Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Развитие образования народов Севера 26
1.1. Общеобразовательная школа 26
1.2. Подготовка кадров специалистов 69
Глава 2. Культурно-просветительная деятельность и художест венная культура 100
2.1. Учреждения культуры в районах проживания коренного населения 100
2.2. Самодеятельное и профессиональное искусство хантов, манси, ненцев и селькупов 144
Заключение 175
Примечания 186
Список источников и литературы 204
Приложения 228
- Общеобразовательная школа
- Учреждения культуры в районах проживания коренного населения
- Самодеятельное и профессиональное искусство хантов, манси, ненцев и селькупов
Введение к работе
Текущее десятилетие объявлено ООН Международным десятилетием коренных народов мира. К ним относятся и народы Севера. Но обращение к их проблемам актуально и с практической и с теоретической точек зрения. Интерес и потребность в изучении их исторического опыта не зависят от каких-либо формальных поводов. Такой анализ необходим для поиска путей разрешения проблем развития народов Севера, уходящих корнями в прошлое. Они испытали на себе «социалистические» эксперименты, промышленное освоение, разрушившие природную среду и привычный уклад жизни. В результате сложилась ситуация, когда противоречивое воздействие индустриальной цивилизации на культуру народов Севера может усугубить их маргинальность. По существу, столкнулись два мировоззрения: мировоззрение коренных северян, которое можно выразить словами: «человек - часть природы», и мировоззрение пришлого населения, выражающееся в словах «человек - царь природы». При этом торжествовало чувство превосходства пришельцев, при полном неумении понять и оценить встреченную культуру. А, не зная друг друга, невозможно прийти и к взаимному уважению. Проводившиеся нами опросы учащейся молодежи, в том числе и северян, показывают, что они лучше знают западную культуру, нежели культуру тех народов, с которыми они живут на одной земле1. Между тем, с распадом Советского Союза, современная Россия стала еще более северной страной. Поэтому, опыт народов, веками создававших свою уникальную культуру в экстремальных условиях Севера бесценен для «прирастания Сибирью».
Сложившаяся ситуация требует научного анализа и выработки мер по возрождению и развитию культуры народов Севера. Актуальность определяется также недостаточным, на наш взгляд, вниманием историков к данной проблеме, требующей переосмысления исторического опыта.
Исследованием проблем народов Севера в нашей стране занимаются сотни ученых. Изучаются, в основном, фольклор, лингвистика, этнография. В
историографии период 20-60-х гг. - это период накопления фактического материала и изучения отдельных вопросов в основном этнографами. Период 60 - 80-х гг. отмечен появлением обобщающих монографических исследований историков, которые изучали достижения «социалистических» преобразований у народов Севера. Последнее прошедшее десятилетие открывает третий период в историографии, период критического переосмысления исторического опыта, отказа исследователей от односторонних идеологизированных подходов.
Одни из первых попыток историографического анализа проблем развития народов Севера в советский период были предприняты в статьях В.А. Зибарева и В.В.Антроповой, опубликованных еще в 1971 году2. В 1974 г. коллективом историков-североведов (в их числе В.А.Зибарев, Л.Е.Киселев, Ю.П.Прибыльский) был написан историографический очерк, в котором освещены основные этапы развития исторических знаний о народах Севера, рассмотрено состояние изученности отдельных вопросов и поставлены задачи дальнейших исследований.
В.А.Зибарев, В.Г.Балицкий, Л.Е.Киселев выделяли в советской историографии по народам Севера два периода, указывая, что рубежом между ними была середина 50-х годов. Мы также придерживаемся этого деления, хотя высказывались и другие точки зрения. Например, М.Е.Бударин говорил о трех периодах, выделяя середину 30-х годов4. До середины 50-х гг. шло накопление знаний, лишь затем стали публиковаться первые монографии, в которых обстоятельно исследовались проблемы некапиталистического пути развития народов Севера. Историки отражали, главным образом, деятельность партийных и советских органов по ликвидации культурной отсталости этих народов. Недостаточно уделялось внимания качественным изменениям культуры аборигенов в процессе преобразований. В историографии обращалось внимание на необходимость более конкретного изучения форм и методов культурно-просветительной работы среди народов Севера, особенно деятельности передвижных учреждений культуры. Указывалось на необоснованность терминологии (народы Севера, малые народности Севера и
т.п.). Предлагалось расширить круг источников за счет привлечения материалов периодической печати.
В 1979 г. вышла книга «Основные направления изучения национальных отношений в СССР»5. Одна из ее глав, написанная И.С.Гурвичем, посвящена историографии народов Севера. Однако характеризуется в ней в основном этнографическая литература. Публикации по проблемам культуры народов Севера анализировались, в частности, в историографической статье Л.Е. Киселева и Н.М.Карева6. Авторы отмечали, что исследователи, уделяя большое внимание «социалистическому образу жизни» аборигенов, лишь тезисно рассматривали воздействие индустриального развития северных районов на населяющие их народы, участие народов Севера в новых для них отраслях народного хозяйства.
Историографические аспекты развития образования малочисленных народов Тюменского Севера рассматриваются в публикациях Л.Н.Ванчицкой и Ф.Т.Коноваловой . В них подчеркивается, что литература по школьному образованию коренного населения в основном была представлена историко-партийным направлением. Отсюда и показ, в духе времени, преимущественно роли партийных организаций, количественных достижений, отсутствие анализа негативных явлений, возможностей использования традиций, сравнения с зарубежным опытом. Не обращалось внимания на проблему влияния освоения на осуществление всеобуча.
Принимая во внимание вышеизложенное, укажем лишь наиболее значительные работы предшественников, посвященные более ранним периодам истории народов Севера по сравнению с указанными нами хронологическими рамками. К ним относятся опубликованные в 50 - 60-е гг. труды М.Е.Бударина, М.А.Сергеева, В.Н.Увачана, Г.А.Мазуренко, А.М.Чемакина8. В них уже преодолевался прикладной подход, постепенно расширялась источниковая база за счет использования архивных материалов. В трудах историков были отражены многие вопросы культурного строительства на Севере, подчеркивалась роль заимствований из русской культуры в развитии народов
6 Севера. Отмечая начало становления у них профессионального уровня культуры, исследователи, в то же время, говорили о слабом развитии высшего образования и науки в их среде. У народов Севера создавались, прежде всего, кадры для школы и культурно-просветительной работы, тогда как формирование художественной и научно-технической интеллигенции отставало. Таким образом, тенденции этого развития требовали дальнейшего изучения. Однако проблемы культуры в этих работах специально не рассматривались, а затрагивались в контексте преобразований в обществе в целом.
