Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Коллаборационизм в массовом сознании 31
1. 1. Манипуляция массовым сознанием: основные принципы и условия осуществления успешной манипуляции в годы Великой Отечественной войны 31
1.2 . Трансформация массового сознания накануне и в ходе Великой Отечественной войны: возникновение феномена коллаборационизма в годы войны 47
Глава 2. Складывание Власовского движения и отношения к нему 79
2.1. Формирование общественного и массового сознания жителей оккупированных территорий СССР и военнопленных органами советской пропаганды в отношении коллаборационизма и Власовского движения в годы Великой Отечественной войны 79
2. 2 . Нацистская политика в отношении советских военнопленных и ее изменения 103
2. 3. Власовское движение: формирование идейно-политических основ и влияния власовских органов пропаганды на массовое сознание советских военнопленных и жителей оккупированных территорий СССР 129
Заключение 157
Список использованных источников и литературы 166
- Манипуляция массовым сознанием: основные принципы и условия осуществления успешной манипуляции в годы Великой Отечественной войны
- . Трансформация массового сознания накануне и в ходе Великой Отечественной войны: возникновение феномена коллаборационизма в годы войны
- . Нацистская политика в отношении советских военнопленных и ее изменения
- Власовское движение: формирование идейно-политических основ и влияния власовских органов пропаганды на массовое сознание советских военнопленных и жителей оккупированных территорий СССР
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Интерес к рассмотрению проблематики Второй Мировой войны не ослабевает с течением времени. Более того, в свете вновь открывающихся данных, архивных материалов и иных источников, круг рассматриваемых вопросов все более расширяется.
В этой связи, актуальность приобретает рассмотрение проблем коллаборационизма периода Великой Отечественной войны. Надо заметить, что исследователи, в основном, занимаются всесторонним изучением фактологической стороны данного явления Отечественной истории. При этом мало внимания уделяется рассмотрению первопричин участия бывших подданных СССР в войне на стороне противника. Актуальность и научная значимость диссертации определяются отсутствием исследований, связанных с рассмотрением проблем массового сознания и его влияния на деятельность Власовского движения, а также взаимообусловленности массового сознания в период создания и функционирования Власовского движения. Данная тема является одной из наименее изученных проблем отечественной историографии, и ее оценка требует более глубокого осмысления.
Изменения, происходившие в настроениях общества, в массовом сознании граждан, накануне и в ходе войны, предопределили победу СССР в Великой Отечественной войне. Но именно эти изменения в общественном сознании, вызвали к жизни Власовское движение, провозгласившее своей целью свержение сталинской тирании.
На протяжении всего существования Советского государства, власть, политическое руководство мало интересовали настроения в обществе, реакция граждан на те или иные события. После Октябрьской революции 1917 года (или как ее сейчас иногда называют «Октябрьского переворота») перед новой властью стояла задача утверждения новых принципов жизни в общественном сознании людей. При этом прежние устои были преданы забвению. Неудивительно, что у новой власти было огромное число недоброжелателей и противников, взявших в руки оружие для защиты прежних постулатов и принципов жизни. С ними было покончено в ходе Гражданской войны: кто-то погиб в боях, кто-то был вынужден эмигрировать за границу после победы Красной Армии.
Внутри самого государства осталось огромное количество людей,
враждебно относившихся к новому режиму, но не выказывавших этого открыто.
Советское руководство, занятое построением нового государства, не смогло или не
захотело увидеть эту полярность в настроениях масс. Данная ситуация не нашла
своего логического завершения вплоть до начала Второй Мировой войны. Именно
начавшаяся война обнажила все противоречия в отношениях между людьми, что и
привело в конечном итоге к открытому выступлению части граждан Советского
Союза на стороне противника. 1 РОС НАЦИОНАЛЬНА)! і
( БИБЛИОТЕКА і
Сейчас, как и много лет назад, Россия вновь пытается отыскать свой путь развития. В связи с этим встает проблема патриотического воспитания и формирования национальной идеи. Как реакция на изменения в стране -обострение интереса к движению коллаборационистов. Об этом свидетельствует биполярность оценок Власовского движения в отечественной и зарубежной историографии: от обычного предательства с целью спасения собственной жизни до бескомпромиссной борьбы с режимом тирании в стране любыми способами.
Объектом данного исследования являются вопросы, отношения и взаимного влияния участников Власовского движения с политическим и военным руководством Германии, официальными советскими органами и советской пропагандой. Поскольку именно эти структуры формировали общественное сознание населения в отношении фактов предательства и участия, бывших советских военнопленных в Русской Освободительной армии под руководством генерала Власова.
Предметом научного исследования является формирование и изменение массового сознания в отношении фактов перехода на сторону противника и борьбы с советским режимом, а также изучение рычагов воздействия на массовое сознание обывателя по отношению к участникам Власовского движения.
Хронологические рамки исследования. Генерал Власов попал в плен 11 июля 1942 года. Уже со второй половины 1942 года стали появляться первые листовки, подписанные пленным генералом. С этого момента начинается борьба органов пропаганды СССР и Германии по формированию общественного и массового сознания жителей оккупированных территорий, военнослужащих и советских военнопленных в отношении деятельности так называемой Русской Освободительной армии.
Поэтому, правомерно ограничить хронологические рамки исследования периодом со второй половины 1942 года, когда в советской периодической печати прокатилась волна по «разоблачению предательской деятельности» генерала Власова, по июнь 1946 года, когда были казнены генерал Власов и его соратники.
Степень научной разработанности проблемы. С началом демократизации советского, а позднее постсоветского общества, с падением «железного занавеса», у исследователей появилась возможность изучения феномена коллаборационизма с различных позиций. Также не осталось без внимания исследователей и движение, руководителем которого стал генерал А. А. Власов. Отечественные и зарубежные историки всестороннее внимание уделяли вопросам, связанным с формированием подразделений из числа военнопленных, вошедших в состав Вооруженных сил Комитета Освобождения Народов России (КОНР). Вопросы, связанные с отношением обывателя к данному явлению, раскрывающие официальные и неофициальные средства и механизмы формирования массового сознания, как с советской стороны, так и со стороны противника, и самих власовцев, оказались практически не изученными.
Историографическая база, характеризующая события Великой Отечественной войны, начала складываться уже в военный период. Но
историографический подъем в исследовании военных событий 1941 - 1945 гг. в полной мере стал проявляться уже после окончания военных действий. При этом необходимо отметить, что советская историография с преобладанием партийных шаблонов и штампов сильно проигрывала по степени предвзятости изучаемого материала историографии зарубежной.
В советское время рассмотрение проблем участия советских граждан в войне на стороне Германии носило идеологизированный характер, отношение к «власовщине» было однозначно негативным. При этом официальные средства массовой информации и правительство даже не пытались разобраться в истинных причинах данного явления. Поэтому работы, относящиеся к данному периоду, ярко обличительного характера, трудно назвать в полном смысле научными.
Под влиянием «оттепели» некоторые запреты были сняты, но все свелось к тому, что героев отделили от массы «предателей». И только в перестроечный и особенно постперестроечный период, вопросам коллаборационизма стали уделять все более пристальное внимание, пытаясь разобраться в истоках массовости данного явления. Основная тяжесть спора о правомочности выступления солдат одной страны на стороне противника, переместилась в политическую плоскость. Все чаще стали звучать слова о том, что движение, возглавленное генералом Власовым, было первой массовой попыткой свержения существовавшего сталинского режима.
