Греческая Церковь на Кавказе в XIX - начале XX вв. Цацаниди Панает Дмитриевич

Содержание к диссертации

Введение

ГЛАВА 1. ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ГРЕЧЕСКИХ ПРИХОДОВ НА КАВКАЗЕ... 21

1. Греческие епархии на Кавказе: из истории устройства 21

2. Административное устройство Грузинского экзархата и Греческая Церковь 26

3. Состояние греческого прихода в Армении 50

4. Роль духовенства в обустройстве греков Карсской области 56

5. Формирование греческих приходов в Черноморской губернии 64

ГЛАВА 2. ПОЛОЖЕНИЕ ГРЕЧЕСКОГО ДУХОВЕНСТВА НА КАВКАЗЕ С КОНЦА XIX в. ПО 1920-е гг 75

1. Условия и порядок приезда в Россию лиц духовного звания, их материальное положение и быт 75

2. Владения Греческой Церкви на Кавказе 90

3. Греческая Церковь в условиях либеральных преобразований в России (1905 г., февраль 1917 г.) 99

4. Начало гонений на служителей культа 122

ГЛАВА 3. СОСТОЯНИЕ ДУХОВНОГО ПРОСВЕЩЕНИЯ И БОГОСЛУЖЕНИЕ 135

1. Духовные училища: епархиальные, церковно-приходские, школы грамоты 135

2. Церковное пение и усилия греков, связанные с ведением литургии на родном языке 162

3. Строительство и материальное оснащение греческих храмов 176

Заключение 190

Библиографические ссылки 205

Список использованных источников и литературы 223

Список сокращений 233

• Греческие епархии на Кавказе: из истории устройства
• Условия и порядок приезда в Россию лиц духовного звания, их материальное положение и быт
• Духовные училища: епархиальные, церковно-приходские, школы грамоты

Введение к работе

Удивительно, но факт: овеянная легендами и мифами Древняя Эллада известна современному российскому читателю намного лучше, чем история современной Греции. Это во многом объясняется тем, что древнегреческой истории и культуре, как в дореволюционный, так и в советский период, было посвящено огромное количество исследований. До Октябрьского переворота 1917 г. связь с древнегреческой историей незримо поддерживалась и через изучение древнегреческого языка, преподавание которого в российских учебных заведениях было поставлено на очень высокий уровень.

Между тем отношения с греческим миром поддерживались в России неразрывно с момента принятия христианства на Руси. Этому способствовали широкие экономические и духовные связи Руси с Византией. После падения Константинополя в 1453 г. Россия объявляет себя правопреемницей великих византийских традиций и претендует на роль Третьего Рима. Тогда же значительная часть греческой интеллигенции и духовенства оседает в России и принимает деятельное участие в прогрессивных преобразованиях, происходившие здесь в XVI-XVIH вв. Надежными союзниками России, ее связующим звеном с восточным миром становятся и греки, оставшиеся под тяжелым османским игом. В это время активизируются церковные связи, греческие богословы активно участвуют в исправлении русских богослужебных книг и церковной практики. Греческие монахи, проживавшие в пределах Османской империи, берут на себя роль агентов России, представляя ей ценные сведения о «бусурманах».

Особенно интенсивными становятся русско-греческие связи в конце XVIII в. После подписания Кючук-Кайнарджийского мирного договора (1774 г.) с Турцией Россия получает выход к Черному морю и присоединяет к своей территории побережье от Измаила до Анапы. Роль греков в освоении этого региона и развитии судоходства трудно переоценить [1].

Большой интерес к судьбе греческого народа был проявлен в России в начале XIX в. Это объяснялось, с одной стороны, активизацией российской внешней политики на Балканах и на Востоке вообще, а с другой - интересом, проявленным Россией и российской общественностью к национально-освободительной борьбе греческого народа в 1821-1829 гг. В глазах прогрессивной русской общественности Греция вела неравную борьбу с тираном, олицетворением которого являлась Турция; боролась не за «химерические» свободы, а за свою честь и независимость. Победоносный исход Русско-турецкой войны 1828-1829 гг. и подписание Адрианопольского мирного договора 1830 г. становятся одним из решающих факторов в создании современного греческого государства.

Параллельно все эти годы, но особенно с конца XVIII в., после проникновения российской эскадры под руководством адмирала Орлова в Средиземноморье (1770 г.), проходила миграция греческого населения Османской империи в Россию. С каждым годом численность греческих общин на северном побережье Черного моря возрастала. Торговые связи становились причиной образования греческих колоний и в глубине материковой части России: Москве, Петербурге, Киеве, Астрахани и других городах.

Однако миграционные процессы с началом покорения Россией Кавказа в XIX в. по своей интенсивности многократно превосходили все предыдущие. Этому способствовал ряд исторических факторов. Главные из них - продолжающееся ухудшение положения христианского населения Османской империи, особенно после притеснений со стороны вынужденно переселившихся в Турцию горцев с Кавказа, и стремление России заселить вновь приобретенные районы Кавказа трудолюбивым и, что немаловажно, «политически благонадежным» христианским населением.

