Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Теория и методика семантических исследований 11
1. Понятие семантического поля 12
2. Понятие семантического поля как разновидность парадигматических отношений в лексике 21
3. Лексическая синтагматика 28
Выводы к главе 1 36
Глава II. Ономатопеия: истоки исследования и современное состояние
1. Концепт звукоподражания 38
2. Теоретические предпосылки исследования звукоподражаний 45
Выводы к главе II 56
Глава III. Звукоподражательные слова в словообразовательной системе языков
1. Словообразование - основной способ пополнения словарного состава языка 58
2. Словообразовательные гнёзда звукоподражаний в немецком языке 61
3. Словообразовательные гнёзда звукоподражаний во французском языке 91
4. Словообразовательные гнёзда звукоподражаний в русском языке 107
Выводы к главе III .113
Глава IV. Коннотативныи аспект значения звукоподражательных слов
1. Коннотация как средство экспрессивной окраски номинативных единиц 117
2. Звукоподражательные слова в художественном произведении... 124
3. Звукоподражательные слова в составе устойчивых словосочетаний 130
Выводы к главе IV 134
Заключение 137
Библиография 143
Словари 153
Список художественных источников
- Понятие семантического поля
- Концепт звукоподражания
- Словообразование - основной способ пополнения словарного состава языка
- Коннотация как средство экспрессивной окраски номинативных единиц
Введение к работе
В языкознании XX века прочно укрепилось понимание языка как
системы, то есть такого сложного целого, отдельные части которого
взаимосвязаны и взаимообусловлены. Каждая единица лексикона связана с
другими единицами многочисленными парадигматическими,
эпидигматическими и ассоциативными отношениями, что обусловливает необходимость изучения лексики в виде целостных систем. На возможность существования разных типов лексических объединений учёные обратили внимание ещё в XIX веке. Принцип системности единиц языка был обоснован и введён в лингвистику Ф. де Соссюром. Дальнейшие исследования системной организации в области лексики были продолжены в рамках теории семантических полей. Первоначально теоретическое осмысление понятия поля в языке содержалось в работах Г. Ипсена, который и явился основоположником применения данного термина в рамках исследования семантики, И. Трира, где оно получило наименование «лексическое поле».
Звукоподражательные слова (ономатопея), являющиеся одним из компонентов семантического исследования, формируют межчастеречное семантическое поле. Структура семантического поля звукоподражательных слов включает отношения парадигматического и синтагматического типа, при этом парадигматика образует доминирующий тип отношений.
Для исследования какого-либо явления в одном языке можно использовать метод сопоставления этого языка с другими, так как между языками мира существуют сходные черты и различия: «Все языки - даже самые непохожие - очень близки друг к другу. Своеобразие каждого из них отчётливо проявляется только при сравнении с другими языками» [Скаличка 1967: 131]. Целью сопоставления является не только выявление различий в семантических системах исследуемых языков, но и выявление
универсальных закономерностей, скрывающихся за внешними различиями. Настоящий метод может применяться при анализе семантических полей звукоподражательных слов в различных языках. Исследование семантики звукоподражательных слов представляет комплексный характер и включает в себя изучение не только системных семантических особенностей данных единиц, но и закономерностей их функционирования.
«Общепризнанным можно считать тот факт, что для грамматических языков в соссюровском понимании, т.е. языков, в которых мотивированность максимальна, основным источником обогащения словарного состава языка служит функционирование совокупности словообразовательных моделей, по которым образуются новые слова на базе имеющихся в языке лексических единиц и словообразовательных формантов» [Мурясов 1998: 177].
Новые корни сегодня создаются крайне редко. Слова данной части речи, как правило, могут быть базой образования слов разных частей речи. A.M. Газов-Гинзберг писал: «Какие бы всё более сложные понятия ни появлялись с развитием человеческого мышления и знания, слова для них образуются из уже имеющегося в языке материала, от уже существующих корней... Поэтому среди слов, обозначающих понятия любой сложности, можно найти немалый процент сохранивших бесспорные следы ономатопеи в своих корнях» [Газов-Гинзберг 1965: 121]. Звукоподражания - это тот языковой материал, который является производящим для слов, морфологически оформленных - глаголов, существительных, прилагательных и наречий. В каком-то смысле все семантические дериваты слова заложены в его исходном значении (значение производных слов мотивировано). Деривационный потенциал - это характеристика слова, которая составляет один из аспектов его языкового поведения. Словообразовательный потенциал звукоподражаний в русском языке довольно высок. По среднему количеству производных слов на одно
исходное, вершинное производящее звукоподражания находятся на пятом месте, опережая существительные, наречия и междометия.
