Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретические подходы к изучению террористического насилия 14
1.1 Терроризм в истории политики 14
1.2 Место и роль насилия в общественной жизни 35
1.3 Теоретические проблемы изучения феномена террористического насилия 57
Глава 2. Взаимосвязь террористического насилия и процессов глобализации . 79
2.1 Социально-экономические истоки эскалации террористического насилия в современном мире ...80
2.2 Информационно-идеологические факторы эскалации террористического насилия 104
2.3 Политическая направленность проявлений международного террористического насилия 126
Заключение 150
Библиография 155
- Терроризм в истории политики
- Теоретические проблемы изучения феномена террористического насилия
- Социально-экономические истоки эскалации террористического насилия в современном мире
- Политическая направленность проявлений международного террористического насилия
Введение к работе
Актуальность темы исследования определяется заметной эскалацией террористического насилия в мире. Растет география распространения, количество и жестокость совершаемых террористических актов. Многократно возросший масштаб угрозы терроризма стал наиболее очевиден после трагических событий 11 сентября 2001 года и последовавших за ними бесчеловечных терактов в Москве, Беслане, Испании, Англии, Ираке, Турции.
В последние годы борьбе с международным терроризмом уделяется повышенное внимание, принимаемые на самых разных уровнях нормативно-правовые акты, вносят и регламентируют существенные изменения в международную и внутриполитическую жизнь многих стран и регионов. К актам универсального характера относятся: Конвенция 1963 г. о преступлениях и некоторых других актах, совершаемых на борту воздушных судов; Конвенция 1970 г. о борьбе с незаконным захватом воздушных судов; Конвенция 1970 г.,о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации; Конвенции 1988 г. о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства; Конвенция 1979 г. о борьбе с захватом заложников; Конвенция 1980 г. о физической защите ядерного материала; Конвенция 1973 г. о предотвращении и наказании преступлений против лиц, пользующихся международной защитой, в том числе дипломатических агентов.
К региональным актам такого рода можно отнести: Вашингтонскую конвенцию от 2.2.1971 г. о предотвращении и наказании терроризма, принимающих форму международно-значимых преступлений против личности, и связанного с этим вымогательства; Европейскую конвенцию о борьбе с терроризмом 1976 года; Дублинское соглашение 1979 г. по применению Европейской конвенции о борьбе с терроризмом.
В Декларации о мерах по пресечению международного терроризма,
принятой на 49-й Сессии Генеральной Ассамблеи ООН в 1994 года, было подчеркнуто, что никакие идеологические, расовые, этнические, религиозные или другие мотивы не оправдывают преступных действий, направленных на создание атмосферы террора среди широких слоев населения.
В рамках общемировой кампании по борьбе с международным терроризмом, в России так же был принят Федеральный закон Российской Федерации «О борьбе с терроризмом» от 3 июля 1998 года, который был одобрен Советом Федерации 9 июля 1998 года.
28 сентября 2001 года, Совет Безопасности ООН единодушно принял резолюцию 1373, которая обязывает все государства-члены ООН отказывать террористам в финансировании, поддержке и убежище. Она позволит также расширить обмен информацией между членами ООН для борьбы с международным терроризмом. Создан механизм дальнейшей работы Совета Безопасности по наблюдению за выполнением резолюции на постоянной основе.
Резолюция о борьбе с терроризмом за номером 1456, принятая Советом Безопасности на его 4688-м заседании 20 января 2003 года, содержит декларацию, подтверждающую, что глобальный терроризм представляет собой серьезную угрозу, и содержащую призыв ко всем государствам осуществить неотложные меры по недопущению и пресечению любой активной и пассивной поддержки терроризма. Выступая на этом заседании, Генеральный секретарь К. Аннан подчеркнул возрастающую «незаменимую роль Организации Объединенных Наций в деле обеспечения правовых и организационных рамок» для кампании по борьбе с терроризмом. Он также настоятельно призвал принять меры для урегулирования политических споров и долгосрочных конфликтов, которые подпитывают терроризм1.
Многие наблюдатели проявляют серьезную озабоченность тем, что
1 Гушер А. Проблема терроризма на рубеже третьего тысячелетия новой эры человечества // .
практическая реализация превентивных контртеррористических мер во многом ограничила действие основополагающих принципов либеральной демократии -свободы слова, тайны частной жизни, свободы передвижения.
В то же время, почти ежедневно происходящие в мире террористические акты различного масштаба, показывают недостаточную эффективность антитеррористической деятельности. Отсутствие взаимопонимания по многим сложным законодательным вопросам, политико-идеологические разногласия затрудняют сотрудничество правительств, правоохранительных органов и спецслужб заинтересованных государств в этой проблемной области.
27.08.2004 Совету Безопасности ООН был представлен доклад, в котором говорится, что его санкции в отношении организации «Аль-Каида», движения «Талибан», а также связанных с ними лиц и организаций не принесли желаемых результатов, а международные усилия по борьбе с терроризмом явно недостаточны. К таким выводам пришли эксперты ООН1.
Проявления чувства бессилия перед неуклонной эскалацией терроризма в различных его проявлениях, порождают призывы к действиям, далеко не бесспорным с правовой и этической точки зрения, например,* немецкий ученый У. Улфкоте считает, что для борьбы с террором необходимо пользоваться всеми способами, легальными и даже нелегальными2.
Вышеизложенное говорит о том, что изучение вопросов, связанных с сущностью террористического насилия, анализ его типов и форм проявления, сопоставление их с другими видами социального насилия остается в ряду задач, сохраняющих первостепенную значимость, как с теоретической, так и с практически-политической точки зрения.
Степень научной разработанности проблемы. Исследованием общенаучной категории - «насилия» в человеческом обществе, в особенности,
Эксперты ООН считают, что меры по борьбе с международным терроризмом не привели к желаемым результатам//Ьпр.7/\у\у\у.ип.ог/ги55Іап/пеуу5/ГиІІ5Іогупе\У5.а5р?пеш5Ю=2497.
