Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Большевистская экономика и защита немецким населением своих социально-экономических интересов 30
1.1 .Сопротивление немцев социально-экономическим мероприятиям военного коммунизма 31
1.2. НЭП: попытка приспособления к новым условиям 47
1.3. Крестьянское сопротивление сталинской «революции сверху» 72
Глава 2. Политическая система советского государства и формы политического участия немецкого населения 96
2.1. Государственность немцев Поволжья (1918-1941 гг.) 98
2.2. Партийно-государственная структура и немецкое население 116
2. 3 Оппозиционные проявления, попытки противодействия политическому давлению 142
ГЛАВА 3 Сохранение традиций духовной культуры: образования, языка и религии 156
3.1. Государственная политика в сфере образования и немецкое население 160
3.2. Проблема сохранения языка 180
3.3. Попытки сохранения религиозных традиций 192
Заключение 216
Источники и литература
- НЭП: попытка приспособления к новым условиям
- Крестьянское сопротивление сталинской «революции сверху»
- Партийно-государственная структура и немецкое население
- Проблема сохранения языка
Введение к работе
Актуальность. В современных условиях проблема сохранения национальной идентичности, на фоне политической и экономической глобализации, создания новых транснациональных образований как внутри, так и между национальными государствами, возрастания массовых миграций по всему миру, приобретает особую актуальность.
Приобретенный после 1917 г. значительной частью россиян разных национальностей советский менталитет, обусловленный, главным образом, коммунистической идеологией, материалистической философией и научным атеизмом, во многом вызвал потерю этносами своей национально-духовной идентичности и, тем самым, своего особого места в системе межэтнического взаимодействия, в историческом пространстве. Особенно болезненными эти процессы стали для небольших этносов, поскольку существенно ускорили их ассимиляцию. По отношению к некоторым из них проводилась целенаправленная политика разрушения. Весьма примечательна в этом плане судьба российских немцев.
В советский период национальная идентичность российских немцев, предполагающая наличие исторических, хозяйственных, этногеографических, религиозных, культурных, лингвистических и других традиций, оказалась прерванной. В 1941-1955 гг. немецкому населению СССР пришлось пережить массовую депортацию и «распыление» по обширным территориям Сибири и Казахстана, поголовную трудовую мобилизацию и спецпоселение, вызвавшие новые грандиозные перемещения в промышленные регионы. Последствиями такой политики государства стали изменение структуры включенности немцев в экономическую, политическую, культурную сферу государства, миграционные процессы, смена этнического окружения и как итог – стремительная ассимиляция.
Однако, еще до трагического для этнических немцев России 1941 г., Советское государство проводило политику «социалистического строительства», которое объективно разрушало национальную идентичность, традиционные устои жизни. Негативные явления большевистской государственно-национальной политики с самого начала натолкнулись на четко обозначенное стремление российских немцев сохранить духовно-нравственную политическую и экономическую идентичность, проявившееся на уровне национального характера. Особенно заметным такое стремление проявлялось в период до 1941 г., когда еще не были разрушены региональные этнические группы немцев, среди них и группа немцев Поволжья, существовали выработанные за 150 с лишним лет традиции совместного проживания, как внутри группы, так и с окружающим инонациональным населением.
Исследование борьбы за сохранение национальной идентичности, традиционных устоев жизни немецкого населения, безусловно, актуально сегодня, поскольку вносит новый элемент в национальную историю жизни российских немцев.
Объектом диссертационного исследования стало описание истории взаимоотношений власти и немецкого населения Поволжья на различных этапах социально-экономических и политических преобразований в 1918-1941 гг.
Предметом научного исследования явилось выявление важнейших направлений государственной политики, объективно разрушавших традиционный образ жизни, систему сложившихся духовных и иных ценностей поволжских немцев, и изучение реакции (противодействия) немцев: «защиты» и «сопротивления».
Историография проблемы. Специальных исследований, посвященных теме диссертации очень мало. К ним можно отнести уже упомянутую работу Д. Брандеса и две статьи А. А. Германа, обобщающие взаимоотношения российских немцев и большевистской власти. Характеризуя поведение этнических немцев в СССР, особенно в первые 2,5 десятилетия большевистской власти, независимо друг от друга оба исследователя пришли к сходным обобщениям и выводам. Если работа Д. Брандеса больше характеризует саму поведенческую реакцию этнических немцев на акции большевистской власти, то А. А. Герман пытается найти обоснование взаимной неприязни власти и немецкого этноса, выявить внутреннюю природу репрессий, обрушивавшихся на головы российских немцев практически непрерывно после 1917 г. В целом, оценивая государственную политику по отношению к немецкому населению, он характеризует ее как репрессивную, вытекавшую из внутренней природы советской власти, и, в связи с этим, вызывавшую сложную адаптацию к ней немецкого населения, его негативную реакцию на важнейшие «социалистические» преобразования.
К сожалению, отмеченные работы Д. Брандеса и А. А. Германа по содержанию довольно кратки, они лишь обозначают и актуализируют проблему, намечают общий методологический подход к исследованию.
Большой фактический материал, отдельные обобщения и выводы по исследуемой теме содержатся в многочисленной литературе, посвященной как истории поволжских немцев, истории АССР немцев Поволжья, так и истории российских немцев в целом в рассматриваемый период времени (1918-1941 гг.). Всю эту историографию (отечественную и зарубежную) можно разделить на три группы работ. К первой группе относится доперестроечная отечественная литература, ко второй группе – зарубежная литература примерно до 1994 г., к третьей группе – новейшие отечественные и зарубежные исследования.