Актуальность настоящего исследования заключается в том, что, в отличие от русского языка, до настоящего времени в современном языкознании не проводилось изучения словообразовательного потенциала звукоподражательных слов в немецком и французском языках. Рассматривались только отдельные аспекты этого вопроса.
Научная новизна работы заключается в проведении исследования в
типологическом плане, сопоставлении разных лингвистических
особенностей нескольких языков, изучении конфигурации
словообразовательных гнёзд звукоподражаний в различных языках.
Целью исследования является определение деривационного потенциала звукоподражательных слов в немецком, французском и русском языках в сопоставительном плане. В рамках сформулированной нами цели предполагается решение следующих задач:
Описать словообразовательные гнёзда с исходным звукоподражательным словом в немецком, французском и русском языках, а также составляющие их словообразовательные пары, цепочки, парадигмы.
Установить направление производности в каждом из языков, отметить их особенности для каждого языка.
Выявить структурное и семантическое соотношение производных слов и их производящих, и на этой основе определить средства и способы образования производных слов, словообразовательные типы производных слов, словообразовательные значения и другие словообразовательные характеристики слов.
Показать сходства и различия словообразовательных гнёзд звукоподражаний в немецком, французском и русском языках.
Рассмотреть коннотативный аспект значения звукоподражательных слов в рассматриваемых языках.
Объектом исследования являются ономатопоэтические фрагменты лексических систем немецкого, французского и русского языков.
Предмет исследования - звукоподражательные слова и их словообразовательные потенции в немецком, французском и русском языках.
Основным источником сбора фактического материала послужили: «Словообразовательный словарь русского языка. В 2-х томах» А.Н. Тихонова - М., 1985, «Толковый словарь русского языка. В 4-х томах» под ред. проф. Д. Ушакова - М., 1996, «Толковый словарь русского языка» СИ. Ожегова и Н.Ю. Шведовой - М., 1999, «Словарь современного русского языка. В 20-ти томах» - М., 1991, Duden. Deutsches Universalworterbuch. - Mannheim, 1989, Worterbuch der deutschen Gegenwartssprache von Klappenbach R. und Steinitz W. В 6-ти томах - Berlin, 1970-1978, Le Petit Robert. Dictionnaire alphabetique et analogique de la langue francaise. - Paris, 1992, а также материалы современной прозы и художественной литературы.
В основу решения поставленной цели положены следующие принципы и методы исследования:
Принцип системности лексики. Взаимная связь и взаимная обусловленность элементов лексической системы устанавливается при помощи ограниченного набора лингвистических правил.
Принцип единства синтагматики и парадигматики, благодаря которому можно определить на основе сочетаемости лексемы характер её смыслового содержания.
Метод компонентного (семного) анализа, который опирается на предположение о том, что значение каждой единицы языка состоит из семантических компонентов и что словарный состав языка может быть описан с помощью ограниченного числа семантических признаков. По методике компонентного анализа изучаются смысловые связи слов в семантическом поле.
4. Контрастивный анализ, который выявляет схождения и расхождения в
использовании языковых средств различными языками, позволяет лучше
определить особенности каждого из сопоставляемых языков, которые могут
ускользать от внимания при одном лишь «внутреннем» изучении языка.
Описательный метод, позволяющий детально и системно охарактеризовать анализируемый материал.
Словообразовательный анализ, с помощью которого исследуется словообразовательная структура, т.е. формальные и семантические связи внутри гнезда, цепочек, пар.
На защиту выносятся следующие положения диссертационного сочинения:
Звукоподражательные слова (греч. onomatopoeia) образуют межчастеречное семантическое поле.
Структура концепта «звукоподражания» включает в себя лингвистическую, когнитивную, культурологическую составляющие и имеет национальную специфику.
Звукоподражательные основы в языках мира весьма продуктивны, но их словообразовательный потенциал различен. Ономатопы широко используются в качестве материальной базы для производства глаголов, существительных, прилагательных и наречий. Включаясь в словообразовательную систему языка, звукоподражательные слова как и другие фрагменты лексической системы, оформляются по законам данного языка.
4. Коннотативное значение ономатопов используется как особый инструмент
воздействия, как дополнительное, порой нестандартное значение
лексических единиц, с помощью которого автор стремится произвести
желаемый эффект на адресата, добиться поставленной цели.
