Организация военного дела Золотой Орды Воронцов Игорь Александрович

Содержание к диссертации

Введение

Глава 1 .Становление и развитие паноплии Золотой Орды С.44

1 Метательное оружие С.44

2 .Клинковое оружие С.78

3 .Ударное оружие С.98

4.Рубящее оружие С. 103

5.Колющее оружие С.105

б.Защитное вооружение С. 110

7.Эволюция развития золотоордынского комплекса вооружения С.124

Глава 2. Военная организация золотоордынского государства С.138

1. Структура военно - административной организации золотоордынского государства С. 138

2.Тактика ведения боевых действий С. 188

Заключение С.217

Список источников и литературы С.221

Приложение С.249

• Метательное оружие
• .Клинковое оружие
• Структура военно - административной организации золотоордынского государства

Введение к работе

Военное дело играло особенную, доминирующую роль в истории различных кочевых объединений. По уровню организации военного дела можно судить о социальном, экономическом, научно-техническом развитии конкретно-исторического общества. В Золотой Орде, как и в большинстве других кочевых государственных образований, военный фактор играл главенствующую роль. Активная внешняя экспансия монголов в первой половине XIII в., а в дальнейшем и доминирующее положение золотоордынского государства на внешнеполитической арене Европы, Средней Азии, Ближнего Востока, было во многом возможно благодаря эффективным вооруженным силам с четкой структурой военной организации.

Исследователями достаточно часто отождествляется структура военной организации Монгольской империи и Золотой Орды. Такой подход является ошибочным. Существующие представление об организации военного дела кочевников эпохи средневековья, а в частности и Золотой Орды, в последнее время претерпевали значительные изменения, что обусловлено получением новых фактических данных, вводом в научный оборот новых материалов, которые позволяют выйти на новый, более качественный уровень изучения военного дела кочевых социумов.

Диссертационное исследование направлено на решение проблемы вооружения кочевников Нижнего Поволжья в эпоху средневековья (период с середины XIII - до начала XV вв.), выявлению особенностей и специфики становления и развития паноплии (комплекса вооружения) Золотой Орды, а также рассмотрению военно-административного устройства, военной организации государства и развитию военно-теоретической мысли.

Возникновение в середине XIII в. нового кочевого государственного формирования - Золотой Орды стало одним из эпохальных явлений средневекового периода^ Определение степени влияния культурных

инноваций в становлении паноплии Золотой Орды, а также в системе военно-административного устройства и тактической концепции ведения боевых действий является одной из актуальных проблем средневековой археологии и истории.

В рамках указанной проблемы исследования конкретной задачей является анализ структуры военной организации и тактической концепции боя, типологический и хронологический анализ предметов вооружения из археологических памятников Нижнего Поволжья, а также сравнительная характеристика данного материала с известными комплексами вооружения сопредельных территорий, выявление факторов и причин развития золотоордынской паноплии. Сравнительный анализ археологических данных, в свою очередь, позволит выявить культурные, технические и производственные особенности, повлиявшие на систему вооружения Золотой Орды. Не менее остра и актуальна проблема исследования организации военно-административного устройства данного государственного образования, развития военно-теоретической мысли в кочевнической среде, выявление тактических канонов ведения боевых действий.

Необходимо отметить, что под понятием "военное дело" традиционно в отечественной исторической литературе понимается совокупность трех составляющих: комплекс применяемого вооружения, организационная структура вооруженных сил и тактическая концепция ведения боевых действий.

Впервые как предмет научного исследования рассматривается организация военного дела Золотой Орды.

Рассмотрена структура военно-административной организации золотоордынского государства. Привлечение различных групп источников позволило проследить динамику развития военной организации. Установлено,

что ряд государственных реформ и преобразований в Золотой Орде в конце XIII - середине XIV в. в значительной мере усложнил и упорядочил военно-административную структуру. Уточнен состав вооруженных сил золотоордынского государства. Традиционно, в отечественной историографии доминирующим, а иногда и единственным родом войск различных кочевнических образований считается кавалерия. Привлечение археологических данных позволило более четко скорректировать место пехотных формирований в структуре военной организации Золотой Орды. Определено соотношение постоянных воинских формирований - нукеров, кешиктенов, по отношению к рядовому мужскому ополчению - чарик.

Рассмотрена основная тактическая модель ведения боевых действий. Выяснено, что с момента появления латной кавалерии (рубеж эр), вплоть до позднего средневековья (до массового распространения огнестрельного оружия) кочевниками применялась единая тактическая модель без каких-либо существенных отличий. Установлено, что золотоордынская тактическая схема основывалась на традиционных кочевнических приемах и видоизменилась в плане усиления роли плотного контактного боя.

Рассмотрен комплекс вооружения Золотой Орды. Дополнена существующая типологическая схема стрелкового вооружения, а также разработаны новые типологические конструкции (типология клинкового, ударного, рубящего, колющего и защитного вооружения) для всех категорий оружия. Дана характеристика комплекса вооружения.

Уточнена степень влияния культурно-технических инноваций в процессе становления и развития золотоордынского комплекса вооружения. Выяснено, что местные и центральноазиатские военно-культурные традиции оказали существенную роль на золотоордынскую паноплию. Установлена динамика развития различных категорий и образцов оружия. В процессе своего развития вырабатывается особый, характерный комплекс вооружения, который характеризуется высокой степенью синкретичности, отличается

относительно простыми техническими решениями и является достаточно эффективным для своего времени.

Новизна заявляемого диссертационного исследования состоит в охвате означенных проблем. На сегодняшний момент накоплено достаточно большое количество образцов разнообразного вооружения с территории золотоордынских городищ, поселений и кочевнических погребений. Существующие типологические и хронологические схемы образцов вооружения, разработанные еще в 60-х годах, не всегда точны и объективны. На современном этапе источниковая база располагает достаточно большим количеством качественного и репрезентативного материала по образцам вооружения кочевников середины XIII - начала XV вв. Накопленный материал требует нового качественного анализа и пересмотра данных.

Очевидно, что для рассмотрения вопросов организации военного дела любого конкретно-исторического общества, а в указанном случае военной организации Золотой Орды, необходимо привлечение максимального количества источников различных категорий для воссоздания наиболее объективной картины. Реконструкция военно-административной системы золотоордынского государства без привлечения группы археологических, либо нарративных, либо иконографических данных будет далеко не полной. Изучение организации военного дела любого исторического общества подразумевает комплексный, междисциплинарный подход. Для наиболее объективного и корректного исследования организации военного дела необходимо введение в научный оборот максимального количества различных категорий источников (нарративных, материальных, иконографических и других). Очевидно, что разработка указанной проблемы при помощи методик одной исторической дисциплины (археологии, истории, либо этнографии) не даст ожидаемого результата. Исходя из этого, специфика исследований,

связанных с вопросами изучения организации военного дела, заключается в применении в качестве основы междисциплинарного синтеза. Исследование комплекса вооружения, как одной из составных частей понятия "военное дело", предполагает в основе изучение и рассмотрение археологического материала. Данная категория источников позволяет проследить процесс становления и динамику развития паноплии в целом, выявить ее характерные отличия, иными словами представить комплекс вооружения в виде сложной интегрированной развивающейся системы. Археологический материал также выступает в качестве достаточно информативного источника для процесса реконструкции и исследования структуры военной организации общества и применяемой тактической модели ведения боевых действий. Статистическая обработка полученных данных, картографирование археологических памятников, функциональная атрибутация предметов вооружения позволяет более точно и максимально объективно рассмотреть указанные проблемы. В то же время, любой археологический материал требует качественной исторической интерпретации.

Изучение организации военного дела Золотой Орды имеет свою характерную специфическую особенность. Существующий комплекс нарративных материалов относительно военных реалий золотоордынского государства достаточно скуп и не позволяет в полной мере реконструировать систему военных отношений. Более того, сохранившиеся собственно золотоордынские источники (ярлыки, послания, жалованные акты) не позволяют реконструировать в полной мере организацию военного дела государства. Практически все основные данные относительно воинских реалий Золотой Орды происходят из летописных памятников с территории сопредельных государств. Очевидно, что данные источники несут определенную роль субъективизма и тенденциозности. Исходя из этого,

категория археологических источников в некоторых аспектах изучения указанной проблемы играет ключевую роль. Для решения обозначенной задачи, необходимо исследование больших массивов археологических памятников, расположенных на территории Нижнего Поволжья.

Тщательный анализ средневековых нарративных источников, детальное изучение вещевого материала из археологических памятников, привлечение статистических, сравнительно-типологических данных, этнографических параллелей дает материал к исторической реконструкции организации военного дела Золой Орды.

Цель диссертационного исследования - проследить динамику развития и определить специфику организации военного дела золотоордынского государства. В рамках указанной проблемы исследования конкретной задачей является типологический и хронологический анализ предметов вооружения из археологических памятников Нижнего Поволжья, а также сравнительная характеристика данного материала с известными комплексами вооружения сопредельных территорий, выявление факторов и причин развития золотоордынской паноплии. Рассмотрение структуры военной организации и основной тактической концепции ведения боевых действий, а также определение тех военно-культурных традиций, оказавших определенное влияние на организацию военного дела золотоордынского государства. Для достижения поставленной цели, определены следующие задачи:

1. Выявить специфику и характерные особенности военной организации Золотой Орды.

2. Определить основную тактическую модель ведения боевых действий вооруженными силами золотоордынского государства.

3. Уточнить и дополнить типологические конструкции золотоордынских предметов вооружения.

4. Выявить динамику развития комплекса вооружения, а также определить степень влияния культурных инноваций на золотоордынскую паноплию.

Объектом диссертационного исследования являются достаточно

репрезентативный свод нарративных средневековых источников (летописи, хроники, сообщения, письма, отчеты, описания), предметы вооружения из археологических памятников (некрополи, могильники, материалы с территории золотоордынских поселений и городищ) в пределах нижневолжского региона, а точнее, Астраханской и Волгоградской областей.

Предметом диссертационного исследования является система военных отношений, развитие военно-теоретической мысли в структуре военной организации, становление и развитие комплекса вооружения - паноплии золотоордынского государства.

Хронологические рамки исследования охватывают начало 40-х гг. XIII -начало XV вв. Нижняя хронологическая рамка исследования обусловлена временем появления нового кочевнического государственного образования. С момента возникновения золотоордынского государства организация военного дела развивается достаточно оригинальным и самобытным путем. Верхняя хронологическая рамка охватывает период начала XV в. - время окончательного упадка Золотой Орды и ее военно-технического потенциала. Последующие кочевнические государственные образования не достигли того уровня военной организации.