При анализе первой группы работ можно выделить два периода. Первый период – 1918-1941 гг. Он совпадает с хронологическими рамками нашего исследования, со временем существования немецкого национально-территориального образования на Волге, когда о «советских» немцах можно было еще достаточно свободно писать и говорить. Конкретные факты «защиты» и «сопротивления» немецкого населения находятся в материалах, публиковавшиеся партийными и государственными органами. Они представляют прямое отражение официальных установок власти и готовились номенклатурными работниками по горячим следам происходивших событий. В изданиях освещалась практика применения репрессивных мер в отношении немецкого населения, комментировались показательные процессы над вредителями в сфере экономики, «классовыми врагами, саботажниками и контрреволюционерами». Эти публикации преследовали определенные идеологические цели: конкретные материалы и соответствующие комментарии к ним служили иллюстрацией декларировавшейся классовой борьбы в СССР и усилий по преодолению сопротивления внутренних противников. Несмотря на свою гиперидеологизированность, эти публикации дают возможность проследить за характером взаимоотношений немецкого населения и власти, определить сферу и этапы «защиты» и «сопротивления». Отмеченные материалы по своей сути можно отнести и к источникам.
Второй период можно обозначить 1941– концом 1980-х гг. Это было время, когда проблемы российских немцев замалчивались на официальном уровне, следовательно, и специальные публикации по «немецкой» проблематике не поощрялись. Поэтому в исторической литературе рассматриваемого периода можно обнаружить лишь очень немногие материалы, касавшиеся истории российских немцев, и содержащиеся в них косвенные свидетельства борьбы немцев за сохранение своей идентичности, традиционного уклада жизни.
Переходя к анализу второй группы литературы, следует отметить, что зарубежная доперестроечная историография поволжских немцев 1918-1941 гг. значительно богаче отечественной. Вполне естественно, что подавляющая часть всех этих монографий, сборников, статей издана в Германии. Первые произведения авторов-выходцев с берегов Волги появились в Германии в 1919 году. В 1920-е гг. вышло еще несколько работ. Наряду с общим описанием жизни и культуры поволжских немцев, авторы коснулись событий гражданской войны, репрессий и голода в немецких колониях, жизни немцев в условиях существования АССР немцев Поволжья. Германские публикации 1930-х гг. по теме отражали в основном реакцию политических кругов, общественности на большевистские «эксперименты» и их последствия в немецких селах. В этих работах содержится много фактического материала, почерпнутого, главным образом из свидетельств очевидцев. После Второй мировой войны землячество российских немцев в Германии периодически издает альманах «Хайматбух» («Книга Родины»), в котором помещаются материалы по истории, культуре, традициям и обычаям российских немцев. В 1954-1989 гг. вышло в свет 19 таких сборников. С 1980-х гг. научный интерес к истории российских немцев в Германии резко возрастает. В результате появляется большое число работ, освещающих как общую истории немцев России, так и конкретно историю немцев Поволжья. Наиболее ценные из них написаны К. Штумпом, А. Айсфельдом, И. Фляйшхауэр и Б. Пинкусом, М. Шиппаном и С. Штригниц и др.. В целом оценивая зарубежную историографию поволжских немцев до начала новейшего периода, можно констатировать с одной стороны – разнообразие поднимаемых проблем и объективность, с другой стороны – отсутствие в большинстве работ материала архивов бывшего СССР. Кроме того, у зарубежных исследователей сложилась устойчивая традиция рассматривать проблемы поволжских немцев исключительно в контексте общих проблем российского немецкого этноса.
С начала 1990-х гг. начинается современный период историографии российских немцев. Отечественная и зарубежная научная литература этого периода составляет третью группу нашего историографического анализа. Постепенное открытие ранее недоступных архивных фондов привело к появлению в 1990-х гг. целого ряда серьезных монографических работ, освещавшие различные аспекты истории поволжских немцев, в том числе и стремление этого народа к сохранению национальной идентичности, традиционных устоев жизни.
Впервые с современных позиций историю АССР НП рассмотрел А. А. Герман в своей двухтомной монографии. В работе глубоко и всесторонне исследована жизнь поволжских немцев в условиях своей государственности в экономической, социальной, политической и духовных сферах. Богатый фактический материал, широкий спектр обобщений позволяет выявить множество свидетельств и доказательств существования у немецкого населения стойкого стремления к сохранению традиционных устоев жизни, которые проявлялись в различных формах: и как «защита» и «как сопротивление». Это видно и из ряда других, более поздних работ автора. Одновременно он подчеркивает, что власти постепенно все же удалось разрушить традиционные устои жизни немцев Поволжья.
Интерес представляет и статья А. Айсфельда, рассматривающая историю Немреспублики, в которой он пришел к выводу, что никаких гарантий политической безопасности и сохранения своей идентичности Немреспублика дать не могла. С работами А. А. Германа во многом перекликаются монографии Д. Брандеса, А. Савина и В. Бруля, Л. П. Белковец, раскрывающие советский период истории немцев Западной Сибири, а так же исследования связанные с немцами Украины, где происходили аналогичные явления сопротивления немецкого населения социально-экономическим и политическим преобразованиям советской власти.
