Самодержавие и церковный раскол в России во второй половине XVII в.: царь Алексей Михайлович и протопоп Аввакум Скрипкина Елена Владимировна

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1. Институт царской власти в правление Алексея Михайловича 42

1.1. Изменения в статусе царской власти при Алексее Михайловиче 42

1.2. Церковная политика Алексея Михайловича: эмансипация царской власти от политического влияния Русской Православной Церкви 68

Глава 2. Идейно-политическая борьба вокруг церковных реформ во второй половине XVII в 96

2.1. Религиозно-политические аспекты идеологии раннего старообрядчества 96

2.2. Протопоп Аввакум о царе Алексее Михайловиче 141

2.3. Идейно-политическое противоборство государства и Русской Православной Церкви с раскольниками в царствование Алексея Михайловича 164

Заключение 181

Список использованных источников и литературы 188

Список сокращений 216

• Изменения в статусе царской власти при Алексее Михайловиче
• Религиозно-политические аспекты идеологии раннего старообрядчества
• Протопоп Аввакум о царе Алексее Михайловиче

Введение к работе

Царствование Алексея Михайловича отмечено зарождением и развитием старообрядчества, ставшим особым явлением в отечественной истории. Возникнув в результате противодействия церковной реформе, старообрядческое движение в основе своей не сводилось к вопросам исключительно религиозным. События Смутного времени, новая династия на российском престоле с особой остротой поставили вопрос о судьбах государства и общества, который тесным образом связан с личностью государя. Высшая власть в народном представлении выступала гарантом стабильности и социальной справедливости. Сомнения в легитимности царской власти с учетом русского менталитета всегда таили в себе опасность для государственной и общественной жизни России и с легкостью могли повлечь за собой социальную трагедию.

Производимые преобразования русской богослужебной практики в XVII в. воспринимались как измена устоям православного вероучения и сложившемуся образу идеального православного государя и послужили одной из важнейших причин конфликта, приведшего к церковному расколу второй половины XVII в. Изучение политического курса царя Алексея Михайловича в контексте общего развития российского самодержавия позволяет выявить особенности правительственной политики в отношении Русской Православной Церкви и, одновременно, более глубоко раскрыть причины, приведшие к церковному расколу во второй половине XVII в., а вслед за ним - и расколу вероисповедалыюго общества. В этой связи немаловажную роль играет вопрос об отношении подданных к главе государства, наделенного правами верховной власти, к его личным качествам, к его государственной деятельности.

Изучение основных аспектов идеологии самодержавия, с одной стороны, и идеологии раскола, с другой, представляет значительный интерес для изучения взаимоотношений царя Алексея Михайловича и протопопа Аввакума как носителей различных идейных тенденций. В силу этого разработка проблемы имеет важное значение и для лучшего понимания сложных религиозных и общественно-политических процессов, протекавших в России во второй половине XVII в. В научной литературе (как и в массовом сознании) существует устойчивая практика персонифицирования сложных исторических процессов, увязывания их с деятельностью той или иной исторической личности. Подобная практика широко применялась и к российским коллизиям третьей четверти XVII в. Крепнущее самодержавное начало, изживающее черты сословно-представительной монархии, опирающееся на все расширяющийся государственный сектор в экономике и активно изменяющее посредством реформ взаимоотношения государя с обществом и общественными институтами, персонифицировано в царе Алексее Михайловиче. Проведение литургических реформ в Русской Православной Церкви, стремление ее главы сохранить политическое влияние и на государя, и на государственную политику вплоть до признания приоритета церковной власти над светской, увязывается с личностью патриарха Пикона. Защита альтернативного варианта реформ церковной службы и государственного строя отводилась признанному лидеру старообрядцев протопопу Аввакуму. Изучение сложного комплекса их взаимодействий позволит глубже и полнее понять происходящие в России перемены, взятые в контексте эволюции самодержавия в эпоху Алексея Михайловича.

Актуальность темы сохраняется и в общественно-политическом плане. Для современной России, идущей по пути

преобразований, опыт исторического прошлого представляет не только научный, но и практический интерес. Прежде всего исторический опыт необходим для выбора оптимальных способов государственного управления, для обеспечения стабильности политического курса, а также для поиска наиболее эффективных методов при проведении непопулярных или не поддерживаемых всем обществом реформ, для поиска компромиссных вариантов в разрешении социальных противоречий.

Историографические исследования по теме диссертации следует условно разделить на несколько групп. К первой из них отнесем работы, посвященные изучению государственного строя России в царствование Алексея Михайловича, его политической системе, а также работы об эволюции самодержавия в России. Ко второй группе принадлежат работы, в которых рассматривается проблемы церковной реформы и раскола второй половины XVII века. Третью группу составляют работы, в которых исследователи проявили интерес к изучению личности царя Алексея Михайловича и протопопа Аввакума, а также к проблеме взаимоотношений второго Романова и лидера раскольников.

В дореволюционной и советской историографии при характеристике государственного строя историки уделяют большое внимание изучению высших органов государственной власти, обращаются к вопросу о сущности и причинах перемен, происходивших в системе государственного управления, а также взаимодействию самодержца с органами власти. Как правило, особое внимание обращается на две традиционных структуры государственной власти - Земские соборы и Боярскую думу.

В историографии XVIII в. времена правления Алексея Михайловича не получили должного освещения. В историческом труде

В.Н. Татищева сведения об истории Российского государства периода правления второго Романова изложены в очень краткой форме. «История Российская от древнейших времен» М.М. Щербатова и вовсе заканчивается Смутным временем.¹

В XIX в. историки обращались к вопросу о влиянии различных социальных группировок в государственной политике. Например, СМ. Соловьев указал, что поддержка дворянства и ослабление боярской знати повлияли на усиление самодержавной власти монар-

ха. По мнению В.О. Ключевского, аристократия обладала влиянием в обществе и монополией в Боярской Думе только до середины XVII в.³ С.Ф. Платонов, характеризуя правительство при первых Романовых, считал, что события Смутного времени повлияли на усиление позиций рядового дворянства и «служилых людей». Бояре же были сметены с исторической сцены.⁴ Такого же мнения придерживался и А.Е Пресняков.⁵

Наиболее значительным исследованием, посвященным Боярской думе стала работа В.О. Ключевского.⁶ Историк говорит о «вырождении» боярства в XVII в. и появлении нового правительственного класса - дворянства. Сама же Боярская дума как правительственное учреждение пережило боярство как «правительственный класс».

Различные оценки дореволюционных исследователей вызвал вопрос о том, была ли Боярская дума послушным орудием в руках царя Алексея Михайловича, или же, напротив, выступала в качестве

¹ Татищев В.И. История Российская. Г. VII. Л., 1968; Щербатої» ММ. История
Российская от древнейших времен. Т. V. СПб., 1787.

² Соловьев СМ. Сочинения. Кн. 5. М.. 1990. С. 247.

' Ключевский В.О. О государственности в России. М., 2003. С. 312.

Платонов С.Ф. Московское правительство при первых Романовых. СПб., 1906. С. 27. ^ Пресняков А.Е. Российские самодержцы. М., 1990. С. 105.

самостоятельного института, обладавшего собственными правами, в силу чего может считаться фактором, ограничивавшим власть монарха. В.Е. Романовский, А.Е. Пресняков считали, что Боярская дума утратила реальное политическое значение.⁷ По мнению В.И. Сергеевича, учреждения под названием Боярская дума не существовала вовсе, а под термином «бояре» скрывались непостоянные совещания родовитых слуг, чей состав каждый раз определялся самим царем.⁸ М.Ф. Владимирский-Буданов отмечал нераздельность Думы и государя в принятии решений, «без взаимных посягательств на верховное значение власти царя и вспомогательную роль Боярской думы».

Значительный интерес исследователи проявляли к проблеме Земских соборов, особенно со второй половины XIX в.¹⁰ Начало научному изучению Земских соборов было положено СМ. Соловьевым в «Истории России с древнейших времен», в которой историком был систематизирован материал, относящийся к Земским соборам и воспроизведена их фактическая история. В.И. Сергеевич причиной, по которой Алексей Михайлович перестал созывать Земские соборы, называет ответную реакцию высших чинов и духовной власти на указания со стороны выборных людей на злоупотребления органов высшего московского правительства. «Бояре

⁶ Ключевский В.О. Ьоярская дума Древней Руси. СПб.. 1919.

Романовский B.LL Государственные учреждения Древней и Новой России. М.. 1911. С. 318; Пресняков А.Г.. Указ. соч. С. 105; Оп.жс. Московское царство. Пг.. 1918. С. 112.

⁸ Сергеевич В.И. История русского права. СПб., 1889. С. 281-283.

⁹ Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русскою нрава. Ростов-на-Дону.
1995.С. 183.

¹⁰ Щапов А.П. Земские соборы в XVII столетии // Сочинения. СПб., 1906. T.I;
Шелгунов Н.В. Россия до Петра Великого // Сочинения. СПб.. 1904. T.I; Платонов
С.Ф. Заметки по истории Земских соборов // Статьи по русской истории. СПб 1912:
Дитятин И.И. К вопросу о Земских соборах XVII столетия // Русская мысль. 1883.
№ 12; Латкин В.П. Земские соборы древней Руси, их история и организация
сравнительно с западно-европейскими представительными учреждениями. СПб..
1885 и др.

были ближе к царю и успели удалить от лица его представителей земли». В.И. Сергеевич также указывал, что со стороны выборных людей, отличавшихся «преданностью монархическому началу», благодаря чему не существовало враждебных царской власти придворных партий." М.Ф. Владимирский-Буданов в качестве причины ослабления деятельности Земских соборов называет издание Соборного Уложения (1649 г.), которое «надолго успокоило новые законодательные запросы».

Наряду с общими трудами, в которых рассматриваются различные аспекты государственного строя времени Алексея Михайловича, имеются работы, посвященные истории конкретных государственных учреждений.¹³

Вопрос взаимодействия Алексея Михайловича с церковными соборами исследовал Ы.Ф. Каптерев. Историк отмечал, что во всех церковных соборах государю принадлежала главная роль. Без согласия царя не мог состояться ни один собор, без его одобрения соборные постановления не могли получить силы закона.¹

Резюмируя исследования дореволюционных историков этой группы, отметим, что ими были изучены либо отдельные структуры государственного механизма, либо политическая борьба за преобладание в верхушечном слое господствующего класса, либо отдельные составляющие правительственной политики, чаще всего в части проведения реформ.

