Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Обзор литературы
1.1. Медико-географические и экологические особенности Ямало-Ненецкого автономного округа 11
1.2. Сравнительная характеристика питания населения России 18
1.3. Роль питания в формировании алиментарно-зависимых факторов риска хронических неинфекционных заболеваний 23
1.3.1. Питание и артериальная гипертония 25
1.3.2. Питание и избыточная масса тела 35
1.3.3. Влияние характера питания на состав липидов, липопротеидов и их обмен 37
Глава 2. Материалы и методы
2.1. Общая характеристика обследованных групп населения 47
2.2. Методы исследования 48
2.3. Характеристика экспериментально-профилактического исследования .. 52
2.4. Методы статистической обработки материала 53
Глава 3. Результаты эпидемиологических исследований в отношении структуры питания населения ямало-ненецкого автономного округа
3.1. Одномоментное исследование фактического питания трудоспособного пришлого населения ЯНАО 54
3.2. Оценка динамики показателей питания по результатам одномоментных эпидемиологических исследований среди пришлого населения Севера 77
Глава 4. Оценка в динамике алиментарно-зависимых факторов риска хронических неинфекционных заболеваний в дрінамике при популяционных исследованиях
4.1. Динамика эпидемиологической ситуации в отношении факторов риска среди пришлого населения ЯНАО 91
4.2. Дислипопротеидемии на Крайнем Севере 100
Глава 5. Прогностическая значимость нутриентов в формировании алиментарно-зависимых факторов риска хниз в экстремальных условиях крайнего севера
5.1. Оценка результатов эпидемиологических исследований по изучению влияния питания на формирование ХНИЗ 119
5.2. Характеристика пищевого статуса пришлого населения в возрасте 20-59 лет 136
5.3. Значимость факторов питания в связи с высокой распространенностью артериальной гипертонии 138
5.4. О региональных нормах потребления пищевых веществ и энергии на Крайнем Севере 147
5.5. Алгоритм изучению влияния факторов питания на здоровье населения Крайнего Севера 153
Глава 6. Возможность профилактики алиментарно-зависимых факторов риска методом диетической коррекции на территории ямало-ненецкого автономного округа 160
Глава 7. Обсуждение результатов 165
Выводы 174
Практические рекомендации 177
Список литературы
- Сравнительная характеристика питания населения России
- Характеристика экспериментально-профилактического исследования
- Оценка динамики показателей питания по результатам одномоментных эпидемиологических исследований среди пришлого населения Севера
- Динамика эпидемиологической ситуации в отношении факторов риска среди пришлого населения ЯНАО
Введение к работе
Актуальность темы. Демографическая ситуация в Ямало-Ненецком автономном округе и в целом по России характеризуются нарастанием негативных тенденций, что делает борьбу за сохранение здоровья и активное долголетие большой социально-экономической проблемой. Особую актуальность приобретают физиолого-гигиенические аспекты этой проблемы, включающие широкий спектр вопросов, связанных с профилактикой хронических неинфекционных заболеваний в регионах с экстремальными климато-географическими условиями. Разработка научно обоснованных мероприятий по профилактике хронических неинфекционных заболеваний невозможна без знания функциональных изменений в органах и тканях, без исследования факторов, влияющих на обмен веществ. Известно, что питание может оказывать активное воздействие на формирование неинфекционных заболеваний и имеющиеся данные свидетельствуют о том, что рационализация питания, наряду с другими изменениями образа жизни, снижает частоту факторов риска и оказывает влияние на уровень заболеваемости и смертности населения (Н.Г. Халтаев, 1983; Э.С. Солодкая, 1989; Б.У. Юлдашев, 1990).
Изменение качественного и количественного состава пищевых рационов вызывает соответствующие сдвиги в ферментных системах, функции и структуре органов и тканей. Приспособление к характеру питания детерминировано не только взаимоотношениями между пищевым субстратом и пищеварительными органами, но и особенностями обмена веществ в целостном организме и регуляторных системах.