В 70 - 80-е гг. появились труды Л.Е.Киселева, В.Н.Увачана, B.C. Луковцева, монография под редакцией профессора В.А.Зибарева и другие работы, посвященные деятельности партийных организаций автономных округов9. Исследователи доказывали осуществление культурной революции на Севере. Можно оспаривать «прогрессивность» таких процессов, как ликвидация шаманов и навязывание «культуры социалистической по форме», но нельзя отрицать количественных и качественных изменений, происшедших в культуре народов Севера в советский период. Особо отметим внимание авторов к таким вопросам, как специфика форм и деятельности учреждений культуры, формирование интеллигенции, появление у народов Севера первых писателей и художников. Говоря современным культурологическим языком, они показывали преодоление народами Севера первобытного синкретизма в культуре. Отдавая должное большому вкладу этих ученых в изучение истории народов Севера, в то же время отметим, что они были склонны лишь к показу успехов, мало исследовали трудности, просчеты, противоречия развития.
Особый интерес представляют исследования о развитии культуры народов Севера. В этом плане нашими предшественниками, изучавшими советский период до 60-х гг., были: Р.А.Бычкова, защитившая диссертацию по материалам Таймырского округа, а также П.Н.Наумов и В.Н.Ли - по материалам округов Тюменской области10. Это первые шаги в специальных
исследованиях по культурным преобразованиям на Севере. Правда, эта тематика рассматривалась ими в аспекте партийного руководства.
В 80-е гг. большой вклад в комплексное, системное изучение проблем культуры народов Севера внесли новосибирские ученые . На проходивших в те годы в Академгородке Всесоюзных научных конференциях впервые, пожалуй, в нашей стране ученые разных специальностей вскрыли противоречия в развитии народов Севера и стали активно искать пути решения актуальных проблем. Но, все-таки, это были еще первые попытки и поиски в рамках советской системы, и в этом их ограниченность. Автор настоящей диссертации разделяет точку зрения Л.Г.Лазаревой, которая отмечает, что в разработанной в конце 80-х гг. концепции развития народов Севера акцент был сделан на государственно-директивные мероприятия, а не на пробуждение творческого потенциала этнических общностей . Большой общественный резонанс получили проходившие в Тюменской области в начале 90-х гг. международные научные конференции по народам Севера, организованные профессорами В.А.Мансуровым и К.Г.Барбаковой, в работе которых автор также принимал участие13.
Объективно оценить последствия «социалистических» экспериментов для народов Севера, выявить причины несоответствия целей и результатов стало возможно только в современной России. В 90-е гг. было защищено несколько диссертаций, в которых дан критический анализ исторического опыта народов Севера в широких географических и хронологических рамках14
С точки зрения современных подходов к истории народов Севера представляют интерес публикации В.А.Данилова, написанные в соавторстве с В.Б.Шевелевым и А.П.Зенько, в которых рассматриваются основные этапы их развития. Для нас эти работы ценны тем, что в них констатируются как позитивные, так и негативные изменения в культуре аборигенов. Наши подходы и оценки во многом совпадают. Это касается, например, и критики школ-интернатов, и видения перспектив развития их культуры . При анализе воздействия промышленного освоения на культуру народов Севера мы
учитывали работы Н.Ю.Гавриловой, в которых показано противоречие между уровнем промышленного потенциала и уровнем социальной инфраструктуры, вскрыты причины данного несоответствия16; Особо выделим Т.И.Бакулину, как автора соответствующего раздела в «Очерках истории Тюменской области», В.П.Петрову и Г.П.Харючи, как соавторов научно-популярных очерков о ненцах . Народам Севера уделили внимание в своих публикациях также А.С.Пиманов и Н.В.Каркашова, но они освещали довоенный и военный
периоды в их советской истории . На наш взгляд, это только начало следующего, постсоветского, периода в историографии народов Севера.
Отметим вклад, который вносят в изучение проблематики, связанной с коренными народами, социологи, философы, экономисты (Н.Г.Хайруллина, В.И.Бакштановский, С.М.Моор, А.Б.Бакланова и др.)1 . В их работах рассматривается влияние интенсивного промышленного освоения региона на образ жизни аборигенов. Этнографические аспекты разрабатываются в трудах А.В.Головнева, Е.И.Ромбандеевой, Е.Г.Сусой и других исследователей .
Положительным моментом является то, что непосредственно в округах стало уделяться внимание изучению проблем народов Севера. В этой связи отметим деятельность Ханты-Мансийского НИИ возрождения обско-угорских народов и его основателя В.М.Курикова, Научного центра гуманитарных исследований коренных малочисленных народов Севера в Салехарде, а также работы сургутских ученых В.В.Мархинина, А.И.Прищепы и др .
Событием в культурной жизни стал выход энциклопедии «Югорияі2.
Проанализируем исследования, посвященные отдельным сферам культуры. Школьное образование у народов Севера в изучаемый период освещалось в работах М.М.Афанасенковой на примере Тюменской области, а также Г.П.Сысоевой и И.Н.Бернштейн по материалам Восточной Сибири23. Развитию народного образования в районах Крайнего Севера посвящена глава в
книге, обобщающей опыт развития советской школы . В этих работах показывается роль парторганизаций в достижениях, выводы о которых делаются авторами в духе своего времени, анализируются мероприятия по
осуществлению всеобуча, приводится много фактов. Но в них нет анализа причин существовавших в этой сфере проблем и поиска путей их разрешения. Изучение научной литературы показывает, что до недавнего времени не рассматривалась проблема преподавания родных языков народов Севера, этнопедагогика, подготовка кадров для национальных школ.
Новые оценки интернатской системы мы встречаем уже в современных публикациях у той же М.М.Афанасенковой и других исследователей . Выделим очерк Ю.П.Прибыльского, посвященный трехсотлетию сибирской школы. В главе «Нефтегазовый комплекс и школа» автор рассказывает, в частности, о трудностях и проблемах в образовании детей народов Севера. Региональные аспекты образования исследуют также социологи и педагоги В.В.Гаврилюк, С.А.Гильманов и др . Автор разделяет их идеи о комплексе национального образования и воспроизводстве родовой этнопедагогики.
О подготовке кадров из народов Севера писали В.А.Зибарев, Ч.М.
