Содержание к диссертации
Введение
Раздел I. Общественно-политическое и социокультурное развитие СССР в оценках студенческой молодежи 1960-1970-х гг. 13-52
Раздел II. Сущность и своеобразие студенческой субкультуры 1960- 1970-х гг 53-127
Раздел III.. Студенческое инакомыслие в контексте общественно-политического движения советской молодежи 1960-1970-х гг 128-175
Заключение 176-181
Список источников її литературы 182-189
- Общественно-политическое и социокультурное развитие СССР в оценках студенческой молодежи 1960-1970-х гг.
- Сущность и своеобразие студенческой субкультуры 1960- 1970-х гг
- Студенческое инакомыслие в контексте общественно-политического движения советской молодежи 1960-1970-х гг
Введение к работе
Актуальность темы исследования определяется социальной значимостью вузовской молодежи как основного интеллектуального потенциала современного российского общества. От того, насколько эффективен образовательный и воспитательный процесс в российской высшей школе, зависят стабильность социальной системы, преемственность культуры, связь поколений, рост экономики. В данной связи анализ тенденций и противоречий политики государства в сфере подготовки специалистов высшей квалификации является актуальной и перспективной темой исследования.
В современном научном анализе нуждается комплекс уникальных взаимоотношений власти и вузовской молодежи, проделавших в 1960-1970-е гг. существенную эволюцию в сфере идеологии, политики и культуры. XX съезд партии представляет собой рубеж, вслед за которым началось серьезное переосмысление молодыми людьми принципов развития советской системы. Непродолжительная «оттепель» наложила заметный отпечаток на дальнейшее развитие студенческого движения, которое в 1960-1970-е гг. принимает небывалый размах. Этим объясняется повышенное внимание современных исследователей к историческому опыту разработки и реализации молодежной политики советского государства в 1960-70-е гг.
Историография. Проведенный анализ степени научной разработки проблемы позволил дифференцировать историографию в соответствии с проблемно-хронологическим принципом. В массиве исторической литературы выделено два ярко выраженных периода, каждому из которых свойственно свое видение проблем взаимоотношения государственной власти и студенчества. Первый из них относится к 1960-1980 гг., а второй охватывает 1990-е гг. - начало нового столетия. Каждый период распадается на отельные этапы, в рамках которых прослеживаются свои особенности освещения истории государственной политики в отношении обучения и воспитания студен-
^
с*
ческой молодежи, связанные с политической спецификой и задачами развития страны в это время.
Советские историки, как правило, делали акцент на связи подготовки специалистов высшей квалификации с идеей коммунистического строительства и формирования нового советского человека.1 Работы 1960-х - первой половины 1980-х гг. в соответствии с советской традицией носили ярко выраженный апологетический характер, что особенно было характерно для публицистики и отдельных диссертаций, в которых часто отсутствовал критический анализ проводимой политики в отношении студенчества. Излишняя идеологизация и политизация не способствовали глубокому анализу проблем развития высшей школы и воспитания студенческой молодежи. Партийно-государственное руководство всеми сферами общественно-политической и культурной жизни студенчества рассматривалось как решающее условие, обеспечивающее становление и полноценное развитие личности молодого советского человека.2 Тем не менее, собрав интересный фактический материал, авторы ряда исследований этого периода смогли обеспечить достаточно высокий уровень анализа избранной темы.3
1 См.: Бутяпш АС, Салтанов Ю.А Университетское образование в СССР. М., 1957; Выс
шая школа страны Советов. М., 1962; Высшая школа СССР на современном этапе. Под ред. И. А
Карлова. М., 1961; Чуткерашвилп Е.В. Развитие высшего образования в СССР. М., 1961; Жамин
: В.А Актуальные вопросы экономики народного образования: Сб. статей. М., 1965; Штымов СТ.
{щ1 Очерки о взаимосвязи народного образования с народным хозяйством в СССР. Томск, 1968; Елю-
тин В.П. Развіггие высшей школы в СССР (1966-1970). М., 1971; Чанбарнсов Ш.Х. Форшірование советской университетской системы. Уфа, 1973 и др.