Убедительно доказана роль в отношении хронических неинфекционных заболеваний таких алиментарно-зависимых факторов риска, как дислипопротеидемия (А.Н.Климов, 1980, 1983; Г.С.Жуковский, 1982), артериальная гипертония (И.К.Шхвацабая, 1975; В.И.Метелица, Н.А.Мазур, 1976), избыточная масса тела. Работами ряда авторов показана их
высокая распространенность на территории Ямало-Ненецкого автономного округа (А.А.Буганов, 1994, 2000, 2002; Е.Л.Уманская, 1998; Л.В.Саламатина, 1998), однако в литературе крайне противоречиво представлена значимость отдельных факторов питания в формировании эпидемиологической ситуации в отношении хронических неинфекционных заболеваний в целом. При этом очевидно, что в разных климато-географических условиях и среди различных групп населения распространенность и сила влияния определенных факторов риска, в том числе и питания на развитие хронических неинфекционных заболеваний в значительной степени варьирует. Установить причинно-следственные связи между питанием и хроническими неинфекционными заболеваниями можно только при проведении популяционных исследований.
Ямало-Ненецкий автономный округ является оптимальной моделью для проведения эпидемиологических исследований с целью изучения влияния фактора питания на формирование хронических неинфекционных заболеваний, так как на территории одного региона проживают народности со значительными этническими различиями, в том числе и в питании.
Имеющиеся литературные данные касаются в основном изучения отдельных сторон проблемы рационального питания в популяции, нередко с использованием малоинформативных методов исследования, на численно небольших группах людей, проживающих на Крайнем Севере. Однако отсутствуют данные о прогностической значимости факторов питания в формировании хронических неинфекционных заболеваний на Крайнем Севере.
В Ямальском регионе дифференцированное использование диетотерапии и диетических методов профилактики и коррекции факторов риска хронических неинфекционных заболеваний используется крайне недостаточно несмотря на то, что преимущества диетических методов профилактики очевидны и заключаются в их достаточной эффективности, экономичности, физиологичности, отсутствии побочных эффектов,
возможности длительного применения, что нельзя сказать о медикаментозной коррекции факторов риска.
Исходя из изложенного и учитывая значимость факторов питания в сохранении здоровья на популяционном уровне, мы поставили следующую цель: изучить роль факторов питания как предикторов хронических неинфекционных заболеваний на Крайнем Севере и на основе полученных данных разработать методические подходы к сохранению здоровья человека на популяционном уровне.
Для осуществления этой цели решались следующие задачи:
Изучить характер питания пришлого и коренного (малочисленного) населения Ямало-Ненецкого автономного округа, в том числе и его динамику.
Учитывая характер питания изучить распространенность артериальной гипертонии, избыточной массы тела, дислипопротеидемии с учетом возраста и пола.
Оценить прогностическую значимость факторов питания в формировании и распространенности алиментарно-зависимых предикторов хронических неинфекционных заболеваний.
Разработать алгоритм проведения эпидемиологических исследований с целью изучения фактора питания и его роли в профилактике алиментарно-зависимых факторов риска хронических неинфекционных заболеваний.
Апробировать новые и адаптировать существующие дифференцированные подходы и организационные формы проведения мероприятий по первичной профилактике ХНИЗ с позиций рационального и превентивного питания.
Научная новизна исследования состоит в том, что
впервые в регионе Крайнего Севера - Ямало-Ненецком автономном
округе изучено фактическое питание русско-язычного населения на
основании одномоментных эпидемиологических исследований,
проведенных с применением стандартизованных методов исследования и
унифицированных критериев оценки результатов. Выявлены особенности структуры питания пришлого населения, выраженные отклонения от формулы сбалансированного питания в жировом и углеводном компоненте рациона;
впервые применен метод суточного мониторирования питания на уровне популяции в различных районах Ямало-Ненецкого автономного округа и адаптирован к характеру питания пришлых жителей региона;
выработан алгоритм проведения эпидемиологических исследований с целью изучения влияния факторов питания на состояние здоровья населения;
изучены особенности формирования и распространенности алиментарно-зависимых факторов риска хронических неинфекционных заболеваний в зависимости от пола, возраста и структуры питания;
впервые на территории Ямало-Ненецкого автономного округа на основании данных эпидемиологического исследования изучено фактическое питание больных с артериальной гипертонией, ожирением, лиц с дислипопротеидемией;
впервые разработаны и внедрены в медицинскую практику профилактические мероприятия для населения, проживающего в регионе Крайнего Севера, направленные, прежде всего на диетическую коррекцию артериальной гипертонии, избыточной массы тела и дислипопротеидемию;
впервые разработана классификация популяции на группы риска с использованием показателей питания наряду с другими факторами риска хронических неинфекционных заболеваний.
