Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Стабилизация международной обстановки в середине 1920-х годов и советско-германские отношения
1. Конференция в Локарно и Берлинский договор 15
2. Подготовка и заключение Московского торгового договора 36
Глава II. Новые возможности и новые препятствия для развития двусторонних отношений
3. Нарастание проблем в политическом сотрудничестве
4. Попытки расширения договорно-правовой базы экономических отношений между СССР и Германией 111
Глава III. Советско-германские отношения в годы мирового экономического кризиса
5. Завершение рапалльского периода 138
6. Успехи и неудачи экономического сотрудничества 173
Заключение 200
Примечания 207
Источники и литература 229
- Конференция в Локарно и Берлинский договор
- Нарастание проблем в политическом сотрудничестве
- Завершение рапалльского периода
Введение к работе
В истории российско-германских отношений существовало и существует множество примеров взаимовыгодного сотрудничества и добрососедства. Однако в этом ряду особняком стоит период между мировыми войнами. И Россия, и Германия пережили небывалые потрясения, вызванные Первой мировой войной и революциями. Многие проблемы, вставшие перед народами двух стран, были схожи. Поэтому вполне естественным кажется то обстоятельство, что советскому и германскому руководству удалось довольно быстро заключить соглашение, на котором впоследствии строились все двусторонние связи - Ра-палльский договор. Несмотря на периодически возникавшие впоследствии трудности, отношения между СССР и Веймарской Германией, в целом, оставались добрососедскими.
Актуальность темы исследования обусловлена необходимостью объективного анализа, достоверного освещения советско-германских отношений в политической и договорно-правовой части экономической области. В последнее десятилетие это стало возможным благодаря тому что исследователи, занимающиеся проблемами межвоенного периода, получили возможность работать с ранее закрытыми фондами документов, хранящихся в российских архивах. Существенно расширившаяся источниковая база создает необходимость новых подходов к изучению проблем международных отношений, в том числе и советско-германских связей в 1920-х - нач.1930-х гг.
Источниковая база исследования включает целый спектр разнообразных материалов. Среди них ведущее место отводится комплексу архивных источников, хранящихся в Архиве внешней политики Российской Федерации. Это фонды №№ 04 (секретариат наркома иностранных дел Г.В. Чичерина), 05 (секретариат заместителя наркома (с 1931 г. - наркома) М.М. Литвинова), 09 (секретариат заместителя наркома Б.С. Стомонякова), 010 (секретариат замес-" тителя наркома Н.Н. Крестинского), 082 (референтура по Германии) и 0165 (отдел печати при полпредстве СССР в Германии).
Архивные источники охватывают практически все стороны советско-германских отношений. Документы весьма разнообразны по своему содержанию. Это годовые отчеты послов; ноты, сообщения, протесты внешнеполитических ведомств СССР и Германии; переписка между другими официальными ведомствами двух государств, посвященная вопросам экономического, военного, научного, культурного сотрудничества. Следует выделить сообщения полпредов СССР в Германии и их заместителей о регулярно проводившихся совещаниях руководящих работников советских учреждений, на которых обсуждались наиболее актуальные проблемы двусторонних отношений. Принимаемые на подобного рода совещаниях решения оказывали большое, если не решающее, влияние на формирование политики по отношению к Веймарской республике.
.Отдельного упоминания заслуживают записи бесед советских официальных лиц с представителями как германского правительства и МИДа, так и военными, предпринимателями, деятелями различных политических партий и организаций, учеными, журналистами. Благодаря таким беседам руководство Советского Союза было хорошо осведомлено о состоянии политической и экономической жизни Веймарской республики.
Важнейшей составной частью комплекса документов, хранящегося в Архиве внешней политики РФ, является переписка между наркомами иностранных дел (и их заместителями) и полномочными представителями СССР в Германии. Эти письма отражают принципы и цели, которыми руководствовалось и к которым стремилось советское руководство при выработке тех или иных внешнеполитических решений.
Следует также упомянуть обзоры германской прессы, которые регулярно готовил отдел печати при советском полпредстве. В наркомате иностранных дел внимательно следили за изменениями в настроениях германского общественного мнения, стремясь не допускать распространения негативной (и зачастую непроверенной) информации о СССР.
