Содержание к диссертации
Введение
2. Обзор литературы 10
2.1. Социально-экономические и демографические характеристики населения России (1990-2001 г.) 10
2.2. Современные подходы к оценке состояния питания населения 14
2.2.1. Изучение фактического питания 14
2.2.2. Оценка пищевого статуса 24
2.3. Характеристика состояния здоровья и питания населения России 30
3. Материал и методы исследования 37
3.1. Характеристика обследованного населения 37
3.2. Анкетный метод сбора информации социальных и экономических показателей 37
3.3. Методы изучения структуры питания 38
3.3.1. 24-часовой (суточный) метод 38
3.3.2. Частотный метод 39
3.4. Методы оценки пищевого статуса 42
3.4.1. Антропометрический метод 42
3.4.2. Оценка индекса массы тела 43
3.5. Метод оценки вероятности риска недостаточного потребления пищевых веществ 43
3.6. Статистические методы анализа результатов исследования 43
4. Результаты собственных исследований 45
4.1. Социально-демографические характеристики населения разных регионов 45
4.2. Изучение структуры потребления продуктов населением разных регионов 51
4.3. Изучение основных источников пищевых веществ и энергии в питании населения разных регионов 56
4.4. Изучение потребления пищевых веществ и энергии населением разных регионов 66
4.4.1. Изучение энергетической ценности рационов у населения разных регионов 66
4.4.2. Изучение уровня потребления белка населением разных регионов 71
4.4.3. Изучение уровня потребления жира населением разных регионов 80
4.4.4. Изучение уровня потребления углеводов населением разных регионов 85
4.4.5. Изучение уровня потребления некоторых витаминов и минеральных веществ населением разных регионов 96
4.5. Характеристика пищевого статуса населения разных регионов 104
4.6. Разработка метода оценки нарушения структуры питания и риска развития алиментарнозависимых заболеваний, основанного на определении профиля потребления
основных групп пищевых продуктов 106
4.7. Разработка практических рекомендаций по оказанию профилактической и реабилитационной помощи населению с недостаточным питанием 114
5. Заключение 120
6. Выводы 138
7. Внедрение в практику 141
8. Список цитированной литературы
- Изучение фактического питания
- Методы изучения структуры питания
- Метод оценки вероятности риска недостаточного потребления пищевых веществ
- Изучение уровня потребления некоторых витаминов и минеральных веществ населением разных регионов
Введение к работе
АКТУАЛЬНОСТЬ ТЕМЫ
Питание является одним из основополагающих факторов, обеспечивающих здоровье населения. Правильное, сбалансированное питание повышает устойчивость организма к неблагоприятным факторам окружающей среды, способствует нормальному росту и развитию детей, активному долголетию, а также, как показали широкомасштабные эпидемиологические исследования, обеспечивает профилактику заболеваний, являющихся основной причиной инвалидизации и смертности: сердечно-сосудистых и онкологических, болезней системы пищеварения, обмена веществ и др. [Доценко В.А. и др. 1987; ВОЗ, 1993; Королев А.А.. 1997; Тутельян В.А, и др., 1999.2002; Щепин О.П., 2001; Покровский В.И. и др., 2000; Оганов Р.Г., 2001; Величковский Б.Т., 2002; Adelstein А.М. et al, 1979; Jacobs D.R. etal, 1979; Madans J.H. etaL, 1986; Willet W.C., 1990; Pariza M.W., 1994; McNamara D„ 1994].
В результате реализации "Концепции Государственной политики в области здорового питания населения Российской Федерации на период до 2005 г.", одобренной Постановлением Правительства России № 917 от 10 августа 1998 г., и Постановления Правительства "Об утверждении Положения социально-гигиенического мониторинга" № 426 от 01 июня 2000 г. и сотрудничества многих научных организаций в России организована система постоянного наблюдения (мониторинг) за состоянием питания населения на федеральном и региональном уровнях [Покровский В.И. и др.. 2000; Тутельян В.А., Княжев В.А.. 2000; Онищенко Г.Г. и др., 2001; Онищенко Г.Г., 2002; Беляев Е.Н. и др., 2002]. Эта система включает расчеты баланса продовольствия, семейные бюджеты и эпидемиологические исследования, основанные на оценке пищевого статуса и индивидуального потребления пищи. Именно эпидемиологические исследования позволили выявить ряд серьезных нарушений в структуре питания населения и определить основные приоритетные направления по улучшению питания: ликвидировать дефицит полноценного белка, мнкронутри-ентов (витаминов и минеральных веществ), повысить уровень знаний населения в вопросах здорового питания и др. [ВОЗ, 1993; Спиричев В.Б.. 1996, 1997; Батурин А.К., 1997,1998; Мартинчик А.Н. и др., 1998; Тутельян В.А. и др., 1999,2002; Истомин А.В., 2001].