2 Черішк СА Советская высшая школа в послевоенные годы. М., 1975; Он же. Борьба за
повышение учебно-воспитательной работы // Советская педагогика. 1975. № 3; Он же. Связь вре
мен и поколений // Советская педагогика. 1977. № 5; Щербаков АВ. Советская школа и педагоги
ческие кадры. Алма-Ата, 1975; Семенов B.C. Диалектика развития социальной структуры совет
ского общества. М., 1977; Владиславлев АП. Непрерывное образование: Проблемы и перспекти
вы. М., 1978 и др.
3 Озерцов АВ. Воспитание студенческой молодежи в высшей школе РСФСР. М, 1974;
Черник С. А Высшая школа // Советская педагогика. 1978. № 6. С. 103-112; Щербаков АВ. Совет
ская высшая школа. Алма-Ата, 1975; Высшее образование: проблемы и перспективы. М., 1976;
Деятельность коммунистической партии по подготовке и воспитанию учительских кадров в пери
од социалистического строительства. М., 1981; Петухов В.М. Высшее образование в социальной
политике развитого социалистического общества. М., 1981; Казарин АВ. Высшее образование и
социализм. Таллин, 1983 и др.
На рубеже 1970-1980-х гг. политика государства в отношении студенческой молодежи начинает рассматриваться в тесной связи с проблемами культурного строительства, обеспечить которое должны были молодые специалисты.4 Отдельные вопросы неформального студенческого движения и молодежной субкультуры рассматривались с критической точки зрения, исследователи осуждали отход части молодежи от советских идейных принципов и комсомольских идеалов.5 Однако наибольшее число публикаций в 1970-1980-е гг. было непосредственно посвящено проблемам партийного руководства системой подготовки и воспитания специалистов высшей квалификации. Значительный массив монографий, брошюр и журнальных статей был посвящен осмыслению политики партии в этой области, анализу решений партийных съездов, постановлений ЦК по различным типам высших учебных заведений.6 В исторической литературе содержался подробный анализ деятельности партии по руководству ведущими вузами страны.7
Новый импульс научному исследованию политики в области воспитания студенчества дала разработка и реализация реформ в сфере образования в середине 1980-х гг., а также начавшаяся в этот период перестройка. С серс-
'Л
4 См.: Иовчук М.Т., Коган Л.И. Советская социалистическая культура. Исторический опыт
и современные проблемы. М., 1979; Культура развитого социализма: Некоторые вопросы теории и
истории. М., 1978; Темирбаев К.М. Украинцев В.В. Очерки истории советской культуры. М., 1980
и др.
5 Танин Е. Откуда берутся «перерожденцы»? // Мосты. 1959. № 2; Студенческие будни //
f) Студент. 1964. № 1; Образ жизни современного студенчества. Л., 1981.
6 См.: Коммунистическое воспитание студентов в преподавании марксистско-ленинской фи
лософии. Киев, 1974; Коммунистическое воспитание студентов в процессе преподавания политиче
ской экономии. М, 1975; Преподавание философии как фактор коммунистического воспитания: Сб.
статей. Ташкент, 1973; Куманев ВА Революция и просвещение масс. М.: Наука, 1973; Зиновьев
М.П. Коммунистическая партия и повьшіеіше культурно-технического уровня рабочего класса. Л.:
Изд-во ЛГУ, 1977; Прокофьев М.А. Высшее образование и педагопіческая наука // Политическое
самообразование. 1981. № 8; Трапезников С. Интеллектуальный потенциал коммунизма. М.: По
литиздат, 1976; Его же. Ленинские принципы социалистической системы народного образования //
Коммунист. 1976. № 2 и др.
7 См.: Летопись Московского университета, 1755-1979. М., 1979; Высшая школа на совре
менном этапе. М., 1977; Казанский университет: 1804-1979: Очерки истории / Редкол. М.Т. Нужин
(отв. ред.) и др. Казань, 1979; Очерки истории высшего и среднего образования в Сибири (1917-
1980). Новосибирск, 1986; Очерки по истории Ленинградского университета. Л., 1976, 1982, 1984.
Т. 3-5; Историческая наука в Московском университете, 1934-1984 / Редкол.: Ю.С. Кукушкин
(отв. ред.) и др. М., 1984 и др.
