Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Эмиграция «первой волны» и идеи служения будущей России 22
1.1. Причины эмиграции, ее численность и правовой статус в странах-реципиентах 22
1.2. Региональные особенности идейно-политической борьбы за будущую Россию 42
Глава 2. Идейно-политические процессы в Российском Зарубежье 1920-х годов и борьба за постбольшевистскую Россию 70
2.1. Спектр политических установок борьбы за возрождение России в рассеянии 70
2.2. Дискуссии в Российском Зарубежье о государственном строе и путях преобразования постбольшевистской России 95
Глава 3. Идеи будущей России в жизни молодого поколения Российского Зарубежья 123
3.1. Деятельность эмиграции по созданию интеллигенции постбольшевистской России 123
3.2. Динамика политической ориентации и религиозные искания молодежи российского беженства 153
Заключение 196
Список использованных источников и литературы 199
- Причины эмиграции, ее численность и правовой статус в странах-реципиентах
- Спектр политических установок борьбы за возрождение России в рассеянии
- Деятельность эмиграции по созданию интеллигенции постбольшевистской России
Введение к работе
Актуальность темы. История Российского Зарубежья привлекает в последнее время всё больше внимания широкой общественности и специалистов. Сегодня мало у кого вызывает сомнение, что зарубежная Россия является органической частью отечественной истории XX века. Невозможно представить полнокровное духовное развитие современной и будущей России без использования богатейшего и разнообразного наследия, сохраненного и развитого нашими соотечественниками в рассеянии.
Вопрос о том, какой будет Новая Россия, безусловно, волнует общественную и научно-исследовательскую мысль. В переломное время, которое вновь переживает наша страна, обостренно встают вопросы будущего российской государственности, системы власти и управления. Реалии современного этапа в развитии Российского государства корреспондируются с драматизмом явлений и событий первой трети XX века в истории нашей
страны. При этом - результат корректен для сравнительного анализа: крушение прежней государственности, прежних институтов власти, рождение новой государственной системы, неизбежно усиливающие конфликтность общественного сознания в условиях распада традиционных ценностей и сопровождающиеся мучительными и непредсказуемыми издержками для основной массы населения. В такие моменты общество обычно обращается к своему прошлому, стремясь подтвердить проводимые преобразования
авторитетом традиций, найти оптимальные пути развития государства, его экономики, политики, культуры. Поэтому понятен интерес к интеллектуальному наследию и политическому опыту представителей Российского Зарубежья. Наибольшую актуальность имеет в этой связи изучение политической мысли и общественно-политической деятельности отечественной эмиграции, в частности, её взглядов, концепций, оценок и прогнозов перспектив возрождения России и создания новой Российской
государственности. Кроме того, идеи и теории русских эмигрантов имеют принципиальное значение для национального самосознания, для осмысления природы и специфики Российской государственности, политической и правовой культуры.
Степень изученности темы. Первые работы советских авторов по истории Российского Зарубежья появились в 1920-е годы1. Написанные партийными историками и публицистами эти работы были не столько историческими исследованиями, сколько непосредственными откликами на злободневные проблемы идеологической борьбы. Поэтому нельзя сказать, что вопросы, связанные с изучением беженства первого послеоктябрьского десятилетия находились в стороне от отечественной исторической науки. Однако в Советском Союзе круг изданий к концу 20-х годов по идейным соображениям власти значительно сузился. В результате, например, в 1930-е годы в печати лишь проскальзывали отдельные «обрывочные» замечания о рассеянии, в большей степени, обращенные к своему времени2. Такое положение вещей длилось достаточно долго.
Качественно новый период в изучении истории общественно-политической мысли Российского Зарубежья 1920-х годов связан со второй половиной 1950-х - концом 1980-х годов, когда общественно-политические тенденции относительной либерализации нашли свое непосредственное отражение в исторической науке. Только в 1950-е годы появились диссертационные исследования. Одни из них в последующем стали частью фундамента работ об отечественной диаспоре. Правда, в большинстве своем, они продолжали нести на себе печать авторитарного режима. Но сам факт введения в научный оборот новых документов и материалов, стремление на профессиональном уровне рассмотреть важную проблему был заслуживающим
Мещеряков Н.Л. На переломе. (Из настроений белогвардейской эмиграции). М., 1922; Покровский M.H. Что установил процесс так называемых социалистов-революционеров. М., 1922; Он же. Контрреволюция за 4 года. М., 1922; Ярославский Е. Третья сила. М,, 1922; Бубнов А. Буржуазное реставраторство на втором году нэпа. Пг,, 1923; На идеологическом фронте борьбы с контрреволюцией. Сб. статей. М., 1923 и др. 2 Заславский Д. Коротенькие люди // Книга и революция. 1929. № 2. с. 24.
пристального внимания историческим явлением. Отдельные аспекты политической истории Российского Зарубежья раскрывались в работах советских историков и философов, посвященных изучению проблем истории интеллигенции и истории политических партий, оказавшихся в политической и идейной оппозиции новому режиму1. Публикуются воспоминания бывших эмигрантов, возвратившихся в СССР2. Историки начинают активно интересоваться «белой эмиграцией» . Однако в работах советских ученых того времени практически не рассматривались вопросы поиска нового облика России в эмиграции.
Во второй половине 1970-х - начале 1980-х годов были опубликованы и специальные исследования по истории российской эмиграции - статьи и монографии В.В. Комина, Ю.В. Мухачева, Г.Ф. Барихновского, Л.К. Шкаренкова и других авторов . В них собран конкретный материал по истории «белой» или «антисоветской эмиграции», несмотря на чинимые в то время препятствия к его выявлению, обобщению. Сюжеты подаются «под соответствующим углом зрения». Это объяснимо. «Эмигрантской» темой в те годы застоя можно было заниматься «только разоблачая» буржуазную идеологию и осуждая уехавших. Даже самый общий анализ содержания и направленности многих публикаций этого периода по истории общественно-политической жизни в эмиграции позволяет констатировать их основной методологический изъян: за редким исключением подавляющее большинство из них имеет неконструктивный, априори разоблачительный характер. Главные
1 Трифонов И.Н. Из истории борьбы Коммунистической партии против сменовеховства // История СССР. 1959. № 3; Он же. Ликвидация эксплуататорских классов в СССР. М., 1975; Федюкин С.А. Великий Октябрь и интеллигенция. Из истории вовлечения старой интеллигенции в строительство социализма. М., 3972; Он же. Борьба с буржуазной идеологией в условиях перехода к НЭПу. М., 1977; Голинков Д,Л. Крушение антисоветского подполья в СССР. М., 1978 и др.
