Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. Середина 1860 – 1881 гг. – становление и развитие революционно-народнических взглядов В.К. Дебогория-Мокриевича
1.1. Формирование народнических воззрений В.К. Дебогория-Мокриевича 15 – 34
1.2. Киевская коммуна и первый этап реализации революционно-народнических взглядов В.К. Дебогория-Мокриевича 35 – 57
1.3. Деятельность кружка «Южных бунтарей»: второй этап реализации революционно-народнических взглядов В.К. Дебогория-Мокриевича 57 – 97
1.4. «От бунтарства к терроризму»: кризис революционных воззрений В.К. Дебогория-Мокриевича 97 – 135
ГЛАВА II. 1881 – 1926 гг. – формирование и реализация народническо-реформаторских воззрений В.К. Дебогория-Мокриевича
2.1. Предпосылки становления умеренно-политических взглядов В.К. Дебогория-Мокриевича 136 – 163
2.2. Формулировка и пропаганда умеренно-политической программы преобразования России 164 – 190
2.3. Период эмиграции и литературная деятельность В.К. Дебогория-Мокриевича 190 – 208
2.4. Взгляд на революционные события в России 1917 – 1922 гг... 208 – 236
Заключение 237 – 245
Список использованных источников и литературы 246 – 263
- Киевская коммуна и первый этап реализации революционно-народнических взглядов В.К. Дебогория-Мокриевича
- «От бунтарства к терроризму»: кризис революционных воззрений В.К. Дебогория-Мокриевича
- Формулировка и пропаганда умеренно-политической программы преобразования России
- Период эмиграции и литературная деятельность В.К. Дебогория-Мокриевича
Введение к работе
Актуальность темы исследования. В настоящее время российские государство и общество переживают сложный период в своем развитии, в том числе связанный с поиском идеологических ориентиров, которые, с одной стороны, позволили бы ограничить центробежные процессы, начавшиеся в стране в 90-е гг. XX в., а с другой — помогли бы каждому индивиду найти собственное место в современном социуме. В этих условиях проблема выбора пути модернизации социального организма, средств ее осуществления требуют принципиально нового, глубокого переосмысления богатейшего интеллектуального наследия народнического движения второй половины XIX в., для которого тема исторической судьбы России была предметом напряженных историософских и социоэтических поисков.
На современном этапе развития исторической науки произошел спад интереса к российскому революционному движению, и в частности к изучению народничества. За последнее десятилетие увидело свет крайне незначительное число обобщающих монографий по данной теме. Кроме того, малоисследованными остаются вопросы, связанные с идейной эволюцией отдельных ярких представителей народнического движения. Одним из таких деятелей является В.К. Дебогорий-Мокриевич (1848 - 1926), в духовной эволюции которого своеобразно отразились многие значимые тенденции и узловые противоречия развития народнического сознания.
Активная деятельность в рядах революционного народничества в 70-х гг. XIX в., сложная духовная эволюция общественно-политических и экономических взглядов и, наконец, немалый вклад в дело формирования журналистики и мемуаристки народнического движения - все это заставляет признать В.К. Дебогория-Мокриевича заметной фигурой в развитии идеологии народничества, а его биографию достойной пристального и глубокого внимания исследователя.
Дополнительный акцент актуальности темы диссертационного исследования придает ее взаимосвязь со становлением и развитием
народнического направления общественной мысли в России, которое во многом являлось реакцией на зарождавшиеся капиталистические отношения. На рубеже 70 - 80-х гг. XIX в. внутри него произошло окончательное оформление революционного и реформаторского течений. Неудача «хождения в народ» 1874 - 1875 гг., осознание факта закрепления капитала на российской «почве» заставляли представителей демократической интеллигенции страны пересматривать прежние идеологические построения и напряженно искать новые пути реализации идеальных общественных конструкций. В связи с этим изучение теоретического наследия В.К. Дебогория-Мокриевича становится необходимым в рамках комплексного исследования народнического подхода к разрешению существовавших в конце XIX в. общественных проблем.
Объектом настоящего исследования является система воззрений Дебогория-Мокриевича, сформированная им в процессе общего поиска народниками путей модернизации российского социума в пореформенный период.
Предметом исследования выступает трансформация народнических взглядов В.К. Дебогория-Мокриевича.
Цель диссертационной работы состоит в комплексном исследовании эволюции взглядов Дебогория-Мокриевича.
Для достижения указанной цели автор ставит следующие задачи:
выявить факторы, повлиявшие на становление революционных взглядов народника;
проследить реализацию революционно-народнических воззрений В.К. Дебогория-Мокриевича;
определить причины произошедшей смены мировоззренческих парадигм;
установить предпосылки формирования умеренно-политических взглядов представителя демократической интеллигенции;
проанализировать созданную Дебогорием-Мокриевичем программу постепенного реформирования общественно-политического и экономического строя России;
уяснить место и роль в народнической идеологии созданной Владимиром Карповичем концепции постепенной общественно-экономической и политической модернизации страны и социума;
- рассмотреть литературно-публицистическую деятельность народника в рамках конкретного воплощения его концептуальных построений.
Историография проблемы. Взгляды В.К. Дебогория-Мокриевича, его революционная и общественно-политическая деятельность, литературно-публицистическое наследие до настоящего времени не стали предметом специального исследования в отечественной и зарубежной историографии. Тем не менее нельзя сказать, чтобы историки разных направлений игнорировали то значение, которое Дебогорий-Мокриевич по праву занимает в развитии народнической идеологии России и Украины.
Все работы, в которых так или иначе рассматриваются личность и деятельность Дебогория-Мокриевича, условно можно разделить на четыре группы, в зависимости от идеологических соображений исследователей: консервативно-охранительное и либеральное направления дореволюционной исторической науки, советская историография и современные подходы.