Таксами, Л.Е.Киселев и другие ученые . Они уделили внимание подготовке кадров для новых отраслей. Однако в их работах данная проблема освещалась фрагментарно. Отметим новосибирских ученых, таких как В.И.Бойко, В.Л.Соскин и других, использовавших материалы социологических исследований и организовавших проведение весьма представительных научных форумов на общесоюзном уровне28. Тем не менее, применительно к народам Севера Тюменской области подготовка кадров из их среды в условиях промышленного освоения специально и комплексно не рассматривалась. Недостаточно изучались вопросы шефской помощи промышленных предприятий народам Севера. В историографии отмечалось, что нужно обратить внимание на изучение культурно-бытовых условий, необходимых для привлечения и закрепления квалифицированных кадров. В последнее время вызвали интерес статьи М.Ю.Мартынова, в которых анализируется роль системы профессионального образования в адаптации коренных северян к условиям техногенной цивилизации29.
По культурно-просветительной работе в районах проживания народов Севера описан интересный опыт на Чукотке, а деятельности учреждений культуры на Обском Севере посвящены статьи К.С.Андреевой, Е.П.Борисовой, в которых показана специфика этой работы. Отметим также очерки А.М.Хромовой и В.В.Хромова, которые немало сделали для сохранения и развития культуры народов Севера . Однако в этих работах не освещен современный период, сведения по которому можно найти лишь в общем труде обо всех народах советского Севера . В основном же, в исследованиях историков вопросы культурного строительства рассматривались в общем плане социально-экономических преобразований у народов Севера до середины 60-х годов. А.В.Созонова, анализировавшая период 50-60-х гг., говорила о культурной жизни на Севере Тюменской области в целом, не выделяя коренные народы32.
Помимо этнографического аспекта, представленного интересными работами З.П.Соколовой и других исследователей , по художественной культуре народов Севера опубликовано не так уж много работ. В 60-е гг. появились кандидатские диссертации Р.Я.Журова по философии и Б.Л. Комановского по филологии34. В этих работах говорится о прогрессивности перехода от первобытного искусства к социалистическому реализму, о влиянии русской культуры, но, при этом, упускается из виду тот факт, что заимствования, к сожалению, приводили и к эффекту размывания ядра этнических культур этих народов. Облегченные представления о перспективах развития общества, о новой исторической общности «советском народе» приводили ученых тех лет, в частности того же Р.Я.Журова, к ошибочным выводам о том, что новое искусство не будет ни русским, ни чукотским, а общенародным. В этой связи уместно вспомнить слова Н.А.Бердяева о том, что «культура никогда не была и никогда не будет отвлеченно - человеческой, она всегда конкретно - человеческая, т.е. национальная»35.
Мало кто специально изучал развитие художественной самодеятельности. В этой связи представляет определенный интерес диссертация Г.С.Мишурова о
11 художественной самодеятельности народов Приамурья36, но она выполнена по специальности культпросветработа. Среди публикаций по Тюменской области, в основном популярного характера, выделяется своей глубиной диссертация Т.С.Гольдберг-Гуревич . Используя разнообразные источники, она проанализировала особенности проявления у народов Севера общих закономерностей преобразований в духовной сфере, процессы интернационализации их культур.
Однако новые подходы к развитию литературы и искусства народов Севера стали просматриваться только с начала перестройки38. В этой связи отметим появившиеся в последние годы публикации, такие как обобщающий библиографический справочник В.В.Огрызко, в котором содержатся сведения о творчестве писателей и поэтов из народов Севера. Что касается работы Г.Н. Тимофеева по истории художественной культуры народов Обского Севера, которая написана в популярной форме, то в ней исследуется период лишь до конца 50-х годов. Не освещен изучаемый период и в краеведческих очерках Н.Б.Патрикеева . Отметим здесь появившиеся в последние годы публикации филологов и искусствоведов, посвященные творчеству литераторов, художников, композиторов из народов Севера. Среди них работы Н.К.Фролова, В.А.Рогачева, С.А.Комарова, К.Я.Лагунова, Н.Н.Федоровой, Е.П.Швецовой и др40. Среди авторов книг о творчестве А.Неркаги и Е.Айпина есть даже французский исследователь Доминик Самсон41.
Среди зарубежных исследователей заметный интерес к народам российского Севера проявляется, прежде всего, в североамериканской историографии. Если сравнить их публикации 70 - 80-х гг. с публикациями советских североведов, то можно отметить следующее. Несмотря на ограниченность информации, источниковой базы, они без прикрас характеризовали действительность, когда писали о «снисходительности русских к народам Севера», о том, что последние недовольны промышленным освоением их земель, не получают от этого выгод и вообще не имеют права голоса и лишены возможности управлять этим процессом42. В 1975 г. в Нью-
Йорке вышла книга В.Конолли «Сибирь сегодня и завтра». Автор является одним из самых авторитетных исследователей Сибири в англо-говорящем мире. Как сказано в предисловии, это «первое сравнительное обозрение русских достижений и возможностей в этом огромном регионе» в советский период. Целая глава в ее книге посвящена коренным жителям Севера. В ней В.Конолли утверждает, что при большевиках даже не возникал вопрос о свободном развитии народов Севера в соответствии с их традициями, что в вопросе русификации и культурной ассимиляции нет большой разницы между царской и советской политикой, и предрекает исчезновение, как народов Севера, так и их культур. На наш взгляд, это слишком категоричный вывод. В то же время, исследователь признает, что образование и здравоохранение были среди наиболее позитивных аспектов советской политики в национальных районах Сибири43. Однако, например, специалист по советской школе С.Якоби, отмечая влияние на образовательные возможности таких факторов как географическое положение и этническое происхождение, отмечала, что представители азиатских национальностей имели более низкий уровень образования, чем русские . Поскольку критика западной историографии в советский период носила тенденциозный характер, необходим объективный подход к исследованиям зарубежных североведов.
Анализ литературы позволяет сделать вывод, что по советскому периоду истории народов Севера наиболее изучен период 20 - 60-х годов. Этим десятилетиям посвящены обобщающие труды, хотя большинство из них историко-партийной направленности. В меньшей степени изучен период с середины 60-х до середины 80-х годов. Здесь, в основном, преобладают исследования отдельных сторон и проблем развития народов Севера. Неполно изучено именно их культурное развитие, особенно сфера художественной культуры. Анализ литературы по проблеме показывает также, что комплексное изучение развития культуры народов Тюменского Севера в указанный период не проводилось. Данная тематика как самостоятельная научная проблема не исследовалась. Имеющиеся работы касаются этой деятельности либо в связи с
общими проблемами народов Севера, либо в связи с исследованиями отдельных направлений, но в иных хронологических и географических рамках. Между тем, влияние промышленного освоения на развитие культуры народов Севера оценивается неоднозначно. Немаловажной представляется и необходимость преодоления прежних идеологизированных подходов к рассматриваемым проблемам. Спорные моменты возникают даже в отношении самого понятия «культура» и ее структуры.