Среди опубликованных источников: документы и материалы по внешней политике Советского Союза и Германии, изданные в многотомных сериях1. Необходимо отметить и сборники документов, посвященные непосредственно двусторонним отношениям . Однако картина будет неполной, если не упомянуть и о других публикациях источников, в которых помимо прочего содержатся материалы по советско-германским отношениям в 1920-е -1930-е годы. Помимо правительственных актов , это резолюции и решения съездов и собраний ВКП(б)4; стенографические отчёты заседаний германского рейхстага5; статистические ежегодники, в которых содержатся данные о торговом обороте между СССР и Германией в рапалльский период ; мемуары германских политиков и дипломатов7; советская и германская периодическая печать тех лет. Таким образом, источниковая база данного исследования является достаточно обширной для того, чтобы выявить характерные черты советско-германских отношений в рапалльский период.
Отечественная историография советско-германских отношений в 1920 - нач. 30-х гг. чрезвычайно обширна. Проблемы двусторонних отношений рассматривались как в общих работах, посвященных внешней политике СССР (или Германии), так и в исследованиях, направленных на изучение рапалльско-го периода.
В Советском Союзе отдельные проблемы двусторонних отношений в 1920-е - 1930-е годы привлекали внимание многих исследователей. Среди них следует отметить монографии А.С. Ерусалимского, В. Б. Ушакова, В.М. Хвостова, посвященные как советской, так и германской внешней политике межвоенного периода8. Отдельного упоминания заслуживает В.М. Турок, монография которого была посвящена одному их наиболее значительных событий международных отношений в середине 1920-х годов - конференции в Локарно9. Несомненно, работы указанных исследователей внесли большой вклад в разработку проблем советской и германской внешней политики в межвоенное время.
Некоторое понижение уровня идеологизации работ по внешней политике и международным отношениям в начале 1960-х годов благоприятно отразилось на качестве исследований по данным проблемам. В это время в Советском Союзе вышло в свет многотомное издание "Истории дипломатии", ставшее на многие годы одной из лучших общих работ по международным отношениям. Разумеется, в этом труде были кратко рассмотрены и основные проблемы двусторонних советско-германских отношений в 1920-е - 1930-е годы - в частности, подготовка и заключение Рапалльского и Берлинского договоров10.
В связи с юбилеем Рапалльского договора заметно возрос интерес и советских, и германских исследователей к проблемам двусторонних отношений в межвоенное время. В начале 1960-х годов в СССР и ГДР были проведены конференции историков, изучавших проблемы советско-германских отношений рапалльского периода. Их результатом стало издание сборника, целиком посвященного этому периоду11. Фактически был дан толчок появлению целой серии исследований по проблемам рапалльского периода двусторонних отношений, прежде всего в Советском Союзе.
В 1965 году Ю.П. Муравьёвым была подготовлена кандидатская диссертация, посвященная советско-германским отношениям в период мирового экономического кризиса12. Ценность этой работы заключается в том, что автор фактически впервые в советской историографии данного периода использовал материалы из архивов не только министерства иностранных дел СССР, но и министерства внешней торговли и Центрального государственного архива народного хозяйства, что позволило ему дать достаточно развёрнутую картину советско-германских политических и экономических отношений в 1929 - 1932 годах. Вместе с тем следует отметить относительно слабое привлечение германских дипломатических документов.
.В 1974 году была издана монография, и по сей день остающаяся наиболее подробным исследованием (в отечественной историографии) проблем советско-германских отношений рапалльского периода. Речь идёт о работе А.А. Ах-
тамзяна "Рапалльская политика" . В ней автор рассматривает преимущественно дипломатические и экономические аспекты двусторонних отношений. При этом А.А. Ахтамзян утверждает, что "рапалльский период с его предысторией и последствиями охватывает широкую историческую полосу с 1918 по 1932 год"14. Исследование А.А. Ахтамзяна чрезвычайно насыщено различными фактами, убедительно доказывающими справедливость вышеприведённого высказывания. Вместе с тем, в силу вполне объяснимых причин, ощущается недостаток материалов из архивов Советского Союза, прежде всего архива МИД. В результате скупо обозначены некоторые, весьма существенные проблемы двусторонних отношений, например, влияние "гранатного скандала"; шахтинского процесса, дела немецких колонистов и др. на развитие советско-германских контактов в политической и экономической сферах. Следует отметить, что выводы автора о том, что "с 1926 по 1932 год преобладало экономическое сотрудничество", и продолжалось, хотя и не в той степени, что ранее, дипломатическое15 остаётся справедливым и по сей день.