Практическая значимость. Наряду с теоретической стороной проблемы, полученные материалы могут иметь практическое значение для выяснения недостаточно изученных положений, связанных с оценкой пищевого статуса и обоснованием рационального питания человека на Крайнем Севере.
Исследование показало важность оценки фактического питания населения в регионах с экстремальными климато-географическими условиями проживания и осуществления массовых мероприятий, направленных на рационализацию питания, при этом медицинское обследование населения северных регионов требует специального подхода и не может планироваться по тем схемам, которые с успехом используются в других широтах.
Исследование позволило выявить особенности структуры питания пришлой популяции и прогностическую значимость отдельных факторов питания в формировании уровней артериального давления, липидов и липопротеидов плазмы крови, избыточной массы тела.
Исследование показало принципиальную возможность позитивного влияния на формирование и распространенность алиментарно-зависимых предикторов хронических неинфекционных заболеваний и как следствие на уровни общей заболеваемости и смертности при целенаправленном проведении профилактических мероприятий посредством диетической коррекции среди населения, имеющего грубые нарушения в структуре питания.
Результаты данного исследования имеют важное значение не только для медицинских органов управления региона в связи с тем, что полученные данные необходимы для формирования региональной политики в области питания при проведении профилактики и лечении хронических неинфекционных заболеваний на Крайнем Севере, но и для принятия управленческих решений на уровне Муниципалитета и Администрации автономного округа.
Апробация работы. Материалы диссертационной работы доложены на 1-ой Российской научно-практической конференции «Вопросы профилактической медицины в регионах Крайнего Севера» (г. Надым, 2000), 2-ой Российской научно-практической конференции «Вопросы профилактической медицины в регионах Крайнего Севера» (г. Надым, 2002),
на VI Международном симпозиуме «Биологически активные добавки к пище и проблемы оптимизации питания» (г.Сочи, 2002), V Международной научно-практической конференции «Формирование здорового образа жизни в условиях Крайнего Севера» (г. Омск, 2002), VII Международном конгрессе «Политика здорового питания в России» (г.Москва, 2003), на Всероссийской научной конференции с международным участием «Актуальные проблемы профилактики неинфекционных заболеваний» (г.Москва, 2003), на окружном совещании «День главного врача» (г. Надым, 2003); на Отчетной научной сессии ГУ НИИ медицинских проблем Крайнего Севера РАМН (г. Надым, 2004).
Сравнительная характеристика питания населения России
В России в последнее годы происходит снижение потребления основных продуктов питания (мясопродукты, молокопродукты, рыба и продукты её переработки, яйца, растительное масло, фрукты, овощи), являющиеся источником белка, незаменимых аминокислот, витаминов и микроэлементов. Уровень потребления основных групп продуктов питания по данным официальной статистики в 1999 году в России составил: по мясу 40,0-80,0% от физиологической нормы, по молоку 35,0-72,0%, по овощам и бахчевым 30,0-61,0% , по растительному маслу 60,0-82,0%, по яйцу 60,0-89,0%, по рыбе 10,0-50,0% (Государственный доклад, 1999, 204 с).
В последнем десятилетии в нашей стране имеет место устойчивая тенденция нарастания доли углеводов в питании населения с 50 до 54% (А.К.Батурин, 1994; М.Н.Волгарев и соавт., 1996), причем это произошло за счет увеличения потребления хлебопродуктов и картофеля, сопровождающееся возрастанием содержания крахмала при одновременном снижении простых углеводов. Уровень потребления сахара упал с 36 кг/год на душу населения до 28-29 кг/год, что составляет около 12% суммарной калорийности рациона. Углубленное изучение витаминного статуса населения России показало, что недостаток витамина С выявляется у 80,0-90,0% обследуемых людей, а глубина его дефицита достигает 50,0-80,0%. У 40,0-80,0% населения недостаточная обеспеченность витаминами В], В2, В6, фолиевой кислотой. Более 40,0% населения России испытывает недостаток каротина (В.А.Тутельян, 2000). Выявленный дефицит затрагивает не какой то один витамин, а имеет характер сочетанной недостаточности витаминов С, группы В, каротина, т.е. является полигиповитаминозом и что следует отметить, дефицит витаминов обнаруживается не только весной, но и в летне-осенний период, таким образом, является постоянно действующим неблагоприятным фактором (В.Б.Спиричев, 1999; Л.Н.Шатнюк, 1999).
