Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 Начальный этап противостояния советского государства и церкви: роль комсомола (1918 - 1923 гг.) 21
1.1 Борьба с религией в условиях Гражданской войны 21
1.2 Комсомольское «наступление» на церковь 36
Глава 2 Формирование системы антирелигиозной работы комсомола (1924 - 1925 гг.) 87
2.1 Антирелигиозная пропаганда «лицом к деревне» 87
2.2 Образование Союза безбожников и изменение антирелигиозных функций коммунистического союза молодежи 121
Глава 3 Национальный фактор в антирелигиозной деятельности комсомола 158
3.1 Особенности противодействия комсомольских организаций влиянию ислама 158
3.2 Комсомол в борьбе с религиозным влиянием среди западных колонистов 188
Заключение 209
Список использованных источников и литературы 215
Приложения 247
- Борьба с религией в условиях Гражданской войны
- Антирелигиозная пропаганда «лицом к деревне»
- Образование Союза безбожников и изменение антирелигиозных функций коммунистического союза молодежи
- Комсомол в борьбе с религиозным влиянием среди западных колонистов
Введение к работе
Актуальность темы исследования в первую очередь определяется процессами, происходящими в государственно-конфессиональных отношениях в Российской Федерации. В настоящее время идет поиск наиболее оптимальной модели политики Российского государства в отношении религиозных организаций. Чтобы выработать ее безболезненно и эффективно для дальнейшего развития российского общества, необходимо учесть как позитивный, так и негативный исторический опыт государственно-церковных отношений. При этом важно учесть, что в исследуемый в диссертации период закладывались основы данных отношений в условиях перехода к светскому государству.
В эти же годы происходил процесс институализации комсомола как государственной организации. Комсомол стал тогда наиболее активным участником борьбы с религией и церковью. Между тем, эта сфера его деятельности остается малоизученной, что повышает актуальность темы.
Опыт коммунистического союза молодежи может быть востребован современными общественными объединениями молодежи, государственными структурами, претворяющими в жизнь молодежную политику Российской Федерации. Изучение антирелигиозной деятельности комсомола в 1918 – 1925 гг., в частности, может способствовать преодолению экстремизма, национализма, лжепатриотизма в молодежной среде, продемонстрировать ценность научного мировоззрения.
Объектом исследования являются комсомольские организации и беспартийная молодежь, рассматриваемые в контексте борьбы государства с церковью в период 1918 – 1925 гг.
Предмет исследования составляют содержание, формы и методы участия комсомола в антирелигиозных кампаниях и мероприятиях власти, связанных с форсированным созданием светского государства.
Хронологические рамки исследования охватывают период 1918 – 1925 гг. 1918 год, как хронологическое начало исследования, выбран по двум причинам. Во-первых, это был год создания коммунистического союза молодежи. Во-вторых, в этом году вышел в свет декрет СНК от
20 января «Об отделении церкви от государства и школы от церкви», который заложил основы политики советского государства в отношении религии на длительную перспективу.
В 1925 г. был создан Союз безбожников – новая антирелигиозная организация. В связи с ее образованием произошло изменение степени и характера участия комсомола в антирелигиозной деятельности государства. Он потерял инициативу, перестал быть ударной силой в насаждении «безбожия».
Географические рамки исследования охватывают территорию РСФСР. Лишь в некоторых случаях при соответствующих оговорках уделено внимание анализу источникового материала, относящегося с 1922 г. к остальной территории СССР.
Степень изученности темы. Ценность первых работ по истории молодежного движения в советской России, изданных еще в 1920-е гг., в наличии значительного фактического материала, относительной откровенности писавших их руководителей центральных и местных партийных и комсомольских органов.
В издаваемых в первые десятилетия СССР работах, посвященных церкви, предпринимались попытки доказать ее изначальную предрасположенность к контрреволюционности, оправданность применяемых репрессий против священнослужителей и верующих.
Одной из самых насыщенных фактами по истории антирелигиозной деятельности комсомола стала книга «Воинствующее безбожие за 15 лет. 1917 – 1932». В данном сборнике статей, в частности, названы основные антирелигиозные кампании комсомола, выдвигавшиеся перед ним в их ходе цели.
Важнейшей чертой работ, изданных в 1920 – 1930-е гг. эмигрантами из России, стал их обличительный пафос. Однако некоторые выводы и приведенные данные заслуживают нашего внимания. Так, И. Демьянов подметил, что коммунисты использовали психологическую особенность юношества в желании преобладать над старшим поколением.
Тематика исторических исследований в СССР, в том числе и посвященных проблемам молодежи, заметно расширилась после XX съезда КПСС. Юбилеи ВЛКСМ дали импульс к созданию ряда обобщающих научно-популярных работ.
С середины 1960-х гг. стали появляться научные работы, посвященные проблемам атеистического воспитания населения. В них, как правило, упоминалось и участие комсомола в пропаганде атеизма.
Вплоть до перестройки в советской историографии даже не предпринималось попыток изучить проблемы сопротивления населения религиозной политике государства. Посвященные данной проблеме работы зарубежных авторов, как правило, преувеличивали степень контроля советского государства над церковью и разрушительную роль комсомола.
Изменения, начавшиеся с середины 1980-х гг. в общественно-политической жизни страны, положили начало новому этапу отечественной историографии.
В соответствии с темой диссертационного исследования, предопределившей смежный анализ государственно-церковных отношений и молодежной политики, современную часть историографической базы целесообразно разделить на три большие группы. В первую вошли научные работы, в основном освещающие историю отношений церкви и власти. Во вторую группу включены труды, анализирующие этапы развития молодежного движения в России. Третью группу составили работы, освещающие повседневную жизнь различных слоев общества.