В то же время результаты проведенных исследований фактического питания населения только констатируют факт нарушений и не дают информации о риске их развития. Поэтому для объективизации данных по фактическому питанию необходима разработка новых методических подходов к выявлению и оценке риска развития алиментарнозависимых заболеваний. Особое значение приобретает дифференцированный подход к выбору обследуемого населения (например, по доходу) с целью определения группы риска недостаточного питания и профилактики раз-
гго является 0 из ственной политики в областй^дововдю.
вития нарушении, что является, одним из осно іньїх направлении государ-
ІИЯ.
Цель исследования - изучить состояние питания групп населения
с разным уровнем дохода в пяти субъектах Российской Федерации, разработать методические подходы к оценке риска развития алиментарно-зависимых заболеваний. Задачи исследования:
оценить и сравнить структуру питания населения с разным уровнем дохода в пяти субъектах Российской Федерации;
изучить и сравнить пищевой статус населения с разным уровнем дохода в пяти субъектах Российской Федерации;
разработать методические подходы к выявлению населения группы риска развития алиментарнозависимых заболеваний;
разработать предложения по коррекции питания населения в группе риска развития алиментарнозависимых заболеваний.
Научная новизна работы
Разработаны новые методические подходы к оценке риска развития алиментарнозависимых заболеваний как на популяционном, так и индивидуальном уровнях, основанные на определении профиля потребления основных групп пищевых продуктов.
Впервые изучены структура питания и пищевой статус взрослого населения в пяти субъектах Российской Федерации {Волгоградской, Воронежской, Самарской, Псковской областях и Республике Коми) на репрезентативной выборке из 7222 человек, характеризующей состояние фактического питания более 10 млн человек.
Практическая значимость работы
Впервые обоснованы медицинские критерии для выявления лиц с недостаточным питанием, а также разработаны низкостонмостные (25-80% МРОТ) продуктовые наборы, обеспечивающие оптимизацию рациона по основным пищевым веществам и энергии, которые могут быть использованы для оказания адресной помощи данной группе малоимущего населения.
Доказано, что серьезные нарушения структуры питания, выявленные у населения с уровнем дохода меньше 0,5 ПМ, характеризуются высоким риском развития таких алиментарнозависимых заболеваний, как бел-ково-калорийная недостаточность, остеопороз, железодефицитная анемия.
Апробация работы
Материалы диссертационной работы доложены на Межрегиональной конференции "Питание и здоровье малоимущих семей" (Самара, 11-13 июля 2000 г.); конференции "Продовольственная безопасность России; экономические, социальные и медицинские аспекты" (Москва, 10 апреля 2001 г.); II Российской конференции молодых ученых с международным участием "Фундаментальные науки и прогресс клинической медицины* (Москва, 24-28 апреля 2001 г.); Пленуме Межведомственного научного совета по экологии человека и гигиене окружающей среды
"Оценка риска влияния факторов окружающей среды на здоровье: проблемы и пути их решения" (Москва, 20-21 декабря 2001 г.); Юбилейной научно-практической конференции, посвященной 80-летию санитарно-эпидемиологической службы России (Воронеж, 5-6 сентября 2002 г.).
Публикации
По теме диссертации опубликовано 6 работ, в том числе 1 монография. Структура и объем диссертации
Диссертация состоит из следующих разделов: введение, обзор литературы, описание материала и методов исследования, результаты собственных исследований, заключение, выводы, приложения.
Указатель литературы содержит ^^отечественных и "f. зарубежных источников.
Диссертация изложена наШстраницах машинописного текста, включает І&рисунков/^ таблиц,
Изучение фактического питания
Последние десять лет в России проходили социально-экономические реформы, которые отразились на уровне жизни населения страны [3,81,101]. Произошло значительное сокращение реальных доходов и рост их дифференциации: по данным Госкомстата РФ реальные доходы граждан в 2001 г. составляли 35.8% от уровня десятилетней давности, а коэффициент дифференциации увеличился с 4.5 до 14 раз [79]. Данные изменения привели к росту числа бедного населения, то есть граждан с доходами ниже величины прожиточного минимума, что соответствует понятию бедности, принятому в России [79,81].