В 1976 году была опубликована монография СР. Сухорукова, посвященная западногерманской историографии советско-германских отношений межвоенного периода16. Из проблем рапалльского периода основное внимание было уделено политическим аспектам, а именно - договору в Рапалло, конференции в Локарно, Берлинскому договору и советско-германским отношениям в 1929- 1932 годах.
Ещё одним чрезвычайно важным для отечественной историографии исследованием рапалльского периода является работа СВ. Никоновой "Очерк европейской политики Германии в 1924 - 1929 годах"17. Ценность этой монографии заключается прежде всего в том, что она позволяет сравнить германскую политику по отношению к странам Запада и к Советскому Союзу, её характерные особенности и черты. Наряду с монографией А.А. Ахтамзяна исследование СВ. Никоновой остаётся наиболее полным и подробным изложением проблем
политических отношений между двумя странами в 1920-х годах в отечественной историографии.
Большое внимание уделял советско-германским отношениям в межвоенный период Г.М. Трухнов. Результатами его исследований стали две работы -"Поучительные уроки истории: Три советско-германских договора (1922 -1926 гг.)" и "Рапалло в действии: Из истории советско-германских отношений (1926 - 1929 гг.)" . Это работы достаточно высокого научного уровня, однако они уступают по широте используемого материала исследованиям А.А. Ахтам-зяна и СВ. Никоновой.
Следует упомянуть и монографию И.Ф. Максимычева "Дипломатия мира против дипломатии войны". Основное внимание в ней уделено исследованию советско-германских отношений в 1933 - 1939 годах, однако некоторое место отводится и проблемам политических отношений между двумя странами в заключительный период существования Веймарской республики19.
Повышение интереса исследователей к проблемам внешней политики Советского Союза в межвоенный период можно наблюдать с конца 1980 - начала 1990-х годов. Именно в это время появляются работы, в которых по-новому рассматриваются проблемы внешней политики СССР. В них, в частности, поднимаются такие ранее замалчивавшиеся проблемы как влияние идеи мировой революции на советскую внешнюю политику, обоснованность тезиса об угрозе военной интервенции со стороны ведущих западных держав в конце 1920-х годов, влияние советского большевистского руководства на формирование внешнеполитических концепций и т.д.20 Разумеется, что и исследования по проблемам советско-германского сотрудничества получили новый импульс.
В числе работ по экономическим проблемам отношений СССР с другими странами следует отметить монографию В.А. Шишкина '. В ней подробно рассмотрены аспекты торгового сотрудничества Советского Союза со своими западными соседями, показано, как менялись настроения лидеров западных держав, в том числе и Веймарской республики, по отношению к СССР, отражено и
влияние репрессий в Советском Союзе на экономические отношения с другими странами.
Политическим аспектам двусторонних отношений посвящена работа С.З. Случа "Германия и СССР в 1918 - 1939 годах: Мотивы и последствия внешнеполитических решений"22. Автор использовал в своей работе документы, бывшие недоступными отечественным исследователям в предыдущие годы - переписку между руководителями НКИД и политическим руководством Советского Союза, протоколы заседаний Политбюро и т.д. Эти материалы позволили С.З. Случу во многом по-новому подойти к исследованию проблем политических отношений между Советским Союзом и Веймарской Германией. Главный вывод, который можно сделать из этой работы заключается в том, что советское руководство на протяжении всего рапалльского периода не оставляло надежды максимально затруднить отношения Германии со странами Запада и использовать затруднения во внутри- и внешнеполитических сферах жизни Веймарской республики для достижения своих целей, которые первоначально заключались в установлении в Германии коммунистического режима, а затем в претворении в жизнь принципа "разделяй и властвуй".
В 1999 году была опубликована монография С.А. Горлова «Москва -Берлин: Совершенно секретно. 1920 - 1933». Она посвящена военному сотрудничеству между двумя странами в этот период. Хотя в диссертации военные связи между СССР и Германией подробно не рассматриваются, однако некоторым проблемам, оказавшим существенное влияние на весь комплекс двусторонних отношений (например, т.н. «гранатный скандал») уделено должное внимание. Существенную помощь в этом оказала монография С.А. Горлова, в которой обстоятельно рассмотрены практически все аспекты контактов между Советским Союзом и Веймарской республикой в военной сфере.