Общий интерес к теме российских немцев активизировал исследования по вопросам их духовной культуры, прежде всего, образования и религии. Вопросы о роли партийных и советских органов в деле советизации и русификации немецких школ, насильственного их закрытия и их последствия подняты в работах С. И. Бобылевой, Б. В. Гартвиг, А. С. Савина и др. Различными типами школ, их конфессиональными и региональными особенностям посвящены статьи С. Г. Весниной, О. А. Лиценбергер. Вопросы профессиональной подготовки немецких учителей рассмотрены в работах Е.М. Ериной. К современным комплексным исследованиям, которые освещают одновременно дореволюционный и советский периоды духовной культуры и школьного образования немцев относится докторская диссертация Н. Э. Вашкау и монографии В. И. Черказьяновой. Работы отличает широта постановки проблем и хронологические рамки: так, история развития и сохранения традиций немецкой школы в Поволжье прослеживается вплоть до их закрытия. Ряд авторов раскрывает вопрос борьбы с религией и последствия этого для национального образования.
Как отдельное направление в исследованиях следует выделить наступление государства на религиозную жизнь немцев. Крупнейшим отечественным специалистом в этом вопросе является О. А. Лиценбергер, опубликовавшая целый ряд работ и защитившая докторскую диссертацию. Некоторые аспекты проблемы, находят свое освещение в работах О. Курило, М. Колоткина, Н. Нежилых, И. Эйгорна, А. Савина .
Особо следует выделить работы, посвященные исследованию зарубежных связей немцев, их эмиграционному движению, находившемуся в тесной взаимосвязи с общей политикой государства и советско-германскими отношениями. Этой теме посвящены уже упоминавшиеся работы В. И. Бруля, В. В. Ченцова, А. А. Германа, а так же статьи Л. А. Роговой и Г. А. Бордюгова, Л. П. Белковец, Л. А. Бабиченко и других авторов. Специально миграционные процессы поволжских немцев исследовала Н. А Малова.
В целом, представленный историографический обзор позволяет сделать вывод, что как отечественными, так и зарубежными исследователями была проделана большая работа по изучению «белых пятен» истории российских немцев, опубликованы монографии, появилось огромное количество статей, освещающие различные стороны жизни немецкого этноса, состоялась защита ряда диссертаций. Вместе с тем, проблемы взаимоотношения большевистской власти, решительно насаждавшей новое общественное устройство, и этническими немцами, стремившимися сохранить свою идентичность и традиционные устои жизни, не являлись предметом специального исследования, а лишь были обозначены некоторыми авторитетными исследователями. Практически неизученными остаются многие вопросы «защиты» и «сопротивления» немцев в социально-экономической, политической и духовной сферах.
Исходя из состояния разработанности проблемы, целью диссертационной работы является всестороннее исследование стремления поволжских немцев к сохранению своей национальной идентичности, традиционных устоев жизни, проявлявшегося как реакция на «социалистические преобразования», активное вмешательство государства в повседневную жизнь населения.
В соответствии с поставленной целью были определены следующие задачи исследования: всесторонне рассмотреть суть основных изменений традиционного образа жизни поволжских немцев после октября 1917 г. в социально-экономической, политической и духовной сферах; выявить причины, по которым происходило неприятие этих изменений; определить и показать важнейшие формы борьбы немецкого населения Поволжья за сохранение своих социально-экономических интересов; проанализировать попытки поволжских немцев приспособиться к новому политическому режиму на основе определенных форм политического участия, политической социализации и интеграции в новую политическую систему; исследовать характер борьбы немцев Поволжья за сохранение традиций образования, языковой идентичности, религиозной жизни; систематизировать результаты анализа, определив основное содержание «защиты» (скрытого противодействия) и «сопротивления» (открытой борьбы) поволжских немцев стремлениям власти распространить на них «социалистические» установки и реалии жизни большевистского строя; оценить итоги противостояния власти и немецкого этноса в Поволжье, показать степень разрушения национальной идентичности и традиционных устоев жизни поволжских немцев накануне их депортации из Поволжья.
Хронологические рамки исследовательской работы – 1918-1941 гг. – определяются тем, что с начала 1918 г. началось наступление власти на традиционные устои жизни поволжских немцев, приведшее в конечном итоге осенью 1941 г. к депортации, то есть к полной ликвидации этих устоев.
Научная новизна проведенного исследования заключается уже в самой постановке проблемы. Настоящая диссертационная работа, по существу, является первой попыткой комплексного исследования реакции одного из национальных меньшинств на политику большевистской власти – реакции, связанной со стремлением к сохранению своей национальной идентичности и традиционных устоев жизни. Наряду с неприятием и отторжением ряда конкретных политических, социально-экономических, идеологических и иных акций имели место и попытки принять некоторые решения новой власти, приспособиться и даже интегрироваться в новые условия жизни на различных этапах первой четверти века существования Советского государства. Показано взаимовлияние политики большевистской власти по отношению к этническим немцам и их реакции на эту политику.
Вкладом в развитие исторической науки является выявление особенностей ментальности немцев Поволжья, проявившихся на характере взаимоотношений с властью, дано описание различных этапов социально-экономических и политических преобразований, «культурной революции» в немецкой автономии, выявлены их последствия для немецкого этноса, конкретизированы некоторые аспекты государственно-национальной политики в АССР немцев Поволжья, выявлены новые, уточнены и конкретизированы многие ранее известные сюжеты, связанные со стремлением немцев сохранить «старую жизнь», сделаны некоторые заключения о результатах и последствиях стремления этнических немцев к сохранению идентичности, традиционных устоев жизни в условиях большевистского режима.
Практическая значимость диссертации определяется тем, что она открывает одну из малоизученных страниц отношений этнических меньшинств с Советским государством. Ее заключения и выводы могут быть использованы при подготовке обобщающих работ по истории государства, региональной истории, истории народов нашей страны, при определении современной политики государства и общества в отношении этнических меньшинств.
