Введение к работе
Актуальность темы.
История русских революций начала ХХ в. всегда актуальна, т.к. и в настоящее время остается возможным факт влияния на развитие общества радикализма. И изучение даже отдельных аспектов темы представляет научный интерес, тем более, когда речь идет об исследовании социокультурного облика человека. Социокультурный облик личности – показатель состояния социальной среды, уровня образования, отношения к непреходящим ценностям (семья, вера, Отечество), а также результат воздействия на человека окружающего мира, общества и конкретно-исторических обстоятельств. Особый интерес представляет изучение социокультурных характеристик людей, волею судеб участвующих в революционных процессах, причем – в структурах, порожденных революционной ситуацией. Продовольственные отряды – продукт революционного времени, периода, когда государство, испытывая определенный кризис во взаимоотношениях с обществом, шло на создание чрезвычайных структур, которые с помощью применения силы решали проблемы, появлявшиеся у государства. Подобная ситуация не могла не сказаться и на людях, служивших в этих отрядах, на их социокультурном облике, на их поведении, морали, повседневной жизни.
Историография вопроса. Литературы, посвященной конкретно заявленной теме, – нет. Но в многочисленных работах, посвященных продовольственной политике и деятельности продотрядов, можно найти различные аспекты, которые помогут получить объективное представление о социокультурном облике их рядового и командного состава.
Всего в историографии вопроса можно выделить пять периодов.
Первый период (1918-й - 1920-е гг.). Работ по интересующей нас тематике в этот отрезок времени вышло немного. Но они – свидетельства очевидцев и участников тех событий. Интересующую нас информацию можно найти и, в частности, работах руководителей Наркомпрода, появившихся уже в 1920-х гг. Это, например, информация о принципах подбора продотрядников, характеристики отдельных командиров продотрядов, отношение населения, а также принципов деятельности продотрядов.
Но уже в 1920-х гг. закладывалась некая «аксиома»: продполитика Советской власти была жесткой, но единственно возможной, поскольку стоял вопрос о спасении не только революции, но и страны в целом. Иной вектор развития продовольственного дела привел бы к полному коллапсу. Проводились даже исторические параллели, не всегда, правда, убедительные.
Второй период (1930-е – первая половина 1950-х гг.) характеризуется рядом работ, в которых деятельность продотрядов преподносилась согласно схеме, представленной в «Кратком курсе…». Да и писали эти работы уже не участники или свидетели тех событий, а исследователи, чье поле деятельности было ограничено жесткими идеологическими рамками.Однако, и в ряде работ этого периода можно познакомиться с интересными фактами, связанными, например, со злоупотреблениями продотрядников, которые, естественно, трактовались, как результат несознательности отдельных работников.
Третий период (конец 1950-х – первая половина 1960-х гг.). Это было время, когда на очень короткий срок появилась возможность отступления от жестких схем. Но «продовольственный вопрос» обладал статусом «неприкосновенности», и даже в период «оттепели» не пересматривался так, как, например, аспекты, связанные с репрессиями 1930-х гг. Основополагающие оценки деятельности продотрядов оставались незыблемыми.
Четвертый период (вторая половина 1960-х – вторая половина 1980-х гг.) соискатель склонен рассматривать как «накопительный». Однако стоит подчеркнуть, что появившиеся в этот период работы отличались высоким профессионализмом. Этого явно не хватало в последующие годы. К работам этого периода стоит обращаться и сегодня, сопоставляя данные, приведенные авторитетными исследователями, с архивными материалами, которые могут или дополнить картину, или опровергнуть ту или иную гипотезу.
Пятый период (конец 1980-х гг. – и до настоящего времени) можно разделить на несколько этапов. Первый - робкие попытки историков задать вопрос самим себе: а честны ли они были сами перед собой в оценках продполитики Советской власти в условиях Гражданской войны и деятельности продотрядов? Второй этап - информационный взрыв, вызванный возможностью беспрепятственно публиковать источники. Документы эти настолько ошеломляли, что порой исследователи даже не пытались осмыслить новые данные, сопоставить их с уже имеющимися. А это в свою очередь порождало «гонку» за количеством работ, а не за их качеством. Скрупулезный анализ проблемы подменялся откровенным начетничеством. Но в то же время, благодаря опубликованным документам появилась возможность получить информацию и об отдельных социокультурных характеристиках продотрядников. Третий этап – время осмысления документального материала - характеризуется появлением серьезных аналитических трудов, в которых продполитика рассматривается как результат претворения на практике теоретических идей социализма, как поиск новых форм взаимоотношений между городом и деревней. Многое в этих работах остается очень спорным. Диссертанта интересуют те социокультурные характеристики продотрядников, которые, хотя и присутствуют в ряде последних работ, но занимают второй план в исследованиях. Таким образом, настоящая работа является, по сути, первым комплексным исследованием социокультурных особенностей рядового и командного состава продотрядов в условиях «военного коммунизма».
