Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Исследование Уральского региона в первой половине XVIII века . 43
1.1. Российская академия наук и становление провинциальной истории . 43
1.2. Деятельность Второй Камчатской экспедиции на Урале (1733-1743 гг.). 60
1.3. Оренбургская экспедиция на Урале (1734-1737 гг.) 78
Глава 2. Изучение Урала научными экспедициями второй половины XVIII - начала XIX вв . 130
2.1. Комплексная Академическая экспедиция (1768-1774 гг.) . 130
2.2. Научные исследования на Урале в конце XVIII- начале XIX вв. 155
Заключение 176
Источники и литература 190
Приложения 209
- Российская академия наук и становление провинциальной истории
- Оренбургская экспедиция на Урале (1734-1737 гг.)
- Комплексная Академическая экспедиция (1768-1774 гг.)
- Научные исследования на Урале в конце XVIII- начале XIX вв.
Российская академия наук и становление провинциальной истории
Бурное развитие экономики России в первой четверти XVIII в., её основных отраслей, обусловило, в свою очередь, потребность в подъёме образования, науки и национальной культуры. Это диктовалось потребностями укрепления Российского государства, нуждающегося в коренных внутренних преобразованиях для преодоления отсталости страны и усиления своих внешнеполитических позиций. Пётр I и его сподвижники энергично боролись за распространение просвещения и науки.
Преобразовательная деятельность Петра I - выразителя и активного проводника передовых тенденций развития абсолютистского государства, обуславливалась прежде всего интересами дворянства, а также купечества и предпринимателей. Широкий комплекс экономических, военных и административных реформ был невозможен без развития культуры. Необходимо было поставить науку на службу экономике. Рост науки не мог успешно осуществляться без основательно поставленного дела просвещения. По инициативе Петра I открывается сеть различных учебных заведений в центре и на местах: математическая и навигацкая школа в Москве, послужившая базой для организации в 1715 г. Морской Академии в Петербурге, Артиллерийская и Инженерная, медицинские школы при госпиталях в Москве и Петербурге, призванные готовить национальные кадры специалистов. В провинции возникли многочисленные словесные и цифирные школы, духовные семинарии и др. (1).
Однако Пётр 1, озабоченный дальнейшим развитием науки и экономики в России, понимал необходимость создания новой формы научной организации - Академии наук по примеру передовых государств Европы. К этому решению он пришёл в результате своих зарубежных поездок в ведущие научные учреждения, в ходе которых велись переговоры о приезде в Россию иностранных учёных (2). Образование Академии наук было одним из последних мероприятий Петра 1 и стало как бы завершающим актом преобразований начала XVIII в.
Задачи и облик Академии наук ещё не получили чёткости и завершённости в момент её основания, что наглядно видно из Указа Петраї от 20 января 1724 г. В нём предписывалось, чтобы в Академии "изыкам учились, также прочим наукам и знатным художествам и переводили книги" (3). Эта резолюция, написанная Петром 1, затем нашла более ясные очертания в именном Указе от 28 января 1724 г. (4).
В проекте 1724 г. был учтён опыт иностранных академий. Но он не просто копирует его, а учитывает российские традиции. Организационные формы развития русской науки испытывали влияние социально-экономических условий и культурных традиций России, что находит свое подтверждение в устройстве Академии наук. Прежде всего, отсутствовала богословская кафедра, едва ли не главная в это время в Парижской Академии. Большое значение придавалось в Проекте общественным наукам -исторической и юридической (5). Однако самым главным отличием было то, что с самого начала Российская Академия наук была связана с практическими потребностями страны. Академики получали жалованье, квартиры и научные заказы от правительства. То, что государство заботилось о материальном обеспечении деятельности и существовании Академии, видно из заголовка именного Указа 1724 г. "Об учреждении Академии и о назначении содержания оной доходов таможенных и лицентных, собираемых с городов Нарва, Дерпта, Пернова и Аренбурга" (6). Таким образом, с самого начала государство обеспечивало полноценное финансирование научно-исследовательской работы Российской Академии наук.