Наибольшее количество населения, проживающего за чертой бедности, в целом по стране было отмечено в 1992, 1999 и 2000 гг. - 33.5, 29.9 и 29.1% соответственно. Причем крайне бедного населения, то есть с уровнем дохода более чем в 2 раз ниже прожиточного минимума, в 1999 г. было 16.8%. Следует отметить, что в 2001 г. численность бедного населения несколько снизилась и составила 27.6%. Важным социально-экономическим индикатором уровня жизни является соотношение среднедушевых доходов и величины прожиточного минимума. Так, в 1992 г. данная величина равнялась 210%, в дальнейшем она увеличилась до 229%, а после 1998 г. стала снижаться и к 2001 г. составляла около 200% [84,95].
Убедительным доказательством снижения уровня жизни за годы реформ является резкий рост доли расходов на питание в среднедушевом потребительском бюджете. Так, если в 1990 г. она составляла около 28%, то в 1999 г. был отмечен наибольший показатель - 51.3%; в 2001 г. данный показатель несколько снизился - 45.9% [81,83].
При оценке риска бедности одними из основных характеристик являются состав семьи, пол и возраст ее членов, что определяет потенциальное число занятых и величину иждивенческой нагрузки на одного работающего [79].
В сложном материальном положении оказались неполные и многодетные семьи, для которых характерна высокая иждивенческая нагрузка и низкие доходы трудоспособных членов семьи: доля бедных среди них достигала 60-80%, однако в общем количестве домохозяйств неполные семьи составляли 17%, а многодетные - 9% всех семей с детьми до 18 лет [3,5,79,101,103].
Еще одной группой домохозяйств, в наибольшей степени подверженной риску бедности, являются одинокие пенсионеры старших возрастов, среди которых 50.8% имеют доходы ниже величины прожиточного минимума, тогда как общий уровень бедности среди пенсионеров всех возрастов - 46.5% [72,79].
Кроме перечисленных выше, существует ряд социальных факторов, способствующих увеличению риска бедности. К ним относятся наличие в семье инвалидов или безработных. Кроме того, в 90-е годы в России выделилась еще одна группа - это семьи беженцев и вынужденных переселенцев, имеющие слабые возможности для адаптации и отсутствие полноценной поддержки со стороны государства [79,101].
Неблагоприятная динамика уровня жизни повлияла не только на группы с традиционно повышенным риском бедности, но и на семьи с благоприятной демографической нагрузкой - полные семьи с 1-2 детьми. Среди них в 60% случаев бедность обусловлена не только детской иждивенческой нагрузкой и низкими доходами работающих, но и наличием иждивенцев трудоспособного возраста, а также пенсионеров с низким уровнем пенсий. Причем в 40% случаев - это семьи, состоящие из двух работающих супругов с низким уровнем заработной платы. Несмотря на то, что полные семьи с 1-2 детьми имеют риск бедности ниже и среднероссийского уровня, они являются многочисленными, составляя самую представительную группу среди бедных семей (34.7%) [79,101]. В то же время, значительным риском бедности среди полных семей отличаются молодые семьи, когда появление ребенка резко снижает материальную обеспеченность, при этом доля бедных семей возрастает в 1.6 раз [79,81,101,103]. Необходимо отметить, что в целом семьи новых бедных, то есть одиноко проживающие граждане трудоспособного возраста, семьи без детей или с 1-2 детьми, составляют около 50% всего бедного населения. Таким образом, увеличение масштабов бедности произошло в значительной степени за счет новых типов семей [79].
Существует региональная дифференциация уровня бедности: более высокий риск отмечается для сельских жителей. Так в сельской местности в 2000 г. удельный вес домохозяйств со среднедушевыми доходами ниже прожиточного минимума составил 54.6 против 37.6% в городской местности. Прежде всего, высокий риск бедности для проживающих в сельской местности обусловлен значительным уровнем безработицы и низкой заработной платой, для которой свойственна высокая степень дифференциации [79,101].
Кроме того, для России характерен возросший территориальный контраст, что можно оценить по соотношению среднедушевых доходов и прожиточного минимума в регионах Российской Федерации. Например, в беднейших субъектах покупательная способность в 8-12 раз ниже, чем в Москве. Таким образом, для выработки предложений по сокращению бедности необходимо учитывать сформировавшиеся региональные особенности, так как меры, подходящие для одного региона, могут быть недостаточными или неэффективными для других [79,83,101].