Географические рамки исследования обусловлены тем, что район Нижнего Поволжья составлял территорию личного ханского домена с наиболее развитым государственным и административным аппаратом, городским и ремесленно-производственным массивом. Исходя из значительной территории золотоордынского государства, археологический

материал для реконструкции комплекса вооружения и уточнения тактической модели боя, учитывался с указанного региона.

Методологической основой диссертации является принцип историзма, предполагающий изучение фактов и явлений во всем их многообразии, в определенных исторических условиях определяющих их возникновение и развитие. Специфика указанного исследования определяет необходимость применения междисциплинарного синтеза (привлечение археологических, этнографических данных). Диссертационное исследование основывается на совокупности общеисторических методов. Историко-генетический метод позволяет проследить динамику развития структуры военной организации и тактической модели боя в золотоордынском государстве. Применение историко-типологического метода обусловлено необходимостью выделения доминирующих форм тактических приемов ведения боевых действий. Историко-системный метод необходим для анализа структуры военной организации золотоордынского государства. При помощи историко-сравнительного метода военное дело Золотой Орды сравнивается с военной организацией средневековых кочевых объединений. Также применялись традиционные методы археологии и этнографии для исследования комплекса вооружения Золотой Орды. Метод типологии необходим для классификации предметов вооружения, а также для определения происхождения и характерных особенностей образцов. Статистический метод применялся для выяснения пропорционального соотношения воинских формирований. Картографический метод позволил определить места наибольшей концентрации захоронений с предметами воинского снаряжения. Применение метода этнографических параллелей дало возможность сопоставить комплекс вооружения, тактические приемы и структуру военной организации более поздних (XVI - XVIII вв.) кочевнических государственных образований с организацией военного дела золотоордынского государства.

Источниковая база диссертационного исследования. Всю совокупность источников можно разделить на три категории: письменные, изобразительные и вещественные материалы.

Первая категория включает в себя монгольские, китайские, арабские, персидские, европейские и армянские письменные источники, представленные летописями, хрониками, сообщениями, письмами, отчетами о дипломатических миссиях, описаниями путешествий. Специфика существующей нарративной источниковой базы заключается в отсутствии собственно золотоордынских письменных источников. Среди большого количества письменных памятников, посвященных истории кочевников середины XIII - начала XV вв., подробному описанию организации военного дела отводится довольно малое место.

К группе монгольских источников относятся цитаты-ордонансы
(описывающие военные отношения) из списка Великой Ясы Чингисхана,
упоминающиеся в сочинениях Аб-уль-Фараджа, Джувейни, Макризи, Назир
ад-Дин Тузи, Рашид-ад-Дина. В сохранившихся статутах из Великой Ясы
регламентирована система военной организации кочевников начала XIII в.
Центральной Азии. -

Описание структуры гвардейской организации государства, сроков несения службы, системы комплектования, мер поощрения и взыскания, обязанностей гвардейцев подробно изложено в "Сокровенном сказании монгол" (Козин С.А., 2002).

К группе китайских источников относится отчет о дипломатической миссии Чжао Хуна - "Мэн-да бэй-лу" (Полное описание монголо-татар), содержащее в себе большой фактический материал по военной организации, тактики ведения боя и применяемого комплекса вооружения кочевниками Центральной Азии (Памятники письменности Востока, 1975).

Западный поход войск хана Бату достаточно полно освящает китайская официальная хроника "Юань-чао-би-ши", составленная в 1368-1369 гг.

(Иванов А.И., Вознесенский Н.И., 1914). В данном памятнике содержится ряд интересных упоминаний об образовании воинских формирований Золотой Орды на основе местного этнокомпонента половецких степей, о применении доогнестрельной метательной артиллерии.

Привлечение монгольских и китайских источников позволяет проследить процесс становления организации военного дела на раннем этапе истории золотоордынского государства.

К группе европейских источников относятся письма и доклады венгерских монахов доминиканцев и миноритов брата Юлиана (1235-1238 гг.), брата Рихарда (1237 г.), брата Иоганки Венгра (1320 г.) (Аннинский С.А., 1940). Данная группа источников личного происхождения содержит материалы по структуре военной организации, численности и тактики боя.

Наиболее информативные свидетельства по структуре вооруженных сил, военной организации и применяемому комплексу вооружения содержатся в работе Джиовани дель Плано Карпини. В сочинении Гильома де Рубрука, также присутствуют ценные сведения по организации военного дела позднесредневековых кочевников. Джиовани дель Плано Карпини и Гильом де Рубрук посетили с дипломатической миссией Монгольскую Империю в 1245-1247 гг. и 1253-1255 гг. соответственно (Джиовани дель Плано Карпини, 1997; Гильом де Рубрук, 1997).

В хрониках Фомы Сплитского, Матфея Парижского, Яна Длугоша, в исторических сочинениях Никифора Григоры и Георгия Пахимера, а также в посланиях и сообщениях Фридриха II, Петра Акеровича, Андре содержится достаточно большое количество фактического материала по военной организации западного похода хана Бату и Золотой Орды (Матузова В.И., 1979; Фома Сплитский, 1997; Никифор Григора, 2004; Георгий Пахимер, 2004).

Отдельные военные реалии золотоордынского государства нашли свое отражение в Галицко-Волынской, Ипатьевской, Лаврентьевской,

Новгородской (1-ой), Тверской летописях (ПСРЛ, 1848, 1950, 1962, 1965), а также в древнерусских литературных памятниках "Повесть о разорении Рязани Батыем", "Повесть о Шевкале", "Задонщина", "Повесть о нашествии Тохтамыша" (Изборник, 1986).

Привлечение группы европейских источников позволяет рассмотреть военно-административную систему на протяжении всей истории золотоордынского государства, определить состав и структуру вооруженных сил, выяснить основные тактические приемы ведения боевых действий.

К группе арабских источников, относятся хроники и летописи Иззедина Абульхасана али Эльджезери, Джемаледцина Абуабдаллаха Мухаммеда Ибнсалема, Аламеддина Абумухаммеда Эльбирзали, Шемседдина Абуабдаллаха Эддзехеби, Ибнфадлаллаха Эломари, Имадеддина Абульфеда Ибнкесира, Такиэддина Ахмеда Эласади, Шихабеддина Ахмода ибн Мухаммеда, Бедреддина Махмуда Элайни, также "Книга летописей султанов, царей и войск", где содержатся свидетельства и сообщения, касающиеся военной организации и тактической модели ведения боя вооруженными силами Золотой Орды. Комплекс вооружения достаточно подробно описан у Мухьиэддина Абульфадля Ибнабдеззахыра, Бейбарса Эльмансури Эльмысри, Шихабеддина Ахмеда Энувейри (Тизенгаузен В.Г., 1884, 2003).

Привлечение группы арабских источников дает возможность выявить динамику развития военной организации золотоордынского государства, охарактеризовать комплекс вооружения.

К группе персидских источников относятся хроники и летописи Джувейни, Хамдаллаха Казвини, Муин-ад-дина Натанзи (аноним Искендера), Абд-ар-раззака Самарканди, Рашид-ад-дина, а также "История Вассафа" и "История Шейха Увейса", содержащий большой фактический материал по военному делу Золотой Орды. Наиболее выразительными источниками, в плане освещения военных кампаний и тактики ведения боя, являются "Книги

побед" Низам-ад-дина Шами и Шерефа-ад-дина Йезди (Тизенгаузен В.Г., 1941, 2003; Рашид-ад-Дин, 2002).

Группа персидских источников позволяет проследить развитие военно-теоретической мысли (изменения в тактической модели ведения боевых действий), а также выявить характерные изменения в военно-административном устройстве золотоордынского государства, уточнить состав вооруженных сил.

Группа армянских источников представлена "Хроникой" Мхитари Айриванеци (Мхитари Айриванеци, 1962), "Историей Армении" Киракоса Гандзакеци (Киракос Гандзакеци, 1976), "Ветроградом историй стран Востока" царевича Гайтона (Strakosch-Grassmann G., 1893), письмами Смбата Спарапета (Армянские источники о монголах, 1962).

Данная группа источников позволяет охарактеризовать уровень организации гвардейских частей, определить их место в структуре военной организации государства. Выявить основные фазы тактической модели ведения боевых действий.

Вторая категория включает в себя европейские, китайские, персидские и японские миниатюры XIII-XV вв. Указанная категория источников дает возможность охарактеризовать золотоордынский комплекс вооружения, выявить основные категории оружия, а также определить особенности их боевого применения, более объективно проанализировать тактическую модель ведения боевых действий. В диссертационном исследовании рассматриваются миниатюры первой половины XIII- начала XV вв., взятые из работ М.В. Горелика (Рис.19; 26; 28; 29; 30; 32), Х.Р. Робинсона (Рис.27; 31), Б. Тордемана (Рис.25, 2), (Горелик М.В., 1983, 1987; Robinson H.R., 1995; Thordeman В., 2001), а также из интернет-сайта www. r-m-c. ru I xlegio (Рис.20; 21; 22; 23; 24; 25, 1). Многочисленные миниатюрные циклы конца XV - XVII вв., изображающие батальные сцены XIII-XV вв., в работе не рассматривались, так как очевидно, что доля реализма в изображении военных

деталей, предметов вооружения и воинского снаряжения несколько ниже, чем на подобных работах XIII-XV вв.

Персидские изображения воинов представлены миниатюрами из работ "Джаме ат-таварих" Рашид-ад-Дина, "Шахнаме" Фирдоуси, "Китаб-и Самак Аййар" Садаки Ширази, а также иранских миниатюр начала - середины XIV в. Китайские миниатюры представлены работами из "Вознесения сферы милости" Ван Чэнбэня, "Шиминь гуянь цзи", "Охоты Хубилай-хана" Лю Гуандао, "Монголы охотятся на гусей". Японские миниатюры представлены работами из "Сказания о монгольском нашествии" Тосы Накатаки. Европейские миниатюры представлены работами из хроники Матфея Парижского, венгерскими иллюстрированными хрониками середины XIV в. (Chronicon Pictum, Codex Manesse), а также миниатюрным циклом, посвященным битве при Лигнице 9 апреля 1241 г. (Hedwigs-codex, 1353 г.).

