Содержание к диссертации
Введение
Глава первая. Исторические предпосылки атомных проектов США и СССР.
1. Причины создания ядерного оружия. 25
2. Развитие атомной науки в СССР и США. 37
Глава вторая. Начальный этап реализации атомных проектов. 63
1. Формирование органов управления программ создания ядерного оружия.
2. Наращивание промышленного и социального потенциала атомной отрасли.
Глава третья. Освоение предприятий атомной промышленности. 105
1. Строительство ядерных центров. 105
2. Становление атомной индустрии. 132
Заключение 155
Примечания 162
Источники и литература 190
Приложения 214
- Причины создания ядерного оружия.
- Формирование органов управления программ создания ядерного оружия.
- Строительство ядерных центров.
Введение к работе
Среди глобальных процессов XX века наибольшую актуальность получило ядерное противостояние США и СССР. Создав первыми атомное оружие, США осуществили попытку военного шантажа по отношению к Советскому Союзу. Во второй половине 1940-х годов существовала реальная угроза атомной бомбардировки российских крупнейших промышленных центров, о чём свидетельствуют рассекреченные стратегические планы США. Поэтому реализация атомного проекта СССР была ответной мерой, обеспечивавшей безопасность Советского Союза и современной России.
Важнейшей особенностью ядерного оружия было то, что оно выступало эффективным инструментом во внешней политике, как США, так и СССР, с помощью которого удалось предотвратить третью мировую термоядерную войну. Паритет ядерного оружия двух сверхдержав обеспечил стабильное прогрессивное развитие во второй половине XX века. В современных условиях наличие ядерного оружия у России по-прежнему является эффективным средством сдерживания потенциала агрессоров, их попыткам угрожать самому существованию российского государства.
Атомный проект в США и СССР был реализован в принципиально разных общественно-политических системах. Это стало демонстрацией альтернативных путей развития научно-технического прогресса, показом возможностей многовариантного одинаково успешного подхода к выполнению качественно новой научной и технической задачи.
В условиях, когда отсутствуют внешнеполитические угрозы, отказ от наращивания опыта советского ядерного оружия является недопустимым. В этой связи, актуально вернуться к анализу причин, вызвавших создание ядерного оружия в США и СССР, выработать ясное понимание того, что российская внешняя политика не должна строиться на пацифизме любой ценой. Россия должна иметь столько ядерного оружия, чтобы навсегда снять с повестки дня вопрос об эффективном отпоре любым попыткам нарушить её суверенитет.
4 В современное общественное сознание постоянно внедряется тезис о
несостоятельности отечественной науки и конструкторской мысли, якобы
занимавшейся только копированием конструкции, техники и технологии,
разработанных западными специалистами. Поэтому актуальной проблемой
является выявление степени заимствования советскими учёными американских
секретов создания ядерного оружия, определение роли отечественной науки и
техники в строительстве предприятий атомной индустрии.
Актуальность настоящего исследования состоит также в том, что обращаясь к
истории, общество пытается найти в прошлом примеры успешного решения
глобальных проблем развития своей страны, к числу которых, несомненно,
относится создание атомной индустрии, находившейся на передовых позициях
мирового научно-технического прогресса.
Объектом исследования данной диссертации являются атомные проекты СССР и США.
Предмет исследования - процесс создания атомного оружия в СССР и США через сопоставление предпосылок, ресурсов, основных этапов строительства и освоения производства атомных объектов и испытания ядерного оружия в Советском Союзе и США.
Хронологические рамки исследования охватывают 1939-1949гг, начиная с открытия цепной ядерной реакции и использования этого явления в военных целях до создания первой советской атомной бомбы, которая ликвидировала американскую монополию в этом вопросе.
В этот период шло становление атомной науки, когда учёные США и СССР являлись частью интеллектуального международного сообщества физиков-ядерщиков.
Указанные временные рамки позволяют выявить и проанализировать стартовые возможности СССР и США, сравнить эффективность функционирования органов управления, процесс строительства ядерных центров, а также определить роль научно-технической разведки США и СССР. Именно в этот период концентрация всего кадрового и экономического
5 потенциала двух стран позволила в короткие сроки решить поставленную
задачу.
Территориальные рамки исследования охватывают ядерные центры США и СССР: Хэнфорд, штат Вашингтон, Оак-Ридж, штат Теннесси, Лос-Аламос, штат Нью Мексико в США и Арзамас-16 (Саров), Челябинск-40 (Озёрск), Свердловск-44 (Новоуральск), Свердловск-45 (Лесной) в СССР, где были созданы американские и советские атомные бомбы.
Степень изученности проблемы. Историки США и СССР приступили к изучению процесса создания ядерного оружия в разное время. Первыми в начале 1960-х годов обратились к описанию важных этапов атомной программы американские исследователи. Это стало результатом того, что с 1959 года начался процесс рассекречивания отдельных эпизодов реализации Манхэттенского проекта.
Изучение советского атомного проекта стало возможным только в начале 90-х годов XX века в результате проведения политики гласности в период «перестройки» М.С. Горбачёва. До конца 80-х годов производство ядерного оружия являлось самой большой государственной тайной, и поэтому история отрасли являлась недоступной для советских исследователей темой. В течение 40-80-х годов запрещалось даже употребление термина «атомная промышленность» не только в печати, но и устно. Снятие некоторых из большого числа ограничений об атомной промышленности привело к появлению сотен статей в центральной и региональной периодической печати, публикаций, брошюр и книг по истории отрасли.
Существующий объём информации и исследовательских материалов, накопленных в настоящее время в историографии США и СССР по изучению проблемы создания ядерного оружия, позволяет осуществить её анализ на основании современной парадигмы исторической науки. Поскольку при реализации атомных программ обе страны столкнулись с общими научными, технологическими и организационными проблемами, несмотря на существенные различия в политических и экономических системах, весь спектр
литературы, опубликованной в Америке и Советском Союзе, целесообразнее всего представить в виде нескольких тематических групп.
. Первая - посвящена проблеме развития атомной науки и представляет обширный пласт литературных публикаций, изданных в США и СССР, которые рассматривают открытия в области ядерной физики и процесс прикладного использования их в практических целях [1].
