Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Особенности социопрофессионального состава Общества 1789
1.1. Период до 1789 г 34
1.2. Изменение особенностей социопрофессионального состава Общества 1789 во время революции (период 1789-1791) 49
1.3. Отношения с другими клубами 66
1.4. После 1791 г 79
1.5. География проживания 84
Глава II. Социальное искусство и Революция Просвещения
2.1. Социальное искусство 87
2.2. Революция Просвещения 95
2.2.1. Противники революции Просвещения. Аристократия. Народные массы 106
2.2.2. Конец революции Просвещения? 116
2.2.2.1. Гуманизм 116
2.2.2.2. Разум 119
2.2.2.3. Закон 126
2.2.3. Размежевание внутри Общества 1789: умеренные и радикалы 132
Глава III. Общество 1789 и разработка первой французской конституции. Права человека и гражданина: свобода, равенство, собственность. Разделение властей .138
3.1. Права человека и гражданина 140
3.1.1. Свобода 151
3.1.1.1. Естественная свобода 151
3.1.1.2. Гражданские свободы. Соотношение свободы и закона 152
3.1.1.2.1. Свобода совести 159
3.1.1.2.2 Свобода слова 165
3.1.1.3. Политическая свобода 172
3.1.2. Равенство 174
3.1.2.1. Естественное равенство 174
3.1.2.2. Гражданское равенство и равенство политическое 175
3.1.3. Собственность 195
3.1.3.1. Феодальные и сеньориальные права 195
3.1.3.2. Земли церкви 197
3.2. Разделение властей 201
Заключение 229
Библиография 242-252
Приложение № 1. Карьера членов Общества 1789 после 1791 г 253
Приложение№ 2. Карта проживания членов Общества 1789 в Париже 258
Введение к работе
Несмотря на обширную, с трудом поддающуюся охвату литературу по истории Французской революции конца XVIII века, исследование этого периода сохраняет свою актуальность и по нынешний день. Французская революция остаётся важнейшим источником, к которому обращаются многие историки, философы и политики, пытаясь осмыслить проблемы и перспективы эволюции демократических обществ. В отличие от голландской, английской и американской революций, которые, как замечает Ю. Хабермас, стали результатом определённой цепи событий, Французская революция осуществлялась её инициаторами сознательно. Она открыла новую эру в политике, превратив её в сознательный, рациональный процесс человеческой деятельности, проходящий под знаком самоопределения и самоосуществления1. В этом отношении её содержание освобождается от строгой исторической казуальности и обретает вневременное значение, а сама революция мыслится, по мнению Л. Глюксмана, как наука2. Таким образом, обращение к изучению Французской революции вызвано не только историческим интересом, но и желанием осмыслить сегодняшние проблемы применительно к базовым положениям современной политической мысли.
Проблемы, стоящие перед современными демократическими обществами, достаточно серьёзны. Общий подъём уровня жизни населения в демократических странах значительно ослабил социальную борьбу, так как привёл к образованию обширного среднего класса. Однако одновременно наметилась тенденция к исчезновению политической дискуссии среди населения, к росту абсентеизма, к дисперсии общества. Резкие вспышки социальной и политической активности населения, как, например, в период президентских выборов во Франции 2002 г., только доказывают то, что общество находится в полудрёме, дающей возможность маргинальным силам политического спектра успешно действовать и расширять своё влияние. Социальные элиты со своей стороны не могут или не хотят инициировать настоящие политические дебаты и эволюционируют в сторону технократизма. Во внешнеполитическом плане с исчезновением «коммунистической угрозы» все более яркое выражение получает принцип демократического универсализма, основанный на общих для всех людей естественных правах человека, а вместе с ним н демократический мессианизм, который
1 См.: Хабермас Ю. Наследие французской революции // Демократия, разум, нравственность. Московские
лекции и интервью. М, 1995. С. 61-62.
2 Glucksmann A. Lcs maitrcs penscurs. Paris, 1977. P. 145.
вступает в противоречие с принципом национального суверенитета и самоопределения и зачастую служит оправданием внешнеполитической агрессии. Наконец, сами универсальные права человека, определение которых в терминах позитивного права никогда не может быть полным, превращаются в некий универсальный аргумент, использующийся для выдвижения даже откровенно комуннитаристких требований и способствующий дезинтеграции единого правового пространства3.
Разумеется, обращение к Французской революции не может дать ответа на все эти вопросы, но, по крайней мере, способствует выработке подходов для их решения. В этом плане особенную важность приобретает изучение политической истории Французской революции, «принципов 89 года», а также многочисленных политических объединений того времени: обществ, клубов, салонов, кружков, которые были своего рода лабораториями политической мысли. Некоторые из них на данный момент исследованы достаточно полно, например Якобинский клуб или «Клуб друзей чернокожих», другие — менее или не исследованы совсем. К последним относится Общество 1789, или, как его часто называли, Клуб 89. Это тем более удивительно, так как достаточно бросить беглый взгляд на источники, относящиеся к тому периоду, где постоянно встречаются упоминания об Обществе 1789, чтобы задуматься о его роли и влиянии. Членами Общества 1789 были такие известные лица как Кондорсэ, Лафайет, Мирабо, Сийес, Талейран, Дюпон де Немур, Ларошфуко-Лианкур, Ле-Шапелье и многие другие. Так, почему же история этой организации не получила достаточного освещения в исторической литературе?
Основная причина состоит в очевидной сложности этого сюжета. Уже современники Общества 1789 отмечали, что однозначно определить место Общества в спектре политических сил той эпохи и основные направления его деятельности достаточно трудно. «Если Якобинский клуб являет всем одно лицо», то Общество 1789, напротив, представляет собой «призму, переливающуюся различными цветами, которые человеческий глаз не в силах ухватить» - писал Луи-Себастьян Мерсье4. В Обществе 1789 было слишком много крупных авторитетных политиков, каждый из которых обладал своим собственным оригинальным видением революции и будущего государственного устройства Франции, порой сильно отличавшимся от точки зрения своих коллег.
3 См. об этом, к примеру: Troianiello Л. Lcs droits fondamentaux, fossoyeurs du constitutionalismc? II Lc Dcbat.
2003. № 124. Mars-avril. P. 58-73.
4 Annalcs patriotiqucs ct littcraircs dc la France, et affaires politiqucs de 1'Europc. Journal librc par unc soci&e"
d'ecrivains, patrioles ct dirige par M. Mercicr. № CCCLXII. Du mardi 29 scptcmbrc 1790. P. 470.
Общество не ставило перед собой никаких конкретных политических задач. Оно просуществовало недолго, память о нём быстро стёрлась, и след, оставленный им в революции, гораздо менее отчетлив, чем, скажем, у якобинцев. Подобная ситуация отпугивала многих исследователей, которые обращались к более ярким и понятным на первый взгляд сюжетам, проблематика которых была более разработанной и соответствовала требованиям конкретного исторического момента, пока со временем парадоксальным образом не привела к убеждению, что Общество 1789 вообще не играло сколько бы то ни было значительной роли в революции.
