Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Формирование и развитие системы правоохранительных органов городов особого списка в первое послевоенное десятилетие 18 - 104
1. Возникновение и функционирование системы городов особого списка 18 - 60
2. Работа с кадрами милиции городов особого списка 61 - 104
Глава II. Основные направления деятельности органов милиции городов особого списка 105 -183
1. Борьба милиции с уголовной преступностью 105 - 148
2. Органы милиции на охране общественного порядка 149 - 183
Заключение 184-188
Список источников и литературы 189 - 210
Приложение 211-215
- Возникновение и функционирование системы городов особого списка
- Работа с кадрами милиции городов особого списка
- Борьба милиции с уголовной преступностью
- Органы милиции на охране общественного порядка
Возникновение и функционирование системы городов особого списка
В первые послевоенные годы происходили важные изменения в структуре правоохранительной системы, это было связано с усложнившейся международной обстановкой, тяжелейшей экономической и внутриполитической ситуацией в стране. В это время появилась потребность в совершенствовании правовой базы деятельности милиции, что объяснялось невозможностью сохранить стабильность общества в данный период без укрепления влияния внутренних силовых структур. Сотрудники милиции были в числе тех категорий граждан, которые выступали в качестве главного инструмента реализации государством своих властных полномочий.
Одним из важнейших направлений по укреплению органов внутренних дел стали мероприятия, которые были отражены в постановлении Совета Министров СССР от 9 августа 1947 г.1 Следует отметить, что 1947г. - поворотный в реализации одной из ленинских концепций борьбы с преступностью, которая была взята на вооружение в 1920-е-1930-е гг., и нашла отражение в работах В.И. Ленина и И.В. Сталина. Ее основой послужило высказывание Ленина о том, что преступность в Советской России является пережит-ком капиталистического общества . В развитие ленинского тезиса Сталин сформулировал теорию уголовной преступности в СССР, как следствия стимулирующей деятельности агентуры разведок капиталистических госу-дарств . Соответственно его концепция борьбы с преступностью сводилась к подчинению милиции органам госбезопасности, что нашло отражение в постепенной передаче органов милиции из МВД в МТБ СССР. Так, в 1947 г. были переподчинены органы ОРУД1.
В 1947 г. с целью более полного воплощения указанных взглядов в жизнь и усиления политического давления на трудящихся был осуществлен ряд мероприятий. Был принят Указ Президиума Верховного Совета СССР от 9 июня 1947 г. «Об ответственности за разглашение государственной тайны и за утрату документов, содержащих государственную тайну» . Этот указ был связан с тем, что многие промышленные предприятия и исследовательские институты работали в обстановке абсолютной секретности над проектами нового оружия, они были часто изолированы друг от друга, и их сотрудники могли не знать о конечной цели своей работы. Правила секретности, распространялись не только на эту особую деятельность - они пронизывали всю общественную жизнь, принимая характер навязчивой идеи. Указ, опубликованный в июне 1947 г., запрещал разглашение каких-либо сведений, касающихся в той или иной форме вопросов обороны, экономической жизни, всех видов научно-технических исследований, а также любой другой темы, если она объявлялась закрытой. За нарушение этих правил были предусмотрены суровые меры наказания. Даже утрата несекретной служебной документации была наказуема и дела такого рода рассматривались военными трибуналами. Практически объявлялась секретной самая элементарная информация.
В печати сократились публикации количественных показателей о жиз-ни страны и общества . Благодаря указу от 9 июня 1947 г. органы государственной безопасности получили ещё одно правовое основание для расширения своей деятельности. В стране заметно усилился режим секретности, в рамках которого милиция и органы госбезопасности получили, в частности, директиву установить всеобъемлющий контроль за деятельностью иностранных журналистов, что зарубежные корреспонденты ощутили на себе очень скоро1. Все это говорило о том, что стремление советского руководства сделать СССР закрытым для мирового сообщества продолжало оставаться важным элементом советской действительности. При этом органы милиции выступали инструментом такой политики, перед ними ставилась задача под-держания среди населения постоянной политической бдительности . В периодике почти полностью исчезла и без того краткая информация об уголовных преступлениях. Тем самым реализовалась одна из идей И.В.Сталина: «Мы опасаемся, что публикация о хулиганских похождениях и преступлениях... может подействовать на... выбитые из колеи элементы заразительно и может толкнуть их на преступления»3.