Методологической основой диссертации стали принципы и методы научного познания. Важнейшими методологическими принципами, подготовленной работы, являются принципы историзма и объективности. В работе активно применялись общенаучные методы исследования: анализ, синтез, индукция, дедукция, систематизация, классификация, аналогия и др. Большое значение имели специальные исторические методы исследования: фронтального обследования архивных и др. видов источников, исторического описания, ретроспективный, проблемно-хронологический, сравнительно-исторический. Применение этих методов дало возможность изучать исторические явления и процессы как в тесной связи с исторической обстановкой, в которой они возникали и развивались, так и в их качественном изменении на различных этапах развития. Помимо общенаучных и специальных исторических методов исследования автор использовал методы смежных наук: политологии, социологии, статистики, психологии. Все перечисленные методы применялись автором в совокупности, что позволило обеспечить комплексный подход к исследованию. Уже отмечалось, что содержание работы и ее структура выстроены на основе общего методологического подхода обозначенного профессорами Д. Брандесом (Германия) и А. А. Германом (Россия).
Источниковую базу исследования составили опубликованные документы, материалы архивных фондов, периодическая печать.
Среди опубликованных документов – декреты, декларации, постановления, указы, другие директивные акты высших органов государственной власти СССР, РСФСР, АССР немцев Поволжья, решения высших органов РКП(б)-ВКП(б), касавшиеся немецкой автономии на Волге и немецкого населения в СССР. Диссертантка изучала отечественные и зарубежные сборники, содержащие документы как непосредственно по истории немцев в СССР, так и дающие ключ к пониманию тех или иных поведенческих аспектов немецкого населения в Поволжье и других регионах страны. Особое внимание уделено сборникам по истории крестьянства в СССР, где содержится немало материалов по теме диссертации.
В ходе подготовки диссертации исследованы материалы 16 фондов пяти центральных и местных архивов. Ряд используемых в диссертации архивных документов вводится в научный оборот впервые.
Больше всего материалов использовано из фонда «Обком ВКП(б) АССР немцев Поволжья» (Ф. 1) Государственного архива новейшей истории Саратовской области (ГАНИСО). Они дают широкий спектр представлений о многих сторонах жизни немцев Поволжья в годы существования немецкой автономии на Волге, содержат огромное количество фактов, рисующих сопротивление немцев попыткам власти сломать традиционные устои жизни и навязать новые «социалистические» общественные отношения.
В Государственном архиве Саратовской области (ГАСО) использованы материалы фонда Саратовского губернского правления (Ф. 2), документы Контрольно-реквизиционной комиссии при Саратовском губисполкоме (1917-1918 гг.) (Ф. Р- 521) и Саратовского губернского продовольственного комитета народного комиссариата продовольствия РСФСР (Ф. Р-523), освещающие некоторые аспекты проведения политики военного коммунизма. В документах подробно представлены протоколы о деятельности продовольственных комиссий, доклады о работе органов ЧК по ликвидации «бандитизма» (крестьянского сопротивления), документы чрезвычайно следственных комиссий по подавления крестьянских выступлений. Ценная информация почерпнута в фонде 852 «Церковный совет евангелическо-лютеранской церкви Святой Марии». Это, прежде всего материалы, связанные с реакцией немцев на проведение в жизнь декрета об отделении церкви от государства.
Важное значение для освещения проблемы взаимоотношений немецкого населения с властью имели фонды Государственного исторического архива немцев Поволжья в г. Энгельсе (ГИАНП). Документы фондов органов власти немецкой автономии: Поволжского комиссариата по немецким делам (Ф. 728); Облисполкома (Ф. 730); ЦИК АССР немцев Поволжья (Ф. 849), Наркомата просвещения (Ф. 847) и др. включают огромное разнообразие материалов по различным проблемам повседневной жизни немцев в период существования их автономии.
Значительная часть источников почерпнута из материалов центральных архивов. В Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ) использованы материалы Постоянной комиссии по вопросам культов при Президиуме ВЦИКа (Ф. 5263) и Центрального исполнительного комитета СССР (Ф. Р-3316). Документы ф. 5263 позволяют получить общее представление об антирелигиозной политике в стране, в том числе и в Поволжье, о сопротивлении немцев Поволжья кампании всеобщей атеизации. Обширный материал разноплановой тематики вобрал в себя Фонд ЦИК СССР (Ф. 3316)
Не менее значим материал обнаруженный в фондах Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ). Обширный фактический материал отражен в документах фонда Центральной федерации иностранных групп при ЦК РКП (б), Центрального бюро немецких секций РКП (б) (Ф. 549). Использованы материалы, рисующие хозяйственное и культурное положения немецких колоний после Гражданской войны. Переписка немецких секций с обкомом РКП (б) немцев Поволжья по многим вопросам «социалистического строительства» в немецкой автономии позволяет выявить позицию в этом вопросе различных групп и слоев немецкого населения. Материалы Фонда ЦК ВКП (б) (Ф. 17) позволяют увидеть настроение различных социальных групп населения после начала реализации программы НЭПа. Освещаются вопросы политического и экономического состояния «неблагонадежных» немецких кантонов, показана работа и меры по усилению политического влияния на крестьянское население.
Существенную ценность для исследования представляли материалы центральной и местной периодической печати 1917-1941 гг. Они позволили более конкретно представить атмосферу, в которых проходила жизнь граждан Немреспублики, выявить многие ее конкретные факты, характер официальной политики партийных и советских органов, уточнить их позицию по отдельным вопросам жизнедеятельности автономии в различные периоды ее истории.
