Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Человек как личность: ее основные качества и проблемы . 14
К Методологические и философско-психологические особенности изучения человека. 14
2. Жизнь и смерть; оптимизм и пессимизм . 23
3. Смысл жизни. 38
4. Разум и вера . 61
Глава 2. Человек как родовое и социальное существо . 81
1. Родовое начало в человеке. 81
2. Война, мир и принцип ненасилия . 91
3. Добро и зло в человеке и обществе . 109
Заключение.
Библиография.
- Жизнь и смерть; оптимизм и пессимизм
- Разум и вера
- Война, мир и принцип ненасилия
- Добро и зло в человеке и обществе
Жизнь и смерть; оптимизм и пессимизм
Характер самих поисков Толстым правды о человеке давно привлекает внимание ученых. Мысль о том, что в изучении человека Толстой стремится дойти до корня, до его первичной основы и отделить ее от вторичных и побочных влечений и образований, впервые была высказана А.П.Скафтымовым в статье "Идеи и формы в творчестве Л.Толстого". По словам исследователя, во всей манере обрисовки персонажей всюду отражается постоянная забота Толстого протиснуться в человеке сквозь что-то и куда-то, снять какой-то заслоняющий пласт и там за какими-то оболочками, заслонами, за потоком текучих , случайных и верхних наслоений увидеть то, что собственно ему и нужно, и здесь уже окончательно остановиться. Он стоит на точке зрения ученого о естественном состоянии человека, ищет естественности и непрерывно определяет: в чем же она состоит? Эта мысль об устремленности Толстого к глубинным и естественным началам добра и подлинности в человеке нашла свое дальнейшее развитие в статье С.Г.Бочарова "Толстой и новое понимание человека": "Толстой, кажется, ищет в человеке чего угодно, только не нового; он, напротив, апеллирует к первозданному вечному, естественному, что лежит на дне души каждого, заваленное и заслоненное поверхностными наслоениями, о чем люди забыли, но о чем каждый может вдруг "вспомнить" в критическую минуту своей жизни и ощутить в себе..."
Верное заключение ученых о методологии и психологии толстовских поисков нуждается, не только в уточнении, но и в дальнейшем развитии. Остается не совсем ясным, что же Толстой находит за "оболочками, заслонами, за потоком текучих, случайных напластований?" Что же представляют собою эти "простейшие частицы душевной жизни человека", то "общее всех людей", которое искажается в условиях обыденной и ненастоящей жизни? Неужели только природные, есте-: ственные побуждения и импульсы? Е.Н.Куприянова в связи с этим за-}; метила, что в таком его понимании "общее" было уже найдено и по- стулированно Руссо ...V Ученые полагают, что Толстой, интересуясь I "подробностями чувства", стремится найти "общее для всех людей", I "нечто незыблемое, автономно повелевающее" и тем самым продолжает художественную и философскую традицию Руссо. Думается, Толс- той не ограничился достижениями Руссо в трактовке человеческой личности и вообще жизни, в понимании "общего всех людей ..." Это "общее" он рассматривал с более глубоких и прогрессивных позиций, которые позволили axему углубить художественную традицию просветительской мысли и сказать новое слово в изображении человека в его I сложнейших взаимоотношениях с историей и природой. Глубинной Ї основой человеческой личности Толстой считал сознание своей ду- ховной сущности, своей непреходящей внутренней свободы. Как разъяснял Толстой, свободной сущностью обладает лишь "интеллигибельный" характер, трансцендентальная причина эмпири-I ческого "я" вне времени" (т.15,с.231). в дневнике Толстого за 1896 год мы читаем: "Искусство есть микроскоп, который наводит художник на тайны своей души и пока зывает эти общие всем тайны людям" (т.53, с.94). Самонаблюдение и талант его выражения дали Толстому прочную основу для изучения человеческой жизни. Интересуясь общим в людях, Толстой использо вал материал интенсивного самонаблюдения для создания не характе ров, но для понимания внутреннего мира человека. Сокровеннейшие законы закону ему открылись также в самосознании, а не только во внимательном наблюдении других людей. Толстой, по словам Черны шевского, "чрезвычайно внимательно изучал тайны жизни человече I ского духа в самом себе", что дало ему прочную основу для изучения человеческой жизни вообще, для разгадывания характеров и пружин , борьбы страстей и впечатлений". Чернышевский справедливо полагает, что "самонаблюдение должно быть чрезвычайно изострить вообще его наблюдательность, приучить его смотреть на людей про i тщательным взглядом . I Толстой пересказывает не итоги внутреннего движения челове І! - ,: ческой личности, а проникает в самый процесс ее мышления, ее чув I ствования. Не удовлетворяясь изображением внешних движений чувства, он обращается к раскрытию самого процесса психической x жизни, непрерывного потока возниковения и смены, противоречивого ч xk сочетания различных мыслей, чувств, ощущений, сознательных устремлений и подсознательных импульсов. Задача писателя показать "текучесть человека; то, что он один и тот же, то злодей, то ангел, то Р мудрец, то идиот, то силач, то бессильнейшее существо" (т.53, с.187). Эта дневниковая запись относится к 1898 году.
