Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА I. ИСТОРИОГРАФИЯ И ИСТОЧНИКИ ИЗУЧЕНИЯ ИСТОРИЧЕСКОЙ ПАМЯТИ КРЕСТЬЯНСТВА 16
1. Историография крестьянской памяти XVIII - второй половины XX вв 16
2. Современный этап изучения крестьянской памяти (конец 1980-х- нач.2000-х гг.) 37
3. Источники исторической памяти крестьянства 66
ГЛАВА II. КРЕСТЬЯНСКАЯ ПАМЯТЬ И ПРОЦЕССЫ РОССИЙСКОЙ МОДЕРНИЗАЦИИ В НАЧАЛЕ ХХ В 84
1. Место памяти в системе крестьянской жизнедеятельности 84
2. Крестьянский опыт борьбы за землю в годы Первой революции и столыпинской аграрной реформы 101
3. Актуализация прошлого крестьянством в годы войн и революций 124
ГЛАВА III. ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ ПРОШЛОГО И НАСТОЯЩЕГО В 1920-е ГОДЫ 153
1. Традиции и новации крестьянского хозяйствования в годы нэпа 153
2. Способы освоения прошлого и конструирование настоящего 172
3. Первая мировая война и аграрная революция в крестьянской памяти 185
4. Десятилетний юбилей советской власти: изобретение традиции памяти 208
ГЛАВА IV. МЕНТАЛЬНЫЙ ОБЛИК КРЕСТЬЯНСТВА В УСЛОВИЯХ СОВЕТСКОЙ МОДЕРНИЗАЦИИ И СПОСОБЫ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ПРОШЛОГО (1930-1980-е ГОДЫ.) 230
1. Традиции крестьянской памяти и колхозный строй 230
2. Деревенская советская действительность в воспоминаниях колхозного крестьянства 279
ГЛАВА V. КРЕСТЬЯНСКАЯ ПАМЯТЬ В УСЛОВИЯХ СОЦИАЛЬНЫХ ПЕРЕМЕН (СЕРЕДИНА 1980-Х - НАЧАЛО 1990-х ГОДОВ) 319
1. Опыт прошлого и поиск путей аграрных преобразований 319
2. Коллективизация в памяти российской деревни 340
3. Память о Великой Отечественной войне в контексте преодоления прошлого 375
ГЛАВА VI. СОВРЕМЕННАЯ РОССИЙСКАЯ ТРАНСФОРМАЦИЯ И
ОСМЫСЛЕНИЕ ПРОШЛОГО (1990-2000-е ГОДЫ) 417
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 456
ПРИЛОЖЕНИЯ 462
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ 465
- Историография крестьянской памяти XVIII - второй половины XX вв
- Место памяти в системе крестьянской жизнедеятельности
- Традиции и новации крестьянского хозяйствования в годы нэпа
Введение к работе
Актуальность темы исследования обусловлена необходимостью комплексного изучения исторической памяти российского крестьянства. Это позволяет ввести в научный оборот новые документы, расширить знания о крестьянстве, которое всегда играло ключевую роль в социально-культурной эволюции страны. Крестьянские представления о мире, система ценностей, специфические черты ментальности присутствуют в сознании и поведении значительной части россиян. В условиях современных преобразований, связанных с поиском стратегии развития и пересмотром предшествующего исторического опыта, большую актуальность приобретает анализ социальных функций прошлого, в котором преобладает аграрно-крестьянское наследие.
Особенно важным представляется исследование исторической памяти крестьянства в XX в., который стал периодом глубинных политических, социально-экономических и культурных трансформаций. Именно в XX столетии история России - это история превращения крестьянина в некрестьянина. Ее невозможно осмыслить без представления о том, что такое крестьянин и как он изменился на протяжении прошлого века. В исторической науке исследование модернизации российского аграрного общества является динамично развивающимся направлением. В последнее десятилетие, благодаря привлечению нестандартных источников, значительного массива архивных документов, их новому прочтению, социально-культурные сдвиги в российской деревне видятся более объемно и многопланово. Изучение этих изменений в контексте и с позиций памяти представляется перспективным.