Уже в 1988 – начале 1991-го гг. появились исследования, где авторы, хотя по-прежнему и уходили от прямой критики антирелигиозных действий коммунистических организаций, пытались противопоставить ленинскую традицию решения религиозного вопроса «левацким», а позже сталинским форсированным методам изживания религии.
Постепенная ликвидация цензуры вела к более смелым выводам, использованию ранее секретных архивных фондов, прямому признанию ошибочности политики советского государства в отношении религии. Первыми работами, рассказавшими о противоречивой роли комсомола в отношениях советского государства и церкви, стали труды В.А. Алексеева.
Значительно углубили наши знания о религиозной политике советского государства труды А.Н. Кашеварова, М.Ю. Крапивина, А.Г. Далгатова, Ю.Н. Макарова. Именно данным авторам удалось преодолеть заблуждения, будто бы интенсивность богоборческих усилий властей (в том числе и комсомола) была одинаковой с ноября 1917 г. до 1941 г. Они показали, что вероисповедная политика советского государства носила во многом прагматический характер, часто зависела от конкретных обстоятельств.
Огромный пласт работ о государственно-церковных отношениях относится к региональным исследованиям. В них авторы не ставили задачу изучить степень участия комсомола в борьбе с религией. Но они содержат ценную информацию, подтверждающую единство используемых методов борьбы с религией на всей территории России.
Один из наиболее заметных вкладов в изучение молодежного движения в России внес В.И. Соколов. В его обширной работе, посвященной истории различных молодежных организаций, охвачен период с конца XIX до начала XXI в. Как неотъемлемую часть общей молодежной летописи, автор кратко изложил основные этапы комсомольской борьбы с религией в 1920-е гг., охарактеризовал деятельность альтернативных комсомолу религиозных молодежных объединений.
Заметно расширили представления о молодежном движении 1920-х гг. работы А.А. Слезина. Значительную часть своих исследований автор посвятил роли комсомола в культурном строительстве, в борьбе с пережитками прошлого, деятельности комсомола против религии в Центральной части России.
Жизнь молодежи, ее значимость в различных сферах развития общества на данный момент интересна многим российским ученым-историкам. Множество работ посвящено беспартийной молодежи города и села, взаимоотношениям молодежных организаций с советскими органами.
Большой объем интересующей нас информации был выявлен в работах авторов, занимающихся вопросами социально-культурного и бытового переустройства советского общества 1920-х гг. Приводимые ими примеры о деятельности комсомола убедительно доказывают большую роль молодежного союза в насаждении новой культуры, быта, нравов. Работы этих историков позволяют представить максимально объективную картину результатов культурно-просветительской работы комсомола.
Среди работ, посвященных социально-культурному преобразованию страны, особое место занимают исследования, затронувшие в том числе и деятельность комсомола среди коренного населения России.
Впрочем, несмотря на значительные успехи исторической науки в изучении различных аспектов развития молодежного движения в России, анализ историографической базы диссертационной работы приводит нас к выводу о том, что комплексного исследования антирелигиозной деятельности комсомола в российской историографии до сих пор осуществить не удалось.
Цель и задачи исследования. Целью исследования является анализ социально-политических аспектов деятельности комсомола по преодолению влияния религии и церкви на общественное сознание в первые послереволюционные годы.
Для реализации поставленной цели намечалось решение следующих задач:
-
Выявить обусловленность пропаганды атеизма социально-политической обстановкой в стране.
-
Проанализировать содержание антирелигиозной пропаганды комсомола, результаты используемых методов и форм работы.
-
Выяснить отношение населения, духовенства и самих комсомольцев к проводимым антирелигиозным кампаниям и мероприятиям.
-
Исследовать зависимость антирелигиозной деятельности комсомола от социальной, возрастной, национальной и гендерной принадлежности граждан.
-
Проследить эволюцию основных методов борьбы комсомольских организаций с религией, установить особенности, присущие отдельным этапам государственно-церковных отношений.
-
Изучить влияние экономического развития и географического положения регионов на антирелигиозную деятельность комсомола.
Основу источниковой базы диссертации составили неопубликованные архивные материалы, разнообразные по происхождению, содержанию и качеству информации. Наибольшее внимание уделено документам, хранящимся в Российском государственном архиве социально-политической истории (Ф. М-1 – документы ЦК ВЛКСМ за 1918 – 1941 гг.). В собранных в этом фонде документах различных отделов ЦК ВЛКСМ содержится обширная информация с мест.
Целостная и достоверная информация о положении и роли комсомола в борьбе с религией после создания Союза безбожников была почерпнута в Государственном архиве Российской Федерации (Ф. 5407: оп. 1 – Центральный совет Союза воинствующих безбожников СССР, оп. 2 – редакция газеты «Безбожник»).
Широко использовались и документы, хранящиеся в Центре документации новейшей истории Тамбовской области (ЦДНИТО). Части материалов ЦДНТО придавалось всероссийское значение. В частности, речь идет о заверенных копиях документов центральных органов партии и комсомола, материалах переписки центральных и местных комитетов комсомола. Кроме того, диссертант учитывал, что ввиду обобщенности информации в центральных государственных архивах многие немаловажные детали теряются. Многие механизмы, влиявшие на антирелигиозную пропаганду комсомола, были выявлены именно в архивных фондах губернских, районных и первичных комсомольских организаций.
В работе также активно использовались разнообразные по ценности и информативной насыщенности сборники документов, периодическая печать 1920-х гг. (журналы «Коммунистическое просвещение», «Большевик», «Коммунистический интернационал» и др., газеты «Известия», «Тамбовская правда», «Тамбовский крестьянин», «Голос юного пролетария» и др.), статистические издания.
При изучении воспоминаний бывших комсомольцев учитывались их идеологическая заданность и неизбежный субъективизм. В то же время авторский взгляд мемуаристов позволил выявить влияние факторов, которым в 1920-е гг. не придавали особого значения.