1724 г. явился во многом решающим в истории Академии. 13 января Петром 1 было подписано в Сенате "Определение об Академии" (7), 22 января им же был утверждён проект положения об учреждении Академии наук и художеств и университете при ней, составленный Блюментростом-лейб-медиком (8). По положению Академия являлась и научно-исследовательским и учебным заведением.
По проекту Академия объединяла три учреждения: собственно академию (то есть научно-исследовательский центр), университет и гимназию (высшее и среднее учебные заведения).
Это было новшеством по сравнению с тем, что существовало в Западной Европе. При Академии были организованы библиотека, Кунсткамера (музей), типография, обсерватория, физический кабинет, анатомический театр, ботанический сад, инструментальные мастерские, гравировальная и рисовальная палаты и др. (9).
Все науки, изучаемые в Академии, были разделены на три класса: "... в 1 классе...все науки математические и которые от оных зависят, во 2-м все части физики, в 3-м Гуманиорь, История и Права" (10). Петр 1 уделял особое внимание развитию общественных наук, выделенных в третий класс. Не случайно, что в Проекте есть специальный параграф, где чётко расписаны их задачи: "Третий класс состоял бы из тех членов, которые в Гуманиорах и прочих упражняются, и ещё свободно бы трём персонам отправлять можно: первая Элоквенучу и Стадиум Антиквитатис обучала, 2-я историю древнюю и нынешнюю, а 3-я право натуры и Публичное Купно с Политикою и Этикою (нравоучение)" (11). Этот пункт Проекта подтверждает стремление Петра 1 исследовать не только древнюю историю, но и нынешнюю, осмыслить путь, пройденный Россией.
Академия получала право избрания своих членов, чтобы тем, которые "в науках произошли, градусы академиков давать могли". Петр 1, согласившись с этими привилегиями Академии, написал резолюцию: "Позволяется" (12).
Ведение учёной корреспонденции поручалось секретарю Академии. Для управления материальной частью устанавливались должности директора, двух его заместителей и одного чиновника, ведавшего деньгами (13).
Академия начала жить и действовать. Почти весь 1725 г. прошёл в организационном устройстве её, и только 2 (13) ноября, после того как в Петербург прибыло большинство приглашённых академиков, состоялось их первое научное собрание Конференция. В Архиве Академии наук сохранился протокол этого собрания (на латинском языке). С первых же дней своей учёной деятельности новая Академия сумела подняться на высоты современной ей науки, и скоро печатный орган АН "Комментарии", начавший выходить с 1728 г., стал пользоваться мировой известностью, о чём убедительно свидетельствует письмо Д. Бернулли из Базеля Л. Эйлеру в Петербург, написанное в 1734 г. (14).
27 декабря 1725 г. в доме П. Шафирова в присутствии членов правительства и виднейших представителей царского двора и духовенства состоялось первое торжественное заседание Академии. Выступившие на нём академики Я. Герман и Г.Б. Бюльфингер отметили создание АН в России как выдающееся событие того времени (15).
Центром деятельности учёных Академии являлась её Конференция, которая состояла из действительных членов Академии - академиков и адъюнктов. Так как на академиков проектом положения 1724 г. были возложены и преподавательские обязанности, они именовались и профессорами. Адъюнкты, научными занятиями которых руководили академики, были их помощниками (16).
Первым президентом Академии наук, на основании указа Сената, в начале декабря 1725 г. стал Л.Л. Блюментрост (17).
Исторические условия XVIII в. обусловили тот факт, что Российская Академия наук на первых порах состояла исключительно из иностранцев. Примерно так же обстояли дела и в Германии в Берлинской АН, где и после 50 лет существования почти половина академиков были иностранцами. В России это было обусловлено ещё и таким обстоятельством, как занятость на государственной службе наиболее образованных и умных людей эпохи, что не позволяло им отвлекаться для чисто научной работы. Ярким примером такого служения был В.Н. Татищев.
Оренбургская экспедиция на Урале (1734-1737 гг.)
Начало систематического изучения истории Урала было связано с деятельностью Оренбургской экспедиции, которая работала параллельно с Академическим отрядом второй Камчатской экспедиции. Инициатором создания её и первым руководителем был И.К. Кирилов - обер-секретарь Сената, выдающийся географ и исследователь Уральского края. Формирование Оренбургской экспедиции было связано, прежде всего, с геополитическими и экономическими интересами России на её юго-восточных окраинах, с необходимостью расширения границ, укрепления обороноспособности, освоения природных богатств.
