Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Состояние морального потенциала советского общества в конце 30-х годов. 38
Глава II. Морально-политическое состояние личного состава КБФ перед советско-финской войной. 84
Глава III. Укрепление морального духа личного состава КБФ в ноябре - декабре 1939 года. 110
Глава IV. Изменение морально-политического состояния личного состава КБФ во второй период советско-финской войны. 156
Заключение. 214
Приложения. 222
Источники и литература. 22 6
- Состояние морального потенциала советского общества в конце 30-х годов.
- Морально-политическое состояние личного состава КБФ перед советско-финской войной.
- Укрепление морального духа личного состава КБФ в ноябре - декабре 1939 года.
Введение к работе
Зимняя 1940 - 1940 война между СССР и Финляндией является одним из самых напряженных и трагических моментов в советской истории конца 30-х годов XX века. Закрытость этой темы для массового читателя в течение многих лет, локальный характер войны, потери, понесенные нашими войсками, - все это обуславливало интерес к советско-финской войне. Ее причины кроются не только в событиях последней осени и зимы 30-х годов, но и во всем развитии советско-финских отношений после обретения Финляндией независимости 17 января 1917 года.
Граница между двумя соседними государствами не смогла стать границей мира и дружбы. Причиной тому была и история отношений российского государства и финского народа, и само геостратегическое положение границы. Линия, проходившая в 32 километрах от второго по экономическому и политическому значению города великой державы, ее важнейшего транспортного узла, естественно должна была стать объектом особой политической, да и военной напряженности. Не последнюю роль в этом сыграл и тот факт, что Балтийский флот СССР постоянно находился в те годы под угрозой молниеносного удара с сопредельной стороны. Ведь его главная и единственная база - Кронштадт - располагалась менее чем в 30 километрах от берега противолежащей стороны. Была очевидна нетерпимость ситуации, когда крупнейшая военно-морская группировка великой державы была заперта на крохотном мелководном пятачке, окруженном враждебными островами и берегом.
По мере восстановления мощи СССР подобная ситуация становилась все более нетерпимой. Недоверие друг другу,
напряженность сторон на границе неуклонно росли, но ответственность за это ложится отнюдь не только на руководство Советского Союза. Национализм «малой, обиженной нации» к большому соседу - обидчику давал себя знать все сильнее и сильнее. Известный советский дипломат И.М.Майский характеризуя обстановку в Финляндии в 192 0-х начале 1930-х годов, отмечал: «Это было очень тяжелое время. В Финляндии тогда высоко стояла волна «ландаского движения», перед зданием советского полпредства в Хельсинки устраивались враждебные демонстрации, откровенно велась агитация за «Великую Финляндию, включающую в себя Ленинград и Карелию».1 В своей антисоветской, а по сути антирусской позиции Финляндия искала себе союзника и, наконец, обрела его в лице фашистской Германии. Теперь это признают и сами финны. Известный финский деятель У.Кисконен отмечал: «Тень Гитлера в конце 30-х годов распространилась над нами, и финское общество в целом не может поклясться, что оно не относилось к ней с определенной симпатией».2
В условиях надвигающейся большой войны в Европе и мире Советское партийное и государственное руководство предпринимало попытки урегулировать вопросы путем переговоров и взаимных уступок. Однако, по причинам взаимного недоверия, застарелой обиды эти переговоры не увенчались успехом.
Возникший в начале 90-х годов в российском обществе интерес к событиям «зимней» войны определяется не только тем, что как говорилось выше, до недавнего времени тема эта была почти закрытой, но и характером данной войны. В отличие от Великої! Отечественной войны советско-финский конфликт носил локальный характер, для его ведения СССР не
1 Майский И.М. воспоминания советского посла. - М., 1965. - с. 45.
2 Цит. по: Барышников Н.И., Барышников В.Н., Федоров Г.В. - Финляндия во второй
мировой войне. - Л., Лениздат. - 1989 г. - с. 27.
прибегал ни к всеобщей мобилизации, ни к каким-то чрезвычайным усилиям. Для большинства тогдашнего советского общества эта война прошла, что называется стороной. Этот факт ставит советско-финскую войну в один ряд с афганскими событиями 1979 - 1989 гг., чехословацкими и венгерскими событиями, наконец, с чеченским конфликтом 1994 - 1996 годов. Анализ хода военных действий, морально-политическое состояние бойцов на фронте и общества в целом, путей и способов формирования устойчивого морального духа в армии и обществе представляется по этому чрезвычайно интересным в наши дни.
Этим определяется и актуальность постановки данной проблемы.
Во-первых, необходимый анализ морального потенциала советского общества перед войной и в дни войны позволяет нам четко представить себе пути и способы формирования морально-политической готовности нации к локальной войне для достижения определенных национальных интересов. После раскола, вызванного неготовностью российского общества к чеченским 1994 - 1996 г. событиям такая постановка вопроса, несомненно, актуальна.
Во-вторых, в последние годы в отечественной исторической науке отмечаются проявления определенного нигилизма, отрицающего, в частности, позитивную роль Советского государства и правящей коммунистической партии в формировании морального духа Вооруженных Сил и общества в целом. В этой связи попытка исследовать этот вопрос непредвзято также достаточно интересна.
В-третьих, представляется важным проанализировать влияние неожиданных временных военных неудач на сознание личного состава вооруженных сил. Знание о проявлениях и возможных последствиях этого может сыграть определенную
роль не только при оценке минувших, но и нынешних экстремальных событий.
И, наконец, важно отметить следующее. Уже упоминавшаяся выше волна нигилизма в российском обществе серьезно разрушила такие понятия как патриотизм, гражданственность, чувство долга, любовь к Родине. В этой связи представляется необходимым, нисколько не уменьшая значения имевших место просчетов и недостатков, показать примеры проявления в прошлом самых лучших, самых достойных качеств российского гражданина в чрезвычайно сложных условиях. Тем более, если этот гражданин - военный моряк. Ведь надо помнить, что совсем еще недавно в отечественной прессе серьезно ставился под сомнение сам факт необходимости наличия у нашей страны океанского Военно-Морского Флота. Между тем, военные моряки, моряки КБФ всегда были элитой вооруженных сил Российского государства, и подчеркнуть это в настоящее время также представляется весьма актуальным.
Методологические принципы работы.
В процессе исследования проблемы автор руководствовался диалектическим пониманием процесса исторического развития, признанием причинно-следственной обусловленности, закономерности событий и явлений, важной роли субъективного фактора в истории. Диалектический подход позволяет выявить картину формирования морально-политического состояния определенных слоев общества во всей ее сложности и противоречивости.
Важнейшим методологическим принципом исследования явился принцип историзма, который требует учета конкретно-исторических условий того времени, исследования и понимания влияния на советское общество всей российской истории, народных традиций и менталитета.
Принцип научной объективности и достоверности требует всестороннего и глубокого изучения фактического материала, проверки и сопоставления мнений, настроений и суждений. Необходим строгий анализ источников, их критическая оценка.
Важное значение при написании диссертации имеет системный подход. Связанный с диалектикой, он конкретизирует ее основные положения и позволяет изучить характер, соотношение, расстановку факторов, формирующих морально-политическое состояние личного состава КВФ как составной части советского общества конца 30-х годов.
Работая над диссертацией, автор использовал как общенаучные методы исследования: исторический и метод классификации, так и специально исторические методы: хронологический, сравнительно-исторический, ретроспективный и другие.
Характер исследуемой темы обуславливает проблемно хронологический подход в изучении ее содержания.
Предметом исследования в данной работе является морально-политическое состояние моряков Краснознаменного Балтийского Флота во время советско-финской войны и непосредственно перед ее началом. Раскрытие этой темы невозможно без рассмотрения состояния морально-политического потенциала советского общества в целом. Этот вопрос рассматривается в I главе работы.
В связи с этим необходимо дать определение самих понятий морально-политического состояния и морально-политического потенциала.
В целом ряде работ, посвященных теме духовного фактора в войнах определение морально-политического состояния тождественно определению морального фактора. Такую мысль проводит, например, М.П.Субботин, утверждающий что: «Первым
определяющим элементом морального фактора является идеологический или морально-политический. Моральный фактор есть по преимуществу морально-политический».1 В дальнейшем мы будем исходить из тождественности данных понятий.