#
дины 1980-х гг. наблюдался выход отдельных работ на уровень подлинного обобщения исторического опыта подготовки и воспитания специалистов в условиях советского общества.8 На закате «перестройки», когда в стране развернулись реформы в экономической, социальной, политической и духовной сферах, когда стал переосмысливаться исторический опыт послеоктябрьского развития, начинаются поиски новых подходов к анализу политики в сфере воспитания студенческой молодежи.9
Следующий историографический период, на протяжении которого государственная идеология уже не в такой мере влияла на проводимые исследования, наступает в начале 1990-х гг. В это время открылись неизвестные ранее архивные фонды, стали более доступны материалы текущих архивов вузов страны, что позволило вывести разработку темы на более высокий уровень.10 Как положительную тенденцию развития историографии рассматриваемой проблемы, обозначившуюся в 1990-е гг., следует отметить постепенный отход авторов от описательности к более скрупулезному анализу частных проблем обучения и воспитания студенческой молодежи.11
В 1990-е гг. начинается исследование различных форм молодежного сопротивления советской власти, подробно освещается оппозиционное дви-
*
8 Окопов П.Р. Деятельность КПСС по развитию высшей школы в условиях совершенство
вания социалтма. М., 1986; Федотов ПН. Современные проблемы советского студенчества. М.,
1989 и др.
9 Плаксий СИ Молодежь в период утверждения новой экономической ситуации: некото
рые тенденции и противоречия // Молодежь - 89: Общественное положение молодежи и вопросы
молодежной политики в СССР. М., 1989; Левичева В.Ф. Молодежный Вавилон. М., 1989; Бромлей
Ю.В. Национальные процессы в СССР: в поисках новых методов. М., 1988.
10 Семенова В.В. Сощіально-исторігіеские аспекты проблемы неформальных объединений
молодежи // Неформальная волна. М., 1990; Бузаров А.Ш., Вознесенский Л.О, Терновой О.И. По
коление застоя. Майкоп, 1992; Щегорцев А.А., Щегорцев В.А Советская молодежь: эволюция по
литических взглядов. М., 1990; Лукин Ю.Ф. Из истории сопротивления тоталитаризму в СССР.
М., 1992; Воспитание патриотизма и гражданственности. Проблемы методологии. Всесоюзная на-
учно-методич. конф. Тезисы докладов и сообщений. Вып. 2. М., 1991 и др.
11 См.: Яковлев Л.С. Проблемы исторического опыта формирования молодого поколения в
СССР (1961 - 1986). Саратов, 1991; Сахаров АН. Апогей и крах сталинизма // Советское общест
во. Возникновение, развитие, исторический финал. - Т.2. М., 1997; Ильинский И.М. Проблемы
воспитания российской молодежи // Всероссийская научно-практическая конференция «Воспита
ние и развитие личности студента в условиях современного вуза» 2-4 марта 1999 г. М., 1999;
Калкутин Д.Л. Деятельность молодежной оппозиции в СССР. 1945 -1964 гг. Курск, 2000; Омель-
ченко Е. Молодежные культуры и субкультуры. М., 2000.
1*7
жение студенчества. К середине 1990-х гг. появился целый ряд уже вполне взвешенных, серьезных научных трудов, явно вышедших за рамки прежней
[Ш' публицистичности.13 В известной степени данные работы дополняли иссле-
дования по истории массовых волнений, отразившие иные проявления про-тестного движения.14 Наибольший интерес в историографии 1990-х гг. представляют исследования молодежной субкультуры, движения стиляг, различных религиозных движений, распространенных в студенческой среде.15
За последние годы исследователями создан значительный массив ис-
Щк1 следований, в числе которых выделяются труды В.А. Приступко, В.И. Жуко-
ва, СИ. Плаксия и др.16 Например, В.А. Приступко провел исследование
движения студенческих отрядов в 1960-1970-е гг., показал их роль в трудо
вом и гражданском воспитании будущих специалистов, обосновал возмож
ности использования опыта отрядов в современных российских условиях.
