Содержание к диссертации
Введение
Глава 1 . Основные вехи творческого пути. 12
Глава 2.Метафизика, этика, гносеология. 30
1 . Обоснование необходимости метафизики . 30
2.Аристотелизм. Номинализм. Сингуляризм. 39
3.Метафизический плюрализм. 42
4.Личность и культура. 46
5.Философская эволюция Струве - в чём же она? 47
Глава 3. Либерализм . 51
1 . Классический или отвлечённый либерализм . 52
2.Истинный либерализм. Личность. Права человека. 55
3.Воспитание экономической, политической и правовой культуры. 61
Глава 4. Социализм . 65
1.Два понимания социализма. 66
2.Идейные источники социализма. 68
3. Критика социального детерминизма и отрицания принципа личной ответственности . 70
4.Критика основных марксистских теоретических конструктов: "социальная революция", "диктатура пролетариата", "класс", "классовая борьба". 76
5.Социализм как ликвидация экономических и политических свобод. 82
Глава 5. Государство, нация, национальный дух. 85
1 .Последовательно либеральный подход. 85
2. Мистика национально-государственного начала . 88
3.Отношение к фашизму. 100
4.О русском мессианизме и поклонении народу. 102
5.Либеральный консерватизм. 105
Заключение. 108
Библиография. 112
- Обоснование необходимости метафизики
- Классический или отвлечённый либерализм
- Критика социального детерминизма и отрицания принципа личной ответственности
- Мистика национально-государственного начала
Введение к работе
Эта работа посвящена реконструкции философии Петра Бернгардовича Струве (1870 - 1944). Актуальность данного исследования обусловлена следующими факторами:
Интеллектуальное влияние и роль Струве в общественно-политической жизни России конца XIX, начала XX века общепризнанны. При этом на русском языке существует только одна, недавно вышедшая, научная монография, посвященная его творчеству, причём многие философские аспекты творчества Струве отражены в ней недостаточно.1
Философия Струве являлась составной частью довольно влиятельной в начале века идеологии либерального консерватизма. В связи с тем, что сейчас происходят попытки возродить эту идеологию, научный анализ и введение в научный обиход философии Струве как составной части русского либерального консерватизма имеет важное значение.
Струве являлся влиятельным критиком идейных основ социализма и марксизма. Эта часть его творчества до настоящего времени сохранила свою научную ценность. Её анализ представляет тем больший интерес, что до недавнего времени исследования этого направления не могли не быть сильно идеологизированными.
Всю литературу, посвященную Струве, можно разделить на пять больших блоков:
Во-первых, это литература, вышедшая в России до 1917 года, и в зарубежных эмигрантских изданиях при жизни Струве, в которых авторы полемизируют с теми или иными произведениями, концепциями, идеями Струве. То есть, это статьи его политических и философских сторонников и оппонентов.
Во-вторых, это мемуары, воспоминания и письма его друзей, противников и соратников.
В-третьих, это работы западных исследователей и исследователей из русской эмиграции.
В-четвёртых, это работы советских исследователей.
И, наконец, это работы, появившиеся в СССР, а потом в России, начиная с конца 80-х годов, когда идеологический пресс сначала был ослаблен, а потом исчез вовсе.
Такое деление может показаться не совсем корректным. Ведь работа может быть одновременно и полемической, и с элементами воспоминаний, и написана представителем русской эмиграции. Тем не менее, все известные мне работы вполне укладываются в предложенную схему.
Работ, посвященных политической и философской полемике со Струве, в конце XIX, начале XX века выходило очень много. Ещё больше было отдельных полемических выпадов. И Струве на эту полемику неоднократно отвечал своими статьями. Советским читателям всегда были хорошо известны и доступны работы В.И.Ленина и Г.И.Плеханова такого рода. Со Струве в разное время полемизировали С.И.Булгаков, Н.А.Бердяев, С.Л.Франк, В.В.Розанов, С.И.Трубецкой, В.М.Чернов, Л.Н.Толстой и многие другие мыслители и общественные деятели. В 1893 году 73-летний Энгельс познакомился с одной из немецкоязычных статей (предварявшей «Критические заметки») молодого Струве и в письме4 к Н. Ф. Даниэльсону высказал ряд критических замечаний о ней.
Ещё при жизни Струве, многие его друзья, сторонники и противники начали писать воспоминания, в которых, они не только рассказывали о своих встречах с ним, но и оценивали его роль и влияние в политической и научной жизни. Так, много добрых страниц посвящено Струве в воспоминаниях
1 Гнатюк О.Л. П.Б.Струве как социальный мыслитель. СПб., 1998. - 340 с.
2 Самое известное произведение: Ленин В. И. Экономическое содержание народничества и критика его в
книге г. Струве. ПСС. Изд. 5. Т 1. Стр. 347-544. Имя Струве упоминается в 40-ка из 55-ти томов полного
собрания сочинений.
3 Самая известная работа: Плеханов Г.В. Критика наших критиков. Избранные философские произведения.
T.2., М., 1956.
4 Энгельс Ф. Письмо к Н. Ф. Даниэльсону от 17 октября 1893 года // Маркс К. и Энгельс Ф. Сочинения, Изд.