Интерес к моральному (или морально-политическому) фактору в советской философии возник в связи с окончанием Великой Отечественной войны. Профессор М.А.Леонов, определяя моральный фактор, давал ему следующее определение: «Под моральным фактором имеется в виду живая практическая деятельность людей в тылу и на фронте, их воля к победе, готовность и решимость выполнить до конца все, от чего зависит победа».^
Важнейшей составляющей частью морального фактора указывался моральный дух войск, то есть степень упорства, стойкости, непоколебимой решительности воевать. Подобное разделение представляется едва ли правомерным, ведь для одержання решительной победы подобные качества должны быть присущи в той же мере и тылу. М.А.Леонов проводит также мысль о единстве и взаимодействии морального и материального факторов. В последующем эту мысль будет разделять большинство исследователей.
В 50 - 60-е годы остро встала проблема роли морально-политического фактора в ядерной войне, что вновь определило интерес к данной теме. М.В.Попов использовал в своей работе понятие духовных сил, определяя их следующим образом: «Духовные силы это та часть духовной жизни, которая используется или может быть использована для достижения политических и стратегических целей в войне».3 Подобное
'Субботин М.П. Моральный фактор в условиях современной войны. - Ростов - н/Д - 1972
-C.J3.
2Леонов М.А. Война и моральный фактор. - М,-1945 - с.8.
3 Попов М.В. Соотношение материальных и духовных сил в войне. - М. - 1969 - с. 12.
определение представляет нам понятие духовных сил несравненно более широким, нежели понятие морального фактора, вбирающее в себя не только понятие морально-политического фактора, но и понятие морального потенциала общества и армии. Определяя же место морально-политического фактора в данной схеме, М.В.Попов отмечал: «Духовные силы народа и армии находят свое преимущественное проявление в политико-моральном состоянии населения и морально-боевых качествах личного состава войск».1 Таким образом, дается еще один синоним моральному фактору - морально-боевые качества. Называя факторы, формирующие духовные силы, автор перечисляет: идеология, определяющая систему ценностей и взглядов; общественная психология, накладывающаяся на определенную почву традиций, настроений, идей, и общественно-научные, военно-теоретические и технические знания. Важность фактора технических знаний представляется спорной, что подтверждают последующие работы. С другой стороны, среди причин не указывается такая важная составляющая как материальная сторона жизни народа и армии.
Семидесятые годы представляют нам целую серию исследований данной темы. М.П.Субботин определял моральный фактор как совокупность духовных качеств народных масс, степень духовной готовности народа и армии перенести крайне тяжелые испытания современной войны ради победы над врагом.^ Факторы, определяющие данную готовность, М.П.Субботин делит на основополагающие и неосновные. К первым, по его мнению, относятся: идеологический или морально-политический; собственно моральный, выражающий нравственное сознание народа и армии; vi общественно-психологический. Определяя
1 Попов М.В.,Указ. соч. -с. 14.
2 Субботин М.П. Моральный фактор в условиях современной войны. - Ростов - н/Д- 1972
-С.7.
последний, исследователь говорит о комплексе жизненных проявлений, впечатлений и переживаний населения. То есть автор вплотную подходит к признанию влияния материальной составляющей на морально-политическое состояние войск и населения.
В качестве неосновных М.П.Субботин называет направленность военных знаний, характер и уровень культуры, национальные особенности, исторические традиции.
А.Х.Шаваев в определении морального фактора возвращается к понятию духовных сил, указывая: «Моральный фактор - это духовные силы, использующиеся в войне».1 В явлениях, формирующих моральный фактор, А.Х.Шаваев называет идеи, взгляды, чувства о войне, которые и определяют величину духовных сил. Представляется особенно важным, что А.Х.Шаваев дает критерии оценки состояния морального фактора. По его мнению, это степень распространения, усвоения и превращения идей, взглядов о войне в убеждение личного состава и степень их психологической готовности к ведению боевых действий.^
Целую серию работ по данной проблеме представил Д.А.Волкогонов. Исследователь соотносил понятия духовного и морально-политического фактора. Д.А.Волкогонов писал: «Духовный фактор есть специфическое проявление общественного сознания, выражающее степень готовности и способности масс решать конкретные социальные, экономические, политические и военные задачи».3 При этом морально-политический фактор есть не что иное, как классово осознанное отношение народа и армии к войне, их духовная
1 Шаваев А.Х. Методические вопросы и оценки морального фактора в войне. - М- 1975 -
с.7.
2Указ. соч. -с. 16.
3 Волкогонов Д.А. Война и армия. - М. - Воениздат. - 1977. - с.232.
способность и решимость перенести самые тяжелые испытания войны и не утратить воли к борьбе и победе.1
Наконец, в работе С.К.Ильина вновь проводится мысль о том, что моральный фактор есть, по сути, морально-политический. z Важной для данной, конкретной работы представляет и мысль С.К.Ильина о том, что обусловленность морального духа народа и армии социально-политическими мотивами, делами и задачами войны проявляется и в локальных войнах.3
Таким образом, в 7 0-е годы в разработке понятия морального (морально-политического) фактора был сделан большой шаг вперед. По сути, было выработано определение данного понятия. Однако представляется, что причины, влияющие на морально-политическое состояние, были вскрыты не полностью. Так, по-прежнему отсутствует мысль о зависимости морального (морально-политического) фактора от материального состояния народа и вооруженных сил, как части общества.
Шагом в преодолении этого недостатка стало определение морально-политического фактора, данное в Военно-энциклопедическом словаре. Его сущность выражается так: «Проявление морально-политических сил народа и вооруженных сил, степень реализации морально-политического потенциала при решении социально-экономических, политических и военных задач в конкретно-исторических условиях».'1 Факторы, определяющие морально-политическое состояние - социально-экономический и политический строй, внутренняя и внешняя политика
1 Волкогонов ДА. Морально-политический фактор Великой Победы.//
Вопросы философии. - 1975.-№ 3. -c.U.
2 Ильин С.К. Моральный фактор в современных войнах. - М. - 1979 - с. 14.
3Там же. -с.ЗО.
4 Военно-энциклопедический словарь. 2 издание. - М. - Воениздат. - 1986 - с.569.
государства, идеология, эффективность идеологической работы.
При этом указывается, что большое влияние на формирование морального фактора имеет среди прочих степень снабженности войск, условия жизни населения в тылу, идеологическое воздействие противника. Представляется, что такая картина формирования морального фактора является более полной и адекватной.
На основе вышесказанного можно сформулировать то определение морального (морально-политического) фактора, на котором будет строиться дальнейшая работа. Моральный фактор - это совокупность духовных качеств общества, степень духовной готовности армии и народа перенести испытания войны ради достижения победы над врагом. Характеризуется усвоением обществом и армией целей войны, идей и взглядов о данной войне и формированием на этой основе убеждений личного состава вооруженных сил и народа в целом.
Определяется следующими факторами: общественно-экономический и политический строй, внутренняя и внешняя политика государства, государственная идеология, эффективность идеологической работы, материальный фактор, определяющий условия повседневной жизни населения и армии и т.д.
Наконец, общество и армия еще до начала боевых действий располагают определенным запасом духовных сил, который формируется в процессе действия вышеперечисленных факторов. Этот запас показывает степень готовности народа и вооруженных сил принять факт и цели войны и определяется как моральный потенциал. В ходе боевых действий моральный потенциал реализуется через состояние морального (морально-политического) фактора.
Сделанная в первой главе работы попытка рассмотреть духовное состояние советского общества во второй половине 30-х годов предполагает наличие краткого историографического обзора данной темы.