Udo Ulfkotte. Internationaler islamischer Terrorismus/ Informationen zur politische Bildung. Bonn. 2002. № 274. S.58.
политически мотивированного, в самые разные исторические периоды занимались многие видные мыслители и ученые. Среди них необходимо упомянуть Ф. Аквинского, 3. Бжезинского, Ф. Вольтера, Г. Гегеля, А. Гуссейнова, Р. Дарендорфа, В. Денисова, И. Канта, Н. Китаєва, К. Клаузевица, В. Ленина, К. Лоренца, Н. Макиавелли, К. Маркса, А. Мизера, Ш. Монтескье, Ф. Ницше, Р. Пайпса, П. Рикера, Ж.-Ж. Руссо, Л. Санистебан, В. Соловьева, А. Ткаченко, Э. Тоффлера, Р. Жирара, Д. Форрестера, С. Хантингтона, В. Холичера Т. Шипунову, Ф. Энгельса и др.1
Террористическим формам насилия посвящены работы Ю. Авдеева, А. Ахиезера, М. Болтунова, В. Витюка, А. Гушера, Л. Дэвиса, В. Емельянова, В. Замкового, И. Ильинского, М. Ильчикова, Б. Коваленко, Е. Кожушко, А. Коровикова, Б. Крозье, У. Лакера, Д. Лонга, В. Маллисона, С. Маллисона, Н. Мелентьевой, Д. Ольшанского, Б. Орлова, Р. Рубинштейна, К. Салимова, А. Ткаченко, Ф. Уилкокса, О. Хлобустова, Я. Шрайвера, Д. Шредера, Б. Шулевского и мн. др.2
1 Фома Аквинский. О подражании Христу. М., 1992; Макиавелли Н. Государь. Рассуждения о первой декаде
Тита Ливия. Р.-н-Д. 1998; Кант И. К вечному миру // Сочинения. М., 1966; Маркс К. Капитал // Маркс К.,
Энгельс Ф. Поли. собр. соч.: Т. 25. М., 1971. С. 254-259; Маркс К. К критике политической экономии // Там
же. Т. 12. С. 101-105; Энгельс Ф. Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека // Там же. Т. 20. С.
486-500; Ленин В.И. Война и революция // Поли. собр. соч. Т. 38. М., 1974; Лоренц К. Агрессия (так
называемое «зло»). М., 1994; Попов А. Я. Современное мальтузианство. М., 1975; Холичер В. Человек и
агрессия. М., 1975; Пайпс Р. Россия при старом режиме. М., 1993; Хантингтон С. Столкновение цивилизаций.
М., 2003; Форрестер Д. Динамика развития. М., 2004; Тоффлер Э. Шок будущего. М., 2003; Бжезинский 3.
Выбор. Мировое господство или глобальное лидерство. М., 2004; Санистебан Л. С. Основы политической
науки. М., 1992; Рене Жирар. Насилие и священное. Перевод с французского Г. Дашевского. М., 2000;
Гусейнов А. А. «Философия. Мораль. Политика». М., 2002; Лоренц К. Восемь смертных грехов
цивилизованного человечества // Вопросы философии. 1992. № 3; Шипунова Т. В. Агрессия и насилие как
элементы социокультурной реальности // Социологические исследования. 2002. № 5; Современный терроризм:
состояние и перспективы. М., 2000; Рикер П. Торжество языка над насилием. Герменевтический подход к
философии права // Вопросы философии. 1996. № 4; Денисов В. В. Социальное насилие. М., 1975; Китаев Н.И.
Социальное насилие в современном классовом противоборстве. Минск, 1980; Мизер А.А. Вооружённое
насилие в политике консервативных и реакционных сил современности: Дис.... д-ра филос. наук. М., 1993;
2 Коваленко Б. В., Пирогов А. И., Рыжов О. А. Политическая конфликтология. М., 2002; Емельянов В. П. Терроризм и
преступления террористической направленности. Харьков, 1997; Йорданов М. Террор. М., 2002; Мелентьева Н.
Размышления о терроре // : Русский интеллектуальный клуб: стенограмма заседания и другие
материалы. М. 2002; Кожушко Е. П. Современный терроризм: анализ основных направлений. Минск, 2000;
Болтунов М. Террор на пороге вашего дома. М., 1998; Костин Н. Д. Суд над террором. М., 1990; Дэвис Л.
Терроризм и насилие. М., 1998; Салимов К. Н. Современные проблемы терроризма. М., 1999; Ольшанский Д.
Психология терроризма. СПб., 2002; Гушер А. И. Проблема терроризма на рубеже третьего тысячелетия новой
эры человечества. М., 2000; Шулевский Б. Н. Метафизика России и терроризм. М., 2004; Замковой В. И.,
Ильчиков М. 3. Терроризм - глобальная проблема современности. М.,1996; Terronsmus: Gewalt mit polit. Motiv / Dieter
Schroeder [Muenchen], 1986;
Исторические аспекты возникновения и эволюции терроризма исследовали В. Витюк, В. Дурдневский, С. Краснов, П. Кошель, У. Лакер, В. Петрищев, А. Суворов, О. Хлобустов, Б. Хоффман, Д. Чухвичев, С. Эфиров1. Исследования проблемы терроризма с уголовно-правовых и криминологических позиций, были осуществлены Ю. Антоняном, В. Петрищевым, Л. Моджоряном, Э. Побегайло, М. Киреевым, В. Луневым, В. Устиновым, О. Хлобустовым . Международные аспекты проблемы терроризма изучались Ю. Авдеевым, И. Блищенко, А. Вендлбергером, Н. Ждановым, Е. Ляховым, Д. Майером, О. Оцтюрком, А. Пьере, Ф. Умбахом3.