Переселенческие потоки греков на Кавказ в XIX в., как правило, совпадали с греко-турецкими войнами и достигли своего апогея в 1878 г., с присоединением к Российской империи обширных территорий в Закавказье. Но и в мирные периоды они не прекращались, проходя незримо и часто без санкционирования российских властей. Так, в начале XX в. численность греческого населения на Кавказе, по самым скромным официальным данным, превышала 150 тыс. чел. [2].

Власти Кавказа, занятые гражданским устройством и войной с горцами, до середины XIX в. не уделяли особого внимания переселившемуся греческому населению. С окончанием Кавказской войны в 1864 г. ситуация коренным образом меняется. Вместо стихийного процесса заселения Кавказа разрабатывается целенаправленный план, согласно которому прибывавшие из Турции греческие беженцы направлялись в заранее определенные районы. Этому способствовал и тот фактор, что запас казенных земель на Кавказе к тому времени значительно иссяк. С 1897 г. политика России на Кавказе в вопросах заселения свободных территорий стала отличаться ограничением переселения христиан из Турции и стремлением заселить этот регион чисто русским населением [3].

Первая мировая война, революция 1917 г. и поражение греков в войне с Турцией (1919-1922 гг.) стали причиной массового переселения греков Кавказа в Грецию [4]. Процесс этот был прерван во второй половине 1920-х гг., после установления советской власти на Кавказе и начала репрессий в отношении греческого населения. Справедливости ради, однако, отметим, что репрессии 1930-х гг., в отличие от репрессий 1940-х гг., не имели ярко выраженной национальной окраски и коснулись всех народов бывшего СССР.

Согласно статистике 1989 г., в Советском Союзе проживало около 350 тыс. греков [5]. Цифры, по мнению специалистов, явно занижены. Подсчет часто проводился по принципу родного языка, а многие из греков, к большому сожалению, им не владеют. Ситуацию во многом усугубили ассимиляционные процессы, начавшиеся еще в XIX в., закрытие во второй половине 1930-х гг. греческих национальных школ, театров, газет и выселение греческого населения в отдаленные районы Сибири и Средней Азии.

История греков дореволюционной России, и особенно СССР, несмотря на то что греки пережили все испытания и трудности, участвовали в созидательном труде вместе с другими народами, проживавшими в СССР, практически не изучена. В представлении среднестатистического россиянина, пожалуй, за исключением тех, кто проживает на Кавказе, греки ассоциируются только с Грецией. Между тем история греков России должна быть составной частью российской отечественной истории. К этому обязывает как историческая объективность, так и многовековые братские отношения между двумя народами.

Историография проблемы. В дореволюционной историографии, как и в советской, вопросам изучения истории греков России уделялось недостаточно внимания. В основном исследователей интересовала миграция греков в южные районы страны. Это во многом было связано с той активностью, которую греки проявляли в освоении обширных территорий, присоединенных к Российской империи с конца XVIII в.

Традиция эта была продолжена и в XIX в. - большая часть публикаций в российской прессе и печати, посвященных греческой тематике, по-прежнему была связана с переселением греков на Юг России. При этом авторы старались показать причины, побуждавшие греков к переселению из Турции в Россию, и те меры, которые привели к улучшению их положения в местах нового проживания.

Регулярные публикации, посвященные этим вопросам, появлялись в российской печати в период греческой национально-освободительной революции 1821 г. Статьи в «Вестнике Европы», «Сыне Отечества», «Соревнователе просвещения» вызывали у русской общественности симпатии к грекам и готовили благоприятную почву для их приема в России. Большую роль в этом деле сыграл также филэллинизм многих русских писателей и декабристов: А.С. Пушкина, В.Н. Глинки, В.К. Кюхельбекера, П.Г. Каховского, И.Д. Якунина и др. По существу, все русское общество, без деления на левых и правых, на либералов и консерваторов, стало на сторону греческого народа.

К середине XIX в., после образования независимого греческого государства (1830 г.), позиция России в отношении Греции претерпела некоторые изменения. Это было следствием ослабления позиций России в Греции и усиления влияния на нее ее соперниц: Англии и Франции. Со второй половины XIX в. ставка российской внешней политики в решении балканских вопросов делается на Болгарию. Славянофильская политика, которую в Греции назвали панславистской, с точки зрения греков, особенно ярко выразилась в 1872 г. в вопросе отделения Болгарской Церкви от Константинопольской (схизма). Греческая печать подвергла жесткой критике российскую внешнюю политику в начале XX в. и в так называемом македонском вопросе, обвинив ее в открытой поддержке болгар [6].

Реакция российской печати и общественного мнения на эти выступления была достаточно сдержанной. Лишь изредка на страницах печатных изданий появлялись критические статьи в адрес греков. Греки продолжали оставаться составной частью важного для России «восточного вопроса». К этому обязывали и родственные связи между греческим королевским двором и представителями династии Романовых.