Методологической основой исследования служат принципы объективности и историзма. Объективность исследования была достигнута путем привлечения разнообразных, независимых друг от друга источников и сравнения взятых из них сведений. Принцип объективности позволил избежать идейно-политической предвзятости в оценке роли комсомола в истории России.
Принцип историзма позволил изучить антирелигиозную деятельность комсомола с учетом конкретно-исторических условий, показать изменения в методах и результатах пропаганды атеизма молодежного союза в зависимости от происходивших в то время событий в стране.
Внутренняя структура работы строится в соответствии с проблемно-хронологическим принципом. Такой подход к изучению исторической действительности дал возможность отследить динамику изменений изучаемых процессов, выявить причинно-следственные связи в формировании системы антирелигиозной работы комсомола.
В исследовании применялись традиционные методы исторического познания (сравнительно-исторический, типологизации, количественный и статистический, метод ретроспективы, источниковедческий анализ) и общенаучные методы (системный, логический, индукции и дедукции). Каждый из применяемых методов способствовал решению конкретных задач исследования.
Сравнительно-исторический метод и метод системного анализа позволили рассмотреть процессы и явления, характерные для борьбы с религией в различных регионах России, и выявить общероссийские черты исследуемых процессов.
Метод типологизации, предусматривавший выделение и анализ типичных ситуаций, содержащих в себе обобщенную характеристику объектов и предметов исследования в сочетании с социально-историческими процессами, позволил выявить закономерности антирелигиозной деятельности комсомола.
Применение количественного и статистического методов дало возможность проанализировать работу комсомольских кружков, изучить причины исключений из союза, влияние социального, семейного и хозяйственного положения, возраста, пола и союзного стажа на устойчивость атеистических взглядов юношей и девушек.
Большое значение имело использование междисциплинарного подхода. В диссертации этот подход выразился в привлечении методологического и теоретического аппарата таких наук, как социология и социальная психология.
В частности, для анализа особенностей деятельности комсомола в первые годы советской власти важной является теория «ювентизации». Известный болгарский социолог П. Митев подразумевал под этим термином специфический вид творчества, порожденный новым доступом молодежи к социально-политической и ценностной системе общества. Согласно данной теории включение молодежи в общественную жизнь носит двусторонний характер. Наряду с социализацией как формой принятия общественных отношений функционирует и ювентизация как форма обновления общества. В периоды революционных перемен ювентизация, как правило, принимает крайние формы отрицания предшествующего опыта.
С позиции психологии склонность комсомола к участию в разрушительных акциях обусловливалась возрастным составом организации, психологическим развитием ее членов. В 14 – 17 лет человек повышенно возбудим, стремится к высвобождению от зависимости родителей во всех отношениях. Мы также учитывали точку зрения многих отечественных психологов, согласно которой социально-экономические условия, прежде всего, резкое снижение уровня жизни населения, способствуют нервному и физическому истощению. С другой стороны, учитывалась позиция В.М. Бехтерева, согласно которой массовая увлеченность религиозно-мистическими идеями стимулируется в первую очередь политическими обстоятельствами: «В периоды подавления народного духа религия и мистицизм приобретали особое развитие в народным массах, когда подавляются политические движения, в народе благоприятная почва для мистицизма религиозного возбуждения».
Научная новизна исследования заключается в том, что в нем впервые предпринята попытка комплексного исследования антирелигиозной деятельности комсомола. Впервые специально освещается борьба комсомола против религии в период Гражданской войны. Прежние исследования либо не затрагивали этот период, либо делали акцент на взаимоотношениях церкви и государства, не учитывая роль комсомола в антирелигиозных кампаниях. Между тем, именно в то время происходило зарождение основных методов борьбы с религией, впоследствии активно используемых комсомолом. Впервые в масштабах РСФСР изучено влияние национальных факторов на антирелигиозную пропаганду комсомола. Предпринята попытка раскрыть особенности борьбы с религией в национальных регионах в сравнении с работой комсомола среди русского населения.
Практическая значимость работы состоит в восполнении пробелов в истории государственно-церковных отношений и молодежного движения России. Основные положения и фактический материал диссертационного исследования могут лечь в основу обобщающих работ о деятельности комсомола, о взаимоотношениях государства и церкви. Авторские выводы и обобщения могут быть полезны при изучении религиозной сферы жизни сегодняшнего российского общества, выработке современной модели государственной этноконфессиональной и молодежной политики.
Положения, выносимые на защиту:
-
Антирелигиозная пропаганда стала одним из направлений деятельности комсомола уже в период Гражданской войны. Методы форсирования, штурма, активно используемые комсомолом в антирелигиозных кампаниях этого периода, диктовались чрезвычайной обстановкой, идеологией и психологией «военного коммунизма».
-
Инструментарий антирелигиозной пропаганды постоянно пополнялся и эволюционировал по мере практического воплощения теоретических установок власти, отбора наиболее действенных методов.
-
Формы антирелигиозной работы комсомола не имели ярко выраженной региональной специфики, за исключением национальных районов, где приходилось учитывать как этнический, так и конфессиональный состав населения.
-
Антирелигиозная деятельность комсомола оказывала серьезное воздействие на социально-культурную, бытовую и даже хозяйственную жизнь населения страны.
-
К середине 1920-х гг. комсомол показал свою несостоятельность в противодействии духовенству и религиозному сознанию народа. На деле борьба с религией часто превращалась в оскорбление чувств верующих, способствовала развитию у значительной части общества антикомсомольских и антисоветских настроений.
Апробация результатов исследования. Диссертация была обсуждена на заседании кафедры истории и философии Тамбовского государственного технического университета и рекомендована к защите.
Отдельные части и положения диссертации были изложены в докладах на всероссийской и двух внутривузовских конференциях в г. Тамбове и Санкт-Петербурге, в научных публикациях общим объемом 1,7 п. л.