Одно из направлений историографии данной тематической группы связано с изучением развития атомной науки на Западе. Самая ранняя из публикаций западных учёных - книга участника «Манхэттенского проекта» профессора Г.Д. Смита «Официальный отчёт о разработке атомной бомбы под наблюдением правительства США» [2]. Работа содержит данные научных исследований, которые проводились в Соединённых Штатах с 1939 года, и представляет собой основанный на фактах общий отчёт об этапах создания атомной бомбы. Цель данного отчёта заключалась в том, чтобы дать описание научных и технических достижений в США, способствовавших военному применению атомной энергии. Позже издательством Принстон Юнивёсити Пресс была издана книга «Атомная энергия для военных целей», в основу которой вошёл вышеуказанный доклад. Важно отметить, что некоторые аспекты книги не соответствовали содержанию доклада. В частности, это касалось трудностей и аварий, возникавших при освоении плутониевого производства [3]. Несмотря на это, у ряда руководителей и участников советской атомной программы она в своё время нашла положительную оценку
[4].
Такие авторы как Р. Юнг, Г. Сиборг, Уильям Ши в своих работах показали путь, который проделали учёные, развивая теории и проверяя их долголетними кропотливыми экспериментами, сумели не только познать мир атома, но и научились применять огромные внутриядерные силы в практических целях [5]. П.Б. Хэйлс в книге «Атомные миры», Р. Роудз в бестселлере «Создании атомной бомбы» и др. указывают на то, что с открытием ядерной энергии наука приобрела первостепенное значение для расстановки сил на международной
7 арене. Стало очевидным, что всё, что поначалу зрело в умах и ложилось на
бумагу в виде замысловатых математических формул, теперь непосредственно
влияло на мировую политику [6].
В историографии по данной проблеме получено убедительное утверждение о неограниченном потенциале советской науки и техники, достижениям которой посвящены многочисленные публикации, вышедшие в нашей стране. Часть из них раскрывает содержание сугубо теоретических исследований, наряду с которыми в монографиях И.А. Померанчука, Я.И.Френкеля, Н. Риля, М.И. Корсунского, содержались сведения исторического характер [7].
Сборники воспоминаний о руководителях крупных научных коллективов академиках А.И. Алиханове, Л.А. Арцимовиче, И.К. Кикоине акцентировали внимание на выдающихся достижениях советской физики в довоенный период [8].
В фундаментальном исследовании В.В. Игонина «Атом в СССР» подробно рассматривалась работа довоенных съездов физиков и сделан вывод о том, что если бы не война, советские физики могли первыми создать ядерный реактор [9]. Новые факты об истории его создания сообщил главный конструктор Н.А. Доллежаль [10].
В США существует мнение, что Америка положила начало исследованиям в области ядерной физики [11]. Однако на рубеже XIX и XX вв. изучением атома занимались главным образом европейские учёные. Авторы «А-бомбы» А.И. Иойрыш, И.Д. Морохов, С.К. Иванов постарались провести исследовательский поиск и показать роль учёных фашистской Германии, США и Советского Союза в создании атомной бомбы. Основной темой стали не те или иные технические тонкости, не сам поиск научного решения, хотя об этом говорится достаточно, а вопросы совести учёного, его гражданского долга. Они также акцентировали внимание читателя на осознании каждым учёным своей личной ответственности за судьбы мира [12]. Дэвид Холлуэй, продолжает тему развития атомной науки и указывает на то, что физиков-ядерщиков в 30-х годы
8 отличали тесные контакты и сотрудничество, повышенный интерес к
исследованиям, которые проводились за рубежом и обмен опытом [13]. Однако
эти авторы не ставили своей задачей провести системный анализ исследований
в области ядерной физики в США и СССР, поэтому их высказывания на этот
счёт носят общий характер.
Вторая тематическая группа исследований посвящена руководителям атомных проектов США и СССР. Наиболее полное описание процесса формирования органов управления Манхэттенского проекта принадлежит Лесли Гровсу.; В своей книге «Теперь об этом можно рассказать» он делится теми уроками, которые получил, руководя проектом. Являясь полновластным руководителем Манхэттенского проекта, назначенным американским правительством, человек в погонах, ничего не имеющий общего с физикой, рассказывает о методах «порабощения» представителей науки политическим руководством, о разногласиях и трениях, которые возникали в среде руководителей внешнеполитического курса США и учёных в процессе создания ядерного оружия [14].
Роль правительства в Манхэттенском проекте и его взаимоотношения с учёными является одной из самых волнующих американских исследователей проблем. Вовлечённые в работу по реализации атомной программы, по словам Лауры Ферми, они стали «правительственной собственностью» [15]. Их изоляция от внешнего мира, полное подчинение военным явились атрибутами атомного проекта США, которые также распространились и на их семьи. «Интерпретация культур» Клифорда Гиртца, «След дракона» Бартона Хэкера и множество других книг посвящены этим проблемам. Стэнли Голдберг, автор книги «Генерал Гровс и атомный Запад» убедительно опровергает общепринятое мнение о том, что бомба остановила войну, доказывая, что те средства, которые Гровс и Военное министерство вложили в атомную бомбу, остановили бы войну и без неё [16].
Примером более основательных исследований атомных секретов руководящего звена проекта, в частности, военного ведомства может служить
9 работа Ричарда Роудза «Чёрное солнце. Создание водородной бомбы»,
опубликованная в 1996 году [17]. Ценность работы, прежде всего в факте
обнародования огромного массива американских документальных источников.
Автор на богатом содержательном и разнообразном материале попытался
сравнить органы управления атомными проектами США и СССР, показать
взаимосвязь между наукой, войной и политикой. Ведущие государственные
деятели, учёные-физики представлены во всей полноте их личностей,
проанализированы методы их работы и степень участия в реализации программ
создания ядерного оружия. Однако недостатком данного исследования стала
недооценка роли советского руководства, в частности Лаврентия Берия,
которая стала результатом сравнения его с генералом Гровсом. Хотя в данной
ситуации было бы более уместным провести аналогию полномочий Л. Гровса с
Б. Ванниковым, руководителем Первого Управления при Совете Министров
СССР, отвечавшего за проектирование и строительство шахт, промышленных
предприятий и исследовательских организаций атомной промышленности.
В публикации Дэвида Холлуэя «Сталин и бомба: Советский Союз и
атомная энергия, 1939-1956 гг.» подвергнута глубокому анализу проблема
взаимоотношения науки и власти. Анализируя данную проблему, автор
считает, что эти отношения в Советском Союзе выглядели очень сложными и
имели большие последствия. С такой точкой зрения согласны и другие
западные исследователи исторической науки [18]. Автор приходит к выводу,
что технологический уровень в СССР «...в общем, был ниже по сравнению с
уровнем в других странах, поскольку командно-административная система
являлась препятствием на пути нововведения» [19]. Однако, оборонная
промышленность выглядела лучше, чем другие, так как политическое
руководство в СССР отдавало ей высший приоритет. Холлуэй подчёркивает,
что наука и техника в СССР не только сама находилась под влиянием
существующего тогда режима, но и оказывала значительное влияние на
политическую элиту Советского Союза.