Сложившаяся структура питания неминуемо приводит к нарушениям пищевого статуса: дефициту животных белков, особенно в группах населения с низкими доходами; дефициту ГШЖК на фоне избыточного потребления животных жиров.
Одной из причин нарушений в питании населения является резкое ухудшение экономического положения большей части населения страны (В.А.Княжев и соавт., 1998).
В соответствии с утвержденными главным Государственным санитарным врачом СССР «Нормами физиологических потребностей в пищевых веществах и энергии для различных групп населения СССР» (1991) для населения Крайнего Севера рекомендуется повышение энергоемкости рационов на 10-15%, соотношение основных пищевых веществ (в % от калорийности рациона) белка - 15%, жиров - 35%, углеводов - 50%.
Комитет по потребностям в калориях и пищевых веществах при ООН рекомендует увеличить суточный калораж на 5% с понижением среднемесячной температуры на каждые 10, считая за исходную температуру +10.
Рекомендации по питанию человека на Севере весьма противоречивы. Это касается оценки суточной калорийности рационов и соотношения основных компонентов пищи: белков, жиров и углеводов. В резолюции совещания по проблемам акклиматизации и питания на Севере (1962) приняты рекомендации по потреблению энергии 4470 ккал в сутки, что значительно превышает величины, рекомендованные другими авторами: 3680 ккал (Л.И.Щербаков, 1974), 2760 ккал (рекомендации Института питания, 1991), 3500-4000 ккал (Л.Е.Панин, 1983). Одни авторы рекомендуют увеличить содержание белка в рационах питания на Севере (В.В.Ефремов, 1962; О.П.Молчанова, 1962) и довести уровень его потребления до 155,0 г в сутки (Совещание по Северу, 1962), другие - Л.Е Панин и соавторы (1983) рекомендует дифференцированные нормы по белку от 140,0 г до 160,0 г в сутки, что составляет 16,5% от калорийности рациона. По Л.Е.Панину (1983) следует увеличить долю жирового компонента рациона в структуре питания до 40,0% от энергетической ценности, что составляет 155,0-177,7 г в сутки. В исследованиях Л.И.Щербакова (1974) данный показатель несколько ниже и равен 138,8 г. Однако Н.И.Макаров (1973) замечает, что при увеличении жира в рационе питания имеет место отложение жира в подкожном жировом слое ввиду не полной утилизации в организме и риск развития атеросклероза сосудов. Если Л.Е.Панин (1983) рекомендует снизить в суточных рационах содержание углеводов до 410,6-469,3 г, то Н.П.Добронравова и соавторы (1962) и Д.А. Астринский и соавторы (1970) рекомендуют увеличить удельный вес углеводов. Таким образом, в настоящее время нет единого научно обоснованного подхода к рационализации питания пришлого населения Крайнего Севера и единых рекомендаций как по количественному, так и по качественному составу рационов питания.
А.П. Авцын и соавторы (1988), анализируя патологию человека на Севере заметил, что не меньшее значение имеют формы патологии, обусловленные качественным дисбалансом питания (моно- и полигиповитаминозы и другие).
Для северян характерны такие особенности питания, как употребление большого количества продуктов, обладающих высоким гликемическим индексом (сахар, белый хлеб) и богатых НЖК, а также наличие таких пищевых привычек, как чрезмерное употребление поваренной соли с пищей и алкогольных напитков (А.А.Коробицын и соавт., 1999). Эти особенности питания существенно увеличивают риск развития ИБС и их можно отнести к региональным поведенческим факторам риска. Реально улучшить структуру питания можно только путем воздействия на укоренившиеся привычки питания популяции (Р.А.Еганян и соавт., 1991).
По данным С.А.Хотимченко и соавторов (1996), современный рацион питания обследованных групп населения существенно отличается от ранее описанных рационов некоторых этнических групп народностей Крайнего Севера, имевших выраженную белково-жировую направленность и считавшихся типичными для населения этих регионов. Увеличение доли привозных продуктов питания оказало существенное влияние на соотношение Б:Ж:У, приближая его к существующему в средних широтах. Однако обеспеченность витаминами и минеральными элементами остается недостаточным. Соотношение Б:Ж:У по калорийности у пришлого населения на Крайнем Севере 16,7:30,6:52,7.