Таким образом, исходя из актуальности и степени изученности темы, автор поставил перед собой цель исследовать развитие культуры малочисленных народов Севера Тюменской области в условиях промышленного освоения территории. Для достижения поставленной цели предполагается решить следующие задачи.
Проанализировать процессы, происходившие в образовательной и художественной сферах духовной культуры народов Севера. В частности, изучить развитие общеобразовательной школы в районах их проживания, подготовку кадров специалистов из их среды, деятельность культпросветучреждений, а также особенности самодеятельного и профессионального искусства этих народов.
Объектом исследования являются малочисленные народы Севера Тюменской области. Предмет исследования - их культурное развитие, процессы, отношения, деятельность, направленная на производство, потребление, сохранение, распределение ценностей культуры и сами эти ценности. Отношение к культуре как к системе предполагает и учет такого внешнего по отношению к изучаемому объекту фактора, как партийно-государственная политика и управление указанными процессами.
Прежде всего, определим наш подход к самому понятию «культура». В начале 70-х гг. прошлого века в мировой литературе насчитывалось более 250 определений культуры45. К настоящему времени их стало, наверное, на несколько сотен больше. Понятно, что дать универсальное определение культуры не легче, чем разрезать пополам пламя свечи. Отметим вклад в
разработку этого понятия таких ученых как В.М.Межуев, Е.В.Боголюбова, Э.С. Маркарян, М.П.Ким и др46. Авторский подход к культуре базируется на гегелевском понимании ее как созданной человечеством «второй природы». Культура - это процесс и результат реализации сущностных сил человека. Это определение синтезирует аксиологический и функциональный подходы к понятию культуры, понимая под ней и способы человеческой деятельности и плоды выражения разнообразных человеческих способностей, потребностей, знаний, чувств и т. д47. В отечественной литературе это определение близко к позиции М.Т.Иовчука и Л.Н.Когана48. В то же время, мы расходимся с ними, а так же с М.С.Каганом49 и рядом других ученых, которые выделяли три подсистемы культуры, в анализе структуры культуры. Рассматривая культуру как систему, мы выделяем в ней две подсистемы: материальную и духовную, признавая условность такого деления. В свою очередь, в духовной культуре отметим наличие трех больших сфер: научно-образовательной, художественной и нравственно-политической .
В научно-образовательной сфере мы выделяем такие части как науку, общее образование и подготовку кадров. Из множества составляющих элементов мы в настоящем исследовании выбираем те основные звенья, к которым народы Севера имеют большее отношение —это общеобразовательная школа и профессиональное образование, тогда как в науке лишь единицы их представителей.
В художественной сфере выделяются такие части как традиционное народное творчество, художественная самодеятельность и профессиональное искусство. Мы берем для анализа самодеятельный и профессиональный уровни, поскольку традиционное народное творчество исследуется в основном этнографами. Художественная культура включает в себя не только произведения искусства и их авторов, но и целый ряд моментов, связанных с ее распространением. И здесь уместно говорить и о подготовке кадров работников культуры и о развитии системы культпросветучреждений. Мы не будем специально затрагивать традиционное народное творчество, хотя
художественная самодеятельность с ним связана и питается от его истоков. Что касается профессионального искусства, которое, в свою очередь, вырастает из художественной самодеятельности, то здесь мы обратимся лишь к тем видам искусства, в которых представители народов Севера смогли выйти на этот уровень. Заметим, также, что художественная самодеятельность подразделяется на организованную и неорганизованную.
Нравственно-политическая сфера духовной культуры не рассматривается в ограниченных рамках данного исследования. Нравственная, правовая, политическая культура народов Севера требуют специального изучения, привлечения новых источников. Системный подход к культуре невозможен без исследования этой сферы, которую историки прежде обходили вниманием.
Выходя на элементарный уровень структурирования культуры, по каждой из анализируемых ее частей мы рассматриваем элементы двух видов: субстанциональные (нормы, ценности, институты) и функциональные (производство, сохранение, распределение, потребление)51. Ценности культуры имеют конкретно-исторический характер и культивируются определенным обществом. Поэтому особое внимание мы уделяем институциональному аспекту, деятельности субъектов управления. Осуществление целей и задач партийно-государственного управления в области культуры в изучаемый период обеспечивалось через выполнение его органами функций применительно к организации собственно культурной деятельности, кадровому обеспечению и развитию материально-технической базы. Безусловно, что мы не можем игнорировать эти особенности в настоящем исследовании.
В соответствии с рабочим определением ООН под коренным населением мы подразумеваем «потомков народов, которые проживали на территории всей или части какой-либо страны в момент, когда на нее прибыли из других частей мира лица другой культуры и этнического происхождения, которые покорили их и поставили в зависимость или колониальное положение путем завоевания, колонизации и других средств»52. Поэтому, в контексте нашего исследования,
16 это понятие не будет распространяться на старожильческое русское население Севера.
Утвержденный постановлением Правительства Российской Федерации «Единый перечень коренных малочисленных народов Российской Федерации» относит к ним и народы Севера Тюменской области: ханты, манси, ненцев и селькупов . До 1993 г. отечественная статистика относила к народам Севера 26 этносов, сейчас это понятие применяется к 30 народам общей численностью более 200 тыс. человек. Из них, по переписи 1989 г., 34 тыс. ненцев, 22 тыс. ханты, 8,3 тыс. манси и 3,6 тыс. селькупов. А в Тюменской области проживали более 50 тыс. человек из народов Севера, в том числе 22619 ненцев, 20371 ханты, 7268 манси и 1632 селькупа. Доля народов Севера в населении Тюменской области составила в 1989 г.: в Ханты-Мансийском округе 1,5 %, в Ямало-Ненецком - 6 процентов54.
В этой связи, позволим себе не согласиться с точкой зрения Ю.В. Корчагина, который считает, что понятие «народы Севера» носит расплывчатый характер . По нашему мнению, эти этносы относятся к вполне определенному культурно-хозяйственному типу, который особо выделяется не только в отечественной историографии. С удовлетворением добавим к этому, что в последние годы эти малочисленные народы уже не называют «малыми». Прав был В.Гюго, сказавший, что «на свете нет малых народов... Величие народа вовсе не измеряется его численностью, подобно тому, как величие человека не измеряется его ростом»56.
Понятие «национальная культура», используемое по отношению к данным этносам, имеет условное значение, поскольку, на наш взгляд, термину «нация» более присущ этатистский смысл. Что касается народности, и, отсюда, народной культуры, то мы, не разделяя позицию исследователя Н.В. Исаковой57, не считаем корректным использовать эти термины применительно к народам Севера, хотя ранее это было общепринято в советской исторической литературе и, в частности, в ранних публикациях автора. В западной научной литературе термина, соответствующего понятию «народность», не существует.