Определенный фактический материал для раскрытия темы исследования, вы-
-, явления процессов, которые шли в молодежной среде в 1960-1970-е гг., со-
держат труды по истории педагогики, социологии образования и воспитания
*
12 Алексеева Л. История инакомыслия в СССР. Новейший период. Вильнюс-Москва, 1992;
Безбородов АБ. Пивовар Е.И. Диссидеіггское и правозащитное двюкение в СССР (к историогра
фии проблемы)// Рабочий класс и общественное обновление: іггог и задачи изучения. Уфа, 1991;
Поликовская Л. Мы предчувствие...Предтеча... М., 1997.
13 Данилов А А История инакомыслия в России. Советский период. 1917-1991. Уфа, 1995;
Бурлацкий Ф.М. Проблемы прав человека в СССР и России (1970 - 80-е и начало 90-х годов). М.,
1999 и др.
1 Пономарев В.Н. Общественные волнения в СССР: От XX съезда КПСС до смерти Брежнева. М., 1990; Козлов В.А Массовые беспорядки при Хрущеве и Брежневе (1953-начало 1980-х годов). Новосибирск, 1999.
15 Сулемов АВ. Взаимоотношения политических партий и молодежных органюаций в 70-
80-х годах: Опыт и современные проблемы. М., 1993; Власть и оппозиция. Российский политиче
ский процесс XX. М., 1995; Кирсанова Р. Стиляга. Западная мода 40-50-х годов // Родина. 1998. №
8; Славкин 3. Памятник неизвестному стиляге. М., 1996; Колымаган Б. Из истории самиздата //
Новое литературное обозрение. 1994. № 7.
16 Приступко В.А Исторический опыт советского государства и общества по вовлечению
студенческой и учащейся молодежи в решение народнохозяйственных задач посредством движе
ния студенческих отрядов. 1959-1990 годы: Автореф. дис. ... канд. ист. н. М., 1998; Жуков В.И.
Российские преобразования: социология, экономика, политика. 1985 - 2001 годы. М., 2002; Плак-
сий СИ. Качество высшего образования. М., 2003.
A.M. Осипова, А. Совиньски, М.З. Ильчикова, Б.А. Смирнова, А.Г. Харчева, Ф.Э. Шереги и др.17
W' Однако в целом, как показал историографический анализ, на современ-
ном этапе еще только начинается создание полноценной историографической
базы по проблемам взаимоотношения власти и студенческой молодежи в
1960-1970 гг. Собран еще не весь фактический материал, нет обобщающих
работ по осмыслению специфики студенческого инакомыслия, почти не ис
следованы и не систематизированы студенческие оценки реализуемой в
(Ч& 1960-1970-е гг. советской образовательной политики. Автор делает вывод о
том, что существующее количество публикаций явно не соответствует масштабу проблемы.
Цель и задачи исследования. В диссертационной работе ставится цель выявить тенденции и показать противоречия советской партийно-государственной политики в отношении студенческой молодежи в 1960-
^ 1970-е гг.
Поставленная цель реализуется через следующие задачи:
- обобщить и проанализировать студенческие оценки общественно-
политического и социокультурного развития СССР в 1960-1970-е гг.;
показать сущностные черты и своеобразие студенческой субкультуры 1960-1970-х гг.;
исследовать причины и основные формы студенческого общественно-политического движения 1960-1970-х гг.
Источниковой базой настоящего исследования послужили как опубликованные, так и архивные материалы. Среди открытых публикаций отметим государственные и партийные документы, материалы съездов КПСС, решения ее центральных учреждений, законодательные акты государствен-
т
17 Харчев А.Г. Социология воспитания: (О некоторых актуальных социальных проблемах воспитания личности). М.: Политиздат, 1990; Осипов А.М. Теоретико-методологические проблемы развития социологии образования. Автореф. дис. ... докт. социол. а С.-Петербург. 1999; Шереги Ф.Э. Социология образования: прикладные исследования. М., 2001.
