Содержание к диссертации
Введение
Глава I. СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ СЕВЕРНОГО КАВКАЗА В ПОРЕФОРМЕННЫЙ ПЕРИОД
1. Развитие сельского хозяйства на Северном Кавказе во второй половине XIX - начале XX века 22
2. Развитие промыслов в северокавказском регионе в пореформенный период 31
3. Нефтяная промышленность Северного Кавказа 46
4. Строительство коммуникаций на Северном Кавказе в пореформенный период 74
5. Экономическое взаимовлияние русских и горцев Северного Кавказа в пореформенный период 102
Глава II. КОЛОНИЗАЦИОННО-ПЕРЕСЕЛЕНЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА РОССИИ НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ
1. Пути казачье-крестьянского переселенческого движения на Северный Кавказ 121
2. Колонизация Черноморского побережья Кавказа и ее результаты... 157
3. Иностранные колонисты на Северном Кавказе 188
4. Переселение горцев Северного Кавказа в Османскую империю 207
Глава III. АДМИНИСТРАТИВНО-СУДЕБНЫЕ ПРОЦЕССЫ НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ
1. Административные преобразования в Терской области 230
2. Административно-судебные реформы на Северо-Западном Кавказе 257
3. Административно-территориальные и судебные преобразования в Ставропольской губернии 280
Глава IV. ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ В РЕГИОНЕ В ПОРЕФОРМЕННЫЙ ПЕРИОД
1. Социальные и классовые отношения в Дагестане, Чечне и Ингушетии в пореформенный период 311
2. Северная Осетия, Кабарда и Балкария во второй половине XIX - начале XX века 336
3. Развитие общественно-политической жизни на Ставрополье 361
4. Общественная жизнь Кубани в пореформенный период 385
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 412
ПРИМЕЧАНИЯ 423
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ 487
- Развитие сельского хозяйства на Северном Кавказе во второй половине XIX - начале XX века
- Пути казачье-крестьянского переселенческого движения на Северный Кавказ
- Административные преобразования в Терской области
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Формирование северокавказской окраины России являлось сложным и длительным процессом, в основе которого лежала тенденция к взаимовыгодному историческому партнерству. Включение новых территорий и населяющих их народов приводило к экономической, политической, идеологической, религиозной, этнической интеграции в рамках единого государственного образования. Это явление осуществлялось различными путями, методами и формами в зависимости от конкретной ситуации, складывавшейся в тот или иной исторический период. Это предопределило неоднозначность данного процесса и, следовательно, оценивать его только положительно или отрицательно не представляется возможным. Нельзя забывать, что Кавказ - один из самых сложных и этнически пестрых регионов планеты. Сейчас, когда он вновь стал одной из наиболее конфликтных зон нашего государства, необходимо тщательное изучение накопленного опыта в деле управления этим регионом.
Вместе с тем внимание историков в последнее время оказалось сосредоточенным на исключительно конфронтационных страницах нашего прошлого. Это приводит к однобокому и необъективному взгляду на исторический процесс, который представлен еще и мирными страницами жизни людей. И последние, безусловно, доминировали. Актуальность заявленной темы видится в том, что на основе комплексного изучения различных аспектов жизни региона показаны позитивные примеры развития народов Северного Кавказа в рамках единого российского государства.
Целью данной работы является освещение и анализ развития северокавказской окраины России, которая прочно вошла в экономическое, политическое и административно-судебное пространство империи, сохранив при этом этническое своеобразие и региональные особенности.
В соответствии с целью были поставлены следующие задачи:
выяснить, как происходило экономическое развитие региона после завершения военного противостояния, и показать особенности хозяйственной жизни народов края в пореформенный период;
раскрыть особенности взаимовлияния русских и горцев в процессе совместной экономической деятельности;
проанализировать колонизационно-переселенческие шаги кавказской администрации в контексте российской политики в регионе;
выяснить специфику административно-судебных преобразований на Северном Кавказе в целом;
показать особенности административного обустройства территорий в разных частях региона;
дать оценку общественно-политической жизни на Северном Кавказе и проанализировать влияние на нее общей ситуации в стране;
Объектом исследования стал процесс развития северокавказской окраины Российской империи в пореформенный период, который привел к формированию единого государственного пространства, выдержавшего испытания социальных и политических катаклизмов XX века и сохранившегося как неотъемлемая часть России.
Предметом исследования явились основные направления российской политики в регионе, определившие специфику его вхождения в состав единого, многонационального государства, а также исторический процесс взаимодействия российской власти с народами Северного Кавказа и включение их в экономическое, политическое и культурное пространство Российской империи во второй половине XIX - начале XX веков.
Методологической основой работы послужил принцип научности и историзма, т.е. такой подход, когда действительность рассматривается как изменяющаяся во времени, развивающаяся. При этом каждый факт исследуется неотрывно от конкретно-исторической ситуации. Автором применяются историко-системный, историко-сравнительный, дескриптивный методы, которые позволили более глубоко понять исторические процессы, протекавшие на Северном Кавказе в изучаемый период.