В первую очередь обращает на себя внимание консервативно-охранительное направление, представители которого рассматривали действия революционеров-народников как «злой умысел» против основ абсолютистского строя. Для революционного движения в России в конце XIX в., по их мнению, не было почвы, и оно всецело определялось влиянием эмигрантов1. Исходя из этого, радикальная деятельность В.К. Дебогория-Мокриевича представлялась им исключительно в негативном свете . Кроме
1 См.: Мальшинский А.П. Обзор социально-революционного движения в России. СПб., 1880 г.;
Татищев С.С. История социально-революционного движения в России (1861-1881 гг.). СПб., 1882.
2 См.: Хроника социалистического движения в России (1878 - 1887). Официальный отчет. М., 1906. С. 77 -
78.
того, в данных работах встречаются фактические неточности. Князь Н.Н. Голицын в «Истории социально-революционного движения в России» указывает, что на одном из собраний русских и поляков, проходившем в ноябре 1874 г. в Цюрихе, Дебогорий-Мокриевич «до такой степени дико и бешено пропагандировал о необходимости цареубийства в России, что слушатели разошлись, боясь ответственности перед полицией»1. Однако Владимир Карпович никогда не являлся сторонником казни «коронованного деспота»2.
Для либерального направления дореволюционной историографии (А.А. Корнилов, Б.Б. Глинский, В.Я. Богучарский и др.) характерна в целом положительная оценка революционеров-народников в плане борьбы за демократические права и свободы, ограничение самодержавия. Однако либеральные историки не принимали террористических методов, вызывавших усиление правительственной реакции3.
Б.Б. Глинский в своей работе «Революционный период русской истории (1861 - 1881 гг.)» оценивает В.К. Дебогория-Мокриевича как главного деятеля Киевской коммуны, характеристику которой исследователь дает «со слов» самого Владимира Карповича4.
Другой либеральный историк, В.Я. Богучарский, называет Дебогория-Мокриевича одним «из крупнейших активных народников семидесятых годов», который не сочувствовал террору, «но обстоятельства сложились так, что он стал, благодаря своей близости к Осинскому и другим "политикам", в самом центре южных террористов.. .»5.
1 Голицын Н.Н. История социально-революционного движения в России (1861 - 1881). Глава десятая. СПб.,
1887. С. 125.
2 См.: Дебогорий-Мокриевич В.К. Автобиография // Автобиографии революционных деятелей русского
социалистического движения 70 - 80-х гг. Энциклопедический словарь Гранат / Под ред. Ю.С. Гамбарова,
В.Я. Железнова, М.М. Ковалевского. Т. 40. М., 1940. С. 104.
3 См.: Корнилов А.А. Общественное движение при Александре II (1855 - 1881). Исторические очерки. М.,
1909; Барриве Л. Освободительное движение в царствование Александра Второго. Исторические очерки. М.,
1909.
4 См.: Глинский Б.Б. Революционный период русской истории (1861 - 1881 гг.). Исторические очерки: В 2 ч.
СПб., 1913. 4.2.
5 Богучарский В.Я. Активное народничество семидесятых годов. М., 1912. С. 192; Он же. Из истории
политической борьбы в 70 - 80-х гг. XIX в. Партия «Народная Воля», ее происхождение, судьбы и гибель.
М., 1912. С. 2.
В советской исторической науке единственными полностью посвященными Владимиру Карповичу работами являются предисловие С.Н. Валка к редакции воспоминаний В.К. Дебогория-Мокриевича и опубликованный доклад на комиссии общественных течений в Украине при ВУАН профессора В.А. Коминского. Однако данные исследования не содержат целостного анализа интеллектуального развития автора мемуаров и активного участника революционных событий 1870-х гг.
Характеризуя Дебогория-Мокриевича как последовательного бакуниста, признавая высокую ценность его «Воспоминаний» как источника по истории революционного народничества 70-х гг. XIX в., С.Н. Валк сосредоточивает внимание лишь на тех отдельных фрагментах жизненного пути Владимира Карповича, которые связаны с его нелегальной деятельностью на юге России. При этом историк ограничивается резкими инвективами в отношении последующего за неудачей «хождения в народ» пересмотра Дебогорием-Мокриевичем своих взглядов. С.Н. Валк замечает, что в начальные годы своей эмигрантской деятельности Дебогорий-Мокриевич близко сходится с М.П. Драгомановым, становясь почти его единомышленником и окрашивая свои убеждения в либеральный цвет1.
В.А. Коминский, напротив, освещает период в жизни бывшего революционера-народника, связанный с его пребыванием в России с 1917 по 1922 гг., а также характеризует последующую деятельность Дебогория-Мокриевича за границей. Необходимо отметить, что в данной работе впервые приводится факт пребывания Владимира Карповича в России после эмиграции в 1881 г. В своем опубликованном докладе В.А. Коминский привлекает как личные воспоминания о встрече с Дебогорием-Мокриевичем, так и письма народника, датируемые 1922 - 1926 гг., адресованные самому Вячеславу Арсеньевичу, а также Анне Карповне". Однако эта работа - скорее
1 См.: Валк С.Н. Предисловие // Дебогорий-Мокриевич В.К. От бунтарства к терроризму: В 2 т. М. - Л.,
1930. Т. 1.С. 9.
2 См.: Комінський В. В.К. Дебогорій-Мокріевич в останні роки його життя (1917 - 1926) II Академія наук
УРСР. Історична секція. Записки. Т. 29. Кн. 3. Київ, 1928. С. 316.
дань уважения соотечественнику, «горячо любившему Украину», чем научное исследование, в котором анализировались бы взгляды В.К. Дебогория-Мокриевича, выявлялся комплекс причин и факторов, повлиявших на эволюцию мировоззренческих парадигм Владимира Карповича.
Дальнейшие исключительно эпизодические упоминания о В.К. Дебогории-Мокриевиче нисколько не изменили общей картины: факторы, определившие выбор радикальной тактики, проблема идейной идентификации революционера-народника в 1870-х гг., причины перехода на умеренно-политические позиции, а также место и роль его взглядов в народнической мысли 1880 - первой пол. 1890-х гг. - все это оказалось вне поля зрения советских историков.
