Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. История реформирования правописания немецкого языка 45
1.1. Процесс кодификации в 19 веке 45
1.1.1. Дискуссия между исторической и фонетической школами 46
1.1.2. Стремление к нормированию письма со стороны школьных, городских и государственных органов 50
1.1.3. Первые попытки нормирования на уровне Рейха 53
1.1.4. Орфографическая конференция 1876 г 55
1.1.5. Прусская школьная орфография 58
1.1.6. Орфографическая конференция 1901 г 61
1.2. Реформаторские инициативы после 1901 года 64
1.2.1. Реформаторские инициативы 1901-1919 гг 64
1.2.2. 1920-1921 гг 67
1.2.3. 1921-1932 гг 71
1.2.4. 1933-1945 гг 77
1.2.5. 1952-1954 гг 83
1.2.6. 1956-1958 г 93
1.2.7. 1959-1968 гг 96
1.2.8. 1969-1973 гг 102
ГЛАВА 2. Программы по реформе правописания немецкого языка 109
2.1. Фонетико-фонологические программы 109
2.2. Строго фонологические программы 112
2.3. Умеренно фонологические программы 114
2.4. Минимально фонологические программы 117
2.5. Историко-этимологические программы 121
ГЛАВА 3. Содержание реформирования правописания немецкого языка 123
3.1. Грамматико-графические и графико-технические принципы реформирования 123
3.1.1. Реорганизация написания с большой и маленькой буквы 124
3.1.2. Упрощенное написание с большой буквы 125
3.1.3. Умеренное написание с маленькой буквы 126
3.1.4. Радикальное написание с маленькой буквы 127
3.1.5. Упрощение слитного и раздельного написания 127
3.1.6. Упрощение послогового переноса 134
3.1.7. Систематизация троекратного консонантного нагромождения на стыке слогов в слове 144
3.1.8. Упрощение пунктуации 146
3.1.9. Устранение двойных написаний 149
3.2. Фонемно-графемные корреспонденции 151
3.2.1. Квантитативные характеристики гласных 151
3.2.2. Адаптация (онемечивание) иностранных слов 160
3.2.3. Отмена знаков 166
3.2.4. Введение простых знаков 183
3.2.5. Упразднение корневых обозначений
ГЛАВА 4. Проблемы написания с маленькой и большой буквы 187
4.1. Общие замечания 187
4.2. Исторический экскурс 190
4.2.1. Практика и теория написания с большой буквы в 16-17 столетии... 191
4.2.1.1. Прописная буква как знак членения предложения 191
4.2.1.2. Прописные буквы в середине предложения 192
4.2.1.3. Семантический принцип 193
4.2.1.4. Грамматический принцип 196
4.2.2. Дискуссия в 18-19 веке по написанию имени существительного с большой буквы 197
4.2.3. Причины и мотивы употребления прописной буквы 199
4.3. Экспансивное нормирование Дудена 200
4.3.1. Роль написания с большой и маленькой буквы в официальной
кодификации и в правилах Дудена 200
4.3.2. Характеристика части речи «имя существительное» 202
4.4. Проблематика и трудности написания существительных на практике 204 4.4.1. Проблематика пограничной области имени существительного 204
4.5. Свод правил по «умеренному написанию с маленькой буквы» 209
4.5.1. Общее и формальное 211
4.5.2. Трудности написания в специальных случаях 216
4.5.3. Программы с предложениями по реформе написания с большой или маленькой буквы 217
4.5.3.1. Свод правил модифицированного написания с большой буквы 217
4.5.3.2. Либерализация 218
4.5.3.2. Частичные изменения 221
4.6. Ограниченное написание с большой буквы 222
4.6.1. Расширенное написание с большой буквы 224
4.6.2. Написание с маленькой буквы 230
4.7. Умеренное написание с маленькой буквы с точки зрения чтения 234
4.7.1. Синтаксическая структура 235
4.7.2. Написание с маленькой буквы: аргументы противников реформы..237
4.7.3. Затруднение чтения 242
4.7.4. Экспериментальное исследование с целью установления связи между графикой и чтением/пониманием текста 243
4.8. Ограниченное, последовательное и радикальное написание с маленькой
буквы 246
Заключение 255
Список литературы
- Дискуссия между исторической и фонетической школами
- Стремление к нормированию письма со стороны школьных, городских и государственных органов
- Фонетико-фонологические программы
- Грамматико-графические и графико-технические принципы реформирования
Введение к работе
Одной из наиболее актуальных тем современной немецкой филологии является новое немецкое правописание. Диссертация посвящена проблеме реформирования немецкого правописания. В ней исследуются программы, предлагавшиеся на протяжении последних 100 лет (начиная с первой кодификации орфографической нормы немецкого правописания 1901 года до современности, установлена проблема и причины отсутствия реформирования немецкого правописания до 1998 года и неудачного реформирования правописания 1998 года), разрабатываются теоретические положения для решения проблемы правописания современного немецкого языка в рамках национальной и международной письменной коммуникации.