За годы проведения социально-экономических реформ основные медико-демографические показатели подверглись негативным изменениям. В стране впервые за всю послевоенную историю появилось состояние депопуляции, то есть естественный прирост превратился в свою противоположность - убыль населения [15,25,120].
Методы изучения структуры питания
Определяющим фактором вклада источников жира в рацион, являлся уровень дохода. Показано, что у всего обследованного населения, в пятой 20%-ной доходной группе, по сравнению с первой группой, достоверно (р 0.001) увеличивалось поступление жира с мясопродуктами и блюдами из мяса, молочными продуктами и блюдами, а также жировыми продуктами, -на 10.3, 2.4, 2.7%, и уменьшалось с хлебопродуктами и блюдами из зерновых, а также блюдами из картофеля и корнеплодов - на 9.4% и 7.6% соответственно (прил.З, табл.3). Наиболее выраженные отличия между крайними группами по уровню дохода выявлены для мясопродуктов и блюд из мяса, как источников жира, в питании мужского населения, которые составляли 12.0%, а для хлебопродуктов и блюд из зерновых, блюд из картофеля и корнеплодов, молочных продуктов и блюд - в питании женского населения - 10.3, 7.8, 3.6%) соответственно (прил.З, табл.4).
Обращают на себя внимание некоторые отличия вклада источников поступления жира в зависимости от пола. Так, у мужчин с мясопродуктами и блюдами из мяса в среднем поступало 23.4%, у женщин - 18.3% (рО.001); с хлебопродуктами и блюдами из зерновых - 18.5% и 21.2%) (р 0.001); с молочными продуктами и блюдами из молока 12.4% и 15.2% (р 0.001) соответственно (прил.З, табл.10).
У всего обследованного населения старше 60 лет поступление жира с мясопродуктами и блюдами из мяса, составляющее в среднем 14.9%, было достоверно ниже, чем в возрастных группах 18-29 лет (23.8%) и 30-59 лет (21.1%). При этом с молочными продуктами и блюдами из молока люди пожилого возраста получали в среднем 18.3%) жира, что достоверно превышало данные показатели у населения 18-29 лет (12.1%) и 30-59 лет (13.3%) (рО.001) (прил.З, табл.14). Аналогичная возрастная зависимость в источниках жира установлена в питании мужского и женского населения .
Сравнительный анализ региональных особенностей вклада продуктов и блюд из них в обеспечение населения жиром выявил следующее: самые высокие величины поступления жира с молочными продуктами и блюдами отмечены в питании населения Воронежской области (18.3%, р 0.001), самые низкие - в Республике Коми (10.0%, р 0.001). Наибольшее поступление жира в составе мясопродуктов и блюд из мяса (рО.001) отмечено в рационе жителей Самарской области (28.4%), а наименьшее (р 0.05) - в рационе населения Воронежской области (15.0%) и Республики Коми (15.6%) (прил.З, табл.18).
Установлены различия в источниках жира в питании городского и сельского населения. Так, у населения, проживающего в городе, достоверно (р 0.001) больше поступало жира в составе хлебопродуктов и блюд из зерновых (в 1.1 раза), мясопродуктов и блюд из мяса (в 1.4 раза), из жировых продуктов (в 1.3 раза), и меньше (р 0.001) - из молочных продуктов и блюд (в 1.9 раза), а также в составе блюд из картофеля и корнеплодов (в 1.2 раза), чем у сельских жителей (прил.З, табл.22).
Основные источники углеводов
Углеводы в питании обследованного населения в значительной степени поступали с продуктами и блюдами, являющимися источниками полисахаридов: так, хлебопродукты и блюда из зерновых обеспечивали 53.8% углеводов рациона. В тоже время отмечено поступление значительного количества углеводов (18.1%) с сахаром и кондитерскими изделиями. Блюда из картофеля и корнеплодов обеспечивали поступление в среднем 12.7% углеводов; овощи и фрукты - 4.4%; другие продукты -мясопродукты и блюда из мяса, молочные продукты и блюда из молока, блюда из яиц, рыбопродукты и блюда из рыбы, блюда из бобовых - 11.0% (рис.5). Рис. 5. Основные источники углеводов в питании населения
Условные обозначения: 1 - хлебопродукты и блюда из зерновых; 2 -блюда из картофеля и корнеплодов; 3 - сахар и кондитерские изделия; 4 - блюда из овощей, фрукты; 5 - другие продукты (мясопродукты и блюда из мяса, молочные продукты и блюда из молока, блюда из яиц, рыбопродукты и блюда из рыбы, блюда из бобовых).
