Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Научно-организационная деятельность Академии наук 38
1.1. Верховная власть и Академия наук: Николай I и С. С. Уваров 38
1.2. Реформы в Академии наук 69 а). Принятие дополнительных пунктов к Регламенту 1803 г. 70
б). Академический устав 1836 г. 75
в). Новое структурное деление Академии наук. (1841 г.) 93
1.3. Финансирование Академии наук 107
Глава II. Академия наук - центр русской науки 128
2.1. Отделение физико-математических наук 128
2.2. Отделение русского языка и словесности 178
2.3. Отделение историко-филологических наук 191
2.4. Издательская деятельность 224
Глава III. Академия наук и научные и учебные учреждения России и зарубежья 235
3.1. Академия наук и высшая школа 235
3.2. Академия наук в системе государственных и общественных научных учреждений 254
3.3. Международные связи Академии наук 292
Заключение 320
Приложения 338
Список литературы и источников 382
- Верховная власть и Академия наук: Николай I и С. С. Уваров
- Отделение физико-математических наук
- Академия наук и высшая школа
Введение к работе
Российская наука за свою многолетнюю историю внесла значительный вклад в развитие страны и мирового сообщества. Формирование светского знания и науки в России начинается с петровского времени, момента, когда страна сделала исторический рывок к сближению с Западной Европой для восприятия европейских достижений в области военной техники, промышленной технологии, светских форм образования и элементов новейшего научного знания.
В настоящее время насущной необходимостью стало проведение реформ в области науки, определение основных ее направлений, совершенствование научно-технической сферы, способствующих научно-техническому развитию страны. Степень развития науки во многом определяет меру защищенности общества от неблагоприятных природных и антропогенных факторов, с одной стороны, а с другой от нее зависит эффективность экономической деятельности, обороноспособность страны. За долгие годы своего существования Академия наук, по мнению академика И. М. Маркова вместе со всей Россией "перенесла целый ряд потрясений: нашествие Наполеона, первую мировую, гражданскую войну, революцию. И такая вроде бы не гибкая, даже консервативная в чем-то организация не только с честью выдержала все испытания, но и оставила нам солидное наследство в виде хорошей фундаментальной науки".1
Реформирование системы организации науки в современной России невозможно без обращения к прошлому опыту, к истории науки. Время, когда пример Великой Французской революции, мощный патриотический подъем 1812 г., декабрьское восстание 1825 г. породило в России особую общественную атмосферу, пронизанную высокими гражданскими стремлениями.
В стране развивался процесс разрушения крепостного хозяйства. В правительстве Николая I немало людей понимало, что остановить рост капитализма невозможно и, по словам А. В. Предтеченского, они "все усилия свои направляли лишь к тому, чтобы как-нибудь задержать его поступательное движение". Николаевская бюрократия следила за ходом развития народного хозяйства и в меру своих сил и возможностей "смягчала удары, наносимые дряхлеющей феодальной монархии капитализмом"2.
России, встающей в первой половине XIX в. на путь модернизации, требовалась единообразная система образования, способная вырастить всесторонне образованную элиту, подготовить новое поколение знающих свое дело чиновников, врачей, юристов, ученых, учителей, военных, обеспечить уровень знаний, необходимый для развития промышленности и сельского хозяйства, выработать идею национального единства и самосознания.
Вторая четверть XIX в. является важным поворотным периодом в деле становления России на путь прогрессивных преобразований. Социально-экономическое развитие страны, формирование новых, капиталистических отношений требовали и интенсивного развития науки, применения ее достижений в промышленности, сельском хозяйстве, в совершенствовании технологии производства.
Реформам в системе академической науки 30-х годов XIX в. предшествовал социально-экономический кризис, связанный с рядом причин: разрушительными европейскими и азиатскими войнами на протяжении первой трети века; стремительно развивавшейся инфляцией; проблемами российской экономики восстановительного периода (20-е годы); социальным недовольством прогрессивного дворянства (декабрьское восстание). Кризис в стране повлиял и на положение
отечественной науки. В середине 20-х гг. XIX в. Академия наук являлась ведущим научным центром России. Однако она претерпела большие трудности: финансирование учреждения продолжалось в денежных измерениях штатного расписания устава 1803 г.; происходил заметный отток зарубежных ученых; членам Академии приходилось отвлекаться от научных занятий ради заработка вне ее стен.
В конце 1825 г. на российский престол взошел Николай І. В начале своего правления Николай I, изучивший требования декабристов, понял, что их недовольство основано на реальности. В начале его правления создавались специальные комитеты, призванные разрабатывать реформы, намеченные еще в начале царствования его брата Александра I. Однако, отвергая отмену крепостного права, как преждевременную меру, царь осознавал, что другие социальные и экономические перемены неизбежны.
Новое верховное руководство обратило особое внимание на положение российской науки, прежде всего на проблемы реформирования ведущего научного учреждения страны. Во второй четверти XIX в. явно прослеживается связь между растущим интересом высшего руководства страны к развитию отечественной науки и интенсивностью развития всех сфер, связанных с техникой и производством. Чем пристальнее было внимание правительства, выраженное в крупных ассигнованиях на нужды науки, тем заметнее становились успехи в различных отраслях науки. Россия 20 - 50-х гг. совершила решительный шаг по пути социально-экономического развития. Несмотря на все сложности внешней и внутренней политики, страна к 60-м годам смогла подойти к реформам. Немалую роль в этом процессе сыграло неослабевающее внимание правительства к потребностям современной науки и в первую очередь к проблемам ведущего научного учреждения страны - Академии наук.
Важность изучения организации и деятельности Академии наук понимали и сами ее члены. В середине XIX в. такие ученые как академики Я. Д. Захаров, П. Н. Фус, А. А. Куник, К. С. Веселовский обращались к проблеме написания истории ведущего научного учреждения страны. Так, 13 декабря 1863 г., на заседании Общего собрания непременный секретарь К. С. Веселовский отметил, что «по посту, занимаемому нашей Академией наук среди учреждений, содействующих успехам наук, а равно и тому влиянию, какое имела она вообще на просвещение в России, издавна ощущалась потребность в сочинении, которое представляло бы главнейшие черты истории Академии и оценку как трудов отдельных ее членов, так и важных ученых предприятий, совершенных ею на пользу отечества» .
В Академии наук второй четверти XIX в. трудились выдающиеся отечественные ученые: В. Я. Струве, В. Я. Буняковский, М. В. Остроградский, Б. С. Якоби, Э. X. Ленц, Г. И. Гесс, К. М. Бэр, М. П. Погодин, А. И. Михайловский-Данилевский и многие другие. Благодаря их научной и научно-организационной деятельности страна обрела на основе новых научных исследований во многих отраслях знания основательную базу для экономического и промышленного развития.
Актуальность исследования. Диссертация посвящена исследованию истории разносторонней деятельности Императорской Академии наук, в работе впервые рассматривается ее роль в системе научных учреждений и учебных заведений России второй четверти XIX в. и участие в научном и культурном развитии России этого периода.
Вторая четверть XIX в. является важным поворотным периодом в деятельности Петербургской Академии наук. Социально-экономическое развитие страны, формирование новых, капиталистических отношений требовали и интенсивного развития науки, применения ее достижений в
промышленности, сельском хозяйстве, в совершенствовании технологии производства.
Впервые, в течение нескольких десятилетий правительство обратило внимание на нужды Академии. Уже в январе 1830 г. принят новый академический штат: изменился численный состав ее членов, проведено соответствующее потребностям времени разделение по отраслям наук. По новому штату был упразднен институт воспитанников Академии, так как в России к 30-м годам появилась сеть новых университетов, институтов, военных высших учебных заведений. Новый штат 1830 г., заложивший основу для проведения реформ, потребовал увеличения сумм финансирования Академии вдвое. Академическая администрация совместно с Министерством народного просвещения приступили к подготовке нового устава. Успехи европейской науки 20 - 30-х годов требовали серьезного подхода к материальному и техническому обеспечению отечественной науки.