В 1947 г. продолжали сказываться результаты амнистии 1945 г., выразившейся в освобождении массы уголовников и резко ухудшившей криминогенную обстановку. Это послужило оправданием курса на милитаризацию и политизацию работы органов милиции. Руководство страны пошло по пути осуществления кардинальной перестройки работы органов милиции, опираясь при ее реализации на сталинскую концепцию борьбы с преступностью. Было решено усилить деятельность милиции в тех городах, которые в годы войны находились под оккупацией, или где контакты населения с иностранцами были наиболее частыми (столица СССР и столицы союзных республик, крупные порты и курорты). Эта нашло отражение в постановлении правительства от 9 августа 1947 г. «Об укрепление общественного порядка и улучшении работы органов милиции в 12 городах особого списка»4. Согласно постановлению часть милиции страны была переведена на особое положение. Постановление предусматривало значительное улучшение материально-бытового снабжения сотрудников милиции «списочных» городов при одновременном повышении эффективности службы. Во исполнение этого постановления 17 сентября 1947 г. был издан специальный приказ МВД СССР1. В городах особого списка руководство милиции энергично взялось за выполнение приказа2.
Согласно постановлению от 9 августа 1947 г. в группу городов особого списка были включены: Москва, Ленинград и их пригородные районы, Киев, Минск, Рига, Таллин, Вильнюс, Кишинев, Архангельск, Мурманск, Владивосток. Правительство предъявило к органам милиции этих городов серьезные требования в борьбе с преступностью, в поддержании паспортного режима и в организации наружной службы. Приказ МВД СССР от 17 сентября 1947 г. по реализации постановления предусматривал по организационным вопросам следующие изменения. В оперативном отношении органы перечисленных городов подчинялись в первую очередь непосредственно Главному Управлению милиции МВД СССР, во вторую - соответствующим местным МВД-УМВД. Одновременно начальникам городских управлений и городских отделений милиции, перечисленных в приказе городов, было предоставлено право издавать приказы. Начальникам ОВД было также приказано пересмотреть штаты органов милиции и представить их на утверждение МВД СССР. При пересмотре штатов предлагалось учитывать повышенные требования к органам милиции, реальную оперативную обстановку, необходимость максимального сокращения управленческого аппарата и увеличения численности оперативного состава и постовых милиционеров3.
Серьезные требования были предъявлены к органам милиции перечисленных городов в организации наружной службы. При анализе работы ГУМ МВД СССР сообщалось: «В 1947 г. по сравнению с 1946 г. улучшилась работа наружной службы по охране общественного порядка и по борьбе с нарушителями обязательных постановлений. Однако, приказ МВД СССР, направленный на реализацию положений постановления от 9 августа 1947 г. о полной закрываемое всех постов наружной службы, в некоторых городах особого списка не выполнен»1.
Каким образом происходило воплощение в жизнь постановления 1947 года, с какими трудностями пришлось столкнуться в ряде городов особого списка, можно проследить по отчетам различных учреждений милиции, содержащихся в коллекции документов ГАРФА. Так, согласно «Отчету по работе наружной службы милиции в 1947 г.» закрываемость постов в городе Таллинне составила 37,3%, Минске - 47,7 %, Риге - 56%. Основной причиной низкой закрываемое постов являлась неукомплектованность штатов рядового состава и частичное использование постовых милиционеров для конвоирования арестованных. В помощь постовой сети, задействованной на охране общественного порядка и борьбе с преступностью, проводилось дневное и ночное патрулирование2. В 1948 г. отмечалось, что задача наружной службы «заключается в лучшем использовании всех сил и средств наружной службы по оказанию помощи оперативным отделам в борьбе с нарушителями общественного порядка и паспортного режима. Особое внимание должно быть обращено на усиление контроля и руководства наружной службой в городах особого перечня. Добиться повсеместного закрепления милиционеров за наружными постами, четкого знания ими своих обязанностей, образцового внешнего вида, строевой выправки и культурного обращения с гражданами»3. Пути практического воплощения в жизнь постановления правительства от 9 августа 1947 г. активно обсуждались в среде личного состава4.