Характеристика экспериментально-профилактического исследования
Экспериментально-профилактическое исследование проводилось среди случайно отобранных лиц в возрасте 20-59 лет на материале скрининга 1998-1999 гг. Всего в группу активной профилактики включено 108 человек, из них 39 мужчин (36,1%) и 69 женщин (63,9%), в контрольную группу вошли 107 человек, из них 39 мужчин (36,4%) и 68 женщин (63,6%). Диетическое вмешательство в группе активной профилактики было дифференцированным, где программа диетического вмешательства включала: индивидуальное консультирование, обеспечение обследуемых списком рекомендуемых продуктов и памяткой по питанию.
Машинная обработка включала создание автоматизированного архива и статистический анализ. Проведён анализ распределения признаков и их числовых характеристик (средние значения, стандартное отклонение, процентильное распределение). Достоверность различия оценивали по t-критерию Стьюдента.
Связь между исследуемыми параметрами определяли с помощью коэффициента ранговой корреляции Спирмена (р), критерия соответствия Пирсона (х). Корреляционная связь считалась достоверной при значимости отличия от 0 до 0,05. Корреляция считалась слабой при г=0 -0,3, средней при г=0,3-0,7, сильной при г=0,7-1,0. Долю влияния изучаемого фактора оценивали с помощью критерия детерминации (Д). (Н.В. Догле и соавт., 1984; Н.И. Вальвачев и соавт., 1989; Т.Ю. Каспаров, 1994; Б.И. Марченко, 1997).
Согласно теории сбалансированного питания, обеспечение нормальной жизнедеятельности человека возможно не только при поступлении в организм необходимого количества энергии, но и при соблюдении строгих соотношений между многочисленными незаменимыми питательными веществами. Концепция сбалансированного питания, определяющая пропорции отдельных веществ в пищевых рационах, отражает сумму обменных реакций, характеризующих химические процессы, лежащие в основе жизнедеятельности организма. Одной из наиболее общих биологических закономерностей, определяющих процессы ассимиляции пищи на всех этапах эволюционного развития, является правило: ферментные наборы организма соответствуют химическим структурам пищи, и нарушение этого соответствия служит причиной многих болезней (М.А.Самсонов, А.А.Покровский, 1992).
В своей работе мы оценивали структуру питания и степень сбалансированности рационов пришлого населения г.Надыма в соответствии с формулой сбалансированного питания по А.А.Покровскому. При этом мы исходили из основных позиций классической теории сбалансированного питания: - идеальным считается питание, при котором поступление питательных веществ соответствует их затратам; - поступление питательных веществ обеспечивается вследствие разрушения пищевых структур и всасывания полезных веществ, необходимых для метаболизма, пластических и энергетических процессов в организме; - утилизация пищи осуществляется самим организмом; - пища состоит из различных в физиологическом отношении компонентов: полезных веществ, балластных (по современным представлениям необходимые компоненты пищи - пищевые волокна) и вредных или токсических; метаболизм организма определяется содержанием аминокислот, моносахаридов, жирных кислот, витаминов и некоторых минеральных солей; - пищевые вещества, пригодные к всасыванию и ассимиляции, образуются вследствие ферментативного гидролиза сложных органических продуктов во время внеклеточного (полостного) и внутриклеточного пищеварения. При этом усвоение пищевых веществ происходит в два этапа.
Важным аспектом биологического действия пищи на организм является специфическое действие, которое предупреждает возникновение и развитие синдромов недостаточного и избыточного питания - должно быть рациональное питание или физиологически полноценное питание здоровых людей, которое обеспечивает постоянство внутренней среды организма и поддерживает его жизненные проявления на высоком уровне при различных условиях труда и быта.