В 1832 г. президент Академии наук граф С. С. Уваров поручил трем академикам - Я. Д. Захарову, П. Н. Фусу и Г. И. Гессу составить проект нового академического устава. В их проекте конкретизируются научные направления, исчезает положение о воспитанниках Академии, уделяется особое внимание академическим музеям, уточняется их структура - в целом закрепляются в виде устава положения штата 1830 г. Параграф 19 Устава значительно облегчил жизнь Академии отменой цензуры на издание ее трудов, утвердил бесцензурное получение зарубежных научных изданий. Большое внимание в проекте уделялось росту сумм - прибавок за выслугу лет. Изменилась и система избрания новых академиков; кандидат на этот пост должен был иметь рекомендации от трех академиков. Нововведения в области финансирования диктовались потребностями развития передовых направлений в науке и новым курсом рубля. Проект
подтверждал, что по сравнению со штатным расписанием 1830 г. ассигнование на нужды Академии увеличивается вдвое - до 240000 рублей в год.
8 января 1836 г. Императорская Академия наук, - "первенствующее ученое сословие" России - принимает новый Устав и штат. Сохранив существенные черты прежней организации, Академия получила возможность значительно расширить свою научную деятельность, привести в порядок и обогатить академические музеи, открыть новые научные академические учреждения. Стало реальностью приглашение для работы в Академии ведущих отечественных и зарубежных ученых.
Еще одним важным событием в жизни Академии наук второй четверти XIX в. стало присоединение к ней в 1841 г. Российской академии в виде Отделения русского языка и словесности. Новая структура Академии включала в себя три Отделения: Физико-математическое, Русского языка и словесности и Историко-филологическое. Принятие устава 1836 г. и окончательное оформление структуры Академии в виде трех отделений завершили основные преобразования в этой области. Реформы оказались целесообразными и не подвергались значительным доработкам в течение дореволюционного периода. Только спустя почти сто лет, в 1927 г. Академия наук приняла следующий устав, по которому она, в связи с требованиями времени, подверглась коренному переустройству.
Итак, середина 20-х - 50-е гг. - это время активных перемен в структуре и деятельности Императорской Академии наук. Принятие нового устава в 1836 г., окончательное оформление структуры Академии в виде трех отделений, открытие лучшего в мире астрономического исследовательского центра - Главной астрономической обсерватории, создание на базе Кунсткамеры сети академических музеев характеризовали
этот период ее деятельности. Академики принимали участие в выполнении различных государственных заказов, не редко занимали ведущие должности в государственных учебных и научных учреждениях, вели совместные международные исследования, активно изучали самые отдаленные регионы страны.
Правительство уделяло большое внимание деятельности Академии наук, решая такие вопросы, как финансирование международных и региональных научных изысканий, поиска полезных ископаемых, уточнение географических и геодезических данных в самых удаленных уголках России, организации новых научных учреждений, выделение дополнительных средств на проведение естественнонаучных опытов и разработок, организации научных экспедиций как по территории империи, так и за ее пределами и т.д. Во второй четверти XIX в. складывается талантливый, трудоспособный коллектив ученых-единомышленников, благодаря научным и организационным достижениям которых Россия достойно предстала на долгие годы в мировом сообществе как полноправное, быстро развивающееся государство. Поэтому необходимо всестороннее углубленное исследование деятельности ведущего научного учреждения страны - Санкт-Петербургской Академии наук на одном из поворотных этапов его развития.
Степень изученности темы. В историографии сложилось мнение, что первая половина XIX в. - время затишья в деятельности Академии наук, но, как справедливо отметил академик С. Ф. Ольденбург в своей речи к 200-летию Академии: "это кажущееся затишье было только изменением форм академической работы"4. Достижения ученых Академии второй четверти XIX в. заложили прочную основу для дальнейшего развития фундаментальных исследований в высшем научном учреждении страны. Исследуемый период не нашел достаточного отражения в литературе, в
отличие, например, от блистательного для Академии XVIII в.: наполненный событиями, украшенный мировыми именами он кажется более привлекательным, нежели время, занятое трудно уловимыми процессами организации научной работы, самые результаты которой не столь очевидны. Однако именно организационные преобразования в области науки второй четверти XIX в. позволили в дальнейшем создать благоприятные условия для творчества.
Существует ряд дореволюционных исследований, включающих в себя разделы, относящиеся к истории Академии наук.5 Это прежде всего книга С. В. Рождественского "Исторический обзор деятельности Министерства народного просвещения за сто лет" (СПб., 1902), в которой подробно освещена деятельность министерства народного просвещения, проблемы в области науки и просвещения, описана деятельность научных учреждений, в том числе и императорской Академии наук. Поскольку целью данного труда являлся анализ механизма работы министерства в целом, то деятельность ведущего научного учреждения страны не получила достаточного освещения на страницах книги. В XIX - начале XX веков вышли в свет и работы, посвященные деятельности отдельных ученых, членов Санкт-Петербургской Академии наук.6
Вскоре после революции советскими учеными началась разработка истории Академии. В 1921 г., а затем и в 1938 г., были созданы комиссии по истории Академии наук, однако, в изданиях комиссий не затрагивается такой период деятельности Академии, как вторая четверть XIX в. В статьях академика С. И. Вавилова, возглавившего комиссию 1938 г., освещается история Академии наук в неразрывной связи с общей социально-экономической историей страны. Отмечая, что " в XVIII и в начале XIX в. русская Академия была вообще синонимом русской науки",8 он подчеркивает тесную связь ее деятельности с насущными
потребностями страны. Однако Вавилов указывал, что "уже в первой четверти XIX в. роль Академии начинает снижаться и ее функции во многом постепенно переходят к другим научным и учебным учреждениям".9
Подобная тенденция отчетливо прослеживается только со второй половины XIX в., когда набирают силу не только Академия наук и академические научные учреждения, но и общественные научные организации, и высшие учебные заведения, как исследовательские центры.
Для изучения деятельности Академии важны и юбилейные издания и статьи, посвященные ее работе. Это и серии статей к 200-летию,10 к 220-
летию и к 250-летию Академии.
В 1945 г. был выпущен сборник "220 лет Академии наук СССР.
Юбилейная сессия",13 в которой включены серии очерков по истории
физико-математических, химических, геолого-минералогических,
биологических, технических, исторических наук, по истории лингвистики и литературоведения. Так же в 1945 г. вышел в свет "Краткий очерк истории Академии наук", подготовленный Г. А. Князевым и переизданный при участии А. В. Кольцова в 1957 и 1964 гг.14
В 1955 г. Президиум АН СССР образовал специальную редакцию по подготовке томов по истории АН СССР во главе с академиком К. В. Островитяниновым. Результатом работы редакции был выход в 1958 г. первого тома (XVIII в.) и в 1964 г. второго тома (XIX - начало XX вв.) "Истории Академии наук СССР". Во втором томе дан подробный обзор состояния и развития академической науки по отраслям знания, охарактеризована деятельность виднейших русских ученых - членов Академии, освещена издательская и библиотечная работа и пр. Эта фундаментальная работа отражает ценный вклад, который внесла Академия в отечественную и мировую науку. Тем не менее, из-за
ограничения объема издания за "бортом исследования истории Академии наук остались многие материалы, в прямую касающиеся ее деятельности. Это и разработка уставов, подробности возникновения отделений, вся научно-организационная работа отделений, финансовое обеспечение, международные контакты, кадровая политика, влияние административно-бюрократического аппарата на развитие науки в Академии и пр. Однако, в целом, отсутствие подробной разработки этих проблем нисколько не снижают общего впечатления.