¹¹ Сергеевич В.И. Указ. соч. С. 362.

¹² Владимирский-Буданов М.Ф. Указ. соч. С. 193.

¹³ Горчаков М. Монастырский приказ. СПб.. 1868; Гурлянд И.Я. Приказ великого
государя тайных дел. Ярославль, 1902: Чичерин Б.Н. Областное управление в Рос
сии в XVII в. М., 1856; Тельбсрг Г.Г. Очерки политического суда и политических
преступлений в Московском государстве XVII. М.. 1912 и др.

¹ Каптерев П.Ф. Царь и московские соборы XVI-XVII столетий. М., 1906. С. 62.

Многие процессы изучались с формально-юридической точки зрения, основным источником ученым служили законодательные акты. Сосредоточившись на изучении отдельных институтов самодержавия, исследователи воздерживались от изучения самодержавия как такового, институт царской власти как сложное явление не стал предметом специального исследования. Отчасти этот пробел был восполнен в советское время.

В советской историографии время царствования Алексея Михайловича трактуется историками как переходный период от со-словно-представительной монархии к монархии абсолютной. Этот процесс связывался с теми изменениями, которые происходили в системе государственного управления, с процессами централизации, со снижением роли государственных учреждений, характерных для сословно-представителыюй монархии, с усилением бюрократического элемента.¹⁵ В ряде работ основополагающим моментом являлся тезис В.И. Ленина о государственном строе России XVII в.: «русское самодержавие с боярской думой и боярской аристократией».¹⁶

Историками и правоведами активно обсуждался вопрос о времени возникновения абсолютизма, но единого мнения не было выявлено. Ряд авторов полагают, что абсолютизм утвердился в первой четверти XVIII в. и рассматривают вторую половину XVII в., и, в частности, правление Алексея Михайловича, как некую преамбулу, заложившую некоторые основы этого процесса. Ю.П. Титов, к примеру, считал, что абсолютизм начинает возникать во второй половине XVII в. Определяющим критерием исследователь называет пре-

¹⁵ Абсолютизм в России (XVII-XVIII вв.). М., 1964.

¹⁶ Ленин.В.И. Полное собрание сочинений. Т. 17. М, 1980. С. 346.

Нрошкии Н.П. История государственных учреждений дореволюционной России. М, 1968; Стешенко Л.Л. О предпосылках абсолютизма в России // Вестник МГУ. Серия 10. Право. М.. 1965. № 3. С. 54.

кращение созыва Земских Соборов. Но окончательное оформление абсолютизма, по его мнению, все же завершилось в первой четверти XVIII в.^,8

Другие исследователи считали, что абсолютизм в России утверждается в середине XVII в. Например, СВ. Юшков связывая этот процесс с ростом товарно-денежных отношений. При этом он отмечал, что абсолютизм носил зачаточный характер в силу того, что абсолютная власть монарха не получила законодательного оформления. Катализатором превращения сословно-представительной монархии в абсолютную являлись, по мнению исследователя, необходимость борьбы с народными движениями внутри страны и с внешними врагами России.¹⁹ А.Н. Сахаров в качестве основного фактора в становлении абсолютизма в правление второго Романова называет «про-тивоборство между крестьянством и классом феодалов». Е.Н. Филина в своей работе отмечает влияние на процесс перехода от сословно-представительной монархии к абсолютизму придворную политическую борьбу. Усиление личной власти Алексея Михайловича способствовало сохранять нейтральную позицию в придворном со-перничестве. О.А. Омельченко отмечал, что при Алексее Михайловиче сильная самодержавная власть царя в процессе централизации государства стала преобладающим элементом государственного строя и политической системы в целом. Историк выделяет социальные и по-

Титов ЮЛ I. Абсолютизм в России // Советское государство и право. 1973. № I. С. 109-110.

Юшков СВ. К вопросу о политических формах русского феодального государства до XIX века// Вопросы истории. 1950. № 1. С. 91-92.

Сахаров Л.II. Исторические факторы образования русского абсолютизма // История СССР. 1971. № 1.С. 110-126.

Филина Е.Н. «Придворные партии» в политической борьбе в России в 30-50-е годы XVII в.: автореф. дне. ... канд. ист. наук. М.. 1995.

литико-правовые предпосылки абсолютной монархии, целиком сложившиеся в царствование второго Романова.²²

Советские историки в своих работах затрагивали также различные аспекты реформирования государственного строя России при Алексее Михайловиче. Л.В. Черепнин определяет конец 40-х-начало 50-х гг. XVII в. как решающую грань в истории Земских соборов, в дальнейшем идет их отмирание, связанное с трансформацией государственного строя к абсолютизму. Значительную роль в эволюции самодержавия сыграл Земский собор 1648-1649 гг., который знамено-вал собой завершающий этап централизации. Н.Ф. Демидова, анализируя эволюцию государственного аппарата в XVII в., определяет период 1660-1690-хх гг., как время, когда произошел резкий перелом в сторону абсолютизма. Именно в этот период происходит бюрократизация исполнительных органов.

Изучению некоторых начал в государственном строе России посвящены работы Н.Б. Голиковой, Т.Б. Соловьевой, В.И. Захарова, И.Е. Тришкан и др.²⁵ Н.В. Устюгов, рассматривая эволюцию приказного строя, отмечал, что наиболее значительным проявлением усиления абсолютистских тенденций в строительстве государственных учреждений стало создание Алексеем Михайловичем Тайного и Монастырского приказов.

Омельчснко О.А. Становление абсолютной монархии в России. М. 1986. С. 36-

43.

Чсрсппин Л.В. Земские соборы и утверждение абсолютизма в России//Абсолютизм в России (XV1I-XVIII вв.). М., 1964. С. 131, 391.

²⁴ Демидова П.Ф. Служилая бюрократия в России XVII в. и ее роль в формировании абсолютизма. М., 1987. С. 50.

^э Голикова II.Б. Организация политического сыска в России XVI-XV11 вв.; Со-ловьва Т.Б. Церковное управление в России и государственные проекты его реорганизации 1681-1682 гг.; Захаров В.11. Таможенное управление в России в XVII в.; Тришкан И.1:. Из истории казенных соляных дворов XVI-XV1I вв. // Государственные учреждения России XVI-XVIII вв. М., 1991.

Устюгов Н.В. Эволюция приказного строя Русского государства в XVII в. // Абсолютизм в России (XVI-XVIII вв.). М.. 1964. С. 159.

Законодательной политике второй половины XVII в. посвятил свою работу А.Г. Маньков. Историк пришел к выводу, что при Алексее Михайловиче самодержавная власть достигла наибольшей силы. Но, тем не менее, Боярская дума прочно держала в своих руках важнейшие рычаги управления феодальной экономикой и социальными отношениями и в этих сферах в наибольшей степени ограничивала власть царя. Причиной этому историк считает положение, при котором сфера феодального землевладения менее всего была подвержена влиянию новшеств. Н.П. Ерошкин характерной особенностью Боярской думы называет тесную связь личного состава Думы с приказной системой.²⁸ Изучая Боярскую думу второй половины XVII в., О.Е. Кошелева показала, что боярство не находилось в состоянии упадка, а составляло официальное и освященное феодальной традицией ядро правящей элиты господствующего класса. В руках боярства находились все главные нити управления страной.²⁹

В целом в работах советских историков наблюдается разнообразие мнений, нередко противоположных друг другу о России эпохи Алексея Михайловича. Общим местом в их работах является признание того факта, что общество и государство в России при Алексее Михайловиче находилось на переломе; имел место своеобразный переходный период. В экономике бурно развивался государственный сектор, прежде всего за счет казенных мануфактур, начали формироваться рыночные отношения, оформился, по слову академика М.М. Покровского, «торговый капитал в шапке Мономаха». В обществе кристаллизировались сословия и сословные категории, про-

" Маньков А.Г. Законодательство и право России второй половины XVII в. М., 1998. С. 31.

²⁸ Ерошкин Н.П. История государственных учреждений дореволюционной России.
М.. 1968. С. 53.

²⁹ Кошелева О.Е. Боярство в начальный период зарождения абсолютизма в России
(1645-1682 гг.): автореф. дис. ... канд. ист. наук. М, 1987. С. 17.

изошла поляризация сословий. В условиях «обмирщения» культуры, Русская Православная Церковь утрачивала монополию на идеологию, ее влияние на умы подрывается, следствием чего является распространение ересей и, одновременно, вызревало желание реформировать церковную организацию. Однако наиболее заметны изменения в государственном аппарате России XVII в. Структуры, характерные для сословно-представительной монархии, перестают быть эффективными. Старые принципы службы также перестают удовлетворять потребности государства и проч. Резюме: историки спорят о деталях, о моментах развития, но не ставят под сомнение вектор развития российской государственности, переход к абсолютизму. Церковные реформы и церковный раскол вписываются в контекст эволюции государства и российского общества и трактуются как исторически неизбежные. Аввакум, Никон и Алексей Михайлович в силу своих личных качеств придали этому процессу некоторое непринципиальное своеобразие.

Обратимся теперь к другому направлению в историографии -изучению проблем церковного раскола.

Первые работы, посвященные истории раскола были написаны церковными историками. Доминирующей чертой дореволюционной историографии была ее обличительная направленность. Данная тенденция была обусловлена непримиримой позицией официальной Церкви к старообрядцам и оправданием суровых мер, применяемых в отношении раскольников. Одними из наиболее ранних работ являются сочинения Д. Ростовского «Розыск о раскольнической брынской вере» (1709 г.) и А.И. Журавлева (Иоаннова) «Полное историческое известие о древних стригольниках и новых раскольниках» (1787 г.).

В XIX в. обличительная тенденция была продолжена Макари-ем (Булгаковым) в «Истории русского раскола, известного под именем старообрядства» (1855 г.). Причинами раскола Макарий называет ненависть к Никону и невежество будущих идеологов старооб-рядчеств, якобы отстраненных патриархом от должности справщиков.³⁰ Несмотря на несколько упрощенческое понимание причин раскола, труд Макария сохраняет свою актуальность, прежде всего в связи с введением в научный оборот ряда законодательных актов светских и духовных властей по отношении к старообрядцам. В другом своем фундаментальном труде- «Истории Русской Церкви»³¹ митрополит Макарий подробно рассмотрел и описал все важнейшие события, происходящие с 1652 по 1667 гг. При этом он опирался на широкий круг источников, основная масса которых на тот момент не была опубликована. Такой подход позволил Макарию дать наиболее полную фактографическую картину церковной реформы и начала раскола. Положения, предложенные Макарием, нашли свое отражение и в работах других авторов. Например, в работах И.Ф. Нильского «Несколько слов о русском расколе» (1869г.) и В.Огнева - «Несколько слов о происхождении раскола в русской церкви», опубликованной в «Православном обозрении».