Фундаментальны и научно доказательны труды отечественных и зарубежных ученых по оценке глобальных трансформационных процессов международной политической системы, ее информационно-экономической составляющей, возникновения сетевых социальных структур. Среди них можно назвать О. Арина, П. Бергера, 3. Бжезинского, О. Богомолова, О. Братимова, К. Гаджиева, Ю. Горского, М. Делягина, А. Елянова, В. Емельянова, Д. Иванова, В. Иноземцева, М. Кастельса, А. Коваленко, В. Колонтай, Э. Кочетова, А. Крутских, В. Кувалдина, А. Некипелова, А. Панарина, И. Рамоне, Д. Сороса, А. Ткаченко, Э. Тодда, Л. Туроу, А. Уткина, Ф. Фукуяму, С. Хантингтона, П. Цыганкова, Л.
Дурдневский В. Н. На пути к международному уголовному правосудию //Научные записки института внешней торговли. Вып. 1. М., 1945; Кошель П. А. История наказаний в России. История российского терроризма. М., 1995; Терроризм в современном мире: истоки, сущность, направления и угрозы / отв. Ред. В. В. Витюк, Э. А. Паин. М., 2003; Витюк В. В., Эфиров С. А. «Левый» терроризм на Западе: история и современность. М., 1987; Чухвичев Д. В. Терроризм: история и современность. М., 1997; Лакер У. Истоки / Пер. с англ. С.Белова, http: // ter-гогООЗ/; Краснов С. И. Социально-духовные основы современного терроризма. Дисс. ... Канд. филос. наук. М. 2005; Хоффман Б. Терроризм - взгляд изнутри / Пер. с англ. Е. Сажина. М, 2003; Суворов А. И. Политический терроризм в России в XIX - начале XX века: истоки, структура, особенности / Социс. № 7.2002;
2 Петрищев В. Е. Заметки о терроризме. М., 2001; Устинов В. В. Международный опыт борьбы с терроризмом:
стандарты и практика. М. 2002; Актуальные проблемы Европы: проблема терроризма. М., 1997. вып. 4; Лунеев В. В.
Круглый стол. "Терроризм: психологические корни и правовые оценки" // Государство и право. 1994. № 4; Антонян Ю.
М. Терроризм. Криминологическое и уголовно-правовое исследование. М. 1998;
3 См.: Блищенко И. П., Жданов И. В. Международно-правовая борьба с терроризмом. М., 1975; Ляхов Е. Г., Терроризм и
межгосударственные отношения. М, 1991; Пьере А. Политика международного терроризма М., 1976; Osman Metin
OztQrk. Was ist terror? Terror und Terrorismus ; Daniel Maier, Frank Umbach,
Andreas Wendlberger. Fortsetzung: Das Phanomen Terrorismus
/ans%E4tze/Terrorismus/Gnindlaeen/Fortsefeuna2%3A%20Das%20Ph%E4nomen%20Terroris)Tius.htm).
Черного, Ю. Яковца и др1.
Социально-экономические истоки и факторы эскалации террористического насилия в мире, в контексте протекающих процессов глобализации исследовали Т. Алексеева, А. Альваро, Н. Афанасьев, У. Бек, В. Василенко, 3. Видоевич, Г. Гейдер, И. Гипплер, В. Донцов, 3. Ивановский, В. Лунеев, Д. Месснер, П. Оптиц, Б. фон Плате, М. Требин, Э. Тоффлер, Г. Фагагнини, Л. Черной, Т. Чурилина, Д. Шредер, X. Яхья и мн. др2.
Анализ этих источников позволяет заключить, что тема террористического насилия, его эскалации в условиях глобализации разработана весьма широко. В то же время, на взгляд диссертанта, существующие на сегодняшний день работы обзорного характера редко содержат углубленный анализ истоков и генезиса явления. С другой стороны, узкоспециализированные исследования, посвященные анализу терроризма в определенном регионе, либо какому-то конкретному
'Цыганков П. А. Теория международных отношений. М., 2002; Цыганков П. А. Международные отношения. М., 1996; Арин О. А. Двадцать первый век: мир без России. М., 2001; Современные международные отношения и мировая политика. M., 2004; Панарин А.С. Искушение глобализмом. М., 2000; Петров В. Безопасность России в условиях глобализации // Власть. 2001. № 9; Новая постиндустриальная волна на Западе. М., 1999; Бжезинский 3. Выбор. Мировое господство или глобальное лидерство. М., 2004; Сорос Дж. Мыльный пузырь американского превосходства. На что следует направить американскую і мощь. М. 2004; Делягин М. Г. Мировой кризис: Общая теория глобализации: курс лекций. М., 2003; Братимов О. В., Горский Ю. М., Делягин М. Г., Коваленко А. А. Практика глобализации: игры и правила новой эпохи. М., 2000; Яковец Ю.В. Глобализация и взаимодействие цивилизаций. М., 2001; Горбачев М. С. И др. Грани глобализации: Трудные вопросы современного развития. М. 2003; Иванов Д. В. Виртуализация общества. //; Рамоне И. Геополитика хаоса. М., 2001; Уткин А. И. Мировой порядок XXI века. M., 2001; Тодд Э. После империи. Pax Amerikana - начало конца. M., 2004; Фукуяма Ф. Конец истории - пять лет спустя // . Кочетов Э. Г. Геоэкономика. (Освоение мирового экономического пространства). M., 1999. и др.
2 См.: Требин M. П. Терроризм в XXI веке - Минск, 2003; Черной Л. С. Глобализация: прошлое или будущее.
