Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Система периодической печати Таврической губернии. История формирования и проблемы типологизации 16
Глава II. Характеристика частной газеты как разновидности периодики Таврической губернии конца XIX — начала XX веков 41
2.1 Общие условия функционирования и развития частной газетной прессы губернии.. 46
2.2. Характерные черты и особенности частных изданий Таврической губернии 67
2.3. Методика анализа периодических изданий 86
Глава III. Особенности отражения проблем образования женщин на страницах частной периодической печати Таврической губернии 92
3.1. Особенности и проблемы первоначального, среднего и профессионального образования женщин 93
3.2 Проблема получения женщинами высшего образования 116
Глава IV. Трудовая и профессиональная занятость женского населения по данным частной газетной прессы Таврической губернии 132
4.1. Педагогическая деятельность женщин 133
4.2. Деятельность женщин в медицинской области 139
4.3. Производственная и непроизводственная сфера деятельности женщин 146
4.4. Предпринимательская деятельность женщин 757
4.5. Женщины на государственной службе 153
Глава V. Основные аспекты социально-политической активности женщин в материалах частной периодики Таврической губернии 157
5.1. Благотворительная деятельность женщин 158
5.2. Женские объединения 169
5.3. Сведения о женской политической активности 173
Глава VI. История семьи и история повседневности в отражении частной газетной прессы Таврической губернии 194
Заключение 221
Библиография 225
- Характерные черты и особенности частных изданий Таврической губернии
- Проблема получения женщинами высшего образования
- Производственная и непроизводственная сфера деятельности женщин
- Сведения о женской политической активности
Характерные черты и особенности частных изданий Таврической губернии
Появление новых частных периодических изданий с довольно разнообразной программой привело к оттоку читателей и сокращению интереса к официальным изданиям. В этой связи показательна заметка «Ведомостей» от 1876 г., в которой сообщалось, что в административных сферах обсуждается вопрос о мерах к содействию развития губернской печати, в числе которых рассматривалась передача изданий «в частные руки с пособием от казны».95 А в сентябре 1882 г. советник Таврического губернского правления А.Н. Юрьев обратился к губернатору с запиской «О расширении программы Таврических губернских ведомостей на 1883 год».9 Предлагалось «ходатайствовать перед МВД о разрешении перепечаток из других газет, телеграмм Северного телеграфного агентства, а также сведений с мест». Предложения А. Юрьева были приняты благосклонно. Губернатор, «находя, в интересах края, весьма полезным иметь печатный орган, который содействовал бы приурочению того или другого Правительственного распоряжения или осуществлению предположений административной власти», а также констатируя, что «Таврические губернские ведомости» «в настоящее время не удовлетворяют той цели, которая имеется в виду» , обратился в МВД с ходатайством о расширении программы издания. Однако, несмотря на полученное разрешение, губернское правление так и не наладило связь с Северным телеграфным агентством. И хотя некоторое время в середине 1880-х гг. «Таврические губернские ведомости» выходили три раза в неделю, уже в 1890 г. газета стала выходить всего один раз в неделю, при этом формат ее несколько уменьшился, исчезла «неофициальная часть».
2. 1880-е—1905 гг.: появление частной ежедневной прессы; рост количества и качества локальных периодических изданий. Процесс получения разрешения на право выпуска периодического издания в Российской империи до 1905 г. был достаточно сложным. В.Г. Короленко отмечал, что «высшая администрация того времени смотрела на провинциальную газету как на праздную затею, совершенно излишнюю и, пожалуй, вредную... Поэтому добиться права на издание частной газеты в провинции в то время было почти невозможно. Первые отступления от этого правила были сделаны в пользу торгово-промышленных интересов». Действительно, торговые интересы резко повысили спрос на оперативную торговую информацию и рекламу, потому частные газеты в провинции нередко возникали как справочные и рекламные органы. Обычно газеты получали названия соответствующих по месту издания «листков справок и объявлений», «биржевых» или «справочных листков». Первые подобные периодические издания появились в городах Таврической губернии в 80-е гг. XIX века; затем из них нередко вырастали газеты с более широкой программой. Для примера: «Севастопольский справочный листок», выходивший два-три раза в неделю, появился в 1882 г.; в 1887 г. он был переименован в «Севастопольский листок» и выходил по этим названием еще год. В феврале 1888 г. редактор-издатель газеты О.А. Протопопова перенесла собственную типографию, а заодно и издание газеты в столицу губернии Симферополь, изменив ее название на «Крым». И с 13 марта 1888 г. в Симферополе три раза в неделю стала выходить «политическая, общественная и литературная» газета «Крым», в 1898 г. перешедшая на ежедневный выпуск.