Изд. второе, Т. 47. М. 1966, Стр. 127-130.
В.А.Маклакова5, П.Н.Врангеля6, Е.Д.Кусковой7. После смерти Струве книгу воспоминаний о нём выпускает С.Л.Франк. Появляются воспоминания о Струве Н.П.Цурикова8.
Воспоминания С.Л.Франка, вышедшие под издательским названием "Биография П.Б .Струве",9 являются важнейшим источником по интеллектуальной биографии Струве. Все сведения и выводы получены Франком на основе глубокого знакомства с его работами и личного полувекового общения. Кроме участия Франка во многих совместных с ним статьях, издательских проектах и т.д. этих двух вьщающихся русских мыслителей связывала многолетняя личная дружба. Струве был старше Франка на 7 лет и оказал огромное влияние на его интеллектуальную эволюцию. Некоторое охлаждение в их отношениях наступило в начале 20-х годов из-за разности в оценках Русской революции. Но вскоре отношения были восстановлены. Воспоминания о Струве написаны с несколько апологетических позиций. По этой книге вполне можно оценить выдающуюся роль Струве в российской интеллектуальной жизни конца XIX - начала XX века. Заключение книги называется "Умственный склад, личность и воззрения П.Б.Струве". Это очень важный для данного исследования текст с глубокими обобщениями и характеристикой его воззрений почти без цитат и примеров. К воспоминаниям Франка предполагается возвращаться неоднократно по ходу работы.
В советское время объективное изучение наследия Струве было затруднено. Наиболее изученным, по вполне понятным причинам, оказалось его раннее творчество. Вся литература по "легальному марксизму" посвящена, в какой-то мере и творчеству Струве. Из этой литературы можно выделить
5 Маклаков В.А. Власть и общественность на закате старой России (воспоминания современника). Париж,
1936.
6 Врангель П.Н. Воспоминания генерала барона П.Н.Врангеля // Посев. 1969. Т.1.
7 Кускова Е. Д. Страницы прошлого // Новое русское слово. 21 октября 1945 г.
8 Цуриков Н. П.Б.Струве. Воспоминания //Возрождение. №28. Июль-Август 1953.
9 Франк С.Л. Биография П.Б.Струве. Нью-Йорк, 1956. В доступном мне экземпляре на титульной странице
название "Биография П.Б.Струве" перечёркнуто и от руки (возможно ещё в издательстве) написано
"Воспоминания о П.Б.Струве".
книгу А.Д.Косичева "Ленин и «легальный марксизм» в России" и книгу В.А.Кувакина «Религиозная философия в России: Начало XX века».11 В книге В.А.Кувакина, в частности, отмечается, что «В лагере богоискателей Струве занимает особое место. Он всегда оказывал большое влияние на социально-политические взгляды ведущих его представителей: Бердяева, Булгакова, Франка... Но никакого систематического выражения религиозность Струве в его многочисленных очерках и статьях не получила».12 Автор указывает на неприятие Струве «революционного безумия» и на его призывы к интеллигенции вести борьбу с этим безумием, на его роль в сборнике «Вехи», в организации русских зарубежных научных центров и русской периодики.
Наиболее фундаментальное исследование о Струве написано на английском языке американским историком Ричардом Пайпсом. В 1970 году вышла его книга «Струве: либерал слева»13, а в 1980 году «Струве: либерал справа».14 Книги написаны в жанре политической биографии, с большим количеством отступлений, поясняющих западному читателю российские реалии. Большие отступления посвящены политическим соратникам и противникам Струве. Первая книга охватывает период до 1905 года, а вторая, соответственно, - последующий. Уже не один раз отмечающимся недостатком этой работы является неоправданный акцент на либеральной стороне мировоззрения Струве и отсутствие внимания к консервативной, патриотической, государственнической составляющей его взглядов.
Брошюру Н. Полторацкого "П.Б.Струве как политический мыслитель"15 вряд ли правомерно считать серьёзной научной монографией из-за её небольшого объёма и довольно поверхностного освещения заявленной темы (анализа каких-либо конкретных работ почти нет). В ней, в отличие от работы Пайпса, делается акцент на консервативной стороне политических взглядов Струве. Период жизни и творчества Струве до первой революции
10 Косичев А.Д. В.И.Ленин и "легальный марксизм" в России. М., 1958.
11 Кувакин В. А. Религиозная философия в России: Начало XX века. М., Мысль, 1980. - 309 с.
12 Там же. Стр. 31.
13 Richard Pipes. Strave: Liberal on the Left, 1870 -1905.- Cambridge (Mass.), 1970.
14 Richard Pipes. Strave: Liberal on the Right, 1905-1944.- Cambridge (Mass.), 1980.
характеризуется автором как прошедший под знаком радикализма, а последующий период - под знаком консерватизма. Весьма поверхностно разбирается учение Струве о государстве и нации, причём подчёркивается связь государственного и религиозного начал (в общем - весьма не характерная для его учения). Автор сравнивает влияние на Струве идей Б.Н.Чичерина и К.Н.Леонтьева, отдавая предпочтение влиянию первого.