Признавая ограниченные возможности теории цивилизаций для структурного и системного анализа исторического процесса формирования единого государственного пространства России и Кавказа, автор в то же время использует ее для объяснения ментальных различий российского и кавказских народов, которые необходимо учитывать при изучении процесса объединения.
Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые предпринято системное исследование различных аспектов реализации политики российского государства на Северном Кавказе во второй половине XIX - начале XX века в их единстве и неразрывной целостности. Данный период, сыгравший важную роль в истории не только региона, но и страны в целом, еще не разу не являлся предметом отдельного изучения. При этом исследованы взаимосвязанные социально-экономические, политические, колонизационно-переселенческие и административно-судебные факторы, а также различные методы проведения российской политики, которые в своей совокупности оказывали решающее влияние на содержание и характер процесса включения и прочной адаптации Северного Кавказа в составе Российской империи.
Автор делает анализ экономической стратегии России на Северном Кавказе, направленной на превращение края в преуспевающий аграрный и промышленный регион страны.
В исследовании дается оценка колонизационно-переселенческим шагам российской власти, призванным обеспечить одновременно экономическое освоение Предкавказья и усилить его военно-стратегическую безопасность.
Выясняется специфика судебно-административной системы, сложившейся на Кавказе в пореформенный период, и показываются ее положительные и отрицательные моменты.
Подвергается анализу общественно-политическое состояние края, на которое влияли как местные обстоятельства, так и нарастание революционного кризиса в России в целом.
Впервые вводится в научный оборот ряд документов, выявленных автором в центральных и местных архивах, раскрывающих различные аспекты представленной темы.
Территориальные рамки исследования. Несхожесть ситуации в Закавказье и на Северном Кавказе позволяет выделить последний для отдельного изучения. География диссертации охватывает Северный Кавказ и Предкавказье, включающие в себя территорию от Кумо-Маныческой впадины на севере, Кубано-Приазовской равнины на западе и юго-западного края Прикаспийской низменности на востоке, а также горную систему Большого Кавказа, с которой граничит Предкавказье на юге, т.е. Дагестан, Чечню, Ингушетию, Северную Осетию, Малую и Большую Кабарду, Ставрополье, Карачаево-Черкесию, Кубань и Северо-Восточное Причерноморье. Вместе с тем следует помнить о неразрывной целостности Кавказа, как географической, так и историко-политической, что учитывалось автором при исследовании проблемы.
В хронологические рамки исследования входит период с 1864 по 1904 годы. Это обусловлено тем, что нижняя хронологическая граница ознаменовала собой завершение военных действий на Кавказе, что дало возможность более активно приступить к мирному освоению этих территорий. Кроме того, с этого момента на регион начинают оказывать заметное влияние факторы, связанные с отменой крепостного права и проведением буржуазно-либеральных реформ, открывших дорогу к капиталистическому развитию страны. Верхняя хронологическая граница связана с началом первой русской буржуазно-демократической революции 1905-1907 годов, которая привела к значительным трансформациям во внутриполитической жизни страны и стала своеобразной точкой отсчета в истории России и Северного Кавказа в новых общественно-политических реалиях.
Историография проблемы. Отдельные моменты развития северокавказской окраины России в пореформенный период уже не раз становились предметом изучения исследователей. Обзор историографии в настоящей работе построен по принципу характеристики различных аспектов рассматриваемой темы. При этом соблюдается хронология внутри выделенных групп, в которые сведены работы дореволюционных, советских и современных авторов.
К первому разделу следует отнести работы, затрагивающие проблемы экономического развития края. Эти вопросы неоднократно поднимались в кавказоведении, о чем убедительно свидетельствуют многочисленные труды по данной теме.
Общий уровень экономического развития государства, его хозяйственные интересы не могли не отразиться на освоении Северного Кавказа, и поэтому необходимо учитывать данный фактор при анализе проводимой здесь политики. Эти вопросы рассматриваются в трудах Т.М. Китанина [1], П.Г. Рындзюнского [2] и др.
История хозяйственного развития всего Северного Кавказа и его отдельных частей нашла свое отражение в многочисленных трудах дореволюционных, советских и современных авторов [3]. И если для дореволюционных исследователей характерна, прежде всего, описательная сторона вопроса, сбор фактов, то последующие работы содержат важный аналитический материал, касающийся причин успехов и неудач в деле освоения Россией Северного Кавказа.
Без правильного понимания особенностей хозяйственного и социального развития местного населения невозможно понять и объективно оценить те или иные шаги российской администрации на Кавказе. Этот аспект проблемы уже давно и прочно занимает интересы исследователей края [4]. Особенно это характерно для советского кавказоведения, которое исходило из теории общественно-экономических формаций, а потому экономический базис был предметом пристального внимания ученых.