В начале XVIII в. Россия вплотную приблизилась к границам степного края. Русская колонизация и хозяйственное освоение степного Урала и юга начинаются во второй четверти XVIII в. и во многом связаны с деятельностью Оренбургской экспедиции и созданием Оренбургской укреплённой линии.
Основное население Южного Урала и Зауралья вплоть до XVII в. составляли башкиры. Южнее (в степях северного Казахстана) кочевала Киргиз-кайсакская орда (казахи и джунгары-калмыки). Постоянные непрекращающиеся набеги этих народов друг на друга с уводом скота и пленных не давали возможности спокойного освоения этого региона и обеспечения развития торговли со странами Востока. Башкирия присоединялась к России поэтапно, начиная с разгрома Казанского ханства в 1552 г. и до 1598 г. - времени ликвидации Сибирского ханства.
Создание отдельных укреплённых опорных пунктов на реке Белой и закладка Уфы в 1574 г. позволили начать заселение и освоение края русскими, но процесс этот шёл крайне медленно и сложно.
Необходимость более энергичного освоения юго-восточных окраин понимал правительствующий Сенат, обер-секретарём которого был в то время Иван Кириллович Кирилов, талантливый воспитанник Петра I, сторонник промышленного расцвета России, учёный, составитель "Атласа Всероссийской империи и генеральной карты России", руководитель топографо-картографических работ, организатор экспедиций в Сибир ; В 1733 г. он составил и подал в Сенат "записку" о необходимости укрепления безопасности юго-восточных границ России от набегов кочевников, расширения торговли со Средней Азией и Индией, усиления политического влияния государства на Востоке (105J& В 1734 г. им был представлен проект "Изъяснение о кирщиз кайсацких и каракалпакских ордах", в котором содержались конкретные предложения по решению новых задач, вставших перед Россией после присоединения к ней в начале 30-х гг. казахов Младшего жуза во главе с ханом - Абулхаиром.
Поводом для разработки этого плана послужило вторжение джунгар на территорию казахов. Видя невозможность отпора, хан Младшего жуза Абулхаир обратился в 1731 г. в Петербург с просьбой о принятии его "со всеми владениями (казахов Малой и Средней орды и каракалпаков) в подданство Российской империи и постройке русской крепости на казахской земле" (106). В 1734 г. Сенат принял указ о создании Оренбургской экспедиции Российской Академии Наук. В состав её были включены 95 человек самых различных специальностей: военные инженеры, архитекторы, геодезисты, ботаники, переводчики, врачи, аптекари, бухгалтеры, писцы, живописцы, корабельные мастера, лоцманы, священники, а также значительная военная сила в составе 15 пехотных рот, 350 казаков, 600 мещеряков.
15 июня 1734 г. экспедиция отправилась в "земли и народы азиатские" вместе с находящимся в Петербурге посольством хана Абулхаира. Два месяца пробыв в Москве, где было завершено снаряжение, экспедиция на 11 судах прибыла в Казань, откуда на санях к 10 ноября добралась до Уфимской крепости, (см. прилож.10, рис. 3). Зима прошла в сборах и подготовке всех сил, и 11 апреля экспедиция двинулась на юг с целью закладки города-крепости на реке Ори. В пути приходилось пробираться через восставшие районы башкир, что сильно затрудняло поход и всё-таки к концу лета участники прибыли к месту назначения. В написанной "Истории Оренбургской" П.И. Рычков отмечает, что 12 августа 1735 года "при Яике реке и устье Орском", то есть там, где намечалось по проекту И.К. Кирилова (107), был заложен город Оренбург (теперь Орск). (см. прилож. 15)
Однако снабжение строителей и гарнизона всем необходимым было прервано восставшими башкирами Уфы и Исети. Обоз с провиантом был остановлен в 60 верстах от Верхояицкой пристани. Защитники Оренбурга снабжались провиантом казахами, и поэтому крепость устояла от набегов башкирских отрядов. В течение всего периода продвижения экспедиции и закладки г. Оренбурга проводились картографические работы. В 1735 г. в Петербург была представлена первая карта Башкирии, в которой с максимальной точностью были нанесены данные о географии и природных ресурсах Оренбургского края. Вскоре, после закладки крепости-города, И.К. Кирилов, в силу ряда обстоятельств, принимает решение о своём переезде в Самару.