Некоторые издания в приморских городах имели сезонный характер, то есть выходили в то время, когда в городах было много приезжих читателей. К примеру -«Ялтинский справочный листок», появившийся в Ялте в 1884 г. и выходивший еженедельно во время осеннего сезона. В первый год издания газета печаталась в севастопольской типографии СМ. Спиро, но уже на второй год печать была перенесена в Ялту. В ноябре 1885 г. «Ялтинский справочный листок» из сезонного издания превратился в регулярное и до 1889 г. выходил дважды в неделю.
Первые ежедневные издания Таврической губернии появились в конце 1880-х гг. в Севастополе и Ялте. В столице губернии — Симферополе - газеты «Крым» и «Салгир» перешли на ежедневный выход только в конце 1890-х гг.; в Керчи первое, постоянно выходящее ежедневное издание («Южный курьер») появилось в 1901 г., в Бердянске и Феодосии - в 1910 г., в Евпатории — в 1911 г., в Мелитополе - в 1912 г.
Севастопольская газета «Крымский вестник», возникшая в 1888 г., была «общественно-политической и культурной газетой, выходившей «ежедневно, кроме дней послепраздничных». Фактически «Крымский вестник» стал долгожителем не только севастопольской, но и губернской частной дореволюционной периодики, так как пережил революцию 1917 г. и завершил выход осенью 1920 г. «Ялтинская справочная газета» начала выходить ежедневно также в 1888 г. Однако, в отличие от «Крымского вестника» с его широкой общественно-политической программой, это было сугубо справочное издание, обеспечивающее читателей минимумом информации. Газета просуществовало четыре года, затем, в 1893 г., стала называться «Ялта». Будучи еженедельником, «Ялта» выпускала ежедневные прибавления. В 1898 г. газета снова была переименована и под названием «Крымский курьер» выходила до мая 1907 г.
Симферопольская газета «Крым» первоначально выходила три раза в неделю, с 1893 г. - шесть раз, и, наконец, в 1899 г. перешла на ежедневный выпуск. Просуществовало это издание до 1906 г., а затем еще два года под другими названиями из-за регулярных проблем с цензурой.
Начало XX столетия сопровождалось ростом количества периодических изданий Таврической губернии. Приток приезжих в Крым неизменно возрастал, отдыхающие испытывали потребность в информации о товарах и услугах; в свою очередь местным жителям необходимо было размещать рекламу о сдаче жилья в наем, услугах врачей, летнем отдыхе в доступных местных изданиях. Весьма популярным стал такой тип изданий как газеты справок и объявлений. Для примера - «Крымский листок объявлений», выпускавшийся Е.А. Гире с ноября 1902 г. в Симферополе. Программа издания была предельно краткой и включала в себя объявления, справочный отдел с курсовыми ценами симферопольских банков, цены на рынках, сведения о заседаниях земских и других учреждений, а также расписания поездов. В 1904 г. программа газеты была расширена разделами: «городские происшествия», «списки убывших и прибывших в Крым» и «мелкие известия по сельскому хозяйству».101 Еще один пример - «Ялтинский листок» -ежедневная газета, издававшаяся в Ялте в 1901-1904 гг. Ее программа, помимо публикации распоряжений правительства и телеграмм, включала: объявления фондового и товарного рынков; объявления о торгах и подрядах; календарные сведения; астрономические сведения; адреса лиц и учреждений Ялты; списки дел, назначенных к слушанию в местных судах; списки недоставленных телеграмм; списки приехавших в Ялту; расписание движения поездов и пароходов; справочный указатель и частные объявления.
Проблема получения женщинами высшего образования
С конца XIX века подобные заведения начали открываться и в Таврической губернии. Например, в Керчи существовала женская субботняя школа, в которой в 1899— 1900 гг. обучалось 164 ученицы. Грамотных среди них было 81 человек, малограмотных — 54 и совершенно неграмотных — 29; при этом взрослых учениц в возрасте от 16 до 21 года было 19, подростков — 33 и детей - 112. Преподавание в керченской школе велось в пределах программы народных школ.254 В Симферополе при частном платном училище Э.А. Нергер были организованы общеобразовательные вечерние женские курсы в объеме четырех классов женских гимназий255; в Севастополе — вечерние и воскресные курсы грамоты для женщин «рабочего сословия», женская субботняя школа .