Предметом специального изучения становились экономические последствия присоединения народов Северного Кавказа к России, сыгравшие в целом положительную роль в судьбе местных народов, которые приобщились к всероссийскому, а через него к мировому рынку [5].
Города, будучи военными, административными, экономическими и культурными центрами, стали важной опорой в деле освоения Северного Кавказа. И если первоначально преобладали их военные функции, то со временем они уходили на второй план, или вообще исчезали, а административная и культурно-экономическая стороны наоборот усиливались. Изучению истории и роли северокавказских городов в судьбе региона посвятили свои работы Л.В. Куприянова [6], С.Н. Ктиторов [7].
Развитию отдельных отраслей хозяйства края уделялось внимание многих кавказоведов, которые сумели показать различные стороны развития региона в пореформенный период [8].
Колонизационно-переселенческие аспекты российской политики на Северном Кавказе поднимались в целом ряде работ, посвященных региону. Их следует отнести ко второй выделенной группе исследований.
Эти проблемы, будучи составной частью общей политики российского государства в регионе, представляют вместе с тем и одну из главнейших задач, без эффективного и позитивно-результативного решения которой невозможно было в целом достичь всеобъемлющего инкорпорирования Кавказского края в состав Российской империи.
Различным сторонам данной проблемы были посвящены многочисленные работы исследователей досоветского и советского периодов. Первые живо обсуждали конкретные задачи, выявляли ошибки правительственной политики в данном вопросе, предлагали определенные решения.
Острота задачи и настоятельная необходимость вынуждали вторгаться общественные силы - экономистов и публицистов - в сферу правительственной политики - экономической прерогативы, предлагать свои решения, имевшие целью поспособствовать достижению позитивного результата.
Ряд исследователей выявляли и освещали социально-экономические и военно-стратегические основания и причины необходимости активизации переселенческой политики государства в регионе Северного Кавказа, приводили многочисленные статистические выкладки, прояснявшие реальную картину переселенческого процесса [9].
Ими вскрылась сложность протекания данного процесса ввиду необходимости одновременного решения взаимоисключающих задач, которые возникают при эмиграционных и иммиграционных потоках разноплеменного, находящегося на разных ступенях своего развития населения. Кроме того, названные исследователи подчеркивали осторожность, даже опасение правительства в переселенческом деле, вытекающие из давления на него со стороны дворянско-помещичьих кругов, в свою очередь опасавшихся широкого крестьянского переселения на Кавказ ввиду нежелания потери арендаторов и работников на их землях, а вместе с ними реальных рычагов воздействия на крестьянские массы.
Исследователи советского периода главным образом освещали те аспекты переселенческой политики правительства царской России, которые определялись развитием капиталистических отношений в пореформенный период и канализированием таковых в Северокавказский регион [10].
Они выявляли основные потоки переселенцев на Северный Кавказ, область их выселения, а также основные причины широкого крестьянского участия в переселении, каковыми были малоземелье, высокие арендные цены и трудность самой аренды в местах прежнего проживания, поиски лучшей жизни.
Особо следует выделить вопрос, связанный с переселением в Кавказский край и Черноморское побережье иностранных колонистов. Правительство прибегало к этой практике в качестве меры по преобразованию края, о чем в своих работах говорили А.В. Верещагин [11], А.А. Велицын [12], Л.А. Скрипник [13].
Неоднократно в исторической науке поднималась проблема переселения горцев Северного Кавказа в Османскую империю [14]. Были показаны разнообразные и разнохарактерные причины, вызвавшие тягу горцев Западного и Восточного Кавказа к выселению в Османскую империю.
К другой группе исследований относятся работы, анализирующие административно-судебные стороны жизни Северного Кавказа. Они также выделены в самостоятельный блок исследований. История реформ и пореформенного развития российской административно-судебной системы на Северном Кавказе стала объектом изучения современников тех событий в последней трети XIX века. К наиболее типичным и содержательным можно отнести следующие исследования.
Н.Ф. Грабовским был опубликован «Очерк суда и уголовных преступлений в Кабардинском округе» [15]. Составленный в 1876 году, но неопубликованный очерк того же автора «Судебная реформа в применении к горцам Терской области» [16] также посвящен вопросам судопроизводства в Терской области. Н.Ф. Грабовским приводится большое количество примеров, показывающих, как местные традиции и обычное право приспосабливались к деятельности судебных учреждений.
В работе К. Атажукина подробно рассматриваются правовые нормы и процессуальная сторона «народных судов» 60-х годов XIX века. Сделан вывод об их несоответствии интересам правосудия, в отличие от общероссийских судов [17].
В книге В. Кудашева «Исторические сведения о кабардинском народе» собраны примеры негативных явлений в деятельности местных административно-судебных учреждений во второй половине XIX в. [18].