На Оренбургскую экспедицию были возложены, прежде всего, военно-политические задачи: выбор мест и создание на Южном Урале сети крепостей и укрепленных линий для отражения нападения кочевых и полукочевых народов на русские поселения и хозяйственного освоения южноуральского края. Интенсивное сооружение крепостей велось во второй половине 30-х - первой половине 40-х гг. XVIII века, из них наиболее важными были: Орская (1735 г.), Еткульская, Миасская, Чебаркульская, Челябинская (1736 г.) (см. прилож. 10, рис. 4). Многие из них стали позднее крупными торгово-промышленными и культурными центрами не только Южного Урала, но и России (Оренбург, Троицк, Челябинск). С деятельностью Оренбургской экспедиции тесно было связано и формирование Оренбургского казачества.
После смерти И.К. Кирилова в 1737 г. начальниками Оренбургской экспедиции были последовательно В.Н. Татищев (1737-1739 гг.), князь В.А. Урусов (1739-1741 гг.), а также И.И. Неплюев (1742-1758 гг.).
Наряду с решением военно-политических задач Оренбургская экспедиция занималась и хозяйственными вопросами. Она изучала природные богатства региона, определяла места для строительства городов и металлургических заводов, которые начали возникать с 40-х гг. XVIII в. (108).
Одновременно участники экспедиции выполняли огромную научно-исследовательскую работу в области истории, географии, экономики, этнографии, археологии, лингвистики и т.д. Это стало возможным благодаря тому, что Оренбургская экспедиция, как и вторая Камчатская, носила комплексный характер. В её состав входили учёные-специалисты в различных областях научных знаний.
Одним из первых историков Урала был И.К. Кирилов (1689-1737 гг.). Выходец из сословных низов, достигший высокого служебного положения благодаря своим способностям и уму, получивший возможность во время службы в Сенате близко соприкасаться с деятельностью Петра 1 , И.К. Кирилов сделался ярым сторонником реформаторских планов царя, направленных на укрепление военно-политической мощи России (109). Идеи его, отличавшиеся характерными для того времени широтой и смелостью замыслов, далеко превосходили возможности и получили свою реализацию гораздо позднее. Что же касается планов И.К. Кирилова в сфере экономики, то некоторые из них ему удалось осуществить ещё при жизни. Проведением таких мероприятий, как разведка полезных ископаемых, постройка горных заводов, развитие промыслов, торговли, сельского хозяйства он положил начало освоению экономических ресурсов и использованию природных богатств Южного Урала и тем самым содействовал росту и развитию его производительных сил (ПО).
Комплексная Академическая экспедиция (1768-1774 гг.)
Вторая половина XVIII в. явилась временем дальнейшего развития уральской истории, что было связано с известными успехами исторической науки в России в целом. На данном этапе по-прежнему господствующим направлением в исторической мысли об Урале оставалось официальное. Вместе с тем, в местной истории появились новые моменты. Наряду с расширением старой проблематики выдвигалась и новая: изучение истории приписки крестьян к заводам, история социальных движений, правда, больше в плане их перечисления, чем в аналитическом.
Исследователи стремились в большей степени связать вопросы исследования края с потребностями его дальнейшего развития, по-своему сочетая её с практическими рекомендациями, пытаясь предвидеть исторические судьбы Урала в рамках самодержавно-крепостнического строя. Центр тяжести исторических изысканий от разработки статистико-экономических и географических сведений об уральских заводах и населённых пунктах всё более перемещается к проблеме управления горнозаводским Уралом, к освещению его истории. Всё это было связано с необходимостью разработки дальнейшего пути развития горнозаводского производства.
Новым для уральской истории второй половины XVIII в. явилось более чёткое разделение процесса накопления знаний и собственно развитие исторической науки.
К 70-м гг. XVIII в. заканчивается в основном оформление горнозаводского Урала, который достаточно основательно утвердил себя как крупнейший промышленный центр России. В рамках территориального размещения горных заводов, рудников, экономических и культурных центров происходило и исследование истории уральского края.