Теоретическая значимость работы определяется результатами решения поставленных задач. Исследование вносит вклад в развитие теории
словообразования в плане построения теории и типологии словообразовательных гнёзд.
Практическая ценность работы определяется возможностью использования результатов исследования в разработке лекционных курсов по сопоставительному языкознанию, лексикологии, стилистике, при изучении раздела «Словообразование» в курсах современного немецкого, французского и русского языков, а также в процессе преподавания немецкого и французского языков в русскоязычной аудитории и при преподавании русского языка как иностранного.
Логика изложения результатов исследования, его цели и задачи определили следующую структуру работы. Данная диссертация состоит из введения, четырёх глав, заключения и приложения.
Во введении формулируются цели и задачи исследования, обосновывается его актуальность, новизна, определяется объект и методы, теоретическая и практическая ценность работы, положения, выносимые на защиту.
В первой главе рассматриваются вопросы теории и методики семантических исследований, зарождение и развитие теории семантического поля в отечественной и зарубежной лингвистике.
Во второй главе даётся определение концепта звукоподражания и излагается история изучения вопроса.
В третьей главе описываются системы словообразовательных гнёзд звукоподражаний в немецком, французском и русском языках.
Четвёртая глава посвящена коннотативному аспекту значения звукоподражательных слов, их роли в художественном тексте.
В заключении поводятся итоги исследования, делаются общие выводы и концептуальные обобщения.
В приложение входят: список использованной литературы (220 единиц), список справочной литературы (18 источников) и художественных произведений (14).
Апробация работы. Основные положения и результаты исследования были представлены на межрегиональной научной конференции «Проблемы семантики и перевода в свете типологии языков и контрастивной лингвистики» (Уфа 2001), на республиканской научно-практической конференции «Методология и методика формирования научных понятий у учащихся школ и студентов вузов» (Челябинск 2002). Диссертация прошла обсуждение на заседании кафедры немецкой филологии Башкирского государственного университета.
Понятие семантического поля
Семантическое поле - это тематическая группа слов, объединенных общей семантической темой. Понятие семантического поля было введено с целью описания лексики как системы. Примерами семантических полей могут служить группы слов, связанные следующими семантическими темами: глаголы движения, наименования одежды, транспорта, пищи, частей тела и другие.
Семантические поля - это лингвокультурологически ценные единицы, которые принадлежат одновременно языку и культуре, т.е. одновременно отражают особенности данного языка и специфику данной культуры и образуют компоненты национальной картины мира.
«Общими свойствами поля признаются следующие свойства: 1) взаимосвязь элементов, 2) регулярный характер связей между элементами, 3) значимость каждого элемента, зависимая от его отношения к соседним элементам, 4) принципиально общий, единый для всех языков характер семантических структур, лежащих в основе эквивалентных полей, 5) исторически обусловленное существование конкретного поля в каждом языке, 6) культурно—языковая специфика проявления семантических структур, образующих эквивалентные поля в разных языках» [Шафиков 1999: 17].
В 30-е годы были выдвинуты различные теории «языкового поля», целью которых было определение той «системности», которая существует в лексике. Употребление термина «поле» (Feld) восходит к Г. Ипсену, который определяет его как «совокупность слов, обладающих общим значением» [Ipsen; 1924,107]. Г. Ипсен предложил термин Bedeutungsfeld, И. Трир -Begriffsfeld (понятийное поле), Wortfeld (словесное поле), Л. Вайсгербер широко использует термин sprachliche Felder (языковые поля). По мнению И.Трира, каждый язык по-своему членит мир, и мы представляем себе мир таким, каким даёт его нам язык. «Понятийное поле» соответствует определённой сфере понятий. Каждое «понятийное поле» заполняется словами, которые образуют «словесное поле», и слова не перекрещиваются друг с другом. Каждое слово самостоятельно ничего не значит, оно получает смысл только как часть соответствующего поля. Его теория вызвала серьёзную критику. Отмечали то, что Й. Трир изучает понятийные, а не языковые поля. А.А. Уфимцева так оценила её: «Й. Трир преднамеренно исключил из научного анализа по методике «поля» основные семасиологические понятия и категории, как-то: слово как самостоятельную и основную единицу языка, лексическое значение слова, смысловую структуру слов, выявляющуюся в характере их полисемии и омонимии, в своеобразии внутрисловных смысловых связей, основные определяющие типы чисто семантических и лексико-грамматических связей слов, составляющих специфику структуры языка в целом. Таким образом, первая в истории семасиологии попытка системного изучения лексики, определения характера смысловой структуры языка свелась к полному их отрицанию» [Уфимцева 1962:44].