Можно с уверенностью сказать, что специальных монографий, связанных с рассмотрением проблем формирования общественного (массового) сознания и его влияния на деятельность Власовского движения, до сих пор не существует. Хотя, практически во всех работах отечественных и зарубежных специалистов встречаются отдельные эпизоды, характеризующие массовое сознание населения СССР и военнопленных.
Историографическую базу данной проблемы можно разделить на несколько периодов.
Работы, вышедшие до начала 80-х годов (до начала перестройки), показывавшие, в основном, отрицательные моменты в образовании и деятельности Власовского движения, относятся к первому периоду историографии. Несмотря на преобладание партийных шаблонов в освещении всего комплекса вопросов, связанных с деятельностью, как советских, так и немецких органов пропаганды в период Великой Отечественной войны, именно в работах данного периода собрано большое количество фактологического материала. При этом не было даже упоминаний о политической составляющей Движения. К таким исследованиям можно, например, отнести работу отечественного исследователя Ф.Титова «Клятвопреступники».1 Автор утверждал, в частности, что власовцы боролись против немцев, (речь идет об освобождении войсками 1-й дивизии РОА Праги), надеясь оправдаться в своих преступлениях против человечества.
Что касается общих вопросов, связанных с принципами и методами формирования массового сознания во время Великой Отечественной войны,
' Ткгої Ф. Юитогфсступиикп. - М, 1973.
следует отметить монографию А. Ф. Юденкова.2 Автору удалось в полной мере осветить принципы работы советских органов пропаганды, связанных с формированием массового сознания граждан СССР на оккупированных территориях. Кроме того, в данной монографии представлен обширный фактологический материал, относящийся к деятельности немецких властей, разрабатывавших различные приемы влияния на массовое сознание граждан Советского Союза. Следует отметить также работу В. Дашичева,3 в которой автор рассматривает стратегию немецкого Генерального штаба и органов пропаганды, в том числе, и по вопросам формирования общественного мнения народов СССР в отношении Третьего рейха.
Ко второму периоду относятся работы, вышедшие в конце 80-х - начале 90-х гг. В монографиях и журнальных статьях данного периода появляется некоторое «потепление» в оценках КОНР, РОА и личности самого генерала Власова. Авторы предпринимают попытки разобраться в психологии участников Власовского движения Бывший кадровый военный А. Колесник, в своих монографиях,4 предпринял попытку разобраться в вопросе о том, кем же все-таки был генерал Власов предателем или героем? Автор использовал в своих работах материалы следствия по делу опального генерала и его ближайшего окружения. В данных работах, практически не встречается материала, связанного с вопросами формирования массового сознания. Но эти монографии, в какой-то мере, сами служили целью формировать определенное отношение обывателя к фактам сдачи в плен и сотрудничества с противником части советских военнопленных во время войны. В 1991 году вышла работа российского исследователя В. Кардина,5 в которой автор показывает атмосферу в настроениях общества накануне и в начале войны. О деятельности советских органов цензуры, являвшихся основным средством формирования массового сознания граждан по любым вопросам, в том числе и по проблемам отношения к фактам предательства, в своей работе рассказывает Г. Костырченко.6
К третьему периоду историографии относятся работы конца 90-х - начала 2000-х гг. На данном этапе предпринимаются попытки беспристрастной реконструкции событий, связанных с именем А. А. Власова. Так, с 1997 года под эгидой Архива РОА, организованного в Москве, регулярно стали появляться «Материалы по истории Русского Освободительного Движения» под общей редакцией А Окорокова.' Эти работы представляют собой сборники статей, документов, воспоминаний участников, собранных в частном Архиве РОА. Они представляют огромный исследовательский интерес, поскольку отражают различные точки зрения по отношению к рассматриваемым событиям.
'ЮдешовА Ф Политическая работа партии среди населенна окк)іінровщшойсовстсіи)Йтіягриторни. 1941 1944 -М.197І
'ДашнчевВ И Банкротство стратіліщіїршнекого фашизма.-М, 1973
4 Си напр Колесник А Генерал Власов - предатель или герой? - М, 1991, Колесник Л РОА - Власовская армия - Харьков, 1990
Кардіш В Где зарыта собака? Полктнческне статьи 60 80 х гт - М, 1991
Костирченко Г В Советская центра 1941-1952 гт // Вопросы истории - 1996 -№ 11/12
'См напр Материалы по истории РусскогоОсяободгггельного Движения (1941-1945гг) Сб статей, документов и воспоминаний. Вып 1/Под общ ред А В Окорокова -М Грааль, 1997, Материалы по истории Р)сского Освободігтельного Движения Вып 2 /Под общ ред А В Оьорокова -М АршаРОА, 199*
В 1998 г. вышла в свет Энциклопедия Военного Искусства,8 в которой личности и деятельности Власова, а также идеологическим основам Русского Освободительного Движения, уделено пристальное внимание. Власова относят к противникам СССР, но при этом предпринимается попытка беспристрастной оценки его воззрений и деятельности. В стиле художественного повествования написана монография Ю. Квицинского со звучным названием «Иуды»,9 заявленная автором в качестве исследования «о природе и психологии измены». В работе «Коммандос. Диверсанты третьего рейха»10 большое внимание уделено описанию приемов и методов, которые использовали немецкие органы пропаганды для привлечения на свою сторону солдат противника. При этом раскрывается действие механизмов вербовки в лагерях военнопленных добровольцев под видом набора в части РОА.
Следует отметить, что всплеск интереса к проблемам коллаборационизма в конце 90-х годов, сменился, в определенной степени, пренебрежением к данному вопросу со стороны многих отечественных исследователей в настоящее время. Так, в 2003 году вышел учебник для студентов исторических и политологических специальностей ВУЗов страны. В нем о Власове говорится буквально следующее: «А. А. Власов, находясь в Винницком лагере, согласился сотрудничать с врагами своего народа и возглавить «антисталинское движение». 12 мая 1945 года он был пленен и позднее заслуженно казнен».12
Отдельный пласт историографии вопросов, связанных с проблемами коллаборационизма периода Второй Мировой войны, составляют работы, опубликованные за рубежом, а затем и в России. Их ценность заключается в отсутствии идеологического давления и в большом количестве информации, поскольку авторы имели возможность использовать архивные документы европейских государств.
Данные исследования можно разделить на две части: русскоязычные (эмигрантские) работы и непосредственно работы зарубежных авторов. Среди трудов первой «категории» можно отметить работы: Дж. Вронской,13 Е. Андреевой,14 в которой автор - дочь одного из участников Власовского движения, использует как архивные документы, так и воспоминания непосредственных участников тех событий. Автору удалось передать ту психологическую атмосферу, которая, во многом, являлась определяющей в формировании морального состояния военнопленных, вставших под знамена РОА. В работе С. Казанцева «Третья сила»,15 автор пытается разобраться в подоплеке логики советской правительственной пропаганды. Казанцев приходит к выводу о том, что в условиях тоталитарного государства, политических противников у власти быть просто не
' Энциклопедия военного искусства. Командири 2-Й мировой войны, Ч. 1L - Минск, 199В.