Однако отсутствие серьезного исследования, посвященного Обществу 1789, обусловленное сложностью этой темы, ещё не значит, что роль Общества 1789 в революции была эфемерной и не заслуживающей внимания. В самом деле, что известно об Обществе 1789? Что туда входило много видных деятелей революции, между которыми существовали серьёзные разногласия по многим вопросам текущей политики. Что Общество главной своей задачей считало занятие социальным искусством, «наукой о цивилизации», а не борьбу за власть. Что некоторые из его членов впоследствии вошли в состав клуба Фельянов (при этом на данный момент их число неизвестно даже приблизительно). Что членство в Обществе требовало уплаты пяти луидоров в год, и что члены Общества давали пышные обеды, а свои заседания проводили, комфортно расположившись на дорогих мягких стульях, в то время как якобинцы по-спартански сидели на деревянных скамьях. Основываясь на этих фактах, делать заключение о малом значении Общества 1789 в политической жизни той эпохи и о бесперспективности исследования Общества 1789 в целом по меньшей мере абсурдно. Неизвестно ничего из того, что позволяет сделать серьёзные выводы о деятельности Общества, его влиянии и политических взглядах его членов. Не говоря уже о сложностях, связанных с попыткой | осмыслить и оценить роль Общества 1789, нам неизвестна даже фактическая история этой ; организации. Когда и кем было основано Общество 1789, сколько оно просуществовало, можно ли говорить о каких-либо этапах его деятельности, кто были его лидеры? Сведения об этом, содержащиеся как в источниках той эпохи, так и в исторических исследованиях, сильно разнятся. Поэтому, приступая к исследованию Общества 1789, необходимо дать краткое изложение фактической истории этой организации и осветить некоторые проблемы, связанные с определением хронологических рамок сё существования и с вопросом о «лидерстве» в её среде.
Впервые упоминание об Обществе 1789 встречается уже в 1789 году. В одном из своих писем Кондорсэ говорит, что некоторые люди, сведущие в социальном искусстве, решили объединить свои усилия для того, чтобы способствовать скорейшему принятию конституции и установлению порядка в обществе и его процветанию5.
Со своей стороны, К. Перру, опираясь на письма Сийеса к Банкаль дез Иссару, относит образование Общества к январю 1790 года6. В письмах Сийеса точно указана дата намечающегося собрания членов Общества 1789 и место его проведения. Это указывает на то, что в январе 1790 г. Общество уже обладало некоторой организационной структурой, однако нельзя с уверенностью утверждать, что она была чётко определена, так как в нашем распоряжении нет ни списка его членов, ни устава, относящихся конкретно к этому периоду.
В подтверждение точки зрения К. Перру можно привести письмо одного из читателей, адресованное редакции газеты «Наблюдатель», которое было напечатано в № 78 этой газеты от 31 января 1790 г. «Господин Наблюдатель, почему вы ни словом не упоминаете о клубах, обществах и ассамблеях, которые множатся в нашей столице день ото дня? Вы один из часовых, поставленных народом, вы должны следить за тем, чтобы народ не был обманут, не был ослеплён новыми именами и названиями, которые могут ввести в заблуждение даже самых искушённых. Такие слова как «революция», «беспристрастные», «общество 1789», - всё это нужно лишь для того, чтобы пустить пыль в глаза... Будьте добры, укажите мне какой-нибудь клуб, где были бы только Робеспьеры, Барнавы и Мену, и я немедленно запишусь туда»7. Данное упоминание об Обществе 1789 примечательно в двух аспектах. Во-первых, на данный момент это первое стороннее упоминание об Обществе, следовательно, к концу января 1790 г. Общество не только
5 См.: Lctlrc a Monsieur *** // ComlorcetJ.-A.-N. (Euvrcs. 12 Vol. Paris, 1847-1849. Vol.10. P. 216.
6 Необходимо привести здесь текст данных писем. «Господину Иссару, проживающему у г-на Бро,
нотариуса, улица Petit Bourbon Saint Sulpicc. Клуб 89, в члены которого вы были приняты, проведёт свое
первое общее собрание в понедельник, 18 числа, в 8 часов вечера, у господина Псрье по адресу Chaussc
d'Antin № 72. Предупредите тех, кто был принят и кого вы знаете. Э. Сийсс». Как установил Клод Перру,
речь в данном случае идет о 18 январе 1790 г. См.: Perroud С. Op. cit. Р. 257; «Господин дез Иссар, моя
жизнь настолько зависит от Национальной ассамблеи, от работы её комитетов и т. д., что я просто не могу
Вам сказать заранее, в какое время я буду свободен. Если г-н Дсзиссар сможет найти меня в Ассамблее - это
будет прекрасно. Но лучше нам встретиться в нашем клубе, который открылся в отеле Генеральных штатов,
на улице Ришелье, прямо над пассажем Святого Гильома. Я буду там сегодня вечером между шестью и
семью часами. 27 января 1790 г.». Это письмо не подписано, но почерк тот же, что и в первом письме. Это
даст, как считает К. Перру, основание утверждать, что второе письмо было также написано Сийссом. См.:
PerroudC. Op. cit. P. 257-258.
7 L'Obscrvateur. № 78. 31 Janvier 1790. P. 633.
существовало, но, что более важно, уже обратило на себя внимание современников, иными словами, существовало для общественного мнения. А во-вторых, можно отметить, что уже в указанный период Общество рассматривали в качестве политической группировки как возможного конкурента Якобинского клуба.
Последнее представляется нам тем более интересным, что, согласно многочисленным свидетельствам, Общество 1789 образовалось в результате раскола Якобинского клуба, происшедшего в ходе обсуждения закона о праве объявлять войну и заключать мир, развернувшегося 22 и 23 мая 1790 г. После бурных прений в Якобинском клубе часть его членов приняла решение не заседать больше вместе с Барнавом, Наметами и Робеспьером и собираться для обсуждений в другом месте, которым и стало Общество 1789. 17 июня 1790 г. Общество 1789 дало пышный обед, посвященный годовщине преобразования Генеральных штатов в Учредительное собрание. Это событие широко освещалось в прессе. О нём писали практически все периодические издания, даже те из них, которые ни до, ни после даже словом не упоминали об Обществе. Неудивительно поэтому, что у многих современников, а вслед за ними и у ряда историков сложилось впечатление, что Общество 1789 образовалось в конце мая - начале июня 1790 г., а события 17 июня были своего рода инаугурацией новой организации.
Таким образом, период, когда, возможно, образовалось Общество 1789, достаточно продолжителен и охватывает девять месяцев с октября 1789 г. по июнь 1790 г. Внутри можно выделить три ключевые даты: октябрь 1789 г., январь 1790 г. и конец мая — первая половина июня 1790 г. Однако остаётся открытым вопрос, какую из них можно брать за начало существования Общества.
Не менее запутан вопрос, связанный с распадом Общества 1789. Иногда распад Общества относят к октябрю 1790 г., когда из-за недостатка финансирования перестал выходить «Журнал Общества 1789», а само Общество покинули многие видные политики, прежде всего Мирабо. Широко распространённой является точка зрения, согласно которой Общество 1789 просуществовало до июня 1791 г., после чего большая часть его членов вошла в клуб Фельянов. Иными словами, период распада Общества 1789 охватывает, предположительно, девять месяцев.
До сих пор остаётся неясным, кто же был основателем и лидером Общества 1789. Называется ряд имён, каждое из которых отражает ту или иную версию образования Общества. По одной из них, оно было основано Сийесом и Кондорсэ и объединило в своих рядах учёных, публицистов, философов, членов академий старого порядка и научных обществ. Общество предстаёт, таким образом, как некая академия. Её члены
были заняты разработкой законов, на которых основывается функционирование общества и государства8. По другой версии, Общество 1789 было основано Лафайетом и стало центром партии «файетистов», стремящихся к компромиссу между революцией и Старым порядком9. Согласно третьей версии, основателем Общества 1789 был Мирабо. Главной причиной образования Общества послужил раскол в Якобинском клубе, происшедший из-за вопроса о королевских полномочиях, в котором Мирабо сыграл важную роль10. В данном случае Общество 1789 рассматривается как организация сторонников усиления исполнительной власти. По четвёртой версии, Общество возникло в результате сближения Лафайета и Мирабо, которые решили объединить свои усилия для того, чтобы обрести влияние на Людовика XVI . Пятая версия говорит о том, что основателем Общества 1789 был известный швейцарский банкир Жорж Гран, и тем самым выдвигает на первый план представителей крупных банковских домов и финансистов12. Наконец, шестая версия указывает на то, что ядром Общества был так называемый «комитет Крийона», в который входили либерально настроенные дворяне, опасавшиеся дальнейшего развития революции13.