Диссертационная работа М.А.Колерова16 написана историком и охватывает жизнь и творчество Струве до 1902 года. В работе использованы многие уникальные архивные материалы. Подробно описывается фактическая сторона жизни молодого Струве - семинары и салоны, которые он посещал, его заграничные путешествия, круг его родных, знакомых и единомышленников. По кругу его знакомых можно судить, что Струве был знаком с земцами-либералами с ранней молодости и не прерывал общения с ними даже в период сотрудничества с нарождающейся социал-демократией. Сделаны выводы о неправомерности применения термина "легальный марксизм" как к творчеству Струве до 1902 года, так и ко всему творчеству либерально настроенных мыслителей, увлёкшихся в 90-х годах Марксом.
С использованием большого количества архивных материалов М.А.Колеровым совместно с Н.А.Плотниковым написаны очень информативная статья "Творческий путь П.Б.Струве"17. К сожалению, послеоктябрьский период жизни в ней описан недостаточно.
В статье В.Н.Жукова18, кроме биографических сведений, основное внимание уделяется учению Струве о государстве и нации. Проанализирована его позиция о соотношении власти, народа и интеллигенции в России, о причинах русской революции. Основная заслуга Струве в истории русской мысли, по мнению автора, состоит в том, что он впервые в России открыто,
15 Полторацкий Н. ПБ.Струве как политический мыслитель. - Лондон, Онтарио, Канада: Заря, 1981.- 74с.
16 М.А.Колеров. ПБ.Струве и русский марксизм: 1888-1902. Опыт политической биографии. Дисс. на соиск.
учён. степ. канд. ист. наук. М., 1992.
17 Колеров М.А. Плотников Н.С. Творческий путь П.Б. Струве // Вопросы философии. 1992, №12.
18 Жуков В.Н. Идеи либерального консерватизма П.Б.Струве. // Струве П. Б. Patriotica: Политика, культура,
религия, социализм / Сост. В. Н. Жукова и А. П. Полякова; Вступ, ст. и примеч. В. Н. Жукова. - М.:
Республика, 1997. С.3-10.
ясно и чётко сформулировал основные положения либерально-консервативной идеологии. В словарной статье В.Н.Жукова19 уделено равное и должное внимание всем сторонам философского творчества Струве.
Наиболее близкой к теме данного исследования является монография О.Л.Гнатюк "П.Б.Струве как социальный мыслитель"20. Она написана на основе диссертационного исследования "Консервативный либерализм П.Б.Струре" (на соискание учёной степени доктора социологических наук). Монография выпущена очень небольшим тиражом (200 экз.) и пока малоизвестна в научной среде. Основная часть работы посвящена анализу консервативного либерализма Струве, его "философско-методологических, политико-социологических и культурно-религиозных оснований". Автор настаивает на определении воззрений Струве именно как консервативный либерализм (а не либеральный консерватизм). Для этого анализируется типология либерализма и консерватизма у Струве. В конце работы сравниваются концепции ведущих теоретиков консервативного либерализма (Б.Н.Чичерин, П.Б.Струве, С.Л.Франк, С.Н.Булгаков) и социального либерализма (Н.И.Кареев, П.С.Новгородцев, М.Л.Ковалевский, С.И.Гессен).
Уделяя большое внимание чисто социологической проблематике, автор
і утверждает, что Струве разработал новый социологический метод: "основного
и имманентного дуализма" и использовал его для анализа политико-социологических и экономических учений. Вопрос о том, насколько обосновано называть утверждение Струве о наличии "двух рядов явлений в едином общественно-экономическом процессе" новым социологическим методом требует дальнейшего обсуждения. Об этих двух рядах будет подробнее сказано в главе о либерализме. Достоинством книги является анализ и введение в научный оборот малоизвестных статей Струве из журнала "Освобождение" 1902-1903 года. Так же в книге есть обширная, самая полная
19 Жуков В.Н. Струве П.Б. // Русская философия: Словарь / Под общ ред М.Маслина. - М.: ТЕРРА-Книжный
клуб; Республика, 1999. - С.491-493.
20 Гнатюк О.Л. П.Б.Струве как социальный мыслитель. СПб.: Изд-во СПбГТУ, 1998. - 340 с. Автор является
преподавателем Санкт-Петербургского Государственного Технического Университета, в прошлом -
на сегодняшний момент библиография - всего 649 наименований, из них 223 -работы самого Струве. Метафизические, гносеологические и этические взгляды Струве рассматриваются очень поверхностно в первой главе.
Ещё одной важной работой является статья А.В.Хашковского.21 Она является послесловием к третьему и последнему на сегодняшний момент сборнику произведений Струве из вышедших в посткоммунистической России. Сам сборник составлен и издан очень непрофессионально. Статьи разных периодов творчества Струве объединены в произвольном порядке в два раздела "Великая Россия" и "Прошлое настоящее, будущее". Нет не только каких-либо примечаний и комментариев, но и даже дат выхода статей. В основном подобраны статьи, отражающие консервативную часть наследия Струве. В послесловии А.В.Хашковского в основном рассматриваются политические идеи и политическая деятельность Струве и также подчёркивается консервативная, патриотическая, государственническая часть его творчества. Либеральные тенденции в творчестве Струве, по мнению автора, постепенно преодолевались. В заключении автор пишет: "Политика не должна быть глуха к зову Зову Божьему - вот главная мысль, к которой пришёл Струве в итоге своей идейной эволюции. Принятие Бога и призвание России есть главные темы и самого П.Б.Струве".22 Серьёзных оснований так считать, как я полагаю, нет.