Оценка динамики показателей питания по результатам одномоментных эпидемиологических исследований среди пришлого населения Севера
Рациональное питание является одним из важнейших адаптационно-защитных факторов, способствующих поддержанию полноценного здоровья, нормальному росту и развитию организма, профилактике заболеваний, сохранению работоспособности и адекватной адаптации организма к альтерирующим факторам окружающей среды. Сбалансированное питание, как составная часть здорового образа жизни, оказывает существенное влияние на уровень заболеваемости и смертности населения, и возможность улучшения здоровья путем питания на любом этапе онтогенетического цикла является общепризнанной и показанной. В питании человека в условиях развитого человеческого общества, наряду с важным значением экологических факторов, существенная роль отводится социально-экономическим факторам. Чем лучше развиты продуктивные силы общества, тем больше влияют социально-экономические факторы на удовлетворение потребностей человека в пище.
Результаты исследования в динамике основных факторов питания показали, что дисбаланс структуры питания сохраняется на протяжении последних шести лет. Сравнительный анализ фактического питания трудоспособного населения в возрасте 20-59 лет за 1995-1996 годы, 1998-1999 годы и 2001-2002 годы выявил снижение потребления общего белка с 85,8±3,2 г в 1995-1996 году до 72,8±1,6 г (р 0,001) в сутки в 2001-2002 году, главным образом за счет растительного белка ( 48,04±2,6 г против 31,4±0,8 г , р 0,001) (табл. 15). Причем если в 1998-1999 году изменение данного показателя носило статистически незначимый характер по сравнению с результатами исследования 1995-1996 гг. (48,04±2,6 г против 43,2±7,8 г в сутки, р 0,05), то за шестилетний период снижение было явным и составило 34,6% (р 0,001). Содержание животного белка в рационе питания снижалось, если в 1995-1996 годах было 39,8±1,7 г в сутки, то в 1998-1999 годах - 33,8±1,0 г (р 0,01), тогда как в 2001-2002 году составило 40,9±0,9 г. Соотношение животных и растительных белков близким к оптимальному было в 2001-2002году и составило 1,3:1, животные жиры составляли 56,2 % от общих белков, тогда как в 1998-1999 гг. соотношение было равно 0,78:1, а в 1995-1996 гг. несколько выше 0,83:1.
Значительно увеличилась доля потребления насыщенных жирных кислот за последние три года на 20,9% (24,4±0,6 г против 29,5±0,8 г, р 0,001). Существенно повысилось содержание мононенасыщенных жирных кислот в рационах питания с 23,9±0,9 г в первом исследовании до 29,7±0,8 г (р 0,001) в сутки в 2001-2002 г. Произошли изменения и в потреблении ПНЖК в сторону увеличения данного показателя на 38,8 %, уровень потребления составил в 1995-1996 гг 11,6±0,7 г в сутки против 16,1±0,6 г (р 0,001) в 2001-2002 гг. При этом достоверное увеличение изучаемого фактора питания выявлено в первые три года наблюдения (11,6±0,7 г против 15,3±0,7 г, р 0,001), в последующие годы статистически значимых различий не обнаружено. Как результат изменений в потреблении жирных кислот увеличилась величина соотношения ПНЖК/НЖК и имела максимальное значение во время второго скринирующего обследования 0,63, тогда как в 1995-1996 году составила 0,48. Содержание пищевого холестерина в рационах за шесть лет увеличилось с 240,0±12,6 мг до 315,0±15,0 мг (р 0,001) в сутки, что превышает рекомендуемые ВОЗ значения на 5,0%.
Доля общих углеводов в структуре питания населения на Крайнем Севере за последние три года претерпела статистически значимые изменения и увеличилась на 9,6 % (274,1 ±5,6 г против 250,1 ±4,7 г, р 0,01), что произошло главным образом за счет крахмала (147,5±2,86 г в сутки против 139,5±3,2 г). Следует отметить, что за первые три года исследования содержание крахмала в рационах уменьшилась до 139,5±3,2 г в сутки против 153,7±4,9 г, р 0,05. Потребление сахара оставалось стабильно высоким на протяжении всех шести лет обследования и составило 103,9±4,1 в 1995-1996 гг., 126,8±10,7 в 1998-1999 гг. (р 0,05) и 126,4±3,5 г в сутки в 2001-2002 гг., что равно 18,7%, 25,8% и 22,5% соответственно от общей калорийности рационов. Содержание пищевых волокон в структуре питания не претерпело существенных изменений, и было ниже рекомендуемых величин во всех трех исследованиях (20,5±1,1 г, 21,3±0,7 г и 20,9±2,4 г в сутки соответственно).