На миниатюрах представлены изображения воинов в момент батальных и повседневных сцен. Большинством исследователей отмечалась достаточная информативность, точная прорисовка деталей, соответствие с оружейными реалиями, особенно на персидских миниатюрах (Худяков Ю.С., 1991, с. 140-141; Горелик М.В., 1987, с. 172). Место средневековых миниатюр в научной реконструкции по-разному оценивается исследователями. М.В. Гореликом на основе анализа изображений воинов, а вернее комплекса защитного вооружения, были выдвинуты ряд отличительных черт, характерных для монгольского и золотоордынского комплекса защитного вооружения (Горелик М.В., 1983, 1987). Ю.С. Худяковым миниатюры используются в качестве дополнительного источника (после материальных находок) для реконструкции комплекса вооружения (Худяков Ю.С, 1991).

Третья категория включает в себя материалы археологических исследований на территории Астраханской и Волгоградской областей. При

работе с археологическими данными использовались отчеты о полевых исследованиях на территории Нижнего Поволжья Н.М. Булатова, И.Б. Васильева, В.В. Дворниченко, А.Н. Дьяченко, И.А. Ким, В.М. Клепикова, С.А. Котенькова, В.А. Кригера, А.В. Куйбышева, Н.В. Малиновской, В.И. Мамонтова, Е.П. Мыськова, В.В. Плахова, И.В. Сергацкова, И.В. Синицына, А.С. Скрипкина, А.А. Спицына, Г.А. Федорова-Давыдова.

Столь обширная база данных дает благоприятную возможность для изучения всех образцов золотоордынского комплекса вооружения в едином контексте, с выявлением доминирующих образцов, специфики их технических особенностей производства. Данная категория источников позволяет проследить динамику становления и развития комплекса вооружения золотоордынского государства. Привлечение археологических материалов позволило уточнить данные средневековых нарративных источников по структуре военной организации государства, тактической модели ведения боя и применяемого комплекса вооружения.

Данное диссертационное исследование в рамках системно-структурного подхода, с максимально возможным использованием имеющейся базы источников, позволяет создать единую историческую концепцию системы организации военных отношений и комплекса вооружения Золотой Орды, рассмотреть паноплию в качестве постоянно развивающейся и совершенствующейся системы, выявить основные компоненты, оказавшие доминирующее влияние на становление организации военного дела.

Основное защищаемое положение: система организации военного дела Золотой Орды во многом самобытна и оригинальна, хотя в основе ее становления лежат центральноазиатские военные каноны, а также воинские культурные традиции сопредельных территорий.

Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, заключения, а также списка литературы и иллюстративного, табличного и

текстового приложений. В первой главе анализируется золотоордынский комплекс вооружения. Во второй главе на основе существующей нарративной источниковой базы, с привлечением археологических данных реконструируется структура военной организации и основной тактической модели ведения боевых действий. В заключении подводятся основные итоги диссертационного исследования.

Историография

Экспансия монголов в XIII в. была одним из тех важных моментов в истории, которые меняют судьбу человечества. По масштабам своего влияния на всемирную историю, как отмечалось Г.В. Вернадским, она может быть сопоставима с варварским нашествиями V в. или шествием ислама в VII в. (Вернадский Г.В., 2000, с.9). По территории Монгольская империя превосходила все существовавшие до нее имперские образования. Создать такое государство возможно было во многом лишь благодаря наличию хорошо организованных и обученных воинских формирований.

На сегодняшний день исследователь располагает репрезентативным археологическим материалом практически со всей территории находившейся под властью монгол. Представлены за редким исключением, практически все виды вооружения, описанные современниками, разработаны более или менее точные схемы реконструкции и типологии. Исследователями неоднократно поднимались вопросы развития и становления монгольской паноплии, влияние монгольской оружейной традиции, а ровно, как и заимствование. Темы, посвященные отдельным вопросам организации военного дела, затрагиваются в большинстве работ, касающихся истории Золотой Орды. Но, тем не менее, не существует на сегодняшний день исследования посвященного вопросам организации вооруженных сил и аспектам становления и развития комплекса вооружения Золотой Орды. Очевидно, что осмысление общей

истории золотоордынского государства будет неполным без разработки вопросов, сопряженных с военной тематикой. Являясь органической частью некогда единой Монгольской Империи, государство Золотой Орды прошло достаточно самобытный и сложный путь становления и развития, не исключением является и процесс оформления военной системы.

С середины XIII до конца XIV вв. Золотая Орда играла доминирующую роль на внешнеполитической арене Восточной Европы, Балканского полуострова, Кавказа, Средней Азии, Ближнего Востока. Именно в свете этого, во многом интересны, становятся аспекты организации военного дела, как основного механизма управления и сохранения государства. Образование столь обширного по территории государства за столь незначительное время, возможно только при наличии эффективных вооруженных сил.

В процессе формирования историографии по данной проблематике можно выделить две группы исследований: хронологические рамки первой группы охватывают период с середины XIX в. до середины XX в.; вторая - с 50-60-х гг. XX в. по настоящее время.

Исследования первой группы характеризуются привлечением в основном письменных источников для изучения отдельных аспектов военного дела (структура военной организации, тактическая модель боя) золотоордынского государства. Второй этап напрямую связан с развитием археологии и введением в научный оборот новых материалов. Учитывая фрагментарность нарративных источников, исследование военного дела без привлечения вещественных источников представляется бесперспективным. Начиная с середины прошлого века (50-60-е гг.) появляются работы, посвященные типологии, классификации, хронологии, а также происхождению, динамики и статики развития комплекса вооружения позднесредневековых кочевников.

Говоря об исследованиях первой группы, необходимо отметить, что изучению процесса образования и развития золотоордынского государства, изучению взаимоотношений Древнерусского государства и Золотой Орды, отводится определенное место в работах историков XVIII в. - В.Н. Татищева, М.М. Щербатова, П.А. Рычкова. В XIX в. Н.М. Карамзиным в "Истории государства Российского" затрагиваются проблемы внешнеполитических контактов русско-монгольских отношений. Однако в данных работах далеко не полной мере рассматривалась история возникновения, развития и дальнейшего упадка золотоордынского государства. В 1826 г. Российской Академией наук объявляется конкурс на тему: "Какие последствия произвело господство монголов в России и именно, какое оно имело влияние на политические связи государства, и образ правления и на внутреннее управление оного, равно как на просвещение и образования народа". В 1832 г. программа конкурса была доработана, для исследования был предложен более широкий круг задач. В 1842 г. был представлен единственный труд К. Хаммера-Пургшталя "Geschichte der Goldenen Horde", вышедший в Пеште в 1840 г., который, однако, комиссией, в составе X. Френа, Н. Шмидта и Ф. Круга, принят не был. Однако была отмечена "большая начитанность автора", но отмечалось, что "автор принимал задачу слишком поверхностно" (Сафаргалиев М.Г., 1996, с.281).

В 1834-1835 гг. выходит четырех-томная работа К. Д'Оссона "История монголов от Чингисхана до Тамерлана", посвященная главным образом истории эпохи Чингисхана и Хулагуидского Ирана. Автор ввел в научный оборот новый круг письменных источников (арабских, персидских). При рассмотрении вопросов, касающихся системы военной организации, использовался достаточно обширный объем средневековых нарративных материалов (Д'Оссон К., 1937).

В 1884 г. выходит первый том "Сборника материалов, относящихся к истории Золотой Орды, извлечения из сочинений арабских", подготовленных В.Г. Тизенгаузеном. В 1941 г. Институт востоковедения АН СССР издает второй том, вышедший уже после смерти автора, содержащий материалы и выдержки из персидских источников, обработанные А.А. Ромаскевичем и С.Л. Волиным (Тизенгаузен В.Г., 1884, 1941, 2003).

Интерес историков к феномену военных успехов монголов в широкомасштабных воинских кампаниях XIII - XIV вв. носивших, межконтинентальный характер, определился в первой половине XIX в. Первым военным историком, который адекватно попытался оценить и проанализировать организацию военного дела монголов, являлся русский генерал-лейтенант М.И. Иванин. В 1839-1840 гг. автор принимал участие в боевых действиях против Хивинского царства, которые обернулись поражением для русской армии. Эта кампания велась против полукочевых узбеков Центральной Азии, что явилось стимулом для развития интереса к военному делу народов Центральной Азии и Монголии (Иванин М.И., 1846, 1875). Его работы были рекомендованы в качестве учебных пособий для Академии Генштаба. Автор рассмотрел систему комплектования армии, состав армии, тактику и стратегию монголов, а также частично вооружение монгольских воинов. Выводы М.И. Иванина основывались на анализе некоторых средневековых письменных источников и этнографических параллелей. Судя по приводимым сведениям и ссылкам, основными источниками (письменными) являются труды Плано Карпини и Рашид-ад-Дина. Часто автор осуществляет просто пересказ источника, без критического подхода к сведениям.

В дальнейшем появляется ряд работ, которые по содержанию и стилю близки к сочинениям М.И. Иванина. В частности, М.И. Марков использует те

же источники и историографию, что и М.И. Иванин (Марков М.И.,1896). Работы А.К. Пузыревского и А.К. Байова посвящены как всемирной военной истории, так и очеркам по монгольскому военному искусству (Пузыревский А.К., 1864;БайовА.К., 1909).

В конце XIX - начале XX вв. выходят работы В.В. Бартольда, посвященные вопросам монгольской экспансии в Среднюю Азию, а также взаимоотношению кочевого мира с оседлыми центрами цивилизаций, этнической и политической истории тюркоязычных племен, где определенное место в исследовании отводится вопросам организации военно-административной системы кочевых обществ (Бартольд В.В., 1963, 1968).

Вопросами, касающимися структуры организации монгольской армии, занимались не только историки, специализирующиеся по военной проблематике, но и исследователи, занимавшиеся историей Монгольской империи - политические, экономические, культурные стороны жизни, так или иначе, соприкасаются с системой военно-административных отношений. Многих исследователей привлекала личность основателя Монгольской империи - Чингисхана, а именно его военно-реформаторская деятельность, причины доминирующего места монголов в европейской политической истории, особенности организации вооруженных сил (Бичурин Н.Я, 1829; Бартольд В.В., 1968; Владимирцов Б.Я., 1922; Эрдман Ф.И., 1844, 1862; Лэмб Г., 2002 а). Вопросы военной организации затрагиваются меньше, но в исторический оборот вводятся новые письменные источники. Особенно богаты таким материалом работы И.Н. Березина. Автор ввел в научный оборот ценный источник по истории монголов "Джаме-ат-Таварих" Рашид-ад-Дина, а также введением в научный оборот таких армейских понятий, как внутренние войска, пограничные войска, виды налогообложения, направленные на

содержание воинских формирований, титулы и звания командиров и многое другое (Березин И.Н., 1849, 1850, 1864).