ных органов.18 В принятых постановлениях содержалась оценка результатов работы различных вузов страны, указывалось на те вопросы, которые требо-
Яг вали пристального внимания партийных и советских органов, профессорско-
преподавательских коллективов, студенческих организаций. Еще одним документальным источником стал сборник нормативных актов «Народное образование в СССР».19 Особо выделим литературу «самиздата» и «тамиздата»,20 а также мемуарную литературу.21 Укажем также на комплекс периодических изданий, в которых отразилось взаимодействие власти и студенчества
А в 1960-1970-е гг.
Значительная часть материала по теме исследования почерпнута автором из архивных источников. В работе использовались фонды Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Центрального архива общественных движений г. Москвы (ЦЛОДМ), Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), Российского государствен-
/Лі ного аРхива новейшей истории (РГАНИ). Наибольшей информативностью
разнообразием отличаются материалы РГАНИ. Например, фонд № 5 (Отделы ЦК КПСС) содержит отчеты председателей КГБ СССР В.Е. Ссмичастного и Ю.В. Андропова в ЦК КПСС, в которых дана официальная оценка неформального студенческого движения. Вместе с тем в РГАНИ находятся программные документы, агитационные материалы, листовки и самиздатские
jv работы лидеров неформального студенческого движения. В фонде № 89
(Коллекция рассекреченных документов) хранятся наиболее ценные источники по теме исследования, позволяющие рассматривать студенческое движение как многосоставный феномен советской культуры 1960-1970-х гг.
*
18 См., напр.: Народное образование в СССР. Общеобразовательная школа. Сборник доку
ментов. 1917-1973 гг. М: Педагогика, 1974.
19 См.: Народное образование в СССР: Сборник нормативных актов. М: Юрид. лит. 1987.
20 Алексеева Л.М. История инакомыслия в СССР. Новейший период. Вильнюс, 1992; Зорин
С. Алексеев М. Время не ждет. Наша страна находится на поворотном пункте истории. Франк-
фурт-на-Майне, 1970; Левитин АЭ. Защита веры в СССР. Париж, 1966 и др.^
21 Григоренко П. «В подполье можно встретить только крыс». Нью-Йорк, 1982; Буковский
В. «Московский процесс». М., 1996 и др.
В целом автор считает, что исследование темы обеспечено необходи
мыми документами и материалами, на основании которых можно сделать ар-
W' гументированные выводы, обобщения, сформулировать практические реко-
мендации.
Методология исследования. Теоретико-методологическую основу ис
следования составляет совокупность идей, относящихся к диалектико-
материалистическому пониманию истории, сочетание принципов историзма,
достоверности, объективности, а также обширный комплекс общенаучных
ІЩ (системный, статистический, социологических исследований и др.) и специ-
альных исторических методов. Принцип историзма позволил проследить в динамике, в развитии политику советской власти в отношении к студенчеству, выявить происходившие в ней изменения, представить многоаспектность проблем студенческой молодежи 1960-1970-х гг.
Хронологические рамки исследования охватывают период 1960-
>А\ 1970-х гг., представляющий собой этап зрелой советской государственной
системы, стремившейся сохранить идеологическую монополию в условиях
зарождения и развития неформальных молодежных движений. Ограничение
нижних хронологических рамок началом 1960-х гг. объясняется противоре
чивым состоянием, в котором оказалось советское общество и студенчество,
как его наиболее прогрессивная часть, на завершающей стадии периода «от-
^ тепели». Выбор верхних хронологических рамок диссертации связан с поис-
ком новых форм взаимодействия власти и студенчества в конце 1970-х - начале 1980-х гг.
Научная новизна исследования состоит, прежде всего, в том, что
данная диссертация является первым комплексным исследованием историче
ского опыта разработки и реализации советской государственной политики в
Цщ отношении студенческой молодежи в противоречивый период 1960-1970-х
гг. Привлечение новых разнообразных материалов, главным образом, из фондов центральных архивов Российской Федерации, позволило выявить ряд
^
существенных противоречий между официально утвержденным курсом вузовской подготовки будущих строителей коммунизма и идейно-политическими исканиями студенческой молодежи, стремившейся выйти за ограниченные рамки официальной партийно-государственной идеологии.