Размышляя над причинами такой удивительной «невнимательности» отечественной и зарубежной историографии в отношении жизни и деятельности Владимира Карповича, следует указать две наиболее важные причины. Во-первых, данный представитель демократической интеллигенции не принадлежал к разряду идеологов-мыслителей народничества, изучению творческого наследия которых посвящено огромное количество работ. Во-вторых, переход Дебогория-Мокриевича в конце 1880-х гг. на позиции реформаторской тактики и резкое неприятие Октябрьской революции наложили на него отпечаток «отщепенства». Конечно, изучение жизни и деятельности В.К. Дебогория-Мокриевича не идет ни в какое сравнение с той историографической судьбой, которая была уготована в советской исторической науке Л.А. Тихомирову, однако исследователи, так или иначе касавшиеся фактов биографии Владимира Карповича, были вынуждены подходить к ним выборочно, чтобы обойти «табу» официальной идеологии.
Современные исследования последних лет в области народничества не многое изменили в историографии жизни и деятельности Дебогория-Мокриевича. С одной стороны, благодаря В.В. Звереву в научный оборот
введены воспоминания Владимира Карповича о его пребывании в России в 1917 - 1922 гг.1 Публицистическое наследие народника частично получило свое развитие в сборнике «Революционный радикализм в России: век девятнадцатый»2. С другой стороны, интересная во всех отношениях личность Владимира Карповича так и не стала за последнее десятилетие предметом ни одного специального изучения. В посвященных В.К. Дебогорию-Мокриевичу статьях «"От бунтарства к реформизму": наброски к портрету В.К. Дебогория-Мокриевича» и «Наброски к политической биографии В.К. Дебогория-Мокриевича» В.В. Савков ограничивается формулировкой основных подходов и положений, необходимых для последующей всесторонней реконструкции мировоззрения народника, а также выделяет этапы его духовного развития3.
Таким образом, значимый вклад В.К. Дебогория-Мокриевича в развитие идейного опыта народнического движения 1870 - 1890-х гг., почти полная неизученность его биографии настоятельно требуют серьезного исследовательского внимания к данной личности, которое должно быть направленно в первую очередь на реконструкцию динамики интеллектуального облика Владимира Карповича на протяжении всего жизненного пути.
Научная новизна исследования определяется тем обстоятельством, что впервые на основе обширного и разнообразного комплекса источников, в том числе и не введенных ранее в научный оборот, предпринята попытка целостного анализа взглядов В.К. Дебогория-Мокриевича по вопросам социально-экономического и политического развития России. В работе выявляются причины, повлиявшие на смену мировоззренческих парадигм
Дебогорий-Мокриевич В.К. Из записок народника // Исторический архив. 1998. № 5 - 6; «Революция приняла чересчур левый характер». Из воспоминаний В.К. Дебогория-Мокриевича // Там же. 1999. № 1. 2 Революционный радикализм в России: Век девятнадцатый. Документальная публикация / Под ред. Е.Л. Рудницкой. М., 1997.
См.: Савков В.В. «От бунтарства к реформизму»: Наброски к портрету В.К. Дебогория-Мокриевича// Эхо. Сборник статей по новой и новейшей истории Отечества / Московский педагогический государственный университет. М., 1999. Вып. 2; Он же. Наброски к политической биографии В.К. Дебогория-Мокриевича// Научные труды МПГУ. Сб. статей. М., 2000.
революционера-народника. Особое внимание обращается на практическую сторону реализации воззрений Владимира Карповича как революционно-бунтарского периода деятельности, так и времени после перехода на умеренно-политические позиции. В исследовании подробно анализируется биография Дебогория-Мокриевича, что позволяет уточнить целый ряд позиций, связанных со становлением и развитием его народнических взглядов.
Хронологические рамки исследования: с середины 60-х гг. XIX в., времени становления революционных взглядов В.К. Дебогория-Мокриевича, до 1926 г., когда происходит окончательная формулировка его общественно-политических и экономических предпочтений.
Методология исследования основывается на принципах историзма, объективности и комплексного подхода к решению исследовательских задач. В работе используются сравнительно-исторический и социокультурный методы, метод сопоставления, позволяющие соотнести особенности взглядов Дебогория-Мокриевича с воззрениями других представителей народнической мысли в контексте общей цивилизационной значимости разрешаемых ими общественных проблем.
Источниковую базу диссертационной работы составили опубликованные и архивные материалы.
Первой категорией источников являются опубликованные работы В.К. Дебогория-Мокриевича, которые подразделяются на три группы. В первую входят воспоминания, касающиеся формирования, развития и кризиса революционного течения в южнороссийском народническом движении второй половины XIX в.1 В эту же группу источников включены мемуарные записи Владимира Карповича, повествующие о его заграничной
1 См.: Дебогорий-Мокриевич В.К. Воспоминания: В 3 вып. Париж, 1894 - 1899. Вып. 1 - 3; Он же. Воспоминания. СПб., 1907; Он же. Автобиография // Автобиографии революционных деятелей русского социалистического движения 70 — 80-х гг. Энциклопедический словарь Гранат / Под ред. Ю.С. Гамбарова, В.Я. Железнова, М.М. Ковалевского. Т. 40. М., 1940; Он же. Два года жизни. Записки русского социалиста// Вестник Народной Воли. 1883. № 1; 1884. № 2; Он же. Из воспоминаний русского социалиста. От конца 1877 г. до весны 1879 г. // Там же. № 3; Debogory-Mokrievvitsch W. Erinnerungen eines Nihilisten. Stuttgart, 1906.
жизни и деятельности, а также о пребывании в России в 1917 - 1922 гг.1 Вторую группу составляют публицистические статьи В.К. Дебогория-Мокриевича, напечатанные преимущественно в конце 1880-х гг. в заграничных изданиях «Самоуправление» и «Свободная Россия»2. В них автор наиболее подробно освещает свои умеренно-политические взгляды, говорит о предпочтительных путях преобразования общественно-экономического и политического строя России. Третья группа -опубликованные литературные произведения Дебогория-Мокриевича, в которых он в художественной форме выражает свое отношение к самодержавно-бюрократической власти и ее действиям по отношению к народу и представителям демократической интеллигенции3.