Инспекторские проверки начала XX века позволили подготовить работы, подводящие итоги реформирования и контрреформирования местных судебных учреждений [19]. Интерес представляют исследования Н.М. Рейнке о состоянии судопроизводства в горских областях, где, по его мнению, царили, «судебная анархия, неопределённость границ между дозволенным и воспрещённым» [20].
В монографии М.М. Ковалевского дана характеристика обычного права горских народов и оценка российского влияния на региональную судебную систему. Автор критикует политику постепенного вовлечения местного населения в общероссийское судоустройство и сохранение в горских судах норм обычного права [21].
В двухтомной работе Ф.А. Щербины дан детальный анализ судебным традициям казачьего населения Кубанской области, элементы которых были характерны и для Терской области, показано их несовершенство [22].
В работе С. Эсадзе прослежена эволюция административно-судебного управления Кавказом в середине XIX - начале XX вв. Особое внимание уделяется военно-народной системе, а также влиянию исламского фактора на изменения в местной судебной системе. Исследование осуществлено на материалах Закавказья и Дагестана, оно мало затрагивает сопредельные территории [23].
Изучение реформ и пореформенной эволюции судебной системы Северного Кавказа продолжалось и в советский период. Например, в книге Н.П. Ерошкина предприняты попытки дать общую оценку пореформенному судоустройству на Кавказе [24]. В монографии Б.В. Виленского рассмотрены особенности судебной реформы и в Центральной России и на Кавказе [25].
Значительный шаг вперёд в изучении развития судебной системы Северного Кавказа был сделан в перестроечный и постсоветский периоды. Историки продолжали исследовать вопросы судоустройства и судопроизводства Северного Кавказа [26].
Существенный интерес представляет монография Ж.А. Калмыкова. Автор считает, что роль религиозного (исламского) фактора в создании и функционировании дореволюционной судебной системы в Кабарде и Балкарии была негативной [27].
Анализ административно-судебной системы Терской области с привлечением статистических данных провела в диссертационном исследовании З.Х. Ибрагимова [28]. Однако автор неправильно видит причину криминальной ситуации в регионе в действиях русского населения, и закрывает глаза на значительный рост преступности среди горского населения Терской области.
В диссертации И.В. Зозули исследован комплекс проблем, связанных с реализацией судебной реформы и развитием судебной системы на Северном Кавказе в т.ч. и в Терской области. Определена специфика проведения судебных преобразований, раскрыты особенности изменения местной судебной системы в условиях контрреформ 80-90-х гг. XIX в., проанализирован количественный состав судебных органов Северного Кавказа и их деятельность по борьбе с преступностью в регионе. В работе не рассматриваются детально вопросы функционирования горских словесных судов, станичных, аульных и других местных органов правосудия [29].
Работа Г.Н. Малаховой посвящена истории становления и развития российского государственного управления на Северном Кавказе. Автор сумела выявить региональную специфику в деятельности административно-судебных учреждений [30].
В монографическом исследовании А.Н. Кубатко рассмотрены основные этапы становления, развития российской судебной системы на Северном Кавказе и основные факторы, повлиявшие на ее своеобразие. Особого внимания заслуживает анализ упомянутого автором влияния религиозных и других факторов на формирование правосознания у северокавказских народов. А.Н. Кубатко подчеркивает определяющее влияние Кавказской войны, особенно ее заключительного этапа (конец 50-х - начало 60-х гг. XIX в.)- на формирование региональной судебной системы [31].
Кроме того, по близким темам опубликованы небольшие работы СМ. Акбаева и Е.Г. Битовой[32].
К следующей группе исследований относятся труды, касающиеся общественно-политической жизни региона. Здесь следует выделить работы, которые показывают региональные особенности общественных отношений в разных частях Северного Кавказа [33]. Такого рода подход позволяет более пристально рассмотреть происходившие процессы, чего в обобщающих исследованиях добиться удается не всегда.
Вместе с тем следует отметить, что только широкий охват всего имеющегося материала дает возможность нарисовать целостную картину тех социальных, классовых и общественных движений, которые имели место в крае в рассматриваемый период. В настоящее время уже имеются подобные работы, хотя и отличающиеся чрезмерной политизацией, но вместе с тем вводящие в научный оборот необходимые для анализа данного вопроса материалы [34].
И, наконец, особо следует выделить труды, посвященные комплексному рассмотрению отдельных частей региона, что позволяло создать целостную картину жизни тех или иных народов Северного Кавказа [35]. Сюда же следует отнести и фундаментальное обобщающее исследование советского кавказоведения «История народов Северного Кавказа (конец XVIII - 1917 г.)» изданное в 1988 году [36]. К сожалению, объем работы не позволил коллективу авторов раскрыть все особенности жизни народов края в пореформенный период, а многие стороны их жизни даже не затрагивались.