Теория семантического поля И. Трира была принята и развита Л.Вайсгербером. Л. Вайсгербер, как и И. Трир, исходит не из значений самих слов, а из понятий, которым соответствуют те или иные слова. Он также считает слово минимальной зависимой единицей, существующей только благодаря лексическому полю, исключает существование полисемии. «В языке нет никаких многозначных слов, давших пищу многим рассуждениям» [Вайсгербер 1993: 67]. Языковые поля не составляются из отдельных семантически самостоятельных слов, а определяют значения самих отдельных слов. Языковое поле (язык) - это промежуточный мир (Zwischenwelt) между действительностью и нашим сознанием. Картина внешнего мира представляется людям, говорящим на разных языках по-разному, так как она создается языком. Поэтому Вайсгербер говорит о невозможности перевода с одного языка на другой без искажения смысла. Отличие подхода Вайсгербера от трировского подхода состоит главным образом в способе выделения семантического поля: у Трира это ономасиологический способ {ономасиология рассматривает значение в направлении от концепта или концептов - к соответствующим языковым формам, отвечая на вопрос, какая форма или формы обозначают данный концепт?), у Вайсгербера - семасиологический (семасиология изучает значение в направлении от формы языкового знака - к концепту или концептам, которые он активирует, т.е., даётся ответ на вопрос, какой концепт или концепты обозначаются данной формой?), хотя конечный результат одинаковый - языковое поле, образующее как бы промежуточный мир между внешним миром и сознанием человека определённой языковой общности.
Семантические поля В. Порцига - это синтагматические (синтаксические) поля. Под синтаксическим полем Порциг понимает словосочетания и синтаксические комплексы, основанные на «сущностных связях значений», т.е. семантических компонентов. Такие связи можно найти, например, в сочетаниях глагола с именами существительными и прилагательными: действие — орудие действия (sehen «видеть»- das Auge «глаз», greifen «хватать»- die Hand «рука»), действие - субъект действия (bellen «лаять» - der Hund «собака», wiehern «ржать» - das Pferd «лошадь») и т.д. Каждое такое семантическое или семантико-синтаксическое поле обусловлено лексической валентностью сочетающихся слов и моделью синтаксических отношений. Существование такого поля свидетельствует о том, что своеобразие семантической структуры языка проявляется не только в характерных для данного языка семантических связях слов, но и в ассоциативно-синтаксических связях. Поэтому «элементарные семантические поля» Порцига предусматривают структурно-семантический анализ между производящими и производными единицами, т.е. словами и словосочетаниями, и анализ форм произволности. В этом отношении можно отметить близость семантических полей Порцига и разноуровневых функциональных (лексико-грамматических) полей, которые предполагают анализ средств выражения определённой семантической категории.
Концепт звукоподражания
«Одна из основных задач современной лингвистики - выявление и лексикографическое описание системы универсальных концептов, наиболее существенных для построения всей концептуальной сферы, организующих саму концептосферу и являющихся основными рубрикаторами её членения» [Бабенко 2002: 136].
«Концепт - термин, служащий объяснению единиц ментальных или психических ресурсов нашего сознания и той информационной структуры, которая отражает знание и опыт человека; оперативная содержательная единица памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга (lingua mentalis), всей картины мира, отражённой в человеческой психике. Концепты сводят разнообразие наблюдаемых и изображаемых явлений к чему-то единому, подводя их под одну рубрику; они позволяют хранить знания о мире и оказываются строительными элементами концептуальной системы, способствуя обработке субъективного опыта путём подведения информации под определённые выработанные обществом категории и классы» [Словарь когнитивных терминов: 90].
Кодом, который фиксирует ментальный мир человека, является язык. Самые важные концепты кодируются именно в языке. Культурный аспект концепта акцентируется в его интерпретации как сгустка культуры в сознании человека. Это «то, в виде чего культура входит в ментальный мир человека. И, с другой стороны, концепт - это то, посредством чего человек -рядовой, обычный человек, «не творец культурных ценностей» - сам входит в культуру, а в некоторых случаях и влияет на неё» [Степанов 2000: 42-43]. Лингвистическая сторона концепта высвечивается в определении его как «алгебраического» выражения значения, которым пользуются носители языка в устной и письменной речи. Такой процесс формирования концептов связан с тем, что «охватить значение во всей сложности человек просто не успевает, иногда не может, а иногда по-своему интерпретирует его (в зависимости от своего образования, личного опыта, принадлежности к определённой среде, профессии и т.д.)» [Лихачёв 1997: 281]. Концепты образуют «своего рода культурный слой, посредничающий между человеком и миром» [Арутюнова 1993: 3]. Концепт представляет собой и представление о значении данного слова, сформированное и хранимое носителями языка.
