Содержание к диссертации
Введение
1. Материальная сфера жизни: вопросы первой необходимости 36
1.1 . Продовольственный кризис и уровень жизни горожан 36
1.2. Жилищный вопрос и его место в повседневности 68
2. Досуг городских обывателей 104
2.1 . Повседневный отдых и развлечения 104
2.2.Праздники в городах Советской России 142
3. Преступность и аномалии повседневности 173
3.1 .Преступность и её влияние на повседневную жизнь горожан 173
3.2. Аномалии городской жизни в годы гражданской войны 196
Заключение 228
Приложения 234
Список использованных источников и литературы 239
- Продовольственный кризис и уровень жизни горожан
- Жилищный вопрос и его место в повседневности
- Повседневный отдых и развлечения
- Аномалии городской жизни в годы гражданской войны
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Почти вековая временная дистанция и идеологическое свободомыслие постсоветского периода позволяют современному историку максимально беспристрастно подойти к осмыслению событий, потрясших до основания Россию в 1917-1921 гг. В настоящее время интерес по праву привлекают к себе не только вопросы политической, военной, экономической истории времен революции и гражданской войны, но и истории в её человеческом измерении - истории повседневной жизни обыкновенных городских жителей на стыке эпох.
История повседневной жизни не просто дополняет историческое полотно времен гражданской войны, но в то же время заставляет по-новому определить роль пресловутых «безликих масс» или «маленьких людей» в историческом процессе. В этом с очевидностью проявляется важность и актуальность данного исследования.
Своевременность подобного диссертационного изыскания обусловлена многими факторами. Одним из них является сам характер развития современной исторической науки. Непреложным видится её движение в сторону всё более детализированного и углубленного изучения различных эпох на антропологическом, социо-культурном, микроисторическом и иных уровнях. Интерес к повседневной истории, резко проявившийся в российской науке в 1990-е и 2000-е годы, подтверждает эти тенденции, равно как и данная работа вписывается в контекст новейшей эволюции исторической мысли в России.
Кроме того, если на столичном (в первую очередь петербургском) уровне разработка проблематики революционной повседневности уже .имеет к настоящему моменту свои традиции, то отсутствие научных работ по данной тематике, базирующихся на ярославском и костромском материалах, являете» прямым доказательством своевременности и целесообразности проведения подобного регионального исследования. Особенно четко это своеобразное «отставание» Верхневолжского региона в деле изучения повседневной жизни горожан в годы революции и гражданской войны видится на фоне иных регионов, где эти вопросы уже успели войти в круг интересов исследователей. Речь идёт о таких научных центрах, как Челябинск, Уфа, Казань и др.
Узловой и наиболее актуальной проблемой данного исследования является раскрытие взаимосвязи бытовой стороны повседневных жизненных практик горожан-провинциалов с их ментальностыо, психологическими стереотипами поведения в процессе трансформации последних и зарождения так называемого «нового советского» сознания.
Предметом диссертационной работы служат разнообразные повседневные бытовые и метальные практики выживания жителей провинциальных городов в процессе решения продовольственных трудностей, жплишно-бытовых не>орейсів, м сфере доеуіа и праздничного отдыха и т.л.
Объект исследования городской житель во всем его социальном многообразии (рабочий и мещанин, обеспеченный горожанин и красноармеец, представитель власти и безработный и т.д.).
В данной работе впервые предпринимается попытка взглянуть «снизу» или «изнутри» на события, потрясшие до основания страну в 1917-1921 г. на основе ярославских и костромских материалов. Иначе как сквозь призму повседневных бытовых мелочей сделать это не представляется возможным.
Цель исследования - определить степень влияния «чрезвычайного» быта времен революции и гражданской войны на городского жителя, на видоизменение его поведения и сознания. Для достижения поставленной цели необходимо решить ряд конкретно-исторических задач, включающих в себя изучение как материальных, так и духовных аспектов повседневности:
Охарактеризовать качество питания горожан и способы борьбы с голодом
- Сравнить уровень жизни провинциалов и столичных жителей
Рассмотреть жилищную проблему в провинциальных городах на примере Ярославской и Костромской губерний
Выявить особенности повседневного досуга и праздничного отдыха горожан
Определить степень влияния преступности на быт городских жителей
- Установить причины возникновения аномальных форм поведения в
жизни горожан
- Раскрыть факторы и указать на внешние проявления трансформации
бытового, повседневного сознания городского жителя в период
гражданской войны
Хронологические рамки исследования охватывают период с октября 1917 г. до 1921 г. Именно так большинство современных исследователей определяет временные границы гражданской войны.
Территориальные рамки работы ограничиваются пределами Ярославской и Костромской губерний. Выбор данного региона для исследования не случаен. Изучение данного периода в рамках отдельно взятых губернских и уездных центров даёт возможность выявить региональное своеобразие революционных процессов и повседневной жизни провинциальных городов. Специфика вытекает из географического расположения (удаленность от линии фронта, близость к столице и т.д.), из уровня развития и отраслевой структуры экономики края (промышленная или производящая сельхозпродукцию губерния), из соотношения различных социальных групп населения (удельный вес и влияние пролетариата, мешанства, купечества) и целого ряда других факторов. Занимаемое ими срединное в географическом, экономическом и социальном аспектах положение позволяет помимо специфических черт проследить и общие закономерности эпохи.
При всём обилии литературы по истории революции и гражданской войны нельзя обозначить историографию заявленной темы исчерпывающей. Из четырёх периодов, на которые можно разбить развитие научной разработки проблем революционной действительности 1017-1021 гг., в том числе и повседневности (1. 1918-1020-е; 2. 1930-1950-е; 3. 1960-1980-е; 4. 1990-2000-е), лишь работы последнего этапа в полной мере относятся к истории повседневной жизни городских жителей в 1917-1921 гг.
Определённый интерес представляют некоторые издания 1918 - 1920-х годов. Весьма масштабно и эмоционально затронул экономическую жизнь страны и повседневные трудности разных слоев населения Советской России Л. Крицман1. Серьезными трудами по продовольственному снабжению населения отметились Н. Орлов и Н.В. Кондратьев". Быт и условия труда рабочих освещались в работах С.Г. Струмилин, Г. Григоров, Л. Шкотов и других авторов3. Лингвист A.M. Селищев анализировал особенности языка революционной эпохи, его наиболее яркие черты4. М.Н. Лядов и О.В. Цехновицер рассматривали новую советскую праздничную культуру5. Предметом исследований становились даже вопросы сексуальной жизни советских людей6. Рассматривались в указанных изданиях только отдельные сюжеты, аспекты повседневности, но не с позиций повседневной истории в её современном научно-историческом понимании, а с точки зрения экономической истории, идеологической борьбы, пропаганды первых лет советской власти.
