Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Личный состав российского флота на февраль 1917 г Г.С.16
1 Условия службы офицеров и нижних чинов флота . 16
2 Личный состав экипажей кораблей Российского Императорского флота С.50
Глава 2 Офицеры и матросы в 1917- 1921 гг С.66
1 Самосуд матросов на Балтийском флоте (1917- 1921гг.) С.66
2 Самосуд матросов на Черноморском флоте (1917 - 1918 гг.) С. 123
3 Беззаконная расправа с участниками Кронштадтских событий С. 135
Заключение С. 147
Примечания С. 153
- Условия службы офицеров и нижних чинов флота
- Самосуд матросов на Балтийском флоте (1917- 1921гг.)
- Самосуд матросов на Черноморском флоте (1917 - 1918 гг.)
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В современной Российской Федерации проходит армейская реформа, затрагивающая и формирование личного состава Вооруженных Сил. Отдельно обсуждаются вопросы перехода на комплектование армии и флота военнослужащими на контрактной основе, сокращения офицерского корпуса, повышения престижа социального статуса военнослужащего на государственном уровне.
При решении многочисленных задач по реформированию Вооруженных Сил РФ, стоящих перед Министерством обороны, представляется полезным учесть неоднозначный опыт строительства Российского Императорского флота в сфере его обеспечения личным составом. В исторически сложившихся условиях в Российской Империи на флоте служили представители различных социальных слоев общества, что определило неоднородность его личного состава и послужило источником многочисленных противоречий.
Кроме того, необходимо обратить внимание на поведение личного состава русского флота в условиях общенационального кризиса в 1917 – 1921 гг. Выявление исторических причин столкновения офицеров и нижних чинов флота является довольно сложной и актуальной проблемой, если рассматривать социальный аспект в обеспечении личным составом Вооруженных Сил Российской Федерации.
Когда страна пытается определить собственное место в мире после крушения советской супердержавы, особенно необходимо учитывать опыт строительства Вооруженных Сил в Российской Империи и в первые годы советской власти. Более того, надо выработать стратегическую доктрину развития российской армии и флота на ближайшие десятилетия. Естественно, не последнее место в сложившейся ситуации занимает грамотная государственная социальная политика в подборе военнослужащих для армии и флота России.
Ведь эффективное использование демографических ресурсов государства при формировании личного состава Вооруженных Сил Российской Федерации позволило бы в значительной мере разрешить насущные для страны геополитические задачи.
Все вышесказанное определяет актуальность темы выбранной для исследования.
Объект исследования – история Российского Императорского и советского флотов.
Предмет исследования – деятельность личного состава Российского Императорского флота в условиях общенационального кризиса в 1917 – 1921 гг.
Историография проблемы.
а) Отечественная историография. По теме диссертации имеется значительный объем исследовательской литературы. Однако по главному объекту исследования диссертации – личному составу Российского Императорского флота – научной литературы немного. Если говорить об историографии проблемы, то можно сделать вывод, что она изучена в недостаточной степени, но есть исследования, затрагивающие различные аспекты изучаемого исторического периода.
В историографии проблемы можно выделить четыре периода.
Первый период – историография до 1917 г.
Исследования данного периода крайне фрагментарны и неполны. В статье В.В. Афанасьева присутствует краткий исторический очерк о создании системы дисциплинарных наказаний для нижних чинов русского флота. Некоторые проблемы, связанные с формированием личного состава Российского Императорского флота, рассматриваются в трудах известного дореволюционного военно-морского историка Ф.Ф. Веселаго.
Второй период – историография 1917 – 1945 гг.
На данном этапе появляется целый ряд публикаций, относящихся к теме исследования. Прежде всего, необходимо выделить работы С. Лукашевича, изучающие историю первых лет существования советского флота. Целый ряд интересных материалов можно найти в журнале «Морской сборник»: речь политического лидера балтийских матросов Ф.Ф. Раскольникова, статья о демократичности служебных взаимоотношений между офицерами и матросами французского республиканского флота, летопись революционных событий в Петрограде, обращение к военным морякам поступать на службу в красный флот, заметки о состоянии дел на флоте в 1917 – 1921 гг., военно-морские хроники происходивших событий.
Из других изданий нужно отметить редакционную статью в газете «Голос правды», отчет о заседаниях Третьего Всероссийского съезда Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, описание хода революции и Гражданской войны на Крымском полуострове, работу К. Казакова, изучающую революционную деятельность П.Е. Дыбенко.
Таким сравнительно небольшим количеством исследований и ограничивается отечественная историография, связанная с вопросами диссертационного исследования в 1917 – 1945 гг.
Третий период – историография 1945 – 1991 гг.