С нашей точки зрения «народная культура» в узком смысле слова есть собственно этническая культура, которая вместе с заимствованиями и составляет культуру этноса.
В диссертации выдвигается гипотеза о несостоятельности установки на приоритетность развития всеобщего типа культуры перед культурами этносов и обосновывается положение о примате общесоциальных факторов сохранения и использования традиционных культур в современных условиях. Как писал известный русский ученый Н.Я.Данилевский: «общечеловеческого не только нет в действительности, но и желать быть им - значит желать довольствоваться общем местом, бесцветностью... »58.
Географические рамки исследования включают Ямало-Ненецкий и Ханты-Мансийский автономные округа Тюменской области, на территории которых проживают такие этнические общности, как коренные малочисленные народы Севера: ханты, манси, ненцы и селькупы. Территория этих двух округов занимает 88,7 % территории области, 7,4 % - России. Округа расположены на Западно-Сибирской равнине, в бассейне реки Обь. Естественными границами являются Северный Ледовитый океан, Уральские горы и река Енисей. Площадь их сопоставима с такими государствами, как ЮАР, Перу или примерно равна Франции, Испании и Великобритании вместе взятым.
К началу 70-х гг. на Обском Севере проживала почти треть народов Севера нашей страны. На территории Тюменской области проживало в 70-е гг. 60,3 % всех ненцев, 89,5 % ханты, 88,1 % манси, 47,2 % селькупов59. По численности проживавших на ее территории народов Севера область занимала первое место в стране. Доля коренного населения в изучаемый период неуклонно снижалась. Значительный рост пришлого населения был вызван промышленным освоением. В этом отличие от других северных регионов и особенность воздействия этих процессов на культурное развитие народов Севера. Общее же состоит в том, что здесь уже сама природа бросает вызов культуре.
Хронологические рамки охватывают период с середины 60-х до середины 80-х гг. XX века. Период был неоднозначным для развития культуры народов Севера, в это время происходило широкое промышленное освоение районов их проживания в Тюменской области. Именно с этими двумя десятилетиями мы связываем становление и развитие Западно-Сибирского нефтегазового комплекса. На первое из этих десятилетий приходится начало освоения месторождений, на второе - период, когда комплекс сформировался и достиг высшей точки своего развития. И уже с середины 80-х гг. начинается следующий, кризисный период его развития.
В научной литературе эти вехи четко не определяются. Если обратиться к начальной дате, то обнаружим, что у Б.А.Нима это 1963 г., у Н.М. Пашкова - 1964 год. Экономисты Б.П.Орлов и В.Н.Харитонова начинают первый этап с 1966 года. Если взять за основу в качестве критерия изменения в материально-технической базе ЗСНГК, то за отправную точку можно взять середину 60-х гг., а завершить период становления и развития серединой 80-х годов. Именно с середины 60-х гг. началось опережающее развитие Западной Сибири. Если все вложения средств в экономику всех семи автономных округов принять за 100 %, то в Ханты-Мансийском округе в восьмой пятилетке было вложено более 69 процентов . Период с середины 60-х до середины 80-х гг. как период развернутого индустриального освоения Тюменского Севера, становления и развития нефтегазового комплекса подтверждается и в серьезных исследованиях Н.Ю.Гавриловой, Г.Ю.Коневой, В.П.Карпова, С.М.Панарина и др61.
Хронологические рамки настоящего исследования практически совпадают и с известным периодом в развитии советской школы, который начался с введения всеобщего среднего образования, и продолжался до школьной реформы 1984 года. В этот период происходит определенная диверсификация в подготовке кадров из народов Севера, профессионализация в сфере их художественной культуры.
Как известно, причина любого явления сложна, она в единстве внешних и внутренних факторов. По словам В.О.Ключевского, тайна исторического процесса «в изменчивых счастливых или неудачных сочетаниях внешних и внутренних условий развития»62. Поэтому, что касается периодизации советской истории народов Севера, то хронологические рамки данного периода их внутреннего развития примерно совпадают с действием внешнего фактора. Можно сослаться на точку зрения В.А.Зибарева, ГА. Мазуренко и других североведов63, с которой, в основном, сходно и обоснование автора64. Мы также согласны с В.А.Даниловым и А.П.Зенько в том, что с 60-х гг. начался новый этап этнической истории народов Севера. «С этого времени в основном прекращается целенаправленная трансформация или разрушение их традиционной культуры» . В то же время, начавшееся активное промышленное освоение имело для аборигенов серьезные последствия.
Историк, и в этом мы согласны с Эрнстом Кассирером, не должен быть простым повествователем, он «интерпретатор прошедшего» . И уже другой вопрос, что интерпретировать можно, основываясь на разных принципах. Методологической основой исследования является диалектическая традиция в мировой философии, которая выявляет такие закономерности, как единство и разнообразие культуры, преемственность в ее развитии, прерывность и непрерывность развития культуры, взаимодействие различных, нередко противоречивых культур. Автор опирается на принципы историзма, системный подход, который уже был применен выше при анализе структуры культуры. Как известно, в марксистской историографии использовался формационный подход. При этом, однако, недооценивалось своеобразие исторического пути этносов, роль культурных традиций в этом процессе, духовный фактор. В этом плане нам близок цивилизационный подход, преодолевающий, на наш взгляд, указанную односторонность. Еще Гегель подчеркивал «связь духа народа с природой», когда писал, «что таких стран, в которых развиваются всемирно-исторические народы, не может быть ни в холодном, ни в жарком поясе» . Итак, несмотря на возможные обвинения в
культурном релятивизме, мы являемся сторонниками циклического развития культуры и концепции «локальных цивилизаций», «культурно-исторических типов», то есть, как О.Шпенглер, А.Тойнби и Н.Я.Данилевский, считаем, что существует множественность культур и путей их развития.
Любая культура может быть понята только в ее собственном контексте. Мы с большой осторожностью относимся к методу типологических сравнений, ибо сравнение духовных культур этносов должно, на наш взгляд, предполагать наличие какого-то критерия. Но мы не знаем такого интегрального измерителя. В этой связи нельзя не согласиться с мнением немецкого философа Генриха Риккерта, что понятие исторического развития следует резко отделять от понятия прогресса. Он утверждает, что история «никогда не сможет решать, является ли какой-нибудь ряд изменений прогрессом или регрессом» . В самом деле, история народов Севера убеждает нас в том, что их приобщение к культуре «прогрессивных» народов в то же самое время оборачивается утратой их собственной этнической культуры.