Объект исследования - рядовой и командный состав продовольственных отрядов во времена «военного коммунизма».
Предмет исследования - социокультурный облик рядового и командного состава продовольственных отрядов (1917-1921 гг.).
Цель исследования - изучить особенности изменения в социокультурном облике гражданина, участвовавших в деятельности продотрядов.
Задачи исследования:
1. Рассмотреть содержание продовольственного вопроса в России в преддверии и ходе русских революций 1917 г., как вопроса существования власти.
2. Проанализировать социокультурную составляющую облика и мировоззрения командного и рядового состава продовольственных отрядов в 1917-1921 гг.
3. Выяснить взаимосвязь социального протеста 1921 г. не только с государственной деятельностью продовольственных отрядов вообще, но и с изменениями, произошедшими в сознании продотрядника.
Хронологические рамки. Нижняя граница – ноябрь 1917 г.: 24 ноября 1917-гопродовольственные комиссии Петроградского и Московского ВРК постановили послать продотряды для реквизиции продуктов у зажиточных крестьян. Верхняя граница – начало 1921 г., когда при введении нэпа продовольственные отряды были ликвидированы.
Источниковая база. Для раскрытия заявленной темы использованы как опубликованные, так и не опубликованные документальные свидетельства, а также мемуары и материалы периодической печати.
Опубликованные документальные материалы представлены разнообразными тематическими и статистическими сборниками, сборниками нормативных документов, и проч. Эти материалы дают возможность выявить ряд очень важных для данного исследования аспектов. В частности, о принципах формирования продотрядов, о требованиях, предъявляемых продотрядникам, о положении дел в продовольственной вопросе, в крестьянском хозяйстве, на рынке и проч. Очень ценны представленные в сборниках данные об оценках действий продотрядов, данных местным населением, ответственными работниками различных советских ведомств и представителями исполнительной власти. Оценки эти далеко неоднозначны и демонстрируют недовольство, например, крестьян или мешочников, дают возможность проследить противостояние между партийными и хозяйственными структурами.
Опубликованный документальный материал дополняют отчетно-информационные сведения Наркомата земледелия (ф. 478, РГАЭ). Фонд этот считается хорошо изученным, но на самом деле еще не раскрыл всех своих источников информации, всех своих документальных свидетельств. Здесь сосредоточены документы, раскрывающие не только деятельность самого Наркомзема, но и продовольственных отрядов. Содержательные документы, раскрывающие сложную картину взаимоотношений продотрядников с крестьянами и местной власти, дают возможность быть более объективными в оценках ситуации 1917-1921 гг. Для исследования продразверстки полезным стал и фонд Народного комиссариата по продовольствию (ф. 1943, РГАЭ). Здесь имеются сведения о влиянии продразверстки на крестьянское хозяйство и письма крестьян к руководству страны, содержащие критику действий продовольственных структур. Представляют ценность материалы специальных обследований и проверок деятельности советских учреждений, осуществлявшихся органами Народного комиссариата Рабоче-крестьянской инспекции (ф. 4085, ГАРФ). По своему характеру к этим документам примыкают результаты проверок, осуществленных военной инспекцией РККА. Для настоящей работы очень важны сообщения о настроениях населения и о причинах их недовольства (ф. 10 и 33982,РГВА). Особый интерес представляют материалы Военпродбюро (фонд 5556, ГАРФ), где отложились документы, дающие видение не только практической деятельности продовольственных отрядов, но и понимание того, из кого состояли эти продовольственные отряды, кто ими руководил, кто отвечал за партийно-политический уровень рядового и командного состава. В исследовании также использованы материалы ГАРФ - фонда Совета народных комиссаров (ф. 130), Всероссийского центрального исполнительного комитета (ф. 1235); Народного комиссариата труда (ф. 382), Народного комиссариата внутренних дел (ф. 393); РГАЭ - Центрального статистического управления РСФСР (ф. 1562) и ряд других. Только в совокупности все эти материалы могут дать наиболее полное представление о людях, выполнявших задачу по снабжению города продовольствием, по выстраиванию новых взаимоотношений между городом и деревней.
Нельзя оставлять без внимания или в стороне мемуарную литературу.
Важное место среди источников занимает периодическая печать. Бесспорно, материалы эти вызваны требованием времени, сиюминутной задачей или вопросом. Они, зачастую, несколько поверхностны в освещении той или иной проблемы, логика изложения, обобщения и выводы – более емки и вразумительны. Но периодика передает сам дух времени - вот уже это делает периодическую печать важным элементом источниковой базы исследования.