В это время издаются первые работы, непосредственно относящиеся к исследуемой проблеме: книги о балтийских моряках в 1917 – 1921 гг., монография А. Нелаева о П.Е. Дыбенко, статьи В. Архипенко и Б. Бьерклунда.
Большое внимание революционному движению на флоте уделял в своих статьях и заметках В.И. Ленин, справедливо считавший моряков «гвардией революции» и одной из ее движущих социальных сил.
Кроме того, появляются труды в той или иной мере затрагивающие различные вопросы, связанные с диссертацией: Л.Г. Бескровный «Русская армия и флот в XVIII в.», Л.Г. Бескровный «Русская армия и флот XIXв.», «Армия и флот России в начале ХХв.», А.К. Селянчев «Флот под красным флагом революции», военно-морская хроника в журнале «Морской сборник».
По советскому флоту есть монография А.В. Басова «Боевой путь Советского Военно-Морского Флота». Несмотря на то, что книга посвящена истории флота в целом, она содержит интересные факты, касающиеся первых лет формирования и деятельности красного флота. А.В. Басов – один из самых крупных исследователей флота современной России, поэтому большое значение представляют его выводы о строительстве советских военно-морских сил в период Гражданской войны.
Надо отметить, что большинство из упомянутых работ имеет только косвенное отношение к теме исследования.
Четвертый период – постсоветская историография.
На наш взгляд, в постсоветской историографии проблемы деятельности личного состава Российского Императорского флота в условиях общенационального кризиса в 1917 – 1921 гг. представлены наибольшим количеством публикаций.
Одним из исследователей вопросов по теме диссертации является Д.В. Ливенцев. Среди его работ необходимо выделить монографию «Императорский флот в российской политике: стратиграфия социального конфликта», которая рассматривает личный состав Российского Императорского флота как социально-политическую организацию. Отдельное внимание уделяется условиям службы офицеров и нижних чинов, сформировавшим социальные причины, приведшие к противостоянию между ними. Другая монография Д.В. Ливенцева – «Матросский самосуд на красном флоте» – изучает возникновение такого сложного социального явления на красном флоте как матросский самосуд. Проблема прослеживается в ее историческом развитии, рассматриваются матросские самосуды на Балтийском и Черноморском флотах. Отдельно автор анализирует причины матросского самосуда и его последствия для красного флота. В монографии Д.В. Ливенцева «Политическое лидерство в революционном движении (Российский флот и революция)» исследуется деятельность политических вождей революционных матросов на Балтике – П.Е. Дыбенко, Ф.Ф. Раскольников, С.Г. Рошаля. Трех апостолов русской революции, поднявших на бой ее «гвардию» революционных матросов.
Кроме того, нужно выделить еще несколько публикаций Ливенцева Д.В., имеющих непосредственное значение для диссертации: статьи «Политика советской власти по отношению к кадровым офицерам флота 1917 – 1927 гг.», «Политический самосуд матросов на Черноморском флоте (1917 – 1918 гг.)», «Причины самосуда на русском флоте в период февральской революции», «Психологические причины матросского самосуда на русском флоте», «Самосуд матросов на Балтийском флоте (1917 – 1921 гг.)».
Собственно, наше диссертационное исследование является логическим продолжением обозначенной в работах Ливенцева Д.В. проблемы деятельности личного состава Российского Императорского флота в условиях общенационального кризиса в 1917 – 1921 гг.
Большое значение для диссертации имели труды М.А. Елизарова, защитившего докторскую диссертацию на тему «Левый экстремизм на флоте в период революции 1917 г. и гражданской войны (февраль 1917 – март 1921 гг.)». Помимо этого, М.А. Елизаров издал целый ряд статей, непосредственно относящихся к теме нашего исследования: «Выступление матросов в Петрограде 14 октября 1918 г.», «Ещё раз о причинах Кронштадтского восстания в марте 1921 г.», ««…Здесь было много стихийного, слепого и страшного мщения». Самосуды на флоте в первые дни Февральской революции 1917 года».
Отдельно необходимо остановиться на книге Н.В. Манвелова «Жизнь и смерть на корабле Российского Императорского флота», где впервые экипаж военного корабля был представлен в плане социального среза общества: там существовала своя «аристократия» и свои «низы», абсолютно чуждые друг другу и объединявшиеся только для того, чтобы принять бой с врагом. В монографии В.Н. Манвелова впервые в отечественной военно-исторической литературе подробно рассказывается, каким образом русские моряки обустраивали свою жизнь на парусниках и броненосцах, как им служилось в многомесячных плаваниях и боевых походах, как были организованы их быт, снабжение, питание и свободное время, как в море болели, лечились, умирали.