Вместе с тем существует ряд свидетельств, которые опровергают некоторые из вышеперечисленных версий. Например, в списке членов Общества 1789, опубликованном Огюстеном Шалламелем, имя Кондорсэ стоит среди так называемых «вспомогательных членов» (membres auxiliaires)14. Кроме того, можно упомянуть один из номеров газеты «Деяния Апостолов», в котором приводятся списки членов различных политических объединений той эпохи, в том числе Общества 1789, где Кондорсэ опять указан как «вспомогательный член» вместе с Шамфором, Казо, Бриссо, Черутти, Грувелем, Арто, Ласепедом, Лавуазье и Керальо . В свете приведённых фактов нельзя с уверенностью утверждать, что именно Кондорсэ был одним из основателей или лидеров Общества 1789. Лафайет в своих мемуарах сам говорит о том, что не был ни основателем, ни лидером
8 См.: LacroixS. Actcs de la commune dc Paris pendant la Revolution. 2eserie. Paris. 1900. T. 1. P. 232; Challamel
A. Lcs clubs contrc-rcvolutionnaircs, ccrclcs, comitcs, socictcs, salons, reunions, cafes, restaurants ct librairics.
Paris, 1895. P. 393-394.
9 Furet F, Richet D. La revolution francaise. Paris, 1973. P. 99.
10Maintenant G. Lcs Jacobins. Paris, 1984. P. 95.
11 Cahen L Condorcct et la Revolution. Paris, 1904. P. 241.
12 Lathy 11. La banque protestantc en France: dc la Revocation de l'Edit de Nantes a la Revolution. T. 1-2. Paris,
1961. T. 2. P. 618.
13 См.: Revolutions de Paris. № 43. Du 1" au mai 1790. P. 273; Lc Club 1789 en enfer. S. 1., s. d. P. 9.
14 Challamel A. Op. cit. P. 416.
15 Lcs Actes des Apotrcs. № 166-167. 1790. P. 43.
Общества 1789 . Что касается Мирабо, то его лидерство кажется тем более сомнительным, что даже для современников он был политиком, не принадлежавшим ни к какой политической партии. «Мирабо, - писал Камилл Демулен на страницах своей газеты, - завтракал с якобинцами, обедал с членами Общества 1789, а ужинал с Ламарком и «монархистами»»17. В уже упомянутом номере «Деяний Апостолов» Мирабо один образует свою собственную партию18. Наконец, тот же Демулен приводит отрывок из выступления Мирабо в Якобинском клубе, в котором он отклоняет обвинение, выдвинутое против него Шарлем Ламстом, в двойном дезертирстве: сначала из Якобинского клуба в Общество 1789, потом из Общества 1789 обратно в Якобинский клуб. «Действительно, — говорил Мирабо, - я покинул Якобинский клуб, как и многие другие, кто был не согласен с деспотическими устремлениями ряда его членов. Я отказался от посещений его заседаний, но при этом всегда отдавал должное справедливости его действий. Моя позиция в этом отношении та же, что и у аббата Сийеса, который на заседании Общества 1789 сказал: «За исключением двух-трёх якобинцев... я люблю всех членов этого клуба. Вас же, исключая десять человек, я презираю всех»»19. Со своей стороны, версия о том, что Общество 1789 было основано Жоржем Граном, не имеет достаточных доказательств, кроме семейного предания, о котором упоминает Эбер Люти. То же самое можно сказать о версии, согласно которой центром, вокруг которого сложилось Общество 1789, был комитет Крийона - у неё нет никаких убедительных подтверждений.
Однако наличие множества самых разнообразных и порой противоречивых точек зрения, касающихся хронологических рамок существования Общества 1789 и персоналий его предполагаемых лидеров, объясняется не только тем, что на данный момент нет серьёзного исследования Общества 1789, которое могло бы расставить всё по своим местам. Оно указывает скорее на проблему иного рода, а именно: что нужно понимать под образованием Общества 1789 и под термином «лидер» или «основатель» применительно к реалиям общественной и политической жизни конца XVIII столетия.
Очевидно, что рассмотрение этой проблемы предполагает в свою очередь определение самого понятия «общество». Морис Дюверже в своей работе, посвященной генезису її особенностям организации политических партий, сравнивая три формы
16 Lafayette M.-J. Mcmoircs, correspondanccs ct manuscrits du general Lafayette. T. 1-12. Bruxellcs, 1837-1839. T.
5. P. 179.
17 Revolutions dc France ct de Brabant. № 76. 1791. P. 331-332.
18 Lcs Actes des Apotrcs. № 166-167. 1790. P. 45.
19 Revolutions dc France ct dc Brabant. № 76. 1791. P. 90.
социальных объединений - общность, общество и орден, отмечал, что общество «представляет собой сознательное социальное объединение, основанное на договоре и на вступлении членов. В него входят свободно, по собственной воле — но могут и не входить. ...Его создают, ибо видят в этом определённый интерес. Общество основано не на соседстве, близости или кровном родстве - оно основано на интересе. ...Но в данном случае понятие интереса нужно понимать широко и многосторонне. Он, очевидно, включает интересы материальные... это также интересы интеллектуальные... Он охватывает и потребности, которые можно было бы назвать «интересами досуга»»20. Кроме того, М. Дюверже отмечает, что в общество именно «вступают», и что
\ «вступление», в отличие от ангажированности, свойственной ордену, оставляет членам общества широкое поле для самостоятельной деятельности. «Вступление -принадлежность ограниченная, охватывающая лишь часть деятельности вступившего, оно не связано с его глубинным «я», с его интимным бытиём. Иначе говоря, вступление -
^специализированная связь»21. Таким образом, исходя из определения, данного М., Дюверже, можно выделить три основных критерия такого социального объединения, как общество: договорная основа его образования, интерес как главный импульс вступления в общество и достаточно широкая автономность и независимость членов по отношению к самому обществу.
Договорная основа предполагает, с одной стороны, существование чётко оформленной внутренней организационной структуры, которая отличает общество от других объединений и от всех тех, кто в него не входит: членские взносы, обязательное посещение заседаний, участие в мероприятиях, организованных обществом, и т. д., а с другой - наличие у данного объединения своей идеологии, определённых ценностных установок, которым каждый вновь вступивший обязуется следовать.
В этом плане образование Общества 1789 можно отнести к моменту принятия его устава и составлению списка его членов. Клод Перру относит появление списка членов Общества 1789 к «эпохе первых собраний», зима-весна 1790 года22. К этому же периоду относится, по всей вероятности, так называемый «Проект устава нового патриотического общества, принятый членами Клуба 1789». В тексте устава, в частности, говорится, что одной из задач Общества 1789 является поиск подходящего помещения в Пале-Рояле или
20 Дюверже М. Политические партии. М., 2002. С. 176-177.
21 Там же. С. 178.
22 PerroudC. Op. cit. P. 259.
поблизости к «этому центру общественной жизни» . Вместе с тем известно, что
Общество 1789 переехало в Пале Рояль в начале мая 1790 г. 12 мая его члены широко
отпраздновали это событие, о чём упоминали многие периодические издания.
«В прошлую среду, - писал «Обозреватель» Пьера де ла Рейни, - патриотическое
Общество 1789 отметило свой переезд в новое помещение, расположенное в Пале Рояле.