В целом, состояние источниковой базы предоставляет исследователю возможность выявить более отчетливо круг элементов, характеризующих особенности социокультурного облика продотрядника образца 1917-1921 гг.
Методология. Данная диссертационная работа базируется на понятиях научной объективности и историзма. Такого рода подход предусматривает переосмысление важнейших понятий, интерпретирующих социокультурные особенности характера продотрядников. Благодаря этому вполне закономерно рассматривать особенности социального, экономического и политического развития через мировоззрение рядового и командного состава продотрядов. Кроме того, для анализа документов был привлечен системный метод. Принцип историзма дает право утверждать, что социокультурный облик продотрядника не являлся неизменным на протяжении 1917-1921 гг. На каждом этапе этого хронологического отрезка настроения продотрядников отражали окружающую их действительность. А потому закономерна необходимость изучения проблемы в динамике и в конкретно-исторических условиях. Еще один принцип - объективности, дает возможность привлечения большого круга источников. С помощью историко-генетического метода появилась возможность проанализировать внутренние истоки эволюции социокультурных взглядов продотрядника. Сравнительно-статистический метод нашел применение при выявлении динамики состава продотрядов, их социального, имущественного, образовательного ценза и проч.
Новизна работы определяется итоговыми результатами в ходе решения целей и задач, которые были поставлены автором и заключаются в следующем:
Изучен оригинальный документальный материал, что дало возможность сопоставить не только особенности продовольственной политики во времена «военного коммунизма» как с периодом Временного правительства, так и с кануном Февраля 1917 г.
Выявлены, сопоставлены и обоснованы особенности характеристик социокультурного облика продтрядника в 1917-1921 гг., находящиеся в прямой и опосредованной зависимости от конкретно-исторических особенностей эпохи.
Сделан вывод не только о влиянии особенностей социально-экономической политики власти на социокультурные характеристики продотрядников, но и обратной связи. Реакция продотрядников на внешние «раздражители» оценивалась как своеобразный показатель рациональности политики Советской власти.
Основные положения диссертации, выносимые на защиту:
Продотрядник образца конца 1917/начала 1918 гг. и образца 1921 г. различаются по своим социокультурным характеристикам.
Продотрядники «первого призыва» - отчасти романтики, готовые пожертвовать своей жизнью, дабы убедить крестьянина отдать хлеб на спасение самой революции. Они тщательно скрывали свое социальное происхождение и образовательный ценз, стремясь быть «ближе к народу». Им не хватало политического «образования», но они компенсировали его желанием широкого общения.
В силу своего социокультурного опыта, продотрядники 1917-1918 гг., люди среднего возраста, не представляли, с чем им придется столкнуться при выполнении продразверстки, они имели смутное представление о том, что такое деревня, какова психология крестьянства, и проч.
Три года деятельности продотрядов не могли не сказаться на социокультурных характеристиках продотрядника, как с учетом в воздействия окружающей среды и социального момента, так и в силу самообразования (порой – вынужденного).
Продотрядник «образца» 1921 г. – очень уставший, несмотря на молодой возраст, человек: он много видел и много знает. Продотрядник уже не стремился в чем-то убеждать крестьянина. Убеждение он рассматривал либо как совершенно бесполезное действие по отношение к озлобленному разверсткой крестьянину, либо считал это делом иных лиц.
Продотрядник уже не желает широкого общения, если его волнуют какие-то важные вопросы, он обсуждает их в узком кругу своих «однополчан». Он замкнут в себе и не стремится афишировать свою службу.
Продотрядник стал более трезво смотреть на окружающий мир, его уже нельзя воспринимать как романтика или оптимиста. Он – практик, он уже не ставит перед собой решение каких-либо глобальных задач. Его цель понятна для него самого и для окружающих.
Диссертация соответствует Паспорту научной специальности 07.00.02 – Отечественная история: пункту 7. История развития различных социальных групп России, их политической жизни и хозяйственной деятельности; пункту 16. История российских революций; пункту 25. История государственной и общественной идеологии, общественных настроений и общественного мнения.
Теоретическая и практическая значимость диссертации состоит в том, что изложенные в ней материалы, а также обобщения и выводы могут быть в полном объеме использованы при исследовании истории революционного движения, вопросов социальной и аграрной истории и изучения данной тематики в высших учебных заведениях.
Апробация. Основные положения диссертации представлены в опубликованных автором четырех статьях (одна - в журнале из списка, рекомендованного ВАК), общим объемом 2,35 п.л.