В 1983 г. Австрия обратилась к немецкоязычным странам с предложением изменить правописание немецкого языка, принятое в 1901 г. и вступившее в силу в 1902 г. Федеративная Республика Германия, Германская Демократическая Республика, Лихтенштейн и Швейцария поддержали инициативу и создали экспертные комиссии по отдельным отраслям правописания с целью выработки предложений по реформированию немецкого правописания. Экспертные комиссии стран объединились в Международную рабочую группу по орфографии и представили в 1988 г. разработанное ими новое правописание. В ноябре 1994 г. новое правописание было обсуждено на Третьей Орфографической конференции в Вене. В качестве наблюдателей в конференции принимали участие представители Италии, Бельгии, Люксембурга, Румынии, России и Казахстана, в которых немецкий является языком меньшинств и частично официальным языком в учреждениях и школах и которые заявили о поддержке нового правописания.
После многочисленных, как положительных, так и отрицательных, комментариев предложенного варианта реформирования немецкого языка 1 июля 1996 г. в Вене подписывается соглашение о введении «Нового немецкого правописания», которое официально вступило в силу 01.08. 1998 г., однако в переходный период до 2005 г. допускалось использование старых правил правописания, а с 2005 г. - только новых. Введенное «Новое правописание» не только не решило прежних орфографических проблем, но и еще добавило новые трудности. Единственным преимуществом проведенного реформирования правописания является его унифицирующий характер, т. е. признание данного правописания современного немецкого языка всеми немецкоязычными странами.
Таким образом, орфографическая система немецкого языка осталась, как и прежде сложной и запутанной как на национальном, наднациональном, так и на международном уровнях, так что проблема правописания немецкого языка по-прежнему требует и лингвистического, и политического решения. Актуальность диссертационного исследования обусловлена прежде всего необходимостью не только дальнейшего изучения данной проблемы, но и поиска путей ее решения.
Цель настоящего диссертационного исследования состоит в том, чтобы установить, имеются ли в национальной и европейской теории и практике правописания предложения и наработки, пригодные для решения сложного комплекса проблем, связанных с немецкой орфографией, неприемлемой в силу ряда причин для использования в международной письменной коммуникации.
Общая цель исследования определила следующие задачи работы:
1. раскрыть специфику функциональной ограниченности парадигмы правописания современного немецкого языка и сформулировать программу исследования данной парадигмы;
2. представить результаты комплексного анализа программ реформирования правописания немецкого языка;
3. выявить конструктивно релевантные параметры реформирования немецкого правописания;
4. описать и разработать реформаторские пункты программ реформирования немецкого правописания;
5. на основании теоретического анализа и обобщения реформаторских предложений разработать модель реорганизации правописания современного немецкого языка;
6. экспериментально проверить предлагаемые в работе пути решения проблем реформирования современного немецкого правописания.
Корпус данного диссертационного исследования составили:
1. 80 программ реформирования правописания немецкого языка с 1901 г. (года первой орфографической кодификации немецкого правописания) до 1998 г. (принятого «Нового немецкого правописания» с переходным периодом до 2005 г.);
2. 18 изданий Дудена (являвшегося до 1998 г. основой немецкого правописания);
3. материалы, полученные в результате экспериментальных исследований графического оформления имени существительного с большой/маленькой буквы.
В диссертационном исследовании используются общенаучные методы: наблюдение, сопоставление, обобщение, элементы статистического метода, метод классификации, а также собственно лингвистические методы: метод сопоставительного анализа, метод контекстуального анализа, метод постэкспериментального анализа.
На защиту выносятся следующие теоретические положения:
1. Принятое «Новое немецкое правописание» 1998 г. не соответствует требованиям письменной коммуникации как на национальном и наднациональном, так и на международном уровне, оно является лишь частично реформированным и требует лингвистического и политического решения.
2. Путь лингвистического решения проблемы немецкого правописания с учетом всей ее сложности и запутанности должен быть аналогичен тем радикальным мерам, которые были предприняты при реформировании правописания других современных германских языков, например, голландского, датского, норвежского, шведского, причем должны учитываться многочисленные наработки и предложения как национальных немецких, так и международных комиссий.
3. Основными пунктами реформирования правописания современного немецкого языка должны быть:
а) написание имени существительного в середине предложения с маленькой буквы;
б) упразднение написания В, умлаутов, тройного консонантизма на стыке слов;
в) упрощение пунктуации.