Надо отметить несколько монографий и статей других авторов, имеющих отношение к вопросам, рассматриваемым в диссертации: А.А. Бочаров., М.П. Ирошников «Из истории становления и деятельности исправительных учреждений Военно-морского флота России (1864 – 1916 гг.)», С.В. Волков «Русский офицерский корпус», «Гражданская война в России: Черноморский флот», В.К. Деркаченко «Трагический март Кронштадта», А.Г. Зарубин., В.Г. Зарубин «Без победителей», А. Киличенков «Братцы, надо крови», «Кронштадтская трагедия 1921 г.», Б.А. Лазаровский «Начало конца», В.А. Лидзарь «Варфоломеевская ночь в Севастополе 23 февраля 1918 г.», М. Магид «За Советы Без Коммунистов», С.Н. Семанов «Кронштадтский мятеж», Г.Л. Соболев «Февральское восстание рабочих и солдат в Петрограде: психология коллективного поведения в экстремальных условиях».
Из работ, касающихся жизни адмиралов и революционных деятелей изучаемого периода, можно выделить: Б.П. Дудоров «Адмирал Непенин», Д.Ю. Козлов., О.Н. Косенко «Вице-адмирал А.В. Колчак: «Считаю, что моя дальнейшая деятельность на Черном море… не может быть полезна»», Н.А. Черкашин «Адмиралы мятежных флотов», Е.Н. Шошков «Наморси А.М. Щастный», В. Савченко «Авантюристы гражданской войны: Историческое расследование».
Наконец, был использован ряд изданий по истории российского и советского военно-морского флота: И.Г. Дроговоз «Большой флот Страны Советов», В.А. Золотарев., И.А. Козлов «Флотоводцы России», «История флотского духовенства», «Флот в белой борьбе».
Таким образом, деятельность личного состава Российского Императорского флота в условиях общенационального кризиса в 1917 – 1921 гг. было изучена недостаточно и не нашла подробного отражения в исследованиях отечественных историков.
б) Зарубежная историография. К работе были привлечены несколько книг иностранных авторов: O. Anweiler «Les Soviets en Russie 1905 – 1921», F. Benvenuit «The Bolcheviks and the Red Army 1918 – 1922», J.B. Duroselle «Histoire diplomatique de 1919 a nos jours», Kennan G. «Russia and the West under Lenin and Stalin» и др.
Цель исследования – изучить на примере личного состава Российского Императорского флота в 1917 – 1921 гг. проблемы строительства советских вооруженных сил и взаимодействия различных слоев общества в условиях общенационального кризиса.
Поставленная цель и историографический анализ определили исследовательские задачи:
– исследовать предпосылки элитарности офицерского корпуса Российского Императорского флота;
– раскрыть внутреннюю иерархию среди нижних чинов русского флота;
– изучить социальный конфликт офицеров и матросов Балтийского флота в 1917 – 1921 гг.;
– провести анализ причин социального конфликта между матросами и офицерами Черноморского флота в 1917 – 1918 гг.;
– выявить противоречия матросов Балтийского флота и советской власти, приведшие к Кронштадтскому восстанию в 1921 г.
Хронологические рамки диссертации нашли отражение в названии и представляют период с 1917 по 1921 гг. Диссертация включает февральскую и октябрьскую революции, первые годы советской власти, интервенцию, Гражданскую войну.
Региональные рамки исследования определяются зоной деятельности самых крупных советских военно-морских соединений в 1917 – 1921 гг. – Балтийского и Черноморского флотов.
Источники. В силу небольшого числа исследований, затрагивающих непосредственно историю личного состава Российского Императорского флота в условиях общенационального кризиса в 1917 – 1921 гг., значительную часть информации содержат архивные документы, прежде всего, находящиеся в Российском Государственном архиве Военно-Морского Флота (РГА ВМФ), документы которого стали основным источником в ходе работы над диссертационным исследованием.
Выбор документов РГА ВМФ вполне обоснован, т.к. большинство материалов по теме исследования содержится в его фондах. Благодаря усилиям сотрудников архива все фонды выделены и классифицированы. Кроме того, РГА ВМФ обеспечен профессиональными и подробными справочниками, значительно облегчающими труд историка.
Первой группой документов, выделенных в ходе работы, стали фонды центральных организаций российского и советского флота.
К ней относятся материалы фондов Морского ученого комитета, штаба Краснознаменного Балтийского флота, Совета комиссаров Балтийского флота. Они наиболее полно раскрывают проблемы, связанные с условиями возникновения и развития социального конфликта среди личного состава красного флота.