Изучение проблемы церковной реформы и раскола довольно поздно стало предметом светской исторической науки. Основная масса работ о расколе появляется со второй половины XIX в.

В 1859 г. в Казани была издана работа А.П. Щапова «Русский раскол старообрядства». Источник раскола А.П. Щапов находил не

' Макарий (Булгаков). История русского раскола, известного иод именем старообрядства. СПб., 1855. С. 163.

³¹ Макарий (Булгаков). История Русской Церкви. Кн. 7. М., 1996. " Нильский И.Ф. Несколько слов о русском расколе. СПБ.. 1869: Огнев В. Несколько слов о происхождении раскола в русской церкви // Православное обозрение. М.. 1861. Т. VI.

только в недовольстве народа церковной реформой, но и в оппозиции гражданским реформам, начавшимися в царствование Алексея Михайловича. При этом историк заявляет, что в раскол перешла только «темная часть» русского народа.³³ Против подобной трактовки с критикой выступил Н.А. Добролюбов в статье «Что иногда открывается в либеральных фразах!».³⁴ По словам Н.Я. Аристова статья «отрезвила А.П. Щапова, заставила его выработать точное научное направление».³⁵ В новой своей книге «Земство и раскол» (1862 г.) историк представляет раскольников не невежественной толпой, а народной массой: практически разумной, полной глубоких общественных интересов. Раскол теперь не религиозное явление, а социально-политическое - «общинная оппозиция податного земства, массы народной против всего государственного строя - церковного и гражданского». ⁶ В целом взгляды А.П. Щапова заложили основу демократической концепции.

Воззрения А.П. Щапова были развиты Н.Я. Аристовым и В.В. Андреевым. Раскол, по мнению Н.Я. Аристова, это массовые выступления против наступления государства на исконно народные права

и свободы. В книге «Раскол и его значение в народной русской истории: исторический очерк» (1870 г.) В.В.Андреев причину раскола находит в крепостном праве, которое вызвало народный протест. Характерной чертой раскола, по мнению В.В. Андреева, стало его разрастание и укрепление по мере усиления гонений со стороны властей, и наоборот «как скоро прекращаются стеснения - враждебный

^ъ Щапов А.П. Русский раскол старообрядства. Казань, 1859. С. 55, 137.

^ІА Современник, 1859. Т. 77. № 9.

^ъ Аристов Н.Я. Афанасий Прокофьевич Щапов. СПб.. 1883.

Щапов А.П. Земство и раскол. СПб., 1862. ^,7 Аристов Н.Я. Московские смуты в правление царевны Софии Алексеевны. Варшава, 1871.

властям характер раскола исчезает». Таким образом, историками наблюдается попытка исследования социальных корней раскола.

В 80-е гг. XIX в. раскольнический вопрос получил особое оживление. Разработка проблемы велась представителями народнической школы, представленная именами И.И. Юзова (И.И. Каблица), А.С. Пругавина, СП. Мельгунова и других историков. В духе традиций, заложенных А.П. Щаповым, народники в оценках раскола исходили из социально-политических причин старообрядческого движения. Раскол, в их понимании, социальный и политический протест против поглощения прав народа со стороны государственной власти.³⁹

Представители так называемой государственной школы в оценках начальной истории раскола во многом находились в рамках обличительной тенденции исторической науки. Видный историк СМ. Соловьев объясняет причину противления церковной реформе враждебным отношением к патриарху Никону старообрядческих идеологов и их оскорбленным самолюбием. Н.И. Костомаров признавал за расколом «явление новое, чуждое старой Руси», которое расшевелило «спавший мозг русского человека». В связи с этим раскол был явлением прогрессивным, побудившим народ «отрясти от себя вековой сон, лежавший на всем современном им общест-

41 ВС».

В.О. Ключевский не признавал в расколе социально-политической направленности. Он уделяет большое внимание исихо-

Андреев В.В. Раскол и его значение в народной русской истории: исторический очерк. СПб., 1870. С. V-VIII.

³⁹ Юзов И.И. Русские диссиденты - староверы и духовные христиане. СПб.. 1881;
Пругавин А.С. Раскол и сектантство в русской народной жизни. М., 1905: Мель-
гунов СП. Религиозно-общественные движения XVII-XVIII вв. в России. М..
1922.

⁴⁰ Соловьев СМ. Сочинения. Кн. 6. М., 1991. С 198.

логической стороне раскола, в которой огромное влияние имело значение церковного обряда и национальный взгляд на особое положение России в православном мире. Раскол, по мнению историка, движение религиозное, явившееся как результат протеста против западного влияния.⁴²

Заметный вклад в изучение проблемы внес П.С. Смирнов. В «Истории русского раскола старообрядства» (1895 г.) исследователь снимает проблему причастности идеологов старообрядчества к книжным исправлениям. В монографии «Внутренние вопросы в расколе в XVII веке» (1898 г.) П.С. Смирнов предпринял попытку исторического исследования начального периода раскола, привлекая известные в то время источники, среди которых сочинения старообрядческих писателей. П.С. Смирнов пришел к выводу, что в основе раскола лежали исключительно религиозные стремления.⁴³

Работы профессора Н.Ф. Каптерева отличаются петрадицион-ностью трактовки некоторых вопросов изучаемой темы.⁴⁴ Н.Ф. Капте-рев показал, что дореформенный русский церковный обряд сохранил черты древневизантийского обряда. Такой вывод служил доказательством исторической правоты старообрядцев. Н.Ф. Каптерев предпринимает попытку проанализировать взгляды расколоучителей (И. Не-ронова и Аввакума) на царя и царскую власть, справедливо полагая, что старообрядцы придавали большое значение царской власти и благоговейно относились к фигуре царя.

⁴¹ Костомаров П.И. Раскол. М, 1994. С. 265, 278.

⁴² Ключевский В.О. Курс русской истории. Т. III. Ч. 3. М., 1988. С. 295.

⁴ Смирнов П.С. Внутренние вопросы в расколе в XVII веке. СПб.. 1898. С. СХХІХ. Катерен Н.Ф. Патриарх Никон и его противники в деле исправления церковных обрядов. Сергиев-Посад, 1913; Он же. Патриарх Никон и царь Алексей Михайлович. Т. 1-І І.М.. 1996.

Политическое учение раскола рассмотрел В.Е. Вальденберг. Главная мысль в учении раскола, как полагает исследователь, состоит в представлении старообрядцев о Руси как хранительнице благочестия и русском царе - блюстителе непорочной христианской веры. В.Е. Вальденберг подчеркивает, что «политическое учение раскола признавало за царем защитника православия и границу его власти видело, отчасти, в законе правды, а главным образом - в самой

православной вере».

Как явление исключительно церковное, национально-консервативное представлял раскол С.Ф. Платонов. Причины, приведшие к расколу историк относил к особенностям реформаторской деятельности Никона, а его быстрое распространение объяснял «ус-ловиями общественной жизни» XVII в.

В марксистской историографии старообрядческое движение рассматривалось с позиции его противогосударственной направленности. Г.В. Плеханов в основание раскола ставил «недовольство на-рода своим постоянно ухудшавшимся положением». М.Н. Покровский повествовал о раскольничьей общине как источнике накопления торгового капитала и в связи с этим, раскол в его понимании был «чисто духовным восстанием», не способным перерасти в де-

мократическую революцию.

В работах советских авторов 1920-1930-х гг., в которых рассматривалась история старообрядческого движения, акцент делался на антифеодальных выступлениях старообрядцев.

^ь Вальденберг В.Е. Древнерусские учения о пределах царской власти. Иг., 1916. ¹⁶ Там же. С. 399,412.

⁴⁷ Платонов С.Ф. Лекции по русской истории. М, 1993. С.394-395, 410.

⁴⁸ Плеханов Г.В. О религии и церкви. М., 1957. С. 434.

⁴⁹ Покровский М.Н. Русская история в самом сжатом очерке. М. 1967. С. 89.

Н.М. Никольский рассмотрел социально-экономические и социально-политические аспекты старообрядческого движения. Раскол характеризуется Н.М. Никольским как социально-религиозное движение, оппозиционное крепостническому государству и церкви как орудию его господства.⁵⁰

Во второй половине XX в. в обобщающих трудах по отечественной истории и работах, посвященных проблемам Русской Церкви, Церковь рассматривалась как один из феодальных институтов, проводник государственной идеологии. Церковная реформа, по мнению ряда авторов, должна была способствовать повышению идеологического воздействия на массы. В это время появляются и специальные работы, посвященные проблемам раскола и старообрядческому движению,⁵² в которых в качестве причин раскола назывались классовые противоречия, характерные для России середины XVII в. Сам раскол рассматривается как столкновение классовых интересов в форме религиозного конфликта. Особого внимания заслуживает работа B.C. Румянцевой «Народное антицерковное движение в России в XVII веке» (1986 г.), посвященная истории раннего раскола, в которой дается качественный историографический обзор источников по проблеме истории становления старообрядческого движения, а также сочинение академика Н.М. Покровского.

Никольский II.M. История русской церкви. М, 1985. С. 186.

⁵¹ Очерки истории СССР. Период феодализма XVII век. М., 1955; Церковь в исто
рии России (IX в. - 1917 г.). М., 1967; Религия и церковь в истории России. М.,
1975; Русское православие: вехи истории. М.. 1989.

⁵² Миловидо» В.Ф. Старообрядчество в прошлом и настоящем. М., 1969; Карцов
В.Г. Религиозный .раскол как форма антифеодального протеста в истории Рос
сии. Калинин. 1971; Катупский А.Е. Старообрядчество. М., 1972.

⁵³ Покровский И.И. Антифеодальный про гест урало-сибирских крестьян-
старообрядцев в XVIII в. Новосибирск, 1974: Он же. Три документа по истории
церкви в Сибири в XVII в // Христианство и церковь в России феодального периода.
Новосибирск. 1989 и др.