По мнению ряда авторов, весь пласт исторической литературы по данному вопросу можно разделить на несколько периодов.3
Первые работы появились по «горячим следам» событий - в конце 30-х - начале 50-х годов. На этом первом этапе были сделаны попытки проанализировать, прежде всего, природу экономических и социальных достижений советского народа.'' Для современного историка эти работы представляют интерес, прежде всего как мнение и взгляды современников 1-І участников событий, отражающие их настроения. В целом же труды историков I периода страдают целым рядом существенных недостатков, главным из которых является догматизм. В основе большинства работ как посвященных индустриализации, истории первых пятилеток, так и коллективизации и жизни советской деревни, лежит «Краткий курс истории ВКП(б)». Не рассматривались в этот период историками многие проблемы, анализ которых, так или иначе, подрывал основы сталинской идеологии: вопросы динамики развития рабочего класса и крестьянства, изменения в географии населения и, естественно, вопросы, связанные с репрессиями и прочие моменты 30-х годов.
1 Волкогонов Л., Муравин А. Историография СССР в период завершения
социалистического строительства. - М. - 1982 г.
2 Д.Д. Мишутин. Внешняя торговля и индустриализация в СССР. - М. - 1938 г.; И.Лаптев.
Советское крестьянство. - М. - 1939 г.; К.М.Шувалов. Старая и новая деревня. М. - 1937
г.; Развитие советской экономики. Под ред.Арутиняна. - М. - 1938.; Н.Фефилов.
Трудности социалистической индустриализации и их преодоление. // Большевистская
мысль.- 1940. - № 9.; Чесноков П. Социндустрия - основа обороны страны. - М. - 1943 г.;
Е.Л.Гранатовский. Социалистическая индустриализация основа военной мощи СССР. -
Алма-Ата. - 1942 г.; и др.
Чрезвычайно редко обращались историки I периода к проблеме культурного строительства и образования. Особенно это заметно при анализе второй половины 30-х годов. Работ по данному периоду очень мало, что вполне объясняется сложностью и противоречивостью политических процессов этого периода в СССР.
Что же касается рассмотрения состояния духовных сил общества, то все авторы ограничиваются шаблонными формулировками о всеобщем подъеме, энтузиазме и т.д., но зачастую не обременяют себя ни вскрытием причин этого явления, ни необходимостью доказательств или делают это схематично в соответствии с идеологическими установками своего времени.
Проблемы были еще более сужены в военные годы и первое послевоенное десятилетие. В этот период работы в основном посвящались решающему влиянию индустриализации и коллективизации на Победу в Великой Отечественной войне.
Но, несмотря на указанные недостатки в изучении 30-х годов в течение 1 периода (П половина 30-х - I половина 50-х годов), был создан определенный задел исторического материала, и началась разработка проблемных вопросов, что .:<-: позволяет выделить труды историков 30-х - начала 50-х годов в особый период историографии 30-х годов.1
Лишь во второй половине 50-х годов произошло как количественное, так и качественное увеличение материала по истории 30-х годов. Это связано, прежде всего, с изменением политической ситуации в стране, что было обусловлено во многом решениями XX и XX3I съездов КПСС. Становится заметной большая свобода исторической мысли, что нашло отражение в
1 И.М.Зак, В.С.Лельчук, В.И.Погудіш. Строительство социализма п СССР. - М.: Мысль. -с.186.
исторических дискуссиях. Например, о периодизации истории советского общества.1
Помимо возрастания общего материала по истории периода 30-х годов были предприняты определенные попытки к исследованию предвоенных лет и состояния различных слоев советского общества. Так ряд работ был посвящен истории рабочего класса и крестьянства в исследуемый период.2 К сожалению, авторы большинства этих работ сделали упор на изучение чисто материальной стороны, а вопросы, связанные с моральным состоянием советских рабочих и крестьян остались во многом неразработанными. Несмотря на общее увеличение работ по истории рабочего класса и крестьянства, несомненное повышение уровня рассмотрения проблем в них сохраняются уже определенные тенденции^ Так авторы по-прежнему не часто обращают внимание на события начала третьей пятилетки и предвоенных лет. Исключение составляет, пожалуй, работа Э.Ю.Локшина.'' Эту тенденцию можно проследить в работах, посвященных как в целом развитию индустрии в СССР, так и отдельных отраслей.
Не достаточно уделяется внимание в работах и вопросам морального состояния советского пролетариата, не вскрываются факторы, определяющие его моральный уровень, повсеместно определяемый как высокий.
1 Волков Л., Муравьев А. Указ.соч. - с.56.
2 В.З.Дробышев. Советский рабочий класс в период социалистической реконструкции
народного хозяйства. - М. - 1961.; А.Г.Рашин. О численности и составе рабочего класса
СССР в 1928 - 1955 годы из истории рабочего класса и революционного движения. - М. -
1958 и др.
3 А.И.Ножкин. Материально-производственная база социализма. - М. - 1954.; Р.Е.
Лившиц. Очерки по размещению промышленности в СССР. - М. - 1954.; B.C. Лельчук.
Создание химической промышленности СССР. Из истории социалистической
индустриализации. - М. - 1964.; Д.Г.Жижмерин. Развитее энергетики в СССР. - М. -
I960.; и др.
4 Э.Ю.Лоштин. Очерк истории промышленности СССР. 1917 - 1940. - М. - 1956.
Среди работ, посвященных истории аграрного сектора советской экономики необходимо выделить группу работ, рассматривающую советскую деревню на завершающем этапе коллективизации, что было, несомненно, серьезным достижением в исследовании 30-х годов.1 Однако недостаточное внимание к вопросам формирования духовного состояния крестьянства прослеживается и в этих работах, хотя хорошо раскрыты вопросы материального стимулирования колхозников, проанализированы вопросы оплаты труда, затронуты вопросы материального положения населения деревни, что имеет большое значение для определения духовного уровня советского крестьянства.
Наконец в 50 - 60-х годах в отечественной исторической науке стало уделяться внимание таким важнейшим факторам формирования духовного состояния нации как культура, образование и средства массовой информации. В изученных работах показана трансформация советской культуры и образовательной системы, ее влияние на население страны. Однако некоторые вопросы, непосредственно связанные с влиянием образования и различных отраслей культуры на моральное состояние рассмотрены в рамках, принятых в тот период идеологических клише.^
Итак, в 50 - 60-е годы был накоплен большой исторический материал, существенно сужены и конкретизированы
1 М.А.Вылцан. Н.А.Ивлицский. О.А.Поленов. Некоторые проблемы истории
коллективизации в СССР. Вопросы истории. - 1965. - JSs 3.; Очерки коллективизации
сельского хозяйства в союзных республиках. - М. - 1963.; М.А.Вылцан. Борьба за хлеб
накануне войны. Вопросы истории. - 1968. - № 3.; и др.
2 История русской советской литературы (1917- 1957). -М. -Т.З. -1958- 1961.; Очерки
по истории русского - советского драматического театра. - М. -1958-1961.; М.С.Глейзер.
Радио и телевидение в СССР (1917 - 1963). - М. -1965; М.А.Вылцан., МП.Ким.
Культурное строительство в советской деревне (1932 - 1940). Вопросы исторіш. - 1966. -
№ 5. Партийная и советская печать в борьбе за построение социализма и коммунизма. - М.
- 1966.; М.М.Богданов. Промышленность и образование в дореволюционной России и в
СССР. -М. - 1964.; и др.
исторические проблемы. Вместе с тем, по-прежнему, был слабо исследован период конца 30-х годов, и вновь вне поля зрения историков оставались вопросы морального состояния советского общества. Вопросы репрессий, снабжения населения, неурожаев и т.д. рассматривались в основном на уровне публицистики. Значительных успехов в изучении истории 30-х годов советская историческая наука добилась в 7 0-е - первой половине 8 0-х годов. Это было сделано, несмотря на то, что в начале 7 0-х годов условия исторической работы заметно усложнялись. Сильнее стал идеологический пресс, прошел целый ряд «проработочных» кампаний.