Второй группой материалов, выделенных из фондов РГА ВМФ по исследуемой теме, стали документы подразделений советского флота. В нее входят материалы фонда Западно-Двинской военной флотилии. Документы, находящиеся в нем, включают сведения по боевой подготовке, личному составу, решения партийных собраний и позволяет судить о проблемах формирования советского флота.
Третьей, самой многочисленной группой архивных материалов стали корабельные фонды советского флота. Многие корабли служили десятилетиями и перешли от Российского Императорского флота по наследству советским военно-морским соединениям, а некоторые из них успели поучаствовать и в белом движении. В диссертации использованы фонды 11 кораблей советского и белого флотов: ««Аврора», крейсер Краснознаменного Балтийского флота», ««Алмаз», посыльное судно Черноморского флота», ««Войков», эскадренный миноносец Тихоокеанского флота», ««Марат», линейный корабль Краснознаменного Балтийского флота»», ««Сталин», эскадренный миноносец Тихоокеанского флота», ««Парижская коммуна, линейный корабль Черноморского флота», ««Бурят», канонерская лодка Амурской краснознаменной флотилии», ««Красный вымпел», учебное судно Тихоокеанского флота», ««Георгий Победоносец», линейный корабль Черноморского флота», ««Андрей Первозванный», линейный корабль Балтийского флота», ««Маньчжур», канонерская лодка Сибирской военной флотилии (белых)».
Корабельные фонды по большей части состоят из приказов командира, решений партийных собраний, сведений по личному составу и судовых журналов. Они содержат информацию о тактико-технические данных судов и сведения о повседневной жизни экипажей.
Завершая источниковедческий анализ использованных фондов РГА ВМФ, хотелось бы подчеркнуть доступность и простоту его архивных документов для историков.
Все названные архивные фонды помогли составить мнение об истории деятельности личного состава Российского Императорского флота в условиях общенационального кризиса в 1917 – 1921 гг.
Подчеркивая важное значение архивных документов в диссертации, отметим, что были использованы и опубликованные источники. Они представлены, прежде всего, мемуарной литературой, т.е. воспоминаниями о российском и советском флоте.
В исследовании были использованы мемуары Ф. И. Голикова «Красные орлы (Из дневников 1918 – 1920 гг.)», Г.К. Графа «Моряки» и «На «Новике»», Е. Игнатова «Записки о Петербурге», Дыбенко П.Е. «В недрах царского флота» и «Революционные балтийцы», Ф.Ф. Раскольникова «Кронштадт и Питер в 1917 году» и «На боевых постах».
Следует отметить и нормативные документы Российского Императорского флота: «Книга Устав Морской о всем, что касается доброму управлению в бытности на море», «Морской устав 1720 г.», «Свод правил для морских команд».
Для воссоздания численности личного состава Российского Императорского флота на февраль 1917 г. помогли справочники: «Список лейтенантам и мичманам», «Список, состоящим в Морском ведомстве и Флота адмиралам и штаб-офицерам. Чинам, зачисленным по Флоту», «Список личного состава судов флота, строевых и административных учреждений Морского ведомства».
Отдельную группу источников представляют сборники документов, относящиеся к деятельности революционных матросов в 1917 – 1921 гг.: «Балтийские моряки в подготовке и проведении Великой Октябрьской социалистической революции», «Красный террор в годы гражданской войны», «Кронштадт 1921. Документы о событиях в Кронштадте весной 1921 г.».
Необходимо упомянуть сборник документов «Директивы Главного командования Красной Армии (1917 – 1920)» и последующее четырехтомное издание «Директивы командования фронтов Красной Армии.1917 – 1922.».
Огромное значение при восстановлении корабельного состава и тактико-технических данных судов имели справочные издания и энциклопедические словари. В первую очередь необходимо отметить справочники: «Боевые корабли мира», «Энциклопедия кораблей», «Энциклопедия речного флота».
В иностранной литературе необходимо отметить сборники документов: «Die Deutschen Dokumente zum Kriegsausbruch 1914.», G. Katkov «Russia, 1917. The February Revolution», A. Moorhead «The Russian Revolution», V. Voitinsky 1917. A year of victories and defeats».
Указанные источники и их объективный анализ позволили сделать репрезентативные выводы.