4. Изменения национальной (немецкой) письменной коммуникации продиктованы требованиями современной международной коммуникации, ставшей в результате применения новых технологий глобальной, в противном случае быстрая и точная коммуникация может быть вообще невозможной (например, частичное понимание или полное непонимание смысла написанного из-за «свертывания» дифтонгов, превращение В в другие значки и т.д. в ходе прохождения электронной почты к адресату, недоразумения, вплоть до полного непонимания смысла из-за написания имен существительных или слов и конструкций, выступающих в функции имен существительных в середине предложений с большой буквы и их смешение с именами собственными.
5. Предлагаемая модель реформы правописания современного немецкого языка позволит более быстро и качественно усвоить правила правописания в школах и ВУЗах, устранит необходимость заучивания сложных правил правописания с большим количеством исключений и неясных случаев написания или ориентации на языковую интуицию, а не на языковую (грамматико-стилистическую) компетентность носителя языка, поскольку языковая интуиция бывает субъективной и ведет к орфографически неверному написанию. В результате станет эффективной и полноценной внутринациональная и международная письменная коммуникация, ориентированная на новые мультимедийные технологии.
6. Тезис о том, что современный немецкий синтаксис сложился на правилах написания с большой буквы, без которой может быть нарушена структура прежде всего немецкого синтаксиса, не имеет под собой почвы, что доказывают проведенные многочисленные эксперименты.
Научная новизна исследования заключается прежде всего в том, что в нем приводятся новые данные, позволяющие переосмыслить существующие представления о правописании немецкого языка. Новыми являются и сам подход к исследованию проблем правописания немецкого языка, и пути их решения при помощи наработанной национальной немецкой базы и западноевропейской практики других германских языков, и проверка гипотезы, что немецкий язык не обладает какими-то специфическими чертами в области орфографии по сравнению с другими европейскими языками, вообще, и германскими языками, в частности, а, следовательно, может функционировать по сходной схеме правописания, что было доказано экспериментальным путем с привлечением испытуемых (как носителей немецкого языка, так и иностранцев, изучивших и изучающих немецкий язык). Данная работа призвана внести вклад в решение актуальной проблемы устаревшего правописания современного немецкого языка, не соответствующего современным национальным и международным требованиям.
Теоретическая значимость диссертации состоит в том, что в ней разработан новый подход к выяснению природы изучаемой проблемы, выявлены ее исторические корни и показана ее специфика, исследованы предложенные варианты программы реформирования немецкого правописания, которые разрабатывались на протяжении всего последнего столетия, создана описательная типология и их классификация, обосновано функциональное понимание современного правописания и разработана модель реформирования правописания современного немецкого языка.
Практическое применение результатов работы заключается в том, что рассматриваемые в ней проблемы имеют прямое отношение к практике письменной коммуникации на всех уровнях и к целому комплексу вузовских дисциплин: общему языкознанию, истории немецкого и германских языков, типологии германских языков, морфологии, синтаксису и орфографии современного немецкого языка и др. Иллюстративный материал, представленный в диссертации, может применяться в школьной и ВУЗовской практике письменной коммуникации. Кроме того, в работе обсуждается вопрос о сужении списка ошибок по правописанию, что имеет важное значение как для их профилактики в процессе обучения, так и для практики написания и редактирования письменных текстов различного профиля и правильного, эффективного использования текстов на немецком языке в международной письменной коммуникации с учетом специфики немецкого правописания в глобальной коммуникации при помощи новых технологий.
Апробация работы. Диссертация обсуждалась на отделениях германистики и немецкого языка как иностранного в Академии наук Ростока. Основные теоретические положения и практические результаты были представлены автором на международных, федеральных и межвузовских конференциях и семинарах и др. По теме диссертации опубликованы 32 научные работы, в том числе три монографии.
Структура диссертации обусловлена изложенными выше целью и задачами, а также теоретико-экспериментальным подходом к исследованию проблемы правописания современного немецкого языка и поиском пути ее решения: она состоит из Введения, четырех глав, Заключения и библиографии, включающей 975 наименований.