В периодической печати зафиксировалось, что помимо обучения девочек чтению, письму и элементарным знаниям, некоторые начальные женские учебные заведения поднимали вопрос о преподавании своим ученицам каких-либо ремесел, пригодных в домашнем быту, например, швейного или башмачного. «Сплошь да рядом бывает, что мать семейства, крестьянка или мещанка, сама не умея выкроить и сшить себе платье, вынуждена платить за работу из своих скудных крох. Контингент же учениц народной школы - это будущие матери крестьянского или мещанского сословия, которым знание, например, швейного дела принесет чувствительную пользу, избавив от необходимости приплачиваться на заказах или на покупке готовых предметов», - отмечали современники. Воплощение подобных идей демонстрировалось на примере г. Екатеринославля, где при бесплатной женской школе с шестилетним курсом обучения был открыт в 1887 г. специальный рукодельный класс для обучения шитью и кройке белья и платья. В этот чисто профессиональный класс ученицами принимались как окончившие бесплатную школу или женскую прогимназию, так и пробывшие в школе не менее 4-х лет. В 1888/89 учебном году в школе числилось 306 учениц. Важно отметить, что доступ в эту школу был открыт всем без различия вероисповеданий и сословий.
Особому вниманию и оценке прессы подвергалась деятельность местных властей по развитию системы образования. Сотрудники газет констатировали заслуги земства, как в количественном увеличении начальных учебных заведений, так и в проведении в народные массы осознания необходимости школ и значения грамотности. Об этом, в частности, свидетельствует то обстоятельство, что хотя большинство элементарных школ существовало на средства крестьянских обществ, они получали пособия и от земства. Отмечалось, что «в качественном отношении не может быть и сравнений между школой настоящею - земскою и народной школой, существовавшей до введения земской реформы». Однако встречались в периодике и жалобы на работу местных органов власти. Например, в письме некоего Д.Б. указывалось на «пробелы» в деятельности Днепровского уездного земства, в том числе на недостаточность работы в сфере народного образования. Автор замечал, что земство тратит десятки тысяч на женскую прогимназию г. Алешек, «которая нужна и доступна лишь нескольким состоятельным горожанам, не принадлежащим к сельскому сословию», оставляя при этом целые волости без народных училищ. По мнению анонима, делами женской прогимназии следовало заниматься городской думе г. Алешек, а земству — обратить больше внимания на образование сельской местности.
Освещалась в периодической печати и работа государственной власти в области образования: публиковались сообщения об издании новых законов и указов, разъяснения и комментарии к ним. Интересно отметить, что в начале XX столетия на государственном уровне рассматривался вопрос о введении в Российской империи всеобщего начального обучения. Как отмечала пресса, предполагалось предоставить всем детям обоего пола возможность по достижении школьного возраста 9—11 лет пройти полный курс обучения в «правильно организованной школе». Как известно, начинание это так и не было претворено в жизнь.
Нередко периодика обращала внимание на непродуманность проводимых властями мер. Например, в печати рассматривался закон от 15 ноября 1906 г., по которому «служащие обоего пола в торговых заведениях, складах, конторах и в ремесленных заведениях, не достигшие 17-ти летнего возраста, независимо от перерыва, устанавливаемого обязательными постановлениями на завтрак и обеденный отдых, освобождаются ежедневно в будние дни на 3 часа для посещения школ во время, указанное для этого обязательными постановлениями». Газета указьшала на невозможность реализации данного закона в виду отсутствия специальных школ. В общеобразовательных заведениях занятия начинались с утра и длились более трех часов, а заниматься в вечерних школах рабочие не могли ввиду сильного переутомления по окончанию трудового дня. В печати подчеркивалось, что властям необходимо как-то менять существующее положение дел, иначе принятый закон - «просто пустые слова».
Несовершенство российского законодательства вызывало естественную критику общественности, желание его дополнить или изменить, а политические изменения начала XX века, формирование в государстве демократической культуры открывали путь для взаимодействия с властями. К примеру, согласно параграфу II правил, утвержденных 22 августа 1902 г. министром народного просвещения, уроки для взрослого населения при низших начальных учебных заведениях могли быть «разрешаемы для лиц мужского и женского пола, но для каждого пола отдельно». «Однако в этом случае учителям земских школ приходится затрачивать труд и время вдвойне», — писалось в конце 1905 г. в газете «Крымский вестник». Поэтому симферопольская уездная земская управа, «присоединяясь ко мнению училищной комиссии», подала правительству ходатайство об изменении II параграфа вышеупомянутого закона, то есть о разрешении ввести совместное обучение взрослых.