Наиболее авторитетной работой о расколе по праву считается монография С.А. Зеньковского «Русское старообрядчество: духовные движения семнадцатого века», изданная за рубежом (Мюнхен, 1970 г.). Историк попытался как можно детально определить истоки конфликта середины XVII в., оценить историческую роль в становлении старообрядчества протопопа Аввакума, дьякона Федора, инока Авраамия и других видных деятелей раннего раскола. Большое внимание С.А. Зеньковский уделяет оценке значимости Москвы, Соловецкого монастыря, Пустозерска как идейных и духовных центров старообрядчества.

Значительный вклад в изучение проблемы церковной реформы и раскола внесли работы литературоведов, в которых уделяется огромное внимание памятникам литературы раннего старообрядчества. Это исследования В.И. Малышева, Д.С. Лихачева, A.M. Робинсона, A.M. Панченко, А.С. Елеонской, А.С. Демина, Н.С. Демковой, НЛО.

Бубнова и др. Их усилиями была существенно расширена источни-ковая база, позволяющая иначе трактовать различные аспекты церковной реформы и раскола.

Особое место в отечественной историографии принадлежит основанной Ю.М. Лотманом семиотической школе, представители ко-

' Малышев В.И. Две заметки о протопопе Аввакуме // Из истории русских литературных отношений XVIII-XX вв. М.-Л., 1959; Он же. История первого издания Жития протопопа Аввакума // Русская литература. 1962. № 2; Он же. Заметки о протопопе Аввакуме // Русская литература. 1965. № 4; Лихачев Д.С. XVII век в русской литературе // XVII век в мировом литературном развитии. М., 1961; Оп.же. Развитие русской литературы X-XVIII веков. Эпохи и стили. Л., 1973; Он же. Человек в литературе Древней Руси. М., 1970; Робинсон А.Н. Борьба идей в русск ой литературе XVII века. М., 1974; Панченко A.M. Русская стихотворная культура XVII века. Л., 1973: Он же. Русская культура в канун Петровских реформ. Л., 1974; Демкова Н.С. Житие протопопа Аввакума (Творческая история произведения). Л., 1974; Демин А.С. Русская литература второй половины XVII -начала XVIII в. М., 1977; Плеонская А.С. Русская публицистика второй половины XVII века. М., 1990; Она же. Русская ораторская проза в литературном процессе

торой (Б.А. Успенский, В.М. Живов и др.) рассматривают историю как смену различных знаковых систем и сквозь эту призму исследуют эволюцию общественных представлений. Б.А. Успенский считал, что в основе раскола лежит культурный (семиотический) конфликт, который проявился в различном отношении к сакральному знаку. Семиотические и филологические разногласия воспринимались как разногласия богословские.⁵⁵

Среди современных литературоведческих работ следует отметить монографию Л.В. Титовой «Послание дьякона Федора сыну Максиму - литературный и полемический памятник раннего старообрядчества» (2003 г.) в которой автор на качественно новом уровне исследует полемические сочинения старообрядческого писателя дьякона Федора Иванова.

В постсоветской историографии интерес к проблемам раскола заметно усилился. Заслуживает внимания исследование П.В. Лукина.⁵⁶ Автор анализирует особенности старообрядческого мировоззрения, в котором значительное место занимали представления о царе и царской власти. На основании широкого привлечения старообрядческих сочинений историк прослеживает эволюцию представлений расколо-учителей о царе Алексее Михайловиче. П.В. Лукин приходит к выводу, что широкое раскольническое движение стало следствием нарушения Алексеем Михайловичем свойственному старообрядцам устойчивому комплексу представлений о царе.³⁷

XVII века. М, 1990: Бубнов НЛО. Старообрядческая книга в России во второй половине XVII в. СПб.. 1995 и др.

⁵⁵ Успенский Б.А. Раскол и культурный конфликт XVII в. // Избранные труды. М..
1994. Т. 1.С. 333-335.

⁵⁶ Лукин П.В. Народные представления о государственной власти в России XVII ве
ка. М., 2000.

⁵⁷ Там же. С. 251.

Исследование СВ. Лобачева о времени патриарха Никона позволяет иначе посмотреть на церковную реформу. Автор оценивает роль развития книгопечатания. Идея исправлять книги появилась как составная часть технологического процесса подготовки рукописи к пе-

чати.

Представляют интерес статьи, посвященные деятелям раннего старообрядчества: Д.А. Урушева «К биографии Павла Коломенского» -единственного архиерея, открыто выступившего против церковной реформы; А.Т. Шашкова «Из истории сибирской ссылки протопопа Аввакума», которая в связи с привлечением автором новонайденных архивных материалов существенно дополняет известную ранее картину пребывания Аввакума в Сибири; Т.А. Опариной «Грамота Монастырского приказа 1656 г. о «сыске и поимке» Ивана Неронова».⁵⁹

Следствием возросшего интереса к истории старообрядчества стали источниковедческие работы, в которых активно изучается письменное наследие писателей и публицистов раннего старообрядчества. Многие их сочинения никогда ранее не издавались.'

Подводя итог анализу исторической литературы этой группы, мы вправе отметить, прежде всего, устойчивый интерес к данной проблематике. Ярко заявив о себе во второй половине XIX в., он, никогда не угасал вовсе, проявился на рубеже ХХ-ХХІ вв. с новой силой. Далее, свой вклад в изучение проблемы внесли не только историки, но и литературоведы, культурологи, философы, что дополнило общую картину истории церковного раскола совершенно новыми красками. Существенно расширилась при этом и источниковая база исследований. Наконец, для

⁵⁸ Лобачев СВ. Патриарх Никои. СПб.. 2003. С. 126.

" Старообрядчество в России (XV1I-XX века). Выи. 3. М., 2004.

⁶⁰ Памятники старообрядческой письменности. СПб., 1998; Демкона II.С. Сочинения Аввакума и публицистика раннего старообрядчества. Материалы и исследования. СПб.. 1998.

современных исследователей этой группы характерен интерес, с одной стороны, к частным, фактически не исследованным ранее сюжетам, с другой - достаточно широкие и смелые обобщения в части духовных исканий старообрядцев, идейных и богословских основ церковных реформ. Примером последнего могут служить работы Н.В. Воробьевой.⁶¹ Наряду с несомненными достижениями, характерными для историографии этой группы, мы вправе отметить и тот факт, что широкий исторический фон, эволюция российского самодержавия, церковные реформы в контексте всего комплекса преобразований царя Алексея Михайловича, зачастую выпадают из контекста данных сочинений, в которых проблемы раскола и движения старообрядцев принимает, так сказать, самодостаточное значение.

Обратимся теперь к третьей группе работ, оказавшихся в поле нашего внимания.

В контексте общих проблем, связанных с изучением политического строя и церковного раскола, историки высказывали свое отношение к личности царя Алексея Михайловича и протопопа Аввакума, оценивая их социально-значимые качества и влияние последних на их деятельность.

Несколько идеализированный образ царя создал СМ. Соловьев. Источником привлекательной природы Алексея Михайловича историк называет «глубокую религиозность» государя. Особой чертой царя, по мнению историка, является его «патриархальное обхождение с подданными».⁶²

Воробьева Н.В. Церковные реформы в России в середине XVII в.: идейные и духовные аспекты. Омск, 2002: Она же. Русская Православная Церковь в середине XVII в. Омск, 2004; Она же. Царь Алексей Михайлович и новые способы легитимации власти // Актуальные проблемы отечественной истории XVI начала XX вв. Вып. 3. Омск, 2006. С. 23-45; Она же. Образ Божий в воззрениях Святейшею Патриарха Никона // Исторический ежегодник. Омск, 2006. С. 4-12 и др. ⁶² Соловьев СМ. Сочинения. Км. 6. М.. 1991.

Прямо противоположной точки зрения придерживался Н.И. Костомаров. По его мнению, царствование Алексея Михайловича представляло собой «печальный пример, когда под властью вполне хорошей личности, строй государственных дел шел во всех отноше-ниях как нельзя хуже».

В.О. Ключевский характеризовал второго Романова как «соединение власти и кротости». Алексей Михайлович был «мало способен и мало расположен чего-нибудь отстаивать или проводить, как и с чем-либо бороться. В царе Алексее не было ничего боевого; всего менее имел он охоты и способности двигать вперед, понукать и направлять людей».⁶⁴ В.О. Ключевский рассматривал преобразовательную деятельность Алексея Михайловича как нерешительную -«одной ногой он еще крепко упирался в родную православную старину, а другую уже занес было за ее черту».

С.Ф. Платонов, помимо положительных качеств царя, выделяет и негативные, присущие Алексею Михайловичу, среди которых историк называет «маловольность». В силу этого «царь Алексей не мог быть бойцом и реформатором». Управление государством историк считает делом не для Алексея Михайловича, отмечая, что всегда рядом с государем находились доверенные лица, которые и управляли страной. Роль Алексея Михайловича в государственном деле сводилась к тому, что он задавал ритм для тех, кто трудился. Среди доверенных лиц, которые правили за Алексея Михайловича, С.Ф. Платонов называет соответственно Б.И. Морозова, Н.И. Одоевского, патриарха Никона, А.Л. Ордина-Нащокина и А.С. Матвеева.⁶³

Костомаров Н.И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Кн. 2. М., 1991. С. 101-103.

⁶⁴ Ключевский В.О. Курс русской истории. М.. 1988. Ч. III. С. 308.

⁶⁵ Платонов С.Ф. І Іарь Алексей Михайлович // Три века. Т. 1. М., 1991. С. 130.

Иную точку зрения на участие царя в государственной деятельности выражает И. Катаев, который полагал, что Алексею Михайловичу принадлежит активная роль в принятии единоличных решений». В связи с этим самодержавие со времени второго Романова утверждается более, чем прежде.⁶⁶ Сходный взгляд выражал А.Е. Пресняков считавший, что при Алексее Михайловиче самодержавие переживает период своего расцвета.⁶⁷ К.Ф. Валишевский признавал в Алексее Михайловиче натуру мечтательную и склонную к мистицизму, искреннюю в своем идеализме, отмечая, что государь «вмешивался во все дела и действовал своим собственным авторитетом». В юбилейном издании «Трехсотлетие Дома Романовых: 1613-1913», государственная деятельность Алексея Михайловича трактовалась как подготовительный период к реформам Петра Великого.

Долгие годы в советской историографии фигура второго Романова находилась на периферии исторических исследований: при изучении классовой борьбы в условиях «бунташного века», при исследовании внешней политики России, прежде всего сюжетов о «воссоединении» Украины с Россией, наконец, как мы уже показали выше, при анализе курса реформ и, шире, эволюции российской государственности, советские историки не обходили вниманием социально значимые качества личности царя Алексея Михайловича. Филологами и культурологами в этой части было сделано едва ли не больше, чем историками.

