Содержание к диссертации
Введение
Глава первая: Исторический ход военных действий и моральный потенциал армии в оценке участников Крымской войны
1. Проявление морально-боевых качеств русских войск в ходе военных действий на Дунае и Кавказе 41
2. Характерные особенности героизма русских войск в период обороны Севастополя 60
Глава вторая: Исторические традиции русской армии и их влияние на формирование морально-боевых качеств солдат и офицеров
1. Международный военно-политический авторитет России и идейная работа в войсках как факторы повышения уровня боеспособности армии 107
2. Характерные черты героизма русских солдат 135
3. Нравственные установки и организующая роль офицеров 156
Заключение 176
Источники и литература 184
- Проявление морально-боевых качеств русских войск в ходе военных действий на Дунае и Кавказе
- Характерные особенности героизма русских войск в период обороны Севастополя
- Международный военно-политический авторитет России и идейная работа в войсках как факторы повышения уровня боеспособности армии
- Нравственные установки и организующая роль офицеров
Проявление морально-боевых качеств русских войск в ходе военных действий на Дунае и Кавказе
Во второй четверти XIX в. во внешней политике России центральное место занял так называемый Восточный вопрос. Силы обширной Оттоманской империи к этому времени начали постепенно ослабевать. В 30-40 гг. XIX в. в Турции обострились межнациональные противоречия, их характерной чертой выступали религиозные конфликты. Еще в начале XIX в. правящие круги России стали рассматривать национально-освободительное движение подвластных Турции православных народов как инструмент усиления своего влияния на Балканах и оказывать им поддержку. Так, в результате русско-турецкой войны 1806-1812 гг. была закреплена автономия Сербии, война 1828-1829 гг., в свою очередь, привела к независимости греков. Могущество Оттоманской империи клонилось к упадку.
Наиболее веской причиной, вынуждавшей русское правительство неуклонно усиливать влияние России на Балканах, был вопрос о принадлежности или режиме Черноморских проливов. Проливы Босфор и Дарданеллы, принадлежавшие Турции, закрывали русским морским судам выход из Черного моря в Средиземное. Последствия такого положения дел негативно сказывались на русской торговле и на безопасности южных рубежей государства. В случае войны европейского государства против России, безопасность юга страны зависела главным образом от того, на чью сторону встанут правящие круги Турции. Правительство Турции имело возможность в любой момент допустить в Черное море сильный неприятельский флот, что позволяло потенциальному противнику России фактически беспрепятственно осуществить военно-морские и десантные операции вдоль всего черноморского побережья.
В 30-40-х гг. XIX в. вопросу о черноморских проливах было дано временное решение. По Ункяр-Искелесийскому мирному договору 1833 г. проливы становились открытыми для торговых и военных судов России, а русские войска оказали помощь правительству Турции в подавлении национально-освободительного движения народов арабского востока. Однако уже вскоре правящие круги Турции стали прилагать усилия, направленные на пересмотр условий названного договора. В свою очередь, крайнюю обеспокоенность усилением русского влияния в европейской части Оттоманской империи стали проявлять ведущие державы Западной Европы. В 1840-41 гг. в Лондоне были подписаны конвенции между представителями западноевропейских государств и Турции. Проход через проливы становился закрытым для судов всех государств, за исключением турецких. Интересы Российской империи оказались ущемлены, что послужило одним из источников вооруженного конфликта между Россией и Турцией, с дальнейшим участием ведущих западноевропейских государств.
В планы правительства Англии входило расширение собственного влияния на Балканах и на Ближнем Востоке, что предполагало ослабление русского влияния в этих регионах. Одновременно в усилении России не были заинтересованы правящие круги Франции. Пришедший к власти во Франции император Наполеон III нуждался, кроме того, в быстрой и победоносной войне с целью упрочить положение в своем государстве. Россия представлялась наиболее удобным противником в достижении этих целей, поскольку именно здесь потерпели поражение силы могущественного Наполеона Первого -общественное мнение во Франции, где Наполеон I незадолго перед тем был возведен в ранг национальных героев, проявляло реваншистские настроения. Австрийский канцлер Меттерних имел планы усиления влияния своей империи на Балканах за счет ослабления военно-политической мощи Турции, таким образом, Россия становилась конкурентом Австрии. Расстановка сил в Европе складывалась явно не в пользу России.