Методология исследования характеризуется следующим образом. В ходе анализа источников и литературы, а также в выводах, являющихся итогом исследования, автор стремится к научной объективности, непременным условием которой выступает фундаментальный методологический принцип историзма. Следуя принципу объективности, в своем исследовании мы стремились максимально избегать субъективных, политико-ангажированных оценок и выводов, реконструировать историю формирования и деятельности личного состава Российского Императорского флота, в рамках рассматриваемого периода на основе анализа количественно и качественно раскрыть объективные закономерности деятельности матросов и офицеров в 1917 – 1921 гг. Придерживаясь принципа историзма, автор стремится избегать анахронизмов и модернизации при анализе этапов развития социального конфликта среди военных моряков. Необходимо выделить принцип системности, который тесно взаимосвязан с комплексным подходом к исследованию – опорой на совокупность источников для выяснений причин и хода событий. Анализ событий и явлений позволил в рамках конкретно-исторического подхода оценить историческую ситуацию, сложившуюся на флоте в 1917 – 1921 гг. Одновременно применялся проблемно-хронологический подход в построении диссертационного исследования.
При решении исследовательских задач был проведен критический анализ по отношению к историографии проблемы и источникам.
Соблюдение отмеченных принципов исторического познания и оперирование указанными методами позволило воссоздать предпосылки для деятельности личного состава Российского Императорского флота в 1917 – 1921 гг. и оценить его действия в условиях общенационального кризиса.
Научная новизна исследования. На основе комплексного изучения источников и научной литературы в диссертации можно сформулировать научную новизну исследования:
– впервые проанализированы предпосылки формирования элитарности у офицерского корпуса Российского Императорского флота;
– исследована внутренняя иерархия нижних чинов русского флота;
– изучены действия матросов и офицеров в условиях общенационального кризиса в 1917 – 1921 гг.;
– проанализированы разногласия матросов Балтийского флота и советской власти;
– отображены социальные причины Кронштадтского восстания 1921 г.;
– дана оценка роли революционных матросов в строительстве советских Вооруженных Сил;
– введены в научный оборот материалы 15 фондов Российского Государственного архива Военно-Морского Флота (РГА ВМФ).
Практическая значимость исследования состоит в восполнении пробелов в истории строительства советских вооруженных сил. Материалы диссертации могут быть использованы в лекционных курсах в рамках преподавания Отечественной истории и спецкурса по военной истории России.
Выводы исследования будут полезны для политиков, т.к. в наше время происходит процесс реформирования армии и флота в Российской Федерации.
Апробация результатов исследования. Основные положения диссертации изложены в ряде публикаций, в частности, в одной статье в издании ВАК РФ «Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена», в материалах и докладах на международных, всероссийских и межвузовских научных конференциях, на заседаниях кафедры Отечественной истории нового и новейшего времени Воронежского государственного педагогического университета.
Структура работы определяется целями и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка источников и литературы и приложения с таблицей званий Российского Императорского флота, плакатами и фотографиями, иллюстрирующими диссертационный материал. Первая глава диссертации разделена на два, а вторая на три параграфа.
Условия службы офицеров и нижних чинов флота
Элитарность офицеров флота была заложена в самой системе их образования, которую, прежде всего, представлял Морской корпус, имевший богатейшую историю. Это учебное заведение было основано Петром I 14 января 1701 г. под названием «Школы математических и навигацких наук». Навигацкая школа состояла в ведении оружейной палаты и находилась в Москве в Сухаревской башне. Из-за отсутствия в то время других высших учебных заведений из неё кроме моряков выпускали, инженеров, артиллеристов, чиновников, архитекторов, геодезистов, учителей, писарей, мастеровых. Первыми преподавателями Навигацкои школы были приглашённые Петром I из Абердинского университета профессор А. Форварсон и учителя Р. Грейс и Ст. Гвин. Из русских преподавателей Навигацкои школы особенно известен автор первого отечественного учебника математики Л. Магницкий. Навигацкая школа делилась на классы. В первых двух неграмотных юношей обучали русскому языку и четырём арифметическим действиям. Дети высших сословий продолжали обучение, включавшее большое количество предметов (даже фехтование). Преподаватели школы были независимы друг от друга и подчинялись только генерал-адмиралу Апраксину. По окончании курса наиболее способные ученики отправлялись за границу для ознакомления с условиями службы на иностранных флотах. 1 октября 1715 г. Пётр I издал указ об организации в Санкт-Петербурге Морской академии, которая впоследствии стала преемницей Навигацкои школы. С 1716 г. при академии было учреждено звание гардемарина и .. образована гардемаринская рота. После смерти Петра I дело подготовки морских офицеров пришло в упадок. 23 мая 1771 г. Морской кадетский корпус переводят в Кронштадт.2 Именно там он просуществовал до октябрьских событий 1917 г.