В работах историков данного периода больше внимания стало уделяться второй половине 30-х годов. Существенно возрос интерес к условиям жизни, быта рабочих и крестьян, что позволяет сделать некоторые выводы о влиянии этих факторов на моральное состояние советского общества. Труды написаны на отличном фактическом материале, что позволяет современному исследователю формировать свою точку зрения. Наряду с монографиями и статьями увидели свет и сборники документов, что существенно расширило источниковую базу исследователя. Можно отметить, что в этот период советская историческая наука вплотную подошла к вопросам формирования морального состояния общества. Конечно, в этот период оставались и даже возросли по сравнению с предшествующим периодом, такие традиционные недостатки отечественной исторической науки как чрезмерное идиологизирование, но это ни в коем случае не умоляет сделанного в 70 - 8 0-е годы.1
1 История советского рабочего класса. Рабочий класс накануне и годы Великой Отечественной войны. Т.З. 1938 - 1945. - М. - 1984; С.Н.Сенявский. В.П.Телытуховский. Рабочий класс СССР. 1938- 1965. -М.- 1971.; М. А. Вылцан. Советская деревня накануне Великой Отечественной войны. - М. - 1970.; Е.Д.Сафронов. Становление советской
Новый период развития отечественной исторической науки наступил в середине 8 0-х годов. На фоне возрастания в обществе интереса к отечественной истории под влиянием конкретных политических процессов произошли концептуальные изменения в исторической науке в целом. В этой связи абсолютно недостаточно разработанный вопрос о советском обществе второй половины 30-х годов привлек особое внимание историков.
В 80 - 90-х годах предметом пристального изучения стало все советское общество. Впервые стали широко обсуждаться в исторической литературе проблемы, связанные с деятельностью высшего руководства СССР, была подвержена критическому осмыслению деятельность Коммунистической партии, идеологическая, пропагандистская работа. Это позволяет рассмотреть эти важнейшие составляющие тогдашнего советского общества как важнейшие факторы, определяющие его моральное состояние.
Начался пересмотр истории социалистической коллективизации и индустриализации. В ходе развернувшейся в конце 80-х дискуссии важнейшим предметом для рассмотрения стала цена достижений СССР.1 Это привлекло внимание историков к материальной и духовной жизни советских граждан. В целом ряде работ серьезно анализировалось и духовное состояние населения города и деревни.
Стремление проанализировать деятельность органов пропаганды привлек внимание исследователей к взаимосвязи идеологии, пропаганды, культуры и школы, что позволило более глубоко рассмотреть влияние этих факторов на духовное
нефтяной промышленности. Деятельность КПСС по развитию нефтяной промышленности. - М. - 1970.; Селезнев В.А. Советская деревня в предвоенные годы. - Л. - 1976.; и др.
1 Балашов В.А. Горченко В. А. Историография отечественной истории (1917 начало 90-х). Саранск: изд-во Мордовского универ-та. - с Л 68.
состояние общества. И, наконец, появилось большое количество работ, в которых рассматривались так называемые «белые пятна истории» и, прежде всего. Вопросы репрессий, материальных нехваток, ограничений и т.д. Без их анализа разработка духовного состояния общества в конце 30-х годов была бы невозможна.1
Но, несмотря на огромный прорыв, буквально во всех названных вопросах, продолжали сохранение и серьезные недостатки. Сохранилась и лишь поменяла направление идиологизированность работ. Неправомерна однозначно критическая оценка всех процессов, происходившая в СССР в 30-е годы, снижает значение многих работ и определенный публицистический налет.
Хочется отметить, что в последнее время появились работы, авторы которых стремятся непредвзято оценить сложнейший период 30-х годов, расставить оценки, опираясь непосредственно на исторический материал, а не на идеологические штампы.z Для отечественной исторической науки это имеет огромное значение.
В целом, подводя итог, необходимо указать следующее. Предвоенные годы остаются наименее разработанным периодом в отечественной исторической науке. Абсолютно недостаточно в советской исторической науке рассмотрены вопросы морального и морально-политического состояния советского общества в целом 14 конце 30-х годов в частности. Среди интересных
1 Козлов В.А. Хлевнгок О.В. начинайте с человека. Человеческий фактор в
социалистическом строительстве. - М. - 1988.; Невежин В.А. Синдром наступательной
войны.// Советская пропаганда. 1939 - 1940. - М. - 1985.; Исторшгеский опыт и
перестройка . - М. - 1989; Трагедия советской деревни. Коллективизация и репрессии.
Документы и материалы. 1927 - 1939. - М. - 1999.; Революция и человек. Быт. Нравы,
поведение, мораль. - М. - 1997.; и др.
2 Осокина Е. За фасадом сталинского изобилия. Советское распределение и рыночное
снабжение населения. 1927 - 1941. - м. - 1998.; Лебина. Повседневная жизнь советского
города в 20 - 30-е годы. - СПб. - 1999.; и др.
проблем конца 30-х годов одно из первых мест занимает «зимняя» война.
Уже в конце 30-х годов были сделаны первые попытки осмыслить и проанализировать советско-финляндские отношения последнего десятилетия. Впрочем, целый ряд работ указанного периода относится скорей к разряду публицистики, чем к серьезным историческим исследованиям. Им свойственна политизированность, явные идеологические штампы, да зачастую и сами исторические события трактуются в угоду действовавшей в ту пору идеологии.
Позиция Финляндии трактуется как изначально враждебная Советскому союзу, проводится свойственная для 30-х годов параллель между финскими лидерами и вооруженными силами и лидерами и силами русского белого движения. Финнам отказывали в праве самостоятельных действий, объясняя их политику происками германского фашизма и англо-французского империализма.1
Подобные тенденции можно проследить и в первых работах, посвященных истории советско-финской войны. Перед нами в основном произведения публицистов с более чем произвольной трактовкой исторических событий и фактов.2 Чаще всего эти работы посвящены какому-то одному конкретному событию войны, которое трактуется исключительно как успех советских войск. Наряду с военными успехами, авторы работ стремились показать также высокий моральный дух советских воинов.
В те же годы увидела свет и работа «Этих дней не смолкнет слава».3 В этом произведении уже делались попытки коллективом авторов проанализировать действия армии и
1 Галкин А. Международный характер финляндских событий. - М. - 1940; РДарков М
Финляндия. - М. - 1940; Борьба финского народа за свое освобождение. - Л. - 1939; и др.
2 Удар по врагу. Очерки боевых эпизодов. - М.-Л. - 1996; Герой боев с белофиннами. М. -
1939; Корнев. Разрывы плацдарма. - Л. - 1941; и др.
3 Этих дней не смолкнет слава. - М. - 1941.
флота, были сделаны определенные выводы по их действиям. Но к сожалению, уделив большое внимание сухопутным боевым действиям, авторы не смогли полно осветить действия КВФ.
Вместе с тем среди первых публицистических работ о советско-финской войне имеются и те, которые посвящены целиком действиям Краснознаменного Балтийского Флота.1 Как и в работах, посвященных действиям Красной Армии, в них значительное место уделяется показу высокого морального духа моряков, а также работе политических органов флота. С этой точки зрения подобная публицистика, несомненно, представляет определенный интерес для историка.
В 194 6 году была сделана попытка более серьезно проанализировать ход боевых действий на морских театрах.^ В нескольких книгах подробно отслеживаются события боевых действий, предприняты попытки сделать обобщения и выводы. Для своего времени, это было наиболее полное описание «зимней» войны на море. Достаточное внимание уделено также формированию политико-морального состояния моряков. Однако в этой части очень сильно ощущается идеологическое влияние.
Еще одним направлением публикаций о советско-финской войне в 4 0-е годы были статьи, посвященные отдельным героям войны.3 Эти работы представляют несколько больший интерес, чем предыдущие, как с точки зрения становления морального духа советских воинов, так и для анализа конкретных фактов военных действий. Но и здесь очень сильно ощущается идеологизированность и тенденциозность.
1 Бои за острова. - М. - 1941; Григорьев Н, Чуковский Н. Крылатая Балтика. - М. - Л. -
1940; Островер Л. Ночь в заливе. - М. - 1941.
2 Советско-финляндская война на море. 1939-1940. - М. - 1945. -Кн. 1-2. - 1946. - Кн. 3.
3 Капица П. Герой Советского Союза краснофлотец А.Пасконин. - М-Л. - 1941; Караваева
А. Герой Советского Союза А.Крохалев - Л. 1941 г.
К концу 50-х годов для историков, работавших по проблеме советско-финской войны настали трудные времена. Потепление отношений между двумя странами сделало неуместным напоминанием о сложных взаимоотношениях 30-х годов и тем более о военных столкновениях. До середины 8 0-х годов публикации выходили крайне редко. В работах, посвященных предвоенным отношениям между Советским Союзом и Финляндией,1 повторялся старый тезис о влиянии западных политиков на Финляндию, чем объяснялось начало военных действий. С другой стороны, полностью или частично замалчивалась позиция Советского Союза.