В диссертации применяются такие общенаучные методы исследования как исторический, логический, метод классификации. Исторический метод позволяет воспроизвести явление как процесс в развитии. Он опирается на принцип историзма, который в свою очередь выводится из диалектики. Этот метод предполагает изучение исторических фактов в контексте той исторической среды, в которой они возникли и существовали, тем самым, предохраняя их от модернизации. Исторический метод ориентирует и на изучение генетических и системно-функциональных связей между явлениями и фактами. Применение логического метода позволяет восходить от конкретного к абстрактному, от явления к сущности. С применением диалектической и формальной логики связан и метод классификации. Без него невозможно упорядочить и систематизировать фактический материал.
Кроме общих мы используем и специальные исторические методы, такие как синхронный, проблемно-хронологический и ряд других. Если синхронный метод изучает исторические события в статичном состоянии, то
хронологический раскрывает их временную последовательность, а метод периодизации позволяет сопоставлять состояние процессов и явлений на разных этапах.
Применяются и некоторые методы смежных наук, как, например, метод конкретных социологических исследований. Здесь и прямое наблюдение, и опросы письменные и устные. Правда, в отличие от сугубо социологических, наши опросы носят более культурологический характер, а потому не отличаются строгой репрезентативностью.
Научная новизна диссертации состоит в том, что в ней впервые в указанных географических и хронологических рамках предпринята попытка исследования развития культуры народов Севера. Впервые сформулированы некоторые теоретические положения, например, дано авторское определение культуры. В научный оборот введены не использовавшиеся ранее источники.
В анализе и обобщении исторического опыта, определении путей решения проблем заключается научно-практическое значение исследования. Его материалы используются в учебном процессе в высшей школе в курсе «Культурология», использовались в предложениях в директивные органы, в том числе на областном и на государственном уровне , и в дальнейшем могут применяться при разработке региональных программ, связанных с народами Севера. В частности, в 1985-1990 гг. автор был участником комплексной научно-исследовательской программы «Человек на Севере», изучал практику руководства культурным строительством в районах проживания народов Севера и подготовил записку заместителю председателя Тюменского облисполкома З.В.Богданович с предложениями по развитию культуры коренного населения.
Основные положения диссертации представлялись в виде докладов и сообщений на международных, всесоюзных, всероссийских, межрегиональных и региональных конференциях, проходивших в 80 - 90-е годы. Выступления получили положительную оценку научной общественности70. Опубликован и ряд статей по тематике исследования.
При выполнении данного исследования использовались источники различного характера и происхождения. К первой группе можно отнести постановления центральных органов партийно-государственной власти. Особенностью изучаемого периода было регулирование развития экономики и культуры путем принятия совместных постановлений ЦК КПСС и Совета Министров СССР, а не законов. Центральные органы власти приняли за эти годы немало решений, касающихся руководства народным образованием, подготовкой кадров, учреждениями культуры. Однако они в большинстве своем не выполнялись, что порождало новые постановления с формулировками типа: «О дальнейшем развитии» и тому подобное. Что касается проблем Севера, то принимавшиеся решения были направлены на развитие территорий проживания народов Севера, а не на сами эти народы. Это приводило к тому, что выделявшиеся средства растворялись на этих обширных территориях, не доходя до аборигенов. Тем не менее, данные источники дают представление о проводившейся в тот период политике. Помимо официальных публикаций этих документов, использовались также материалы Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ) и Государственного архива РФ (ГА РФ); в том числе фонды ЦК КПСС, Министерства культуры РСФСР, Министерства просвещения РСФСР. Упомянем здесь и современные законодательные акты, к которым мы обращались при выработке предложений.
Вторую группу источников составляют документы партийных органов региона. В Тюменском областном центре документации новейшей истории (ТОЦДНИ) при работе с фондами Тюменского обкома КПСС, Ханты-Мансийского и Ямало-Ненецкого окружкомов, а также 14 райкомов партии северных округов, изучались протоколы конференций, пленумов, заседаний бюро партийных комитетов, справки, отчеты. К сожалению, мало отложилось документов первичных партийных организаций. Обращение к этим материалам обусловлено тем, что партия в тот период, выполняя свою руководящую роль, брала на себя многие функции государственных органов. Заметим, в этой связи, что подмена функций приводила к дублированию документов. Несмотря на
авторитетность этих источников, относиться к ним следует критически, поскольку в отчетах могут встречаться приписки, когда, скажем, отмечается, что столько - то людей поют в хоре, а еще столько - то являются членами клуба любителей песни. На поверку же оказывается, что это одни и те же люди . В партийных постановлениях тех лет отсутствует глубокий анализ причин негативных явлений, решения зачастую неконкретны. Поэтому, неудивительно, что они в большинстве случаев не претворялись в жизнь.
Несут на себе отпечаток своего времени и документальные источники, которые мы выделили в третью группу. Это материалы местных советских органов, делопроизводство органов образования и культуры. В Государственном архиве Тюменской области (ГАТО) и в Государственном архиве Ханты-Мансийского автономного округа (ГАХМАО) нами изучены фонды отдела народов Севера Тюменского облисполкома, отдела народного образования, управления культуры, управления профтехобразования, областного научно-методического центра народного творчества и культурно-просветительной работы и другие. В отличие от партийных, эти документы конкретнее, в них меньше призывов «усилить», «повысить» и тому подобное. В целом же, в архивных документах редко встречаются сведения о том, как были достигнуты те или иные результаты и почему не были устранены недостатки. Практически отсутствует информация о культурных потребностях и запросах групп населения, анализ различных видов культурной деятельности. Тем не менее, эти важнейшие источники помогли автору в решении многих задач, особенно в отношении установления фактов практической деятельности в сфере образования и культурно-просветительной работы. Что касается уже опубликованного, то в сборниках документов, к сожалению, очень мало материалов, относящихся к изучаемой нами проблематике .
К четвертой группе отнесем справочно-статистические материалы73. В такого рода публикациях зачастую отсутствуют сведения, касающиеся непосредственно народов Севера. На фоне общих цифр по округам не показывается, как те или иные процессы отражались в среде коренных жителей.
Отмечая неполноту статистических данных, в то же время обратим внимание на то, что за частоколом цифр терялись эффективность и смысл проделанной работы.
В пятую группу входят материалы периодической печати. В основном мы работали с окружными газетами «Ленинская правда» и «Красный Север». Кроме того, были использованы публикации в областной газете «Тюменская правда», а также в центральной и районной прессе. Данный вид источников был привлечен не случайно. В газетах нередко обнаруживаются факты, отсутствующие в других источниках. Ценность газетных материалов в том, что они носят менее официальный характер, больше внимания уделяют человеческому фактору.