В 30 - 40 - х гг. выходят работы Б.Я. Владимирцова, А.Н. Насонова, посвященные истории Монгольской Империи, Золотой Орды, процессу генезиса государства, истории внешнеполитических и военно-административных отношений (Владимирцов Б.Я., 1934; Насонов А.Н., 1940). Особенно интересна работа Б.Я. Владимирцова "Общественный строй монголов" в плане рассмотрения системы и структуры военной организации, военно-феодальных отношений, состава и способов комплектования вооруженных сил государства. Автором привлекается большой объем нарративных средневековых источников для реконструкции военно-административной системы центральноазиатских кочевников.

Важным событием в истории изучения Золотой Орды, а также в отечественной историографии, было издание коллективной работы Б.Д. Грекова и А.Ю. Якубовского "Золотая Орда и ее падение". В главах, посвященных социально-экономической жизни, образованию и развитию Золотой Орды, авторами рассматривается вопрос об организации военной системы государства, способах и системе комплектования вооруженных сил (Греков Б.Д., Якубовский А.Ю., 1950, с. 105-109, 126-127). А.Ю. Якубовским достаточно высоко оценивалась степень развития ремесленного производства в городских массивах золотоордынского государства, особенно ремесленных кварталов и мастерских по изготовлению предметов вооружения (Якубовский А.Ю., 1931, 1932).

В работах Е.А. Разина, А. А. Строкова, Л.Г. Бескровного

рассматриваются вопросы организации вооруженных сил, тактический арсенал, применяемый на поле боя, система военно-административных отношений (Разин Е.А., 2000; Строков А.А, 1955; Бескровный Л.Г., 1947). Эти

работы посвящены всемирной военной истории, а относительно монгольской армии представлен полный или же частично дополненный или переработанный пересказ М.И Иванина.

В исследованиях Э. Хара-Давана и Г.В. Вернадского также рассматривается структура и организация военной системы монголов в контексте военно-административного устройства государства (Хара-Даван Э., 1991; Вернадский Г.В., 2000). Помимо обширного источниковедческого материала, авторы используют богатую историографическую базу, как отечественную, так и зарубежную. Ими применен комплексный и сравнительный анализ нарративных источников с применением данных по восточной филологии и этнографии.

Исследованию истории возникновения и дальнейшего распада золотоордынского государства посвящена работа М.Г. Сафаргалиева "Распад Золотой Орды", вышедшая в 1960 г. (Сафаргалиев М.Г., 1996). Необходимо отметить, что и на сегодняшний день, это одна из фундаментальных работ по различным аспектам истории Золотой Орды. Автором, определенное место в своем исследовании отводится описанию военно-административной системы государства, тактической концепции ведения боевых действий.

В 1985 г. вышла работа В.Л. Егорова "Историческая география Золотой Орды в XIII-XIV вв.". Автором помимо исторической географии золотоордынского государства, на основе анализа широкого круга письменных источников, рассматривается военно-политическая история с изложением всех крупных кампаний и приоритетных направлений во внешней политике золотоордынского государства (Егоров В.Л., 1985, с. 177-228).

Достаточно важным вопросом остается проблема демографии, а также численности вооруженных формирований Золотой Орды. Н.М. Карамзин численность войск хана Батыя определял в пределах 300.000 человек

(Карамзин Н.М., 1995, с.500). Н.И. Веселовский, а вслед за ним и Л.Н. Гумилев, оптимальной считали цифру порядка 30.000 воинов (Веселовский Н.И., 1894, с. 634-635; Гумилев Л.Н., 1997, с.72). А.Н. Кирпичников, В.В. Каргалов и Р.П. Храпачевский указывают на численность монгольских войск во время западного похода хана Бату порядка 120.000 -140.000 человек (Каргалов В.В., 1968, с.73; Кирпичников А.Н., 1989, с.144; Храпачевский Р.П., 2005, с. 183). Н.Ц. Мункуевым также указывалось на схожую цифру, а именно 139.000 воинов, по количеству юрт, выделенных старшему сыну (Мункуев Н.Ц., 1977, с. 129). В работах В.А. Кучкина, Д.В. Чернышевского также поднимаются вопросы, затрагивающие данные проблемы (Чернышевский Д.В.,1989; Кучкин В.А.,1980). Помимо глубокого источниковедческого анализа, исследователи прибегают к достаточно интересным методам решения этого вопроса. Комплексное решение проблемы с привлечением данных по социологии, демографии и зоологии дает более точные результаты. Д.В. Чернышевским численность войск Батыя определялась на основе фуражных возможностей Северо-Восточной Руси, и составляла около 55-65 тысяч человек, и имела порядка ПО тысяч коней (Чернышевский Д.В.,1989, с. 129-130). Е.П. Мыськовым также приводились аналогичные цифры численности войсковых формирований хана Батыя, то есть около 50.000 - 60.000 человек (Мыськов Е.П., 2003, с.25) А.Л. Пономаревым на основе сравнительного анализа данных по средневековой демографии (данные бухгалтерской книги казначейства) и площади застройки г. Кафы определялась численность всего золотоордынского городского населения в несколько десятков тысяч человек, а численность всего населения Золотой Орды в конце XIV в., (по пропорции распределения кладов среди населения) составляла около 620 тысяч человек (Пономарев А.Л., 2002, с. 177-178).

В. Свентославский на основе анализа письменных источников высказал предположение, обосновал и доказал существование и достаточно широкое использование в боевых действиях протохимических частей в составе монгольской и золотоордынской армии (Свентославский В., 1998).

Отечественная историография содержит большое количество работ, в той или иной степени затрагивающих вопросы организации военного дела кочевников XIII - XV вв. Но большинством авторов рассматривается военная система Золотой Орды в общемонгольском контексте, при этом не выделяется особенностей развития военной организации, к примеру, Империи Юань или Улуса Хулагу. Очевидно, что в первой половине XIII в., во время масштабной экспансии монголов, все военные кампании являлись, по сути, панмонгольским явлением. С возникновением новых государственных образований картина резко меняется. Военно-административная система Золотой Орды, во многом самобытна и оригинальна, хотя основывалась на тех военно-культурных базисах заложенных при Чингисхане. Поэтому говорить о развитии военного искусства татаро-монголов в середине XIII - начале XV вв., подразумевая при этом всю Монгольскую Империю, исторически не верно.

Все вышеперечисленные работы сближает общий подход, положенный в основу реконструкции системы военно-административных отношений. Авторами используется достаточно обширный и репрезентативный спектр нарративных источников, этнографические параллели. Однако, для наиболее полного и максимально объективного воссоздания концепции организации военного дела Золотой Орды, впрочем, как и для любого другого этносоциального образования, необходимо привлечение максимального количества источников. Это, в первую очередь, накопленная база археологического материала, письменный и иконографический свод данных,

система этнографических параллелей. При этом необходимо учитывать, что категории археологических источников следует отводить доминирующее место в системе реконструкции и познании организации военного дела.

Говоря об исследованиях второй группы, следует отметить, что большое внимание исследователями уделялось разработкам типологических схем, хронологических рамок для предметов вооружения средневековых кочевников.

О необходимости систематизации массового оружейного материала, разработки классификационных схем, определении его этнической принадлежности и хронологических рамок, отмечалось Д.Н. Анучиным и Н.И. Веселовским уже в конце XIX - начале XX вв. (Анучин Д.Н., 1887, с.411; Веселовский Н.И., 1909). Первая модель классификации и типологии монгольских наконечников стрел была оформлена в работе СВ. Киселева и Н.Я. Мерперта, после археологических раскопок в Каракоруме в 1948-1949 гг. (Киселев СВ., Мерперт Н.Я., 1965).

В 40-х - начале 70-х гг. выходят целый ряд работ А.В. Арциховского, Б.А. Рыбакова, А.Н. Кирпичникова, Г.Ф. Корзухиной, А.Ф. Медведева, Н.Я. Мерперта, Н.В. Пятышевой, П.А. Раппопорта, направленных на исследование древнерусского комплекса вооружения, а также организации военного дела Древней Руси, где довольно часто авторами проводятся параллели и аналогии с паноплией и военной организацией Золотой Орды (Арциховский А.В., 1946; Кирпичников А.Н., 1958, 1958 а, 1966, 1966 а, 1971, 1973, 1974, 1976; Корзухина Г.Ф., 1950; Медведев А.Ф., 1959, 1966, 1966 а; Мерперт Н.Я., 1955; Рыбаков Б.А., 1948; Пятышева Н.В., 1968; Раппопорт П.А., 1956).

Но говорить о начале типологии и классификации золотоордынского вооружения, а конкретнее о типологии наконечников стрел, можно лишь с работы А.Ф. Медведева "Татаро-монгольские наконечники стрел в Восточной

Европе", вышедшей в 1966 г. (Медведев А.Ф., 1966). Автор использует материалы раскопок 1948-1949 гг. СВ. Киселева в Каракоруме. На основе этого материала разрабатывается типологическая конструкция и классификация наконечников стрел Восточной Европы монгольского происхождения.

В этом же году А.Ф. Медведев публикует исследование, посвященное проблеме развития категории стрелкового оружия, где помимо наконечников ,стрел и арбалетных болтов, рассматриваются конструкции, происхождение и эволюция луков и самострелов на территории Восточной Европы. Хотя работа охватывает более широкий хронологический период, определенное место в ней отводится монгольским и золотоордынским образцам вооружения (Медведев А.Ф., 1966 а).

В том же 1966 году выходит работа Г.А. Федорова-Давыдова "Кочевники Восточной Европы под властью золотоордынских ханов", где автор впервые предлагает классификацию и типологическую схему всего комплекса вооружения кочевников Восточной Европы (Федоров-Давыдов Г.А., 1966). Во многом данная работа стала хрестоматийной и для современных исследователей. Однако и она содержит ряд недостатков. Автором не указывается методика определения степени кривизны клинка сабель, что в свою очередь делает несколько расплывчатыми критерии и типообразующие признаки для классификации клинкового оружия. В частности, Г.А. Федоров-Давыдов все находки сабель делит на два отдела: "отдел А - широкие малоизогнутые" и "отдел Б - более узкие и сильнее изогнутые", при этом не указывая критерии различия. Интересно, что впоследствии большинством исследователей придерживалась данная типологическая схема, предложенная автором, где, однако, также не объяснялся принцип разделения сабельных клинков на сильно- и

слабоизогнутые. Также необходимо отметить неточности в иллюстративном материале, а именно, относительно масштаба клинкового вооружения, что достаточно затрудняет опять же классификацию образцов и применение данной типологии (Федоров-Давыдов Г.А., 1966, с. 22-23, рис.3). Но, тем не менее, несмотря на недочеты, данное исследование актуальности и современности отнюдь не потеряло, и остается на сегодняшний день, пожалуй, единственной работой посвященной типологии и анализу позднекочевнической паноплии в целом.