Приведенные примеры далеко не исчерпывают всех накопленных кавказоведением достижений в деле изучения этого уникального региона. Вместе с тем остается еще немало «белых пятен», связанных с оценкой проводимой здесь российскими властями политики. Нет и обобщающих работ по периоду, охватывающему 60-е годы XIX - начала XX веков в истории Северного Кавказа. В этой связи данное исследование представляется новым словом в кавказоведении и позволяет более объективно взглянуть на происходившие здесь события.
Источниковая база диссертации. Непростой, зачастую противоречивый процесс интеграции Северного Кавказа в состав России требует скрупулезного, объективного осмысления с привлечением самых различных источников и свидетельств, позволяющих дать строго научный анализ происходившего и выявить особенности и основные тенденции развития края в 60-х годах XIX - начале XX века.
В качестве документальной основы для написания диссертации послужили материалы, хранящиеся в фондах Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА), Российского государственного исторического архива (РГИА), Государственного архива Ставропольского края (ГАСК), Государственного архива Краснодарского края (ГАКК), Государственного архива Ростовской области (ГАРО), Центрального государственного архива республики Северная Осетия-Алания (ЦГА РСО-А), различные опубликованные источники.
Государственный архив Российской Федерации содержит необходимую автору информацию, которая находится в фондах 109 - «Третье отделение собственной его императорского величества канцелярии 1826-1880», 564 - «Кони Анатолий Федорович, юрист, литератор, член Академии наук, председатель Санкт-Петербургского окружного суда, член Государственного Совета. 1844-1927» 569 - Лорис-Меликов Михаил Тариелович, граф, министр внутренних дел, главный начальник «Верховной распорядительной комиссии по охранению государственного порядка и общественного спокойствия», генрал от кавалерии. 1825-1888, 677 -Александр III. 1845-1894. Документы фондов позволяют представить всю многогранную картину превращения Северного Кавказа в неотъемлемую и органичную часть Российской империи.
В Российском государственном военно-историческом архиве автором были использованы следующие фонды: 330 - «Главное управление Казачьих войск. 1779-1917 гг.», 381 - «Главный военно-тюремный комитет. 1867-1884», 400 - «Главный штаб Военного министра», 846 - «Военно-ученый архив. 1520-1918 гг.», 1300 - «Штаб Кавказского военного округа». Данные фонды содержат уникальные свидетельства, связанные с самыми различными сторонами жизни народов Северного Кавказа интересующего нас периода. Здесь можно найти информацию о хозяйственном освоении региона. Также освещаются аспекты, связанные с колонизационно-переселенческими вопросами, и особенно много материалов, касающихся общественно-политической жизни.
Российский государственный исторический архив привлекает внимание фондами 20 - «Департамент торговли и мануфактур (1864-1900 гг.)», 23 - «Министерство торговли и промышленности (1905-1917 гг.)», 37 -«Горный департамент (1807-1918 гг.)», 95 - «Отделы торгового мореплавания и торговых портов (1898-1918 гг.)», 219 - «Департамент железных дорог (1842-1899 гг.)», 268 - «Департамент железнодорожных дел (1889-1917 гг.), 274 - «Управление по сооружению железными дорогами (1899-1917 гг.)», 381 - «Канцелярия министра земледелия (1837-1917 гг.)», 391 -«Переселенческое управление (1896-1918 гг.)», 412 - «Главное Управление Государственного коннозаводства (1843-1917 гг.)», 419 - «Заведующий вторым коннозаводским округом (1859-1881 гг.), 560 - «Общая канцелярия министра финансов (1811-1917 гг.)», 932 - «Дондуков-Корсаков Александр Михайлович, кн. (1820-1893 гг.), генерал от кавалерии, киевский, подольский и волынский ген.-губернатор, главноначальствующий гражданской частью на Кавказе и командующий Кавказским военным округом», 1149 -«Департамент законов (1810-1906 гг.), 1268 - «Кавказский комитет (1833-1882 гг.), 1272 - «Комитет железных дорог (1851-1874 гг.)». Информация, содержащаяся в этих фондах, позволяет составить объективную картину строительства коммуникаций на Северном Кавказе, получить представление о том, как развивалась торговля, промышленность и сельское хозяйство в регионе.
В Государственном архиве Ставропольского края интересны фонды 55 - «Кавказская палата государственных имуществ (1817-1847), 79 - «Общее управление Кавазской областью (1822-1847)», 95 - «Ставропольская городская дума», 101 - «Канцелярия Ставропольского губернатора», 102 -«Ставропольская губернская землеустроительная комиссия», 146 -«Управлениеземледелия и государственных имуществ», 188 -«Ставропольское полицейское управление», 249 — «Главный пристав магометанских народов, кочующих в Ставропольской губернии», 398 -«Ставропольский окружной суд», 459 - «Ставропольская казенная палата». В них содержится информация, касающаяся хозяйственно-экономической ситуации в регионе, данные о политике властей по отношению к кавказским народам, сведения об общественно-политической ситуации на Ставрополье и т.д.