Разум и вера
Никто не мешает нам вместе с Шопенгауэром отрицать жизнь. Но тогда убей себя - и не будешь рассуждать... А живешь, не можешь понять смысла жизни, так прекрати ее, а не вертись в этой жизни, рассказывая и расписывая, что ты не понимаешь жизни... Тебе скучно и противно, так уйди. Ведь в самом деле, что такое мы, убежденные в необходимости самоубийства и не решающиеся совершить его, как не самые слабые, непоследовательные, и, говоря попросту, глупые люди, носящиеся со своей глупостью, как дурак с писаной торбой?" (Там же).
Но в конечном счете во всех этих трех размышлениях верх берет не тезис Шопенгауэра бессмысленности жизни, а мысли противоположные, направленные не на самоубийство, а на какой-то жизненный процесс, либо заключающий в себе не совсем ясный смысл жизни, либо по своей значимости превышающий его. Таково нам кажется второе размышление.
Вместе с тем, в первом Толстой обнаруживает внутреннее противоречие в самом Шопенгауэровском решении вопроса о смерти, о разуме, о жизни и ее смысле. А разум, если даже он логически непротиворечиво решает вопрос о жизни, оказывается неправомочным даже ставить этот вопрос, поскольку ему не дано решать дело жизни и смерти по причине его вторичности по отношению к жизни. Как плод, ; часть чего-то может решать вопрос о судьбе целого, причем такого це-\ лого, которое его порождает. Ведь не разум рождает жизнь, а жизнь -разум. Хотя разум и "творец жизни", то есть для отдельного индивида. ;: Да и то творчество в данном случае означает ее понимание и совер-[ шенствование жизни, а не ее творчество в буквальном смысле.
В Третьем размышлении Толстой решает вопрос в пользу жизни на основании неприятия им самой психологии человека, отрицавшего смысл жизни и саму жизнь. Эта психология кажется ему психологией суетного, слабого и глупого человека, каковым Толстой не был, никогда не мог и не хотел быть.
Цель человеческого бытия виделась Толстому в нравственном совершенствовании. Это понимание цели жизни не было у писателя неизменным на протяжении его жизни, взгляды на эту проблему претерпели сильную эволюцию. В разные годы проблемы смысла и цели жизни приобретали различную степень остроты.
Юному Толстому казалось, что главное для человека - стать независимым от любых внешних обстоятельств и от собственного отношения к ним (т.45, с.32). В годы сильнейшего духовного кризиса (1876-1879), вызванного разочарованием в жизни и во всех ее ценностях и страхом смерти, он пришел к мысли о необходимости религии и веры для нового обретения смысла жизни. Это были годы исключительно тяжелого духовного состояния. В это время Толстой писал свою "Исповедь" (1879-1882).
Вплотную сталкиваясь с фактами отчуждения человека в обществе, (бесправием, нищетой, страданиями и самой смертью) Толстой понимал, что жизнь идет не так, как того хочется людям, что человек не может и не должен так жить. "Исповедь" - свидетельство его сильнейшего разочарования во всем, что казалось прежде существенным и важным. Теперь он отрицает смысл педагогической и социальной деятельности, литературного творчества. Теперь все это кажется ему никчемным и пустым.
Для чего живет человек? Есть ли смысл жизни? Почему человек умирает? Не отрицает ли смерть смысла жизни вообще? Все эти вопросы не давали ему покоя. По существу они не покидали Толстого всю
Жизнь. И в последние годы жизни самым ужасным казалось ему то, что люди не хотят замечать смерть, живут как слепцы, не учитывая в жизни факта смерти как прекращения жизни. Жизнь, вообще, "салазками" катит их в пропасть. А они дорогой, в своих салазках "спорят и ссорятся о том, что один другому не дает усесться попокой-нее и пачкает его одежду. Единственное дело, которое нам стоит делать на этих салазках, это то, чтобы вызвать радостную любовную улыбку друг у друга - вызвать любовь, то одно, что не разобьется о -пропасть, а останется" (т.65, с.304),
Научное знание, по мнению Толстого, не могло прояснить вопроса о смысле жизни, так как оно ищет не там. Рационально-логическое знание, к которому обратился Толстой, не давало ожидаемого результата. Он заключает, что наука, разум вообще не способны дать ответа на вопрос о смысле жизни, поскольку они выделяют второстепенное и его принимают за главное. В то же время каждый размышляющий человек в определенный момент оказывается наедине со смертью, перед ним встает "страшный" вопрос: зачем? Все не то, что же то? Он с ужасом убеждается в бессмысленности прожитой жизни, построенной на ненужных заботах и привязанностях, легко побеждаемых смертью ("Смерть Ивана Ильича"). Жизнь представала как глупый обман. Все, что казалось важным и нужным, становилось пустым и никчемным.