250-летие Академии наук также отмечено юбилейными изданиями. Это и двухтомник Г. Д. Комкова, Б. В. Левшина, Л. К. Семенова "Академия наук СССР", М., 1977; библиографический указатель "Деятельность Академии наук СССР. 1917-1972".М., 1974; издание уставов Академии15 и персональный состав,16 "Архив АН СССР" (Собрание архивных материалов), Л., 1977. В более поздний период вышла серия статей, посвященных истории Академии, и, в частности, развитию академической науки во второй четверти XIX в.17
Незаменимым источником по историографии истории науки XVIII -первой половины XIX вв. является труд В. П. Зубова «Историография естественных наук в России» (М., 1956). Общая историография естествознания дает сравнительный анализ отраслевой исторической литературы, прослеживает параллельное развитие истории отдельных отраслей науки. Задачей издания стало освещение общекультурной роли естествознания, в частности культурно=воспитательной роли трудов по истории естествознания в разные периоды. Непосредственным предметом настоящей книги является освещение разработки в дореформенной России истории естественнонаучных дисциплин: математики, астрономии, физики, химии, геологии, географии, биологии. Автор особо отмечает в своем исследовании период второй четверти XIX в., подчеркивая
углубленное внимание к истории, в частности к истории науки. В историографии естествознания этот период характеризуется несравненно большей историчностью подхода, умением распознавать и различать колорит эпох. В истории самих естественных наук в России, по мнению В. П. Зубова «этот период, долгое время остававшийся недооцененным, подготовил блестящий подъем естествознания с начала 60-х годов»1 .
В четвертой части работы, посвященной естественнонаучной историографии от середины 20-х годов до начала 60-х годов XIX в. представлены обзоры литературы по таким проблемам, как вопросы о географической среде в трудах Гердера, Гумбольдта и Рит тера и его отражению в русской литературе, освещению трудов по истории географии, о развитии исторической географии в университетах. Большое внимание уделено и истории археографических исследований, фольклора, становлению археологии, изучения иностранных источников о России, трудам русских востоковедов первой половины XIX в. Значительное место в исследовании Зубова отводится освещению трудов по морской истории, первых трудов Русского географического общества, «Космосу» А. Гумбольдта. Богатый справочный материал, сконцентрированный в «Историографии естественных наук в России» В. П. Зубова дает красочную картину культурной жизни России XVIII-XIX вв. Однако небогатый подбор информации по истории отечественных научных учреждений говорит о недостаточной разработке данной темы в историографии. В. П. Зубов отмечает, что «столетний юбилей Петербургской Академии наук (1826 г. - М. X.) дал повод непременному секретарю Н. И. Фусу представить на торжественном заседании краткий обзор работ академиков по отдельным отраслям. Такой юбилейный обзор, конечно, не мог заменить исторического исследования. История Академии наук оставалась ненаписанной... что не позволяло понять и изобразить
историю Академии наук как составную часть истории русского государственного и литературного быта» .
В 1990 г. вышла в свет монография Г. Е. Павловой "Организация науки в России в первой половине XIX в." (М., Наука. 1990). В монографии впервые в отечественной литературе освещена организация научной деятельности и высшего образования в России в первой половине XIX в. Опираясь на большой фактический материал, Г. Е. Павлова исследует систему правительственных мероприятий в области науки, анализирует создание сети научных учреждений и учебных заведений, подготовку кадров ученых, формирование научно-технической интеллигенции. Центральное место в работе отведено анализу организации науки в дореформенный период во всей ее сложной зависимости от социально-экономических и политических условий, складывавшихся в России и за рубежом. Подробно осветив многие стороны организации науки в указанный период, однако, автор в полной мере не затронула все проблемы истории деятельности Академии наук, так как это и не было целью исследования, посвященного не столько раскрытию особенностей работы Академии, сколько выявлению общих тенденций развития науки первой половины XIX в.
Для изучения истории Академии наук необходимы и исследования по отдельным отраслям знания и работы, посвященные биографиям ученых - членов Академии наук и видным организаторам отечественной
науки.
Социальному развитию России дореволюционного периода посвящена основательная двухтомная монография Б. Н. Миронова "Социальная история России" (СПб., 1999). Для осмысления внутренней политики правительства второй четверти XIX в. важны оценки автором деятельности высшего руководства. Б. Н. Миронов характеризует
принципы руководства, как законодательное закрепление самодержавной власти. Опираясь на проведение кодификации в стране, он подчеркивает, что "самодержавие самоограничивалось законом" (Т. 2. с. 149). "Правомерный характер монархии, - пишет Б. Н. Миронов, - вот тот новый элемент, отличавший новую доктрину от доктрины Ф. Прокоповича, в которой не закон, а воля монарха стояла на первом месте". Автор характеризует период правления Николая I, как время "легитимности самодержавия". Однако стойкая приверженность букве закона, как известно из истории развития государства в этот, да в последующие периоды, зачастую выдерживалась только на бумаге.
Б. Н. Миронов особое внимание в книге уделяет проблеме правительственной преобразований в области социальной политики, влияния правительства в деле организации науки, формирования и развития различных направлений в области культуры. «Особенно не повезло в историографии российским реформаторам и правительственной политике, которая, как правило, рассматривалась со специфических точек зрения: 1) чего не сделали верховная власть и правительство, 2) какие ошибки они совершили, 3) недостатки в организации и управлении, 4) упущенные возможности»22.
Автор рассматривает проблему «вмешательства» правительства в социально-культурную жизнь страны с точки зрения соответствия государственных структур и правительственной политики экономическим, социальным, психологическим возможностям общества. Он стремится исследовать социальную историю императорской России, используя понятийный аппарат и подходы современной социальной науки, избегая как негативизма, так и апологетики в отношении национальных достижений.
Социальной истории русской науки посвящена книга С. И. Романовского "Наука под гнетом российской истории". (СПб., Изд-во Санкт-Петербургского университета. 1999.) В увлекательном повествовании основное внимание автором отводится "превратностям судьбы науки в России" (с. 3). Книга явилась, по словам автора, "первой попыткой в отечественной историографии сравнительно полного изложения социальной истории русской науки за три столетия ее существования как государственного института". Монография представляет несомненный интерес как яркий публицистический очерк о трудностях в области организации наук, о сложных взаимоотношениях ученых с чиновничьим аппаратом и государственными ведомствами. Об этом говорят сами названия глав: "Насильственная инъекция науки в русскую жизнь", "Финансовая кабала государственной науки", "Политические игры с русской наукой" и пр. Тем не менее, автор в своем исследовании не обратился к архивным источникам, к дореволюционной публицистике и построил свой труд на основе литературы советского периода, поэтому работа "грешит" преувеличенно негативными оценками отечественной культуры и науки.
Сстановлению и развитию русского антиковедения посвящена монография Э. Д. Фролова «Русская наука об античности» (СПб., 1999). Автор прослеживает, как накапливались в русском обществе сведения о древней цивилизации греков и римлян. Начиная с XVIII в. в процессе петровских реформ в области образования и ростков организации отечественной науки исследует процесс формирования в России научного гуманитарного знания и, прежде всего науки об античности. Обращаясь к истории науки XIX в., Э. Д. Фролов анализирует процесс складывания первых научных школ исследователей античности, отмечает основные вехи их формирования, а особенно успехи развития антиковедения на
рубеже XIX-XX вв. Автор особое внимание уделяет развитию науки об античности в XX в., анализируя трагические периоды упадка данной отрасти знания в периоды социальных потрясений в истории России. Особый интерес представляет глава, посвященная формированию преемственных научных школ в первые две трети XIX в. Э. Д. Фролов подчеркивает, что окончательное формирование русского антиковедения произошло в первой половине XIX в. Этому способствовал ряд факторов: начало археологических работ в Северном Причерноморье, влияние приемов и методов западной классической филологии и знакомство с новейшей европейской философией, чьи идеи спасли науку об античности от омертвления (с. 112). Традиции античного искусства, литературы и архитектуры нашли отражение в творениях русских художников, литераторов и градостроителей второй четверти XIX в.
На основе лекций по истории отечественной культуры XIX в., читанных на историческом факультете Санкт-Петербургского университета возникла книга Н. И. Яковкиной «История русской культуры: XIX век», (СПб: «Лань», 2000). Как замечает автор, обращение к культурным национальным корням является не только данью памяти по отношению к великому прошлому, но и дает основание для размышления о настоящем. Особо отмечено в книге, что XIX в. занимает особое место в истории русской культуры: это время подъема отечественного просвещения, величайших научных достижений, блестящего расцвета всех видов искусства. Особое место в работе уделено таким аспектам культурного развития, как просвещение, литература, изобразительное искусство и театр. Значительное внимание автором уделено вопросам просвещения и распространения знаний, деятельности различных типов учебных заведений, библиотек и так далее. Широкий и разнообразный круг источников, привлеченных автором, дает возможность воспроизвести
картину русской культурной жизни XIX века. Тем не менее, несмотря на то, что Н. И. Яковкина подробно осветила проблемы просвещения в России XIX века, однако вопросы организации и развития отечественной науки не были затронуты автором в монографии, что дает возможность раскрыть эти аспекты исследования культуры.