Рассмотрение исторической памяти в аспекте социальной преемственности, взаимодействия прошлого, настоящего и будущего важно для понимания общих тенденций общественного движения. Уход с исторической сцены поколений, бывших участниками и свидетелями масштабных социальных катаклизмов, заостряет проблему. востребованности свидетельств
минувшей эпохи. В условиях кризиса техногенной цивилизации и глобализации особую актуальность для индивидов, социальных групп и национальных сообществ приобретают вопросы идентичности. Обращение к теме памяти, коммуникативная роль которой выходит на первый план, стало в последнее время весьма активным.
Диалогизм пронизывает и современный историографический дискурс, который в интерпретации прошлой реальности конструируется как познание Другого и связан с обновлением предметного поля и методологического инструментария исторических исследований, проникновением в историческую науку теоретических подходов и методов смежных гуманитарных дисциплин.
Актуально антропологическое видение исторического процесса. Социокультурный анализ прошлого сопрягается с интересом к многообразному, индивидуальному и частному. В рамках исторической науки происходит активное взаимодействие социальной и культурной истории, развивается ряд направлений, целью которых является изучение специфики человеческого опыта переживания исторических событий и процессов, возможности его трансляции, осмысления и усвоения.
Сформировавшиеся в последние десятилетия новые методологические подходы позволяют поставить в центр изучения тему памяти как проблему социальной истории, а смена акцентов отечественных аграрно-крестьянских исследований - тему исторической памяти крестьянства.
Объект и предмет исследования.
Объектом исследования выступает российское крестьянство в процессе перехода России от традиционного аграрного общества к индустриальному городскому.
Предметом изучения является историческая память российского крестьянства в XX в. в многообразии ее ментальных проявлений.
Хронологические и территориальные рамки исследования.
Диссертация охватывает период XX столетия, которое занимает особое место в российской истории и истории крестьянства. В XX в. были опробованы различные, часто взаимоисключающие варианты аграрных преобразований, произошли существенные изменения социально-культурного облика российского земледельца. Вместе с тем, для понимания содержания и трансформации крестьянской памяти в XX в. необходимо учитывать более ранние и более поздние периоды истории. Поэтому автор обращается к времени рубежа XIX-XX и XX-XXI вв., связанному с цивилизационным поиском.
В рамках обозначенного периода автор выделяет несколько этапов. Первый приходится на конец XIX - начало XX в. и связан с крестьянским движением за землю в условиях рыночной трансформации страны. Главные исторические события, повлиявшие на «тонус» крестьянской памяти - аграрная революция, а также столыпинская аграрная реформа, Первая мировая война, революция 1917 г., гражданская война. Второй этап охватывает 1920-е годы и определяется особенностями «переваривания» крестьянством результатов аграрной революции в условиях нэпа. Третий связан с коллективизацией и колхозным строем (1930-1980-е гг.). Четвертый определяется перестройкой советского общества и его повышенным интересом к собственному прошлому. Пятый характеризуется началом постсоветского периода российской истории и деколлективизацией. Вместе с тем, перечисленные этапы связаны с определенными поколенческими изменениями, что нашло отражение в крестьянской памяти. Названные хронологические рамки позволяют показать изменения ментального облика крестьянства, отмеченные переживанием прошлого в контексте настоящего и будущего, то есть памятью.
Территориальные рамки исследования охватывают преимущественно Европейскую часть Российской Федерации, в отдельных случаях они раздвигаются, включают Сибирь. Предлагаемое исследование учитывает регио-
нальные и этно-культурные особенности крестьянской памяти. В центре внимания - память русских крестьян.
Историографическая ситуация.
Интерес к крестьянскому миру пронизывает всю русскую культуру. Миросознание и этос русского земледельца всегда было предметом анализа в отечественной философии и классической литературе. В научном историческом знании сформировалась традиция исследования крестьянства.