Работа с кадрами милиции городов особого списка
Одной из основных проблем, вставших перед органами милиции в первые послевоенные годы, являлась острая нехватка кадров профессионально подготовленных работников. Опыт обучения кадров милиции в первое послевоенное десятилетие, во второй половине 40-х и начале 50-х годов, показывает, каким образом министерству внутренних дел после Великой Отечественной войны удалось поднять уровень образования своих сотрудников в достаточно короткие сроки и с какими трудностями пришлось столкнуться при решении сложнейшей кадровой проблемы в условиях страны, пережившей тяжелейшие разрушения и потерявшей существенную часть населения.
Громадная физическая и психологическая усталость, накопившаяся у сотрудников милиции за годы войны, приводила к существенным сбоям в работе. О степени этой усталости можно судить по показателям состояния кадров милиции героического Ленинграда. Так, в течение 1945 г. и пяти месяцев 1946 г. личным составом северной столицы было допущено 576 нарушений дисциплины, из которых 200 случаев составили злоупотребление алкоголем, 195 - халатное отношение к службе, 45 -использование должностного положения в личных целях. Многолетний психологический прессинг сотрудники пытались снять с помощью спиртных напитков. Согласно данным по личному составу милиции г. Выборга из 48 случаев нарушений дисциплины за тот период пьянство составило 20 случаев1. Склонность некоторых сотрудников к алкоголю была проблемой и в московской милиции2.
В период войны кадровая проблема решалась за счет привлечения в органы женщин, военнослужащих из войск МВД, из частей МПВО и сотрудников с нарушением установленного возрастного ценза1. В первые послевоенные годы нехватка сотрудников выражалась в следующих показателях. В целом по стране посты милиции были закрыты только на 74%. На 1 января 1947 г. некомплект кадров, например по Псковской области составлял 43%, Саратовской - 58%, Эстонской ССР - 65%, Латвийской -67% и др. Создавшееся положение объяснялось тем, что лучшие кадры не вернулись в строй после войны. Во многих западных областях Советского Союза контингент личного состава пополнялся за счет местного населения: бывших партизан, рабочих, колхозников, служащих, демобилизованных воинов. Несмотря на большую организаторскую работу, нехватка кадров милиции к началу 1947 г. остро ощущалось. Укомплектованность рядовым составом, например, в Белорусской ССР составляла 36%. В других республиках - 70% .
Только объективными причинами нельзя было оправдать недостатки в подборе и расстановке кадров. Так, «значительной части сотрудников московской милиции приходилось жить на частных квартирах, в подвалах, сараях и коридорах, много семей столичной милиции не имели жилья и проживали в городе без прописки» . В районах, переживших оккупацию, вплоть до середины 1950-х гг. многие имели жилищные условия, сложившиеся в годы войны, например, в Белорусской милиции около 200 сотрудников проживали на окраинах Минска в подвалах зданий, разрушенных в период войны и все еще не восстановленных, и даже в бомбоубежищах4. Отсутствие жилплощади создавало у части работников, стремление любой ценой уйти из органов.
Одним из основных направлений улучшения качественного состава милиции являлась организация его общеобразовательной и профессиональной подготовки. Составной частью специальной и политической подготовки кадров милиции являлась борьба с малограмотностью среди сотрудников. Еще в феврале 1946 г. перед партийными организациями была поставлена задача «всемерного развития сети общеобразовательных школ для взрослого населения и вовлечения в них широких слоев трудящихся»1. Для сотрудников милиции, не имевших аттестатов зрелости, учеба являлась обязательной наравне со служебно-оперативными обязанностями, подчеркивалось, что необходимо «обязать начальников райотделов внутренних дел организовать учебу в общеобразовательных вечерних школах в 1946 году, вовлечь в нее всех сотрудников, не имевших семилетнего образования, и осуществить строжайший контроль за ходом их учебы»2.