Истории организации и деятельности Российской Академии, учреждения, до последнего времени малоизвестного, посвящена монография М. Ш. Файнштейна "И славу Франции в России превзойти... Российская Академия (1783-1841) и развитие культуры и гуманитарных наук", (СПб., 2002). Монография явилась результатом всестороннего исследования истории Российской Академии - одного из главных гуманитарных центров России конца XVIII - первой трети XIX в., внесшего большой вклад в отечественное литературоведение, историю, языкознание, славистику. Данное исследование в полной мере дополняет изучение деятельности Академии наук, так как в 1841 г. Российская Академия вошла в ее состав в виде Отделения русского языка и словесности. В главе "Объединение двух академий" автор анализирует процесс формирования новой структуры Академии наук, проводимый министерством народного просвещения во главе с С. С. Уваровым с помощью Комитета нового устройства императорской Академии наук. На основе архивных источников М. Ш. Файнштейн дает четкое представление о сложном организационном этапе воссоединения двух научных учреждений.
В 2001 г. вышел в свет первый том сборника статей «Наука Санкт=Петербурга и морская мощь России» под редакцией Ж. И. Алферова (председатель), Э. И. Колчинского и А. А. Родионова. Истории флота и города на Неве, анализу роли. Санкт=Петербурга и петербуржцев в становлении флота посвящена данная книга. Авторы вышедшего первого
тома на основании архивного и печатного материала попытались соединить в единое целое исторические сведения о зарождении города и флота, о становлении морского дела, научных школ и образования, о первых учреждениях Санкт=Петербурга и людях, положивших начало морскому могуществу России. В статье Ж. И. Алферова и А. А. Родионова «Связь времен в развитии морского дела, науки, техники и образования в Санкт=Петербурге» особо подчеркивается то, что этот город, регулярный военно-морской флот, фундаментальная наука и образование появились в России по историческим меркам почти одновременно. Подчеркивая роль новой столицы России как центра развития промышленности, морского дела, главного балтийского порта, авторы отводят ведущее место академической науке, особо отметив, что «традиции глубокой взаимосвязи фундаментальной науки с флотом закладывались в основании Петербургской Академии наук» (с. 9).
В статье Э. И. Колчинского «Академическая наука на службе отечеству и мировой культуре», вошедшей в сборник «Наука Санкт=Петербурга и морская мощь России», делается акцент на важности момента образования Академии наук как элемента коренных преобразований страны, проводимых в начале XVIII в. В разделе «Реформы Академии и ее место в России XIX в.» дается позитивная характеристика деятельности Академии наук во второй четверти XIX в. Автор особо подчеркивает, что работа Академии наук была тесно связана с общим развитием науки в России, которое в свою очередь определялось всей культурой в целом, отметив, что ей удалось сохранить разумный консерватизм в 60-е годы, когда на Академию обрушилась волна проектов перестройки и обвинений в косности.
Становлению личности Николая I, его взглядам и подходам к решению проблем внешней и внутренней политики посвящена книга Л. В.
Выскочкова «Император Николай I человек и государь» (СПб: Изд-во Санкт-Петербургского государственного университета, 2001). В двух первых главах дан анализ историографии, посвященной Николаю I и характеристике эпохи его правления. Однако некоторые издания, посвященные исследованию периода второй четверти XIX в., не попали в круг историографического обзора или даны недостаточно точно. Автор осветил многие стороны жизни и деятельности императора, однако в задачу исследования не вошло изучение вклада Николая І в становление и развитие отечественной культуры и науки.
Николаевская эпоха нашла свое отражение в двух сборниках документов, вышедших в 2000 г.: под редакцией Б. Н. Тарасова «Николай Первый и его время: документы, письма, дневники, мемуары, свидетельства и труды современников» (М., ОЛМА-ПРЕСС. 2000) и «Николай I. Муж, отец, император», составление и предисловие Н. И. Азаровой, (М., Слово/Slovo, 2000).Б. Н. Тарасов в сборнике «Николай Первый и его время: документы, письма, дневники, мемуары, свидетельства и труды современников» особо отметил то, что эпоха правления Николая I стала излюбленной мишенью для историографии, его правление принято называть периодом мрачной реакции и безнадежного застоя, обещая, тем не менее, представить правдивый портрет Николая I. Основываясь исключительно на позитивных воспоминаниях современников, на документах, рисующих идеальный образ просвещенного монарха, Б. Н. Тарасов оставляет за бортом комментарии к публикуемым материалам, тем самым несколько обедняя общее восприятие издания. Николай Павлович как попечитель науки и образования представлен только воспоминаниях академика Ф. А. Бредихина «Памяти императора Николая I, основателя Николаевской (Пулковской) главной астрономической обсерватории», что позволяет
надеяться на дальнейшую работу по подготовке и публикации материалов, связанных с деятельностью императора в области поддержки отечественной науки и просвещения.
Сборник «Николай I. Муж, отец, император» (составитель Н. И. Азарова) в какой-то степени дублирует содержание первой книги и представляет интерес как иллюстративный материал для воссоздания николаевской эпохи. Подбор источников для сборника не охватывает источники по вопросам организации науки, но ярко отражает время царствования Николая I. Интерес, возникший относительно недавно к проблемам истории царствования Николая I, новые более объективные оценки данной эпохи, вселяют оптимизм исследователям, занятым изучением истории культуры и науки второй четверти XIX в. В 2001 г. также увидел свет переиздание работы М. Гершензона «Николай I и его эпоха» (М., 2001).
Важным источником для освещения международных контактов Санкт-Петербургской Академии наук с научными центрами Европы и Северной Америки служит монография Ю. X. Копелевич и Е. П. Ожиговой "Научные академии стран Западной Европы и Северной Америки" (Л., Наука, 1989). В книге рассматривается история и современное положение западных научных академий. На основе протоколов, отчетов, периодических изданий многочисленных западных научных центров, дается подробные сведения об истории организации, различных сторон деятельности этих учреждений, показывается их место в системе организации мировой науки.
История организации и деятельности императорской Академии наук второй четверти XIX в. в перечисленной литературе не нашла достаточного, подробного освещения. На основе вновь выявленного архивного материала представляется возможным осветить такие стороны
жизни и деятельности ведущего научного учреждения страны, как политика правительства в отношении Академии, взаимодействие Академии наук с другими научными учреждениями, влияние Академии на формирование и развитие новых форм научных учреждений (научных обществ). Важной страницей в истории Академии являются ее контакты с высшими учебными заведениями, вклад Академии наук в формирование системы научных кадров страны. Неизученной ранее оказалась и история развития международных связей Академии наук в исследуемый период, становление ее в ряду ведущих научных центров Европы.
Поскольку хронологические рамки работы простираются до 1855 г. (конец царствования Николая Павловича), то необходимо иметь в виду исследования Е. В. Соболевой по истории Академии наук и научных учреждений второй половины XIX в.23
В зарубежной исторической литературе привлекают внимание отдельные работы о культурной жизни России XIX в.24 Так, деятельности президента Академии наук и министра народного просвещения графа С. С. Уварова посвятила свою книгу американский историк Цинтия X. Виттекер. На основе печатных источников, в основном XIX века, исследовательница дает общую картину работы выдающегося государственного деятеля; на с 182 - 188, например, освещается вклад Уварова в преобразования, проводимые им в Академии наук. С. С. Уваров предстает перед читателем как идеолог, государственный деятель, ученый, литератор. Ц. Виттекер прослеживает жизненный путь Уварова, опираясь на вехи карьеры - от «арзамасца» к попечителю Петербургского учебного округа, президента Академии наук и министру народного просвещения. Для поколения, чья жизнь пришлась на два царствования, отличавшихся по многим аспектам внутренней и внешней политики, общественной жизни эволюция взглядов во многом была естественна. Лояльный по
своим политическим воззрениям С. С. Уваров и его политические ориентиры менялись в зависимости с обстоятельствами. Естественно, трудно, будучи одним из главных действующих лиц высшего эшелона власти, иметь «особое мнение». Ц. Виттекер отказалась от традиционного подхода в оценке «либерала в молодости и несгибаемого реакционера на посту министра просвещения». Она характеризует политические воззрения Уварова как «смесь либерализма, консерватизма, рационализма и традиционализма» и считает, что он привнес в политику «арзамасский дух» и «поддерживал равенство перед законом и социальную иерархию, светские ценности и христианскую культуру, конституционные ограничения и авторитаризм, неизбежный прогресс и постепенность в развитии». (С. 67) Хотя, как утверждает Виттекер, Уваров был и оставался конституционным монархистом, но в разных исторических условиях его политика казалась то «поразительно либеральной», то «безнадежно консервативной» (С. 68).