С точки зрения изучаемых вопросов, в большей степени нашли отражение в этих группах источников школьное образование и деятельность учреждений культуры среди народов Севера. В меньшей степени - подготовка кадров, так как аборигены терялись в общей массе, и художественное творчество, поскольку то же партийное руководство здесь осуществлялось более опосредованно. Характер источников требовал тщательного отбора и критического анализа, сопоставления и совокупного изучения, отделения случайных фактов от закономерных процессов, а конъюнктурных толкований от объективных суждений и выводов. В этих целях автор использовал в работе над диссертацией и собственные наблюдения, полученные в поездках по национальным поселкам Ханты-Мансийского и Ямало-Ненецкого округов в 80-х - 90-х годах, а также результаты проведенных им социологических опросов хантов, манси, ненцев и селькупов.
В целом, изученный комплекс источников дал возможность решать задачи, поставленные на данном этапе исследования. Однако для дальнейшего углубленного изучения потребуется более детальный сбор информации на местах.
Диссертация состоит из двух глав, в которых применительно к малочисленным народам Севера Тюменской области в условиях
промышленного освоения территорий их проживания рассматриваются такие сферы духовной культуры как образовательная и художественная, введения, заключения, примечаний, списка литературы и приложений.
Общеобразовательная школа
Сфера образования является составной частью духовной культуры. Образование - это процесс и результат усвоения систематизированных знаний, умений и навыков, необходимое условие социализации личности путем трансляции культуры. Образование имеет конкретно-исторический характер, зависит от уровня экономического, политического и культурного развития общества.
Что касается общеобразовательной школы в целом в нашей стране, то исследователи говорят о качественно новом этапе ее развития начиная со второй половины 60-х годов1. Отмечают, что это третий этап развития советской школы, который продолжался вплоть до школьной реформы 1984 года2. Думается, что такое деление справедливо, учитывая качественно новые задачи, поставленные в директивах XXIII съезда КПСС и конкретизированные в постановлении ЦК КПСС и Совета Министров СССР «О мерах дальнейшего улучшения работы средней общеобразовательной школы», принятом 10 ноября 1966 года. В этих документах планировалось к 1970 г. осуществить в основном введение всеобщего среднего образования для молодежи в стране . В этой связи вводились новые учебные планы, программы и учебники. Систематический курс основ наук стал преподаваться с четвертого класса. Начиная с восьмого класса, стали проводиться факультативные занятия. В штаты средних школ вводилась должность организатора внеклассной и внешкольной воспитательной работы.
Относительно народов Севера можно сказать, что система образования у них менялась весьма существенно. От первобытной народной педагогики и первых миссионерских школ она прошла путь, на котором были достижения и потери. В 30-е гг. XX в. для большинства народов Севера была создана письменность. Создавались кочевые школы, то есть еще учитывались особенности аборигенов. К сожалению, позже их стали силой тащить к новой цивилизации4.
Серьезные испытания народам Севера принес период интенсивного освоения нефтяных и газовых месторождений, открытых в местах их проживания. На этом этапе и сфокусируем наше внимание.
На основании решений на высшем партийно-государственном уровне местные партийные и советские органы в области, округах и районах принимали и утверждали комплексные планы, разрабатывали мероприятия по развитию всеобщего среднего образования. Обсуждению этих вопросов были посвящены многочисленные конференции : и сессии, пленумы и заседания, собрания партийно-хозяйственного актива, совещания и семинары и т. д.
Вместо того чтобы перечислять сколько раз эти вопросы обсуждались на партийных собраниях и педсоветах, посмотрим, каково было состояние северной школы и отношение работников образования к поставленным задачам в изменявшихся условиях. А отношение это было неоднозначным, высказывались возражения по поводу поголовного вовлечения учащихся в среднюю школу, тем более в столь сжатые сроки. И это вполне понятно, если принять во внимание факты. Например, в Ханты-Мансийском округе в середине 60-х гг. только 2% учащихся после окончания восьмилетки продолжали учиться дальше .
Задача осуществления всеобщего среднего образования еще более усложнилась в связи с начавшимся как раз в это время освоением. Развитие сети школ стало отставать от потребностей в связи с ростом приезжего населения. К тому же сама школьная сеть начинает претерпевать качественные изменения. Увеличение количества средних школ сопровождалось одновременным сокращением количества малокомплектных начальных школ. Тогда в руководстве облоно преобладало мнение, что надо строить крупные школы, так как, якобы, «карликовые школы отрицательно влияют на нормальное воспитание учащихся»6.
Учреждения культуры в районах проживания коренного населения
Анализируя развитие сети учреждений культуры на Севере Тюменской области и состояние их материальной базы в начале изучаемого периода, мы можем отметить их недостаточность и слабость. Причиной отставания материально - технической базы учреждений культуры была приостановка в начале 60-х гг. строительства объектов соцкультбыта. После мартовского (1965 г.) Пленума ЦК КПСС, который поставил задачу иметь клуб и библиотеку в каждом колхозе и совхозе, Совет Министров РСФСР предоставил районным и городским исполкомам Советов право строительства сельских клубов. Поскольку за первую половину 60-х гг. сеть государственных клубных учреждений в РСФСР даже сократилась, народнохозяйственным планом на 1966-1970 гг. предусматривалось увеличение сети государственных клубов на 10 процентов. В условиях большого количества мелких населенных пунктов было решено развивать передвижные учреждения культуры, в том числе Красные чумы1.
В Ямало-Ненецком округе в середине 60-х гг. 220 оленеводческих бригад обслуживались 17 Красными чумами, но техническими средствами культпросветработы последние были обеспечены лишь на 20-30 процентов2. Всего на конец 1966 г. в округах Обского Севера насчитывалось 14 Домов культуры, 156 клубов, 26 Красных чумов, 123 библиотеки3.
Отчет Шурышкарского районного отдела культуры за 1966 г. показывает достаточно типичную картину. В районе было два Дома культуры, 11 сельских клубов, три Красных чума, районная и семь сельских библиотек. В 1966 г. Горковский совхоз построил новое здание для Питлярского сельского клуба, а Кушеватский рыбозавод - для Азовского сельского клуба. Однако остальные учреждения культуры пребывали в ветхих зданиях, не имевших комнат для кружковой работы. Ощущалась острая нехватка технических средств, мало было музыкальных инструментов. В 1966 г. на все 24 учреждения культуры было выделено всего 400 рублей. Совхозы, рыбозавод в улучшении материальной базы, исключая строительство клубов, участия не принимали. Клубы, библиотеки содержались за счет сельских бюджетов, которых хватало только на полгода4.
На одно клубное учреждение в Ханты-Мансийском округе приходилось 1500 жителей, в Ямало-Ненецком округе - 1200, а две трети имевшихся там клубных помещений могли вместить только от 50 до 100 человек. На областном съезде работников культуры в 1966 г. говорилось о крайней бедности материальной базы Красных чумов5.