" Губарчук П. За океаном. Киев. 1960; Шостаковский П.П. Путь к правде. Минск. 1960; Забужко С. Через тернии к звездам. Львов. 1963;КундаН. В поисках заокеанского рая. Минск. 1963; КенуаГ. 43 года в разлуке// Простор. 1967. №9,10,12; Александровский Б.Н. Из пережитого в чужих краях. М. 1969 и др. 3 Плаксин Р.Ю. Крах церковной контрреволюции 1917-1923. М. 3968; Федюкин С.А. Борьба с буржуазной идеологией в условиях перехода к нэпу. М. 1977; Комин В.В. Политический и идейный крах русской мелкобуржуазной контрреволюции за рубежом. Калинин. 1977; Иоффе Г.З. Крах российской монархической контрреволюции. М. 1977; Сонин В.В. Крах белоэмиграции в Китае. Владивосток. 1987 и др.
усилия авторов были направлены в лучшем случае на то, чтобы доказать, будто многие интеллигенты покинули Россию, не разобравшись в политической ситуации первых лет революции, чаще же - чтобы разоблачить контрреволюционные замыслы эмиграции. При этом, как правило, игнорируются либо искажаются её собственные точки зрения, её взгляды на происходившие в России события. Так, по мнению Г.З. Иоффе, русская контрреволюционная эмиграция представляла собой ни больше, ни меньше как «весь контрреволюционный лагерь России, передислоцировавшийся за рубеж». Эта эмиграция, по мнению автора, состоявшая из «кающихся либералов» и «нераскаявшихся черносотенцев», ловко «маскировал свою классово-контрреволюционную сущность, стремясь представить себя некоей хранительницей традиции» .
Объективные факторы позволяют определить лишь конец 1980-х - 1990-е годы как новейший период в изучении общественно-политической жизни Российского Зарубежья, который открывает перед исследователями широкие возможности синтезировать достижения отечественной мысли, преодолеть тенденции к нигилистическим оценкам предшествующих этапов, продвинуться вперед в концептуальном анализе роли Российского Зарубежья в современном российском обществе. Осмысление серьезных структурных изменений в истории России вплоть до весны 1991 года осуществлялось, прежде всего, писателями, журналистами в жанре публицистики. Ей принадлежала ведущая роль в формировании нового общественного сознания. Более успешному изучению проблем общественно-политической жизни 1920-х годов способствовало введение в научный оборот трудов П.Н. Милюкова, П.А. Сорокина, П.Б. Струве, И.А. Ильина, Г.П. Федотова. Обращение к трудам этих и многих других российских ученых, а также таким интересным периодическим изданиям как «Архив Русской Революции», «Социалистический
1 Комин В.В. Указ. Соч.; Барихновский Г.Ф, Идей но-политический крах белоэмиграции и разгром внутренней
контрреволюции. 1921-1924. М.,1978; Мухачев Ю.В. Идейно-политическое банкротство планов буржуазного
реставраторства в СССР, МЛ982;Шкаренков Л.К. Агония белой эмиграции. М. 1987; и др.
2 Иоффе Г.З. Крах российской монархической контрреволюции. М. 1977. С. 265.
Вестник», «Новая жизнь», «Накануне» позволило историкам более конструктивно обсудить проблемы идейно-политического поиска в эмиграции. В течение 1991 - 1999 годов наметились и получили первое воплощение новые постановки проблем, расширились хронологические и географические рамки работ, появились исследователи и исследования, неординарно трактующие известные факты, вводящие в оборот новые источники по проблемам истории идейно-политических поисков в Российском Зарубежье. Это Т.И. Славко, Г.С. Ерчеев (Екатеринбург, 1995), Г.И. Королева, М.Е, Хлопаева, О.Е. Литвиненко (Москва, 1994), Г.В. Корзенко (Иваново, 1998) и др. Впрочем, число серьёзных научных работ со всеми их достоинствами и просчетами было не так велико. Необходимо выделить труды А.В. Квакина, С.А. Красильникова, О.Ю. Олейника, Е.И. Самарцевой . Они различны по своей тематике. Но их объединяет одно - все они посвящены проблемам эмиграции, где определенное место занимают и сюжеты идейно-политических исканий.
В определенной мере серьезный шаг в изучении различных регионов
пребывания российской эмиграции сделали работы В.А. Тесемникова, Н.Е. Соничевой, В.Т. Пашуто, опубликованные в конце 1980-х - начале 1990-х годов2. Однако идейно-политическая проблематика в них не получила реального воплощения. Исключение составляет книга М. Назарова «Миссия русской эмиграции», но и здесь некоторые стороны идейно-политической жизни за рубежом (монархическое движение, фашизм) носят весьма фрагментарный характер . Более полно панорама общественно-политической
жизни Российского Зарубежья представлена в двухтомном академическом
Квакш А.В. Идейно-политическая дифференциация российской интеллигенции в условиях новой экономической политики. 1921-1927 гг. : Дисс... д-ра ист. наук. М., 1991; Красильников С.А. Социально-политическое развитие интеллигенции Сибири в 1917 - середине 1930-х гг.: Дисс... в виде научн. доклада ...д-ра ист. наук. Новосибирск. 1995; Олейник О.Ю. Интеллигенция и Отечество: проблема патриотизма в советском обществе и российском зарубежье в 30-е годы XX века: Дисс... д-ра ист наук. Иваново. 1998; Самарцева Е.И. Интеллигенция России в отечественной историографии (1917-90-е годы XX века): Дисс... д-ра ист. наук. М. 1999.
2 Тесемников В.А. Российская эмиграция в Югославии (1919-1945 гг.) // Вопросы истории. 1988. №10; Соттчев
Н.Е, На чужом берегу М. 1991; Назаров М.В. Миссия русской эмиграции. Ставрополь. 1992. Т.1; Пашуто В.Г.
Русские историки эмигранты в Европе. М. 1992.
3 Назаров М.В. Миссия русской эмиграции. Ставрополь. 1992. Т.1. с. 31,117,119,134 и др.
издании «Культурное наследие российской эмиграции (1917-1940)»,
коллективных монографиях «Российское Зарубежье: история и современность»,
«Российская эмиграция в Турции, Юго-Восточной и Центральной Европе 20-х
годов», работах Е.П. Серапионовой, З.С. Бочаровой, Е.С. Постникова и других .