Война, мир и принцип ненасилия
Человек - основной объект внимания Л.Н.Толстого. Писатель стремился глубоко понять внутренний мир, мышление людей и их социальное бытие. Художественно изображая и философски осмысляя многочисленные связи и отношения человека с природой и социальной средой, Толстой в ряде случаев выступал как исследователь-социолог: го суждения о человеке приобретали научную ценность.
Первый вопрос Толстого к человеку: насколько подлинна и серьезна твоя жизнь? С годами, начиная с "Анны Карениной" специфически толстовский критерий серьезности жизни становится все более существенным и настоятельным. Толстой всегда был убежден в необходимости для каждой личности высшего идеала, помогающего ей и в хаосе внешнего мира в потоке внутренних импульсов и желаний. Но он видел и спутников всякого нравственного учения: лицемерие, ханжество, которое часто приводит человека к жестокости.
Толстой как гениальный художник постоянно ощущал настоятельную потребность в поисках идей, способных решить проблему гармонии внутреннего мира человека и окружающей его среды. Толстой исходил из убеждения в том, что истинные стремления личности соответствуют справедливым отношениям в обществе.
Постоянное стремление к обоснованию принципа единства личного и общественного идеалов подтверждается следующим его высказыванием: "Я был несчастливейший из людей, ежели бы пе нашел цели для моей жизни, цели общей и полезной" (т.46, с.31).
Толстой был убежден, что род человеческий развивается в основ-i\ ном форме семье, через семью (т.61, с.233). В семье человек рождается и 1 умирает, в ней проходит вся его жизнь. Здесь он впервые сталкивается
С требованиями общего, проходит первую школу отношении С сЮДдМИ и узнает с полной очевидностью и неопровержимой достоверностью, что его счастье неотделимо от счастья других и что другие и есть он сам.
Следовательно, разрушение семьи в глазах Толстого было опасно самыми страшными последствиями для всего человечества. Семья -основание, исток и рода, и личности. Она необходима для существования как "общего", так и личного. "Общее" - человеческий род, народ, общество, государство - не может обойтись без семье, которая в здоровом обществе живет полноцнЕной, серьезной жизнью.
Недаром Толстой говорит о "всяком горе", преследующем человека без всяких идеалов. Если его идеалы исходят не от сердца, то они становится наркотиком, который усыпляет совесть личности.
Что же составляет, по мнению писателя, самый центр современного человека? Как в "Войне и мире", так и в "Анне Карениной" Толстой находит одну главную черту, из которой как из зерна, вырастает все дерево современной жизни с ее пороками и бедами. Эта черта неизменно служила писателю отправной точкой в его аналитическом исследовании современного человека в "Смерти Ивана Ильича", "Крейцеровой сонате", "Воскресении". Эта черта - обыденность, поверхностность, бездумность существования. В этом случае человек живет "пьяной" жизнью, он опьянен и, по сути, не живет, а влачит существование.
Родовое начало в человеке представляет собой социальное начала человека, включающее в себе чувство братства, солидарности, любовь, уважение к другим, сотрудничество, благодарность, заботу, самопожертвование и т.д.
Толстой под полноценной личностью подразумевает высокодуховного человека, умеющего трудиться и создавать материальные и духовные ценности. Человек должен уметь думать и заботиться о ближних. Такими образом он совершенствуется, делается духовно бо-гаче.Это хорошо показано в рассказе "Хозяин и Работник".
По Толстому ценность человека реализуется в его делах. Люди труда являются носителями лучших нравственных черт: благородства, обязательности, уважения к ближним, высокого чувства долга. Таковы основные критерии писателя, ищущего идеалы человеческого бытия, мечтающего о совершенной, духовно развитой и активной личности, знающей, что она должна и не должна делать.
В глазах Толстого вечный соблазн человека - прожить легко, уйдя от тягостей повседневности, обязанностей - в буржуазном сознании получил санкцию одобрения, Человеку кажется, что так он сбережет счастье, но в действительности жизнь, лишенная трудностей, обязанностей никогда не приносит удовлетворения. Человек должен подчинить себя высшему нравственному закону - это единственный путь к счастью.
"Настоящая серьезная жизнь, - писал Толстой в дневнике, - только та, которая идет по сознаваемому высшему закону; жизнь же, руководимая похотями, страстями, рассуждениями, есть только преддверие жизни, приготовление к ней, есть сон"(т.56, с.66).