10 Автор сам осознавал узость источниковой базы проведённого
исследования, подчёркивая, что «...многие важные архивы всё еще закрыты»
[20]. Ввиду этого сопоставление атомных программ СССР и США выполнены
Холлуэем на очень ограниченном фактическом материале. Однако, до
настоящего времени вышеназванная публикация остается одним из немногих
серьёзным исследованием западных авторов на русском языке, которое
частично, фрагментарно, сопоставляет советские и американские атомные
программы.
Проблема взаимоотношений учёных с руководителями советского государства освещена также в «Письмах о науке» П.Л. Капицы [21]. Наше внимание привлекли обращения академика к Сталину, в которых он обосновал причины конфликта с Берией.
Публикации С. Миронова, Р. Баландина, Е. Прудниковой, С. Берия помогают уточнить истинную роль и значение Лаврентия Берия как государственного деятеля, усилия которого во многом обеспечили успешное выполнение атомной программы [22].
Наибольшее количество изданий посвящено научному руководителю атомного проекта академику И.В. Курчатову [23]. Описывая жизнь академика, они делают его культовой, знаковой фигурой с мощным позитивным началом, распространявшимся на его окружение и на все то, что он делал. Примером этого служит книга П.Т. Асташенкова «Академик И.В. Курчатов». Автор написал биографию личности, каждый день которой был борьбой во имя общественного блага [24].
Одновременно с официальной биографией вышла книга-воспоминание И.Н. Головина, в течение 16 лет входившего в ближайшее окружение Курчатова [25]. Автору удалось передать не только неповторимые черты академика, но также поставить ряд проблем истории научной части Уранового проекта и дать им свою интерпретацию.
В отличие от книги П.Т. Асташенкова в этом издании вместе с Курчатовым действуют другие руководители атомной промышленности: Б.Л. Ванников,
А.П. Завенягйн, В.А. Малышев, о вкладе которых в создание атомной промышленности, не упоминалось в течение долгого времени.
Особый интерес по проблеме формирования органов управления представляют документы из отечественных архивных коллекций, недоступных раннее для изучения, которые вошли в сборник под общим названием «Атомный проект СССР» [26]. Сюда включены уникальные документы выдающихся советских учёных, постановления СНК, ГКО, комплекс документов, которые отражают основные направления и методы организации атомной программы, кадровый состав и роль отдельных руководителей. Сборник оказал неоценимую помощь исследователям истории советского атомного проекта.
Третья тематическая группа представлена работами, посвященными проблеме роли и места научно-технической разведки в создании ядерного оружия. При его разработке американцы не сбрасывали со счетов возможность получения аналогичных результатов в иностранных государствах, в первую очередь в Германии. Для изучения германских достижений в создании ядерного оружия, о которых достаточно подробно описано в монографии М. Банди «Опасность и выживание: альтернативные пути за 55 лет» [27], была сформирована миссия по научной разведке в рамках Манхэттенского проекта. Детальное рассмотрение миссии «Алсос» дал Р. Роудз в «Создании атомной бомбы» [28]. Изучив рассекреченные архивные документы ФБР, Роудз показал действие механизма передачи советским агентам секретной информации о Манхэттенском проекте. Сопоставив признания Клауса Фукса, Гарри Голда, Алана Нан Мэя Дэвида и Рут Грингласс с вышеназванными материалами, ему удалось восстановить хронологическую цепочку событий и заполнить пробелы новыми фактами [29].
Хорошо фондированная работа Роберта С. Уильямса «Клаус Фукс: Атомный шпион», выражает отрицательное отношение американской историографии к разведывательной деятельности крупнейшего немецкого физика [30].
12 Появление на Западе книги воспоминаний бывшего руководителя
советской атомной разведки генерала КГБ П.А. Судоплатова (переиздана в
России в 1996 г.) вызвало бурные дискуссии по проблемам роли советской
разведки в атомной программе СССР [31]. Используя ряд оригинальных
документов из советских архивов и собственные воспоминания, авторы книги
доказывали, что важнейшие стратегические сведения были получены
советскими органами разведки через атомных агентов от ведущих западных
учёных-физиков, которые были готовы поделиться атомными секретами с
СССР в целях создания равновесия сил в послевоенном мире. Многие ветераны
советской атомной программы и западные исследователи выступили против
преувеличения Судоплатовым роли разведки в ускорении процесса создания
атомного оружия в СССР, утверждая, что отечественные учёные были более
самостоятельны в своих разработках [32]. Однако, каковы бы ни были
разногласия по этой проблеме, в настоящее время большинство специалистов
признаёт, что разведка сыграла существенную роль на начальном этапе
осуществления советской атомной программы, в 1942-1946 гг., способствовала
более быстрому решению проблемы создания атомного оружия в СССР.
В 90-е годы, когда происходит прорыв режима строгой секретности, в периодической печати и других средствах массовой информации публикуются сотни статей, посвященные созданию ядерного оружия в СССР. В журнале «Вопросы истории естествознания и техники» ветераны внешней разведки опубликовали: подборку документов, свидетельствовавших о значительном вкладе их ведомства в создание атомной промышленности [33].
В книгу «КГБ открывает тайны» был помещён материал о действиях научно-технической разведки с целью сбора информации об атомном проекте США [34]. Тему атомного шпионажа продолжила документальная повесть «Бомба для Сталина» [35].
Проблеме атомной разведки посвящено немало книг и статей [36]. Это означает, что фактически сформировался самостоятельный подход к истории атомной промышленности в СССР с позиции спецслужб. Суть его заключалась
13 в том, что научно-техническая разведка выступила инициатором Уранового
проекта, данные разведки позволили сократить сроки создания атомной
промышленности, что Курчатов получил от разведки полное описание
конструкции атомной бомбы и всех основных предприятий атомной
промышленности США, а так же успех советской разведки объяснялся тем, что
западные учёные «Манхэттенского проекта» были заинтересованы в передачи
информации СССР с тем, чтобы лишить США монополии на ядерное оружие.
Большое количество работ, составляющих четвёртую тематическую группу, включает перечень литературы, посвященной проблемам строительства объектов ядерной индустрии в США и СССР, технологии получения урана и плутония, сборки атомных бомб и итогов их испытания.
В США насчитывается множество публикаций, которые, несмотря на громкие названия, раскрывают только узкие вопросы обширной многоплановой программы создания ядерного оружия. В одних освещаются проблемы становления объектов атомной промышленности и трудности, связанные с ними, другие посвящены техническим и организационным вопросам деятельности научных лабораторий [37].