На фоне всего этого непростой была ситуация для греков Османской империи, надежды которых на улучшение своего положения в основном возлагались на Россию. Греческая печать в Турции, как и Вселенская Патриархия, вопросы «большой» политики старалась обходить стороной.

Публикации о греках России, время от времени появлявшиеся в российской печати, носили в основном этнографический характер. С момента переселения греков на Кавказ российские авторы с некоторым удивлением для себя стали обнаруживать значительную разницу между греками Архипелага и греками Понта. Последние в силу исторических особенностей сохранили понтийский диалект, значительно отличавшийся от новогреческого языка.

Совершенно непонятным для российских исследователей являлось и то, что часть греков Малой Азии, и особенно Понта, потеряв язык своих предков, стала туркофонами [7]. При всем сходстве имелись различия в обычаях и традициях греков, проживавших, с одной стороны, в материковой части Греции и на островах, а с другой - в глубине Малой Азии.

Среди авторов, занимавшихся изучением истории греков Кавказа на рубеже XIX-XX вв., отметим А. Хаханова [8], А.Д. Ерицова [9] и Э.В. Эриксо-на [10]. Их работы, как уже было сказано, имеют этнографический характер и связаны с описанием быта греков Восточной Грузии. Однако из-за отсутствия специальных исторических работ, посвященных интересующей нас тематике, из них можно почерпнуть немало интересных данных.

С освоением Россией Черноморского побережья Кавказа в российской печати появляется немало публикаций об этом регионе. Особенно пристальное внимание с 1860-х гг. этим вопросам уделяла издававшаяся в Тифлисе газета «Кавказ», публикации которой позволяют с большой хронологической точностью определить миграционные процессы на Кавказе [11].

В начале XX в., согласно «Указателю сочинений о Черноморском побережье Кавказа», было издано 2 267 книг, статей и «повременных изданий» [12]. Однако сведения в них о греческих переселенцах крайне скудны и содержат отрывочный характер. Более того, если до 1880-х гг. роль греков в освоении края освещалась положительно, то с этого периода политика не только в отношении греков, но и других выходцев из Малой Азии резко меняется. Греки часто изображаются в негативном свете, как люди, совершенно ничего не сделавшие для развития этого края и думающие лишь о личном обогащении. Тем не менее при всем пристрастии авторов к греческим переселенцам в этих публикациях можно найти немало интересующих нас сведений. Характерны в этом плане работы С. Васюкова [13], А. Верещагина, [14] П.П. На-дежина [15], С. Шарапова [16] и многих других.

Несмотря на относительное обилие статей и публикаций по истории греков России до революции 1917 г., приходится констатировать, что ни одной серьезной публикации, а тем более специального исследования, связанного с изучением внутренней жизни греческих общин Российской империи, нет.

Ситуация не изменилась и в советский период. Внимание советских исследователей привлекала не история греческого населения СССР, а история Древней Греции и современного греческого государства. Большое значение в работах, затрагивающих период со второй половины XVIII в. до начала XIX в., уделялось той роли, которую сыграла Россия в освобождении греческого народа от турецкого ига. Значительную лепту в освещение этой действительно интересной страницы истории греческого народа внесли известные ученые Г.Л. Арш [17], И.С. Достян [18], A.M. Станиславская [19].

Две специальные работы Г.Л. Арша [20] и A.M. Станиславской [21] были посвящены выдающимся личностям - И. Каподистрии и Ф. Ушакову. Первый из них был знаменитым российским дипломатом, статс-секретарем МИДа России с 1814 по 1822 г., а впоследствии первым президентом Греции. Второй - сыграл большую роль в укреплении российского присутствия в Средиземноморье и подготовил необходимые условия для обретения Грецией независимости в начале XIX в. Написанные на основе уникального архивного материала они знакомят читателя как с историей русского, так и греческого народа.

Работы этих и некоторых других авторов (О.Б. Шпаро [22], И.В. Иоввы [23], Б.Е. Сыроечковского [24]), базирующиеся на богатом архивном материале и мемуарах очевидцев, позволяют составить целостное представление об эпохе, предшествовавшей переселению греков в Россию, и проследить напряженную дипломатическую борьбу великих держав за установление контроля на Балканах и в Средиземноморье.

Указанной цели служат и работы ученых, занимавшихся изучением «восточного» вопроса, составной частью которого, как уже было сказано, являлась Греция. Исследования А.В. Фадеева [25], Е.И. Дружининой [26], И.Г. Гуткиной [27], П.А. Чихачева [28] и др. подробно освещают этот важный период европейской истории, связанный со становлением на политической арене России как великой державы, и в то же время дают возможность проследить, насколько судьбоносным для истории самого греческого народа был этот процесс.

Истории греческого народа в XX в. посвящены монографии О.В. Соколовской [29] и К.А. Шеменкова [30]. Но, к сожалению, история Греции рассматривается исключительно сквозь призму классовой борьбы. Несмотря на это авторы используют в своих исследованиях серьезный архивный материал и впервые в советской историографии анализируют историю Греции в ходе Первой и Второй мировых войн.