Производственная и непроизводственная сфера деятельности женщин
Довольно значительных профессиональных успехов на рубеже XIX — XX веков достигли русские женщины в медицинской сфере деятельности. Публикуя многочисленные сведения о практикующих в Российской империи женщинах-врачах, периодическая печать отмечала, что на 1888 г. в земских губерниях с областью войска Донского работало 283 женщин-врачей, в не земских - 31, в прибалтийских и остзейских - 10, в Сибири - 4. При этом в газетах Таврической губернии неоднократно писалось о недостаточном количестве в России женщин-врачей. Так, например, в Московской и Петербургской губерниях на каждого врача-мужчину приходилось по 4770 больных, а на каждую женщину-врача - по 5570, то есть на 800 человек больше.422 Подчеркивалась необходимость усиления состава женщин-врачей на земской службе и «обязательное приглашение их в те уезды, в которых еще нет». Указывалось и на востребованность в женщинах-фельдшерицах, которых «ни в коем случае нельзя заменить мужчинами-врачами, так как женская часть населения всегда предпочтет обратиться скорее к акушерке, чем к такому врачу».424
Данные периодической печати дают представление и о плодотворной деятельности женщин Таврической губернии на медицинском поприще. Газеты изобиловали как объявлениями частных акушерок, женщин-врачей, в основном, специалистов по женским и детским болезням, либо зубных врачей, а также массажисток, работающих под наблюдением врачей и лиц, практикующих гимнастику425; так и сведениями о работе женщин при земских больницах и грязелечебницах акушерками, фельдшерицами, врачами. Для примера можно привести объявление, дающее представление об условиях работы на казенной службе: «Приглашаются в феодосийское земство опытная фельдшерица-акушерка и практически знакомая с женскими, кожными и детскими болезнями опытная повивальная бабка. Желательно знание татарского язьпса. Жалование фельдшерицы-акушерки с квартирными - 540 руб., повивальной бабки - 480 руб. Три прибавки по 15 % каждые пять лет, ежегодно месячные отпуска. Разъезды на земских лошадях. Место службы: татарские деревни на фельдшерских пунктах совместно со школьными фельдшерами в 20 верстах от г. Керчи. Природа бедная, частые северовосточные ветры. Хороших квартир нет».427
Женщины-врачи работали как в городской, так и сельской местности, состояли наравне с мужчинами в местных медико-фармацевтических обществах, «обществах врачей».428 При богоугодных заведениях трудились сестры милосердия.429 В 1884 г. в Ялте по частной инициативе графини Клейнмихель была создана община сестер милосердия, предназначенная для приезжих больных, «страдающих большею частью грудными болезнями и, вследствие недостаточных средств, не имеющих возможности справиться с ялтинской дороговизной. ... И вот, чтобы облегчить страдания несчастных, чтобы доставить возможность бедным больным за умеренное вознаграждение (35 рублей в месяц) лечиться, пользуясь кой-какими лекарствами и теплым уходом сестры милосердия, который так необходим и желателен больному в тяжелую минуту, добрые люди устроили здесь общину сестер милосердия».430
Важно подчеркнуть, что для Таврической губернии, часть населения которой являлась мусульманами, занятость женщин в медицинской области была особенно актуальна. Однако, несмотря на насущную необходимость наличия в губернии достаточного количества женщин-врачей, о чем с настойчивостью писала периодическая печать, все еще преобладало недопонимание этого местными властями и общественностью. К примеру, пресса сообщала, что в середине 1880-х годов феодосийское земство закрыло самостоятельный врачебный участок в г.Старый Крым. До закрытия участка при лечебнице его состояла в качестве сестры милосердия и акушерки некая Д., с закрытием же участка — «надобность в услугах госпожи Д. миновала». Не имея прав фельдшерицы, госпожа Д. с необыкновенной энергией решается добиться их: «она отправляется в Петербург, учится там два года, выдерживает испытание и возвращается восвояси во всеоружии скромной, но почтенной деятельности фельдшерицы-акушерки». «Надо было ожидать, - рассуждали газетчики, - что земство с удовольствием примет на службу эту фельдшерицу, так как почти вся южная часть уезда населена татарами, а всем известно, что татарки не обращаются за медицинской помощью к мужчинам-врачам и фельдшерам. Но не так взглянул на это дело участковый врач (судакского участка): открывшуюся фельдшерскую вакансию в его участке он заместил выписанным из-за моря