^м'Катаев И. Царь Алексей Михайлович и его время. М.. 1915. С. 19. Пресняков А.Е. Российские самодержцы. М., 1990. С. 104.

⁶⁸ Валишевский К.Ф. Первые Романовы. М., 1990. С. 159.

⁶⁹ Трехсотлетие Дома Романовых: 1613-1913. М., 1991. С. 44.

⁷⁰ Панченко A.M. Русская культура в канун петровских реформ // Из истории рус
ской культуры. Т.З. М., 1996. С. 13-264; Топоров В.П. Московские люди XVII в. (к
злобе дня) // Гам же. С. 346-379; Плюханова М.В. О национальных средствах само
определения личности: самосакрализация, самосожжение, плавание на корабле //
Там же. С. 380-459; Она же. О некоторых чертах личностного сознания в России
XVII века // Художественный зык средневековья. М., 1982; Живов В.М. Религиозная
реформа и индивидуальное начало в русской литературе XVII в. // Из истории рус-

Лишь в 1992 г. появилась пространная статья Ю.А. Сорокина, опубликованная в журнале «Вопросы истории», позднее в серии «Жизнь замечательных людей» было опубликовано изыскание И.Л. Андреева. Нельзя сказать, что эти авторы выписали идеализированный образ второго Романова, но, по крайней мере, они признают, что Алексей Михайлович обладал всеми качествами, необходимыми действительно крупному государственному деятелю, что он являет собой уникальный для русской истории тип реформатора. Приоритет личных качеств отца в сравнении с сыном, Петром I, как-будто начинает признаваться в современной отечественной историографии.

На отношение к личности протопопа Аввакума в дореволюционной историографии неизбежно влияла общая оценка старообрядчества. Исследователи, которые зачастую характеризовали старообрядчество как некую консервативную силу, с присущим ей обря-доверием, а приверженцев «старой веры» трактовали как противников всяких изменений. Соответствующим образом оценки давали Аввакуму. Такой подход позволял представить личность и деятельность Аввакума преимущественно в негативных тонах и преобладал в трудах дореволюционных авторов, как светских, так и церковных.

При некотором упрощении их оценок и выводов можно представить Аввакума грубым, нетерпимым, эгоистичным, необразованным фанатиком с самообожанием и самомнением.⁷²

ской культуры. Т. 3. М., 1996. С. 486-502; Лотман Ю.М. Очерки по истории русской культуры XVIII - начала XIX века // Из истории русской культуры. 'Г. IV. М, 1996. С. 13-348; Успенский Б.А. Царь и патриарх: харизма власти в России (византийская модель и ее русское переосмысление). М, 1998 и др.

⁷¹ Сорокин Ю.А. Алексей Михайлович // Вопросы истории. 1992, № 4-5. С. 73-89; Андреев И.Л. Алексей Михайлович. М., 2003.

" Соловьев СМ. Сочинения. Кн. 7. С. 33, 157; Платонов С.Ф. Полный курс лекций по русской истории. СПб.. 2000. С. 429; Макарий (Булгаков). История Русской Церкви. Кн. 7. С. 293; Каптерев II.Ф. Патриарх Никон и парь Алексей Михайлович. Т. I. С. 392-393.

Благотворное влияние на изучение личности Аввакума сказалось публикация сочинений протопопа.⁷³ В этом ряду значительное место занимает издание письменного наследия Аввакума Н.И. Субботиным в результате которого появилась возможность яснее представить жизнь и личность протопопа. Появляется ряд статей и иссле-

дований, посвященных непосредственно Аввакуму. Следует сказать об исследовании видного историка В.А. Мякотина «Протопоп Аввакум, его жизнь и деятельность», в которой автор затрагивает проблему взаимоотношений Алексея Михайловича и Аввакума. Терпимое отношение Аввакума к царю было вызвано ожиданиями протопопа, что сочувствие царя к его личности может перейти к сочувствию к его учению. В свою очередь, Алексей Михайлович, по мнению историка, любил Аввакума как человека, стоявшего с ним некогда в близких отношениях, чтил в нем строгого ревнителя и

подвижника благочестия.

А.К. Бороздин исследует связи, соединяющие Аввакума с общим движением против реформы. Автор отмечал оригинальный склад ума протопопа, его могучий дар проповедника. Изучая литературную деятельность опального протопопа, А.К. Бороздин уделяет внимание источникам, которыми пользовался Аввакум для написания ряда своих сочинений.⁷⁶

Житие протопопа Аввакума / Под ред. П.С. Тихонравова. СПб., 1861; Челобитная первая царю Алексею Михайловичу; Пять посланий Аввакума к боярыне Морозовой // Русский архив. 1864 и др.

⁷⁴ Горский А.В. Протопоп Аввакум, как вероучитель и законодатель раскола //
Братское слово. М.. 1878. Кн. IV.; Жежеленко Д.Н. Протопоп Аввакум и его
деятельность // Странник. 1883; Ярош. Протопоп Аввакум // Русский вестник. 1893
и др.

⁷⁵ Мякотип В.А. Протопоп Аввакум. L-го жизнь и деятельность. СПб., 1894. С.
113-114.

Бороздин А.К. Протопоп Аввакум. Очерк из истории умственной жизни русского общества в XVII веке. СПб., 1900.

В работах советского периода, касающихся истории старообрядчества в первую очередь отдавалось предпочтение классовым противоречиям. В связи с этим противоречия между царем и протопопом есть не что иное как столкновение классовых позиций. Критика Алексея Михайловича Аввакумом рассматривалась как протест, обличенный в религиозную форму, «трудового, страждущего народа» против феодального гнета. Продолжая традицию, заложенную дореволюционной историографией, Аввакума продолжают представлять как религиозного фанатика с тяжелым неуживчивым характером.⁷⁷

Иной подход в изучение личности Аввакума внесли литературоведы, занимавшиеся исследованием письменного наследия протопопа. Их усилия изменили и значительно расширили представления об Аввакуме. В частности, было опровергнуто мнение о малограмотности Аввакума. Исследователями отмечена начитанность Аввакума, выявлен широкий круг произведений древнерусской письмен-ности, с которым был знаком протопоп. Обращено внимание на присущий Аввакуму сатирический талант и, тем самым, опровергнуто бытовавшее мнение о протопопе как о мрачном и безрадостном че-

ловеке.

Чаев II.С. Церковный раскол и Соловецкое восстание 1668-1676 гг.//Очерки истории СССР. Период феодализма. XVII в. М, 1955. С. 318-320; Преображенский А.А. Внутренняя политика правительства в 40-60-х годах XVII в. и классовая борьба: Павленко Н.И. Церковь и старообрядчество во второй половине XVII в.// История СССР с древнейших времен до наших дней. Т. 3. М, 1967. С. 64, 101-105: Катунский А. Указ. соч. С. 13-20; Миловидов В.Ф. Указ. соч. СЮ; Карпов В.Г. Указ. соч. С. 98-100.

Жиіие Аввакума и другие его сочинения / Под ред. Н.К.Гудзия. Комментарии Н.К.Гудзия. А.С.Елеонской, А.Н.Мазунина. В.И.Малышева, Н.С.Сарафановой. М., 1960: Сарафанова (Демкова) Н.С. Произведения древнерусской письменности в сочинениях Аввакума//ТОДРЛ. Т. 18. M.-JL 1962. С. 328-340. ⁷⁹ Малышев В.И. Рисунки протопопа Аввакума // Русская литература. 1965. № 2. С. 154-155; Аидрианова-Иеретц В.П. У истоков русской сатиры//Русская демокра-

Отметим работы А.Н. Робинсона в которых автор уделяет внимание характеристике взаимоотношений царя и протопопа. Отношение Аввакума к Алексею Михайловичу, по определению исследователя, колебалось от добродушно-фамильярного до остро обличительного с преобладанием последнего. А.Н. Робинсон подчеркивает, что отношение Аввакума к царю, совлечение с него «ореола святости» было узловым моментом в идеологии опального протопопа.

Итак, мы вправе констатировать тот факт, что история изучения заявленных нами проблем насчитывает уже несколько веков. Естественно, что за это время в науке сложился источниковый комплекс, добавить к которому что-либо, по большому счету, очень сложно. Научная мысль трансформировалась в ряд стройных, порядочно аргументированных концепций; полемика и дискуссии между учеными привели к уточнению многих позиций и формулировок, дополнительной системе аргументов, подведенных под то или иное положение. Однако весь накопленный в историографии огромный фактический материал вкупе с качественной его научной проработкой позволяют современному исследователю находить все новые аспекты проблемы, новые связи между старыми, хорошо известными и признанными в науке фактами. Предпринятый нами анализ исследовательской литературы подтверждает, что в центре внимания исследователей как при изучении российского самодержавия, так и при изучении церковных реформ середины XVII в. и последовавшего за ними раскола, оказывались дихотомии⁸¹ «царь Алексей Михайлович - патриарх Никон» и «патриарх Никон - прото-

тическая сатира XVII века. М.. 1977; Лихачев Д.С., Панчспко A.M., Понырко Н.В. Смех в Древней Руси. Л.. 1984. С. 59-72 и др.

Робинсон Л.И. Житие Аввакума и Енифания. Исследование и тексты. М., 1963; Он же. Борьба идей в русской литературе XVII века. М.. 1974.

Дихотомия - исследовательский прием, предполагающий последовательное деление целого на две части. См. подробнее: Современный словарь иностранных слов. М.. 1993. С. 209.

поп Аввакум». Дихотомия «царь Алексей Михайлович - протопоп Аввакум» оказывалась на заметной периферии исследований, никогда не изучалась специально ни в контексте истории государственных институтов и реформаторской деятельности, ни в контексте движения старообрядцев, ни в контексте идейной и политической борьбы XVII в.

В этой связи объектом исследования в настоящей диссертации становится эволюция российского самодержавия в результате крупномасштабных реформ третьей четверти XVII в., в том числе церковных реформ и церковного раскола. Предметом выступает персонификация этих процессов, взятых в контексте дихотомии «царь Алексей Михайлович - протопоп Аввакум», прежде всего в части их идейно-теоретического противоборства.

Цель диссертационного сочинения состоит в реконструкции тех изменений, которые произошли в политическом режиме Алексея Михайловича под воздействием церковных реформ, раскола и критики идеологами старообрядцев второго государя из дома Романовых.