Собранный источниковый материал, как представляется, позволяет раскрыть сущность рассматриваемой проблемы и обеспечить решение задач, поставленных в настоящем исследовании.
НЭП: попытка приспособления к новым условиям
Хронологические рамки исследовательской работы - 1918-1941 гг. -определяются тем, что с начала 1918 г. началось наступление власти на традиционные устои жизни поволжских немцев, приведшее в конечном итоге осенью 1941 г. к депортации, то есть к полной ликвидации этих устоев.
Научная новизна проведенного исследования заключается уже в самой постановке проблемы. Настоящая диссертационная работа, по существу, является первой в отечественной и зарубежной историографии попыткой комплексного исследования реакции одного из национальных меньшинств на политику большевистской власти - реакции, связанной со стремлением к сохранению своей национальной идентичности и традиционных устоев жизни. Наряду с неприятием и отторжением ряда конкретных политических, социально-экономических, идеологических и иных акций имели место и попытки принять некоторые решения новой власти, приспособиться и даже интегрироваться в новые условия жизни на различных этапах первой четверти века существования Советского государства. Показано взаимовлияние политики большевистской власти по отношению к этническим немцам и их реакции на эту политику.
Авторским вкладом в развитие исторической науки является выявление особенностей ментальносте немцев Поволжья, проявившихся на характере взаимоотношений с властью, дано описание различных этапов социально экономических и политических преобразований, «культурной революции» в немецкой автономии, выявлены их последствия для немецкого этноса, конкретизированы некоторые аспекты государственно-национальной политики в АССР немцев Поволжья, выявлены новые, уточнены и конкретизированы многие ранее известные сюжеты, связанные со стремлением немцев сохранить «старую жизнь», сделаны некоторые заключения о результатах и последствиях стремления этнических немцев к сохранению идентичности, традиционных устоев жизни в условиях большевистского режима.
Практическая значимость диссертации определяется тем, что она открывает одну из малоизученных страниц отношений этнических меньшинств с Советским государством. Ее заключения и выводы могут быть использованы при подготовке обобщающих работ по истории государства, региональной истории, истории народов нашей страны, при определении современной политики государства и общества в отношении этнических меньшинств.
Методологической основой диссертации стали принципы и методы научного познания. Важнейшими методологическими принципами, подготовленной работы, являются принципы историзма и объективности.
Принцип историзма предполагает рассмотрение всякого элемента общественного процесса в его развитии, изменении и взаимосвязи с другими явлениями и событиями. Именно с этих позиций автор подходил к своему исследованию. Изучение истории взаимоотношений немецкого населения и власти проводилось в контексте конкретно-исторических событий, происходивших в стране, принцип историзма помог нам выявить общегосударственные и региональные особенности проведения национальной политики и их последствия.
Анализируя те или иные события, явления и процессы жизни поволжских немцев, диссертантка старалась быть беспристрастной и стремилась в полной мере реализовать принцип научной объективности, привлекая самые разнообразные виды источников, сопоставляя различные точки зрения. В работе активно применялись общенаучные методы исследования: анализ, синтез, индукция, дедукция, систематизация, классификация, аналогия и др. Большое значение для нашего исследования имели специальные исторические методы исследования: фронтального обследования архивных и др. видов источников, исторического описания, ретроспективный, проблемно-хронологический, сравнительно-исторический. Применение этих методов дало возможность изучать исторические явления и процессы как в тесной связи с исторической обстановкой, в которой они возникали и развивались, так и в их качественном изменении на различных этапах развития.
Помимо общенаучных и специальных исторических методов исследования автор использовал методы смежных наук: политологии, социологии, статистики, психологии. Все перечисленные методы применялись автором в совокупности, что позволило обеспечить комплексный подход к исследованию.
Уже отмечалось, что содержание работы и ее структура выстроены на основе общего методологического подхода обозначенного профессорами Д. Брандесом (Германия) и А. А. Германом (Россия).
Источниковую базу исследования составили опубликованные документы, материалы архивных фондов, периодическая печать.
Среди опубликованных документов - декреты, декларации, постановления, указы, другие директивные акты высших органов государственной власти СССР, РСФСР, АССР немцев Поволжья, решения высших органов РКП (б) - ВКП (б), касавшиеся немецкой автономии на Волге и немецкого населения в СССР. Диссертантка изучала отечественные и зарубежные сборники, содержащие документы, как непосредственно по истории немецкого меньшинства в СССР, так и дающие ключ к пониманию тех или иных пове 25 денческих аспектов немецкого населения в Поволжье и других регионах страны1.
Особое внимание уделено сборникам по истории крестьянства в СССР, где содержится немало материалов по теме диссертации2. Так, в документах по Гражданской войне, широко представлен национальный состав участников крестьянского движения, что позволяет получить представление и об участии в нем немецкого населения. Документы помогают нарисовать картину крестьянских выступлений в немецких колониях, направленных против политики военного коммунизма, основу которой в деревне составляла разорительная продразверстка. Документы ВЧК содержат сведения о настроениях крестьянства, о политических событиях в деревне, в том числе и о взаимоотношениях с властью. Большой интерес представляют статистические данные о «кулацкой контрреволюции». Подробно освещены сопротивление немецкого крестьянства, насильственным хлебозаготовительным кампаниям конца 1920-х - начала 1930-х гг., аресты среди частных хлебозаготовителей и торговцев.