Автором обоснован вывод о том, что, объявив о завершении строительства развитого социализма и переходе к строительству коммунистического общества, лидеры партии и советского правительства стремились обеспечить высокий уровень интеллектуализации всех сфер общественной жизни, в связи с чем в 1960-1970-е гг. системе подготовки специалистов высшей квалификации стало придаваться особое значение. Реализуя не только образовательную, но и охранительную функцию, вузовская система была направлена на формирование убеждений, ценностных ориентации молодых людей, а потому находилось под пристальным вниманием властных структур. Автор доказал, что ограничение творческих инициатив студенчества,
У\ идеологизация учебного процесса, вызывавшие противодействие прогрес-
сивной молодежи, стали причиной снижения воспитательного потенциала высшей школы. Уровень подготовки преподавателей, особенно в гуманитарном цикле, не всегда отвечал запросам студентов, часто проявлявших интерес не к трудам теоретиков марксизма-ленинизма, а к новым направлениям зарубежной социально-философской мысли.
,^ Наиболее уязвимыми местами государственной политики в отношении
студенческой молодежи в 1960-1970-е гг. являлись формализм в проведении массовых воспитательных мероприятий, излишня назидателыюсть вузовских партийных организаций и комитетов комсомола, недостаточное внимание к изменившимся культурным потребностям молодых людей. Ответом значительной части студенчества стал уход в сферу личных интересов, конфор-
щ} мизм, двоемыслие, подрывавшие изнутри идеи общественного воспитания.
Новизна исследования заключается в комплексном анализе политических настроений советского студенчества, спектр которых был чрезвычайно
разнообразен: от полной солидарности с властью в вопросах внутренней и
внешней политики до нонконформизма и политического диссидентства. Ав-
W тор делает вывод о том, что жесткие оценки официального политического
курса сочетались с общей верой советской молодежи в построение справедливого коммунистического общества в самом ближайшем будущем.
Научно-практическая значимость. Материалы диссертации могут
быть использованы при корректировке современной политики России в от
ношении студенчества. Некоторые выводы и рекомендации исследования
Щ' могут быть полезны органам власти и организациям, отвечающим за реали-
зацию вузовской политики в современных условиях. Они могут быть использованы в процессе углубленного изучения истории России, при написании школьных и вузовских учебников по истории Отечества.
Апробация диссертационного исследования. Основные положения
диссертации были представлены научной общественности в виде статей и те-
^1 зисов докладов автора на научных конференциях. О результатах своего на-
учного исследования соискательница докладывала на кафедре истории МПГУ.
Структура исследования. Диссертация состоит из введения, трех разделов, заключения, списка использованных источников и литературы.
#
*
#
(^
*
Общественно-политическое и социокультурное развитие СССР в оценках студенческой молодежи 1960-1970-х гг
В 1960-70-е гг. стремительно меняются убеждения и морально-нравственный облик советского студенчества. Наряду с позитивными настроениями студентов по поводу учебного процесса продолжали развиваться критические настроения. Еще в 1954 г. в Московском университете и Ленинградском Политехническом институте студенты выступили с требованиями изменения учебных программ. В частности, предлагалось ввести в учебные программы материал по экономическому и общественно-политическому развитию стран, не входящих в социалистический лагерь, уделять больше внимания вопросам культуры, устранить партийно-политический надзор за обучением и развитием науки.22
В студенческой среде все чаще стали критиковать преподавание политических дисциплин, в том числе занятия по истории партии. Выразителем настроений части оппозиционно настроенного по отношению к учебному процессу студенчества стали студенты - журналисты МГУ: «Скучно слушать историю КПСС. Когда читают по другим предметам, там лектор спорит, полемизирует, поэтому интересно, а по истории КПСС даже своего отношения к предмету у лектора не чувствуется».23
Отсутствие интереса у студентов к преподаванию ряда дисциплин объяснялось тем, что зачастую учебный материал не был достаточно связан с реальной жизнью. Все чаще студенты говорили о том, чтобы самим выбирать те предметы для изучения, которые им пригодятся в будущем. Например, студенты Воронежского университета длительное время не посещали заня-тий по истории КПСС, объясняя это тем, что «они сами вправе выбирать ка кие предметы изучать им более тщательно».24 За подобные взгляды следовало немедленное наказание. В данном случае с занимаемой должности сняли секретаря комсомольской организации вуза за развал дисциплины.