На празднике присутствовали господа Байи, Лафайет, Шапелье [Лё-Шапелье], Мирабо
старший и другие. В это общество входят искренние патриоты, целью которых является
способствовать претворению в жизнь принципов социального искусства и подготовка
("вопросов для обсуждения в Учредительном собрании»24. Таким образом, упомянутый
проект устава был принят до 12 мая 1790 г. и, что весьма вероятно, задолго до этой даты,
если принять во внимание время, необходимое на его обсуждение, возможную
корректировку и окончательное принятие. Кроме того, есть основание полагать, что устав
предшествовал списку членов Общества 1789. Об этом свидетельствуют некоторые
пункты этого устава, а именно №№ 33 и 34. «На первом этапе формирования Общества
каждый из его основателей должен привлечь по десять человек... На втором этапе имена
кандидатов, предлагаемые тем или иным членом Общества, должны быть представлены
на обсуждение комиссарам Общества, которые после голосования вносят их в списки
избираемых» . Иными словами, проект устава был принят внутри узкого круга его
основателей, в тот период, когда Общество 1789 ещё только начало формироваться.
Что касается идеологии Общества 1789, то уже в первом пункте «Проекта устава»
говорится, что «главной целью Общества является распространение, развитие и защита
I принципов свободной конституции, а в более широком плане - прогресс социального
! искусства»'' . Однако наиболее чётко и развёрнуто цели и задачи, которые Общество
ставило перед собой, а также само понятие «социальное искусство», были определены в
первом номере «Журнала Общества 1789» от 5 мая 1790 г.
В свете того, что главным мотивом вступления в общество служит интерес, вопрос
о лидерстве и связанные с ним различные предположения приобретают иной характер. I Превалирование интереса, который преследуют при вступлении в общество, над
ангажированностью, то есть добровольным подчинением своих частных устремлений
единому интересу, позволяет объяснить отсутствие у Общества 1789 ярко выраженного
23 Sieyes E.-J. Ebauchc d'un nouvcau plan dc soci^lc" patriotiquc, adoptc par lc Club de mil sept cent quatrc vingt
ncuf. Paris, 1790. P. 11.
21 L'Obscrvatcur. (Continuation npociyphc dc Pierre dc la Rcynic). № 121. 15 mai 1790. P. 964.
25 Sieyes E.-J. Ebauchc... P. 9.
26 Ibid. P. 1.
лидера - того, кто мог бы воплощать собой этот единый интерес. Поэтому было бы неверным пытаться выделить среди перечисленных ранее версий, где говорится об основателях и лидерах Общества 1789, какую-нибудь одну, отбросив все остальные. Напротив, каждая из них может быть отчасти верна, так как отражает интерес, который преследовал тот или иной политический деятель или та или иная социопрофессиональная группа, вступая в Общество 1789. Для Кондорсэ и Сийеса этот интерес мог заключаться в разработке социального искусства; Лафайет и его сторонники могли рассматривать Общество как центр, вокруг которого группировалась партия «файетистов»; можно предположить, что Мирабо искал в Обществе опору в своей борьбе с Ламетом, Барнавом и Дюпором, и т. д.
Кроме того, необходимо учитывать, что согласно «Проекту устава» внутренняя организация Общества 1789 была сильно децентрализованной. Каждый член Общества входил по своему усмотрению в одну из шести секции, или комитетов . Переходить из секции в секцию можно было всего два раза в год 8. Каждая секция выбирала свою директорию сроком на год . «Это самая активная часть секции, на которую возложена основная работа; функции остальной части секции сводятся к обсуждению и подаче советов и предложений»30. Каждая секция выбирала своего президента сроком на один месяц, а также «специального президента» и двух секретарей . Примечательно, что «Проект устава» не предусматривал создания директории собственно Общества 1789. Вместо неё «центральным комитетом» провозглашалась генеральная ассамблея, которая должна была проводиться каждое воскресенье в пять часов вечера .
Нужно также отметить, что некоторые из предполагаемых лидеров Общества 1789, такие как Сийес, Лафайет, Мирабо, несмотря на то, что были известными и влиятельными политиками, не обладали в достаточной степени качествами, необходимыми для того, чтобы сплотить вокруг себя единомышленников и вести их к поставленной цели вопреки многочисленным препятствиям и трудностям. «Сийес, - писал в своих мемуарах Талейран, который тоже был членом Общества 1789, - владел умами. Но он никогда не смог бы стать лидером партии. Его ум был скорее возвышенным, а не живым. Он как будто был выточен из цельного камня. Если поступали не так, как он того хотел, он дулся
21 SievesE.-J. Ebauchc... 4. P. 2. :8 Ibid. 7. P. 2.
29 Ibid. 8, 9. P. 2-3.
30 Ibid. 14. P. 4.
31 Ibid. 11, 12. P. 3.
32 Ibid. 17, 18. P. 4.
в своём углу, утешаясь мыслью, что его мнение рано или поздно будет учтено» . Лидерские качества Лафайета также вызывали сомнения у некоторых современников. Губернатор Моррис, который тесно общался с Лафайетом, отмечал, что способности Лафайета не соответствовали положению лидера патриотической партии. «Лафайет далеко не на высоте стоявшей перед ним задачи. Если море станет бурным, он не сможет удержать руль. Он скорее похож на щепку, которую носит по волнам»34. Что касается Мирабо, то его репутация народного трибуна была сильно подорвана слухами о его продажности и о тайных сношениях с двором. «Ради денег, — говорил Рнвароль, - Мирабо способен на всё, даже на честность»35. Очевидно, что такой человек едва ли мог рассматриваться как лидер какой-либо партии, так как не внушал доверия даже своим сторонникам.
Вместе с тем неспособность того или иного члена Общества 1789 занять место лидера зависела не только от их личных качеств или от особенностей внутренней организации данного объединения, но в какой-то степени была чертой, свойственной всем политическим деятелям того периода, что в свою очередь отражало состояние общественного мнения, которое, будучи увлечено идеей национального единения, равенства и согласия, расценивало стремление отдельного политика и его сторонников к обретению большего влияния как ущерб, наносимый всему делу патриотической партии, и цезаризм. В этом плане интересно замечание Малуэ, который сам был активным участником событий первых двух лет революции и хорошо знал многих членов Общества 1789, в том числе его предполагаемых лидеров. «Нет, за весь революционный период вплоть до 18 брюмера я не могу вспомнить ни одного человека, которого можно было бы назвать настоящим лидером, решительно и последовательно осуществлявшим свои планы или планы своей партии»36. По мнению Малуэ, среди первых революционеров было слишком много известных и замечательных людей. Именно этот «избыток просвещённости» сделал невозможной согласованность их действий, основанной на добровольном подчинении авторитету .
Наконец, необходимо обратить внимание ещё на два аспекта, связанных с вопросом об образовании Общества 1789 и о лидерстве в его среде. В первом случае речь идёт о явлении, которое условно можно обозначить как «политическое рождение
33 Talleyrand СИ.-М. Mcmoircs 1754-1815. Paris. 1982. P. 147.
34Morris (gouverneur). Journal de Gouverncur Morris, minislrc plcnipotcntiairc des Etats-Unis en France dc 1792 a
1794 pendant les annccs 1789, 1790, 1791 ct 1792. Traduit par E. Pariset. Paris, 1901. P. 77.
35 Du Bled V. Lcs causcurs de la Revolution. Paris, 1888. P. 8.
36Malouet P.-V. Mcmoircs dc Malouct publics par son pclit-filsle baron Malouct. T.l-2. Paris, 1868. T. 1. P. 329.
Общества 1789», и под которым нужно понимать тот момент, когда Общество в ходе тех
или иных событий заявило о себе именно как о политическом объединении и заняло своё
место в спектре политических сил той эпохи. Такими событиями стали дискуссия о праве
объявлять войну и заключать мир и последовавший за ней раскол в Якобинском клубе.