' Квицинекнй Ю. А. И)ЛЫ. - М.: ОЛМА-ПРЕСС. 2001.
" Коммандос. Диверсанты третьего рейха. М.: «Эксмо», 2ГЮЗ.
п Еарсснков А. С. Вдовин А. И. История России 1938-2002.: Учебное пособие. - М: Аспект Пресс, 2003.
" Барсснков А. С. Вдовин А. И. История России ... С 58.
" Вронская Дж. Прсдвтсли7 Или... //Столица,- 1991. -№22.
м См напр.: Андреева Е. Генерал Власов и Русское Освободительное Движение. М: «Странник», 1993.; Андреева Е. Генерал Власов
я РОД - Лондон, 1990.; Андреева Е. Генерал Власов и Рзтхкое Освободнтспыюе двнясснис // Дружба народов,-1991,-№5.-С.
170-205. " Казанцев А. Трсгы сила. М.: нзд-во «Посев* Третье издание, 1994.
может. Поэтому неудивительно, что все оппозиционеры Советской власти незамедлительно объявлялись шпионами и агентами иностранных разведок.
К собственно зарубежной историографии следует отнести, например, труды: С. Стеенберга «Власов»;16 В. Штрик-Штрикфельдта «Против Сталина и Гитлера»,1' в которой автор большое внимание уделяет вопросам, связанным с формированием общественного сознания населения в ходе войны, об изменениях массового сознания в отношении коллаборационизма после перелома военной ситуации в пользу советских войск; доктора Штрайта.18
Исходя из актуальности темы исследования, связанной с не освещенностью основных аспектов интересующей нас проблемы, целью работы является рассмотрение причин, характера и влияния изменений, происходивших в годы войны в массовом сознании граждан СССР и советских военнопленных, в связи с возникновением феномена коллаборационизма вообще и Власовского движения, в частности.
Для достижения поставленной цели представляется необходимым решение следующих исследовательских задач:
рассмотреть причины изменений массового сознания части военнопленных, повлекшие за собой их последующее участие во Власовском движении;
- выявить причины изменения нацистской политики в отношении советских
военнопленных в связи с возникновением идеи Власовского движения;
- определить и охарактеризовать основные направления деятельности
органов советской пропаганды по дискредитации идей Власовского движения;
осветить процесс эволюции Власовского движения: от пропагандистской акции германского вермахта до возникновения политической организации КОНР и вооруженных частей РОА;
дать характеристику приемам и методам советских, германских, а позднее и власовских органов пропаганды, оказывавшим влияние на массовое сознание граждан Советского Союза.
Методология и методика диссертации. Методологической основой исследования является научное понимание исторического процесса, в основе которого лежит теория системного подхода к анализу исторической и социальной действительности и поиск закономерностей общественного развития. Кроме того, при изучении процессов формирования и изменения массового сознания использовались следующие теории: теория «социальных представлений», акцентирующая внимание на обыденных формах восприятия мира, свойственных человеку как члену определенного коллектива; теория менталитета, рассматривающая умонастроения, ценностные ориентации, специфику мировосприятия, которыми отличаются определенные группы людей, в качестве основных составляющих менталитета.
" Стсснбсрг С. Власов. - Мельбурн, 1974.
" Шірик-Шіріікфслічд В Против Сталіна и Пл-лсра. 3-е издание, репринт со 2-го издания, 1981. - М.: Российский филиал нзд-ва
«Посол», 1993. "Slieil. Cli. Kcuu: Kameraden. Die Wcimachtund die Sonjcticschen Kiicgsgdangcflen. 1941-1945.-Stuttgart, 1978.
При рассмотрении и последующем анализе источников автор опирался, как на традиционные, так и на специальные методы исторического исследования. В работе над диссертацией применялся комплекс общенаучных, специально-научных и конкретно-проблематичных методов.
К общенаучным методам следует отнести исторический и логический методы исследования, а так же методы системного подхода и анализа.
Из специально-научных методов автором использованы историко-сравнительный, проблемно-хронологический, историко-генетический, системный и текстологический методы.
Автор работы руководствовался принципами историзма и объективности для раскрытия поставленных задач. Принцип историзма необходим для более полного и точного рассмотрения феномена Власовского движения, с момента его возникновения, становления, развития во взаимодействии с другими историческими объектами и явлениями. Кроме того, был использован принцип герменевтики, для изучения Власовского движения, в общем, и отношения к нему населения страны, в частности, с позиций того времени и той обстановки, которые предопределили появление данного явления.
Источниковая база исследования
Рассмотрение данной темы, основанное на обозначенных выше принципах, сделало необходимым использование широкого круга источников, среди которых следует выделить:
-
Архивные материалы.
-
Мемуарная литература.
-
Документы, опубликованные в тематических сборниках.
-
Периодические издания.
-
Агитационно-пропагандистские материалы.
-
Неопубликованные воспоминания.
К первой группе источников относятся материалы, хранящиеся в фондах центральньж государственньж архивов, в частности, в Государственном Архиве Российской Федерации (ГАРФ), а также в фондах местных архивов, таких как Государственный Архив Ростовской Области (ГАРО), Центр Документации Новейшей Истории Ростовской Области (ПДНИРО), Таганрогский Филиал ГАРО.
Основная масса информации, связанная с проблемами Власовского движения, содержащаяся в фондах ГАРФ, представляет собой воспоминания непосредственньж участников Русской Освободительной армии, подборки газетных и журнальных статей, стенограммы и записи различных бесед с бывшими членами Комитета Освобождения Народов России и т. д. Кроме того, в этих фондах представлен огромный пласт литературы, вышедшей за рубежом и не получившей распространения в СССР. Объясняется это, в первую очередь, тем, что данные материалы носили ярко выраженный антисоветский характер и представляли участников Власовского движения в качестве политических противников сталинского режима.
Также в личных архивных фондах ГАРФ представлено большое количество воспоминаний участников Власовского движения, которые были лично знакомы с генералом Власовым и членами КОНР. Среди таких фондов необходимо отметить: фонд Н. А. Троицкого,19 который занимался разработкой манифеста КОНР, был начальником отдела пропаганды 1-й дивизии РОА, работал в газете «Доброволец»; фонд Протоиерея Дм. Константинова;20 фонд Б. В. Прянишникова;21 фонд О. П. Шидловского.22 Материалы данных фондов позволяют получить более точное представление о тех моральных и психологических изменениях, которые происходили с бывшими советскими гражданами, оказавшимися в немецком плену, что, в конечном итоге, предопределило их вступление под знамена Русской Освободительной армии.
В фондах ЦДНИРО, ГАРО и Таганрогского Филиала ГАРО собрано большое количество материалов немецких оккупационных властей, военных приказов советского и немецкого командования, листовок с обращениями к военнопленным и мирным жителям от имени немецких властей, партизан г. Ростова-на-Дону и г. Таганрога. Данные документы позволяют составить более полное представление о том, что происходило на оккупированных территориях, а также о тех изменениях в официальной политике немцев по отношению к мирным жителям и советским военнопленным, которые были продиктованы затяжным характером военных действий.