В работах, посвященных событиям второй мировой войны, советско-финская война лишь кратко упоминается." При этом ставится вопрос: являлась ли война частью II мировой или же ее следует рассматривать отдельно.
Что касается анализа непосредственно хода боевых действий, то обращает на себя внимание выпущенная в 197 6 году коллективная монография «История Ленинградского военного округа». В этой работе достаточно подробно было проанализировано развитие военных действий на советско-финском фронте, хорошо показан героизм советских воинов, их моральный дух. Но действия Военно-Морского Флота оказались не затронуты. Таким образом, за период с 40-х до 80-х годов основные направления изучения истории «зимней» войны соответствуют изменениям политической и идеологической ситуации в СССР. Главным недостатком этих периодов можно считать отсутствие дискуссионности и проблемных вопросов,
1 Федоров В.Г. Финляндия и империалистические державы накануне II мировой войны. //
Новая и новейшая история. - 1964. - № 6;
Амбарцумов Е.А. Советско-финляндские отношения. — М. - 1956; и т.д.
2 Деборин Г.А. Вторая мировая война. - М. - 1958; Самсонов A.M. Вторая мировая война.
- М. - 1985; История второй мировой войны. 1. - М. - 1963.
но необходимо отметить, что вышедшие работы, несмотря на цензурные ограничения, написаны на отличном фактическом материале и в силу этого представляют большой интерес для современных исследователей.
В конце 8 0-х годов тема советско-финских отношений и «зимней» войны вновь привлекла внимание исследователей. Этому способствовало также и то, что постепенно открывались архивные материалы, что делало работу историков особо плодотворной. Из крупных работ, посвященных проблеме, следует отметить монографии М.И.Семиряги и коллектива авторов во главе с Н.И.Барышниковым.1 Они определили два направления в советской историографии советско-финляндского конфликта.
М.И.Семиряга однозначно называет виновником войны Советский Союз, возлагая всю ответственность на Сталина и его окружение. Автор стремится показать, что советское руководство готовило конфликт с Финляндией еще с весны 1936 года. Более чем спорными выглядят и однозначно критические оценки действий Красной Армии и Военно-Морского флота. Вместе с тем работа содержит интересный фактический материал.
В исследовании «Финляндия во второй мировой войне» эти же вопросы рассматриваются более объективно и глубоко. Авторы признают обоюдную ответственность сторон за враждебные отношения в 30-е годы, не умаляя ответственности СССР за фактическое начало военных действий. Действиям советских вооруженных сил дана вполне объективная оценка, как в первом, так и во втором периоде войны.
1 Семиряга М.И. тайны Сталинской дипломатии в 1939- 1941 гг.— М.-1992; Барышников Н.И., Барышников В.М., Федоров В.Г. Финляндия во второй мировой войне. -Л.-1989.
В 1997 году увидела свет работа В.Н.Барышникова «От прохладного мира к зимней войне».1 В ней нет описания непосредственно боевых действий, но очень хорошо показана политическая обстановка, сделавшая «зимнюю» войну неизбежной. Очень ценным является широкое использование финских источников, что позволило автору дать объективную картину советско-финских предвоенных взаимоотношений.
Вышедшую в минском издательстве «Харвест» хрестоматию «Советско-финская война» под редакцией Л.Е.Тараса можно отнести к работам первого, однозначно критического направления. И автор-составитель, и авторы публикаций, вошедших в хрестоматию, время, предшествующее войне, и саму войну оценивают с однозначно критических позиций. Это можно сказать и про оценку действия морских сил в ходе войны./ Подобная трактовка естественно вызывает большие сомнения.
Более объективным представляется описание хода военных действий в вышедшей в 1999 году Истории Петербургского, Петроградского, Ленинградского военного округа.3 Обосновано и неоднобоко показана подготовка к военным действиям, как Советского Союза, так и Финляндии. Но, к сожалению, очень мало места посвящено взаимодействию войск и Военно-Морского Флота, хотя в самой работе, в предыдущих главах о Балтийском флоте говорится неоднократно. Недостаточное внимание уделено также характеристике морального состояния войск.
В последнее время увидело свет большое количество журнальных публикаций, посвященных подготовке и ходу «зимней» войны. При общей характеристике они также
1 Барышников В.Н. От прохладного мира к зимней войне. С-Пб. - 1997.
2 Советско-финская война. 1939-1940. - Минск. - 1999.
3 Петербургский, Петроградский, Ленинградский военный округ. 1864 - 1999. - С-Пб. -
1999.
укладываются в два определенных направления: объективное и критическое. К последнему следует отнести работы П.А.Аптекаря, К.М.Александрова и других, в которых критический пафос представляется не всегда обоснованным. С другой стороны достаточно объективно представлены материалы, публикующиеся, в частности, в «Военно-историческом журнале».1 Вопросам флота в них уделено мало внимания. Зато именно они оказываются предметом анализа в статье М.Монахова2, где в частности, очень хорошо отражены планы десантных операций Балтийского флота, неосуществленные в ходе военных действий. Однако автор ограничивается чисто военным аспектом, не обращаясь к уровню морально-политического состояния личного состава.
Существование двух направлений в историографии советско-финской войны подтверждает и дискуссия, развернувшаяся на страницах журнала «Родина», в которой приняли участие Н.Барышников, П.Аптекарь, В.Федоров, В.Барышников, М.Семиряга и другие исследователи.3
Неразработанной морской составляющей «зимней войны» и нераскрытость темы морально-политического состояния моряков КБФ, делают эту тему интересной для диссертационного исследования. Исходя из этого, были определены следующие цели диссертационной работы.
Цель исследования. В диссертации предпринимается попытка с позиций современных требований на основе
1 Пещерский В.Л. Как Сталин пытался предотвратить войну с Финляндией. // Военно-
исторический журнал. - 1998. -№ 1;
Александров К.М. Новое об инциденте в Майниле. // Новый часовой. - 1994. - № 1; Аптекарь П.А. Оправданы ли жертвы. // Военно-исторический журнал. - 1992. - № 3; Дудорова О.А. Неизвестные страницы «зимней войны» // Военно-исторический журнал. -1991 - № 9; Александров К.М. Вызов режиму. // Посев. - 1993 - № 6; Кащенко П.Ф. Если бы Финляндия и СССР. // Военно-исторический журнал. - 1990. - № 1.
2 Монахов М. Факел над Балтикой. // Морской сборник. - 1990. - № 3.
3 Родина. - 1995. - № 12. - с.34-40.
исследования разнообразных документов, научной литературы и периодических изданий изучить морально-политическое состояние личного состава КБФ как составляющей части Вооруженных Сил и советского общества в период советско-финского конфликта и решить следующие задачи:
показать разработку данной проблемы в исторической литературе и дать характеристику источников ее изучения;
показать основные факторы формирования и дать характеристику морального потенциала советского общества в конце 30-х годов;
показать усилия партии и советского государства по подготовке массового сознания к войне в предвоенный период;
дать характеристику боевой и морально-политической готовности личного состава КБФ накануне войны; показать работу политических органов флота, роль ВКП(б) и советского государства в формировании морально-политического состояния личного состава перед началом, в ходе боевых действий, в кульминационных моментах данной войны; вскрыть механизмы этой работы;
раскрыть зависимость морально-политического состояния не только от политической и идеологической работы, но и от материальных и иных факторов в период подготовки и в ходе войны; - проанализировать зависимость морально-политического состояния личного состава от положения, складывающегося на фронте и в тылу;
определить общие механизмы формирования морально-политического состояния у личного состава КБФ;
показать примеры высокого морально-политического состояния у моряков КБФ в ходе военных действий; изучить трудности и противоречия объективного и субъективного характера в мобилизации и укреплении духовных сил моряков КБФ;
показать реакцию советского общества и его составляющей, моряков Краснознаменного Балтийского Флота, на основные политические действия Советского партийного - политического руководства. Остановимся на тех документальных источниках, которые послужили основой для написания данной работы. Прежде всего, это документы Российского Государственного архива Военно-Морского Флота. В ходе данной работы автором были рассмотрены описи 150 разделов и документов, которые можно разделить на несколько групп.