Однако обретение Обществом 1789 политического существования представляло собой
сложный и многоплановый процесс. С одной стороны, оно было обусловлено
деятельностью его членов, их активным участием в дискуссии по важнейшим
политическим вопросам и ролью, которую они сыграли в принятии политического
решения. Вместе с тем в формировании представления об Обществе 1789 как об
определённой силе политического спектра большое значение имели другие факторы, как
то: сложившаяся на тот момент политическая конъюнктура, которая предлагала критерии
интерпретации политической деятельности членов Общества, и непосредственно оценка,
которую давали Обществу представители других политических группировок. За счёт
воздействия этих факторов представление, сложившееся об Обществе 1789 в глазах
общественного мнения, отличалось от того, каким его видели или хотели видеть сами
j члены. Иными словами, образ Общества 1789 был во многом автономен по отношению к
j самому Обществу. Более того, Общество 1789 оказалось заложником своего образа.
В ряде случаев поступки членов Общества получали интерпретацию, которая полностью
искажала их исходную мотивацию, не говоря уже о том, что Обществу часто и
совершенно бездоказательно, опираясь на расхожие представления, приписывали участие
в тех или иных событиях. Например, широко распространённое и всячески
поддерживаемое противниками Общества 1789 убеждение, что Общество было партией
«министериалов», дало основание утверждать, что именно члены Общества сорвали
голосование по вопросу о вотуме недоверия министрам, который предложили якобинцы
на заседании Учредительного собрания 22 октября 1790 г. Был напечатан список имён тех,
кто отказался голосовать за вотум недоверия, с пометкой, что большинство из них «члены
Общества 1789». На самом деле в приведённом списке только восемь имён принадлежали
членам Общества.
і Политическое рождение Общества 1789 по-иному поставило вопрос о лидерстве в
j его среде. Во-первых, от кого бы ни исходила инициатива образования Общества, кто бы ни направлял его деятельность в начальный период, после выхода на политическую арену в качестве лидеров стали рассматриваться те его члены, кто активно участвовал в
Ibid. Р. 297.
политической жизни и имел определённое влияние на развитие событий. Во-вторых, принадлежность к Обществу определялась уже не только организационно - вступление в Общество, соблюдение пунктов его устава и т. д., - но также политически, то есть в силу согласия с проводимой им политикой. В-третьих, поскольку образ Общества 1789, сложившийся в глазах общественного мнения, был во многом автономен по отношению к самому Обществу, то заключение о принадлежности того или иного политика к этой организации или же убеждение в том, что он её лидер, сделанные на основе высказанных им взглядов, могли быть произвольными. Всё это делает эластичными границы Общества и расширяет как количество его членов, так и список его предполагаемых лидеров. Например, к уже известным «лидерам», таким как Сийес, Лафайет, Мирабо, можно добавить имена других членов Общества 1789: Дюпона де Немура, Лё-Шапелье, Демёнье, Эммери, Бюро де Пюзи. Их деятельность в качестве депутатов Учредительного собрания, порой более активная и заметная, чем деятельность того же Сийеса или Лафайета, заставляла говорить о них как о «столпах Общества 1789» и судить о политике Общества, опираясь прежде всего на их выступления. Но вместе с тем «столпами Общества 1789» современники называли также д'Андре и Реньё Сен Жан д'Анжели, которых нет в имеющемся списке членов Общества.
Подобная ситуация предполагает выработку новых критериев определения
I «лидерства» - в особенности когда речь заходит о политическом дискурсе Общества 1789 - на основании которых можно установить, кто из 414 членов участвовал в формировании
{этого дискурса. Такими критериями являются, на наш взгляд, публичный характер деятельности того или иного члена Общества 1789, сопряжённый с более или менее отчётливым акцентированием их принадлежности к этой организации в глазах общественного мнения. Разумеется, что в данном случае невозможно обойти вниманием наиболее известных политиков того времени, вошедших в состав Общества 1789, таких как Байи, Лафайет, Мирабо, Сийес. Кроме того, особое значение приобретает группа членов Общества депутатов Учредительного собрания, в частности такие её представители, как Дюпон де Немур, Лё-Шапелье, Демёнье, Еммери, Ларошфуко д'Анвиль, Ларошфуко-Лианкур, Турэ, Талейран, Рёдерер, Бюро де Пюзи, Буасси д'Англа, Моро де Сен-Мери. Необходимо также рассмотреть политические взгляды тех членов Общества 1789, кто официально говорил от его имени. Среди них можно отметить прежде всего редакторов «Журнала Общества 1789» и авторов публикуемых в нём статей: Арто, Кондорсэ, Грувеля, шевалье де ла Панжа, Гиродэ, Дюпона де Немура, братьев Андре и Жозефа Шенье, Хассенфратца, к которым можно также прибавить имена членов, чьи
сочинения были опубликованы согласно постановлению генеральной ассамблеи Общества 1789, или тех из них, кто, публикуя свои работы, специально указывал на свою принадлежность к данной организации: маркиза Казо, Рамона де Карбонье, Шарля де ла Виллета, Лавуазье, Гиродэ, Сеновера. Наконец, важно обратить внимание на членов Общества, выпускавших собственные независимые периодические издания, которые, однако, в глазах многих современников часто ассоциировались именно с Обществом 1789. Это прежде всего Черутти и Грувель, являвшиеся главными редакторами «Деревенского листка», и Дюкенуа, издававший газету «Друг патриотов».
Суммируя представленные выше рассуждения, касающиеся вопросов, связанных с процессом образования Общества 1789, периодом его существования и его лидерами, можно сказать следующее. Идея создания организации, члены которой занимались бы обсуждением и разработкой «принципов свободной конституции», то есть социальным искусством, возникла в октябре 1789 г., о чём свидетельствует уже упоминавшееся ранее письмо Кондорсэ. Таким образом, первый, подготовительный период существования Общества 1789 начался с октября 1789 г. Вероятно, в это время происходил поиск и привлечение заинтересованных лиц, налаживались контакты между будущими членами, вырабатыавлись основные идейные установки будущей организации. Подготовительная работа закончилась к середине января 1790 года: 18 января состоялось первое собрание Общества 1789, на квартире у Жана Константена Перье. Однако Общество 1789 было слишком многочисленным для того, чтобы проводить свои заседания в частном доме. Кроме того, оно не могло организационно зависеть от одного из своих членов, который предоставлял место для проведения собраний. Наконец, само место проведения первого собрания - дом № 72 по улице Chausse d'Antin - было слишком удалено от Пале Рояля -центра общественной и политической жизни в ту эпоху. Всё это привело к тому, что уже 28 января 1790 г. Общество 1789 переехало на улицу Richelieu, в отель Генеральных штатов.
С конца января 1790 г. начинается второй период существования Общества 1789, который длится вплоть до середины мая 1790 г. В это время происходит дальнейшее организационное становление Общества 1789. Принимается проект его устава, составленный Сийесом, где устанавливается процедура приёма в члены Общества, его внутренняя структура. Публикуется список членов Общества. 5 мая 1790 г. выходит в свет первый номер «Журнала Общества 1789», в котором Общество в первый раз публично заявляет о себе, о своих целях и принципах. Наконец, 12 мая 1790 г. члены Общества 1789
торжественным обедом отмечают свой переезд в Пале Рояль - сердце Парижа того времени.
Третий, наиболее протяженный период существования Общества 1789, начинается со второй половины мая 1790 г. и длится вплоть до распада этой организации осенью 1791 г. Он знаменуется политическим рождением Общества 1789, когда в ходе обсуждения вопроса о праве объявлять войну и заключать мир Общество определило себя как политическое объединение, преследующее цель остановить процесс дальнейшей радикализации революции за счёт усиления полномочий короля и укрепления исполнительно-административной системы. Важной особенностью политического рождения Общества 1789 стал раскол в Якобинском клубе, отчётливо показавший, что внутри «патриотической партии» сложились два течения: «умеренное», организационным центром которого стало Общество 1789, и радикальное, объединившее якобинцев, оставшихся верным своему клубу. К ранее уже известным лидерам Общества 1789 Сийесу и Кондорсэ добавились имена Мирабо, Лё-Шапелье, Демёнье - главных архитекторов декрета о праве войны и мира, укрепившего позиции исполнительной власти, а также Лафайета, который на тот момент также проводил политику сближения с двором и своим авторитетом ещё более усилил Общество 1789.