Дискуссия между исторической и фонетической школами
В начале 19 столетия отмечается единодушие по поводу действующего правописания. Й. Аделунг (J. Adelung) существенно повлиял своим участием на процесс унификации немецкого правописания, причем его первым принципом была ориентация письма на звучание, он возводит «фонетический принцип» в закон природы написания (die Orientierung der Schreibung an der Lautung, das «phonetische Prinzip» als Naturgesetz der Schreibung), но признает и этимологию, и «usus scribendi» «положительными законами»: «Пиши, как говоришь, 1. в соответствии с общепринятым самым хорошим верхненемецким литературным произношением, а где оно не является решающим, 2. в грамматических формах и производных словах согласно исходному слову, 3. а в корневых словах согласно общепринятому употреблению (schreib wie du sprichst, 1. der allgemeinen Besten Hochdeutschen Aussprache gemaB, und wo diese nicht entscheidend ist, 2. in gebogenen und abgeleiteten Wortern nach der nachsten Abstammung, 3. in Stammwortern aber nach dem allgemeinen Gebrauche») [Adelung 1782,40].
Несмотря на уже высокую степень единства письменного языка, еще существовали многочисленные колебания в написании отдельных слов (Einzelwortgraphien), например: Hilfe/Hulfe; Nahme/Name; Klasse/Classe, которые являлись поводом для постоянных попыток регулирования и улучшения правописания. Эти попытки шли в двух направлениях: историческом и фонетическом, корреспондируя соответственно с развитием языкознания [Nerius 19756, 59-67].
Разгар реформаторских обсуждений приходится на первую половину 19 столетия в связи с распространением исторического языкознания, повлиявшего на появление фонологического принципа в орфографии, поставившего под сомнение господствовавшее приблизительно до 1830 г. и считавшееся, несомненно, правильным средневерхненемецкое написание [Bramann 1982, 53], Улучшение отягченного многочисленными недостатками написания должно было осуществляться по образцу прежних этапов орфографической системы.
Карл Вайнхольд, самый последовательный представитель обоснованного Якобом Гриммом исторического принципа, противопоставляет основному закону Аделунга «Пиши, как ты говоришь» постулат: «Пиши, как это требует историческое развитие нововерхненемецкого.» (Schreib wie es die geschichtliche Fortentwicklung des neuhochdeutschen verlangt) [Weinhold 1852, 95].
В отличие от Й. Аделунга, К. Вайнхольд не ориентировался в написании на звучание, так как считал, что идеального, правильного произношения не существует. Единственная возможность для устранения существующих недостатков правописания Вайнхольд видел во введении написания, учитывающего и прежние основные законы, и развитие языка, что не нужно путать с реконструкцией более древней языковой ступени языка, например, древневерхненемецкого или средневерхненемецкого. Его реформаторская концепция провозглашала касательно количества гласных звуков ликвидацию всех вокалических удвоений, устранение неорганического удлинения h (за исключением ihm, ihn, ihr и т.д.) и устранение ie , кроме тех случаев, где оно возникло из краткого /і/ в результате преломления (Brechung) [Weinhold 1852, 101]. Дальнейшая существенная реорганизация касательно гласных звуков является замена а на е , где из преломления /і/ возникло ё, и упразднение денонсации- нововерхненемецкого округления, например, Hiilfe, ergetzen [там же 102-103].
В области консонантизма сохранить удвоение в звуке внутри слова, но устранить в конце слова и оставить исторически сложившееся написание /s/ [там же 101-109,115-120].
Кроме того, он требовал сократить употребление строчной (прописной буквы (Majuskelgebrauch), оставив ее только в именах собственных, словах-обращениях и истинных существительных (nur Eigennamen, Anredeworter und wirkliche Hauptworter grofi zu schreiben). Вайнхольд отдавал себе отчет в своей радикальности, сравнивая её с необходимым жизненно важным оперативным вмешательством: «Те, кому такое изменение кажется насильственным, и кто за нежное лечение, тот пусть подумает, что рак нужно лечить выжиганием и вырезанием; нежное лечение - преступление против больного». (Wer solche Anderang zu gewaltsam diinkt, der erwage, dass Krebsschaden nur durch Schnitt und Brennen zu heilen sind; weichliche Behandlung ist ein Verbrechen gegen den Kranken) [там же, 122].
В отличие от Вайнхольда Я. Гримм, самый известный представитель исторической школы, хотел вернуть правописание снова к более ранним языковым состояниям, вследствие чего открылся бы более легкий доступ к старым памятникам немецкого языка: «Это был бы выход почти из всех затруднений, если можно было бы в основных моментах вернуться к средневерхненемецкому использованию языка, вследствие чего была бы убрана стена между современностью и историческим временем и что несказанно продвинуло бы живое изучение нашей старины». (Es ware fast alien ubelstanden abgeholfen, wenn sich, in der hauptsache, zu dem mhd. brauch zuruckkehren liefie, wodurch auch die scheidewand zwischen gegenwart und vorzeit weggerissen und das lebendige studium unsers alterthums unsaglich gefordert wiirde) [Grimn 1849, 227]. Одновременно он высказывался в этой связи за умеренный образ действия: «Вся история исторической грамматики предостерегает от преступного реформирования, но открывают нам вместе с тем добродетели прошлого, рассматривая которое мы сможем умерить темноту настоящего» (Gleich aller geschichte warnt die historische grammtik vor freventlichem reformieren, macht uns aber tugenden der vergangenheit offenbar, durch deren betrachtung wir den dunkel der gegenwart maBigen konnen) [Grimn 1822, XVIII].