Поставленная цель предполагает разрешение следующих задач:

1) рассмотреть институт царской власти в правление Алексея Михайловича, уделив при этом особое внимание церковной политике государя и проведению церковных реформ, а также отношению Алексея Михайловича к расколу. Вполне понятно, что при разрешении этой задачи в тексте диссертации многие сюжеты, например, переход к абсолютизму, идейные основы самодержавия в понимании самого Алексея Михайловича, некоторые конкретные реформаторские начинания правительства будут лишь очерчены, ибо их глубокое изучение приведет к размыванию предмета исследования;

2. исследовать идеологические основы самодержавной власти в России в контексте православных представлений о сущности царской власти и их эволюцию в трудах идеологов раскола;

3. выявить особенности представлений идеологов старообрядчества на статус, природу и сущность царской власти, а тем самым и особенности их идеологии в целом, изменявшиеся в процессе проведения церковной реформы;

4. рассмотреть личные отношения Алексея Михайловича и протопопа Аввакума, объяснить оценки, данные протопопом царской власти в целом, политическому режиму Алексея Михайловича в особенности, личным качествам царя в частности.

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Укрепление социального статуса царя Алексея Михайловича и самого института царской власти произошло в результате последовательной реформаторской государственной и церковной политики второго Романова, окрасившей литургические реформы в России в совершенно особые тона;

2. У старообрядцев второй половины XVII в. бытовал устойчивый комплекс идеальных представлений о том, каким должен быть православный государь, вытекавший из православного мировоззрения и миропонимания. Они смогли не просто усвоить, но и творчески развить основные его положения;

3. Изменению отношения протопопа Аввакума к Алексею Михайловичу послужила как сама церковная реформа, проведенная по инициативе царя, так и реализация ее на практике. Несмотря на крушение иллюзий в отношении Алексея Михайловича как идеального государя, Аввакум и его чада духовные никогда не выступали против самодержавия как такового. Алексей Михайлович на протяжении сво-

его царствования оставался лояльным по отношению к Аввакуму, в репрессиях против него не было ничего личного;

4. Меры, предпринимаемые правительством и Церковью для «умаления» раскола, были односторонни и недостаточны.

Хронологические рамки исследования охватывают период с 1645 г. по 1682 г. Верхняя граница определяется началом царствования Алексея Михайловича, нижняя - годом казни протопопа Аввакума. Некоторые задачи диссертации предполагают обращение к сюжетам, предшествующим воцарению Алексея Михайловича.

Методологическая база исследования.

Ключевым для нашей работы становится понятие «раскол». В.И. Даль трактует раскол как «отступление от учения и правил церкви». Современные исследователи склонны понимать под расколом «потерю взаимопонимания двух слоев общества». Раскол есть особое состояние социальной системы, для которой характерен стойкий длительный разрыв коммуникаций между слоями общества, жизненно важными для целого, их идейное отчуждение друг от друга, невозможность взаимопроникновения смыслами и, следовательно, их социального взаимо-

проникновения». Эту мысль А.С. Ахиезера надлежит толковать в том смысле, что раскольники и их противники принципиально не в состоянии понимать друг друга, обмениваться «смыслами». Они используют одинаковые слова, но толкуют их по-разному. Именно поэтому мы вынуждены воздержаться от изучения позиции Алексея Михайловича, сосредоточившись лишь на изучении идейно-теоретических конструкций старообрядцев, признавая, конечно же, и тот факт, что в правительственном лагере, да и у самого Алексея Михайловича, идейные

Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. T.IV. СПб., 1996. С. 59-60.

Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта. Т. I. Новосибирск, 1997. С. 173.

позиции зачастую не проработаны. Их ответ на критику вождей раскола - репрессии, а не рациональный довод. Мы склонны согласиться и с другим положением А.С. Ахиезера: «Попытка одной части общества, скажем, правящей элиты, распространить на все общество свои ценности приводит к активизации, усилению противоположных ценно-

О 4

стей. Особенности проведения реформаторского курса, прежде всего в части церковных реформ, заставили раскольников и их идеологов активизироваться, а, поскольку от практической деятельности последние фактически были отстранены, им оставалось лишь слово.

Раскол сопровождает более глубокое явление - кризис. Наличие кризисных явлений в русском обществе последней четверти XVII в. признавали такие авторитетные исследователи как Е.В. Анисимов, и

A.M. Панченко. Более того, по их мысли, кризис проявился в форме раскола Церкви. Кризис этот весьма многообразен и существует в сферах государственной, социальной, мировоззренческой, идейной и проч. Стремление преодолеть этот кризис у вождей и идеологов раскола привел их к дерзким новациям в идейно-политической сфере. В нашем понимании они - новаторы, а не консерваторы и под призывами к старине надлежит искать и находить новые для России смыслы, новые сущности.

В работе использованы также хорошо описанные еще в советской литературе методы социальной типизации.⁸⁶ Основными видами

Ахисзср Л.С. Указ. соч. С. 174.

Власть и реформы. От самодержанной к советской России. СПб., 1996. С. 113, 118; Панченко Л.М. Русская культура ... С. 19, 34, 49.

⁸⁶ Мерлин B.C. Свян. социально-типического и индивидуального в личности // Вопросы психологии. 1967, № 4; Смирнов Г. Личность в социалистическом обществе // Коммунист. 1967. № 11; Смирнов Г. Советский человек. Формирование социалистического типа личности. М., 1973; Ьусва Л.П. Социальная среда и сознание личности. М. 1968; Ядов В.А. О некоторых подходах к концепции личности и связанных с ними различных задачах исследования массовых коммуникаций //Личность и массовые коммуникации. Тарту, 1969; Корнеев М.Я. Проблемы социальной типологии личности. М.. 1971; Мадиевский С.Л. Методология и методика изучения сопи-

социальной типизации являются безличный и персонифицированный. При безличной социальной типизации изучают не столько конкретную историческую личность, сколько общие черты определенного социального типа, которые, по логике вещей, должны быть присущи всем его представителям. Применительно к нашему исследованию таким социальным типом выступает категория «вожди и идеологи раскола». При персонифицированной социальной типизации принято изучать конкретную личность с тем, чтобы вскрыть механизм взаимосвязи личности с классом, партией, группой единомышленников, микросредой и проч. Сведение индивидуального к социальному означает понимание индивидуального как массового явления. Индивидуальность личности при этом представлена индивидуальными мотивами действий и индивидуальным своеобразием характера и способностей. Но это индивидуальное формируется в зависимости от социально-типических отношений. Поэтому все индивидуальное соответствует определенным социальным отношениям. Именно поэтому, изучая идейные позиции Аввакума, его критику политического режима Алексея Михайловича и проведенные им реформы, мы можем судить об отношении части русского общества - старообрядцев - к правительственному курсу и тем новациям, которые кристаллизировались в государстве и обществе в результате реформаторской деятельности Алексея Михайловича.

Мы полагаем, что при таком подходе методологически наиболее правомерным окажется принцип историзма, позволяющий осуществить выявление, определение и сопоставление различных идеологических тенденций, который будет опираться на исторически существовавшие и важные для идеологии эпохи факторы общественно-политической действительности, что, в свою очередь, позволит вы-

альиых групп в исторической пауке. Кишинев, 1973; Архангельский Л.М. Социаль-но-тшческие проблемы личности. М.. 1974 и др.

делить из общего комплекса воззрений ведущих старообрядческих писателей, идеи и представления, волновавшие протопопа Аввакума.

Историко-сравнительный метод позволит выявить тождественные явления, вскрыть сущность изучаемых процессов по сходству и по различию присущих им свойств. Историко-генетический метод позволит вскрыть объективные и субъективные факторы при зарождении тех исторических феноменов, которые затрагиваются в работе. Исследуемый материал изложен по проблемно-хронологическому принципу.

Источниковая база диссертации. Вполне понятно, что массовых источников в средневековье не существует. Находка любого нового документа по истории XVII в. всегда претендует на статус открытия. В данной работе использованы введенные в научный оборот источники, их качественная внутренняя и внешняя критика уже осуществлена. В литературе, однако, в зависимости от целей исследования акцент делается на каком-то одном типе источника. Мы попытались привлечь весь комплекс имеющихся в арсенале исторической науки источников. Кроме того, мы руководствуемся тем соображением, что источник принципиально неисчерпаем и, в полном соответствии с заявленными предметом исследования и его методологической базой, надеемся получить новые знания, опираясь на традиционные источники. Типологически использованные в диссертации источники целесообразно разделить следующим образом:

^Законодательные и нормативные акты;

2) Источники личного происхождения;

Первый тип источников составляют царские грамоты, именные указы, решения церковных соборов Русской Православной Церкви, которые позволяют проследить политику верховной власти, направленную на укрепление царской власти и изменения статуса москов-

ского государя, а также деятельность светской и церковной власти в отношении раскольников. Собрание такого рода материалов актив-но издавалась в различных сборниках XIX в. Законодательные акты и текущие распоряжения правительства Алексея Михайловича зафиксированы в первом томе «Полного собрания законов Российской Империи»

К источникам личного происхождения относятся: 1) богослов-ско-полемические и эсхатологические сочинения старообрядцев, послания и челобитные; 2) эпистолярное наследие; 3) сказания иностранцев о России XVII в; 4) публицистические сочинения XVI-XVII вв.

Значительный комплекс источников составляют письменные памятники раннего старообрядчества, которые позволяют реконструировать общие моменты в мировоззрении старообрядцев, а также выявить конкретные взгляды, присущие тому или иному старообрядческому писателю. Богословско-полемические и эсхатологические сочинения старообрядцев, позволяют проследить историю становления движения в защиту «старой веры». В такого рода сочинениях чаще всего можно встретить в прямой или образной форме воззре-

Акты исторические, собранные и изданные Археографическою комиссией. Т. IV-V. СПб., 1842; Дополнения к Актам историческим. Т. V. СПб.. 1853; Акты Московского государства. Т. II. СПб.. 1894; Собрание государственных грамот и договоров. Ч. 3-4. М., 1822-1828. ⁸⁸IIC3-I. Т. I. СПб., 1830.