В XIX в. были заложены основы российского крестьяноведения. Философская рефлексия о «русском народе» и «русском национальном самосознании» так или иначе соотносилась с крестьянским мировидением. Традиции реализма в лщературе создали запоминающиеся образы крестьян. Размышлениями русских классиков порождены «идеальные типы» крестьян, «носителей правды и справедливости». Ведущие идейные течения XIX в. - славянофильство и народничество - были рождены стремлением интеллигенции узнать и понять крестьянство. Организационно-производственное направление русской аграрно-экономической мысли рассматривало трудовое крестьянское хозяйства в качестве стержня народно-хозяйственной эволюции. Реформаторские устремления русских либералов исходили из способности крестьянства к динамичной трансформации, не изменяющей его семейно-трудового базиса. Многочисленны архивные собрания записей фольклора, издания книг и сборников, этнографические описания быта и культуры крестьянства, предпринятые в дореволюционное и советское время. Идеологизированному восприятию крестьянства с неприятием его форм хозяйства противостояло стремление сохранить образ крестьянского уклада. Новый всплеск интереса к крестьянству в 50-70-е гг. XX в. был связан с творчеством публицистов и писателей-«деревенщиков», немало способствовавших тому, чтобы в общественное сознание вернулся термин «крестьянский мир».
Принципиальное значение для осмысления социальной истории российского крестьянства в контексте его исторической памяти имеет обращение современных исследователей к идеям крестьяноведения. Самое существен-
ное в крестьяноведении (peasant studies) - утверждение «антропологической перспективы» и принцип целостности, равноценности всех сторон жизни крестьянского общества. Крестьяноведение выступает как род исторической памяти, призванной в межкультурном диалоге задать прошлому те вопросы, которые волнуют современность.
Этот диалог не может игнорировать высказанных К.Д.Кавелиным и М.Горьким - с разницей в полстолетия - критических мнений относительно способности российского крестьянства к глубокому и основательному освоению действительности посредством исторической памяти.
Проблема памяти является одной из ключевых в гуманитарных науках. Интеллектуальной традиции осмысления и описания феномена памяти, существовавшей в европейской культуре еще со времен античности, посвящено немало работ. Эта традиция получила новый импульс в XX в. На протяжении
XX столетия изменились и расширились как сами возможности хранения и
передачи памяти, так и способы ее изучения, описания и анализа. Рубеж XX-
XXI вв. отмечен повышенным интересом отечественных и зарубежных уче
ных к осмыслению взаимодействия настоящего и прошлого с помощью па
мяти. Произошла институализация исследований памяти («memory studies»).
Тема памяти активно заявляет о себе в исторических работах.
В целом в исследованиях памяти представлен как интерпретационный и аналитический, так и репрезентативный и источниковедческий аспект. Современная историографическая ситуация способствует плодотворному обмену мнениями между российскими и зарубежными учеными, активному междисциплинарному диалогу. Тем не менее, конкретно-исторических исследований форм представления прошлого и всевозможных способов его мифологизации на российском материале немного. Отсутствуют обобщающие работы исторического плана. Историкам еще предстоит изучить специфику коллективной памяти отдельных групп и слоев российского общества в разные исторические периоды. Большой познавательный и практический интерес представляет анализ крестьянской памяти.
Цели и задачи исследования.
Вопрос о судьбе крестьянства, о месте крестьянской культуры в процессе российской социальной трансформации является одним из актуальных вопросов современного гуманитарного знания. Изучение ее сквозь призму памяти представляется продуктивным.
Целью настоящего диссертационного исследования является комплексное изучение исторической памяти российского крестьянства в XX в., внутренних и внешних механизмов ее функционирования, основных тенденций и специфических проявлений ее эволюции.
Тема диссертации, ее хронологические и территориальные рамки определили основные задачи исследования:
Реконструировать в основных чертах память крестьянства как культурно-исторический феномен XX столетия;
Изучить особенности и структуру крестьянской исторической памяти в XX веке;
Проследить содержание, доминанты и приоритеты, иерархию памяти;
Рассмотреть факторы изменения памяти крестьянства на протяжении XX столетия;
Выявить контекст крестьянской исторической памяти, то есть взаимосвязь между положением крестьянства, ситуацией в стране и актуализацией прошлого опыта;
Показать на примере крестьянства взаимодействие стихийной и организованной памяти;
Определить возможности памяти как культурного капитала и ресурса мо-дернизационных процессов;
Проанализировать, в какой мере память выступает маркером изменения крестьянского мирочувствования и миропонимания, его ценностных представлений.