Существенный вклад в развитие средневековой археологии, а в том числе и вопросов, касающихся исследования комплекса вооружения поздних кочевников, оказали работы С.А. Плетневой (Плетнева С.А., 1958, 1967, 1990, 1990 а). Автором была разработана схема типологии позднекочевнических сабель, предложена их датировка. Результаты и методика исследований С.А. Плетневой легли в основу более поздних работ различных авторов.

Достаточно большой вклад в развитие средневекового оружиеведения внесли работы А.Н. Кирпичникова. Основной темой исследования является комплекс вооружения и организация военного дела, а также развитие военно-теоретической концепции древнерусского государства, но автор часто сопоставляет уровень военной организации Древней Руси с монгольской и золотоордынской паноплией и военной системой. На сегодняшний день выводы относительно монгольского и золотоордынского комплекса вооружения несколько устарели. Так, например, автор указывает на слабость монгольского вооружения, основываясь на сочинение Гильома де Рубрука (Гильом де Рубрук, 1997, с. 181-182), никаких иных письменных источников автор, относительно вооружения, не упоминает. По его мнению, монголы не совершили переворота в военном деле и не были изобретателями новых боевых средств (Кирпичников А.Н., 1971, с.78). Относительно монгольской

доогнестрельной артиллерии, автор указывал на ее слабость и несовершенность. Основываясь на типологии метательных машин, предложенной А. Нилусом и Н.С. Прочко (Нилус А., 1901; Прочко Н.С.,1994), автор несколько "подгоняет" монгольский парк под эту классификацию (Кирпичников А.Н., 1958). Но при более тщательном и детальном анализе письменных источников и миниатюр выводы этих авторов оказываются неверными.

Работы А.Ф. Медведева и А.Н. Кирпичникова близки по духу, стилю содержания и исследования. Авторы привлекают богатый археологический материал, но исторические реконструкции, основанные лишь на этом, являются далеко не точными. Узость письменной источниковедческой базы, также сказывается на итоговых выводах. Но, несмотря на все критические замечания, исследования А.Ф. Медведева и А.Н. Кирпичникова положили начало средневековой оружейной типологии и основных этапов периодизации.

В общем, мнение этих авторов относительно монгольского воина сводились к следующему: это легкий конный лучник, наличие защитного вооружения если и было таковым, то настолько фрагментарным и мало выразительным, что говорить о нем не приходится. Победы достигались лишь многократным численным превосходством. Никаких технических новаций не имелось.

Ответная реакция на выводы А.Н. Кирпичникова появляется в 70-90-х гг. в работах М.В. Горелика (Горелик М.В., 1978, 1983, 1987, 1989, 1990). В своих исследованиях, критикуя выше обозначенных авторов, автор ставит цель - показать истоки становления и развития, а также особенности монгольского комплекса оборонительного вооружения. Наряду с привлечением сведений письменных источников, изобразительных

(китайских, персидских, японских миниатюр), автор широко использует археологический материал. Территория находок деталей защитного вооружения обширна: от районов Венгрии до Монголии. Интересно, что при всем разнообразии археологического материала М.В. Горелик не ставит себе цель классификации и типологии археологического материала. Основная задача автора - это реконструкция защитного вооружения монгольского воина, а не выявление региональных отличий и связей. Работая по такой схеме, автор воссоздал образцы, которые, по его словам, имели весьма высокие защитные свойства (Горелик М.В., 1987, с. 186-187). М.В. Горелик приходит к выводу, что монгольское защитное вооружение не самобытно. Истоки защитного снаряжения следует искать в центрально- и восточноазиатских военных традициях. Эти оружейные каноны монголами XIII в. были заимствованы и частично видоизменены и дополнены, более того, если "монгольский доспех", а вернее "монгольский" тип доспеха, в Азии особого влияния не оказал, а существовала обратная зависимость, то есть монголы подверглись влиянию, то на Западе "восточный доспех", проникший с монгольской экспансией, произвел, по словам М.В. Горелика, переворот в оружейном деле. В частности, после монгольского нашествия в Западной Европе начинается процесс усиления доспехов. В Восточной Европе, Передней и Восточной Азии восприняли монгольское зерцало. В конструкцию шлемов монголами были привнесены науши, козырьки, длинные шпили. Наручи, прутяные щиты с нитяной оплеткой, конский доспех - все эти предметы защитного вооружения были заимствованы от монголов. Развитие доспеха на Ближнем и Среднем Востоке, автор рассматривает как локальный вариант эволюции монгольского доспеха (Горелик М.В., 1987, с.201-202). Его выводы предоставили возможность кардинально пересмотреть бытовавшую точку зрения о монгольских воинах, не имевших качественного защитного

вооружения. Однако необходимо отметить, что не всегда выводы автора находят свое подтверждение в археологическом материале. Утверждение, что ближнє- и средневосточные образцы защитного вооружения стоит рассматривать лишь как монгольский вариант, достаточно сомнительно. В целом, наблюдаем ситуацию, когда исследователи имеют ярко выраженные полярные мнения: если у А.Н. Кирпичникова мы видим легкого конного лучника с минимальным защитным вооружением, то М.В. Гореликом представляется совершенно иная картина. Тяжелый панцирный всадник обладает практически всеми видами оружия дистанционного и ближнего боя. Если, по А.Н. Кирпичникову, монголы заимствовали восточноевропейскую тактику и приемы ведения боя (Кирпичников А.Н., 1976), то, по М.В. Горелику, организация военного дела в Европе, приобрела новые черты лишь после монгольской экспансии.

В 80-х гг. В.А. Ивановым, В.А. Кригером, А.Х. Пшеничнюком издаются работы, посвященные, а также затрагивающие вопросы вооружения кочевников Южного Урала в средневековый период (с VII по XIV вв.), где определенное место отводится исследованию комплекса вооружения золотоордынской эпохи (Иванов В.А., 1984, 1987; Иванов В.А., Кригер В.А., 1988; Кригер В.А., 1980, 1984, 1986; Пшеничнюк А.Х., 1984). Авторами используется достаточно расширенная и доработанная типологическая схема классификации вооружения кочевников, предложенная Г.А. Федоровым-Давыдовым. Разработка вопросов, касающихся вооружения населения Приуралья в эпоху средневековья, позволяет более корректно и объективно воссоздать систему военной организации Золотой Орды в целом.

Вооружение армии, как защитно-оборонительное, так и наступательное, следует рассматривать исходя из особенностей военной организации и тактики ведения боя. Целый ряд письменных источников, имеющих разное

время и место написания, говорит о наличии в кочевнических вооруженных формированиях пехотных соединений, а снаряжение пехотинца и всадника наверняка имеет свои характерные особенности и отличия. Большое количество миниатюр, которыми пользуются исследователи для своих реконструкций, имеют изображения пеших воинов, но изображения доспехов не дают четких отличий между кавалерийским и пехотным вооружением. Очевидно, это объясняется определенной степенью схематичности изображений, и вследствие этого, следует достаточно корректно использовать иконографический материал в реконструкциях.

Что касается проблемы использования и места в структуре военной организации пехотных соединений и формирований как в Золотой Орде, так и в кочевнических военных формированиях вообще, то этот вопрос достаточно спорен. И.Л. Кызласов в работе "Материалы к ранней истории тюрков. Древнейшие свидетельства об армии" попытался пересмотреть общепринятое и достаточно устойчивое мнение о доминирующем положении кавалерии в структуре военной организации тюрков (Кызласов И.Л., 1996). В результате историко-лексических исследований автор пришел к выводу, что первоначальная форма войска, известная древнейшему тюркоязычному социуму, была пехота (там же, с.88). Ю.С. Худяков не исключал возможности наличия пехотных частей в структуре военной организации средневековых кочевников, а также при необходимости и факта спешивания всадников, если того требовала тактическая обстановка (Худяков Ю.С, 1985, с.296; 1991, с.162; 1997, с.43; 2000, с.103-104). Для А.Ф. Медведева и А.Н. Кирпичникова монголы представлялись исключительно конным войском (Медведев А.Ф., 1966; Кирпичников А.Н., 1971, 1976). М.И. Иванин, Э. Хара-Даван, Е.А. Разин считали, что пехотные формирования впервые появляются у Тамерлана (Иванин М.И., 1846, 1875; Разин Е.А., 2000, с.234; Хара-Даван Э., 1991). К.

Д'Оссон и Г.В. Вернадский указывали, что пехота формировалась из числа вассалов и побежденных народов (Д' Оссон К., 1937, с.255; Вернадский Г.В., 2000, с. 124). Несколько усложняет проблему также то, что по находкам предметов вооружения достаточно трудно определить принадлежность к какому-то роду войск. Очевидно, что существовала определенная разница между комплексом вооружением всадника и пехотинца, наверняка и сами образцы вооружения делились на данные категории.

Рассмотрев основные аспекты и направления в отечественной историографии относительно вопросов организации монгольской армии, необходимо также упомянуть и о зарубежной историографии, ее особенностях.

Интересы зарубежных военных историков относительно монгольской армии активизировались после Первой Мировой войны. Во Франции в 1922 г. вышла статья Анри Морэля о монгольских кампаниях XIII в. во "Французском военном обозрении" (Morel Н.,1922). Работа была написана на основе письменных источников. Ничего радикально нового эта работа в себе не несла. В 1927 г. капитан английских королевских сил Лиддел Харт в своей работе "Великие военноначальники без прикрас" посвятил первую главу своей книги Чингисхану и Субедею. Работа носила историографический характер (Liddel Hart, 1927). В 1932-1933 гг. Волкером К.К. был издан ряд статей посвященных Чингисхану. В дальнейшем, после переработки, его материал вышел как монография под названием "Чингисхан". В Германии Альфред Павликовски-Чолева опубликовал исследования по военной организации и тактике монголов, которые были опубликованы в приложении к немецкой кавалерийской газете, В США Вильгельм Митиелл опубликовал "Очерки всемирной военной истории", где дает характеристику монгольской армии,

основываясь на письменных источниках. В его книгу также вошли описания кампаний монгол времен Чингисхана (Вернадский Г.В., 2000, с.126).