Аввакум. «Книга толкований» // Житие Аввакума и другие его сочинения. М., 1991; Он же. «Книга бесед» // Там же; Он же. «Беседа о кресте к неподобным» // Демкова Н.С. Сочинения Аввакума и публицистическая литература раннего старообрядчества. Материалы и исследования. СПб., 1998; Он же. Ответ на «Вошсщспис от сына духовного ко отцу духовному» // Памятники старообрядческой письменности. СПб.. 1998; Вопрос и ответ старца Авраамия // Материалы для истории раскола ... Т. 7. М., 1885; Игнатий Соловецкий. «Об Адаме нынешнем»// Памятники старообрядческой письменности ... ; Он же. Книга о титле на кресте Христове // Памятники старообрядческой письменности ...; Исповедание Игнатия Соловецкого // Демкова Н.С. Сочинения Аввакума ...: Прение верного инока с отступником // Там же; Дьякон Федор Иванов. «Ответ православных» // Титова Л.В. Послание дьякона Федора сыну Максиму - культурный и полемический памятник раннего старообрядчества. Новосибирск, 2003.

ния старообрядцев на российское самодержавие, церковную реформу и личность царя Алексея Михайловича.

Сочинения старообрядческих писателей эпистолярного жанра предполагают доверительный характер высказываний по наиболее волнующим вопросам. Как правило, свои сокровенные мысли идеологи раскола высказывали в письмах единомышленникам и близким людям, членам семьи. Ряд писем содержит наиболее резкие высказывания о царствующей особе. В работе использованы челобитные старообрядцев, адресованные царям Алексею Михайловичу и Федору Алексеевичу, позволяющие понять смысл требований вождей раскола к государю.⁹¹ Автобиографические произведения представлены «Жи-тиями» протопопа Аввакума и инока Епифания.

Значительная часть сочинений старообрядческих писателей XVII в. опубликована ІІ.И. Субботиным в девятитомном сборнике «Материалы для истории раскола за первое время его существова-

Аввакум. Письмо игумену Феоктисту; Он же. Письма и послания Симеону; Он же. Послание всем «ищущим живота вечнаго; Он же. Послание «отцу» Ионе; Он же. Письмо попу Исидору: Он же. Совет святым отцем преподобным; Он же. Послание «горемыкам миленьким» // Житие Аввакума ... М.. 1991; Дьякон Федор. Послание сыну Максиму // Титова Л.В. Указ. соч.; Он же. Письмо на Мезень к семье протопопа Аввакума // Памятники литературы древней Руси (в дальнейшем -ПЛДР): XVII век. Кн. 2. М., 1989: Послание страдальца Христова отца Авраамия к христолюбну некоему, и свидетельство о времени последнем // Там же.

' 1-я-5-я Челобитные Аввакума царю Алексею Михайловичу//Житие Аввакума и другие его сочинения. М.. 1991: Челобитная Аввакума царю Федору Алексеевичу // Там же; Челобитная дьякона Федора Алексею Михайловичу // Материалы для истории раскола ... Т. 6. М.. 1881: Челобитная Лазаря царю Алексею Михайловичу // Пустозсрская проза. М., 1989: Челобитная Никиты Добрынина (Пустосвята) царю Алексею Михайловичу // Материалы для истории раскола ... Т. 4. М., 1878; Челобитная Авраамия царю Алексею Михайловичу // Матери&чы для исюрии раскола ... Т. 7.

" Житие протопопа Аввакума, им написанное, и другие его сочинения. М., 1960; Житие Аввакума и другие его сочинения. М., 1991; Робинсон А.II. Жизнеописания Аввакума и Епифания: исследования и тексты. М., 1963; Житие Епифания // Пусто-зерский сборник: автографы сочинений Аввакума и Епифания. Л.. 1975.

ния». В сборник вошли известные на тот период времени произведения первых старообрядцев. Пятый том «Материалов ...» полностью посвящен сочинениям протопопа Аввакума. Кроме того, некоторые работы Аввакума напечатаны в первом и восьмом томах «Материалов ...». Работа по публикации старообрядческих произведений была продолжена Я.Я. Барсковым.⁹⁴ Сочинения Аввакума вошли также в «Памятники истории старообрядчества XVII в.» в составе «Русской исторической библиотеки».⁹^ Ряд старообрядческих сочинений были опубликованы в приложениях к трудам крупных исследователей раскола А.К. Бороздина, П.С. Смирнова.⁹' Большая заслуга в открытии и публикации ранее неизвестных сочинений первых старообрядцев и, прежде всего, протопопа Аввакума, принадлежит советским исследователям средневековой литературы В.И. Малышеву, А.Н. Робинсону, Н.С. Демковой, НЛО. Бубнову, И.М. Кудрявцеву и др.⁹⁷

Материалы для истории раскола за первое время его существования. Т. 1-9. М., 1875-1895. Барсков ЯЛ. Памятники первых лет старообрядчества. СПб., 1912.

⁹⁵ Памятники истории старообрядчества XVII в. Ки. 1. Вып. I. Л.. 1927. (РИБ. Т.
39).

⁹⁶ Бороздин А.К. Протопоп Аввакум. Очерк из истории умственной жизни русско
го общества в XVII веке. СПб., 1900; Смирнов П.С. Внутренние вопросы в расколе
в XVII веке. СПб.. 1898.

⁹⁷ Малышев В.И. Два неизвестных письма протопопа Лввакума // Труды отдела
древнерусской литературы (в дальнейшем - ТОДРЛ). Т. 14. М.-Л., 1958; Он же. Три
неизвестных письма протопопа Аввакума и новые документы о нем//Доклады и
сообщения Филологического института ЛГУ. Вып. 3. Л., 1951; Бубнов П.10. Неиз
вестная челобитная дьякона Игнатия Соловецкого царю Федору Алексеевичу //
Рукописное наследие Древней Руси. Л., 1972: Бубнов П.Ю., Демкова П.С. Вновь
найденное послание из Москвы в Пустозерск «Возвещение от сына духовного ко
отцу духовному» и ответ протопопа Аввакума (1676 г.) // ТОДРЛ. Т. 36. Л., 1981:
Демкова П.С. Неизвестные и неизданные тексты из сочинений протопопа Аввакума
// ТОДРЛ. Т. 21. М.-Л.. 1965; Она же. Из истории ранней старообрядческой литера
туры: «Исповедание» Игнатия Соловецкого (1682 г.) и отклики современников на
разгром Соловецкою монастыря царскими войсками в 1676 г. // ТОДРЛ. Т. 37. Л..
1983; Кудрявцев И.М. Сборник XVII в. с подписями протопопа Аввакума и других
иустозерских узников. Материалы к исследованиям // Записки отдела рукописей
ГБЛ им. В.И. Ленина. Вып. 33. М., 1972 и др.

Также в данной работе использованы полемические сочинения начального периода противоборства официальной Церкви с зарождающемся движением в защиту «старой веры» - «Жезл правления» С. Полоцкого, разбор Паисием Лигаридом челобитной Никиты Добрынина (Пустосвята), Служебник со Свитком соборных деяний (1667 г.), «Сочинение против раскола» архимандрита Дионисия, «Увет духовный» А. Холмогорского.

Отдельную группу источников составляет эпистолярное наследие царей Ивана Грозного и Алексея Михайловича. Как послания Ивана Грозного, так и его переписка с А. Курбским отражают взгляды этого государя как идеолога и носителя самодержавия, дожившего до Алексея Михайловича, а также в отстаивании права монарха на неограниченную самодержавную власть. В этом же плане представляют интерес письма Алексея Михайловича, в которых второй Романов излагает свои представления о царской власти.⁹⁸

В диссертации изучаются сочинения иностранцев, содержащие сведения о государственном устройстве России эпохи Алексея Михайловича, придворной жизни, быте, нравах и т.д. и отражающие

~ 99

взгляды людей иной культуры на московского государя.

Публицистические сочинения XVI-XVII вв. представлены сочинениями различного жанра. Это произведения церковно-политической мысли, социально-экономические проекты, а также исторические произведения, авторы которых были непосредственными участниками

Собрание писем царя Алексея Михайловича. М., 1856; Два послания царя Алексея Михайловича. М., 1902; Послания Ивана Грозного. М.-Л.. 1951; Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским. Л., 1979: Наказ боярину В.Б. Шереметеву Алексея Михайловича // Московия и Европа. М.. 2000.

Мейерберг А. Путешествие в Московию // Утверждение династии. М.. 1997; Роде А. Описание второго посольства в Россию датского посланника Ганса Ольделанда в 1659 г. // Утверждение династии. М.. 1997: Рейтснфельс Я. Сказания о Московии //'Гам же: Крнжапич Ю. Русское государство в половине XVII века. М.. 1997; Павел

описываемых событий.¹⁰⁰ Сочинения публицистов XVI-XVII вв. позволяют проследить формирование и развитие концепции самодержавной власти московских государей.

В целом имеющиеся источники и литература, взятые в совокупности, позволяют разрешить поставленные в исследовании задачи.

Научная новизна работы определяется самим предметом исследования и, отчасти, его методологической базой, прежде всего использованием методов социальной типизации. Доказано, что царь Алексей Михайлович, руководствуясь тем идеалам самодержавной власти, который сложился еще при Иване Грозном, на практике разрушил его основу - византийскую по своему происхождению «симфонию» власти царя и патриарха, фактически добившись эмансипации царской власти от «поучений» иерархов Русской Православной Церкви, но сохранив при этом верность православию. Его реформы, в том числе и церковные, позволили второму Романову реставрировать в России самодержавие, что, вкупе с другими начинаниями, существенно укрепило институт царской власти в России. Комплекс идей, высказанных идеологами раскола почти не коррелировался с новациями царя. Доказано, что компромисс между ними был невозможен в принципе и никак не зависел ни от их социально-значимых качеств, ни от личных симпатий, действительно имевших место. Многие объективно заданные процессы, протекавшие в русском обществе XVII в. исследователи склонны были персонифицировать в фигуре царя и его оппонентов. Такой подход зачастую приводил к примату субъективного начала над объективными про-

Алепиский. Путешествие Антиохийского патриарха Макария в Россию в первой половине XVII века// ЧОИД1\ 1898. Кн. 4.

¹⁰⁰ Иосиф Волоцкий. Просветитель. М., 1993; Послания Иосифа Волоцкого. Л., 1959; Сочинения Ивана Псрссветова. М.-Л., 1956; Временник Ивана Тимофеева. СПб., 2004; Сказание Авраампя Палицына. М.-Л., 1955.

41 российскаяІ

ГОСУДАРСТЕЕННАЯ I БИБЛИОТЕКА J

цессами. С использованием методов социальной типизации в работе разграничены объективные, закономерные процессы и их субъективное толкование - доказано, что ни царь, ни идеологи раскола не могли поступать иначе, чем поступали в действительности. Смягчить остроту идейного противостояния, сбить волну гонений на старообрядцев в условиях многофакторного кризиса русского общества оказывалось невозможным - таков еще один вывод работы, претендующий на новацию.