Осмысление проблемы проходит в соответствии с логикой изменений крестьянского образа жизни и положения крестьянства в обществе.
Существуют два взаимозависимых вектора движения памяти. С одной стороны, восприятие действительности определяется прошлым опытом. С другой стороны, память реконструирует прошлое, актуализирует его определенные моменты и черты, те или иные аспекты прошлой реальности.
Действие механизма памяти может быть рассмотрено на уровне событийной ретроспекции - «истории глазами крестьян». Причем возможно два подхода. Первый заключается в рассмотрении того, какое прошлое сохранилось в крестьянской памяти, какие события и явления оказываются значимыми и оставляют заметный след в памяти, а какие - не оставляют или забываются. Выяснение степени сохранности - забывания тех или иных событий общественной и приватной истории напрямую связано с проблемой актуализации тех или иных образов прошлого. Другой подход заключается в том, чтобы на примере важнейших событий и общественных явлений XX в. понять, как и почему они сохранились в памяти, в какой степени память о них связана с актуальными представлениями того или иного конкретного исторического настоящего.
При этом важно за событийным пластом памяти уловить универсальный и проследить действие механизма памяти на уровне сознания и поведения людей. Важно изучение ритуально-телесной и вербальной сторон памяти, различных техник поддержания социальности, специфики типов письма разных поколений, тендерных особенностей запоминания и памяти.
Проблема памяти - проблема конкретно-историческая, региональная, поколенческая. С изменением общества меняется и его память, а вариативность культурно-исторических типов различных групп крестьянства на громадных пространствах России и многообразие их опыта, отмеченного региональной спецификой, совершенно закономерно позволяет говорить о вариантах памяти.
Научная новизна диссертации заключается в том, что в ней впервые предпринята попытка комплексного анализа актуальной и недостаточно изученной проблемы социальных функций прошлого на примере истори-
ческой памяти российского крестьянства. Впервые крестьянская память на эмпирическом материале XX в., насыщенного принципиальными для судьбы крестьянства и его культуры событиями и явлениями, становится предметом специального исторического исследования. Новой является сама постановка целей и задач исследования и их решения с позиций современного уровня исторической науки. Опираясь на концепции памяти, сложившиеся в гуманитарных науках, автор впервые в историографии предприняла попытку использовать их эвристические возможности для анализа феномена исторической памяти российского крестьянства. Новизна заключается в рассмотрении крестьянской памяти в историко-антропологическом ключе. Автор показывает трансформацию исторической памяти в контексте изменения крестьянского образа жизни. В настоящем исследовании впервые рассмотрена специфика крестьянского опыта переживания ушедшей реальности. Новое состоит в изучении взаимодействия крестьянской памяти с нормами и практикой советской модернизации. Подобная проблематика в представленных хронологических и территориальных рамках не изучалась в отечественной и зарубежной историографии. Новым является введение в научный оборот значительного массива ранее неиспользуемых, прежде всего архивных, а также опубликованных, но не изучаемых с точки зрения актуализации прошлого опыта, источников.
Основные положения диссертации, выносимые на защиту: - Память представляет собой важнейший культурный капитал, определяющий сознание и поведение крестьян. Коллективная память крестьянства включает в себя наиболее значимые для него как социальной группы традиции и историческую память в виде образов прошлого. Традиции выражают главным образом преемственную часть памяти, историческая - динамическую. Наиболее полное проявление традиции заключается в крестьянском образе жизни. Обе составляющие памяти находятся в тесном взаимодействии и подвержены изменению в контексте исторического движения.
В структуре памяти выделяются два уровня — событийный (ретроспективная память о прошлых событиях) и уровень универсальный (сознание и поведение людей). Эти уровни в крестьянской памяти имеют свою специфику, определяемую особенностями народной культуры - ее устным характером и традиционностью. Они также накладывают отпечаток на письменное проявление и выражение крестьянской памяти.