Благодаря сохранившимся директивам, приказам и распоряжениям официальных советских фронтовых и партизанских органов, можно сделать определенные выводы о моральном состоянии военнослужащих частей и подразделений Красной Армии, которые ставят под сомнение постулат о «единстве и монолитности» советского общества во время войны.
Кроме того, в фондах ГАРО сохранились дневниковые записи жителей оккупированных городов.23 В данных источниках содержится большое количество информации, которая раскрывает истинное отношение жителей тыловых и оккупированных районов СССР к соотечественникам, оказавшимся во вражеском плену, а также моральное состояние советских военнопленных, с которыми нередко встречались жители оккупированных территорий.
Ко второй группе источников относятся, прежде всего, воспоминания непосредственных участников Власовского движения. Слабой стороной многих мемуаров является склонность авторов преувеличивать свою роль в ходе событий. В результате эти труды грешат стремлением оправдать себя и свои поступки.24 Трудность заключается еще и в том, что практически все руководство Власовского движения было казнено в Советском Союзе сразу же по окончанию войны и, естественно, не оставило письменных воспоминаний. Поэтому основной массив мемуарной литературы представлен воспоминаниями рядовых членов РОА и КОНР, либо младшим офицерским составом. Тем не менее, авторы этих работ
"Троицкий Николай Александрович (1903) ГАРФ.Ф. 100IS, 4 on., 1817 ел. хр, 1996-1997 гг.
* Протоиерей Димитрий Константинов (1908) ГАРФ, Ф. 10037,2 on. 429 ед. хр., 1948-19911 гг.
11 Пркнншников Борис Витальевич (1902) ГАРФ, Ф. 10032,2 on, 192 ел. хр, 1923-1996 гг.
"[Ивановский Олег Петрович (1928) ГАРФ.Ф. 10056,2 oil, 101 ся. хр, 1946-1998 гг.
И В частности, в ГАРО, Ф. Р-3613, оп. 1, д. 447, представлен дневник жителя г. Таганрога Н. Г. Саенко.
ы Андреева Е. Генерал Власов н Русское Освободительное Движение. - М: «Странник», 1993. С. б.
пытаются дать оценку событиям, идеям, составившим основу Русской Освободительной Армии. К числу таких работ можно отнести воспоминания С. Фрёлиха,25 К. Кромиади.26 В мемуарах В. Позднякова,2' автор - один из офицеров штаба генерала Власова, пытается дать свою оценку условиям и обстоятельствам, в результате которых получили распространение идеи борьбы со сталинским режимом.
О духовной обстановке в частях РОА и в школе пропагандистов Дабендорфа, раскрывавшей суть воспитания, а вернее сказать, перевоспитания бывших красноармейцев, очень подробно рассказал в своих воспоминаниях протоиерей А. Киселев «Облик генерала А.А Власова».28 Данные материалы широко представлены в личных фондах Государственного Архива (ГАРФ). В работах С. Дичбалиса «Детство, отрочество, юность... Не по Льву Толстому» и «Зигзаги судьбы»,29 автор - бывший рядовой первой дивизии РОА, ныне живущий в Австралии, пытается осмыслить события, свидетелем и участником которых он был.
Также ко второй группе источников можно отнести воспоминания советских военачальников, воевавших против фашистской Германии, в конечном итоге и против Власовской армии: Конева,30 Штеменко,31 Мерецкова,32 Григорьева.33 Под влиянием идеологических штампов и своего положения эти авторы относились с большой долей предвзятости к коллаборационистам. Но даже они не могли отрицать очевидных фактов, например, участия 1-й дивизии РОА в освобождении Праги от фашистов, естественно, в своей интерпретации.
Большой интерес при рассмотрении вопросов, связанных с формированием массового сознания представляют собой воспоминания рядовых обывателей, переживших оккупацию, войну, победу. Среди них: воспоминания жителя блокадного Ленинграда Г. Кулагина,34 красноармейца И. Гудзовского,35 художника Ю. Лабаса36 и других вольных или невольных участников войны.
Немаловажное влияние на формирование массового сознания различных социальных слоев и групп населения СССР оказывали также и немецкие военные, и политические деятели, разрабатывавшие основные принципы ведения «политической войны» с Советским Союзом. Благодаря воспоминаниям, дневниковым записям Геббельса,3' Шеленберга38 и других деятелей, создается более полное представление о той атмосфере, которая способствовала возникновению РОА.
" Frohlich S. General VYIassow... - Коїл, 1917.
м Кромнадн К. За землю, за волю... - Сан-Франциско, 1980.
" См. напр.: Поздняков В. В. А. А. Власов. - Сиракузы, США, 1973.; Рождение РОА. - Сиракузы, США, 1972.
п Киселев А. Облик генерала Власова. Парнас Изд-ао «Пуп, жизни», 1975.
в Дичбалис С А. Детство, отрочество, юность... Не по Льву Толстому. - С.-П6., 1997.; Дичбалис С. А. Зигзаги судьбы. Воспоминания.
Ин-т полит, и веси. Анализа, Центр по изучению Русского Зарубежья. - М.: ИПВА, 2003. " Конев И. Сорок пятый. - М, 1966.
* Штеменко О. Генеральный штаб в годы войны. М., 1985.
п Мерецков К. А. На службе пароду. - М., 1983.
п Григорьев В И корабли штурмовали Берлин.- М.: Воениздят, 1984.
м Кулагин Г. Дневник и память: О пережитом а годы блокады. - Я, 1978.
" Гудзовскии И. «Мм - обуза, мы -враги...», из «осиного дневника 11941-1942)//Родина.-1991.-7*6-7. С. 66-6«.
* Лабас Ю. Черны» снег на кузнецком. // Родина. - 1991. -№ 6-7. С 36-37.
v Геббельс Й. Дневники 1945 г. Последние записи. - Смоленск, 1998.; Ржевская Е. М. Геббельс. Портрет на фоне дисвинка. - М., 1994.
* Шсленбсрг В. Лабиринт. Мемуары гитлеровского разведчика Пер. с нем. - М.: «Прометей», 1991.
К третьей группе источников относятся документы, опубликованные в различных тематических сборниках: «Меморандум Власова - Боярского»,39 целью которого являлось предложение о формировании Русской Освободительной армии из числа добровольцев; «Обращение Русского Комитета к бойцам и командирам Красной армии»,40 якобы подписанного Смоленским комитетом. Очень важным, для исследования проблематики Власовского движения, является «Манифест Комитета Освобождения Народов России»41 - политическая программа Власовского движения, своего рода конституция будущей России. В «Открытом письме генерала А. А. Власова...»42 рассматриваются причины и мотивы, которые повлияли на мировоззрение генерала Власова и подтолкнули его, в конечном итоге, к открытому выступлению против сталинского режима.
Кроме того, в сборниках документов или отдельными изданиями, относящимися к изучению истории Второй Мировой войны, выходили: «Материалы к истории освободительного движения народов России»,43 «Манифест воли народной»,44 называемый также Пражским (тезисы программы по обустройству посткоммунистического государства), «Русская военная эмиграция 20-х-40-х годов»45 и другие.