- M., 2003; Видоевич 3. Глобализация, хаотизация и конфликты в современном мире //Социс. - 2005. №4
(255); Лунеев В. В. Политическая, социальная и экономическая несправедливость в мире и терроризм //
Общественные науки и современность. 2004. № 3; Современные международные отношения и мировая
политика. М., 2004; Афанасьев Н. Н. Идеология терроризма//Социально-гуманитарные знания. 2001. №
1; Василенко В. И. Международный терроризм в условиях глобального развития (Политологический анализ):
Дисс.... доктора полит, наук. М., 2003; Тоффлер Э. Третья волна. М., 1999; Dirk Messner. Armut und Reichtum
in der Welt I Informationen zur politische Bildung. Bonn. 2002. № 274; Fagagnini H. Was soil den politische
Fuerung? / Zeitschrift fuer politik. Muenchen. 2000, № 3; Bernhard von Plate. Frieden und Sieherheit als Geselschaftliche
Aufgabe I Informationen zur politische Bildung. Bonn. 2002. № 274; Gebhard Geider. Sieherheit im Jnformationszeitalter I
Informationen zur politische Bildung. Bonn. 2002. № 274; Terrorismus: Gewalt mit politischen Motiv I Dieter Schroeder
[Muenchen], 1986; Yahya H. Die eigentlichen ideologischen Wurzeln des Terrorismus: Darwinismus und
Materialismus ; Jochen Hippler. Die Quellen des
Terrorismus - Hinweise zu Ursachen, Rekrutierungsbedingungen und Wirksamkeit politischer
GewaIt//; Terrorismus.
Internationale Politik. Bielefeld: W. Bertelsmann, 2001, № 1; Alexander Alvaro. AufsStze und Essays Sieherheit und Verteidigung^ttpy/;
аспекту, например, финансированию террористической деятельности, при бесспорной научной ценности, упускают немаловажную роль системных связей, что снижает их вклад в формирование целостного видения сущности исследуемого феномена.
За рамками работы осталась обширная сфера ненасильственных (дипломатических) методов достижения политических целей, хотя, несомненным является то, что многие из них применимы к решению задач борьбы с использованием террористического насилия на международной арене.
В связи с политологической направленностью диссертации, не проводился анализ юридических (криминологических) аспектов исследуемых явлений, а так же психофизиологических факторов, детерминирующие склонность некоторых индивидуумов к насилию.
В диссертации не рассматривается современная специфика проблемы
террористического насилия в России. Это обусловлено общетеоретической
направленностью данной работы, а так же невозможностью сколько-нибудь
полно осветить столь масштабную и болезненную проблему в ограниченных
рамках диссертационного исследования. *'
Двадцатый век был для России очень кровавым, имел место военный и государственный террор, множество проявлений оппозиционного терроризма. Еще свежи в памяти россиян недавние трагические события на Северном Кавказе и в Москве, их восприятие в российском обществе далеко не однозначно и вызывает резкую эмоциональную реакцию. Определенная степень вины в случившихся трагедиях лежит и на некоторых действующих ныне политиках, чиновниках, сотрудниках силовых структур. Поэтому совершенно очевидной становится необходимость очень осторожного и внимательного подхода к этой серьезной и болезненной проблеме, заслуживающей отдельного исследования.
Объектом диссертационного исследования выступает феномен террористического насилия в мировой политике. Предмет исследования -
причинно-следственные связи террористического насилия с глобальными трансформационными процессами.
Цель работы - выявление истоков и факторов эскалации террористического насилия в контексте происходящих в мировой политической системе трансформационных процессов, оценка возможных тенденций. Данная цель достигается через решение следующих задач:
анализ феномена насилия в обществе, в особенности насилия политического;
проведение исторического обзора эволюции террористических методов достижения политических целей;
анализ существующих научных подходов к определению сущности террористического насилия;
выявление социально-экономических истоков конфликтов и насилия в современном мире, их связи с глобальными трансформационными процессами;
определение роли информационно-идеологических факторов эскалации террористического насилия; ,
констатация преобладания политической мотивации применения террористического насилия в эпоху глобальных трансформаций.
Методологические и теоретические основы исследования. Теоретической основой исследования явились подходы известных политологов, специалистов по международным отношениям, юристов и социологов, в которых сформулированы положения и выводы, связанные с анализом сложной психосоциальной природы феномена терроризма, его социально-экономической обусловленности, многообразия идеологических обоснований.
Важную роль в осмыслении рассматриваемых в диссертации проблем играло изучение источников, посвященных описанию уникальных особенностей современного этапа развития мирового сообщества, характеризуемого сложным комплексом процессов глобализации, в особенности, их насильственных
аспектов. Изучение научно-исторических работ, раскрывающих суть долгосрочных международно-политических тенденций, подробный анализ современных источников по данной теме, а также отслеживание новейших событий по периодической литературе позволили выполнить работу, имеющую характер системного исследования рассматриваемого объекта.
Методы исследования. В диссертации были использованы
общенаучные методы анализа и синтеза, системный и конкретно-исторический
подходы, а также методы сравнительного анализа, экспертной оценки и т.п.
Необходимо отметить качественный, а не количественный характер работы, в
ней анализируются категории и концепции, логически связанные с
исследованием терроризма как средства политической борьбы, а не их
измерение. -
Эмпирической базой исследования явились, прежде всего, коллективные научные труды и монографии отечественных экспертов и академических специалистов, посвященные анализу тенденций мирового и международного развития, материалы зарубежных исследований, в которых рассматриваются различные аспекты проблемы террористического насилия в контексте интернационализации международных отношений. Автор активно использовал материалы иностранных и отечественных периодических изданий, научные разработки различных аналитических центров.
Научная новизна работы состоит в том, что в ней:
использован системный подход к изучению террористического насилия как инструмента политической борьбы, исторически имманентного самым разным стадиям развития общества;
уточняется содержание понятий «террор», «терроризм», «экстремизм», «радикализм», «религиозный фанатизм» и др., что позволяет уменьшить терминологическую путаницу;
прослеживается связь терроризма с процессами глобализации и
интернационализации международной жизни;
делается вывод о том, что для «оправдания» террористического насилия могут использоваться любые религиозные или идеологические концепции, ревизионистские трактовки мировых религий, сектантские культы и т. д.;
выявляется тенденция к эволюции проявлений террористического насилия, использованию в своих целях научно-технических достижений, к их растущему сходству с новыми формами ведения войны.