Немалый вклад в изучение разных аспектов творческого наследия Струве внесли такие исследователи, как П.П.Гайденко, Ю.Н. Давыдов, С.Н.Татарникова, О.Локтева. Но, так или иначе, комплексного исследования всех составляющих его философии проведено не было.
Дели и задачи работы. Струве не оставил после себя объёмных философских трудов. Рукопись его "Критической философии", над которой он работал в конце жизни, пропала. Его философские работы разбросаны по
Политехнического Института, где Струве преподавал, и в архивах которого автором были найдены и использованы в монографии неизвестные раннее работы Струве.
21 Хашковский А.В. Пётр Бернгардович Струве. // Струве П. Б. Patriotica: Россия. Родина. Чужбина. / Сост. и
статья А. В. Хашковского. - СПб.:РХГИ, 2000. С. 321-349.
22 Там же. Стр. 348.
разным сборникам и журналам, во многих публицистических статьях есть замечания философского характера. Задача реконструировать философские воззрения Струве является интересной и правомерной. При этом не ставится задача вычленить мнение и указать его позицию по всем проблемам теоретической, социальной философии, этики и т.д.. Описываются те философские проблемы, которые представляли интерес для самого Струве и поэтому оказались более или менее полно разработанными в его трудах. Целиком за пределами рассмотрения остались сугубо экономические взгляды Струве, исследование его участия в политической и общественной жизни, литературоведческие работы. Основными целями работы являются:
Рассмотреть и проанализировать метафизические, гносеологические и этические взгляды Струве.
Реконструировать учение Струве о либерализме. Выделить существенные черты, отличающие это учение от других концепций либерализма.
Реконструировать основные направления критики Струве социализма и марксизма.
Реконструировать основные взгляды Струве на государство и нацию. Проследить их эволюцию. Проанализировать соотношение государственнических и либеральных ценностей в концепции Струве.
Научная новизна результатов работы заключается в следующем: 1. Реконструированы и систематизированы метафизические, гносеологические и этические взгляды Струве. Обоснована поверхностность широко распостранённой идеи философской эволюции Струве о том, что он шёл от марксизма через неокантианство к метафизическому идеализму. Адекватной предлагается оценка: от отрицания самостоятельности сферы должного к признанию её, от приоритета экономической (материальной) сферы в жизни общества к приоритету идеальной (духовной) сферы.
2. Выявлены специфические черты понимания Струве либерализма.
Либерализм в его понимании исходит из абсолютной ценности человеческой
личности и имеет идейные основания в средневековом номинализме и,
позднее, теориях радикальных протестантов, а исторические основания - в
средневековом быту, а именно слабой зависимости людей от центральной
власти. Воспитание экономической, политической и правовой культуры
является необходимым условием построения подлинно либерального
общества.
Выявлены основные направления критики Струве социализма. Он считает теоретически ошибочными представления о возможности рационального регулирования всей общественно-экономической жизни, также как и представления о социальной революции и диктатуре пролетариата как необходимых моментах в построении социалистического общества. Из своих идейных источников - рационализма Просвещения и контрреволюционной публицистики начала XIX века социализм заимствует идею социального детерминизма и отрицания принципа личной ответственности. Теоретическое отрицание личной ответственности при важности её в практическом осуществлении социализма является причиной его идейного и реального крушения.
При реконструкции учения Струве о нации и государстве описана эволюция его взглядов на государство; показано соотношение понятий "государство-нация" и "государство-общество"; отмечено неприятие Струве русского мессианизма и поклонения народу; сделан вывод о преобладании либерального начала в творчестве Струве по сравнению с национально-государственным.
Теоретико-методологическое основание диссертации составляют общие принципы историко-философской науки, а также базовые приёмы текстологического и общенаучного анализа.
Практическая значимость исследования. Материалы диссертации могут быть использованы в лекционных курсах по истории идей в России и
особенно истории русской философии, при написании или переиздании философских словарей и энциклопедий, в современных исследованиях и дискуссиях о национализме, патриотизме, природе государства, историческом пути России.
Структура диссертации определяется, в основном, философскими интересами самого Струве. Работа, кроме введения и заключения, состоит из пяти глав. В первой главе кратко представлен обзор биографии и основных трудов Струве в контексте темы данной работы. Во второй главе представлена реконструкция его метафизических, гносеологических и этических взглядов. Третья глава описывает анализ Струве философских оснований и основных принципов либерализма. В четвёртой главе представлена критика Струве идейных основ социализма и марксизма. В пятой главе представлено учение Струве о государстве и нации, описана его критика русского мессианизма. В конце дан список использованных источников и литературы.