Издательским домом «Эйдос» в 2003 году был выпущен 6-ти томный сборник документов,46 в котором нашли отражение, как официальные материалы советского политического и военного руководства, так и документы, относящиеся к деятельности Власовского движения. Кроме того, в данном сборнике представлены листовки советских органов пропаганды с обращениями к солдатам и офицерам РОА, а также власовские листовки, предназначавшиеся для распространения среди советских солдат и офицеров. В 2004 году вышел сборник документов,4' в котором собран огромный пласт материалов, относящихся к периоду 1941-1945 гг., в том числе, связанных с деятельностью КОНР и РОА, руководившихся генералом А. А. Власовым.
Четвертая группа источников представлена периодическими изданиями, выходившими непосредственно во время Великой Отечественной войны. Эта группа источников представляет наибольший интерес для исследования, поскольку именно газеты и журналы, помимо радиосообщений, оказывали огромное влияние на формирование массового сознания в годы войны. Поэтому, по мнению автора, целесообразно представить периодику, как советской стороны, так и неприятеля.
Надо заметить, что в официальной прессе Советского Союза о военнопленных вообще и о «предателях Родины», в частности, практически не
wСм напр Армій н политика Док\мснгы и материалы 1941-194*. гг Т 6 -Калуга, 20ОЭ С Ш
мСм иапр Андреева Е Генерал Власов -М «Странник», 1993 С 91
41 См напр Манифест Комитета Освобождения Народов России - Прага, 1963 .Штрик-Штрикфельд В Против Сталина и Пгглсра. 3-е
издание, репринт со 2 го издания, 1981 - М Российский филиал над ва «Посів» 1993 С 429-436, В поисках истины Пути и
с)дьбы второй эмиграции Сб статей и док) ментов Под общ. ред. А. В Попова, №, 1997 С 243 249, Манифест КОНР // Новый
часовой -1994 -Л-2 С 176 184 41 llhpuK-Штрнкфсльд В Против Сталина и Гитлера 3-е издание, репринт со 2-го издания, 1981 М Российский филиал нзд-ва
«Посев» 1993 С 422-129 41^faтepllШшкucтoplшc<:bcoдlrnJlkнoпlдвlua.HllBllГlpAдoвPoccни(1941 194S) -Канада Изд воСБОНР,1970 41 Манифест волн народной - Мюнхен ЦБ CJ> О Н Р, 1960 41 Р) сская военнам эмиграция 20 х-40-х годов Документы и материалы В 2 х ки / Институт военной, истории МО РФ, ФСБ РФ, служба
внешней разведки РФ - М Гея, 199* * Армия и nonmika Офицерский корпус в политической истории России Документы н материалы 1941-1945 гт Т 6 Калуга. Изд.
Дом «Эидос», 2003 41 Россия XX век Доку>1еигы н материалы В 2 кн Под ред А Б Бсэбородова М Высш jnK., 2004
было никаких упоминаний вплоть до июля 1943 года, когда в прессе прошел ряд статей о «немецком холуе и шпионе Власове». До этого в центральной прессе, в частности, в сообщениях Советского Информбюро акцент делался на то, что немецкая сторона занимается фабрикованием фактов массовых сдач красноармейцев в плен. Даже по материалам региональной местной прессы, например, газеты «Молот», можно сделать некоторые выводы о характере официальных настроений в отношении советских военнопленных. Кроме указанной газеты «Молот», автором были использованы в качестве источниковой базы газеты: «Известия», «Правда» за период с 1942 по 1945 гг.
В работе также использован ряд изданий, предназначавшихся для чтения в частях и подразделениях Красной Армии. Среди них: «Листки громкого чтения», различного рода листовки, многие из которых были адресованы, как для распространения в советских частях, таки для переброски в тыл немецкой армии.
В ответ на деятельность советских средств массовой информации, уже с лета 1942 года на жителей оккупированных областей обрушился шквал антисоветских газет и листовок. Сначала их выпускали немцы, затем за дело взялись пропагандисты РОА. Основными газетами Власовского движения являлись: «Заря» и «Доброволец». Первая предназначалась для распространения среди жителей оккупированных областей Советского Союза, вторая — для советских военнопленных. В центральных и местных архивах сохранился ряд номеров данных изданий. Это, в свою очередь, позволяет составить более полное и точное представление о той борьбе за овладение массовым сознанием, которую непрестанно вели советские, германские и власовские органы пропаганды.
Пятую группу источников составляют агитационно-пропагандистские материалы: листовки, плакаты, фото и кинодокументы. Данные источники позволяют проследить, своего рода, эволюцию взглядов официальных органов пропаганды по отношению к фактам перехода на сторону противника советских солдат и военнопленных, а также к существованию и деятельности подразделений РОА. В свою очередь, органы пропаганды РОА распространяли собственные агитационно-пропагандистские материалы, влиявшие на военнопленных.
К шестой группе источников относятся неопубликованные личные беседы и переписка автора с бывшими участниками Власовского движения, военнослужащими Русской Освободительной армии. Многие из них по ряду причин не смогли или не захотели вернуться в Советский Союз. В частности, так произошло с бывшим рядовым 1-й дивизии РОА, уроженцем Ленинграда С. Дичбалисом, который ныне проживает в Австралии. Другой участник Русского Освободительного Движения С. Садовый был в числе тех, кого депортировали на территорию Советского Союза в 1945-1946 гг. Он прошел через ГУЛАГ и сталкивался с проявлениями негативного отношения обывателей к «власовцам» не понаслышке. Материалы данного вида источников позволяют составить более точное представление о моральной и психологической атмосфере, в условиях которой шло становление Власовского движения, а также о непосредственных участниках рассматриваемых событий.
Научная новизна исследования.
На основе документов из фондов центральных и местных архивов более полно раскрывается роль официальных властей и средств массовой информации Советского Союза, Германии и самих участников Русского Освободительного Движения, оказывавших огромное влияние на процессы формирования и развития Власовского движения.
В связи с расширением круга источников, сделана попытка рассмотрения состояния массового сознания (и его последующего изменения в ходе войны) жителей оккупированных территорий СССР и советских военнопленных накануне и в ходе войны.
Автором исследования предпринята попытка анализа средств и методов, при помощи которых осуществлялись процессы, оказывавшие влияние на состояние массового сознания населения в отношении фактов предательства.
Рассматриваются и анализируются причины массового участия советских граждан во Власовском движении в годы Великой Отечественной войны.
Раскрывается социальный состав участников Власовского движения, что, в свою очередь опровергает утверждения советских средств массовой информации о том, что в ряды РОА вступали только те, кто лично пострадал от рук Советской власти.
- В связи с расширением круга источников, привлечением ряда ранее неиспользовавшихся документов из фондов центральных и местных архивов, определяется источниковедческая новизна исследования.
Практическая значимость.
Диссертационное исследование имеет практическую значимость теперь, когда массовое сознание и манипулирование сознанием стало реальным фактором политики. Кроме того, результаты исследования могут быть использованы в научной, преподавательской, лекционной работе по Отечественной истории новейшего времени. На основе данного исследования возможна разработка специального или элективного курсов для студентов исторических специальностей по проблемам коллаборационизма периода Второй Мировой войны. Работа может быть использована для дальнейшей разработки темы, с целью написания докторской диссертации.
Апробация исследования.