Крестьянской памяти свойственна системность: память движется во времени в многомерном пространстве прошлого, каждый из секторов которого, а именно - земля-хозяйство-общность-власть - тесно связан с другим и пронизан народным религиозно-духовным опытом.
В XX в. модернизационные процессы интенсивнее всего затронули именно крестьянство и повлияли на его память. При этом следует вести речь об особом травмирующем опыте, деформировавшем крестьянскую психику и отразившемся в крестьянской памяти.
Образ прошлого в крестьянской памяти связан с событиями аграрной революции, коллективизации и войны. Крестьянство создало свою «хронологию века», построенную на отношениях с властью. В связи с ними на первый план выносятся опыт взаимодействия деревни и города; народный опыт адаптации и выживания.
Память об истории крестьянства в XX в. служит контекстом современной аграрной эволюции, представляющей собой столкновение стратегий выживания и стратегий развития, каждая из которых имеет специфический образ прошлого.
Методология диссертационного исследования.
При определении методологической основы изучения исторической
памяти российского крестьянства в XX в. учитывался конкретно-
исторический, компаративистский характер исследования.
Междисциплинарность изучаемой проблемы требует заимствования и
использования методов смежных научных дисциплин и их синтеза при
главенстве собственно исторических методов.
Принцип историзма предполагает признание объективной закономерности исторического процесса, диалектическое взаимодействие объективных и субъективных факторов в конкретно-исторических условиях, осознание и понимание той или иной эпохи, исходя из нее самой. Принцип «взгляда на прошлое из прошлого» нашел воплощение в трудах В.О.Ключевского и А.С.Лаппо-Данилевского, разрабатывался феноменологией Э. Гуссерля и философской герменевтикой В.Дильтея и Х.-Г.Гадамера, «понимающей социологией» в лице М.Вебера и А.Щюца, исторической школой «Анналов», развивается в работах современных отечественных исследователей.
Подобный принцип предполагает не только историческую реконструкцию крестьянской памяти путем непосредственного проникновения в историческое прошлое, «вживание» исследователя в изучаемую эпоху, во внутренний мир крестьянина, но требует и исторической дистанции. Особую познавательную ценность в контексте диссертации этот метод приобретает при анализе традиций в качестве духовных факторов формирования крестьянской исторической памяти. Понимающий метод направлен на выяснение глубинных, заложенных в памяти, основ социальных действий.
Продуктивной для настоящего диссертационного исследования является разработанная Т.Шаниным методология двойной рефлексивности - используемое для изучении сельской России академическое осмысление интерактивной стратегии полевого исследования. Она предполагает, во-первых, взаимное влияние исследователя (субъект) и объекта (исследуемый); во-вторых, невозможность полного отделения свидетельств («данных») от исследователя и субъективность самих объектов, их понимание своего жизненного контекста и возможность выбора стратегии действия. Взаимозависимость фундаментальных компонентов методологии двойной рефлексивности означает, что каждый из них может быть использован в других программах и типах исследований.
В диссертационном исследовании нашел непосредственное применение функционально-системный анализ, предусматривающий изучение крестьян-
ской памяти как определенной динамической социокультурной системы, обладающей соответствующей структурой и функциональной зависимостью. Системный подход предполагает выявление характера и качественного своеобразия взаимосвязей между различными элементами структур памяти; вскрытие механизма и факторов формирования актуализированного представления о прошлом.
Для изучения крестьянской памяти важны принципы социальной истории, истории повседневности, тендерных исследований.
В историко-антропологическом изучении исторической памяти крестьянства может найти применение целый комплекс приемов и методов, позволяющих подойти к памяти как многомерному историко-культурному феномену. Ретроспективный метод позволяет рассмотреть содержание исторической памяти крестьянства в широкой ретроспективе XX в. Сочетание таких общенаучных методов, как логический и исторический, дает возможность проследить динамику памяти в рамках исследуемого хронологического периода. Историко-типологический метод способствует изучению крестьянской памяти на разных этапах модернизации. Историко-генетический метод позволяет заострить внимание на особенностях памяти единоличного и колхозного крестьянства.