Обоснование необходимости метафизики
Об ограниченности позитивизма и необходимости метафизики Струве вполне определённо заявил в статье 1897 года "Свобода и историческая необходимость": "Противоречие идей свободы и необходимости есть безусловный факт того внутреннего опыта, к описанию и анализу которого сводится теория познания или гносеология... Исход из этого противоречия один - в метафизике".54 Но в это работе Струве еще не освободился от позитивизма. Об этом, в частности свидетельствуют такие его высказывания: "хотя идеал... стоит вне науки, но нуждается в научной санкции", "идеал нуждается в том, чтобы на его стороне стояла действительность".55 Через пять лет он уже с пафосом будет утверждать, что идеал не нуждается ни в санкции науки, ни в санкции действительности, а может быть обоснован только метафизическими соображениями.
Эта статья вызвала полемический ответ С.Н.Булгакова, что заставило Струве вернуться к этой теме. В статье "Ещё о свободе и необходимости"(1897) Струве более чётко формулирует свои взгляды: "Я вполне последовательный детерминист и никогда не думал переносить категории свободы в объективный мир... Значит, скажут мне, свобода есть иллюзия. Да, с точки зрения опыта - несомненная иллюзия, но с точки зрения живой личности - столь же несомненная действительность. Для познания свобода - лишь голая идея, а для жизни она - неопровержимый факт и её идея - огромная действенная сила".56
Гносеологическому и этическому обоснованию метафизики посвящено предисловие Струве к книге Н.А. Бердяева "Субъективизм и индивидуализм в общественной философии", вышедшей в 1901 году. Анализу этого предисловия и будет посвящена большая часть этой главы.
Струве начинает излагать собственные гносеологические взгляды, отталкиваясь от бердяевского «психологического субъективизма, субъективизма индивидуальных показаний опыта», который, по мнению Струве, не говорит, каким образом из субъективных индивидуальных показаний вырабатывается общеобязательный опыт.57 Общеобязательность познания не гарантируется существованием единых форм мышления и его (познания) априорными формальными принципами, упорядочивающими первичный хаотический материал наших душевных переживаний и превращающими их в опыт. Такой взгляд на источник общеобязательности познания ведёт своё начало от Канта, хотя Кант и подчёркивал недостаточность формального критерия истины. «Объективизм формальный или логический, как бы широко он ни понимался, не спасает нас в сущности от солипсизма, или от возможности полного индивидуального произвола в познании».58 Решить проблему общеобязательности опыта можно, признав общеобязательный элемент в самих психических переживаниях, или, по-другому выражаясь, содержаниях сознания: «С этой точки зрения «вещи и отношения» так же объективны, как и категории познания, их «связывающие»; формальные и материальные моменты объективного мира различимы только в абстракции».59 Здесь, разумеется, идёт речь не о вещах, как эмпирических реальностях, а о вещах, содержащихся в сознании, воспринятых вещах. Когда Струве говорит об объективности или общеобязательности переживаний и содержаний сознания, он под объективностью и общеобязательностью понимает естественную принудительность. Дело в том, что не всем содержаниям сознания, по Струве, может быть приписано качество общеобязательности. С одними содержаниями сознания принудительно связана объективность, общеобязательность, а с другими нет. Как будет ясно из дальнейшего изложения, свойством общеобязательности, принудительности не обладают, по Струве, нравственные веления, нормы долженствования. Вообще, говоря, Струве так подробно останавливается на этих моментах, чтобы в конце концов указать на то, что единственным критерием научного познания является истина (а не добро, красота, интересы класса и т. д.)
К выяснению этого критерия Струве и переходит далее. Он пишет, что, само собой разумеется, переживания зависят от субъекта. «Но указание на субъективный характер всех без исключения переживаний не исключает нисколько возможности их объективного и общеобязательного познания. «Субъективный» характер переживаний, как таковых, есть - с точки зрения теории познания - их объективный признак, т. е. объект научного исследования. На основании этого субъективизма переживаний принципиально отрицать возможность их объективного познания значило бы на основании науки проповедовать скептицизм, подрывающий возможность всякой науки. Между тем именно этим, и притом в самой наивной форме, занимался Михайловский».60 Главная ошибка субъективной социологии Михайловского состоит в том, что он подменяет «субъективное» гносеологии «субъективным» психологии: «С точки зрения психологии всё, по самому её объекту, «субъективно», т. е. зависит от психологического субъекта, но в то же время принципиально доступно объективному познанию; между тем с точки зрения теории познания субъективное есть индивидуально-психическое (невоспроизводимое во всяком данном сознании) в противоположность всеобще-психическому (воспроизводимому) и потому совершенно не входит в материал научного познания».61 Конкретизировав предмет субъективного психологии, Струве может указать на предмет науки: «Субъект всегда психологически и индивидуально триедин, он - мыслящий, чувствующий, хотящий, но гносеологически он един, он - только мыслящий, т. е. познающий.