Основные положения диссертации обсуждались на заседаниях кафедры Отечественной истории Новейшего времени исторического факультета Ростовского Государственного Университета, научных конференциях, а также изложены в шести публикациях автора.
Структура диссертации.
Логика исследования определила использование проблемно-хронологического принципа изложения материала, обусловившего структуру работы, которая состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованных источников и литературы.
Манипуляция массовым сознанием: основные принципы и условия осуществления успешной манипуляции в годы Великой Отечественной войны
Исследованием проблем массового сознания ученые вплотную стали заниматься с XIX века. Связано это было с тем, что промышленная революция и урбанизация: «...привели к появлению массовых профессий и, соответственно, к массовому распространению ограниченного числа укладов жизни».
До этого времени в науке господствовали концепции индивидуализации общества. Массовизация же общественного сознания носила локальный характер. Как отмечал один из исследователей данной проблематики Д. В. Ольшанский: «Отдельные вспышки относительно массовой психологии стали наблюдаться по мере разрастания средневековых городов... В городах проявления обыденного сознания неизбежно носили уже достаточно массовый характер».2
Итак, европейские научные школы занялись изучением проблем массового сознания. Ситуация в российской науке, вплоть до середины XX века была несколько иной. Как отмечал российский исследователь проблем манипуляции массовым сознанием С. Г. Кара-Мурза: «Мы были отделены от накопленного в этой области знания обществоведением, которое исходило из категории классового сознания. Но эти две категории друг другу не противоречат, речь идет о разных вещах. Класс — часть общества, структурированное социальное образование... Масса не есть часть общества, хотя и образует коллективы... у нее другой разум и образ поведения, нежели у класса».1
Таким образом, структурирование общества по социально-классовому признаку привело к абсолютизации роли классовой психологии. Трудность в изучении проблем массового сознания, в том числе, периода Второй Мировой войны заключается в самой природе данного явления, плохо поддающейся фиксации и описанию. Кроме того, существует проблема недостаточной разработанности терминологического аппарата.
С одной стороны, массовое сознание — это форма общественного сознания, заметно проявляющаяся лишь в бурные, динамичные периоды развития общества. С другой стороны, массовое сознание целесообразно рассматривать в качестве самостоятельного феномена.
При рассмотрении проблем формирования общественного сознания периода Второй Мировой войны в отношении феномена Власовского движения, а также приемов и способов манипулирования массовым сознанием граждан Советского Союза, необходимо, в первую очередь, разобраться в терминологии данных явлений.
Итак, под термином «массовое сознание» подразумевается один из видов общественного сознания, наиболее реальная форма его практического существования и воплощения. Массовое сознание определяется как совпадение в какой-то момент (совмещение или пересечение) основных и наиболее значимых компонентов сознания большого числа весьма разнообразных групп общества, однако оно не сводимо к ним.3
В основе массового сознания обычно лежит яркое эмоциональное переживание некой социальной проблемы, вызывающей всеобщую озабоченность. Такой социально-значимой проблемой с 1941 года для всего советского общества была война. Обстановка военного времени заслонила собой все другие привычные правила и нормы жизни, перевернула весь прежний уклад и сделала общественное сознание наиболее доступным для манипулирования. После объявления войны у части людей возникло: «...состояние своеобразной аномии, разрушения в сознании привычных норм поведения».1 Массовое сознание оказалось податливым по отношению к внешним воздействиям, в том числе, в лице немецкой пропаганды.
Что касается общей оценки и дифференциации содержания массового сознания, то она возможна на основе совокупности нескольких основных характеристик. Во-первых, необходимо наличие среднего уровня развития сознания масс в обществе, включающее в себя не только когнитивные элементы (объем знаний, способности суждения о различных социально-политических явлениях), но и способность эмоционально реагировать на окружающую действительность.
Кроме того, содержание массового сознания зависит от диапазона информации: «циркулирующей в обществе, в том числе специально направляемой на массовое сознание через многочисленные каналы воспитания и средства массовой информации».
Чем более «дозированной» оказывается поступающая информация, тем доступнее массовое сознание населения к восприятию слухов, а значит, к манипуляции. Советское общество накануне и во время Великой Отечественной войны представляло собой яркий тому пример. Замалчивание или искажение официальными советскими политическими органами и средствами массовой информации сведений о действительном положении дел на фронтах и в тылу приводили к тому, что население начинало верить любым известиям.
Ситуация в лагерях для советских военнопленных была еще более удручающей: безраздельное господство в подаче информации принадлежало немецким органам пропаганды. Это, в свою очередь, приводило к тому, что военнопленные оказывались в полной информационной изоляции. Немецкой пропаганде не желали, но были вынуждены верить. Тем более, когда на военнопленных обрушился целый шквал информации от имени бывшего советского генерала Власова с призывом бороться против сталинского режима. Как отмечал один из участников Власовского движения: «это коренным образом изменило состояние массового сознания многих бывших красноармейцев, и привело к появлению возможности манипулирования сознанием».
Связано это было, в первую очередь, с тем, что генерала Власова знали в армии, он пользовался определенной популярностью среди красноармейцев. Это упростило проблему формирования массового сознания советских военнопленных. Обычные слова из уст бывшего советского военачальника превращались в «слова обольщения». Что же предопределило данное превращение? Разумеется, авторитет того, кто эти слова произносил.В конечном итоге: «эффективность слов напрямую была связана и зависела от вызываемых образов». В результате, появилась реальная возможность для проведения манипулирования массовым сознанием большого количества граждан Советского Союза.
. Трансформация массового сознания накануне и в ходе Великой Отечественной войны: возникновение феномена коллаборационизма в годы войны
Победа или поражение в войне - итог ряда составляющих, среди которых первостепенное место занимает моральный фактор. Ответ на вопрос 0 том, что защищали граждане СССР во время Великой Отечественной войны, во многом объясняет поведение людей на фронте и в тылу, стимулы общественного сознания того времени и личное отношение к войне каждого человека. Можно с уверенностью говорить о том, что советский народ, прежде всего, встал на защиту своего государства, своей родины.1 Но, несмотря на большой патриотический подъем уже в первые дни войны сотни тысяч военнослужащих Красной Армии оказались в немецком плену. Так, по немецким сведениям, под Белостоком и Минском были взяты в плен 328 тыс. человек, под Смоленском - 310 тыс., под Уманью - 103 тыс., под Киевом — 665 тыс., под Вязьмой и Брянском - 663 тыс.2 По мнению немецкого исследователя Штрайта общая численность советских военнопленных на февраль 1945 г. составляла 5,7 млн. человек.3 Доктор Штрайт не уточняет, идет ли речь об общей численности военнопленных, учитывая погибших в немецких лагерях или только о тех, кто остался в живых к моменту окончания военных действий.