Вторая категория источников - мемуары других участников народнического движения (П.Б. Аксельрода, Л.Г. Дейча, М.Ф. Фроленко, Е.К. Брешко-Брешковской и др.), дополняющие и уточняющие события, связанные с попыткой реализации некапиталистической программы преобразования социально-политических и экономических основ Российского государства во второй половине XIX в.4
В отдельную подкатегорию использованных источников следует выделить научные и публицистические статьи представителей народничества. Данные работы П.Б. Аксельрода, Л.Г. Дейча, Я.В. Стефановича, М.П. Драгоманова помогают проследить развитие и углубление идеологического кризиса, охватившего революционно-
1 См.: Дебогорий-Мокриевич В.К. К вопросу о переговорах Исполнительного комитета «Народной воли» с
«Добровольной охраной» // Былое. 1907. № 4.; Он же. В.К. Из записок народника // Исторический архив.
1998. № 5 - 6; «Революция приняла чересчур левый характер». Из воспоминаний В.К. Дебогория-
Мокриевича // Там же. 1999. № 1; Он же. Воспоминания о жизни в Киеве во время Гражданской войны //
Там же. 2008. № 1.
2 Самоуправление. 1887. № 1; Дебогорий-Мокриевич В.К. Отщепенство и народничество // Свободная
Россия. 1889. № 2; Он же. Политическая свобода в революционных программах // Там же. 1889. № 1; Он же.
По двум вопросам. Женева, 1890.
3 См.: Дебогорий-Мокриевич В.К. Бунт и Горанах. Рассказ. Лондон, 1902; Он же. За Байкалом. Рассказ.
Женева, 1892; Он же. На Шилке. Очерк //Прогресс. 1893. №20 -21.
4 См.: Аксельрод П.Б. Пережитое и передуманное. Кн. 1. Берлин, 1923; Дейч Л.Г. За полвека. М. - Л., 1926;
Брешко-Брешковская Е.К. Воспоминания пропагандистки // Былое. 1903. № 4; Бух H.K. Воспоминания. М.,
1928; Фроленко М.Ф. Записки семидесятника. М., 1927.
народническое течение в конце 1870 - начале 1880-х гг., а также рассмотреть намечаемые пути выхода из создавшегося положения .
Исследование опирается на опубликованные документы государственных органов, привлечен широкий круг материалов революционных организаций. Все они касаются в первую очередь политических процессов над участниками народнического движения в России2.
Следующей категорией источников являются архивные материалы. В диссертационном исследовании использованы документы фондов Государственного архива Российской Федерации (ГАРФ).
Из документов, хранящихся в данном архиве, наибольший интерес представляют материалы личного фонда В.К. Дебогория-Мокриевича, содержание которого позволяет наиболее полно представить биографию народника и его умеренно-политические взгляды. Среди выявленных источников — черновые наброски как появившихся в печати, так и неопубликованных работ, статьи, стихотворения, записи дневникового и личного характера, обширное эпистолярное наследие3.
В исследовании использованы документы фондов Н.В. Канчевской, Н.К. Русселя-Судзиловского, коллекции отдельных документов эмигрантов, заведующего агентурой Департамента полиции на Балканском полуострове, также хранящиеся в ГАРФ4. Помимо этого, нами привлекались документальные коллекции Третьего отделения Собственной его
См.: Аксельрод П. Переходный момент нашей партии // Община. 1878. № 8 - 9; ДейчЛ.Г. Социалистическое движение начала 70-х гг. в России. Р н/Д., 1925; Драгоманов М.П. Украинская «Громада» в рецензии г. Стефановича // Община. 1878. № 8 - 9; Стефанович Я.В. Наши задачи в селе // Там же; Он же. Украинский сборник «Громада» // Там же.
2 См.: Революционное народничество 70-х гг. XIX в.: В 2 т. Т. 1. / Под ред. Б.С. Итенберга. М., 1964;
Революционное народничество 70-х гг. XIX в.: В 2 т. Т. 2. / Под ред. С.С. Волка. М. - Л., 1965; Листок
«Народной Воли» // Литература партии «Народная Воля» / Под ред. В.Я. Богучарского. М., 1907;
Литература партии «Народная Воля». Документы / Под ред. А.В. Якимовой-Диковской, М.Ф. Фроленко. М.,
1930; Стенографический отчет по делу о революционной пропаганде в Империи. Заседание Особого
Присутствия Правительствующего Сената. Т.1. СПб., 1878; Дейч Л. Заговор среди крестьян Чигиринского
уезда. Из Архива III отделения // Главное управление архивным делом. Сб. статей и материалов. М., 1921.
Вып. 1.
3 ГАРФ. Ф. Р - 6225. - Дебогорий-Мокриевич В.К. (псевдоним Петр Каблуков).
4 Там же. Ф. 505. - Заведующий агентурой Департамента полиции на Балканском полуострове; Там же.
Ф. 5825. — Руссель-Судзиловский Н.К.; Там же. Ф. 5881. — Коллекция отдельных документов эмигрантов;
Там же. Ф. 6753. - Канчевская Н.В.
Императорского Величества канцелярии, Особого Присутствия Правительствующего Сената, Департамента полиции, Верховной распорядительной комиссии, штаба отдельного корпуса жандармов, канцелярии Нерчинской каторги Забайкальского областного правления и военного губернатора Забайкальской области1. Сведения, извлеченные из этих фондов, позволили, с одной стороны, более подробно осветить народнические взгляды Дебогория-Мокриевича, а с другой - лучше уяснить общую картину состояния общественно-политической мысли среди представителей российской эмиграции.