Историей греков, проживавших в СССР, ученые впервые заинтересовались в 1930-х гг. Этому способствовала политика советского государства во второй половине 1920-х — начале 1930-х гг., направленная на изучение истории и культурного наследия национальных меньшинств, в том числе и греков. Процесс этот был трагически прерван в 1937 г.

В указанный период впервые был проявлен интерес к истории греков Грузии. Работа профессора Кутаисского государственного педагогического института Т.С. Каухчишвили [31], опубликованная на русском и грузинском языках стала первым серьезным исследованием истории греков данного региона. Базируясь на неизвестном архивном материале, автор уделил большое внимание времени, условиям и обстоятельствам возникновения греческих поселений в Грузии.

В 1960-х гг. вышла в свет двухтомная работа по истории народов Кавказа. Раздел, посвященный грекам, был подготовлен П. Акритасом [32], непосредственным свидетелем и участником исторических преобразований в греческом обществе Кавказа с начала XX в. Не будучи профессиональным историком, он большую часть своей работы посвятил этнографическим и фольклорным вопросам. Тем не менее работа П. Акритаса была одной из немногих по этой тематике и активно использовалась исследователями истории греков Кавказа в 1970-1980-е гг.

В последующие десятилетия было подготовлено несколько диссертационных работ по интересующей нас тематике: Л. Пашаева [33] и A.M. Михайлов [34] занимались изучением быта и экономической жизни греков Восточной Грузии.

К числу последних работ по истории греков Армении принадлежет диссертация Э.К. Харацидиса [35]. В 1990 г. автор на основе богатого архивного и полевого материала впервые в истории греков этого района занялся изучением хозяйственного быта и материальной культуры греческого населения Восточной Армении. Работа, помимо ценных этнографических сведений, содержит и немало исторических данных.

История греков России, и особенно Кавказа, не могла не заинтересовать и греческих ученых. Правда, эта тема рассматривалась в тесной связи с историей греков Малой Азии и Понта, географически граничащими с указанным регионом. Работы П. Триандафилидиса [36], Т. Евангелидиса [37], Т. Панай-отидиса [38], М. Дендиа [39] и некоторых других были одними из первых в греческой историографии конца XIX - начала XX в.

Серьезную попытку изучения истории греков Кавказа предпринял в 1909 г. И. Калфоглу [40], один из представителей греческой диаспоры Кавказа. В монографии, опубликованной в Афинах, автор старается осветить историю присутствия греков на Кавказе с античных времен до начала XX в. Часто полемизируя с местными грузинскими авторами, он отмечает большой вклад греков в развитие региона. Для нас наибольшую ценность в исследовании И. Калфоглу представляют данные о церковной деятельности, а также по статистике греческого населения Кавказа в начале XX в. К большому сожале нию, автор был лишен доступа к архивному материалу своей эпохи и очень часто ссылается на работы других исследователей.

Интерес представляет и работа архимандрита Панеретоса [41]. До «малоазиатской катастрофы» он проживал на территории Понта, посещал греческие поселения Кавказа и был свидетелем описываемых им событий. Работа известного священнослужителя также страдает отсутствием архивных данных, а подчас субъективной оценкой происходивших событий.

Одна из самых серьезных работ, в которой содержится немало сведений по интересующей нас тематике, вышла в свет в 1953 г. в Греции. Автор монографии по истории греков дореволюционной России Э. Павлидис [42] был руководителем греческой общины Одессы и хорошо знал проблемы, с которыми пришлось столкнуться греческому населению России, особенно в начале XX в. В работе использован богатый архивный материал греческих общин России, который ему удалось вывезти в Грецию.

В работе С. Маврогенус [43] заслуживают внимания в первую очередь стенографические отчеты заседаний национального совета греков Армении, наглядно показывающие трагическое положение греков в годы Гражданской войны на Кавказе.

Бесценным источником по истории греков не только Кавказа, но и Понта, их трагических попыток по спасению десятков тысяч соотечественников, гибнущих на побережье Черного моря в 1918-1922 гг., служат документы Национального Совета греков Понта, заседания которого проходили в г. Батуми в указанный период. Архив удалось в тяжелейших условиях вывезти в Грецию и на основании этих данных опубликовать сборник под названием «Вокруг не угасающего огня» («Гирю ornv а(3єатп фХоуа»). Издание было подготовлено пламенным патриотом и непосредственным участником исторических событий Ф. Феофилакту [44].

В последующие десятилетия серьезных исследований по историй греков России, и в частности Кавказа, в Греции издано не было. Этому мешало от сутствие доступа к архивам Советского Союза. По этой причине издававшиеся работы носили этнографический характер и основывались на воспоминаниях старожилов, переселившихся из России в Грецию. Такова работа X. Са-муилидиса [45].

С началом преобразований в СССР в конце 1980-х гг. пробудился интерес к истории греков России в Греции. У исследователей появилась возможность посещать архивы республик бывшего СССР, однако незнание русского языка, организации архивного дела и бюрократические проволочки стали для них серьезным препятствием в вопросах сбора исторических данных.