Основным пунктом требований Я. Гримма было устранение написания имени существительного с большой буквы [там же, 47].
В области вокализма Я. Гримм настаивал на устранении знака долготы (Dehnungszeichen) и выступал за обозначение только органической долготы, а в области консонантизма он отвергал излишние буквы, а именно, удвоение звука в конце слога и слова и внутри слова перед t . Кроме того, он был за историческое написание 1st и выступал в пользу предложений Й. Аделунга: после длинного гласного звука - sz , после короткого - ss [там же, 113].
Историческое движение реформы правописания берет начало с ранних работ Я. Гримма в 30-е годы и получает с 40-х годов под влиянием грамматики Гримма много сторонников - Вакернагель, Вильмар, Мёллер, Вайнхольд, вот только несколько имен, а с середины 60-х годов к этому кругу присоединились представители умеренно-исторического принципа, например, Л. Рупрехт, исследовавший колебания в написании отдельных слов (schwankende Einzel-graphien). Таким образом, в пределах исторического движения просматривается тенденция к признанию письменного употребления господствующим.
Стремление к нормированию письма со стороны школьных, городских и государственных органов
Орфографическая ситуация в школах в середине 19 столетия характеризуется лучше всего прусским министерским распоряжением 1862 года: «Еще господствующая в принципах немецкой орфографии и пунктуации неустойчивость не является причиной видеть в этом произвол и небрежность учеников. Школа должна закреплять полученные в младших и средних классах навыки уверенного применения правил, и учителю того же учреждения не разрешается мешать согласованным действиям учителей того же заведения в угоду теоретическим основаниям» (Die in den Prinzipien der deutschen Orthographie und Interpunktion noch herrschende Unsicherheit ist kein Grund, den Schiilern darin Willkiir oder Unachtsamkeit nachzusehen. Die Schule hat das auf diesem Gebiete durch das Herkommen Fixierte (!) in den unteren und mittleren Klassen zu sicherer Anwendung einzuiiben, und es ist dem einzelnen Lehrer derselben Anstalt nicht zu gestatten, die Ubereinstimmung des Verfahrens, zu welchem die Lehrer derselben Anstalt sich vereinigen mtissen, urn theoretischer Griinde willen zu storen) [Orthographisches Hilfsbuch 1858].
Тот факт, что то же распоряжение повторяется через 6 лет, является признаком расхождения официальных позиций по реализации реформы. Однако разобщенность в орфографической области существует не только в школе, но и в полиграфическом производстве: «Ни два преподавателя одной и той же школы, ни два корректора одного и того же учреждения не были едины во всех случаях правописании, а авторитета, которого можно было бы спросить, не было» (Nicht zwei Lehrer derselben Schule und nicht zwei Korrektoren derselben Offizin waren in alien Stiicken iiber die Rechtschreibung einig, und eine Autoritat, die man hatte anrufen konnen, gab es nicht) [там же].
Причиной орфографического разнобоя была не только системная непоследовательность, но и новые реформаторские концепции с новыми подходами. Неустойчивость в написании усилилась в результате разногласий между «историками» и «фонетистами», а дискуссия по исторической теории орфографии переместилась с научного на административный уровень. Влияния исторического написания сказывалось на отдельных школах, органах школ, городов и немецких государств, примером тому были гг. Аннаберг, Нейс, Ельберфельд. Введенное Вакернагелем новое правописание магистрат города запретил [Schlaefer 1980а, 296-290; Bramann, 1982, 107-111; Schlaefer 1961,431]. Правила для Лейпцигских школ и реальных училищ в 1857 г. были также исторически мотивированы, но во втором их издании 1867 г. в них просматривались признаки фонетического направления [Lohff 1980, 309].