В этой связи, более правдоподобными, по мнению автора, выглядят слова другого немецкого исследователя - Убершара, который утверждал, что: «...исключая смерть, побеги, освобождение военнопленных, к 1 января 1945 года в плену, по немецким данным продолжало находиться 930 287 человек; 500 000 пленных бежали из лагерей или были освобождены советскими войсками к февралю 1945 г.; 3,3 миллиона человек погибли в результате фашистского террора. Около 2 миллионов человек погибло весной 1942 года».1
Историк С. И. Дробязко приводит следующие данные: «По состоянию на 1 марта 1942 г. находилось в лагерях ОКВ и ОКХ, а также было задействовано в военной экономике Рейха 1.130.132 военнопленных. 318.770 человек - по национальности этнических немцев (фольксдойче), прибалтов, украинцев и белорусов - были освобождены в соответствии с приказом генерал-квартирмейстера от 25 июля 1941 г. Свыше 2 млн. советских военнопленных были убиты или умерли от голода и болезней».
Существовало много причин, по которым советские бойцы, вольно или невольно, складывали оружие и оказывались в лагерях военнопленных. Главными причинами массового пленения советских солдат в начале войны явилась неподготовленность советского командования и всего личного состава Красной Армии к ведению стратегической обороны, отсутствие опыта в отражении внезапных массированных ударов противника. Части и соединения в своем большинстве дрались геройски, но, застигнутые врасплох, не могли изменить общего хода борьбы.
Многие из этих людей предпочитали гибель на поле боя сдаче в фашистский плен, а также дальнейшему сотрудничеству с врагом. И даже попадая в плен, большинство солдат и офицеров Красной армии, оставались верными воинской присяге.
Но не стоит забывать о том, что существовало определенное количество тех граждан Советского Союза, кто, по собственной инициативе или по принуждению, сотрудничал с немцами. Причем, сотрудничали с противником, как жители оккупированных областей, так и советские военнопленные. Среди этих людей были те: «кто мечтал о передовой, как единственном способе перейти к своим, а там пусть будет, что будет... Особую категорию составляли те, чьи семьи были истреблены или пострадали во время коллективизации, и те, кто был озлоблен репрессиями по отношению к близким и искал случая отомстить». К этому необходимо добавить, что в своем большинстве «высший командный состав РОА состоял из людей, испытавших на себе или своих близких произвол «троек», «особых совещаний» и даже военно-полевых судов».2 По сведениям некоторых отечественных историков, общее количество советских коллаборационистов в годы войны достигало 800 тыс. человек. По мнению ряда исследователей, численность советских граждан, сражавшихся против Красной Армии, колеблется от 200-300 тыс. до 1,5 млн. человек.4 Цифра эта может колебаться и требует дальнейшей проверки. В любом случае, такого количества граждан, выступивших против собственного государства на стороне противника, история ранее не знала.
Основные причины сотрудничества советских подданных с противником: стремление как-то выжить в жестоких условиях оккупации или пленения; неприятие советского строя; национальный сепаратизм. Именно желанием выжить в условиях катастрофического начала войны, объясняет Д. Волкогонов массовый характер сдачи в плен советских военнослужащих.
Но существует также мнение фронтовика Н. Богданова по поводу причин массовых сдач в плен, озвученное им в письме И. Сталину в октябре 1942 года. Этот красноармеец отмечал: «Я видел массу примеров героизма, но я видел и то, как целыми взводами, ротами переходили на сторону немцев, сдавались в плен, без всяких «внешних» на то причин. Раз не было внешних, значит, были внутренние. Сознание слишком отстало от социалистической экономики... сдавались, переходили на сторону врага колхозники, с психологией крестьян».1
Что касается политической подоплеки выступления бывших советских граждан на стороне Русского Освободительного движения, то данный постулат у некоторых исследователей вызывает сомнение. Так, американский историк Д. Фишер утверждал, что первоначальные поражения и дезертирство из Красной Армии были порождены не политическими взглядами и надеждами, а именно аполитичностью и тем, что люди были доведены до состояния «инертности». По мнению писателя-фронтовика И. Левина: «никакой «революционной ситуации» в стране не было, скорее наоборот — обстановка трудового и боевого героизма».
Более того, по словам историка Ю. Финкельштейна, даже сам генерал Власов, уже, будучи в плену, не делал никаких заявлений о том, что массовая сдача в плен красноармейцев, являлась демонстрацией ненависти к сталинской диктатуре, «народной революцией» против ненавистного режима
. Нацистская политика в отношении советских военнопленных и ее изменения
Германия вступила в войну с СССР, будучи не достаточно осведомлена О военных и экономических возможностях Советского Союза, а также о тех культурных сдвигах, которые произошли за время существования советской власти. Что касается германской пропаганды, то она к войне против СССР готовилась в обстановке особой секретности.1 Концепция нацистской пропаганды и методы психологического воздействия на противника в предстоящей войне разрабатывались задолго до ее начала. Как отмечал сам Гитлер: «Еще до того, как армии начнут военные действия, противник будет психологически разоружен пропагандой. Она подобна артподготовке». По мере приближения начала войны интенсивность этой подготовки возрастала. Так, уже 8 мая 1941 г. главное командование вермахта (ОКБ) утвердило «Предложение управления обороны страны по пропагандистскому обеспечению нападения на СССР». Документ был составлен всего в шести экземплярах, и все инстанции предупреждались о необходимости скрывать собственные намерения.3
С легкой руки Розенберга и Геббельса, русский человек, в области его духовной жизни, представлялся немцам в виде унтерменша. Под термином унтерменш: «...следовало понимать человека, живущего исключительно материальными интересами, духовная сфера которого чрезвычайно ограничена и роль чувств заменяют животные инстинкты».4
Возможно, таким образом, идеологи нацизма хотели вызвать у немецкого народа и, главное, у солдат, ненависть к врагу. Розенберг озвучил свою позицию в отношении завоеванных областей уже в декабре 1941 г., заявив чиновникам Восточного министерства: «Вы едете представителями германского народа в завоеванные немецким солдатом области Востока... Вы должны помнить, что русский человек - это животное... Вы там увидите страдания - русский человек любит страдать - это особый склад его патологической души».1
Нацистскую идеологию отличала позиция примитивизации, предоставляемой информации. А. Казанцев в своей книге приводит рассказ очевидца о том впечатлении, которое производили на граждан СССР первые немецкие листовки: «...весь Ленинград, как снегом, засыпало листовками. Достали, читаем и сначала глазам не верим. Сверху крупно написано — «Переходите к нам» и изображен красноармеец с поднятыми руками. Дальше надпись: «Есть что выпить». И, наконец, еще картинка - опять красноармеец, неуклюже держащий в растопыренных пальцах сигарету. Надпись еще выразительнее: «Курить разрешается»... прочли мы это, и, помню, долго смеялись над грубостью советской пропаганды. Совершенно же ясно, самолеты были советские, с накрашенными немецкими крестами на крыльях». То есть изначально, многие жители Ленинграда и многих других прифронтовых городов и деревень воспринимали немецкие листовки именно как попытку советских спецслужб «очернить» немцев.
Такого рода листовки и прокламации были рассчитаны на политически неопытные слои населения, которыми, по мнению немецких пропагандистов, являлись граждане Советского Союза. Но хуже всего то, что сами фашистские партийные руководители, нарисовав такой неправдоподобный облик русского человека, поверили в него. А в сознании граждан Советского Союза постепенно стал угасать образ «культурной немецкой нации».