Основные положения, выносимые на защиту:
Отсутствие общепринятых дефиниций, обозначающих разные проявления террористического насилия, крайне негативно сказывается на эффективности антитеррористической борьбы, поскольку оставляет возможности для применения в политической практике «двойных стандартов».
Наблюдаемая ныне эскалация террористического насилия в мире обусловлена сложным комплексом трансформационных процессов. Особое место среди них занимает распад мировой системы социализма и последовавшая за ним перегруппировка политических сил, а так же «информационная революция», ставшая результатом быстрого развития цифровых технологий, изменившая мировую экономику, систему социальных коммуникаций и ускорившая модернизацию традиционных обществ.
Представление о традиционном исламе как о «террористической религии», неверно и опасно, поскольку затрудняет диалог между западным и исламским миром, в особенности, в области международной безопасности. Для оправдания и обоснования террористического насилия используются различные ревизионистские трактовки ислама (исламизм, ваххабизм и др.).
Уязвимость объектов хозяйственной инфраструктуры, доступность и простота использования современных средств разрушения создают соблазны для разного рода политических экстремистов, стремящихся к достижению своих эгоистических интересов, поэтому в обозримой перспективе трудно рассчитывать
на полное искоренение террористического насилия.
Дополнительным фактором эскалации террористического насилия в мире в последние годы, является неосмотрительная, неприкрыто «имперская» внешняя политика руководства США - единственной, на данный момент, сверхдержавы.
Научно-праісгическая значимость работы: Результаты исследования могут быть использованы в совершенствовании существующих концепций, объясняющих причины и механизмы возникновения террористической деятельности, предвидении и предотвращении ее проявлений, повышении эффективности борьбы с ней. Сведения, представленные в диссертационной работе, могут послужить одной из основ дальнейшего изучения этого сложного и противоречивого феномена.
Положения и выводы диссертации могут быть полезны при подготовке учебных пособий, разработке спецкурсов и спецсеминаров в преподавании курсов международных отношений, политологии и регионоведения.
Апробация результатов работы. Результаты исследования были обсуждены на кафедре социологии международных отношений МГУ им. М. В. Ломоносова, диссертация рекомендована к защите. Основные положения и выводы диссертации нашли свое отражение в публикациях автора, его выступлениях на методологических семинарах, а также в докладах на всероссийских конференциях "Ломоносов 2003" и" Ломоносов 2004".
Структура диссертации. Работа состоит из ведения, двух глав, каждая из которых содержит по три параграфа, заключения и библиографии.
Терроризм в истории политики
Как специфическое явление общественно-политической жизни терроризм имеет свою длинную историю, без знания которой трудно понять его сущность и роль в настоящее время. Известному американскому историку, политологу, ведущему сотруднику вашингтонского Центра международных и стратегических исследований У. Лакеру принадлежат следующие слова: «Современный терроризм исторически является не более чем возрождением некоторых форм политического насилия, которые были использованы ранее в разных частях света»1.
Организованный и систематический терроризм изначально осуществлялся, главным образом, различными тайными обществами. Одним из древнейших террористических образований можно назвать секту сикариев (лат. sikarii -"кинжальщик", от sika - кинжал) радикальное крыло зелотов - политической группировки иудеев, боровшихся против римлян за автономию Фессалонии), которая действовала в Иудее в I веке н.э. Это была хорошо организованная секта, ее члены применяли необычную тактику - они нападали на противника днем, особенно по праздникам, когда на улицах Иерусалима было много людей, полагая, что в толпе невозможно точно определить нанесшего роковой удар. Любимым оружием сикариев был кинжал или короткий меч, который они прятали под одеждой. Это были антиримски настроенные националисты, которые видели своих противников даже в среде умеренных иудеев, допускавших возможность сотрудничества с римскими властями. Следует отметить, что уже на данном историческом этапе просматривается политическая направленность терроризма, поскольку сикарии, несмотря на религиозную окраску их идеологии, возглавляли движение социального протеста, настраивая низы против богатых верхов1.
Терроризм, проявляемый в деятельности группы «Братство убийц» стал еще более распространенным явлением в средневековье (XI-XIII века) на территории Персии, а позднее и на территории Сирии и Ливана. Фактически, термин «убийца» исходит из арабского «hashashin», который буквально означает «едок гашиша». Так называлась сектантская группа исмаэлитов-ассасинов, которые использовались их духовным и политическим лидером - местным халифом для борьбы со своими религиозными противниками.
Первоначально организацией руководил Гасан ибн-Саббах («шейх горы»), укрепившийся в горной крепости Аламут и наводивший ужас на своих противников терактами, совершаемыми его воспитанниками (федаи). Это были мусульмане-фанатики, отобранные среди бедноты из числа физически крепких юношей. Федаины воспитывались в абсолютном повиновении своему руководителю, принимали его за посланника Аллаха, и готовы были исполнить любой его приказ. Для достижения такой управляемости юношей подвергали специальной психофизиологической обработке с применением гипноза и гашиша. Их убеждали, что смерть по воле Гасан ибн-Саббаха — это высший подвиг на земле, после которого наступит жизнь в раю.