В отдельную категорию следует отнести отечественные и заграничные периодические издания, которые позволяют проследить направление развития российской общественно-политической мысли в связи с кризисом революционно-народнической и народовольческой идеологий во второй половине 1880-х гг., а также выявить значение и место взглядов В.К. Дебогория-Мокриевича в этом процессе2.
Самостоятельную группу составляют интернет-источники .
Апробация результатов диссертационного исследования проходила в ходе обсуждений на заседаниях кафедры истории факультета социологии, экономики и права МОГУ, на «XIII Международной научной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых "Ломоносов - 2006"», по итогам которой были опубликованы тезисы доклада . Кроме того, автором подготовлены и изданы следующие статьи: «Эволюция мировоззрения
1 ГАРФ. Ф. 29. - Канцелярия Нерчинской каторги Забайкальского областного правления и военного
губернатора Забайкальской области. Чита; Там же. Ф. 94. - Верховная распорядительная комиссия по
охранению государственного порядка и общественного спокойствия; Там же. Ф. 102. - Департамент
полиции Министерства внутренних дел; Там же. Ф. 109. - Третье отделение Собственной его
Императорского Величества канцелярии; Там же. Ф. ПО. - Штаб отдельного корпуса жандармов; Там же.
Ф. 112. - Особое Присутствие Правительствующего Сената.
2 См.: Самоуправление. Женева. 1887- 1889; Свободная Россия. Женева. 1889.
3 См.: Дебогорий-Мокриевич В.К. Биографический словарь [Электрон, ресурс]. Режим доступа:
; Автобіографія М.П. Драгоманова (1841 - 1889). [Электрон,
ресурс]. Режим доступа: . ukrstor. com/ukrstor/drag_bio.
См.: Чикунов М.П. Личность и деятельность В.К. Дебогория-Мокриевича в отечественной историографии // Материалы XIII Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов». Т. 1.М.,200б.
В.К. Дебогория-Мокриевича», «"В Киеве в это время бой усиливался". Из воспоминаний В.К. Дебогория-Мокриевича»1.
Практическая значимость. Материалы диссертации могут быть использованы при подготовке общих курсов по истории России, а также спецкурсов и семинаров по истории народничества.
Структура диссертации. Работа строится на сочетании проблемного и хронологического принципов и состоит из введения, двух глав, каждая из которых делится на четыре параграфа, заключения, списка использованных источников и литературы.
1 Чикунов М.П. Эволюция мировоззрения В.К. Дебогория-Мокриевича // Преподаватель XXI в. 2007. № 3; Чикунов М.П. «В Киеве в это время бой усиливался». Из воспоминаний В.К. Дебогория-Мокриевича // Исторический архив. 2008. № 1.
Киевская коммуна и первый этап реализации революционно-народнических взглядов В.К. Дебогория-Мокриевича
С осени 1873 г. для В.К. Дебогория-Мокриевича начался период активной революционно-народнической деятельности.
В ноябре 1873 г., скрываясь от полиции, Владимир Карпович приехал в Киев. Здесь он застал два народнических объединения: так называемый кружок «чайковцев» и Киевскую коммуну.
«Чайковцы», придерживаясь в основном лавристской тактики, полагали, что народ необходимо сначала подготовить к будущей борьбе за социалистические идеалы. Для этого требовалась длительная и кропотливая работа, заключавшаяся в самоподготовке и изучении крестьянской жизни, выяснении насущных потребностей жителей деревни91.
Коммуна шла по иному пути: к практическому делу надо приступать немедленно, потому что «всякое откладывание или проволочка есть преступление». Всех вопросов, по мнению коммунаров, не решить, поэтому учение – это напрасная трата времени. Высказывались даже мысли о том, что было бы неплохо забыть и то, чему раньше выучились, т.к. интеллигентность только мешала «омужиченью» и полному слиянию с народной массой92.
Средний уровень развития «чайковцев» был гораздо выше. Попасть в кружок полному невежде было невозможно. В коммуне, наряду с очень умными людьми, встречались и довольно ограниченные, такие как И.О. Польгейм, Н.Е. Горинович, П.Ф. Ларионов, ставшие впоследствии предателями и провокаторами. Войти в состав Киевской коммуны было довольно просто: необходимо было всего лишь выразить свою готовность немедленно идти в народ93.
Стороннику немедленных активных действий, Дебогорию Мокриевичу, больше импонировала коммуна. Самого себя в этот период Владимир Карпович сравнивал с «начиненной бомбой, готовой ежеминутно взорваться»94.
Киевская коммуна просуществовала с сентября 1873 по осень 1874 г.95 Согласно «Делу о революционной пропаганде в Империи», весной 1874 г. коммуна окончательно получила характер революционного кружка96.
Киевская коммуна, располагавшаяся во флигеле дома Лещинского, в квартире Е. Брешковской, перешедшая впоследствии в дом Манкутевича, а затем на Соломенку, в дом Сорокопуда97, не представляла собой никакой организации. «Всякий на нее смотрел как на такое место, куда он мог зайти передохнуть день другой…, с тем чтобы потом опять идти в народ»98. У коммунаров все было общее, все делились друг с другом средствами, ели за одним столом. Данное объединение не обладало определенным составом членов, руководители тоже отсутствовали. «Там мог поселиться чуть ли не всякий, если был знаком с кем-либо из живущих». К числу таких людей относился и студент-медик Н.К. Руссель-Судзиловский, товарищ Дебогория-Мокриевича по «Американскому кружку», который и помог Владимиру Карповичу попасть в коммуну99.
Постоянными посетителями Киевской коммуны являлись П.Б. Аксельрод, С.Г. Лурье, С.Ф. Ковалик, также знакомый Дебогорию-Мокриевичу по «Американскому кружку», Е.К. Брешко-Брешковская, М.А. Коленкина, И.Ф. Рашевский, В. Эмме, братья Н. и Е. Левенталь, Я.В. Стефанович, вступивший в кружок незадолго до его исчезновения. Там же Владимир Карпович встречал С.М. Кравчинского, проезжавшего из Петербурга в Одессу и останавливавшегося на несколько дней в Киеве. В 1874 г. в состав коммуны вошли П.Ф. Ларионов, И.О. Польгейм, Н.Е. Горинович, предавшие впоследствии всех, кого там встречали100.