Классический или отвлечённый либерализм
Ещё в своей книге марксистского периода "Критические заметки к вопросу об экономическом развитии России" Струве без особого пиетета отзывался о главном экономическом принципе классического либерализма "Не мешайте действовать". Он с сочувствием цитирует слова Герннера: "Эпоха безграничного laissez faire с его результатами имела, быть может, своё историческое оправдание, теперь она его больше не имеет, теперь дальнейшее сохранение этих принципов означает не только застой, но прямо регресс".116 В другом месте этой книги он говорит и от собственного имени: "Мы не чувствуем никакой особенной симпатии к этим началам (институт частной собственности, принцип экономической свободы и чувство индивидуализма) и прекрасно понимаем их исторически преходящий характер117, но в то же время мы не можем не видеть в них огромной культурной силы, не только отрицательной, но и положительной".118
В своей монографии «Хозяйство и цена» Струве критикует либерализм «в его чистом виде». Критикует он его за попытку полной рационализации общественной жизни. Различение естественного и рационального проводится во второй главе книги, которая называется «Основной дуализм общественно-экономического процесса и идея естественного закона».
Одним из важнейших представлений человека о себе и мире является представление о всеобщем законе, управляющем космосом. Струве указывает, что наиболее последовательно эту идею проводили в античности Гераклит и стоики. В частности стоики "исповедовали безусловную зависимость всего сущего от всеобщего закона, лежащего в основе всего мирового целого. Этот всеобъемлющий, всё себе подчиняющий закон мирового целого есть закон и природного бытия, и закон разума, и закон нравственности. В их построении... природный и естественный момент был подчинён нравственному".119 Из представления о естественном законе можно сделать два противоположных вывода - что мы живём в лучшем из возможных миров или что наш мир не соответствует идеалу. Идея естественного закона возродилась в XVIII веке в рамках второго, пессимистического вывода, а именно она возродилась как "реакция на тенденцию власти своими велениями направлять и регулировать хозяйственную жизнь".120 В представлении основателей экономического либерализма "Свободная игра хозяйственных сил согласуется с этим законом, его выполняет и, тем самым, осуществляет известное идеальное состояние общественного хозяйства. Таким образом, идея "естественного закона" в либеральной экономии служит другой идее: идее гармонии между идеалом и фактическим состоянием - путём предоставления полного простора свободной игре хозяйственных сил. В последнем итоге экономическому либерализму рисуется полное совпадение - на основе осуществления «естественного закона» рационального и должного с естественным и необходимым в общественно-экономическом процессе, полная рационализация этого процесса".121 Таким образом, Струве понимает рационализацию общественно-экономического процесса в рамках либерализма, как приведение существующего к желаемому, где желаемое - соответствующая естественному закону свободная игра хозяйственных сил.
Здесь же Струве делает важное замечание, проясняющее его понимание либерализма «в чистом виде». Это замечание касается соотношения либерализма и анархизма. Струве пишет: «Лишь узкая, чисто психологическая межа отделяет отвлечённый либерализм от анархизма, а логически они совпадают».
Окончательный вывод Струве: «Общественно-экономический процесс не может ни сам до конца рационализироваться на основе свободной игры хозяйственных сил, ни быть до конца рационализированным велением какого-нибудь субъекта власти. Невозможность полной рационализации общественно-экономического процесса так же доказуема (или так же недоказуема), как невозможность устранения смерти для человека". А правильное понимание естественного закона заключается в том, что: "В едином общественно-экономическом процессе есть два ряда явлений, в каждый данный момент или, вернее, в каждом изучаемом отрезке времени, существенно отличающиеся один от другого. Один ряд, могущий быть рационализированным, то есть направленным согласно воле того или иного субъекта; другой ряд, не могущий быть рационализированным, протекающий стихийно, вне соответствия с волей какого-либо субъекта".124 Струве утверждает, что невозможность полной рационализации общественно-экономического процесса коренится в том, что в основе такого процесса лежат отношения между людьми, а "отношения между людьми, не будучи просто "данными", в отличии от явлений и сил природы, не могут находиться всецело во власти и под учётом какого-либо человеческого субъекта".125 Из того, что невозможна полная рационализация, отнюдь не следует, что невозможна частичная. Струве не был фаталистом и не отвергал любые попытки по улучшению общественно-экономического строя: "Граница между естественным и рациональным элементом в общественно-хозяйственной жизни не есть... граница постоянная. Частичная рационализация общественно-экономического процесса возможна. Человечество движется по пути всё большей и большей рационализации его".126
Как уже было сказано, Струве отрицает возможность полной рационализации общественного процесса и следовательно, осуществления «чистого либерализма». Мне неизвестны другие работы Струве, где бы подобный способ критики либерализма повторялся. Я думаю - это не случайно. Струве подразумевает под рационализацией "согласование с известной заранее идеей о должном, с известным планом жизни и стремление осуществить этот план". Должное для экономического либерализма -свободная игра хозяйственных сил. Но для того, чтобы предоставить кому-либо или чему-либо свободу никакого плана осуществлять не надо. Нужно её просто предоставить и всё. Не всегда возможно управлять по заранее составленному плану, никогда нельзя всё распланировать, но всегда возможно самоустраниться от планирования и управления. Управление социально-экономическим процессом в полной мере невозможно, и в этом смысле невозможна его полная рационализация, но неправильно называть рационализацией не только какие-либо виды управления, но и устранение от управления. Нет никаких теоретических препятствий для попытки практического осуществления «чистого либерализма». Другое дело, чем эта попытка закончится на практике.