Крестьянское сопротивление сталинской «революции сверху»
По данным переписи 1897 г. в Поволжье проживало около 396 тыс. немцев, в том числе на горной стороне в Саратовской губернии - 163 тыс., на луговой стороне в Самарской губернии - 233 тыс. человек, считавших родным немецкий язык . К 1918 г. пребывание немцев на Волге насчитывало свыше 150 лет. За этот период население немецких колоний прошло сложный путь социально-экономического развития.
В экономическом отношении немецкие колонии имели отчетливо выраженный аграрный характер. Главным направлением сельскохозяйственной деятельности немцев Поволжья составляло производство пшеницы (около 45 % посевных площадей), ржи (25 %) и овса (5 %), являвшихся главным ис-точником благосостояния немцев . У бывших колонистов, переименованных после 1871 г. в поселян-собственников, была принята система непередельного общинного землевладения. Им принадлежало 493 261 дес. надельной и 16 587 дес. покупной земли . В сельском хозяйстве было занято 85,5 % населения. Без посева и с минимальными посевными площадями было всего лишь 4 % сельского населения, не имели сельскохозяйственных животных около 33 % населения немецких колоний, минимальное количество сельскохозяйственных животных было у 52 % населения4.
В ходе реализации столыпинской аграрной реформы к 1910 г. немецкие крестьяне перешли к наследственному владению землей, закрепив ее в личную собственность за всеми домохозяевами. Величина земельных наделов у немцев была достаточно большой. К примеру, среди немцев-колонистов, проживавших в Новоузенском уезде Самарской губернии, 52,5 % имели в собственности душевой надел 100 и более десятин земли1. Для сравнения: в Саратовской губернии около 75 % крестьян не имели минимального земельного надела. Все это создавало картину высокого материального благополучия немецких колоний и зажиточности их населения. Слабое социальное расслоение, высокая религиозность и строгое следование христианским заповедям делали немецкую деревню социально стабильной, там практически отсутствовала почва для революционных настроений. Консервативно настроенное немецкое крестьянство Поволжья, очень настороженно отнеслось к социально-политическим изменениям осени 1917 г. в России, не без основания опасаясь неблагоприятных изменений своего социально-экономического положения.
Три этапа советской экономической политики: военный коммунизм, НЭП и коллективизация стали тремя рубежами наиболее активного проявления стремления поволжских немцев к сохранению традиционных устоев хозяйственной жизни.
Период с 1918-1921 гг. вошел в историю Советской России под названием «военный коммунизм». Согласно современным научным представлениям, политика военного коммунизма - это попытка большевистского руководства страны осуществить сверхбыстрый переход к системе коммунистических отношений в обществе с помощью чрезвычайных мер в условиях экономического кризиса и гражданской войны.
Военный коммунизм не делал каких-либо специальных различий между отдельными нациями и народами, населявшими Россию. Под его маховик попадали представители всех национальностей, кому доводилось проживать в 1919-1921 гг. на территориях, подконтрольных большевикам. Среди них были и немцы. Наибольший урон от «военного коммунизма» из всех российских немцев понесли немцы Поволжья, поскольку они находились под контролем большевистского режима в течение всего периода гражданской войны.
Составной частью военно-коммунистической политики стала национализация крупной, средней и затем даже части мелкой промышленности, что больно ударило по немцам - предпринимателям и кустарям. Проводившаяся в 1918 году продовольственная диктатура вылилась по сути дела в беспорядочный грабеж крестьян. Дальнейшее развитие продовольственной диктатуры привело к введению с января 1919 г. продразвёрстки с еще более жестокими методами изъятия продовольствия.
В Области немцев Поволжья1 в течение 1918-1920 гг. непрерывно осуществлялась продовольственная кампания, представлявшая собой изъятие у населения по продразверстке продуктов крестьянского труда. Эта кампания занимала центральное место и требовала наибольших усилий в деятельности партийных и советских органов власти в те годы. Как следует из отчета областного комитета партии в ЦК РКП (б) все силы были направлены на доведения до максимума ссыпки и отправки хлеба. «Пришлось пойти на сознательную приостановку почти всей работы, кроме продовольственной», - говорилось в одном из документов2.
Поскольку материально благополучные немецкие села в сознании большевистского руководства страны представлялись «кулацкими гнёздами», их грабёж отличался особой жестокостью и беспощадностью, причём, всё по той же причине нормы продразвёрстки, налагавшиеся на немецкие сёла, подчас значительно превышали нормы соседних русских и иных селений. Так, осенью 1920 г. на немецкое село Франк1 Голо-Карамышского уезда Области немцев Поволжья, где проживало 5,2 тыс. чел. и посевная площадь составляла 5,5 тыс. десятин, была наложена норма сдачи зерна - 93 тыс. пудов. В то же время соседнее русское село Александровка с таким же количеством населения и посевных площадей получило норму хлебосдачи - 3 тыс. пудов зерна. На немецкую колонию Таловку того же уезда Области немцев Поволжья наложили развёрстку в 200 тыс. пудов, столько же, сколько должен был сдать весь Камышинский уезд Саратовской губернии .
Непрерывное «выкачивание» из немецких сел зерна, мяса, других видов продовольствия, сопровождалось вопиющими злоупотреблениями, массовыми репрессиями в отношении крестьян, выражавших недовольство. Очень показательными в этом плане являются действия вооружённого рабочего продовольственного отряда из Тулы, действовавшего на территории Области немцев Поволжья в зимние месяцы 1920 - 1921 гг. В это время там уже почти полностью были изъяты все запасы продовольствия и явно ощущались первые признаки голода
Партийно-государственная структура и немецкое население
Другой важной причиной стали достигнутые к тому времени некоторые успехи во внешнеэкономической деятельности за рубежом. Руководство области надеялось, что провозглашение республики «даст новый толчок к укреплению и развитию наших заграничных операций... и будет в интересах не только области, но и всей Советской республики»1.