Из всех работ по истории эллинизма России, изданных в Греции в 1980-1990-е гг., внимания заслуживают прежде всего монографии профессора Са-лоникского университета К. Фотиадиса [46]. Автор неоднократно посешав-ший многие архивы России, умело сочетает собранный им материал с документальными данными из греческих архивов.

В середине 1990-х гг. появляется серьезный сборник работ по истории понтийского эллинизма - результат сотрудничества греческих, французских и российских ученых. Их внимание акцентируется на истории понтийских греков, проживающих в республиках бывшего СССР и Греции. Сборник, изданный во Франции и Греции, был признан одним из самых полных по этой тематике в последние десятилетия [47].

Подводя итог историографического анализа, можно отметить, что абсолютное большинство исследований касалось переселенческих процессов из Османской империи в Россию и из России (СССР) в Грецию. Во многих публикациях история греков России рассматривалась авторами косвенно, в контексте общей истории отдельных регионов. Отсутствие доступа к архивному материалу было серьезным препятствием для появления обобщающих монографий, освещающих отдельные стороны жизни греческого населения России.

В этой связи совершенно неудивительно отсутствие исследований, посвященных изучению церковной жизни греков Кавказа. Появление подобных работ было практически невозможным как в дореволюционной России, так и в Советском Союзе. До 1917 г. политика Священного Синода и местных церковных властей на Кавказе была направлена на полную интеграцию греков в русскую церковную жизнь. Это отвечало и политическим задачам, стоящим перед гражданскими властями. По этой причине любые попытки обособить Греческую Церковь от Русской Православной Церкви были обречены на неудачу.

Антирелигиозная и откровенно антицерковная политика советского государства делала изучение подобного аспекта жизни греков СССР совершенно неактуальным. Более того, любой интерес, проявляемый к данному вопросу в местах компактного проживания греческого населения Кавказа, становился объектом внимания со стороны органов госбезопасности. Стремление греков к сохранению своей национальной церковной самобытности местным властям было известно хорошо.

Сегодня объективно сняты все препятствия для подобного исследования. Однако, как и раньше, имеются серьезные проблемы в сборе архивного материала, но не из-за отсутствия к ним доступа, а по причине распада бывшего СССР. Экономические и политические неурядицы в Закавказье, а подчас и полномасштабные военные действия (Абхазия) серьезно затрудняют поиск материалов по интересующей нас проблеме.

Цель и задачи исследования. В данной работе впервые в российской и греческой историографии сделана попытка рассмотреть историю греков России через призму церковных событий. Исходя из вышеуказанного ставятся цель и задачи исследования:

- показать, что греческое церковное присутствие на Кавказе начинается с момента распространения в этом регионе христианства, задолго до переселенческих процессов XVIII-XIX вв.;

- рассмотреть исторические условия образования греческих приходов в Закавказье и их место в административном устройстве Грузинского экзархата;

- изучить порядок приезда в Россию греческих духовных лиц и их материальное положение в местах нового проживания;

- исследовать состояние духовного просвещения греческих священнослужителей, вопросы их подготовки в учебных заведениях Грузинского экзархата и организацию учебного процесса в церковно-приходских школах и школах грамоты.

- выявить состояние богослужения в греческих церквях Кавказа и подчеркнуть их усилия, связанные с ведением богослужения на родном языке;

- изучить вопросы строительства и материального оснащения греческих храмов Грузинского экзархата;

- определить степень влияния либеральных процессов в начале XX в. на Греческую Церковь;

- рассмотреть церковные преобразования на Кавказе после революции 1917 г. и их последствия для греческого населения и Церкви.

Подобное исследование в силу известного рвения греков в сохранении своей церковной самобытности, а через него и национального самосознания не только позволит по-новому взглянуть на известные страницы истории греков Кавказа, но и внесет определенный вклад в изучение российской отечественной истории.

Методологическая основа исследования. Методологически диссертация основана на идеях, выработанных российской и зарубежной исторической наукой. В работе с максимальной степенью реализуется принцип историзма, требующий изучения исследуемых явлений и процессов в их конкретно-исторической обусловленности и развитии.

Для более успешного решения поставленных задач, связанных с обработкой большого количества источников, автор использовал ряд общенаучных методов (анализ и синтез, индукцию и дедукцию, описание и т.д.), а также специальные исторические методы (историко-генетический, историко-системный, историко-сравнительный, историко-типологический), которые позволили более глубоко изучить и воссоздать исторические процессы, происходившие на территории Кавказа в исследуемый хронологический период.

Источниковая база исследования. Диссертация написана на основе широкого круга неопубликованных и опубликованных источников. Основную источниковую базу научной работы составили документальные данные из государственных исторических архивов России, Грузии и Армении. Во многих случаях использованный архивный материал не ограничивается чисто церковной тематикой и выходит за рамки интересующей нас проблемы.