Ещё одним аспектом двусторонних отношений в рапалльский период были научные и культурные связи между двумя странами. В настоящее время исследованием проблем советско-германских культурных и научно-
технических связей занимается белорусский исследователь В.А. Космач23, работы которого показывают, что в этой сфере преобладал "прагматизм государственных интересов и жёсткое духовно-культурное противоборство, поскольку научные и культурные контакты осуществлялись в данном случае между странами, занимавшими противоположные идеологические и политические позиции".24 Отвлекаясь от общего изложения, можно заметить, что слова В.А. Космача о "прагматизме государственных интересов", по нашему мнению, могут служить примером не только для культурных и научных связей между двумя странами в рапалльский период, но и для всего комплекса двусторонних отношений в 1920 - нач. 30-х годов.
Германская историография рапалльского периода чрезвычайно обширна. Следует отметить, что изучением проблем советско-германских отношений плодотворно занимались исследователи и ГДР, и ФРГ. Первые публикации, в той или иной степени затрагивающие проблемы двусторонних отношений межвоенного периода, появляются в первые годы после окончания Второй мировой войны, ещё до формального появления на свет двух германских государств25. В 50-х годах начинается систематическое изучение проблем двусторонних отношений рапалльского периода. Именно в эти годы появляются работы исследователей из ГДР - О. Винцера, Ф. Кляйна, А. Нордена и др.26 Не отставали от них и западногерманские учёные . Однако следует отметить, что для этих работ характерен высокий уровень идеологического противостояния, что неудивительно в свете относительно недавнего разделения Германии на два государства и противоборства между Западом и Востоком. Следует отметить также, что именно в эти годы появляются многочисленные воспоминания и мемуары германских политических деятелей и дипломатов, в той или иной степени затрагивающие отношения с Советским Союзом в 1920-х - нач. 1930-х годов.
В 1960 - 70-е годы интерес исследователей из ГДР и ФРГ к данной тематике не только не угас, но напротив - увеличился. Характерно, что учёные из
ГДР были более склонны изучать рапалльский период полностью, а исследователи из ФРГ помимо общих работ немало внимания уделяли и отдельным аспектам двусторонних отношений.
Исследования А. Андерле, Г. Розенфельда, В. Руге и других восточногерманских историков много внимания уделяли борьбе КПГ за установление и поддержание дружественных отношений с Советским Союзом, "реакционной" политике германского правительства (в том числе и в вопросах внешней политики), борьбе германских монополий против добрососедских отношений с СССР и т.д.28 В принципе, они следовали традициям советской исторической науки, склонной во всех проблемах международных отношений видеть классовые корни. Но не следует заострять внимания только на этих аспектах работ исследователей из бывшей ГДР. Восточногерманские учёные ввели в научный оборот большое количество архивных материалов, чрезвычайно обогатив тем самым исследования по рапалльскому периоду неизвестными или малоизвестными фактами.
Работы западногерманских исследователей, разумеется, также не полностью были свободны от идеологизации. В частности, весьма популярны были рассуждения о том, кому была наиболее выгодна рапалльская политика, насколько большое значение имел тот или иной аспект в двусторонних отношениях межвоенного периода и т.д. Вместе с тем, в западногерманской историографии получили освещение многие аспекты двусторонних отношений, которые находились фактически под запретом для учёных из СССР и ГДР. К ним относятся, например, враждебное отношение Германии и Советского Союза к Польше29, роль советского руководства в деятельности коммунистической партии Германии 30 и вопросы военного сотрудничества между двумя странами, которым уделялось значительное внимание .
Специальные исследования были посвящены и такому аспекту советско-германских отношений, как экономическое сотрудничество. Особый интерес к этой проблеме западногерманские исследователи начали проявлять в конце
1970-х - 80-х годах. Следует отметить работы В. Байтеля и Ю. Нётцольда, которые подробно рассмотрели в своих трудах такие проблемы экономического сотрудничества между двумя странами, как кредитование советской промышленности, концессионная политика советского государства, обмен специалистами и т.д. Весьма ценный вклад в изучение проблем экономических отношений между двумя странами внёс Р.-Д. Мюллер, в монографии которого помимо традиционных форм торговых отношений рассматриваются и военно-экономические33. Деятельности "Русского комитета германской экономики", сыгравшего важную роль в торговых отношениях между СССР и Германией, посвящена монография Х.-Ю. Перри . Вот далеко не полный перечень проблем, которые либо схематично рассматривались в отечественной историографии, либо вообще до сих пор не изучались. Разумеется, что данными исследованиями перечень трудов западногерманских историков не исчерпывается.