Венгерский поход русской армии 1848-1849 гг. завершился подавлением национально-освободительного движения в Венгрии. Военная мощь страны казалась незыблемой, русская армия показала свою готовность вмешиваться в дела Европы. Это вызывало вполне обоснованные опасения в Англии и Франции. Ситуация заметно обострилась во второй половине 1852 г., когда в Константинополь русским императором было направлено посольство во главе с князем А.С.Меншиковым. Формально князю Меншикову необходимо было добиться от султана прекращения притеснений православного населения Оттоманской империи и восстановления прав православной церкви. Однако названные требования имели под собой сложную политическую подоплеку. Английский посол в Константинополе Стрэтфорд Каннинг84 приложил немало усилий для того, чтобы турецкое руководство не уступило русским требованиям. Князь А.С.Меншиков, со своей стороны, не считал нужным стремиться к диалогу и был в своих требованиях крайне категоричен. Не получив удовлетворительного ответа на свои требования, русское посольство покинуло Константинополь.
Дунайская кампания 1853-1854 гг. послужила прологом к длительной войне. В этот период русским войскам противостояли вооруженные силы Оттоманской империи, которая заметно отставала в развитии военного дела не только от ведущих мировых держав, но и от России. Турецкая армия была сильна большой численностью, но в целом не владела передовыми приемами ведения военных действий.
В последние дни июня 1853 г. русские войска под командованием князя М.Д.Горчакова вступили в подвластные Порте Дунайские княжества Молдову и Валахию. Под непосредственным распоряжением князя М.Д.Горчакова состояли 82 тыс. солдат и офицеров. Летом 1853 г. эпоха полномасштабных боевых операций еще не наступила. Внимание офицера, автора дневника, отражающего события Дунайской кампании, более привлекали вопросы бытовые: солдаты, как засвидетельствовал автор, ничего не крали у мирных жителей и вообще держали себя дисциплинированно. Единичный случай воровства всеми осуждался. Отсутствие боевого опыта и привычка к плацпарадной службе заставляла войска по обычаю более обращать внимание на внешнюю сторону службы, стремясь на марше скорее к стройности рядов, нежели к быстроте движения.
23 октября 1853 г. стало днем начала боевых действий на Дунае.86 14-ти тысячный турецкий отряд под командованием Омер-паши, перейдя на левый берег Дуная, атаковал Ольтеницкий карантин. Следствием этого события стало сражение при Ольтенице, в котором русские войска под командованием генерала П.А.Данненберга вынуждены были отступить, потеряв убитыми и ранеными около 1.000 человек. 25 декабря произошло более значительное событие - дело при селе Четати. С одной стороны, результаты этого сражения вполне можно квалифицировать как победу русских войск, поскольку отряд под командованием полковника А.К.Баумгартена отразил нападение турецкой кавалерии, которая в семь раз превосходила русский отряд в численности, и, получив подкрепления под командованием генерала К.А.Бельгарда,90 нанес поражение врагу. Однако силы отряда оказались разбросаны на значительном пространстве, своевременно собрать их в единое соединение не успели, поэтому развить успех не удалось. В силу этого победа обошлась очень дорого - из строя выбыли свыше 2.000 человек.
По официальным данным, в бою при селе Четати русские войска проявили подлинный героизм. Впрочем, до начала войны в официальных кругах никто не позволял себе усомниться в высоких морально-боевых качествах солдат и командиров русской армии. "Известие о геройском поведении войск наших в деле под Четати меня не удивило, - отмечал русский император в письме к князю М.Д.Горчакову, - но тем более с сердечным сокрушением узнал я об огромной потере их, ничуть не соразмерной с предметом, а еще менее мне понятной как план действий..."91 Проявив героизм и стойкость, русские войска добились успеха, однако в силу отсутствия боевого опыта и неразберихи в управлении победа стоила больших усилий и жертв. Желание отомстить туркам за Четати не оставляло войска до конца кампании.