1930 - 1950-е годы стани вынужденной паузой в анализе затронутых сюжетов. В і960-1980-е годы увидели свет интересные труды по социальной политике в годы революции и гражданской войны, по изменению структуры общества, пролетарской морали в то переломное время7. Все указанные работы
Крицман Л. I сроичеекпй период Великой Русской Революции (опыт анализа т.н. «носиною коммунизма»). М.-Л..1926.
"' Орлов II Продовольственная работа Советской власти. M.J918; Кондратьев Н.В. Рынок хлебов и ею регулирование во время воины и революции. М., 1991 (Первое издание 1922 г.).
' Струмилин С.Г. Рабочий сыт в цифрах. М.-Л.. 1926; Он же. Динамика условий труда в СССР за 19!7-19?7п. // Струмилин С Г. Избранные произведения в пяти томах: Т. 3. М.. 1963. С. 369-410; Григоров Г.. Шкотов Л. Старый и новый быт. М.-Л.. 1927; Лядов М.Н. Вопросы быта. (Доклад на собрании ячейки Свердловского коммунпсіического университета). М . 1925; Григоров Г.. Шкотов Л. Старый и новый бы г. М.-Л.. 1927. 4 Селищев Л.М. Революция и язык (1925 f.) //Селищев Л.М. Избранные труды. ,М, 1968. С. 141-147; Он же. Выразительность и образность языка революционной тпохи (1927 \.) //Там же. С. 147-159.
Лядов МП. Первое мая. Международный пролетарский праздник. М.-Л.. 127; Цехновицер О.В. Демонстрация и карнавал К десятой іодовіцине Октябрьском революции. М.. 1927; Он же. Празднества революції и. Л.. 1931.
11 Залкинд Л.Б. Половой вопрос в условиях совеїской общественное і и. Сб. статей. Л.. 1926.
Летановпч 3 Л. Первые мероприятия советской власні в области труда (1917-1918 п.) V! . Ш58: Дробн.ксв В.З. и др. Рабочий ктасс Сове і ской России п первый им
лишь частично могут быть отнесены к разряду повседневно-исторических. В них представлен «взгляд сверху», в лучшем случае - «издалека» на события (но схеме: принятие декретов и их реализация), без «живых картин» истории каждодневного бытия горожан, без акцентированного осмысления их реальной жизни.
Только в 1990-е годы стали появляться первые в полном смысле этого слова работы по истории повседневности. В середине 1990-х гг. в Петербурге начала складываться школа, объединившая историков, изучавших повседневную жизнь 1917 - 1920-х годов. Самыми известными ее представителями являются Н.Б. Лебина, В.И. Мусаев, А.Н. Чистиков, СВ. Яров, А.Р. Марков и другие авторы8. Именно в Петербурге были созданы первые крупные самостоятельные исследования по интересующему нас периоду на базе новых подходов и методов. Однако петербургские историки оперируют почти исключительно сведениями по своему городу, обобщая их на всю страну. Кроме того, бросается в глаза повышенное внимание к аномальным явлениям в ущерб «нормальным» обыденным практикам горожан.
Не было до середины 1990-х годов в отечественной исторической науке и трудов из области психоистории. Массовая психология и влияние на неё войны и революции стали предметом изучения на всероссийской научной конференции «Революция и человек», проводившейся 28-30 ноября 1994 г. в Москве. Кроме В.П. Булдакова, на конференции с новаторскими идеями выступили В.В. Журавлёв, И.Л. Исаев, А.И.Степанов0.
пролетарской диктатуры (опыг структурного анализа по материалам профессиональной переписи 1918 г.) М.. 1975; Шишкин В.Ф Великий Октябрь и пролетарская мораль. М, 1976; Изменения социальной структуры советского общее і ва. Октябрь 1917-1920 п. М, 1976; Баева J1.K. Социальная полигика Октябрьской революции (октябрь 1917 - коней 1918гг.). М., 1977; Вяземский V.J.. Октябрьская революция и становление советской системы социального обеспечения (ноябрь 1917-1920 гг.): Дис. ... канд.ист.наук / М.. 1987; Жиромская В.В. Советский город в 1921-1925 гг.: Проблемы социальной структуры. М. 1988; Лейберог. ЯП., РудаченкоС.Д Революция и хлеб. М. 1990. * Лебина И. За последней чертой //' Родина. 1994. №8. С. 69-72; Она же. Повседневная жизнь советского города: нормы и аномалии. 1920-1930 годы. Спб.. 1999; Она же. Чистиков А.Н. Обыватель и реформы: картины повседневной жівнп горожан в і оды пзпа и хрущевского десятилетия. Спб., 2003; Измозик B.C., Лебина Н Б. Жилищный вопрос в быту ленинградской партийно-советской номенклатуры 1920-1930-х годов // Вопросы истории. 2001.№4. С. 99-100; Петроград па переломе эпох: город и его жители в годы революции и гражданской войны. Спб. 2000.
'' Булдаков В.11. К изучению психологии и психопатологии революционной тпохи (методологический аспект) // Революция и человек: Социально-психологический аспект. М., 1996. С. 4-18; Он же. Or войны к революции: рождение «человека с р\жьём» // Революция н человек: Быт, нравы, поведение, мораіь. М. 1997. С. 55-76: Он же. Красная смута. Природа и последствия революционною насилия. М., 1997; Ж\равлев В.В. Революция как способ реализации личною интереса (к постановке проблемы) // Революция и человек: Сошіально-психолоіический аспект. М. 1996. С.18-28; Исаев П.Л. Революционная психолошя и революционная законность (Опыт 1917W/ Революция
Тогда же научным изысканном стали доступній нравственно-бытовые аспекты жизни различных социальных слоев в годы революции и гражданской
~ И)
воины .
Политической и бытовой ментальності! (психологии) разных общественных групп посвящена трилогия петербургского историка СВ. Ярова о крестьянах, рабочих и горожанах Петрограда в годы гражданской войны. Петербургский же автор Л.Р. Марков написал в духе постмодернизма М. Фуко исследование об отечественном студенчестве в переломную эпоху. О.С. Поршнева на базе противоположных квантативных клиометрических методов проанализирована массовую психологию крестьян, рабочих и солдат в период Первой мировой войны и накануне 1917 г." По её мнению, определённые базисные воздействия милитаризма на сознание масс сыграли значительную роль в процессе зарождения «советского» мировоззрения.
Отдельным направлением в изучении повседневности стала преступность12. Традиционные социальные аномалии - пьянство, проституция - также вошли в круг интересов современных исследователей повседневности ".