Ассасины действовали в обстановке строгой секретности и анонимности, нередко переодеваясь иноземцами, их основным оружием был кинжал, не только в силу его высокой надежности, но и потому, что в убийстве они видели нечто ритуальное. Какое-то время тактика ассасинов приносила им успех. По сути, секта представляла собой отчаянную, хотя и обреченную на поражение борьбу религиозного меньшинства за право на свой образ жизни и свободу вероисповедания с превосходящими силами, сельджуков . В Китае, тайные террористические общества Триады появились в конце семнадцатого века, когда маньчжуры захватили две трети тогдашней территории страны. Первоначально они были основаны как инструмент для свержения иноземного господства и восстановления династии Мин на имперском троне. Однако со временем, Триады фактически превратились в инструмент местного самоуправления, взяли на себя многие административные и судебные функции.
Их руководители неоднократно предпринимали попытки поднять массовое народное восстание, но все они жестоко подавлялись маньчжурскими войсками. После известного восстания «красных повязок» в начале XIX века, маньчжурами была проведена особо жестокая карательная операция, когда сотни тысяч китайцев были обезглавлены, закопаны в землю заживо, медленно удушены. В результате многие члены Триад были вынуждены искать прибежище в Гонконге и США. Постепенно они перешли на использование криминальных методов обеспечения своей деятельности: рэкету, контрабанде, пиратству, вымогательству. С 1911 года деятельность Триад полностью превратилась из патриотической, в криминальную1. Здесь уместно отметить важное свойство террористического насилия - его склонность к эскалации, когда бесчеловечная жестокость одной из сторон конфликта становится оправданием и обоснованием еще большей жестокости в ответ, мы это видели на примере карательных мероприятий маньчжурского правительства, по отношению к сторонникам Триад. Еще одна важная деталь -как одна из сторон взаимного политического террора практически всегда является доминирующей, вторая находится в оппозиции и, как правило, обладает меньшими ресурсами. Для криминального терроризма такая закономерность не является характерной, известны многочисленные факты взаимного террора соизмеримых по силе преступных группировок, применяемого для деморализации «личного состава» противоположной стороны во время криминальных войн. Однако в рамках политологического следования они имеют лишь факультативное значение.
В средние века Европа так же переживала бурные политические процессы, неотъемлемой частью которых было вооруженное насилие, в том числе и в форме террора. Теоретическое оправдание такие политические методы получили в трудах видного ученого и политического деятеля того времени Н. Макиавелли. В книге «Государь», мыслитель утверждает целесообразность жестких методов укрепления власти, обосновывая это тем, что достигаемый таким образом порядок, искупит кровь, пролитую при его наведении, ибо служит лучшей основой благополучия подданных правителя1.
Теоретические проблемы изучения феномена террористического насилия
Несмотря на обилие различных публикаций по террористической тематике, особенно часто издаваемых после событий 11 сентября 2001 года, «терроризм» и родственные ему понятия пока не имеют, по мнению большинства исследователей, точных и общепризнанных определений. Термины «террор», «терроризм» и «международный терроризм» определены противоречиво как в научных источниках, так и в официальных международных документах.
Проблема заключается в том, что, с одной стороны, имеются различные подходы к определению термина «терроризм», а с другой стороны, по политическим причинам труден процесс уточнения, в каких случаях терроризм можно квалифицировать как «международный». Например, по сообщению В. Глускера, на данный момент существует более 400 различных правовых трактовок изучаемого феномена.
По общему мнению исследователей, термин «терроризм» произошел от исходного понятия «террор» которое имеет глубокие исторические корни. Слово «террор» («terroD ) латинского происхождения, в переводе означающее «страх», «ужас». В «Словаре иностранных слов», понятие «террор» определяется как «политика устрашения, подавления политических противников насильственными мерами» . В «Новой философской энциклопедии» под террором подразумевается «систематическое всеобъемлющее насилие как один из способов воспроизводства тоталитарного режима»3. Как мы видим, такое определение априори ограничивает область применения данного понятия узкой сферой внутригосударственной политики, да еще и применительно к крайне редкому ныне типу государств, не соответствующих господствующей ныне либерально-демократической парадигме. В 1934 году, Лига наций поручила специальному Комитету экспертов сформулировать определение терроризма и подготовить конвенцию по его предотвращению и наказанию. Поводом к тому послужило убийство югославского короля Александра и министра иностранных дел Франции Л. Барту в Марселе4. Однако, и по настоящий момент, проблема дефинирования " исследуемого феномена осталась до конца не разрешенной. Некоторые авторы научных работ по данной тематике уже не пытаются дать всеохватывающее определение феномена терроризма, ограничиваются обзором и анализом некоторых, наиболее интересных с их точки зрения дефиниций, например, так поступает известный российский терролог Ю. Авдеев. Он систематизирует определения терроризма лишь по критерию широты или узости охватываемых ими сторон изучаемого явления5. Другие исследователи делят весь спектр имеющихся определений на подходы, выделяющие какие либо значимые аспекты, так, например, поступают Б. Коваленко, А. Пирогов, и О. Рыжов и др .
Не претендуя на возможность кардинально разрешить эту научную проблему, диссертант разделяет точку зрения вышеназванных ученых и считает обоснованным систематизацию существующих на данный момент определений по подходам. Это позволит глубже понять сложность феномена террористического насилия, рассмотреть перечень тех отраслей международной науки и практики, в предметное поле которых он попадает, а так же уяснить роль субъективного фактора в неразрешимости проблемы дефиниции исследуемого явления.
В современном понимании термины «террор», «терроризм» и «террорист» стали употребляться сравнительно недавно, в период Французской революции 1791-1794 гг. Первоначально якобинцы применяли этот термин по отношению к себе с положительным оттенком. Однако впоследствии слово «террорист» приобрело негативную окраску, превратившись в синоним слова «преступник». Как мы уже говорили выше, это понятие в смысловом отношении связано со словами «ужас», «страх», вызванные жестокими насильственными действиями. Этот атрибут выделяет и российский политологический энциклопедический словарь: «Террор — означает «устрашать», «запугивать». Именно это обстоятельство и определяет террор как особую форму политического насилия, характеризующуюся жестокостью, целенаправленностью и кажущейся эффективностью»2.