Начало нового 1854 г. не принесло с собой активных боевых действий. Перейдя на правый берег Дуная, русские войска заняли небольшие неприятельские крепости Мачин, Тульча, Исакча. Более активные действия начались лишь весной. Нерешительность главнокомандующего Дунайской армии не позволила наступающим русским войскам своевременно овладеть слабо укрепленной турецкой крепостью Силистрия, хотя была возможность занять крепость без больших потерь. На такую возможность, например, постоянно указывал деятельный и энергичный генерал К.А.Шильдер, который полагал, что взятие Силистрии безусловно необходимо, иначе кампания закончится безрезультатно и все усилия будут потрачены впустую. Однако, время было упущено, а Силистрия, благодаря самоотверженному труду неприятельского гарнизона, за короткий промежуток времени превратилась в сильно укрепленный пункт. Как свидетельствует турецкий офицер, участник событий, по мере приближения русских "...продолжались усиленные работы по исправлению крепости.
Характерные особенности героизма русских войск в период обороны Севастополя
Оборона Севастополя, несомненно, главное событие Крымской войны. По своим масштабам и значению боевые действия в Крыму превзошли события на других фронтах. Именно падение Севастополя стало решающим фактором, окончательно склонившим чашу весов победы на сторону союзников по антирусской коалиции. Прежде чем обратиться к событиям обороны Севастополя, необходимо вкратце обрисовать ситуацию, сложившуюся в Крыму к моменту начала боевых действий.
Крупная победа русского флота под командованием адмирала П.С.Нахимова в сражении при Синопе, возвращение русских войск из Дунайских княжеств, ряд побед, одержанных на Кавказе - таковы основные события этого времени. Война, продолжающаяся около года, еще не принесла России крупных разочарований, а достигнутые успехи служили свидетельством силы и могущества армии, ее способности завершить войну победоносно. Вступление в войну Англии и Франции еще мало изменило положение дел. Предстоящая высадка неприятеля в Крыму беспокоила весьма немногих. О будущем противнике было принято говорить приблизительно так: "Французы и Англичане вздумали идти к Варне и Кюстенджи и половина их там передохла" (Слова из приказа главнокомандующего Дунайской армией князя М.Д.Горчакова, данного накануне отступления из Молдовы и Валахии).124 Атмосфера всеобщей успокоенности, халатности царила в руководящих кругах. Союзники по антирусской коалиции, ожидавшие встретить в момент высадки своих войск в Крыму упорное сопротивление русской армии, не встретили, к большому своему удивлению, никого, кроме казачьего разъезда, высланного князем А.С.Меншиковым для наблюдения. С.Гершельман полагает, что в момент высадки противника в Крыму князю Меншикову следовало, по крайней мере, предпринять попытку оказать сопротивление. Поскольку высадка морского десанта всегда представляет собой нелегкую задачу, обороняющиеся имели вполне реальные шансы нанести неприятелю ощутимый урон. Первый успех мог воодушевить войска и гнетущим образом подействовать на противника.12 Таким образом, уже в самом начале кампании можно увидеть, как недостаток решительности и энергии не позволили войскам использовать благоприятный момент в интересах дела.
Осуществив 2-6 сентября 1854 г. высадку в районе города Евпатория, основные силы противника в числе 62 тыс. солдат и офицеров при 112 орудиях начали продвижение к Севастополю - главной базе Черноморского флота России. Князь А.С.Меншиков принял решение остановить вражеское наступление на реке Альма, вблизи которой 8 сентября произошло кровопролитное сражение, первое на Крымском театре военных действий. Победа в сражении была одержана противником, таким образом, оно не принесло ожидаемых русским командованием результатов. Не останавливаясь подробно на характеристике событий этого дня, отметим, лишь, что позиция, выбранная для обороны, была крайне неудобной - открытая со всех сторон она хорошо просматривалась. Река Альма, легко проходимая вброд, не могла служить серьезным препятствием для наступающего противника. Близость к морю позволила неприятельскому флоту открыть огонь по русским войскам. Укрепления, возводимые на поле сражения, были весьма далеки от завершения. Кроме того, русская армия была вооружена устаревшим оружием, уступала противнику в численности,126 не имела серьезного боевого опыта. В источниках есть также немало сведений, свидетельствующих, о том, что русские полки располагались на позиции в большом беспорядке, воинские части не знали мест своего расположения, артиллерия не заняла предназначенные для нее позиции. Все это и обусловило неудачу в первом сражении.