и человек: Социапьно-нсихологическнй аспект М.. 1996. С. 28-39; Степанов А.И. Психогенетические и тнюкультурные последствия массового террора. 1917-1922 п. // Революция и человек: Социально-психологический аспект. М, 1996. С. 201-223. '" Рогатина 'ГЛ.. 'Голицын В.Л. Заботы и мысли интеллигенткой женщины в дни революции («Дневник маїсри-хозяйки») // І'ег.олюїиія и человек: Ііі.п. нравы, поведение, мораль. М.. 1947. С. 85-98; Степанов A.M. «Классовый наск» и социальная мобильность творческой интеллигенции в годы революции и гражданской войны (по материалам личных дневников)// Революция и человек: Быг, нравы, поведение, мораль. М., 1997. С. 1 16-124; Смирнова Г.М. «Ьышиис». Шірнхн к социальной поліп икс соиеіекоіі власти // Отечественная нсюрня. 2000. №2. С. .37 - 49. " Поршнева О.С. Крестьяне, рабочие и солдаты России накануне и в і оды Первой мировой войны. М.. 2004: Яров СВ. Горожанин как политик. Революция, военный коммунизм и Н'.)П глазами петроградцев / Отв. ред. Член-корреспондент РАН В А. Шишкин. Спи.. 1999: Яров СВ. Пролетарии как политик.'Политическая психология рабочих Пефоірада в 1917-1923 гг. /Отв. ред. Член-корреспондент РАН IVА. Шишкин. Сно.. 1999; Яров СВ. Крестьянин как политик. Крестьянство Северо-запада России в 1918-1919 п.: нодншческой мышление и массовый протест / Отв. ред. Член-корреспондент РАН В.А. Шишкин. Сно.. 1999; Марков А.Р. Что значні быть студентом: Работы 1995-2002 годов. Предисл. А. Дмиїриева. М.. 2005.
12 Гуров А.И. Профессиональная пресі}пность // Наследники Ваньки-Каина: Сборник. М. 1994. С. 404-511: Мусасв В.И. Престлпносіь в Петрограде в 1917-1921 іг. и борьба с ней. Спб.. 2001.
'' Капищев В.. Проіасов J1. Допьём Романовские остатки: пьяные погромы в 1917 і оду // Родина. 1997. №8. С. 62-66; Кчрукин И.П. «1 ос\ дарено кабацкое дело»: Очерки ноли піки и і радіший в России / Птрь Курукин. Ятена Никулина. М.. 2005: Лебина Ш>.. Шкаровский М.В. Просипання в Петербурге (40-е гг. XIX в. - 40 - є 11. XX в.). М., 1994: Пав.тюченков С.А. Веселие Руси: революция и самогон // Революция и человек: Ььп, нравы, поведение, морать М., 1997. С. 124-143; Ульянова Г.И Ипченпе соинатьпыч аномалий, бдлгоіворнтс.тьносш и оОніссівснноіо призрения в России И
Большое значение имеет социально-демографическое,
антропологическое направление в современной науке. Рождаемость и смертность, развитие семейных отношений, изменение отношения к смерти в массах - вес' это оказалось в центре научных поисков историков-демографов".
Ряд авторов вплотную занялись рассмотрением проблем, связанных с революционной символикой ". Возродился научный интерес к проблемам революционного языка и ранней советской топонимии16.
В отечественных региональных работах тема повседневности зазвучала также в середине 1990-х годов. Новые подходы и новые источники мы встречаем в статьях уфимских, тамбовских, пермских историков в сборниках института истории РАН середины 1990-х годов. Десятки городов центральной России охватил В.В. Канищев, описывая «мещанское бытие эпохи «военного коммунизма»». Автор вывел классификацию способов мимикрии: легальные, полулегальные, нелегальные. Весьма верно он отметил, что смысл жизни с осени 1918 г. для среднегородского жителя был сведён к «бытовому приспособлению» к катастрофическим условиям жизни17.
Последнее десятилетие отмечено расцветом региональной микроистории обыденности переломной эпохи. Увидели свет первые обобщающие работы. После издания фундаментального исследования челябинского историка И.В. Царского в разных научных центрах России стали появляться серьёзные исследования по вопросам социальной, культурной истории, истории повседневности и пограничной с ней проблематике18.
Исторические исследования в России. Тенденции последних лет / Иод ред. Бордюгова ['.A.M., 1996. С. 405-427.
14 Население России в XX веке. В 3-х т. Т. 1.1900-19.19. М., 2000; Демографическая модернизация России. 1900-2000 I Под ред. Л.Г. Вишневского. М, 2006. " Колоницкнй Б.И. Антибуржуазная пропаїанда и «антиоуржупек-ос» сознание // Анатомия революции. 1917 год в России: массы, партии, власть. Спб., 1994. С. 188-203; Он же. Символы власти и борьба за власть: К изучению политической культуры российской революции 1917 года. Гиб.. 2001; Корнаков П.К. Символика и ритуалы революции 1917 г. // Анатомия революции. 1917 год в России: массы, партии, власть. Снб.. 1994. С. 356-366.
"' Нерознак 13.П., Горбачевский МП. Советский «новояз» на іеографической карге (о штампах и стереотипах речевого мышления). М. 1991; Ирошииков М.. Шелаев Ю. Октябрение /У Родина. 1991. № 9-Ю. С. 34-38; Мокиенко В.М.. Никитина Т.Г. Толковый словарь языка Совдепии. СПб., 1998; Никитин С.А. Становление советской топонимики в 1918-1930 годах //Отечественные записки. 2003.№2. С. 502-514.
11 Верещагин А.С., Второе А.В. Оіражение в народной поэзии реалий революции и гражданской войны (1917 - начало 20-х гг.) // Революция и человек: Социально-нсихоюгнческий аспект. М, 1996, С. 189-201; Канищев ВВ. Приспособление ради выживания (мещанское бытие эпохи «военного коммунизма») // Революция и человек. Быт, нравы, поведение, мораіь. М.. 1997. С. 98-116; Обухов Л.А. Изнанка свершенностных установок: моральный облик большевиков в годы гражданской войны // Революция и человек: Быт, правы, поведение, мораль. М. 1997. С. 161-171. |х Царский ИВ. Жизнь в катастрофе: Будни населения Урала в 1917-1922 гг. М.. 200); Борчина М.А. Культурное развитие в Вятской гчбершш в 1917-1920 гг.: Дне. ... канд. net.