Структура диссертации определена целью и задачами работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы и источников, приложений.
Борьба с религией в условиях Гражданской войны
После Октябрьской революции советская власть занялась коренным переустройством общества, в том числе своих отношений с церковью. Главным юридическим документом, положившим начало планомерного и сознательного «крестового похода» против церкви послужил Декрет СНК (Совета народных комиссаров) «Об отделении церкви от государства и школы от церкви». Принят он был 20 января, а впервые опубликован в «Известиях ВНИК» 23 января 1918 г.
Этим декретом церковь, которая являлась опорой традиционалистского русского государства, спасала его в тяжелые минуты и представляла для народа источник духовной жизни и основу его моральных убеждений, оказывалась лишенной своего назначения. Церковь была низведена на уровень частного общества. У нее были отняты права, собственность, национализировано все церковное имущество.
Первые упоминания об участии комсомола в борьбе с религией датируются 1919 г. Это был период обострения Гражданской войны, расцвета «военного коммунизма» и становления на прочную основу государственной антирелигиозной политики. В это же время РГЩ (Русская православная церковь), несмотря на ее официальный нейтралитет, объявлялась пособницей белогвардейского движения. В подтверждение этого органы советской власти приводили множество фактов и сами же незамедлительно на них реагировали. Так, в Тамбове 11 октября 1918 г. Совет депутатов постановил закрыть два монастыря: мужской Казанский и женский, «так как они являлись убежищем для контрреволюционеров»52.
Один из участников ликвидации белогвардейских группировок красноармеец и член ВЧК (Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем) 3. А. Дымов вспоминал: «Весной 1918 г. в казанскую губчека пришла шифровка из Москвы: раскрыта белогвардейская организация ... обнаружены явки в Казани ... Казанские чекисты установили, что один из организаторов заговора офицер Сергей Сердобольский скрывается в Раифском монастыре. Здесь получили пристанище многие заговорщики. Настоятель монастыря Варсонофий был ярым врагом Советской власти». В этот монастырь была послана небольшая группа бойцов во главе с комсомольцем, сотрудником губчека Дмитрием Копко. Они должны были произвести разведку и арестовать заговорщиков. «Монастырь находился в верстах тридцати от Казани, - описывает 3. А. Дымов, - добрались до него поздно. Красноармейцев радушно встретили монахи, накормили. А когда они уснули, их связали и отдали озверевшей толпе кулаков. Те сбежались из окрестных деревень по призыву монахов, объявивших, что приехали безбожники грабить монастырь и глумиться над его святынями. Красноармейцев убили, а Дмитрия Копко и бойца Лавриновича сожгли заживо». Посланный на следующий день отряд с трудом справился с «вооруженной толпой кулаков, подкулачников и религиозно-фанатичных крестьян»53.
Реальностью стали закрытие монастырей, вскрытие святых мощей, изъятие церковного имущества, аресты и расстрелы духовенства. Причем подобные процессы происходили в стране повсеместно. Обстановка Гражданской войны использовалась советской властью для борьбы с Русской православной церковью. Находить этому идеологическое обоснование было не так уж и трудно. В Гражданскую войну монастыри и некоторые священнослужители действительно нередко по тем или иным причинам, то есть вольно или невольно, способствовали противникам большевиков — укрывали их сторонников, помогали раненым, воспринимали как избавителей от бандитов и смутьянов, да и просто оказывали им прием. Эти случаи, которые еще долго использовались в пропаганде, а также общая идеологическая направленность советской России на отделение церкви от государства и школы явились основой гонений на церковь.
На этом фоне в 1919 г. деятельность комсомола характеризовалась, практически в прямом смысле слова, состоянием войны с церковью и духовенством, а нередко и с верующими, как, скажем, это произошло на Путиловском заводе в Петрограде, где комсомольская ячейка решила по своей инициативе закрыть близлежащую церковь. «Двое комсомольцев-смельчаков, - как вспоминал очевидец, - вызвались подпилить церковный крест на куполе, человек пятнадцать других тянули крест снизу за канат. Собравшиеся возле церкви набожные женщины причитали, проклинали комсомольцев. Но те сделали свое дело. Крест тяжело упал, разбив гранитные ступени у входа». На том же заводе позднее комсомольцы договорились вынести иконы из всех цехов и мастерских. И снова это вызвало значительные протесты верующих. Но комсомольцы не ограничились этим. Они организовали изъятие икон и в других местах, а потом, собрав их на одной из площадок, немало потешившись над стенаниями и возмущениями верующих, сожгли их под революционные напевы. Такие дикие выходки поощрялись многими партийными работниками и активистами, что порождало новые хулиганские поступки молодежи по отношению к церкви и религиозным чувствам верующих. Но в стране шла война, и молодые вожаки, едва нахватавшись азов коммунизма, не всегда понимали, где борьбу надо воспринимать условно, а где буквально54.
На II Всесоюзном съезде РКСМ (состоялся 5-8 октября 1919 г.) серьезного обсуждения «религиозного вопроса» не произошло. Отчасти потому, что существенное воздействие на ход съезда оказала Гражданская война, а отчасти потому, что комсомольские работники и активисты не были готовы к обсуждению этой темы. Иначе говоря, с момента появления РКСМ на политической арене весь 1919 г., вплоть до III Всесоюзного съезда РКСМ (2-10 октября 1920 г.), принципиальных изменений в антирелигиозной пропаганде комсомола не происходило .
Как демонстрируют воспоминания ветеранов комсомола, на местах вдохновленные активисты комсомольского движения на второй-третий год после революции еще слабо представляли себе не только принципы ведения антирелигиозной пропаганды, но и основы новых советских порядков, свое предназначение в обществе5 . Бывший комсомолец станицы Тимашевской на Кубани Н. И. Матвейчук, в частности писал: «Сколько еще было неясного! Сколько было споров о будущей жизни! Каково оно будет? Можно ли комсомольцу но- сить галстук, танцевать? ... Немало было в то время у молодежи и наивных вопросов и толкований»57.