Среди множества рассматриваемых вопросов, внимание авторов привлекает и
деятельность российской интеллигенции по созданию идеи нового облика
России после освобождения от большевиков. Вопросы, связанные с культурной
жизнью в странах проживания, нашли свое отражение в сборниках научных
трудов2, отдельных статьях3. Не обошли своим вниманием вопросы идейно-
политических поисков в эмиграции авторы «Золотой книги эмиграции»4. В ней
фрагментарно представлен разнообразный по своему содержанию материал,
дающий общую картину жизни российских эмигрантов в различных странах
мира, рассказывается, правда, лишь отрывочно, и об общественно-
политической мысли Российского Зарубежья. В эти же годы были
опубликованы работы, защищены диссертации Н.А. Омельченко, А.ГТ.
» Ивкиной, О.Ю. Олейника, B.C. Меметова, А.В. Квакина, Г .Я. Тарле,
Российская эмиграция в Турции, Юго-Восточной и Центральной Европе 20-х годов (гражданские беженцы, армия, учебные заведения). МЛ 995; Российское Зарубежье: история и современность. М, 1998; Серапиошва Е.П. Российская эмиграция в Чехословацкой республике (20-е - 30-е годы). М. 1995; Бочарова З.С. Судьбы российской эмиграции: 1917 - 1930-е годы. Учебное пособие. Уфа 1998; Постников Е.С. Демократические тенденции российского беженства за рубежом: проблемы становления // Интеллигенция России: уроки истории и современность. Тез. докл. межгос. науч-теор. конф. 20 - 22 сент. 1994. Иваново. 1994; Он же. Российское беженство за рубежом и его монархическое крыло // Российская интеллигенция XX век. Тез. докл. и сообщ. науч. конф. 23-24 февр. 1994. Екатеринбург. 1994; Он же. Российское беженство во Франции в 20-х годах // Русская эмиграция во Франции (вторая половина XIX - середина XX вв.): Тез. респ. шуч, конф. РИГУ 20-21 аир. 1995. СПб. 1995; Он же. Отечество и религиозные устремления российского беженство за рубежом // Интеллигенция, провинция, отечество: проблемы истории, культуры, политики: Тез. докл. межгос. науч.-теор. конф. 24 - 25 сент. 1996. Иваново. 1996; Он же в соавторстве с З.С. Бочаровой. Образование российского беженства за рубежом в начале 20-х годов: преемственность традиций // Интеллигенция России: Тез. докл. межгос. науч.-теор. конф. 25 - 27 сент. 1997. Иваново. 1997 и др.
2 Русская эмиграция во Франции (1850 - 1950-е гг.). Сб. науч. ст. СПб. 1995. С.81-88, 105-112, 161-167;
Российская эмиграция в Чехословакии (1918 - 1945). СПб. 1996. С. 163-178; Культура Российского Зарубежья.
М. 1995. С.8-19,29-46; История российского зарубежья. Проблема адаптации эмигрантов в XIX - XX ив. М.
1996. С.133-145.
3 Дик E.H. К истории Российской эмиграции в Аргентину // Латинская Америка 1991. №6.; Вьюницкий В.
Эмиграция разнесла и разносит по свету наших сограждан // Третье сословие 1992. №3; Кингкин Л.С. О русской
эмигрантской молодежи в Праге (1920-1930-е годы) // Славяноведение 1992. № 4; Ипполитов С.С., Карпенко
СВ., Пивовар Е.И. Российская эмиграция в Константинополе в начале 20-х годов (Численность, материальное
положение, репатриация) // Отечественная история. 1995. №5; Даниэль Б, Преступление без намерения.
Возникновение и формирование российской диаспоры за рубежом//Отечественная история 1996.№1 идр.
4 Российское Зарубежье. Золотая книга эмиграции. Первая треть XX в. РОССПЭН. 1997.
посвященные отдельным аспектам российской эмиграции . В них активно стали разрабатываться проблемы патриотизма, развития общественно-политической мысли Российского Зарубежья, особенности эволюции эмиграции «первой волны». Исследования глубоки по своему содержанию, написаны на высоком научном уровне. В широком исследовательском поле находятся и некоторые документальные материалы (чаще всего материалы прессы), связанные с образованием движений «младороссов», «новопоколенцев», «фашистов», рассматриваются проблемы «вживания» в иную культурную среду. Однако они не определяют содержание названных публикаций, в которых ставились иные задачи.
Наименее изученным по-прежнему остается история идейно-политического развития пореволюционной эмиграция. Ряд вышедших в последнее время статей, так или иначе связанных с этой проблематикой, посвящен главным образом отдельным сторонам идейной жизни российской диаспоры и, в частности, находившейся прежде под запретом, ныне ставшей модной теме евразийства2. Появились первые работы о духовных судьбах и политических взглядах наиболее выдающихся представителей российской диаспоры, в том числе статьи и книги о НА. Бердяеве, И.А. Ильине, П.Н.
1 Тарле Г.Я. Российское Зарубежье и Родина. М. 1993; Квакин А.В. Общее и особенное в положении российской диаспоры «первой волны». Тверь. 1992; Он же. Российская интеллигенция и «первая волна» эмиграции, Тверь. 1994; Омельченко НА. Указ. Соч.; Ивкина А.П. Библиография Российского Зарубежья. (Первая «волна» послереволюционной эмиграции): история и современное состояние: Автореф, дис... канд. пед. Наук. М. 1996; Олєйбшк О.Ю., Меметов B.C. Интеллигенция, эмиграция, Отечество: проблема патриотизма в творческом наследии представителей российского зарубежья 20-30-х годов XX века. Иваново. 1997.
1 О России и русской философской культуре. Философы русского зарубежья: Н.А. Бердяев, Б.П. Вышеславцев,
В.В. Зеньковский, П.А. Сорокин, Г.П. Федотов, Г.В. Флоровский. М., 1990; Бердяев Н.А. Истоки и смысл
русского коммунизма. М., 1990; Он же. Философия неравенства. М., 1990; Он же. Новое средневековье.
Размышления о судьбе России и Европы. М., 1991; Он же. Самопознание. Опыт философской автобиографии.
М., 1991; Франк С.Л. Духовные основы общества. М., J992; Струве П.Б. Размышления о русской революции.