Третий период можно в свою очередь подразделить на несколько этапов. Первый этап начинается с конца мая 1790 г. и охватывает всё лето до начала сентября. Вслед за Леоном Каэном и Клодом Перру можно сказать, что это было время расцвета Общества 1789, когда его активность и популярность достигли своего апогея. Согласно свидетельствам некоторых современников, в июне в Общество входило, не считая других членов, 400 депутатов Учредительного собрания. Общество обладало большим влиянием. Благодаря усилиям его членов был принят закон о цивильном листе, фактически гарантировавший финансовую независимость короля и двора. Осуществляя политику усиления исполнительно-административной системы, члены Общества поддержали действия монарха и его министров в деле о Семейном пакте, одобрив их приверженность соблюдать союзнические обязательства перед Испанией в случае возникновения войны. Они также вели активную борьбу, как в стенах Учредительного собрания, так и на страницах своего «Журнала», за ограничение свободы прессы, и в союзе с Малуэ инициировали 31 июля процесс против представителей леворадикальной прессы Демулена и Марата. Наконец, именно члены Общества 1789, прежде всего Еммери, Дюпон де Немур, Демёнье, д'Андре, Лафайет, были главными вдохновителями принятия Учредительным собранием жёстких мер в отношении восставшего гарнизона Нанси.
Однако уже с начала сентября 1790 г. влияние Общества 1789 начинает значительно ослабевать. Во многом это было связано с разногласиями, возникшими среди его членов по вопросу об ассигнатах. Общество 1789 разделилось на сторонников и противников новой эмиссии ассигнат и превращения их в платёжное средство. Из Общества 1789 вышел Мирабо, один из самых активных его членов, отчасти из-за невозможности убедить своих оппонентов в необходимости выпуска ассигнат, отчасти из-за того, что Общество не встало на его защиту, когда трибунал Шатле выдвинул против него обвинение в организации покушения на жизнь короля 5 и 6 октября 1789 г. Кроме того, Общество 1789 подверглось сильнейшему давлению как со стороны радикально настроенных политиков и журналистов, развернувших широкую деятельность по его дискредитации, так и со стороны революционно настроенных масс, которые 3 сентября 1790 г. чуть было не разгромили зал его заседаний. Начался отток членов из Общества. Вслед за Мирабо его покинули Талейран, Гувьон, Барер и многие другие. Это заставило директорию Общества значительно облегчить процедуру принятия новых членов - мера, которая, впрочем, не принесла ожидаемого результата. Из-за недостатка финансирования перестает выходить «Журнал Общества 1789». Его пятнадцатый номер оказался последним. В конце сентября 1790 г. на дуэли был убит член Общества Базанкур. Таким образом, второй этап начинается с сентября 1790 г. Общество 1789 на продолжительное время сошло с политической арены и как бы вернулось к положению, существовавшему до мая 1790 г. Оно продолжало проводить свои заседания, но замкнулось на обсуждении «метафизических» вопросов, то есть не имеющих никакого практического значения. Общество превратилось в своего рода салон, в клуб, где можно было приятно провести время: почитать свежую прессу, ознакомиться с последними книжными новинками, сыграть в шахматы или вкусно покушать38. Станислас Жирардан, сам член Общества 1789, в своих мемуарах приводит одну из острот, услышанных им в театре, которая довольно точно характеризует плачевное положение этой организации: кто-то однажды сказал что, Общество 1789 отличается от настоящего патриотического клуба, как кастрат от настоящего мужчины39.
Однако Общество 1789 продолжало существовать и иногда даже громко заявляло о себе. 2 февраля 1791 г. оно обнародовало своё постановление, согласно которому его членам запрещалось посещать собрания Клуба друзей монархической конституции, чем
38 См.: Лгпаисі С. Chamfort. Biographic suivic dc soixantc-dix maximes, anecdotes, mots ct dialogues incdits ou jamais rccditcs. Paris, 1988. P. 227.
вызвало многочисленные нападки со стороны правой прессы. Активность Общества не столько ослабла, сколько изменила свою форму и направление и переместилась в сферу закулисной игры, где осуществлялось негласное распределение административных должностей, командных постов и министерских портфелей. Так, после выборов членов совета и директории парижского департамента оказалось, что большинство из них, за малым исключением, входят в Общество 1789. Члены Общества были также широко представлены в парижских трибуналах и в штабе парижской национальной гвардии. Держась в стороне от открытой политической борьбы, Общество представлялось своим противникам ещё более опасным, чем раньше. Его руку склонны были видеть в деле Венсенского замка и в принятии закона, позволившего тёткам Людовика XVI беспрепятственно покинуть Францию. Общество вновь возникло (как Феникс, по выражению одного из журналистов) во время обсуждения вопроса о присоединении Авиньона к Франции, когда под руководством д'Андре якобы провалило этот проект. Разумеется, нельзя с уверенностью утверждать, полагаясь лишь на сторонние свидетельства современников, что за всеми этими событиями стояло именно Общество 1789. Речь идёт прежде всего о том, что инициированная и проводимая Обществом политика, направленная на сдерживание дальнейшей радикализации революции путём укрепления исполнительных органов власти и обретения контроля над органами государственной администрации, оказалась более жизнеспособной, чем само Общество, и более того, по мере завершения работы над конституцией приобретала всё больше сторонников, в том числе среди бывших противников Общества 1789, группировавшихся вокруг Якобинского клуба, таких как братья Ламеты и Мену. В феврале 1791 г. была предпринята попытка создать новый клуб, который бы объединил в своих рядах членов Общества 1789 и умеренных якобинцев. В № XI от 5 февраля 1791 г. «Друг патриотов», редактируемый Декенуа, сообщал, в частности, что господа Ламеты и Мену сняли помещение канцелярии герцога Орлеанского, где создали клуб, куда вошли лучшие члены Якобинского клуба и Общества 178940. Члены так называемого триумвирата - Барнав, Дюпор и Ламет - также склонялись к союзу с Обществом 1789, ища поддержки против радикально настроенных якобинцев, возглавляемых Робеспьером. На деньги, предоставленные двором, они стали выпускать газету «Логограф», главным редактором которой был Бодуен, известный издатель того времени и член Общества 1789.
39 Girardin S. Mcmoircs, journal ct souvenirs dc Stanislas Girardin. Dcuxicmc edition. T. 1-2. Paris, 1829. T. 1. P.
114.
40 L'Ami des patriotes ou lc defenscur dc la Revolution. № XI. 5 fevrier 1791. P. 351.
Неудивительно, что на страницах «Логографа» высказывалось мнение, что якобинцы и «восемьдесят девятые» руководствуются одними и теми же принципами и имеют одних и тех же друзей, и что раскол левой части Учредительного собрания вскоре прекратится, так как он не может не прекратиться41.
Конец второго этапа и начало третьего отмечены политическим кризисом, разразившимся вслед за неудачным бегством королевской семьи в Варенн в июне 1791 г. Общество 1789 вышло из тени и оказалось вовлечено в развернувшуюся с особой остротой и интенсивностью политическую борьбу. Сразу после получения известия о бегстве короля члены Общества 1789, возглавляемые Лафайетом, явились на заседание Якобинского клуба с предложением об объединении перед лицом грозящей всем патриотам опасности. Этот шаг был расценен неоднозначно. Многие приветствовали эту инициативу, полагая, что она ведёт к консолидации патриотических сил, которые смогут единым фронтом противостоять контрреволюции. Другие, в частности Робеспьер и Дантон, предостерегали против охватившей членов обоих клубов эйфории объединения и обретённого согласия, считая, что союз с Обществом 1789 может оказаться губительным для якобинцев. Высказанные опасения подтвердились последующим развитием событий. Если Общество 1789 и не «отравило чистый источник патриотизма», как писали в то время, то очевидно, что его объединение с якобинцами сыграло роль катализатора, ускорившего процесс размежевания внутри Якобинского клуба между умеренными, возглавляемыми Барнавом, Дюпором и Ламетом, и радикалами, во главе которых стояли Робеспьер, Бриссо, Дантон. Раскол в Якобинском клубе и появление клуба Фельянов заставили членов Общества 1789 по-новому позиционировать себя в расстановке политических сил. Большая их часть вошла в клуб Фельянов, другие остались в Якобинском клубе, но вместе с тем необходимо отметить, что само Общество не распалось и просуществовало по крайней мере ещё до середины сентября 1791 г.