Калорийность суточных рационов за первые три года снизилась и составила 1968,0±34,4 ккал против 2225,1±61,2 ккал (р 0,001), тогда как за последние три года данный показатель вырос на 14,4% и составил 2250,4±65,4 ккал(р 0,001).
Оценивая структуру питания в относительных величинах (табл. 16), следует отметить, что статистически значимые изменения произошли по всем основным показателям. Так, доля калорийности, обеспечиваемая белками уменьшилась, с 15,5±0,2 % до 13,6±0,2 % (р 0,001) за последние три года, что произошло главным образом за счет растительных белков, потребление которых за шесть лет уменьшилось в 1,5 раза и составило 5,6±0,1% против 8,6±0,1 (р 0,001). Содержание животного белка в процентах от калорийности рациона в течении шести лет оставалось ниже рекомендуемых величин и составило 7,2±0,05% , 6,8±0,5%, 7,3±0,2 соответственно.
Доля калорийности обеспечиваемая жирами несколько увеличилась, за шесть лет с 33,2±1,1 % до 34,3±0,5%, при этом если увеличение НЖК не носило значимый характер, то увеличение доли МНЖК составило 22,7% (11,9±0,3% против 9,7±0,4%, р 0,05), а увеличение доли ПНЖК было равно 36,2% (6,4±0,2% против 4,7±0,3%, р 0,001).
Исследование показало, что увеличилась и доля общих углеводов за три первых года на 11,6% (52,9±1,3% против 47,4±1,4%, р 0,01) и за шесть лет на 8,4% (51,4±0,6% против 47,4±1,4%, р 0,01). Значимое изменение доли крахмала в структуре питания произошло в последние три и составило 26,2±0,5% против 28,3±0,7% от калорийности рациона, тогда как доля сахара существенно увеличилась на 19,8% за шесть лет (с 18,7±0,7% до 22,4±0,6%, р 0,001), что более чем в 3 раза превышает рекомендуемые уровни (7,0%).
Динамика эпидемиологической ситуации в отношении факторов риска среди пришлого населения ЯНАО
Изучение факторов риска является одним из важнейших аспектов эпидемиологии хронических неинфекционных заболеваний и представляет научно обоснованную базу для осуществления профилактики и индивидуального прогноза заболеваний. Факторы риска - это причины и условия, увеличивающие вероятность развития заболевания, неблагоприятного его течения или исхода. Количественная оценка факторов риска позволяет создать математически обоснованные модели отбора в группы повышенного риска развития болезни, более эффективно решать вопросы прогноза, индивидуализировать программу профилактики. Артериальная гипертония, дислипопротеидемия и избыточная масса тела -вот три главных алиментарно-зависимых факторов риска ХНИЗ, которые являются основной причиной смертности как в целом по России, так и в ЯНАО. При этом важно отметить, что эти факторы риска поддаются коррекции, а их влияние на состояние здоровья и рост ХНИЗ потенцируется в условиях сурового комплекса климатоэкологических и биогеохимических факторов Крайнего Севера, в условиях ускоренного развития производительных сил региона Крайнего Севера, которое сопровождается увеличением миграционного потока населения и нарастанием психогенной нагрузки.
Оценка распространенности ИМТ в популяции выявила негативные тенденции увеличения изучаемого показателя с возрастом (рис. 6). Так, у мужчин в возрасте 20-29 лет ИМТ встречается в 13,9 % случаев, что достоверно выше, чем в возрасте 30-39 лет (32,1% , р 0,05). При этом у женщин в возрасте 50-59 лет распространенность ИМТ достоверно выше, чем у мужчин и составляет 60,1% против 43,0% соответственно (р 0,05). Оценивая возрастную динамику данного показателя у женской части популяции, отмечаем статистически значимое увеличение ИК от младших возрастных групп к старшим. Если в возрасте 20-29 лет ИМТ встречается в 9,2% случаев, то в возрасте 30-39 лет в 28,7% случаев (р 0,01). Стандартизованный показатель распространенности ИМТ для всей изучаемой популяции составил 33,3%).
Следующей по распространенности является АГ (рис. 7), которая встречалась в 42,5 % случаев среди мужчин и в 25,3% (р 0,001) случаев среди женской части населения. Распространенность АГ среди молодых мужчин составляла 23,6%), а в возрасте 50-59 лет достигала 59,5%, что в 2,5 раза выше. Статистически значимые различия данного показателя выявляются в возрастных группах 30-39 лет и 40-49 лет и соответственно равны 37,7% против 53,7% (р 0,05).