Кроме вышеперечисленных участников Киевской коммуны, с ней были тесно связаны, В.П. Рогачева, И.И. Каблиц, Л.А. Тетельман, П.Ф. Чернышев, Н.Я. Стронский с женой Татьяной (Дуней), А.А. Дробыш-Дробышевский, К. Фрост – члены, приехавшие из Петербурга, сестры Каминер, В. Ильясевич, И.Д. Трезвинский, В.Ф. Фишер, В.А. Бенецкий, Н.К. Руссель-Судзиловский, И.М. Ходько, слесарь Кукушкин, Л. Ильницкий, В. Вериго и др.101
В коммуне встречались представители различных оттенков революционно-народнической мысли. В ходе дискуссий, происходивших между членами кружка, постепенно намечались линии расхождения, формировались новые группировки, ослабевали первоначальные кружковые связи102.
По замечанию Владимира Дебогория-Мокриевича, в кружке в основном преобладали сторонники «бунтарского» направления, по крайней мере сам он и Судзиловский придерживались этой программы103. Другой участник этого объединения, П.Б. Аксельрод, говорит, что «генеральной квартирой нелегальных бакунистов в Киеве была коммуна, но она же служила некоторое время центром и для лавристов или тяготевших к лавризму»104. Сам Аксельрод первоначально больше склонялся именно к учению П.Л. Лаврова, но приблизительно в 1874 г. анархическая идеология М.А. Бакунина становится ему ближе. Согласно показаниям П.Ф. Ларионова: «Киевский кружок держался идей Бакунина, изложенных в книге Государственность и анархия, то есть отрицания всякой формы государственного управления, всякого авторитета, собственности и семейного союза». По словам Н.Е. Гориновича: «Кружок имел цель посредством социально-революционной пропаганды в народе возбудить таковой к восстанию, ниспровергнуть путем революции верховную власть и водворить анархию». Для успешного проведения пропаганды участники коммуны приобрели крестьянские костюмы, хранившиеся у Ларионова, географические карты юго-западных губерний – Киевской, Черниговской, Волынской, Подольской, Харьковской и Екатеринославской, – книги революционного содержания, доставлявшиеся контрабандой из-за границы105.
«От бунтарства к терроризму»: кризис революционных воззрений В.К. Дебогория-Мокриевича
В 1877 – 1878 гг. в южнороссийском революционном движении происходит поворот от народнических принципов в сторону политической борьбы и тактики индивидуального террора.
После харьковского съезда, фактически прекратившего существование кружка «Южных бунтарей», бывшие его члены разъехались по городам – в Одессу, Киев, Харьков, Петербург281. Разочаровавшись в возможности продуктивной работы среди крестьян, бывшие бунтари перенесли свою деятельность из деревни в город, где сразу же для них нашлось занятие: в первую очередь, помощь товарищам, сидевшим в тюрьмах. В Одессе был задержан В.Ф. Костюрин. М.Ф. Фроленко удалось буквально вырвать его из рук жандармов и увезти. Были арестованы Я.В. Стефанович, Л.Г. Дейч, И.В. Бохановский по делу о чигиринских беспорядках. Однако благодаря умелым и слаженным действиям В.А. Осинского, приехавшего из Петербурга для организации побега Я. Стефановича и его соратников, М.Ф. Фроленко, устроившегося ключником в киевскую тюрьму, где держали арестованных, В.К. Дебогория-Мокриевича, который помог устранить ключника Пономаренко, место которого занял М.Ф. Фроленко, все трое заключенных бежали из тюрьмы, а затем благополучно скрылись за границу282.
Как совершенно верно отметил С.Н. Валк, именно в Украине, а точнее в Киеве, революционеры раньше чем на севере, в Петербурге и Москве, выдвинули задачи политической борьбы и применили новую тактику – террор283. «Первыми с конца 1877 г. стихийно начали террористическую борьбу против шпионов и царских чиновников бывшие бунтари-бакунисты на юге. Здесь, в Киеве, Одессе и Николаеве, появились группы революционеров, которые полагали, что нужно отложить на время работу в деревне. Начав с актов мести отдельным царским чиновникам и вооруженных сопротивлений при арестах, южные революционеры пришли к мысли о возмездии коронованному деспоту. По существу, объявление войны царю являлось актом политической борьбы, но народники, особенно в Петербурге, не сразу осознали это»284. Политическая борьба и террор, выдвинутые киевскими революционерами, «оказались именно теми идеями, которые в очень скором времени объединили революционеров всей Российской империи в централизованную партию Народная воля»285.
Общая инертность народа, репрессивная политика правительства, отсутствие представительных институтов власти заставили революционеров пересмотреть прежние программно-тактические установки. Помимо этих общих причин, немаловажное значение на формирование террористического направления на юге России раньше чем на севере, оказали и специфические условия развития южнороссийского общества.
В первую очередь, неудачи, постигшие русские войска в войне с Турцией, этой «гнилой державой», невольно наталкивали людей, даже неглубоко заглядывавших в жизнь, на разные размышления и на предположение о существовавших у себя дома кое-каких «прорех»286. А так как юг России находился гораздо ближе к театру военных действий, то здесь эти неурядицы были более заметны: «Воровство и злоупотребления в армии, по слухам, достигали ужасающих размеров, – вспоминает Владимир Карпович. – Не верилось в существование честных генералов в русской армии, и, за небольшими исключениями, все казались ворами, либо, в лучшем случае, людьми, совершенно неспособными к ведению военного дела». «Неурядица замечалась всюду и наталкивала людей на ту мысль, что этой неурядицы было бы несравненно меньше, если бы правительственные воры и авантюристы подлежали бы какому-нибудь общественному контролю. Само собою среди общественности на первый план выдвигается вопрос о политической свободе и конституции»287.