«Использование элементарных концептов позволяет нам исследовать любую понятийную область с универсальной точки зрения, не зависящей от конкретного языка» [Вежбицкая 2001: 20].
«Концепт, являясь ментальной сущностью, входит в когнитивную базу носителей языка. В этом смысле концепт соотносится с фреймом, сценарием. Понимание концепта как ментальной сущности отражает природу данного образования, соотнесённого с отражением в человеческом опыте информационных структур. С другой стороны, концепт является частью культурного фона данного социума. В концепте отражено то, каким образом общество освоило данную лексическую единицу, как преломило окружающую действительность, какие стороны концепта высветило, какое наполнение внесло в лексическую единицу в соответствии с культурой в широком смысле данного национально-культурного сообщества. В этом смысле можно сопоставлять один и тот же концепт разных национально-культурных образований, различных социальных групп в рамках одного образования, различных индивидов» [Иванова 2002: 65]. Культурологическая составляющая концепта включает «ценностный аспект» [Слышкин 2000: 11-12], «понятийный и образный элементы» [Карасик 1996].
«Концепт существует в ментальном мире человека не в виде чётких понятий, а как «пучок» представлений, понятий, знаний, ассоциаций, переживаний, который сопровождает слово: концепты не только мыслятся, они переживаются. Они - предмет эмоций, симпатий и антипатий, а иногда и столкновений» [Степанов 1997: 41].
Структура концепта включает в себя лингвистическую, когнитивную, культурологическую составляющие и имеет национальную специфику. «Лингвистическая составляющая сводится или сопрягается с семантикой соответствующего языкового знака. Когнитивная составляющая предполагает информативную единицу, некий «квант» познания мира, единицу ментального лексикона, отражённую в человеческой психике» [Когнитивный словарь 1996: 90]. В когнитивном смысле концепт обозначает «любой произвольно выделяемый участок семантического поля языка» [Слышкин 2000: 11].
Необходимо увязать концепты с конкретными языковыми единицами. Исследователи обратили внимание на наличие в языке лексических единиц, служащих выражению национального характера говорящих. Некоторые части речи как грамматические классы также могут быть подвергнуты исследованию на предмет культурологической маркированности. Несомненный интерес с этой точки зрения представляют звукоподражания. Они представляют собой условные преднамеренные воспроизведения звучаний, сопровождающих действия, производимые человеком, животным или предметом: кхе-кхе, ха-ха-ха; кря-кря, гав-гав; бац, чмок, хрусть. Звукоподражания не способны передавать чувства, переживания, волеизъявления и т.п. Ценность звукоподражаний в том, что в языке функционируют не только звукоподражательные корни в свободном виде (мяу, ку-ку, хи-хи, бе-е), но и производные от этих корней, в основном это глаголы и существительные. Звукоподражательные слова включаются в словообразовательную систему языка, в результате чего подвергаются дополнительным грамматическим влияниям, оформляются по законам языка и составляют ономатопоэтическую лексику данного языка. «Звукоподражательное слово создаётся не ради звукоподражания, а для того, чтобы на основе звукоподражания создать звуковую оболочку для названия определённого звучания, независимо от того, будет оно представлено в языке как процесс, сопровождающийся звучанием, или как простое название звучания, например треск, звон и.т.д.» [Серебренников 1988: 94].
«Ономатопоэтические слова неоднородны, внутри их выделяется три категории слов: 1) слова, подражающие самым разнообразным звукам окружающей нас действительности; 2) слова, воспроизводящие звуковые физиологические процессы, производимые ртом, носом или горлом человека; 3) лепетные детские слова» [Глухарёва 1978: 12].