По-прежнему основную роль в исследовании истории Урала играла Российская Академия Наук и её подразделения, а также созданный в 1755 г. Московский Государственный Университет, тесно связанный с ней. На его базе началась широкая издательская работа, которую возглавил Н.И. Новиков. С именем его связана публикация разнообразных источников по истории Урала.
Н.И. Новиков (1744-1818 гг.) - крупнейший издатель исторических источников в XVIII в. Он принял непосредственное участие в выявлении и публикации источников по истории уральского края. Исторические интересы Н.И. Новикова охватывали многие аспекты хозяйственного развития России и местной истории, что соответствовало общему движению передовой отечественной исторической мысли. Нас в данном случае интересует вклад издателя в развитие источниковой базы истории Урала.
Им был опубликован многотомный труд М.Д. Чулкова, составной частью которого была история уральской металлургии, и сочинение И.И. Голикова. Он разделял взгляды историков, которые идеализировали деятельность Петра 1 по развитию промышленности и торговли.
Первым опытом публикации источников по истории уральских заводов явилось "Топографическое описание заводов, лежащих в Уфимском наместничестве" (1). Вполне возможно, что первые сведения о горнозаводском Урале Н.И. Новиков получил от одного из сыновей уральского горнозаводчика М. Походяшина , который являлся "усердным почитателем Новикова" (2).
"Топографическое описание заводов" включало данные о 28 южноуральских заводах, относящиеся к 1782 г., и освещало большой круг вопросов: "В каких округах они состоят, по каким указам построены, и на каких речках и землях. Сколько при них рудников..., где получают белую глину..., а равно горновой камень..., так же флюс..., и по какой цене обходится, и какими людьми все заводские обработки исполняются и сколько их при каждом порознь..." (3).
Своеобразная форма приводимых сведений (в виде анкет) позволяла включить не только данные производственно-технического содержания, но и осветить деловые качества заводовладельцев, дать материал о рабочей силе, социальной принадлежности, численности, заработной плате. Сведения о заводах, составленные по единому плану позволяли сделать сравнение производства по отдельным предприятиям.
Н.И. Новиковым опубликован ещё один источник об Урале -"О древнем и нынешнем состоянии Великой Перми" (4). Горнозаводская тематика в этом источнике отражена при описании городов (особенно их гербов) как центров горнозаводской промышленности.
Одним из основных путей накопления фактов по истории Урала во второй половине XVIII в., как и ранее, был метод непосредственного наблюдения, получивший продолжение в ходе организации и деятельности новых Академических экспедиций. Из множества путешествий и экспедиций, проведённых во второй половине XVIII в., крупнейшее значение для исследования истории Урала, имели так называемые Академические экспедиции 1768-1774 гг., создавшие русской науке славу, далеко выходящую за пределы России.
Инициатором проведения этих экспедиций был выдающийся русский учёный-энциклопедист - М.В. Ломоносов, разработавший целую программу их осуществления, которая была реализована уже после его смерти.
Экспедиции были комплексными, их деятельность носила многоплановый характер. Они действовали по единой инструкции, из которой видно, что основной целью экспедиций являлось исследование природных богатств страны, а также собирание этнографических и исторических материалов. «...Академия надеется, что путешествующие... в таких местах, где пробудут несколько времени, описывать станут нравы, светские и духовные обряды, древния повести обитающих в той стране, которую проезжать будут, причем примечать встречающиеся древности, осматривать развалины и остатки древних мест... и другие достопамятности и древности» (5). Экспедиции проводили естественно-научные и этнографические наблюдения. Велось изучение археологических памятников, составлялись исторические справки, описания отдельных регионов России, которые становились объектом исследования экспедиций. Участники их не только собирали и обобщали факты, но и на основе их анализа проводили научные изыскания.
Вначале Академией наук было намечено проведение экспедиций по двум основным маршрутам - оренбургскому и астраханскому. Фактически же в ходе подготовки определилось 5 экспедиций - 3 оренбургских и 2 астраханских, во главе которых были поставлены П.С. Паллас, И.И. Лепехин, С.Г. Гмелин, И.А. Гильденштедт, И.П. Фальк. В каждый отряд, кроме руководителя, входило 5-6 студентов, прикомандированных для научной работы, а также технический персонал - рисовальщики, чучельники (6) (см. прилож. 14).