В среде революционеров в непродолжительное время стало доминировать желание скорейшего поражения российской армии. Сам Владимир Карпович указывал на то, что он «так привык отделять и противопоставлять народ правительству с его чиновничьей и военной организацией, что поражение последнего не считал поражением первого, и даже находил, что с поражением правительства народ только выигрывал»288.
Южные народники, желая «досадить» правительству, принялись расклеивать прокламации, якобы с театра военных действий, в которых сообщалось о поражениях армии. Это еще больше усиливало недовольство киевской общественности результатами войны.
В это же время активизируются земства, оживает либерально настроенная оппозиция, происходят студенческие волнения. «Расхрабрились и лжелибералы киевские; расхрабрились и вылезли на свет божий», – вспоминает Дебогорий-Мокриевич. «Лжелибералами» он именует такую категорию людей, «которые слывут в общественном мнении за ревностных либералов, а иногда даже пользуются и того большею славою, но которые в то же время умеют обделывать свои делишки так, что с правительством у них никогда не доходит до крупной ссоры: их не ссылают, их даже не лишают мест»289. Среди студенчества был организован кружок, члены которого поставили своей целью пропаганду идеи политической свободы и проведение агитации за введение в России конституционного правления. Главная деятельность этого так называемого «Конституционного кружка» была направлена, в первую очередь, на студенческую среду как самую восприимчивую часть общества. «В самом деле, – говорит Дебогорий-Мокриевич, – по-видимому, ничего не было легче, как доказать необходимость политической свободы людям, волновавшимся по поводу ареста своего товарища. Арест некоего студента Подольского почему-то ужасно возмутил молодежь! Но, видно, уж время такое пришло»290, – заканчивает свою мысль Владимир Карпович.
Формулировка и пропаганда умеренно-политической программы преобразования России
Крах «Народной воли», последовавший после событий 1 марта 1881 г., и усилившаяся правительственная реакция привели к тому, что среди представителей российской демократической интеллигенции все чаще стали раздаваться голоса о необходимости объединения сил всех прогрессивных общественных деятелей для совместной борьбы с абсолютизмом с целью завоевания политической свободы, об использовании террора лишь в качестве вспомогательного средства. Подобные призывы звучали преимущественно на страницах эмигрантских изданий. Одним из первых таких печатных органов явилась газета «Самоуправление», издававшаяся в Женеве в 1887 – 1888 гг. российским революционным кружком «социалистов-федералистов», в которой принимал участие известный журналист, впоследствии сотрудник «Русских ведомостей», А.С. Белорусов. В состав редакции входили А.С. Белевский, О.Н. Флоровская-Фигнер, П.Ф. Николаев, позднее Н.К. Михайловский. В газете сотрудничали П.Л. Лавров, С.М. Степняк-Кравчинский, И.И. Добровольский, М.П. Драгоманов475. Члены кружка обратились к В.К. Дебогорию-Мокриевичу с тем, чтобы он помог в издании газеты. Владимир Карпович дал свое согласие, и тогда же при его участии появились первые два номера. Затем Дебогорий-Мокриевич передал издание «Самоуправления» В.Л. Бурцеву, которого, в свою очередь, об этом просили О.Н. Фигнер и О.А. Копылова. Поэтому третий и четвертый номера вышли уже при участии В.Л. Бурцева476. Как совершенно верно отметил В.О. Будницкий: «В программной статье первого номера газеты была предпринята, по сути, ревизия народовольческого наследства»477. Мы же хотим дополнить эту мысль, указав, что пересмотру подверглось не только народовольческое, но и революционно-народническое наследие. Ставя своей целью завоевание политической свободы, «социалисты-федералисты» одновременно отказывались не только от идеи народной революции, но и от мысли о захвате власти революционной партией. «Мы не думаем, чтобы своевременно и экономично было бы затрачивать силы на дворцовую или городскую революцию: такой способ действий, не говоря уже об его трудности, может привести к нежелательным результатам, – мы не хотим менять одну деспотию на другую»478. Более предпочтительным средством для издателей «Самоуправления» являлся «путь легальной агитации в печати, земствах и т.д.; организация легальных общественных протестов и легального давления на правительство». Однако, по мнению «самоуправленцев», одних этих методов могло оказаться недостаточно. «Поэтому в число путей борьбы с абсолютизмом, – как указывалось в программной статье, – мы считаем нужным включить путь, избранный людьми 1-го марта. Мы уверены, что если не отдельный террористический факт, то ряд таких фактов, система их при некоторой общественной поддержке заставит монархизм, держащийся только разрозненностью общества и традицией рабства, положить оружие»479. Общая программная направленность издания определила и характер содержания газеты. В «Самоуправлении» публиковали свои статьи представители различных течений российской общественно-политической мысли такие, как С.М. Степняк-Кравчинский, И.И. Добровольский, П.Б. Аксельрод, В.К. Дебогорий-Мокриевич, М.П. Драгоманов. Несмотря на различия во взглядах о предпочтительных путях преобразования общественно-политического строя России, всех их, несомненно, объединяла ближайшая цель – борьба с абсолютизмом и завоевание политической свободы. Именно поэтому, на наш взгляд, В.К. Дебогорий-Мокриевич и М.П. Драгоманов, сторонники умеренно-политической программы преобразований, приняли участи в этом печатном органе «социалистов-федералистов», несмотря на то что редакция газеты, наряду с легальными средствами борьбы, признавала террористические методы. Другой немаловажной причиной участия Драгоманова и Дебогория-Мокриевича в «Самоуправлении», как указывает В.Л. Бурцев, было стремление «видеть защиту своей программы против эсдеков и народовольцев»480.
Идеи борьбы за политическую свободу при опоре на либеральное общество, отказ от попыток захвата власти революционным путем, наметившиеся в «Самоуправлении», получили дальнейшее развитие на страницах другого заграничного издания конца 1880-х гг. – «Свободная Россия».