Таким образом, обзор историографии по рапалльскому периоду позволяет констатировать, что отдельных исследований по политическим и экономическим между Советским Союзом и Германией в 1925 - 1933 годах не существует. Отечественные и германские историки предпочитали рассматривать либо весь период отношений между двумя странами, либо выделять отдельные проблемы.
Между тем, советско-германские отношения в 1925 - 1933 годах представляют собой важный этап развития двусторонних отношений. Именно в эти годы двусторонние отношения получили прочную юридическую базу в виде Московского и Берлинского договоров. Рапалльский договор, при всей его несомненной важности, служил скорее "декларацией о намерениях" и не мог заменить собой вышеуказанных соглашений. Кроме того, именно во второй половине 1920-х - нач. 30-х годов "дух Рапалло" подвергся наибольшим испытаниям на прочность как в политической, так и экономической областях советско-германских отношений. К сожалению, приходится констатировать, что в эти годы происходит постепенное размывание основ сотрудничества между
Советским Союзом и Германией (прежде всего в политической сфере), заложенных Рапалльским договором.
Цели и научные задачи исследования.
Целью исследования является выявление направлений, форм, особенностей и результатов сотрудничества Советского Союза и Германии в политической и экономической сферах в середине 20-х - нач. 30-х гг. и анализ, оценка степени их влияния на весь комплекс двусторонних отношений.
Для достижения этой цели автором были поставлены следующие задачи - на основе не использовавшихся ранее, рассекреченных архивных материалов, а также на основе опубликованных источников:
исследовать причины и условия сотрудничества Советского Союза и Германии в политической и экономической областях, его характерные черты и результаты;
раскрыть содержание и направленность прямых контактов между официальными и деловыми кругами СССР и Германии, причины изменения форм сотрудничества, показать наиболее серьёзные проблемы в двусторонних отношениях и способы их преодоления;
выявить общность и различие подходов политического руководства СССР и Германии к оценкам перспектив двустороннего сотрудничества, дать им итоговую характеристику;
проанализировать усилия СССР по расширению договорно-правовой базы отношений с Германией, особенно в экономической сфере.
Хронологические рамки исследования - 1925 - 1933 гг. - обусловлены важными историческим событиями - заключением Рейнского пакта в Локарно, гарантировавшего западные границы Веймарской республики и Московского торгового договора между СССР и Германией в октябре 1925 года и приходом к власти в Германии в январе 1933 г. национал-социалистов во главе с А. Гитлером.
Методологической основой исследования является принцип системности. Данный принцип, заключающийся в изучении исторических событий, явлений и фактов не изолированно друг от друга, а в совокупности и логической связи, позволяет успешно решить поставленные в исследовании задачи.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в том, что это первая работа, целиком посвященная истории развития советско-германских отношений в 1925-1933 гг. В ней освещаются различные проблемы двусторонних связей в политической сфере и договорно-правовой части экономической области в данный период. Впервые вводимые в научный оборот архивные материалы позволяют раскрыть сущность некоторых недостаточно разработанных (либо замалчивавшихся) вопросов отношений между СССР и Германией в межвоенный период, например таких, как стремление советского руководства помешать вступлению Веймарской республики в Лигу наций, влияние т.н. «шахтинского дела» на развитие двусторонних связей, эмиграция из Советского Союза потомков немецких колонистов осенью 1929 года, причин кризиса в отношениях между Москвой и Берлином в конце 1920-х - начале 1930-х гг.
Практическая значимость данного исследования определяется введением в научный оборот большого числа новых архивных документов, ранее не использовавшейся информации и новых выводов. Материалы диссертации могут быть использованы при написании обобщающих и других работ по истории международных отношений, а также в учебном процессе вузов.