Безразличие многих студентов было характерно не только по отноше нию к преподаванию истории КПСС, но и специальным дисциплинам. Пар тийное собрание ВГИКа (1957 г.) констатировало безразличное отношение студентов сценарного факультета к практическим занятиям. Молодые люди объяснили это тем, что «все работы, написанные ими не видят света, что и (iff1 отбивает у них всякое желание к дальнейшей творческой работе по своей специальности».25 Преподаватель ВГИКа Вайсфельд заметил, что «настроение у студентов пассивное, с которым нам преподавателям приходится сталкиваться при обсуждении сценариев».
Другим направлением критики студенчества становится проведение практики в вузах. Главное, что чаще всего являлось объектом недовольства, так это предоставление студентам минимальной самостоятельности и свободы для самореализации. В основном дело ограничивалось теоретической подготовкой студентов, указаниями преподавателей, что практиканты должны делать, а что им делать запрещается.
Студентка Московского государственного педагогического института Пешкова А. вспоминала: «Практика длилась полтора месяца. Мы в действи-тельности дали только по пять уроков самостоятельно» (1956 г.). Студент 4 курса агрономического факультета Алтайского сельскохозяйственного института В. Бескишкин назвал практику «ахиллесовой пятой» вуза: «Казалось бы практическим работам будущих агрономов надо уделять основное внимание, предоставить им возможность поработать в передовых хозяйствах, оснащенных современными машинами.
Сущность и своеобразие студенческой субкультуры 1960- 1970-х гг
Стремление партийно-государственного руководства к стабилизации советской общественно-политической системы после событий в Венгрии (1956 г.) и Карибского кризиса (1962 г.) актуализировало задачу противодействия западному образу жизни и стилю, интерес к которым со стороны студенчества неизменно оставался высоким. От молодых людей требовали строгого соответствия образу советского человека, коммунистического отношения к труду, полного отрицания буржуазных взглядов и морали.
Начало 1960-х гг. ознаменовалась гастролями западных театров, джазовых коллективов, проведением недель зарубежных фильмов, выставок моделей одежды, способствовавших проникновению в повседневный быт советской молодежи раскрепощающих черт. Без прежней опасливой оглядки осваивались полюбившиеся наряды и прически, в непринужденной обстановке проходили всевозможные концерты, встречи, вечера танцев. Сдвиги в настроениях советской молодежи отмечал колумбийский писатель Габриель Гарсия Маркес, находившийся во время фестиваля 1957 г. в Москве и имевший возможность вблизи наблюдать жизнь столичных студентов. Он писал: "Молодежь, начавшая сознательную жизнь, когда промышленность уже была создана, восстает против контрастов. В университете ставится вопрос о необходимости достигнуть уровня жизни Запада. Совсем недавно студентки Московского института иностранных языков вызвали скандал, выйдя на улицу, одетые по парижской моде, с прической "конский хвост" и на высоких каблуках"115.
Наступают времена "зрелого" стиляжничества, оформившегося под (Р1 воздействием западных субкультур тедов и битников. Его представители, ядром которых выступала артистическая богема, вокруг которой группировались студенты, обретают классический вид: брюки дудочкой, кричащих расцветок пиджаки с ватными плечами, туфли на микропористой подошве, галстук "пожар в джунглях". Причудливо одетая молодежь, по большей части юноши, для которых следовать моде в силу царивших пуританских нравов было легче, чем девушкам, фланировала по "Бродвеям" - центральным улицам городов. В Москве "Бродвей" начинался от гостиницы "Националь" и по улице Горького, мимо кафе "Север", шел за Садовое кольцо. Центр этого уличного клуба, собиравшего сотни студентов, школьников и рабочих, нахо дился в "Коктейль-холле", рядом с центральным телеграфом. К концу 50-х гг. своими "Бродвеями" обзавелись многие города страны.