В XIX в. директорами Морского корпуса в разное время были такие талантливые педагоги как П. К. Карпов, В. А. Римский-Корсаков и др. Морской кадетский корпус неоднократно реформировался. Для воспитания кадетов привлекались лучшие офицеры флота и выдающиеся педагоги из других ведомств. Дирекция корпуса постоянно выпускала много новых, отвечающих требованиям времени учебных пособий, пополняла библиотеку, устраивала тренажеры и полигоны для практики кадетов.3
Руководство Морского корпуса придерживалось традиций закрытого элитного учебного заведения. Причем этих традиций придерживались и выпускники корпуса.4 Когда 26 октября 1873 г. по Морскому министерству вышел указ (здесь и далее сохраняется орфография оригинала — Авт.): «Обсудить вопрос, о приёме в Морское училище (название Морского корпуса с 1866 по 1891гг. — Авт.) и в юнкера флота, а так же и в юнкера корпусов, молодых людей всех без исключения сословий по конкурсному экзамену», учёное отделение Морского министерства, состоявшее в большинстве своем из кадровых офицеров флота, обсудив данный вопрос, 28 ноября 1873г. вынесло следующие решение: «Полагаем наиболее полезным оставить в своей силе параграф ныне действующего устава Морского училища, по которому в Морское училище предоставляется поступать сыновьям потомственных дворян, штаб и обер-офицеров, гражданских чиновников и почётных потомственных граждан; приём же лиц других неподатных сословий, по особо уважительным случаям допускается не иначе как с Высочайшего каждый раз разрешения. Что касается до юнкеров флота, не стоит применять к ним правила о воинской повинности, до тех пор, пока правила эти не получат общего применения в войсках». 18
Таким образом, должность кадрового офицера флота по решению учёного отделения оставалась недостижимой для представителей низших сословий. Офицеры русского флота в кадровом отношении представляли замкнутую «касту», формирование которой закончилось ещё в первой половине XVIIIB. Другие флоты того времени, такие, например, как английский и французский, также придерживались «кастовой» замкнутости офицерского корпуса.
В оправдание своей строгой позиции ученое отделение привело следующие аргументы: «1) Условия морской службы далеко отличаются от службы военно-сухопутной. Морские офицеры, обязанные проводить в плавании свою жизнь в небольшом замкнутом пространстве, тогда только могут достигнуть мирного сожительства, когда взгляды их и полученное до училища домашнее воспитание будут однородны, а этого нельзя достигнуть, если допустить в значительной мере производство в офицеры из низших сословий. 2) Морские офицеры должны служить представителями России в дальних и заграничных плаваниях, для чего кроме специального образования, нужен известный характер домашнего воспитания, которого нельзя ожидать от лиц податных сословий. 3) Строгость в выборе сословий может только поднять значение Морского училища».7 Фактически все вышеперечисленные пункты были подтверждением «кастовых» традиций в среде русских морских офицеров.
В 1891 г. восстановили прежнее наименование - Морской кадетский корпус. Действующее положение о корпусе высочайше утверждено 22 февраля 1894г. Управление Морским корпусом было вверено директору (он же начальник Морской академии) при участии учебно-воспитательного совета и хозяйственного комитета. Комплект воспитанников был доведен до 320 человек. Программа Морского кадетского корпуса включала всего 6 классов, с годичным курсом в каждом: три младших назывались общими, три старших -специальными. Для поступления в младший общий класс требовались познания в объеме курса первых трех классов реального училища. Прием производился в ходе состязательного экзамена, причем преимущество
Самосуд матросов на Балтийском флоте (1917- 1921гг.)
письме В.И. Ленина A.M. Горькому в 1912 г. можно найти следующие слова: «А в Балтийском флоте кипит!».1 Справедливости ради надо отметить, что уже тогда вождь мирового пролетариата выделял матросов как подходящий материал для будущего восстания. Агенты охранки постоянно фиксировали встречи В.И. Ленина с матросскими делегатами, получавшими от него литературу и советы. В том же письме A.M. Горькому В.И. Ленин просил: «У меня был в Париже (между нами) специальный делегат, посланный собранием матросов и социал-демократов. Организации нет, - просто плакать хочется!! Ежели у Вас офицерские связи, надо все усилия употребить, чтобы что-либо наладить. Настроение у матросов боевое, но могут опять зря погибнуть».2
Балтийский флот был настоящим флагманом революционного движения. Именно на нем были многочисленные политические организации матросов. Военный губернатор Кронштадта адмирал Р.Н. Вирен сообщал командованию в сентябре 1916 г., что «крепость форменный пороховой погреб, в котором догорает фитиль - через минуту раздастся взрыв».3 Сохранилось частное письмо адмирала от 15 сентября 1916 года, где он писал следующее: «Вчера я посетил крейсер «Диана». На приветствие команда отвечала по казенному, с плохо скрытой враждебностью. Я всматривался в лица матросов, говорил с некоторыми по-отечески, или это бред уставших нервов старого морского волка, или я присутствовал на вражеском крейсере, такое впечатление оставил у меня этот кошмарный смотр». 1 Необходимо отметить, что ядро Балтийского флота — линкоры - в сражениях участия не принимали и, когда началась революция, их экипажи стремились максимальной активностью в ней заявить о себе.