Жизнь учёных и их семей в закрытых городах является одной из самых волнующих исследователей тем, поскольку, несмотря на бытовые трудности, с которыми они столкнулись, их угнетал военный надзор, секретность и ограничения свободы передвижения. Ярким примером, где описана жизнь участников Манхэттенского проекта, стали мемуары Л. Ферми «Атомы у нас дома», Д. Глейка «Гений: жизнь и наука Ричарда Фоймана», М. Палевски «Атомные фрагменты: вопросы дочери» и др. [38].
Проблеме секретности, которая стала отличительной чертой американской истории, начиная со Второй мировой войны и царствовала на протяжении всего Манхэттенского проекта, отведено отдельное место. В книге «Секретность» её автор Д. Мойнихам раскрывает природу этого явления и считает его самым примитивным изобретением самого развитого общества [39].
14 Экономические аспекты Манхэттенского проекта изложены в таких
изданиях как «Атомная ревизия», «Разрушенный мир», «Ядерный страх» [40].
Монументальными в вопросе рассмотрения проблем, которые нами условно объединены в один тематический раздел, остаются изданные в США и непереведённые на русский язык вышеназванные труды Ричарда Роудза. На огромном архивном материале автор книг «Создание атомной бомбы» и «Чёрное солнце. Создание водородной бомбы» в мельчайших подробностях раскрывает весь процесс создания самого устрашающего в мире изобретения. Их, без сомнения, можно назвать энциклопедией по истории атомного проекта.
В нашей стране по данной проблеме достойного внимания заслуживает книга «Создание первой советской ядерной бомбы», выпущенная Минатомом к 50-летию отрасли [41]. Это издание представляло собой сборник очерков, подготовленных ветеранами, среди них A.M. Петросьянц, А.К. Гуськова, В.И. Ветров, В.В. Коротков, В.В. Куниченко и др. Главное её содержание составляли отдельные эпизоды истории разработки технологии атомной промышленности в 1945-1949 гг. По существу, это переиздание фундаментальной работы А.Н. Круглова «Как создавалась атомная промышленность в СССР» [42]. Наряду с изложением неизвестных в то время фактов о создании ядерного оружия в СССР, автор многие этапы советского атомного проекта сравнивает с ходом работ в США. Однако, А.К. Круглов, конечно, не ставил своей задачей провести подробный анализ этапов реализации атомных программ, поэтому его высказывания на этот счёт носят лапидарный характер. При этом автором использовались переведённые на русский язык работы Л. Гровса и Смита [43].
Воспоминания о Б.Г. Музрукове, А.П. Александрове и Н.Л. Духове открывают новые факты разработки ядерного оружия в СССР, рассматривая все звенья технологической цепочки атомной промышленности, включая описания принципиально важных этапов производства ядерного оружия, называя предприятия отрасли, их руководителей и регионы размещения [44].
Заметный вклад в историческую науку внесли работы В.Н. Новосёлова и B.C. Тол стикова по проблемам развития ядерного комплекса на Урале [45].
15 Этими учёными активно разрабатывается идея об урановом проекте как первой
общенациональной программе в истории СССР, которая мобилизовала все
экономические и людские ресурсы, способствовала реализации внутренних
резервов политической системы. В основу их были положены архивные
документы и воспоминания участников создания и освоения объектов атомной
индустрии.
История строительства предприятий и городов Минсредмаша изложена этими учёными в исследованиях «Тайны «сороковки» и «История Южноуральского управления строительства» [46]. Совместная работа этих двух авторов показала, как решались организационные, кадровые, технологические вопросы, возникавшие в первые годы строительства ядерных объектов.
Заметный вклад в ликвидацию белых пятен истории атомной промышленности Урала внесли книги о Новоуральске и Лесном [47]. Больше основываясь на воспоминаниях ветеранов, авторы составители этих изданий попытались решить главную задачу - показать основные этапы развития предприятий и закрытых территориальных образований, обосновать хронологию памятных событий, очертить круг главных действующих лиц и коротко рассказать об их вкладе в создание ядерного оружия.
Исследования В.Н. Кузнецова, Н.В. Мельниковой, С.А. Ряскова посвящены социальной сфере закрытых городов уральского региона и психологическим особенностям жителей этих районов [48].
Таким образом, несмотря на значительное число исследований, посвященных истории атомных проектов СССР и США, специальных работ, целью которых является выявление общего и особенного в советской и американской программе ядерного оружия, не существует.
Целью исследования является выявление общего и особенного в разработке и реализации атомных проектов СССР и США, определение основных закономерностей, присущих созданию ядерного оружия, и характера специфики этого процесса в этих странах.
Исходя из выше сформулированной цели, необходимо решить следующие исследовательские задачи:
раскрыть причины создания ядерного оружия;
изучить развитие атомной науки в СССР и США;
сравнить системы управления атомными программами;
проследить наращивание промышленного и социального потенциала атомной отрасли;
сопоставить сроки и этапы строительства ядерных центров;
проанализировать процесс становления атомной индустрии в СССР и США.
Источниковая база исследования. Цель и задачи исследования, научная новизна проблемы создания ядерного оружия в США и СССР потребовали отбора, анализа и использования разнообразных источников, как опубликованных, так и впервые введённых в научный оборот.
Важнейшими источниками являются официальные документы высших органов государственной и партийной власти в стране, положившие начало работ по атомному проекту в СССР. Прежде всего, это решения ГКО, постановления Совета Министров СССР, документы Спецкомитета и т.д.
Рассекреченные в последнее время фонды центральных архивов Российской Федерации - Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ), Российского Государственного архива экономики (РГАЭ), областных, муниципальных и архивов отдельных предприятий и организаций Урала, связанных с созданием ядерного оружия - Центра документации общественных организаций Свердловской области (ЦДООСО), Государственного архива Свердловской области (ГАСО), Государственного архива Свердловской области г. Нижний Тагил (ГАНТ), Объединённого государственного архива Челябинской области (ОГАЧО) составили основу отечественной источниковой базы исследования.
В ГАРФ были изучены документы Фонда 5446, в которых нашли отражение деятельность таких руководителей атомного проекта, как А.П. Завенягин (Оп. 57), В.А. Малышев (Оп. 67), М.Г. Первухин (Оп. 67), Г.М
17 Маленков (On. 85). В них характеризуется ранний этап развития советского
атомного проекта, переписка, включающая проблемы распределения
материальных и кадровых ресурсов, которые выделялись на программу в
военных условиях, решения вопросов развития уранодобывающей
промышленности, руководства строительством и освоением предприятий
атомной индустрии.