Многие сотрудники милиции не только не имели семилетнего образования, не говоря уже о высшем, но и часть из них не проявляла стремления учиться. Среди таких работников приходилось вести большую разъяснительную работу и даже издавать в некоторых областях строгие приказы и распоряжения. Для сотрудников, имевших низкий общеобразовательный уровень, при крупных горотделах милиции открывались специальные общеобразовательные вечерние школы. Такие меры вызывались необходимостью, так как в то время до 50% сотрудников милиции имело только начальное образование3.
Как уже говорилось, 9 августа 1947 г. Совет Министров СССР принял постановление «Об укреплении общественного порядка и улучшении работы органов милиции в 12 городах особого списка». На выполнение постановления был направлен упоминавшийся выше приказ МВД СССР от 17 сентября 1947 г. Согласно ему предусматривалось улучшение отбора кадров для органов милиции данных городов. Так, необходимо было «комплектовать органы милиции проверенными, дисциплинированными, морально устойчивыми и физически здоровыми кадрами. Младший начальствующий состав и милиционеров необходимо было отбирать из числа сержантов, отслуживших срок действительной военной службы в Советской Армии или войсках МВД, имеющих образовательную подготовку не ниже семилетки, по возрасту не старше 40 лет, ростом не ниже 170 см, крепкого телосложения»1. Начальствующий состав отбирали из выпускников двухгодичных офицерских школ, а также из числа лиц младшего начальствующего состава милиции, сдавших экзамены за курс двухгодичной офицерской школы. В городах особого списка милиция организовывалась в соответствии с этим решением по войсковому принципу и на нее распространялись уставы Советской Армии: устав внутренней службы, строевой и дисциплинарные уставы Вооруженных Сил СССР. Личный состав, несший постовую службу, охрану государственных объектов, регулирующий уличное движение и состоящий в оперативном резерве сводился в подразделения, части по войсковому принципу (отдел, взводы, эскадроны, дивизионы, отряды, полки)2. В милиции Москвы предпринимались активные шаги для реализации приказа МВД СССР от 17 сентября 1947 г.
Как уже отмечалось, для сотрудников милиции этих городов вводилась новая форма одежды, значительно улучшалось их материально-бытовое обеспечение. Особенно ощутимо это было для периферийных милицейских гарнизонов. Так, в Мурманской милиции в 1947 г. для сотрудников были организованы швейные и сапожные мастерские, созданы огородничества, выписаны единовременные пособия остро нуждающимся представителям личного состава.
Борьба милиции с уголовной преступностью
Советский Союз пережил широкомасштабные разрушения и потери в годы Великой Отечественной войны. В 1946 г. к тяжелейшим последствиям военных лет добавились новые трудности, вызванные небывалой за предшествующие 50 лет засухой. Неурожай 1946 г. поставил ряд районов Европейской России, Поволжья, Украины, Белоруссии и Молдавии на грань катастрофы. Этот год был тяжелым, так как в наиболее важных районах производства зерна в стране из-за редкой жары погибла значительная часть посевов. К природным бедствиям добавлялись скудность материальных средств, нехватка техники и рабочих рук, дезорганизация и отсутствие стимула к работе. Осложняло ситуацию продолжение политики «выжимания соков» из деревни любой ценой во имя дальнейшей индустриализации, укрепления обороноспособности страны. Следствием нехватки продовольствия было резкое увеличение цен на продукты питания на рынках и рост такого вида преступлений как спекуляция.