М., 1991; Христианский социализм (С.Н.Булгаков): Споры о судьбах России. Новосибирск, 1991; Ильин И.А. О
грядущей России: Избранные статьи. М., 1993; Он же. Путь к очевидности. М., 1993 и др.
2 Соболев А.Б. Полюса Евразийства // Новый мир. 1991. № 1; Новикова Л.И., Сиземская И.Н. Политическая
программа евразийства: реальность или утопия? // ОбществеЕшые науки и совремеїшость. 1992. №1; Хоружий
С.С. Карсавин, евразийство и ВКП // Вопросы философии. 1992, № 8; Омельченко Н.А. Споры о евразийстве
(опыт исторической реконструкции) // Полис. 1992. № 3; Он же. В поисках «повой» России (К вопросу о
политической программе «евразийства») // Культура Российского Зарубежья. М., 1995; Айзатулин Т. Между
молотом Европы и наковальней Азии. Историческая память и самопознание // Родина. 1993. № 5-6;
Цивилизации и культуры: Альманах. Выл. 8. Россия и Восток; цив или зад ионные отношения. М., 1994 и лр-
Милюкове, А.А. Кизеветтере, П.Б. Струве, СП. Мельгунове, Ю.О. Мартове и других1.
Значительный вклад в изучение темы внесла монография Н.А. Омельченко . Она была посвящена неизвестным и неразработанным в отечественной и зарубежной историографии вопросам об оценках российской эмиграцией 1920-х - 1930-х годов истоков, сущности и последствий 1917 года в России, о ее прогнозах относительно будущего Родины. На основании широкого круга источников был рассмотрен широкий ряд важных проблем идейно-политического развития Российского Зарубежья: философские и политические дискуссии в эмиграции, зарождение альтернативных идеологий -сменовеховства и евразийства, место и роль консервативной и либерально-консервативной мысли в идейной жизни русского изгнания. Монография ознакомила российских читателей с взглядами многих видных деятелей российской диаспоры, творческие искания которых, по мнению автора во многом созвучны современным спорам о том, где найти настоящую Россию и
* как её обустроить. Однако, при рассмотрении исторических сюжетов,
связанных с будущим России, автор обратил внимание только на евразийские и фашистские концепции.
В свою очередь представители зарубежной России, пройдя через этап естественной смены поколений и уровня подведения итогов обратились к изучению рассматриваемой проблемы с позиций меньшей политической предвзятости, углубления культурно-нравственных нюансов темы и
(г взвешенного анализа исторических работ своих предшественников 1920-х —
1930-х гг., которые стали активно переиздаваться в 1990-е гг. Названные тенденции в какой-то мере характерны и для исследований российских ученых в 1990-е гг. На наш взгляд, необходимо обратить внимание на то, что
1 Вандалковская М.Г. П.Н. Милюков, А.А. Кизеветтер: история и политика. М., 1993; Зотова З.М. Петр Бернтардович Струве // Вопросы истории. 1993. № 8; Гнатюк О.Л. Русская политическая мысль начала XX века: Н.И. Кареев, П.Б. Струве, И.А. Ильин. СПб., 1994; Шамшурин В.И. Идея права в социальной истории П.И. Новгородцева // Социс. 1993. № 4; Омельченко Н.А. «Веховская» традиция в духовпой жизни русской эмиграции//Вопросы истории. 1995. № 1; Емельянов Ю.Н. СП. Мелыунов: е России и эмиграции. М., 1998. " Омельченко Н.А. В поисках России (историко-политический анализ). СПб., 1996.
заинтересованное изучение вопросов истории отечественной общественно-политической мысли в эмиграции стало серьезным исследовательским вкладом в формирование новой отрасли научного знания. Рост взаимообогащающих контактов между учеными «двух России», доступность научных работ из разных уголков планеты способствовали развитию процесса объединения, воссоздания исторической более полноценной картины развития отечественной общественно-политической мысли 1920-х годов. В ходе конкретных исторических исследований учеными России и ее Зарубежья были предложены интересные варианты рассмотрения различных граней темы.
В западной литературе истории идейно-политического развития Российского Зарубежья до сих пор не уделялось должного внимания. Как отметил германский исследователь Леонид Люкс, опубликовавший в журнале «Вопросы философии» одну из первых работ на тему1, последние такие попытки предпринимались в 1924 и 1927 годах в книгах германского исследователя Ганса Римши «Русская гражданская война и русская эмиграция 1917 — 1921 годов» и «Зарубежная Россия 1921 - 1926 годов» . Причину такого положения Леонид Люкс видит, прежде всего, в том, что эмигранты «были рассеяны по многим странам и в высшей степени разобщены политически», что делает их письменное наследие «почти необозримым». Этим объясняется то, что на Западе «до сих пор была детально исследована лишь часть всех аспектов проблемы» . Главное внимание в работах зарубежных авторов уделялось сменовеховству и евразийству, то есть тем эмигрантским группировкам, чьи взгляды и установки вызывали особенно оживленные дискуссии в эмигрантской среде. На эту тему в разное время было написано немало работ, как иностранными авторами, так и самими эмигрантами, в том числе книги О.
1 Люкс Л. К вопросу об истории идейного развития «первой» русской эмиграции // Вопросы философии. 1992.
№9.
2 Rimscha Н. Der russische Burgerkrieg und die russische Emigration 1917-1921. Jena, 1924; Rimscha H. Russland
jenseitsderGrenzen. 1921-1926. Jena, 1927.
3 Люкс Л. Указ. соч. с. 160.