Государственный архив Краснодарского края содержит следующие фонды, использованные автором исследования: 318 - «1-е и 2-е отделения Кубанского казачьего войска», р-411 - «Коллекция документов по истории революционного движения и гражданской войны на Кубани и Черноморье», 449 - «Кубанское областное правление», 452 - «Гражданская канцелярия начальника Кубанской области», 454 - «Канцелярия начальника Кубанской области и наказного атамана Кубанского казачьего войска», 460 -«Кубанский областной статистический комитет», 583 - «Кубанское областное правление», 584 - «Канцелярия помощника начальника Кубанского областного жандармского управления». Они объединяют материалы, касающиеся хозяйственно-экономического развития исследуемого региона. Позволяют реконструировать картину возникновения на Северном Кавказе перерабатывающей промышленности, роста производительности товарного сельского хозяйства. Ряд фондов включает данные об общественно политической жизни в крае, показывает, как власти пытались решить проблему, связанную с революционной нестабильностью.
В фондах Государственного архива Ростовской области внимание автора привлек фонд 26 - «Управление Владикавказской железной дороги». В нем содержатся сведения о строительстве этой важнейшей магистрали, информация о пропускной возможности дороги, о подвижном составе и ремонтных мощностях, материалы об условиях труда и быта рабочих и т.д.
Существенный пласт материалов был обнаружен в Центральном государственном архиве республики Северная Осетия-Алания. Здесь были задействованы дела, относящиеся к фондам 11 - «Терское областное правление», 12 - «Канцелярия начальника Терской области», 20 — «Управление Сунженского отдела Терской области», 55 — «Походный штаб командующего войсками Терской области», 117 - «Осетинско-Ингушский смешанный суд присяжных. Обвинительные акты о мелких кражах. Общественные приговоры по обвинению разных лиц в мелких кражах», 168 — «Ставропольско-Терское управление земледелия и государственных имуществ», 256 - «Комиссия по правам личным и поземельным туземного населения Терской области. Чеченский отдел». Полученные в ходе работы материалы касались административно-территориальных преобразований на Северном Кавказе, проводившихся строительных работ. Вызывает интерес имеющаяся переписка о проведении крестьянской реформы на плоскостных землях и в нагорной полосе Терской области. Фонды содержат переписку об установлении границ между селениями, жалобы на решения судов и т.п. Особый интерес вызвали документы ф. 20, где имеются общественные приговоры станиц, переписка о земельных спорах между казаками и горцами.
В ходе проведенного исследования широко использовались уже опубликованные архивные документы. Среди опубликованных документов необходимо назвать сборники, посвященные современным административным субъектам, расположенным на Северном Кавказе. Они содержат разнообразный материал, затрагивающий различные аспекты прошлого данной части региона [37].
Особое место занимают мемуарные свидетельства лиц, побывавших на Кавказе в рассматриваемый период или в какой- то мере связанных с ним и оставивших описания тогдашней действительности [38].
В настоящее время имеются подборки материалов, касающиеся какого-либо яркого события, оставившего заметный след в истории края, например, массового выступления народа [39].
Кроме опубликованных сборников документов, источниками для данной работы явились сведения из издававшихся в Тифлисе Кавказских календарей и издававшихся во Владикавказе Терских календарей. Ііз них автор черпал информацию об изменениях в административно-территориальном устройстве, некоторые статистические данные и многое другое.
Существенное значение для настоящей работы имеет региональная пресса. Этот материал дополнил архивные документы массой фактических подробностей, а иногда свежим взглядом корреспондента на события, которые он описывает.
Практическая значимость работы видится в применении ее материалов и положений при написании обобщающих и конкретных работ по истории Северного Кавказа, при подготовке спецкурсов в вузах и среднеспециальных учебных заведениях, в школьной учебно-воспитательной практике и в лекционно-пропагандистской работе. Данные также можно применять в политологических исследованиях, посвященных Северному Кавказу. Не исключен интерес к теме и лиц, обличенных государственной властью, т.к. накопленный опыт не потерял своей актуальности и в наши дни.
Апробация работы. Результаты исследования были обнародованы на международных, общероссийских и региональных конференциях: «Проблемы возрождения казачества» - Региональной научно-практической конференции, Владикавказ, 2005; «Из истории культуры населения Северного Кавказа» - Международной научно-практической конференции, Майкоп, 2003; «Историческая наука на современном этапе» - II региональной научно- практической конференции, Нальчик, 2003.; «Социальное развитие России: история и современность» - Региональной научно-практической конференции, Армавир, 2004; «Нравственное воспитание молодежи как актуальная проблема современности» - Всероссийской научной конференции, Краснодар, 2005; «Актуальные проблемы социально-политического развития народов России: Южный Федеральный округ» - Региональной научно-практической конференции, Армавир, 2004; «Горизонты научных исследований» - Всероссийском симпозиуме по гуманитарным дисциплинам, Таганрог, 2005; «Историческая наука на современном этапе» - II региональной научной конференции, Нальчик, 2005.