Конструктивный принцип исследования и весомые, одновременно и неожиданные, выводы заставляют выделить докторскую диссертацию краснодарского автора АЛО. Рожкова. Например, автор отмечает, что первое поколение пресловутых «homo soveticus» в Советской России рождалось в интервале с 1912 по 1920 гг., несмотря на то, что «новые» (по-большевистски) модели поведения молодые люди в России етапи осваивать задолго до 1917 г. В то же время к концу 1920-х годов подрастало хотя уже и советское поколение, но оно мало чем сущностно отличалось от поколения 1910-х или 1990-х гг., утверждает Рожков' .
В Ярославле специальные исследования по истории повседневности тоже появились в недавнее время. Социально-политическим настроениям масс в период гражданской войны на основе ярославских и костромских материалов посвящены статьи Е.Н. Александрычева. Комплексное исследование по провинциальной городской повседневности представлено кандидатской диссертацией О.В. Ольневой. Автор рассматривает разнообразные темы: бытовую сторону, революционную символику, влияние революционных процессов на массовое сознание горожан-провинциапов. Хронологические рамки указанной работы ограниченны 1917 годом, а территориально охвачены только города Ярославской губернии20.
Разрешение поставленных задач неразрывно связано с опорой на широкую многоплановую источниковую базу. В ходе работы были использованы не только опубликованные, но и архивные материалы (один центральный архив, четыре местных архива, 24 фонда, 216 дел). Всё многообразие привлечённых источников было в соответствии с выбранной
паук. Кирок. 2005; Герасимова 1-.Ю. Советская коммунальная квартира как социальный инешгуг: исторнко-сошюдогический аналіп (На материалах Петрограда-Ленинграда 1917-1991): Лвторсф. дне. ... канд. сон. наук. Спб.. 2000; 'Зайцева Г..Л. Ставропольская іуберния в период гражданской войны: жономические. социальные и культурные аспекты: Лвюрсф. дне. ... канд. пет. наук. Ставрополь. 2002: Корпоухова Г.!'. Повседневность и уровень жизни городского населения СССР в 1920-1430-е і г. (на материалах Астраханской области): Дне. ...канд. нет. наук. М. 2004; Новикова Л.Г. Класіъ и общество на антибольшевистском Севере (1918-1920 гг.): Лвторсф. дне. ...канд. неї. Наук. М.. 2004: Тараскж Л.Я. Социальная политика советского юеударства и жизнь женщины 1918-1929 гг. (на материалах Зауралья); Автореф. дне. ... канд. ист. наук. Тюмень. 2004; Рожков Л.Ю. Молодой человек в Советской России 1920-х гг.. повседневная жизнь в группах сверстников (школьники, студенты, красноармейцы): Дне. .. л-ра не г. иа>к. Краснодар. 2003. н Рожков А.К). Указ. соч. С. 436. 438-439.
"" Алексапдрычев li.H. Политические настроения российской провинции накануне введення Н'ЛІа (по материалам Ярославской и Костромской губерний) // Путь в науку: Сборник научных рабо і аспиранюв и студентов исторического факчлысча / Под род л-ра псі. Па\к проф. A.M. Селиванова. Ярославль. 2005. Вып. 10. С. 207-212; О.тьнева 0.13. Повседневная жизнь провинциальною юрода в 1917 юлу (по магериатам Ярославской глберипн): Автореф. дне. ... канд. ист. наук. Ярос.тавть. 2005; О.тьнева О.Н. OfmieciReiinbie настроения российской провинции весной и летом 1917 г // IX "їолоі.тренскпо чіепия. Маїсриальї иіпчной конференции Рыбинск. 20()2 С. 158-lhO .
)
смешанной - по происхождению и по типу источника - классификацией разбито на девять информационных блоков для удобства критического анализа: 1.Документы центральных государственных органов. 2. Документы местных органов власти. 3. Документы партийных организаций. 4. Документы общественных организаций. 5. Хроники событий. 6. Статистические сборники. 7. Периодическая печать (семь наименований). 8. Документы личного происхождения (дневники, записки, заметки, мемуары, письма). 9. Кино-и фотодокументы.
«Вживание» в эпоху на основе углубленного текстологического анализа документов личного происхождения - писем, дневников, заметок - с помощью герменевтической интерпретации источников представляется одним из наиболее прогрессивных и потому необходимых приемов, применимых к данному исследованию.
В основу методологии исследования положен комплексный подход с элементами междисциплинарного исследования. Социальная психология, экономическая история, социальная история, новая социальная история, новая культурная история, традиционная «научная история» - все эти направления с их методикой применимы в исследовании по истории повседневности. Также незаменимы и общенаучные методы (системный, структурный, функцион&іьньїй) и общеисторические методы (например, сравнительно-исторический).
Научная новизна и практическая значимость. Исследование позволяет выйти на новый уровень осмысления событий гражданской войны в изучаемом регионе: от описания сугубо политических событий и экономических преобразований до анализа повседневного быта и восприятия происходящего рядовыми горожанами той эпохи. Результаты работы могли бы использоваться для написания монографии и формирования курса по истории повседневности в период революции и гражданской войны на примере провинциальных городов.
Апробация исследования. Основополагающие положения и выводы исследования были представлены в докладах на научной конференции X Золотаревские чтения (Рыбинск, 19-20 октября 2004 г.); на международной научной конференции III Алмазовские чтения «Роль творческой личности в развитии культуры провинциального города» (Ярославль, 20-21 ноября 2004.); на всероссийской (с международным участием) научной конференции молодых исследователей «Границы в пространстве прошлого: социальный, культурный, идейный аспекты» (Тверь, 23-26 апреля 2006); в статьях в сборниках научных работ аспирантов и студентов исторического факультета Ярославского государственного университета им. П.Г. Демидова «Путь в науку» (2002-2005 гг.); в Вестнике Костромского государственного университета им. Н.А. Некрасова и в других изданиях. В общей сложности автором по теме диссертации опубликовано и направлено в печать десять публикаций.
CjfШатура работы. Диссертация включает в себя введение, три главы, заключение, список использованных источников и литературы, три приложения.
Продовольственный кризис и уровень жизни горожан
Каждодневный быт горожан эпохи гражданской войны был пронизан массой трудностей, из которых острейшей и всеобщей была чрезвычайно сложная ситуация с продовольственным обеспечением. Как отмечали современники, произошла «размычка города и деревни» и город фактически опустился «на колени перед деревней». Уже к лету 1918 г. в городах Советской России не хватало 72% потребностей кофе, 91% сахара, 100% риса91. Голод тогда только начинался.