Большое методологическое значение для раскрытия темы имеет понятийно-терминологический ряд. Для осмысления присутствия прошлого в настоящем в литературе используются различные термины, к памяти прило-жимы определения, среди которых такие как «социальная», «историческая», «коллективная», «культурная», «коммуникативная». Наиболее часто проводится аналогия между социальной и коллективной памятью. Историческая память рассматривается в качестве среза социальной памяти и представляет собой процесс конструирования прошлого (в том числе - посредством воспоминаний), воображаемое прошлое.
В общем виде память представляет собой систему, с помощью которой фиксируется, сохраняется, передается социально-значимая информация. Ис-
торическая значимость (референтность) событий с точки зрения коллективных представлений задается обществом или группой. Память не может быть описана в изоляции от социального контекста: избирательность, «искажение» памяти - результат ограничений, обычно накладываемых обществом. Вопрос о социальном контексте (или, по терминологии М.Хальбвакса, «социальных рамок») является одним из центральных в исследовании памяти. Социальность памяти выражена прежде всего в том, что память - символическое представление о прошлом, возникающее в контексте социальных действий; символическая борьба по поводу восприятия социального мира.
Принципиальным для понимания памяти является то, что прошлое организовано с ее помощью по-разному в разных культурах. Память культурно специфична и транслирует определенные способы мышления, ценности, смыслы, навыки, нормы и формы поведения.
Память и забвение тесно переплетены, забывание выступает одновременно как один из элементов, механизмов памяти и средство ее разрушения. Каждая культура, каждое общество, каждая группа определяет свою парадигму того, что следует помнить (то есть хранить в памяти), а что подлежит забвению.
Применительно к данному исследованию нуждается в пояснении понятие «историческое сознание».
Историческое сознание, являясь частью общественного сознания, включает прежде всего знание истории, интерес к ней, обобщение исторического опыта, уроков истории; оно предполагает выражение отношения к событиям, к историческому процессу, оценку фактов, определенные убеждения, то есть является прямым, системным отражением прошлого.
Память, как проявление ментального, объединяет в себя сознательное и бессознательное; память эмоционально окрашена, представляет собой переживание ушедшей реальности. Память выражает себя также в поведении. Для исторической памяти существенна прежде всего актуальность, то есть связь с прагматическими потребностями настоящего.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Благодаря исследованию, проведенному автором, имеется возможность представить целый пласт истории и культуры российского крестьянства. Научные результаты, полученные в ходе диссертационного исследования, могут быть использованы при написании обобщающих трудов по истории России XX в., учебников и учебных пособий для средней и высшей школы. Материалы и выводы диссертации, а также разработанные при этом конкретные методики расширяют возможности для дальнейшего изучения крестьянской памяти в конкретно-историческом, региональном, поколенческом и тендерном аспектах. Возможно также применение результатов в разработке концепции современной аграрной политики, программ социального и культурного развития сельской местности. В частности, материалы автора были использованы при разработке «Концепции аграрной политики России в 1997-2000 гг.», представленной на рассмотрение Федерального Собрания РФ.
Апробация работы. Автор диссертации неоднократно выступала с докладами на всероссийских и международных конференциях и симпозиумах, среди которых Симпозиум по аграрной истории Восточной Европы (XXII-XXIX сессии), «Менталитет и аграрное развитие России (XIX-XX вв.)» (Москва, 1994), теоретический семинар «Современные концепции аграрного развития», рабочие группы «Россия и Германия. XX век» - Вуппертальский проект Льва Копелева (Москва, АИРО-ХХ, 1999-2001), японско-российский симпозиум "История русского крестьянства в XX столетии" (Токио, 2002-2005). Исследования автора в разные годы были поддержаны грантами РГНФ. В разные годы по теме диссертации автором были прочитаны спецкурсы и проведены спецсеминары для студентов Московского индустриального и Современного гуманитарного университетов. Опубликовано учебное пособие «Россия и мир в XX веке: актуальные проблемы культуры», в котором один из разделов посвящен теме исторической памяти. По теме диссертации опубликованы одна индивидуальная монография и разделы в двух коллективных монографиях, а также 35 статей общим объемом 52 п.л.