На вклад некоторых источников углеводов в рацион влиял уровень дохода. Показано, что в целом у обследованного населения в пятой 20%-ной доходной группе, по сравнению с первой группой, достоверно (р 0.001) увеличивалось поступление углеводов с блюдами из овощей и фруктами и сахаром и кондитерскими изделиями - на 1.5 и 2.0%, и уменьшалось с хлебопродуктами и блюдами из зерновых, а также блюдами из картофеля и корнеплодов - на 3.3 и 2.8% соответственно (прил.З, табл.5). Наиболее выраженные отличия между крайними группами по уровню дохода выявлены для блюд из картофеля и корнеплодов, а также сахара и кондитерских изделий, как источников углеводов, в питании мужского населения, которые составляли 3.6 и 2.9% соответственно (прил.З, табл.6).
Необходимо отметить, что достоверные различия вклада продуктов и блюд из них в обеспечение углеводами у всего обследованного населения разных возрастных групп были выявлены только для сахара и кондитерских изделий (р 0.001): показано, что у населения в возрасте 18-29 лет в среднем углеводов поступало больше, чем в возрасте 30-59 и старше 60 лет на 1.2 и 2.0% соответственно. Примечательно, что для женского населения были характерны наибольшие отличия между данными возрастными группами во вкладе сахара и кондитерских изделий - 1.4 и 3.6% соответственно (прил.З, табл.15). В то же время у мужчин старше 60 лет отмечалось меньшее поступление углеводов с хлебопродуктами и блюдами из зерновых, чем возрасте 18-29 и 30-59 лет- на2.5 (р 0.05) и 3.3% (р 0.01).
Установлены некоторые отличия вклада источников поступления углеводов в зависимости от пола. Так, у мужчин с хлебопродуктами и блюдами из зерновых углеводов в среднем поступало 56.2%, у женщин -52.4% (р 0.001), а с сахаром и кондитерскими изделиями 16.1 и 19.3% (р 0.001) соответственно (прил.З, табл.11).
Выявлены региональные особенности вклада продуктов и блюд из них в обеспечение населения углеводами. Самые высокие величины поступления углеводов с блюдами из картофеля и корнеплодов (17.4%), а также блюдами из овощей и фруктами (6.5%) отмечены в питании населения Воронежской области и в тоже время наименьшие - с сахаром и кондитерскими изделиями (13.7%, р 0.01). В питании населения Республики Коми показан самый низкий вклад блюд из овощей и фруктов в обеспечении углеводами - 2.2% (р 0.001) и наиболее высокий - сахара и кондитерских изделий 21.0% (р 0.05) (прил.З, табл.19).
Метод оценки вероятности риска недостаточного потребления пищевых веществ
Уровень дохода являлся фактором, влияющим на вклад некоторых источников энергии в рацион. Показано, что у всего обследованного населения в пятой 20%-ной доходной группе, по сравнению с первой группой, достоверно увеличивалось поступление энергии с мясопродуктами и блюдами из мяса (р 0.001), молочными продуктами и блюдами (р 0.001), а также жировыми продуктами (р 0.01) - на 5.9, 2.1, 1.1%, и уменьшалось с хлебопродуктами и блюдами из зерновых (рО.001), а также блюдами из картофеля и корнеплодов (р 0.001) - на 7.2% и 3.9% соответственно (прил.З, табл.7). Аналогичная зависимость установлена при исследовании источников энергии в питании женского населения. В то же время, в питании мужского населения между крайними группами по уровню дохода отмечены более выраженные отличия для мясопродуктов и блюд из мяса, составившие 7.0% (р 0.001) и найдены статистически значимые различия вклада сахара и кондитерских изделий в калорийность рациона (р 0.05) (прил.З, табл.8).
Выявлены некоторые различия вклада источников поступления энергии в зависимости от пола. Так, у мужчин с мясопродуктами и блюдами из мяса в среднем поступало 11.7%, у женщин - 9.2% (рО.001); с сахаром и кондитерскими изделиями - 10.9% и 12.7% (рО.001); с молочными продуктами и блюдами из молока - 7.8% и 9.8% (р 0.001); с жировыми продуктами - 4.9 и 4.5% (р 0.05) соответственно (прил.З, табл.12).