Войска Южной и Крымской армий впервые принимали участие в сражении. Прежде чем предпринять какие-либо шаги, командованию, как показывают материалы кавказской кампании, следовало подготовить войска в плане укрепления их моральных сил. С.Гершельман, например, не без оснований отмечает, что войска, не обладающие серьезным боевым опытом, следовало, по возможности, оградить от вполне вероятных неожиданностей, т.е. заблаговременно собрать данные о противнике, о местности, на которой предполагается дать сражение, и довести их до сведения младших командиров. Кроме того, в задачу командования входит пояснить войскам цели и задачи сражения, собственные расчеты, тем более, что необстрелянным, в большинстве своем, войскам трудно самостоятельно ориентироваться в суматохе боя. Действия командования не способствовали созданию тех условий, которые, могли вызвать прилив физических и моральных сил русских солдат накануне решающих событий. Видимо, моральному фактору русское командование изначально не придавало серьезного значения. Воинские части, прибывая на позицию, проводили дни перед сражением в пассивном бездействии. Неразбериха в управлении также убивала дух войск. Усиление боевого настроя в войсках на этот раз оказалось пущено на самотек.
В самом начале боя князь А.С.Меншиков уехал с командного пункта на правый фланг, вскоре за ним последовал и князь П.Д.Горчаков, старший по званию после князя А.С.Меншикова. Он также последовал в передовую линию, где был тяжело ранен. Само сражение началось для многих частей с отступления, это нанесло удар по их боевому духу. Воинские части не получали распоряжений, перемещались и отступали перед превосходящими силами противника без приказа. Левый фланг русской позиции находился на холме и до начала сражения считался неприступным. Однако в ходе сражения французская дивизия генерала Боске сумела его обойти и даже установить на холме несколько орудий, которые внезапно начали обстреливать русских.
Солдаты и офицеры русской армии проявили на альминском поле массовый героизм. Так, Владимирский полк, не имея возможности эффективно отвечать на выстрелы англичан в силу несовершенства ружей, несколько раз предпринимал штыковые атаки, отстаивая недостроенное укрепление. Героизм русских войск признавал и противник, вынужденный не препятствовать их отступлению. Самонадеянность союзников по коалиции уступила место осторожности.
В официальной реляции русский главнокомандующий назвал в числе причин первой неудачи малодушие войск и недостаток хороших командиров. Несостоятельность такого объяснения была очевидной. В итоге, обескровленная и отчасти деморализованная русская армия, возглавляемая растерявшимся полководцем, поспешно отступала, стремясь избежать полного разгрома. В этот момент сложилась столь благоприятная для противника ситуация, что ряд западноевропейских газет успели получить от своих корреспондентов сообщения о быстром захвате союзниками Севастополя. До фактического падения города-порта оставалось более одиннадцати месяцев упорной борьбы.
В начальный период кампании в Крыму в боевых действиях самостоятельное участие приняли две разных армии. Первая, под командованием князя А.С.Меншикова, предприняла попытку оказать сопротивление продвигающемуся противнику в сражении на реке Альма, которое завершилось серьезным поражением. Обескровленная армия была вынуждена отступать, оставляя Севастополь на произвол судьбы. В то же самое время, совершенно неожиданно для князя А.С.Меншикова, вторая армия, т.е. гарнизон Севастополя и личный состав флота, стали предпринимать все возможные меры для успешной обороны города.
К началу военных действий Севастополь не был подготовлен к длительной обороне. Сильные береговые укрепления, конечно, не могли противостоять наступающему по суше неприятелю. Открытый с Южной стороны город вполне мог стать легкой добычей для недавних победителей при Альме. Победа, одержанная союзниками по антирусской коалиции 8 сентября, давала возможность уже 10 войти в неукрепленный и неподготовленный к обороне город, в котором находилось около 20 тыс. русских солдат и матросов, при этом численность наступающей армии противника составляла не менее 60 тыс. человек. Однако на пути к своей цели неприятель неожиданно остановился. Оставаясь на месте вплоть до 14 сентября, командование союзников проявило крайнюю нерешительность. Отсутствие единого руководства и, как следствие, постоянные трения между английским и французским командованием сказались на характере их действий. Слабая черта русской армии, отсутствие грамотного и решительного руководства, оказалась свойственной и союзникам по коалиции.