Деятельность Оренбургских отрядов началась с лета 1768 г. Предметом их исследований должны были стать Северный, Средний и Южный Урал (см. прилож. 10, рис.1).
В изучение истории Урала наибольший вклад внесли такие учёные, как И.И. Лепехин, П.С. Паллас, Н.П. Рычков и И.П. Фальк.
И.И. Лепехин (1740-1802 гг.) - человек исключительного трудолюбия, редкой эрудиции, он был одним из плеяды Ломоносовской научной школы, сказавшим новое слово в самых различных областях отечественной науки.(см. прилож. 4).
Сын семеновского солдата, Лепехин учился в академической гимназии и университете до 1762 г., затем был послан в Страсбургский университет, где пробыл до 1767 г., занимаясь разными отраслями естествознания и медициной, он получил степень доктора медицины. В 1768г., по возращении в Петербург, Иван Иванович был выбран в адъюнкты, а в 1771 г. - стал первым русским академиком.
Научные исследования на Урале в конце XVIII- начале XIX вв.
Традиции, заложенные Академией наук в 30-60-х гг. XVIIIB. по организации и деятельности научных экспедиций по изучению различных регионов России, в том числе, и в области истории, были продолжены в последней трети XVIII - начале XIX вв. Однако теперь крупные отряды учёных направляются не в восточные районы страны (Урал, Сибирь, Дальний Восток), а, главным образом, в северные и южные части Европейской России: экспедиция академика В.Ф. Зуева на юг, организованная в 1781 г., экспедиция Н.Я. Озерецковского к Ладожскому и Онежскому озёрам и др. (102). Однако это не значит, что Урал не был затронут исследованиями научных экспедиций или отдельными учёными.
В конце XVIII - начале XIX вв. уральский край продолжал изучаться, только теперь не по линии Академии наук, которая потеряла монополию на организацию научных изысканий, а других научных организаций и учреждений. Сбором исторических, географических, этнографических, экономических и других сведений на территории России, включая Урал, стали заниматься Военно-топографическое депо Генерального штаба, Вольное экономическое общество, Горный департамент, Корпус горных инженеров и др. Несомненно, что учёные Академии наук принимали непосредственное участие в работе этих учреждений, в экспедициях, организованных ими, выступали в роли консультантов при составлении планов и инструкций для экспедиций, помогали в обработке и исследовании собранных научных материалов.
На страницах академических изданий можно было встретить описание путешествий и результаты научных работ, проведёнными организациями и исследователями (103).
В 90-х гг. XVIII в. по заданию Вольного экономического общества совершил обследование Алтайских и Уральских заводов И.Ф. Герман.
И.Ф. Герман (1755-1815 гг.). Это был академик минералогии, горный инженер, член Вольного экономического общества. После поездки на Алтай и Урал он с 1801 г. стал начальником Екатеринбургского горного правления (104). В свободные от службы дни администратор собирал документальный материал по истории горнозаводского Урала, продолжая традиции своих предшественников - В.Н. Татищева, В.И. Геннина, П.И. Рычкова. Все источники и сведения, которые были им накоплены в ходе обследования алтайских и уральских заводов, стали основой его трудов по истории уральской горнозаводской промышленности (105).
Автор учёл законодательные акты, опубликованные произведения И.И. Голикова и М.Д. Чулкова, неопубликованные рукописи работ В.И. Геннина и Крамаренкова, архивы Канцелярии главного начальника "относящиеся до сего важного отрасля государственного хозяйства" (106). Часть данных была собрана И.Ф. Германом с помощью анкет, рассылаемых на заводы, им были также обобщены итоги личных наблюдений и впечатлений. То, что в своё время сделали И.К. Кириллов, В.И. Геннин, М.Д. Чулков, И.И. Голиков в отдельности, он свёл воедино, что придаёт трудам исследователя значение своеобразной энциклопедии о горнозаводском деле на Урале для практических и научно-исследовательских целей. Автор писал: "Не токмо для собственного моего управления, но и для сведения... правительства, равно и пользу служащих по сей части чиновников и управляющих" (107).