В 1855 г. впервые вводятся унифицированные правила правописания королевской коллегией школ в Ганновере (das konigliche Oberschulkollegium in Hannover), которые несмотря на призыв к новому употреблению в предисловии еще сильно связаны с исторической школой; в курфюршестве Гессен в 1858 г. был издан указ по внедрению зависящих от употребления правил правописания Беценбергера; в королевстве Вюртемберг в 1861 г. были введены правила для школьного употребления, которые ориентировались также на письменную форму. Попытка вюртембергского правительства унифицировать школьную орфографию на основе вюртембергской во всем немецком языковом ареале терпит неудачу. Также другие государства дают заказы на составление ориентированных на письменное употребление правил, но они не были легитимизированы официально. Саксонское министерство народного образования вводит свод новых правил правописания; в Баварии сначала рекомендуется в 1855 г. ганноверская школьная орфография, а в 1866 г. Ф. Лист получает поручение составлять самые важные правила по немецкому правописанию; в королевстве Прусском Мюленгоф предоставляется в 1862 г. перечень правил и список слов, который находился еще под влиянием исторической орфографии; в великом герцогстве Ольденбург предпринимается в 1868 г. попытка унификации правописания, тем самым, К. Штракерян разрабатывает единую орфографическую концепцию для новых изданий сборника псалмов и книги для чтения и формулирует в книге правила, снабжая их словарем [Bramann 1982, 111; Schlaefer 1980а, 299-303].
Кроме того, в Австрии имеются многочисленные попытки развить унифицированный свод правил, но эти попытки остаются без ощутимых результатов.
На созванной министерством просвещения конференции в 1869 г. стороны договариваются, наконец, о правописании на принципах Р. фон Раумера, так как они признаны уже в других немецких государствах.
Введение образовательными органами власти прескриптивной нормы явилось полностью новым моментом в истории орфографии 19 столетия.
Хотя определенная унификация была достигнута, все же отдельные государственные концепции свода правил сохраняют приверженность традиционным формам письма, но одновременно возникают различные школьные орфографии с их ограниченной сферой действия.
Основная причина, почему еще не могут действовать во всех странах одни и те же правила правописания, наглядно демонстрирует вюртембергский пример, который приводит к выводу: в Германии существует много мелких государств с собственными культурными прерогативами, что делает унификацию орфографии во всем немецком языковом пространстве почти невозможной.
Фонетико-фонологические программы
Общим знаменателем почти всех программ по реформе правописания немецкого языка является соотнесение фонем и графем. В соответствии с этим реализуется критерий различения степени фонологического принципа.
Программы реформ, выходящих за рамки последовательного регулирования фонемо-графемных соответствий (Phonem-Graphem-Korrespondenzen) - как того требует фонологический принцип - характеризуются незначительными фонетическими дифференциациями и одновременно рационализациями и будут в данной работе называться «фонетико-фонологическими».
Авторы «фонетико-фонологических» программ не стремятся описать каждый звуковой оттенок, фонетическую дифференциацию, согласно письму, транскрипции, например как «Association Phonetique Internationale» (API). Они руководствуются мыслью рационального упрощения орфографии на фонетической основе, предназначенной для практических целей и поэтому передают звучание приблизительно согласно своим представлениям.
«Фонетисты» предлагают радикальным преобразованием традиционного алфавита и вследствие этого картины письма полностью изменить правописание с помощью нововведений и элиминации знаков письма и получить таким образом идеальное, по их мнению, написание.
К разряду «фонетических» относятся следующие четыре работы: статья В. Порстмана 1920 г. [W. Porstmann 1920], возникновение которой связано с «новым деловым подходом» (neue Sachlichkeit), когда экономическое и техническое мышление обуславливали рационализацию правописания, и опубликованные после Второй мировой войны в 1948 г. в «Журнале по фонетике и общему языкознанию» статьи П. Менцерата (P. Menzerath), в 1950 г. статьи Ф. Фонфихта (F. Vonficht) и в 1954 г. статьи А. Кребса [A. Krabs 1954, 68], причем две последние - это дискуссия и критика статей Менцерата. Принцип Порстмана, а в его лице и всех «радикальных фонетистов», гласит: «один знак -один звук, один звук - один знак» (ain zeichen - ain laut, ain laut - ain zeichen) [Porstmann 1920, 88]. Однако не всем наличествующим звукам и их градациям приписывается знак, звуки объединяются в семьи звуков (Lautfamilien). Кребс высказывается за отказ от далеко идущей дифференциации звуков. Данные четыре программы имеют одно общее положение: все традиционные знаки долготы, краткости и все лишние буквы упраздняются, похожие