При сравнительно ограниченном круге печатных источников Ц. Виттекер сумела максимально рационально извлечь из них необходимые сведения. В книге широко использованы официальные записки, речи, отчеты Уварова. Однако отсутствие в работе архивных источников по деятельности С. С. Уварова, как президента Академии наук и Министра народного просвещения, хранящихся в Российском государственном историческом архиве, не позволило автору дать полную характеристику деятельности С. С. Уварова как организатора науки. Книга пронизана уважением к русской культуре.
Образу российского императора и анализу времени его правления посвящена монография английского историка С. Грюнвальда "Царь Николай I. Жизнь в абсолютной монархии". (Лондон. 1953).
В польской научной литературе есть работы, посвященные как исследуемой эпохе, так и развитию науки и просвещения в Западных губерниях Российской империи. Монография Виктории Сливовской "Николай I и его эпоха" (Варшава. 1965) рисует социальный портрет эпохи. Автор традиционно опирается, прежде всего, на негативные стороны жизни того времени как в России, так и в Царстве Польском, значительно пострадавшем в ходе ноябрьского восстания 1830 г. и военных действий 1830 - 1831 гг. на территории Варшавского герцогства и Западных губерний.
Труды польского историка Лешека Заштовта привлекают отечественных исследователей истории наук и просвещения в западных
губерниях (Гродненской, Виленской, Киевской, Полоцкой и пр.) Автор выводит на первый план проблемы образования в Царстве Польском первой половины XIX в., подвергшегося значительной русификации, грозившей потерей национальных традиций. Однако, возражая Л. Заштовту, хотелось бы отметить, что проникновение в Польшу, в XIX в. являвшуюся частью Российской империи, русских культурных традиций дало широкие возможности получить полновесное среднее и высшее (правда, до 1869 г. в российских университетах) образование польской молодежи и развивать исследовательскую деятельность в государственных и общественных учреждениях Царства Польского.
В русской и советской историографии истории Академии наук первой половины XIX века недостаточно освещены следующие вопросы: научно-организационная сфера Академии, ее финансирование, совершенствование ее структуры, формирование научных кадров, место Академии в системе научных учреждений страны, политика государства в области науки и другие.
Источники исследования. Обозрение источников следует начать с юбилейного сборника "Собрание актов торжественного заседания Императорской Санкт-Петербургской Академии наук, бывшего по случаю празднования столетнего ее существования 29 декабря 1826 г." (СПб., 1827), куда вошло, в частности, "Краткое обозрение трудов" Академии П. Н. Фуса (с. 23 - 43). Столетний юбилей послужил своего рода точкой отсчета для Я. Неверова, опубликовавшего в первом номере "Журнала Министерства народного просвещения" статью "Обозрение трудов Санкт-Петербургской Академии наук с 1827 по 1833 гг." (ЖМНП. 1834. 4.1. Отд. III. С. 217-251; 378-415).
Весьма важен для нашего периода и доклад академика К. С. Веселовского "Историческое обозрение трудов Императорской Академии наук на пользу России в прошлом и текущем столетии", напечатанный в сборнике "Торжественное собрание Императорской Академии наук 29 декабря 1864 г." (СПб., 1865. С. 27 - 40).
В течение многих лет публиковались отчеты Академии наук по различным ее отделениям, являющиеся ценным источником по ее истории. В 1875 г. вышел в свет "Систематический указатель статей, помещенных в периодических изданиях и сборниках Императорской Академии наук". В последующие годы издается ряд каталогов и указателей, как по отделениям Академии наук, так и общие каталоги изданий по всей Академии.29
При разработке темы использованы как уже ранее опубликованные, так и рукописные материалы из архивохранилищ Санкт-Петербурга. Изучение Академии наук как государственного научного учреждения основано, прежде всего, на архивном материале. В Санкт-Петербургском филиале Архива Российской Академии наук (ПФА РАН) в фонде № 1 (Конференция Академии наук) в описи 1а хранятся протоколы заседаний
Конференции, в том числе и за исследуемый период. Данные архивные материалы широко используются в предлагаемой работе. Протоколы день за днем, рисуют реальную творческую обстановку в Академии, позволяют проследить динамику развития данного учреждения. Фонд № 2 (Канцелярия Конференции Академии наук) содержит переписку по научно-организационной и научной деятельности непременного секретаря (П. Н. Фуса), связанную с подготовкой нового устава, организацией новых академических учреждений, и многое другое. Фонд № 5 (Канцелярия Президента и Вице-президента) содержит также материалы по научным, научно-организационным и административно-хозяйственным вопросам. Большой интерес для исследования представляют фонды академических учреждений: фонд № 145 - документы по истории Физического кабинета, а затем и Физической лаборатории; фонд № 44 посвящен деятельности Комиссии, учрежденной для производства опытов "относительно приспособления электромагнитной силы к движению машин по способу профессора Якоби"; фонд Химической лаборатории (№ 19); Зоологического музея (№ 55) и др.
В Российском государственном историческом архиве (РГИА) находится коллекция документов, относящихся к деятельности императорской Академии наук. Поскольку Академия находилась в ведении Министерства народного просвещения, то его фонд № 733 хранит комплекс материалов, относящийся к Академии наук. Опись № 12 представляет документы об Академии за 1802 - 1839 гг. В нее включены дела по реорганизации данного учреждения, наиболее значимым из этого комплекса стало дело № 8 - "По отношению министра к президенту Академии наук о приведении Академии наук в лучшее состояние". В данном комплексе материалов, в хронологическом порядке сосредоточены важнейшие сведения о деятельности Академии: докладные записки,
письма академиков и представителей высшей академической администрации, проекты устава, сравнительные таблицы штата Академии и многое другое. Содержащаяся в деле историческая записка "Императорская Академия наук" непременного секретаря П. Н. Фуса дает обзор истории Академии XVIII- 30-х гг. XIX вв. и обстоятельное описание состояния учреждения накануне принятия нового устава 1836 г.
Работая с делом № 8, можно уже составить представление о процессе реформирования Академии, проследить этапы складывания ее финансовой базы, выявить механизм подготовки академических реформ. В РГИА хранятся отчеты Академии, начиная с 1827 г., материалы по научной, экспедиционной, издательской деятельности Академии. Широко представлены и документы, посвященные сотрудничеству Академии с другими научными учреждениями России (дело № 408 за 1830 г.: "О желании императора, чтобы Генеральный штаб состоял в сношении с Академией наук на счет астрономического определения" и др.).
Опись № 13 продолжает по содержанию 12-ю и представлена делами по работе Академии наук с 1840 по 1862 г.
Фонд № 744 хранит указы, рескрипты императора по Министерству народного просвещения, касающиеся Академии наук - правительство оказывало большое внимание делам крупнейшего государственного научного учреждения.