Известие о высадке противника и приближении его к Севастополю вызвало тревогу не только в гарнизоне, но и у жителей города-порта. По первому призыву военного начальства почти все городские обыватели вышли на строительство укреплений. Судя по многочисленным свидетельствам современников, всех в городе охватил какой-то необыкновенный энтузиазм. Все внимание матросов, солдат, жителей было направлено к укреплению города. "В Севастополе везде кипела работа, - вспоминал позднее унтер-офицер, - все бегало, суетилось. Почти все полки были вооружены лопатами, кирками, мотыгами и другими орудиями, необходимыми при постройке укреплений. Рабочие таскали землю в корзинах, в мешках, в полах шинелей, во всем, в чем было можно. Всюду носили и возили бревна, доски, станки и орудия, снятые с потопленных кораблей. Работали не только солдаты, но даже женщинам дана была работа - они построили батарею. Жители выбирались из своих домов, покидая все неудобовывозимое".
Международный военно-политический авторитет России и идейная работа в войсках как факторы повышения уровня боеспособности армии
Прежде чем проанализировать ментальные установки солдат и офицеров середины XIX в., необходимо рассмотреть условия, в которых происходило формирования мировоззрения военнослужащих. Для характеристики этих условий необходимо выяснить, насколько высоким был военно-политический авторитет России в мире, в чем заключались современные, для середины XIX в., научно-практические воззрения по вопросам укрепления моральных сил войск. Большой интерес представляет изучение образовательного уровня офицеров и солдат, а также рассмотрение особенностей воспитательной и религиозной работы, осуществлявшейся в русской армии.
Крымской войне предшествовал тридцатилетний период, в ходе которого в России царствовал император Николай I. Его вступление на престол, как известно, произошло в декабре 1825 г., когда военный авторитет Российской империи в мире стоял как никогда высоко. Всего за десять лет до этого русские войска с боями прошли путь от Москвы до Парижа и нанесли сокрушительное поражение армиям величайшего из полководцев Нового времени. Несомненно, что император Николай I вполне разделял идеи величия военной мощи России, как при вступлении своем на всероссийский престол, так и в продолжение своего относительно длительного царствования. Победа в Отечественной войне и в заграничных походах 1813-1814 гг. служила свидетельством благополучия в армии, являлась наглядным аргументом в пользу необходимости укрепления существующего положения. Однако стоит проанализировать, насколько адекватной и реалистичной была такая оценка военно-политической мощи России.
Непосредственное участие Российской империи в наполеоновских войнах началось в 1805 г. В этом году русские войска потерпели серьезное поражение при Аустерлице. В 1806 г. русские войска вновь выступили в поход против армий Наполеона и в сражении под Прейсиш-Эйлау сумели устоять под натиском превосходящих сил французов. Однако, уже в следующем году, в ходе сражения при Фридланде, они потерпели серьезное поражение и император Александр I был вынужден заключить с завоевателем невыгодный для страны и оскорбительный для себя мир.
В 1812 г., с момента нападения французской армии под командованием Наполеона на Россию, началась Отечественная война. На первом этапе войны русские войска продолжительное время отступали, не оказывая серьезного сопротивления, а первые победы, например, при Кобрине, необходимо отнести на счет подавляющего превосходства в численности армии генерала А.П.Тормасова над саксонским контингентом.
Первое крупное сражение главных сил русских и армии Наполеона произошло под Смоленском, где русские войска потерпели поражение, а перед тем лишь по счастливой случайности избежали полного окружения. Центральное событие войны 1812 г. - Бородинское сражение, исход которого до настоящего времени в военно-исторической литературе считается неопределенным, так как ни одна из сторон не могла с полным основанием назвать себя победителем. Ясно, однако, что ход и результаты Бородинского сражения не свидетельствуют о заметном превосходстве русской армии над противником. Далее последовал период отступления и поражения французов. Не отрицая заслуг многих патриотов, которые жертвовали жизнью за Отечество, необходимо отметить, что весьма серьезным подспорьем русским войскам послужили в этот период природные условия России (морозы, бездорожье и т.п.)
