаул. Фольклорные источники состоят из легенд, преданий и сказов, собранных и записанных А.А. Мисюревым со слов бывших работников Алтайских заводов.78 В материалах горнозаводского фольклора нас заинтересовал аспект деятельности карательного механизма военно-горного строя, а также отложившиеся в коллективной памяти сведения о произволе и жестокости некоторых представителей горной администрации. При анализе информации фольклора мы опирались на внутреннюю критику источника с учетом особенностей социальной среды, в которой он был создан.
Таким образом, можно сделать вывод, что для достижения цели и решения поставленных задач исследования имеется прочная источниковая база, которая при необходимости позволяет за счет перекрестной проверки информации из разных видов источников избежать ошибок и несоответствий в реконструкции интересующего нас исторического явления.
Научная новизна диссертации состоит в том, что она является первой комплексной работой, в которой на базе источников, в основном вводимых впервые в научный оборот, исследуется проблема военизированного управления на примере промышленного комплекса Западной Сибири - Колывано-Воскресенского (Алтайского) горного округа во второй половине XVIII - середине XIX в.
Военно-горный строй анализируется как неотъемлемая составная часть региональной административно-хозяйственной модели, её системная характеристика. В диссертации собраны и обобщены значительные массивы делопроизводственной документации, выявляющие универсальность и жизнеспособность действовавших военизированных структур, учреждений, институтов. Материалы диссертации актуализируют изучение милитаризации государственного аппарата, военных методов управления в общероссийском масштабе, являются одной из отправных точек рассмотрения данной проблемы. Настоящее диссертационное исследование позволяет по-новому взглянуть на феномен государственного строя периода империи, когда военизация выступала действенным подспорьем самодержавия при решении сложных задач руководства страной.
Практическая значимость диссертации заключается в возможности D использовать ее материалы и выводы в создании обобщающих трудов и курсов по административной истории Российской империи и Сибири. Кроме того, содержание диссертации может быть полезным для юристов и политологов, интересующихся проблемами государственного управления.
Организация центрального и местного управления кабинетских заводов Западной Сибири
Колывано-Воскресенский (Алтайский) горный округ представлял собой своеобразное явление политической жизни России XVIII-XIX вв. Особенность его по сравнению с другими горнозаводскими округами страны состояла в принадлежности заводов, рудников, земель, недр, лесов монарху Российской империи. Начало формированию императорской собственности на Алтае положил знаменитый указ Елизаветы Петровны от 1 мая 1747 г., инициировавший переход предприятий А.Н. Демидова в царскую казну.1 Финансовый интерес коронованной особы в этом регионе способствовал складыванию автономной от общегосударственных властей ведомственной системы управления горным хозяйством.
Главное звено этой системы - Кабинет был образован в 1704 г. в виде личной походной канцелярии Петра I . Сюда поступали реляции о сражениях, донесения военачальников с театра военных действий, разнообразные ведомости, табели. Во главе Кабинета находился кабинет-секретарь А.В. Макаров. В его распоряжении был секретарь И.А. Черкасов и 10-12 подьячих (делопроизводителей). Со временем резко возросло значение Кабинета как общегосударственного органа власти. В его ведение вошли внешнеполитические дела; переписка с Сенатом, Синодом, коллегиями, губернаторами; заботы о найме иностранных специалистов и отправке русских людей за границу; прием челобитных на царское имя и т.д. Кроме того, он заведовал личным имуществом самодержца, был его казначейством. Кабинет играл особую роль в реализации власти монарха, усиливая его непосредственное участие в управлении страной.