Действия комсомола и советской власти вызывали негативную реакцию у части населения. Если молодой человек, заражаясь идеями коммунизма, решал вступить в комсомол, его поведение резко менялось, и это замечалось окружающими. В самом начале 1920-х гг., когда власть советов была еще не так сильна, а комсомол не был массовым, люди, видя на улице комсомольца нередко перешептывались и дразнили его: «Антихрист, проклятый большевик, большевистская зараза»
О присутствии девушек в комсомоле во многих местах тогда и речи не было. Активист Михаил Рахманин вспоминал случай в деревне Юромы Мезенского уезда Архангельской губернии через день-два после собрания молодежи в сентябре 1920 г.: «Уже вечер. Сумерки стали сгущаться. Вдруг к моим ногам на колени бросилась старуха.
Антирелигиозная пропаганда «лицом к деревне»
Нечеткость требований к комсомольской антирелигиозной пропаганде 1923 г. в виде противоречащих друг другу распоряжений (практически одновременно предписывалось отказаться от «шумности» в кампаниях и проводить кампании по подобию рождественской и пасхальной) зависела не только от неподготовленности комсомольцев, но и от внутренней борьбы за власть в партии. По мере того, как левое влияние уменьшалось, в борьбе с религией все больше стали преобладать умеренные методы работы, направленные на отход от «антипоповщины».
Между тем, обстановка в стране накалялась. Деревня, почувствовавшая положительные плоды нэпа, требовала все больше свобод, независимости от І партийного давления. Немаловажна была и антирелигиозная политика властей. Закрытие религиозных учреждений и организаций, гонения на священнослужителей и ущемление прав верующих вели к росту антипатии между крестьянством и властью. На этой почве бывали случаи столкновений между населением и участниками антирелигиозных праздников. Впрочем, далеко не во всех отчетах комсомольских организаций отмечались эти негативные явления.
Все активнее развивалось сектантство. Государственные органы, партия и комсомол, активно борясь против Русской Православной Церкви, разрушая православные приходы, помимо своей воли способствовали укреплению позиций сектантов. Дискредитация традиционной веры приводила к тому, что крестьяне не отказывались от нее, а искали другую — «более очищенную от нелепостей»242. Сектантство заняло промежуточную нишу между религией, за которую преследовали, и марксизмом, который не понимали и не принимали. Была и другая причина укрепления сектантов на селе. Сектантство поддерживало кулачество, которое усилилось с началом нэпа. «Кулаки» комфортнее себя чувствовали в узком коллективе сектантов, нежели в приходской общине, где приходилось отстаивать свое морально-экономическое превосходство перед односельчанами. Часто руководители сектантских общин были экономически зависимы от «кулаков», или же сами «кулаки» становились пастырями. К тому же к сектам тяготели мещане и середняки. Таким образом, усиление сект означало рост части общества со средним достатком - сумевших не обеднеть крестьян, ремесленников и торговцев. Идеологические догматы советского государства причисляли этот слой общества к врагам пролетариата. Такая однозначность привела к росту негативных тенденций в отношении власти к сектантам.
На высшем уровне ситуация в стране отразилась в принятии ряда важных решений. В мае 1924 г. XIII съезд РКП (б) в специальной резолюции «О работе в деревне» подчеркивал: «Необходимо решительно ликвидировать какие бы то ни было попытки борьбы с религиозными предрассудками, мерами административными, вроде закрытия церквей .... Особо внимательно необходимо еле-дить за тем, чтобы не оскорблять религиозного чувства верующего:..» .На VI съезде РЛКСМ (состоялся 12-18 июня 1924 г.) отмечалось, что необходимо бороться с «антипоповскими», грубыми, вульгарными методами антирелигиозной работы. На съезде был поднят вопрос о повышении уровня грамотности населения и самих комсомольцев, так как безграмотным людям было очень сложно доступным для них языком раскрыть сущность борьбы с религией. В очередной раз заговорили о проблемах изучения естествознания и организации антирелигиозной пропаганды под этим углом зрения, а не «антипоповскими» методами .
В целях принять меры для снижения крестьянского недовольства, в том числе и по религиозным вопросам по инициативе И. В. Сталина осенью 1924 г. состоялся пленум ЦК партии245. После этого ЦК РКП (б) совместно с ЦК РЛКСМ направили на места циркуляр о новом курсе в борьбе с религией среди деревенской молодежи, признавая все отрицательные стороны широких антирелигиозных кампаний комсомола (комсомольские «рождество» и «пасха»). Под знаком этих решений продолжалась антирелигиозная деятельность комсомола. В 1924 г. по большому счету она подчинилась общему внутриполитическому курсу «лицом к деревне».
ЦК РЛКСМ стал вести дифференцированную антирелигиозную пропаганду. Подготовка ячейковых политпросветорганизаторов стала включать изучение форм и методов антирелигиозной пропаганды в городе и деревне. Обязательно подчеркивалась разница между этими двумя типами поселений. Появились различия в подготовке пропагандистов для работы среди взрослых, молодежи и детей. Помимо этого комсомольцам объясняли необходимость в проведении систематичной, плановой и общественной антирелигиозной пропаганды. Велось изучение методов создания естественнонаучных и антирелигиозных кружков. Тогда же стали создаваться впервые кружки «Безбожник». Для подготовки использовали литературу: серию «Молодым безбожникам», издательства «Молодая гвардия», брошюру Волкова «Антирелигиозная пропаганда среди детей», сборник Чичерова «Комсомол в избе-читальне»246.