В 1813-1814 гг. русская армия во взаимодействии с войсками Пруссии, Австрии, Швеции, при активной помощи вооруженных сил Англии и Испании на западном фронте нанесли французам окончательные поражения, однако победы были одержаны в условиях большого численного превосходства союзных войск над французскими. Кроме того, императору Наполеону, чья империя переживала в это время всеобъемлющий кризис, зачастую приходилось посылать в бой пятнадцатилетних юношей, весьма плохо вооруженных и совсем не обладающих военными навыками.
Все отмеченное не может являться свидетельством абсолютного и постоянного превосходства русской армии над противником в период борьбы с Наполеоном. Напротив, великий русский поэт в своей характеристике императора Александра I имел все основания сказать о нем, как о властителе, "нечаянно пригретом славой". События наполеоновских войн демонстрировали необходимость коренных военных реформ, способных вывести армию страны в один ряд с вооруженными силами ведущих государств мира. Однако опыт тяжелых поражений на фоне "грандиозных" успехов в правящих кругах, равно как и в обществе, оказался быстро забыт и кардинальных реформ, необходимых для усиления военной мощи страны, не последовало.
В работе "Значение Восточной войны 1853 - 56 годов в истории военного искусства" А.И.Парский отмечал: "Слава наполеоновских войн и эфемерные удачи николаевской эпохи совершенно ослепили нас: мы закрыли глаза, мня себя грозными для всех, отстали от Европы во всех отношениях и ко времени войны явились слабыми и неподготовленными".
Представление о незыблемой военно-политической мощи России во второй четверти XIX в. приобрело характер прочного стереотипа, как в элитных кругах общества, так и среди податного населения. Характерный пример встречается в "Воспоминаниях севастопольца" А.Гана. В марте 1856 г., получив известие о заключении Парижского мира, офицер, к немалому своему удивлению, долго не мог убедить подчиненных прекратить огонь по противнику. Солдаты сочли известие о мире ложным: враг еще не разбит. Особенно трудно было убедить одного заслуженного унтер-офицера: "не так было в двенадцатом году, пусть только покажутся французы, вот мы их!.." С большим трудом удалось офицеру убедить солдат прекратить стрелять.227 Таким образом, формирование мировоззрения русских военнослужащих середины XIX в. происходило в условиях высокого военно-политического авторитета России в мире, мощь России не было принято подвергать сомнению.
Эпоха правления Николая I отмечена, тем не менее, множеством частных военных реформ. Все они служили одной ведущей цели - укрепить положение вещей, сложившееся в армии. Победные традиции прошлого, как предполагалось, должны были в немалой степени послужить для будущего.
Военные реформы второй четверти XIX в. в целом шли по нескольким основным направлениям. Большое внимание уделялось реформированию рекрутской повинности. В начале царствования императора Николая рекрутские наборы проводились на прежних основаниях. Как известно, в 1831 г. увидел свет Устав о рекрутской повинности, согласно которому податное население России делилось на тысячные участки, при наборах число новобранцев распределялось по этим участкам. В 1834 г. военное ведомство разделило страну на Северную и Южную полосы. В каждой из них предполагалось поочередно набирать по пять рекрутов с тысячи душ один раз в два года. В том же году был проведен набор в Южной полосе, а в следующем -в Северной. В 1836 г. в войсках обнаружился некомплект, поэтому был проведен общий набор по 5 рекрутов с тысячи душ. В 1839 г. деление на Северную и Южную полосы было признано неудачным, и страна была поделена на Западную и Восточную полосы. По замыслу авторов проекта, рекрутов Западной полосы практически немедленно следовало направлять на службу в войсках, расположенных в западных губерниях. Рекруты из Восточной полосы в течение года должны были проходить первоначальную подготовку и лишь затем зачисляться в войска. В 1840 г. был проведен общий набор. После этого, вплоть до начала Крымской войны проводились лишь частные наборы, их периодичность не была постоянной.