Важным источником для исследования такой темы, как взаимодействие верховной власти и Академии наук, стали указы, постановления, распоряжения той поры. Прежде всего, необходимо обращаться к такому законодательному источнику как Полное собрание законов Российской империи (ПСЗ), собрание II. На его страницах запечатлены правительственные документы, которые регулировали деятельность Академии наук и других научных учреждений России. В ПСЗ
публиковалось не только само постановление, но и раскрывалась предыстория подготовки документа в виде докладных записок и краткого описания проблемы. Опубликованы нормативные документы в таких изданиях, как "Сборник постановлений по Министерству народного просвещения" и "Сборник распоряжений по Министерству народного просвещения". Несколько дублирует данные источники "Журнал Министерства народного просвещения", на страницах которого печатались постановления и распоряжения правительства в области науки, а также публиковались отчеты Академии и протоколы заседаний. Источниками по истории Академии наук являются и ее периодические издания и печать. Основные задачи исследования. Целью работы является всестороннее изучение на основе архивного, нормативного и печатного материала деятельности императорской Академии наук как ведущего научного центра России во второй четверти XIX в., во время правления Николая I (1825-1855 гг.).
Тщательное изучение всей совокупности исторических источников и литературы по теме позволило сформулировать следующие задачи исследования:
Показать ведущую роль Академии наук в развитии в России важных отраслей знаний.
Показать вклад Академии в развитие отраслей знания - осветив работу трех отделений Академии наук.
Объективно и всесторонне оценить роль в становлении отечественной науки как президента Академии наук и министра народного просвещения С.С. Уварова и других представителей высшей администрации, так и самого главы государства - императора Николая Павловича, их влияние на культурную жизнь России.
Рассмотреть изменения в уставах Академии наук, позволившие провести реформу в области организации науки и раскрыть принципы финансирования ведущего научного учреждения. Дать характеристику академической издательской деятельности. Определить место Академии наук в системе как государственных научных учреждений и учебных заведений, так и общественных научных центров России.
Осветить международные связи Академии наук.
Хронологические рамки исследования. Настоящая работа охватывает период деятельности Академии наук, связанный с царствованием императора Николая I (1825 - 1855 гг.). Он характерен проведением организационных реформ в ведущем научном учреждении, активизацией научной деятельности, окончательным формированием ряда академических учреждений. В этот период российская наука, и, прежде всего императорская Академия наук, достигла высокого уровня в области теоретических изысканий, проведения научных экспедиций по изучению страны, формирования научных школ. Она по праву получила признание европейских научных центров. Во второй половине XIX в. Академия наук уже уступила первенство в научных исследованиях таким научным центрам как университеты, общества, комиссии.
Методологической базой диссертации послужил анализ обработанных и систематизированных исторических данных (неизданных и опубликованных). В основу методологии исследования положен принцип историзма, то есть подход к исследуемому объекту как изменяющемуся во времени и непрерывно развивающемуся, первичности материального производства по отношению ко всем другим формам социальной активности, определяющей роли практики в познании и деятельности людей. При этом объект исследования рассматривается как сложная
система, обладающая определенной внутренней структурой, в контексте исторических процессов, происходивших в России второй четверти XIX в. Проведен тщательный библиографический и археографический поиск источников; при обработке материала использован сравнительно-сопоставительный метод. Рассмотрены роль государства как организатора экономической базы страны, идея зависимости духовного развития общества от экономики, стремление достичь определенного социально-экономического развития при отсталых феодальных формах хозяйствования и абсолютистской системе верховной власти, существующей на фоне более прогрессивной социально-экономической системы в странах Европы. При исследовании применен такой подход, который одновременно включает в себя ретроспективно^аналитический, сравнительно=аналитический и статистический методы. Научная новизна исследования. Оригинальность проделанной работы определяется тем, что впервые на основе архивного материала предпринято комплексное углубленное изучение истории Академии наук второй четверти XIX в. Многие из поставленных в работе вопросов не привлекали внимания исследователей или их рассматривали под определенным идеологическим давлением. С помощью новых материалов, а также переосмысления уже известного, объективно освещена ведущая роль Академии наук в развитии естественных и гуманитарных наук, издательского дела, изучения производительных сил страны и других направлений, входящих в понятие "культурное развитие". Это позволило определить место Академии наук в контексте развития отечественной культуры того времени. Это эпоха, когда было завершено в 1834 г. создание Свода законов Российской империи, упорядочено денежное обращение. Результатом преобразований этого периода были реформы в области просвещения, технического прогресса, литературы, переживавшей
тогда свой "золотой век". Исследование преобразований в области культуры России второй четверти XIX в. позволит по-новому охарактеризовать те события в культурной жизни России, которые повели страну по пути прогресса.
Научная и практическая значимость. В настоящей работе впервые проведено более обобщающее исследование закономерностей и особенностей развития науки и культуры в России царствования Николая I. Ее содержание может быть использовано при подготовке новых научно-информационных справочных изданий, публикаций документов. Практика показала, что материалы и выводы работы могут быть также использованы в специальных курсах по истории русской науки и культуры второй четверти XIX в. на гуманитарных факультетах вузов и средних специальных учебных заведений (лицеев, гимназий и пр.), при подготовке научно-популярных программ телевидения, видеофильмов, тематических выставок.
Апробация работы. Материалы диссертации автор использовала в монографии и публикациях, в частности, в подготовке издания "Летописи Академии наук. 1803 - 1860". Основные выводы и положения работы изложены в докладах и сообщениях на симпозиумах, научных конференциях, чтениях в Институте российской истории РАН, Санкт-Петербургском научном центре, Российском государственном историческом архиве, Санкт-Петербургском университете, Институте истории науки и техники Польской Академии наук. В 1996 г. автором была организована международная конференция " Россия в николаевское время: наука, политика, просвещения", посвященная 275-летию создания Академии наук и 200-летию со дня рождения императора Николая Павловича. Материалы конференции увидели свет в 1998 г. в одноименном сборнике статей.
Методика работ автора, выводы исследования использованы специалистами - историками в своих исследованиях, лекционных курсах и семинарских занятиях по гуманитарных наукам в высших учебных заведениях России.
Выступая 29 января 1953 г. на заседании Комиссии по истории Академии наук СССР, академик В. П. Волгин высказывался за всестороннее исследование прошлого Академии наук. Он говорил, что работа над историей Академии "будет продолжаться и последующими поколениями историков, и мы должны подумать о том, чтобы издать компетентно подобранную библиотеку материалов по истории Академии наук, которая будет облегчать задачу дальнейшей разработки отдельных проблем этой истории для ученых будущих поколений" .
Изучение истории науки, а, в частности, деятельности такого крупнейшего научного учреждения России как Академия наук, представляет большой исследовательский интерес. Во второй четверти XIX в. складывались и совершенствовались те формы организации науки, которые обеспечили значительную эффективность научных исследований в последующее время.
Примечания:
Какой быть Российской Академии наук. Дискуссия в Президиуме Академии наук. //Вестник РАН. 1999. № 1. С. 59.
Анатолий Васильевич Предтеченский. Из творческого наследия. СПб., Из-во Дмитрий Буланин. 1999. С. 110.
Протоколы заседаний императорской Академии наук. //Записки Императорской Академии наук. СПб., 1863. Т. 4, кн. 2. С. 206 - 207.
Олъденбург С. Ф. Академия наук СССР за 200 лет. Речь на торжественном заседании Конференции Академии наук 6 сентября 1925 г. Л., 1925. С. 12.
Рождественский С. Д. Исторический обзор деятельности Министерства народного просвещения за сто лет. СПб., 1902; Иконников В. С. Опыт русской историографии. СПб., 1854 и др.
Срезневский И. И. Воспоминания о П. М. Строеве. Записки Императорской Академии наук. СПб., 1877. Т. 29; Барсуков Н. К. Жизнь и труды П. М. Строева. СПб., 1878; Он же. Жизнь и труды М. П. Погодина СПб., 1876; Навроцкий Н. О жизни и сочинениях академика действительного статского советника и кавалера Федора Ивановича Шуберта. СПб., 1827; и др.
Вавилов С. И. Академия наук в развитии отечественной науки. Собр. соч. Т. 3. М., 1956. С. 8О4;0н же. Двести двадцать лет. Там же. С. 554.
Вавилов С. И. Собрание сочинений. М., 1956. Т. 3. С. 804.
Там же. С. 554.
10. Карпинский А. П. Накануне третьего столетия. "Известия". 5 сентября
1925; Лазарев П. П. Развитие физических наук в России за 200 лет.