Наиболее качественные и информативные сведения по средневековому вооружению, где определенное место отводится и монгольскому комплексу, содержатся в работе Б. Тордемана "Armour from the battle of Wisby, 1361", вышедшая в 1939 г. (Thorderman В., 1939, 2001). Основой работы послужили материалы экспедиций начала XX в., проводивших археологические исследования на о. Готланд, около городка Висби, на месте сражения, произошедшего в 1361 г., в ходе борьбы за власть датского короля Вольдемара IV Аттердага. Для выяснения происхождения европейского средневекового комплекса вооружения, автором анализируются паноплии сопредельных территорий, выявляются области возникновения различных образцов вооружения, рассматривается история развития отдельных категорий оружия.

Несколько позднее, в 1967 г., вышла работа Х.Р. Робинсона "Oriental armour" (Robinson H.R., 1967, 1995). Автором рассматривается происхождение и эволюция защитного комплекса вооружения стран Востока, где определенное место отводится и вопросам, касающимся моментов становления и развития монгольской паноплии.

В итоге, необходимо отметить, что приоритетное место в изучении вопросов организации военного дела кочевников, как эпохи средневековья, так и более ранних периодов, принадлежит отечественным исследователям.

Подводя некоторые итоги, важно отметить, что, как видно, исследователями не ставилось отдельной задачей рассмотрение всего комплекса вооружения Золотой Орды. Часто авторами рассматриваются и классифицируются либо предметы вооружения с отдельных территорий (к примеру: Белорыбкин Г.Н., 2001; Голубев Л.Э., 2004; Иванов В.А., 1984, 1987, 2001; Иванов В.А., Кригер В.А., 1988; Казаков Е.П., 1991; Кригер В.А., 1980,

1984, 1986; Недашковский Л.Ф., 2000, Пшеничнюк А.Х., 1984; Пьянков А.В., Тарабанов В.А., 2004; Хузин Ф.Ш., 1985), либо отдельные категории вооружения (метательное, защитное, клинковое и так далее) (к примеру: Березин С.Я., 2003; Горелик М.В., 1978, 1983, 1987; Потемкина Т.М., 1998; Евглевский А.В., Потемкина Т.М., 2000; Медведев А.Ф., 1966, 1966 а; Схатум Р.Б., 2003). Как видно, приоритетное направление в работах исследователей, занимающихся вопросами вооружения, отводится либо отдельным категориям вооружения (защитное, клинковое и так далее), либо комплекс вооружения рассматривается в контексте производственно-культурных особенностей и инноваций, отдельных культурно-исторических центров.

Таким образом, оценивая степень изученности, необходимо отметить, что в отечественной историографии данная проблема не.получила должного рассмотрения. На сегодняшний момент не существует комплексного специального исследования по указанной теме. Некоторые аспекты организации военного дела Золотой Орды изучались отдельными авторами либо в контексте истории государства, либо в плане развития военного искусства кочевников средневековой эпохи. Отдельные проблемы становления и развития военно-административной системы государства и тактической модели боя освящены в работах исследователей. Были выявлены основные военно-культурные инновации в формировании системы военных отношений. Разработаны различные типологические схемы для большинства категорий средневекового кочевнического вооружения. Авторами достаточно подробно исследован процесс становления и развития комплекса вооружения отдельных культурно-исторических центров средневековой эпохи.

Тем не менее уровень и динамика развития военной организации золотоордынского государства не получили достаточного осмысления. Не выявлены характерные особенности структуры военной организации. При изучении основной схемы ведения боевых действий недостаточно полно

учтена взаимосвязь между тактикой и применяемым комплексом вооружения. Существующая типология для различных категорий вооружения требует внесения значительных корректировок и уточнений, что позволит более объективно проследить процесс становления и развития золотоордынского комплекса вооружения.

На современном этапе накопленный археологический материал в совокупности с обширной базой средневековых письменных источников, а также достаточно высокая степень разработанности вопросов организации военного дела кочевников эпохи средневековья позволяют охватить нижневолжский регион, как территорию ханского домена, в рамках исследования указанной проблемы.

Исследование позднекочевнических памятников региона

В истории исследования рассматриваются наиболее выразительные и "богатые" предметами вооружения позднекочевнические погребения с территории Астраханской и Волгоградской областей, материалы которых легли в основу реконструкции и анализа паноплии Золотой Орды середины XIII- начала XV в.

Значительная часть находок предметов золотоордынского вооружения происходит из позднекочевнических погребений. Наиболее выразительные погребения, в плане находок предметов вооружения, происходят из курганных могильников Абганерово, Авиловский, Бахтияровка, Дмитриевка, Дубовой, Первомайский, Сенной. Меньшая, но от этого не менее интересная и ценная серия экземпляров оружия, зафиксирована на территории поселений и городищ Золотой Орды.

Изучение древностей Золотой Орды как планомерное и масштабное явление начинается с середины XIX в., а именно с 1843 года, когда начались официальные полевые археологические исследования на территории

Царевского городища под руководством А.В. Терещенко, титулярного советника Министерства внутренних дел (Терещенко А.В., 1847). Необходимо отметить, что автор крайне пренебрежительно относился к полевой документации, отчетам, описанию находок, что в определенной мере снижает ценность и информативность данных полевых исследований. Публикация части материалов положила начало известной дискуссии о столице - столицах Золотой Орды.

В 1893 г. А. А. Спицыным проводились археологические исследования в районах села Селитренное и деревни Семирублевая Астраханской губернии. В описи находок автором указываются наконечники стрел и кольчужное наголовье (Спицын А.А., 1893).

Ф.В. Баллод, в период гражданской войны, возглавлявший несколько археологических экспедиций, исследовавших памятники на территории Саратовско-Царицынской приволжской полосы. В ходе полевых археологических работ были исследованы несколько курганов и средневековых поселений. В 1920 - х годах Ф.В. Баллод одновременно с Селитренным городищем обследовал Царевское городище, раскопав несколько сооружений и могил. (Федоров-Давыдов Г.А., 1994, с.27-28). В ходе данных полевых экспедиций был собран достаточно интересный материал, в том числе и серия предметов вооружения. Результаты и итоги экспедиций были включены в монографии Ф.В. Балл ода "Приволжские Помпеи" и "Старый и Новый Сарай" (Баллод Ф.В., 1923, 1923 а).

С 30-х гг. приоритетное направление в полевых исследованиях отводится в изучении некрополей и курганных могильников. В 1937 г. были начаты археологические исследования в низовьях реки Иловля экспедицией под руководством И.В. Синицына. Экспедицией было исследовано 14 курганов, из которых к эпохе средневековья относится погребение из кургана

№ 6 у хутора Авиловский (Синицын И.В., 1954, с. 219, 228). В послевоенный период археологические исследования получают широкий размах, вследствие строительств электростанций. Экспедиции под руководством И.В. Синицына, К.Ф. Смирнова, В.П. Шилова исследуют памятники в районах будущего затопления (Синицын И.В., 1952). В ходе указанных полевых работ была исследована большая серия позднекочевнических погребений. В конце 50-х гг. В.П. Шилов проводит археологические исследования в Астраханской, Сталинградской областях и в Калмыкии. В ходе данных экспедиций были исследованы курганные могильники в окрестностях сел Средняя Ахтуба, Заплавное, курганный могильник у г. Ленинск. Эти полевые сезоны дали богатый материал по золотоордынской эпохе (Шилов В.П., 1957, 1965).

В 1957 г. А.П. Смирновым и Г.А. Федоровым-Давыдовым была организована Поволжская археологическая экспедиция (ПАЭ), основной задачей которой являлось исследование золотоордынских поселений в Нижнем Поволжье. В 1958 г. А.П. Смирнов и Г.А. Федоров-Давыдов совершили разведочную поездку, основной целью которой было оценить перспективы археологических исследований и определить рамки будущих работ. Хронология работы нижневолжских отрядов такова: Царевский - 1959-1973 гг.; 1997-2000; Селитренный - 1965-1994 гг.; Водянский - 1967-1974 гг.; Черноярский - 1972-1981 гг.; Волго-Донской - 1982 г.; Косикинский - 1983-1989 гг.; Хошеутовский и Лапасский - 1991-1994 гг.; 1997-2000 гг. В настоящее время работы продолжаются на Селитренном и Царевском городищах под общим руководством В.В. Дворниченко. Многолетние работы ПАЭ на золотоордынских городищах и поселениях были опубликованы и изданы в четырех томах. В работе ПАЭ принимали участие Н.М. Булатов, И.С. Вайнер, Л.Л. Галкин, Т.В. Гусева, В.В. Дворниченко, В.Л. Егоров, А.Г. Мухамадиев, Л.М. Носкова, М.Д. Полубояринова. (Дворниченко В.В., 2001,

с. 13-18). С 1972 г. Поволжская археологическая экспедиция вела крупномасштабные раскопки курганов в зоне строительства Калмыцко-Астраханской и Никольской рисовых оросительных систем. Были раскопаны курганы у деревни Барановка (1 группа), в урочище Кривая Лука (35 групп), в Черноярском районе Астраханской области у села Никольское (6 групп), в Енотаевском районе Астраханской области. В 1977-1983 гг. Поволжская археологическая экспедиция исследовала курганы в Енотаевском, Наримановском районах Астраханской области. В результате проведенных работ исследовано 18 курганов (74 погребения) разных эпох (от III тысячелетия до н.э. до эпохи средневековья). В ходе данных полевых экспедиций, была получена интересная серия предметов золотоордынского вооружения. В частности, в курганном могильнике Никольское-І, в погребении № 1, кургана № 10, был зафиксирован берестяной колчан с костяными обкладками. На колчане удалось проследить технологию его изготовления, схему расположения колчанных петель и кожаных ремней для крепления к поясной гарнитуре. Помимо этого, серия вооружения из могильника Никольский представлена находками втоков копья, наконечниками стрел. (Дворниченко В.В., Федоров-Давыдов Г.А., 1989, с. 14, 59, 82).

В 1967 г. раскопки на Иловле продолжаются археологическим отрядом историко-филологического факультета Волгоградского педагогического института под руководством А.С. Скрипкина. Отрядом раскопано 33 кургана Ютаевского могильника, из которых 7 относились к эпохе средневековья (курганы № 7, 9, 16, 18, 20, 21, 23). Предметы вооружения из указанных погребений представлены наконечниками стрел (Скрипкин А.С, 1973, с.95, 108-109).