Вскоре после смерти Петра I начался период реорганизации его бюрократического наследства, поскольку реальные возможности далеко не всегда соответствовали задуманному плану реформ. Некоторые из учреждений ненадолго пережили своего создателя и были упразднены. Иначе обстояло дело с Кабинетом. Хотя он был ликвидирован в мае 1727 г. из-за ущемления прерогатив Верховного тайного совета, но через 14 лет возрожден.3
В декабре 1741 г. Елизавета Петровна восстановила Кабинет. По характеру своей деятельности он напоминал прежний, петровский. Однако с передачей в его ведение Колывано-Воскресенских заводов обозначилась эволюция Кабинета из общегосударственного в финансово-хозяйственное учреждение по заведованию имуществом монарха. Этот процесс усиливался по мере освобождения от функций личной канцелярии коронованной особы и возложения их на особых секретарей: тайного секретаря Д.В. Волкова при Петре III, статс-секретарей Г.Н. Теплова и И.П. Елагина в правление Екатерины П.4 В соответствии с указом от 16 июля 1786 г. Кабинет был официально провозглашен финансово-хозяйственным органом русской монархии.5 Следует отметить, что личные доходы монарха не смешивались с теми, которые принадлежали ему по титулу. В системе управления это разграничение воплотилось в деятельности двух ведомств, каждое из которых с 1797 г. имело четко определенные обязанности. Департамент уделов управлял имениями, доходными статьями и другой собственностью царской фамилии, в том числе императора; Кабинет - имуществом главы государства. В 1826 г. Кабинет вошел в состав вновь образованного Министерства императорского двора и уделов. Российский самодержец попытался ещё раз провести более четкие границы между финансами и имуществом, которыми располагало государство, и тем, что принадлежало ему и членам императорской фамилии. При этом новое министерство, обладало полной автономией в системе центральных государственных учреждений.7
Характеристика окружной администрации
Главные нити управления Колывано-Воскресенским (Алтайским) горнопромышленным комплексом находились в руках технических специалистов. По документам XVIII - первой трети XIX в. они известны как горные офицеры, с 1834 г. -горные инженеры. Они не только осуществляли руководство производственным процессом, но выполняли также управленческие функции. В сословной структуре русского общества горные офицеры и инженеры представляли военно-бюрократическую прослойку.112 Важный вопрос - численность, источники комплектования, социальное происхождение горных офицеров и инженеров кабинетских предприятий.
В 1754 г. на Колывано-Воскресенских заводах служили 9 горных офицеров. Из них только шихтмейстер И.И. Трунилов был дворянином. Берггешворен Б.А. Арефьев происходил из семьи армейского поручика. Шихтмейстер В.П. Беэр был сыном обер-офицера. Иностранцами (в основном из Германии) являлись обер-бергмейстер Г.У. Райзер, бергмейстер Г.И. Эйсфельт, берггешворен И.Г. Герих. Шихтмейстер Ф.М. Звездочетов вышел «из иркутских посадских людей», а шихтмейстер А.Л. Золотарев - «из церковнических людей». Солдатским сыном был шихтмейстер И.М. Хохлов.
Спустя 11 лет в ведомстве Колывано-Воскресенского горного начальства состоял уже 21 горный офицер. Их штат пополнился в основном за счет дворян и иностранцев. Это видно из приведенной ниже таблицы 5.
Источники: ЦХАФ АК.Ф. І.Оп. 1.Д. 426.Л. 360-362 об. Из-за потребности обеспечения кадрами новых предприятий основным ресурсом роста численности горных офицеров в конце XVIII-первой четверти XIX в. стали разночинцы. Под этой обобщенной социальной категорией мы, по примеру СМ. Троицкого, Е.М. Борблик и других исследователей, подразумеваем выходцев из различных слоев населения, которые не относились к дворянам, классным офицерам и чиновникам, иностранцам. К ним следует отнести детей мастеровых и работных людей, военных и горных нижних чинов, приказных служителей, купцов, мещан, духовных лиц и др. По данным В.В.Ведерникова, в 1800 г. среди горных офицеров Колывано-Воскресенских заводов только выходцев из мастеровых насчитывалось 48 чел. (52 % всех горных офицеров).
Согласно таблице б, в 1827 г. разночинцы сохраняли свои позиции в верхнем эшелоне окружной бюрократии. Схожие социальные процессы имели место на Урале: в 1819 г. из 150 горных офицеров разночинцами по происхождению являлись 64 чел., что составляло 43 % от всей численности.