Подчиняясь выбранному курсу, все обследования комсомольских ячеек сообщали, ведется ли естественнонаучная и антирелигиозная пропаганда, имеются ли соответствующие кружки, какова их численность, программа, успехи в работе, проводятся ли антирелигиозные вечера, беседы, лекции среди населения, какова их систематичность. Отмечали, имеется ли интерес у аудитории, какова ее религиозность, насколько она участвует в антирелигиозной работе союза .
Постепенно, начиная с 1924 г., у партийных и комсомольских работников стали появляться предложения ограничивать действия комсомольцев в антирелигиозной пропаганде. «Работу, как и всегда, надо вести осторожно, но организовывать постоянно действующие кружки не следует. Лучше было бы, если б комсомольцы читали приуроченные к праздникам антирелигиозные лекции», -говорил комсомолец Краснов на VII краевой Юго-Восточной конференции РЛКСМ . Очевидно, и у самих комсомольцев все больше стало проявляться осознание неспособности вести эффективную борьбу с религией.
Обязательным для губкоммолов при разработке политпросветработы стала рассылка предварительных планов в ЦК РЛКСМ, который делал необходимые на его взгляд корректировки. Так, в 1924 г. Иркутскому губкому на отосланный план работы в октябре-феврале в ответ пришли указания о чрезмерной широте антирелигиозной работы. В Иркутске велась работа по созданию антирелигиозных кружков двух типов (кружок изучения сектантства и непосредственно антирелигиозный), семинарий антирелигиозников, антирелигиозных бюро при горорганизациях. «Такая широта излишняя ... Не говоря об отсутствии сил», -ЦК высказывал опасения, что основная антирелигиозная работа вестись не будет. В Иркутск отослали распоряжение о сжатии работы. Особые антирелигиозные бюро посчитали излишними, рекомендовали оставить один тип кружков .
Рассматривая план Рязанского губкоммола с 15 августа по 15 декабря, ЦК счел нужным указать на «известные перегибы». Антирелигиозная пропаганда в деревне с использование крестьянских праздников вплоть до «Рождества Богородицы» называлась излишней. Использование второстепенных христианских праздников могло сделать антирелигиозную пропаганду слишком навязчивой, что шло вразрез с последними постановлениями ЦК партии и комсомола. Рязанскому губкоммолу снисходительно было заявлено, что план, очевидно, писался наспех .
Образование Союза безбожников и изменение антирелигиозных функций коммунистического союза молодежи
В начале 1925 г. в России христианское население отпраздновало Рождество, а комсомол «комсомольское рождество». При изучении этого периода нам пришлось столкнуться с тем, что в трудах современных историков комсомольские «рождество» и «пасха» периода 1924/1925 гг. в связи с переходом этих кампаний в более умеренное русло, как правило, не освещаются328, в лучшем случае упоминаются вскользь329. В апреле 1925 г. на поле антирелигиозной деятельности появился Союз безбожников, и внимание исследователей государственно-церковных отношений 1920-х гг., как правило, переключается на него.
Созданию такого положения также способствовала источниковедческая ситуация. В документах, датируемых началом 1925 г., достаточно редки сведения о недавно популярных комсомольских кампаниях. По этому поводу А. В. Лямзин, изучая периодическую печать в плоскости взаимоотношений государства и церкви в 1920-е гг. на примере Уральского региона, заметил, что в крестьянских, молодежных и рабочих газетах произошло резкое снижение коли-честв публикаций о «комсомольском рождестве» 1924/1925 гг. Невнимание со стороны печати к кампании свидетельствует об окончательном снижении ее популярности, как способа борьбы с религией. «Комсомольское рождество» потеряло свою ведущую позицию, что отразилось в партийных и комсомольских документах.
В настоящей работе, с целью изучения развития методов антирелигиозной пропаганды, мы постарались учесть описанный недостаток современной исторической науки. Придерживаясь темы, опишем не только внешние изменения кампаний (где и какие мероприятия имели место), но и как менялась в них роль и значение комсомола.
Итак, в плане проведения кампании «комсомольского рождества» 1924/1925 гг. рекомендовалось проводить кампанию под лозунгом «Чудеса религии и чудеса науки» (сравните: «День свержения богов» в 1922/1923 гг.). И главная роль уже отводилась политическим и научным кружкам (химическим, электротехническим и др.) , а не митингам, шествиям, судам, диспутам и спектаклям, как это было ранее. Усиленными темпами культивируемый естественнонаучный подход к борьбе с религией в этот раз впервые возобладал над прочими методами.
В качестве примера рассмотрим, как проходила кампания в Липецком уезде Тамбовской губернии. Если верить отчету, то при проведении «комсомольского рождества» местные члены союза придерживались линии, которая была дана ЦК РЛКСМ и губкомом, никаких отступлений не было. Вся работа из стен клубов и изб-читален не выносилась, а сосредотачивалась на углубленной пропаганде естественнонаучных знаний и критике различных аспектов культа. В клубах и избах-читальнях проводились лекции, доклады, антирелигиозные спектакли, были попытки устройства диспутов. Поскольку своих специалистов-антирелигиозников не хватало, то привлекались приехавшие на каникулы студенты вузов и рабфаков, курсанты совпартшкол, для работы в школах привлекались педагоги .
В деревне кампанию проводил не только комсомол, но и парторганизации. По сравнению с предыдущим годом сообщалось об охвате кампанией большего количества крестьян. Особый интерес у аудиторий вызвала тема быта. Крестьяне втягивались в беседы и принимали живое участие в обсуждении этого вопроса .
На наш взгляд следует обратить особое внимание на то, что отчеты из деревенских организаций сообщали: «Подобное проведение антирелигиозной кампании действительно имеет громадное значение в борьбе с религией. Кам пания не встретила враждебного отношения крестьянства. Обострений с молящимися не наблюдалось»334.