В рамках заявленной темы будут рассмотрены следующие сюжеты: 1) начало голода и первые мероприятия советской власти; 2) «военный коммунизм»: власти и мешочники - кто больше; борьба со спекуляцией и мешочниками. 3) рацион городского жителя, качество и калорийность пищи горожан; 4) уровень жизни: соотношение цен и зарплат; сравнение жизни столиц и провинции, а также разных социальных групп внутри городов.
Города Ярославской и Костромской губерний в рассматриваемый период времени в силу естественных природно-климатических особенностей своего месторасположения относились к регионам, потребляющим продукцию сельского хозяйства, привозимую из производящих (зерновых) губерний чернозёмного юга. Повышенной неспособностью к самообеспечению хлебом в Ярославской губернии отличался Ярославский уезд. В отличие, например, от Любимского уезда, где показатель хлебной автаркии равнялся 59%, в Ярославском он едва приближался к 25%). Если в Любимском районе хлеба хватало до марта, то в Ярославском - лишь до декабря 2. Единственными продуктами, которыми могла обеспечить себя губерния, были овощи и продукция животноводства. В условиях голода гражданской войны картофель, например, сыграл важную роль хлебозаменяющего овоща.
Ярославский край оказался в исключительно тяжелом положении с продовольственным снабжением. Вот статистика увеличения числа голодающих по Ярославскому уезду (150 тыс. жителей, из них в городе около 120 тыс. чел.): январь 1918 г. -108 тыс. чел., март - 116 тыс. чел., май 122 тыс. чел., июнь- 124 тыс. чел. Основную массу голодающих составляли жители города Ярославля.
5 декабря 1917 года в г. Ярославле был организован городской продовольственный отдел при городском исполкоме. 7 декабря особым постановлением был запрещен вывоз за пределы губернии продуктов питания без разрешения продотдела. 9 декабря новые власти утвердили функционирование карточной системы. 24 декабря 1917 г. была произведена реквизиция десяти ресторанов и гостиниц «со всей обстановкой и продовольствием».
К числу силовых способов решения продвопроса можно отнести официальные реквизиции у буржуазии, практиковавшиеся в рассматриваемый период4. Мера исключительно действенная, но не продуктивная, не перспективный паллиатив. Кроме того, ярославский продотдел перехватывал идущие в Петроград и Москву грузы95.
Практиковалась на рубеже 1917-1918 гг. и внеплановая самостоятельная закупка продовольствия населением с помощью административного, кооперативного и коммерческого аппаратов9 .
Но, несмотря на различные мероприятия по выводу города из продовольственных затруднений, работа ярославского продотдела была далеко не идеальна. Продотдел перед мятежом 1918 г. считался самым не налаженным, состав его постоянно менялся97.
Всё-таки вина за развал в деле продовольственного снабжения лежала не только на представителях местного руководства. Основным источником пополнения продовольственных ресурсов в губернии в мирное время являлись плановые поставки продовольствия по разнарядкам правительства. В изучаемый период централизованное снабжение оказалось в плачевном состоянии. Если в октябре 1917 г. плановые задания выполнялись на 21%, то в феврале-марте 1918 г. всего лишь на 12%, а в апреле - на 6% .
Если в марте 1918 г. в Ярославле рабочим выдали по 13 ф. хлеба (1/2 ф. в день), а остальным категориям населения - по 5 ф., то в последующие месяцы эти нормы серьёзно сократились. В апреле 1918 г. на заседаниях ярославского горисполкома констатировалось «крайне критическое положение продовольственного вопроса в городе», а в мае 1918 г. уже «катастрофическое положение по снабжению населения» .
К маю-июню 1918 года Советская Россия в общей сложности потеряла до 85% ресурсов товарного хлеба, что не замедлило сказаться на качестве снабжения населения . Вот, для примера, выдержки из телеграммы Ярославского продотдела в Наркомпрод от 6 июня 1918 года: «Вместо ожидаемого продовольствия по Волге пришли баржи с подсолнухами, песком, кирпичом и камнями. В губернии царит голод»101. Между прочим,, судя по данным сотрудника наркомпрода Н. Орлова, это ведомство странным образом снабжало именно Ярославскую губернию по остаточному принципу, чем вынуждало ярославские власти к изысканию альтернативных путей завоза продовольственных грузов.
При полуголодной месячной норме в 400-600 тыс. пудов хлебных грузов на губернию, ярославские продорганы ввезли за январь-июнь 1918 г. лишь 500 тыс. пудов, то есть не более 20% потребностей .
В мае 1918 г. 15 дней Ярославль жил вообще без поставок хлеба. С 23 мая 1918 г. губпродком установил норму выдачи в !4 фунта хлеба в день. Выход начали искать в создании продотрядов и направили делегацию за помощью к Цурюпе на 5 июля 1918 г., так как Ярославская губерния была «в небывало остром критическом положении»103.
К лету ситуация стала обостряться по всей стране. В январе-июне 1918 г. жители советских городов потребляли, по подсчётам экономиста Н.Д. Кондратьева, 21,7% от нормы января-июня 1916 г. 4 В уездных городах Костромской губернии к лету 1918 г. тоже начался голод103.
Введение продовольственной диктатуры, централизации снабжения, продотрядовщины (кстати, рабочие-продотрядовцы получали премию в размере 20 ф. муки, отобранной у крестьян), комбедов в деревнях и селах не вывело города из стадии усиливавшегося голода.
В августе 1918 г. от Наркомпрода в Ярославль поступило всего около 20 тыс. пудов хлебных грузов, 15270 пудов хлеба собрали продотряды для всей губернии. В Ярославле по карточкам в августе 1918 г. получали ХА ф. хлеба на человека в день, как и в мае 1918 г. В сентябре 1918 г. в губернию поступило 164133 пудов хлебных грузов1 . Этого было мало, но дало временное улучшение ситуации для двух первых классовых категорий на сентябрь-октябрь 1918 г.
Жилищный вопрос и его место в повседневности
В научной литературе прошлых десятилетий можно встретить, пусть и однобокое, но детальное, описание политической борьбы, перипетий военного противостояния времен интервенции, героических успехов молодого советского пролетариата в сфере национализации промышленности и так далее. Не замеченной историками оставалась обыденная сторона переломного этапа в отечественной истории. Не во имя чего, а как конкретно тогда существовали люди различных чинов, званий и судеб; как они выживали в тех сверхтрагических обстоятельствах; чем они питались, в каких условиях жили, чем занимали свой досуг - вот те значительные, но внешне малозаметные штрихи к общеисторическому полотну жизни нашей страны в означенный период.