Наибольшую значимость для работы представляют документы из фондов Российского государственного исторического архива (РГИА), отражающие правительственную политику в отношении греков Кавказа: Ф. 796 (Канцелярия Синода), Ф. 797 (Канцелярия обер-прокурора Синода и Департамента по делам Православной Церкви Министерства исповеданий), Ф. 383 (Первый департамент), Ф. 1579 (Фонды личного происхождения. Яцкевич В.И. Директор канцелярии обер-прокурора Синода (1890-1920 гг.), Ф. 1268 (Кавказский комитет). Полученные сведения вносят ясность практически во все стороны жизни греческих переселенцев, позволяют определить основные этапы образования греческих поселений на Кавказе и роль Греческой Церкви в жизни греческих общин.

При написании работы были использованы также материалы Центрального государственного архива Республики Армения (ЦТ АР А). Привлеченными оказались Ф. 105 (Стол Ереванского губернатора по епархиальным училищным делам), Ф. 113 (Канцелярия наместника на Кавказе), Ф. 257 (Дипломатическая миссия дашнакского правительства Армении в Грузии). В них содержится информация не только о греческих поселениях Армении, но и о греках, проживавших на территории Карсской области. Документы, относя щиеся к Карсской области, после ее передачи в 1918 г. Турции оказались в двух республиканских архивах: Армении и Грузии.

Из значительного количества документов по заявленной теме, которые хранятся в фондах Центрального государственного исторического архива Грузии (ЦГИАГ), доступным оказался Ф. 281 (Инспекция Закавказской железной дороги).

Особый интерес представляют редкие документы Ф. 1 (Канцелярия Сухумской епархии) Центрального государственного архива Абхазии, уничтоженного в ходе абхазо-грузинского конфликта в 1992 г.

Документы Центрального государственного архива Аджарской автономной республики (ЦГАААР) позволили получить много конкретного материала, свидетельствующего не только о религиозной жизни греков конкретного региона, но и всего Грузинского экзархата. В этом плане несомненную ценность представляет финансовая отчетность греческих церквей, размеры жалований греческих священнослужителей и пожертвований прихожан. К работе были привлечены Ф. 54 (Николаевская Греческая Церковь Имеретино-Гурийской епархии) и Ф. 56 (Николаевская Греческая Церковь Гурийско-Мингрельской епархии).

Законодательные акты, касающиеся религиозной жизни греков Кавказа, изучались по материалам Полного собрания законов Российской империи и Свода законов Российской империи. Для работы привлекались также справочные издания и словари.

Важным источником при изучении настоящей темы послужили церковные и светские периодические издания. Из церковных изданий в качестве основных источников информации использовались Духовный вестник Грузинского экзархата (ДВГЭ) и печатный орган Константинопольской Патриархии («ЕккА,паіаотікг АХ,м9єш»). Первый из них отражал официальную позицию церковных и гражданских властей, второй нередко становился трибуной недовольства существовавшим положением греческой общины на Кавказе.

Ценный для представленного исследования материал содержится и в светских периодических изданиях. К ним, в частности, необходимо отнести статьи, опубликованные в газетах «Кавказ», «Гражданин», в ежегодных сборниках «Кавказская старина», «Этнографическое обозрение», «Кавказское медицинское обозрение», в «Материалах для изучения экономического быта государственных крестьян Закавказского края» и в греческом журнале «EAXnvioio9 .

Разнообразный круг архивных и опубликованных источников позволяет представить целостную картину состояния Греческой Церкви на Кавказе и решить поставленные исследовательские задачи.

Объект и предмет исследования. Исходя из цели и задач исследования, его объектом автор избрал греческую диаспору на Кавказе. Предмет исследования - Греческая Церковь, ее роль в жизни греческих общин в пределах Грузинского экзархата и взаимоотношения с местными гражданскими и церковными властями в XIX - начале XX в.

Хронологические рамки работы — период конца XVIII в. - первая четверть XX в.

Нижняя временная граница определяется появлением первых компактных греческих поселений на территории Закавказья (Армении), связанным с попыткой грузинских царей создать горнорудную промышленность в этом регионе.

Верхняя временная граница относится к 1920-м гг. К этому периоду в Закавказье произошли значительные политические изменения. Революция 1917 г., националистические тенденции в регионе и Лозаннские мирные соглашения, подписанные после поражения Греции в войне с Турцией («малоазиатская катастрофа») и гарантировавшие переселение греков на историческую родину, в том числе и проживающим на Кавказе, привели к значительному сокращению греческой диаспоры в Закавказье.

Территориальные рамки исследования охватывают районы Кавказа, входившие в состав Грузинского экзархата. Его границы на протяжении XIX - начала XX в. менялись неоднократно. Внимание уделено только тем областям, где имелись компактные поселения греков. По административному делению, принятому до 1917 г., это районы Грузии, Армении, Карсской области и Черноморской губернии.

Научная новизна диссертации в значительной мере определяется недостаточной разработкой темы и заключается в том, что в ней представлен широкий круг проблем, не являющихся ранее предметом специального научного исследования.