Даже если «комсомольское рождество» 1924/1925 гг. не везде в стране проводилось так, как в Липецке, удачные результаты кампании в этом городе нисколько не умаляются. Их можно рассматривать как первую ласточку свое-образного успеха . Наконец, к середине 1920-х гг., теоретики борьбы с религией нащупали более-менее приемлемый способ воздействия на крестьянство без оскорбления их религиозных чувств. Курс «лицом к деревне» стал оправдывать себя.
Следующим значительным событием, пожалуй, самым заметным в развитии антирелигиозной пропаганды (в середине 1920-х гг.), было создание Союза безбожников (СБ). Официально его создание было провозглашено 19-24 апреля 1925 г. под названием «Общество друзей газеты "Безбожник"» (ОДГБ), на I съезде корреспондентов газеты «Безбожник». Местные подобные общества существовали и ранее. С выходом на политическую арену этой объединенной организации в корне изменилась роль комсомола в борьбе с религией. Организованный союз уже на первом съезде показал свое полное согласие с линией партии. В подтверждение этого приведем несколько основных моментов из материалов I съезда ОДГБ.
Был поднят вопрос о религиозных диспутах. Нужны ли они или нет? По рассказам корреспондентов, если в деревне решали устраивать диспут, то священник обычно не приходил, ссылаясь на какую-либо причину («живот болит» и т. п.). Но когда духовенство решало участвовать в диспуте, то, как правило, оно рассчитывало на слабую подготовленность комсомольцев. Опираясь на философскую сторону вопроса, они пытались доказать свою правоту. Если ком сомольцы оказывались вполне «подкованными», то после недолгого «философствования», показав «что и нам это доступно», переходили на практические вопросы и, по заверениям корреспондентов, одерживали вверх. На съезде сошлись к общему мнению, что диспуты устраивать не стоит, а вообще победы в спорах с духовенством были бы нелишними для комсомольцев . Известно, что ранее диспуты, наряду с показательными судами над религией, были названы проявлениями «антипоповщины» и были осуждены. По-видимому, уж слишком часты были случаи невыразительных комсомольских выступлений.
В очередной раз была осуждена практика устройства кампаний по типу «комсомольского рождества». Говорилось, что «комсомольское рождество» во многих случаях превращалось в «комсомольское озорство». Теоретики признавали свою ошибку: мол, таким способом нельзя раскрыть отрицательную сущность религии. Якобы карнавал имел только одно значение - молодежь выходила на улицу и веселилась. Легко было высмеять Библию, но это приводило к обратному результату. От обиды у верующих укреплялись их религиозные чувства. Один из инициаторов комсомольских карнавалов И. И. Скворцов-Степанов заявил: «Мы должны признать, что делали глупости с закрытием ряда церквей. Иногда с этим действовали очень торопливо и во многих случаях навредили самой антирелигиозной пропаганде. Приносили, в частности, вред, особенно в деревнях, «комсомольские пасхи» и наспех организованные карнавалы. ... Карнавал - вещь хорошая, но антирелигиозные задачи сюда мало подходят»337. На одном из диспутов епископ Александр говорил в заключительном слове: «Чего вы ерепенитесь, когда такой крепкий большевик, как Степанов (Скворцов-Степанов - А. Б.) сознается в комсомольском рождестве 1923 г.: "Мы сами ничего в этом вопросе не понимали". Чего же вы лезете. Неужели хотите быть умнее ваших отцов?» .
Комсомол в борьбе с религиозным влиянием среди западных колонистов
На момент Октябрьской революции в России существовало множество общин и колоний поселенцев из Западных стран (немцев, латышей, эстонцев, поляков и проч.). Живя в России, они сохранили свою самобытную культуру и веру (католицизм, протестантизм, сектантство различного толка). Разумеется, положение переселенцев не ограждало их от подчинения советским законам, распространения на них пропаганды. Общая политика искоренения религии в стране коснулась и западных народов. К сожалению, бедность информации о работе с «западными» национальными меньшинствами в первые послереволюционные годы, а также общее малозначительное участие комсомола в борьбе с религией в этих общностях в тот период позволили нам начать свое исследование только с конца 1921 г.
Первые упоминания об антирелигиозной пропаганде комсомола среди западных народов связаны с проведением «комсомольского рождества». В 1922 г. в отчете о своей деятельности среди немцев Поволжья с 1 сентября 1921 г. по 15 февраля 1922 г. политпросвет отдел ЦК РКСМ сообщал о том, как впервые антирелигиозная пропаганда была перенесена на улицу. В Покровске в вечер Рождества на площади между двумя церквями молодежью в момент, когда колокола начали звонить, под пение «Интернационала» был сделан большой костер. Далее следовали речи членов РКСМ и РКП (б), освещающие празднование Рождества - «нашего Зоннвендфейер». В мероприятии принимало участие около 1000 человек. «Праздничные» действия комсомольцев вынудили пастора закончить богослужение побыстрее. После описания проведения акции следовало заключение: «Результат праздника делает желательным его проведение в общероссийском масштабе»544.
Напомним, что всесоюзной кампания «комсомольское рождество» стала лишь в следующую зиму 1922 - 1923 гг. Республика немцев Поволжья наряду с крупными промышленными районами была выбрана партийным руководством как один из передовых районов по политической активности для проведения опытной на тот момент кампании «комсомольское рождество».
Первая рождественская кампания совпала с голодом, изъятием церковных ценностей и судебными процессами по делам духовенства. В этом контексте, возможно, что республика немцев Поволжья была выбрана для первого «комсомольского рождества» еще и потому, что в начале 1920-х годов в Поволжье был сильный голод. По всей стране происходило изъятие ценностей под лозунгом «Помощь голодающему Поволжью». «Комсомольское рождество» в этом регионе было необходимо для утверждения и победы если не над религией, то хотя бы над голодом.