В качестве внутренней причины выдвигался факт создания Нижне-Волжской экономической области. Во избежание путаницы («область в области»») центр склонялся к мысли переименовать немецкую область в округ, по аналогии с другими административными единицами, входившими в состав экономической области на Нижней Волге. В докладной записке не без основания выражалось опасение, что такое снижение статуса немецкой автономии вызовет недовольство населения, негативно отразится на взаимоотношениях с центральными наркоматами, поставит немецкий округ, в случает его создания, в сильную зависимость от нового областного центра и, что особенно подчёркивалось, «может нарушить все наши налаженные взаимоотношения с заграницей»2.
Москва сочла доводы руководства области немцев Поволжья убедительными. 13 декабря 1923 г. Политбюро ЦК РКП(б) постановило «реорганизовать» автономную область немцев Поволжья в автономную республику в составе РСФСР. Автономная Советская Социалистическая Республика немцев Поволжья была провозглашена 6 января 1924 г. в первый же день работы XI областного съезда Советов, который тут же объявил себя I съездом Советов АССР немцев Поволжья3.
По поводу провозглашения республики съезд Советов принял специальное постановление, в котором содержалось обращение к германским рабочим. В частности, там говорилось: «Съезд обращает внимание борющегося германского пролетариата на нашу маленькую автономию и этим ещё раз подчёркивает различие между демократической свободной Германии, попираемой как собственным, так и европейским капиталом, и действительной свободой национальностей, объединённых в Союз Светских Социалистических Республик»1.
Съезд Светов избрал руководство новой республики - Центральный Исполнительный Комитет (ЦИК) АССР НП в составе 50 членов и 10 кандидатов в члены, утвердил Совет Народных Комиссаров. Первым председателем ЦИК АССР немцев Поволжья стал И. Шваб, председателем Совнаркома - В. Курц. 20 февраля 1924 г. ВЦИК и Совнарком РСФСР издали совместное постановление, в котором узаконили решение съезда Советов немецкой области о преобразовании её в АССР, определили структуру аппарата государственной власти новой автономной республики2.
Непоследовательность в политике высшего руководства СССР по отношению к немецкой автономии проявилась в акте подготовки Конституции АССР немцев Поволжья. Работа над Конституцией началась практически сразу же после провозглашения республики, разработанный проект был представлен в центр уже в конце 1924 г. Однако инициатива партийно-советского руководства АССР НП не получила одобрения, поскольку не вписывалась в государственную национальную политику. Покровску предписывалось дождаться принятия Конституции РСФСР и на ее основе создать Конституцию АССР немцев Поволжья, унифицированную с другими конституциями автономных республик3.
Такая Конституция была разработана и принята по настоянию центра на III съезде Советов АССР НП 1 февраля 1926 г. Это было сделано вопреки мнению руководства Немреспублики о том, что в Конституции содержатся явные элементы нарушения принципов автономии. В частности, целый ряд т. н. «общефедеративных» наркоматов СССР (финансов, труда, внутренней торговли, рабоче-крестьянской инспекции и др.) получили право бесконтрольной со стороны руководства АССР НП деятельности на территории немецкой автономии1.
В целом Конституция АССР немцев Поволжья закрепляла те политические реалии советского государственного устройства, которые сложились на практике к тому времени. Их характерной чертой была жёсткая централизация власти, минимум самодеятельности на местах. По сути дела никакой автономии не было, имело место лишь ограниченное местное самоуправление. Многие важнейшие вопросы хозяйственной, социальной, политической и культурной жизни Немреспублики решались за её пределами, в Москве. Руководители АССР НП должны были лишь исполнять директивы и указания, поступавшие сверху. Однако этот «советский» тип автономии в то время рассматривался в качестве важнейшей формы самоопределения народов России, имевшей целью «укрепление диктатуры пролетариата и интернационального единства народов нашей страны»2.
Дальнейшее развитие событий показало, что Конституция АССР НП так и не стала действующим документом. Об этом красноречиво свидетельствует Докладная записка бюро обкома ВКП(б) АССР НП в Политбюро ЦК ВКП(б) 15 мая 1928, т. е. спустя два с лишним года после т. н. «принятия» Конституции АССР НП. В записке, в частности, говорилось: «Участь этой полуконституции-полупроекта (ибо она принята нами, но не утверждена Всероссийским съездом Советов) нам неизвестна. Юристы ли должны её дальше терзать, канцелярские ли могильщики похоронили её, не знаем...»3
Последовавшие вскоре бурные события, связанные с ликвидацией НЭПа и переходом к форсированному «наступлению социализма по всему фронту», похоронили конституционный вопрос в АССР НП. Таким образом, Конституция АССР НП 1926 г. оказалась конституцией-призраком. Она не смогла дать многонациональному населению автономной республики даже тех ограниченных прав, которые провозглашала. С учётом того, что аналогичная ситуация с конституциями сложилась и во всех других автономных республиках РСФСР, можно говорить об этом явлении, как о характерной черте практической национальной политики советского руководства в 1920-е годы.
Наряду с созданием национально-территориальных образований на территории бывшей России, большевистское руководство СССР проводило в них в так называемую политику «коренизации», то есть политику укрепления положения титульного народа («коренной нации») во всех сферах общественной жизни. Подробнее об этом явлении будет сказано в следующей главе при рассмотрении проблем сохранения родного языка.