По теме диссертации выпущена монография объемом 18 п.л. Диссертация обсуждалась на кафедре социально-гуманитарных наук Пятигорского государственного технологического университета.
Структура исследования определяется его целью и задачами. Работа состоит из введения, четырех глав, шестнадцати параграфов, заключения, примечаний, списка использованных источников и литературы.
Развитие сельского хозяйства на Северном Кавказе во второй половине XIX - начале XX века
В пореформенный период на Северном Кавказе наблюдается интенсивное развитие капиталистических отношений. Шла активная колонизация региона, куда устремлялись многочисленные переселенцы, являвшиеся различными по своему имущественному положению людьми. Все это создавало благоприятные условия для развития сельского хозяйства, однако отсутствие необходимых знаний в агротехнике сдерживало данный процесс. Существовала архаичная залежная система земледелия. Мало уделялось внимания качеству обработки почвы, поддержанию ее плодородия. Это становилось причиной частых неурожаев. Например, в официальном статистическом отчете о Терской области, выпущенном в 1904 г., указывалось, что «почва и климатические условия Терской области вполне благоприятны для развития всех без исключения отраслей сельского хозяйства, но недостаток у коренного населения знаний, неправильные без всякой системы распашки полей, отсутствие образцовых хозяйств тормозят успешное развитие сельскохозяйственного промысла. Громадный вред местному хозяйству причиняют также разные вредители растительного и животного мира» [1]. На Ставрополье истребление лесов по р.Куме, Буйволе, Ташле приводило к засухам, истощению почвы и, как следствие, к частым неурожаям [2]. Тем не менее, можно говорить о безусловных успехах, достигнутых в целом ряде отраслей и, прежде всего, в зерновом хозяйстве.
Наибольшие достижения наблюдались в равнинной части края, на Ставрополье и Кубани. За счет производимого зерна покрывались нужды не только местного населения, но и армии, расположенной на Кавказе. Казачьи хозяйства под влиянием социально-экономических перемен начинали заниматься товарным земледелием. Этому способствовало улучшение положения с коммуникациями в регионе и, прежде всего строительство Ростово-Владикавказской железной дороги, пущенной в строй в 1875 г. Она привела к дальнейшему оживлению экономической жизни на Северном Кавказе. В одном из номеров «Кубанских областных ведомостей» за 1893 г. приводились статистические сведения, показывавшие, что за 16 лет после строительства этой дороги население области возросло в два раза, а запашка хлеба - в три, достигнув показателя 1,5 млн. десятин. Аналогичная тенденция наблюдалась и в соседней Ставропольской губернии, где посевная площадь в 1880-1884 гг. составляла 748 тыс. десятин, а в 1895-1899 гг. - уже около 1038 тыс. десятин [3]. В Терской области цифры были куда как скромнее. По данным на 1896 г. здесь было распахано 380 тыс. десятин земли [4]. В годовом отчете начальника Терской области за 1900 год содержатся сведения о вывозе 18164611 пудов хлеба [5]. Темпы зернового производства в Предкавказье в рассматриваемое время выглядят впечатляюще. С 1881 г. по 1905 г. они возросли на 90,7% [6].
Рыночная конъюнктура, сложившаяся в 70-90-х годах XIX в., приводила к тому, что структура посевных площадей претерпела существенные изменения. Возникла потребность в пшенице, ячмене, льняном семени. И к 1882 г. 40 % посевных площадей было отдано под озимую пшеницу [7]. К 1898 г. на Северном Кавказе под пшеницей было уже 56,4% общей площади посева зерновых [8]. Кубань давала пшеницы и ячменя 76,2% от общего сбора зерновых, Ставрополье -68,7%, а Терская область -24,6% (здесь доминировало просо и кукуруза). По сведениям, приводимым А.В. Фадеевым, в 1892-1896 гг. зерновых культур в регионе собирали 156 млн. пудов [9].
Пути казачье-крестьянского переселенческого движения на Северный Кавказ
Политика государства в вопросе о колонизации Северокавказского края во многом определялась событиями и ситуацией в регионе, ходом развертывания Кавказской войны и социально-политических процессов в основных районах Российской империи.
Преимущественно военно-казачья колонизация Предкавказья конца XVIII - первой половины XIX века после отмены крепостного права и последующих буржуазных реформ сменилась крестьянским заселением и «приобрела ярко выраженные капиталистические черты» [1]. Однако, с точки зрения Л.В. Куприяновой, многие специфические особенности заселения края определялись вплоть до начала XX века «казачьим его прошлым» [2].