Историография крестьянской памяти XVIII - второй половины XX вв
В развитии историографии проблемы выделяются два этапа. Один охватывает XVIII - вторую половину XX вв., в котором отмечаются два периода - дореволюционный и советский. Другой этап начинается на рубеже 1980-1990-х гг. и продолжается до настоящего времени. В основу периодизации историографии положены различия теоретико-методологических подходов к изучению крестьянства, степень освоения в науке проблематики памяти. 1. Историография крестьянской памяти XVIII- второй половины XX вв.
В рамках данного этапа в течение XVIII - начала XX вв. происходило активное накопление эмпирических знаний о крестьянстве и их аналитическое осмысление, становление российского крестьяноведения. Именно в этот период были заложены фундаментальные идеи, значимые для понимания судьбы России и крестьянства как самого многочисленного социального слоя; сформировались различные концепции развития страны и решения аграрного вопроса, сложились историографические школы, между которыми, несмотря на различие политических ориентиров и позиций, велся постоянный диалог.
С начала XVIII в. знания о прошлом России начинают приобретать научный характер. Показателем роста национального самосознания на рубеже XVIII-XIX вв. стал повышенный интерес к русской истории, языку. В тесной связи с ним, особенно с распространением просветительства, находилось и обозначившееся стремление к собиранию, изучению и освоению народной культуры. Повысился интерес к фольклору, его разнообразным жанрам и направлениям. Достаточно упомянуть публикации русских пословиц, осуществленные И.И. Богдановичем, и сборник русского фольклора Кирши Данилова. Русская интеллигенция, дворяне и разночинцы - историки, этнографы, краеведы, экономисты, сельские рационализаторы, статистики, архивариусы - проводили эмпирические исследования, целью которых было изучение хозяйственной и социальной жизни крестьянства, их традиций, обычаев и нравов. Подобные исследования один из наиболее авторитетных историков российской социологии И.А. Голосенко назвал коротко и точно - «изучение России». Большую роль в накоплении знаний о крестьянстве сыграли различные научные общества - ВЭО, РГО, этнографическое бюро кн. В.Н. Те-нишева, ОЛЕАЭ, земские исследования и др. В Постановлении отдела этнографии Географического общества (1845) было записано: «Собирать сведения о простом русском человеке, о народном быте коренного русского населения во всех оттенках»1. Разрабатывались специальные программы изучения русской деревни.
В становлении национального исторического сознания выдающуюся роль сыграла русская литература, а А.С. Пушкин был одним из тех, кого интересовала собственно народная историческая память.
Собиратель «живого великорусского языка» В.И. Даль выделил специальные тематические разделы в сборнике пословиц русского народа, имеющие непосредственное отношение к понятиям «память/беспамятство», а именно: «Былое-Будущее», «Память-Помин». В «Напутном» вступлении к сборнику пословиц он отметил, что «простой народ упорнее хранит и сберегает исконный быт свой, и в косности его есть и дурная и хорошая сторона»2.
Место памяти в системе крестьянской жизнедеятельности
Крестьянствование - особая сфера хозяйственной деятельности, в которой природное и социальное находятся в неразрывном единстве. Подчинение трудовой деятельности природным ритмам, архетипическая слитность с землей в единое целое, тесное переплетение хозяйствования с отношениями в семье и с соседями, отсутствие ярко выраженной индивидуальности, преобладание социальных связей личного типа - все это составляет основу антропологической характеристики крестьянина.
Изучение крестьянских обществ в разных регионах мира позволило выделить ряд черт, общих для всех крестьян. Это семейное хозяйство, хозяйствование на земле, деревенская традиционная культура, низшее положение в системе социальной иерархии \ Земледельческий труд для крестьянина является не просто занятием или средством получения дохода, но образом жизни. В его основе лежит принцип целостности, равноценности всех сторон бытия крестьянского общества. Целостность предполагает выработку единообразных и общепризнанных правил поведения, коллективной памяти и общей картины мира.