Жилищный вопрос необходимо внести в список тем так называемой «незаметной» истории повседневности. Одна из вечных проблем российского общества, связанных с жилищной площадью и условиями проживания, обострилась до крайности в суровые революционные годы. Испытывали её тогда, в первую очередь, именно в провинциальных городах. В Ярославле, губернском центре Верхнего Поволжья, жилищный кризис вырос в то время до необычайных размеров. Поскольку масштабы этого бедствия не нашли отражения в краеведческой литературе, заявленная тема представляет повышенный интерес для современного научного осмысления.
Кроме того, как указывают ряд петербургских исследователей, жильё -«самый стабильный элемент повседневной жизни», а потому жилищная политика в руках коммунистических властей стала инструментом по созданию «нового человека» . Первые шаги в данном направлении, например, в виде уплотнений, давших рождение коммуналкам, были сделаны уже в те годы. Жилищный вопрос являлся одним из наиболее социально значимых для городского населения России в период гражданской войны. Жилищный кризис, обрушившийся на горожан в провинции, принял форму настоящего стихийного бедствия. В 1918 г. квартплата составляла всего лишь 5,5 - 6% от расценок 1913 г., а в дальнейшем, в рамках политики военного коммунизма, упразднялась вовсе. Квартплата и коммунальные платежи перестали требовать столь значительных затрат из семейного бюджета городского жителя, как до революции. Появилась другая проблема - в условиях почти стопроцентной приостановки домостроительства жилья катастрофически не хватало. Трудовые слои, как и до революции, оказались в переломную эпоху вновь не в лучшем положении. Поэтому в числе первостепенных задач, стоявших перед советской властью, было перераспределение имевшихся площадей в пользу пролетариата. Основными инструментами в осуществлении этого процесса в провинциальных городах в первые месяцы советской власти явились реквизиции жилищ.
Жилищная революция (или жилищный передел) в Ярославле началась осенью 1917 г. Первые шаги новоиспеченных правителей города в данном направлении не отличались конструктивностью, социальной ориентацией и были направлены, в первую очередь, на обеспечение помещениями советских административных структур.
Ярославский городской жилищный подотдел при отделе местного хозяйства исполкома совета начал свою работу в середине декабря 1917 г. Только до лета 1918 г. во главе подотдела сменились несколько комиссаров: И. А. Ступников, Ф.А. Капитонов, СВ. Пушнев, И. Флоренский. За шесть месяцев с лета до конца 1918 г. сменились ещё шесть председателей жилищно-земельного отдела (так стал называться жилищный подотдел): Флоренский, Фридман, Кононович, Тихонов, Лямцев, Смирнов. Многие из жилотдела тогда уходили в штаб Северного Фронта в поисках более достойного военного тылового пайка и повышенного жалования . Частая смена руководителей, безусловно, говорит о неудовлетворительной работе данного органа власти, о почти поголовной незаинтересованности советских чиновников в разрешении проблем населения и обнажает общую тенденцию кадровой чехарды на раннем этапе советского строя.
В феврале 1918 г. появился жилищный подотдел в структуре губернского отдела местного хозяйства (с марта 1920 г. - отдел коммунального хозяйства), заменившего по своей функциональной принадлежности дореволюционный орган - Ярославскую городскую управу. Несмотря на наличие двух специальных организаций по жилищной политике - городской и губернский жилищные подотделы - часто другие большевистские инстанции вмешивались в данное направление работы. Это воздействие обнаруживалось всё сильнее с расширением масштабов гражданской войны.
За месяц до организации жилищного подотдела, 16 ноября 1917 г., Ярославский Военно-революционный комитет заявил о вступлении в силу постановления о введении в городе жилищного моратория, что фактически означало временную заморозку квартплаты и секвестр пустующих помещений199. Это решение шло в русле политики Совета народных комиссаров. Ещё 30 октября 1917 года жилищный мораторий был объявлен НКВД. Согласно этому постановлению семьи, доход которых не превышал 400 рублей в месяц, освобождались от внесения квартирной платы2 . Затем, уже в декабре 1917 г., последовали первые реквизиции, осуществленные жилотделом.
Так, 2 декабря был муниципализирован особняк Кузнецовых -владельцев Ярославской кондитерской фабрики на Волжской набережной, с целью размещения в нем ярославского городского продовольственного отдела. Владельцам предоставили в пользование 2 комнаты более чем из десятка, имевшихся в здании201. Часто в эпоху «красногвардейской атаки на капитал» передача в народную собственность частных помещений совершалась по инициативе снизу. Например, в доме лавочника Подволоцкого при ЯБМ рабочие устроили в марте 1918 г. Палаты народного суда, а в квартире директора фабрики Грязнова был расположен районный центр партийных и профсоюзных организаций . ФЗК кожевенного завода Львиной просил в марте 1918 г. городской исполком реквизировать под клуб и столовую для рабочих квартиру бывшего полицмейстера, в которой проживала гражданка Вахромеева. Рабочие - железнодорожники требовали у исполкома в мае 1918 г. выселить некоего Федорова «из дому», где намеревались обустроить пролетарский клуб. Голос народа был услышан, но видимо, не до конца, 3 июня 1918 г. помещение Федорова реквизировали, но не под клуб, а под школу грамоты203.
Что касается механизма выселения бывших владельцев, то это была процедура, длящаяся обычно несколько дней. Для примера, гражданину Привалову с Никитской улицы власти предписали 17 марта 1918 г. очистить занимаемые им помещения к 20 марта. В ином случае сроки значительно ускорялись. Так 27 марта жилотдел издал постановление о реквизиции одного из частных помещений для общественных нужд к 28 марта. В апреле 1918 г. нажим большевиков на домовладельцев усилился, доходило до арестов и препровождения в ВРК 4.
Отличительной особенностью жилищной политики в Ярославле, как впрочем, и в других провинциальных городах, на этапе зарождения советского строя была ее направленность не столько на улучшение условий проживания трудящихся масс, сколько на расширение советских служебных помещений, удовлетворению нужд общественных организаций. Если в Москве только за ноябрь - декабрь 1917 г. было реквизировано 216 домовладений и переселено в них 20 тыс. человек рабочих, то Ярославль не может похвастаться подобными показателями203. В архивных материалах и в советской краеведческой литературе мы обнаружили единичные упоминания о вселении простых рабочих в квартиры буржуазии в первые годы советской власти (до весны 1921 г.)
Повседневный отдых и развлечения
Суровые будни гражданской войны включали в себя не только погоню за продовольствием, борьбу за жилищное пространство и попытку выжить в условиях полного развала городского коммунального хозяйства. Повседневность, как сегодня, так и в тех тяжёлых условиях, состояла из полного многообразия жизненных проявлений городской субкультуры. Не на последнем месте стоит вписать в неё сферу отдыха и досуга. Обыватели, простые горожане, несмотря ни на что продолжали отдыхать, развлекаться на вечеринках, ходить в театр, читать книги.