Научная новизна диссертации также определяется стремлением пересмотреть многие, казалось бы, устоявшиеся, представления историков о царе Алексее Михайловиче, протопопе Аввакуме и их многосложных взаимоотношениях.

Практическая значимость и апробация работы диссертационного исследования состоит в том, что его материалы и результаты могут быть использованы при разработке учебных пособий по отечественной истории, а также при подготовке лекционных курсов и семинарских занятий, спецкурсов и спецсеминаров. По теме диссертации опубликованы ряд статей и тезисов. Основные положения и выводы докладывались и обсуждались на международных научных конференциях (Кокшетау, 2004, 2005 гг.), (Омск, 2006 г.).

Изменения в статусе царской власти при Алексее Михайловиче

Вопросы, касающиеся происхождения и сущности царской власти, активно рассматривались на протяжении второй половины XV-XVI вв. Принято считать, что к XVII в. московские книжники окончательно сформировали концепцию власти московских государей. Игумен Иосифо-Волокаламского монастыря Иосиф Волоцкий в своих сочинениях почерпнул положение византийского писателя VI в. Агапита, согласно которому: «Царь убо естеством подобен есть всем человеком, а властию же подобен есть вышняму Богу». Царя, по мнению Волоцкого, «Бог в себе место избра на земли и на свой престол вознес ...», поэтому «приемши от вышняго повелениа прав-ленье своего отечествиа». Государю подобает «не токмо о своих пе-щись и от своего точыо жития правити, но и все от треволнениа спасати и съблюдати, и от нужа и скорби и от бед избавляти». Воззрения Волоцкого на власть московского государя использовал его последователь митрополит Макарий для обоснования формирующейся идеологии самодержавия. Так, в частности, Макарий поместил выдержки из «Просветителя» Волоцкого в чин венчания Ивана IV Грозного 1547 г., подчеркивая, что Иван Васильевич «богом возлюбленный и богом избранный» самодержец.3 Дворянский публицист Иван Пересветов, подобно Иосифу Волоцкому считал, что власть московского государя установлена Богом. Кроме того, по мнению Пе-ресветова, царю необходимо обладать «грозой», т.е. сильной самодержавной властью и быть «мудрым». При этих условиях царство государя «ширеет, и имя его славно по всем землям».

Иван IV всецело разделял теорию божественного происхождения царской власти. Следовательно, противление власти есть противление Богу. Грозный выступал сторонником сильной самодержавной власти монарха: «сам управляй, как должно, своими желаниями, яростью и разумом». Царю «позволено действовать страхом и запрещением и обузданием», жаловать и казнить подданных своею во-лею. Иван Грозный в своих сочинениях обращается и к теме ответственности государя перед Богом: «...верю в Страшный суд господень ... Верю, что мне, как рабу, предстоит суд не только за свои грехи, вольные и невольные, но и за грехи моих подданных, совер-шенные из-за моей неосмотрительности». К представлению о божественном происхождении царской власти, в посланиях Грозного прибавились рассуждения государя о наследственности царской власти и ее неограниченности. Так, например, в послании шведскому королю Иоганну III, Иван Васильевич ссылается на Августа кесаря, которые считались родоначальниками династии русских царей: «мы от Августа кесаря родством ведемся».

Религиозно-политические аспекты идеологии раннего старообрядчества

Основными изменениями, произведенными в ходе церковной реформы, были следующие: вместо двуперстного знамения ввели троеперстное; проскомидии стали совершаться на пяти просфорах вместо семи; сугубую аллилуйю заменили на трегубую; крестный ход стали совершать против солнца; трисоставный шести - или восьмиконечный крест заменен двусоставным четырехконечным крестом. В богослужебных текстах в восьмом члене символа веры из слов «в Духа Святаго Господа истиннаго и животворящаго» изъято слово «истиннаго»; имя «Исус» стало произноситься и писаться «Иисус». В облачении духовенства белый клобук русских иерархов был заменен высокими клобуками іреков и др. Но в силу устоявшихся в России представлений о неизменяемости богослужебной практики, данные преобразования воспринимались не просто как нарушение канонов православного вероучения. На церковную реформу ревнители старины, ставшие в оппозицию, смотрели через призму устоявшегося комплекса представлений о царе и царской власти в России, считавшегося единственным православным государством. В связи с этим, в сочинениях старообрядческих писателей в первое время движения в защиту «старой веры» отразились их взгляды в отношении к светской власти и, в частности ее главного носителя царя Алексея Михайловича, и власти духовной. Основной комплекс идей был создан идеологами движения непосредственно в Москве, а также на севере России. Исследователем НЛО. Бубновым на основе анализа письменного наследия ревнителей старины, была предложена условная периодизация начального этапа старообрядческого движения: 1) период внутрицерковной борьбы сторонников и противников церковной реформы (1653-1663 гг.); 2) период, когда внутрицерковная полемика «выносится» лидерами старообрядческого движения на суд народа (1664-1682 гг.); 3) период, в который происходит «затухание» литературное творчество ревнителей старины после гибели ведущих старообрядческих писателей (1682-1700 гг.).1

Первым начал действовать московский центр раннего старообрядчества. В первое десятилетие с начала церковной реформы московскими старообрядцами параллельно с их проповеднической деятельностью шло накопление материалов в защиту «старой веры». Наиболее значительные комплексы подобных материалов находились в руках игумена Златоустовского монастыря Феоктиста, инока Авраамия и дьякона столичного Благовещенского собора Федора. Из собранного рукописного материала московские защитники «старой веры» пытались скопировать наиболее ценные из находившихся в их распоряжении документы и составляли из них особые тематические сборники.

Голос в защиту «старой веры» и против любых изменений в богослужебной практике раздался вскоре после начала церковной реформы. Одним из первых выступил с проповедями архимандрит Покровского монастыря Спиридон Потемкин. Он приходился родным дядей боярину Ф.М. Ртищеву, был образован и знал несколько языков. Авторитет архимандрита среди московских старообрядцев был чрезвычайно велик.

Протопоп Аввакум о царе Алексее Михайловиче

В сочинениях Аввакума содержатся рассуждения об Алексее Михайловиче, посредством которых можно проследить трансформацию представлений протопопа о втором Романове. Во многом отношение Аввакума к царю определялось общими представлениями, сложившимися в старообрядческой среде.

Письменное наследие Аввакума представлено в письмах, посланиях, челобитных, написанных в разное время, а также его «Житии». «Житие» Аввакума известно в нескольких авторских редакциях, созданных Аввакумом на протяжении 1669-1675 гг. " Как показала Н.С. Демкова, в более поздней редакции, относящейся к 1674-1675 гг., проявляется то настроение, характерное для сочинений последних лет его жизни протопопа. Здесь резкие оценки получает царь Алексей Первые шаги на пути церковных преобразований, как известно, заключались в издании патриархом Никоном новой Псалтыри в феврале 1653 г. Кроме того, в канун Великого поста 1653 г. была разослана по московским церквам известная «Память», сообщалось о неправильности двуперстного знамения и находилось распоряжение Никона креститься по-гречески, тремя перстами. «Память» вызвала протест со стороны Аввакума и других участников раннего раскола. Опровергая положения «Памяти» и обвиняя Никона в ереси, они составили Алексею Михайловичу челобитную. Однако челобитная не имела успеха. По мнению ряда авторов, челобитная посодействовала окончательному разрыву Никона с придворным кружком «ревнителей благочестия», который привел к ссылке некоторых его участников. Аввакума осенью 1653 г. отправили в ссылку в Сибирь (сначала в Тобольск, затем в Енисейск, и далее в Даурию).

По мнению СВ. Лобачева причиной ссылки Аввакума и его единомышленников в августе-сентябре 1653 г. стал конфликт, произошедший на церковном соборе в июле того же года, между патриархом Никоном и Иваном Нероновым. Аввакум, подал Алексею Михайловичу челобитную, написанную совместно с костромским протопопом Даниилом в защиту Неронова. Царь же отдал ее Никону.

В начале 1664 г. Аввакум был «взыскан благочестивым царем» в Москву. Причины этой акции царя изучены в литературе. Одна из причин его возвращения состояла в том, что царь рассчитывал использовать противников церковных преобразований для низложения патриарха Никона, который к тому времени покинул патриарший престол. Другая причина заключалась в желании московских властей примирить протопопа с церковной реформой, тем самым сделать его орудием в деле примирения русского общества с преобразованиями в церковной сфере. По словам А.Н. Робинсона, Аввакум возвращался из ссылки, сознавая себя уже «пророком». Поскольку государь есть фигура сакральная, то и источником права при его обличении мог являться только особый дар свыше. Поэтому осознание себя пророком, было необходимым условием для обладания такого права. Таким образом, через Аввакума «глаголил» Святой Дух. Протопоп хотел убедить Алексея Михайловича отложить все «нико-новы затейки» и возвратиться к «старой вере».

Похожие диссертации на Самодержавие и церковный раскол в России во второй половине XVII в.: царь Алексей Михайлович и протопоп Аввакум

Генералитет полков "нового строя" в России второй половины XVII векаРогожин Александр Александрович

Митрополит Димитрий Ростовский в церковной и культурной жизни России второй половины XVII начала XVIII вв.Крылов Алексей Олегович

Старообрядческое население Европейского Севера России во второй половине XVII - начале XX в.Тяпин Игорь Никифорович

Центральное государственное управление России во второй половине XVII - первой четверти XVIII века: Монастырский приказАмосова Инга Владимировна

Центральное государственное управление в России во второй половине XVII в.Новохатко, Ольга Владимировна

Проблемы взаимоотношений и историко-политической идентификации Русской Православной Церкви и государственной власти в России во II половине XVII векаЧерных, Владимир Дмитриевич

Движение населения южной окраины России во второй половине XVII - начале XVIII вв. (На материалах Центрального Черноземья) Василенко Дмитрий Витальевич

Из истории военных реформ в России во 2-й половине XVII в. Реорганизация конницы на материалах Новгородского разряда 1650-х-1660-х гг. Курбатов Олег Александрович

Экспортоориентированная казенная промышленность России во второй половине XVII-XVIII векахБогатырев, Эдуард Дмитриевич

Правительственная политика в отношении тяглых сословий в России второй половины XVI - начала XVII в.Аракчеев, Владимир Анатольевич