«Комсомольское рождество» 1922/1923 гг. среди немцев Поволжья было названо самым главным пропагандистским событием. Годовой доклад обкома РКСМ Республики немцев Поволжья с октября 1922 г. по октябрь 1923 г. сообщал о «комсомольском рождестве», проводимом в двух наиболее сильных кантонах: Покровске и Марксштадте. В остальных праздника не было, но были доклады на антирелигиозные темы. В Покровске и Марксштадте устраивались карнавалы, в которых принимали участие члены РКСМ, красноармейцы и беспартийная рабочая молодежь. Всего участвовало 2200 человек, было проведено 6 докладов. По результатам кампании обком выявил ряд основных достижений: положено начало борьбы с религией и разъяснению религиозного дурмана; сделан первый и сильный толчок в развитии антирелигиозных чувств в массах комсомола, красноармейцев и беспартийной молодежи545. Обком республики, в соответствии с официальной линией партии, практически дублировал тезисы московских политиков.
В 1923 г. в республике немцев Поволжья проводилась и «комсомольская пасха», но уже в четырех наиболее сильных кантонах: Покровске, Марксштадте, Красном Куте и Карамыши. В празднестве приняло участие 1050 комсомольцев, 3400 беспартийной молодежи, членов профсоюзов и красноармейцев. Устраивались вечера, лекции о происхождении Пасхи и праздника 1 мая, пьесы. Эта кампания получила название «второго более сильного штурма на богов»546. И действительно, из приведенных цифр следует, что комсомольские безбожные празднества, несмотря на специфичность колоний «западных» нацменьшинств, набирали определенную популярность среди молодежи. По прошествии около четырех месяцев основной на тот момент показатель результатов пропаганды - численность молодых участников - удалось увеличить вдвое.
Подобная картина наблюдалась не только в немецких колониях. Отчет о работе Эстсекции (Эстонской секции ЦК РКСМ) зимой 1922 - 1923 г. также упоминал об антирелигиозных мероприятиях. Центральным Бюро Эстсекции были выработаны и разосланы на места материалы для их проведения. Антирелигиозная кампания представляла собой «комсомольское рождество» и была проведена в Петроградской губернии и Сибири (эстонские секции имелись в Омске, Томске, Енисейске и прочих местностях). В Петроградскую губернию были высланы представители ЦБ для инструктирования работы местной Эстсекции547. Внимание со стороны центрального руководства к Петрограду подтверждает сохранение его значения как столицы пролетарской революции. К тому же географическое положение Петрограда, его близость к Европе, способствовало скоплению поселений «западных» нацменьшинств именно в этом регионе. Отсюда стремление власти к достижению наиболее плодотворных результатов кампании в этой местности.
«Комсомольское рождество» проводили и в латышских поселениях. Лат-секция (Латышская секция) Енисейского губкома РКСМ в декабре 1923 г. обсуждала перспективу работы на январь 1924 г. Заседание постановило провести «комсомольское рождество» по старому стилю, а секретарю было предложено выехать в одну из низовых ячеек и сделать научный доклад антирелигиозного содержания548.
В колониях «западных» национальных меньшинств пропаганда атеизма проводилась не только посредством крупных антирелигиозных кампаний. В отчете Немсекции (Немецкой секции) при ЦК РКСМ в период с V Всероссийского съезда РКСМ (состоялся 11-19 октября 1922 г.) по 1 мая 1923 г. рассказывалось о применяемых методах. Согласно отчету, в некоторых селах были проведены антирелигиозные диспуты и лекции. По мнению организаторов, - весьма удачно .
Не остались в стороне и национальные периодические издания. Среди немцев антирелигиозная пропаганда велась главным образом в журнале «Ди Арбейт», где ко всем христианским праздникам приурочивались статьи о возникновении религии550. Выпуск подобных журналов приветствовался высшим руководством комсомола. Так, в марте 1923 г., Немецкое бюро при ЦК РКСМ, высказало предположение, что хорошим средством борьбы с буржуазным и религиозным влиянием является издание ежемесячного журнала на немецком языке. Более того, предлагалось сосредоточить все внимание и силы на издание этого журнала551. Также предпринимались попытки задействовать летний период, в начале 1920-х гг. традиционно характеризовавшейся затишьем в пропагандистской работе. Латсекция ЦК РКСМ в мае - июле 1923 г. рассматривала разнообразные тезисы по методам и содержанию антирелигиозной пропаганды в колониях среди латышской молодежи552. Несмотря на скупость данных о пропаганде безбожия начала 1920-х годов, тем не менее, можно говорить о попытках власти организовать систематическую антирелигиозную пропаганду среди «западных» нацменьшинств.
Помимо результатов пропаганды отчетные данные сообщали о сильной религиозности населения колоний. Немсекция рапортовала в ЦК РКСМ: «Официальная лютеранская и католическая церкви распались, но на их месте появилось много сект. Есть и оригинальные, например, секта «неверующих и танцоров». Особенно широким среди немцев было менонитское сектантское движение553. ЦБ Латсекции ЦК РКСМ спешил уведомить Латсекцию ЦК РКП (б) о сектантах в Новгороде. В Новгородской губернии секты существовали еще до революции, а к 1922 г. сектантское движение приняло угрожающие для комсомола и партии размеры. Соответственно сектантство питалось растущей религиозностью населения. В своих письмах новгородские комсомольские работники рассуждали: «Латышские колонии сделались уже убежищем не только религиозных сект, но и очагом контрреволюционной деятельности»554. Во время голода и «военного коммунизма» люди предпочитали поддерживать религиозные общества, нежели прокоммунистические организации, тем самым, в свете идеологии превращались в контрреволюционную оппозицию. Отсюда можно сделать вывод, по меньшей мере, о недружелюбном отношении колонистов к действующей власти.