Можно выделить две основные категории досуга: 1) Массово-развлекательный (вечерние прогулки по городу, семейные и общественные танцевально-развлекательные вечеринки, театр, кино, музыка, спорт-туризм, детский досуг) и 2) Индивидуально-интеллектуальный (чтение, поэзия). Классификация, конечно же, спорная, как и всякая попытка систематизации. Театр, например, можно было бы отнести к интеллектуальному досугу. Но всё-таки именно в то время он действительно становится достоянием масс, частью зрелищной массово-развлекательной культуры. Более дробная классификация, которой мы будем придерживаться в ходе изложения материала, такова: 1. Массово-развлекательные формы (прогулки, танцевально-развлекательные вечеринки). 2. Культурно-массовые (театр, кино, музыка). 3. Спортивно-массовые (физическая культура и спорт). 4. Детский отдых (активный и культурно-познавательный туризм, цирк, ёлки, дет. площадки). 5. Культурно-индивидуальный досуг (чтение и поэзия)
Свободного времени после Октябрьского переворота у обывателя стало, с одной стороны, больше, чем до революции. Сократилась продолжительность рабочего дня, в связи с закрытием и простоем предприятий увеличилось общегодовое количество выходных дней. С другой стороны, внушительную часть этого свободного времени горожанин добывал продовольственные карточки, ордера на дрова, обувь, жильё и прочие, жизненно важные предметы; пропадал в «хвостах» очередей, чтобы реализовать эти самые карточки и ордера; работал по трудовой повинности (два раза в неделю по несколько часов); обучался военному делу (мужчины на занятиях Всевобуча были заняты шесть раз в неделю с 7.00 до 9.00 утром, с 19.00 до 21.00 вечером); участвовал во всевозможных митингах и собраниях; стоял на столичных и провинциальных «сухаревках», продавая свои вещи и покупая продукты питания. Оставшийся после всех выше перечисленных «хождений по мукам» отрезок жизни горожанин мог посвятить отдыху.
Традиционные для среднего горожанина вечерние прогулки по улицам, паркам, скверам, набережным провинциальных городов не всегда, а, применительно к рассматриваемому периоду, зачастую не были доступны в годы гражданской войны. Причин тому было много. Это и отсутствие электрического освещения на улицах (развал городского хозяйства), и криминогенная опасность. Одной же из основных причин представляется то, что Советская Россия, охваченная гражданской войной, оказалась почти повсеместно во власти чрезвычайного режима военного времени. Наиболее характерным проявлением которого в тыловых провинциальных городах было регулярное введение военного или осадного положения.
29 января 1918 г., после произошедшего накануне кровавого столкновения толпы верующих с красногвардейцами, в Ярославле очередным Военно-революционным комитетом (ВРК) впервые было введено военное положение. В соответствии с ним запрещалось без наличия пропусков от официальных властей появляться на улицах после 21 часа, выезжать за пределы города, передвигаться на автомобиле в черте города, устраивать печатание разного рода листовок, воззваний и прочего без разрешения комиссара печати, проведение несанкционированных демонстраций и собраний. Сразу же отметим, что военное положение непрерывно просуществовало в Ярославле до лета 1918 года. В марте 1918 г. были смягчены его формы. Например, лимит свободного нахождения на улицах был продлён до 23 часов. Это объясняется не столько облегчением положения в городе, сколько сезонно-климатическими изменениями. Несмотря на просьбы самих красногвардейцев (резолюция общего собрания от 9 апреля 1918г.) и председателя губернского совета Н.Ф. Доброхотова (телеграмма командующему Московским военным округом Муралову от 8 июня 1918 г.), военное положение не снималось вплоть до июльских событий 1918 г. Накануне и в ходе подавления мятежа в Ярославле, 6 из 10 уездов губернии оказались на военном положении, а ближайший к губернскому центру Романово-Борисоглебский - на осадном298.
Вообще, города Ярославской губернии не были в данном случае исключением, а скорее подтверждением общего правила эпохи. Военное положение характеризует общественно-политический и обывательский быт всего периода гражданской войны, начиная с Октябрьских событий 1917 года. В декабре 1917 г. военное положение было введено в Москве, в мае 1918 г. в Саратове, в июле 1918 г. в Нижнем Новгороде2 . Ввиду покушения на Ленина и приближения дня открытия Учредительного собрания с 3 января 1918 г. Петроград оказался на осадном положении30 . Вскоре оно сменилось военным.
Военное положение было повсеместным явлением и возобновлялось во многих городах регулярно на протяжении всего периода гражданской войны. Например, в июне 1919 г., в сезон белых ночей, петроградцы не имели права ночью появляться на улицах и засиживаться в гостях после полуночи. В Москве осенью 1919 г. на улицах можно было находиться до 23.00 .
13 февраля 1918 г. по новому стилю Кострома была объявлена местным ВРК на военном положении. 4 июня 1918 г. военное положение в Костроме отменили. За этим последовали серьёзные брожения в городе, что послужило причиной его возобновления 13 июня 1918 г. Затем его снова сняли.
2 июля 1918 г. ревизия наркома советской ревизии М.С. Кедрова добралась до Костромы. Вероятно, поэтому, а также в связи с началом ярославского антисоветского восстания 6-21 июля 1918 г. 7 июля 1918 г. Кострома вновь оказалась на военном положении (в Костроме были видны сполохи пожарища в Ярославле). С 9 до 13 июля 1918 г. новые власти колыбели свергнутой династии ввели осадное положение. 20 августа Кострома и Костромская губерния - снова на военном положении. С началом «красного террора» 2 сентября 1918 г. на территории Костромского края ввели осадное положение302.
Осадное положение в Костромской губернии после перерыва вновь стало действовать в ответ на восстания зелёных с 13 апреля 1919 г. по 22 июля 1919 г.303
Осенью 1918 г. и в городах Ярославской губернии продолжало действовать военное положение. В Ростове оно было объявлено 5 сентября 1918 г. В Рыбинске же большевики решили устрашить население осадным положением (военный режим здесь уже был испытан гражданами в июне-июле 1918 г.): на улицах с 20.00 до 7.00 можно было находиться только по спецпропускам. Ярославский горисполком в начале сентября 1918 г. воспретил «устройство спектаклей, сборищ, собраний после 10 часов вечера»304.
Аномалии городской жизни в годы гражданской войны
Повседневная жизнь столичных жителей и горожан - провинциалов в эпоху гражданской войны состояла не только из, пусть деформированных, но всё же типичных бытовых практик и разнообразных форм досуга. Важной составляющей социальной истории гражданской войны были аномальные модели поведения людей.