Бесса, Л. Полякова, И. Степанова, М. Агурского . Различные аспекты этой темы рассматривались Р.К. Вильямсом в его известном исследовании о российской диаспоре в Германии2. В.В. Зеньковским - в труде «Русские мыслители и Европа»3, а также С. Утехиным в книге «История политических идей в России»4. Много и плодотворно писал о творческих изысканиях Российского Зарубежья один из крупнейших зарубежных исследователей Н.П. Полторацкий. Его перу принадлежат книги «Бердяев и Россия», «П.Б. Струве как политический мыслитель», «Россия и революция: русская религиозно-философская и национально-политическая мысль XX века», «Иван Александрович Ильин: жизнь, труды, мировоззрение» и другие5. Ряд интересных сведений о духовно-политическом облике и идейно-политических взглядах пореволюционной эмиграции содержит интересная брошюра А.С. Изгоева , книга М.В. Вишняка об одном из наиболее популярных в эмиграции журнале «Современные записки» и посвященная судьбе эмигрантских «сыновей» книга B.C. Варшавского «Незамеченное поколение» (М., 1992). Отдельным сторонам идейно-политической жизни Российского Зарубежья посвятил специальную брошюру П.Н. Милюков8. Исследовалось также развитие в эмиграции отдельных политических партий, особенно меньшевиков. В 1974 году вышла в свет книга американского историка У. Розенберга о кадетах, доводившая изложение судьбы партии до 1921 года1. Тогда же Л. Хаимсон опубликовал свою капитальную работу о меньшевиках, рассматривавшую историю этой партии на протяжении периода с 1917 года до
1 Boss Otto. Die Lehre der Eurasier. Wiesbaden, 1961; Poljakov Leon. The Aryan myth. Sussex, 1974; Степанов И,
Белые, красные и евразийство. Брюссель, 1927; Агурский М, Указ. Соч.
2 Williams R.G. Culture m Exile. Russian emigres in Germany. 1881-1941. London, 1972.
3 Зеньховский В.В. Русские мыслители и Европа. Критика европейской культуры у русских мыслителей.
Париж, 1955.
4 Utechin S. Russian political thought. A concise History. London, 1963.
Полторацкий Н.П. Бердяев и Россия. Нью-Йорк, 1967; Он же. П.Б. Струве как политический мыслитель, Tenafly, 1978; Он же. Россия и революция: русская религиозно-философ екая и национал ьн о- политичес к ая мысль XX века. Tenafly, 1988; Он же. Иван Александрович Ильин; жизнь, труды, мировоззрение. Сборник статей. Tenafly, 1989 и другие.
6 Изгоев А.С. Рожденное в революционной смуте (1917-1932)... 7ВишнякМ. «Современные записки». Воспоминания редактора. СПб., 1993. 3 Милюков П.Н. Эмиграция на перепутье. Париж, 1926.
начала II мировой войны2. Определенный интерес при изучении темы представляют также книги «Меньшевики» и «Меньшевики после Октябрьской революции», составленные Ю. Фельштинским из произведений, принадлежащих перу наиболее известных меньшевистских деятелей . Одной из центральных политических фигур российского Зарубежья - Петру Струве посвятил свою двухтомную монографию Ричард Пайпс . Что же касается систематических исследований истории идейно-политического развития «первой волны» российской эмиграции в целом, то и на Западе их до сих пор еще нет.
Цель диссертации заключается в обобщении исторического опыта общественно-политических поисков Российского Зарубежья 1920-х годов будущего Российской государственности, деятельности российских эмигрантов по воспроизводству культуры Родины.
Исходя из этого, определяются следующие задачи исследования: На основе теоретико-методологического и историографического анализа выявить проблемы изучения идейно-политического наследия Российского Зарубежья по вопросам будущего государственного строительства; Сделать достоянием современных обществоведов богатство идей и политических установок интеллектуальной российской эмиграции; Объективно оценить значение вклада общественных, политических и научных сил отечественной диаспоры 1920-х годов в развитие социально-политической мысли XX века.
Научная новизна диссертации состоит в том, что автором предпринята попытка обобщения и дальнейшей разработки некоторых теоретико-методологических проблем идейных поисков в беженстве, в частности: Практически впервые проводится системное исследование положения в идейно-политических разработках и политической практике нового облика
1 Rosenberg W.G. Liberals in the Russian Revolution. The constitutional Democratic party 1917-1921, Princeton, New
Jersey, 1974.
7 Haimson L.H. The Mensheviks from the revolution of 1917 to the Second World War. Chicago-London, 1974,
3 Меньшевики. Vermont, 1988; Меньшевики после Октябрьской революции. Vermont, 1990.
4 Pipes R. Strave: liberal on the left. 1870-1902. Harvard; Cambridge, 1970; Pipes R. Starve. Liberal on the right. 1905-
1944. Cambridge; London. 1980.
России в Зарубежье. Исследование представляет собой первую попытку в изучении эмигрантской общественно-политической мысли по вопросам Российской государственности. Ученых давно интересовала эта проблема, но условия для ее решения в России созрели только в 90-е гг. XX века. В диссертации привлечены малоисследованные страницы документов о возникновении, развитии и эволюции общественно-политической мысли за пределами России — в эмиграции. В разработках эмигрантских политических и общественных деятелей находило отражение понимание и озабоченность значительной части беженства за судьбу демократии в революции, будущность страны, воспитание молодого поколения, противостояние возникающему режиму личной власти. Новизна диссертации заключается и в попытке проведения обобщающего исследования положения общественно-политической мысли Российского Зарубежья «первой волны» сквозь призму идейно-политического, художественного, историософского наследия ее представителей. Интеллектуальное, художественное наследие рассеяния позволило автору глубже понять специфику его жизни, открыть неуничтожимый характер духовной связи с Родиной. На основе изучения архивных источников в научный оборот вводятся новые материалы. В частности, документы из Государственного архива Российской Федерации (ГА РФ), материалы фондов Русского заграничного исторического архива (РЗИА), ряда других архивов, а также материалы биографического характера, отражающие мысли, настроения эмигрантов.
Объектом исследования является общественно-политическая
деятельность представителей Российского Зарубежья по созданию будущего страны. Определяя объект изучения, автор исходил из того факта, что после 1917 г. российская общественно-политическая мысль, подобно всей российской культуре, оказалась расколотой на две различающиеся, но не разнородные части. В диссертации предпринимается попытка исследования эмигрантского ее части.
Предмет исследования - идейно-политическая жизнь и общественно-
политическая деятельность в эмиграции в 1920-х гг. как результат
внутриполитических событий в России в ситуации поиска альтернатив
исторического развития. При этом акцент делается на изучении деятельности
Российского Зарубежья по воспроизводству российской государственности.
«Воспроизводство - это основное определение человеческой деятельности,
ее направленности на сохранение, воссоздание, восстановление, развитие
сложившихся условий жизни, социальных отношений, культуры, ее смыслов,
самой воспроизводственной деятельности, организованных сообществ,
окружающей среды, на стабильность» . Революционные и военные
потрясения 1917-1922 гг. вынудили покинуть Россию определенную часть
российского общества, с которыми связан феномен «Российского
Зарубежья». Большая часть его представителей независимо от социального
происхождения, конфессиональной и этнической принадлежности, места
проживания в эмиграции, как правило, считали себя соотечественниками,
і» являлись носителями российской культуры.