В работе выдвигается ряд положений, которые выносятся на защиту:

- о присутствии Греческой Церкви на Кавказе не только в раннехристианский период, но и в последующие века, вплоть до начала XX в.;

- о роли Греческой Церкви в образовании греческих поселений на Кавказе;

- о взаимоотношениях Греческой Церкви с вышестоящими церковными инстанциями и гражданскими властями;

- о попытках Греческой Церкви сохранить свою обособленность и национальное самосознание своей паствы и политике местных властей, направленной на их интеграцию в общественную и религиозную жизнь Российской империи;

- о владениях Греческой Церкви на Кавказе;

- об образовании греческого клира в духовных заведениях Грузинского экзархата и их материальном положении;

- о позиции Греческой Церкви в период образования Грузинской Автокефальной Церкви;

Практическая значимость работы заключается в возможности применения материалов диссертации и полученных выводов при написании учеб ных курсов по истории христианства на Кавказе и при изучении опыта межнациональных отношений в XIX — начале XX в. в указанном регионе.

Структура диссертации. Поставленные автором цель и задачи исследования определили структуру работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка источников и литературы.

Греческие епархии на Кавказе: из истории устройства

Христианство установилось на Кавказе в IV в. Однако церковное управление окончательно здесь было утверждено только в V в. На IV Вселенском Соборе в Халкидоне в 451 г. среди обсуждаемых вопросов была и проблема административного разграничения между четырьмя восточными патриархами и Папой Римским. Согласно принятым решениям, Константинопольский митрополит получал право рукополагать митрополитов Фракии, Азии, Понта, а также епископов «варварских» периферий. Географический термин «Понт», согласно более узкому пониманию, помимо других районов включал всю территорию Северного Причерноморья, Черноморское побережье Кавказа и Грузию. «Варварскими» считались районы Северного Кавказа, именуемые тогда в официальных документах Аланией. Таким образом, в представлении византийцев, народы, заселявшие Северный Кавказ, в культурном плане стояли ниже тех, которые находились по другую сторону хребта [1].

В отношении Грузии упомянутый Халкидонский Собор сделал важное замечание. Оно основывалось на том, что с момента установления христианства в Грузии ее территория находилась в зависимости от двух патриархий: Константинопольской и Антиохской. Так, западные районы Грузии (Имере-тия, Мингрелия и окрестности Батуми) подчинялись Вселенскому Патриарху, а восточные попадали в юридическую зависимость от Антиохской Церкви. Причина, согласно которой Грузинская Церковь попадала в зависимость от антиохской, скорее всего, заключается в том, что Грузия географически была расположена ближе к перифериям Антиохской Патриархии, включавшей в себя восточные районы Малой Азии (например, Эрзерум). Грузинские архиепископы рукополагались в Антиохии, а Антиохский патриарх с этого времени стал носить титул Патриарха Божьего Града Антиохии, Сирии, Иверий, Киликии, Месопотамии и всего Востока. Зависимость Грузинской Церкви от восточных патриархов привела ее к тесным связям с Византией. Греческий язык стал использоваться при богослужении, а греческое церковное пение легло в основу грузинского. Тогда же в Грузию были приглашены византийские ученые и основаны училища, в которых преподавание велось на греческом языке. Контакты были настолько интенсивными, что привели к образованию в западных районах Грузии греческих епископских кафедр, находящихся в зависимости от Вселенской Патриархии. И. Калфоглу со ссылкой на византийского императора Константина Багрянородного (949 г.) приводит их следующий список: 1) Фасида (нынешний Поти); 2) Родополеос (Варцихе); 3) Петрас (Цихисдзири); 4) Зинганеон; 5) Сезинон, или Саинон [2].

Отождествить две последние кафедры с нынешними районами Грузии сегодня невозможно, но нам представляется, что находились они, вероятней всего, севернее г. Поти. Упомянутые епархии просуществовали до начала X в., когда влияние Византии на Кавказе сильно ослабло, следствием чего стало распространение на эти епархии юрисдикции Грузинской Церкви [3].

Условия и порядок приезда в Россию лиц духовного звания, их материальное положение и быт

Миграционные процессы, ставшие особенно интенсивными с конца XVIII в., послужили причиной принятия законодательства, регламентировавшего приезд в Россию из Турции лиц духовного звания. Его статьи не распространялись на греческих священнослужителей, прибывавших в пределы России во время военных действий. По вполне понятным причинам выполнение закона в этот период было невозможным. Законодательство касалось мирного периода, когда миграционный поток практически не прекращался. Причинами приезда греческих священников в Россию в это время были, прежде всего, духовные нужды новых поселенцев, управление имениями греческих монастырей в Российской империи и сбор пожертвований в пользу греческих монастырей Турции.

В начале XIX в. порядок приезда в Россию регламентировался статьями 291 и 294 четырнадцатого тома Свода Законодательного устава «О паспортах и беглых». Позже этот законодательный акт был дополнен статьями 499-501. На эти статьи, к примеру, ссылался 8 августа 1841 г. Святейший Синод, принимая решение о выдаче разрешения на приезд в Грузию для управления имениями Иверского монастыря архимандриту Рафаилу, иеродьякону Пана-рету и монаху Иустину [1].