Для изысканий И.Ф. Германа характерны детальное описание техники и технологии металлургического производства, добычи руды, заготовки древесного угля. В них даются историко-статистические сведения о заводах, сводные статистические таблицы о выплавке металлов по отдельным предприятиям с момента основания их и вплоть до начала XIX в., численности рабочих, распределении рабочего времени, производительности труда, стоимости продукции и сумме оброчных денег (108).
Однако работы исследователя не сводятся только к простой статистике уральской металлургии. Он пытается дать исторический очерк возникновения и развития горнозаводской промышленности на Урале.
И.Ф. Герман выдвигает периодизацию истории горнозаводского Урала XVIII в., которая, с точки зрения принципов, заложенных в неё, совпадает с периодизацией В.Н. Татищева, то есть даётся по царствованиям :
1. XVII в. - первые Романовы;
2. 1700-1730 гг. - правление Петраї, Екатерины 1, Петра II;
3. 1730-1740 гг. - правление Анны Ивановны;
4. 1740-1762 гг. - правление Елизаветы Петровны;
5. 1762-1796 гг. - правление Екатерины II;
6. 1796-1801 гг. - правление Павла 1.
Соответственно каждому периоду посвящалась отдельная глава. Однако описаны подробно только первые три периода.
Историю горного дела в России И.Ф. Герман сводил к истории Урала. Истоки горнозаводского производства здесь он видел в XVII в. Анализируя позиции своих предшественников, исследователь, как и В.Н. Татищев, приходит к убеждению, что "начало действительно учинилось не прежде, как во время царя Михаила Фёдоровича, около 1628 года" (109). Уровень развития металлургии в это время он считал низким. Собственно же история горнозаводского Урала начинается, по мнению учёного, со времени Петра 1, которое им расценивалось как переломный момент в истории уральских заводов. В этом отношении И.Ф.
Герман не расходился с В.Н. Татищевым в оценке роли Петра 1 в становлении металлургии края, за исключением понимания вклада в этот процесс русских и иностранных специалистов. Автор продолжал традицию В.И. Геннина, отводя решающее значение в создании горнозаводского дела на Урале иностранцам. История уральского края, начиная с XVIII в., освещалась им с административно-управленческой точки зрения.
Во втором периоде И.Ф. Герман выделил развитие уральских предприятий до создания Обер-бергамта (1722 г.), которое характеризовалось историком как этап создания первых заводов казной и Н. Демидовым, когда не было законодательства в области горнозаводской промышленности, а местные власти и население мешали созданию предприятий. Главную причину затруднений в строительстве первых заводов он видел в том, что "заводские и рудные дела находились под разными начальствами" (110). Таким образом, И.Ф. Герман был сторонником сосредоточения управления горными заводами в одних руках.
Автор, как и его предшественники, поставил вопрос о ходе приписки государственных крестьян к уральским заводам. По его мнению, приписка началась сразу же после постройки первых заводов в 1700 г., однако в первые два десятилетия не существовало законодательных актов о приписных крестьянах. Первым нормативным актом И.Ф. Герман признаёт Берг-привилегию 1719 г., то есть с образованием Берг-коллегии начинается и регулирование управления горнозаводским Уралом, "заводские дела получили немалую твёрдость" (111). Историю управления и относящиеся к нему акты историк рассматривал в контексте оптимального получения прибылей от горнозаводского дела. Необходимость формирования местных органов управления уральской металлургией, по мнению автора, возникла в связи с бурным заводским строительством, возникновением в крае десятков заводов.
С И.Ф. Германа в уральской историографии начинается изучение деятельности наиболее видных горных администраторов. Естественно, что в центре внимания историка находились В.И. Геннин и В.Н. Татищев.
Главное внимание он уделяет личности В.И. Геннина, для оценки которого использует данные И.И. Голикова. Исследователь разделяет его точку зрения на него как на администратора, достойного исполнителя идей Петра 1 и создателя научных трудов. Им приведены инструкции В.И. Геннина , указы, документы нормативного характера, составленные Виллимом Ивановичем.