Апробация результатов диссертационного исследования. Основные положения диссертационного исследования нашли отражение в трех публикациях, общим объемом 2,1 п. л.
Диссертация обсуждалась в Центре "Россия в международных отношениях" и была рекомендована к защите.
Исследованные в данной работе советско-германские отношения в 1925-1933 гг. являются наглядным примером того, что, несмотря на все трудности и
противоречия, между странами с различным общественно-политическим строем при обоюдном желании сторон имеется возможность решения спорных проблем и развития сотрудничества на взаимовыгодной основе.
Конференция в Локарно и Берлинский договор
К середине 20-х годов отношения между СССР и Германией базировались на заключенном в 1922 году Рапалльском договоре. Однако международная обстановка в это время была уже иной, нежели в 1922 году.
Рапалльский договор основывался в значительной, если не решающей, степени на конфронтации со странами-победительницами. Нельзя сбрасывать со счетов и внутриполитическую обстановку, остававшуюся в то время в России и Германии, несмотря на постепенную стабилизацию в середине 20-х годов положения правящих режимов, достаточно сложной и напряженной. Если добавить к этому возможность дальнейшей обструкции и изоляции со стороны Антанты, то нормализация политического и экономического положения двух стран была весьма проблематичной. Рапалльский договор, таким образом, был и для советского, и для германского руководства одним из средств укрепления своего положения на международной арене. Уже после окончания работы Ло-карнской конференции, анализируя сложившуюся международную обстановку и сравнивая ее с ситуацией 1922 года, заместитель наркома иностранных дел М.М. Литвинов писал полпреду в Германии Н.Н. Крестинскому о том, что Ра-палльское соглашение имело "... своей предпосылкой антагонизм не только интересов Германии и Антанты, но и антагонизм текущей политики. Германия свою борьбу против Франции и ее союзниц, и отчасти, против Англии должна была вести и вела, опираясь главным образом на сотрудничество и дружбу с нами.
Однако к середине 20-х годов отношение к Рапалльскому договору германского руководства начинает меняться. Выразителем нового подхода к советско-германскому сотрудничеству стал министр иностранных дел Германии Г. Штреземан. Декларируя на словах приверженность "духу Рапалло", руководитель внешнеполитического ведомства Веймарской республики действовал, исходя из провозглашенного им же курса, получившего наименование "политики баланса".
Германское руководство считало жизненно важной необходимость облегчения бремени репарационных платежей и, по возможности, сведения к минимуму влияния ограничительных статей Версальского договора. Опираясь только на соглашение с Советской Россией, пусть и весьма выгодное, добиться этого было невозможно. Следовательно, урегулирование отношений с западными державами неизбежно должно было, рано или поздно, стать приоритетом германской внешней политики. Участие в работе Лондонской конференции 1924 года, принятие на ней "плана Дауэса" и активность германской дипломатии в подготовке Локарнской конференции явились наглядным свидетельством заинтересованности Веймарской республики в скорейшей нормализации отношений со странами Антанты.
При таком развитии событий, естественно, возникал вопрос о том, какая роль отводилась в этих намерениях германского руководства сотрудничеству с Советской Россией. В среде правящих кругов Веймарской республики не было единства относительно того, каким образом строить дальнейшие отношения с СССР. Весьма влиятельные политики и военные, среди которых находились бывший канцлер Й. Вирт и генерал Г. фон Сект, активно выступали за сохранение и углубление дружественных отношений с Советским Союзом. Особенно жёстким и последовательным противником возможной переориентации внешней политики
Нарастание проблем в политическом сотрудничестве
После подписания Берлинского договора и соглашения о 300-миллионном кредите в советско-германских отношений наступил, пожалуй, самый спокойный период, не омрачаемый никакими скандалами и взаимными обвинениями в нелояльности. Единственной проблемой, и то скорее гипотетической, была возможная негативная реакция Англии и Франции на подписание политического соглашения между СССР и Германией. Но руководство германского внешнеполитического ведомства было уверено в том, что всегда сумеет убедить своих партнёров из Лондона и Парижа в необходимости такого договора, снижавшего уровень конфронтации в Европе точно так же, как и гарантийные договоры. Поэтому в Берлине не слишком беспокоились по поводу возможного отрицательного отношения союзников к подписанному соглашению. Самая главная и наиболее трудная задача была решена - урегулированы отношения Германии с Западом (хотя, может быть, и не полностью) и сохранены дружественные отношения с Советским Союзом.