Для первого периода освоения Северного Кавказа были характерны методы и способы заселения края, определявшиеся, в первую очеоедь, стратегическими и политическими задачами правительства России.
По словам генерала Д.И. Романовского, верховная власть использовала казачество в сугубо политических целях, видя в нем «средство ускорить покорение горцев» [3]. Общий подход к данной проблеме выразил в своем «Проекте» покорения Кавказа, составленном в 1834 году, командир Отдельного Кавказского корпуса генерал Г.А. Розен. Он отмечал, что «необходимо первоначально завладеть всеми низменностями, которые горцы используют для хлебопашества и скотоводства и по мере выселения их переводить туда станицы кавказских линейных и черноморских казаков... Для заселения низменностей, с которых будут вытеснены горцы, назначается учредить по главнейшим рекам 34 станицы линейных казаков» [4].
На протяжении всего предреформенного периода, как отмечала Л.В. Куприянова, в переселенческой политике правительства Российской империи ясно прослеживалась борьба двух тенденций. С одной стороны, «это стремление царизма к дальнейшему освоению края, связанное с дальнейшими завоеваниями на Кавказе, с другой - боязнь правительства поощрять переселение, чтобы не вызвать массового ухода помещичьих и казенных крестьян из внутренних районов страны» [5]. Надо признать, что опасения правительства не были беспочвенными. По свидетельству одного из людей, близких к кавказскому наместнику М.С. Воронцову, М.П. Щербинина, бывшего в 1848 году по делам в своем имении в Курской губернии, «среди крестьян возникали серьезные беспорядки и бунты. Подстрекаемые недоброжелательными личностями, распространявшими слухи, что правительство приглашает помещичьих крестьян к переселению на Кавказ, при этом даруются безвозмездно земли, денежные пособия на обзаведение и освобождение от всяких податей и повинностей. Крестьяне толпами с семействами и пожитками пускались в обетованную землю» [6]. Отсюда неизменный курс в переселенческой политике властей, в основе которого лежало военно-казачье заселение, а переселение крепостных крестьян принадлежало инициативе самих помещиков. Власти опасались взорвать ситуацию, опасались вызвать беспорядки в крестьянской среде, которые были бы опасны не только сами по себе, но грозили взорвать все социально-политическое устройство страны, разрушить экономическую основу жизни страны - помещичье хозяйство.
Административные преобразования в Терской области
До эпохи великих реформ система административных органов на территории России определялась Учреждением о губерниях 1775-1780 гг.[1]. Для горского населения Предкавказья и кавказских казачьих войск были характерны значительные отличия в устройстве административной системы. Это было обусловлено особенностями региона, который в первой половине и середине XIX в. оказался в центре боевых действий. Последствия Кавказской войны отразились на общих подходах к управлению краем и структуре действовавшей в нём российской административной системы. С установлением мира на Кавказе происходило втягивание этого района во всероссийский рынок, требовавшее реформирования его особого административного статуса.
Сложившаяся система была существенно преобразована после указов 8 февраля 1860 г. об образовании Терской области и 19 ноября 1860 г. об образовании одноименного казачьего войска. Терская область стала новым военно-административным образованием [2] и отличалась от других районов империи национальными, социальными, экономическими, культурными и др. особенностями.
В настоящем параграфе рассматриваются административные преобразования, проводившиеся в Терской области со времени ее образования до начала революции 1905-1907 гг., а таюке административная роль центра области - города Владикавказа.
На завершающем этапе Кавказской войны Кавказская линия как военно-административная территория была упразднена и разделена на Терскую, Кубанскую области и Ставропольскую губернию. В состав Терской области отошли территории, занятые казачеством левого фланга бывшей Кавказской линии, кумыками, чеченцами, ингушами, осетинами, кабардинцами и балкарцами.
В 1861 г. произошло четкое разделение границ между Терским и Кубанским казачьими войсками. Таким образом, только что созданным областям было придано не только военное, но и гражданское значение. В Терское казачье войско вошли вместе со всеми своими станицами: 1 и 2-й Волгские полки, составившие 1-го бригаду, Горский и Владикавказский -2-ю бригаду, Моздокский и 1-й Сунженский - 3-ю бригаду, Гребенской и Кизлярский - 4-ю бригаду [3].
Важнейшей задачей Кавказской администрации было создание оптимальной системы регионального управления. В 1862 году было разработано «Положение о порядке управления Терской областью», согласно которому область была разделена на восемь военно-административных округов: Кабардинский, Кумыкский, Ингушский, Чеченский, Аргунский, Ичкерийский, Осетинский и Нагорный. Округа делились на административные участки [4].
На Тереке было создано апробированное еще в годы Кавказской войны в закавказских и прикаспийских землях «военно-народное управление» [5]. Для него была характерна раздельная система администрации для гражданского, казачьего и горского управления. Вся административная, военная, а также частично полицейская и судебная власть над горским населением сосредоточивалась в руках военного начальства областей.