В это же время появилась необходимость регламентировать приезд в Россию не только духовных, но и светских лиц. Причиной тому стали весьма распространенные случаи мошенничества со стороны последних, ссылавшихся на то, что собранные средства якобы идут в пользу греческих монастырей, расположенных за пределами России.

24 июля 1841 г. Святейший Синод рассматривал рапорт Рязанского губернского правления о задержании 11 чел. (греческих, персидских и турецких подданных), «испрашивавших подаяния на поправку церквей и в собственную пользу без дозволения начальства». После непродолжительного заключения под стражей и конфискации их имущества они были депортированы на свою родину. Вырученная же сумма с продажи их имущества в размере 5 р. 31,5 к. серебром, после согласования с Министерством внутренних дел была отправлена на нужды Иерусалимской Патриархии [2].

Очевидно, эта практика приняла такие значительные размеры, что вынудила Священный Синод в 1864 г. издать специальный указ о не дозволении иностранцам производить сбор подаяний без надлежащего на то разрешения.

В целях же регламентирования сборов «в пользу заграничных духовных учреждений» было принято решение не разрешать более четырех сборов в течение года [3].

Чаще всего с просьбой о разрешении сбора пожертвований к российским властям обращались представители греческих монастырей Понта. Причина заключалась в том, что на Юге России, и особенно на Кавказе, проживало немало выходцев из этого района, связи с родиной у которых были еще очень сильны. Информируя своих соотечественников о сборах пожертвований, представители монастырей часто обращались к ним через печатные органы.

Духовные училища: епархиальные, церковно-приходские, школы грамоты

Обучение греческих священнослужителей на Кавказе производилось в духовных учебных заведениях Грузинского экзархата. Во главе их стояла Тифлисская духовная семинария, открытая в октябре 1817 г. Согласно официальным данным, в 1902 г. в семинарии было 177 воспитанников, в том числе 52 «иносословных» [1]. При семинарии в 1880 г. было открыто Андреевское братство для помощи семинаристам из малообеспеченных семей.

Кроме Тифлисской семинарии, в пределах Грузинского экзархата имелась еще одна - Кутаисская. Она обслуживала Западную Грузию и была открыта в 1894 г. Причинами ее открытия были «главным образом бедность имеретинского духовенства и разница климата восточной и западной Грузии, вследствие чего из западной Грузии дети духовенства затруднялись обучаться в тифлисской семинарии». В 1902 г. в семинарии было 206 воспитанников, в том числе «58 иносословных» [2].

Помимо духовных семинарий в экзархате имелось шесть мужских (Го-рийское, Кутаисское, Мингрельское, Озургетское, Телавское и Тифлисское) и два женских епархиальных училища: Иоанникиевское (Тифлис) и Гаврии-ловское (Имеретия).

В термин «иносословные», наверняка, нужно включить греков как представителей некоренной национальности. В 1884 г., еще до основания семинарии в г. Кутаиси, в Тифлисской семинарии обучалось 10, а в училищах по всей Грузии 22 грека. В Тифлисском женском училище проходили обучение 2 гречанки [3].

Спустя 25 лет число греческих учащихся в духовных учебных заведениях Грузинского экзархата изменилось незначительно. Согласно официальным данным, опубликованным в «Кавказском календаре» за 1910 г., численность

греков, обучавшихся в духовных семинариях Грузинского экзархата составляла 22 чел. Чуть больше представителей греческой национальности было в духовных училищах: в Тифлисском - 29 чел., Горийском - 1, Мингрельском - 3. В женских епархиальных училищах г. Тифлиса обучался 21 чел., а в Кутаиси ни одного [4].

Плата за обучение и содержание воспитанников в семинариях составляла 225 р. в год. В эту сумму входило полное материальное обеспечение учащихся за государственный счет. Если в расходы не входила оплата обуви и одежды, сумма сокращалась до 150 р. За одно право обучения в семинариях взималось 40 р. [5].

В 1-й класс семинарии принимались молодые люди всех сословий православного вероисповедания в возрасте от 14 до 18 лет. Прошение о принятии в семинарию подавалось на имя ректора. К заявлению необходимо было приложить «свидетельство об успехах и поведении», если желающие учиться в семинарии не обучались в училищах, или же метрическое свидетельство. В духовную семинарию можно было поступить и с «домашней подготовкой», но в таком случае дополнительно требовалось «свидетельство о благонадежности» [6].

В женском Иоанникиевском училище г. Тифлиса возраст для поступления в подготовительный класс составлял 8-12 лет, в 1-й класс - 10-13 лет, во 2-й класс - 11-14 лет и. т. д. За содержание и право учения с дочерей лиц духовного звания Грузинской епархии взималось 160 р., с дочерей лиц духовного звания других епархий - 180 р., а с девочек военного духовенства и других сословий - 200 р. Кроме того, при поступлении все воспитанники платили на первоначальное обзаведение 30 р. [7].