Исходя из этого, для многих исследователей вполне обоснованным видится семантический подход к определению сущности политического терроризма. Так Б. Коваленко, А. Пирогов и О. Рыжов относят к представителям этого подхода П. Уилкинсона, считающего, что политический терроризм — это «умышленная политика использования страха для политических целей, обоснованная философски», и отечественных политологов М. Одесского и Д. Фельдмана, понимающих терроризм как способ «...управления социумом посредством превентивного устрашения» .
Социально-экономические истоки эскалации террористического насилия в современном мире
Для того чтобы глубже понять взаимосвязь социально-экономических факторов с возникновением и распространением различных форм насилия, в том числе и террористического, рассмотрим современный этап эволюции международной политической системы, который характеризуется целым комплексом процессов, протекающих во всех сферах жизнедеятельности человеческого сообщества. Чаще всего этот феномен называют «глобализацией». Этот термин подразумевает под собой процессы перехода к глобальности (globality), "всемирности", то есть к более взаимозависимой мировой системе, в которой взаимосвязанные коммуникационные сети и товарно-финансовые потоки преодолевают традиционные границы (или делают их несоответствующими современной действительности).
Можно по-разному оценивать эти процессы, многочисленные споры оптимистов и пессимистов в оценках глобализации не прекращаются и поныне. С точки зрения диссертанта, к данной проблеме необходимо подходить осторожного, учитывая самые разные аспекты и тенденции. Пример такого подхода демонстрирует немецкий ученый Э. Кисе, который пишет по этому поводу: «глобализация не историческое потрясение, которое за короткое время изменит все человечество или все континенты, она происходит постоянно, на разных уровнях и везде по-разному» . Тема глобализации слишком обширна, она обладает самостоятельным научным значением, поэтому уделять внимание даже краткому ее обзору, в ограниченных рамках данного диссертационного исследования не представляется возможным. Исходя из этого, уместно ограничиться рассмотрением лишь тех ее аспектов, которые имеют отношение к эскалации террористического насилия в мире.
Уже сейчас можно с достаточной степенью уверенности констатировать, что объективно идущие социально-экономические и политические процессы, ломают узкие рамки национально-государственных границ и ведут к образованию общих товарных рынков, глобальных информационных ресурсов, созданию и укреплению негосударственных организаций и транснациональных корпораций. Глобализация охватывает практически все сферы политической и социально-экономической жизни обществ, многие континенты и регионы мира. Новые глобальные средства и системы связи определяют мощность и интенсивность потоков информации в стремительно меняющемся мире, но при этом снижают значимость государственных границ и традиционных средств защиты стран от терроризма.
По мнению многих ученых, описанные выше процессы способствуют нарастанию экономического разрыва между так называемыми «богатым Севером» и «бедным Югом». В эру глобализации сохраняется и усиливается двухвековая тенденция увеличения разрыва в уровне благосостояния между странами и народами. Год за годом, десятилетие за десятилетием Запад наращивал свое материальное превосходство над остальным миром. Вначале довольно скромные, эти показатели в итоге стали ошеломляющими. В XIX веке валовой внутренний продукт Великобритании и США (в пересчете на одного жителя) рос на 1-1,5% в год. В XX веке эти темпы увеличились почти до 2% в год. Благодаря им американский подушевой ВВП за период 1870-1913 гг. удвоился, а к середине 90-х годов увеличился еще почти в 5 раз, сообщают авторы сборника, изданного Фондом Горбачева1.
Во второй половине века соотношение доходов людей, живущих в богатейших и беднейших государствах планеты, — по 20% от общей численности мирового населения с каждой стороны — менялось следующим образом: 1960 г. — 30:1,1990 г. — 60:1,1997 г. — 74:1. Как это произошло, видно из сравнения Соединенных Штатов с Мозамбиком, одной из беднейших стран мира. С 1950 по 1990 г. подушевой доход в США вырос с 10 000 до 24 000 долл., а в Мозамбике сократился с 1000 до 850 долл. В 1990 г. реальные доходы в Мозамбике были ниже, чем в любой европейской стране в 1870 г.1.
По данным на 1998 г. на доходы менее одного доллара в день жили 1,2 млрд. человек . Два мировых очага жестокой нужды — Африка южнее Сахары и Южная Азия. Три четверти наиболее обделенных жителей планеты живут и работают в сельской местности. Таким образом, глобальная нищета — это, прежде всего, порождение «мировой деревни».
Между «золотым» и «голодным» миллиардами существует пропасть не только в доходах, но и в качестве, и самом образе жизни. Они живут в разных, зеркальных мирах: 20% наиболее обеспеченных жителей планеты потребляют 86% товаров и услуг, более половины энергоресурсов, почти половину мяса и рыбы. А «голодный миллиард» не метафорически, а по настоящему голодает, во второй половине 90-х годов от недоедания страдали 826 млн. человек, 95% из них — в развивающихся странах. Наиболее драматичным было положение в Африке южнее Сахары, где голодала треть населения. «Голодный миллиард» обделен и многими другими жизненно необходимыми благами - более миллиарда человек не имеют доступа к чистой питьевой воде, в 2000 г. 130 млн. детей на планете (около 60%) из которых — девочки) не имели никакого образования3.
По мнению многих исследователей, поляризующий эффект современной глобализации во многом обусловлен неолиберальной политикой западного мира. «Сделав ставку на беспрепятственную экспансию капитала, неолиберализм акцентировал стратегическое преимущество Запада в борьбе различных глобализационных проектов. Для других регионов это часто означает прозябание на вторых ролях», - пишет по этому поводу В. Кувалдин .