В целом в АССР немцев Поволжья политика «коренизации», наряду с хозяйственно-политическими мероприятиями и, прежде всего, хлебозаготовками, с политикой усиления командно-административных методов управления во всех сферах общественной жизни, к концу 1920-х гг. привела к определённому ухудшению межнациональных отношений. На бытовом уровне значительно вырос русский национализм, явившийся своеобразной реакцией русского населения на проводившиеся в Немреспублике кампании.
Проблема сохранения языка
В январе 1925 г. собрался в Москве I Всесоюзный съезд менонитских общин, живших на территории СССР. В меморандуме, направленном в ЦИК СССР были выдвинуты требовали: 1) устраивать религиозные собрания в молитвенных и частных домах для, взрослых и детей; 2) устраивать специально для детей и молодежи собрания религиозного характера; 3) признать школу нейтральной территорией, где изучаются науки без пропаганды за или против религии; 4) учителям предоставить право распоряжаться частной жизнью по своему усмотрению: принимать или не принимать участие в жизни общин1. Таким образом, менониты предлагали компромиссный вариант - школа должна быть не атеистической, а безрелигиозной, нейтральной.
Не желая идти на уступки, в конце 1926-1927 гг. советское руководство приняло ряд партийных и правительственных постановлений, которые фактически сделали невозможным существование менонитских общин в стране. Одновременно с этим началось наступление на «тайные школы», которые в основном содержали менониты. В секретном письме от 10 августа 1927 г. Наркомпрос расценивал рост «подпольных» религиозных школ как явное усиление борьбы с Советской властью .
Безуспешны были на первых порах попытки внедрить в немецкие школы пионерское и комсомольское движения. Через эти формы организации детей шло активное привитие детям атеистического воспитания, новой идеологии, шло противопоставление старым убеждениям, что, в конечном счете, вело к разрыву в семьях. Именно этого страшилось немецкое население, поэтому и стремилось сохранить религиозные традиции в семье. Оценивая антирелигиозную работу в школе, обком ВКП (б) АССР НП охарактеризовал ее как плачевную. Главной причиной видели в том, что ребенок, попадая после в школы в семью, где все его атеистические убеждения, полученные в школе не подкрепляются, а разрушаются1. Общины продолжали бороться за любую возможность религиозного обучения детей.
Решающий удар по конфессиональное немецкой школы был нанесен в конце 1920-х гг. в связи с проведением массовой коллективизации. Ход ее поддерживался мощной антирелигиозной пропагандой, развернувшейся после опубликования постановления ЦК ВКП (б) и СНК РСФСР от 8 апреля 1929 г. «О религиозных объединениях». Центральный Совет Воинствующих Безбожников обратился с призывом усилить антирелигиозную пропаганду среди национальных меньшинств, чтобы ее масштабы в 1928-1929 гг. достигли уровня этой работы среди русских2.
В результате предпринятых шагов в конце 1920-х - начале 1930-х гг. немецкая школа практически утратила свой традиционный характер, религия была изжита в ее стенах, но антирелигиозная работа в школе не получила развития. В 1930-е гг. основной формой протеста населения против атеизма были попытки проводить рождественские вечера в школе, родители запрещали детям вступать в пионеры, посещать школу в дни религиозных праздников, участвовать в мероприятия, связанных с революционными торжествами Архивные документы сохранили до нас ряд фактов, подтверждающее сказанное выше. В дни рождественских праздников многие немецкие школы с. Николаевка, Розендамм, Моргентау практически не работали. В одной школе из 38 учеников на занятия явились только двое, посещаемость некоторых школ Зельманского кантона не превышала и 45 %3.
Сложность борьбы за безрелигиозную школу для новой власти усугублялся полным отсутствием опоры среди учителей, которые в большинстве своем были либо проповедника, либо помощниками пасторов. В акте обследования школ первой ступени Немреспублике за 1929 г. указывалось, что некоторые школьные учителя верующие, в классах стоят кафедры религиозных общин, хотя в советских праздниках участвуют многие дети1.
Несмотря на запреты многие учителя тайно старались обучать детей религии. В секретном письме в обком ВКП (б) ответственный организатор Палассовского кантона докладывал: «...в функционирующих школах закон Божий не преподается; за последнее время в с. Штрасбург по воскресеньям учитель собрал детей до 100 человек в одном помещении, где обучал их закону Божьему и пению религиозных молитв». Вскоре кантком предпринял меры по закрытию нелегального религиозного обучения и «сборища прекратились»2.
На конференции работников просвещения (27-31 декабря 1930 г.) был приведен, как указывалось в документе, вопиющий факт: дочь сельского учителя Франкского кантона конфирмовалась вместе с другими детьми3.
Из приведенных примеров особенно наглядно видно, что процесс разрушения старой немецкой и создание новой советской школы требовал обновления учительского корпуса. Для советских школ немцев Поволжья было особенно важно иметь политически грамотных педагогов -сторонников новой идеологии. Принципы отбора учителей для советских школ были сформулированы на Vlil съезде партии, где говорилось об учителе, как об «агенте коммунистического просвещения» 4. Реальное воплощение этой установки было сложно, а для немецких школ трудновыполнимо: старые учителя-немцы были в большинстве своем верующими людьми и надеяться на их скорейшую переподготовку явно не приходилось.
Похожие диссертации на Поволжские немцы в стремлении к сохранению национальной идентичности, традиционных устоев жизни, 1918 - 1941 гг.