Изначально хозяйствование на земле было священнодейством, воспроизводимом в обрядах и ритуалах. В свою очередь аграрно-календарная обрядность была направлена на воспроизводство крестьянского социума. Крестьянин автохтонен, он убежден в неизменности собственного существования в пространстве локальной общности и понимает себя лишь в качестве звена в непрерывающейся, вечной цепи предков и потомков. Погранич-ность крестьянского бытия придает цикличность различным формам деятельности, связанным с чередованием отлаженных ритмов труда и отдыха, регулируется традицией, обычным правом. И труд (будничность), и отдых (особенно в его праздничном выражении) в рамках крестьянской общины являются видом общественной деятельности, и каждый одновременно -продолжением другого. Подобная упорядоченность способна порождать консервативный тип мышления, настороженное отношение к новациям. Во многом консерватизм диктуется инстинктом самосохранения, боязнью - ради выживания - рисковать и экспериментировать. В то же время крестьянину присущи и предприимчивость, инициативность, хозяйственное начало, стремление «жить своим умом». Крестьянское отношение к земле составля-ет суть образа жизни .
Крестьянство изначально - в зависимом положении. Вначале это - зависимость от природы, впоследствии к ней добавляется социальная зависимость. При этом крестьянству свойственно осознание и определенности (низшее место в системе социальной иерархии), и специфичности своего положения в обществе (кормилец).
Традиции и новации крестьянского хозяйствования в годы нэпа
Двадцатые годы занимают особое место в советской истории. С одной стороны, основной фигурой этого десятилетия по-прежнему оставалось единоличное крестьянство. С другой - на крестьянский образ жизни все более сильное воздействие оказывала новая советская идеология, ставшая важнейшим фактором российской модернизации в XX в. Это было время выбора, противоборства различных тенденций и альтернатив.
Революция и сформированная ею новая советская система не изменили основного вектора движения российского общества - перехода России от традиционного сельского к индустриальному и городскому обществу, однако внесли в этот процесс очевидную специфику.
В истории повседневности центральный вопрос - изучение того, как "большинство" на собственном опыте переживало расширение товарного производства, усиление власти и бюрократии. При этом обращается внимание на то, что существующие способы понимания целостного исторического процесса отнюдь не всегда способны объяснить историю повседневной жизни, поскольку социально-историческая практика обладает амбивалентностью и многозначностью .
Документы 20-х годов фиксировали наличие обычного права в деревне, сохранение основных обрядов и обычаев, связанных с сельскохозяйственным процессом. «Во власти прошлого все еще продолжают находиться миллионы» - следовал один вывод3. Однако корректировал другой: «Жизнь настолько интенсивна, сдвиг так мощен, что не только не успели окостенеть новые жизненные формы, но еще многие основы современных норм жизни не дошли до сознания народной деревенской массы, вырабатывающей в процессе усвоения нового иные, чем прежде, бытовые навыки... Вот почему правильнее, противопоставляя современную деревню дореволюционной, говорить о «старом в новом и новом в старом», а не о «старом и новом быте» .
Социальный облик нэповской деревни показан в работах Д.Х.Ибрагимовой, В.А.Козлова, И.С.Кузнецова, А.Я.Лившина, Б.Г.Литвака, Т.П.Мироновой, И.Б.Орлова и других. В них изучаются те или иные аспекты, связанные с содержанием и трансформацией сознания и поведения крестьянства в годы нэпа. Исследователи сходятся в том, что оно не было однородным.
Так, Т.П. Миронова, анализируя письма «Крестьянскую газету» выделяет несколько групп в крестьянстве, обращает внимание на «старые» и «новые» черты их сознания, отмечает сильное влияние общинной традиции5. На основе писем в «Крестьянскую газету» и журнал «Крестьянка» Д.Х.Ибрагимова отмечает наличие нескольких пластов в сознании сельско го населения в первой половине 20-х гг.: «государственно-нейтралистский» (вполне сложившийся), «традиционалистский» (преобладающий), «индиви дуалистский» (в процессе оформления), «люмпенско пролетаризированный» (в процессе оформления)6. Правда, она заносит в традиционалистский пласт типологически разные формы социальности (община и кооперация), объединяет такие признаки, как «недовольство сис темой налогов и цен» и «нездоровое отношение к чужим доходам» в один «люмпенско-пролетаризированный» пласт.