Толстому казалось, что любовь может стать не только принципом отношения одного человека к другому, но и основой общественных отношений: любовь всех ко всем, поскольку все люди имеют равное право на уважение и любовь. Это тезис опирался на евангельскую заповедь людей к ближнему и был тесно связан с заповедью непротивления злу насилием.
Добро и зло в человеке и обществе
Толстой прав, когда причину разобщения между людьми видит в материальном неравенстве и ставит вопрос о необходимости борьбы с - ним. Вместе с тем путь борьбы с этим неравенством писатель избрал моралистический, самый трудный и весьма, к сожалению, непопулярный.
Так, он утверждал: "Совершенно ясно стало в последнее время, что род земледельческой жизни не есть один из различных родов жизни, а есть жизнь, как книга - Библия, сама жизнь, единственная жизнь человеческая, при которой только возможно проявление всех высших человеческих свойства" (т.55, с.216).
Вновь мы сталкиваемся с полным непониманием действительных законов исторического развития. Совершенно недоказательно его заявление, что только земледелие, и тем более примитивное, есть единственное занятие, достойное человека.
Человек создал промышленность и города, стремясь повысить производительность труда. Города стали центром технического и научного прогресса, который оказывал положительное влияние и на труд земледельца, его быт. Неверна мысль Толстого, что якобы городская жизнь привела к разобщению людей. Конкретно-исторический анализ общественных отношений Толстой подменяет произвольными идеями возможности равенства и справедливости при условии возвращения к земледельческому труду, призывая к застою и отказу от прогресса во всех основных областях производственной и духовной жизни.
Толстой полностью игнорирует социальное движение как сред ство изменения общественной жизни и сводит эту проблему к духовной . эволюции отдельной личности. Если ты видишь, что устройство об і ; щества дурно и ты хочешь исправить его, то знай, что для этого есть только одно средство: то, чтобы все люди стали лучше, в твоей власти только одно: самому сделаться лучше.
Определенное место в философии Толстого занимает вопрос о соотношении истины и веры, причем истина рассматривается лишь в этическом аспекте.
Прежде всего он сетует на то, что истина перестала быть в центре внимания человека, что "все в нашем мире живут не только без истины, не только без желания узнать ее, но с твердой уверенностью, что из всех праздных занятий самое праздное есть искание истины, определяющей жизнь человеческую" (т.23, с.415). Толстой прав: во все времена действительно истиной как таковой мало кто интересуется, интересуются в основном прибылью выживанием и богатством.
В отличие от церковников Толстой - сторонник сознательной, опирающейся на разум веры. Он призывал: "Не заглушать свой разум нужно для того, чтобы познать истинную веру, а, напротив, очищать, напрягать его для того, чтобы проверять разумом то, чему учат учителя веры" (т.45, с.30).
Писатель стремился очистить религию от ее наиболее примитивных и нелепых утверждений, призывая критически относиться к ее происхождению. Так, он заявлял: "Закон божий открывается не одним каким-нибудь людям, а равно всякому человеку, если он хочет узнать его. Чудес же никогда не было и не бывает, а все рассказы о чудесах пустые выдумки. Неправда и то, что есть такие ключи, в которых всякое слово истинно и внушено Богом. Все книги - дело рук человеческих, и во всех может быть и полезное и вредное, и истинное и ложное" } (там же, с.25). \ Ставя истину в основу веры. Толстой предостерегает верующих \ от сектантской замкнутости, эгоизма, религиозного фанатизма: "...Тот, кто любит христианство более, чем истину, очень скоро будет любить 122 свое исповедание или секту более, чем христианство, и кончит тем, что будет любить себя больше, чем все на свете!"
В традиционном для различных религиозных течений плане решал он вопрос о возможности познания Бога, предлагая при этом три основных варианта ответа на него.
Первый признать Бога буквально таким, каким его изображает Библия, т.е. со всеми теми чудесами, которые творил он и которые творились им (распятие, воскрешение, возвращение его тела и души на небо и т.д.). Это его не удовлетворяло, поскольку фантастичность и неразумность такого толкования были для него слишком очевидными.
Второй - рассматривать Бога как сверхъестественное потустороннее сознание, определяющее судьбы мира и раскрывающееся перед человеком и человечеством. Такая точка зрения, как известно, приводится в различных системах объективного идеализма, но и она в полной мере не могла удовлетворить Толстого потому, что отделяла Бога от человека, все доказательства божественного существования строила на априорных принципах не давала понятного всем ответа на то, что такое Бог. Правда Толстой частично принимал эти взгляды заявляя что Бог присутствует всюду - в природе человеке общественной жизни Тем не мСНЙР в целом он не разделял их вероятно опасаясь отрыва божественного от ПРОСТОЙ повседневной жизни превращения его в некий 7ТУхоТШЫЙ абсолют