С середины 60-х гг. В.И. Мамонтовым проводятся полевые археологические работы в окрестностях г. Ленинск, несколько позднее экспедицией Волгоградского педагогического института под руководством И.П. Лисицына начато исследование курганного могильника Бахтияровка-І. В 1982-1987 гг. археологической экспедицией ВолГУ под руководством В.А. Кригера и И.А. Закировой (И.А. Ким) продолжаются исследования курганных могильников у с. Бахтияровка Ленинского района Волгоградской области (Ким И.А., 1993; Кригер В.А., 1982, 1983, 1984, 1985). Могильники Бахтияровка 1-ІЙ дали богатую серию предметов вооружения Золотой Орды. Особенно интересна находка сабли из кургана № 41 (могильник Бахтияровка-I). Данный образец достаточно уникальный, и аналогичных находок на территории Нижнего Поволжья пока не зафиксировано. Особенно интересно техническое изготовление гарды клинка, указывающее на ближневосточные истоки указанной сабли. Помимо этой находки из могильников Бахтияровка происходят также большая серия наконечников стрел, фрагменты железного пластинчатого доспеха, сабли, колчанные наборы. В 1987 г. археологической экспедицией ВолГУ под руководством Б.Ф. Железчикова начинаются полевые исследования курганного могильника у с. Маляевка Ленинского района Волгоградской области (Железчиков Б.Ф., Кутуков Д.В., 1998).

В конце 80-х гг. - начале 90-х гг. археологическими экспедициями под руководством В.В. Дворниченко, С.А. Котенькова, В.В. Плахова, И.Б. Васильева проводятся полевые работы на могильниках Косика, Маячный-1, Комсомольский (Дворниченко В.В.,1989; Котеньков С.А.,1990; Плахов В.В., 1988; Васильев И.Б., 1980). Наиболее выразительным захоронением, содержащим в себе большое количество предметов вооружения, является погребение № 37, из могильника Маячный-I (раскопки С.А. Котенькова). Предметы вооружения представлены стрелковым комплексом вооружения:

российская

государственная

библиотека

это, в первую очередь, находки фрагментов сложносоставного лука, также в погребении был зафиксирован берестяной колчан, внутри которого находились фрагменты древок и костяных "свистунок", кроме этого в захоронении находился сабельный клинок, детали рукояти и перекрестия на нем отсутствовали.

В 80 - 90-х гг. продолжается исследование могильника Первомайский археологическими экспедициями Волгоградского педагогического института, под руководством В.И. Мамонтова и Е.П. Мыськова. Особенный интерес представляют позднекочевнические погребения из курганов №№ 47, 52, где были зафиксированы фрагменты железного пластинчатого доспеха. Помимо этого, из могильника Первомайский-VII происходит достаточно значительная и выразительная серия наконечников стрел (Мамонтов В.И., 1984, 1994, 1998; Мыськов Е.П., 1984).

В 1989, 1991, 2000 и 2001 гг. археологической экспедицией ВолГУ, под руководством И.В. Сергацкова было продолжено изучение кочевнических памятников в районе нижнего течения реки Иловли. Исследование позднекочевнических погребений из могильников Авиловский-1, Авиловский-II, Красная Котлубань дало достаточно интересную серию находок предметов оружия, особенно комплекс вооружения из могильника Авиловский-1, к.4, представленный металлическим пластинчатым доспехом, фрагментами сабельного клинка и наконечниками стрел. К сожалению, тот факт, что погребение было разграблено, не дает возможности для четкой реконструкции защитного снаряжения и сабельного клинка. Достаточно интересным и необычным для нижневолжского региона, являлся погребальный обряд данного захоронения. Над могилой была сооружена некая шатровая радиальная конструкция из бревен, после этого была возведена насыпь. В процессе ее строительства деревянная конструкция была подожжена

(Воронцов И.А., 2002, с.321-322). Аналогичные шатровые радиальные надмогильные конструкции из бревен с последующим сожжением зафиксированы также в кургане у хутора Дмитриевка (кЛ) (Клепиков В.М., Круглов В.П., 1994, с. 142-146) и у одиночного кургана у поселка Песковка (Мамонтов В.И., Скворцов Н.Б., в печати). Примечательно также и то, что погребальный инвентарь указанных погребений чрезвычайно схож.

Достаточно большой интерес, в плане исследования золотоордынской паноплии, представляет серия позднекочевнических погребений из могильников Дубовой (к.8, п.1), Сенной (к.5, п.1), Тормосин (к.1, п.1; к.2, п.1), (Клепиков В.М., 1983; Мамонтов В.И., 1980, 1991). Воинский комплекс в данных захоронениях представлен фрагментами пластинчатого и кольчужного доспеха, набором наконечников стрел, костяными обкладками на лук.

В середине 90-х гг. археологическими экспедициями Волгоградского государственного университета под руководством А.Н. Дьяченко, В.М. Клепикова проводятся дальнейшие исследования курганных погребений могильника Абганерово (Дьяченко А.Н., 1994; Клепиков В.М., 1995). В курганах №№ 9, 10 (могильник Абганерово-IV) зафиксированы находки металлического пластинчатого панциря и фрагменты сабельного клинка.

В 2003 г., археологической экспедицией Волгоградского педагогического университета, проводились охранные раскопки в зоне строительства магистрального газопровода "Починки-Изобильное", в ходе которых было исследовано позднекочевническое захоронение из одиночного кургана у села Песковка, содержащее в себе богатый набор предметов вооружения (Мамонтов В.И., Скворцов Н.Б., в печати). В погребении были зафиксированы фрагменты пластинчатого ламеллярного доспеха, вток от копья, а также предметы конского снаряжения. К сожалению, данное погребение было разграблено, хотя очевидно, что погребальный инвентарь

был гораздо богаче. Тем не менее, данное захоронение можно с уверенностью отнести к воинским погребениям.

С золотоордынских городищ и поселений известно меньшее количество экземпляров оружия. Однако, находки некоторых категорий вооружения, в частности ударное оружие (навершия булав), зафиксированы только на территории городищ. А.В. Терещенко, в ходе работ на Царевском городище, было обнаружено навершие булавы (Греков Б.Д., Якубовский А.Ю., 1950, рис.22). В 1962 г. на территории Царевского городища после сильного ливневого дождя, было случайно обнаружено бронзовое навершие булавы (Галкин Л.Л., 1963). Археологической экспедицией, под руководством Н.М. Булатова в 1969 г. на территории Селитренного городища было найдено бронзовое навершие булавы (Булатов Н.М., 1970). В ходе работ Поволжской археологической экспедиции на территории Селитренного городища, также было зафиксировано бронзовое навершие булавы (Федоров-Давыдов Г.А., 1994, рис.45, 5). В кочевнических погребениях на территории Астраханской и Волгоградской областей данная категория вооружения не представлена. Единственным пока исключением может служить находка бронзового навершия булавы из позднекочевнического погребения в Ленинском районе г. Саратова (Дремов И.И., 1985, с.243-245).

Метательное оружие

Для номадов, комплекс вооружения лук - стрела, является основной компонентой кочевнической паноплии. В силу ряда причин, именно лук стал основным и наиболее популярным видом оружия. Популярность объясняется, с одной стороны простотой в изготовлении - практически каждый кочевник мог самостоятельно изготовить себе лук, а с другой стороны - это было довольно эффективное и универсальное оружие, использовавшееся как в вооруженных конфликтах, так и на охоте, в повседневном обиходе.

В кочевнических погребениях находки наконечников стрел составляют абсолютное большинство, относительно других предметов вооружения. О необходимости систематизации данного массового оружейного материала, определения его этнической принадлежности и хронологических рамок отмечалась Д.Н. Анучиным еще в 80-гг XIX в. (Анучин Д.Н., 1887, с.411). Первая модель классификации и типологии монгольских наконечников стрел была оформлена СВ. Киселевым после археологических раскопок в Каракоруме в 1948-1949 гг. (Киселев СВ., Мерперт Н.Я., 1965). А.Ф. Медведевым были привлечены материалы этой экспедиции для разработки собственной типологии наконечников стрел с территории Восточной Европы XIII - XIV вв. Автор выделяет 11 типов стрел, использовавшихся монголами во время активной экспансии на Запад. В основу типологической конструкции был положен принцип деления на типы по форме пера наконечника (Медведев А.Ф., 1966, с.50-60). Относясь с большим уважением к этой работе, однако, следует признать, что автором была выбрана не совсем удачная схема. Использование в качестве типообразующего признака лишь форму пера наконечника стрелы, в конечном итоге приведет к чрезмерно большому количеству типов.

В этом же году А.Ф. Медведевым опубликовано монографическое исследование, посвященное ручному метательному оружию VIII-XIV вв. (Медведев А.Ф., 1966 а). Схема классификации наконечников стрел включает в себя два отдела, различающиеся между собой по способу насада - это втульчатые и черешковые наконечники стрел. Внутри отделов выделяются группы по форме сечения пера наконечника, а по форме пера наконечники делятся на типы. Всего автором выделяется 106 основных типов наконечников стрел (там же, с. 53-87). Отдел черешковых стрел А.Ф. Медведевым делится только на трехлопастные, плоские и граненые (бронебойные) в сечении наконечники стрел, где в группу граненых (бронебойных) наконечников включены экземпляры, имеющие в сечении форму треугольника, квадрата, ромба, прямоугольника, шестиугольника и круга, что, следует признать, является несколько обобщенным подходом. При объединении наконечников стрел частично по функциональным признакам несколько снижается общая картина информативности типологии в целом.

В 1966 г. появляется еще одна типологическая схема средневековых наконечников стрел кочевников Восточной Европы, разработанная Г.А. Федоровым-Давыдовым (Федоров-Давыдов Г. А., 1966). Автор при классификации стрел группирует их по поперечному сечению на отделы, а по форме наконечника пера на типы, где выделяется 3 отдела и 21 тип наконечников стрел (там же, с.25-29).

Вышеуказанная типологическая конструкция Г.А. Федорова-Давыдова оказалась наиболее удачной и эффективной. Ю.С. Худяковым к существующей схеме было добавлено табличное изложение данных, что позволило проводить более качественный сравнительный анализ, и повысило информативность в целом. (Худяков Ю.С, 1986, 1991). Данный подход к классификации средневековых наконечников стрел получил дальнейшее развитие в работах В.Ф. Немерова, В.А. Иванова, В.А. Кригера, В.А. Могильникова, Г.Н. Белорыбкина и других исследователей (Немеров В.Ф., 1987; Иванов В.А., Кригер В.А., 1988, Могильников В.А., 2002, Белорыбкин Г.Н.,2001).

Клинковое оружие

К данной категории вооружения относятся сабли, мечи и находки ножей с территории Нижнего Поволжья. Клинковое вооружение наиболее часто встречаемое в кочевнических погребениях после образцов метательного оружия.