В РГАЭ особый интерес представляет Фонд 217, где отложились
документы, раскрывающие отдельные аспекты деятельности В.А. Малышева, и
фонд 9590, содержащий коллекцию документов Б.Л. Ванникова. В них
содержится переписка первых руководителей атомного проекта СССР с
научно-исследовательскими институтами, промышленными предприятиями и
министерствами, привлечёнными к совместной работе по созданию ядерного
оружия.
На территории Урала документы по исследуемой проблеме в основном
сосредоточены в государственных архивах Челябинской (Р-274) и
Свердловской (Р-88) области. Здесь содержатся документы составов областных
исполнительных комитетов депутатов трудящихся об для отводах земли
предприятий и рабочих посёлков при них и по многим другим вопросам,
находившимся в компетенции этого органа власти.
. Документы объединённых политотделов, горкомов КПСС, партийных
комитетов предприятий и строек (Ф. 5673, Ф.1442, Ф.657, Ф.1442 - ЦДООСО;
Ф. П-288, Ф. П-878, Ф. П-1137, Ф. П-1138 - ОГАЧО), включающие протоколы
заседаний и конференций, отчёты различных организаций, информативные
письма справки, распоряжения руководителей предприятий и отдельных
подразделений, позволяют воссоздать и проанализировать этапы развития
трудовых коллективов и производственной деятельности предприятий.
Прослеживается формирование политики подбора кадров, их расстановки.
Здесь также содержится неизвестная информация о выдающихся
руководителях отрасли и заводов: Б.Л. Ванникове, А.П. Завенягине, В.А.
Малышеве, Е.П. Славском, Б.Г. Музрукове и многих других. Большое
18 количество документов 40-50-х годов рассказывают о порой драматической
истории освоения сложнейших и опасных для здоровья людей технологий
получения плутония и высокообогащённого урана.
В диссертации были использованы архивные документы, любезно
предоставленные нам руководителями библиотеки по связям с
общественностью Федерального Ядерного Центра США, Лас Вегас, штата
Невада Джэффом Гордоном и Роксан Дэй. Мы благодарим докторанта из
Йельского университета Аните Сэт за консультации и многочисленные
дискуссии с ней по проблеме создания ядерного оружия в США. Мы выражаем
особую признательность Мэри Вомэк, докторанту университета Лас Вегас,
штата Невада за неоценимую помощь в работе. Уважаемая Мэри Вомэк
поделилась статьями, литературой, недоступной в России, которая легла в
основу исследовательской работы.
, Объективному изучению проблем соперничества между СССР и Западом помогли документы американской разведки. За последние годы в Национальном архиве (National Archives) в Вашингтоне были в массовом порядке рассекречены документы из фондов Центрального разведывательного управления (ЦРУ), органов военной разведки, Объединённого комитета начальников штабов (ОКНШ). Они содержат важную информацию об СССР в период с 1945 по 1984 годы, касающуюся внешней политики Советского Союза, секретных разработок систем вооружения, в том числе ядерного, а также работы предприятий атомной промышленности.
.. Документы фонда 77 Национального архива, Лос-Аламосской Национальной лаборатории (ранее называлась Лос-Аламосская научная лаборатория) и штата Нью Мексико (Los Alamos National Laboratory) содержат богатый для исследователей материал по истории проекта «Y», включая личные документы генерала Лесли Гровса, Военного Министерства. Результаты испытаний в рамках проекта Тринити, обеспечение мер безопасности персонала во время проведения операции, данные выпадения радиоактивных осадков и влияние их на окружающую среду нашли своё
отражение в документах Департамента Энергетики (Department of Energy
Hanford Site), штата Невада и Лос-Аламосской лаборатории.
В целом анализ состояния источниковой базы исследования позволяет системно исследовать более полное и объективное представление о создании атомной отрасли и ядерного оружия. Документы ряда российских и некоторых архивов США в совокупности с крупными отечественными и американскими публикациями создают возможность для комплексного и объективного изучения того предмета, который был нами определён для исследования.
Теоретической основой настоящего исследования, позволяющей объяснить все многообразие исторических фактов, является, на наш взгляд, рациональное сочетание формационного, цивилизационного подходов и теории модернизации.
В последние десятилетия произошло расширение методологической базы отечественной исторической науки. Господствующий формационный подход был дополнен цивилизационным подходом, что значительно расширило пределы и возможности исторической науки. Именно внедрение цивилизационного подхода позволило ввести в научный оборот исторической науки теорию модернизации, представившей альтернативное (чем смена общественно-исторической формаций) видение исторических процессов в России.
Сегодня концепции исторического процесса (формационная, цивилизационная, модернизации) обнаружили пределы применимости, поэтому наиболее рационально их комплексное применение. Степень осознания указанных концепций различна. Формационная концепция видит в историческом процессе только процесс тотальный, считая, что поступательное развитие охватывает все сферы жизни, включая человека. Линейно-прогрессистскими являются процессы модернизаций, отличаясь от формационного подхода оценкой западной модели в качестве вершины истории, её завершения. В цивилизационной концепции обращается внимание на вариативность духовной культуры, утверждается неизменное сохранение
20 уникальных духовных комплексов, их решающая роль. Хотя сами культурные
ценности рассматриваются как стабильные, тем не менее, каждый из них
представлен вариантом культуры.
В связи с тем, что формационный и цивилизационный подходы подробно описаны в обширной литературе и не имели решающего значения при проведении настоящего исследования, более подробно остановимся на той роли, которую концепция модернизации сыграла в изучении проблемы диссертационной работы.
Теоретическое обоснование концепции модернизации получило всестороннюю разработку в исследованиях ученых Института истории и археологии Уральского отделения РАН [49]. На основании опубликованных ими работ нами были сформулированы следующие положения.
Очевидно, каждая из трех вышеназванных концепций содержит рациональные идеи, которые реализуются в нашем исследовании. При написании данной работы анализ многих проблем проведён с точки зрения концепции модернизации.
При этом мы основывались на представлении о модернизации как переходе от «относительно немодернизованных» к «относительно модернизованным» обществам, т. е. на концепции парциальной (или частичной, «фрагментированной») модернизации. Если давать формальное определение, то частичная модернизация представляет собой такой процесс социальных изменений, который ведёт к институционализации в одном и том же обществе относительно модернизированных социальных форм и менее модернизированных культур.
Возможность парциальной модернизации связывалась с проникновением современных социокультурных практик и ценностей в слаборазвитые общества, т.е. с механизмом диффузии и наличием контакта между обществами, стоящими на различных ступенях развития, что и произошло в период реализации атомных проектов США и СССР. При этом исторический материал свидетельствовал в пользу существования достаточно широких
21 возможностей для восприятия даже сложных институциональных и культурных
феноменов обществами-реципиентами, весьма далёкими от того, чтобы
самостоятельно производить подобные феномены.