Голод 1946-1947 гг. в отличие от подобных бедствий 1921-1922, 1932-1933 гг. охватил не только деревню, крестьянство, но и жестко отразился на горожанах - рабочем классе, интеллигенции. Одной из главных причин возникшей при этом нестабильности общественного сознания являлось то, что правительство готовилось к осуществлению крайне престижной для советской элиты и с нетерпением ожидаемой населением реформы по отмене карточной системы. Однако в связи с неурожаем эта реформа не была проведена в 1946 г., как это намечалось изначально. Более того, 27 сентября 1946 г. Совет Министров СССР и ЦК ВКП(б) приняли секретное постановление «Об экономии в расходовании хлеба», согласно которому с і октября 1946 г. был сокращен на 23 млн. человек контингент снабжаемых в сельской местности иждивенцев, рабочих и служащих совхозов, МТС, местной промышленности, лесоохраны, а в городах и поселках сняты с пайкового снабжения хлебом взрослые иждивенцы (т.е. больные и старики) и значительно уменьшены нормы выдачи хлеба всем иждивенцам (соответственно до 250 и 300 г. в день). Тем самым многие городские, а частично и сельские жители заведомо обрекались на полуголодное существование. А сразу после отмены карточной системы начались серьезные перебои со снабжением хлебом. Тем самым мероприятия советского правительства не остановили, а ускорили наступление голода, способствовали распространению его по территории огромной страны1.
Голод, охвативший всю страну в первые годы после войны, стимулировал рост преступности. Обезумевшие люди ради собственного спасения и своих близких шли на воровство, грабежи, убийства2. В создавшейся обстановке правительство вместо расширения помощи голодавшим усилило карательные функции государства. Указы Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества» и «Об усилении охраны личной собственности граждан»4 переводили в жесткую правовую плоскость положения постановлениий Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б) от 27 июня 1946 г. «О мерах по обеспечению сохранности хлеба, недопущению его разбазаривания, хищения и порчи» и от 25 октября 1946 г. «Об обеспечении сохранности государственного хлеба»5. В соответствии с ними, ввиду многочисленных случаев хищения хлеба, правоохранительным органам настоятельно вменялось в обязанность обеспечить сохранность и неприкосновенность государственного хлеба6.
Сокращение поступлений хлеба на внутренний рынок привело к увеличению краж зерна, муки, печеного хлеба. Возросло число преступлений против государственного имущества. При анализе уголовной преступности за этот период по обобщенным итоговым сводкам МВД СССР можно выявить, что количество уголовных преступлений и численность осужденных в 1946-1947 гг. по сравнению с 1945 г. резко возросли. Особенно четко это прослеживается на самом распространенном виде преступлений - мелких хищениях. Сводки за 1940-1950 гг. зафиксировали к 1946-1947 гг. самый высокий рост хищений государственного и личного имущества. В целом по СССР число хищений всякого рода имущества повысилось относительно 1946 г. на 43,7%. Случаи бандитизма, разбоя и грабежа были в два раза чаще, чем в предыдущем. В 1946-1947 гг. были осуждены за хищения и отбывали срок больше подростков до 16 лет, снижается возраст преступности. Среди расхитителей в 1947 г. коммунистов было в два раза больше, чем в 1946 г. Так называемая уголовная преступность носила ярко выраженную социально-классовую окраску. По всем видам нарушений доминировали самые низкооплачиваемые группы, то есть рабочие и колхозники1.
Одновременно велась борьба со спекуляцией2. В общем числе пре-ступных проявлений в этот период спекуляция составляла 25% . Основной причиной, создававшей условия для спекуляции в первые послевоенные годы, являлась прежде всего значительная разница в ценах на сельскохозяйственную продукцию и промышленные товары. 13 сентября 1946 г. Совет Министров СССР издал постановление «Об усилении борьбы со спекуляцией»4, в котором потребовал от органов милиции, прокуратуры и народных судов активизации работы по ликвидации этого явления, так как его следствием была не только дезорганизация снабжения населения промышленными и продовольственными товарами, но и более опасные виды преступлений.