Хронологические рамки исследования — 1920-е годы. В 1920-е гг.
российское эмигрантское сообщество пропито трудную школу адаптации в
зарубежных странах. Во многих странах были образованы и активно
действовали многочисленные российские эмигрантские организации,
ориентировавшие беженцев на служение обновленной России,
освобожденной от власти Советов. Они внесли существенный вклад в
г укрепление взаимоотношений Российского Зарубежья с государственными,
политическими, общественными организациями стран-реципиентов. В исследуемый период возникла русская зарубежная общественная мысль, вобравшая в себя лучшие отечественные и мировые научные традиции. Тогда же была предпринята попытка подготовки кадров специалистов для будущей России в высших и средних учебных заведениях.
1 Ахиезер А.С. Россия: критика исторического опыта. (Социокультурная динамика России). Новосибирск, 1998. Т. 2. С. 107,
Территориальные рамки, включающие исследовательское поле, представляют страны, где обосновались российские эмигранты. При этом следует указать, что анализ данных, относящихся к конкретному региону, дает основание для выделения как типичных, так и особенных черт многообразных явлений и процессов в эмигрантской среде.
Теоретическая и практическая значимость работы состоит в том, что обобщенные автором материалы и сделанные на этой основе выводы расширяют возможности для дальнейшего осмысления проблем российской общественно-политической мысли в эмиграции «первой волны», способствуют формированию новых подходов в изучении отечественного идейно-политического наследия в первой трети XX века. Проведенный анализ помогает постигнуть смысл процессов, происходивших в зарубежной части российского общества в 1920-е гг. Диссертация представляет интерес для осмысления идейно-политических и духовных процессов в эмиграции, для выявления специфики менталитета, политической ориентации Российского Зарубежья в рассматриваемый период, его потенциального и реального вклада в развитие отечественной и мировой культуры. Всестороннее изучение идейно-политической мысли российского рассеяния позволяет глубже понять жизнь и судьбу наших соотечественников на чужбине, а также историю развития самой российской диаспоры «первой волны» - от радужных надежд на скорое возвращение в обновленную и демократическую Россию до осознания в конце 1920-х гг. необходимости адаптации и натурализации в странах-реципиентах. Диссертация может быть полезна исследователям, разрабатывающим проблемы истории политической культуры России. Обобщенный и проанализированный автором исторический опыт Российского Зарубежья, накопленный в 1920-е гг., поучителен для современного общества. Собранные и обобщенные в диссертационной работе исторические сведения создают возможность применять и. активно использовать материалы исследования при чтении лекций, на семинарских
занятиях вузовского курса Отечественной истории, в спецкурсах, на уроках истории в средних и средних специальных учебных заведениях.
Источниковую базу исследования составил достаточно широкий и обширный комплекс разнообразных по форме и содержанию материалов, многие из которых вводятся в научный оборот впервые. При этом основной группой источников были документы эмигрантского происхождения: статьи и книги представителей российской диаспоры, выходившие на протяжении исследуемого периода отдельными изданиями, а также публиковавшиеся в различных органах эмигрантской периодической печати. Не все они изучены достаточно глубоко и анализ всего комплекса источников по истории российского беженства еще ждет своего исследования. По своему происхождению и содержанию комплекс источников по изучаемой теме можно условно структурировать в несколько блоков:
Первый блок источников — документы фондов центральных государственных архивов. Самый мощный пласт документов (около 400 дел) диссертантом изучен в Российский государственный архив социально-политической истории (далее - РГАСПИ). Они весьма разнообразны по своей форме и содержанию. Особый интерес вызывают фонды Русского заграничного исторического архива (РЗИА), находящиеся в ГА РФ. Они позволяют раскрыть эмигрантские сюжеты, в том числе идейно-политической жизни российского беженства. Абсолютное большинство документов вводится в научный оборот впервые. Определяющими для диссертанта стали несколько фондов. Это в первую очередь документы и материалы ряда эмигрантских общественных организаций, учреждений и редакций различных изданий (Русского юридического факультета в Праге, пражского Института изучения России, газет «Руль», «Последние новости», «Воля России», «За Россию»), находящихся в этом архиве. При подготовке диссертационного сочинения были изучены личные фонды П.Н. Милюкова, П.Б. Струве, А.И. Гучкова, И.И. Петрунькевича, С.Н. Прокоповича, Н.И. Астрова, И.М. Брушвита, Г.В.
Вернадского, ILH. Савицкого, К.А. Чхеидзе, В.В. Шульгина и других известных общественных и политических деятелей Российского Зарубежья. Особое внимание при работе с данными фондами было обращено переписке деятелей российской эмиграции, ибо ее доверительный характер позволяет уточнить и конкретизировать идейные и общественные позиции авторов, которые часто из политических соображений нигде не оглашались. Данные архивные фонды позволяют исследователю с большой долей достоверности проследить жизненный путь эмигрантов, эволюцию их взглядов, выяснить причины эмиграции. Обращая внимание на значительную роль документов РКП (б) — ВКП (б) в Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ) для изучения темы исследования, следует подчеркнуть, что материалы об эмигрантской общественно-политической жизни находятся в фондах оппозиционных РКП (б) партий. Наиболее полно сохранилась документация меньшевиков. В то же время в центральных архивах России выявлено очень мало документов по организациям кадетов, анархистов, эсеров, в которых работали и эмигранты. На сложившейся ситуации сказалась раздробленность и отсутствие единых координирующих центров у кадетов, эсеров и анархистов.
Второй блок источников — мемуарная литература российских эмигрантов, значительно обогатившая многие аспекты темы. Важнейшая информация была получена из воспоминаний как самих российских эмигрантов, а так и реэмигрантов, находившихся в 1920-е гг. за границей. Диапазон сведений довольно широк: В. Ларионов, В. Шульгин рассказали об участии в вооруженной борьбе против советской власти; Т.И. Алексинская, Н.В. Резникова размышляли о судьбах россиян в эмиграции; М.М. Новиков повествовал о своем пути в науке1. Особое место занимают мемуары П. Сорокина «Долгий путь», обозначенные ученым как
'Ларионов В. Последние юнкера. Посев. 1984; Шульгин В. Дни. М. 1995; Алексинская Т.И. Эмиграция и се молодое поколение // Возрождение. 1957. №65; Резникова Н.В. Огненная память: Воспоминания об Алексее Резникове. Berkley. 1980; Новиков М.М. От Москвы до Нью-Йорка. Моя жизнь в науке и полтттике // Новый журнал. 1953. Кн.32; Сургучев И. Д. Беженские годы. Воспоминания//Возрождение. 1959. № 90 и др.