Мы считаем, что парциальной модель модернизации, помещая процесс развития событий в международный контекст, признаёт в качестве важнейших условий самой частичной модернизации противостояние обществ-новаторов и «стран-последователей». В этом смысле парциальная концепция служит эффективным инструментом анализа процесса реализации атомного проекта СССР, как «догоняющего» американский.
Созданная применительно к определённым историческим ситуациям, парциальная модель позволяет снять ряд теоретических противоречий, возникающих при исследовании с опорой на линеарную модель тех случаев развития, которые блокировались слишком большими различиями между традиционными и современными ценностями и институтами - такие ситуации нередко именуются догоняющей, неорганичной модернизацией, что характерно для процесса реализации атомного проекта СССР.
В конечном счёте, отказ от односторонней линеарной трактовки модернизации как движения в сторону западных институтов и ценностей представляются нам оптимальным вариантом анализа истории разработки и реализации атомных проектов в США и СССР.
При проведении исследования, нами использовалась многолинейная модель теории модернизации, которая позволяет больше чем прежде, внимание внешним, международным факторам, глобальному контексту. Хотя наше исследование фокусируется во многом на внутренних факторах, важную роль играли внешние факторы в модификации процессов развития. Поэтому реализация атомных проектов США и СССР рассматривается как эндогенно-экзогенный процесс. Так, прогресс в развитии науки и техники в СССР был достигнут во многом благодаря разработке и реализации атомного проекта, само появление которого явилось следствием внешней политики администрации США.
Основная идея методологии научного анализа, используемой в диссертации, заключается в том, что ни один из методов не является универсальным и абсолютным. Наибольший эффект может быть достигнут при их комплексном использовании. При этом применение любых методов должно быть корректным, для чего необходимо строго соблюдать методологические принципы и требования научного анализа, чтобы избежать односторонней и тенденциозной трактовки, показать многомерность исторического процесса. Главными принципами настоящей работы стали историзм и научная объективность, системно-функциональный подход.
Принцип историзма требует рассмотрения всех без исключения фактов, связанных с изучаемой проблемой, обязывает исследователя не утаивать ни положительного, ни отрицательного [50]. Соблюдение этого принципа является важным и в том плане, что он способствует лучшему пониманию психологии, взглядов, мировоззрения людей изучаемой эпохи. К сожалению, авторы многих публикаций пишут о событиях, связанных с разработкой атомных проектов в США и СССР, с позиции современности, забывая о принципе историзма. В сочетании с принципом объективности историзм позволяет реконструировать события прошлого не только в их развитии, но и во всей их многомерности, неоднозначности.
Ключевым для задач нашего исследования является историко-сравнительный метод. Объективной основой данного метода является то, что общественно-историческое развитие представляет собой повторяющийся, внутренне обусловленный, закономерный процесс. В конкретно-историческом исследовании большое значение приобретает сравнение, сопоставление, параллели. Многие явления тождественны или сходны внутренней сутью и отличаются пространственной и временной вариацией форм, а одни и те же или сходные формы могут выражать разное содержание. Поэтому в процессе сравнения и открывается возможность для объяснения рассматриваемых
23 фактов, раскрытия сущности изучаемых явлений. В этом состоит основное
познавательное значение сравнения как научного метода познания.
Использование историко-сравнительного метода в диссертации продиктовано необходимостью раскрыть общее и особенное в разработке и реализации атомных проектов США и СССР, показать наличие единой научно-технической базы для создания ядерного оружия, общие закономерности трансформации фундаментальных научных исследований в инженерно-технические проекты, тождественные во многом взаимоотношения ученых и представителей власти обеих стран.
Научная новизна исследования заключается в том, что впервые проведён сравнительный анализ объективных и субъективных причин, вызвавших стремление руководителей США и СССР начать работы по созданию ядерного оружия.
Архивные материалы позволили определить расхождения в структурах управления атомными проектами США и СССР, сходства в методах и стиле их руководства.
Выявлены закономерности становления ядерной индустрии в США и СССР, обусловившие одинаковые временные рамки реализации атомных проектов.
Проанализирована организация систем безопасности атомных проектов, а также создание условий труда, не разрушающих здоровье персонала.
В диссертации сделан вывод о том, что независимо от общественно-экономического строя, активное участие государства обеспечивает успешное решение самых сложных и затратных научно-технических программ.
Практическая значимость исследования состоит в том, что достоянием общественности становится систематизированное изложение процесса создания атомного оружия в СССР и США. Содержащийся в диссертации фактический материал, обобщения и выводы способствуют формированию более полного, объективного представления о путях и методах создания атомной индустрии обеих стран. Содержащиеся в работе сведения могут быть
24 использованы для углублённого изучения истории России, способствовать
патриотическому воспитанию молодёжи. Результаты, полученные в ходе исследования, могут привлекаться для написания научных трудов и учебных пособий.
Апробация работы. Основные положения и результаты исследования нашли отражение в публикациях по итогам трёх международных (Челябинск-2004, 2005), двух региональных (Челябинск-2003, 2005) научно-теоретических и двух научно-практических (Челябинск-2003, 2005) конференциях. Содержание диссертации отражено в 8 научных публикациях.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, трёх глав, заключения, списка источников и литературы, приложения.
Причины создания ядерного оружия.
Начиная со второй половины XX века, геополитическая карта мира была окончательно поделена на две части - на евразийский Восточный блок с «осью» в СССР и атлантический Западный блок с «осью» в США. К середине 1930-х годов раскол мирового сообщества, восходивший к событиям 1917 года в России, достиг высокого уровня антагонизма. Октябрьская революция воспринималась на Западе как вызов, брошенный капитализму, с целью создания новой цивилизации. Так началось противостояние между Советским Союзом и США, которое развивалось преимущественно по линии классовой, социально-политической конфронтации. Борьба с мировым капитализмом стала целью и смыслом существования социалистического государства. Теперь два мира разделял глубокий антагонизм: они по-разному относились к демократии и свободе личности, совершенно различным стало видение ими перспектив цивилизации. И поскольку обе стороны считали конфликт идей и ценностей неустранимым, каждая рассматривала противника как постоянную угрозу собственному существованию.