Национально-культурная специфика звукоподражаний ярко проявляется при сопоставлении их с аналогичной группой слов в других языках. «Все языки - даже самые непохожие - очень близки друг к другу. Своеобразие каждого из них отчётливо проявляется только при сравнении с другими языками» [Скаличка 1967: 131]. При этом анализ подобного рода должен включать анализ семантики, синтактики и прагматики. Подобного рода слова обнаруживают в разных языках определённые сходства. Обращает на себя внимание группа звукоподражаний, консонантный и вокалистический комплекс которых совпадает. Сопоставительный анализ позволяет выделить две группы ономатопов с идентичном планом выражения в немецком, французском и русском языках. К первой группе относятся звукоподражания с эквивалентным планом содержания. Так, например, нем. bum!, — фр. bourn! - рус. «бум!» служат обозначению глухого удара, выстрела и .т.д.; нем. kikeriki!, фр. cocorico! и рус. «кукареку!» - для обозначения крика петуха; нем. miau!, фр. miaou! и рус. «мяу!» - для обозначения звукоиздания кошки; нем. iah!, фр. hi-han! и рус. «и-а!» -подражанию крика осла; нем. bah!, фр. Ьёё! и рус. «бе-е-е!» - подражение блеянию овцы; нем. ріер!, фр. piou-piou! и рус. «пи-пи!» - писку птенцов (цыплят); нем. muh!, фр. meuh! и рус. «му-у!» - мычанию коровы; нем.Ьгг!, фр. brrr! и рус. «брр!» - подражанию вздрагивания, дрожи от холода; фр. pif-paf! и рус. «пиф-паф!» - обозначению звука выстрела; нем. ticktack!, фр. ticac! и рус. «тик-так!» - воспроизведению тиканья часов; нем. tucktuck! и рус. «тук-тук!» - подражанию стука, удара. Но случаи полного совпадения значений слов в сравниваемых языках относительно редки.
Вторую группу составляют звукоподражания с частично совпадающим планом содержания. Так, например, немецкое hihil обозначает возглас, выражающий злорадство, злобный хихикающий смех, т.е. имеет оттенок негативного значения, а рус. «хи-хи» только воспроизводит хихиканье. Русское «тикать» и французское tictaquer обозначают только звук работающего часового механизма, а немецкое ticken полисемично, обозначает: 1) тикающий звук, 2) (разг.) думать и действовать, 3) понимать.
Словообразование - основной способ пополнения словарного состава языка
Одной из интенсивно развивающихся областей современного языкознания является словообразование. В 40-50-х гг. XX в. словообразование выделяется в самостоятельный раздел науки о языке.
Анализ лексики любого языка показывает, что их словарный состав находится в состоянии почти непрерывного изменения, пополняется новыми словами, возникающими в связи с различными изменениями в жизни людей. Существуют различные способы и пути развития словарного состава языка -это словообразование, заимствования слов из других языков, семантическое изменение значений слов, калькирование.
«Словообразование - основной путь и способ пополнения языка новыми наименованиями, и при этом оно предопределяет звучание, значение (значение производных слов мотивировано), грамматические свойства образуемых слов (распределение по частям речи и их лексико-грамматическим разрядам, сочетаемостные свойства (синтаксические валентности) и т.п.), правила их функционирования в речи» [Моисеев 1987: 11]. Системы словообразования отдельных языков складывются обычно из определённых моделей производных, как правило созданных словосложением, аффиксацией и реже другими способами организации призводных. Сочетание этих моделей и закономерности их распределения и взаимодействия существенны, однако, не только для определения специфики данной (частной) системы словообразования, но и для характеристики системы языка в целом. «Выделение основных словообразовательных моделей и изучение их стратификации (расположения) в конкретном лингвистическом пространстве имеет значение первостепенной важности для характеристики языка в типологическом плане и способствует решению одной из самых насущных проблем современного языкознания -установлению лингвитстических универсалий» [Кубрякова 1965: 73].
«Если грамматический строй языка выполняет роль цементирующей и систематизирующей стороны языка в целом, то аналогичную функцию по отношению к лексике языка выполняет словообразование» [Мурясов 1987: 21]. Основной единицей словообразовательного анализа признаётся словообразовательная пара. Если процесс образования новых производных слов на этом не заканчивается, то словообразовательные пары объединяются в словообразовательные цепочки слов или в словообразовательные веера слов. Веера и цепочки слов могут объединяться в более сложные комплексы - словообразовательные гнёзда.
«Словообразовательное гнездо (слов) - это совокупность слов одного корня, возникшая в результате словообразования на базе исходного производящего слова, его производных и производных всех последующих степеней производности; словообразовательное гнездо - суммарный результат словообразовательных процессов, ограниченных лишь общностью корня производящих слов» [Моисеев 1987: 22].