Весомым изменением в рекрутской системе комплектования армии стало введение бессрочных отпусков для нижних чинов. В 1834 г. военное ведомство получило право увольнять в бессрочный отпуск солдат, выслуживших 20 лет, вместо 25, а позднее и меньшие сроки, например, с 1851 г. - 15 лет. Отпускников следовало призвать в войска в случае необходимости. Создание института отпусков имело своим результатом сокращение военных расходов мирного времени и образование в стране контингента людей, обладающих навыкам военной службы. Например, в 1848 г., в связи с предполагаемым походом в Австро-Венгрию, из отпусков было возвращено в строй 156 тысяч человек. В запас ежегодно уходило около 27.000 человек, к 1853 г. в запасе числились 212.433 военнообязанных. Фактически запас был меньшим, поскольку командиры воинских частей стремились отправить в бессрочный отпуск тех солдат, чье состояние здоровья было наименее удовлетворительным, а возраст - наибольшим. Значительное число отпускников, таким образом, уже не могли возвратиться в строй. Трудно, тем не менее, согласиться с историком И.Э.Ульяновым, утверждающим, что во второй четверти XIX в. рекрутская система "была доведена до максимально возможного совершенства".
Нравственные установки и организующая роль офицеров
Рассмотрев содержание комплекса ценностных ориентации русского солдата середины XIX в., можно предпринять попытку вычленить основные слагаемые в системе мировоззрения офицерских кругов армии. Анализируя материалы мемуарных произведений, надлежит в первую очередь найти ответ на вопрос -в какой мере вера офицеров, их представления о государстве и монархии в России, об Отечестве, о противнике, готовность офицеров к самопожертвованию для защиты Отечества пересекаются с представлениями солдат. Думается, будет излишним доказывать, что при изучении морального потенциала действующей армии этот вопрос является актуальным. Именно от хорошего взаимодействия командиров и солдат во многом зависит успех или неудача боевой операции, сражения, а в конечном итоге - кампании и войны в целом. Не случайно, одной из первых задач офицера, входящего в воинский коллектив, является задача найти взаимопонимание с нижними чинами. В воспоминаниях юнкера К.Русанова, участника войны, можно встретить характерный пример: "Помните, господа, - обратился генерал330 к юнкерам, сдающим офицерский экзамен, - что первое условие для офицера - заставить солдата полюбить себя, это достигается сердечным и справедливым к нему отношением: за любимым начальником солдат пойдет и в огонь и в воду. Вот вам моя лекция на прощание".331
Выше было приведено немало примеров из воспоминаний офицеров, участников Крымской войны, которые касаются наблюдений о морально-боевом состоянии русского солдата. В целом, как уже отмечалось, офицеры практически единодушно наградили высокими отзывами способность солдат проявить героизм на поле боя. В свою очередь, нравственные характеристики офицера также подвергались оценке, солдатский коллектив вырабатывал собственное представление о своем командире.
Авторы воспоминаний и размышлений, сами в подавляющем большинстве офицеры, в своих трудах нередко задавались вопросом: каким должен быть командир воинской части, в чем заключается секрет успешного руководства нижними чинами. Очевидно, что человек, который попадает в воинский коллектив на должность командира, интуитивно или осознанно стремится наиболее эффективно играть организующую роль. Младшему офицеру свойственно искать пути повышения своего авторитета. Командир, согласно самооценке, не только выступает сознательным защитником веры, царя и Отечества, но стремится сделать столь же сознательными нижних чинов своего подразделения, стремится все мысли и стремления солдат поставить на службу интересам дела и одновременно взять на себя ответственноть за них. В конечном итоге, командир считает своей задачей развить у подчиненных сознательное отношение к службе, проникнуть в глубины солдатской души, сделать так, чтобы солдат хорошо выполнял обязанности службы не за страх, а за совесть. Хороший результат должен служить для высокого начальства свидетельством толковости, распорядительности офицера, а главное, именно такой результат мог принести командиру "моральное удовлетворение":
"Итак, - отмечает в своих воспоминаниях В.Зубарев, - я первый из своего полка был окрещен французскими пулями; с теплой молитвою возвратился я к товарищам, благодаря бога, что наши солдатики на первый раз не ударили лицом в грязь; а это была у каждого из нас главная забота. Страшно казалось не за жизнь, которая с поступлением на кадетскую скамейку, отдана уже отечеству, а страшно было осрамиться перед другими... "