Внешнеполитическая позиция США в середине 30-х годов была изоляционистской. В Европе и на Дальнем Востоке уже существовали очаги мировой войны. Такая позиция президента Рузвельта была на руку гитлеровской Германии и милитаристской Японии, строивших свою глобальную стратегию в расчёте на нейтралитет США, на их отказ поддержать усилия миролюбивых держав в создании системы коллективной безопасности. Принятый в 1935 году в США закон о нейтралитете являлся очень выгодным для агрессоров. Американский нейтралитет укрепил позиции стран фашистского блока и ослабил её противников. Ещё одним следствием политики США было то, что они на весь предвоенный период связали свой «нейтралитет» с англо-французским «невмешательством». Этот общий курс трёх крупнейших западных держав во многом предопределил провал попыток остановить агрессоров [1]. Для предотвращения войны требовались общие цели, нейтралитет же вёл к обособлению США. Проводя политику укрепления экономических и военно-стратегических позиций США на мировой арене, с чувством морального превосходства правящие круги США наблюдали за кровавыми драмами на Европейском и Азиатском континенте и извлекали немалые барыши [2]. Однако, Рузвельт понимал, что «в чистом виде» изоляционизм в современных условиях невозможен, и поэтому для создания привлекательного имиджа и учитывая разрастающееся в стране антивоенное настроение, принимал ограниченное участие в коллективных усилиях по укреплению мира.
Советский Союз последовательно отстаивал идею неделимости мира, настойчиво добиваясь объединения усилий государств против агрессии в любой части света. В отношении США он был готов идти по пути всё более тесного сотрудничества, не взирая на различия в социально-политическом строе двух стран [3].
Однако ни США, ни другие крупнейшие страны не желали сотрудничества с СССР. В качестве предлога для отказа от политического сотрудничеств США использовали проблему долгов русских дореволюционных правительств. С её решением они искусственно связывали весь комплекс советско-американских отношений [4].
Отношения между Америкой и Советским Союзом ещё более осложнились, когда, в связи с решениями VII конгресса Коммунистического Интернационала, Советское правительство обвинили во вмешательстве во внутренние дела США. Отклоняя американскую ноту как безосновательную, комиссар иностранных дел СССР подтвердил линию на дружественное сотрудничество, отвечающее интересам народов Советского Союза и Соединённых Штатов Америки, и имеющее столь важное значение для всеобщего мира. Однако отныне американцы стали требовать в качестве предварительного условия двустороннего политического сотрудничества «прекращения» коммунистической пропаганды в США и урегулирования проблем долгов [5]. Закон о нейтралитете только закрепил позицию отказа США от сотрудничества с СССР. Учитывая сущность изоляционистской политики
Америки, нельзя не прийти к выводу, что стратегические установки американского империализма поощряли агрессию против СССР. Отказ от радикального изменения или отмены закона о нейтралитете ухудшил взаимоотношения США и СССР и двусторонние политические контакты были сведены к минимуму [6] .
Это противостояние несколько смягчилось с образованием антигитлеровской коалиции, но, конечно, не могло исчезнуть. Важно отметить, что и до Второй мировой войны противоборство двух систем имело тенденцию к перерастанию в конфликт глобального масштаба [7].
Объединение военных усилий СССР после гитлеровского нападения с усилиями Англии и позже с США носило, по существу, вынужденный характер [8]. Во многих отношениях это был странный союз. Союзников, отличавшихся резким различием государственного устройства, социальных и экономических структур, на время объединила общая военно-политическая задача - покончить со все более разрастающейся агрессией германского нацизма. Идя на сближение с Советским Союзом, премьер-министр Англии Черчилль и президент США Рузвельт прониклись осознанием особой, по сравнению с коммунизмом, угрозы нацизма.
Формирование органов управления программ создания ядерного оружия.
Научная база, созданная к началу 1940 годов, проведенные фундаментальные исследования по самоподдерживающей цепной реакции и расщеплению ядра, осознание того, что высвобождающуюся энергию можно применять в военных целях, явились стимулом для создания будущей атомной индустрии. В СССР с началом Великой Отечественной войны Урановая комиссия прекратила свою работу. Большинство физиков-ядерщиков оставили свои исследования, чтобы работать на нужды фронта.
Между тем в США Меморандум Фриша-Пайерлса подтолкнул административную машину к реализации исследований в области ядра. Начало войны на советско-германском фронте 22 июня 1941 года стало дополнительным убедительным доводом в пользу форсирования работ. К тому же в США к этому времени была пройдена очень важная фаза приобщения органов государственного управления к организации работ в области ядерной физики. Для руководства работами был сформирован особый отдел управления, засекреченный архистрого, о котором упоминалось выше, - секция 1, или S-1. Никто не знал о её существовании, за исключением вице-президента Г. Уолесса, В. Буша, Д. Конанта, военного министра Г. Стимсона и начальника Объединённого комитета начальников штабов генерала Джорджа Маршалла. Они составили так называемый Политический комитет, призванный заниматься вопросами определения общей правительственной стратегии в области использования атомной энергии в военных целях. Генри Уоллес номинально был его председателем. Но фактически два других человека определяли генеральную линию в этой открытой для человечества заново сфере деятельности - президент Рузвельт и его специальный помощник Гарри Гопкинс [1].
В СССР, официально принято считать, что история атомной промышленности началась 20 августа 1945 года, когда постановлением Государственного Комитета Обороны СССР № 9887 был образован её руководящий орган - Первое главное управление при СНК [2]. Однако фактически формирование отрасли, её структуры и кадров управления происходило уже в период 1942-1945 годов.
В сентябре 1941 года в Москву была передана информация о секретном совещании, на котором обсуждался доклад МОД [3]. Теперь Советское правительство знало, что Британия решила создать атомную бомбу, на изготовление которой, по мнению британских учёных, требуется от двух до пяти лет. В Москве так же обратили внимание на решение Лондона построить в Северной Америке завод по газодиффузионному разделению изотопов [4].
Поэтому уже осенью 1942 года по решению Государственного Комитета Обороны (ГКО) началась реализация атомного проекта в СССР. Обладая всей полнотой власти в стране, ГКО принимал решения по всем важнейшим вопросам создания атомной промышленности. В период Великой Отечественной войны ГКО возглавлял и контролировал весь ход работ по атомному проекту. Осенью 1942 года общее руководство программой создания советской атомной бомбы принял В.М. Молотов, опиравшийся в своей работе на правительственный аппарат и, прежде всего, на заместителя председателя Совнаркома и одновременно наркома химической промышленности М.Г. Первухина, вклад которого в создание атомной промышленности до сих пор не получил адекватной оценки ни в нашей стране, ни в США. Он координировал и курировал работу учреждений Академии наук, наркоматов и всесоюзных комитетов, привлекаемых к выполнению программы создания ядерного оружия [5]..