Матросы Балтийского флота начали первыми чинить самосуд над офицерами в дни февральской революции. Что такое матросский самосуд-на флоте? Фактически он представляет собой бунт на корабле, который однозначно трактуется всеми военно-морскими уставами мира как воинская измена. Если обратиться к классическим определениям, то самосуд: 1) Способ разрешения конфликтов в ряде средневековых европейских государств, связанный с кулачным правом (Faustrecht), т.е. правом сильного. Особенно широкое распространение он имел в Германии, где вассалы решали свои споры оружием. Так же поступали корпорации и отдельные лица. Самосуд считался законным лишь в тех случаях, когда спорящие стороны не удовлетворены судебными решениями. Он запрещался в церквях; на королевских дорогах и т.п. Его нельзя было применять к женщинам, пилигримам и евреям. В настоящее время термин понимается как самочинная расправа над кем-либо без ведения властей, суда (например, «суд Линча» в США); 2) Самочинная расправа, без ведома властей, с человеком, уличенным или заподозренным в каком-нибудь преступлении; 3) Самоуправство, своевольная расправа.6 Правда, вначале командующий Балтийского флота вице-адмирал А.Н. Непении предпринял целый ряд мер, которые должны были предотвратить недовольство матросов. Он сообщил всем высшим флотским офицерам о своем признании Временного комитета Государственной Думы, прибавив, что если кто из них не согласен с его решением, то он просит пройти в каюту для личной беседы. Необходимо отметить, что все флагманы проявили благоразумие и за исключением вице-адмирала М.К. Бахирева признали новую власть. После некоторых колебаний и уговоров командующего -М.К. Бахирев присоединился к остальным сослуживцам и заявил, что не оставит свой пост. Затем А.Н. Непенин приказал вызвать к нему по два депутата от каждого корабля и предложил в связи с произошедшими событиями -
выдвинуть требования экипажей. Около сотни депутатов озвучили три требования: во-первых — курить на улице, во-вторых — носить калоши? в-третьих — еще несколько мелких послаблений в дисциплине. Командующий флотом обрадованный непритязательностью матросских желаний обещал все их выполнить.7
Нельзя не отметить первоначальное отсутствие в первые дни февральской революции у матросов каких-либо политических требований. Они даже не упомянули отмену чисто внешних правил воинской дисциплины - отдание чести офицерам и др. Никто из выбранных депутатов не высказался враждебно в отношении А.Н. Непенина и его офицеров, не упомянул и традиционную претензию экипажей перед бунтом в годы первой русской революции 1905 - 1907 гг. — «плохую пищу».
Собственно сам компромисс между матросами и офицерами в условиях нового строя представлялся возможным. Приведем фрагмент из редакционной статьи журнала «Морской Сборник» в апреле 1917 г.: «Личному составу флота революция задала много проблем. Наиболее важной из них считается вопрос о создании нового порядка службы на кораблях в береговых командах, реорганизация службы на демократических началах.
Старая дисциплина отошла вместе со старым строем - необходимо-создать новую стройную систему, которая могла бы вполне заменить существовавшую раньше и превзойти ее по результатам. Задача очень тяжелая и ответственная. Офицеры русского флота должны будут дать ответ родине и s истории в правильном или неправильном решении этого вопроса».
Специально для «Морского Сборника» была перепечатана статья капитана 2-го ранга французского флота Галло. Вот, некоторые выдержки из нее: «Дисциплина во французском флоте не так стеснительна и строга в своих внешних проявлениях, как та, которая существовала в России до революции...
Отношения мелсду офицерами и матросами самого сердечного, даже дружественного свойства. Матросы и офицеры образуют на корабле настоящую семью... Матрос отдает честь своему офицеру охотно и вежливо...
Самосуд матросов на Черноморском флоте (1917 - 1918 гг.)
Февральская революция внесла много нового в жизнь Черноморского флота. По инициативе революционных матросов, солдат и рабочих .были созданы органы народной власти в виде советов и комитетов, которые обладали реальной властью на флоте и могли оказывать существенное влияние на боевую деятельность. Для того, чтобы взять руководство матросскими комитетами по свой контроль, командование флота направляло в них своих наиболее преданных офицеров и кондукторов, в задачу которых входило удержать матросские массы от активной политической борьбы и сделать их более послушными, как это было до революции. Надо сказать," что командованию флота удалось таким путем на некоторое время сделать Черноморский флот послушным орудием Временного правительства в его политике продолжения войны до победного конца. 1 апреля 1917г. начальник Морского штаба Ставки доложил верховному главнокомандующему, что «...происшедшие события до настоящего времени на боеготовности Черноморского флота не отразились; авторитет старых начальников и офицеров мало поколеблен, почему полагаем, что при настоящих условиях общественной жизни Черноморский флот может считаться боеспособным».