А.И. Моисеев выделяет пять типов словообразовательных гнёзд: «1) гнёзда-слова: корневые (непроизводные) слова, не проявившие словообразовательной активности и не ставшие производящими; 2) гнёзда -пары слов: корневое производящее и его единственное производное результат замкнутого, одноактного словообразования; 3) гнёзда — цепи (цепочки) слов (цепочечные гнёзда) - результат последовательного словообразования: единственное производное исходного слова (производное первой степени производности) становится производящим для единственного же производного второй степени производности, и.т.д.; 4) гнёзда - пучки (или - веера) слов (веерные гнёзда) - результат параллельного словообразования: от исходного производящего образуется несколько (два и более) производных первой степени производства; 5) гнёзда-деревья, комплексы цепочек и вееров слов (комплексные гнёзда) — результат последовательного и параллельного словообразования» [Моисеев 1987: 181-182].
Слова каждой данной части речи, как правило, могут быть базой образования слов разных частей речи, в их числе и той же самой. «На этой основе различаются два основных направления словообразования - нетранспозиционное и транспозиционное, проще - внутреннее (внутри данной части речи) словообразование (внутриглагольное, внутрисубстантивное и т.п.) и «внешнее», при котором производное слово оказывается в иной, нежели производящее, части речи» [Моисеев 1987: 138]. «В отличие от простых, непроизводных знаков, выражающих принадлежность слов к одной-единственной категории, производное слово, напротив, принадлежа одной категории, хранит в себе, тем не менее, след другой и потому «гибридно» [Кубрякова 1997: 203]. Каждая часть речи характеризуется определённым, присущим только ей инвентарём словообразовательных средств. Словообразующие возможности звукоподражаний мало изучены в современном языкознании. Звукоподражательные основы в языках мира весьма продуктивны. Ономатопы широко используются в качестве материальной базы для производства глаголов, существительных и прилагательных.
Новые слова, образованные при помощи словообразования от звукоподражания, получают фонетическое оформление, соответствующее законам данного языка, в результате возникают не только как лексические, но и как грамматические единицы, т.е. относятся к той или иной части речи и подчиняются действующим грамматическим нормам языка. Таким образом, звукоподражательная лексика характеризуется рядом особенностей: в каждом языке существуют как непрпоизводные слова, представляющие собой корни в свободном виде, так и звукоподражательные глаголы, существительные и прилагательные.
Коннотация как средство экспрессивной окраски номинативных единиц
В языке человека отражаются разные стороны реального мира. Язык подчинён в коммуникации «не столько целям обозначения, наименования предметов и явлений реального мира, сколько целям отражения человеком объективной действительности и его субъективного мира» [Уфимцева 1986: 38].
При осуществлении акта коммуникации, выбирая те или иные речевые средства, мы оцениваем события. Другими словами, одна и та же мысль выражается по-разному в зависимости от позиции говорящего. Изучением отношения говорящего к знакам, а также условиями реализации этих знаков занимается такой раздел семиотики, как прагматика. Осуществление прагматического воздействия на получателя информации - важная часть любой коммуникации.
«Из стремления говорящего/автора произвести коммуникативный эффект, наилучшим образом воздействовать на собеседника/читателя, с тем, чтобы привлечь его внимание, заинтересовать, заинтриговать или, напротив, отвлечь, взволновать или растрогать, убедить или ввести в заблуждение, возникает необходимость использования коннотации как экспрессивно-эмоционально-оценочного содержания слова или выражения/высказывания» [Арбузова 2001:3].
«Коннотация - семантическая сущность, узуально или окказионально входящая в семантику языковых единиц и выражающая эмотивно-оценочное и стилистически маркированное отношение субъекта речи к действительности при её обозначении в высказывании, которое получает на основе этой информации экспрессивный эффект. Именно такого рода прагматическая окраска и связывается с термином коннотация в традиционном лингвистическом его употреблении» [Телия 1986: 5]. Коннотация способствует экономии языковых средств при воздействии на адресата.
Субъективная речевая природа коннотации противопоставлена объективному содержанию языковых единиц, ориентированному на когнитивную (познавательную, гносеологическую) функцию языка.
«Субъективность коннотации проявляется в возможности противоположной интерпретации реалии, названной одним и тем же словом, напр. «волосёнки» - ласкательное или пренебрежительное. Коннотация связана со всеми эмотивно-прагматическими аспектами текста, создающими его экспрессивную окраску. Все языковые сущности, содержащие коннотацию, - своего рода прагматические «полуфабрикаты», которые при реализации в высказывании придают ему субъектную модальность» [Лингвистический энциклопедический словарь: 236].
Большинству ономатопов кроме денототивного значения присуща и стилистическая коннотация, куда входят эмоциональный, оценочный, экспрессивный и стилистический компоненты значения.