Критика социального детерминизма и отрицания принципа личной ответственности
Марксистский период деятельности Струве (до 1901 года) достаточно хорошо исследован и описан. Именно этому периоду жизни Струве посвящена диссертация М.А.Колерова. О "легальном марксизме" также имеется достаточное количество литературы. Описывать отдельно взгляды Струве-марксиста нет необходимости. Достаточно ограничиться несколькими чёткими формулировками С.Л.Франка: «Возглавляемый в то время П. Б. так называемый литературный марксизм... был в русской мысли первым последовательным западничеством (до этого последовательными западниками были только одиночки вроде И. С. Тургенева и Б. Н. Чичерна). Он полемически направлялся против народничества, этого завуалированного славянофильства, в течении многих десятилетий безраздельно господствовавшего над русской общественной мыслью. Он решительно восстал против исконно русской тяги к "опрощению", против ставки на русскую отсталость и некультурность как залога, что России удасться избегнуть трагических социальных трудностей западноевропейского буржазного капиталистического строя, против мечты, что из архаически примитивной формы крестьянской земельной общины быстро и мирно родится социальная гармония».152 Я вполне согласен с мнением большинства исследователей о том, что значительной эволюции базовых социально-философских положений у Струве не было. Струве с первой своей работы начал критику некоторых элементов марксизма. Если бы он был кабинетным учёным, то мнение о значительных изменениях взглядов Струве у его современников вряд ли сложилось бы. Такое мнение сложилось из-за изменений политического круга его союзников. Он действительно начинал с сотрудничества с Лениным, а закончил сотрудничеством с монархистами. Но идеи свободы, права и прав, любовь к Родине были присущи Струве в течение всей его жизни. Струве никогда не отказывался от каких-либо положений своей критики марксизма и социализма. Он год от года их последовательно развивал. Поэтому я считаю возможным описывать критику Струве социализма в целом.
Понятия «социализм» и «марксизм», разумеется, следует различать. Но Струве не останавливается подробно на объяснении соотношения этих понятий. Как правило, он говорит о социализме и, как правило, для него социализм - это вполне цельная идейная концепция, отражённая в трудах известного ряда мыслителей - от Сен-Симона, Оуэна, Маркса и Энгельса до современных Струве социал-демократов. Для Струве вполне допустимо говорить о социализме «вообще», что он постоянно и делает. Понятием «коммунизм» он почти не пользуется. После октября 1917 года Струве всё чаще начинает осмысливать последнюю стадию или фазу социализма -«большевизм».
Несмотря на то, что сначала полемику, а потом борьбу с социализмом Струве рассматривал как дело своей жизни, он отнюдь не склонен описывать его исключительно в чёрных красках. В своей статье "Индивидуализм и социализм"(1905) Струве пишет: "Было бы грубою ошибкою утверждать, что идейные и практические общественные тенденции, которые объединялись и объединяются под этим именем, по существу, в идее антииндивидуалистичны и находятся в непримиримом противоречии с либерализмом". Также, как и в либерализме, в социализме Струве предлагает различать две идейные основы: "Есть два социализма. Или, вернее, то, что называется социализмом, колеблется в истории между двумя идейными полюсами. В одном социализме идейною сущностью является подчинение личности целому: личность есть средство, общество - цель, или иначе, личность есть орган, общество же организм. В другой концепции социализма целью и венцом является личность, общество же есть лишь средство или орудие осуществления целей личности".154 К сожалению, Струве мало говорит о втором, индивидуалистическом социализме. Он только указывает, что к нему, до некоторой степени, принадлежат П. Л. Лавров и Н. К. Михайловский. Остаётся неясным, чем этот "индивидуалистический" социализм "в идее" отличается от "истинного" либерализма. По всей видимости, ничем.
В том же 1905 году в статье «Идеи и политика в современной России» Струве рассуждает в подобном же духе. Он пишет: «Если мы зададимся мыслью о том, какая же философская идея лежит в основе социализма, как практически политического построения, то мы увидим, что смысл социализма заключается, конечно, не в борьбе классов, а в творческом объединении и согласовании производительных сил всей нации (а в дальнейшем расширении - и всего человечества), в интересах всестороннего развития личности... И потому, с нашей точки зрения, между либерализмом и социализмом, понимаемом в таком смысле, нет и не может быть никакого основного противоречия, если понимать и тот и другой... в реально-политическом, а не в доктринально-утопическом смысле».155 Насколько мне известно, позднее Струве никогда не говорил о том, что целью социализма, в его идее, является всестороннее развитие личности. Социализм, в его марксистско-болыпевистской интерпретации стал основным объектом полемики Струве. Хотя он вполне спокойно оценивал установки и работу западной социал-демократии. А попытка в 1905 году связать социализм с дорогим ему идеалом развития личности связана, по моему мнению, с внешними обстоятельствами, а именно с желанием привлечь в только что созданную кадетскую партию общедемократически, либерально настроенных людей, считавших себя, по тем или иным обстоятельствам, социалистами.