Социетальная реакция на стиляг оставалась негативной, с ними про должали вести непримиримую борьбу. На "отщепенцев" обрушивались с грубой руганью, уничтожающей критикой, им адресовали разгромные ста тьи: "Плесень", "Трое в тайге", "Как вырастают тунеядцы" (единственный положительный в целом образ стиляги был выписан в 1957 г. в стихотворе нии "Нигилист" Е. Евтушенко), расправлялись физически, приводя в "поря док" одежду и прическу. Характерно, что нарушение прав человека, а проще говоря, произвол под видом коммунистической бдительности открыто поощ рялся начальством. Выступая на 18 конференции ВЛКСМ Ленинского рай гму. она Москвы в декабре 1956 г., секретарь горкома комсомола Павлов как об т разец для подражания приводил происшествие в клубе нефтяников, где "сти лягу поймали, и чуб ему отрезали. Прическу ему испортили, усы отрезали". "Думаю, что так надо почаще", - рекомендовал комсомольский вождь116. Та кого же мнения придерживались в провинции. В I960 г. Пермский обком комсомола разработал и провел операцию "Т", в ходе которой стиляг отлав ЩУ ливали на улицах и вывозили на машинах за черту города
Студенческое инакомыслие в контексте общественно-политического движения советской молодежи 1960-1970-х гг
Отказ партийно-государственного руководства от коренной пере-свтройки советской системы сделал для политизированной молодежи очевидным тот факт, что партийное руководство продолжает, пусть и в несколько измененном виде, следовать путем им же самим осужденного сталинизма. Студенчество, молодежь говорили об этом на неформальных собраниях, задаваясь вечным россйским вопросом: "Что делать?" Брожение молодежного сознания до градуса политического дисиденства довели польско-венгерские события осени 1956 г. Польская "оттепель", в ходе которой осторожная десталинизация переросла в общенародное движение за право выбора собственного пути к социализму, приход к власти новых руководителей типа Гомулки и Спыхальского,. чему в немалой степени способствовала поддержка рабочих и студентов, оказывали экстатическое воздействие на советскую молодежь. По рукам ходили и зачитывались до дыр привезенные польскими студентами, обучавшимися в СССР, материалы VII пленума ПОРП.
Еще больший интерес вызывала Венгерская революция. В Ленинградском университете, например, лекции и семинары были фактически сорваны. Студенты буквально осаждали преподавателей вопросами о происходящем в странах народной демократии300. Официальная версия о контрреволюционном мятеже, организованном эмигрантами, и строго дозированная, тенденциозная подборка фактов в материалах прессы, допущенных к "употреблению " населением, ни в коей мере не удовлетворяли молодежь. Те представители мира "отцов", с которыми она непосредственно общалась, - преподаватели, профессура вузов, учителя, лекторы, - уходили от обсуждения проблем внутренней и международной жизни в нестандартном ключе, чем вызывали разражение "детей". Так, партийный лектор, выступавший в одном из университетов по горячим следам венгерского "мятежа", засыпав слушателей штампованными казенными формулировками, добился того, что вся аудитория встала и демонстративно покинула зал.
В некоторых вузах /Сухумский педагогический институт, Кустанайский сельскохозяйсвенный институт и др./ начальство во избежании инци дентов предпочитало международное положение вообще никак не освещать и его обсуждение пускалось на самотек . Предоставленная сама себе моло- дежь делала собственные выводы, оценивая случившееся в Будапеште как революцию, направленную против "бюрократов", и готовилась последовать примеру венгерских студентов
Спорить со студентами защитникам официальной партийной линии было трудно. Первые зачастую знали больше, чем их оппоненты, черпая ин формацию из первоисточника - от венгров и поляков, получавших образова- ниє в СССР, дополняя ее сообщениями из зарубежных радиостанций, обще- нием с западными туристами. Оказавшийся в Советском Союзе в разгар вен герской революции иностранец описывал такую сцену: "На одной из цен тральных улиц советской столицы русская молодежь, сменяясь, группа за группой, теснилась вокруг одного иностранного гостя, который часами пере водил и комментировал доклад ООН по венгерскому делу"304. В МГУ регулярно появлялись сводки о текущих событиях в Венгрии. Стенная газета "Трибуна" пестрела перепечатками из буржуазной периодики, диссонирующими с тем, что предлагала советская пропаганда.