звуки объединяются в группы, например, для глухих смычных и звонких смычных согласных имеется только один знак. По Порстману: для Ь и р , t и d , в то время как g и к должны сохраняться; по Кребсу для Ь и р , d и t , g и k , а мягкие и твердые согласные Кребс распределяет в различные группы в соответствии с разработанной им ступенчатой системой. Недостающие знаки письма добавляются с целью: 1. упрощения существующих соединений символов sch , ch , ng и 2. для фонетической дифференциации фонемного состава. Так, Менцерат и Фонфихт вводят графическое различие между /е/ и /э/, но Менцерат настаивает на отмене конечно слогового /э/ (Murmel /э/) в суффиксе после гласного, после согласного звука и перед плавным звуком. Особенность программы Фонфихта — ll введение знака похожего на вопросительный знак для смычного гортанного согласного для обозначения твердого приступа гласных, например, ver?actan (verachten). Области вне фонетико-фонологического принципа почти не тематизируются. Порстман аргументирует произвольный послоговый перенос и написание с маленькой буквы упрощением и рационализацией. Менцерат мотивирует написание с маленькой буквы экономией времени при печатании на пишущей машинке. Фонфихт и Кребс, напротив, придерживаются действующего написания имени существительного с большой буквы, с той разницей, что Фонфихт хотел бы упразднить исключения. Написание с большой или маленькой буквы играет подчиненную роль. У Менцерата удвоение согласного звука служит не указателем краткости гласного звука, а указателем долготы согласного: например, hammt (Hemd), vannt (Wand). Диакритические знаки вводятся для обращения особого внимания или иллюстрации смысла: Порстман настаивает на введении специальных символов для начала предложения вместо написания с большой буквы и для выделения имени существительного и имени собственного; выделение ударного слога Менцерат обозначает значком ударения над гласным звуком, а Кребс - жирным напечатанием гласного звука; носовые гласные Менцерат выделяет тильдой, а Кребс - значком, похожим на знак ударения при гласном звуке.
Особое положение занимает проект реформы Кребса, так как Кребс исходит не из латинского алфавита, как другие «радикальные фонетисты», а вводит полностью новую фонетическую систему написания, «в которой используются совершенно новые, простые и соответствующие звукам знаки и в которой алфавит перестроен в последовательном и наглядном порядке» [Krabs 1954, 63]. Кребс разрабатывает 14 основных форм, которые восходят только к основным элементам немецкого и латинского письма. Различными позициями он передает звуки как мягкие, твердые, так и краткие или длинные [там же, 69-72].
Несмотря на так далеко идущую реорганизацию, названные реформаторы считали свои радикальные предложения в фонетико-фонологической области имеющими лишь практический смысл, а не научные цели [Porstmann 1920; Krabs 1954]. Кребс называет «новую систему письма прогрессивным фонетическим письмом, предназначенным для общего пользования» [Krabs 1954, 68].
Следует сказать, что идея рационализации правописания, на которой основываются фонетико-фонологические реформы, исходит не из потребностей школы, а из интересов экономики и техники.
Другая группа, а именно 26 реформаторских программ, также исходит из фонологических установок, использует, однако, существующий буквенный инвентарь. К этой группе относятся: Бреннер (Brenner) (1) Козог (Kosog (2), Кюнгаген (Kuhnhagen) (3), Блок (Block) (4), Хартман (Hartmann) (5), Клем (Klemm) (7), Мерц (Mertz) (8), Хан (Hahn) (9), Грен (Green) (11), Хентрих (Hentrich) (12), Кюнел (Kuhnel) (18), Вальд (Wald) (19), Швитерс (Schwitters) (20), Рошер (Roscher) (23), Шинке (Schinke) (24), Роймут (Reumuth) (28), Дюк (Duck) (31), Робольски (Robolsky) (39), Хиле (Hiehle) (47), Клипель (Klippel) (52), Енсен (Jensen) (53), Хейд (Heyd ) (58), Барт (Barth) (62), Френцель (Franzel) (63) и 2 программы более официального характера: предложения Дрезденского и Лейпцигского союза преподавателей 1931г. (см. Приложение 1).
Авторы программ стремятся к 1:1-значному соответствию звука и буквы с оговоркой невозможности полной реализации такой программы: «идеальной целью должно быть: для каждого звука - знак, каждому знаку - звук, хотя мы отдаем себе, конечно, отчет в том, что идеалы никогда не осуществляются полностью» [Block 1914, 23].
Грамматико-графические и графико-технические принципы реформирования
Проблема написания с большой и маленькой буквы рассматривается в 77 из 80 программ и является основной темой всех реформаторских работ с 1901 г.
С середины 50-х годов и без того центральная проблема написания с большой и маленькой буквы становится в какой-то мере даже единственным пунктом реформы.
Проработанный материал показал, что нет таких программ, которые выступают за сохранение написания имени существительного в действующей форме правописания. Предлагаются, по меньшей мере, незначительные модификации.