Более того, первоначальный проект решения «восточного вопроса» предусматривал образование на территории европейской части Советского Союза ряда национальных государств, с собственными правительствами. При этом подчеркивалась опасность замены большевистской России националистическим государством, которое в итоге стало бы врагом Германии.1
Замыслы нацистских вождей в отношении СССР со временем получили концентрированное выражение в так называемом генеральном плане «Ост», по которому было намечено ликвидировать Советский Союз как государство, лишив его народы на все времена самостоятельного государственного существования. Было предусмотрено, в течение 30 лет истребить и частично выселить около 31 млн. славян и поселить на их землях немцев. Лишь 14-15 млн. коренных жителей предполагалось оставить на захваченной советской территории и с течением времени онемечить их.2
Естественно, данные идеи нацистского руководства не афишировались перед населением оккупированных территорий. Согласно установкам специальной директивы по вопросам пропаганды, немецким войскам предписывалось всячески подчеркивать, что противником Германии являются не народы Советского Союза, а исключительно «еврейско-большевистское советское правительство со всеми подчиненными ему сотрудниками и коммунистическая партия», что германские вооруженные силы стремятся избавить людей от советской тирании.3
Геббельс составил инструкцию в июне 1941 года, на основании которой должна была строиться немецкая пропаганда и формировалось бы общественное мнение населения Советского Союза: «...не говорить о расчленении русского государства; против Сталина и его еврейских приспешников; земля — крестьянам, но колхозы пока сохранять, чтобы спасти урожай. Резко обвинять большевизм, разоблачать его неудачи во всех областях». Задачей германской пропаганды было формирование общественного мнения и массового сознания таким образом, чтобы показать Гитлера и его соратников освободителями народов СССР от тирании Сталина и коммунистов; необходимо было всячески подчеркивать, что Красная Армия не должна и не станет воевать за чуждые ей интересы англо-американских капиталистов против Германии.
Власовское движение: формирование идейно-политических основ и влияния власовских органов пропаганды на массовое сознание советских военнопленных и жителей оккупированных территорий СССР
Общественное и массовое сознание населения Советского Союза накануне войны было двойственным по отношению к Германии: с одной стороны, политическое руководство СССР поддерживало видимость дружеских отношений, с другой стороны, официальные советские органы пропаганды несколько раз меняли позиции в отношении Германии и других европейских «союзников». Поэтому неудивительно, что с началом Второй Мировой войны немцы не всегда и не всеми гражданами Советского Союза воспринимались негативно. Вплоть до нападения Германии на СССР любые открытые выпады со стороны советских органов пропаганды, радио и периодических изданий в отношении немцев воспринимались советским политическим руководством не однозначно.
И вдруг, произошла резкая перемена в официальных отношениях между двумя государствами. В советской периодической печати все чаще стали высказываться мнения об агрессивности планов фашистской Германии. Неудивительно, что население Советского Союза пребывало в некоторой растерянности и недоумении, поскольку причины «охлаждения отношений» между двумя государствами, не афишировались.
К этому следует добавить тот факт, что советское государство существовало всего несколько десятилетий, поэтому война явилась и, своего рода, испытанием на прочность всей системы. Было большое количество тех людей, кто, так или иначе, пострадал от советской власти в годы Гражданской войны, коллективизации, индустриализации и периода предвоенных репрессий.
Неудивительно, что в начале войны немцев иногда встречали хлебом и солью в некоторых селах и городах Советского Союза. Как отмечал Ю. Поляков: «...в оккупированных республиках и областях антисоветские и пронемецкие настроения становились открытыми».1 Но, солдаты германской армии сами развеяли эту идею, доказав на практике, что Германия не союзник русского народа, а поработитель. Психологический перелом в народе произошел, на смену радости и благодарности к освободителям в народной душе поднималось сначала горькое разочарование, а потом и гнев.2
И если на начальном этапе войны в плен, зачастую добровольно, сдавались сотни и тысячи красноармейцев, то уже к концу 1941г.: «...число одиночных перебежчиков сократилось в несколько десятков раз. Роль советского народа в войне была окончена. На смену выходил русский народ».3
В результате огромного количества ошибок и просчетов советского Генштаба в первые месяцы войны, немцы смогли осуществить ряд крупных операций по окружению и захвату в плен огромного числа солдат и офицеров Красной Армии. Все же, надо отдать должное доблести советских бойцов: основная масса красноармейцев сражалась до последней возможности. Зачастую, у этих людей, просто не было иного выхода, кроме капитуляции, когда иссякали боеприпасы и провиант. В сводках Верховного командования вермахта сообщалось, что в «котлах» под Белостоком, Гродно и Минском было взято в плен 328 тыс. человек, под Уманью — 103 тыс., под Витебском, Оршей, Могилевом и Смоленском — 3.10 тыс., в районе Киева - 665 тыс., в районе Мариуполя - свыше 100 тыс., под Брянском и Вязьмой — 663 тыс.человек.4
Этим людям, вчерашним бойцам «доблестной» Красной Армии, а теперь, советским военнопленным в немецких концентрационных лагерях, нужно было каким-то образом выживать в создавшихся условиях плена. Немцы сделали все необходимое, дабы убедить военнопленных, что собственное правительство бросило их на произвол судьбы. Как отмечали многие пленные: «...горше всего был плен моральный, в который мы были ввергнуты звериной волей советского правительства. «Родное» правительство и «любимая партия» отдали нас на прямую и очень страшную, по своей обнаженной простоте, расправу оголтелому и упоенному своей победой врагу».1
Немцы уведомили военнопленных о заявлениях советского правительства по поводу того, что в Советском Союзе нет, и не может быть пленных, поскольку бойцы Красной Армии в плен не сдаются. Сдача в плен воинов Красной Армии по советскому законодательству квалифицировалась, как измена Родине. Затем был выпущен приказ № 270, по которому, все без исключения, попавшие в плен красноармейцы, объявлялись предателями, следовательно, пощады от государства ждать не приходилось. По словам фронтовика И. Левина: «каждый пленный знал, что «Сталин его уже «списал» как советского гражданина, и на Родине его не ждет ничего, кроме нового лагеря». Врагу же они нужны были, разве что в качестве даровой рабочей силы.
И многие стали задумываться о правильности существования политического строя Советского государства, о тех лозунгах, которыми пичкали простых обывателей, о «шапкозакидательских» настроениях накануне войны и о той суровой действительности, с которой люди столкнулись на фронте, а затем и в фашистских концлагерях.
Долгое время большинство военнопленных не представляли себе, как в создавшихся обстоятельствах себя вести. Были такие, кто с первых дней войны стремился перейти на сторону немцев по самым различным, зачастую меркантильным причинам. Но основная масса военнопленных: «была настроена патриотически и, думать не хотела о предательстве, более того, не допускала даже мысли о том, что на Родине их будут воспринимать именно таким образом».1
Что же собой представляли те люди, которые оказались в плену, практически, в самом начале войны, каковы были их настроения? До войны усилиями пропаганды в сознании жителей Советского Союза утверждался неверный стереотип: «...в случае вооруженного конфликта с врагом будут сотрудничать дети помещиков, фабрикантов, кулаков, купцов и иных социальных групп, потерявших власть и привилегии в результате революции».2 Однако на деле: «переход на сторону врага, коллаборационизм зачастую обуславливались вовсе не такой простой причиной, как былая классовая принадлежность или месть за нанесенные обиды».