В рамках стабильно развивающегося исторического процесса они считаются привычными аномалиями. В годы гражданской войны, во время ломки многих общественных стереотипов и ценностей, пьянство, наркомания и азартные игры, например, являлись вполне объяснимыми средствами самоотстранения от мрачного течения жизни. Без них «маленькому человеку» было бы невыносимо тяжело пережить чрезвычайщину периода гражданской войны. В этой связи подобные действия в условиях ненормальности самой жизни могли представляться современникам вполне нормальными и объяснимыми.
Аномалия - это социальная категория, обозначающая отклонение действием от общепринятых в обществе норм поведения индивида. В более общем историческом смысле это всё новое или традиционно существующее в социальном мире, что не вписывается в представление об обычной, размеренной жизни. Применительно к данному исследованию, под аномалией мы понимаем широкий круг социально-психологических явлений, включающий в себя следующие сюжеты: 1) Проституция, сексуальные преступления; 2) Соотношение рождаемости и смертности, состояние медицины, эпидемии; 3) самоубийства; 3) Пьянство; 4) Наркомания; 5) Азартные игры.
Может сложиться представление, что включение вопроса о семейно-брачных отношениях в раздел аномалий является исключительно не обоснованным. Если же обратиться к существу проблемы, то окажется, что серьёзные пертурбации происходили наряду с политической, экономической, духовной сферами бытия также и в области семейной и сексуаїїьной жизни горожан. Новые не только поверхностно, но и по сути, веяния привели к новым, не виданным ранее формам браков.
Совершенно ненормальным и, на первый взгляд, необъяснимым представляется рост количества заключённых браков в советских городах в эпоху гражданской войны. Казалось бы, время было не самое подходящее для свадебных торжеств. Несмотря на это, браков в городах Ярославской губернии тогда было заключено намного больше, чем до революции. Для сравнения, в 1911-1913 гг. (в среднем в год) регистрировалось 1556 браков, в 1916 г. всего 1029, в 1917 г. 1506, в 1918 г. 2419, в 1919 г. 3331, в 1920 г. 2730, в 1921 г. 3022522. Особенно резкое увеличение числа браков в городах приходилось на самые голодные и холодные 1919-1921 гг., и сокращается оно к 1925 г., пику НЭПа, до 2787 браков в год (см. приложение №3 таблицы №1и№2).
Общие видимые причины этой динамики таковы. Во-первых, новая законодательная база семейно-брачных уз (отмена церковной регистрации браков, обязательного венчания и т.д.) упростила и удешевила процесс бракосочетания, придала новый равный мужчине статус женщине в семейно-брачных отношениях. Во-вторых, возвращались с полей сражений воины, и в этой связи смогли состояться отложенные из-за Первой мировой войны браки .
В то же время новоиспеченные семьи очень быстро распадались. В Петрограде в 1920 г., например, 74% разбитых семейных союза расторгались не позже шести месяцев от момента бракосочетания524. Если в городах Ярославской губернии в 1897 г. насчитывалось всего 16 разведённых мужчин и 51 разведённая женщина, то в 1920 г. уже 171 мужчина и 487 женщин5-3. Вероятно, причины недолговечности многочисленных браков были сокрыты и в конъюнктуре повседневной жизни. Создавая «временный» союз, пары пытались решить сиюминутные проблемы повседневного быта, не задумываясь особенно о том, насколько они подходят друг другу. С помощью такого «быстрого» брака, вероятно, пытались справиться с голодом, найти жильё для себя и для рождения и воспитания потомства. Вероятно, это был своего рода «брак по расчёту», что говорит об упрощённо-прагматичном подходе, положенном в основу семейно-брачных отношений в то время.
Деторождаемость, как ни удивительно, находилась также на высоком уровне во время гражданской войны. 29 ноября 1919 г. A.M. Горький по поводу появления на свет ребёнка у одной из петроградских знакомых воскликнул: «Черт их знает! Нет ни дров, ни света, ни хлеба, - а они, как ни в чём не бывало - извольте!»526. Вопреки всем трудностям и невзгодам обыденной жизни, в Москве, Петрограде и других крупных городах Советской России рождаемость в 1919-1921 гг. была значительно выше, чем, для сравнения, в 1917-1918 гг. (см. приложение №3 таблицы №1 и №2).
Безусловно, не все статистические данные правдивы на сто процентов. Кроме того, отмечалась довольно характерная для той эпохи обывательская хитрость: во многих городах родители регистрировали і появившихся на свет детей дважды для получения материальной помощи в двойном размере3-7. Опираясь на эти свидетельства, можно сказать, что само рождение детей, вероятно, как и всплеск бракосочетаний, было обусловлено, как это ни парадоксально, опять-таки желанием прокормить самих себя. Помимо этого, может быть, сказывался фактор привыкания к жизни в чрезвычайных условиях, отмеченный многими мемуаристами и современниками3 . Процесс «акклиматизации» происходил в 1917-1918 гг., а в 1919-1921 гг. «жизнь на грани» уже стала нормой повседневности. Просто ничего не оставалось иного, как продолжать жить в имевшихся условиях.
Принимая во внимание приведённые выше факты, на наш взгляд, нельзя говорить о том, что сексуальная активность масс понизилась и чуть ли не приблизилась к нулевой отметке, как считают ряд петербургских исследователей (Н.Б. Лебина, В.И. Мусаев и др.). Сюжет о бытовавших и в те годы проституции и сексуальных преступлениях говорит именно об обратном.
В одной из своих последних работ Н.Б. Лебина пишет о том, что с улиц Петрограда в гражданскую войну исчезли жрицы любви. Голод снизил половую активность. Мужчины страдали импотенцией, у женщин исчезли месячные . Она не уточняет категорию горожан, о которых ведёт речь. В другой работе она же утверждает, что в 1920 г. 43% рабочих и 41% иных слоев населения в Петрограде пользовались услугами проституток, а в 1923 -61% и 50%, соответственно . Напрашивается логичный вывод: поскольку был спрос, постольку и присутствовало предложение.
В столицах действительное сокращение проституции в гражданскую войну происходило не от репрессий, а от давления естественных и бытовых факторов. Таких как обезлюдение городов, закрытие кафе и ресторанов, определённое снижение сексуальной активности. Но в то же время, например, в Москве на Тверской улице продолжали по традиции работать проститутки, а в 1920 г. в северной столице было 300 притонов и 17000 проституток, коих на панель толкали голод, безработица и прочие негативные элементы быта. Платили им в соответствии с духом времени ордером на жилплощадь, продовольственными карточками, освобождением арестованных родственников331.