Для звукоподражательных слов характерны черты, отличающие эмоциональную лексику: синтаксическая факультативность, т.е. возможность их опущения без нарушения фразы, например: В наступившей тишине издали ещё стал слышен полёт снаряда: ви-и-и-у-у!.. (Бакланов Т.1, 135); семантическая иррадиация, которая состоит в том, что присутствие хотя бы одного слова придаёт эмоциональность всему высказыванию. А накопление подобных слов в тексте или их повторение создаёт определённое настроение. Приведём отрывок из книги А. Чаковского «Победа».
Obwohl kein Feiertag war, tonte Musik aus den vormals zur Durchgabe yon Luftalarm oder Entwarnung aufgestellten Lautsprechern. Woronow begegnete zwei lachenden Madchen, und ihm war, nicht blofi sie lachten, alle Welt lachte, jedermann ware noch von Jubel ergriffen, dafi Frieden war und der Julitag so sonnig und klar (Tschakowski, 52). (Хотя день был не праздничный, из громкоговорителей, тех самых, что были в своё время установлены для объявления воздушной тревоги или долгожданного отбоя, звучала музыка. Воронов встретил двух улыбающихся девушек, но ему казалось, что улыбаются не только они, но вообще все встречные, что все ещё охвачены радостью того, что настал мир, что июльский день так солнечен и прозрачен (Чаковский, 42),). Повтор слова lachen (lachende Madchen, sie lachten, alle Welt lachte) помогает автору создать атмосферу праздника, всеобщего веселья, хорошего настроения.
Выражение эмоции или чувства обычно связано не только и не столько с желанием сообщить о них, сколько со стремлением передать их другим. Так, Г. Бакланов с помощью повтора слова визг даёт возможность читателю представить себе ситуацию взрыва бомбы. И снова визг, удар сверху. Дрогнула земля. Короткий блеск живого солнца и удуитивая чернота. И прорезающий её визг (Бакланов Т.1, 117).
Слово обладает оценочным компонентом значения, если оно выражает положительное или отрицательное суждение о том, что оно называет, т.е. одобрение или неодобрение. При употреблении звукоподражательных слов, обозначающих звукоиздания животных или птиц, в переносном значении большинство из них приобретает отрицательный оценочный компонент. Это объясняется тем, что при сравнении человека с животным, мы тем самым принижаем его. Например: рус: Она живёт как кукушка, (т.е. не заботясь о своих детях); жужжит как надоедливая муха (пристаёт, надоедает); гавкать (говорить грубо и злобно, ругаться); каркать (говорить, предвещая что-н. неприятное, недоброе); нем.: bellen (перен. разг. ругаться, орать, рычать, кидаться на кого-л.); wie eine Gans gackeln (gackern) (трещать без умолку); knurren (ворчать, брюзжать, бурчать), wie ein schlecht gestochenes Schwein quieken (разг. визжать как недорезанная свинья), die game Klasse wieherte uber den Witz (разг. весь класс ржал (громко хохотал) над шуткой); фр.: beler (разг. говорить дрожащим голосом; жалобно говорить); chevroter (петь, говорить дрожащим голосом); caqueter (перен. болтать, тараторить); criailler (разг. покрикивать; громко жаловаться, плакаться; брюзжать), glapir (пронзительно кричать, орать (glapir des injures - выкрикивать ругательства)). Небольшое количество звукоподражательных глаголов имеют положительный оценочный компонент значения. Например: рус: мурлыкать ("нежно говорить, напевать), его речь журчит (красивая, плавная речь); нем. gurren (ворковать, мило разговаривать), sich ein Lied summen (тихо напевать песенку); фр.: roucouler (ворковать, нежно напевать, петь). Некоторые звукоподражательные слова могут употребляться и как ласкательные, и как пренебрежительные, например, хрюшка.
Звукоподражательные глаголы обладают экспрессивным компонентом значения, который своей образностью подчёркивает, усиливает то, что называется в этом же слове или в других, синтаксически связанных с ним словах. Это часто используют писатели в своих произведениях. Например: На реке Катуни, у деревни Талица, порывом ветра сорвало паром. Паром, к счастью, был пустой. Его отнесло до ближайшей отмели и шваркнуло о камни. Он накрепко сел (Шукшин Т.З, 445). Слово шваркнуло подчёркивает силу удара. Экспрессивность в данном случае усилительная. Большинство таких усилителей относится к разговорной речи, так что компоненту усилительной экспрессивности обычно сопутствует компонент стилистический.