В 3 программах (60, 79, 80) проблема написания с большой и маленькой буквы не рассматривается только потому, что А. Кребс, который занимается исключительно развитием новой фонетической письменной системы и предусматривает для прописной буквы унифицированный знак «V», вообще не интересуется написанием с большой и маленькой буквы, так как эта тема находится вне фонетической области. X. Мёкер и О. Дёрнер, которые хотят предпринять только относительно незначительные изменения в орфографической системы, не поднимают данную проблему по тактическим причинам, предвидя ее как крайне спорную, дискуссионную область орфографии немецкого языка: «Надо бы вначале не прикасаться к раскаленному железу - написанию с большой и маленькой буквы - и начинать реформы немецкой орфографии с маленьких шагов, как показано на нескольких примерах» [Dorner 1981,348; Mocker 1976b, 139].
Реформаторские предложения написания с большой и маленькой буквы основываются на 3 различных моделях упрощения, причем сильно доминирует предложение «умеренного написания с маленькой буквы».
Меньшинство программ реорганизации правописания немецкого языка - 15 - настаивает на принципиальном сохранении написания имени существительного с большой буквы при одновременном упрощении существующих сложных правил. В 4 программах (10, 16, 38, 71) предлагается либерализация написания с большой буквы в пограничной области имени существительного, а именно, либерализация написаний субстантивации, например, в «Швейцарской оценке».
В «Висбаденских рекомендациях» 1963 г. и других программных предложениях (10, 16, 38, 71), однако, зоны либерализации близко не определяются. Остальные программы реформы требуют вообще устранения изощрённостей, исключений, а значит, произвольных правил и введения «упрощенного написание с большой буквы» (vereinfachte GroBschreibung) (6, ЗО, 37, 40, 41, 54, 63, 64, 65, 78), не специфицируя, какие собственно области должны упрощаться. Единственным исключением в этом плане является «Хайльбронское соглашение» (Heilbronner Abkommen) Баума и Айхера 1956 г., в котором предлагается регулирующий механизм по «умеренному правописанию с большой буквы» (gemaBigte GroBschreibung). Австрийские рецензии «Висбаденских рекомендаций» 1961-1962 гг. (70) показывают преимущества и недостатки написания имени существительного с большой буквы и тем самым покровительствуют «упрощенному написанию с большой буквы» и соответственно «умеренному написанию с маленькой буквы».
«Упрощенное или либерализованное написание» (die vereinfachte bzw. liberalisierte GroBschreibung) как пункт требования реформ стоит в очень раннем периоде реформаторских выступлений и только в очень умеренных программах реформ, а позже появляется спорадически.
На первом месте возможных моделей изменения написания с маленькой буквы в 51 программе реформ представлена модель «умеренного написания с маленькой буквы» (gemaBigte Kleinschreibung), т.е. написание с большой буквы начала предложения, имен собственных и слов обращения, но отказ от написания с большой буквы имени существительного (GroBschreibung der Satzanfange, Eigennamen und Anredefurworter bei Verzicht auf die SubstantivgroBschreibung).
Три представителя «умеренного написания с маленькой буквы» (4, 18, 53) выступают за графическое подчеркивание важных слов прописной буквой.
Начиная с 40-х, 50-х годов появляется тенденция к специализации понятия «имя собственное», и имена собственные подразделяются на отдельные субклассы. По существу написание имен собственных с большой буквы ограничивается написанием имен собственных личных и географических наименований: Хюпгенс (Hupgens 32), Роболски (Robolsky 39), BVR (42), союз преподавателей Нижней Саксонии (57), Ран (35). «Штутгартские рекомендации» [Wien 1973, 4] 1954 г. подразделяют имена собственные на имена (фамилии) людей, должности, наименование учреждений, предприятий, улиц, зданий, географические наименования, а также выделяют имя бога. С большой буквы рекомендуется писать определенные сокращения.
«Висбаденские рекомендации» и продолжающая эту программу реформа 70-х годов больше не содержат экспликации понятия имени собственного. Только приложение к «Венским рекомендациям» 1973 г. (76) имеет комплексный, относительно полный перечень «умеренного написания с маленькой буквы» по подобластям и дифференцировано по категориям: 1. имена (фамилии) в узком смысле слова (людей, животных и бога); 2. географические и астрономические названия (частей света, стран, гор, водоемов, ландшафтов, населенных пунктов, дорог, планет); 3. имена (фамилии) юридических лиц (государств, государственных и надгосударственных органов, союзов, фирм); 4. Названия произведений (книг, фильмов, газет, журналов, сооружений и npo4.)[Wienl973,4].
Имеются многочленные предложения по написанию многосложных имен собственных, сложных имен собственных, состоящих из имени собственного и титулов. Однако нигде нет систематизации субклассов имен собственных.
В целом довольно постоянно выдвигается требование «умеренного написания с маленькой буквы».