На основе мемуарных произведений участников войны можно реконструировать определенную иерархию служебных качеств, позволяющих, с точки зрения русских офицеров середины XIX в., успешно руководить нижними чинами. Согласно выводам большинства офицеров, оставивших воспоминания, главное условие поддержания авторитета русского командира эпохи Крымской войны - его личная храбрость. При отсутствии этих качеств командир не мог рассчитывать на хорошую репутацию в солдатском кругу. Зато офицер, на деле доказавший свою храбрость и умение собственные интересы подчинять интересам дела, становился для солдат истинным примером для подражания. Если командир разделял с подчиненными труды и опасность, которыми изобилует обстановка войны, солдаты делались вдвое храбрее, стремясь выглядеть молодцами перед любимым начальником. Командир, желающий добиться успеха, должен воздействовать на солдат примером личного мужества, тогда подразделение пойдет в бой с особой энергией, что в немалой степени способствует достижению успеха. Согласно дневнику А.Розина, офицер Брянского полка капитан Ризенкампф, будучи именно таким командиром, всегда пользовался особым доверием у солдат: "Чем опаснее предприятие, хотя бы самое бесцельное, капитан Ризенкампф не побережет своей жизни из одного молодчества и даже хвастовства. Солдаты его любили, видя в нем начальника, с которым приятно и весело идти в огонь". "...Приятно иметь под командой таких молодцов, как наши матросики, -отмечает другой офицер. - Если и трус, то когда пойдет в дело, то утвердительно можно сказать, что трусость свою бросит в сторону; потому что видит, как все смотрят прямо в глаза своего офицера, и с полной доверенностью идут за ним, не рассуждая, куда он ведет их. Но если офицер спасует, то и они наградят его своим презрением, и уж конечно не выручат из беды, если он попадет. Но зато и обратно: за храбрым офицером идут в огонь, не считая, сколько неприятеля впереди и какие опасности у них на носу".
Кроме того, офицер, желающий повысить свой авторитет, должен был хорошо знать условия жизни своих подчиненных и по мере сил заботиться об улучшении их быта. От командира во многом зависело, хорошо ли поставлено питание солдат, хорошо ли они обмундированы и размещены. Понятно, что солдаты отдавали предпочтение тому начальнику, который в сложных условиях мог решить бытовые вопросы лучше, чем остальные: "солдат, - как указывает неизвестный участник войны, - всегда сражается с мужеством и стойкостью", лишь бы начальство заботилось о его быте, "солдат не виноват в наших неудачах", виновато командование. Солдаты, как отмечает в своих воспоминаниях другой офицер, "чувствуют заботу", "имеют здоровый и веселый вид", почти нет больных. В этом и заключается роль начальника.336 Забота Нахимова о раненых матросах - причина любви матросов к Нахимову, замечает в своих воспоминаниях сестра милосердия.
Большое значение имеет и характер командира. Офицер-дворянин, не чуждающийся солдат, а, наоборот, умеющий войти в их нужды, показать при этом веселый нрав, конечно пользовался большим авторитетом, нежели тот его коллега, который способностей к таким действиям не проявлял. Например, А.Розин отметил в дневнике, что на севастопольских укреплениях солдаты с удовольствием слушали, офицера читавшего им "Мертвые души" Н.В.Гоголя.338 "Полковник Сабашинский известен и храбростью и веселым нравом. На бастионе всегда шутил и, рассказывая о своей удалой молодости, смешил и развлекал офицеров. А как отойдет полк его на отдых, соберет он на дворе своей квартиры, тут же, в Корабельной, полковых музыкантов, которые еще уцелели. Солдаты уж знают, что к полковнику музыка пошла - кого ноги носят, тоже туда собираются. Пошла в ход плясовая - и забыты все бомбы и гранаты...
На бастионах потом идут рассказы, как отвели душу у полкового командира". Генерал Шульц, контр-адмирал Новосильский, генерал Семякин, полковник Зеленый - они не кичились своими должностями, не сторонились подчиненных. Этим они запомнились, указывает в воспоминаниях Е.Р.Корженевский.340
В.Еропкина, автор воспоминаний об офицере В.М.Еропкине, писала: "Еропкин командовал 3-м батальном.341 Он отечески заботился о солдатах во время зимнего, продолжительного, трудного похода, благодаря чему не было у него заболеваний, и за что он получил высочайшую благодарность".342