* * *
Таким образом, фактическая история Общества 1789 даёт достаточно связное представление как о хронологических рамках его существования, так и о событиях первых двух лет революции, в которых Общество играло важную роль. Но вместе с тем она оставляет в стороне ряд ключевых вопросов, а именно: 1. Каковы были особенности
Lc Logographc, journal national. № 4. Samcdi 30 avril [1791 J. P. 13.
социопрофессионалыюго состава Общества 1789 и представителей каких социальных слоев Общество объеденило в своих рядах; 2. Что представляла собой идеология Общества 1789, так называемое «социальное искусство», и как, опираясь на её положения, можно интерпретировать проводимую Обществом 1789 политику; 3. Наконец, как политика Общества 1789 вписывалась в широкие дебаты, которые велись во французском обществе вокруг подготовки конституции. Рассмотрение обозначенных проблем во многом определяет структуру данной работы, которая состоит из трёх частей.
Первая часть посвящена просопографическому исследованию Общества 1789, воссозданию коллективного портрета его членов, анализу его социопрофесснонального состава применительно к трём различным периодам - до революции, во время революции и после революции; рассмотрению связей, существовавших между Обществом и другими политическими объединениями того времени- клубами, обществами, кружками.
Во второй части главным объектом исследования становится уже идеология Общества 1789, его политический дискурс: что стоит за выражением «социальное искусство» и как цели, преследуемые членами Общества 1789 в этой области, отражают их представления о происшедшей революции, её природе и перспективах.
Наконец, третья часть будет посвящена рассмотрению того, как политические представления членов Общества 1789 отражались в дебатах, возникающих по тому или иному вопросу в ходе подготовки первой французской конституции, и какую систему государственного устройства они хотели установить во Франции.
Период до 1789 г
Фрагментарный характер представлений об Обществе 1789 во многом объясняется тем фактом, что большинство его членов, несмотря на имеющийся на сегодняшний день ряд работ по данной теме, до сих пор остаются неизвестными. Иными словами, отсутствует сама база для реконструкции политических взглядов и деятельности его членов. Поэтому первыми шагами в исследовании этой организации необходимо должны стать идентификация по возможности большего количества персоналий, входящих в Общество, и анализ его социопрофессионального состава. Главным инструментом для этого служат адреса проживания членов Общества, указанные в списке после их имён. Для этой цели были привлечены ряд справочных изданий той эпохи, а также списки других клубов, обществ и ассамблей, куда они предположительно могли входить64.
Из 414 членов Общества удалось идентифицировать 335 человек; соответственно, неизвестными остаются 79 человек. При этом необходимо указать на разную полноту идентификации. Для одних членов Общества возможна наиболее полная идентификация, которая позволяет проследить их карьеру, как в период Старого порядка, так и во время Революции, а порой значительно дальше, включая Реставрацию. О других существуют только фрагментарные данные, которые относятся только к одному периоду: либо к Старому порядку, либо к Революции.
Социопрофессиональный состав Общества 1789 можно представить в виде следующей развёрнутой таблицы .
При рассмотрении этой таблицы нужно отметить определённую сложность классификации, связанную с взаимопроникновением отдельных групп. Социальный и профессиональный критерии совпадают не всегда и тем самым делают эластичными границы социопрофессиональных групп, позволяя отнести того или иного члена Общества 1789 сразу к нескольким из них, так что в ряде случаев представитель одной группы может с полным основанием принадлежать к другой группе или сразу к нескольким подгруппам внутри каждой из групп.
Например, представитель Первого сословия, Талейран-Перигор, епископ Отёнский, по своему социальному происхождению может быть причислен к дворянству шпаги: известно, что только травма ноги, полученная им в детстве, помешала ему избрать карьеру военного. В то же время Сийес и Дюмушель, первый - сын директора почты, второй -выходец из семьи «землевладельцев», несмотря на духовный сан, могут рассматриваться в качестве представителей третьего сословия: одним из подтверждений этому может служить тот факт, что оба они были избраны в Учредительное собрание от третьего сословия. Аббат Луи был советником в третьей палате расследований парижского парламента, а аббат Сан-Мартен занимал должность советника Шатле. Тем самым оба могут рассматриваться как «оффнсье», держатели должностей.
Группа дворянства шпаги наиболее гомогенна и замкнута, но и здесь можно указать нескольких её представителей, которые, в основном по характеру своей деятельности, могут присутствовать в других группах. Так, граф Кюстин, который к 1789 году был дивизионным инспектором кавалерии Фладрии и участвовал и в Семилетней войне, и в Войне за независимость северо-американских штатов, был вместе с тем владельцем фарфорового завода в Нидервилле. Ларошфуко-Лианкур, маршал Франции, основал прядильную фабрику в Лианкуре. Маркиз Кондорсэ происходил из старинного дворянского рода провинции Дофине, однако по состоянию здоровья он не мог стать военным. Крупный учёный-математик, философ и публицист, он может быть причислен к группе «hommes des lettres», а в качестве инспектора монетного двора - к группе, включающей в себя держателей должностей, комиссаров короля и функционеров.
Шевалье де Керальо оставил карьеру военного и посвятил себя занятиям наукой и литературой. В 1758 г. вместе с аббатом Кондильяком он был воспитателем дона Фердинанда, потом стал преподавателем тактики. Помимо этого в качестве директора по сбору двадцатины в генеральстве Алансон он входил в так называемое «малое министерство» по сбору прямых налогов. Агасс де Крен занимал придворную должность дворянина-ординарца короля и вместе с тем был владельцем типографии.
Группа держателей должностей, комиссаров короля и функционеров наиболее сложна для классификации, что объясняется прежде всего сложностью административной и юридической системы монархии Старого порядка. Многие из представителей этой группы являлись держателями сразу нескольких должностей. Этим объясняется их одновременное присутствие в разных подгруппах.
Так, в число докладчиков государственного совета входили три советника парижского парламента (Антуан Блондель, Депон и Пасторе); один управляющий королевской казной и генеральный откупщик (Савалет де Ланж); один администратор госпиталя Quinze-Vingts (де Гранвель); один королевский советник и гражданский генеральный лейтенант (Фарже); один президент счётной палаты и главный управляющий в администрации королевских охотничьих угодий Варенна (Дёван де Фонтене). Блондель, кроме того, был интендантом финансов и одновременно интендантом коммерции. В последнем качестве он входил в Совет главного откупного ведомства. Депон был королевским интендантом в округе Трёх епископств.
В число королевских секретарей входили четыре нотариуса при Шатле (Дофан, Дюкло-Дефренуа, Предикан, Шодо); один советник в третьей палате Высшего податного суда (Бонфис); один королевский казначей (Руне де л Этанг); один генеральный откупщик (Доазан); один плательщик рент и советник Шатле (Грийон Дешапель); один генеральный сборщик налогов (Ла Фрете).
Социальное искусство
Главной задачей Общества 1789 провозглашалось занятие так называемым социальным искусством, определение которого дается уже в первом номере журнала Общества.
«Есть искусство, с помощью которого отдельный человек может обеспечить себе счастливое существование. До сего времени этим искусством была моральная философия, доведённая древними до совершенства.