В первую группу входят документы, характеризующие общее состояние флота в советско-финской войне. Это отчеты штаба флота, штабов отдельных соединений, Политического управления флота за 1938 - 1940 годы. В этих документах состояние флота и готовность к боевым действиям излагается достаточно объективно. Основное внимание заостряется не столько на успехах, сколько на недостатках во флоте и отдельных соединениях. Здесь прослеживается определенная тенденция. Документы, появившиеся до речи К.Е.Ворошилова по итогам советско-финской войны и после нее значительно разнятся между собой. Это дает основание полагать, что эта речь была воспринята как начало очередной кампании на выявление недостатков в ходе войны. И все сразу стали «выявлять». Данная особенность требует осторожного подхода к этим документам.
Вторую группу составляют директивы, приказы и переписка Политического Управления Балтийского флота. Они позволяют определить основные направления работы по формированию морально-политического уровня личного состава. Большой интерес представляют для исследования также статистические данные, приводимые в данных документах. Материалы ПУ Балта играют также большую роль для проверки и уточнения данных, которые можно получить из политических донесений соединений и отдельных кораблей.
Политические донесения составляют самую большую и наименее исследованную группу источников. Главным препятствием для исследования тут является объем материала. Политдонесения писались в двух видах: это текущие донесения и статистические отчеты, которые оформлялись раз в месяц или в три месяца. Что касается текущих политдонесений, то они на некоторых соединениях, например, на эскадре составлялись каждый день, а в особо важных случаях по два раза в день. Но в целом по флоту политдонесения выходят периодически: одно донесение в 2-3 дня, что позволяет составить подробную картину морально-политической обстановки на флоте. Для написания политдонесения был принят особый шаблон, соблюдавшийся неукоснительно. Хотя в первых строках всех подобных документов морально-политическое состояние личного состав неуклонного характеризуется как устойчивое, дальнейшие материалы позволяют исследователю сделать самостоятельные выводы.
Естественно возникает вопрос: «В какой мере можно доверять подобным документам?». Ведь для военкомов кораблей и соединений было бы вполне естественно попытаться представить свою работу в наилучшем виде. Представляется, что для подобных сомнений оснований нет. На большинстве политдонесений имеются резолюции вышестоящих органов,
свидетельствующие о внимательном знакомстве с ними. Можно не сомневаться, что данные политдонесения для ПУ Балта не являлись единственным источником информации. Наконец, истинность политдонесений можно установить, соотнося их с объяснительными записками, докладами и иной информацией, а также с материалами директив ПУ Балта.
Политдонесения содержали информацию о проделанной работе, характеристики настроений личного состава, основой для которых явились, в том числе и материалы политических доносов и, несомненно, имевших место быть осведомлении. В конце определенного периода времени в политдонесениях появляются большие статистические отчеты за указанный период.
Четвертую группу источников представляют материалы флотской периодической печати - многотиражек и боевые листков. Для исследователя, занимающегося проблемой политико-морального состояния личного состава, особый интерес представляют боевые листки. Написанные самими участниками боевых действий, непосредственно перед боем или сразу после боя, они точно показывают настроения бойцов, их удовлетворенность результатами боевой работы или наоборот. Боевые листки, таким образом, представляют «живой» материал, столь необходимый для исследователя, работающего по данной тематике. Многотиражки содержали материал, иллюстрирующий предыдущие группы источников. На основании статей можно сделать также выводы о формах работы, которые формировали настроения. Недостатком данной группы источников является стандартизирование содержания и совершенно ненужная секретность. Знакомясь с этим источником, создается впечатление, что экипажи боевых единиц состояли из одних шпионов, от которых нужно было скрывать любую информацию.
И, наконец, важную группу источников представляют докладные записки и воспоминания. В данной работе этот материал используется в разделе о боевых действиях отряда лыжников и подводных лодок. Такие документы менее подробны, чем политдонесения, но наиболее удобны для исследования. Они содержат не только достаточное количество материала, но зачастую и выводы, сделанные авторами записок. Отсутствие шаблона, изложение материала во времени делают такие документы чрезвычайно интересными.
В ходе работы над диссертацией автор обращается также к материалам Центрального государственного архива историко-партийных документов Санкт-Петербурга. Тут предметом анализа стали протоколы заседаний Ленинградского Обкома и горкома ВКП(б), а также материалы их секретариатов. Документы содержат отдельные факты, показывающие взаимодействие города и флота, а также содержат материалы о морально-политических настроениях и тенденциях в самом Ленинграде. К сожалению, большое количество материала, непосредственно относящееся к Ленинградскому Военному Округу и Краснознаменному Балтийскому Флоту, до сих пор засекречено, что серьезно осложняет работу с ними.
Архивные материалы документально-рукописного фонда Центрального музея Военно-Морского Флота во многом повторяют документы РГА ВМФ (боевые листки, листовки и т.д.).
Одним из источников о событиях непосредственно предшествовавших «зимней» войне и самой войны являются мемуары. Изложение событий и оценки, данные непосредственными участниками и свидетелями тех дней, представляют большой интерес для исследователя. Как исторический источник мемуары характеризуются хорошим фактическим материалом, ход изложения которого и выводы, сделанные автором, дают представление не только о его
взглядах и пристрастиях, но и о преобладающей, в период написания, оценке описываемых событий. Недостатком мемуаров как источника является субъективизм, а также идеологические ограничения, определяемые тогдашней политической ситуацией.
Это, прежде всего воспоминания крупных советских дипломатов и военачальников. Следует начать с воспоминаний И.М.Майского1, который в 1929 - 1930 годах являлся советским полпредом в Финляндии. Однако необходимо отметить, что в своих воспоминаниях И.М.Майский остается, прежде всего, дипломатом. Он уделяет сравнительно немного места анализу событий предшествовавших войне и самой войне. Оценки же, даваемые им, полностью совпадают с официальными оценками данных событий, принятых в советской исторической науке.
Предыстория советско-финской войны, дипломатическая борьба вокруг отношений обеих сторон показана в опубликованных дневниках А.М.Коллонтай.2 Эта работа представляет собой взгляд на данную проблему из нейтральной Швеции, где А.М.Коллонтай в это время была советским полпредом. Небезынтересным для историка будет анализ германо-финляндских и шведско-финляндских отношений в период, предшествующий войне и в ходе нее. Следует отметить, что оценка отношений Финляндии и Германии совпадает с официально принятой в СССР, но позиция Швеции трактуется несравненно мягче, нежели у большинства советских исследователей этого периода.
К сожалению, в данных работах почти нет материала о ходе боевых действий непосредственно в период боев на фронте. Анализ их с дипломатической точки зрения представлял бы, несомненно, большой интерес. У И.М.Майского
1 Майский И.М. Воспоминания советского посла. - М. - Наука. - 1965. - Л. - Лениздат-
1969.
2 Коллонтай A.M. Семь выстрелов зимой 1939 года. Мемуарная жизнь. - 1989. - № 12.
можно найти лишь отрывочные оценки действиям армии и флота, которые звучали в высшем советском руководстве.
Полнее эта проблема раскрывается в военных воспоминаниях и мемуарах советских военачальников, прежде всего К.А.Мерецкова, который был командующим Ленинградского Военного округа; Н.Н.Воронова, являвшегося начальником артиллерии Красной Армии и другие.1 В этих работах хорошо изложен военный аспект проблемы, показана недостаточная подготовка Красной Армии к войне. Недостатком данных мемуаров можно считать, во-первых, то, что они были написаны в период строгой цензуры, и наиболее трагические для Красной Армии моменты боевых действий в них освещены не полностью, а во-вторых, военачальники Красной Армии не много внимания уделяют действиям флота, как Балтийского, так и Северного.