В 1888 г. в Женеве сложился кружок, представители которого выступили с чисто политической программой. В состав кружка входили как сторонники радикальных методов – Владимир Бурцев, Иван Добровольский, Василий Маслов-Стокоз, Павел Зелинский, Эдуард Серебряков, так и приверженцы умеренно-политических преобразований – Михаил Драгоманов и Владимир Дебогорий-Мокриевич481.
Период эмиграции и литературная деятельность В.К. Дебогория-Мокриевича
После эмиграции из России В.К. Дебогорий-Мокриевич проживал в Женеве (1881, 1886 – 1889), Париже (с 1881 по 1882), Лондоне (1883), Болгарии (1882 – 1885) и некоторое время в Нью-Йорке554. Как сообщает секретный агент Департамента полиции, В.Н. Сергеев, 16 августа 1893 г. В.Г. Короленко встречался с В.К. Дебогорием-Мокриевичем. Вместе с Л.Б Гольденбергом они все лето прожили на даче в часе езды от Нью-Йорка. Владимир Карпович и Владимир Галактионович встретились как старые приятели, т.к. во время побега из Сибири Короленко помогал ему скрываться. Соратник Дебогория-Мокриевича, Л.Б. Гольденберг, на встрече, произошедшей этим же вечером на квартире, занимаемой ими, поделился планами будущей деятельности: агитация против русского правительства555.
С 1896 по 1905 г. В.К. Дебогорий-Мокриевич под именем Петра Каблукова проживал в Болгарии в местечке Старая Загора, работая городским архитектором556.
После распада кружка «Свободная Россия» Владимир Карпович практически не принимал активного участия в делах общественно-политического характера, сосредоточив свое внимание преимущественно на служебной деятельности и литературном творчестве – подготовил и опубликовал свои знаменитые «Воспоминания», а также написал ряд рассказов на социально-политическую тематику.
Первоначально «Воспоминания» В.К. Дебогория-Мокриевича, в которых повествуется о становлении и развитии революционного народничества на юге России в 1870 – начале 1880-х гг., свидетелем и участником которых являлся сам автор, были опубликованы в Париже тремя выпусками, соответственно в 1894, 1897 и 1898 – 1899 гг. В письме к И.Н. Кашинцеву от 1 апреля 1896 г. Владимир Карпович сообщал, что в связи с болезнью С.М. Проппера издание «Воспоминаний» шло очень медленно, было опубликовано всего 5 печатных листов (80 страниц). До окончания всего второго выпуска необходимо было напечатать еще 7 листов. «Деньги на печатанье… полностью есть, следовательно, теперь я могу утверждать, что выпущу и 2-й выпуск скоро». В него должны были войти продолжение главы «Народничество». Автор доводил повествование до ареста и киевских казней 1879 г. В третий выпуск Владимир Карпович предполагал включить воспоминания о жизни в Сибири после побега с каторги и «момент цареубийства». Но его издание откладывалось до появления необходимой суммы денег557. В 1901 г. редакция «Социал-демократа» предложила Владимиру Карповичу опубликовать в их издании дополнительные главы «Воспоминаний»558. Затем автобиографические заметки Дебогория-Мокриевича при содействии П.Б. Струве были выпущены отдельной книгой в Штутгарте559. В России эта книга, значительно доработанная и дополненная, впервые была издана только в 1906 г. в санкт-петербургском издательстве «Свободный труд», а в следующем году – в типографии Н. Глаголева. Однако практически сразу же после выхода из печати «Воспоминания» были изъяты из продажи «правительством Столыпина» и, как указывает Владимир Карпович, сожжены560. В 1905 г. Дебогорий-Мокриевич в своем письме Н.К. Руссель-Судзиловскому говорил: «Воспоминания мои теперь библиографическая редкость. Совсем нигде их нет»561. Впоследствии автор будет неоднократно возвращаться к мысли о переиздании книги, в которую он планировал включить и период своей заграничной жизни. Однако осуществить данный замысел В.К. Дебогорий-Мокриевич так и не успел. Последний раз воспоминания вышли в Советском Союзе в 1930 г. под названием «От бунтарства к терроризму»562. Сегодня эта книга стала библиографической редкостью. Малый тираж «Воспоминаний» крайне затрудняет знакомство с ними. С момента первой публикации книга стала пользоваться большой популярностью как среди эмигрантов, так и среди российских читателей. Об этом свидетельствуют неоднократные обращения к Владимиру Карповичу с просьбой прислать несколько экземпляров и в первую очередь для России563. Практически все авторы, повествующие о революционном народничестве, в своих работах отсылают читателя именно к «Воспоминаниям» В.К. Дебогория-Мокриевича как наиболее правдивым и точно написанным564. Валк С.Н. подчеркивает, что именно Дебогорий-Мокриевич «единственный из авторов историко-революционных материалов, который захватывает семидесятые годы Киева вплоть до начала 1879 г., эпохи, когда уже обозначилось создание российской партии Народная воля». Другие же авторы мемуаров оставили лишь часть своих воспоминаний о 70-х гг. XIX в. При сопоставлении с ними, рассказ Владимира Карповича оказывается всегда точен и обстоятелен565.
Для издателей «От бунтарства к терроризму» мемуары В.К. Дебогория-Мокриевича являются «достоверным источником» для изучения 1870-х гг., правдивость которого подтверждается участием автора в описываемых событиях. При этом «В. Дебогорий-Мокриевич обладает несомненным даром рассказчика…», который «умеет разнообразить повествование шуткой и житейским анекдотом, оживить его диалогом»566.
«Воспоминания» В.К. Дебогория-Мокриевича явились итогом его предыдущей публицистической деятельности. В частности, в них вошли ранее опубликованные в «Вестнике Народной Воли» статьи «Два года жизни. Записки русского социалиста» и «Из воспоминаний русского социалиста», а также отдельные части из работы «По двум вопросам».