Перечисленные правительственные меры находили отклик в милицейской печати. Например, в рижской многотиражке говорилось, что «9 февраля 1946 г. в своей исторической речи тов. Сталин поставив основные задачи 1 -ой послевоенной пятилетки, сказал, что в ближайшее время будет отменена карточная система. Верховный Совет СССР, утвержденным послевоенным пятилетним планом решил отменить карточную систему на ряд продуктов в 1946-47 г., перейдя к развернутой советской торговле. Засуха 1946 г., которой подверглась большая часть территории СССР, вынудила задержать отмену карточной системы в 1946 г.»1. Далее в этой публикации говорилось о криминогенной обстановке и задачах милицейских гарнизонов: «С большой радостью встретили трудящиеся указанное решение партии и правительства и только спекулятивный элемент в эти радостные дни пытается своими преступными действиями причинить вред государству. Спекулянт - враг народа. Решительная борьба с ним является в данное время первостепенной задачей органов МВД и милиции. Каждый килограмм продтоваров, каждый предмет промышленных товаров должен быть доведен до потребителя. Факты последних дней показывают, что отдельные лица в нашей республике после открытия советской безкарточной торговли, скупают продовольственные и промышленные товары в целях спекуляции» . Данный пример, свидетельствует о широких масштабах этого вида преступлений в изучаемые годы, когда в результате отмены карточной системы широкое распространение получила спекуляция. Это приводило к росту цен, снижению жизненного уровня населения, и без того низкого, и как следствие вело к увеличению численности различных видов криминальных проявлений.
Органы милиции на охране общественного порядка
В условиях усложнившейся международной обстановки, тяжелой экономической и внутриполитической ситуации в стране одним из важнейших направлений в деятельности милиции являлась охрана общественного порядка1. Неурожайное послевоенное лихолетье придавало этому направлению милицейской работы особую значимость. В своей автобиографической повести А. Жигулин гак характеризует ситуацию в европейской части страны: «... были страшные годы - 1946-й, 1947-й. Люди пухли от голода и умирали не только в селах и деревнях, но и в городах, разбитых войною, таких как Воронеж. Они ходили толпами - опухшие матери с опухшими от голода малыми детьми. Просили милостыню... Умиравших довольно быстро увозили. И все это внешне было довольно прилично» .
При таком положении дел большое значение придавалось внешнему виду и четкости действий сотрудников наружных служб милиции как носителей внешнего имиджа государства. И это было не случайным, ведь гости страны составляли себе первое впечатление о власти, наблюдая за работниками милиции. Так, американские корреспонденты Дж. Стейнбек и Р. Капа, побывавшие в Киеве в конце августа 1947 г., не упустили из внимания работу сотрудницы службы ОРУД: «На перекрестке стояла регулировщица, на ней были сапожки, синяя юбка, белая гимнастерка с портупеей и маленький кокетливый берет. Ее жезл был покрашен в черный и белый цвета, а уличным движением она управляла с военной лихостью. Она была очень хороша»3.
Впрочем от сотрудников милиции требовалось не только соблюдать форму одежды и четко выполнять свои обязанности. Ночью на улицах городов особого списка, также как и других населенных пунктов страны вначале было небезопасно. Городские власти поэтому уделяли пристальное внимание контролю за организацией патрульно-постовой службы1. Требовалось мужество и умение, чтобы в условиях засоренности крупных городов криминальными элементами нести милицейскую службу. Если первое, как правило, у сотрудников было, то второго иногда, к сожалению, не хватало. Так, в Архангельске ночью на 12 октября 1947 г. лейтенант милиции Чурсанов задержал рецидивиста Заборщикова по подозрению в совершенном преступлении, и препровождал его в отделение милиции. По пути они наткнулись на приятелей задержанного - граждан Бостанже и Мезенцева-Преображенского, которые потребовали от сотрудника милиции освободить Заборщикова. В ответ на это лейтенант Чурсанов предложил им также проследовать в отделение милиции для выяснения личности. В ходе разговора Мезенцев-Преображенский неожиданно выхватил имевшийся у него пистолет «ТТ» и выстрелом в живот убил Чурсанова. Бандитов удалось задержать и предать суду .