Очень мало внимания советско-финской войне уделяет в своих воспоминаниях Н.Г.Кузнецов, в то время нарком РКК ВМФ. Он писал: «Финская кампания началась в конце ноября. В первые же дни боев балтийцы успешно высадили десанты на островах Гогланд, Сескар и Лавенсаари. В схватках с противником участвовала авиация Балтфлота, расположенная в Эстонии и подводные лодки, базировавшиеся в Таллине и Либаве. Крупные надводные корабли обстреливают береговые объекты противника».2 Остается только сожалеть, что тема «зимней» войны абсолютно не освещается в мемуарах В.Ф.Трибуца, командующего КБФ. Несомненно, тут мог быть интереснейший материал.
Вторую группу военных мемуаров представляют воспоминания среднего, младшего командного и рядового
1 Мерецков К.А. На службе народу. - М. - 1968 ; Воронов Н.Н. На службе военной. - М. -
1963; Василевский A.M. Дело всей жизни. -М. - 1975; и др.
2 Кузнецов Н.Г. Нападение. - М. - Воениздат. - 1966 - с. 242.
состава. Они написаны непосредственно после боев с финнами и вышли в 1941 - 1943 годах.1 В них содержится достаточно интересный материал о непосредственном ходе боевых действий, и, что особенно важно, в них неплохо показывается моральный дух бойцов и командиров Красной Армии. Недостатком этих работ является, во-первых, жесточайшая цензура, при которой они издавались, во-вторых, малый объем событий, изложенных в воспоминаниях. Обычно они посвящены 1-2 эпизодам боевых действий. В массе своей эти воспоминания принадлежат бойцам Красной Армии, и флотским делам внимания в них не уделяется.
И, наконец, завершая обзор мемуаров как источников для работы по теме советско-финской войны, следует назвать так же воспоминания журналистов, работавших в этот период в скандинавских странах и освещавших предысторию «зимней войны».2 Позиция населения скандинавских стран перед зимней войной, настроения в обществе, позиция правительств скандинавских стран, прежде всего Швеции, показаны в этих работах особенно хорошо.
Следующей группой источников по теме исследования могут служить сборники документов противоборствующих сторон.3 В них опубликованы материалы как военного, так и дипломатического характера. Подбор документов дает возможность исследователю самостоятельно и непредвзято сделать выводы об основных проблемах «зимней войны» и времени непосредственно предшествовавшему ей. С выходом этих сборников появилась возможность более объективно
1 Бон в Финляндии. Воспоминания участников. Ч. 1-2. — М. - Воениздат. - 1941 г.;
Бои на Карельском перешейке. Сборник воспоминаний. -М. - Госполитиздат. - 1941 г.; Зиновьев И. Бои в окружении. - М. - Воениздат. - 1942 г.; и т.д.
2 Палегунов Н.Г. Тридцать лет. - М. - 1964; Крохалев Д.Ф. В орбите войны. - М. - 1986.
3 По обе стороны Карельского фронта. 1941 - 1944. - Петрозаводск. - Карелия. - 19995 г.;
Роковые годы. 1939 - 1940. - Таллин - 1940 гг.; и т.д.
исследовать наиболее острые проблемы советско-финских отношений в конце 30-х годов и непосредственно военных событий. Вполне естественно, что в сборник попала незначительная часть того огромного документального материала, который находится в различных архивах.
Наконец, большим подспорьем для исследования является обширный газетный материал. Его можно разделить на две группы. Первая - это газетный материал 30-х годов. Это центральные газеты «Правда» и «Известия». Они не только публиковали основные решения партийно-политического руководства, но и показывали реакцию советского населения на тот или иной шаг. Несомненен пропагандистский характер большинства публикаций. Но при критическом подходе к ним данные документы могут принести большую пользу в работе. В ходе войны центральные газеты публиковали официальные документы: сводки ЛВО, опровержения, списки награжденных, статьи об особо отличившихся воинах. Тут следует помнить, однако, что эти статьи носят скорее литературный, нежели исторически выверенный характер.
Что касается местных газет «Ленинградская Правда», «Смена» и ведомственных «Красная звезда», то они для исследователя представляют меньший интерес, так как зачастую ограничивались перепечатыванием с отставанием на один день, тех материалов, которые появлялись в центральной прессе. Более полезно для исследования знакомство с газетой ЛВО «На страже Родины». Тут можно найти определенную информацию, однако, чрезмерная секретность, впрочем, присущая в этот период всем изданиям Наркомата обороны, серьезно затрудняет данную задачу.
Сейчас, когда проблемы «зимней войны» заинтересовали российское общество, в целом ряде газет появились материалы, посвященные данной войне («На страже Родины»;
Независимая газета; «Санкт-Петербургские ведомости»; «Аргументы и факты» и т.д.). Необходимо отметить, что в целом ряде подобных публикаций появляются интересные материалы, прежде всего воспоминания участников. Однако зачастую при написании статей принцип историзма не соблюдается, и публикации страдают однобокостью и тенденциозностью.
Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней предпринята попытка изучить не сам ход боевых действий на море в ходе «зимней войны», а ставится задача комплексно рассмотреть формирование морально-политического состояния, его изменение у моряков в ходе военного локального конфликта под влиянием различных факторов как субъективных, так и объективных; рассмотреть в какой мере уровень морально-политического состояния определял боевую готовность флота, реконструировать духовную атмосферу на флоте в этот период. Одной из новых задач работы является исследование причин различия уровня морально-политического состояния у рядового и командного состава, в ходе и вне боевых действий. В источниковедческом плане новизна определяется расширением круга источников, привлечением новых материалов, попытки их анализа и классификации. В работах, посвященных данной войне, эти вопросы ранее затрагивались вскользь или вообще отдавались на откуп перу писателя. Новизной является также попытка преодолеть определенную тенденциозность, свойственную части работ по истории советско-финской войны в настоящее время.
Хронологические и территориальные рамки исследования.
Хронологические рамки I главы исследования охватывают период конца 30-х - начала 4 0-х годов, что необходимо для характеристики духовного состояния советского общества.
Рамки П главы сужены до 1939 года для характеристики состояния Краснознаменного Балтийского флота перед советско-финской войной. Хронологические рамки Ш и IY главы ограничивают период военных действий - ноябрь 1939 - март 194 0 годов.
Территориальные рамки I главы диссертации охватывают всю территорию СССР по указанным выше причинам. Территориальные рамки II, Ш, IY глав включают в себя район действий и базирования Краснознаменного Балтийского Флота.
Практическое значение данная работа имеет в плане преподавания истории советско-финской войны в средней и высшей школе, в специальных курсах. Обобщенный опыт работы по формированию морально-политического состояния общества и вооруженных сил может быть также полезен в практической деятельности государственных и общественно-политических организаций, средств массовой информации, особенно при работе с молодежью.
Апробация работы. Тема диссертации утверждена кафедрой истории Ленинградского областного педагогического университета. Основные положения и результаты исследования апробированы в докладах и выступлениях на конференциях: II Царскосельские чтения (научно-теоретическая межвузовская конференция) 27-28 апреля 1998 г.; Три столетия российского флота - октябрь 1996 г.; Проблемы воспитания патриотизма у молодежи и современность - 22-23 мая 1995 г.
Содержание и основные положения, результаты исследования нашли отражение в трех статьях.