Стремясь отвлечь матросов от революционных событий, происходивших в стране, особенно в базах и портах стоянки кораблей, командование увеличило количество боевых выходов в море, хотя это далеко не всегда оправдывалось состоянием материально-технической части судов, многие из которых нуждались в срочном ремонте, и посылать их на выполнение боевых задач в длительные плавания было довольно рискованно. Надо отметить, что в отличие от Балтийского флота у черноморцев было особенное отношение к первой мировой войне. Они активно участвовали в боевых действиях и видели развитие революции в продолжении войны как революционной, что совпадало с позицией правых и соглашательских партий. Для Черноморского флота февральская революция была по-настоящему бескровной. Командующий флотом вице-адмирал А.В. Колчак беспрекословно принял и власть Временного правительства, и «Приказ № 1». Он активно выступает на митингах, призывая матросов продолжать войну. Вот выдержка из его речи, произнесенной в зале севастопольского цирка перед матросйми, солдатами, рабочими в апреле 1917 г.: «Тяжелые вести привез я вам. Грозный призрак навис над Россией. Наша Родина гибнет. Идет поголовный развал. Позор, раздел русской земли и рабство - вот что нам угрожает. Фронт бросает оружие, продает его врагу и стихийно бежит. По всему лицу русской земли носятся разбитые поезда, захваченные дезертирами. Они нарушают транспорт, обрекают на голод армию и города, вешают железнодорожников за малейшую попытку спасти железнодорожное достояние. По всем путям идет грабеж. Россия охвачена пожаром, покрывается позором. Дезертиры и негодяи, продавшиеся врагу, ведут нас в рабство к немцам...».
Между тем, революционные события на Черноморском флоте нарастали настолько стремительно, что командующему флотом вице-адмиралу," Л.В. Колчаку, со всем его авторитетом, было уже невозможно их приостановить. В одном из своих частных писем А.В. Колчак отметил следующее: «За. 11 месяцев моего командования я выполнил главную задачу. Я осуществил полное господство на море, ликвидировав деятельность даже неприятельских подлодок».131 Однако то, что было под силу выдающемуся флотоводцу ввойне на море, оказалось невозможным в борьбе с революционными матросами, уставшими от войны и хотевшими ее скорого завершения. Флот затрясла митинговая лихорадка, и он начал терять свою боеспособность. Уже 27 марта 1917 г. А.В. Колчак был вынужден признать в письме своей интимной подруге А.В. Тимиревой: «...Прошло уже четыре недели, а политика не только не прекращается, но растет явно в ущерб стратегии. Что сказать мне о той опасности, которой подвергается наше Отечество, - с какой радостью я принял бы все, что могло бы быть опасным для него, на себя, на свою долю...но что говорить об этом «благом пожелании».
...Почта действует крайне неправильно, и к тому же имеется основание думать, что в Петрограде существует цензура совершенно не военного характера, а политическая. При таком положении моя корреспонденция получает, несомненно, интерес, а потому я отношусь к почте крайне недоверчиво. Передача писем через Генмор — единственно надежный прием, но сношения с ним до сих пор не наладились и носят случайный характер. Положение мое здесь сложное и трудное. Ведение войны и внутренняя политика. Согласование этих двух взаимно исключающих друг друга задач является каким-то чудовищным компромиссом. Последнее противно моей природе и психологии. А внутренняя политика растет как снежный ком и явно поглощает войну. Это общее печальное явление лежит в глубоко невоенном характере масс, пропитанных отвлеченными безжизненными идеями социальных учений. Отцы-социалисты, я думаю, давно уже перевернулись в гробах при виде практического применения их учения в жизни. Очевидность все-таки сильнее, и лозунги «война до победы», даже «проливы и Константинополь» слышны точно у нас, но ужас в том, что это не искренно. Все говоряг о войне, а думают и желают все бросить, уйти к себе и заняться использованием создавшегося положения в своих целях и выгодах - вот настроение масс. Призыв и правило дня: сократите срок службы, отпустите домой в отпуск, 8 часов работы, из которых 4 на политические разговоры, выборы и т.п. И это ведь повсеместно. Лучшие офицеры недавно обратились ко мне с просьбой основать политический клуб на платформе «демократической республики».132