У всего обследованного населения в возрасте старше 60 лет поступление энергии с мясопродуктами и блюдами из мяса, составившие в среднем 7.0%, было достоверно ниже, чем в возрасте 18-29 лет (12.1%) и 30-59 лет (10.7%) (рО.001). При этом с молочными продуктами и блюдами из молока люди пожилого возраста получали в среднем 11.9%), что достоверно превышало аналогичные показатели у населения 18-29 лет (7.8%) и 30-59 лет (8.4%) (р 0.001). Кроме того, в возрастной группе 18-29 лет установлен наибольший вклад сахара и кондитерских изделий (12.9%) по сравнению с возрастной группой 30-59 лет (12.1%) (р 0.01) и старше 60 лет (11.3%) (р 0.001). Для группы хлебопродуктов и блюд из зерновых, блюд из картофеля и корнеплодов, а также жировых продуктов статистически значимых отличий их вклада в калорийность рациона у всего обследованного населения разных возрастных групп установлено не было (р 0.05). Аналогичная зависимость вклада источников энергии между возрастными группами показана при исследовании питания женского населения; у мужского населения не найдено статистически значимых отличий для сахара и кондитерских изделий (прил. 3, табл.16).
Анализ региональных особенностей вклада продуктов и блюд из них в обеспечение энергией населения выявил следующее: самые высокие величины поступления энергии с хлебопродуктами и блюдами из зерновых отмечены в питании населения Республики Коми (45.9%, р 0.01), самые низкие (р 0.05) - в Воронежской (38.8%) и Самарской областях (38.9%). Наибольшее поступление энергии с блюдами из картофеля и корнеплодов (18.1%), а также молочными продуктами и блюдами (11.6%) отмечено в рационе жителей Воронежской области (р 0.01). В питании населения Самарской области показан самый высокий показатель поступления энергии с мясопродуктами и блюдами из мяса (14.8%, р 0.001), а наименьший - в Республике Коми (7.3%), Воронежской (8.0%) и Волгоградской (8.8%) областях (р 0.001) (прил. 3, табл.20).
Кроме того, установлены различия в источниках поступления энергии в питании городского и сельского населения. Так, обеспечение калорийности рациона городских жителей мясопродуктами и блюдами из мяса, жировыми продуктами, сахаром и кондитерскими изделиями было в 1.5, 1.3, 1.1 раза выше (р 0.001), чем у сельских жителей. В свою очередь, у жителей села обеспечение калорийности рациона молочными продуктами и блюдами, а также блюдами из картофеля и корнеплодов было выше, чем в городе в 1.6 и 1.2 раза (р 0.001) соответственно (прил.З, табл.24). 4.4. Изучение потребления пищевых веществ и энергии населением разных регионов
Изучение энергетической ценности рационов у населения разных регионов
Анализ полученных данных выявил, что средние показатели калорийности рациона мужчин 18-29, 30-59 и старше 60 лет составляли 89.0, 97.3 и 94.7% рекомендуемой величины, тогда как калорийность рациона женщин составляла 76.8, 79.2, 77.9% соответственно (табл. 15-18). Установлено, что энергетическая ценность рационов с ростом дохода достоверно увеличивалась (р 0.001). Так, разница энергоценности рационов первой и пятой 20%-ных доходных групп в среднем составляла 357 и 241 ккал у обследованного мужского и женского населения, соответственно (рис.7).
Изучение уровня потребления некоторых витаминов и минеральных веществ населением разных регионов
Питание исследовали двумя методами: 24-часовым (суточным) методом [62] и частотным [61]; для оценки пищевого статуса был рассчитан ИМТ [17]; в ходе исследования была получена информация о финансовом положении семей, общих демографических характеристиках обследуемых лиц, образовании и занятости.