автобиографический роман1. Несмотря на то, что список эмигрантских мемуаров слишком широк, лишь в отдельных из них можно найти сведения об идейно-политической жизни 1920-х годов.
Третий блок источников — разнообразный материал многочисленных эмигрантских периодических изданий, освещавших идейно-политическую жизнь Российского Зарубежья. Автором использовано большое число эмигрантских газет и журналов, как имевших в эмиграции большую популярность, так и менее известных, представленных в библиотеках Москвы.
Четвертый блок источников — опубликованные документы организаций и политических объединений Российского Зарубежья. Пятый блок источников — документы и материалы советской периодической печати 1917 - 1927 годов. Разнообразный материал использован из центральных газет и журналов, где часто и подробно, порой в специальных рубликах, отражалась жизнь Российского Зарубежья. Шестой блок — документы и материалы советских и коммунистических организаций, где отслеживались идейно-политические процессы в российском рассеянии. Седьмой блок — опубликованные документы личного происхождения (письма, дневники, мемуары) советских деятелей науки, культуры и воспоминания об эмигрантах 1920-х годов. Так как контакты между деятелями науки и культуры Советской России и Зарубежной России, хотя и был затруднен, но продолжался до конца 1920-х годов, то в этих материалах представлено немало важных сведений об общественно-политической жизни Российского Зарубежья.
Объективными затруднениями при выполнении данного исследования стало выявление конкретных источников по рассматриваемой теме и поиск возможности для работы с ними. Сложности обнаруживались как на этапе ознакомления с современной исторической литературой (малые тиражи издания, труднодоступность сборников материалов многих конференций), так и при изучении
1 Сорокин П. Долгий путь. Сыктывкар. 1991.
публикаций в журналах 1920-х гг. (недостаточная сохранность некоторых изданий и др.). Итак, анализ исторических публикаций, научных трудов и источников показывает, что рассматриваемая нами проблема изучена далеко не полностью. Теоретические аспекты идейно-политической жизни интеллигенции в эмиграции, не получили вплоть до настоящего времени своего дальнейшего изучения и обоснования. В настоящем исследовании предпринята попытка восполнить отдельные отмеченные проблемы, связанные с воспроизводством в эмиграции будущей, постбольшевистской России. Наиболее важными для исследования в русле единства русской культуры являются вопросы возвращения идейного эмигрантского наследия в Россию, в том числе по вопросам будущего государственного устройства страны. Одновременно следует подчеркнуть необходимость дальнейшего изучения проблемы.
Апробация результатов исследования. По теме диссертации соискатель опубликовал 3 работы общим объемом свыше 1 п.л. Они апробированы на научных конференциях.
Структура работы: В соответствии с целью и задачами исследования работа состоит из введения, трех глав и заключения. Во введении обосновываются актуальность и новизна проводимого исследования, определяются его цель и задачи, хронологические и территориальные рамки, дается обзор комплекса источников и используемой литературы. В 1 главе дается характеристика причин эмиграции, ее численности и правового статуса беженцев, а также показаны региональные особенности идейно-политической борьбы за будущую Россию. Глава 2 посвящена идейно-политическим процессам в Российском Зарубежье, спектру политических установок борьбы за возрождение России, а также дискуссиям о государственном строе и путях преобразования постбольшевистской России. В 3 главе рассмотрены идеи будущей России в жизни молодого поколения рассеяния, в частности, представлена динамика политической ориентации и религиозные искания
молодёжи российского беженства. В заключение диссертационного сочинения обобщены наиболее общие выводы по работе. В конце работы помещен список использованных источников и литературы.
Причины эмиграции, ее численность и правовой статус в странах-реципиентах
Массовая эмиграция тесно связана с историей Российской империи начала XX века. Первая мировая война, революции, крушение политических режимов явились причинами переселения массы народа. Но если на рубеже веков эмиграция из России имела преимущественно экономический или религиозный характер, то по мере разгорания пожара мировой войны в ней стали преобладать политические тенденции. Февральская революция и падение монархии вынудили покинуть страну семьи аристократов из приближенных ко двору. Не вернулись дипломатические представители, преданные династии Романовых. Но число людей, пытавшихся пережить «сложное время» за границей, было еще незначительно. Беженство к этим первенцам эмиграции не имело почти никакого отношения и радовалось «как на Пасху» гибели старой власти1.
Более полноводный поток российских беженцев хлынул за рубеж непосредственно после октябрьских событий 1917 г. Покидали родину политики, бывшие государственные деятели, предприниматели, интеллигенция. За границей оказалась часть российских экспедиционных корпусов, военные и интернированные, не пожелавшие возвращаться в советскую Россию.
Людей гнал за границу и ужас Гражданской войны. Западная часть Украины (январь — март 1919 г.), Одесса (март 1919 г.), Крым (ноябрь 1920 г.), Сибирь и Приморье (конец 1920 — 1921 гг.) поочередно становились свидетелями многолюдных эвакуации с армейскими частями. Параллельно шла так называемая «мирная эмиграция», когда определенная часть россиян стремилась за пределы своей «кровью умытой» (А. Веселый) Родины. национальном, половозрастном, социальном составе уехавших дает представление информация 1922 г., приведенная в монографии В.В. Комина. Уезжали русские (95,2%), мужчины (73,3 %), в возрасте от 17 до 55 лет (85,5 %), образованные (54,2 %) . В современной отечественной и зарубежной исторической литературе этот поток покидавших Россию в 1920-е гг. принято называть «первой волной» российской эмиграции.
Изначально существовало несколько направлений движения эмигрантского потока: Турция — Балканы — Чехословакия — Франция; Прибалтийские государства — Северная Европа; Китай — азиатские страны; Северная, Центральная и Южная Африка; Австралия.
В первый период большая часть выехавших оседала в соседних с Россией странах, надеясь на скорое возвращение домой. Крупные колонии эмигрантов образовались в Турции, Польше, Прибалтийских государствах.