Переходя к рассмотрению двусторонних политических отношений Советского Союза и Германии во второй половине 1926 года, следует отметить, что серьёзных разногласий между двумя сторонами, как уже отмечалось выше, практически не было. Единственная проблема была связана даже не столько с Россией или Германией, сколько с их общими соседями - Польшей и Литвой. Отношения между двумя последними странами были далеко не идеальными. В Советском Союзе, Германии, да и в других европейских странах всерьёз обсуждали возможность войны между Польшей и Литвой. Естественно, что и Берлин, и Москву весьма беспокоила возможность конфликта, который развернулся бы непосредственно у границ Советского Союза и Веймарской республики. С другой стороны, умы некоторых политиков и дипломатов в Берлине занимала идея - в случае военного столкновения между Варшавой и Ковно решить проблему восточных границ Германии и утраченных после войны территорий. Нельзя сказать, что Германия подталкивала Литву и Польшу к конфликту, как нельзя сказать и того, что в Берлине практически готовились к осуществлению "справедливого" территориального передела. Но то, что германское политическое и военное руководство внимательно следило за развитием ситуации и, при благоприятном развитии событий, было готово приступить к решению территориальных проблем, вряд ли можно подвергать сомнению.
В Москве, разумеется, знали о стремлении Германии вернуть, хотя бы частично, свои восточные области. И, надо сказать, всячески это стремление поддерживали. Конечно, военного конфликта Германии и Польши советское руководство не желало по многим причинам: и из-за близости обеих стран к советским границам, и из-за возможности втягивания в конфликт, и из-за вероятной потери Германии как выгодного партнёра, в случае если в войну на стороне Польши вступит Франция. Но поддерживать напряжённость в отношениях между Берлином и Варшавой советские официальные лица считали полезным. Впрочем, схожей точки зрения придерживались и в Берлине относительно отношений между Москвой и Варшавой.
20 октября 1926 года состоялась беседа посла Германии в СССР У. Брокдорфа-Ранцау, находившегося в это время в Берлине, с советским полпредом Н.Н. Крестинским. Речь шла о польско-литовских отношениях. Полпред заявил своему собеседнику, что Советский Союз не может спокойно отнестись к вероятному нападению Польши на Литву. В то же время, затронув тему германских территориальных претензий,
Завершение рапалльского периода
Помимо Штерна арестован был некий С. С. Васильев, действовавший, как и Штерн, по заданию "некоторых польских граждан". Причём, как выяснилось, террористы планировали совершить покушение не на Твардовского, а на посла Дирксена. Следствие было быстро закончено и дело передали в суд, который в апреле 1932 года приговорил Васильева и Штерна к высшей мере наказания. В ходе судебного разбирательства было установлено, что покушавшиеся на жизнь Твардовского состояли в созданной в 1928 году польским гражданином В. Любарским террористической группе. Покушение на германского советника, как и утверждал на предварительном следствии Штерн, должно было спровоцировать разрыв отношений между СССР и Германией50.
Трудно сказать, действительно ли польские граждане имели какое-либо отношение к этому покушению и не была ли вся эта история провокацией или выходкой психически неуравновешенного человека. Однако скорость, с которой бьшо проведено следствие и вынесен обвинительный приговор, произвела должное впечатление на германские официальные круги, весьма удовлетворённые тем, что советская сторона не стала затягивать расследование этого дела. Тем более, что в Москве действительно могли опасаться ухудшения советско-германских отношений из-за этого инцидента.
16 апреля 1932 года исполнялось 10 лет с момента подписания Рапалль-ского договора. В связи с этим событием советской стороной был поставлен вопрос о том, в какой форме в Берлине предполагают отметить эту дату - предстоит ли обмен письмами, речами или чем-либо подобным?51 Однако на этот вопрос статс-секретарь МИД Бюлов ответил, что "он с канцлером (Брюнингом - Авт.) обсуждал этот вопрос и они решили воздержаться от речей, чтобы не привлекать слишком много внимания в момент, когда предполагается поставить в рейхстаге ратификацию продления Берлинского договора при наличии противников ратификации, а кроме этого, ввиду отношений с третьими странами. Те же возражения у него и против письменного обмена приветствия.