Следует отметить, что сотрудникам патрульно-постовой службы вменялось в обязанность осуществлять контроль за гражданами, производящими фотографические съемки вблизи важных объектов. Хотя это касалось в первую очередь иностранцев, но ставилась задача выявлять и соотечественников, проявлявших повышенный интерес к сооружениям стратегического характера или социальному негативу. Так, осенью 1947 г. коллеги инструктировали иностранных корреспондентов, прибывших в Москву, «что без письменного разрешения фотографировать нежелательно, особенно иностранцам. Первый же полицейский заберет вас и отправит куда надо, если у вас не окажется соответствующего разрешения»3. Наличие же письменного разрешения не давало журналистам абсолютной свободы действий, так как работники милиции, выявив лиц, производивших фотосъемку вблизи определенных объектов, а тем более иностранцев, были обязаны ее временно прекратить и при этом вызвать сотрудников госбезопасности для проверки наличия права на производство фоторабот. В воспоминаниях августа - октября 1947 г. эта ситуация описывается следующим образом: «Почти моментально мы столкнулись с подозрительным отношением окружающих к иностранным фотографам. Мы снимали детей, которые играли на груде камней... Вдруг появился полицейский. Он был очень вежлив, но хотел, чтобы ему показали разрешение на съемку. Прочитал разрешение, но видно было, что не очень хочет идти на поводу у клочка бумаги. Поэтому он пригласил нас к ближайшему телефонному аппарату и позвонил... Ждали в течение получаса, пока наконец не подъехала машина, набитая людьми в штатском. Они посмотрели наши разрешения. Прочитали каждый по очереди, потом посовещались и, наконец, подошли к нам, отдали честь, и мы снова могли продолжать съемки. Затем мы поехали в другой конец города [Москвы], где хотели снять всякие магазины: продуктовые, промтоварные, универсальные. И снова к нам подошел вежливый полицейский... Повторилось тоже самое...Это повторялось на всей территории Советского Союза»1. Имеются в ввиду кроме Москвы: Киев, Сталинград, Тбилиси и Батуми, где тогда побывали американские журналисты.
В условиях острой нехватки кадров милиции, особенно в первые послевоенные годы, актуальной задачей охраны общественного порядка и активизации наружной службы милиции в целом являлось всемерное укрепление связи милиции с населением. В апреле 1946 г. МВД СССР издало инструкцию «Об организации и практическом использовании бригад содействия милиции». Вслед за этим МВД издало приказ, в соответствии с которым, органы милиции республик обязывались повсеместно создавать бригады и группы содействия милиции по охране общественного порядка. В бригады содействия милиции (БСМ), создававшиеся при всех городских, районных и линейных отделах, а также отделениях милиции принимались лица, достигшие 18-летнего возраста, ничем себя не скомпрометировавшие и выразившие желание добровольно помогать милиции. Общая подготовка членов БСМ возлагались на отделы и службы боевой подготовки управлений милиции. Вовлечение граждан в БСМ проводилось через партийные и комсомольские организации. Лицам, принятым в бригады и группы содействия милиции, выдавались удостоверения единого образца и нарукавные повязки с надписью «Бригадмил». Уже в 1947 г. по стране ежедневно помощь милиции оказывало свыше 4 тыс. бригадмильцев1.
Проводившаяся в этом направлении работа, находила отражение на страницах периодической печати. Например, в статье опубликованной в милицейской многотиражке в Молдавской ССР говорилось, что «успешная деятельность органов милиции в значительной мере зависит от того, насколько крепка связь работников милиции с широкими массами трудящихся»2. В статье отмечается также, что работа с бригадмилом в основном ложится на участковых уполномоченных, которые должны повседневно, систематически воспитывать в бригадмильцах чувство оперативности, бдительности, умения вовремя раскрыть и опознать преступника. Автор статьи говорит о том, что «бригадмил - неиссякаемый источник, откуда органы милиции могут черпать для себя все новые и новые кадры; задача состоит в том, чтобы на высоком уровне организовать работу с бригадмилом»3. Бригадмильцы оказывали весомое содействие работе различных служб милиции, в том числе хорошо проявляли себя в охране общественного порядка. В городах особого списка качеству патрульно-постовой службы всегда придавалось существенное значение. Вопросы деятельности этой службы систематически рассматривались партийными организациями4.