Следует подчеркнуть, что у женщин прослеживается выраженная, статистически значимая динамика увеличения распространенности артериальной гипертонии с возрастом. В возрасте 30-39 лет артериальная гипертония встречалась в четыре раза чаще, чем в возрасте 20-29 лет (14,0% против 3,4%, р 0,01), в возрасте 40-49 лет в 2,5 раза чаще, чем в возрасте 30-39 лет (34,9% против 14,0%, р 0,001) и в возрасте 50-59 лет в 1,7 раза чаще, чем в возрасте 40-49 лет (58,8% против 34,9%, р 0,001).
Анализ распространенности одного из основных факторов риска ХНИЗ - дислипопротеидемии показал, что почти каждый третий житель Крайнего Севера имеет нарушения в липидном спектре крови, при этом стандартизованный показатель распространенности среди всей популяции составил 31,3%. Среди мужчин в возрасте 20-59 лет ДЛП встречается в 1,3 раза чаще, чем среди женщин в возрасте 20-59 лет и изучаемые показатели соответственно равны 38,6% и 28,1% (р 0,01). Выявлены достоверные половые различия в распространенности ДЛП в возрасте 30-39 лет (рис. 8): у мужчин 37,7%, тогда как у женщин в 2,1 раза ниже (р 0,01). Нарушения липидного профиля нарастают с возрастом и статистически значимые различия выявлялись у мужчин в возрасте 20-29 лет и 30-39 лет (16,7% против 37,7%, р 0,01), а у женщин во всех возрастных группах старше 30 лет. В возрасте 40-49 лет ДЛП выявлялась в 2 раза чаще, чем в возрасте 30-39 лет (35,6% против 18,2% соответственно, р 0,01), а в возрасте 50-59 лет в 1,4 раза чаще, чем в возрасте 40-49 лет (49,3% против 35,6% соответственно, р 0,01).
Важно отметить, что среди мужчин распространенность ИМТ достоверно увеличилась в 1,5 раза и была равна в 2001-2002 году 32,0% против 21,8% в 1995-1996 годах. При этом в 2001-2002 гг. во всех возрастных группах изучаемый показатель выше, чем в соответствующих десятилетиях в 1995-1996 гг. и максимальные достоверные различия приходятся на возраст 40-49 лет - выше на 61,6% (40,4% против 25,0%, р 0,01). В женской части популяции статистически значимых изменений не выявлено, однако имеет место тенденция на снижение данного показателя с 37,5%) в 1995-1996 гг. до 34,3% в 2001-2002 гг. В 1995-1996 гг. у женщин также как и во время последнего скринирующего исследования выявлены статистически значимое увеличение уровня распространенности ИМТ по возрасту с 9,2% в возрасте 20-29 лет и до 60,1% в возрасте 50-59 лет (р 0,05).
Как во время первого исследования, так и во время последнего распространенности АГ достоверно выше у мужчин, чем у женщин (р 0,001) на 60,1% и 67,9% соответственно. Следует отметить, что как при первом срезе, так и при последующем обследовании достоверно значимый скачок в распространенности АГ происходит в возрасте 40-49 лет. Если в 1995-1996 гг. уровень распространенности АГ у мужчин в возрасте 30-39 лет составлял 40,7%, то в возрасте 40-49 лет данный показатель увеличился до 58,5% (р 0,01), при последующем обследовании увеличение произошло на 42,4% (37,7% против 53,7% соответственно, р 0,05). Достоверных различий в распространенности АГ по десятилетиям в динамике выявлено не было, однако прослеживается отчетливая тенденция более высоких показателей по возрастам во время обследования 1995-1996 гг.
Сравнительный анализ распространенности дислипопротеидемии выявил (рис. 11), что в целом в популяции за последние шесть лет данный показатель вырос на 18,1 % (31,3% против 26,5%, р 0,05). Негативная статистически значимая динамика распространенности ДЛП отмечена у мужчин и уровни распространенности составляли в 1995-1996 гг. 25,7%, что достоверно ниже, чем в 2001-2002 гг - 38,6% (р 0,01). В женской части популяции достоверные различия не выявлялись.