Не лучше обстояло дело и с библиотеками. В Ханты-Мансийском округе из 76 государственных массовых библиотек 50 были расположены в неприспособленных холодных помещениях. Неудовлетворительны по составу были их фонды. Не было специальной литературы в помощь оленеводам, рыбакам, охотникам. Отсутствовали книги по северным художественным промыслам6.
Со второй половины 60-х гг., властные структуры стремились уделять большее внимание строительству и оснащению культпросветучреждений. Необходимость улучшения культурного обслуживания диктовалось переходом на рабочую неделю с двумя выходными днями и завершением перевода кочевого населения на оседлость. Определенную роль в активизации культурного строительства сыграла подготовка к юбилеям Октября, В.И.Ленина и образования СССР. В те годы этому придавалось большое политическое значение.
В городах и районах округов разрабатывались планы культурного строительства, развернулось движение за ускорение строительства учреждений культуры за счет использования местных возможностей, добровольного участия населения, кооперирования В Ямало-Ненецком округе в 1966-1967 гг. за счет средств рыбпрома и геологоразведочного треста было построено четыре клуба на 750 мест в Азово, Катравоже, Газ-Сале и Тазовском. Но из 52 клубных учреждений Министерства культуры и 47 библиотек 32,7 % клубов и 59,6 % библиотек находились в приспособленных помещениях, а 13,5 % клубных и 34 % библиотечных помещений были в аварийном состоянии. Капитального ремонта требовали 19,2 % клубов и 72,3 % библиотек. Ни один сельский клуб не имел эпидеоскопов, а более половины - даже фильмоскопов. Белоярская сельская библиотека была расположена на клубной сцене, Овгортская находилась в гримировочной сельского клуба площадью четыре кв. м, а Шурышкарская - в проходной комнате сельского Совета7.
Самодеятельное и профессиональное искусство хантов, манси, ненцев и селькупов
От рассмотрения культурного обслуживания народов Севера мы переходим к исследованию их активной творческой и репродуктивной деятельности в сфере художественной культуры. Начнем с развития массовой художественной самодеятельности. Несмотря на то, что в советский период в борьбе с шаманизмом были подрублены корни многих северных ритуалов, а стало быть, и связанных с ними народных песен, танцев, художественная самодеятельность в. изучаемый период получила распространение среди коренного населения. С конца 50-х гг. начинают ежегодно проводиться окружные и районные смотры художественной самодеятельности. Партийными органами они рассматривались как средство идейно-воспитательной работы, причем, как обычно в те годы, пики внимания к этой деятельности со стороны власти приходились на юбилейные даты. Общесоветское и «социалистическое» при этом часто заглушало слабые этнические ростки.
В Ямало-Ненецком округе в Доме народного творчества отсутствовали разработки с репертуаром на языках народов Севера . В середине 60-х гг. в Ханты-Мансийском округе не было специалистов по развитию самодеятельности у коренного населения . В окружном ДНТ музыкально-литературные композиции составлялись неквалифицированно, в них не было режиссерских указаний, не была организована подготовка и переподготовка кадров руководителей художественной самодеятельности134. Не решался вопрос модернизации традиционных музыкальных инструментов народов Севера, воссоздания их хореографического искусства. Бюджетные средства, которые ежегодно выделялись на обогащение репертуара произведениями народного творчества, расходовались не по назначению. Произведения драматургии переводились на языки народов Севера без учета реальных возможностей национальной театральной самодеятельности. Так, в 1966 г. из 16 переведенных пьес ни одна не была поставлена на клубной сцене, а на перевод были затрачены значительные средства. В большинстве клубов не было руководителей кружков художественной самодеятельности, не велся точный учет кружков, не было данных о степени подготовки их руководителей. Репертуар концертов самодеятельности сельских клубов не утверждался, что, по тем временам, считалось большим упущением в идеологической работе. Поэтому, для методической помощи клубным учреждениям в развитии художественной самодеятельности, было решено создать при каждом районном Доме культуры методические кабинеты135.
Ханты-Мансийский окрисполком в 1966 г. критиковал ДНТ за слабое методическое руководство художественной самодеятельностью народов Севера. Методисты несвоевременно представляли репертуарные разработки, не обобщали и не распространяли передовой опыт работы кружков художественной самодеятельности. Редко производились выезды в самодеятельные коллективы для оказания практической помощи при подготовке и проведении смотров. Отделу культуры и ДНТ поручалось создать опорные пункты художественной самодеятельности народов Севера в Сосьве и Казыме Березовского района. Для этого требовалось направление на места методистов, обеспечение репертуаром. В Сосьве решено было создать народный оркестр. Необходимо было больше использовать в концертных выступлениях произведения местных авторов. Окрисполком просил областное управление культуры о введении в штат ДНТ единицы методиста по самодеятельности народов Севера. Было также решено не менее одного раза в полгода проводить с методистами творческие конференции, а раз в год -конференцию с приглашением творческих работников округа.
В окружном Доме народного творчества работали пять методистов. Все со специальным образованием. В планах работы отражалась собирательская деятельность по изучению фольклора народов Севера, организация конкурсов на лучшие произведения местных авторов по различным жанрам. За 1965 и 1966 гг. было выпущено 20 литературно-музыкальных композиций. Но о них можно скорее говорить, как о литературных, ибо они не содержали музыкальных рекомендаций, указаний о сценическом оформлении. В заслугу можно поставить то, что методисты ДНТ записали и обработали танцы народов Севера, такие как «Куренька», «Утенок», «Охотник и березка» и сделали их достоянием танцевальных коллективов. К Всероссийскому смотру были высланы на места рекомендательные списки репертуара, но, в основном, это были перепечатки рекомендаций Центрального Дома народного творчества. Недостаточно привлекались нештатные методисты для оказания помощи на местах. Мало было авторов, работавших над созданием местного репертуара. Среди них можно назвать лишь Волдина и Голошубина, которые занимались переводами, Бурхарда, Куклина и Азанова, писавших музыку, да Попова и Анисимкову, сочинявших стихи и сказы. Использовались отдельные изданные произведения мансийского поэта Ю.Шесталова, но заказы ему на тематические сценарии не делались. Не записывались и не обрабатывались мелодии народов Севера. Конкурсы на лучшие произведения местных авторов по существу не пополняли репертуар, потому что произведения были слабыми, а нужной помощи авторам не оказывалось. Их просто отправляли с рецензиями на доработку авторам, и на этом все заканчивалось. Итоги конкурсов вообще не подводились, а при отсутствии стимулов самодеятельные авторы переставали писать.