Затем, когда стало ясно, что надежды на скорое падение советской власти не оправдались, часть бывших российских подданных в поисках лучших условий жизни начала переезд в другие страны. Постепенно сформировались такие центры российской эмиграции в Европе, как Константинополь, София, Белград, Берлин, Стокгольм, Прага; в Азии — Шанхай, Харбин. Здесь в повседневной жизни сталкивались бывшие генералы царской армии, деникинцы и декаденты, актеры и газетчики, портные и эмигранты.
Спектр политических установок борьбы за возрождение России в рассеянии
Российское Зарубежье 1920-х годов - явление совершенно уникальное в отечественной и мировой истории. И дело тут не только в количестве изгнанников, но и в их качестве - большинство русских беженцев принадлежало к культурной и политической элите России. Этот факт предопределил высокий уровень культурных ценностей, которые были созданы в эмиграции «первой волны», особенно в первое десятилетие ее существования. Вполне естественно, что культурная история русского рассеяния своей неоспоримой значительностью заслоняла ее идейно-политическую историю. Последняя долгое время трактовалась только в негативном ключе как «агония белой эмиграции». Даже в самой русской диаспоре ее нередко пытались изобразить как что-то малоинтересное и незначительное, не заслуживающее научного анализа. Например, в работе Марка Раева утверждается, что «политическая жизнь эмиграции состояла из бесконечных пререканий, порождаемых использованием непроверенной информации, беспомощностью, озлоблением, тоской по прошлому... Попытка распутать сложную и не имевшую практического результата деятельность политических организаций Русского Зарубежья не представляется нам особенно перспективной. Горячие споры об ответственности за прошлое, равно как и идеологические противоречия, из-за выбора тактики или программы в связи с теми или иными событиями в Советском Союзе или в мире в целом, представляют преходящий и ограниченный интерес» Подобная точка зрения представляется чрезмерн категоричной и в своей категоричности несправедливой. Безусловно, в политической жизни «первой волны» эмиграции были «бесконечные пререкания» и взаимное озлобление, но невозможно всю идейно-политическую жизнь Российского Зарубежья свести только к ним. С не меньшим основанием можно сказать, что «политическая история русской эмиграции - это история бурных споров о путях развития России и человечества, история смелых мечтаний о новом мироустройстве и попыток их воплотить в жизнь; что это история трагических самопожертвований и предательств во имя враждебных великих идей, история беспримерной - героической и безнадежной одновременно - борьбы горстки энтузиастов с гигантской государственной машиной; что это история незаурядных личностей, во имя неутоленной любви к Родине совершавших подвиги и преступления, готовых ради нее взойти (и всходивших) на плаху...» К сожалению, эмигрантские варианты политических направлений борьбы за будущую Россию почти не изучены. Хотя политические установки русской диаспоры не были до конца реализованы, но в 1920-е годы они представляли реальную опасность для большевиков.
В этом плане самый заметный след в политической жизни Российского Зарубежья 1920-х годов оставил Русский Обще-Воинский Союз. Ни одна из эмигрантских организаций не имела в своем составе таких известных военачальников, которые сосредоточились в РОВСе, такой централизованной сильной структуры, как этот Союз. По данным штаба РОВСа, в 1920-е годы в нем было зарегистрировано около 100 тысяч членов1. РОВС был законным преемником последней Белой армии - Русской армии П.Н. Врангеля.
Деятельность эмиграции по созданию интеллигенции постбольшевистской России
Огромную роль в дальнейшей судьбе беженства сыграла русская эмигрантская интеллигенция, которая в изгнании стремилась сохранить и преумножить национальную культуру, дать российскому юношеству, оказавшемуся за рубежом, образование.
Важную роль в постановке образования сыграли Всероссийский союз городов, Союз русских педагогов средней и высшей школы в Чехословацкой Республике, Объединение российских земских городских деятелей, Центральный Комитет по обеспечению высшего образования русскому юношеству за границей, Комитет русских эмигрантов и другие эмигрантские организации и объединения. На заседаниях эмигрантского Совета общественные деятели Г.П. Шпилевой, ТТЛ. Юренев, А.В. Жикулина, профессора С.К. Гогель, Н.Н. Салтыков, Н.Н. Алексеев постоянно поднимали вопросы о продолжении образования эмигрантской молодежи. В 1921 г. началось массовое переселение эмигрантов в Европу. Расходы по перевозке и содержанию российского беженства покрывались из средств Всемирной Федерации Христианских студентов (YMCA) и правительств тех государств, которые взяли на себя обязательства по содержанию известного числа учащейся молодежи.
Многие государства, где оказались русские беженцы, проявили к ним доброжелательность, человеческое сочувствие, солидарность. Но помимо этих чувств была и немалая доля практической заинтересованности. Русские университеты и высшие технические учебные заведения считались до революции одними из лучших в мире, а приток университетских преподавателей, ученых, инженеров сыграл заметную роль в оживлении научной и культурной жизни ряда европейских стран.
Установить точное число студентов переехавших в 1921-1922 гг. в другие страны, не представляется возможным. Сохранившиеся в документах и литературе отрывочные сведения противоречат друг другу. Достоверно лишь то, что одним из каналов «проникновения» российских студентов в Европу была эвакуация «военного беженства» вместе с армейскими подразделениями. В период с мая по декабрь 1921 г. в Болгарию и Сербию бьыо перевезено при помощи союзников около 29 тыс. офицеров, «военных эмигрантов», казаков, которые в местах новой дислокации сохранялись в виде военизированных рабочих формирований. Одновременно около 10 тыс. бывших чинов армии было переправлено в другие страны в качестве гражданских лиц, в том числе студентов в Чехословакию .
Существовал и другой путь проникновения в европейские страны российского студенчества. Еще в период «стамбульского бродяжничества» в Лондоне, Париже, Берлине, Гельсингфорсе при правительствах и общественных объединениях создавались организации по переселению российских студентов. В Константинополе с января 1921 г. стали действовать «Эмиграционный Совет» (председатель С.Н. Ильин). Эти организации направляли свои усилия на расселение студентов в славянских странах, отрицательно относились к переезду их в Америку. Почти все заокеанские страны принимали русских переселенцев при условии подписания многолетних контрактов, что означало отрыв от своих семей, от России, куда они надеялись вернуться в недалеком будущем. Союз опасался, что отъезд эмигрантов без необходимых средств может поставить их в Америке в трудную ситуацию.
Похожие диссертации на Образ будущей России в общественно-политической жизни Российского Зарубежья 1920-х годов