"Правда". 9 сент. 1925; Стеклов В. А. К 200-летию Академии наук.
"Правда". 15 авг. 1925; Олъденбург С. Ф. Академия наук СССР за 200
лет. Речь, читанная в торжественном заседании Конференции Академии. 6 сент. -1925. Л., 1925; и др.
Зелинский Н. Д. Роль Академии наук в историческом развитии органической химии. // 220 лет АН СССР: Юбилейная сессия. М.;Л., 1948. Т. 3. С. 113 - 125; Делоне Б. Н. Академик П. Л. Чебышев и русская школа математики. Там же. С. 126 - 132; и др.
Гиляров М. С. К 250-летию биологических исследований в АН СССР. -Журнал общей биологии. 1974. Т. 35. № 2. С. 163 - 166; Гордость советской науки. // Вопросы философии. 1975. № 10. С. 3 - 18; Григоръян И. А. Научное книгоиздательство в России в XIII - начале XX вв. // Вопросы истории естествознания и техники. 1976. Вып. 2 (55). С. 44-48; и др.
220 лет АН СССР. Очерк по истории Академии наук СССР. М.; Л., 1945.-
Князев Г. А., Кольцов А. В. Краткий очерк истории АН СССР. Изд. 2-е. М.;Л., 1957; 3-е изд. М.; Л., 1964.
Уставы АН СССР. М., 1974.
Академия наук СССР. Персональный состав. М., 1974.
Павлова Г.Е. Развитие научных исследований в Петербургской Академии наук в первой половине XIX в.// Наука и техника. Вопросы истории и теории. Л., 1973. Вып. 8, ч. 1. С. 33 - 36; Она же. С. Я. Румовский. 1734—1812. М., 1979; Она же. Особенности организации науки в первой половине XIX в. // Очерки истории организации науки в Ленинграде. 1703-1977. Л., 1980. С.36 - 64; Она же. Организация науки в России в первой половине XIX в. М., 1990; Левшин Б. В. Страницы истории Академии наук. // Мировая экономика и международные отношения. 1974. № 5. С. 19 - 28; Елютин В. 77. Высшая школа и Академия наук. // Вестник высшей школы. -1974. №
2. С.З - 8; Хромов П. Экономическая наука в Академии наук. Дореволюционный период. // Вопросы экономики. 1975. № 6. С. 60 -67; Бастракова М. С. Академия наук и университеты. // Вестник МГУ. Право. 1974. № 4. С. 3 - 10 др.
Зубов В. П. Историография естественных наук в России. М, 1956. С. 9.
Зубов В. П. Историография естественных наук в России. М., 1956. С. 379.
См.: Ожигова Е. П. Математика в Петербургской Академии наук в -конце XVIII - первой половине XIX в. Л.:Наука, 1980; Сухова Н. Г. Физико-географические исследования Восточной Сибири в XIX в. М.; Л., 1964; -Вернадский В. И. Публицистические статьи. М. Наука. 1995.; Вернадский В. И. Статьи об ученых и их творчестве. Москва. Наука. 1997; Фролов Э. Д. Русская наука об античности. СПб., Из-во Санкт-Петербургского университета. 1999 и др.
Радовский М. И. Борис Семенович Якоби. М.;Л., 1949; Межева О. А., Рождественский Б. Н. Эмилий Христофорович Ленц. М.;Л., 1952; Бочарова М. Д. Электротехнические работы Б. С. Якоби. М.;Л., 1959; Соловьев Ю. И. Куринной В. И. Якоб Берцелиус: Жизнь и деятельность. - М., 1961; Переписка Александра Гумбольдта с учеными и государственными деятелями России. М., 1962; Соловьев Ю. И. Герман Иванович Гесс. - М., 1962; Райков Б. Е. Христиан Пандер: Выдающийся биолог-эволюционист. - М.;Л., 1964; Манойленко К. В. Николай Иванович Железное. - М.;Л., 1965; Леонов Н. И. Александр Федорович Миддендорф. - М., 1967\Белькинд Л. Д. Анри-Мари Ампер.- М., 1968.; Соколовская 3. К. 200 научных биографий. Биографический справочник. М., 1975; Она же. 300 биографий ученых М. 1982; Пасецкий В. М. Фердинанд Петрович Врангель. - М., 1975.; Прудников В. Е. Пафнутий Львович Чебышев. -
Л., 1976; Раскин К М. Яков Дмитриевич Захаров. Физика и химия конца XVIII - начала XIX вв. Л., 1979; Апокин И. А., Майстров Л. Е., Эдлин И. С. Чарльз Бэбидж. - М., 1981.; Пасецкий В. М. Адольф Яковлевич Купфер. - М., 1984; Шевченко М. М. Сергей Семенович Уваров. //Российские консерваторы. М., 1991. С. 95 - 136; Фролов Э. Д. Граф Сергей Семенович Уваров и академический классицизмУ/Петербургская Академия наук в истории академий мира. Материалы международной конференции. СПб. 1999. С. 257 - 285; и
др.
Миронов Н. Б. Социальная история России. СПб., 2000. Т. 1. С. 16.
Соболева Е. В. Борьба за реорганизацию Петербургской Академии наук в середине XIX в. Л.: Наука, 1971;Она лее. Организация науки в пореформенной России. Л.: Наука, 1983.
Vucinich A. Science in Russian Culture. A History to 1860. Stanford; California, 1963; Vucinich W. Russia and Asia: Essays on the Influence of Russia on Asian Peopl-les. Stanford; California, 1972;
Whittaker С. H. The origins of modern russian education: an intellectual biography of count Sergei Uvarov. 1786 - 1855. Noryhern Illinois: University Press, 1984; Виттекер Ц. X. Граф Сергей Семенович Уваров и его время. СПб., "Академический проект", 1999. 349 с.
Grunwald С. Tsar Nicolas I. The life of an Absolute Monarch. London. 1953.
Sliwowska W. Mikolaj 11 jego czasy. Warszawa. 1965.
Zasztowt L. Popularyzacia nauku w krolestwie Polskim. 1864-1905. Wroclaw-Warszawa-Krakow-Gdansk-Lodz. 1989; Zasztowt L. Kresy 1832-1864. Szkolnictwo na ziemiach litewskich I ruskich dawnej Rzeczypospolitej. Warszawa. 1997.
См., напр.: Указатель к периодическим изданиям Российской Академии и Отделения русского языка и словесности Императорской Академии наук. СПб., 1890; Каталог изданий Императорской Академии наук. СПб., 1902; Каталог изданий Императорской Академии наук. Пг., 1915; и пр.
Сто лет служения Отечеству. Записка П. Н. Фуса «Императорская Академия наук». (Публикация М. Ф. Хартанович) //Вестник Российской Академии наук. 1994. Т. 64. № 11. С. 1045-1052.
Кольцов А. В. Как писалась "История Академии наук СССР". //Вопросы истории естествознания и техники. № 3. 1999. С. 152.
Верховная власть и Академия наук: Николай I и С. С. Уваров
Деятельность Академии наук второй четверти XIX в. протекала в обстановке ее радикальной перестройки. Из учреждения с постоянным финансовым и кадровым дефицитом она, благодаря усилиям ее руководства во главе с С. С. Уваровым, и вниманию главы государства Николая I, превратилась в научный центр с плеядой известных ученых, с первоклассными научными учреждениями и музеями.
Приобщение русского общества к традициям западноевропейского классицизма было важнейшим элементом той политики европеизации русской культуры, начало которой было положено Петром Великим и Екатериной II.1 Развитие в России светского знания и науки европейского типа было непростым делом. Только новая столица стала центром научного творчества в России.
Организационная система, заложенная в Академии наук во второй четверти XIX в. (принятие штатного расписания 1830 г., нового устава 1836 г., постройка научного центра мирового значения - Главной астрономической обсерватории в Пулково, разделение Академии наук в 1841 г. на три отделения и пр.), слаженно действовала вплоть до 20-х годов XX в. Во второй половине XIX в. членами Академии наук и представителями Министерства народного просвещения была предпринята попытка реорганизации Академии. Усилия не увенчались серьезными преобразованиями. Только в 1927 г. Академия наук приняла новый устав, узаконивший ее новую организационную структуру, отвечающую законам социалистической государственной системы.