фельдшером, а г-жа Д. осталась без места, а вновь приобретенные знания и прежняя практика и опыт - без приложения!»431
Еще один показательный пример — о событиях в г. Бахчисарае, за развитием которых с особенным вниманием на протяжении нескольких номеров следила редакция газеты «Крым», надеясь таким образом добиться восторжествования справедливости. Итак, в № 20 за 1889 г. находим сообщение: «Заносим в нашу сегодняшнюю хронику крайне прискорбный факт. Бахчисарайская городская управа, с целью обогащения городской кассы ... постановила, в последнем заседании, упразднить должность женщины-врача. Место это, в настоящее время, занимает госпожа Петрова, которая в продолжение своей службы в Бахчисарае успела приобрести всеобщее уважение и создала среди татарского населения большую практику. Кто знает, как неохотно подпускают татары врачей-мужчин к своим женщинам - тот не может не скорбеть о случившемся. В особенности пожалеют об этом те бедняки, которые находили у г-жи Петровой не только врачебный совет, но и посильную денежную помощь на медикаменты. Неужели, в самом деле, бахчисарайские дельцы думают поправить городские дела при помощи ничтожной суммы 500 р., назначавшихся в жалованье женщине-врачу?!»432 Причем именно гласные Аджи-Абла и Муиджи-Абла, «а за ними и все татары» предложили прекратить выдачу жалования женщине-врачу г-же Петровой, хотя против этого и восстали гласные-православные.433 Данное событие вызвало крайне негативную реакцию работников газеты, которые с негодованием писали: «Желательно знать: как будет обходиться город с одним врачом, на обязанности которого ляжет заготовление лекарств при приемном покое, и которого часто вызывают из города в окрестности, находящиеся вне района земских врачей? ... Даже при возможности исполнения столь сложной обязанности одним человеком, кто станет отрицать полезность существования в городе женщины-врача, когда полезность ее доказана всюду, а тем более здесь, где до появления г-жи Петровой женщины-татарки не знали, что такое правильное лечение и пользовались местными знахарками, лечение которых состоит в нашептывании и подкуривании с прибавлением медикаментов вроде синего камня, всеисцеляющего керосина, дегтя и т.п. Факт полезности женщины-врача доказывается уже тем, что татарки в последнее время попривыкнув к ней, стали охотнее обращаться за помощью, оставив на время своих «шептух», и вдруг в это время наши «умники» гласные-татары находят лишним иметь у себя - для своих же женщин -женщину-врача».
Сведения о женской политической активности
Отметим, что частная периодическая печать Таврической губернии стремилась привлечь внимание общественности и на проблемы, существующие в сельской местности. Обсуждая в одной из статей причины значительной смертности грудных детей в деревнях, авторы публикации видели истоки этого в сложности положения матери-крестьянки, которая «прежде всего, - работница, помощница мужа, а потом только кормилица». «Прекрасный, симпатичный и высокогуманный долг по отношению к своему грудному младенцу она отодвигает на задний план, и, отправляясь на полевые работы на целый летний день, оставляет дома свою грудную малютку на одном только попечении дряхлой 700 т старухи», - сокрушались журналисты. 1ак называемая «двойная занятость» не позволяла женщине полноценно исполнять свои материнские обязанности.
Среди вопросов повседневной жизни крестьянства особое внимание периодики было обращено к проблеме алкоголизма. Вот, к примеру, бытовая картинка из одного селения Таврической губернии: «Эх, мужицкое горе! Вот он и сам явился, с воспаленными, дико сверкающими глазами, с синяками на лице и с запекшейся кровью, в разорванной одежде. — Да ты бы хоть людей постыдился... Детей пожалел... — Раз...шибу!! Жена и дети бросаются в рассыпную, часто проводя ночь где и как попало.