Утвердившуюся в нынешнем виде систему мирового капитализма, Дж. Сорос не без оснований сравнивает с глобальной империей: "Систему капитализма можно сравнить с империей, которая является более глобальной, чем какая-либо из существовавших ранее империй. Она управляет всей цивилизацией... Империя почти невидима, поскольку не имеет официальной структуры. Большинство ее граждан даже не знают, что подчиняются ей... Более того, она имеет центр и периферию, как настоящая империя, и центр получает выгоды за счет периферии. Еще важнее то, что система мирового капитализма отнюдь не ищет равновесия, а одержима экспансией. Она нес" может быть спокойна, пока существуют какие-либо рынки или ресурсы, которые еще не вовлечены в ее орбиту" .
Политическая направленность проявлений международного террористического насилия
Как мы видели в ходе работы, несмотря на многообразие различных подходов к сущности исследуемого явления, доминирующим оказывается политологический подход, обеспечивающий интегральную политическую характеристику терроризма. Российские ученые В. Витюк и С. Эфиров даже общее понятие терроризма трактуют как политический терроризм: «Терроризм есть тактика политической борьбы, характеризующаяся систематическим применением идеологически мотивированного, но не связанного с массовой борьбой вооруженного насилия, выражающегося в политических убийствах и других действиях, представляющих угрозу жизни и безопасности людей. Эта тактика используется не просто ради устранения отдельных лиц, но и для запугивания правительств, социальных слоев и движений (а в современных условиях и целых народов) во имя достижения определенных социальных целей» . Наиболее же концентрировано политическую сущность терроризма изложил Е. Степанов: «Конечной целью и задачей терроризма является не насилие и разрушение сами по себе, а стремление заставить подчиниться» (выделено - Н. М.)2.
Политологический подход подразделяется на два основных направления (метода), наработанных в политологии и применяемых в исследовании террористического насилия как особый инструментарий: «контекстуалистский» (Р. Алан, Р. Даль, Б. Рассет, С. Липсет) и «институционалистский» (С. Хантингтон, Т. Скокпол, Д. Марч, Д. Олсен, Д. Норт, Р. Патнэм), раскрывающие его функциональные особенности и объекты деструктивных изменений .
Первый подход исходит из положения о первичной роли «социального контекста», «внешней среды», т. е. социально-экономической, социокультурной обусловленности всех происходящих политических изменений. Согласно ему, не может быть серьезных политических перемен без определенного внешнего воздействия, вызвавшего изменения в уровне и темпах экономического развития. Существенным фактором, обусловливающим политические изменения, является также и социокультурная динамика в различных странах. На изменения в политических отношениях и государственных институтах влияют религиозные, моральные, идеологические и этнопсихологические ценности и традиции. Как известно, объектами международного терроризма не случайно становились экономические центры и символы религиозных, моральных, идеологических и этнопсихологических ценностей и традиций.
Второй, институционалистский подход анализа функциональных особенностей и объектов террористического насилия переводит акценты на «внутреннюю» структуру политической жизни и государственных институтов. Характер и успех социально-политических изменений, прежде всего, зависят от уровня политической институционализации. Насильственное изменение этого уровня, вследствие внутренних противоречий или внешнего воздействия, неизбежно вызывает социальные деформации, ведущие к смене режима власти2.
Оба этих подхода, представляются диссертанту одинаково пригодными для анализа политических форм террористического насилия. Основанием для такого вывода служат рассмотренные в ходе работы положения о росте взаимозависимости и трансграничного взаимовлияния в результате процессов глобализации, о стирании границ между внутренней и внешней политиков и т.
Конечно, в данном контексте нельзя не учитывать и количественного роста криминально-ориентированных форм террористического насилия, предпринимаемого различными субъектами из корыстных побуждений. Ярким примером такого насилия могут служить настоящие «нарковойны» в Колумбии и некоторых других странах Латинской Америки. Однако, как показывает практика, любая, пусть даже внешне чисто экономическая деятельность, все равно имеет политические аспекты, либо, по истечении некоторого времени, смещается в сторону политики.
В большинстве же других случаев, политические мотивы террористических деяний очевидны, хотя могут переплетаться и с экономическими. Особенно опасно такое смешивание в деятельности спецслужб. Сделка «Иран-контрас» является классическим и едва ли не единственным широко известным примером самофинансирования спецопераций - сотрудники ЦРУ тайно обеспечивали продажу режиму Хомейни оружия для войны с Ираком, направляя прибыль на финансирование антисандинистских партизан в Никарагуа. Существенно, что эта операция, противоречившая всем (действовавшим в то время) нормам мирового права, столь же полно соответствовала национальным интересам США. Освобождение американских граждан, захваченных в заложники, осуществлялось за счет истощения двух стратегических противников США в регионе (Ирана и Ирака) и способствовало борьбе против третьего врага — революционной Никарагуа1.
Неудивительно, что подобный пример незаконного отстаивания своих интересов находит своих подражателей по всему миру. С особой жестокостью и непредсказуемостью действуют всевозможные исламские группировки. Беспощадную войну с правительствами Франции и Испании ведут экстремистски настроенные сепаратисты из Страны Басков. Терроризм стал способом устранения видных политиков в Индии (Махатма Ганди, С. Сандоранайти, Индира Ганди, Раджив Ганди) и устрашения населения. Экстремистские сикхские движения в Пенджабе, а также тамильские сепаратисты южных штатов страны применяют терроризм как основной метод политической борьбы. Еще не забыто семилетнее вооруженное противостояние правительства и вооруженных исламских группировок в Алжире. В Латинской Америке массовое использование террористического насилия лишь недавно пошл на спад.
Что же делает использование террористических методов достижения своих целей столь привлекательным для самых различных политических субъектов?
Во-первых, терроризм, как мы уже говорили выше, может выступать как средство принуждения сильных - слабыми. Так действуют упоминавшиеся группировки баскских и ирландских террористов, в сходном ключе интерпретировалась на Западе и деятельность чеченских боевиков.