Вклад императора Николая I и С. С. Уварова в дело организации науки как президента Академии наук и министра народного просвещения недостаточно полно освещен в русской историографии, хотя многие аспекты жизни Николая Павловича подробно изучены и широко освещены на страницах таких периодических изданий конца XIX - начала XX вв. -"Русская старина", "Исторический вестник", "Голос минувшего" и других.2 В советской научной литературе данные исторические фигуры подавались в основном, односторонне.3 В последнее время появились работы, посвященные историческому портрету Николая I.4 Образ министра народного просвещения и президента Академии наук С. С. Уварова в отечественной историографии до последнего времени выглядел еще бледнее. Только в конце 90-х гг. появились статьи Э. Д. Фролова и М. М. Шевченко, а также перевод монографии С. Виттекер.5
Однако роль этих государственных деятелей в организации отечественной науки значительна. При изучении архивных и опубликованных нормативных документов, относящихся к деятельности Академии наук той поры, складывается определенное, отнюдь не негативное представление о вкладе С. С. Уварова и Николая І в развитие российской науки, а особенно в становление Академии наук как "первенствующего ученого сословия России".6
Отделение физико-математических наук
В 1=м Отделении (Физико-математическом), окончательно сформированном в 1841 г.,1 велись исследования в области математики, астрономии, геодезии, зоологии, анатомии и физиологии, географии, физики, химии и технологии, ботаники. До 1841 г. эти научные дисциплины развивались в Академии по отраслям без особого объединяющего начала.
Правительство последовательно проводило политику поддержки отечественной науки, особенно естествознания. Учитывая интенсивное развитие науки, правительство, несмотря на экономические трудности и ограниченный государственный бюджет, идет навстречу потребностям времени.
Математические исследования начала XIX в. были тесно связаны с необходимостью решения вопросов в области механики, астрономии, баллистики, физики, фортификации, навигации и т.д. Особенно велика была роль астрономии. Астрономические исследования привели к созданию ряда математических методов и появлению новых отделов математики и механики. Возникновение различных методов приближенных вычислений и приближенного интегрирования, методов вычислений вообще, составление таблиц во многом диктовалось потребностями астрономии. Особенно сильное влияние сама астрономия оказала на развитие теории обыкновенных дифференциальных уравнений, в частности на разработку приближенных методов их решений.
В начале XIX в. первое место в развитии математической культуры в России принадлежит С. Е. Гурьеву. Он занимался преподаванием навигации, артиллерии и математики. Ученый подготовил перевод "Навигационных или мореходных исследований" Э. Бэзу (СПб., 1790 -1791), который дополнил своим кратким изложением дифференциального и интегрального исчислений. Главным трудом С. Е. Гурьева явился "Опыт об усовершенствовании елементов геометрии". В этом сочинении изложены взгляды автора на основные принципы математического анализа, а также его методические воззрения.
Теория пределов и полный отказ от применения бесконечно малых лежат в основе большого курса С. Е. Гурьева "Оснований дифференциального исчисления с приложением оного к аналитике". Его перу принадлежит учебное руководство: "Основания трансцентной геометрии кривых поверхностей" (СПб., 1806) и др.
Ученик С. Е. Гурьева, преподаватель математики и механики в Артиллерийском кадетском корпусе В. И. Висковатов поступил в Академию наук в 1799 г. в качестве переводчика, он взялся за перевод "Механики" и "Гидравлики" Боссю. Наибольшей известностью пользовалась статья В. И. Висковатова о методе преобразования степенных рядов в непрерывные дроби. В ряде работ он предстает как умелый пропагандист новых идей математического анализа. Он опубликовал с некоторыми изменениями предложенный Ампером вывод формулы Тейлора (Умозрительные исследования. СПб., 1808. Т. 1. С. 185 - 206) . Труды С. Е. Гурьева и его последователей имели важное значение для развития математики в России и оказали влияние на дальнейших исследователей. В 1812-1813 г. умерли С. Я. Румовский, В. И. Висковатов, С. Е. Гурьев, а из математиков в Академии остались только Н. И. Фус и Ф. И. Шуберт.
Академия наук и высшая школа
В первые годы XIX в. император Александр I провел реформу государственных учреждений. Изменения затронули научные и учебные учреждения. В 1803 г. по указанию правительства и Министерства Главное управление училищ приступило к разработке устава для отечественных университетов.1 Основным принципом проекта устава явилась самостоятельность и выборность должностей. Доступ в университеты предполагался для всех сословий, исключая крепостных.
Проект устава университетов 1804 г. имел общие положения и с уставом Академии наук 1803 г.: высшим органом управления был Совет университета, который выбирал должностных лиц, присуждал ученые должности - профессора (в Академии - ординарный академик), экстраординарного профессора (экстраординарный академик) и адъюнкта.
Согласно Уставу 1804 г., университеты становились не только учебными центрами, но и активно вели научно-исследовательские разработки. Наряду с университетами крупным образовательным и научным заведением России начала XIX в. стала Петербургская Медико -Хирургическая академия с отделением в Москве, в функции которой входила не только подготовка врачей аптекарей, но и проведение научных исследований. Медико-Хирургическая академия была в ведении Министерства внутренних дел.
При Министерстве финансов в Департаменте горных и соляных дел находилось Горный кадетский корпус. В 1819 г. на базе Главного педагогического института был открыт Санкт-Петербургский университет, основной задачей которого стала подготовка преподавателей "для всех учебных заведений Империи, а также желающих довершить полный академический курс высших наук." В 1829 г. вновь был создан Санкт-Петербургский Главный педагогический институт.
В отличие от учебных заведений Западной Европы, у российских университетов сложилась своя особенная традиция сочетания учебной и научной деятельности. В свою очередь, до 1836 г. Академия наук имела и учебное учреждение: выпуск воспитанников гимназии Академии наук по подготовке молодых специалистов был настолько высок, что в Академию постоянно обращались представители высших учебных заведений с просьбой о направлении квалифицированных ученых для помощи в организации учебного процесса. Мнения академиков выслушивались по многим вопросам образования. Так в мае 1829 г. министр народного просвещения К. А. Ливен прислал на рассмотрение Академии наук проект нового деления университетов на факультеты и более мелкие подразделения - кафедры. В Академии была назначена комиссия по рассмотрению этого вопроса в составе академиков К. А. Триниуса, Э. Д. Коллинса, Е. И. Паррота, И. X. Гаммеля и К. Ф. Германа .
Правительство Николая I уделяло большое внимание развитию высшего образования: было завершено формирование вузовской системы, начатое еще при Александре I. Делами образования император Николай Павлович ведал еще до коронации. Уже в мае 1826 г. он создал Комитет по устройству учебных заведений с поручением пересмотреть все их уставы. Позиция нового царя выразилась в его манифесте 13 июля 1826 г., повелевавшем усилить надзор за воспитанием подрастающего поколения.
Манифест обрушился на "праздность ума", "своевольство мыслей", "пагубную роскошь полупознаний".4
Преобразования в высшей школе формально завершилось принятием университетского устава 1835 г. До этого времени шло поэтапное совершенствование системы образования. 30 сентября 1828 г. вышел указ о создании нового Главного педагогического института в Санкт-Петербурге, так как в 1819 г. старый педагогический институт был преобразован в Санкт-Петербургский университет. Указ гласил: "Успехи народного просвещения в Государстве Нашем не перестают быть предметом Наших ревностных попечений. Вникая тщательно в настоящие потребности училищ Наших вообще, и занимаясь изысканием средств для приведения оных в лучшее состояние, Мы обратили особенное внимание на чувствуемый во многих местах важный недостаток в надежных преподавателях. Дабы отвратить происходящее от того неудобство, умножить число достойных наставников юношества и желающих готовить себя к сему почетному званию открыть новые пути для приобретения нужных в оном сведений, Мы признали за благо, сверх существующих уже для того студенческих отделений при университетах, учредить в Санкт-Петербурге особое заведение под названием Главного Педагогического института."5