Наряду с тяжелейшими условиями войны, в которых находилась страна, нехваткой научных кадров, бюрократическая политика руководства в лице Молотова мешала развитию атомной промышленности. В первые годы строительства молодого государства он заслужил ленинское презрение за порождение самого постыдного и глупого бюрократизма [6]. Стиль руководства Молотова, по мнению историков, а соответственно результаты его работы были неэффективными [7]. В мае 1945 года учёными и другими руководителями создаваемой атомной отрасли, Сталину была направлена коллективная жалоба о том, что Молотов не оказал программе должной поддержки. Они выражали крайнюю неудовлетворённость темпами развёртывания работ по урановой проблеме, критиковали Молотова за пассивность и возлагали на него ответственность за отсутствие к середине 1945 года промышленного производства урана, графита, контрольно-измерительных приборов для атомных реакторов и радиохимического производства [8]. Позже он был снят с должности руководителя Уранового проекта. В 1942-1945 годах стал формироваться основной костяк руководителей атомной промышленности: Л.П. Берия, М.Г. Первухин, А.П. Завенягин, И.В. Курчатов. За годы войны они приобрели огромный опыт решения сложнейших проблем в условиях острого дефицита времени и в экстремальных ситуациях, когда для получения результата требовались разумный риск, умение организовать работу огромных коллективов, находить оптимальный вариант достижения результата [9].
Строительство ядерных центров.
Научные исследования и технологические процессы конструкции и изготовления атомной бомбы велись в лабораториях атомных проектов США и СССР. Параллельно им создавались предприятия, призванные обеспечить работы исходными материалами - плутонием и ураном-235. Манхэттенский проект наряду с Лос-Аламосской лабораторией включал Хэнфордские и Клинтонские заводы. Комплекс зданий Лаборатории измерительных приборов Академии наук (так с 1944 года называлась Лаборатория №2), комбинат №813 для получения высокообогащённого урана-235 в Свердловской области и плутониевый комбинат №817 под Кыштымом Челябинской области являлись объектами советского атомного проекта, строительство которых с начала 1946 года вёл Главпромстрой. Важно отметить, что советские предприятия атомной промышленности строились практически по аналогии с американскими, на основании детальных описаний лабораторий и заводов, полученных из материалов разведки. Как уже неоднократно отмечалось, вследствие начавшейся Великой Отечественной войны работы по созданию ядерного оружия были прекращены. Несмотря на то, что была создана научная база данных, необходимая для получения плутония и урана, закончена подготовка промышленного производства необходимого количества металлического урана, графита, тяжёлой воды, однако промышленной технологии производства ядерного оружия практически не существовало. Отставание от США, образовавшееся в 1941-1942 год, удалось преодолеть только после войны.
В США 25 ноября 1942 года принято решение о создании лаборатории, где будет создаваться атомная бомба, под кодовым названием «Проект Y» [1]. 9 апреля 1946 года Совмин СССР издал распоряжение №806-327 о создании при Лаборатории №2 спецКБ, по разработке ядерного оружия - КБ-11 [2].
Важной проблемой, возникшей сразу же после принятия решения о строительстве головных центров по разработке ядерного оружия, стала проблема выбора территории. При выборе места необходимо было принять во внимание ряд дополнительных специфических требований, не возникавших при размещении каких - либо других производственных объектов.
. При создании американского атомного центра руководство проекта считало, что для успешной работы необходимы были хорошие средства сообщения, достаточные запасы воды, резервы рабочей силы, умеренный климат, допускающий строительство в течение всего года и эксперименты под открытым небом. Кроме того, для размещения лаборатории лучше всего подошёл бы малонаселённый район, чтобы в случае непредвиденных обстоятельств не поставить под угрозу жителей близлежащих районов [3].
Поскольку лабораторию по конструированию советской атомной бомбы американцы назвали «советским Лос-Аламосом», соответственно и требования к поиску подходящего места для лаборатории предъявлялись не менее строгие. Было понятно, что создание бомбы потребует колоссального давления для получения делимых материалов и давления на требуемые размеры при взрывах большого масштаба. Найти подходящее незаселённое место недалеко от Москвы было не простым делом. Будущий главный конструктор Ю. Харитон и будущий начальник Лаборатории П.М. Зернов в течение нескольких месяцев обследовали подвальные помещения разных военных заводов, действовавших во время войны, прежде чем выбрали небольшой завод в маленьком городе Саров. Во время войны здесь производились снаряды для «Катюш» и другое вооружение. В Сарове, расположенном в 400 км к востоку от Москвы, находился монастырь. В 1920 году его использовали для сирот войны, в 1930г. монастырь стал тюрьмой. После того, как его выбрали Зернов и Харитон, войска Берии окружили его двойным забором из колючей проволоки и стёрли его название с карты. По словам Роудза, история умалчивает о судьбе его населения, состоящего из нескольких тысяч человек. В разное время он был известен как Волжская контора, КБ-11, объект №558, Кремлёв, Московский центр 300, Арзамас -75, Арзамас-16, а иногда по понятным причинам, Лос-Арзамасом [4]. В научных кругах он всегда был известен как Саров.
Директор Манхэттенского проекта Гровс и назначенный 15 октября 1942 года руководителем «проекта Y» Роберт Оппенгеймер сосредоточили поиски промышленных площадок в юго-западной части США. Выбор пал на глубокий каньон в сорока милях от Санта Фе на западном склоне гор Джимз в штате Нью Мексико. Там с 1917 года располагалась школа для мальчиков, приезжавших туда набраться сил и здоровья. Школа называлась Лос-Аламос. Выбранное место очень красивое: чёрные горы Джимз на западе являются конусом старого вулкана, лава которого расползлась на запад в бесплодную долину Рио Гранд, за исключением зелёных извилин реки. Повсюду песок и несколько едва возвышающихся деревьев над землёй. Нет туманов и не влажно. Увидев это место, Гровс понял, что это то, что нужно [5]. «Две мои большие любви -физика и пустыня, писал однажды Роберт Оппенгеймер своему другу, - жаль, что они никогда не смогут соединиться» [6]. Теперь они соединились в Лос-Аламосе, когда это место было утверждено для строительства лаборатории.
Этот участок вблизи городка Лос-Аламоса был достаточно изолирован от окружавших его населённых центров и вполне допускал возможность последующего расширения территории. Однако, этот район имел два потенциальных недостатка. Во-первых, подъём на плато, на котором находился Лос-Аламос, был очень неудачно расположен и осложнялся тем, что дорога вилась по крутому склону ущелья. Другим недостатком являлось отсутствие больших запасов воды [7].