Состояние морального потенциала советского общества в конце 30-х годов link1 В середине 30-х годов советское общество испытало значительную трансформацию. В самых различных областях жизни наметилась тенденция возвращения от перекосов революционного времени к исторически сложившимся традициям. Начало этому процессу положило принятие Конституции 193 6 г. Действительно, к 1936 году в Советском Союзе произошли огромные, если не сказать - глобальные, изменения как в экономической, так и в политической сферах. Завершение процессов индустриализации и коллективизации, изменение классового состава общества, насущные проблемы межнациональных отношений настойчиво требовали пересмотра основного закона государства. 12 июля 1936 года проект новой Конституции СССР был опубликован для всенародного обсуждения. Материалы широко освещались в печати. Так, 13 октября 1936 года газета «Правда» отмечала: «Сотни и тысячи резолюций, предложений по проекту Конституции стекаются в Ленинградский облисполком со всех концов области... Свыше 2,5 тысяч дополнений, поправок и предложений уже поступило от трудящихся». Много дополнений было предложено по статье о службе в Красной Армии. Они сводились к тому, чтобы допустить к службе женщин, ввести для них обязательную санитарную подготовку. Были предложения предоставить гражданам право отзывать народных судей, не оправдавших доверие, установить срок выбора народных судей в 2 года.1 По неполным данным, в Факт подобного обсуждения имел большое значение. Английский писатель Ч.Тревельян писал о советской Конституции 1936 года: «Конституция не была творением Сталина, хотя нет сомнения, он принял участие в основном проекте. Этот проект был первым из всех обсужден и принят Верховным Советом.. Таким образом, Конституция была делом всего народа»." Едва ли можно безоговорочно согласиться с подобным утверждением. Между тем, несомненно, и то, что пропагандистская кампания, сопровождающая обсуждение, имела большое значение для становления новых, а в сущности -возрождения старых, моральных понятий. Уже в ходе обсуждения на первый план выходит понятие Родины, Социалистического Отечества, успехами которого и вызывается к жизни новая Конституция. Эта же тенденция прослеживается и в докладе Сталина на УШ Чрезвычайном Всесоюзном Съезде Советов. Представляя новую Конституцию, И.В.Сталин отмечал крупные успехи в народном хозяйстве: «Новые промышленные предприятия давали в 1936 году 75,4% всей промышленной продукции. Продукция промышленности составила 77,4 от всей продукции народного хозяйства. К 1937 году в СССР было создано 243,7 тысячи колхозов, объединивших 93% всех крестьянских хозяйств и 99,1% посевных площадей. Общая мощность тракторов, полученных сельским хозяйством, достигла 7 млн. 580 тысяч лошадиных сил».3 link2 Морально-политическое состояние личного состава КБФ перед советско-финской войной
Граница между СССР и Финляндией отнюдь не стала границей мира и добрососедства. Обстановка начала накаляться в конце октября 1939 года, когда в Москве шли переговоры с Финляндией по территориальному вопросу. СССР предложил Финляндии обменять Карельский перешеек на вдвое большую, но неосвоенную территорию в Северной Карелии, а также уступить за денежное вознаграждение, или сдать в аренду на 30 лет острова в Финском заливе и территории полуостровов Ханко на Балтике и Средний, и Рыбачий на Севере.
К 22 октября финская делегация привезла в Москву ответ. Он гласил, что, учитывая международную политику и свой абсолютный нейтралитет, Финляндия не может уступить Ханко или острова, но готова сделать территориальные уступки на Карельском перешейке.
Одновременно с ведением переговоров обе стороны провели приготовление и военного характера. 7 августа 1939 года на Карельском перешейке прошли маневры финской армии, крупнейшие в истории страны. Было ясно, что потенциальным противником в ходе маневров рассматривался СССР, тем более что советский военный атташе на маневры не был приглашен.1 В Генштабе СССР началась разработка плана военных действий против Финляндии, а финская сторона, несмотря на то, что 17 сентября 1939 года СССР выразил поддержку финскому нейтралитету, провела призыв резервистов. Была образована Ставка Главного Командования во главе с Маннергеймом, 1 Барышников В.Н. От прохладного мира к Зимней войне. - С-Пб - 1997 - с.216. введены цензурные ограничения, арестованы члены «левых» партий. Началась частичная эвакуация из южных районов.1
Определенные требования прозвучали в докладе В.М. Молотова «О внешней политике Советского Союза».31 октября 1939 года он сказал: «В особом положении наши отношения с Финляндией. В Финляндии все больше сказывается влияние со стороны третьих держав». Молотов отметил проблему безопасности Ленинграда и морских подступов к нему.
Одновременно, в речи Председателя СНК и Наркома Иностранных Дел были и успокаивающие нотки: «...отношения с Финляндией строятся на основе мирного договора 192 0 года ...небылицами являются якобы претензии Советского Союза на город Выборг и северную часть Ладожского озера. Также ложь -требование передачи Советскому Союзу Аланских островов» Далее Молотов перечислил советские предложения Финляндии, о которых речь уже шла выше.
Однако, несмотря на, в целом, спокойный тон этого заявления, уже на следующий день тональность советской печати значительно изменилась. Так, 2 ноября 1939 года в газете «Известия» появляется статья «Иностранная печать о докладе В.М. Молотова. Финляндия.», в которой сообщалось: «Ряд финских газет (приводятся названия) допускает враждебные выпады против СССР. Эти газеты считают, что передача гласности тов. Молотовым предложений переговоров может, будто бы отразиться на самих переговорах». 5
Укрепление морального духа личного состава КБФ в ноябре - декабре 1939 года
Начавшаяся 30 ноября 139 года советско-финская война, изменила повседневную жизнь флота и внесла серьезные коррективы в работу органов ПУ флота по укреплению политико-морального состояния.
Перед Краснознаменным Балтийским Флотом директивой Народного Комиссара ВМФ были поставлены следующие задачи:
- блокировать побережье Финляндии, не допустить подвоза морем войск, оружия, сырья (действия на коммуникациях);
- захватить, вооружить и удержать острова в восточной части Финского залива (Гогланд, Лавенсаари, Сескар, Тюренс);
- подготовить к высадке оперативный десант на флангах противника и осуществить огневую поддержку левого фланга нашей армии при захвате укрепленного рубеж (Хумалиски - Вуокса - Колевец);
- организовать ПВО, ПМО и ПЛО главной базы и мест базирования флота;
- обеспечить морские коммуникации на театре;
- вести наблюдение за шведским флотом.
К самостоятельным задачам ВВС КБФ следовало отнести:
- уничтожение броненосцев береговой охраны противника;
- разрушение морских баз противника;
- уничтожение авиации и морских аэродромов противника.1
Директива Политуправления РК ВМФ и Политуправления балтийского флота определила задачи партийно-политической работы в боевой обстановке. Этот достаточно объемный документ можно свести к трем основным задачам, от которых зависело политико-моральное состояние личного состава флота, а, следовательно, его боевая готовность и уровень выполнения боевых задач:
1- Обеспечить знание и понимание личным составом флота целей войны, основных решений партии и правительства, международной обстановки. Формировать адекватную реакцию личного состава на них.
2- Обеспечить высокий уровень политико-морального состояния личного состава в ходе боевых операций, чем обеспечить успешное решение боевых задач.
3- Обеспечить высокий уровень политико-морального состояния личного состава в ходе повседневной службы и не допустить срывов, имевших место в повседневной службе на КБФ в 1938 - 1939 годах.1
В целом, в первые дни войны для проведения такой работы сложился достаточно удачный фон. Советская печать была полна патриотических призывов, статей, в которых сквозила уверенность в необходимой быстрой и решительной победе над врагом. Так, 30 ноября 1939 года, в газете «Правда» было опубликовано 5 статей в поддержку радиовыступления В.М.Молотова, материал из Германии, оправдывающий и поддерживающий деятельность Советского Союза. 4 декабря 1939 года на странице 2 опубликованы статьи «Шуцкоровцы - звери», «Разговор с пленными», «Беседа с жителями Териоки», «Балтийцы в боях». Тут же были опубликованы б статей в поддержку войны и договора с Финским Народным правительством из Куйбышева, Воронежа, Краснодара, Ростова-на-Дону, Сталино. На странице 5 был напечатан материал о поддержке действий Советского Союза газетой «Дейли Уокер», а также высказывания некоторых западных политических деятелей в поддержку Советского Союза. На странице 4 была опубликована статья «Палач финского народа» - о Маннергейме. В дальнейшем в прессе сохранялся победный тон. 7 декабря 1939 года в сводке штаба ЛВО сообщалось о продолжении успешного наступления, выходе на некоторых участках войска подошли к главной оборонительной линии финнов по Вуоксинской системе, штаб КБФ опровергал финские сообщения о повреждении крейсера «Киров», а штаб ЛВО - якобы имевшие место большие потери танков и самолетов. На странице 5 печатались материалы «О принудительной эвакуации населения из Хельсинки», а также сообщения, призванные создать видимость поддержки СССР общественным мнением Запада, в том числе: «Норвежские рабочие приветствуют Народное правительство Финляндии», «Трудящиеся Англии одобряют политику Советского Союза», «Шведская газета «Афтон Бладет» разоблачает агентство ГАВАС».х