Но и для наций существует искусство, обеспечивающее и поддерживающее их благосостояние. Это так называемое социальное искусство.
Эту науку, которая объединяет в себе все другие науки, ещё никто не рассматривал во всей её полноте. Искусство земледелия, искусство торговли и даже искусство мыслить есть лишь части этой науки; каждая из них уже получила некоторое развитие, но своего расцвета они могут достигнуть, лишь будучи объединены в хорошо организованное единое целое.
Собрать воедино множество разрозненных частей, найти взаимосвязь между различными науками и понять их место и роль в рамках самой главной науки, науки о цивилизации - вот цель занятий социальным искусством.
Ни один человек, ни группа людей, ни даже нация, а только участие всех народов сможет обеспечить прогресс социального искусства. Однако этот прогресс станет ещё более успешным, если все умы будут следовать единому плану.
Таким образом, необходимо создание единого метода. Но перед тем как он будет окончательно разработан и повсеместно принят, его основы могут быть заложены какой-то одной организацией. Таков план создания Общества 1789.
Преследуя свою главную цель, состоящую в исследовании принципов и способов совершенствования социального искусства, Общество 1789 будет также следить за тем, чтобы они получили правильное применение при составлении конституции» .
Анализируя цели, которые ставило перед собой Общество 1789, прежде всего нужно отметить, что Общество мыслилось своими основателями как научная организация,
своего рода академия. Это неудивительно, принимая во внимание количество вошедших в его состав профессиональных учёных, литераторов, публицистов, а также представителей других профессий, посвящавших своё свободное время занятиям науками и искусствами. Кондорсэ характеризовал Общество 1789 как философское, а о социальном искусстве говорил как об «обыкновенной науке, основанной, подобно другим наукам, на фактах, опыте, размышлении и расчётах»235. В журнале Общества говорится о том, что оно должно рассматриваться как центр корреспонденции, касающейся основ государственного и общественного устройства, как своеобразная компания друзей человечества, «коммерсантов истинных принципов социальной организации»
Данная особенность организации Общества 1789 уже не раз отмечалась историками. Киф М., Бейкер указал на преемственность, существовавшую между Обществом 1789 и академиями Старого порядка, и ещё раз подчеркнул, что «задачи, которые оно ставило перед собой, были характерны не для политической организации, но для академии»237. Однако наиболее важным, на наш взгляд, выводом, сделанным Кифом Бейкером, является наличие политического элемента в научной организации Общества 1789. Цель выявить оптимальные законы организации человеческого общества, обеспечивающие всеобщее счастье и благоденствие, которую Общество 1789 ставило перед собой, была одновременно главной целью революции. Вопросы социального и государственного устройства неизбежно становились предметом не только научной, но также и политической дискуссии. Тем самым Общество 1789, согласно замечанию Кифа Бейкера, «искало научного решения политических проблем».
Права человека и гражданина
По мнению членов Общества 1789, в основе французской конституции должна лежать природа человека, принципы естественного права. Этимологически об этом свидетельствует само определение, которое члены Общества дали этим принципам — «фундаментальные», «вечные» принципы 8 . Для того, чтобы их открыть не надо рыться в архивах (Черутти)388, они есть в сердце каждого человека и понятны всем членам общества только потому, что они люди (Мирабо)389. Иными словами, речь идёт о существовании неких априорных понятий, которые рождаются вместе с человеком и не зависят от его эмпирического опыта. Подобные представления говорят об определённом влиянии на членов Общества 1789 философии рационализма, однако могут быть объяснены и требованиями момента, особенностями политической конъюнктуры, сложившейся к открытию Генеральных штатов весной 1789 г. Как отмечал в связи с этим Марсель Гоше, ассамблея депутатов, провозгласившая себя «национальной» и «конституирующей» (учредительной), страдала от нехватки легальности перед лицом исторической легитимности, которой обладала монархия. «Отсюда возникла необходимость обратиться к самим основаниям права, взятым в самом широком их значении, чей авторитет был бы абсолютным»390. Тем самым происходило перераспределение политической власти в пользу Национальной ассамблеи, открывались ничем не ограниченные возможности для проявления общей воли, свободной от требований, налагаемых традицией и особенностями исторического развития. «Надо обращаться не к прошедшим векам, а к вечным принципам», - писал Черутти391. Грувель на страницах своего сочинения о «Духе законов» полемизировал с Монтескье и особенно критиковал те положения, содержащиеся, соответственно, в 14 и 18 книгах «Духа законов», где утверждается зависимость законов от климатических условий и состояния почвы . «Утверждать, что нации управляются физическими причинами, - пишет Грувель, - как, например, климат или свойства почвы, значит утверждать, что правительства являются именно такими, какими они должны быть. Это материальное влияние есть своего рода фатализм, перед которым люди склоняются, забыв о своих правах...» .
Необходимо также отметить, что, рассматривая естественное право как основообразующий элемент общества, члены Общества 1789 придерживались руссоисткого понимания человека, доброго по своей природе. Никто из членов Общества в своих сочинениях прямо не утверждал, что человек по природе своей добр. Сийес, например, считал, что в естественном состоянии между людьми существуют два рода взаимоотношений: взаимоотношения «плохие» и «нелегитимные», порождённые состоянием войны и опирающиеся исключительно на силу, и отношения легитимные, возникающие из взаимного соблюдения взятых друг перед другом обязательств. Но складывание общества является, по мнению Сийеса, результатом именно «легитимных» отношений, то есть венчает добрые побуждения человеческой природы, позволяет им утвердиться и окрепнуть394. Отстаивая эту точку зрения, другой член Общества 1789, Грувель, критиковал идею, высказанную Гоббсом, что только личный интерес лежит в основании политики, морали, прав и обязанностей. «Гоббс, - писал Грувель, -распространяя ложный свет, только ещё больше сгустил тьму, ...он вооружил одних людей против других, правителей - против поданных и в самой природе видел истоки войны и тирании»395. Высказывание Грувеля важно вот в каком плане: оно свидетельствует об обязательной связи между природой человека и политическим устройством общества. В этом контексте мысль о том, что возникновение общества явилось следствием положительных, а не отрицательных, как у Гоббса, качеств человеческой природы, приобретает особую значимость: она служит обоснованием тому, что будущая форма политической организации общества, основанного на соблюдении естественных прав, будет наиболее благоприятной для граждан, свободной от пороков, свойственных монархии, анархии, аристократическому правлению и т. д.
Таким образом, одной из важных особенностей философских и политических представлений членов Общества 1789, было убеждение в существовании взаимообусловленной связи между естественным и гражданским состоянием. Рассматривая естественное право как главный источник легитимности не только Учредительного собрания, но и революции в целом, члены Общества 1789 не могли допустить, чтобы позитивное право существовало независимо от естественного права, поглощало или отменяло его. Законы, регулирующие отношения людей в обществе, могли быть только продолжением естественных прав. Сийес считал, что, объединившись в общество, люди не теряют своих естественных прав и не приносят никакой жертвы. «Общественное состояние - это своего рода продолжение, дополнение естествен! го го состояния»396. Тем самым члены Общества 1789 создали свою оригинальную концепцию общественного договора, отличную от концепции Руссо, согласно которой, вступая в общество, человек отказывается от естественных прав в пользу гражданских, от ничем не ограниченной естественной свободы - в пользу свободы гражданской, ограниченной общей волей. «Общественное состояние, - писал по этому поводу Грувель, - не есть состояние искусственное [«искусственность» понимается как противоположность «естественности»]. Руссо сам противоречит своим более ранним сочинениям. ...Это противоречие ясно видно на фоне одной прекрасной мысли, высказанной Ферпосоном: «Естественное, природное состояние существует везде, где человек использует свои способности, будь то в хижине или во дворце»» .