И такую картину семейного счастья приносит желанный и спасительный урожай многим сельчанам... Грустное, тяжело-грустное явление крестьянского быта. Но как пособить ему? Каким-нибудь способом ограничить пьянство по селам и деревням, ограничить семьи от посягательств их главы на хлеб насущный... С уменьшением пьянства сколько бы уменьшилось разбитых, искалеченных членов у слабейших, сколько бы уменьшилось страданий у крестьянских жен и матерей!»701
Или еще один пример: «Наступило и у нас время увеселений: крестьяне почти спозаранок напиваются до одурения и, придя домой, начинают немилосердно колотить своих жен, отчего у нас почти 1/5 часть баб татуированы, но не наколками, а кулаками мужей. Последний род увеселений слишком и слишком тяжело действует на душу и на нервы: неужели же нет возможности спасти несчастных женщин от невольничества и продажи? (Я думаю, что читателям известен обычай крестьянский покупать жен, т.е. давать за девицу известную плату и тогда считать ее своею вещью); между тем как стремления всех народов направлены к уничтожению невольничества, у нас, в провинции, это невольничество существует и процветает в самых широких размахах».702
Данные примеры наглядно свидетельствуют, что проблема алкоголизма имела определенный тендерный аспект, так как страдали этой болезнью в основном мужчины, но результаты сказывались на состоянии всей семьи. Состояние алкогольное аффекта нередко являлось причиной «домашнего насилия», когда мужчины избивали более слабых и незащищенных членов семьи — своих жен, детей, даже матерей. Кроме того, последний пример демонстрирует и существовавшее неравноправное положение женщины в семье, ее зависимость от мужа.
Конечно, мы не можем утверждать, что вышеприведенные примеры были типичны для каждой крестьянской семьи и являлись стандартной картиной семейных отношений в деревне. Тем более что свою задачу издатели-редакторы газет Таврической губернии видели в привлечении внимания к «социальным язвам», следовательно, нередко публиковали на страницах изданий информацию «из ряда вон выходящего» характера. Следует учитывать и удаленность авторов публикаций от сельской жизни, распространенное среди горожан восприятие крестьянина как человека невежественного, далекого от культурного образа жизни. Кроме того в одном из примеров подчеркивалось, что действие происходит в период сезонных сельскохозяйственных работ — особо тяжелом времени для всего крестьянства, занятого тяжелейшим физическим трудом, и находящем своеобразную отдушину в алкоголе.
Зафиксировала частная периодическая печать и изменения в социальном-поведении, новые тенденции, имевшие место в сельской местности. Например, в одной из деревень Таврической губернии, как сообщалось в газете «Крым» в 1889 г., начало практиковаться следующее «нововведение»: девушка-невеста заключала со своим женихом условие, по которому последний обязывался исправиться, «т.е. оставить шалости холостой жизни, а в особенности употребление спиртных напитков». Жених должен был следовать данному слову в течение определенного периода времени, тем временем девушка внимательно следила за его поведением, и только если условие безукоризненно выполнялось — назначался день венчания. «Не прогресс ли это! — восклицал автор сообщения, являвшийся мужчиной, что очевидно из его комментария. — «Надо надеяться, что со временем, сделки эти будут обусловливаться неустойками и обязательствами жены не изменять мужу». Эта публикация интересна и с точки зрения существовавших в обществе тендерных стереотипов (в отношении мужчины - «холостяцкие шалости» уже женатого человека, употребление спиртного; в отношении женщины — склонность к изменам), а также как пример проявления инициативы со стороны сельской жительницы, не желающей мириться с традиционным положением вещей и распространенными проблемами семейной жизни.
Еще один наглядный пример происходящих на рубеже веков перемен в социальной психологии - «оригинальное» исковое прошение, потупившее к мировому судье Севастополя: «невеста требует от жениха 80 рублей вследствие того, что жених, будучи очень ревнив, требовал от нее полного отречения от общества и, между прочим, запрещал ходить на полевые работы, вследствие чего и произошел убыток в 80 рублей». В конце сообщения указывалось, что мировой судья постановил вызвать свидетелей для «удостоверения силы ревности крымского Отелло».705
Материалы частной периодической печати позволяют нам представить некоторую картину повседневной жизни городских и сельских обывателей, жизненные циклы людей. Например, описание уездного города губернии Алешки, расположенного на границе с Херсонской губернией и ее столицей: «Летом наш город пустует: мужчины уходят в город [Херсон], а женщины и девушки отправляются в Херсон на шерстомойки или в степь, на полевые работы. Зимою город оживляется. В это время устраиваются свадьбы на малороссийский лад: толпы народа появляются на улицах нашего города с танцами под звуки скрипки и оглушительного бубна, предшествуемые молодой четой, с вьющимися над их головами красными флагами».
Похожие диссертации на Частная периодическая печать Таврической губернии как источник по социальной истории России конца XIX - начала XX веков