Для выявления вероятных различий в структуре питания и пищевого статуса все обследованные домохозяйства были ранжированы на 20-ти процентные доходные группы по относительному уровню дохода, который вычисляли как отношение фактического денежного дохода к региональному прожиточному минимуму семьи с учетом ее состава. С этой целью для каждой семьи были определены величины денежных доходов, состоящие из 10 видов основных источников: всех видов заработка, пенсий, алиментов, дохода от продаж и других поступлений, получаемых всеми членами семьи. Совокупный доход семей с наименьшим уровнем дохода в Волгоградской, Воронежской областях и Республике Коми в среднем составлял от 10.3 до 15.9% величины прожиточного минимума на семью, в Самарской и Псковской областях - 29.7 и 20.3% соответственно (табл. 9). Следует отметить, что даже среди наиболее обеспеченных семей доходы незначительно превышали величину прожиточного минимума (в Воронежской, Псковской областях и Республике Коми), а в Волгоградской области - не достигали ее.
Данное различие можно объяснить тем, что в Волгоградской, Воронежской областях и Республике Коми 50% семей были отобраны из числа обращающихся в органы социальной защиты за помощью и лишь 25% - на основе случайной выборки, тогда как в Самарской и Псковской областях все домохозяйства были включены в обследование на основе случайной выборки (глава 3).
Был проведен анализ, который выявил зависимость уровня дохода от образования. Установлено, что в первой, наиболее низкой 20%-ной доходной группе, лица с высшим образованием встречались в 4 раза реже, чем в пятой; лица со средним, неполным средним или начальным образованием - в 2 раза чаще (р 0.05) (табл. 10). Примечательно, что значительная доля работающего населения 44,9% приходилась на первые две 20%-ные доходные группы, что характеризует и общероссийскую тенденцию. Полученные данные можно объяснить низкой заработной платой и нерегулярностью ее выплаты. Обращает на себя внимание, что пенсионеры и инвалиды преимущественно вошли в четвертую и пятую 20%-ные доходные группы, что, по-видимому, связано с установлением пенсии на уровне прожиточного минимума в соответствии с Законодательством Российской Федерации. Таким образом, в данном исследовании еще раз был подтвержден тот факт, что низкий образовательный ценз, отсутствие работы, обучение в дневном учебном заведении, декретный отпуск или отпуск по уходу за ребенком являются факторами риска бедности.
На первом этапе работы была изучена структура потребления основных групп продуктов. Показано, что 40% суточного рациона (по массе) были представлены хлебопродуктами и картофелем. В рационе малоимущего населения отмечено очень низкое содержание овощей и фруктов, что характерно в целом для населения России [8,102]. В то же время, в таких развитых странах как США, Германия, Франция суточное потребление данных продуктов составляет более 400 г/день [95]. Кроме того, показано, что жиры рациона в среднем на 33,9 и 40,3% у мужчин и женщин, соответственно, представлены растительными жирами, что значительно выше, чем установлено в других исследованиях [27,39,56].
При сравнительном анализе потребления продуктов разными возрастными группами отмечено, что потребление мясопродуктов и жировых продуктов населением старше 60 лет было примерно в 1.5 раза ниже, чем в возрасте 18-29 и 30-59 лет. Кроме того, у мужчин старше 60 лет также показано достоверно меньшее потребление хлебопродуктов, а у женщин -овощей и фруктов (прил.2, табл.1). Определяющим фактором потребления некоторых пищевых продуктов являлся уровень дохода. Так, с увеличением дохода потребление мясопродуктов возрастало примерно в 2 раза, молочных продуктов, овощей и фруктов - в 1.5 раза (р 0.001), сахара и кондитерских изделий, а также жировых продуктов - в 1.2 раза (р 0.001). При этом следует отметить, что рацион у населения с меньшим уровнем дохода почти наполовину состоял из хлебопродуктов и картофеля (прил.2, табл.2).
Были выявлены некоторые региональные особенности потребления продуктов. Самое низкое потребление мясных, молочных продуктов, овощей и фруктов выявлено в Республике Коми. Наибольшее количество мясопродуктов содержалось в рационе населения Самарской области; молочных продуктов - Псковской области; картофеля, овощей и фруктов -Воронежской области (глава. 4; прил., табл.4-6). Полученные различия, с одной стороны, можно объяснить принципом формирования выборки (глава 3), с другой - развитием агропромышленного комплекса в данных регионах [80,90,95]. Сравнение потребления пищевых продуктов населением в обследованных регионах и в целом по России показало, что содержание в рационе мясопродуктов было идентичным среднероссийскому уровню в Самарской и Псковской областях, молочных продуктов - в Волгоградской, Самарской и Псковской областях, овощей и фруктов - в Воронежской, Самарской и Волгоградской областях, тогда как в Г публике Коми потребление всех вышеперечисленным продуктов было ниже в 2 раза.