Мистика национально-государственного начала
В 1908 году появляется концептуальная статья Струве «Великая Россия». Она есть свидетельство повышения внимания Струве к национально-государственному началу. В связи с этим у Струве произошли некоторые изменения и в теоретических взглядах. Вот что Струве теперь говорит о государстве: «Можно как угодно разлагать государство на атомы и собирать его из атомов, можно объявить его "отношением" или системой "отношений". Это не уничтожает того факта, что психологически всякое сложившееся государство есть как бы некая личность, у которой есть свой верховный закон бытия. Для государства этот верховный его закон бытия гласит: всякое здоровое и сильное, т.е. не только юридически самодержавное" или "суверенное", но и фактически самим собой держащееся, государство желает быть могущественным. А быть могущественным - значит обладать непременно "внешней" мощью».197 Разумеется, если бы это было констатацией неприятного для автора эмпирического факта, и далее автор призывал бы сделать верховным законом бытия государства обеспечение свободы личности, то ни о каком отступлении от либеральной позиции нельзя было бы говорить. Но Струве говорит об этом как о каком-то социологическом законе и предлагает подчинить ему политику партий и правительства, как подчиняемся мы законам природы: "Оселком и мерилом всей т. н. "внутренней" политики, как правительства, так и партий должен служить ответ на вопрос: в какой мере эта политика содействует т. н. "внешнему" могуществу государства?".198
По мнению Струве, первая русская революция потерпела поражения именно потому, что была направлена не на усиление государственной мощи в соответствии с этим законом, а на её подрыв. И хотя Струве оговаривается, что внешним могуществом не исчерпывается весь смысл существования государства, тем не менее его тезис вполне определёнен: внешняя мощь является безошибочным мерилом «для оценки всех жизненных отправлений и сил государства, и в том числе и его "внутренней политики"». Вот так... Не экономическое благосостояние граждан, не их правовая защищённость, не развитие культуры наконец, а внешняя мощь... При такой мерке наиболее высокую оценку получили бы такие государственные деятели, как Александр Македонский, Юлий Цезарь, Чингиз-хан, Тимур, Наполеон, Гитлер и Сталин. Хотя, надо сказать, Струве таких выводов не делал. Но вот деятельность руководителя английской революции Оливера Кромвеля Струве оценивает весьма высоко и называет его самым мощным творцом английского государственного могущества. В контексте других статей того же времени, можно понять, что Струве вполне искренне полагал, что для его времени наиболее могущественным государством будет то, которое наиболее последовательно будет осуществлять либеральные принципы. Но из этой статьи такое заключение можно сделать только отчасти. Вот Струве задаёт императив современному ему российскому обществу: «Политика общества должна начать с того, чтобы на всех пунктах национальной жизни противогосударственному духу, не признающему государственной мощи и с нею не считающемуся, и противокулыурному духу, отрицающему дисциплину труда, противопоставить новое политическое и культурное сознание. Идеал государственной мощи и идея дисциплины народного труда -вместе с идеей права и прав - должны образовать железный инвентарь этого нового политического и культурного сознания русского человека».200 То есть про то, что наряду с идеей государственной мощи в народном сознании должны присутствовать и либеральные идеалы, Струве не забывает.
В этой статье Струве даёт много конкретных рекомендаций о том, что необходимо для усиления государственной мощи России. Основная его тема -это перенаправление внешнеполитических интересов России от восточного и северо-западного направления России в бассейн Чёрного моря. Но есть и более общая рекомендация: «Государственная мощь невозможна вне осуществления национальной идеи. Национальная идея современной России есть примирение между властью и проснувшимся к самосознанию и самодеятельности народом, который становится нацией. Государство и нация должны органически срастись». Струве, как пример такого сращивания, приводит деятельность Бисмарка, который смог объединить Германскую империю, реализовав такую же национальную идею в немецком варианте. При этом «Германия, утверждающая свою внешнюю мощь, сумела органически сочетать исторические традиции с новыми государственными учреждениями на демократической основе всеобщего государственного права». Разумеется, Струве желает такого же сочетания и для России. Он полагает, что национальная идея и государство - «две силы, которые, для того чтобы перевернуть судьбы народов, должны найти одна другую и действовать в полном союзе».
Более детальным и конкретным учение Струве о государстве проявляется в примыкающей (как по содержанию, так и по времени написания) к «Великой России» статье «Отрывки о государстве»(1908). Несмотря на небольшой объём, в статье в сжатом виде содержится и учение Струве о государстве, и учение Струве о нации (и о соотношении нации и государства), и учение о соотношении личности и государства. В первой части статьи Струве развивает то новое положение о государстве, которое он впервые высказал в «Великой России», а именно, что государство есть, в некотором смысле личность, что оно имеет собственное, независимое от составляющих его людей существование. С самого начала он говорит, что перемены в государственной жизни часто объясняют с помощью тех же критериев нравственности и целесообразности, которые относятся и к поведению отдельного человека. А это неправильно: «Разум, интерес, цели отдельных индивидов и рост государства и его могущества могут находится в непримиримом противоречии...