Во второй половине XVIII-первой трети XIX в. в качестве источников комплектования горных офицеров выступали солдаты лейб-гвардии Преображенского, Семеновского и Измайловского полков, отставные военнослужащие, офицеры ведомственного военизированного подразделения, статские чиновники, иностранцы на контрактной основе или принявшие российское подданство, выслужившиеся горные нижние чины. В 1761 г. на Алтай прибыли 7 кадетов Сухопутного шляхетского и Морского корпусов, 3 студента Московского университета, пополнивших ряды местной горной администрации.116 Постепенно возросло значение выпускников Горного кадетского корпуса (до 1804 г. - Горного училище).117
В июле 1764 г. в Кабинете обсуждалось предложение Канцелярии горного начальства, согласно которому из группы горных офицеров следовало сформировать отдельную категорию служащих, «кои горным и заводским наукам не обучались», для исполнения ими финансово-хозяйственных обязанностей. Предполагалось им состоять «со штатскими, а не горными офицерами, и мундиры носить от горных отменные, то есть без позументу с глухими обшлагами». В конечном итоге данный проект так и не был реализован, но он стал своеобразным предвестником кадровой реформы, последовавшей в 1834 г. Из среды горных офицеров были выделены высококвалифицированные технические специалисты - горные инженеры и служащие, занятые при письменных, счетных, казначейских, хозяйственных, судебных и полицейских должностях. Последняя категория служащих составила группу горных чиновников, обреченную на постепенное сокращение и исчезновение, поскольку ликвидировался главный источник её пополнения представителями низовой администрации. Часть горных чиновников при соблюдении установленных правил пополнила ряды горных инженеров. В период с 1834 по 1859 г. численность горных чиновников уменьшилась с 67 до 4 чел.119 Штатный контингент горных инженеров Алтая уступал по численности только Уральским заводам (см. таблицу 7).
Правовые и социальные аспекты военно-горного строя
Начиная с Петра I, российские монархи и их окружение рассматривали армию как наиболее совершенный элемент регулярного государства, образцовую модель для организации гражданской службы. Постепенно военизация охватила управление тех отраслей хозяйства, от которых зависели безопасность страны, эксплуатация важнейших природных ресурсов, финансовые интересы государства и императора. В XVIII-XIX вв. военный стиль руководства базировался на господстве сословного строя и принудительных форм труда в экономике Российской империи. Важно подчеркнуть общероссийские масштабы милитаризации властных структур.
Наиболее завершенный вид военизированная система управления приобрела в горно-металлургической промышленности. Одним из лидеров процесса военизации в отрасли являлся Колывано-Воскресенский (Алтайский) горный округ. Как уже говорилось выше, финансовая политика монарших особ в этом регионе стимулировала создание автономной от общегосударственных властей ведомственной системы управления. Неотъемлемой составной частью этой системы был военно-горный строй. Основными компонентами этого явления были следующие: военный статус местной администрации и горнозаводского населения; ведомственное военизированное подразделение; военный суд и система наказаний; горная полиция. При этом утверждение военно-горного строя на кабинетских предприятиях следует представлять как сложный и растянутый во времени процесс. Все его элементы формировались в асинхронном порядке на протяжении второй половины XVIII - первой половины XIX в.
Венцом оформления военно-горного строя на кабинетских предприятиях Западной Сибири следует считать военизацию центрального звена управления в 1834 г., вьфазившуюся в создании корпусного устройства Департамента горных и соляных дел Министерства финансов, и руководящего состава горного ведомства. Министр финансов занял пост главноуправляющего (главноначальствующего) в Корпусе горных инженеров. Его ближайшим помощником выступал начальник корпусного Штаба. В Штабе были сосредоточены дела по кадровым вопросам казенных и кабинетских заводов. С 1837 г. в его составе функционировал аудиторский стол по следственным и военно-судным делам, превышавшим компетенцию местных судебных учреждений.1 Милитаризация верхнего эшелона гражданского ведомства России не являлось новшеством, так как ещё в 1809 г. этот процесс охватил ведомство путей сообщения. В 1840 г. последовала военизация лесного, а в 1850 г. - межевого ведомств. Особое воздействие на процесс милитаризации государственного аппарата оказывали личности императоров Александра I и Николая I, их склад и образ мыслей. Имеющиеся в нашем распоряжении законодательные акты этих реорганизаций говорят о принципиальном сходстве предпринятых мер.2 По мнению Т.Н. Соболевой, военизация отразила представления верховной власти о предпочтительном пути выхода из сложных ситуаций в условиях низкой эффективности традиционной административной системы.3 По мысли творцов преобразований, военное устройство гражданских ведомств должно было обеспечить динамизм громоздкому бюрократическому механизму, повысить ответственность служащих, оказать необходимое дисциплинирующее воздействие. При этом предоставление корпусным членам прав и привилегий военнослужащих являлось надежной гарантией престижа горной, лесной, межевой и коммуникационной служб. Социальный аспект военизации властных гражданских структур состоял в стремлении придать элитарный характер управленческим кадрам. Во-первых, перекрывался доступ демократическим элементам в среду инженеров путей сообщения, горных и межевых инженеров, лесных офицеров. Во-вторых, повышению образовательного уровня корпусных членов должна была способствовать система закрытых высших учебных заведений военного образца. Таблица 11 содержит информацию о численности элитных офицерских кадров четырех Корпусов.