С момента своего появления и вплоть до сегодняшних дней, клинковое оружие всегда выделялось своим особым статусом среди прочих боевых экземпляров. Именно оно, помимо своего прямого назначения, очень часто выступало и выступает в качестве ценного раритета, церемониальной инсигнии, парадного оружия, дорогого подарка. Интересно, что клинковое оружие было особо почитаемо среди воинов различных территорий на протяжении многих лет. "Если человек вооружен всеми видами оружия, но не имеет меча, то его вооружение считается не достаточным, если у человека есть меч, но нет других видов оружия, то его вооружение считается достаточным" (Дмитриев СВ., 2001, с.234). Самыми ценными клинками и в свою очередь наиболее редкими находками являются именные и подписные клинки. Наиболее яркие средневековые находки подобного оружия, это так называемая "сабля Багыра" IX-X вв., из могильника Улуг-Хема, в Туве. На сабле сохранилась надпись "помощь от Аллаха и близкая победа", выполненная куфическим шрифтом (Горелик М.В., 2001, с. 99-100; Грач А.Д., Савинов Д.Г., Длужневская Г.В., 1998, с. 26-28; Худяков Ю.С., 2003, с. 13-17), палаш VII в. - первой половины XI в., из погребения курганного могильника Джолин I, на территории Горного Алтая с надписью: "этот меч принадлежит..." (имя не сохранилось) (Кирпичников А.Н., Коваленко В.П., 1993, с. 127). Наделение именем собственным оружия - это одно из проявлений субкультурной воинской традиции, вероятно просуществовавшей все время бытования холодного клинкового оружия, даже в 20 -е гг. XX в. в Тибете часто саблям присваивали имена мифических и легендарных героев, так большинство клинков ведет свое происхождение от Гесер лха-кханга (Рерих Ю.Н., 1994,с.323).

Довольно часто клинковое оружие в кочевнической среде наделялось магическими и сакральными свойствами, выступало в качестве оберега в семейной обрядности (Дмитриев СВ., 2001, с.235-236). В Европе в эпоху средневековья мечи символизировали могущество и доблесть владельца, являлись необходимым атрибутом в процессах венчания, крещения, в составлении прав на собственность, наконец, являлись одним из символов веры - олицетворяя собою форму креста.

Клинковое оружие с территории Нижнего Поволжья. Данная группа вооружения представлена 3 видами оружия: сабля, меч, нож. Развитие клинкового вооружения наиболее спорный и неоднозначный вопрос в средневековом оружиеведении. Отсутствие единообразной терминологии понятий -сабля-, -палаш-, -меч-, еще более усложняет эту проблему. Как отмечалось А.В. Евглевским, Т.М. Потемкиной, А.И. Соловьевым, отсутствие однообразия понятий, приводит к появлению таких терминов, как "однолезвийный меч-палаш", "сабля-палаш", "сабля-меч", "двулезвийный меч-сабля" и других (Евглевский В.А., Потемкина Т.М., 2000, с. 117; Потемкина Т.М., 1998, с.289-290; Соловьев А.И., 1985, с. 147). А.В. Евглевским и Т.М. Потемкиной в основу терминологии клинкового оружия были положены определения из "Толкового словаря" В. Даля, "Словаря современного русского языка", "Военного энциклопедического словаря", где "меч" - обоюдоострый прямой клинок; "сабля" - длинный однолезвийный изогнутый клинок с острием, "палаш" - прямой однолезвийный, к концу обоюдоострый, клинок (Евглевский В.А., Потемкина Т.М., 2000, с.117). Палаш становится основным видом холодного оружия в большинстве европейских армий в конце XV -начале XVI вв. Форма клинка палаша довольно часто менялась, так, например, палаши русских конногренадеров и кирасиров, принятые на вооружение в начале XVIII в., отличались широким двулезвийным клинком и прямой рукоятью; палаш середины XVIII в. имел по большей части однолезвийный клинок с обухом. Палаш образца 1798 г. имел прямой двулезвийный клинок без долов, в свою очередь, палаш образца 1810 г. отличался однолезвийным клинком и искривленной в сторону лезвия рукоятью (Шестакова О., 1992, с. 102-103). В 1946 г. Б.А. Рыбаков употребил термин "палаш", относительно древнерусского прямого однолезвийного клинка, на что Г.Ф., Корзухиной было положено начало дискуссии о допустимости перенесения термина XVI в. на оружие более древнее (Евглевский В.А., Потемкина Т.М., 2000, с. 117-118). Большинством исследователей, занимающихся вопросами средневекового оружия и археологами - медиевистами вообще, используется термин "палаш" (Худяков Ю.С., 1991 и др.; Зеленский Ю.В., 1998 а; Деревянко Е.И., 1975; Иванов В.А., Кригер В.А., 1988). Противниками же применения термина "палаш" к средневековому оружию выступают А.В. Евглевский, Т.М. Потемкина, т.к. нет исторического названия однолезвийного клинка (Евглевский В.А., Потемкина Т.М., 2000; Потемкина Т.М., 1998). Но, тем не менее, необходимо отметить, что "историческое название" это в большей степени этимологическая проблема, нежели археологическая. А.И. Соловьевым были предложены следующие морфологические признаки, лежащие в основе типологического деления холодного клинкового оружия:

Структура военно - административной организации золотоордынского государства

Исследователь, занимающийся вопросами, связанными с аспектами военной организации, политической истории, социальной структуры общества, экономического развития золотоордынского государства, сталкивается с проблемой практически полного отсутствия собственно золотоордынских письменных источников. От Золотой Орды не сохранилось собственных хроник, либо летописных данных, за исключением небольшого числа дошедших ханских ярлыков, посланий, жалованных актов (Усманов М.А., 1979, с.220-230; Горский А.А., 2003, с. 10, 196-200).

В то же время необходимо отметить достаточно большое количество качественного репрезентативного материала по истории монголов, а также кочевников Центральной Азии XI-XIII вв., который заслужил весьма высокую оценку Б.Я. Владимирцова (Владимирцов Б.Я., 1934, с.5). Однако, среди большого количества письменных памятников, посвященных истории кочевников середины XIII - начала XV вв., подробному описанию организации военного дела отводится довольно малое место. Достоверное, качественное и полное изложение характерных особенностей вооруженных сил Монгольской Империи и Золотой Орды явление достаточно редкое. Приведенный ниже краткий обзор нарративных источников включает в себя наиболее "выразительные" памятники с точки зрения отображения военных реалий, описания комплекса вооружения, сражений и военных кампаний.

Монгольские источники.

Единственным в своем роде письменным источником, регламентирующим в том числе и военные отношения, в самом полном смысле данного понятия, является "Великая Яса" Чингисхана (яса, ясак, джасак, с монгольского "декрет", "поведение"). Однако не существует сохранившейся полной копии "Великой Ясы", хотя восточные авторы XIII-XIV вв. свидетельствуют, что такие списки существовали. В сочинениях Рашид-ад-Дина, Макризи, Джувейни, Назир ад-Дин Тузи, Аб-уль-Фараджа имеются упоминания и цитаты-ордонансы из списка Великой Ясы. В сохранившихся статутах из Великой Ясы регламентирована и описана система военной организации кочевников начала XIII в. Центральной Азии (Вернадский Г.В., 2000, с.106-116; Хара-Даван Э., 1996, с. 138-163, 208-216; Лэмб Г., 2002, с. 247-252). К сожалению, тот факт, что "Великий Джасак" не сохранился и дошел до исследователя фрагментарно, несколько снижает степень объективности и исторической интерпретации данного письменного памятника.

Следующим важным нарративным источником для реконструкции военно-административной системы кочевников XIII в. является "Сокровенное сказание монголов" или "Тайная история монголов", написанная в 1240 г. Этот памятник древнемонгольской литературы был открыт в середине XIX в. востоковедом и синологом Палладием Кафаровым, которым был транскрибирован русскими буквами монгольский текст, написанный китайскими иероглифами, и переведен китайский текст на русский язык, а в 1866 г. опубликован перевод "Сокровенного сказания". Более точный перевод был издан С.А. Козиным и Б.И. Панкратовым. Автором, помимо перевода текста памятника, осуществлено лингвистическое и литературоведческое исследование (Козин С.А., 1941, т.1; 2002, с.3-5).

В "Сокровенном сказании монголов" достаточно полно описывается структура гвардейской организации, сроки несения службы в гвардии, четко регламентируется система комплектования, меры поощрения и взыскания, обязанности гвардейцев (Козин С.А., 2002, с.113-128). Это, пожалуй, единственное сохранившееся подробное описание гвардейских частей, их состава и структуры, с подробным и чрезвычайно детальным изложением всех военных реалий.

Военные статуты из "Великой Ясы" и регламентация гвардейской службы из "Сокровенного сказания монголов" носят не рекомендательный, а скорее обязательный характер, и поэтому, можно с определенной долей уверенности сказать, что перед нами некое подобие древнего устава вооруженных сил кочевников XIII в. Центральной Азии.

Китайские письменные источники.

Достаточно информативным источником по организации военного дела кочевников Центральной Азии является "Мэн-да бэй-лу" "Полное описание монголо-татар" Чжао Хуна, написанное в 1221 г. Особенный интерес для реконструкции системы военной организации кочевников представляют следующие разделы сочинения: "Полководцы и заслуженные чиновники", "Военное дело", "Коневодство", "Провиант", "Военные походы", "Система должностей", а также "Военное снаряжение и оружие" (Памятники..., 1975, с. 59-65, 66-74, 76-78).

Похожие диссертации на Организация военного дела Золотой Орды

Организация и формы производства в золотом и серебряном деле Москвы XVII века : (по материалам дворцовых мастерских)Селезнева, Ирина Александровна

История военного дела кочевников Золотой Орды XIII-XV вв.Кушкумбаев Айболат Кайрслямович

Организация книгоиздательского дела в условиях политической и экономической реформы : (На материале издательств Белорусской ССР)Лукашик, Вадим Геннадьевич

Совершенствование организации сестринского дела в лечении и реабилитации больных с нарушениями мозгового кровообращенияТрофимова Галина Александровна

Административно-правовая организация библиотечного дела вузов Дальневосточного региона (Информационно-правовой аспект) Лавриненко Лидия Дмитриевна

Организация нотариального дела в Российском государствеАтапина, Евгения Алексеевна

Организация ветеринарного дела на урбанизированных территориях в условиях экономических реформ в России : На примере большого промышленного городаБогомолов, Александр Степанович

Совершенствование организации сестринского дела в лечении и реабилитации больных с нарушениями мозгового кровообращенияТрофимова Галина Александровна

Организация ветеринарного дела в Республике Чад и пути его совершенствованияМайо Махамат Араб

История и организация архивного дела в Калужской области : 1919-2000 гг.Добычина Майя Александровна